Демоны.

 Демона в душу мог пустить каждый мужчина племени саки. Всего их было девять. Существовала легенда: кто победит девятерых, тот станет всемогущим, получит абсолютную власть. Мужчина, впустивший демона, был не властен над своим телом, а иногда и над душой. Его поступками всегда руководил лишь тот, кто сидел в нем. Требовалась большая воля, чтобы прогнать очередного. Но мужчины шли на это в надежде оказаться настолько сильными, чтобы прогнать всех и покорить мир. В основном все останавливались на первом, потому что он являлся сильнейшим из всех – грубая тупая сила будила низменные инстинкты в душе человека. Ярость. Огонь.

 Однако некоторые добирались до четвертого, которого просто не хотелось отпускать. Он давал временную иллюзию, что ты всемогущ внутри, и тебе не нужно куда-то стремиться, кого-то побеждать. Но проходило время, и он просто врастал в душу человека, впустившего его. Человек уже не помнил, как вести себя без него.

 Единицы добирались до шестого. И оставались с ним. Шестой был вампиром. Он влюблял в себя внутренний мир человека, околдовывал.

 О седьмом я ранее не слышала. Говорили, он позволял читать мысли других людей. Но не было сведений, чтобы кто-то доходил до седьмой ступени.

 Впрочем, я знала человека, который не сдается. Если он что-то задумал, то доводил это до конца. Всегда. Никогда не сомневаясь и никогда не останавливаясь. Человека, который сумел дойти до вершины, впустить девятого, стать перед тяжелым выбором: победа или родной человек.

 И сделать выбор – победа…

 Когда Влад впустил восьмого, я уже знала, он добьется своего. Осталось, казалось, лишь немного – девятый был по своей природе слабым и сам покидал тело, в которое его впустили. Но была у него одна особенность – он покидал его ровно через трое суток после прихода.

 Тогда и выплыла жестокая подробность всего изумительного процесса «становления» всемогущим. Для того чтобы после ухода девятого все же получить силу, нужна была кровь. Мало того – кровь человека. Но что самое страшное для меня – кровь пророчицы.

 И если бы вся проблема состояла в нескольких сот каплях, то я, не задумываясь, отдала бы. Это была бы донорская помощь, почти как в поликлинике. Однако нужно было много крови, точнее сказать, вся. «Когда последняя капля упадет в сосуд, раскроются небесные сферы и снизойдет на него сила, которой не видывал еще ни один хищный».

 Никто и никогда ранее не видел эти свитки, но никто и никогда не заходил так далеко в своем стремлении стать высшим в мире хищных. Фред отдал их Владу, и он снял печать. Когда он прочел их, его лицо исказилось гримасой боли и разочарования. Через несколько часов все племя саки было в курсе того выбора, который предстояло сделать Владу. Вернее, все племя саки было уверено, что он будет его делать.

 То было страшное время для племени – оно раскололось на два лагеря.

 Один – за «всемогущество» Влада, другой – за мою жизнь…

 – Ты понимаешь, что не можешь не обращать внимания на то, что происходит! – сказал мне Роланд, когда я в очередной раз проигнорировала его замечание по поводу намерений Влада.

 – Что ты мне предлагаешь? – раздраженно спросила я. – Положить под подушку пистолет и ждать, что Влад придет ночью и выкачает мою кровь, пока я сплю?

 – Я предлагаю тебе трезво оценить ситуацию! И его намерения. Он стремился к этому дню всю жизнь, ты думаешь, он откажется от такой силы из любви к тебе? Вы даже не вместе. Это всего лишь вопрос времени, когда он сделает это!

 – Роланд, я не хочу так думать. Я говорила с Владом, он ни за что ни при каких обстоятельствах так со мной не поступит! – ответила я. Мне не хотелось верить, что Влад может сделать со мной такое после всего, что было между нами. Его любовь с запахом ванили еще была моей госпожой.

 – Нет, однозначно он сделает это, – проронила как-то Лаура, как бы между прочим. – Влад хочет этого, а он всегда получает то, что хочет!

 – Я очень рада, что ты сочувствуешь мне! – язвительно проговорила я. – Но не стоит так беспокоиться о моей скромной персоне!

 – Пророчица, которая сделала бы это ради своего вождя, навсегда почиталась бы племенем, твое имя было бы записано в летопись!

 – О, ты предлагаешь мне согласиться на награду посмертно?

 – Я предлагаю тебе посмотреть правде в глаза, он сделает это рано или поздно! Оставаясь здесь, ты лишь провоцируешь его на этот поступок. Не искушай его, если не хочешь, чтобы это произошло. Если хочешь жить, отрекись или беги!

 – Ага, разбежалась!

 Но в глубине души я все же боялась, что Влад может сделать это – сможет лишить меня жизни ради своей заветной цели. Потом он найдет массу оправданий своему поступку, но это будет потом. Когда не будет меня.

 Фред не разделял моего энтузиазма на счет сдержанности Влада, мало того, он был настроен решительно спрятать меня с помощью магии.

 Все это давило на меня, я не могла спокойно находиться дома. Я знаю, что и Влад не мог. Каждый вечер мы сбегали куда-нибудь и гуляли до поздней ночи, иногда оставались в его квартире на Воронцова, которая хранила так много воспоминаний – как хороших, так и плохих, так что находиться там тоже было не очень приятно.

 Тогда мы улизнули из этого ада на землю вечного солнца, моря и денег. Калифорния...Это время навсегда останется в моей памяти светлой полоской. Веселые Микки Маусы Дисней Ленда, горячее солнце на пляже Лос-Анжелеса и дорога славы Голливуда. Все это напоминает мне о том времени, когда страх смешался для меня с любовью, когда я поняла, что эти два чувства неотделимы.

 Романтика этого города сблизила нас с Владом, как сблизило и незнание мной языка. То есть на уровне школьной программы я, конечно, блистала, но мой разговорный английский оставлял желать лучшего. Я была в незнакомой обстановке и не могла объясниться с людьми, которых встречала. Я полностью зависела от Влада и наслаждалась этим. А еще мне нравилось, что наши отношения оставались чисто платоническими. Мы ходили в кино, ели пиццу, катались на американских горках, валялись на пляже и купались в океане. Мы даже спали в одной кровати, но ни разу за эти дни Влад не дал мне понять, что хочет большего, и меня это абсолютно устраивало.

 Мы провели восхитительные две недели в этом полном солнца городе. А потом позвонил Фред и сказал об угрозе для саки. Для Фредди это был звездный час, он остался во главе племени, но, не будучи вождем, никак не мог защитить его от Охотника. И он подстраховался – он позвонил Владу.

 – Нам нужно возвращаться! – сказал Влад мрачным голосом.

 – Что случилось? – спросила я встревожено.

 – Фред звонил. Охотник в городе. Он не знает, что за тип, но мы должны быть с племенем на всякий случай.

 Мое сердце провалилось куда-то внутрь и оттуда продолжало гулко стучать. Страх липкими пальцами снова обхватил позвоночник. Увидев, как поменялось мое лицо, Влад присел рядом на большой двуспальной кровати и обнял меня.

 – Эй, бамбина, ты чего? – спросил он ласково. – Ничего не поменяется оттого, что мы вернемся домой. Там мы будем теми же Владом и Полиной. Я обещаю тебе, все будет хорошо! Скоро все забудут и оставят нас в покое.

 Хотелось бы мне верить в то, что все это правда, но я знала саки и, уж тем более, я знала Влада Вермунда. Ничего уже не будет, как раньше. Но в одном он был прав – нужно было перестать убегать от реальности. Здесь, в солнечной Калифорнии все казалось таким же светлым и прекрасным, но хоть я и любила прятаться, все же не могла игнорировать тот факт, что племени саки грозит опасность, пока вождь и пророчица прохлаждаются на курортах.

 Мы вернулись домой. Никто уже не говорил о моей возможной смерти от рук Влада, все были напуганы появлением Охотника в городе, и, казалось, забыли о планах вождя на изгнание Девяти. Охотник был куда более страшной и насущной проблемой, к тому же Фред накануне уже засветился, питаясь ясновидцем, поэтому сомнений на счет того, что Охотник придет, ни у кого не возникало. Вопрос стоял лишь – когда. Пока Фред с Владом совещались, Лаура с Олей ставили защиту вокруг дома, каждая минута была на счету. Когда в племя приходил Охотник, мало кто оставался в живых, обычно они были беспощадны. Но саки было древним и сильным племенем, чьи знания и сила имели скандинавские корни, мы подпитывались силами природы, наши heyhan’ы помогали нам, и у нас были все шансы выжить.

 – Я говорил с Фредди, – сказал мне Роланд однажды вечером, когда мы сидели на террасе и пили чай. – Он сказал, что этот Охотник очень молод, он совсем недавно преобразился, и у нас есть возможность убить его, если он придет.

 – Было бы неплохо, меня не прельщает перспектива умереть в таком юном возрасте! – ответила я с сарказмом.

 – Интересно, а мне показалось, что наоборот, тебе этого очень хочется!

 Я вопросительно подняла бровь.

 – Что ты имеешь в виду?

 – То, что я чуть не поседел здесь за те две недели, которые ты провела вместе с Вермундом!

 – Да, брось, Роланд! Я думала, когда мы вернемся, все уже забудут об этом! Я очень устала от этой темы, и устала доказывать всем, что Влад не собирается убивать меня! К тому же, он и так вождь саки, о каком всемогуществе еще может идти речь?

 – Ты, наверное, забыла, с кем имеешь дело...Это же Влад Вермунд! Он всегда идет к тому, чего хочет, и всегда, слышишь, ВСЕГДА получает это!

 – Не в этот раз, – твердо сказала я. – И давай закроем эту тему!

 – Ты слишком глубоко влезла мне в душу, чтобы я все сейчас пустил на самотек! – фыркнул Рол.

 – Ну, хорошо, – примирительно произнесла я. – Я обещаю быть осторожной, а ты продолжай следить за ним! Но сейчас, я думаю, приоритетнее следить за тем, что сделает Охотник! Давай вернемся к этой теме, когда вопрос с Охотником будет закрыт!

 – Обещаешь?

 – Да.

 Той ночью у меня было видение.

 Я находилась в незнакомом доме. Был вечер, но основной свет не горел, только бра на стенах отбрасывали приглушенный свет. Я стояла посреди большой прихожей, из которой выходил длинный коридор. Куда он вел, я не знала, знала только, что мне нужно туда, и я осторожно начала передвигаться, пока не увидела в конце коридора дверь, ведущую в еще одну комнату. Мне было страшно, но чем был вызван этот страх, я не могла понять. Внезапно я четко осознала, что там, за этой дверью находится Роланд, и что ему грозит опасность. Без колебаний, я отворила ее. Роланд сидел на стуле, голова его была склонена на бок, а над ним навис мужчина лет тридцати, среднего роста, широкоплечий и коротко стриженный. Не нужно было быть пророчицей и чувствовать что-то, чтобы понять, что это был новый Охотник, который угрожал саки. Постояв немного, склонившись над моим другом, Охотник распрямился и повернулся ко мне лицом. От внезапности этого жеста я отпрянула назад, в темноту коридора, но он не видел меня. Расслабившись, я посмотрела на его лицо – оно было довольно симпатичным, но и свирепым в то же время. Темные глаза были полны жажды мести, как обычно бывает у новоявленных Охотников, скорее всего до недавнего времени он еще был ясновидцем.

 Полная страха за жизнь Роланда, я молча наблюдала за действиями Охотника. Я не понимала, чего он медлит, ведь убить Рола для него не составляло труда. Закрыв глаза, Охотник начал что-то бормотать, а потом, завершив заклинание, он улыбнулся.

 Я заметила, что в комнате, в которой находился мой друг с Охотником, было две двери, поскольку вторая отворилась, и, о, ужас! – в нее зашел Влад, держа за руку Маргариту. Глаза их были безумны, и направлялись они непосредственно к Охотнику.

 – А вот и ты! – торжествующе сказал Охотник, и я очнулась.

 Влад вбежал в комнату, видно было, что он напуган. Видимо, я кричала в процессе.

 – Что произошло? – встревожено спросил он.

 – У меня было видение, – сказала я, все еще не в состоянии отойти от увиденного. Пересказав ему все, что видела, я уставилась на него вопросительно. – Что мог хотеть Охотник? Зачем ему было держать Роланда? Почему он не убил его? И самый главный вопрос: как он смог так зачаровать вас на расстоянии?

 – Это действительно хорошие вопросы. Главный из них, почему Роланд? – пробормотал Влад. – Если только…

 – Что?

 – Да, нет, не может быть…

 – Говори, это важно?

 – Охотник может приказать явиться кому-то из хищных, но это заклинание готовится на крови. То есть, если бы он схватил, примером, Марго, он смог призвать меня, используя ее кровь, поскольку она моя сестра. При этом он призвал бы и тебя, и всех ее кровных родственников хищных.

 Влад поморщился от осознания того, что только что произнес.

 – Но Роланд не родственник вам, – продолжая его мысль, пробормотала я. – Как он тогда…

 – Вот именно!

 – Возможно ли, чтобы Роланд хранил мою кровь для мести? – спросил меня Влад, спустя минуту.

 – Нет! – ответила я. Потом добавила уже менее уверенно. – Я не думаю. Во всяком случае, мне об этом ничего не известно.

 – Постарайся узнать для меня, ладно? Потому что если нет, то у меня есть только одно объяснение всему этому...И я не думаю, что Роланду оно понравится!

 – Какое? – все еще не понимая, к чему он ведет, спросила я.

 – Мой отец очень любил красивых женщин, Полина. А Ольга была чертовски привлекательной девушкой!

 Я вспомнила лицо темноволосой девушки на фото, которое видела в доме матери Роланда. Влад был прав – она была очень красивая.

 – Ты хочешь сказать, что Роланд может оказаться…твоим братом? – ошарашено спросила я.

 – Я хочу сказать, что нисколько не удивлюсь, если он им окажется.

 Я не могла поверить в услышанное. Я помнила, как Роланд рассказывал мне о своем отце, Альберте Гриде. Он боготворил его и их отношения с матерью. Что с ним будет, когда он узнает, что у Ольги Грид был роман с Александром Вермундом? Мало того, что он его сын?

 – Ты скажешь ему? – осторожно спросила я Влада.

 – Для начала нужно все выяснить, узнать, правда ли это. Но если все же эта догадка подтвердится, мне придется сказать. От этого зависит судьба племени, – ответил Влад.

 – И как ты собираешься это выяснить?

 – Современная медицина дает эту возможность, но нужно определенное время на процедуру.

 – Будем надеяться, что Охотник не нападет за это время…

 – Лучше будет, если ты удержишь Роланда от лишних прогулок, Поля. Ты – единственная, кого он послушает. К тому же, ты пророчица!

 – Мне рассказать ему о моем видении? – поинтересовалась я.

 – Я думаю, будет целесообразно сказать, что ты видела, как его схватил Охотник, – ответил Влад.

 – Полуправда – та же ложь, Влад. Я не хочу врать ему! Возможно, он не знает о кровной связи, поэтому я могу лишь сделать вид, что ты не говорил мне о ней, пока ты не узнаешь, действительно ли Роланд твой брат!

 Влад кивнул после недолгих раздумий.

 – Хорошо, это будет справедливо.

 Рано утром на следующий день я разбудила Роланда. Учитывая, что он был совой и любил поваляться в кровати часов до двенадцати, ему совсем это не понравилось. Но я не могла молчать и подвергать его опасности.

 – Который час? – спросил он недовольно. – Ты с ума сошла, Полевая, полседьмого! Какая муха тебя укусила?

 – Мне нужно поговорить с тобой! У меня было видение – ты в опасности! В моем видении Охотник похитил тебя!

 – Он похитил меня во сне? – саркастично поинтересовался Рол.

 – Не смешно. Мне страшно, Роланд! Я думаю, у него в мыслях не просто поубивать нас всех, он имеет какую-то определенную цель.

 – Ты думаешь, ему нужен я? – спросил он уже более осознанно, усаживаясь в постели.

 – Я думаю, ему нужен Влад!

 – Ну, тогда ему следует похитить тебя! – сказал он, улыбаясь. – Не думаю, что Влад будет сильно уж стараться, чтобы вызволить меня! Я для него, как заноза в заднице!

 – Я бы не преуменьшала твое значение для племени, Рол! Все-таки ты сильный воин, возможно, сильнейший среди всех воинов Влада! – сказала я серьезно.

 – И единственный, кто не пошевелит и пальцем ради него! – воскликнул он. – Полина, я верю, что ты пойдешь выручать меня даже из лап Охотника, но Вермунд дважды подумает, прежде чем меня спасать.

 – Ну, тогда тебе еще больше следует беспокоиться! Я прошу тебя, не выходи из дома несколько дней. Возможно, мы найдем способ, как разобраться с Охотником прежде, чем он сможет тебе навредить.

 – Если ты дашь мне поспать, обещаю, что до двенадцати я точно не покину дом! – проворчал Роланд, укладывая голову на подушку и отворачиваясь от меня. – И да, Полевая! Не делай так больше!

 – Обещаю, Грид, я больше не буду беспокоиться о твоей ленивой заднице! – ответила я, улыбаясь и выходя из его комнаты.

 Я не была уверена, что Роланд прислушается к моим словам, но я, во всяком случае, попыталась. Что касается того, являлся ли он братом Влада, я была очень обеспокоена его возможной реакцией на это известие. Сила ненависти Роланда к Владу была обратно пропорциональна его желанию быть связанным с ним кровными узами.

 Остаток дня я провела в раздумьях. Когда я, наконец, нашла в себе силы выйти из своей комнаты и спуститься вниз, я обнаружила, что Роланда нет.

 «Черт! – подумала я. – Вот ведь упрямец!» Я позвонила на его сотовый, но он был отключен. Не давая панике овладеть мной, я набрала еще пару номеров, это были люди, с которыми Роланд иногда проводил время – в основном байкеры, поскольку он был помешан на своем мотоцикле. Но никто его не видел сегодня. Постепенно мной овладела мысль о том, что Охотник, скорее всего, уже схватил его. Уверенность в этом была такой сильной, что я содрогнулась. Не зная, что можно предпринять, учитывая все факторы, включая мою неосведомленность о том, где находится то место из моего видения, я решила посоветоваться с Владом. Все-таки он был вождем, а это что-то да значило.

 Я нашла Влада в кабинете, он был несколько отстраненным, хотя и выслушал меня внимательно.

 – Нам нужно что-то делать! – сказала я. – Искать его! Возможно, есть какое-то заклинание поиска членов племени!

 – Да-да, – пробормотал Влад, кивая головой. Видно было, что мыслями он где-то далеко.

 – Может, мне спросить Фредди, не знает ли он такого заклинания?

 Фред Гантер был нашим жрецом, уж если кто и знал толк в магии, так это был он.

 – Да, спроси Фредди… – проговорил Влад так же отстраненно.

 – Ты в порядке? – спросила я. – Что-то случилось?

 – Мне нужно сделать кое-что, – ответил он уклончиво. – Не беспокойся, когда я сделаю это, все будет в порядке!

 – Ты придумал, как нам убить Охотника?

 Влад покачал головой, но ничего не ответил. Я уже собралась идти на поиски Фреда, как в кабинет бесшумно проскользнула Рита.

 – Нам пора, – сказала она, обращаясь к Владу. Ее голос был…

 Господи, он был похож на его голос! Они говорили с одинаковой интонацией, а их глаза – они были пусты. Теперь сомнения на счет того, где Роланд, улетучились окончательно. Как и сомнения на счет их родственной связи – Александр Вермунд был биологическим отцом Роланда! И в этот момент их кровь взывала к ним, а они отправлялись на ее зов.

 Не глядя на меня, они вышли из кабинета, и я, борясь с отчаянием, бросилась за ними. Влад открыл Рите переднюю дверь своего Мерседеса и усадил ее на сиденье рядом с водительским. Я подошла к нему и, взяв за руку, заставила взглянуть мне в глаза.

 – Я поеду с вами, – как можно более спокойно произнесла я. Я испугалась, что Влад будет протестовать и не даст мне сесть в машину, он был во много раз сильнее меня, и если бы захотел, то оставил бы меня стоять здесь и гадать, вернется ли кто-нибудь из них двоих назад. Но Влад просто кивнул и открыл мне заднюю дверь, потом уселся на водительское сиденье и тронулся. Через время мы припарковались у обычной многоэтажки на другой стороне города, недалеко  от того места, где находилась моя школа. Я знала этот район, и он всегда казался мне тихим и спокойным. Но не в этот вечер – в этот вечер воздух пропах опасностью и смертью.

 Однако мои попутчики этого не замечали. Мы вышли из машины, и Влад поставил ее на сигнализацию. Взявшись за руки, брат и сестра Вермунды зашли в темный подъезд. Стараясь как можно меньше шуметь, я последовала за ними. Я не помню точно, о чем я думала в тот момент. Мне нужно было предупредить Фредди о том, куда мы направляемся, но я не успела, и теперь оставалось полагаться на судьбу.

 Вот она – заветная дверь! Она была приоткрыта, как будто приглашала внутрь, манила, это было так очевидно, и мне не нужно было быть связанной с Владом и Ритой кровными узами, чтобы понять это. Влад распахнул дверь, пропуская Маргариту вперед, затем вошел сам. Меня он словно не замечал, похоже, он совсем забыл о моем присутствии.

 Я скользнула вслед за ними в мрачный коридор квартиры Охотника. Войдя, я ощутила дикий ужас, он проник в меня, стал мной. Зачем я здесь? Что хочу себе доказать? Охотник убьет меня и глазом не моргнет! Соблазн ринуться прочь был так велик, что я буквально заставляла себя передвигать ноги в сторону приоткрытой двери, за которой брезжил свет. Внезапно свет стал ярче – Влад и Рита открыли дверь и проскользнули в комнату. Несколько раз глубоко вдохнув, я прислонилась к приоткрытой двери и осторожно заглянула внутрь.

 Прямо передо мной на стуле со связанными руками сидел Роланд. Похоже, он был без сознания, потому что подбородок его лежал на груди. Напротив, все еще находясь в трансе и державшись за руки, как маленькие дети, стояли Влад и Рита. Мне захотелось крикнуть: «Очнитесь!» и я почти ладонью затолкала эти слова обратно в глотку. Что дальше делать, я не знала.

 – Вот и ты! – торжествующе произнес голос, обладатель которого был скрыт от моих глаз. – Ты умрешь, убийца!

 Потом он пробормотал пару слов на непонятном мне языке, и словно пелена упала с глаз моего вождя и моей сестры.

 Влад был поражен тому, что очнулся здесь в незнакомой комнате, в которой находился Охотник, но быстро пришел в себя. Видимо, у него был запасной план, я надеялась, что так и было.

 – Марго! Беги! – сказал он, оттесняя ее за свою спину, ближе к выходу. Туда, где, почти не дыша от ужаса, стояла я.

 – Никто. Никуда. Не пойдет. – отчеканил Охотник.

 Страх во мне возрос – я поняла, никто из них не выйдет из квартиры живым. А, возможно, и я.

 – Ты убил мою сестру, – сказал Охотник, обращаясь к Владу. – Теперь ты посмотришь, как умирают твои родные! Сначала умрет он!

 Я поняла, что Охотник имеет в виду Роланда. Я не могла больше просто стоять и слушать это. Я должна была что-то сделать! Все, что было у меня – эффект неожиданности. Внезапно я впрыгнула в комнату, словно дикая кошка, мне даже показалось, что я ощетинилась – волосы на голове от ужаса зашевелились.

 – Только тронь его, ублюдок, и я клянусь, я убью тебя! – прокричала я, глядя на Охотника и зачем-то выставив вперед ладони.

 К такому повороту не был готов никто. У Охотника от удивления расширились глаза, Влад побледнел, его ужас я ощущала почти физически. Если мы выживем сегодня, он собственноручно убьет меня потом. Рита замотала головой и я заметила, что слезы катятся у нее по щекам. Но у меня не было времени на размышления.

 Пока Охотник прощупывал мою сущность, пытаясь определить, кто эта нахалка, нагло ввалившаяся в его обитель, я бросилась к стулу, на котором сидел Роланд. Узлы на веревках, которыми он был привязан, были не тугими и были завязаны скорее для видимости, так что с ними я быстро управилась. Сложнее было растормошить Роланда.

 – Роланд! – заорала я ему прямо в ухо. – Очнись! Слышишь, вставай! Черт, Грид, ты не бросишь меня вот так!

 Я била его ладонями по щекам, но он не открывал глаза. Слезы навернулись у меня на глаза, я понимала бессмысленность моей затеи, но не могла остановиться – мои ладони хлестали Роланда по щекам, теребили его, я даже пару раз серьезно двинула его, а потом меня оторвали от него чьи-то сильные руки. Обернувшись, я замерла от ужаса – это был Охотник.

 – Ты очень отважная, – сказал он. – И глупая. Пришла сюда умирать вместе с любимым!

 – Он мой друг! – рявкнула я ему прямо в лицо, которое при этом не изменило свое выражение. – И если ты хоть пальцем его тронешь…

 Эти мои слова заставили Охотника захохотать. Потом он присмотрелся ко мне поближе, прошелся ментально по моей жиле, и меня передернуло, словно от удара током.

 – Ты саки… Интересно, будет ли твоему вождю не хватать тебя? Не бойся, я не садист – ты не будешь мучиться!

 – Нет! – вскрикнул Влад, и я поняла – все пропало. Если ранее Охотник думал, что я просто член племени саки, то теперь он понял, что вождь ко мне отнюдь не безразличен!

 – Не тронь ее! Вот он я, – сказал Влад, раскидывая руки. – Пусть они уйдут, а я останусь и не буду противиться тому, что ты со мной сделаешь! Ты знаешь, я силен, а ты не так стар, чтобы убить меня без увечий для себя. Если ты порвешь ее жилу, мне хватит секунды, чтобы ты потерял способность убивать. А еще через миг ты сам погибнешь!

 Я не знаю, блефовал Влад или нет, но говорил он убедительно. Однако Охотник был не расположен идти на компромиссы.

 – Мне не нужна твоя смерть, – сказал он спокойно. – Я хочу, чтобы ты потерял дорогих тебе людей, как потерял я. Из-за тебя!

 – О чем ты говоришь? – спросил Влад.

 – Моя сестра. Ты убил ее!

 Он все еще держал меня за грудки, и мне было жутко неудобно, но я молчала, боясь его разозлить еще больше.

 – Я никого не убивал!

 – Ты высосал ее, и она помешалась! А потом покончила с собой! – Охотник задумался о чем-то, его лицо исказила гримаса боли, и мне стало его жаль. – Она дорога тебе?

 Он имел в виду меня, я понимала это. «Не отвечай «Да!», – посылала я сообщение Владу. Словно услышав меня, Влад поморщился и ответил как можно более безразлично:

 – Она – саки! Довольно сильна, и мне не хотелось бы терять ее!

 – Не ври мне! – рявкнул на него Охотник, и я вздрогнула. Мне было трудно дышать от того, как он держал меня.

 – Отпусти меня, – прохрипела я.

 – Охотно! – сказал он. – Последнее желание – закон!

 И он разжал пальцы, я закашлялась и вздохнула с облегчением.

 – Это не вернет ее, – прохрипела я.

 Охотник повернулся ко мне и прищурился, его лицо исказилось гримасой злости, я подумала, что он убьет меня сейчас.

 – Нет, не вернет, – согласился он. – Но она будет отомщена!

 – Тебе станет легче?

 – Да.

 – Я не могу позволить тебе этого! Я очень люблю жизнь, и я не высосала в своей жизни ни одного ясновидца! Это несправедливо! – сказала я с чувством.

 – А справедливо, что такие, как ты, выпивают таких, как я, до дна? Справедливо, что дурдомы страны полны нашими, а вы разгуливаете на свободе, и у вас все путем? Мир вообще несправедлив, деточка!

 Пока он говорил, я заметила краем глаза, что Влад обходит его сзади.

 – Остановись, хищный! – взревел Охотник. – Она умрет сейчас, потом твой брат и сестрица!

 Я почувствовала его щупальца, ищущие мою жилу, и мысленно попрощалась с жизнью. Как бы защищаясь, я выставила навстречу Охотнику открытые ладони и зажмурилась. Говорили, что это чертовски больно, когда рвется жила. Я приготовилась к боли.

 Критические ситуации. Как часто они активизируют наш мозг, и мы становимся способными делать что-то, о чем и подумать не могли в нормальном состоянии. Некоторые противостоят целой банде отморозков в темном переулке, некоторые, надышавшись дымом, спасают себя и родных из горящего дома, некоторые выживают после продолжительного пребывания на лютом морозе. Когда чувства отключены, включаются инстинкты – в данном случае, инстинкт самосохранения. И, черт возьми, он у меня был!

 Я почувствовала, как из моих ладоней мощным напором полилась сила. Эта сила, направленная на Охотника, отбросила его от меня и шмякнула о противоположную стену. Он ударился с глухим звуком, а потом сполз на пол. Я не знала, был ли он в сознании или нет, меня начало трясти от осознания того, что я чуть не лишилась жизни.

 Несколько продолжительных мгновений Влад и Рита стояли, уставившись на меня, словно на прокаженную, а потом он рванул к Охотнику. Влад знал, у него немного времени, чтобы со всем покончить, у него был всего один крохотный шанс. Я посмотрела на свои ладони – обычные ладони, мои. Только пахли они как-то иначе, но в тот момент я не придала этому значения.

 Влад занес руку для удара, когда Охотник открыл глаза. В этих глазах отражалась лишь боль и отчаяние, не знаю, почему, но мне стало его жаль. Он потерял родного человека, кто из нас не захотел бы расквитаться с виновным в этом?

 Но я знаю одно: зло порождает зло!

 Превозмогая усталость и истерику, которая начиналась у меня – я чувствовала это – я подскочила к Владу и схватила его за руку, которую он занес для удара. Все это происходило в считанные секунды, но мне казалось, что прошло так много времени. Как в замедленной съемке в каком-нибудь экшне.

 – Не делай этого! – сказала я ему.

 – Отойди! – прорычал в ответ Влад, в нем кипела ярость и азарт, я чувствовала их под его кожей, когда держала его запястье. Однако руку он не отнял.

 – Не нужно. Он мстил за сестру. Скажи, что не сделал бы то же, если бы с Ритой что-то произошло! – я старалась говорить спокойно и примирительно, но голос мой дрожал.

 – Он Охотник. Он заманил нас сюда, чтобы убить! Сейчас нет времени рассуждать о справедливости!

 – А когда будет время? – спросила я его со злостью. – Когда ты сделаешь что-то, о чем потом будешь жалеть?

 – Я никогда не буду жалеть об этом! – раздраженно ответил Влад, стряхивая мою руку.

 Это взбесило меня еще больше, и тогда я встала между ним и приходящим в себя от моего удара Охотником.

 – Я буду жалеть об этом, если позволю тебе сделать это! – отчеканила я, удивляясь, откуда у меня эта решимость.

 – Отойди, Полина! – глаза его метали молнии, и мне показалось, что если я не отойду, первым делом Влад ударит меня.

 Я выставила свои ладони так, как сделала это, когда Охотник держал меня, в надежде, что это остановит Влада.

 – Нет! – твердо ответила я.

 – Зачем ты делаешь это? – осипшим голосом спросил Охотник из-за моей спины. – Если он не убьет меня сейчас, я найду его завтра и завершу начатое!

 – Нет, я не допущу больше насилия! Я не знаю, насколько правда то, что ты сказал мне о своей сестре, и какова в этом роль Влада, но я остановлю это. И если завтра ты придешь, чтобы убить кого-то из саки, я буду защищаться. Но никогда я не буду нападать на тебя.

 Охотник ничего не ответил. Я не могла увидеть его лицо, потому что стояла к нему спиной. Влад, казалось, не воспринял мои слова всерьез, потому что дернулся вперед с целью отодвинуть меня с дороги. Тогда я выпрямилась и показала ему свои вытянутые вперед ладони.

 – Не. Нужно. Этого. Делать. Влад.

 – Что? – его брови поползли вверх. – Ты угрожаешь мне? Мне? Я твой вождь, ты забыла?

 – Нет, – сказала я. – Я не забыла. Но в том, что с ним произошло, виновата я. И я не позволю, чтобы из-за меня опять кого-то убили.

 Я напомнила ему о том, что когда-то он заставил меня убить одного Охотника. Небо знает, как я жалела об этом сейчас!

 – Идиотизм! – воскликнул Влад, но отошел на один шаг.

 Тогда я заметила, что Рита окончательно развязала Роланда и приводила его в чувство.

 – Что случилось? – спросил Роланд еще сонным голосом.

 – Случилось то, что твоя…подруга – идиотка! – сказал Влад. – Знаешь, что она сделала? Решила помиловать Охотника, благодаря которому ты, кстати, здесь! Мы все здесь. И это в тот единственный момент, когда я мог убить его!

 – Зачем ты это сделала? – недоумевая, спросил меня Роланд. Что я могла ответить ему? Просто я чувствовала, что так правильно.

 – В первую очередь, все мы – люди! – сказала я ему. – И я не хочу участвовать в убийствах.

 Я услышала шевеление за моей спиной и поняла, что Охотник оклемался и пытается встать. Находиться к нему спиной было уже небезопасно, и я стала вполоборота к нему, чтобы иметь возможность увернуться от удара. Ха! Как будто от удара Охотника можно было увернуться. Я посмотрела на Влада, нападать он уже не собирался, просто подошел к Роланду и Рите. Я осталась стоять на месте.

 Поднявшись, Охотник взглянул в мне в глаза. Они у него были светло-карие и теплые, даже несмотря на то, что он был тем, кем он был. Также они были недоумевающими.

 – Кто ты? – спросил он меня.

 – Я Полина, пророчица племени саки, – ответила я.

 – У пророчиц из рук не льется убийственная для Охотников сила!

 – Сама в шоке! – сказала я скорее себе, чем ему. Потом посмотрела на Влада, он не глядел на меня, был зол, и скорее всего, не станет со мной разговаривать долгие недели. Мимолетно я подумала, что злость была бы для него отличным основанием для того, чтобы взять мою кровь для ритуала изгнания Девяти.

 Рита уткнулась ему в грудь и неслышно плакала. Роланд приходил в себя. И только сейчас я осознала, как устала. Не только сегодня – вообще. Устала ждать смерти, нападения, устала видеть видения об опасности для дорогих мне людей. Я снова повернулась к Охотнику.

 – Сейчас мы уйдем домой, – сказала я ему и сама удивилась, каким безразличным был мой голос. – И ты не будешь нам препятствовать. Мало того, ты не будешь преследовать нас больше. Не заставляй меня думать, что твое спасение было моей ошибкой.

  С этими словами я повернулась и пошла к выходу. Выйдя на улицу, я вдохнула теплый весенний воздух и почувствовала, что плачу. Я не стала дожидаться Влада и его родственников, мне нужно было побыть одной. Я решительно шагнула в темноту ближайшего переулка и скрылась в его тени. Сев на корточки и опустив голову на колени, я беззвучно зарыдала