— К красивому платью нужна красивая прическа, — этими словами Наллиалан обрек меня на несколько часов неподвижности.

Нет, укладывал волосы не он, а один из тех эльфов, что обычно играли роль безмолвных статуй-охранников. Представили мне его как Моралина. Эльфы, привычные, что их имена редко кто запоминает с первого раза, не ленились назваться мне повторно. Но только мне! Всем остальным приходилось судорожно вспоминать, ошибаться, смущаться и вспоминать снова. Как только не коверкали люди эльфийские имена. Эльфы морщились, кривились (на лице всегда вежливое внимание) но слушали, не поправляя. Как объяснил мне однажды Наллиалан:

— Они же не спрашивают. Невежливо отвечать на незаданные вопросы!

— А я?

— А ты спросила, — действительно, буквально на следующий день после приезда эльфов, я попросила Наллиалана, поправлять меня, в случае необходимости. Мне тогда показалось грубостью издеваться над их именами. Решив, что контролировать меня ему лень, а не выполнить просьбу нельзя, Наллиалан рассказал о моем желании запомнить, как кого зовут, остальным. Поэтому-то теперь, эльфы, прежде чем заговорить со мной медленно и четко произносят свое имя. Может быть, временами, это и выглядит смешно, но избавило от кучи неловких ситуаций.

Ах, да, Наллиалан, скорее всего — от скуки, занялся со мной эльфийским. Точнее, моим произношением. Знаний у меня, видите ли, достаточно, но так издеваться над "благородным звучанием слов" — это преступление! У него, видите ли, чувство прекрасного протестует, когда он слышит меня. Почем не протестует, когда слышит прочих людей? Просто у них, в отличии от меня, не богатый словарный запас. Используют только простейшие слова и конструкции. Так сказать, "версию для гостей". Я же замахнулась на "настоящий" эльфийский.

Я люблю, когда мне расчесывают волосы. Люблю, когда они уложены в красивую прическу, но хотелось бы хотя бы примерно представлять, что именно Моралин собирается с ними сделать. Нет, в комнате есть зеркало — мы сейчас находимся в одной из гостиных "эльфийского" крыла замка. Но меня посадили к нему спиной. И я ничего не вижу! Хотя, пока Моралин просто расчесывает мне волосы. Делает он это достаточно долго. Приятно конечно, но я отчего-то начинаю нервничать. Разум — понимает, что ЭЛЬФ некрасивую прическу не сделает, но то, что будет красиво, еще не означает, что это мне понравится.

Может, постараться отвлечься разговором?

— Расскажи мне что-нибудь, — попросила я Наллиалана. Он сидел в кресле напротив, и уже ощутимо скучал.

— Что тебе рассказать? — ну да, вопрос, заданный мной, никто не любит. Как можно рассказать "что-нибудь". Во-первых, сложно сходу сообразить, о чем говорить. После такого вопроса мысли сбегают из головы, оставляя лишь пустоту. К тому же, тема должна быть интересна и слушателю и рассказчику. И понятна, она должна быть, обоим. Если Наллиалан начнет мне пересказывать последние слухи эльфийского двора, я ничего, ведь не пойму. И даже если истории будут интересными, придется каждый раз давать развернутый комментарий, не только кто есть кто, но и в каких отношениях находятся все герои истории. К тому же, человеку, многое будет непонятно без экскурса в историю. Не могу же я, просто так, просто так, признаться, что эльфийскую историю знаю как родную?

— Ну не знаю… Ты столько говорил о своем друге. Расскажешь о нем побольше? Вы вместе учились?

— Да! Правда Риан старше… Когда я поступил, он перешагнул второй порог обучения.

— Порог? Это что еще такое?

— Ну, как еще его назвать? Порог, он и есть порог! В обучении три порога. От года до сотни.

— Этап? Курс?

— Ну, хочешь, так называй. Не знаю! Я в ваших, человеческих терминах вечно путаюсь!

— Ничего ты не путаешься! Рассказывай, давай!

— С мысли сбила! На чем я остановился?

— Ни на чем! Все собираешься, да никак не соберешься мне, про своего, Риана рассказать!

— Да что про него рассказывать? На балу познакомитесь — все сама увидишь.

— Это будет вечером, а я хочу сейчас! — этот вредный эльф, вместо того, чтобы отвлечь меня и успокоить, заставляет нервничать еще больше.

— Я тоже хочу, и что? Думаешь, он от этого быстрее появится?

— Я ничего не думаю! Я тебя слушаю.

— Вот и слушай, не перебивая!

— Может мне вообще молчать?

— Вот и молчи! Молчаливые девушки- это так мило, хотя и большая редкость.

— Ну и буду! — я обижено насупилась.

— Риану нравятся молчаливые девушки… — уже спокойно, как будто вскользь заметил Наллиалан.

— А зачем мне ему нравится?

— Я знал, что ты не сможешь молчать!

— Ну не смогла, и что дальше?

— А ничего! Но про Риана я тебе рассказывать не буду. Сама вечером увидишь… Только смотри, не влюбись в него… — шутливо заметил Наллиалан.

— Я как то и не собиралась…

— Никто не собирался… — чем дольше он вот так вот, многозначительно молчит, тем более ширится в моем воображении ряд, влюбленных, в этого таинственного Риана, девушек.

— И сколько этих "никто" было?

— В Риана сложно не влюбиться… — сказано это было таким многозначительным тоном, что я не могла не уточнить.

— По собственному опыту судишь?

— Что!? Странные у тебя мысли! Наслушался, пока его бывших девушек утешал… Бррр! Ненавижу женские слезы! А всех вечно именно мне поплакаться тянет. И рассказать, какой же я милый-хороший, и как же мне повезло быть другом Риана. А то я не знаю! Риан — лучший!

Когда так рассказ о молодом человеке начинает девушка или женщина, можно не сомневаться — она или влюблена в него, или его мама. Наллиалан девушкой не был, поэтому ближе будет другое сравнение. Он рассказывал о Риане, как мальчики рассказывают о старшем брате — недостижимом идеале — самом лучшем, самом умном, самом талантливом. Учился он, видите ли, лучше всех, мог бы стать и лучшим воином, но предпочел все лишнее время отдать экспериментам. От девушек у него отбоя не было — красивый, веселый, насмешливый, но скрытный — близко подпускает мало кого. И некий таинственный ареол так и манит первых красавиц…

Слушать все это было интересно, но… Слишком все идеально. Так и хочется найти хоть малейший недостаток. Ну, на это время у меня будет после личного знакомства, а пока…

— Прическа готова! — провозгласил Моралин и повернул меня лицом к зеркалу.

Это точно я? Или вместо зеркала мне подсунули чужой портрет? Так удивлена я не была с тех пор, как увидела себя после "очеловечивания" внешности, вскоре после отъезда из дома. Но тогда-то я сама контролировала конечный результат.

Девушка, отразившаяся в зеркале, больше походила на меня прежнюю, ту, которую старательно воспитывали дома, чем на меня теперешнюю. Больше Съялианта, чем Лайла. Нет, не внешне. Образ соответствовал. Съялианту готовили к придворной жизни. (Не долго, и не слишком успешно, но все же.) Лайла — безродная девчонка, помощница лекаря. Съялианта умела и любила заботится о собственной внешности, ухаживала за собой. Лайле все это казалось лишним. Съялианта обожала наряды, украшения. У Лайлы на это не было денег. Лайла даже в пышном наряде знатной дамы выглядела деревенской девчонкой. Съялианта привыкла помнить о своем происхождении.

Девушку, отражавшуюся в зеркале, можно было назвать красавицей. Еще бы! после двух часов, проведенных в руках эльфийского мастера! Кожа золотится загаром, загаром, глаза подведены черным, с длинными ресница, четкоочерченые губки… Завитые волосы, уложены в свободную эльфийскую косу, спускавшуюся от правого виска наискосок на левое плечо.

Красивая… и чужая, но мне нравится.

Бальный зал украшен живыми цветами и парящими под потолком волшебными огнями. Красивые мелодии звучат негромко — музыка пока, всего лишь, фон — танцы начнутся позже. Гул голосов, буйство красок, в первые мгновения, оглушают, дезориентируют, а потом ты вливаешься в эту толпу, подхватываешь витающие настроения легкомыслия и праздника.

Даже те, кто был со мной знакомы, не узнавали меня. Остальные просто с любопытством рассматривали. Я единственная вошла в зал вместе с эльфами, под руку с одним из них. Сколько ядовиты взглядов получила я от женщин, столько заинтересованных от мужчин. Хотя… заинтересованные мужские взгляды доставались и эльфам — мало ли у кого какие пристрастия…

Женщины с жадностью рассматривали эльфов, на меня же смотрели с откровенной неприязнью. Многие мечтали оказаться на моем месте. Поменять своего скучного спутника на неприступного эльфа. Почему неприступного? Просто потому, что за все время пребывания в замке, никто и эльфов не позволил себе не то что завести роман, но и даже просто развлечься с одной из, на все готовых, девушек.

Первый танец я танцевала с Энналином. Кажется, Наллиалан собирался меня пригласить, но не успел. Ничего не значащая беседа, пара комплиментов — таких, в которых не сказано абсолютно ничего.

Потом, несколько часов пролетели как один миг. Я упивалась новой ролью — мужчин привлекала загадка, новизна. Мне делали комплименты, меня приглашали на танцы… а я… я, как никогда, ненавидела зеркала. Зеркальная стена — последняя модная новинка — портила мне все наслаждение от праздника. Пока среди тех, с кем я общалась и танцевала, не было не одного мужчины с чистой аурой — без отметок о предательстве, убийстве и прочих составляющих жизни знатных господ. Самое невинное, что мне попадалось — измены, злоба и мстительность. Вроде бы, ничего страшного, но желание продолжить общение не появлялось.

Когда первоначальная эйфория схлынула на смену ей пришла усталость.

Имена и лица, шум толпа… Захотелось выйти на воздух. Отказавшись от очередного приглашения на танец я стала пробираться в сторону выхода из зала… Сильный рывок за руку и я уже в алькове. Из зала его было незаметно — живые цветы, загораживающие проход, иснаружиказались лишь элементом декора. Альков оказался неожиданно просторным, в нем могли бы свободно разместиться человек шесть-семь, но было лишь двое.

В углу, в с видом "меня здесь вообще нет и никогда не было" стоял господин Ревеньен. А граф держал меня за руку, не давая вырваться. Именно он и втащил меня сюда. Именно втащил. Я буквально проехалась по паркету. Хорошо, успела затормозить, не врезалась в стену. Сейчас эта стена у меня за спиной, практически прижимаюсь к ней. Полумрак царящий здесь еще больше нервировал.

— Что ты о себе возомнила? — мне показалось или граф действительно повторяется? Понять бы еще, чем вызвана его сегодняшняя вспышка. — Думаешь все тебе можно? Да кто ты такая? Рвань уличная! Оделась в дорогие тряпки и считаешь себя равной моим гостям? Забыла, зачем ты здесь и за что тебе деньги платят? — граф ругался совсем не по-графски. Знатные особы умеют оскорблять без слов, одним взглядом… Это же больше напоминало обычную площадную брань. Недаром же, по замку ходят слухи, что наш граф не настолько благороден, настолько пытается казаться. — Или, думаешь, твой эльфийский любовник, заберет тебя с собой?

Если до этого я стояла с каменным выражением лица, то услышав последние слова буквально вытаращилась на него. Кто-кто меня заберет?

— Думаешь, слуги не видели как ты выходила из эльфийских покоев под утро? — спокойно спросил господин Ревеньен. Этот спокойный голос нервировал гораздо больше графских криков. Ну, и кто из них двоих благородный? — Лайла, объясни мне, что ты творишь? Я думал ты серьезная умная девушка… Не устояла перед эльфийским обаянием? А головой ты подумала? Через несколько дней он уедет, и останешься ты одна, с ребенком…

— Лайла! Вот ты где! Я тебя везде ищу! — ворвавшийся как вихрь Наллиалан не дал мне дослушать нравоучения… Эльф просто светился. Таким счастливым я его ни разу не видела. — Пойдем! Познакомишься с Рианом. Он приехал! Представляешь! Все таки успел к балу! Ты обязательно должна познакомится с ним. И потанцевать… Ну, пошли же, — он потянул меня за руку. — А господа продолжат ругать тебя позже.

Граф и целитель изумленно молчали. А у меня в голове судорожно билась одна мысль: "Надеюсь Наллиалан слышал не слишком много? Что он обо мне подумает?!"

Я не смела поднять глаз от пола и взглянуть ему в лицо. Друга же, стоящего сразу рядом с выходом из алькова практически не обратила внимания. Эльф будто не замечал моего состояния и продолжал тараторить:

— Риан, познакомься — это Лайла… Лайла, это мой лучший друг, Диннарен из дома Аметистовой розы… — погруженная в свои мысли я едва улавливала слова. Даже знакомое имя пролетело мимо меня.

— Мы знакомы со Съялиантой. Не правда ли, сестренка? — прозвучал до боли знакомый голос.

Я изумленно вскинула взгляд. И встретилась взглядом с изумрудными глазами.

— Рен? — то ли выдох, то ли всхлип вырвался сам собой. — Жив…

Другой. Повзрослевший… Сильно повзрослевший. Будто прошло не три года, а лет восемь. Но как?

Я стояла и не могла отвести взгляд. Боялась поверить и ужасно хотела это сделать.

— Как ты ее назвал? Откуда ты ее знаешь? — Наллиалан прервал наши переглядывания.

— Это моя сестра, Съялианта… — взмах рукой по воздуху, сверху вниз, вдоль моего тела и… с меня слетели все маски. Все иллюзии, скрывавшие мою внешность, исчезли в один миг. Вмиг отросшие волосы не могла удержать ни одна прическа и они рассыпались по плечам водопадом белого золота. Серые, прежде, глаза, замерцали серебром. Легкое сияние охватило кожу — будто меня посыпали мельчайшей алмазной пылью. За мгновения я стала выше и стройнее. Скулы заострились, глаза на похудевшем лице казались еще больше…

Все это я увидела в зеркале на стене, удивилась тому, как повзрослела со времени побега и вновь повернулась к Рену.

Он смотрел на меня и улыбался. Своей излюбленной улыбкой валбора, знающего все тайны этого мира. А потом, игнорируя удивленные взгляды и звучащие со всех сторон вопросы — мы собрали вокруг себя толпу — шагнул ко мне. Я уткнулась в его плечо, вздыхая знакомый запах корицы. Как же он вырос! А пахнет все так же… И услышала шепот у самого уха:

— Я скучал по тебе.