§74. Нравственная позиция оратора

§ 74. Издревле нравственному облику оратора придавалось очень большое значение. Как мы уже неоднократно отмечали, особенности оратора (его личности и поведения) играют существенную роль в деле воздействия на аудиторию. Действенность речи прямо пропорциональна добродетельности оратора, его авторитету. Поэтому школа ораторства считалась у древних и школой нравственности, ибо для того, чтобы быть убедительным в стремлении к добру и справедливости, нужно было не казаться, а быть таковым. Хорошо известны и слова Квинтилиана: "Хочешь быть хорошим оратором — стань сначала хорошим человеком."

Нельзя сказать, что нравственная позиция оратора не находила бы отражения в изобретении идей или отборе слов для их выражения. Но при Произнесении кроме идей и слов оратор предъявляет слушателям и себя. И если ему удалось слукавить (надеть маску добродетельного человека) на предыдущих этапах подготовки речи, то здесь ему уже никуда не укрыться, и истинный настрой обязательно проявится через выражение лица, жесты, интонации. "Можно сказать, тяжелое бремя и обязательство налагает на себя тот, кто торжественно берется один среди многолюдного сборища при общем молчании рассуждать о делах первой важности! Ведь огромное большинство присутствующих внимательнее и зорче подмечают в говорящем недостатки, чем достоинства. Поэтому малейшая его погрешность затмевает все, что было в его речи хорошего."[106, 97–98] И нет никакой надежды "сделать вид", «казаться», можно только «быть». "Обмануть слушателей можно, но только один раз. Другой раз не обманете. Презрение, насмешки, полное невнимание, а то и роковые крики "долой!" будут справедливой мздой обманувшему."[68, 52]

Рассмотрим те качества оратора, которые позволяют ему быть успешным в общении с аудиторией.

Одним из самых необходимых качеств является чувство уверенности в правильности предъявляемой позиции. Оно возникает в результате искренней веры в то, о чем человек говорит, и безупречного знания предмета речи. "Любое сомнение, колебание, проявление неуверенности в поведении говорящего сбивает с толку слушающего: трудно доверять и доверяться человеку, который сам в себе сомневается."[70, 71–72] Из этого следует, что оратор должен выбрать для своей речи то, что хорошо знает и во что искренне верит. И если это так, вряд ли во время Произнесения такой речи он сфальшивит в голосе и жесте.

Одно из важнейших качеств оратора — дружелюбие. Оно проявляется в выражении лица, глаз, тональности, интонациях. И если оратор искренне положительно настроен на общение с аудиторией, даже когда собирается говорить о не очень приятных для слушателей вещах (например, о недопустимости того или иного поведения в коллективе), если в его речи не звучит раздраженность, нет оскорбительных интонаций, лицо «разглажено», а глаза "не мечут молнии", то разговор состоится и состоится по существу, по мысли, а не на уровне отрицательных эмоций. Пример такой дружелюбной тональности речи в совокупности с убежденностью и твердостью позиции оратора дает нам Д.С. Лихачев. О чем бы он ни говорил — это еще и приятно слушать. Искренность — естественное условие существования всех свойств оратора и его успешной деятельности. Без искренности нет истинного обаяния, дружелюбия, уверенности, нет и надежды на отклик аудитории.

§75. Внешний облик и манера поведения

§ 75. Обратимся теперь к внешнему облику и манере поведения оратора, которые тоже очень важны, а подчас имеют и решающее значение в деле воздействия на аудиторию. Здесь необходимо обратить внимание на то, что все рекомендации, которые обычно можно почерпнуть из риторических пособий, рассчитаны исключительно на один случай риторической практики: оратор выступает с научно-популярной лекцией или докладом перед незнакомой аудиторией. Ср., например: "Позаботьтесь о приятном фоне. Самый благоприятный фон для публичного выступления — темно-синий занавес… Позади вас должен быть минимум мебели, каких-либо других предметов… Не рекомендуется выступать на фоне цветов… Перед началом выступления лучше не показываться публике… Не берите в свои руки организацию и управление, пока все не будет готово и вас не объявят — пусть обо всем заботится организатор… Лучше всего стоять перед аудиторией, не скрываясь за трибуной…"[100, 35] Согласимся, что для этого вида общения высказанные пожелания совершенно разумны и правильны. Однако их нельзя воспринимать как универсальные рекомендации, поскольку в реальной практике человек может выступать перед знакомой аудиторией (в своем коллективе), в рабочей обстановке, на улице и т. п. — и в этом случае многие из высказанных пожеланий теряют всякий смысл. Поэтому в том, что касается обстановки и действий оратора до начала выступления, необходимо руководствоваться ситуацией общения, вести себя естественно и непринужденно, так, как принято именно в этом месте. Так, если речь идет о научно-популярной лекции, нужно воспользоваться советами пособий; но если планируется выступление на собрании родного коллектива — бессмысленным выглядит совет "не показываться публике…"; если учитель готовится к выступлению перед своим классом — нельзя воспользоваться советом "не берите в свои руки организацию и управление…"; если готовится выступление на планерке у директора — возможно излишним окажется даже совет обязательно стоять, если на таких планерках принято высказываться сидя и т. д.

Особенно важен внешний вид оратора в тех случаях, когда предполагается небольшая по объему, но важная речь, и у человека нет возможности полностью показать себя в речи. Ведь в этой ситуации говорящий не сможет раскрыть себя обычными для риторики способами, и важно обеспечить благоприятную самоподачу всеми доступными ему средствами. Хорошее впечатление, произведенное на слушателей с первого взгляда, может оказаться важным компонентом успеха. Ср.:

(Доктор биологических наук, профессор добивается предоставления Дальневосточному институту, которым он руководит, острова для лаборатории в океане. Для этого ему необходимо получить согласие военно-морского ведомства. Он добивается трехминутной аудиенции у высокого военного начальства, от которого зависит решение проблемы).

“Разумеется, прежде всего надо было заинтересовать, показать, что будет иметь от этой островной лаборатории флот, а отсюда и ведомство; затем выразить полную уверенность в том, что пришедший с официальным визитом ученый убежден в высокой культуре и глубокой научной эрудиции чиновника, в том, что тот просто не может не заботиться о развитии науки. Причем все это надо было выразить так, чтобы не было никаких "прямых лобовых атак" — корректно и в основном средствами подтекста, интонации, мимики, жеста… Вместе с тем наш оратор понимал, что военный человек и важный сановник не станет терпеть долгой и витиеватой речи. Ее стиль должен быть привычен для работника ведомства, но вместе с тем отвечать представлениям об ученом. Ведь чиновник перед встречей рисует себе образ просителя и заранее эмоционально настраивается на встречу. Именно поэтому мы все стараемся, чтобы нас предварительно представили, рекомендовали как можно более доброжелательно. Но никакой рекомендатель не сможет управлять эмоциональной оценкой и контактом взаимодействующих в общении — это дело только «субъекта» и «объекта», где, разумеется, инициатива принадлежит «субъекту». Поэтому наш директор продумал все моменты, которые ему надо предусмотреть, чтобы контакт возник сразу. "Я знал, — рассказывал директор, — министр не любит «штафирок», разболтанности в одежде и походке, что свойственно нам, биологам, большую часть жизни проводящим в условиях полевых экспедиций. Поэтому я немало времени уделил отработке походки и осанки — они должны были являть решительность и энергию (хотя лично мне свойственны медлительность и некоторая "вальяжность"). Любимая моя одежда — рубашка с закатанными рукавами и открытым воротом, мягкие бесформенные штаны и стоптанные сандалии. Поэтому перед визитом я приобрел в первый раз в жизни черный (!) костюм, белую рубашку и темный галстук и долго тренировался, чтобы держать себя в этих «латах» нестесненно. Нечего говорить, что трехминутная речь в течение двух недель отрабатывалась и в словесных выражениях и в интонации так, чтобы звучала она совершенно свободно и убедительно."[35, 132–133]

Очень важно не обмануть ожиданий слушателей уже в момент своего самопредъявления. Иначе общение может пойти в нежелательном для оратора направлении или не состояться вовсе. Конечно, внутренние свойства оратора важнее, но все-таки они проявляются во вторую очередь, а в первую — нас встречают "по одежке" и еще до того, как мы начнем говорить, нас уже "одобряют или порицают". "Первое впечатление очень устойчиво, оно долго и надежно хранится. Установлено, что на протяжении лекции изменения в оценке лектора составляют 4–6%, не более, причем по факторам «доверие» и «привлекательность» такие изменения составляют не более одного процента."[100, 29] Поэтому одно из важнейших дел оратора — продумать свой внешний вид, от которого тоже в немалой степени зависит, как сложится общение. Обычно все пособия по риторике предлагают выступать исключительно в деловом костюме. Здесь опять важно напомнить, что требования о скромности и опрятности в одежде, равно как и рекомендации о строгости в одежде, встречающиеся во всех учебниках по советскому ораторскому искусству, не имеют универсального характера, поскольку они ориентируются лишь на определенный вид публичных выступлений: лекцию, политическую и общественную речь. И в этой ситуации, действительно, все высказанные замечания совершенно справедливы. (Ср., например: "Деловой стиль одежды. Особенно это важно для женщины. Наиболее отвечает требованиям платье с длинным рукавом, самое авторитетное — серое в мелкую полоску, либо синее, коричневое, бежевое; очки в темной оправе; приближающийся к прямоугольнику силуэт. У мужчин — это темный костюм."[100, 33])

Однако не следует забывать, что риторические высказывания возможны и в других ситуациях, для которых рекомендации о строгом костюме и скромности в одежде могут оказаться для оратора самоубийственными. Поэтому лучше сказать, что в выборе одежды и внешнего вида нужно руководствоваться (как впрочем и во всех других случаях) соответствием ситуации и потребностям аудитории. Так, если бы Семен Давыдов явился на колхозное собрание в строгом темном костюме и в галстуке, его никогда не выбрали бы председателем колхоза, поскольку он был бы абсолютным чужаком в казачьей среде. Аналогичное впечатление произведет оратор в "лекторской форме" на современном полевом стане или в цехе завода. С другой стороны, если человек приглашен выступить на открытии международного кинофестиваля или на презентации, где соберутся "новые русские", он не может воспользоваться рекомендацией относительно простоты и скромности костюма, поскольку таковой совершенно не соответствует предполагаемой ситуации. И черный костюм «лектора» из фильма "Карнавальная ночь", рассуждающего на новогоднем балу о том, есть ли жизнь на Марсе, и грубый свитер в паре с мятыми джинсами на лауреате высокой премии в момент награждения должны быть одинаково отвергнуты. В первом случае усугубляется комичность ситуации, а во втором — чувство недовольства выступающим.