Прием по случаю ежегодного большого благотворительного концерта был в разгаре. Большая часть гостей явилась себя показать и других посмотреть, истинных ценителей музыки набралось всего на один небольшой зал. Все же остальные гости разбрелись по укромным нишам и уголкам, сплетничая, вынюхивая чужие тайны, соблазняя или вовсе — обделывая тайные делишки, которые лучше всего устраивать в обстановке неприметности. А где легче всего остаться незамеченным? Верно, на большом публичном сборище, где мало кто друг с другом знаком.

Архимаг с очередной спутницей так же традиционно присутствовал на приеме. В этот раз его партнершей была особа в высшей степени неординарная — Нарг привел с собой домовую, представительницу самой презираемой и бесправной касты слабейших магов! Событие в светской жизни королевства более чем не рядовое, но магистру магии в связи с его общеизвестной экстравагантностью — дозволенное. Да и кто бы посмел его осудить?..

Но пристально наблюдали за каждым шагом этой пары — все. И неудивительно. Обаятельный, умопомрачительно опасный и всесильный архимаг неизменно становился центром внимания любого собрания. А девушка оказалась ему под стать — выглядела очаровательно и держалась достойно.

Еще и оказалась ценительницей музыки. Оттого, в одиночестве расположившись в кресле, куда ее проводил Нарг прежде чем отправиться по своим делам, полностью погрузилась в звучавшую с небольшой сцены мелодию. И всеобщее презрение, которое в отсутствии магистра магии намеренно демонстрировали ей сливки столичного общества, совершенно не волновало эту нахалку.

Архимаг как раз возвращался к ней, когда был перехвачен в безлюдном коридоре специально караулившей его особой. Опасной суккубой!

— Вам будет позволено все, — одаривая собеседника томными и многозначительными взглядами, призванными сообщить ему, насколько обширные перспективы открывает это обещание, многоопытная светская львица цепко ухватилась за руку Нарга. — Никто больше не доставит такого удовольствия, на которое способна моя сущность. Позвольте мне лишь один шанс, и вы уже не сможете жить без той эйфории, что подарит вам моя страсть.

Нарг застыл неподвижной глыбой, демонстрируя безучастную улыбку и содрогаясь в душе от негодования. Как здесь мог оказаться худший кошмар любого мага? Отцепить от себя женщину, не нарушив приличий, не представлялось возможным. Но и стоять здесь, поддаваясь ее тошнотворному влиянию — было плохим вариантом.

«Флориан!» — Призвал он принадлежащую ему домовую, проклиная себя за беспечность.

К счастью, домашний полудух тут же почувствовала повеление хозяина, направившись к выходу из музыкальной залы. Привязка и наложенные магией обязательства позволили ей безошибочно устремиться в направлении нужного коридора.

— Дорогой, — слегка скучающий тон и мимолетный взгляд голубых глаз с поволокой в направлении повисшей на мужчине гламурной красотки, — кажется, ты испачкал свой костюм. Что-то прилипло к рукаву?

Подошедшая к напряженно замершей в безмолвном противостоянии скульптуре «состоятельный красавец и опытная хищница» миниатюрная блондинка коснулась щеки мужчины ладонью. Стремительно очертив контур скулы, кивнула незнакомке и ехидно приподняла бровь.

— Суккуба? Не трать время и силы. Здесь ты рискуешь заполучить несварение.

С этими словами, с очевидным безразличием и абсолютной уверенностью в своем превосходстве, блондинка направилась назад к дверям музыкального зала. Оттуда как раз доносились заводные аккорды саксофона.

Искушенная суккуба, сразу перестав прижиматься к всячески пытающемуся стряхнуть ее собеседнику грудью и отцепившись от лацкана его смокинга, проводила миниатюрную фигурку недовольным взглядом: какую охоту испортила! Такой «вкусный» улов. Красавчик! А магии в нем… сила так и фонит, кружа ароматом такого желанного насыщения. А уж страстную натуру не может скрыть даже официальный наряд верховного магистра магии.

«Одно слово — домовая, — быстро сообразила поборница страсти, вынужденно смиряясь с уплывшей прямо из-под носа добычей. А делать нечего. — Значит, привязан. Иначе ни одна магиня не оставила бы его рядом со мной. Нашей силе не может противиться и сильнейший маг, а защитных амулетов на нем не ощущается. Даже любовный приворот ведьмы не удержит от дурмана воли суккубы».

Но в этот раз хищнице не повезло напороться на единственно стоящую внимания преграду: печать выбора домовой. Суженые домашних полудухов не уводились. Никогда! Такова особенность их объединяющей магии. Являясь, по сути, низшей кастой магов, домовые обладали феноменально сильной семейной связью, что позволяла им оберегать избранников и потомство. Без этой особенности домашние полудухи были бы обречены на вымирание.

Никто иной не реагировал бы так хладнокровно на присутствие суккубы. Даже обретшие свои пары ослеплялись властью пожирательниц страсти. Но избранники домовых — никогда.

Еще раз окинув спину поспешившего за своей возлюбленной насмешливо улыбающегося мага пристальным взглядом, мысленно простонала: вкусный!

Суккуба нутром чуяла — этого бы хватило надолго, сильный маг. Но… не судьба. Пусть домовые сами по себе носители слабого магического дара, но избранный ими мужчина влиянию суккуба не поддастся.

— Сладкий красавчик!

Напоследок послав несостоявшемуся ужину сочный поцелуй, она направилась в сторону, высматривая новую цель. Благо, сегодня есть на кого поохотиться. Благотворительные концерты — это не только место, обязательное для появления всех влиятельных особ города. Именно здесь в тиши множества ниш и комнат порой обсуждаются и принимаются самые судьбоносные решения в королевстве.

Нарг как раз возвращался с таких «переговоров», когда был перехвачен суккубой.

* * *

Сохраняя слегка надменный вид и бросая мимолетные взгляды на тех, кто спешил уйти с дороги единственного архимага королевства, мужчина целенаправленно продвигался к креслу, где уже устроилась Фло. Пусть внешне он и выглядел совершенно безразличным, но его душу разъедало раздражение. Поэтому, едва он присел на стул рядом со своей спутницей, что не обращала внимания на суету, ознаменовавшую его приход, и казалась полностью поглощенной звуками музыки, как активировал заклинание полога.

Фло тут же вздрогнула, резко погрузившись в тишину. Обернувшись к Наргу, вопросительно уставилась на мужчину: к чему это сейчас? Он и сам задавался этим вопросом, не сумев сдержать в узде эмоции, но вспыхнувшее в душе недовольство требовало выхода.

— Какой проклятой бездной, скажи мне, ты ушла? Оставила меня наедине с этой пиявкой?

Любой наблюдавший за этой парой со стороны видел сейчас, как они шепчутся, склонившись друг к другу. Но слов никто не мог услышать — противостоять магии магистра было невозможно, он был самым сильным магом из присутствующих. Тем с большим интересом все наблюдали за его общением с любовницей. Присутствие Фло интриговало многих, не каждый бы решился выйти в свет с обычной домовой. Но магистр мог позволить себе любую причуду.

Магини такого уровня чаще шли в услужение, занимаясь домом и ведением хозяйства, нежели становились обеспеченными содержанками и тем более достойными супругами. Какой же маг пожелает, чтобы его потомки унаследовали слабый дар матери? Поэтому все встречавшие Фло на подобных собраниях изначально понимали ее роль в жизни Нарга Дормана: временная прихоть, несуразная забава.

— Я сделала это специально! — Поспешно откликнулась Флориан в надежде, что ее спутник удовлетворится ответом и вернет возможность слышать.

— Это же суккуба! — Нарг меньше всего был озабочен происходящим на сцене и желаниями своей спутницы. Ее, как он полагал, требовалось встряхнуть и напомнить о долге.

Всесильный маг, привыкший, что любое его желание исполняется, не мог смириться лишь с одним — с беспомощностью. А в случае с суккубами это неизбежно. Их и магами назвать можно с натяжкой, их влияние проистекает совсем из другой материи. Это как зловонный яд, что окутывает, подчиняя тело, но оставляя разум ясным. Все их жертвы прекрасно осознавали процесс кормления, но поделать ничего не могли. Даже архимаги! Оттого магические амулеты, защищающие от их чар, всегда были востребованы. Когда-то, в самом начале своего обучения, Нарг тоже создавал их, обеспечивая себя куском хлеба с маслом. Впрочем, те времена давно прошли.

— Именно! — Во взгляде голубых глаз девушки проступила усталость — сказывалось напряжение последних часов. Выросшей в маленьком поселении в глубинке, ей сложно было свыкнуться с публичностью, сопутствующей жизни Нарга. Пусть никто их не слышал, но видели все. И Фло кожей чувствовала иглы десятков взглядов. — Уйти — было лучшим способом помочь. Так суккуба мгновенно поняла, что я не опасаюсь ее влияния, а значит, на тебе амулет.

— Очевидно, — не без сарказма откликнулся маг, — я должен благодарить судьбу, что ты не стала затягивать с появлением. Ведь я забыл сегодня амулет. Еще бы немного, и грязная пиявка свалила бы меня прямо там, заставив корчиться в судорогах желания.

Глаза Фло удивленно распахнулись: не взял?.. Впрочем, обдумать удивительный факт девушка не успела, ее спутник категорично продолжил.

— Нам пора! Уходим.

— Но концерт? — Перехватив руку готового подняться мужчины, девушка спешно возразила. — Все еще только началось. Неужели ты не желаешь послушать?

Музыка — единственное, что служило ей вознаграждением сегодня за все эти скабрезные взгляды и льстивые улыбки, которыми щедро одаривали спутницу архимага.

— Мне требовалось лишь неприметно свидеться с одним из моих давних знакомцев. А тут идеальное место для такой встречи. Все видят все, но не замечают ничего. А теперь, когда мои планы осуществились, не желаю оставаться здесь и лишней минуты.

— Но мне нравится, как играет саксофонист! — Свирепо прошипела Фло, возмущенная таким характерным для Нарга пренебрежением к чужим желаниям и потребностям. — Пожалуйста, давай задержимся хотя бы до перерыва.

Взгляд мага вспыхнул. Никто кроме Флориан никогда не возражал ему. Не отказывал! Все опасались последствий. А вот его домовая спорила с ним постоянно. Пусть он не позволял ей выйти за рамки допустимого, но в душе ужасно наслаждался этими ее упорными протестами, что заканчивались неизменной необходимостью подчиниться его желаниям. Любой другой на ее месте давно бы уже смирился и не спорил. Но Фло оказалась поразительно упрямой!

И это всегда очень… заводило Нарга. Так и сейчас, музыка была последним, что заботило мужчину.

— Уходим, — с этими словами поднявшись, он развеял кокон тишины вокруг и потянул за собой девушку.

Несчастный саксофонист выбивался из сил, но внимание публики было приковано к спинам так скандально покинувшей зал парочки. О том, куда и почему они спешат, двух мнений не было. Присутствующие мужчины двусмысленно ухмылялись, понимающе рассматривая эффектную фигурку Фло, они бы тоже предпочли уединение с ней концерту. А взоры магинь выражали еще более сильные эмоции. Те, кто присутствовали в статусе законных жен, злорадно посмеивались над несомненно временным возвышением немногим не служанки. А вот немногочисленные присутствующие на концерте любовницы смотрели больше с завистью. Нарг Дорман был не только влиятельным и богатым магом, он был еще и возмутительно красив! Каждая женщина в этом зале желала бы хоть однажды оказаться на месте Фло.

«Повезло домовушке! — В этом сходились все особы женского пола. — Пусть наслаждается… пока!»

Доподлинно об отношениях уже два года как поселившейся в доме архимага домовой не знал никто. Нарг крайне щепетильно относился к любому вмешательству в собственную жизнь. Всем были известны примеры, когда за подобный интерес расплачивались жизнью.

Двери воздушной кареты распахнулись, доставив пассажиров к единственному входу в величественный, богато украшенный дом. Вопреки излишне монументальному виду и некоторой претенциозности архитектурного стиля от него веяло теплом и уютом, чего сложно было ожидать от жилища сурового и одинокого магистра магии.

Возможно причина в яркой россыпи цветов, что изящными мазками, скрадывавшими мрачные тени чрезмерно фундаментального дома, призванного всем своим видом выразить значимость и весомость его владельца, удивительно изящно и ненавязчиво придавали фасаду определенные акценты, позволявшие уловить некую изюминку в весьма спорном творении явно претендовавшего на славу архитектора-мага.

Или в едва уловимой поволоке тончайших занавесей, придавших толику матовости витражному стеклу в окнах с высокими арками. От этого прежде слегка аляповатые мозаики заиграли по-новому, навевая всякому прохожему мысль о таинственности жизни обитателей дома. Впрочем, была и еще одна причина, по которой этот дом в центре столицы королевства в последние годы из грозного монстра превратился едва ли не в достопримечательность, превозносимую жителями города.

Всякий старался пройти мимо, чтобы в полной мере насладиться головокружительными ароматами витавших вокруг кушаний. Они неизменно просачивались сквозь неприступные двери и ставни, будоража воображение и аппетит прохожих.

Вот только от внимания сильнейшего мага все это ускользало. Потомок древнего рода, единственный в своем роде высокородный придворный, он полагал все это несомненным. А интерес и внимание жителей королевства к его жилищу — естественной жаждой приблизиться хоть на шаг к его значимой персоне. По негласному правилу все окружавшее и наполнявшее жизнь магистра могло быть только наилучшим. К хорошему привыкают быстро, даже маги. Оттого он и не задумывался о том, что подобная гармония, умиротворение и уют окружали его не всегда.

Фло устало покачнулась — ни один хозяйственный полудух не способен надолго покидать свой дом. Это отдаление ослабляет, вытягивая силы. Подхватив под руку спутницу, взмахнув ладонью, Нарг коснулся невидимой защиты. Любой другой погиб бы на месте, рискни он идти вперед, так силен был владелец этого дома.

— Ты сегодня была не на высоте, — распахивая дверь и с нарочитой манерностью пропуская вперед блондинку, сухо отметил он, явно намекая на обязательства Фло.

Вспыхнувшее недавно раздражение так и не истаяло, вынуждая мужчину придираться к спутнице. Тем более он, действуя скорее по привычке, сам был рад небольшой перепалке. Никто кроме Флориан Бррршшшоу, его так нежданно обретенной домовой, не осмеливался ему перечить. Она же делала это постоянно и с неизменным упрямством, заставляя сиятельного мага в глубине души испытывать удовлетворение. Это всегда ощущалось им как глоток свежего воздуха, как порыв естественности в его несколько рафинированном существовании.

А Фло просто нечего было терять. Никакой свободы, прав или возможностей противостоять магистру магии у юной по меркам магов-долгожителей домовой не было. А вот обязательств и обязанностей бессчетное число. Из них и проистекал несколько двусмысленный и совсем не характерный для домового и хозяина дома стиль взаимоотношений.

Единственное, что оставалось девушке, чтобы совсем не раствориться в личности своего хозяина, став чем-то вроде тени или атрибута мебели в этом доме, это при каждом удобном и неудобном случае напоминать Наргу о том, что их связывают совсем не чувства или дружеские порывы.

Вынужденная сосуществовать с магом вот уже который год, домовая отлично изучила Нарга. А он так и вовсе считал ее присутствие рядом единственно возможной для нее формой существования, а ее принадлежность ему — незыблемой. Оттого и относился как к любимой вещице. Ценил настолько, чтобы не делить ни с кем. Оберегал и ухаживал в меру своих желаний. И пользовался исключительно по собственному усмотрению. Вот и сейчас счел необходимым подчеркнуть несомненную с его точки зрения вину домовой.

Ничего не ответив, девушка деловито шагнула внутрь, в душе радуясь скорой возможности отдохнуть и восстановить силы. Только в «подшефном» им доме магия в домовых пробуждалась, позволяя им многое. Разумеется, не настолько многое, как магу любой другой касты.

Возмущение в душе Фло из-за необходимости так поспешно покинуть концерт улеглось, едва ее обдало тепло охраняемого дома. Нарга не переделаешь, а она так устала сегодня, проведя вечер в напряженном ожидании проблем. С блаженным удовольствием скинув туфли с непомерно высокими каблуками, на которых неизменно настаивал маг, прямо в холле, на миг зажмурилась от радости. Живительное тепло силы заструилось вокруг — дом мгновенно откликнулся на близость «хозяюшки».

— Иди отдыхай, — подметив очевидные признаки усталости, решил проявить снисходительность хозяин. — В следующий раз будь более внимательной. Конечно, суккубу редко можно встретить в приличных собраниях. Непонятно, как эта пробралась сегодня. Возможно, ее провел кто-то из охраны, плененный чарами. Но я избежал ее участи лишь чудом, твоей заслуги в этом нет.

Последнее он говорил уже сам себе. Обернувшись духом, Фло, не достигнув и середины лестницы, перенеслась в отведенную ей комнату. Роскошный наряд и туфли «для пыток» еще раньше уложились компактным набором в недрах глубокого шкафа. А материализовавшись в своей комнате девушка оказалась одетой в удобный, явно бывалый комбинезон — на коленках он был затерт едва ли не до дыр. И это у домовой, которые славятся необычайно трепетным отношением к вещам.

Нарг проводил истаявшую в воздухе женскую фигурку недовольным взглядом. На миг ему захотелось переместиться следом, но маг вспомнил: его еще ждут дела, необходимо обдумать недавний разговор и информацию, что принес ему верный соратник и по совместительству отличный соглядатай. (Даже сильнейшему магу могут быть полезны шпионы, одной магии, чтобы быть в курсе всех событий в королевстве, недостаточно)

Чуть позже, выйдя из душа, шепнув заклинание жаркого ветерка, мигом смахнувшего с кожи капли влаги, в задумчивости замер перед двумя дверями. Отправиться в спальню Фло сегодня? Но стоило вспомнить, что она словно специально выбрала для себя узкую кровать, как глава магического министерства шагнул в направлении собственной комнаты. Однако, с блаженным стоном растянувшись на широком ложе, щелкнул пальцами. Мгновенно девушка, уже спящая глубоким сном в соседней комнате, переместилась к нему под бок

На миг приникнув к расслабленному в сонной неге женскому телу, Нарг глубоко вдохнул чарующий аромат волос домовой, прежде чем прижаться губами к ее плечу. Затем коснулся уголка губ, легко мазнув губами по скуле, и, наконец, поймал дыхание девушки, укрыв ее губы поцелуем.

«Как прав я был два года назад, оставив ее для себя! И обязав служить не только дому»

С того самого времени все в жизни магистра складывалось необычайно правильно. Дом едва ли не источал довольство. Это же можно сказать о его владельце, обладание Фло оказалось крайне приятным процессом. К тому же исчезла необходимость прилагать пусть и минимальные, но усилия для ухаживания за магинями. Еще довольно молодому мужчине по меркам магических рас неизменно требовалось присутствие женщины.

А каждая, однажды попав в его постель, начинала мгновенно строить планы на совместное будущее. Это изрядно утомляло. Идея обзавестись домовой, вменив ей в обязанность еще и пребывание в его кровати, оказалась крайне удачной. Все в ней устраивало Нарга. А мнение окружающих волновало мало. Других заступников у Фло не было, собственных сил ей никогда не хватит, чтобы разорвать связавший их договор, а значит, домовая будет принадлежать ему и его дому столько, сколько пожелает магистр.

Оттого он и позволял Фло эти ее протестные вольности. Разумеется, только наедине. Возможно, он даже не осознавал, что ее несговорчивость и упрямство нравятся ему, привнося в его «возвышенное» существование дух новизны и прелесть свободы. Свободы от условностей и привычных рамок жизни сильнейшего мага. Если бы не обстоятельства, связавшие их, можно было сказать, что у них сложились достаточно приятельские отношения. С учетом того, что равенство между ними никогда не станет возможным, — это знали оба. Архимаг и обычный домовой полудух. Нарг полагал это само собой разумеющимся, а Фло могла лишь смириться. Тем более что необременительные временные связи так свойственны их магической расе — браки признаются только в низших кастах магов.

Она сонно моргнула, почувствовав нависшее над ней мужское тело, и попыталась строптиво оттолкнуть Нарга.

— Терпеть не могу, когда ты делаешь так! Верни меня немедленно обратно.

— Фло, милая, это невозможно… Ты же знаешь, я не могу противостоять искушению, зная, что ты рядом.

— Попробуй откусить себе палец! Возможно, боль вразумит тебя, а мне позволит выспаться! — Домовая прошипела это на полном серьезе.

— Как же мне нравятся эти твои вечные суровые отповеди, — зарываясь лицом в светлые волосы девушки и хохоча, признался Нарг. — Но кусать себя за палец? Фу. Я не какой-то оборотень.

Руки мага обхватили плечи девушки, сжимая в тесных объятиях и шепча ответ на ушко.

— Какая жалось, — ехидно фыркнула домовая, — ведь я так люблю оборотней. Они такие… мм… такие…

Фло запнулась, подыскивая подходящее сравнение. Мужчина немного приподнялся, и сейчас его глаза насмешливо поблескивали над ней.

— Блохастые? — подсказал он и плавно приблизил свое лицо к губам домовой, коснувшись ее скулы.

— Нет, конечно! — Возмутилась Флориан, улыбнувшись против воли: когда архимаг хотел, он мог казаться очень милым. — Мужественные! Вот…

— Ах так, — мгновенно приняв облик грозный и нахмуренный, Нарг накинулся на девушку, имитируя звериное рычание. — Так чего же ты молчала? Уж я расстараюсь! Могу и иллюзией прикрыться. Даже осязательной. Хочешь? Стану ну о-о-очень мужественным.

С истинно звериным напором он стянул с Фло пижаму, не давая ей и звука произнести в знак протеста. Накинувшись на грудь девушки, с хищным урчанием коснулся шершавым языком мгновенно затвердевшей вершинки. Руки мага блуждали по телу девушки, сжимая ее бедра и вынуждая ее чуть приподняться навстречу его телу.

— Даже не мечтай, что я буду потворствовать твоим грязным фантазиям! — По-настоящему прикусив кожу его плеча, разъярилась домовая.

— Ах, это мои фантазии?! — Зашипел Нарг, от варварского прикосновения ее зубок ощутив прилив бешеного желания. У архимагов болевой порог сопоставим с оборотнями, чтобы заставить его действительно отпрянуть от боли, надо, по меньшей мере, вырвать плечо зубами. Если первоначально он планировал долго ласкать Фло, медленно подводя ее к пику наслаждения, то сейчас… — Тогда держись!

— Это ты держись! — Взвилась домовая, злясь на себя и чувствуя, что и в этот раз неминуемо проигрывает в сражении с собственным телом. Противостоять магнетическому обаянию и страстности Нарга, при всем ее отношении к магу, было невозможно. Кровь против ее желания начинала быстрее бежать по венам, а бедра подаваться вверх в ожидании его глубоких толчков. — Сегодня я покажу тебе таких оборотней, что не снились и в самом жутком кошмаре! Да я сама сейчас загрызу тебя!

И своими миниатюрными аккуратными коготками Флориан что есть силы впилась в спину мага, а зубы ее громко клацнули, примериваясь к новой цели.

— Моя тигрица! — Довольно заурчал Нарг, наваливаясь сверху и притискивая девушку к матрасу своим сильным телом. Слегка поерзав на ней, позволил почувствовать степень собственного возбуждения — твердый член вжался в мягкий живот девушки. — Ты уж точно под стать любому оборотню — жаркая как огонь, сладкая и женственная как самый редкий мед. А уж кусачая…

Нарг знал, что неизменно рыча на него в начале каждой их ночи, уже совсем скоро его прелестная домовая начинает мурлыкать и стонать, требуя от него новых и новых самых смелых ласк. С первой встречи он почувствовал в ней это — способность откликаться на жар страсти и с головой погружаться в восторг телесных удовольствий. Именно то, что он всегда искал в женщинах!

— Не смей называть меня так! — В перерывах между страстными, переходящими в укусы поцелуями выдохнула Фло. — Я ни за что не поддамся на твои зверские игрища. И обязательно отомщу! Закусаю…

Протяжно застонав от одной мысли о том, куда и как она будет кусать его, когда совсем затеряется в неотвратимой неге желания, Нарг прогнулся, приподнимаясь на руках.

— Я весь к твои услугам, моя красавица, — шепнул он, набрасываясь на девушку с откровенным голодом и нетерпением.

Впрочем, Фло откликнулась с не меньшим пылом, с темпераментом, не уступавшим истинной львице, задвигавшись под ним. Ее ноги обвили торс Нарга, делая их объятия довершенными и идеально тесными. Бедра качнулись, встречая первое проникновение мужской плоти. Она забыла обо всем, перестав думать вовсе и полностью отдавшись глубинным и восхитительно острым ощущениям.

Каждое движение мага во влажной тесноте ее лона приносило обоим целый шквал удовольствия. Не осознавая ни собственных стонов, ни рыков, любовники сплелись в страстной близости, полностью растворившись в ощущениях острейших до боли. И с каждым новым рывком его бедер они лишь усиливались, заставляя Фло нетерпеливо ерзать на спине и скулить от ненасытной потребности заполучить как можно больше этих ощущений.

А Нарг, с огромным трудом сумев удержать глаза открытыми и не рухнуть в пропасть собственных инстинктов и восторгов, понукающих его двигаться быстрее и глубже, дождался момента, когда сияющие слезами восторга глаза девушки закрылись потяжелевшими веками. Только убедившись, что его партнерша потеряла голову от страсти и томно стонет, прикусывая губы в порыве нетерпения, позволил себе полностью забыться и отдаться потребностям собственного тела.

Фло не осознавала, что оставляет царапины на плечах мага, что искусала все губы, в инстинктивном желании сдержать требовательные стоны и мольбы. Она полностью растворилась в ощущениях, где волны нестерпимой неги, лишая всякой способности двигаться, разбегались по всему ее телу от каждого соприкосновения фантастически твердого члена с укрытыми где-то глубоко в ней стенками ее лона.

— Моя львица, — бормотал Нарг, с трудом выдавливая слова из-за стиснутых в извечном напряжении тела зубов.

Весь он в эти мгновения яростной и в чем-то безжалостной страсти был словно высечен из металла. Мышцы ягодиц под жаркими шлепками рук Фло напряглись до каменной твердости, плечи, с удушающей силой притискивавшие к себе трущееся о его грудь женское тело, бугрились узелками натянутых мышц, а пресс при каждом рывке его члена придавливал мягкий живот партнерши подобно тяжелой плите.

Флориан и задыхалась от неотвратимости своего подчинения этому олицетворению силы и мужественности, и одновременно билась под ним, умудряясь использовать крохи свободы, доступные ей для провокации его тела на новые и новые толчки.

— Как же я ненавижу тебя! — Подразумевая более острый, на грани ее возможностей спазм вожделения и восторга, чем собственно отношение к партнеру, неизменно выдыхала домовая в миг наивысшего напряжения.

— А я обожаю тебя, — глухо рычал в ответ всесильный маг, в последнем рывке отдавая остатки сил и в изнеможении нахлынувшего удовольствия открываясь полностью и позволяя собственной страсти излиться в глубинный жар тела партнерши.

Вероятности, что его слабость принесет плоды, не было. Он изначально, заключая с Флорин договор, наложил на девушку соответствующее заклятие, обезопасившее его от малейшей возможности обрести настолько нежелательное потомство.

Архимаг не мог даже помыслить, не то что допустить вероятность рождения от него ребенка представительницей настолько низшей магической касты. Но это нисколько не умаляло удовольствия, которое он получал, обладая своей домовой. Каждую ночь с момента их первой близости он благодарил провидение за встречу с ней. Его жизнь стала невероятно комфортной — в лице прелестницы-домовой Нарг обрел не только расчудесную распорядительницу его домашним хозяйством, но и идеальную любовницу.

— А вот теперь отдохни немного, — с нежной благодарностью за такой умопомрачительный отклик коснувшись щеки девушки, маг улегся рядом, расслабленно вытянув ноги. Он знал, что потребуется время, прежде чем его тело нальется новой волной желания. А Фло заслужила возможность отдохнуть. Таким слабым магам как она сон действительно необходим. Тем более, отзываясь на его страсть с не меньшим пылом, домовая истощала свой и так скудный магический резерв.

— Да, я слишком устала, — уклонившись от поцелуя, сонно забормотала девушка. Ее неодолимо клонило в сон — сказывалось полное истощение магических и физических сил.

Каждый раз, когда спадал дурман страсти, домовая всячески избегала любого намека на ласку или чувства, держась отстраненно и безразлично.

— Голова болит? — Немного иронично фыркнул сильнейший маг королевства и взмахом ладони применил к партнерше заклинание бодрости, стремясь подпитать ее силы, понимая, что вряд ли насытится сегодня этим глотком желанной страсти. Она как наркотик будет манить его, пробуждая голод обладания, и заставит еще не раз сегодня разбудить Флориан.

А Нарг привык к мысли, что Фло существует в его жизни ради ее гармоничной завершенности. И так будет всегда, пока он в этом нуждается. Для нее это тоже неплохо — с ней наедине он обращается очень хорошо. Служа другому дому и его хозяину, девушка могла бы иметь куда более скверные условия существования. Как уже было однажды.

Флориан передернуло. Она никогда не рассказывала своему неумолимому любовнику-хозяину, как неприятно ей ощущать своевольное касание его магической силы. Словно бы, не спрашивая разрешения, ее раздевают прилюдно. Все в ней сжимается, замирая от ужаса и трепета перед сокрушительной мощью его магии. Каждый раз, как приговор, однозначное напоминание: он несоизмеримо сильнее, никогда ей не суметь противостоять ему!

— Ты же знаешь, что только вы — сильнейшие можете безбоязненно использовать магию вместо отдыха для улучшения состояния. Для меня же неминуемо наступит болезненный откат — нельзя только поглощать магическую силу, придется и отдать часть своей! — Ощутив волну прокатившейся по телу мгновенно взбодрившей прохлады, насупилась Фло. — Я устала сегодня и очень нуждаюсь во сне.

— Не волнуйся, — обхватив подбородок девушки и вновь повернув к себе, прежде чем прижаться к ее губам уверенным поцелуем собственника, пробормотал Нарг. — Я утром укрою тебя заклинанием онемения, ты не заметишь отката. Обдумав обстоятельства вечера, я решил, что сегодня ты была великолепна, стоя на страже моих интересов, и заслужила благодарность с моей стороны. Спи!

* * *

Порядком заскучавший на заседании Высшего магического совета королевства Дорган Нарг, едва наступило время перерыва, перенесся домой. Жаркое волнение прошедшей ночи и сейчас не желало оставлять мага. Если бы не эта нескончаемая встреча, он бы остался в постели, дожидаясь пробуждения Флориан.

А что, если она все еще спит? Он позволил ей уснуть только под утро, до последнего оттягивая миг расставания. В итоге, в спешке совершенно забыл об обещанном заклятии, не позволяющем ощущать боль магического отката.

Но ему, привыкшему к ощущению живой плещущейся в венах силы и вседозволенности, так сложно было понять, что ощущают едва ли не лишенные магической силы соплеменники. А его домовая как раз из касты самых слабых магов. Ее дар полностью ориентирован на бытовую и хозяйственную магию, на служение…

Но Нарга это вполне устраивало, тем более что Флориан принадлежит ему. Ему и его жилищу! Это точно был лучший план в его жизни.

Вопреки ожиданиям хозяин замка застал девушку не в собственной спальне, где оставил ее, уходя, и куда она всегда не очень-то стремилась попасть. Последнее особенно удивляло Нарга. Женщины всех магических каст, не только суккубы, ежедневно осаждали его с вполне определенными предложениями, изрядно поднадоев за многие десятилетия его жизни подобной предсказуемой навязчивостью.

Но спустя долгую жизнь, полную не только работы, но и самых разных связей, он вдруг увидел Фло на том самом заседании магического суда… Она стояла, так непримиримо вздернув подбородок, скрестив тонкие руки на груди, и упрямо не желала соглашаться с требованиями своего хозяина. Прежнего. Им был какой-то захолустный лекарь. Кажется, он требовал наказать ее за отказ принимать снадобья его собственного изготовления. А Флориан не желала служить ему подопытным зверьком. И вряд ли бы кто-то из высших магов прислушался к ее возражениям, если бы ее не увидел Нарг.

Увидел и… пожелал немедленно завести домовую!

А с ней обрел и нечто новое и на тот момент пленительно непривычное — покой, уют и в каком-то роде стабильность. По крайней мере, совершенно отпала необходимость периодически искать и развлекать очередную пассию, прежде чем отправиться с ней в постель. А домой стало тянуть больше, чем на работу.

Фло по связавшему их договору принадлежала ему во всех смыслах. Уж об этом Нарг позаботился — невзирая на ее последующую ярость, обязал произнести магическую клятву служения. И это оказалось очень… удобным преимуществом.

Нарг ни разу не пожалел о том, что более двух лет назад решил взять юную магиню в свой дом. Тогда, впервые увидев Флориан на магическом трибунале, куда заглянул скорее от скуки, нежели по необходимости, поразился пылу и горячности, с которыми она отстаивала свою позицию.

Тогда, увидев вынужденно материализовавшуюся перед членами следственной комиссии голубоглазую девушку, сразу решил, что обяжет ее служить себе. Еще и контракт составит самолично!

— Ты уже встала? — С удивлением обежав взглядом как обычно несколько взъерошенную миниатюрную блондинку в линялом неизменном комбинезоне и простой футболке, первым делом спросил маг.

— Угу.

Вот и весь ответ. Флориан вообще предпочитала молчать, если не спорила с ним. Возможно, поэтому Нарг и допускал эти препирательства с ней, уж тут девушку покидала всякая сдержанность.

Домовая бросила на своего хозяина хмурый взгляд и сразу отвернулась к кастрюле на плите, где что-то булькало, источая божественный аромат. Виртуоз в использовании бытовой магии, Фло умудрялась делать сразу несколько дел. Так и сейчас щетки скользили, скрупулёзно натирая пол в прихожей, лейка порхала, увлажняя изобилие цветов в специальных горшках, утюжки до малейшей стрелочки разглаживали благоухающее свежестью белье, а в духовке подходили пирожки.

— Мм… — Нарг не удержался и, прикрыв глаза, втянул в себя их аромат.

Сглотнув, понял, что домой его сейчас нестерпимо тянет по двум причинам. По зову плоти и желудка. Непонятно как, но Фло умудрялась одновременно возбуждать его тело и пробуждать зверский аппетит. В последние два года архимаг уже перестал задаваться вопросом: почему его так неодолимо тянет домой, словно контракт между ними привязал к жилищу не домовую, а его! Нарг просто наслаждался наступившим в его жизни ощущением абсолютного довольства.

— Корми же меня, пока я не набросился и не съел тебя, — полушутливо сказал он, чувствуя, как уже привычно в обществе его домовой поднимается настроение и остаются где-то за стенами этого дома проблемы с заговором против правителя, который он, несомненно, раскроет, череда нелепых судейских дел и магическая охрана территорий королевства.

Фло чуть повернула голову и бросила на хозяина дома долгий, внимательный взгляд. Тут же на столе появился сервированный обед на одну персону.

— Ты не голодна? — На ходу, спешно присаживаясь за стол и предвкушающе потирая руки, отметил Нарг.

— Нет, — домовая только качнула головой.

— Наелась, пока готовила? — Хмыкнул маг, пробуя первую ложку ароматного супа. Веки его закрылись от восторга. — Как же вкусно. Это… совершенство какое-то. — Протянул мужчина полушепотом.

Уголки губ Флориан чуть дрогнули, возвещая приближение невольной улыбки.

— Впрочем, готовка — удел домовых. И совсем не сложный. Каждый смог бы сотворить это кушанье, обладай он отточенной веками и поколениями склонностью к кулинарной магии, — высказал архимаг общеизвестную истину, всполошившись, что принялся незаслуженно нахваливать всего лишь домовую.

Фло резко отвернулась и, схватив с подставки самый большой тесак, принялась остервенело кромсать им подвернувшуюся под руку зелень. Нарг даже слегка закашлялся от этого зрелища, непонятным образом вдруг заподозрив, что на месте пучка травы девушка представляет себе его шею.

— Ты дуешься? Я задел тебя? — Не забывая заглатывать ложку за ложкой, пристал к ней с вопросами Нарг. Ему всегда было любопытно знать, о чем она думает. Тем более, Флориан крайне редко делилась с ним своими мыслями.

— Магия лишь ускоряет процесс. Но чтобы готовить по-настоящему достойно, надо уметь это делать!

Сегодня она не сдержалась и ответила.

— Но ты же не будешь меня уверять, что все это: еда, уборка, уход за одеждой и мебелью — требует многих сил. Жизнь домовых наполнена праздностью и бездельем.

Так считали все маги.

— А многих сил требует твое присутствие на заседаниях суда? — Холодно отчеканила Фло, превратив зелень в подобие травяной пыли. — Да с таким же успехом можно спать в кресле дома. Ты же не утруждаешь себя даже необходимостью слушать!

Тут домовая ошибалась. Нарг никогда не терял бдительности и умению слушать давно научился, пусть и привычно скрывался за маской скучающего ловеласа. Но поголовное большинство его коллег поступали именно так, как описала Флориан. Даже приговоры почти по всем делам выносились еще до судейского заседания.

— Если бы не мы — высшие маги, этот мир давно бы рухнул в бездну. Поверь, управлять, принимать решения и брать на себя ответственность — непросто.

— У нас говорят: кто смог управиться с одним домом, сможет и править государством.

— Это шутка такая? — Поморщился Нарг. — Мечты домовых?

— А надолго вас таких великих и все несущих на своих плечах хватит, если дома не будет ждать горячая еда, теплая кровать и чистая одежда?

— Ты сравниваешь несоизмеримое, — отодвинув от себя последнюю тарелку, довольно потянулся маг.

Чувство сытости привело его в крайне благодушное настроение. Он даже готов был порассуждать с домовой о ее нелепых фантазиях.

— Поверь мне, этот мир давно рухнул бы в бездну, если бы вы — великие маги не вытягивали из нас все силы, заставив служить себе. Ваш мир и благоденствие держится на ежедневном, тяжелом и неблагодарном труде многих и многих представителей низших магических каст. Хорошо устроились!

Тесак с такой силой ударил по поверхности разделочной доски, что расколол ее надвое. Нарг прищурился, подметив чуть сгорбленные плечи девушки, ее тяжелое дыхание. Впрочем, даже сейчас скользя взглядом по женственной фигурке Фло, по изящной шее, покатым плечам и забранным в высокий пучок светлым волосам, не мог не любоваться ею. Еда утолила лишь один голод, позволив приливу желания овладеть его телом полностью.

И даже ритмичное покачивание ее груди под простой тканью мешковатой футболки действовало на Нарга крайне возбуждающе. Мужчина поднялся, откинув в сторону рубашку и размышляя, с какой стороны подступиться к явно пребывающей не в духе домовой.

Шагнув вперед, встал позади Фло, положив ладони на столешницу по бокам от ее тела. Она сразу напряженно замерла, опустив руки. А он какое-то время молчал, позволяя ей в полной мере почувствовать мощь и твердость пленившего ее мужчины. Осознать неотвратимость его внимания.

— Но это же не твой случай, милая, — переходя на игривый тон и губами склоняясь к ее шее, чтобы поймать крошечный завиток у основания волос и, как он полагал, привести партнершу в более дружелюбный лад. А там не далеко и до страсти. Тем более, хорошая ссора очень к ней располагает. — Тебе повезло попасть ко мне. А я — ты не можешь этого отрицать — оберегаю тебя, забочусь и балую.

Флориан очень медленно выдохнула.

— Если вместо необходимости круглосуточно драить полы я обязана круглосуточно отдаваться тебе, а наказывают меня не лишением пищи, а долгой ночью с неутомимым и внушающим неприязнь любовником, то я должна считать себя более счастливой, чем мои соплеменники, которых ежедневно унижают и мучают их хозяева? Знаешь, не выходит!

Нарг улыбнулся. Фло закусила удила. Об ее протестной натуре и вольнодумстве он знал с самой первой встречи, но тогда же он решил, что это есть признак страстности. А последнее мага крайне привлекало в женщинах.

— Внушающим неприязнь?! — Архимаг тихо рассмеялся, щекоча дыханием кожу женской шеи, когда его руки, уже пробравшись под одежду, накрыли ее грудь. — Ты все пытаешься убедить себя в этом. При том что мы оба знаем — никогда между нами не бывает близости, если я не чувствую твоего отклика. Жаркого и влажного отклика желания. И он неизменно и быстро приходит, стоит мне коснуться тебя.

Последнее он уже шептал, покрывая поцелуями и колкими прикосновениями чуть проступившей щетины плечи Флориан.

— Вот хотя бы сейчас, — подушечками больших пальцев он медленно погладил вершинки ее заострившейся груди. И чуть надавил. По телу домовой прокатилась судорога неподвластного ей и от того только более острого наслаждения. Ноги подкосились, став вдруг ватными, а голова бессильно запрокинулась, откинувшись на плечо мужчины и позволяя ему увидеть ее трепещущее от участившегося дыхания горло. — Ты же хочешь меня, красавица моя. Больше всего на свете! И знаешь, что получишь. И ты несчастлива? Притеснена? Унижена? Или все же… избалована?

Флориан остервенело зашипела. В душе ей сейчас больше всего хотелось вцепиться зубами в горло мага, но тело… Оно желало совсем иного. Его объятий, его силы, его страсти.

— Это… это… — с трудом подбирая слова, выдавила она из себя, не имея сил смотреть ему в глаза и от того сомкнув веки, — это результат подчинения. Меня к такому отклику толкает договор, данная клятва, обязанность служить. Оо…

Под конец, когда Нарг, изнывая от нетерпеливого желания, прижался к ней с такой силой, что стиснул между столешницей и собой, Фло не сдержала предвкушающего стона.

— Смехотворно, — шептал он, спешно шаря руками по ее телу в поисках застежек комбинезона. Едва он мягкой волной скользнул на пол, как рубашка девушки поползла вверх. А за ней и ее руки послушно поднялись, позволяя избавить тело от раздражающей преграды. Флориан до зуда в руках хотелось почувствовать его всем телом, прижаться и раствориться в объятиях, замереть на обнаженной сильной груди, слушая рваные удары сердца. — Нелепо говорить об этом мне. Ты можешь внушать себе что угодно, пытаясь заглушить голос разума и признать очевидное: тебе просто хорошо в моем доме. Очень хорошо! Но я-то достоверно знаю, какой клятвой связал тебя, какими путами оплел. Да, ты должна подчиняться и служить. Но… загляни в свою душу и скажи, когда ты с рычанием набрасываешься на мои губы, желая поцелуев, когда нетерпеливо сама трешься о мои бедра в ночной тьме в поисках самой откровенной ласки, когда искушаешь и провоцируешь, начиная очередную перепалку, — это лишь смирение и служение?..

— П-проверь, — сипло, прогнувшись вперед и умирая от восторга, когда рот мага блуждал по ее обнаженной спине в странной, но от того не менее возбуждающей, пародии на ласку, слегка прикусывая кожу и зализывая место укуса языком, а его обнаженные бедра яростно терлись о мягкие холмики ее попки. — Освободи м-меня… И п-проверим.

— О, Фло! Упрямица моя, — разворачивая девушку и на миг встречая взгляд ее голубых, наполненных сейчас туманом смятения глаз, прежде чем сжать в объятиях сильных рук и вместе со своей такой важной ношей отступить к столу. Девушка тут же обхватила его плечи, прижимаясь так тесно, как только могла. Скрывая лицо и выражение глаз во впадинке возле его шеи и обвивая ногами мужской торс. — Ты домовая. Зачем тебе свобода? Что ты будешь с ней делать, глупышка. Такое невозможно в принципе. Оттого смирись и просто живи. Не думай о других, ведь ты живешь в моем доме. Принадлежишь и служишь мне. И так будет всю твою жизнь.

Послушная волне сильнейшей магии посуда взмыла вверх, оставляя стол в полном распоряжении любовников. Это Нарг понял, что не выдержит даже секунд, что потребуются на перемещение в спальню. Опустив Флориан на прохладную поверхность стола, где еще совсем недавно обедал, сжал ладонью ее затылок, защищая, и яростно толкнулся в такую желанную глубину ее тела.

— Это несправедливо, — всхлипывая от удовольствия, что волной растекалось по всему телу при каждом движении члена в ее лоне, чувствуя, что выдержит совсем мало этого желанного трения, прежде чем совсем провалиться в мир только собственных ощущений, пыталась возразить домовая. — Я не смирюсь…

Но никто из них уже не мог слышать слова друг друга — их заглушала бушующая в ушах кровь. Флориан вскинула руки, сжав их в кулаки над головой и выгнувшись, как того требовало ее ненасытное тело, открываясь движениям мужчины с бесстыдной страстностью.

Их спор не прекратился. Он просто перешел в новое качество. В ритмичное движение покоряющей ее твердой мужской плоти, в собственническое и порабощающее прикосновение стенок женского лона к ней. Этот спор был так жарок и многогранен, что молодые люди задыхались, теряясь в волне «аргументов». И каждый в итоге остался при своем, достигнув наивысшего накала чувств и бессильно обмякнув рядом.

Фло казалось, что она парит, став невесомой, так велико было испытанное ей удовольствие. Она не почувствовала, когда Нарг тыльной стороной ладони стер влажные дорожки восторженных слез с ее щек. Как переместил их в спальню. Как укрыл ее покрывалом, оставив в своей постели. Архимаг оставил ее одну, окутав заклинанием онемения, не повторив утренней ошибки.

Вернувшись на кухню, стремительно оделся и щелчком пальцев придал помещению прежний вид. Настроение мужчины было прекрасным, он ощущал небывалый прилив сил и редчайшее чувство абсолютного довольства.

«Пожалуй, оправдаю всех, кто еще сегодня будет обвинен жалобщиками», — решил он на волне благодушия, прежде чем покинуть дом и вернуться к своим обязанностям архимага королевства.