Не мастер Тира иль Багдата, Лишь девы нежные персты Сумели вырезать когда-то Лилеи нежные листы,

С тех пор в отраве аромата Живут, таинственно слиты, Обетованье и утрата Неразделенной красоты,

Живут любовью без забвенья Незаполнимые мгновенья… И если чуткий сон аллей

Встревожит месяц сребролукий, Всю ночь потам уста лилей Там дышат ладаном разлуки.

Зимней ночи путь так долог, Зимней ночью мне не спится: Из углов и с книжных полок Сквозь ее тяжелый полог Сумрак розовый струится.

Серебристые фиалы Опрокинув в воздух сонный, Льют лилеи небывалый Мне напиток благовонный,

И из кубка их живого В поэтической оправе Рад я сладостной отраве Напряженья мозгового…

В белой чаше тают звенья Из цепей воспоминанья, И от яду на мгновенье Знаньем кажется незнанье.

Уж черной Ночи бледный День Свой факел отдал, улетая: Темнеет в небе хлопьев стая, Но, веселя немую сень, В камине вьется золотая Змея, змеей перевитая. Гляжу в огонь — работать лень: Пускай по стенам, вырастая, Дрожа, колеблясь или тая, За тенью исчезает тень, А сердцу снится тень иная, И сердце плачет, вспоминая. Сейчас последние, светлей Златисто-розовых углей, Падут минутные строенья: С могил далеких и полей И из серебряных аллей Услышу мрака дуновенье… В постель скорее!.. Там теплей, А ты, волшебница, налей Мне капель чуткого забвенья, Чтоб ночью вянущих лилей Мне ярче слышать со стеблей Сухой и странный звук паденья.