Своя квартира

Глава 1

Я всё еще не привыкла, что мы опять живем вместе. И поэтому

очередное пробуждение с маминой помощью приводило меня в непонятное

чувство. Вроде бы всё правильно, но в то же время я понимаю, что что-то

явно не так. Или было не так.

-Вик, просыпайся! В школу опоздаешь! – в дверном проеме появилась

мама. Ее выкрашенные в блонд волосы были накручены на бигуди. Один глаз

она уже накрасила, собираясь на работу. А теперь решила прийти и

распинать меня.

Вздохнув, я свесила ноги с кровати и уткнулась в свой собственный

взгляд. Сколько раз просила передвинуть зеркало, но кто меня послушает. Не

по фен-шую же!

-Ты встаешь? – повторно сунула мама свой нос ко мне в комнату.

-Угумс, - подала я признаки жизни, нащупывая на прикроватной тумбе

расческу.

-Хорошо, заведешь мелкую в садик? – И, не дождавшись ответа,

шмыгнула обратно в ванную, собираться на работу.

Бросив обреченный взгляд в зеркало, я сползла с кровати и поплелась в

соседнюю комнату будить Ксюху.

-Просыпайся, - потрепала я малышку по темнеющим кудрям. Она

почти сразу открыла голубые глазенки, но вместо меня уставилась куда-то

дальше. Этот взгляд был настолько несвойственным для ребенка, что у меня

мурашки поползли по коже, - Ксён, ты чего? – помахала я ладонью перед

лицом ребенка.

Она моргнула, увидела меня и разрыдалась.

-Маленькая, ну чего ты? – я прижала сестренку к себе, - Всё хорошо.

Это был просто сон. Просто сон. Всё не на самом деле.

-Правда? – в надежде посмотрела на меня она, - И сзади тебя никого

нет? – Честно говоря, после это фразы по моей спине поползли мурашки.

-Абсолютно никого, - улыбнулась я в ответ девочке. Стараясь и сама

успокоиться. Никогда не замечала за сестрой наклонностей к страшным

снам. Пора запрещать ей смотреть зарубежные мультики. Еще неизвестно,

как они отразятся на ее психике.

-Иди, умывайся, - подтолкнула я малышку к выходу из тёмной

комнаты. А когда ребенок побежал выгонять из ванной маму, я резко

обернулась. Никого. Всё же Ксюхе показалось. Ох уж эта бурная детская

фантазия.

Я еще раз обвела комнату взглядом, вглядываясь в силуэты шкафа и

низкого детского столика. Потом всё так же поворачиваясь по часовой

стрелке, бросила взгляд на мамину двуспальную кровать и опрометью

бросилась к выключателю, который находился у двери. Из трех лампочек

загорелось две. Перегорела. Надо будет сегодня по дороге домой купить.

В желтом электрическом свете комната потеряла нагнетающий

характер. Лишь одеяло на маминой кровати вздымалось буграми.

-Вика, ты сегодня вообще в школу идешь? – в дверном проёме

показалась мама. Она уже сняла бигуди и теперь смахивала на очумелого

пуделя. Светлая челка лежала над правой бровью, прикрывая родимоё пятно,

которое она терпеть не могла. Она тащила за собой младшую дочь,

намереваясь укутать её, как на северный полюс, учитывая, что за окном

перепархивали снежинки, а градусник показывал минус пять.

-Можно подумать у меня есть выбор, - фыркнула я, сдувая с глаз

черную прядь.

Я вышла из их комнаты в прихожую и, повернув на девяносто

градусов, свернула в коридор, он провел меня мимо дверей моей комнаты

прямо к ванной. Наплескавшись вдоволь и натянув одежду на еще мокрое

тело, я метнулась в комнату, чуть не сбив с ног маму.

-Вика! Ты время видела?

-Я уже ушла, - крикнула я ей в ответ, смахивая со стола тетради в

сумку.

-Я заметила, - фыркнула она, застёгивая на Ксюхе белую курточку и

заматывая личико ребёнка шарфом.

-Секунду, - пропыхтела я, закидывая ремень сумки на плечо, и на ходу

крася ресницы.

-Ты как всегда, - покачала она головой, открывая дверь квартиры.

Своей Квартиры.

***

-Вик, ну ты прямо вообще не опоздала, - хмыкнула Слава, когда я

рядом с ней плюхнулась за парту, попутно с грохотом опуская сумку на стол.

-Странное утро, - убитым голосом сообщила я подруге, вытягивая

тетрадь по географии.

-Вроде бы не понедельник, а четверг. Что на этот раз?

-Да не знаю, как тебе толком объяснить, - посмотрела я в черные глаза,

- Мелкая что-то плохо последнее время спит. После переезда так вообще

кошмары ребенка дня три мучили. А сегодня бужу ее…

-Кузнецова, может, вы всему классу расскажите то, о чём повествуете

Лебедевой, - надо мной как грозовая туча нависла географичка.

-Извините, Лариса Николаевна, - пробормотала я, съёживаясь под

тяжелым взглядом с-под очков.

-А может, тогда вы нам расскажите, что было задано домой?

-Я не готова к уроку, - просверлила я взглядом географичку, чьи

черные волосы были собраны в неком подобии гульки. Хотя я бы сравнила ее

прическу с конечным продуктом метаболизма какого-нибудь животного.

-Опять? – приподняла она бровь, - Когда у вас родительское собрание,

10-Г?

-Завтра, - выкрикнул кто-то из класса.

-Я бы хотела видеть твою мать, - отрезала она, поправляя очки,

которые съехали по переносице.

-Я бы хотела видеть твою мать, - передразнила я училку, спускаясь

вместе со Славой в вестибюль.

-Да ладно, - хлопнула меня по плечу подруга, - Ни она первая, ни она

последняя.

-Умеешь ободрить, - скуксилась я, опускаясь на лавочку, - Не хочу на

физ-ру.

-Предлагаешь прогулять? - сверкнула глазами девушка, заплетая

длинные русые волосы в толстую косу.

-Чтоб еще и от физручки выговор, - хмыкнула я, прикидывая какое

настроение будет у мамы завтра вечером.

-Ну как хочешь, - надула губы Славка.

В кармане завибрировал телефон. «Папа». Подруга прочитала подпись

и с недоумением глянула на меня:

-Тебе же мать запретила.

-А кто мне указ, - выпятила я грудь, принимая вызов.

-Да, пап.

-Привет, маленькая. После школы увидимся?

-Давай, - всё же день не так плох, - Я в половину третьего освобожусь.

-До встречи.

-А если мама узнает? – спросила меня Славка, и вздрогнула от звонка

на урок.

-Имею полное право, - фыркнула я, - То, что у них произошло два года

назад - меня совершенно не касается. А если учитывать, что мама меня

вообще поле всего этого спихнула бабушке и уехала к своему хахалю с

Ксюхой…

-Вика, Вика, нагнетёшь ты на себя проблем, - покачала она головой и

потянула меня в сторону спортзала.

-Ещё скажи, что я не права.

-Права, - вздохнула Лебедева.

***

Шины сиреневой машины вдавливали мелкие камушки в дырявый

асфальт. Мужчина бросил взгляд в зеркало заднего вида, но трасса была

почти пуста, если не учитывать «девятку», двигающуюся в трехстах метрах

позади.

Александр переключился на четвертую передачу. На часах уже два

двадцать и он катастрофически опаздывает. Дочка, наверное, его уже ждет.

Они не виделись два года. Или больше? И он только сейчас поймал себя на

мысли, что соскучился по Вике.

«Шкода» проскочила поворот, и мужчина еле успел вписаться в

следующий. А там его уже ждал гаишник, весело размахивая полосатым

жезлом.

-Документы предъявите, гражданин, - ухмыльнулся он, чуя наживу.

Водитель через приоткрытое окно протянул права. И как им не холодно

в такую погоду.

-Ну что, Кузнецов Александр Федорович, превышаем. Знаете да?

Мужчина смерил гаишника брезгливым взглядом и протянул купюру.

-Знаете, - довольно хрюкнул мент, забирая свой заработок, - Удачной

дороги.

Машина резко газанула, обдав гаишника мелким снежным крошевом и

комками грязи. Тот лишь сплюнул и передал по рации на следующий пост

информацию о возможном клиенте. Видимо сегодняшний день обещает быть

хлебным. Вытянув жезл, мент вызвал к себе еще одну машину из общего

потока.

-Черт! – зашипел водитель. Время поджимало как никогда. Без

пятнадцати три.

Пролетев еще два квартала, он увидел коричневое трёхэтажное здание

– школа. Свет горел лишь в двух кабинетах. Ученики уже разошлись. Да и

учителя спешили разбежаться по домам. Предновогодняя суета. Все спешат к

семье, домой, в тепло. И только кутаясь в малиновый пуховик и

пританцовывая, у главного входа стоит девушка. Ей темные волосы

рассыпаны по плечам и запутаны в мехе капюшона, который она так и не

удосужилась надеть. Волосы мокрыми прядями облепили лицо. Но на

удивление тушь не потекла, хотя снег хлестал по лицу словно плетью.

Неужели это его Викочка? Его дочь так выросла за два года? Нет, наверное,

он обознался, и сейчас распахнуться двери школы, и выбежит девчушка на

две головы ниже этой с наивным блеском в детских глазах. Но ничего такого

не происходит, и мужчина открывает дверь.

-Вика! – стараясь перекричать пургу, он машет руками над головой.

Девушка обернулась на имя. Замерев секунду, она срывается с места и

с криком «Папа» летит к Александру. Сказать что мужчина поражен, ничего

не сказать. Эта улыбка, эти яркие глазёнки. Это его девочка. Взрослая. Но его

дочь.

Он поймал ее и поднял на руки, как когда-то в детстве:

-Я скучал.

***

Прикрыв дверь, я зашла в квартиру. Стараясь тихо пробраться в

комнату, я наткнулась на что-то, чего по идее не должно быть в нашей

прихожей.

-Где тебя носило? – щелкнув светом и делая после каждого слова

паузу, передо мной вырисовалась мать. Именно в нее я вписалась, надеясь,

что это все-таки шкаф. По комплекции она, правда, не совсем шкаф, но и

вешалкой ее не назовешь.

-Гуляла, - пробормотала я, стараясь прошмыгнуть к себе в комнату.

-Стоять! Виктория, ты ничего не хочешь мне объяснить?

-Мам, мне завтра на первый урок. Я ужасно хочу спать.

-А мне завтра на родительское собрание, - парировала она,

разворачиваясь ко мне спиной и отправляясь к себе в комнату, где под

теплым одеялом мирно сопела моя сестрёнка.

Я, скинув с себя одежду, рухнула на кровать. Всё же я безумно

соскучилась по отцу. Главное чтоб мама не узнала. Не знаю, что у них там

произошло, но маму я виню больше. Она не смогла смириться с разрывом и,

забрав маленькую несмышлёную Ксеничку, ушла к какому-то мужику,

которого я даже не видела. Мама звонила максимум раз в месяц и больше

интересовалась, не объявлялся ли ее бывший муж. Два года я ее почти не

видела. А месяца три назад ее сожитель срочно уехал в неизвестном

направлении, откупившись от мамы немалой суммой денег. Обещал что

вернется, позвонит. Но естественно ничего такого не последовало. А мама,

собрав все свои сбережения, купила эту двушку, сделала косметический

ремонт и теперь у нас своя квартира.

Я обняла подушку, прислушиваясь, как за окном воет метель. Суровая

видимо зима будет. Я открыла глаза и опять уткнулась взглядом в зеркало.

Разобью его когда-нибудь. Правда.

Обидно за Ксюху. Отчим не прижился. Отца она не помнит. Может

все-таки поговорить с ним? Меня он захотел увидеть спустя два года, а что

насчет младшей дочери?

В окно ударил ветер. Именно ударил. Третий этаж, больше ничего это

быть не могло. Я привстала на локтях. Я сплю лицом к окну и боком к

зеркалу. Врагу не пожелаешь! Но ничего. И опять удар. Как снежком. Но кто

будет ошиваться под моими окнами в час ночи. Спустив босые ступни на

серый ковролин, и аккуратно откинув с себя одеяло, я подошла к окну. Снег

почти улягся, да и ветра не было. Уличные фонари уже потухли. Тишина.

Неужели показалось?

Я повернулась к улице спиной, и, сделав шаг вперед, чуть не пропахала

носом по ковру. Моя подушка, которая всего секунду назад была на кровати,

оказалась возле меня, стараясь сделать подножку.

Глава 2

Александр, изредка поглядывая на время, всё также сидел за рулем

своей машины. Фары были выключены, но он прекрасно знал, что в ста

метрах находится подъезд его нового дома. Сюда он переехал после разрыва

с женой. Сложно сказать, кто был инициатором развода. За те двадцать лет

совместной жизни скопилось много минусов, которые в один момент

разорвали семью напополам. Единственное о чём он не жалел, так это о

детях. Да он не видел их давно. Но они у него есть. А что еще нужно мужику

в сорок пять лет?

Он вышел на улицу и тут же получил за шиворот короткой дубленки

горсть снега. Ветер играл в догонялки, снежки и прятки. Он затаился под

теплой одеждой мужчины, а потом вновь вырвался в свои владения.

Александр, поставив «Шкоду» на сигнализацию, медленным шагом поплелся

домой, утопая в снегу, который намело за день. На десятом этаже в кухне

горел свет. Его ждут. Давно ли? За два года изменилось много. Изменился и

он сам.

Уже через несколько минут он открыл дверь и переступил порог

квартиры. В кухне за столом, опустив голову на руки, сидела Инна. Рыжие

волосы рассыпались по клеенке, и она тихо посапывала. Рядом стояла чашка

с уже остывшим чаем. Часы за её спиной показывали на половину первого.

Дверь захлопнувшись, разбудила женщину. Она сонно глянула на

вошедшего:

-Ужинать будешь?

Мужчина улыбнулся. Как поздно он бы не пришел. Как зол и

раздражен не был – Инна всегда сводила всё в шутку и приветливо

улыбалась.

-Не хочу, - ответил он, снимая верхнюю одежду, - Ты почему еще не

спишь?

-Спала, - потянулась рыжая и подошла к мужу. – Не расскажешь,

почему так поздно пришел? – поинтересовалась она, забирая у Саши из рук

барсетку.

-С дочерью виделся, - честно ответил мужчина и пошел мыть руки.

Инна проводила его смущенным взглядом. Женщину терзало чувство,

что она лезет не в своё дело, не в свою жизнь. Она прислонилась к стене,

наблюдая, как Александр смывает с лица дорожную пыль, а серые глаза

задорными огоньками отражаются в зеркале.

-Инк, - ты какая-то убитая. Всё нормально? – осведомился Кузнецов,

выключая свет в ванной комнате.

-Да, - кивнула она головой, - Точно есть не будешь? – спросила она и,

получив отказ, продолжила, - Тогда марш спать! Тебе завтра на работу.

-Не одному мне, - хмыкнул мужчина и чмокнул Инну в острый носик.

***

Я проснулась затемно. Точнее меня разбудил сон. Слишком уж

реалистичные зомби тянули ко мне свои реалистичные грабли. Заснуть

больше не получилось, и я безучастно пялилась в потолок, пытаясь угадать

который сейчас час. Вставать за телефоном жутко не хотелось, и я грелась в

объятиях пухового одеяла. Подушка, которая непонятным образом оказалась

на полу, сейчас подставила мне своё мягкое брюхо. Но сон всё равно не шел.

Я повернула голову. Хорошо, что в комнате достаточно темно и

сложно увидеть своё отражение в зеркале. А через несколько минут я пришла

к выводу, что с легкостью могу доказать «Закон Подлости». Чья-то машина

остановилась напротив моего окна и включила фары. Светлее даже днём не

было.

-Идеально, - буркнула я и накинула одеяло на голову, стараясь

умоститься удобнее.

-Вика, просыпайся! - толкнула меня мама в плечо.

Скинув одеяло, я села на кровати. Обвела взглядом комнату, залитую

светом от фар, и остановилась на маме:

-Сколько время?

-Пол седьмого, - ее светлые волосы топорщились в разные стороны, а

кожа отдавала излишней белизной в желтоватом свете.

-Почему так рано будишь? – потерла я глаза.

-Вик, Ксюха себя неважно чувствует и в садик ее сегодня вести не

желательно, а мне позарез надо быть на работе. Останешься дома?

-Окей, - кивнула я в знак согласия, вспоминая, что сегодня две или три

контрольные должны быть. Конец семестра как-никак. А через неделю уже

каникулы. Свобода.

-Хорошо, можешь еще поспать часик. Завтрак вас будет ждать на столе.

-Угу, - ответила я, укрывшись.

Но сон опять не соизволил обрадовать меня своим визитом. Закрыв

глаза, я слушала: как мама достает что-то из холодильника, как довольно

шипит мой завтрак на плите и как что-то со звоном падает на линолеум.

Но встала я с кровати лишь, когда за мамой захлопнулась дверь. Прошлепав

по холодному полу до кухни, уставилась на записку, оставленную на столе

возле еще тёплых блинчиков:

«Если заболит у Ксю голова – дашь Парацетамол. От кашля сироп в

шкафчике. Покормить не забудь. Мама.»

Я хмыкнула и сжевала свою порцию. Мелкая, по всей видимости, еще

спала. Ну что с неё взять. Беззаботное детство сейчас в самом разгаре. Ей

всего четыре. А уже через два года она начнет взрослеть – школа. При всём

желании, я бы оттянула этот момент до максимума. Уж я то знаю, что и как в

этом кошмаре.

-Вика, - тихо раздалось из маминой комнаты. Я, стараясь вписаться в

повороты, ломанулась к сестре. Чуть не поцеловавшись с открытой дверью

кладовки в прихожей, я свернула налево и забежала в комнату. Ксюня сидела

на своей небольшой кровати из светлого дерева и прижимала к груди

медведя, который занимал больше пространства, чем сама девочка.

-Что такое? – я присела на корточки перед ней, предварительно

включив свет.

-Вик, почему он на меня так странно смотрит? – спросила малышка,

ткнув мне за спину.

-Там никого нет, - обняла я сестру, прижимая к себе. Опять она

кошмары переносит в реальность. Как бы объяснить ребенку, что это всё

сны? Что не всё то, что сниться - бывает на самом деле. Уж те зомби,

которые снились мне этой ночью, дальше моей больной фантазии не

выберутся. Могу гарантировать.

-Нет, есть, - захныкала Ксюха, пряча личико у меня в волосах.

-Ну и где? – я попыталась повернуться, но малышка схватила меня за

щеки и отчаянно зашептала, немного картавя.

-Не смотри! Не надо!

-Малыш, тебе просто приснился плохой сон. И если я сейчас обернусь

– там ничего не будет, - я убрала ручонки сестры от своего лица и

повернулась. Возле балкона стоял высокий раздвижной шкаф, чуть дальше

низенький стол, специально для Ксю и мамина кровать, прислоненная

изголовьем к стенке.

-Вот видишь, - улыбнулась я малышке, - Пусто. Давай, раз проснулась,

топай умываться и чистить зубки.

-А мама где? – упрямо не хотела покидать она свою кроватку и лишь

сильнее зарывалась в одеяло.

-На работу убежала, - я примостилась рядышком, прижав ноги к груди.

-А ты в школу? – продолжала она засыпать меня бессмысленными

вопросами.

-А у меня выходной, - улыбнулась я, думая об одноклассниках,

которые будут до трёх часов торчать в учебном заведении.

-Ты будешь со мной, - обрадовалась Ксюха и, сорвавшись с места,

побежала в ванную. Я хмыкнула и взяла в руки ее мягкого мишку. Эх, а

когда-то он был моим. Я положила игрушку на место и встала на ноги,

собираясь пойти покормить малую. Свет погас.

***

-Вам что-нибудь подсказать? – Лилия подскочила к очередной

покупательнице, находящейся возле стойки с обувью.

-Пока ничего. Спасибо, - открестилась женщина от консультанта.

Лилия вновь окинула взглядом небольшой обувной магазинчик.

Сегодня на работу вышла только она. У её сменщицы день рождение и

Юлию с радостью отпустила начальница. А Лилию даже слушать не стала.

Видите ли, её мало интересует, что младшая дочь заболела, а к старшей

нужно съездить на родительское собрание.

Поправив челку, чтоб та закрывала родинку над бровью, она нацепила

приветливую улыбку и поспешила к новой покупательнице.

***

-Ксюх, щелкни выключателем! Свет есть? – крикнула я из большой

комнаты.

-Да, - отзывалась сестренка из ванной и закашлялась.

-Странно, - пробормотала я, делая шаг к выходу. Где возле наличника

должен быть выключатель. Но как только я протянула к нему руку – свет

включился.

Решив, что время вызывать электрика, я вышла в прихожую, закрыв за

собой дубовую дверь. И крикнув Ксюхе, чтоб та закруглялась – пошла греть

ей к блинчикам молоко.

-Выпей, - протянула я ребенку ложку с приторно-сладким сиропом,

когда она съела свой завтрак.

-Сладкий, - улыбнулась она, возвращая мне столовый прибор.

-Температуры вроде нет, - ощупала я лоб, приподняв черные кудряшки.

– Но гулять, я думаю, мы всё равно не пойдем. Ну что, играть?

-Да! – воодушевилась Ксюха, вскочив со стула и чуть не перевернув

мою чашку с кофе.

-И во что играем? – скучающим тоном поинтересовалась я.

-Прятки, - почти мгновенно оповестил меня ребёнок.

-Ну, ты тогда прячься, а я буду считать. – Предложила я, тем временем

допивая кофе.

Она сорвалась с места мгновенно, на секунду замерла в коридоре, а

потом я услышала, как открывается дверь в большую комнату. Всё же иногда

она очень милая, если не брать во внимание остальные девяносто процентов

времени, на протяжении которого меня выводят из себя

-Кто не спрятался – я не виновата,- крикнула я, ставя чашку в мойку.

Топоток в комнате показал, что Ксюха еще ищет, где ей спрятаться. На

самом деле мест как таковых не много. А самые любимые – я уже изучила.

Балкон она явно не откроет. Да и зима на улице. Под кровать, под свою, она

не протиснется, вот под мамину - да. А под свою - нет. Остается только

шкаф. Так как столик и ящик с игрушками отпадает.

Дверь в комнату была прикрыта. Толкнув ее, я зашла в комнату. Свет

горел, хотя солнце уже и само справлялась со своими функциями. Стоп! Я же

выключала его, а мелкая не дотянулась бы до выключателя. Мне, с моим

метром семьдесят, он приходится на уровне плеча. Ладно, пусть горит.

Опустившись на пол, я заглянула под мамину кровать. Пусто. За

синими шторами тоже никого не оказалось. И нарочно громко топая, я

подошла к шкафу. Две раздвижные зеркальные двери показали мне меня.

Высокая, как говорит мама «Мешок с костями», я же утверждаю, что

являюсь «в меру упитанным кабанчиком». Средней длинны волосы, лежат на

капюшоне зелёного банного халата. Протянув руку, я отодвинула одно из

зеркал. Ящики, забитые вещами полки. Вернув дверь на место, открыла

следующую. На плечиках висят мамины платья, Ксюшины комбинезоны и

юбки. А вот самой девочки нигде нет.

-Странно, - пробормотала я. Может малая открыла дверь, как обманку.

А сама сидит в кладовке или у меня под письменным столом.

Какая маленькая, а хитрости не занимать. Выйдя из комнаты, я попутно

выключила свет. Открыв кладовку в прихожей, я убедилась, что и там сестры

нет. Только банки с консервацией – бабушка передала; и старая обувь в

чемодане. Зачем мама её хранит не понятно. Ведь работает же консультантом

в престижном магазине обуви, зато хранит всякий хлам. В тоге я вернулась к

себе в комнату. В ванную с туалетом она забежать не могла – они

просматриваются из-за кухонного стола. Заглянув под стол и в шкаф, я

окончательно растерялась. Потерять ребенка в двухкомнатной квартире

могла только я.

-Ксюх, выходи! – крикнула я, сидя на кровати и смотря на своё

отражение, - Я сдаюсь!

Но ответа не последовало. Если девочка меня и слышала, то решила

играть до победного. До моего инфаркта. Вот мама обрадуется, вернувшись с

работы, и убивать после родительского не надо. Сама коньки отбросила. Так,

Вика, надо взять себя в руки. Никуда она из закрытой квартиры деться не

могла. Через полчаса квартира была перевернута мной вверх дном. Но

Ксения так и не отыскалась.

-Это уже ненормально, - пробормотала я, взлохматив себе волосы.

Но, правда! Куда мог деться четырёхлетний ребенок из замкнутого

пространства. Балкон ведь тоже закрыт. Закрыт? Я в очередной раз

метнулась в мамину комнату. Ручка балкона была повернута остриём вниз.

Он не открывался. Или ручка сама каким-то образом повернулась? Холодея

от таких мыслей, учитывая, что на улице минус десять, а на балконе не

многим теплее, я открыла выкрашенную в белую краску дверь. Но и на

балконе сестры не оказалось.

-Сдаюсь, - я села на коробку со старыми игрушками, а где-то в комнате

услышала шорох.

-Ксюха! – я вскочила и вновь забежала в комнату, освещенную

электрическими лампочками. Двумя. Я подскочила к шкафу и опять

отодвинула правое зеркало. Девочка была там.

***

Лилия чуть не опоздала на собрание. Ей пришлось брать такси до

Викиной школы. А всему виной – упрямость начальницы и внеплановая

ревизия товара. Поднявшись по лестнице на третий этаж, женщина

стряхнула с серого пальто снег и зашла в тридцать третий кабинет.

Опустившись за пятую парту, она постаралась поймать суть разговора,

который вел Валерий Никифорович – классный руководитель её старшей

дочери.

-А вчера они всем классом сорвали урок геометрии, - проговорил

учитель, - Гера Вадимовна – божий одуванчик – была доведена до бешенства.

А всё из-за Лебедевой. Кстати, родители Ярославы пришли?

-Пришли, - отозвался побелевший от стыда отец.

-Так вот, - обратился он лично к папаше, - ваша дочь вместе с подругой

– Кузнецовой перевернули весь класс верх дном. А Кузнецовы есть?

-Есть, - Лилия подняла руку.

-Вас хотела видеть Лариса Николаевна. Ваша дочь систематически не

выполняет домашние задания по географии и частенько сбегает с ее уроков.

Она в двадцать восьмом кабинете. Это на втором этаже. Думаю, вам стоит

туда заглянуть, Лилия Павловна.

-Хорошо, - кивнула головой Кузнецова, рассматривая учителя по

рисованию. Невысокий с густой светлой шевелюрой и обаятельной улыбкой.

Ему слегка за тридцать, а командовать уже научился не только детьми. В

мозгу женщины сразу клацнула «галочка» - зайти к географичке.

Когда Валерий Никифорович отпустил всех родителей по домам, где

их совершенно не ждали дети, Лилия спустилась на второй этаж в поисках

двадцать восьмого кабинета. По коридору горели только две лампочки. Одна

вначале, у самой лестницы, а вторая у последнего кабинета. Шарясь в

темноте, женщина все-таки нашла нужную ей дверь и, нацепив приветливую

улыбочку, которой научилась на работе, открыла её.

-Лариса Николаевна, можно? – елейно протянула Лилия, глядя в

змеиные глаза темноволосой учительницы.

-Проходите…

-Кузнецова Лилия Павловна, - представилась она, прикрыв за своей

спиной дверь. Учительница, по всей видимости, только что отпустила своих

родителей и уже собиралась уходить.

-Мама Вики? – уточнила она и мгновенно продолжила, не дождавшись

ответа, - Давно хотела с вами встретиться, Лилия Павловна. Знаете, ваша

дочь выходит за все дозволенные рамки.

Глава 3

Когда открылась входная дверь, мелкая уже спала, а я читала заданное

нам «Преступление и Наказание». Кажется, моё наказание уже близко. То,

что мама могла быть в хорошем расположении духа, даже не закралось в

мою головенку. И я сделала единственное, на что была способна в тот

момент – притворилась спящей, положив рядом раскрытую книгу.

Но мою мать совершенно не смутила моя спящая тушка и она довольно

громко, чтоб разбудить меня, а не Ксюху, начала:

-Виктория Александровна, хватит притворяться. Я же вижу, как у вас

двигаются веки!

На «вы»! Черт! На «ВЫ»! Всё! Время умирать! Что же эй такого

наплели? Неужели её географичка поймала?

-Вика! – с нажимом она позвала меня по имени.

-Что? - я открыла глаза, ломая весь спектакль на корню.

-Ничего не хочешь мне рассказать? – нависла она надо мной.

-Например?

-Например, почему вы с Ярославой срываете уроки, и ты прогуливаешь

географию?

-Мам, ну понимаешь…, - начала выдумывать я правдоподобную ложь.

-Понимаю, - улыбнулась она мне, как садист перед пытками пленнику,

- Ты под домашним арестом. После школы сразу домой. На выходных дома.

Учишь и рассказываешь мне всю географию, начиная с пятого класса.

-Мама. – Попыталась я возмутиться, но наткнулась всё на ту же милую

улыбочку.

-Спать, - ответила она мне, вводя еще и комендантский час.

***

Лилия, отчитав дочь, вышла из её комнаты, плотно прикрыв дверь. Не

думала она, что старшая будет такой оторвой. Зачем она портит отношения с

учителями, заведомо зная, что от них будет зависеть её аттестат. А от него –

дальнейшая жизнь. И эти её постоянные отговорки и огрызания.… Надоело.

Она ведь хочет, чтоб Вика выросла Человеком с большой буквы. А не

тынялась по работам, как сама Лилия. Ведь в своё время женщина ушла

после восьмого класса и пошла работать на завод, так и не получив высшего

или хотя бы технического образования. А куда сейчас без него? Вот и

приходиться объяснять это дочке. А она, как упрямый баран, гнет своё.

Сумочка, лежащая на полке в коридоре, вздрогнула. Лилия выхватила

мобильник и поспешила на кухню, чтоб не разбудить Ксюшу. Она очень

чутко спит.

-Слушаю, - ответила она, поправляя светлые волосы, которые за целый

день выпрямились и вновь щекотали шею и плечи женщины.

-Привет, Лил, - так её называл только один человек. И этот голос. Не

может быть.

-Ты же уехал, - ошарашено прошептала Кузнецова.

-Я обещал, что позвоню, - с насмешкой прозвучало из телефона.

-Три месяца, - укорила его Лиля.

-Ну, Лил, золотце, не злись. Замотался я. Дел было по горло. Ты же это

прекрасно понимаешь. Как вы там с Окси без меня.

У мужчины был на редкость приятный голос и дурацкая привычка

переделывать чужие имена на свой вкус. Вначале женщина даже не сразу

поняла, что речь пошла о её дочери.

-Хорошо.

-Лил, солнышко, я безумно за вами соскучился. После Нового Года я

возвращаюсь из этой длительной и утомительной командировки.

-Ты лучше мне скажи, зачем перечислил огромную сумму денег мне на

банковский счет.

-Ты ведь хотела себе квартиру, - фыркнул её бывший сожитель, - И ты

купила её. Я в этом просто уверен. Ведь так?

-Да, - Кузнецова улыбнулась. Всё же, как хорошо, когда тебя понимают

с полуслова и выполняют любой каприз. За это можно простить даже

длительно отсутствие.

-Вот видишь. А еще спрашиваешь «зачем». Чтоб вы с Окси не

тынялись по съемным квартирам. Я позвоню, как буду в городе.

-Хорошо, буду ждать.

Лилия до сих пор не могла поверить, что этот звонок – реальность. Она

уже и не рассчитывала вновь услышать его голос. А он и не собирался

обманывать женщину, у Гены просто не было времени и возможности. Она

улыбнулась своему отражению в зеркале в ванной, по привычке прикрывая

бровь волосами.

***

Я слышала, что у мамы зазвенел телефон, и она ушла разговаривать в

кухню. Кто это интересно ей в столь позднее время наяривает? Я перегнулась

через изголовье кровати и опустила книгу на письменный стол. Зайдя в

интернет с телефона, прочитала сообщение от Ярославы: «Ты уже свой втык

получила?». «Да. Еще какой» - настрочила я ей ответ и кинула мобильник

под подушку, предварительно выключив будильник. Завтра суббота и я под

арестом – спешить некуда. Я вздрогнула, вспомнив сегодняшнюю игру с

Ксюшей. Девочка меня уверяла, что просидела там максимум минут пять, а

потом я ее нашла. Да и того, что я звала ее по имени – она тоже не слышала.

Либо она врёт, либо я слетаю с катушек.

Проснулась я от того, что кто-то толкал меня в бедро. Свет в комнате

был выключен. Но увидеть фигурку сестры мне помог свет с улицы.

-Ксюха, ты чего? – спросонья пробормотала я, пытаясь разлепить глаза.

-Ты это слышишь? – пробормотал сестренка, забираясь ко мне в

кровать.

Я прислушалась. Щелчок. Шипение. Щелчок. Шипение.

-Да. Где мама?

-Спит. Наверное, - пробормотала сестра, прижимаясь ко мне.

-Ты почему её не разбудила? – ну почему, если страшно – бегут ко мне,

а не к маме.

-Я толкнула – она не проснулась, - честным голоском известила меня

Ксюха. А я могу руку на отсечение отдать и утверждать, что к маминой

кровати она даже не подходила – сразу ко мне ломанулась.

-Ладно, пусть спит, - погладила я бесплатное приложение к кровати

рукой по голове, - Пойду тогда я гляну, что шумит.

-Не ходи! – вцепилось в меня дитё обеими ручками.

-Ты можешь остаться тут, - отдирая от своей ночнушки по пальчику,

предложила я, - Ты ведь меня разбудила. Теперь я обязана пойти проверить.

Ксюха вроде бы смирилась и отпустила меня, подобрав колени к

подбородку.

-Давай я свет включу, - предложила я, обращаясь к мелкой.

-Нет. Что шумит?

Я уже несколько раз пожалела, что поддалась на провокацию сестры и

встала с тёплой кровати в расцвет ночи, когда из шкафов и отдушин

выползают все бяки-буки и кушают тех, кто не спит. Мало ли что шуметь

будет. Кто знает, может соседи стиралку включили на ночь, вот и шум такой

из-за тишины в доме.

«Главное чтоб посторонних не было» - мысленно твердила я себе и

старалась не шлепать ногами по полу, пробираясь к выключателю.

Щелчок. Шипение. Щелчок. Шипение. Тёмный коридор, казалось,

удлинялся с каждым шагом. Звук расходился по квартире, как круги по воде.

Шипение. Щелчок. Шипение.

Глубоко вдохнув, я зажгла свет. Пустая кухня. Кран закрыт – не вода.

Окно закрыто – не воры. Взгляд метнулся к холодильнику – тишина.

Щелчок. Я подпрыгнула на месте, встретившись с собственным взглядом в

выпуклом отполированном боку электрического чайника. Щелчок – зажглась

зеленая лампочка. Шипение – вода на самом донышке мгновенно закипела и

лампочка погасла. Щелчок – огонек опять подмигнул мне. Шипение. Я всего

секунду наблюдала за тем, как техника начинает жить собственной жизнью, а

потом заорала.

Мама выползла из-под одеяла почти сразу. Нашла она меня в кухне. Я

сидела на полу и, вцепившись рукой в косяк, смотрела на чайник, из носика

которого шел пар.

-Вик, ты всех соседей перебудила. Что случилось?

-Чайник, - дрожащей рукой ткнула я в названный предмет.

-Чайник, - подтвердила мама, пытаясь понять, что происходит, - И?

-Он сам кипятил воду…

-Чайники для того и придумали. Иди спать.

-Нет, ты не поняла, - мотнула я головой, переведя на нее взгляд, - Он

кипятил воду, когда я спала.

-И как же ты услышала? – начала закипать мама, как та вода на

донышке – моментально.

-Меня Ксюха разбудила. Это она услышала.

-Ксюха всё это время проспала у меня под боком, - так что не

выдумывай и иди спать.

-Но она же…

-Я спать, а ты, если хочешь, сиди тут, - махнула она на меня рукой и

вернулась обратно в спальню.

Проводив ее до угла взглядом, я опять глянула на чайник. Мигнула

лампочка. Щелчок. Шипение. Щелчок. Шипения. У меня не хватило

смелости выдернуть его из розетки, я просто вскочила на ноги и ломанулась

к себе в комнату. Включила свет и захлопнула дверь. Одеяло на кровати

было смято, будто в центре этого «гнезда» сидел ребенок. До утра я

пролежала без сна с включенным светом под звуки закипающего чайника.

К утру, мама даже не вспомнила о ночном инциденте, а меня

передергивало каждый раз от резких звуков. Ксюшка тоже молчала.

Наверное, я все-таки схожу с ума. Позавтракав, эта женщина коварно мне

улыбнулась и, напомнив о домашнем аресте, сообщила, что собирается

сегодня встретиться с подругами и пройтись по магазинам. Стараясь не

скрипеть зубами, я лишь мило ей улыбалась и давилась пережаренной

яичницей.

-Поиграем сегодня в прятки? – мило улыбнулось мне дитя, сидя

напротив за белым кухонным столом.

-Может лучше в куклы? – предложила я, надеясь, что пластмассовые

игрушки не начнут вести себя как техника.

-Можно и в куклы, - согласилась она, погрустнев.

-По-моему кто-то пересмотрел телевизор, - хмыкнула мама, узрев

полопавшиеся сосудики в глазах Ксении.

-Она не смотрела вчера телевизор, - вступилась я за малышку, хотя

тоже увидела покраснения. Да и голубые радужки избороздили фиолетовые

зигзаги.

-А что тогда с глазами?

-Может, мыло попало, когда умывалась…

Сама же Ксенька всё это время, молча, наблюдала за нами, пытаясь

уловить суть разговора. Мама скептически изогнула бровь. Хотя это

движение я, скорее всего, надумала, так как видеть этого нельзя было из-за

челки. Не могу понять, почему она скрывает от посторонних глаз эту

родинку. У меня вон на щеке и ничего. А она даже дома маскирует свой, как

она считает, недостаток.

-Так ладно, - подскочила она, глянув на время, - Меня уже Ирка

заждалась. Побежала я. – И, чмокнув нас поочередно в макушки – выполнила

эту угрозу.

-Что мама про телевизор говорила? – спросила меня сестра,

проглатывая свой завтрак.

-Глаза у тебя красные, - объяснила я, - У тебя голова не болит?

-Нет.

-А горло?

-Нет. Идем уже играть, - откинул ребенок вилку и соскользнул с

табурета на пол.

-Иди, начинай играть. А я подойду чуть позже. Кофе хочу выпить, -

объяснила я сестрёнке. Бессонная ночь сказывалась. Глаза слипались, и

настойчиво тянуло к кровати. Опасливо косясь на электрический, с виду

безопасный, чайник, я поставила на газовую плиту обычный. Закипит в нем

вода конечно не так быстро, но он хотя бы выбрыки мне показывать не

будет,… надеюсь. Я подошла к окну и, отмахнувшись от воздушной

розоватой занавески, оперлась руками о подоконник. На улице перепархивал

снег. Он целовал прохожих ледяными прикосновениями в лицо и руки. А они

отмахивались от него, прячась за капюшонами и шарфами лица и запихивая

окоченевшие руки в карманы. Спирт, окрашенный в красный цвет, сполз до

отметки в минус пятнадцать градусов по Цельсию.

От дыхания запотело окно. Проведя по нему пальцем, я оставила

пустой след. Вскоре большая часть стекла была в узорах. А потом закипела

вода для кофе. На скорую руку плеснув в чашку с растворимым порошком

кипятка и сливок, я, обжигаясь, глотала бодрящий напиток, всё еще бросая

взгляды на улицу. Вчерашнее происшествие постепенно стиралось

рациональностью дневного мышления. Может из-за перепадов напряжения

его так клинило? Дом то старый, так что и с проводкой немудрены

проблемы. Вкинув опустевшую чашку в рукомойник и пополнив гору

немытой посуды, поспешила к мелкой.

Она уже вывалила на пол все свои игрушки из большого сундучка. Ей

его купил еще папа на каком-то аукционе. Он словно вышел из-под пера

средневекового художника. Деревянный с причудливым узором и массивным

железным засовом. Ксюха его немедленно обклеила яркими наклейками,

возмущаясь, что он старый. Папа улыбался и гладил ее по голове,

приговаривая, что это раритет. Что такое «раритет» ребенок не знал, но

выражать недовольство перестал.

-Во что играть будем? – поинтересовалась я, опускаясь на пол и

поджимая под себя ноги.

-В дочки-матери, - обрадовала меня малышка, протягивая барби в ярко-

желтом платье. – Это будет дочка.

Казалось, время тянулось вечно, пока я выполняла все поручения

«мамы». Ксюшку было не остановить. То я должна была отправить свою

куклу в школу, то в магазин, то послушать сказку от куклы-мамы. Фантазия

ребенка придумывала всё новые и новые сюжеты, а я наблюдала, как

медленно ползет часовая стрелка по циферблату. И как только она оказалась

на двенадцати, я радостно подскочила, чуть не споткнувшись об сундук с

игрушками, и донесла до сестры, что пришло время сна.

Она даже не возмущалась и забралась в кровать, пообещав, что как

проснется, обязательно уберет игрушки. Я, конечно, сделала вид что

поверила, поставив себе мысленно «галочку» сложить их, когда ребенок

уснет.

Тихо прикрыв дверь в их с мамой комнату, зашла к себе и включила

компьютер. В соц. сети висело несколько непрочитанных сообщений, но в

онлайне почти никого не было. Ярослава вообще заходила последний раз

после собрания. Интересно ей отрубили доступ к интернету или у девушки

просто не было времени. Надо будет ей сегодня позвонить. Включив музыку,

я бессмысленно ползала по просторам интернета. Очнувшись лишь, когда на

часах была половина второго, и я читала статью на тему «Почему чеченские

мужчины не делают уборку?» Оторвавшись от экрана, я потопала в

соседнюю комнату, чтоб убрать разбросанные нами игрушки.

Тихо приоткрыв дверь, чтоб не разбудить Ксюху, я заглянула вовнутрь.

Завешенные мною шторы были чуть распахнуты и пропускали тонкий луч

света, который разрывал комнату на две части. Пол был усеян содержимым

сундука, а его хозяйка сидела на своей кровати и смотрела на одеяло,

свернутое у ее ног.

-Оксана, ты почему не спишь?! – грозным тоном окликнула я сестру.

Она перевела на меня затуманенный взгляд покрасневших глаз:

-Они хотят играть. Давай поиграй с нами. Тут весело. Они предложили

новую игру, но нужно соблюдать правила. Если нарушишь – тебя накажут.

Кожа на руках мгновенно усеялась крупными мурашками. Девочка

продолжала сверлить меня невидящим взглядом и протянула руку навстречу.

-Ксю, кто они? – голос дал петуха.

-Присоединяйся. Тут весело, - как завороженная повторила она.

Сил у меня хватило лишь на то, чтоб наклонится к полу и поднять

мягкую игрушку – собаку.

-Х-хорошо, давай поиграем, - пробормотала я, делая шаг к ее кровати.-

Очнись! – заорала я, швыряя в девочку Тузиком.

***

-Лиль, а ты Ксюшку саму оставила? – спросила Ира, отрезая кусочек от

заказанной лазаньи.

-С ней Вика, - улыбнулась женщина, бросая взгляд на официанта,

который до сих пор не принес её заказ.

-Хорошо, когда есть на кого ребенка оставить, - улыбнулась подруга с

легкой завистью. У Ирины был сын – Лёшка. Но спустя двадцать лет после

своего рождения он уехал в Канаду, оставив мать одну, но помогая ей

финансово.

-И не говори, - усмехнулась Кузнецова, - Вчера старшая перебудила

всю квартиру своим визгом. Ей какой-то кошмар приснился. Хуже Ксеньки,

честное слово.

Ира улыбнулась красными губами:

-Это ей уже шестнадцать? – уточнила женщина.

-Да, - грустно усмехнулась Лилия, - Скоро уже улетит из гнезда,

оставив нас одних. Кстати, Генка объявился.

-Да ладно! – округлила глаза Ирина.

-Ага, я сама в шоке. Позвонил вчера, сказал, что скоро вернется из

длительной командировки. Сказал, что скучал и по мне и по Окси.

-Эта его привычка коверкать имена, - скривилась собеседница.

-Да знаю, - фыркнула Кузнецова, - На самом деле это даже мило. Я

привыкла.

-А как Виктория твоя отреагировала?

-Она еще не знает, - призналась Лилия, - Сегодня собиралась ей

сказать. Думаю примет нормально. Как-никак это моя жизнь и такие

подробности должны волновать её меньше всего. Года через два она выйдет

замуж, а я с кем останусь. Одна с маленьким ребенком на руках? Не самое ли

это ужасное?

Ирина промолчала. Она знала, что самое страшное для нее – это

одиночество. И в чем-то понимала лучшую подругу, остаться одной с

ребенком – равносильно проклятию.

Зазвенел телефон.

-Вот и старшая. Только вспомнили, - усмехнулась Кузнецова.

Она подняла трубку и оторопела, даже Ира услышала то, что кричала

Виктория.

-Мама срочно домой! Мама! Ксюха, я не знаю что делать! Быстрее!

Глава 4

Лилия примчалась домой спустя двадцать минут. Она два раза уронила

ключи, пока дрожащей рукой пыталась вставить их в дверной замок.

Женщина открыла, наконец, железную дверь и медленно переступила через

порог. В коридоре стояла полнейшая темнота. Обе комнаты были закрыты, а

с кухни пробивалось всего жалкая толика света. Лиля сглотнула вязкую

слюну, ставшую комком в горле, и протянула руку к выключателю.

Послышался щелчок, и люстра под потолком зажгла все свои три лампочки,

ослепляя вошедшую.

Подперев спиной дверь в большую комнату, на полу сидела ее старшая

дочь, судорожно сжимая в руках мобильный телефон. В глазах – пустота, рот

перекошен.

-Вика, - в надежде позвала Кузнецова.

Девушка дернулась, из ослабевших рук выпал телефон и с грохотом

упал на пол. Вика мгновенно прижалась к опоре, забыв, что дверь

открывается вовнутрь. Словно ожидая малейшего шороха: в дверь

послышалась серия ударов и хныканье, перепуганного насмерть ребенка.

-Вика отойди! – Лиля скинула верхнюю одежду, сердце матери

обливалось кровью, когда та услышала плач младшенькой.

-Мама, не ходи туда! – зашептала Виктория, - Там она! Там они! Не

ходи! Не играй!

-Ма-а-ама, - завыла Ксюха с той стороны двери. Она доставала до

ручки, но силенок открыть тяжелую дубовую дверь у неё всё ёще не хватало.

-Да встань же ты! – она рывком подняла старшую дочь с пола, попутно

вывихнув той руку. А потом аккуратно, чтоб не задеть стоящую у порога

девочку, отщелкнула дверь. Она с легкостью открылась, Вика в ужасе

сделала шаг назад. Перед её внутренним взором всё еще стояла картина: она

кидает в сестру мягкую игрушку, а та, недолетая до ребенка, разворачивается

и летит обратно в Вику, а Ксюша по-прежнему протягивает ей навстречу

руку, как предложение присоединиться к игре.

-Мама! – ребенок кинулся навстречу родительнице и вцепился обеими

ручонками, по щекам стекали слезки.

-Маленькая моя, - Лилия гладила Ксюшку по растрепавшимся черным

волосам. Голубые с фиолетовыми прожилками глаза ребенка зыркали на

Вику.

-Что здесь произошло, Виктория Александровна? – она тоже

посмотрела на девушку. А та в своё время округленными глазами смотрела

на Ксению.

-Мне повторить вопрос? – почти рявкнула Кузнецова.

-Я просто хотела поиграть, - захныкала малышка, прижимаясь к своей

маме, - А Вика закричала и закрыла меня.

-Виктория, я жду объяснений! – Лиля переводила взгляд с одного

ребенка на другого. Такого на её памяти еще не было. Пока Ксю была

маленькая – Вика всячески помогала и нянькалась, а потом они уехали. Но

сейчас…. Что происходит сейчас?

-Игрушка, - дрожащим голосом попыталась оправдаться девушка, -

Она летела. И взгляд. Я не хотела играть.

Женщина вцепилась в последнее предложение:

-Не захотела играть! Именно поэтому ты закрыла сестру в комнате и

разыграла сцену по телефону, да? Ты же взрослый человек! Что за выбрыки,

- а когда Вика открыла рот, для того чтоб еще раз оправдаться, - рявкнула, -

Марш в свою комнату! И чтоб до ужина тебя не видела! – а потом опять

погладила Ксюшу по голове, - всё хорошо маленькая. Я с тобой могу

поиграть. Кушать не хочешь?

Вика почти сразу заскочила к себе и, зарыв дверь, подперла его стулом.

Неужели этот кошмар кончился? Жутко захотелось позвонить Ярославе, но

телефон остался валяться в прихожей. Завалившись на разобранную кровать,

Виктория нырнула в глубокий беспокойный сон. Где снова и снова к ней

приходили образы летящего Тузика.

***

-Вика, мне нужно с тобой поговорить? – разбудила меня мама, вырывая

из очередного кошмара.

-Хорошо, - я повернулась на другой бок, желание вставать и куда-то

идти пропало напрочь. Хотелось найти безопасное место и остаться там

навсегда. – Это по-поводу Ксюши?

-И это тоже, - вздохнула мама и присела на краешек моей кровати.

На кухне настойчиво орал телевизор, это немного сбивало с мысли и

меня и её.

-Что всё-таки произошло? У тебя был такой голос.… А от Ксёнки я

ничего не добьюсь, ты же знаешь.

-Мам, эта квартира сводит меня с ума, - произнесла я фразу, которую

вынашивала с момента переезда. – Мне начинает мерещиться всякая

чертовщина. И хорошо, если она мерещится, а не происходит на самом деле.

-Ты сейчас о чём? – уточнила мама, умостившись удобнее.

-Парящие предметы в воздухе, включающиеся сами электроприборы,

пропадающие вещи и под конец, - я набрала воздух в легкие, - Ты наверняка

заметила, что Ксеню последе время мучают кошмары, она переносит их в

реальность и пугается каждого шороха. И этим пугает меня. Мама, это

невыносимо. Может я уже слетела с катушек и пора покупать смирительную

рубашку?

Она покачала головой, игнорируя мой жалостливый взгляд:

-Ты же понимаешь, что ничего этакого не бывает. Это просто твоя

бурная фантазия. Или попытка привлечь моё внимание, - возмутиться она

мне не дала и продолжила, - А перебои с электроприборами и поломкой

вещей мы скоро решим. Из командировки возвращается Козин. Он звонил

недавно. Сказал что скучал. Так что - мужчина в доме - какая-никакая опора.

Именно об этом я еще хотела с тобой поговорить.

Я фыркнула:

-Мало того что мне не поверили... Так что, я опять переезжаю к

бабушке?

-Зачем ты так? – психанула мама, вскочив на ноги.

-А как? – сил встать не было, и я просто села в кровати, - Именно этим

закончился последние приезд твоего Генки! Мои вещи были собраны и

оттарабанены к бабушке!

-Он моя семья, так же как и ты!

-Эта твоя «семья» кинула тебя в неизвестности, так же как и ты меня

два года назад!

-Не забывайся! Эта квартира куплена на его деньги и это его дом тоже!

-Теперь понятно, почему я не чувствую уюта! Это его дом, не мой!

-Виктория! – почти заскулила она от бессилия.

-Мама, я не хочу обсуждать это, - пробормотала я, опускаясь обратно

на подушку, - Я не хочу с ним жить и точка!

-Ты никуда не уедешь. Я не позволю, - зашипела эта женщина мне в

ответ.

-Даю ему испытательный срок – месяц, - хохотнула я, а потом охнула

от неожиданно упавшего телефончика на мой живот. Дверь за мамой

захлопнулась.

-Яр, привет, - вздохнула я в трубку, как только подруга приняла вызов.

-Ага. Что с голосом? – ответил мне незамедлительно динамик.

-Желательно было бы всё обсудить при встрече, - хмыкнула я, - Но так

случилось, что меня арестовали за плохое поведение и заперли в этом

ненавистном доме.

-Рассказывай, - Я услышала, как девушка плюхнулась в кресло.

-Начнем с того, что я схожу с ума. Эта квартира сносит мне крышу. А

вдобавок ко всему возвращается мамин хахаль.

-Он же её кинул…

-То есть, мой слёт с катушек тебя заинтересовал меньше, - фыркнула я

в телефон.

-Хахаль мне интереснее, чем твой здравый рассудок. Рассказывай!

-Повезло с подругой, - буркнула я. – В целом известно только то, что

он вернется в город после Нового Года, и потом начнется у меня веселая

жизнь.

-Опять к бабушке? – сочувственно спросила у меня Слава.

-Я собиралась. Мама скандал по этому поводу закатила! Из разряда:

«Ты будешь жить с нами!».

-А ты?

-А я не хочу. Как представлю, что приедет ее этот Козин, блевать

охота.

-Ладно, посмотрим, что будет после праздников. А с мозгами что?

Совсем набекрень двинулись?

-А это точно при встрече, - пробормотала я, прислушиваясь как за

стеной, в кухне, возится у плиты мама.

-Как знаешь, - вздохнула Яра, - Тогда в понедельник жду подробного

рассказа.

-Хорошо, - я сбросила вызов и тут же набрала бабушку.

-Слушаю, - ответил через минуту чуть дрожащий, но до безумия

родной голос.

-Надежда Петровна, у меня ЧП, - со смешком произнесла я, ведь знала,

что она терпеть не может, когда я называю ее по имени отчеству.

-Виктория, - обреченно пробормотала женщина, - что уже случилось за

эти несколько месяцев?

-По-всей видимости, я опять переезжаю к тебе, - я услышала, как

бабушка возмущенно фыркнула.

-Он опять вернулся?

-Угу, - ответила я, - Мама правда против моего переезда, но я надеюсь,

что ты меня не выгонишь.

-Посмотрим на твоё поведение, - парировала старушка, - Когда

возвращается Козин?

-После Нового Года.

-Тогда у меня есть время разгромить дом до твоего приезда. Не хочу,

чтоб вы это сделали с Ярославой первыми.

Я рассмеялась. Всё-таки она не потеряла юмор с возрастом.

-Виктория, ужинать! – крикнула с кухни мама.

-Ладно, бабуль, - я тебе еще перезвоню, попрощалась я с ней и нажала

кнопку «Отбой».

Свесив босые ноги с кровати, я еще секунду посидела, а потом, после

очередного маминого крика, отправилась в кухню. Ужинали все не в самом

благоприятном расположении духа. Ксюха всё ещё с опаской косилась в мою

сторону и прижималась к маме. Я с безучастным видом ковыряла вилкой в

плове, надеясь, что всё это обратиться страшным сном и я, наконец, очнусь.

Мама же бросала встревоженные взгляды с меня на Ксеню, а потом на

телефон. Она ждала звонка, и я даже знаю от кого. Как можно быть

настолько слепой!? Он же ею открыто пользуется. Или у меня паранойя.

-Ксюш, что у тебя с глазами? – наконец взглянула на младшую без

прежнего опасения и заметила перемену во внешности ребенка.

-А что? – не поняла девочка и потерла глазенки кулаками.

-Мам, - протянула я, не сводя взгляда с Ксеньки.

-Да я видела, - безразлично хмыкнула та, мы уже записались к

окулисту. У деток часто меняется цвет глаз, и удивляться тут особо не надо,

но всё-таки к врачу мы сходим.

Я еще раз посмотрела на фиолетовые радужки ребенка и вновь

уткнулась в тарелку.

***

Понедельник подкрался незаметно, как это всегда и бывает.

Проснулась я практически мгновенно от орущего будильника. Мама еще

спала, она на сегодня записала мелкую к врачу и взяла отгул на работе.

Медленно сползая с кровати, я в который раз наблюдала за своим

отражением в зеркале напротив. Может закрасить его? Кажется, у бабушки

была синяя краска.

Наспех собравшись, я выбежала на улицу. Ветер тут же кинул мне в

лицо пригоршней снега. Но я опаздывала, и дела до погоды не было

никакого. Уже через пятнадцать минут я завалилась в школьный холл, где

меня ждала Ярослава.

-Ты время видела? – безучастно поинтересовалась она, сидя на лавочке

закинув ногу на ногу и наблюдая, как я вся раскрасневшаяся от мороза

вползаю в школу и пытаюсь отдышаться.

-Звонок был?

-Ага, - разглядывая свои ногти на руке, ответила девушка, совершенно

не спеша на первый урок.

-География, - простонала я, скидывая куртку и забегая в раздевалку. –

Слава, ты идешь? – крикнула я ей, уже поднимаясь на второй этаж. Подруга

медленно поплелась за мной, поглядывая на охранника, храпящего на своём

посту. Она явно мечтала свалить сегодня со школы пораньше, желательно -

сейчас.

Я подождала пока Яра дотопает до нужного нам кабинета и

постучалась.

-Можно, Лариса Николаевна, - сунула я свой нос в приоткрывшуюся

дверь, но вместо географички встретилась взглядом с директором.

-Кузнецова, - улыбнулся мне Эдуард Леонидович, как палач перед

исполнением приговора, - почему опаздываем?

-А.. эм, - проблеяла я, пока меня не втолкнула в кабинет подруга,

которая еще не заметила причину моей заминки.

-Лебедева, - еще шире растянул улыбку деспот, - Обе ко мне в кабинет

после урока.

-А Кузнецова еще и прогуливает географию, - встряла учительница,

когда директор уже выходил из кабинета. Одарив меня еще одной

улыбочкой, он захлопнул за собой дверь.

-Надо было прогулять школу, - пыхтела Слава, выдалбливая куски

бумаги из тетради грифелем карандаша. А я пыталась понять, за что мне

такая задница в этом месяце.

Звонок, казалось, прозвенел спустя вечность. Наспех покидав вещи в

сумку, я выбежала в коридор и уже там притормозила, чтоб подождать

подругу. Она, всё так же медленно двигаясь, нагнала меня:

-Ну что, за порцией трындюлей? – осведомилась она и потащила меня

на третий этаж к кабинету администрации школы.

-Добро пожаловать в ад, - усмехнулась я и зашла в приемную.

Секретарша бросила на меня оценивающий взгляд и вновь уткнулась в

монитор компьютера.

-Можно? – состряпав умиленную мордашку, Слава заглянула в кабинет

к директору и, получив утвердительный ответ, затянула меня следом за собой

в помещение.

-Вызывали? – подыграла я подруге.

Эдуард Леонидович фыркнул и поправил черные волосы с

серебряными ниточками седины.

-Вы опять за старое? – он со вздохом опустился в кожаное кресло, от

чего его приличное пузо заколыхалось, как от сильного ветра.

-Проспали, - опустила глаза в пол Лебедева, толкая меня локтем в бок,

чтоб я не сорвала весь спектакль.

Директор захохотал. Каждое наше явление в кабинет к нему означало

очередной каламбур.

Глава 5

-Пап, может не надо? – я остановилась перед дверью в подъезд.

-Донь, я хочу познакомить вас с Инной. Что здесь плохого? – папа

уверенно сжал моё плечо и поднес ключ от домофона к замку.

-Я боюсь, - честно выдохнула я. Слова повисли теплым облачком пара

на морозе.

-Она не такая уж и страшная, - наиграно обиделся он, а потом,

усмехаясь, подтолкнул меня в уже открытую железную дверь, - Давай не

дрейфь. Кузнецова ты, в конце-то концов, или нет?

Последние слова задели, и я шагнула в убаюкивающее тепло. Отец

остановился у лифта и приглашающим жестом пропустил меня в его пасть. В

последнем ужастике, который я посмотрела, человека разломило напополам

таким лифтом – теперь я дергаюсь и по этому поводу. Какая же я всё-таки

впечатлительная особа.

-Приехали, - известил меня родной голос, и я опять последовала за

папой. Он достал из кармана куртки связку ключей. На ней я заметила

желтоватый ключ – ключ от нашей старой квартиры. Где мы жили все

вместе. Он еще его хранит. Зачем? Неужели, он скучает по нам? По всем нам

– четверым.

-Инночка, солнышко, у нас гости! – крикнул папа, переступая порог и

расстегивая молнию на верхней одежде.

Из комнаты вынырнула женщина. Рыжие волосы свободно скользили

по шелковому халату. Острый, как у мышки носик, дернулся, будто учуял

аппетитный ломоть сыра. Наверное, не хорошо сравнивать человека с

мышью, но именно такое впечатление произвела на меня мачеха.

-Здравствуй, - произнесла женщина и, улыбнувшись, протянула мне

руку. А потом затараторила: - Саш, ты почему не предупредил, я бы что-

нибудь вкусненькое приготовила.

-Не суетись, - смахнул папа рыжую прядь с лица своей новой жены, - Я

думаю, ты поняла, что это моя дочь – Виктория. Поверь, суета ни к чему, - он

с нежностью глянул в мою сторону.

-Как скажешь, - Инна бросила на меня взгляд. – Суетится или не

суетится, но покормить я вас просто обязана. Так что мыть руки и за стол.

Обреченный вздох двух людей был ей ответом.

А уже через минут десять я уплетала еще теплое жаркое и с интересом

слушала армейские рассказы отца. Инна усмехалась и поглядывала на меня

из-под постоянно падающей на глаза челки.

-Вик, может добавки? – поинтересовалась она, когда у папы пересохло

в горле, и он восстанавливал себя стаканом холодной воды.

-Нет, спасибо. Очень вкусно, но я объелась, - ответила я, а женщина

вздрогнула от того что мой телефон, лежащий рядом на столе, завибрировал.

-Да, мам, - приняла я вызов, зная, что если не отвечу, получу скандал.

И хорошо если он будет один.

-Привет, малая, ты где?

-Я у Ярки, - скрестив пальцы, соврала я самой родной женщине.

Инна подняла брови, но ничего не сказала до тех пор, пока я не

положила мобильник обратно на кухонный стол.

-Лилия запрещает нам видеться, - пояснил своей жене отец, - Она

считает, что я буду настраивать дочку против нее.

-Тогда удачи, - подмигнула мне рыжая.

-Спасибо. – Я вскочила, глянув на часы, - Я на самом деле с Ярой

хотела встретиться. Папуль, побежала я. Инна я была очень рада с вами

познакомиться.

-На «ты» - поправила меня женщина.

А, уже выйдя на лестничную клетку с отцом, я задала ему вопрос,

который мучил меня давно.

-Ты так резко опять ворвался в мою жизнь.… Скажи, а Ксюшу ты не

хочешь увидеть?

-В каком смысле?

-Пап, у тебя две дочери, - возмущенно прошептала я, заглядывая ему в

серые глаза.

-Я это помню, - как-то неохотно отозвался он, - Викуль, ты, кажется,

опаздывала к Славе?

-Так это и есть твой ответ? – презрительно фыркнула я и, не дожидаясь

лифта, метнулась вниз по лестнице.

Александр вздохнул и вернулся домой. К себе домой.

Дверь и в квартиру и в подъезд - хлопнули в унисон. На ходу надевая

перчатки, я проклинала себя за глупость. Кто знает, зачем он опять с тобой

захотел видеться. Может за всем этим стоит корысть. А что он может

потребовать от малышки? Ничего. Зато есть Вика, которая скоро станет

совершеннолетней, и с нее можно будет тянуть алименты. Или как это

правильно называется? Мама что-то говорила по этому поводу, когда

предлагала лишить его родительских прав! Дура! Почему я тогда отказалась?

Он бы тогда ни за что не позвонил мне и не предложил встретиться. А что

теперь? Он за какие-то две недели смог вернуть моё расположение к себе. И

всё чаще я начинаю задумываться, что в разводе виновата мама. Если бы они

не утаивали истинную причину…. Я затормозила у самого бордюра, а мимо

меня пронеслась на полной скорости машина. На светофоре красный. Еще не

хватало попасть в аварию. Мне нужна Слава, мне срочно нужна Слава. Уж

она точно сможет вправить мне мозги и сказать в чем именно я не права.

Девушка поймала меня возле супермаркета. Ярослава как всегда была

без шапки в такой-то мороз и ее русые волос беспощадно трепал ветер,

завязывая из прядей морские узлы.

-Что-то ты рано, подруга, - улыбнулась мне Яра, перекладывая

тяжелый пакет из одной руки в другую.

-Мне очень надо с тобой поговорить.

-Идем, - предложила она, - Дома всё равно никого. Так что выскажешь

всё. Можно в матах.

Я улыбнулась и попыталась отобрать у Славы пакет с продуктами, но

Лебедева была в своём репертуаре и послала меня далеко и надолго, когда я

попробовала разжать ее пальцы.

-А где твои? – Хмыкнула я, стряхивая снег с сумки.

-Мама на работу умчалась. Папа уже вторую неделю в командировке –

послезавтра приезжает. Славка с друзьями где-то.

Бешеная у ее родителей фантазия, конечно. Назвать дочь Ярославой, а

сына – Вячеславом. Точнее наоборот, вначале назвали брата. Он, если мне не

изменяет память, лет на пять старше Яру.

-Ускоряйся, - фыркнула девушка, придерживая для меня дверь в

подъезд. Скользнув во внутрь, я блаженно прикрыла глаза от укутавшего

меня тепла.

-Ты целый день так тормозишь? – Слава уже вызвала лифт и сверлила

меня тяжелым взглядом черных глаз.

Через минуту я уже прикрывала за собой дверь в Славкину квартиру.

Она доползла с пакетом до кухонного стола и рухнула на мягкий уголок.

-Топай сюда. Я встать не могу – прохрипела девушка, помахав мне

рукой из-под столешницы.

***

-Ты хочешь сказать, что в квартире что-то водиться? – скептично

хмыкнула Яра.

-Я сказала лишь то, что видела. – Мне стало не по себе от пристального

взгляда подруги. Так обычно смотрят на насекомых, которые выжили при

атомном взрыве.

-А мама что?

-Не верит, - опустила я глаза, продолжая постукивать чайной ложкой

по бортикам опустевшей чашки.

-Но ведь она в один из таких моментов была дома, - протянула

Лебедева, непонятно на что намекая.

-Середина ночи. – Пожала я плечами.

-Но ты то услышала, - ткнула меня носом в неоспоримый факт подруга.

-Нет, - я, наконец, смогла взглянуть на Лебедеву, - Это была не я. Это

была Ксюша. А у детей сон чуткий.

-Давай так, - вздохнула она, словно смирившись с неизбежностью, -

Если еще происходит нечто мистическое – ты сообщаешь мне. Помнишь, я

тебе говорила, что у меня дед знахарством занимался, когда в деревне жил?

ПГТ не деревня, но люди к нему еще ходят. Спрошу у него совета, может,

скажет что делать. Думаю, это лишним не будет. Как тебе идея?

-Согласна. Но всё же я надеюсь, что такое больше не повторится.

Слава улыбнулась:

-Когда Козин приезжает?

-Второго января. Спокойной жизни пришел конец.

-Может еще не всё так плохо? – постаралась подбодрить меня Яра, - Ты

ведь его почти не знаешь. А там еще неизвестно, как он к тебе отнесется.

-Наверное, ты права, - я спустила вниз затекшую ногу, - Но мне хватает

того, что он кинул маму и уехал не сообщив.

-Оставив деньги на квартиру, а потом вернулся, - закончила за меня

подруга, - Вик, я понимаю, что родной отец ближе. Но если он на самом деле

объявился из-за выгоды, то не надо строить воздушные замки. Они рухнут в

любой момент. Попробуй приглядеться к тому, кто сейчас ближе. Я не

заставляю тебя признать в нем близкого родственника, но попробовать то

можно.

-Я тогда не понимаю, зачем отец меня знакомил со своей Инной.

Неужели только для того, чтоб я ничего не заподозрила? Слав, я запуталась, -

мой лоб встретился со столешницей, и я закрыла голову руками.

-Разберешься. Ты у меня сильная, - шепнула Лебедева, проведя рукой

по моим волосам.

От подруги я ушла спустя два часа. Мы посмотрели фильм, который

давно посоветовала мне бабушка – «Пролетая над гнездом кукушки».

Насмеялись, обрыдались, и вот теперь по темному переулку я шагала в

гордом одиночестве домой. На ветках деревьев застыли сосульки, заключив

их в импровизированные стеклянные коконы. От тяжести ветви тянуло к

земле и казалось, что к тебе протягивают руки-лапы неземные создания. То,

выныривая из зимней ночи в желтый свет фонарей, то ныряя обратно, я,

наконец, добрела до дома и с неохотой поднялась в квартиру.

-Мам, я дома! – крикнула я, вешая куртку на крючок.

-Иди ужинать! – вторила мне она.

-Я не голодна, - нашла я маму с Ксюхой в их комнате. Сестренка

пыталась учить алфавит. Водила пальчиком по страничке цветного учебника

и пыталась прочитать слово.

-Вы у врача были? – я села рядом с дитем на пол, обращаясь к маме.

-Да, сказали что ничего страшного. У деток часто темнеют глазки из-за

накопления меланина. Теперь она у нас больше не голубоглазая, - вздохнула

она.

-Но фиолетовый довольно необычный цвет…

-Может это ненадолго, и потом он опять поменяется, - пожала мама

плечами, - Главное, что никаких заболеваний не обнаружено. А то я столько

вычитала в интернете – ужас.

-Как успехи? – потрепала я сестру по черным кудряшкам?

-Тузик, - довольно ткнул ребенок пальцем в книгу. Я с замиранием

сердца перевела взгляд на рисунок собачки, а перед внутренним взором

всплыло воспоминание о самом страшном дне. Летящая игрушка, которая на

секунду замирает в воздухе и наконец, определившись с целью, летит ко мне.

А Ксюха в это время сидит на кровати с отсутствующим взглядом и

протягивает мне руку, приглашая поиграть.

-Вик, всё хорошо? – мама дернула меня за руку, а я от неожиданности

отшатнулась и повлекла за собой малышку, и лишь потом осознала, что

сжала ее ручонку слишком крепко. Но девочка не проронила и звука, сверля

меня взглядом. На левой ручке проступали красные отпечатки от моих

пальцев, а по щечкам скатывались слезки.

-Прости, - это было скорее адресовано маме, чем сестре. Вскочив с

пола, я в мгновение ока оказалась в своей комнате и закрыла дверь. Да что же

со мной происходит?

***

На следующее утро мама сделал вид, что ничего не случилось. А ведь

на нежной коже малышки остались синяки от моих прикосновений. Но она

даже не заплакала! Почему? Почувствовала мой страх? Или просто

постаралась выглядеть взрослее? Взрослые же не плачут.

-Мама, мама, а когда мы будем наряжать ёлку? – услышала я возглас

Ксюни из коридора, когда сама пыталась еще раз заснуть, спрятав лицо в

подушку.

-Вечером.

-Нет, я хочу сейчас! – заканючила сестра.

-Тогда иди, буди Вику, - хмыкнула мама.

Ну как всегда! Зачем я им там? Сами что ли не справятся? Но малая

уже с громким стуком распахнула дверь в мою комнату и прыгнула на меня

сверху с криками:

-Вика, просыпайся! Просыпайся, Вика!

-Я не сплю, - буркнула я, все еще уткнувшись носом в подушку и

чувствуя, как хрустит позвоночник под весом ребенка.

-А почему тогда лежишь? – удивилась девочка и соскользнула на пол,

пяткой оставив мне на память синяк на боку.

-Уже встаю, - неохотно отозвалась я, свешиваясь с кровати.

-Завтракать будешь? – в дверном проеме нарисовалась мама, жуя

бутерброд.

Я пробурчала в знак отказа, безуспешно пытаясь втиснуться в старые

спортивные штаны.

-Я ёлку уже достала, - отчиталась мама, - Давай быстрее.

-Опять искусственная? – уныло пробормотала я под нос.

-В следующем году сама будешь тащить настоящую, - пообещала мне

она, ловя на лету кусок колбасы.

-Хорошо. Я, кстати, во второй половине дня убегаю к Славке.

-Нет.

-Что значит, нет? – я вошла в мамину комнату как раз тогда, когда она

размещала треугольную подставку возле батареи, пытаясь разместить ее так,

чтоб, в скором времени, собранная елка не мешала Ксюше доставать

игрушки из ящика, а маме выходить на балкон.

-То и значит, - ответила она, так и не повернувшись ко мне своей

лучшей стороной, - Ты мне сегодня нужна дома. С Ксюней поиграешь. А я

пока по магазинам пробегусь. Еда, подарки, сама понимаешь.

-Я уже договорилась, - попыталась отнекаться я от грозящей

перспективы.

-Я не ясно выразилась? – меня пронзили злым взглядом голубых глаз.

Они напоминали Ксюшины.… Совсем недавно у сестренки были такие же.

-Но мама!

-Мне повторить вопрос? – а потом уже более мягким тоном добавила, -

Тащи игрушки. Коробка в коридоре на полу.

Не ответив, я развернулась и потопала за игрушками. Помню свой

седьмой новый год. Папа накупил блестящих игрушек, в доме пахло свежей

хвоей. Мама спекла торт в форме елочки, и я посыпала его зеленой

кокосовой стружкой. Часть просыпалась, но меня даже не ругали. Наверное,

это был самый счастливый праздник за всё мою жизнь. Я приподняла,

примеряясь, красный картонный коробок. Он был почти невесомым.

Странно, ведь стекло должно много весить.

-Вот, - я поставила игрушки перед мамой, когда та напяливала на

стержень пушистые пластмассовые «ветви».

-Открывай, - повелела она.

Я распахнула и ахнула, уставившись на легкие игрушки из папье-маше:

-А где наши? Стеклянные?

-Так я их отцу твоему отдала, - фыркнула она, надевая верхушку, на

которой должна красоваться красная звезда.

-Зачем? Он просил? – не верящим взглядом я продолжала сверлить

поредевшие ряды игрушек.

-Нет. Я подумала, что так будет правильно, - отозвалась мама, - А что?

Они тебе были нужны?

-Но это же воспоминания, - упавшим голосом объяснила я.

-Ой, Вик, - отмахнулась она от меня, - будут еще воспоминания,

которые нужно хранить. А те можешь выкинуть из своей головы. Прошлое

было не самым радужным, или ты со мной не согласна?

-Не согласна! Это ведь были мои игрушки! Папа подарил мне их на

новый год! Мне было семь лет!

-Ты еще это помнишь? – удивилась она.

Глава 6

-Значит, не увидимся? – грустно пробормотала Слава в телефон.

-Как всегда, - меня всё еще трусило от злости, - Если надо ей, то

больше никому ничего не нужно! Надоело!

-Ладно, не бушуй. Подарок тогда свой получишь при следующей

встрече, - пообещала подруга, - А теперь беги, пока малая не нашкодила. Она

у тебя может.

-Да хорошо, - смирилась я.

-Эй, эй, подожди! – опомнилась девушка, в надежде, что я еще не

положила трубку.

-Говори.

-Больше ничего не происходило? – двусмысленно уточнила она. –

Ничего, о чем бы я должна была знать?

-Если ты о странностях в квартире, то нет. Всё тихо.

-Тогда хорошо. Главное не накаркать, - хохотнула она и сбросила

вызов.

-Вика, я ушла! – хлопнула входной дверью мама. Я, сидевшая до этого

на полу в своей комнате, легла. Силы словно выкачали и я сдулась подобно

шарику.

-Вика! Вика! – послышались крики и топоток в коридоре, а потом

дверь в комнату распахнулась, - Вика, ты почему лежишь? Вставай! Играть!

Хочу играть! – запрыгал ребенок перед моим носом. Подол красного

праздничного платья то и дело подпрыгивал вверх.

-Может, сама поиграешь? – безнадежно предложила я.

-Нет! – заупрямилась Ксюша, - Я хочу играть с тобой!

И во что будем играть? – я перекатилась на бок и подперла голову

рукой.

-Прятки!

-М-может не надо? – без особой уверенности попросила я.

***

Мама вернулась домой к вечеру. К моему великому удивлению

сегодня ничего странного не приключилось. Ксюша, как обычный ребенок,

долго играла; хныкала, если что было не по ее правилам. И вовремя заснула,

проспав почти три часа. Я за это время успела приготовить ужин, спалив

начисто две котлетки, и чуть не затопила соседей, набирая в чайник воду.

-Вик, ты домашний не видела? – сунула она свой нос ко мне в комнату,

когда я лежала на кровати, задрав ноги на стену, и читала «Портрет Дориана

Грея».

-На кухне, - не отрываясь от текста, ответила я на вопрос.

-Может, ты еще на потолок залезешь? – с сарказмом фыркнула она,

распахивая дверь в комнату.

-А может, ты, наконец, научишься стучать? – я захлопнула книгу и

перевела взгляд на мать. Волосы были убраны под цветастое полотенце, но

ко лбу прилипла одна мокрая прядь, пересекая родинку над бровью.

-С какого перепуга, я должна стучать? – в ее голосе почувствовалась

сталь, которая обычно звенит при смертельных сражениях.

-С такого, что старшая дочь выросла и имеет право на уважение.

-Стучать – это уважение? – фыркнула она, делая шаг в комнату и

закрывая за собой дверь, чтоб Ксюша не слышала перепалки.

-Мам, тебе так сложно принять моё правило? – я спустила ноги на

кровать и села, сверля взглядом родственницу.

-Пока ты живешь в моей квартире, ты будешь следовать моим

правилам. Ясно?

-А кто-то недавно говорил, что квартира наша! – я сделала ударение на

последнее слово, пытаясь вызвать отклик.

-Не придирайся к словам! – повысила она, наконец, голос.

-Я говорю лишь то, что слышу, - пробормотала я, наблюдая за тем, как

мама закрывается от меня, скрестив руки на груди.

-Виктория, не зарывайся!

-А то что? – я не смогла удержаться и закричала.

-А что вы тут делаете? – Ксюша прибежала на звук и теперь с

интересом разглядывала нас обеих.

-Разговариваем, - сквозь сжатые зубы выдавила Кузнецова.

-Нет! Вы ругаетесь! – уперев кулачки в бока, подвела черту мелкая. – Я

слышала! Вы кричали!

-Малыш, всё хорошо. Иди, играйся, - улыбнулась я сестре, а потом

добавила, глянув на маму, - И ты иди, поиграй.

Она открыла рот, чтоб ответить что-то наподобие «Не указывай

матери», но Ксюня схватила ее за руку и утащила к себе в мир игрушек.

Я со вздохом упала на подушку, все еще сжимая в руке книгу. Мама

отбила всё желание читать, и я повернулась носом к стене и прикрыла глаза.

Сквозь веки просачивался свет от люстры под потолком, отчего воображение

создавало причудливые радужные узоры. За окном выл ветер, время от

времени пытаясь пробиться сквозь стеклянную преграду и расширить свои

владения. От этих звуков по коже пробежал мороз, будто я была там – на

улице, обдуваемая холодом.

За стенкой звонко смеялась сестра. Звук шел со стороны зеркала, и все

чаще казалось, что смеется именно оно. Но повернуться и развеять эти

догадки я не посчитала нужным. Тело уже окунулось в сладкую дрему,

постепенно погружался туда и разум. Мысли становились все бессвязней, все

тоньше. А когда пальцы ослабли, выпуская из своей хватки корешок книги, я

окончательно уснула.

Звонкий смех расколол надвое сон про путешествие в

несуществующую страну. Я разлепила неохотно глаза и повернулась на бок,

чтоб высказать всё в миленькое личико младшей сестренки. Но вместо

ребенка я увидела лишь свое отражение в зеркале напротив. Свет в моей

комнате был выключен, горел лишь ночник над письменным столом. Видимо

мама заглянула ко мне в комнату и, увидев, что я сплю – выключила свет и

укрыла меня. А сколько время? Я высунула руку из-под одеяла и потянулась

к мобильнику, который лежал на краю стола. Без десяти два. Все спят. Но кто

смеялся? Приснилось что ли? А потом я почувствовала, как кожа

покрывается крупными мурашками, потому что прямо перед моим носом

раздался очередной смешок.

Я подскочила, как ужаленная и, подобрав коленки к подбородку,

прижалась спиной к стенке, гипнотизируя взглядом собственное отражение.

Оно отвечало мне не менее завораживающим взглядом. А где-то между нами

опять раздался смех.

-Я схожу с ума, - пробормотала я, закрыв глаза и вцепившись руками в

край одеяла, которое натянула практически до подбородка.

По коридору прошлепали босые ножки. Этот звук разрушил хрупкую

неопределенность и я, переселив себя, позвала сестру. Дверь нерешительно

приоткрылась, впуская малышку с распущенными темными волосами.

-Почему не спишь? – бодрым голосом завела я, но на половине фразы

запнулась.

-Играть хочу, - пожаловался ребенок, более решительно ступая по

моему ковру и запрыгивая на кровать.

-Завтра поиграем, - пообещала я, прикоснувшись к холодной щеке

ребенка, - А сейчас иди спать.

-Я не хочу спать, - тихо произнесла она, наклонив голову вниз, и

отчетливо поводила ею из стороны в сторону. – Я хочу играть.

Она подняла на меня взгляд полный мольбы. И что-то пробормотав,

дернула за одеяло. Меня прошиб пот. Лицо малышки изменилось буквально

за секунду. Фиолетовые глаза сияли в неясном свете ночника. Кожа

побледнела так, что были видны темный узор из вен. И она, искривив губы,

засмеялась тем смехом, от которого я проснулась.

-Играть! – повторила она, вдавливая пальцы в мою кисть. Как когда-то

я оставила синяки на ее нежной коже, так и она сейчас – мстила мне.

Что-то хрустнуло. Кажется, это была моя кость. Я заворожено глядела

на малышку, а ее глаза заволок туман. «Играть!» - читалось по ее губам.

Ксюша опустила голову вниз, не размыкая хватку, и засмеялась. Вначале

тихо, а потом всё громче и громче. Вместе с хрустом кости, оборвалось что-

то внутри меня. «Она меня убьет» - пронеслось в голове. А потом все мысли

метнулись к звуку, от которого дрожали барабанные перепонки.

Медленно, почти незаметно смех стал утоньшаться, переходя на

ультразвук, а потом вновь приобретая форму. Преображаясь в визг

будильника. Я вздрогнула и открыла глаза. В окно настойчиво заглядывало

солнце, рассеивая кошмарное ведение, всё еще стоящее перед моими

глазами. Запястье правой руки безумно болело, от того что я сама сжимала

его левой рукой. Да настолько сильно, что проступили красные полосы.

Неужели, всё то, что было ночью, оказалось простым кошмарным сном? Я,

стараясь ступать бесшумно, вышла в коридор. Задержавшись на минуту в

темном коридоре, я щелкнула дверью в мамину комнату. Они с Ксюхой

спали в обнимку на двуспальной кровати. В последний раз, я так полагаю.

Ведь сегодня приезжает Козин. И теперь я с полной уверенностью могу

сказать, что видение было всего лишь сном. Страшным до седых волос, но

сном. Мама бы не за что не отпустил мелкую саму ночью из комнаты. Она

бы пошла вместе с ней и в ванную и за водой.

Возле балкона все так же стояла наряженная в невесомые игрушки

елка. На ее ветках свергали включенные гирлянды, а на мишуре плясали

блики от ярких огоньков. Только серебряная звезда на самой верхушке не

сияла. Красную с лампочкой мама тоже отдала отцу. Я в последний раз

вздохнула об этой потере и подошла к наряженному дереву. Под ним

красовалась синяя коробочка с пометкой «Вике». Шурша оберткой, я

развернула книгу в броской ярко-оранжевой обложке.

-Ты как всегда, - хмыкнула за моей спиной мама, от чего я вздрогнула.

-И тебе доброе утро, - отозвалась я, повернувшись к сидевшей на краю

кровати родительнице.

-Что тебе принес Дед Мороз? – разыграла она дурочку.

-Книгу «Как стать хорошим менеджером», - без особой радости

ответила я на вопрос.

-Что с голосом? – нахмурилась мать.

-А что с голосом? – я пролистала книжку страниц в сто.

-Ты не рада подарку? – спокойно поинтересовалась она, но это уже

было началом бури.

-Сколько мне лет? – я, приподняв брови, кивнула в сторону подарка.

-Это подготовит тебя к будущей жизни, - стараясь сохранить

самообладание, поставила она точку в еще не зародившемся споре.

-Не надо решать за меня, кем мне быть! – дорисовать хвостик к ее

точке не составляло труда, и я опять стала на тропу войны.

-Надо быть благодарной! Ты должна мне говорить «спасибо»! Я тебя

вырастила! Я тебя выкормила! Неблагодарная!

-Завелась с полуоборота, - констатировала я факт достаточно громко,

чтоб она услышала меня.

-Надеюсь, что Ксюша будет лучше, - бросила она.

Дыхание перехватило и, вскочив на ноги, я выпалила фразу, которую

носила в себе уже несколько лет:

-Ты всегда любила ее больше!

-Не мели чепухи, - она словно испугалась. – Вы обе мои дочери!

-Но я не такая! – от нашей перепалки проснулась Ксюня. Она

отбросила розового зайку, которого во сне прижимала к груди и

расплакалась. Мама кинулась успокаивать малышку, бросив на меня

испепеляющий взгляд.

***

-Саш, ну чего ты? – бледная ладонь легкой птичкой опустилась ему на

плечо.

Мужчина оторвался от пейзажа за окном и повернулся лицом к

супруге. Инна обеспокоенно разглядывала Александра, останавливая взгляд

на каждой морщинке и складочке. Он уже третий день вел себя слишком

спокойно, что не было похоже на активного и всегда веселого Кузнецова. А

с утра даже не заглянул под елку, где его ждали любимые Инной парфюмы.

-Всё хорошо, - отмахнулся мужчина.

Рыжая провела по двухдневной щетине на его лице и удрученно

покачала головой:

-Ты ничего мне рассказать не хочешь?

-Я всё еще думаю о Викиных словах, - сломался Кузнецов.

-Она тебя чем-то обидела? – женщина наклонила голову вбок, пытаясь

уловить изменения в мимике мужа.

-Нет... Даже скорее наоборот, - он замялся, - Девочка не понимает,

почему я не могу общаться и с Ксюшей. Она взрослая, но не понимает

элементарных вещей.

-И почему же? – Инна постаралась сохранить тон равнодушным, но

интерес просочился, ведь она сама несколько месяцев пыталась понять

логику Александра.

-Как это почему? – удивился Кузнецов, - Лилия не знает, что я

поддерживаю отношения с Викторией. А Ксения не сможет лгать матери. Да

и где я должен видится с меньшей, если ей всего четыре года.

-Так объясни это дочке, - фыркнула Инна, заправив рыжую прядь за

ухо.

-Ты думаешь, она поймет?

-Саш, - она обняла мужа со спины – Ты же сам сказал, что дочь у тебя

взрослая. Элементарное ей объяснить не можешь?

-Да, наверное, ты права, - он чмокнул ее в макушку, но мысль все еще

ела его изнутри.

***

Мама металась по квартире, как угорелая. То пыль не вытерта, то

картина в кухне криво висит, то я забыла тарелку помыть. Стараясь не

попадать ей под руку, я притворилась статуей и засела за компьютер. Ксюха

вначале подражала маме и старалась ей помочь. Но после очередного

замечания, ребенку надоело, и она зарылась с головой в свои игрушки,

попутно выслушивая, чтоб сильно их не разбрасывала.

А причиной всего это бедлама естественно был приезд Козина. Я,

стараясь не шипеть от злости, мило улыбалась матери, каждый раз, как она

заглядывала ко мне в комнату. Будто стараясь убедиться, что я не подожгла

мебель или не расчленила на полу дворового кота.

А через час, она наряженная в праздничное тёмно-синее платье,

нетерпеливо слонялась по кухне и коридору, ожидая звонка в дверь. И он

таки раздался.

Ксюша выскочила к двери из-за интереса, да и потому, что соскучилась

по «дяде Генни». По словам младшей сестренки, он сам просил себя так

называть. А я вышла познакомиться с ним, лишь для того, чтоб мама не

затевала очередной скандал.

Когда наша мать, наконец, отлипла от долгожданного гостя и впустила

его в квартиру, я мысленно присвистнула, глядя на то, как этот скелет

выдержал объятия моей дорогой мамулечки, с весом более восьмидесяти

килограмм. Сам Козин выглядел, как жердь. Худющий и длинный. Черные

короткие волосы на концах образовывали колечки, и был он похож на

неостриженного барана. Единственным достоинством мужчины были

зеленые глаза. Но взгляд. Холодный. Цепкий.

-Ген, познакомься, это моя дочь Вика, - постаралась разрядить

затяжное молчание моя мать.

-Вика, - просмаковал моё имя Козин, расстегивая верхнюю пуговицу

черного пальто, - Виктория. Я буду называть тебя Тори. Ты же не против? –

по-дружески подмигнул мне этот сомнительный субъект.

-Меня зовут Вика, - отчеканила я, - И никак по-другому.

-Что-то твоя сестренка не в духе, - усмехнулся он Ксении, - Иди,

обними дядю Генни, Окси.

И к моему ужасу, ребенок, который не подпускает к себе посторонних,

с веселым визгом повис на шее Козина. Я уже была готова услышать, как от

тяжести детского тельца ломается его позвоночник. Но мужчина с легкостью

оторвал Ксюху от пола и закружил, умножая тем самым ее визги.

-С возвращением, - улыбнулась моя мать, а я, как никогда,

почувствовала себя лишней.

Глава 7

С кухни слышался смех и между ним короткие реплики, которые вновь

тонули в звонких волнах хохота. Ксюша спала в, теперь уже, их комнате, а

мама кормила гостя. Или скорее сейчас в этом доме гостья я? Безумно

захотелось схватить телефон, набрать бабушку и сообщить, что я переезжаю

к ней. Опять. И опять на два года.

Я со вздохом опустила голову на клавиатуру и боковым зрением

заметила, как промелькнула тень под моей дверью. Видимо Ксюша решила

незаметно подкрасться к маме…. Я мысленно выругалась, а потом все же

закончила предложение. …И к отчиму. Мне было непривычно осознавать,

что у малышки появился мужчина, которого она будет считать ближе

родного отца. Ведь настоящего она даже не помнит. Но сейчас их ждет

сюрприз. Пугать Ксюша всегда любила. Брала неожиданностью. Но пока

тихо. Тень на полу уже не видна, что значит, девочка свернула в коридорчик,

и ждет подходящего момента.

Тишина. Я повернулась лицом к двери в комнату и ошарашено следила

за мечущейся тенью, лежащей на полу. Всё бы ничего, но за стеклом двери

не было силуэта ребенка.

***

Слава минуты две гипнотизировала свой телефон. Полученное

сообщение поставило девушку в тупик. «Всё повторилось» - прислала

Кузнецова. На звонок Вика не ответила. А уже через пять минут Лебедева

мчалась домой к подруге. Где-то слева под ребрами ужасно ныло. Девушка

надеялась, что это от бега. А не от дурного предчувствия, которое росло в

ней с каждым шагом. До Викиного дома оставалось жалкие двести метров,

когда Слава почувствовала что земля из-под ее ног уходит. Поскользнувшись

на льду, девушка не очень удачно приземлилась на левый бок. Рука

вывернулась почти до хруста. Но стараясь не обращать внимания на боль,

Слава поднялась, оттолкнувшись от снега здоровой конечностью и стараясь

возобновить прежнюю скорость, захромала в сторону высотки.

Подъезд был открыт и снег свободными хлопьями находил в его тепле

свою гибель - тая в воздухе или на бетонном полу. Лебедева прихрамывая на

левую ногу и стараясь не шевелить левой рукой, подошла к лифту.

Естественно он был занят, и на третий этаж пришлось подниматься на своих

двух.

Как по закону подлости на дверной звонок долго не отзывались. А

потом, явно с неохотой, о чем свидетельствовало недовольное бурчание за

дверью, ручка повернулась. На пороге стояла Лилия. Ее светлые волосы

рассыпались по плечам. Она, еще секунду хмурясь, признала Славу и,

наклеив на себя приветливую улыбочку, отступила в сторону, пропуская

гостью в квартиру.

-Вика дома? – выпалила Лебедева, забыв поздороваться.

-А где ей еще быть, - отозвалась Кузнецова, от чего ее фальшивая

улыбочка слегка сползла. Девушка ее явно отвлекла от чего-то очень

важного.

Вслед за Славой в прихожую выскочила и Ксюша, сонно потирая

кулачками глазки:

-Привет, - она на полном серьёзе протянула Лебедевой правую

ручонку, и пока та ее не пожала, не успокоилась.

-Вика у себя, - намекнула Лилия, подхватывая младшую под подмышки

и волоча с собой на кухню.

Шипя от боли, простреливающей левый бок, Яра скинула короткие

ботинки и завалилась в комнату к подруге. Вначале Лебедева даже не

заметила Викторию. Она приняла ее, скорее за гору одежды на полу у

зеркала, чем за живого человека. Кузнецова уткнулась носом в подтянутые к

лицу колени и накрыла голову руками. Ее сотрясала крупная дрожь. Если бы

не температура за двадцать пять в помещении можно было бы сказать, что

она замерзла. Но Лебедева знала, в чем проблема. Страх.

-Вика, - она подскочила к подруге и опустилась рядом. Рука Славы

застыла в пяти сантиметрах от Кузнецовой.

Но ей не потребовалось прикосновение гостьи. Вика прекрасно

слышала. И переборов себя, она оторвала голову от колен и подняла взгляд

карих глаз на Ярославу.

-Опять, - прошептала Вика, не отрывая взгляда от Лебедевой.

Она подсела ближе, морщась от боли, и обняла подругу здоровой

рукой:

-А теперь успокаивайся и рассказывай всё по порядку.

Виктория судорожно вздохнула и бросила опасливый взгляд на

прикрытую дверь ее комнаты. Взгляд Кузнецовой замер на щели между

дверью и полом, а потом медленно, словно стряхивая остатки сна, она начала

говорить:

-Тень на полу. Без силуэта. Без человека. Никого. Мама была на кухне.

Я думала это Ксюша. Но она спит. Спала. Слава, мне страшно. Их вижу

только я. Эти знаки. Эти происшествия. Они происходят только со мной. Что

делать?

-Тихо, сейчас успокоиться, - Лебедева прижала девушку к себе,

пытаясь осмыслить услышанное. У нее не было оснований не доверять

подруге, но и поверить в это безумия было слишком сложно. – Ты маме

говорила?

Вика отрицательно помотала головой.

-Значит так, - Я завтра отправляюсь к деду, думаю, он что-то да

посоветует. А твоя задача узнать как можно больше о прежних владельцах

этой квартиры. Поняла? Соседи, бабули на лавках…

-Сейчас зима, - перебила девушку Кузнецова, намекая на глупость

последних слов.

-Вика, - прикрикнула Лебедева, - Ты ведь поняла о чём я.

-Поняла, - кивнула головой она, - Останешься у меня с ночевкой?

Виктория, казалось, уже успокоилась, но где-то в глубине ее зрачков

всё еще клубилась паника.

-Хорошо, а завтра тогда от тебя рвану к деду.

Девочки заснули ближе к полуночи. Лебедева всё выспрашивала

подробности последних происшествий у Вики и пыталась сложить кусочки

общую картину. Кузнецова часто отвечала невпопад, уткнувшись носом в

подушку, от чего ее голос был приглушен.

-Спи уже, - смилостивилась Слава, отворачиваясь к стене и закрывая

глаза.

***

Я, как и просила Яра, с утра пораньше выскочила из дома. Обведя

взглядом заснеженный двор, остановилась на цветастом малиновом

платочке. Видимо это еще одна категория людей, которым все равно на

погоду, так же как бомжам и проституткам.

-Доброе утро, Людмила Романовна, - пробормотала я, догоняя

старушку и надеясь, что не перепутала ее отчество.

-Здравствуй, - недоверчиво покосилась на меня бабка со второго этажа.

Она была знатной сплетницей. И к кому, как ни к ней обращаться по поводу

прошлых лет.

-Погодка сегодня – чудо, - возвела я глаза к небу, которое

стремительно затягивалось серыми лохматыми тучами.

-Что ты хотела? – поломала весь мой спектакль женщина.

-Людмила Романовна, я думаю, вы знаете людей, которые жили до нас.

Не случалось ли чего подозрительного в квартире?

-А что-то случилось? – загорелась она в надежде получить новую

сплетню.

-Нет, - отмахнулась я, стараясь сделать безразличное лицо, - Просто

собираю сведения. Домашнее задание у меня такое.

Старуха приуныла:

-Да вроде ничего странного не происходило. До вас жила молодая

парочка. Но парню дали работу в столице и они съехали. Перед ними всю

жизнь прожила там женщина с сыном. Никакого криминала. Тишь да гладь.

-А как начет странностей? – уточнила я, не глядя в сторону соседки и

старательно разгребая снег носком сапога.

Людмила нахмурилась, стараясь вызвать из памяти поросшие мхом

сплетни:

-Да тоже особо ничего. Была особо верующая бабулька, но кто из нас

без заскоков.

-И то верно, - подтвердила я, понимая, что версия с проклятием

квартиры зашла в тупик, - А вы случайно не знаете где можно найти одного

из бывших жильцов?

-Мужчина, который прожил всю жизнь с матерью в той квартире – мой

муж. Но, к сожалению, поговорить ты с ним сможешь только после смерти.

-Спасибо, что уделили мне время, - улыбнулась я и поспешно

ретировалась, попутно набирая Ярославу.

-Ну что? – выдохнула мне в ухо подруга.

-Глухо, - пробормотала я, перебираясь через сугробы к своему

подъезду, - В квартире никто со странностями не жил, никаких

потусторонних случаев замечено не было.

-Я сейчас заскочу домой, переоденусь и побегу к деду. Думаю, он

сможет тебе помочь.

-Почему ты не захотела, чтоб я поехала с тобой?

-Что ты там забыла? – фыркнула девушка, явно пытаясь одеться, не

уронив телефон. – Я тебя сразу же наберу. А если потребуется твое

присутствие – приедешь. Я адрес дам.

-Тогда удачи, - я нажала кнопку вызова лифта и попрощалась с

подругой.

Родная квартира встретила меня тишиной и легкой удручающей

атмосферой. Словно из каждого темного угла на меня смотрело несколько

пар глаз, а я их не замечала. Проскользнув в свою комнату, я закрыла дверь

и включила свет. Так уютней. За стенкой Ксюша засыпала маму очередными

вопросами типа «Почему?», а Козин уехал по каким-то неотложным делам

еще утром.

Голова гудела. И мне даже казалось, что я сплю. Что всё вокруг не

настоящее. Стоит щелкнуть пальцами, и я проснусь в своей небольшой, еще

детской, кровати. Мама прибежит на мой плач, поддерживая левой рукой

выдвинувшийся вперед живот. А папа, прислонившись к косяку, будет с

улыбкой наблюдать за тем, как я обниму маму за шею и перестану хныкать.

Но, к сожалению это не произойдет. Я уже давно не сплю, хоть и вижу

очередной кошмар.

***

Слава сбросила вызов и, застегнув молнию на куртке, выбежала на

улицу. Дед жил за городом и добирается туда зимой - было проблематично.

Ждать автобус девушка не захотела и, свернув налево, двинулась в сторону

путей электрички. Она ходила каждые полчаса, да и ждать в тепле станции

приятнее, чем на остановке автобуса, которая обдувается ледяным январским

ветром. Приобретя билет на ближайший рейс, Ярослава купила кофе и,

обжигая язык, проглотила его залпом. Почти сразу по телу пробежала волна

тепла, вызывая мурашки. Вздрогнув, девушка решила позвонить подруге и

сообщить, что все идет по плану. Но в последний момент передумала.

Сообщит Вике всё, как только поговорит с дедом. А это произойдет очень и

очень скоро.

Потоптавшись еще минут десять на платформе, Ярослава дождалась

электричку и та унесла ее в сторону ПГТ. Прислонившись лбом к стеклу,

Слава наблюдала за мелькающими деревьями в белых шубах; за полями,

спящими под весом снега и за темным от тяжелых туч небом.

Она вновь потянулась к мобильнику, который лежал в заднем кармане

джинсов, но тут же отдернула руку. Она не хотела опять попусту напрягать

подругу. Вике она позвонит только после встречи с дедом. Остается только

на него надеяться. Девушка выдохнула и окно запотело. На Яру странно

косился рядом сидящий мужичок, а она продолжала выводить узоры на

запотевшем стекле.

Когда стук колес приостановился у небольшой серой и обшарпанной

платформы, Слава спохватилась и в последний момент сошла с электрички.

Закинув за спину рюкзак, она оглядела местность – сплошное поле.

Путешествие по сугробам совершенно не прельщало девушку и, собравшись

сделать небольшой крюк – она вышла на трассу. Асфальт потрескался, кое-

где его покрывал лед. Машины мимо проносились очень редко, и девушка

опять окунулась в рассказы лучшей подруги. Она верила ей. Не могла не

верить! Но всё было настолько сказочно. Сказочно? Страшные сказки. Еще и

эта ситуация в семье. Кузнецова давно заговаривала о переезде. Но кроме

родной бабки ее никто принять не мог, а мать не разрешала. Она понимала,

что дочь отдаляется, но ничего поделать не могла. Или не хотела? Наверное,

второе. Ведь это она ее кинула два года назад на произвол судьбы. Кто в

здравом уме сможет оставить на бабку родную дочь?

Слава, в который раз нащупала мобильник и вновь отказалась от мысли

совершить звонок. Она прекрасно понимала, что Виктория дожидается его,

но позвонить судьба не предвещала.

На огромной скорости иномарка сбила Славу, а потом, вернувшись с

обочины на трассу, как ни в чем не бывало, поехала дальше. Лишь в зеркале

заднего вида мигнул фиолетовый глаз, проверяя, что девушка не выжила.

Глава 8

Я не находила себе места. Яра должна была позвонить еще пять часов

назад. Я повернулась к часам. А нет, уже семь. Я в который раз зажала

кнопку вызова и опять мне механическим голосом сообщили, что абонент все

зоны доступа сети. Я с замиранием сердца чуть спустилась по списку

контактов и набрала другой номер.

-Алина Игоревна, здравствуйте. Вы не знаете, почему телефон Славы

не отвечает?

Женщина на секунду задумалась, будто пытаясь понять о ком именно,

из ее двух детей, я говорю:

-Нет. К деду убежала и все.

-А вы не могли бы позвонить деду, - мой голос дрогнул, будто я знала

заранее, что стряслась беда.

-Да не вопрос. Я тебе перезвоню, - Лебедева старшая сбросила. На

удивление, с ней у меня отношения намного лучше, чем с собственной

матерью. Интересно, нормально ли это? Или я опять выделилась, в плохом

смысле этого слова?

Казалось, что минуты не спешат сменять одна другую. Отмерянное

Алиной Игоревной время тянулось несколько часов, или же всего пять

минут? Я уже не отвечу на этот вопрос. Но скажу точно, что на входящий

звонок ответила моментально. И через всхлипы услышала всего два слова.

-Она мертва…

***

Я не смогла прийти домой к Лебедевым, чтоб попрощаться с подругой.

Я чувствовала себя виноватой в случившемся. Ведь если б не моя

шизофрения, Яра была бы жива.

Именно в момент тихой паники и такого же безумства меня застала

мама.

-А ты что не пойдешь прощаться? – фыркнула она, протирая полку над

моим столом и что-то напевая.

-Нет.

-Ну и правильно, - отмахнулась она, растряхивая всю пыль с тряпки, -

Что ты забыла в том доме. Они чужие люди. Лучше сиди дома и лупись в

компьютер.

Ксюша, стоявшая на пороге моей комнаты, скорее всего, испугалась. Я

вскочила со стула, от чего предмет мебели отлетел на середину комнаты:

-Какое право имеешь ты, своим грязным языком обсуждать эту

семью?! – не голос, нет. Шипение вырвалось из моего горла. Так шипят

загнанные в угол коты и дикие змеи.

-Что ты сказала? – она медленно повернулась ко мне, будто

сомневалась, что услышала реальность.

-Какое право имеешь ты…, - пощечина прервала меня и огненной

вспышкой отразилась на лице.

-Не смей повышать голос на мать! – она притянула меня к себе и сжала

пальцы на предплечьях.

-Отпусти, - пикнула я, морщась от боли.

-А то что? – она встряхнула меня, мои зубы, чуть не откусив язык,

щелкнули.

-Отпусти! – я вывернула левую руку до хруста и, наконец,

освободилась от ее хватки.

-Мразь, - выплюнула она ругательство и, нацепив на себя одну из

профессиональных улыбок, добавила, - Еще одно открытие рта в мою

сторону и переедешь назад к своей бабке. Усекла?

-С радостью.

Ксюша разрыдалась и убежала в комнату.

-Раз с радостью, - наступала она на меня, - Так собирай свои шмотки, и

чтоб до утра тебя тут не было!

-Где чемодан? – я чувствовала, как трясутся руки. То ли от нервов, то

ли от злости. Сейчас было не разобрать, что происходило внутри, и я даже не

стала этого делать.

-А где он может быть? – с издевкой ухмыльнулась она, уперев руки в

бока.

Оттолкнув ее в сторону, я выскочила в коридор и с грохотом

распахнула нишу. Он должен быть тут! Где-то под кучей хлама. Может

справа под ящиками? Нет, его тут нет. Или внизу за банками? И тут тоже

пусто! Когда его в последний раз доставали? Точно! Во время переезда сюда.

Значит где-то недалеко.

Но продолжить поиски мне не дала каменная рука, которая рывком

подорвала меня с пола, как котенка и стукнула об стенку.

-Ты что удумала, - зашипела мне в лицо эта женщина, которую стоит

называть ласково, - Ты правда считаешь, что я позволю тебе уйти?!

-У тебя нет выбора, - фыркнула я в ответ, понимая, что терять больше

нечего. Всё и так давно уже не в моей власти. Я ее потерял, как родного

человека.

-Ах, у меня нет выбора! – зарычала она, захлопывая перед моим носом

дверь ниши. – Значит, у меня нет выбора! Посмотрим, что ты скажешь пожив

неделю без еды! – Она, вписав меня в косяк, втолкнула в комнату.

Вытирая выступившую кровь с разбитой губы, я нашла глазами

мобильник.

Это утро началось для меня очень рано. Настолько рано, что я боялась

спугнуть спящих домочадцев лишним шорохом. В школьную сумку

уместились необходимые на первое время вещи и кое-какие сбережения.

Меня уже ждут, стоит поторопиться. Прихватив с собой еще и пакет, я

выскользнула в коридор и столкнулась там с матерью.

-Доброе утро, солнышко, - чмокнула она меня в нос и, что-то напевая,

медленно поплыла на кухню.

Что?! Что, черт возьми, это сейчас было? После всего вчерашнего?! Да

у нее видимо крыша едет. В кулаке подал свой голос телефон, напоминая,

что мне сегодня нужно выйти очень рано. Меня уже ждут.

-Завтракать будешь? – выглянула она опять в коридор, когда я

доставала из тумбочки сапоги.

Обувшись, я встала с корточек:

-Что происходит?

-А что происходит? – переспросила она, завязывая сзади веревочки от

сиреневого фартука.

-Может, хватит притворяться? – я не сдержала данного себе слова. И

вновь вылезла на поле боя, - Я с тобой не мирилась. Ты прощения так и не

попросила! Ты никогда его не просила. Во всех ссорах первой шла мириться

я! А не ты!

-Я старше! – в ее руках треснула растянутая ткань, - Значит, ты со мной

не мерилась? – ее голос превратился в шипение, как масло на разогретой

сковороде, - Ничего, ты ко мне еще приползешь! В ноги упадешь, и умолять

будешь!

-Да я лучше сдохну, - произнесла я то, что давно носила в себе и,

накинув куртку, открыла дверь.

***

-Привет, милая, - улыбнулся отец, когда я захлопнула за собой дверь

автомобиля. Он специально припарковался в соседнем дворе, чтоб моя мать

не видела. Я с еле заметным вздохом ответила на его улыбку.

-Привет. Я тебя не сильно напрягла вчерашним звонком?

-Нет что ты, - он повернул ключ в замке зажигания и плавно надавил на

педаль газа. Заурчав, автомобиль заскользил по заснеженной дороге.

Я, закусив губу, проводила взглядом серую многоэтажку. Там в одной

из сотен квартир осталась моя младшая сестра. Я обязательно вытащу тебя,

милая. Держись. Ты же умница, ты не дашь себя в обиду.

-Инна против не будет? – перевела я взгляд на Кузнецова.

Он скривился:

-Вик, она не может иметь детей. Поэтому тебе будет рада, как родной.

Так что по этому поводу можешь не переживать.

Его слова меня чуть успокоили. Но я боялась, что передумаю.

Передумаю и вернусь к ней. В то место, которое она с гордостью именует

«домом». Я боялась, что сломаюсь. Кто знает, может этот страх является

вещим. Но сейчас я не хочу об этом думать.

-Ты не пожалеешь? – тихо спросил отец, резанув по ране.

-Ты же не пожалел, - фыркнула я и тут же прикусила язык, потому что

его лицо посерело, а взгляд стал каменным.

-Прости, - я отвернулась к окну, теребя в руках ремень безопасности.

-Какая она сейчас? – мягко обратился ко мне папа.

-О ком ты сейчас спрашиваешь?

-О твоей…. Сестре.

-У нее шило в заднице, - хмыкнул я.

-Это и всё что ты мне расскажешь? – засмеялся отец, выворачивая руль

вправо.

-Еще она часто попадает в самое сердце странностей, творящихся в

квартире.

-О чём ты сейчас? – нахмурил брови Кузнецов, притормозив у

светофора.

Я набрала в легкие необходимый воздух и заговорила:

-После переезда в новую квартиру – начались странности. Мелкая

видела страшные сны, утверждала, что некто хочет с ней поиграть. Однажды

до смерти напугала меня собственной пропажей в шкафу. Представляешь,

играли в прятки. Они залезла в шкаф и вылезла оттуда спустя час... или даже

два. Я перевернула вверх дном всю квартиру, А она утверждала, что сидела

там всего пять минут. Потом, - я судорожно выдохнула, вспоминая Тузика, -

она разбудила меня ночью. Ее напугал какой-то шум в кухне. Сам собой

включался чайник и перекипячивал снова и снова воду. Мама мне тогда не

поверила, сказала, что Ксюша всю ночь проспала с ней и не вставала.

Отец бросил на меня встревоженный взгляд, но не перебивал.

-Потом у нее изменился цвет глаз. Они даже были у врача и ничего

подозрительного тот не обнаружил. Но всё таки фиолетовый.… Очень

необычный, согласись. Последней каплей была тень. Я видела ее под своей

дверью, но никого кто бы мог ее отбросить. Будто сама квартира ополчилась

против меня. Пытаясь выставить за свои пределы. Будто я там лишняя.

Чужая.

-Если хоть слово из этого ложь, я не пущу тебя к себе, - жестко

отозвался отец.

-Что? – я моментально была готова кинуться в драку, - Ты мне не

веришь?! Мне тебе поклясться или что?!

-Успокойся, - ледяным взглядом он остудил меня, - В это сложно

поверить. Вот и всё.

-Это правда, - процедила я сквозь зубы, жалея, что затронула эту тему.

-Хорошо, - примирительно договорил он, - У меня немного другие

взгляды на жизнь. Вот и всё.

Через несколько минут мы уже стояли на пороге его квартиры. Из

кухни плыл соблазнительный аромат жареной курицы. И я только сейчас

поняла, что больше суток ничего не ела.

-Привет, - Инна чмокнула отца в губы и забрала у меня пакет с вещами,

- Пойдем, разместим тебя.

Я, скинув верхнюю одежду, проследовала в гостиную за мачехой. Она

поставила мой пакет у невысокого кофейного столика, на котором

размещался ноутбук.

-Первое время так побудешь, а потом нормальный стол тебе

приобретем, - подмигнула она мне.

Я присела на зеленый диван и откинулась на спинку.

-Ты давай осваивайся и топай в кухню. – Потрепала меня по волосам

женщина и вышла за приделы комнаты, прикрыв за собой дверь.

***

Теперь до школы добираться труднее, но это мы переживем. Папа

обещал перевести меня в другую, со следующей четверти. Несколько раз

звенел мобильный. Но отвечать на мамины звонки у меня совершенно не

было желания. И отключив звук, я забежала в серое здание.

Первым был урок географии. Лучше б проспала. Но Инна разбудила

меня вовремя. Ее растрепанные после сна рыжие волосы слегка щекотали

мне лицо, когда она наклонилась над диваном, чтоб напомнить мне о школе.

А еще от нее пахло миндалем.

Звонок вырвал меня из мыслей, которые как всегда отгоняют

реальность на второй план и создают из ничего новые миры. Закинув на

плечо сумку, я взлетела вверх по лестнице.

Но в кабинете стоял гам. Географичка опаздывала и класс,

воспользовавшись свободной минуткой, решил поднять школу на уши.

-Что такое, Кузнецова, чего нос повесила? – едковато-сладким голосом

пропела Эля, завидев меня в дверях аудитории.

Я проигнорировала ее и плюхнулась за третью парту на первом ряду,

где сидела вместе со Славой.

-Я слышал, она на похороны не пошла, - фыркнул Дима, пытаясь

отнять свой телефон у соседки.

-Правда? – вцепилась в известие Эля, - Что ж такое. Единственная

подруга была.

-Рот закрой, - посоветовала ей Ирка, глядя, как я закипаю.

-А ты не встревай, шалава, - заверещала как подорванная она.

-Шалава – это ты! – я не выдержала, встала.

-Я просто знаю себе цену, - фыркнула она, довольствуясь взглядами

мужской половины.

-И как часто ты ее называешь? – хмыкнула я, пытаясь остановиться.

-Что ты сказала?

Она стояла от меня в трех шагах и не расслышать чисто физически не

могла.

-Ты тупая или глухая?

-Так почему ты не пошла на похороны? Или ты на самом деле ее

ненавидела?

Она проигнорировала мои слова, но кулак проигнорировать не смогла.

Кто-то из девок завизжал. Пара рук попыталась оттащить меня от

Элеоноры, которая захлебывалась собственной кровью из разбитого носа.

Рука у меня тяжелая.

-Ты что творишь, идиотка?! – встряхнул меня Юра, - Ты забыла кто ее

отец?! – Это он отдернул меня от одноклассницы, непонятно кого спасая.

-Отпусти, - я дернулась, - Юр, я помню. Отпусти.

Он разжал пальцы и с сомнение посмотрел на меня. А потом

улыбнулся:

-А всё-таки хороший удар, черт возьми.

Через двадцать минут я уже стояла у кабинета директора, надеясь, что

он не позвонит моей матери. Элю сердобольные одноклассницы отвели в

медпункт, где истеричка медсестра остановила ей кровь. И теперь

запрокинув голову, девушка сидела в приемной директора, а в каждой

ноздре торчало по ватке. Мы ждали ее родителей. Вот именно тогда и

начнется светопреставление.

Но главное чтоб не позвонили матери.

Я вздрогнула от того что по приемной разлилась мелодия мобильного.

Секретарша, даже не глядя в нашу сторону, продолжала набирать что-то в

компьютер. А Эля приглушенным голосом ответила на звонок:

-Да пап. Что значит, не приедешь?! Ты нормальный! Твою дочь

избили! Да мне шестнадцать и что с того?! Но… Пап, - последнее слово было

протянуто настолько жалостливым голосом, что я не задумываясь,

позлорадствовала.

Она еще не успела, сбросит вызов, как из кабинета, наконец, явился

Эдуард Леонидович.

-Ну что, Затынина, отец будет?

-Нет у него срочное заседание, - фыркнула Эля, будто ее совсем не

задел этот факт.

-Ну, тогда и твоих родителей не вижу смысла вызывать, Кузнецова.

Идемте, - он распахнул дверь своего кабинета в приглашающем жесте.

Маме не позвонили. А из этой задницы я выкрутиться уж точно смогу.

Свободно выдохнув, я прошагала в помещение, где всегда пахло чаем.

Глава 9

С момента последнего школьного инцидента прошло около недели.

Может чуть больше. Если честно, я сейчас не отдаю отчета времени. Все

слишком хорошо. Звонки от матери почти прекратились. Отец и Инна ведут

себя как идеальная семья. Директор замял проблему с Затыниной. Я время от

времени щипала себя чуть повыше локтя, что бы убедиться, что всё

происходящее – явь. Но пробуждение всё не наступало и не наступало. И я

постепенно погружалась в эту сладкую реальность. Что и было ошибкой.

Однажды за завтраком, когда я намазывала маслом белый хлеб и

размешивала сахар в черном чае, в дверь позвонили. Настойчивая трель

раздробила субботнее утро на части.

-Я открою, - улыбнулся отец и встал с пуфа.

-Хорошо, - улыбнулась Инна и, глядя на меня, уточнила, - Добавку

будешь?

Я отрицательно помотала головой. И этот бутерброд влез в меня с

огромным усилием. Видимо вчерашний ужин, действительно был

королевским. Я слышала, как отец повернул ключ в замке и спросил, кто

стоит за железной дверью тамбура. Будто мешкаясь, он медленно повернул

замок, пропуская гостя в квартиру. Гостью

-Я хочу забрать свою дочь, - прогремел ее шепот.

-Здравствуй, Лилия, - голос Кузнецова дрогнул, будто он был не до

конца убежден, что перед ним стоит его бывшая жена. Он узнал и

выкрашенные в белый цвет волосы, и изогнутые темные брови и ту самую

родинку, которой она стеснялась. Вроде бы ничего не изменило время в ее

внешности. Вот только взгляд стал другим. Жестоким. Отрешенным.

-С чего ты взяла, что у меня твоя дочь? - он сделал ударение на два

последних слова, а я вжалась в спинку диванчика, стараясь не дышать. Нас

разделяла тонкая бетонная стена.

-Я знаю, - ее голос не выражал абсолютно никаких эмоций, - Верни мне

Вику, Саш.

-Я не понимаю с чего ты взяла, что Вика тут? - продолжал отец гнуть

палку, - Откуда ты вообще узнала мой адрес?

-Может, хватит ломать комедию?

Я, разжав пальцы, бесшумно поставила на стол чашку и перехватила

взгляд Инны. В карих глазах плясали искорки. Поправив рыжие волосы, она

встала и медленно вышла в коридор.

-Здравствуйте, Лилия. Я - Инна. И это я вам звонила.

Что она сейчас сказала? Мне на мгновение показалось, что я лечу вниз.

Будто прогнившие доски надежд не выдержали моего веса.

Я, не отдавая себе до конца отчета, поднялась и на ватных ногах,

опираясь о стену, вышла из кухни, задержавшись в дверном проеме.

-Привет, мам, - с хрипотцой в голосе, пробормотала я.

-Собирай вещи! Мы уходим! – железным, будто заведенным голосом,

проговорила она, все еще глядя на бывшего мужа. – А если ты сейчас

попробуешь вмешаться, мы встретимся с тобой в суде. Поверь, я много что

могу рассказать правоохранительным органам. Настолько много, что ты

десять лет за решеткой просидишь.

-Инна, зачем? – я, все еще не веря в происходящее, повернулась к

женщине.

-Ты тут чужая, - фыркнула она, погладив кончиком пальца рыжий

локон.

Интересно простит ли отец ее за этот поступок?

-Вика, я не ясно выразилась?! – рявкнула Кузнецова, а я подпрыгнула

на месте. Меня опять предали.

***

Домой мы возвращались в полной тишине. Мне не доверили нести

собственные вещи, и мать тащила их на себе. А я вновь и вновь прокручивала

в голове последний ехидный взгляд Инны и опечаленный отца. Он по каким-

то причинам не мог перечить своей бывшей жене. Да и теперешней тоже.

-Какими такими фактами ты можешь посадить его в тюрьму?

-Тебя это не касается, - фыркнула она, смахивая огромные снежинки с

волос.

-А то, что он моя семья…

Мне не дали договорить:

-Он не твоя семья! Я – твоя семья. И Ксюша. И Гена.

-Нет у меня семьи, - печально улыбнулась я, отведя взгляд в сторону на

кучу снега. Было бы неплохо спрятаться в этом сугробе. Зарыться с головой

от проблем. Хорошо быть страусом.

-Что ты сейчас сказала? – ядовито уточнила она.

-Почему ты не оставишь меня там, где я счастлива! – я остановилась,

чувствуя как глаза жжет от слез.

-Потому что ты там не нужна.

***

Следующие две недели медленно проходили мимо меня, словно

скользя по прозрачной стеклянной стене, отгородившей меня от внешнего

мира. Мама строила из себя идеальную. Не беспокоила по пустякам, с

Ксюхой не напрягала, вилась вокруг Козина. Тот же продолжал называть

меня идиотским выдуманным именем – Тори. Это меня доводило до

бешенства, но я старалась не подавать виду. Мама и Ксюня со своими

кличками смирились. А я не хочу отзываться на это. Будто кличка для

собаки.

-Виктория, обед! – я вздрогнула и, оторвав взгляд от зеркала, спустила

ноги с кровати. Медленно, будто боясь рассыпаться на мелкие детальки, я

отправилась в кухню. Над твороженной запеканкой поднимался

соблазнительный аромат. За мной зашел на кухню Козин:

-Чего стоим, проход загораживаем? – улыбнулся он, а в зеленых глазах

фейерверком взрывались искры интереса ко мне.

-Мама обедать будет? – я полезла в шкаф за тарелками.

-Нет, Окси нездоровиться. И Лил пытается сбить температуру.

-Понятно, - я поставила перед ним тарелку и положила рядом нож и

вилку. Чай уже дымился в двух чашках, и, обжигая пальцы, я поставила

перед мужчиной его порцию. Он протянул длинную и худую, как у скелета

руку за тарелкой с запеканкой и, положив нам по кусочку, отхлебнул

напиток.

-Ты почему такая угрюмая последнее время?

Я не почувствовала в его голосе насмешки или издевки. Скорее из его

слов сочилось сочувствие и желание понять. Может он и не такой плохой,

каким я его представляла?

-Я не знаю, как объяснить, - вилка осталась лежать на столе, сил

поднять прибор у меня не было.

-Объясни, как есть, - он ободряюще мне улыбнулся.

-Я не чувствую себя тут, как дома. Как в своей тарелке. Будто эта

квартира.… Этот дом – мой. Но в то же время я тут чужая. И случаи,

которые происходили после переезда. Моя психика этого не воспринимает. Я

боюсь свихнуться. – Прикусив язык, я кинула взгляд на мужчину, которому

моментально выложила всё, как на духу. Даже не задумавшись, что совсем

недавно он был мне противен.

-Не хорошо, получается, - согласился он, - Я могу тебе чем-то помочь?

-Например? – мне просто было интересно, что может мне предложить

человек, который без года неделю знает меня.

-Например, всей семьей отпраздновать мой день рождения. Может,

тогда ты сблизишься с мамой. Пока ты еще не потеряла всё.

-Я уже всё потеряла, - отмахнулась я от этой глупой идеи.

-Ты в этом уверенна? – как-то странно покосился на меня Геннадий.

-Более чем, - фыркнула я, смахивая с лица упавшую темную прядь, -

Мне больше терять нечего.

-Ну как знаешь, - ухмыльнулся Козин, прерывая тем самым разговор.

Что-то не то было в его зеленых глазах. Что-то не то.

Я опустила в раковину пустую тарелку и, развернувшись на пятках,

вернулась к себе. Вроде бы ничего не изменилось. Тот же шкаф и то же

огромное зеркало, та же кровать напротив него. Все те же шторы и тот же

письменный стол. Но что-то изменилось. Что-то что не видно обычным

глазом. Будто сама квартира была против меня. Будто всё было против. Я не

чувствовала себя защищенной. Я не могла спокойно смотреть на свое

отражение. Видимо я сказала Козину правду. Мне больше нечего терять. В

принципе, я не так много и имела в этой жизни. Семья, Слава, школа, отец,

Ксюша.

Семья отвергла меня, может не специально, но всё же. Слава погибла,

пытаясь мне помочь, я все еще не могу простить себя и отойти от шока. Отец

– больше никто для меня. Он не смог даже сказать «нет» двум своим женам.

Я даже рада, что Ксюша не знала своего отца. Пусть растет в неведении. Что

касаемо самой сестренки. Я люблю ее. И боюсь.

***

Время медленно плыло, сменяя за окнами погоду, и вот уже вечер

стучится с ледяным ветром в двойное стекло. Я, укутавшись одеялом, читала

книгу, название которой никогда просто так не зацепиться в мозгу, если

только его не зубрить часами. Напрягающую тишину развевало только

тиканье настенных часов в кухне.

Почему Инна так поступила? Неужели я настолько мешаю людям? Я

фыркнула и утонула лицом в подушке. Я просто там лишняя. Я везде

лишняя. И опять это ужасное тиканье с кухни. Ну, сколько можно! Почему

стены такие тонкие?

А если вернуться к своим размышлениям, то из всего положительного

что осталось в моей жизни - была Ксюшка. Козин сказал, что она заболела.

Да и мама целый день из комнаты не выходила. Я глянула на часы у

компьютера – без двадцати девять. Думаю, они еще не спят. Переборов себя,

я все же вышла в коридор и затормозила в темноте у дубовой двери. Не было

слышно ни звука. Кроме тиканья часов. Я стукнула в дверь и тут же

отдернула руку.

-Заходи, - это был приглушенный голос Козина.

Щелкнула дверь. В комнате стоял полумрак. Геннадий стоял по центру

комнаты его глаза были закрыты:

-Я думал ты раньше придешь. Видимо не плохая у тебя сила воли.

Была.

Я сделала шаг ему навстречу и только потом заметила сестренку. Она

сидела на своей кровати и очень походила на тряпичную куклу. Ножки

свешены с кровати, спинка ссутулена, голова опущена. Рядом с кроватью на

полу сидела и мама. Ее голова покоилась на коленях младшей дочери, руки

были раскинуты в разные стороны. Обе не дышали.

-Что ты с ними сделал? – я в недоумении сделала шаг обратно к

дверному проему, чувствуя, как замираю от ужаса, - Мразь, ты убил их!

-Ты только заметила? – ухмыльнулся он и открыл глаза, в комнате

полыхнула вспышка. Вспышка фиолетовых радужек.

-Твоя очередь пополнить мой комплект кукол. Они мне прослужили

очень долго и заслужили небольшую передышку. Как-никак они моя семья.

А настоящий мужчина должен иметь силу управлять ими.

-Что ты несешь? – мои пальцы нашли косяк двери.

-Смотри, - он оскалился и поднял вверх правую руку. Дернулась

малышка на кровати. В движение пришли ее ножки, она соскользнула с

кровати и, вскинув вверх подбородок, распахнула такие же фиолетовые

глаза, как у Козина. Неужели она его дочь? Тогда понятно, почему отец не

признавал Ксюшу.

-Давай поиграем, - дружелюбно предложила она, - Мы так давно не

играли в прятки.

-Прекрати это! – завизжала я, затыкая уши руками. Скользнув в

коридор, я чуть не рухнула, споткнувшись об деревянный порожек.

Проклятая квартира. Я поскользнулась на коврике перед входной дверью и

тут же вцепилась в ручку. Заперто. На вешалке обязательно должна быть

запасная пара ключей. Я подпрыгнула и схватила ее. Руки тряслись, ключи

позвякивали друг о друга. Не тот! И снова не тот! Я, нажав на железную

ручку, вставила ключ в скважину и повернула.

-Куда собралась моя девочка? – на плечо легла женская рука. Я

повернулась и утонула в маминых глазах цвета неба.

Перед глазами поплыло ее лицо, дыхание перехватило.

***

-Девочка моя, - где-то сверху раздавалось бормотание нежного и

теплого голоса. Я, пересилив свое желание, открыла глаза. Мамина комната.

Ксюшина кровать. Я лежу на постели головой на маминых коленях. В ее

глазах пустота, но губы растянуты в неком подобии нежной улыбки, а тонкие

пальцы с накрашенными розовыми ногтями перебирают мои темные пряди.

Рядом с кроватью на полу с игрушками возиться Ксюша, в ее руках Тузик.

-Наконец-то ты пришла в себя, - голос раздался из коридора. Звук

шагов и он уже в поле моего зрения. Мужчина присел на корточки, изогнув

свое тонкое тело буквой «С». Темные волосы дернулись, как на ветру. – Как

себя чувствуешь.

-Паршиво, - я пыталась сказать еще что-то, но рот сам собой

захлопнулся, а язык онемел. Я попробовала встать. Провал. Я чувствую свое

тело, чувствую мамины колени под головой, но нервные импульсы не

доходят до конечностей. Или блокируются. Даже моргнуть я могла с

огромным усилием. Будто кто-то думал разрешить мне это действие или нет.

-Ты оказалась такой же, как они, - фыркнул мужчина, - Ты даже не

сопротивляешься. Так даже не интересно.

Я пыталась понять, о чем он говорит, но смысл слов доходил с трудом.

Будто это всё сон и когда я проснусь, диалоги не будут нести никакого

смысла. Ничего из сна не будет нести смысла.

-Отпусти, - прохрипела я, и тут же дернулась моя челюсть, прикусив

язык.

-Перебивать не хорошо, - покровительно улыбнулся Козин, - Ну что,

Тори, ты готова присоединиться к своей семье. К нашей семье. Окси такая

смешная, не правда ли? – Он чуть ли не прослезился, глядя на ребенка,

который подкидывает плюшевого щенка и смотрит невидящим взглядом в

пол. – А я испугался, когда почувствовал еще одного шамана в городе.

Сбежал. А это просто была моя дочь, - Он засмеялся и сел рядом с

Кузнецовой на кровать:

-Да, любимая? Ты же мечтала об идеальной семье?

-Да, - металлически произнесла женщина.

Я их потеряла! Черт возьми, я их всех потеряла!

-Кстати у меня для тебя сюрприз, - подскочил он. – Пока ты спала к

нам пришла гостья, которая очень давно хотела тебя увидеть.

-Привет, Викуля, - я еще не видела, кто зашел в комнату. Но я узнаю

этот голос всегда.

-Ну а какая семья без вредной тещи, - развел руками мужчина. Надежда

Петровна деревянно подошла к нему и так же неуклюже дала подзатыльник.

-Ай-ай, как больно, - театрально закрыл он голову руками.

-Бабушка, - я не знаю, сказала это вслух или мне не позволили. Эта

женщина была мне самой близкой. Она приютила меня, когда было не

обходимо. Будила по утрам вкусной выпечкой. В ее карих глазах всегда

плескалась жизнь. Всегда. Только она позволяла мне приводить Славу, и мы

громили с ней двухкомнатную квартирку. Только она позволила завести мне

рыжего котенка. Бабушка.

-Семья в полном сборе, - усмехнулся Козин, потом подмигнул, - Ведь

так?

-Да, - монотонно ответили все присутствующие в комнате. И даже я.

-Так ты присоединишься к нам или так и останешься одинокой? –

надавил на меня Козин.

-Одна просьба, - лишь губы шелохнулись, но он меня услышал, -

Свободу на пять минут.

Почти сразу дернулась левая рука, скидывая мамины зачарованные

пальцы со своих волос. Это необычайное чувство облегчения. Я могу

управлять собственным телом. Всего пяти минут.

-Я хочу побыть одна, - я подошла к двери и обернулась на Козина,

будто боялась, что он сейчас же откажется от этой затеи и вновь закует мое

тело и разум в невидимые оковы.

-Хорошо, - так же покровительно улыбнулся он мне, разведя длинными

руками, - Ты все равно от меня не сбежишь.

Главное чтоб не прочитал мысли. Я выскочила за границы зловещей

комнаты, в которой собрали трупы моей семьи. Живые ли они или он

вдыхает в них жизнь только когда ему это нужно? Неужели всё это не сон?

Неужели он, правда, шаман? Господи, что же делать. Я прислонилась лбом к

холодному стеклу кухонного окна. На улице перепархивали пушистые

снежинки, танцуя в ледяном вальсе. Уличные фонари пропахивали ночь

своим светом. И я впервые поняла, что попала в тупик, я больше никому не

нужна. По щекам покатились обжигающие слезы. Стоп! Выход есть всегда!

Почему он так часто интересуется, сдалась ли я? Да потому что он не может

без согласия заполучить…. Что он там хоть ворует? Тело? Душу? Волю?

Жизнь? Не важно! А я ведь не сдалась. Не сдалась же? Нет! Выход есть

отовсюду. У меня осталось минуты две, что б его отыскать. Я отлипла от

окна, наблюдая за тем как запотевшее стекло закрыло мне обзор на улицу.

Жарко. Рука сама потянулась к пластиковой ручке. Они сдались, потому что

любили его! Мама, Ксюша! Ксюша еще и запугать меня пыталась. Нарочно

или нет. Но ее способности от отца. От Козина. Всю эту чертовщину

выделывала она. А бабушка пошла на поводу у дочери. Всех сгубила

любовь. Но не меня. Не меня! У них своя семья. А я чужая.

Ветер скользнул в помещение, сдувая с моего лица соленые капли и

принося в жертву снежную пыль. Я неуклюже взобралась на табуретку.

Подоконник. Он не сможет меня покорить! Я не они! Я чужая.

Зажмурив глаза, я сделала шаг навстречу зиме. Но резкий удар в грудь

выбил из меня воздух, а уже потом я врезалась спиной в кухонный шкафчик.

Послышался звон посуды.

-Я же сказал. Ты от меня не сбежишь, - раздался в голове голос Козина,

и я с ужасом поняла, что подчиняюсь его мыслям. – Добро пожаловать в

семью, Тори.

Сознание медленно померкло.

Конец.

26.03.13 – 18.06.13

Document Outline

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Название книги

Своя квартира

Анна Минаева

Содержание