- Мама, не надо плакать, - я сжимала ее холодную руку, чувствуя, как сжимается мое сердце. - Пожалуйста... Мамочка... Я прошу тебя...
- Фелия, - мать кусала губы, а по ее щека текли слезы. Она, словно не замечала меня, глядя в черную стену. - Доченька моя... Фелия...
Я еще раз перечитывала письмо: Уважаемая Фей Фелицис, в связи с тем, что ваша сестра погибла в Академии, вы имеете право поступить в Академию при достижении шестнадцати лет (в год достижения), без экзаменов. Вы так же освобождаетесь от оплаты за обучение и получаете стипендию в размере 50 золотых в месяц за счет Академии!.
- Не вздумай, - мамина рука впилась в мою. - Я уже потеряла одну дочь... Я не хочу потерять тебя...
- Нет, мам, - прошептала я, успокаивая ее. - Конечно, нет... А что мне там делать? Я же не маг...
В темном, мрачном коридоре везде стояли странные люди в капюшонах, а мне было страшно встречаться с ними взглядами. Мы сидели в проходе на черной скамье, а мимо нас проходили, лязгая доспехами молчаливые маги, бросая на нас презрительные взгляды.
- Вы к кому? - спросил один бородатый маг, глядя склоняясь над нами.
- У меня дочь погибла в Академии, - сглотнула мама, зажимая рот рукой. - Старшая дочь погибла...
- Понятно. А здесь вы что делаете? - буркнул он, глядя на меня. От его взгляда мне стало неуютно.
- Нам отдали ее вещи, а потом сказали явиться сюда, - голос матери дрожал, а она сжимала мою руку. - Мы еле нашли адрес... Нам сказали, что с нами хотят поговорить... И дали вот это...
Мама развернула бумажку и протянула магу, который посмотрел на нее, а потом с недоверием посмотрел на нас
- Это в отдел по борьбе с особо опасными магическими преступлениями. Ничем не могу помочь, - глухо произнес он. Он отдал бумагу, и в этот момент мне показалось, что он как-то напрягся, глядя на нас каким-то странным взглядом. Мне на секунду показалось, что он смотрел с каким-то сочувствием.
- Мамочка, - шептала я, цепляясь за ее руку. - Мне здесь не нравится... Мне страшно, мамочка...
- Потерпи немного, - вздохнула мать, комкая кружевной платок. - Потерпи немного, Фия. Главное, не бойся. Никто тебя не укусит. С нами просто хотят побеседовать...
По коридору шла группа магов, громыхая доспехами. На наплечниках у них был стальной волк, который оскалил острые зубы. Они прошли дальше по коридору, а видела, как стелились за ними рваные плащи, на которых были следы крови. Маги стояли в конце коридора, а я видела окровавленные мечи, с которых стекала кровь прямо на пол. К ним вела дорога из кровавых капель, которые заставили меня поежится и вздрогнуть.
- Мам, - я сжала ее руку, глядя как один из них, огромный с черными волосами и шрамом на лице бросает на меня странный взгляд, от которого мне становилось жутко. - Он на меня странно смотрит... Я боюсь его...
- Потерпи, Фи, - прошептала мама, поглаживая мою руку. - Скоро этот кошмар закончится... Моя девочка, моя Фелия...
По щекам матери катились слезы, а он прижимала платок к лицу, вздрагивая от душивших ее рыданий. Я чувствовала, как у меня по щеке течет слеза. Моей любимой сестрички, моей Фелии больше нет...
Я снова подняла глаза, встречаясь со страшным, мертвым взглядом, а по его губам скользнула такая улыбка, от которой у меня по коже побежали мурашки.
- Мамочка, - шептала я, прижимаясь к ней. - Он страшный... Мамочка...
- Не переживай, - прошептала мама, с опаской глядя в сторону этого страшного человека.
Бородатый кивнул в нашу сторону, а улыбка стала похожа на оскал. Я съежилась, прячась за мать и слыша, как к нам приближаются тяжелые шаги. Только не к нам!, - мысленно умоляла я. Только не за нами!, - шептала я, закрывая глаза при виде нависающей над нами огромной тени.
- Девчонка в коридоре. Мать за мной, - я услышала хриплый, страшный голос, чувствуя, как дрожат мои колени. - С ней я потом побеседую.
- Понимаете, - всхлипнула мать. - Наша дочь погибла в Академии. Она училась на четвертом курсе... Фелия Фелицис... Нас просили пройти сюда, чтобы мы...
- Молчать! - страшный голос заставил маму оборваться на полуслове. Огромная дверь захлопнулась, а я обняла колени, глядя на следы крови, которые уже успели растоптать.
- Фелия, - я чувствовала, как мои губы дрожат, а перед глазами расплывались черные мрачные стены. В моих руках была сжата маленькая тряпичная куколка, которую она сделала для меня. Помню, как она принесла ее, пряча за спиной.
- Завтра я уезжаю в Академию, - улыбнулась она, протягивая мне игрушку. - А она останется с тобой, чтобы ты не скучала!
- Не уезжай, - шептала я, беря ее за руку. - Прошу тебя... Это так далеко...
- Ну я же буду приезжать на каникулах? - улыбалась она, обнимая меня. - Я выучусь, стану великим магом и сумею исцелить тебя. Я помню, как стоял в углу папин старый чемодан, как мама ломала руки, умоляя Фелию быть осторожной. Я помню все это, а сейчас не могу сдержать слез, понимая, что я больше никогда ее не увижу... Никогда не обниму ее... И эта игрушка - это все, что у меня осталось... У меня никогда не было никого роднее ее... Она была так счастлива, когда ей пришел ответ. Фелия обнимала меня, смеялась и кричала, что теперь все будет хорошо! Теперь нам больше никогда не придется голодать! А ведь она была права... Теперь у нас с мамой есть деньги, много денег, я могу ходить, вот только ... Горький ком в горле не позволил произнести эти слова даже шепотом... Я проглотила комок слез, склоняясь к кукле.
- Ее больше нет, - прошептала я, чувствуя, как дрожат мои губы.
Дверь открылась, а из кабинета вышла, пошатываясь мама, бледная, как полотно. Она зажимала рот трясущейся рукой, оседая в кресле.
- Иди сюда, - я видела, как этот страшный человек откинул волосы назад, впиваясь в меня взглядом.
- Нет! – закричала мать, придя в себя. – Нет! Я не позволю! Она слишком слаба здоровьем! Она недавно встала на ноги! Я прошу вас! Не надо… Не причиняйте вреда моей девочке… Вы ее пугаете! Пожалуйста! Пусть с ней поговорит кто-то другой…
- Иди. Сюда, - я чувствовала, как мать прячет меня за свою спину. – Я второй раз повторять не буду. Живо!
Он взял меня за руку, пока мать кричала, и втолкнул в кабинет. Дверь с грохотом закрылась, обрывая мамин крик. В мрачном кабинете было тихо, а я чувствовала, как бешено колотиться мое сердце в этой страшной и гулкой тишине. На двери был нарисован какой-то странный символ в круге. Точно такой же был на стене.
- Иди сюда, - послышался грубый голос, а я увидела кресло, в которое мне предложили сесть. – Я стараюсь… Поверь, я очень стараюсь быть вежливым…
На негнущихся ногах, затравлено осматриваясь, я подошла к креслу с обожжённой ручкой, а потом села на него, пряча ладони между коленями.
- Имя! – послышался голос, который пробирал меня до мурашек ужаса.
- Фей… Фей Фелицис… - прошептала я, заплетающимся от ужаса языком. – Мама называет меня Фиа… Иногда Фи… Но мое полное имя Фей… Фей Фелицис…
- Возраст! – снова услышала я, понимая, что он стоит за моей спиной.
- Пятнадцать лет… - прошептала я, вздрагивая от его дыхания и нервно сглатывая. – Мне пятнадцать…
Я слышала позади его дыхание, а у меня холодели ладони.
- Итак, Фей Фелицис, - в голосе послышалась насмешка. – Что ты знаешь о демонах? Тебе сестра ничего о них не говорила?
- Нет, - едва слышно прошептала я, чувствуя, как у меня стучат зубы. Мне показалось, либо его волосы коснулись моей шеи. – Она мне ничего о них не говорила. Однажды, в детстве папа рассказывал … сказку… про демона… Демона, который требовал душу с того, кто пройдет по волшебному мосту… Давным-давно, в одной деревушке…
- Достаточно! – я почувствовала, как его огромная рука легла мне на шею, слегка сдавливая ее. – Я не хочу слушать твои детские сказки! Отвечай на мои вопросы! Повторяю еще раз! Что ты знаешь о демонах?
- Н-н-ничего, - прошептала я, чувствуя, как его рука скользит по моей шее. Мое сердце вздрагивало от страха в тот момент, когда огромна рука, опустила рукав моего платья, больно впиваясь в мое плечо. – Она мне ничего не… не… г-г-говорила…
Мое плечо отпустили, а он обошел кресло, пока я с ужасом смотрела на страшного оскаленного волка и на окровавленный, разорванный плащ.
Мне в лицо полетели какие –то бумаги, заставив меня вздрогнуть и вжаться в спинку.
- Это – переписка! Вот твое письмо! – я сглотнула, глядя на буквы, которые написала своей рукой. – Кто такой Эсмонд? Ты знаешь это имя? Эсмонд Даст?
- Я… я слышала его… Он перевел на деньги… Он друг … Фелии, - вздрогнула я, чувствуя, как его рука берет меня за волосы, а я смотрю в страшные, мертвые, желтые глаза.
- Это – ректор Академии. Эсмонд Даст – ректор Академии Магии, - я с ужасом пыталась отвести взгляд. – Смотри на меня! Еще раз повторяю. Эсмонд Даст – ректор Академии Магии. На каком основании ректор открыл на ваше имя счет, на который бросил огромную сумму денег?
- Я.. я не знаю, - едва слышно прошептала я, чувствуя, как его лицо приближается ко мне. В этот момент я замерла, боясь вздохнуть.
- А я знаю. Твоя сестра была его шлюхой! – прошептали мне. – Об этом знает вся Академия. Он тоже мертв. Они мертвы. Их пепел был найдет в его спальне!
- Шлюхой? - мои глаза округлились. – Нет! Фелия не могла! Она всегда была хорошей девочкой! Она бы никогда на такое не пошла! Может, он просто пожалел нас?
Мне на ухо послышался хриплый смех, а дыхание обжигало мою шею.
- Эсмонд? Пожалел? О, нет!
Я боялась даже шевельнуться. Она не могла! Нет! Фелия не могла бы на такое пойти!
- Она не могла…, - прошептала я, чувствуя, как до боли сжимаю руки коленями.
- Что не могла? – послышался грубый смех. – Сосать его член не могла? Раздвигать ноги не могла? Стонать не могла, когда он насилует ее? Что из этого она не могла?
Я чувствовала, как у меня перехватило дыхание в тот момент, когда огромная рука развела мои колени.
- А теперь представь себе, - хрипло заметило это чудовище, приподнимая мою юбку и обнажая мое колено, - Как твоя любимая сестрица раздвигает ноги перед ним…
Его рука скользнула по моей коже, вызывая озноб ужаса.
- Как течет в тот момент, когда его член входит в нее, - я почувствовала, как рука гладит мою дрожащую ногу, собирая складками юбку. – Как стонет и умоляет отыметь ее, как последнюю шлюху… И все для того, чтобы вы с мамочкой ни в чем не нуждались…
Я тяжело дышала, чувствуя, как у меня пересохло во рту в тот момент, когда рука прикоснулась к моему белью.
- Прек… ра... тите, - прошептала я, пытаясь свести колени и набросить на них юбку.
- Но это еще не все… Твоя сестра заключила сделку с демоном… Чтобы исцелить тебя! – послышался голос. – У меня есть устные показания, как ее печать убила дракона…
- Он забрал ее душу? – я чувствовала, как огромная рука ложится на мою грудь, которая спряталась под платьем и сжимает ее.
- Хуже… Он оставил ей кровавую печать на груди, - мою грудь сжали, заставив простонать. – И в качестве платы, я так понимаю, потребовал ее тело и душу. Представляешь? Ночью она стонет под одним, днем под другим…
- Нет, - я качала головой. – Нет! Вы лжете! Вы просто лжете! Если бы Фелия в кого-то влюбилась, она бы мне обязательно об этом рассказала… У нас с ней не было секретов друг от друга! Она не стала бы заключать сделку с демоном! Это просто чудо!
- Подошла к столу! – меня дернули с кресла, а я робко сделала несколько шагов, видя маленький обрывок бумаги с рисунком и золотой флакон.
- Откуда это у вас? – прошептала я, слыша, как он падает в кресло.
- У вас дома был проведен обыск, пока вы были в Академии, - услышала я хриплый голос. – И ты – считаешься ее сообщницей. Ты тоже являешься участницей сделки, так что если ты и дальше будешь упираться и молчать, то, поверь, ты ответишь за сестру. Подошла ко мне! Быстро!
Я чувствовала, как мои ноги прогибаются, а я стою напротив кресла. Меня резко дернули, усадив себе на колени. Я вздрогнула и попыталась встать, но его огромная рука обхватила меня за талию.
- Я имею право посадить тебя в тюрьму, - послышался хриплый голос, а я закрыла глаза, молясь всем богам, чтобы этот ад поскорее закончился.
- Отпустите, - прошептала я, в тот момент, когда он прижал мои бедра к себе, а я почувствовала, как в меня сквозь одежду уперлось что-то огромное. – Пожалуйста… Прекратите…
- А твоей сестре это нравилось, - послышался шепот, в тот момент, когда меня снова прижали к себе. – Как же ей это нравилось… Представляешь, как она текла в тот момент, когда в нее входили…
Меня снова прижали к себе, опаляя дыханьем мою шею.
- Как она стонала, когда ей сдавливали грудь… - хрипло шептали мне, снова прижимая меня. У меня по пылающим от стыда щекам текли слезы.
- Как она отдавалась, рыдала и кричала, когда ее терзали, доводя до экстаза… - меня снова прижимали до боли. – Попробуй только крикнуть, и я брошу тебя в камеру, как соучастницу…
- Прошу вас, - шептала я, пытаясь схватиться за ручку кресла и встать, но меня снова посадили, сверху.
- Как она брала в рот член и сосала его, давясь им… - хрипло простонало это чудовище. – А теперь представь, как из нее вытекает сперма, как она корчится и стонет… Вставай! Раздевайся!
Меня поставили на ноги, а я забилась в угол.
- Я имею полное право раздеть тебя и осмотреть на предмет печатей! Быстро сняла одежду! – мне в лицо швырнули протокол осмотра. – Или ты раздеваешься сама, крошка, либо я имею все полномочия содрать с тебя одежду. Поверь мне, если я сделаю это сам, то твои действия будут квалифицироваться, как неподчинение. А если при этом ты будешь сопротивляться, то, как акт неповиновения. За это я имею право делать с тобой все, что хочу. И никто мне ничего не скажет…
Мои дрожащие руки нащупали первую пуговку платья, пока я молила всех богов, чтобы они вытащили меня из этого страшного места. Мои пальцы расстегивали вторую, пока эта тварь сидела в кресле, глядя на меня с отвратительной улыбкой. Еще одна пуговка была расстегнута дрожащими руками, а платье упало на пол.
- Все с себя снимай, - послышался хриплый голос, когда я прижимала к груди кружевное белье. – Быстро!
Дрожащими руками я потянула ее вверх, чувствуя, как она путается в моих волосах, а потом прижала ее к груди.
- Я второй раз повторять не буду! – прорычал зверь, сжимая обгоревший подлокотник, а я дрожащей рукой стала снимать туфли и теплые чулки… Я развязывала завязки чулок, осторожно спуская с себя трусики и сгорая от стыда и ужаса.
- Бросила одежду в углу. Подошла ко мне… Убрала волосы! - приказали мне, а я пыталась прикрыться руками, стараясь не смотреть на огромный бугор на штанах.
- Мамочки, - всхлипнула я, глядя, как он медленно встает. Я едва доставала ему до середины груди, а одной рукой он мог спокойно обхватить мою талию. Волк сверкнул окровавленной сталью, оскалившись на меня.
- Итак, - послышался голос, а по моей спине скользнула рука. – Плечи чистые…
Эта тварь обошла меня, цепляя плащом мои босые ноги.
- Руки убрала! – я смотрела в волчьи глаза, переводя взгляд на шрам, идущий по щеке. – Я кому сказал!
Он схватил меня за запястья и сжал их одной рукой, поднимая их вверх. Его рука легла на мою грудь, а я почувствовала хриплое прерывистое дыхание.
- Какая же ты тонкая и маленькая, - усмехнулся он, отбрасывая волосы. – Так, что у тебя на груди…
Его огромная рука легла поверх моей груди, сжимая ее и приподнимая по очереди. Мне казалось, что он смотрит на меня так, словно хочет сожрать и растерзать. Мне казалось, что он сейчас бросится на меня, как дикий зверь, но он обошел меня сзади, положив руки на мои ягодицы, раздвигая их и усмехаясь.
- Знаешь, демоны хитры. Последнее время они стали лучше прятать свои печати, - прохрипел он, беря меня одной рукой за талию, как куклу и усаживая на кресло. – Развела ноги!
- Нет, - отрицательно покачала головой я, пытаясь прикрыть себя руками.
- Если ты этого не сделаешь, я пишу в протоколе, что при осмотре, подозреваемая в связи с демоном отказалась продемонстрировать часть своего тела. Предположительно ту, на которой находится печать. Можешь ознакомиться…
Мне в руки дали бумагу, которую я пробежала глазами, чувствуя, как вздрагиваю от каждого его прикосновения.
«Подозреваемый в сделке с демоном, далее Подозреваемый, обязан продемонстрировать свое тело в качестве доказательства. Боевой Маг имеет право потребовать этого, если есть подозрения в наличии печати на теле Подозреваемого. При обнаружении чего-то подозрительного, Боевой Маг имеет право проводить детальный осмотр. Дополнительный осмотр проводится без согласия Подозреваемого, если на то есть необходимость. Боевой Маг имеет право применять силу, если Подозреваемый отказывается сотрудничать. Отказ от сотрудничества будет занесен в протокол, и в дальнейшем послужит отягчающим обстоятельством при вынесении приговора». Бумагу вырвали у меня из рук и швырнули на стол. Чувствуя холод пола, я молча села в кресло, закрывая глаза и сжимая колени. Моя рука прикрывала мою грудь, а я сгорала от стыда и ужаса.
- Развела ноги и положила их на ручки кресла! – послышался грубый голос. – Или я заношу это в протокол! Быстро! Я кому сказал!
Я слегка разжала колени, чувствуя, как по щекам текут слезы унижения.
- Давай уже, - прохрипел Волк, положив огромные лапы на мои колени и разводя их руками. Я видела как вздулись его штаны, кусая губы от омерзения. – Вот странно, не так ли? Одна сестра девственница, а другая – шлюха!
Мои ноги раздвинутые ноги лежали на ручках кресла, а по моей щеке текла слеза, капая мне на плечо. За что? За что он так со мной? Я чувствовала, как он встал на колено, склонившись надо мной. Его рука вела по моим ногам, а я давилась слезами, когда она прикоснулась ко мне, что-то раздвигая внизу, на секунду я почувствовала странную дрожь, а через мгновенье…
Я не поняла, что произошло. Я смотрела на свою дрожащую руку, которая пылала, а потом увидела его волчьи глаза. Он провел рукой по своей щеке со шрамом, заставляя меня вздрогнуть от ужаса и сжаться в кресле.
- Ты посмела меня ударить? - я слышала его голос, обнимая себя за плечи. Он возвышался надо мной, сжимая мое запястье до боли.
- Простите… Просто вы многое себе позволяете! – прошептала я, чувствуя такой страх, от которого у меня стучали зубы. – Я не хотела… Простите… Просто вы… Действительно многое себе позволяете… Мне кажется, что есть вещи, на которые вы не имеете права…
- Еще раз повторяю! Ты посмела меня ударить? – его хриплый голос был страшен. Нет, он не кричал, но я сжалась, молясь всем богам, чтобы эта пытка закончилась. – Ты знаешь, что тебе грозит за такое?
Я сглотнула, чувствуя, как он взял меня за подбородок, сжимая его до боли. По его руке текли мои слезы, а у меня нервно дрожали губы.
- Да, - процедила я сквозь зубы, понимая, что лучше он убьет меня сейчас, чем продолжит измываться надо мной. – Посмела! И посмею еще раз, если вы будете так себя вести! Вы – просто чудовище! И я вас ненавижу! Можете убить меня! Но прекратите издеваться! Я буду проклинать вас до конца ваших дней!
Я плюнула ему в лицо, глядя как он стирает мой плевок со здоровой щеки.
- Знаешь, я не стану заносить это в протокол, - послышался его голос, который стал очень зловещим. На меня смотрели страшные глаза. – Но настанет день, когда я возьму тебя силой… Настанет день, когда я разорву тебя… Настанет день, когда я буду насиловать тебя, разрывая на части… Ты думаешь, что? Женщины стонут подо мной от удовольствия? О, нет… Чаще всего они кричат от боли… Однажды я натяну тебя так, что ты изойдешь кровью… Ты будешь кричать, но никто тебя не услышит… Я клянусь тебе, что где бы ты не спряталась, я найду тебя… С этого момента смотри в темноту… И знай, что я смотрю на тебя, выжидая тот день, когда твоя кровь потечет по моему члену… И никто не сможет тебя защитить… Никто не сумеет спасти… А пока одевайся. И расписывайся в протоколе…
Я лихорадочно надевала белье, пытаясь попасть пуговицами платья в петельку. Дрожащей рукой я ставила свою роспись, глядя на последнее письмо сестры.
- Есть подозрение, что твоя сестра жива… И Эсмонд тоже жив… - услышала я, боясь обернуться. – Помни, крошка, однажды ты будешь рыдать в тот момент, когда я буду рвать тебя на части… А теперь можешь идти…И попробуй хоть кому-нибудь об этом сказать…
Дрожащей рукой я нащупала дверь кабинета, вылетела из него, прижалась к матери, которая гладила меня по волосам.
- Все в порядке? Он не причинил тебе вреда? – шептала она, прижимая к себе, а я смотрела на картину, на которой была изображена женщина – боевой маг. Если никто меня не защитит, значит, я должна
- Мама, - прошептала я, глядя на заклинание, которое горит в ее руке. – Я иду учиться в Академию. Я хочу стать боевым магом. Я решила. И ты меня не остановишь.