техника — молодёжи || № 05 (998) 2016
Войдя после завтрака в рубку, я застал нашего капитана Олега Ракитина в позе человека, охваченного глубочайшим изумлением.
Ракитин стоял, чуть согнувшись, у терминала связи. Глядя на экран, перечитывал свежий приказ.
Левой рукой сжимал подлокотник кресла.
Видимо, читал поначалу сидя, но потом вскочил.
Истукан с застывшим взглядом, приклеенным к монитору.
Картина довольно редкая.
Олег Ракитин — надежда и гордость Космофлота. Единственный капитан звездолёта класса А, занявший пост в 38. Два года успешной службы в этой немалой должности.
Сама компетентность, мужественность и представительность.
Форма отглажена просто идеально. Золочёные пуговицы и погоны сияют, как звёзды.
Не пьёт, не курит. Ну и третьего греха не имеет вопреки холостому состоянию. Всего себя отдаёт работе.
И вот — истукан.
Что же там, в приказе?
Так.
Галактическое время, координаты.
В указанной точке встретить корабль с планеты Рэгия.
Принять на борт Её Высочество Элфи Рист, дочь верховной правительницы. Организовать перелёт на Землю согласно дипломатическому статусу наследницы.
Внутренний голос сказал мне: «Ага». Но поскупился на комментарии. Наверное, был шокирован.
Почему наследница вопреки статусу полетит на земном судне?
Тут, наверное, был какой-то политический нюанс. Должно быть, визит неофициальный, с оттенком демонстративно выраженного доверия принимающей стороне.
Земля и Рэгия много лет ведут переговоры о налаживании связей. Препятствием к такому налаживанию был строй, господствующий на Рэгии.
Визит дочки на Землю — это, возможно, симптом потепления, возможно — первый шаг к установлению дипломатических отношений.
Политика в любые времена — скользкая материя.
Отсюда сложности.
Не дай бог дочке хоть что-то не понравится в ходе перелёта. В шею погонят и Ракитина, и меня, далёкого от совершенства.
— Говорят, на Рэгии матриархат… — сквозь зубы напомнил капитан. — Но фактически — рабовладельческий строй. Идеология там базируется на аксиоме, согласно которой женщины — доминантная форма жизни. Там женщины владеют мужчинами. И каждый мужчина там произносит ритуальную формулу: «Я твой раб. Отдаю себя навеки, до скончания времён». Что, мы должны прислуживать рабовладелице? Да её присутствие на корабле — оскорбление!
— В нас говорят предрассудки?.. — дипломатично поинтересовался я. — Девушка родилась на Рэгии, в семье правительницы. Рабовладельческий строй установлен не ей. Для неё он — данность, исходная, привычная. Впитала с молоком своей матери.
— Именно. Пусть только попробует забыться.
— Ну и что мы сделаем? Получен вполне конкретный приказ. Её дипломатический статус прописан чётко. Выбора нет… Всего неделя до Земли. Как-нибудь выдержим.
Олег помолчал. Скрипнул зубами:
— Доведи приказ до команды, разъясни ситуацию, предупреди о строгой дисциплинарной ответственности. Всячески подчёркивай дипломатический статус гостьи.
— Пассажиров надо предупредить, среди мужчин есть горячие головы, причём нетрезвые, как правило.
— Да, пассажиров тоже предупреди, но в корректной форме, вежливо. Пассажиры — это не команда.
— Ясное дело. Не впервой.
Тут я покривил душой немного.
В такую щекотливую ситуацию мы ещё не попадали.
* * *
Женщины Рэгии издавна славились яркой внешностью.
Но и для уроженки Рэгии девятнадцатилетняя Элфи Рист была неимоверно красива.
Не секрет, что многие из нашего брата смущаются в присутствии красавицы. И начинают спотыкаться на ровном месте, говорить всякую чушь, да ещё — заикаясь.
Ракитин не таков. В прошлом, говорят, у него имелся некий печальный опыт, который и подорвал навеки доверие Олега Ракитина к женщинам.
Может, даже сформировал иммунитет. В общем, когда гостья в сопровождении пышной свиты из женщин и мужчин ступила на борт звездолёта, ничто в лице Олега не дрогнуло.
Капитан предельно корректно отдал честь, согласно дипломатическому статусу. Ровным тоном произнёс официальное приветствие.
Наследница эту предельную корректность и ровный тон заметила, ведь дамы улавливают подобные вещи сразу, верхним чутьём.
Элфи Рист поджала губы.
От протокола капитан не отступил. Выдал необходимую информацию насчёт корабля. И лично проводил гостью в отведённую для неё каюту повышенной комфортности. Разместить сопровождающих поручил, как заведено, мне.
Церемония прошла довольно гладко. Ни одного сбоя ни у нас с Олегом, ни у команды.
Упрекнуть Ракитина было не в чем, на мой взгляд.
Но гостья, видно, упрекнула про себя. И выработала программу ответных действий.
Начала проявлять норов. Стала она по устоявшейся привычке строить мужчин, которые имели неосторожность попасться ей на глаза. Не только членов команды, пассажиров — тоже. Все должны оказывать наследнице почести, как на Рэгии, все должны выполнять заведённые ритуалы.
Этого капитан стерпеть не мог. Открытых конфликтов пока не было. Да вот нужно ли их дожидаться?
Мы с ним пошли к фифе для объяснений. Гостья приняла нас в своих апартаментах, сидя в роскошном пурпурном кресле, обтянутом бархатом. Вся такая величавая, гордая, красивая. Длинное атласное платье эффектно подчеркивало её стать, её статус. Придворные выстроились справа и слева от кресла.
Вытянув руки по швам, Ракитин в мягкой, дипломатической форме изложил несогласие с поведением гостьи на борту, каковое задевает мужскую часть пассажиров. Затем напомнил: в других мирах гендерное рабовладение, господствующее на Рэгии, не встречает понимания. Заключил свою речь просьбой изменить поведение хотя бы на время нахождения в пути и по отношению к мужчинам, которые не имеют счастья быть собственностью Её Высочества.
Мне в процессе выступления казалось, что фифа просто рассматривает капитана — очень внимательно, я бы даже сказал детально, скрупулёзно.
Когда Ракитин замолчал, воцарилась пауза, гнетущая, тревожная.
Хотя неловкость, похоже, ощущали только мы с Олегом.
Наследница продолжала сидеть, не опуская глаз, задрав подбородок. С каменными лицами стояли придворные, разодетые в пух и прах.
Наконец, величественно кивнув, гостья заявила, что слова капитана примет к сведению.
Чего ещё было ждать?
Мы с Ракитиным откланялись.
По дороге в рубку я поделился наблюдениями:
— Слушай, наследница в тебя не влюбилась часом?
Олег фыркнул:
— Влюбилась?.. Да она смотрит на мужчин как на потенциальную собственность!
— Ну может, девушке новая игрушка понадобилась.
— Я произвожу впечатление лёгкой добычи? — усмехнулся Ракитин. — Я не лёгкая добыча. Я вообще не добыча. Кроме того, наследница мне в дочери годится.
— Разве когда-нибудь это становилось препятствием для красавиц?
— Не болтай ерунду.
* * *
Вызывающее поведение гостьи сменилось утончённой предупредительностью.
Я бы это не стал называть улучшением ситуации.
Потому что контраст на капитана произвёл сильное впечатление.
— Знаешь, она меня заинтересовала, — признался Олег сдержанно.
Я решил уточнить:
— В клиническом смысле?
— Прекратите ваши неполиткорректные высказывания, — поморщился капитан.
— Есть прекратить, — сказал я.
Но лишь убавил громкость.
И продолжал упражняться в неполиткорректных высказываниях.
Тем более что периодически замечал капитана рядом с гостьей. Они то прогуливались в оранжерее, то осматривали центральную рубку, то любовались звёздами на обзорной палубе.
Взгляд у Ракитина стал несколько туманный.
Я скрипел зубами. Нервы-то всё-таки не железные.
Что же, капитан влюбился?.. Дал слабину?..
Только этого не хватало.
Вот же доминантная форма жизни. Мало капитану его печального опыта? Как всегда бывает, если дело касается девушек, я понятия не имел, чем всё обернётся.
В сутках от Земли капитан зазвал к себе и после чая, пряча глаза, поведал невероятное:
— Элфи моя дочь. Совершенно точно. Двадцать лет назад у меня как-то вышли довольно сложные отношения с одной студенткой. Я тогда был курсантом. Ну кто мог знать. И что студентка — наследница правящего дома Рэгии, правительница в скором будущем. И что мы расстались, когда она забеременела… Я не понял, в чём причина разрыва. Может, студентка осознала, что я никогда и ни в каком виде не приму рабовладение. Дочка выросла. Захотела увидеть своего отца. Мама отправила посольство. Да, всегда была с норовом.
Олег вздохнул, глядя, наверное, в прошлое.
А потом в апартаментах наследницы я наблюдал картину, от которой свело челюсти.
Элфи Рист и капитан Олег Ракитин сидели за столом друг против друга. Элфи гладила своей нежной ручкой лапу капитана, лежащую на скатерти, и, заглядывая в папины глаза небесными очами, ворковала:
— Скажи: «Я твой раб. Отдаю себя навеки, до скончания времён».
И что вы думаете?
Олег Ракитин, надежда и гордость Космофлота, растаяв, промямлил:
— Я твой раб. Отдаю себя навеки, до скончания времён.
Как подобное случиться могло? Капитан звездолёта класса А.
Сама компетентность, мужественность и представительность.
Заклятый враг рабовладения.
Хм. Доминантная форма жизни — где бы то ни было — дети. И когда речь о них.
Ладно, что говорить.
С другой стороны, в душе росло волнение.
Элфи Рист — дочь Ракитина, а не возлюбленная.
Сам Олег — в мечтах о давней любви, матери Элфи.
Может, взгляды, которые иногда бросает в мою сторону Элфи, не просто любопытство.
Она такая милая. Спасу нет.
Ведь если на то пошло (а на то явно пошло), я не рядовой космолётчик.
Я второй человек на звездолёте класса А.
Ну и разница в годах у нас — каких-то восемь лет.
Капитан сказал, на Рэгии начаты реформы, которые приведут к отмене рабовладения.
А мне, когда я смотрю на Элфи, мучительно хочется произнести ритуальную формулу:
— Я твой раб. Отдаю себя навеки, до скончания времён. ТМ