Кричащая бездна.

Тихая сокрушающая пустота.

Она рвала на части, на тысячи кусочков. Мысли, воспоминания и эмоции отрывались от нее и пропадали. Агония. Онемение. Пылающий жар. Или холод? Она не знала. Пустота была всем и ничем, пыталась уничтожить ее.

Пайпер старалась оставаться целой. Она хотела растянуться и заполнить вакуум. Она не могла думать. Все ощущения были перегружены, но при этом почти отказывали. Она ломалась на кусочки, на бесконечные частички безумия.

Она должна была двигаться. Сделать шаг. Один шаг. Где было ее тело? Где ее ноги? Бездна все оторвала кусочками. Сделай шаг!

Все остановилось.

Она стояла босиком на твердой земле. Грудь вздымалась. Руки прижимались к животу. Глаза были зажмурены.

Ее тело дрожало, она раскачивалась, слезы текли по лицу. Медленно кусочки в голове встали на место. Она ничего не потеряла, но многие частички упали, как после торнадо.

Она судорожно выдохнула. Воспоминания вернулись: красивые леса Надземного мира. Горы. Поцелуй с Эшем у реки. И мысли задрожали в ее голове.

Я жива.

Я выжила.

Я это сделала.

Она приоткрыла глаза, заморгала от вечернего солнца. Она замедлила раскачивание и остановилась. Она вернулась. Она освободилась из пустоты, забирающей душу. Она не помнила, как вышла из Пустоты, но явно это сделала. Пайпер вяло огляделась. Горы. Тропа. Пустая тропа.

Эша там не было.

Паника сдавила ее грудь. Он обещал. Обещал быть здесь. Почему он не был здесь? Она была одна, сломленная, разбитая изнутри. Его здесь не было. Она дышала все быстрее. Она была одна. Совсем одна. Как в Пустоте. Он был там, держал ее и отпустил. И теперь она была одна, и это снова разбивало ее на тысячи осколков.

Задыхаясь, Пайпер оглядела утес. Еще раз. И еще. Она поняла сквозь трещины памяти, что это было другое место.

Она была в другом месте на горе. Она вышла из лей-линии дальше по тропе. Тут было выше, река была эхом внизу за утесом. Она поежилась, крепче обвила себя руками. Она была потеряна, одна. Все еще одна.

Он найдет ее. Он обещал.

Сглотнув, она ослабила хватку и поняла, что снова раскачивается. Она остановилась. Она была в порядке. Была жива. Пустота не уничтожила ее. Пыталась. Пайпер почти проиграла. Она не знала, как шагнула, как сделала это, пока Пустота терзала ее, вырывая внутренности. Но она это сделала.

Ее голова болела все сильнее. Все больше воспоминаний возвращалось на место. Появлялось все больше мыслей, они становились связными. И она вспомнила, зачем ходила в Пустоту.

С колотящимся сердцем Пайпер подняла руки. На ее костяшках было по блестящей овальной чешуйке, яркой, как кристалл, переливающейся, как перламутр. Сине-зеленая чешуя. Ее ногти и первый сустав пальцев были украшены такой же чешуей. Ногти были острыми. Пайпер вытянула руки, увидела сияющие большие чешуйки на локтях, спускающиеся по рукам, поднимающиеся по плечам.

Она дышала все быстрее. Было сложно не задохнуться.

Чешуя покрывала ее колени, спускалась ниже до лодыжек. Большая чешуя, похожая на драгоценные камни. Чешуя изгибалась и на ее бедрах. Ее пальцы безумно двигались по животу, нашли три плоские чешуйки в форме слезинок, образующие треугольник под ее ребрами, под грудью. Она подняла дрожащую ладонь ко лбу и коснулась трех слезинок в центре.

Дрожа еще сильнее, Пайпер посмотрела на свое тело, на странную чешую, похожую на изящную броню. И увидела остальное.

Вокруг ее бедер были четыре длинных отростка — тонкие, легкие, концы трепетали и расширялись в форму листа с сияющими чешуйками-слезинками. Она узнала их, они парили над головами водных драконов.

Щупальца. У нее были щупальца.

Ужас охватил ее. Стыд. Отвращение. Щупальца. Почему она не могла быть красивой? Или хотя бы крутой? А она получила щупальца. Ее ладони взлетели к голове. Короткие щупальца торчали за ее ушами и изгибались к затылку.

Чудище. Она была чудищем со щупальцами.

Покрывало выскользнуло из ее хватки. Она впилась в него, укуталась плотнее, чтобы скрыть ужасное тело. Ткань задела ее щупальца вокруг бедер, и она скривилась. Казалось, кто-то трет наждачкой ее голову. Эти гадости были еще и ужасно чувствительными, слабыми местами. Уязвимостью.

Она вдохнула воздух. Все хорошо. Все в порядке. Она научится видеть магию глазами деймона, исправит свою магию и снова будет человеком. Она не станет больше этим монстром. Ее голова пульсировала.

— Пайпер!

Голос Эша. Звал ее. Безумно.

— Пайпер!

Далекий. Все ближе. Все быстрее.

Она крепче укуталась в покрывало, сжимаясь в комок. Нет. Она не хотела, чтобы он видел ее. Не могла этого вынести. Но он приближался, и она не могла остановить его. Пайпер вытащила руку из-под покрывала, дернула за хвост, грубо распуская волосы, чтобы скрыть щупальца. Это ощущалось ужасно, снова наждачкой в голове, но она не обращала внимания. Пригладив челку на лбу, чтобы скрыть три чешуйки, она укуталась покрывалом до шеи.

Он появился, взбегая по тропе, из-за поворота. Он увидел ее и не замедлился, а бросился к ней, умудрился остановиться и рухнуть на колени перед ней, несмотря на скорость.

— Пайпер! — охнул он. Эш потянулся к ней, но она отпрянула, боясь, что он нащупает твердую чешую под покрывалом. Он отдернул руки. — Ты в порядке?

Она кивнула, опустив голову, не могла смотреть ему в глаза.

— Когда ты не вышла, я боялся, что ты… а потом подумал, что ты могла выйти чуть дальше. Ты точно в порядке?

— Я в порядке, — прошептала она. — Было сложно, но я… справилась.

— Это… — она ощутила его взгляд. — Это сработало?

Она снова кивнула.

Он молчал мгновение. А потом коснулся пальцами ее челюсти. Она попыталась отодвинуться, но его рука не отставала, он заставил ее поднять голову. Пайпер не могла смотреть ему в глаза, терпеть осуждение в них. Другой рукой он убрал челку с ее лба.

Она зажмурилась, унижение душило ее.

— Поверить не могу, — выдохнул он. — Как это возможно? Ты отчасти рюдзин.

Он скользнул пальцами в ее волосы, раздвигая, чтобы увидеть щупальца.

— Поверить не могу, — повторил он.

Она нахмурилась. Она не слышала отвращения. Его голос был… потрясенным? Она невольно открыла глаза.

Эш ошеломленно смотрел на нее.

— Пайпер, это… должно быть невозможно. Рюдзины не покидают Надземный мир. Как твой предок может быть рюдзином? Это… поразительно. Но это многое объясняет в твоей вчерашней встрече, — он провел большим пальцем по чешуйке на ее лбу. — У тебя кровь одной из самых редких и сильных каст Надземного мира. Тебе несказанно повезло.

— Повезло? — прохрипела она, гнев пробился через стыд. — Повезло?

Он моргнул.

— Мне не повезло! — слезы заполнили ее глаза. — Я отвратительна.

Он снова моргнул.

— Что? Нет, ты…

— Не ври мне! — она отвернулась. — Я — уродина. У меня чертовы щупальца.

Он схватил ее за руки и резко встал, поднял ее на ноги. Она удерживала покрывало изо всех сил, отвернув голову.

— Ты не уродина, — прорычал Эш.

Она посмотрела на него, удивившись его внезапному гневу.

— Ты красивая.

— Нет, я…

— Думаешь, я гадкий? — осведомился он, указав на свое тело в мороке.

— Нет! — его деймонический облик был пугающим и необычным, но не уродливым. Его темная чешуя была красивой, как и то, как она облегала изгибы его тела и мышц. Грация его крыльев. То, как он двигался.

— Знаешь, сколько раз меня звали монстром? — спросил Эш.

— Но я… ты… ты не видел…

— Так покажи.

Она покачала головой и отпрянула.

— Пайпер, — раздраженно сказал он, схватил за край одеяла и с силой дернул.

Она взвизгнула, прижала другой конец к груди, пытаясь удержать. Она переживала, что он увидит ее страшной, а не из-за того, что увидит голой. Он не пытался сорвать все покрывало, а отодвинул край, и все одеяло теперь висело перед ней.

И она знала, что он видит все — чешую на плечах, локтях, бедрах, коленях. Даже на ступнях. И ужасные щупальца, свисающие с ее поясницы и бедер, самые длинные ниспадали ниже колен. Они ничего не делали, просто висели, хоть и не обмякшие. Но они не были подвижными, как хвост.

Эш разглядывал ее, уперев руки в бока. Пайпер прижимала покрывало к груди, другой рукой — к животу.

— У тебя нет щупалец, — сказал он.

Она опустила взгляд, проверяя, не скрывает ли их покрывало, но они были на виду.

— Ты слепой?

Он шагнул ближе.

— Ты видишь присоски? Ты можешь ими шевелить, как маленькими руками? Это не щупальца.

Она снова посмотрела на них.

— Не щупальца?

— Нет, — он коснулся одного, потер между указательным и большим пальцами.

Все ее тело поежилось, кожу покалывало. Пайпер отпрянула.

— Ох, не делай так больше.

Его глаза расширились.

— Прости.

Она глубоко вдохнула. Его прикосновение ощущалось физически, но при этом казалось, что он гладит ее мозг. Жутко.

— Это было больно?

— Н-нет. Просто… очень странно.

Он медленно выдохнул, скользнул взглядом по ее новому облику снова.

— Пайпер…

Она сжалась от пристальности его взгляда.

— Что?

Долгая пауза. Он резко кашлянул и отвел взгляд.

— Нам нужно найти тебе одежду.

— А?

— Тебе нужна одежда.

— Д-да?

— Сюда, — он пошел быстрыми шагами.

Пайпер моргнула. Укутавшись в покрывало, она поспешила за ним, а потом остановилась. Она сделала пару быстрых шагов и остановилась. Она вытянула ногу из-под покрывала и осмотрела. Нет, ее ноги не были мускулистее.

Она пробежала три шага. Остановилась. О-о-ох. Пайпер улыбнулась. Она до этого толком не двигалась, чтобы понять это, но она ощущала силу. Большую. Она ощущала себя сильной, гибкой и ловкой. Она словно могла бежать часами. Она оглянулась и задумалась, как долго пригибалась к земле, не ощущая боли в мышцах ног.

— Пайпер?

— Иду! — пропела она. В несколько шагов она догнала Эша. — Так всегда?

— Как?

— Я ощущаю себя такой сильной. Словно могу поднять машину!

— Ах, наверное, нет.

Она нахмурилась.

— Ты ощущаешь себя слабее с мороком?

— Да.

— Правда? Намного?

Он вскинул брови.

— Намного.

— Почему ты тогда используешь морок?

— Потому что все убегут с криками, если я не буду в нем.

— О, точно, — она пожевала щеку изнутри, пытаясь привести мысли в порядок. Все плясало в голове, мозги все еще были в хаосе после Пустоты. Голова пока что не болела. Пайпер повернулась к Эшу, стыд сменился легкомыслием.

— Можешь поверить, что я сделала это?

— Что?

— Пустота. Я прошла! Представляешь?

Его губы изогнулись в тени улыбки.

— Да, представляю.

— Ты не можешь удивиться этому?

— Я знал, что ты справишься.

— Разве не ты паниковал и вопил, когда я не вернулась в то место?

— Я никогда не паникую.

Она долго смотрела на него, они шли по тропе. Он сохранял лицо, пока смотрел на нее.

Он указал.

— Там твоя одежда. Я подожду здесь.

Они добрались до той же точки, где вошли в лей-линию. Она ощущала линию как раньше, магия бежала, трещала, искрясь у ее кожи. Но разве она не должна и видеть ее?

Пайпер подошла к одежде, посмотрела туда, где должна быть линия. Ничего. Она чего-то не делала, чтобы видеть магию. Пожав плечами, она схватила свое нижнее белье. Надев его, она натянула штаны, но вздрогнула. Пояс впивался в основание этих «не-щупалец», и голова чесалась от того, как их задевала ткань. Она спустила штаны ниже, но они были слишком высокими, не в ее стиле, но только это было доступно у Майсиса. Если она сдвинет их еще ниже, то не сможет закрепить. Пайпер хмуро схватила рубашку и минуту боролась с ней. Эш оторвал половину пуговиц, и она завязала узел, пока ткань была мокрой. Теперь рубашка высохла, и узел стал каменным. Пайпер попыталась надеть ее через голову. Никак. Черт.

Пайпер потерла руками лицо и посмотрела на темное покрывало. Вздохнув, она вытащила кинжал из груды одежды и отрезала две широкие полоски ткани. Первую она повязала на груди, поверх лифчика, с узлом на спине. Второй обвила бедра дважды и повязала на боку, чтобы не задевать щупальца. Пойдет. Она скоро вернется на Землю, и там сможет быть человеком в нормальной одежде.

Пайпер схватила сапог, начала пихать в него ногу и скривилась от давления на широкую чешую на ступнях. А потом посмотрела на ногу. На тропу. Она десять минут шла по склону босыми ногами и не заметила. Вздохнув, она сняла сапог и бросила. Зачем?

Пайпер посмотрела на самодельную одежду. Ее чешуя сияла и переливалась в свете солнца. Она сжала губы, коснулась одного не-щупальца, легонько сжала пальцами. Она поежилась. Ощущение было таким странным физически и в разуме.

Она покачала головой. Так странно. Это путало. Она еще не осознала, что это ее тело. Она была этим странным мерцающим полу-деймоном? Не получеловеком, а полу-деймоном.

Наполовину рюдзином.

Она тряхнула головой. Отчасти рюдзин. Как и сказал Эш, это объясняло вчерашнюю встречу с рюдзином. Деймон как-то ощутил, что она одна из них, и спас. Теперь она знала, почему он сказал, что будет ждать. Он ждал, когда она узнает, что она одна из них. Отчасти.

— Пайпер?

Она поняла, что стояла и смотрела в пустоту около минуты. Она проверила, на месте ли одеяние из покрывала, пожалев, что выглядит так, словно выбежала из фэнтези о джунглях — еще и со щупальцами! — она робко прошла туда, где стоял, вежливо отвернувшись, Эш.

— Хорошо, это все, что я смогла, — сказала она, краснея раньше, чем он повернулся.

Он скользнул взглядом по ее телу вниз, потом вверх. Когда он добрался до ее лица, его глаза заметно потемнели. Она быстро моргнула, жар поднимался в ней. Этот взгляд. Пайпер его знала.

Двумя пальцами он легонько коснулся чешуи на ее бедре над самодельной юбкой. Ее сердце забилось сильнее. Его ладонь прижалась к ее бедру, он медленно притянул Пайпер ближе. Она посмотрела на Эша, стараясь сохранять спокойствие.

— Ты кое-что обещал мне до того, как я вошла в Пустоту, — сказала она, едва дыша.

— Да?

Его голос был хриплым и с рычанием. Ее желудок сделал сальто.

— Ага, — прошептала она. — Обещал.

Ее руки обвили его шею, его ладонь скользнула в ее волосы. А потом его губы оказались на ее губах, и она прижалась еще ближе. Его рука придавливала ее к нему, и Пайпер сжимала его волосы в руках. Она поцеловала Эша сильнее. Глубже. Отчаянно.

Он вдруг повернул их тела, и ее спина прижалась к дереву, а он прильнул к ней. Тело Эша было твердым и теплым, мышцы сокращались, ладони двигались по ее коже, пока губы прижимались к ее губам. Пайпер притягивала его еще ближе, закинула ногу на его бедро, соединяя их тела. Она не могла дышать. Плевать. Огонь был в ней, его ладони — на ней, а губы на ее губах.

Он отодвинулся, и она судорожно вдохнула. А потом его губы оказались на ее шее, и она снова не могла дышать. Эш спускался по ее горлу легкими поцелуями, от которых ее кожа покалывала. Она сжала его плечи, его рот опустился ниже, к ее ключицам, ниже…

Он вскинул голову, издав тихий удивленный звук. Почти вскрик.

— Что? — осведомилась она, тяжело дыша.

— Ты… — он скользнул ладонью по шее сзади и по плечу, а потом посмотрел на пальцы. На них была кровь. — Ты меня оцарапала.

— Я… — она посмотрела на ладони, пальцы были с сияющими острыми чешуйками-ногтями. И на них была кровь. — Ох. Ой. Прости.

Он странно посмотрел на нее.

— Ты в порядке? — спросила она.

— Думаю, жить буду.

— Хорошо. Итак…

Ее голова чуть не раскололась от боли.

Пайпер пошатнулась и прижала ладони ко лбу, борясь с подступившей тошнотой.

— О-о-о-й.

Боль вернулась с силой и быстро росла. Пайпер не нужно было тратить время, яд почти перестал действовать. Поцелуи с Эшем могли подождать.

— Пайпер, что нужно делать дальше?

— Я… я… — она пыталась думать сквозь ослепительную боль.

— Эш! Пайпер!

Голос Лира прозвучал со стороны тропы. Через миг она услышала топот остальной группы, но не открывала глаза, боролась с болью, ощущая ее пылающими волнами.

— Пайпер! — воскликнул Лир, прозвучав вдруг рядом с ней. — Ох, посмотри на себя!

Она сжала голову ладонями. Мир ускользал от нее, как и все остальное. И только рука Эша на ее талии удерживала ее в бушующем океане боли.

Майсис прибыл следующим, его голос звенел пронзительным недоверием.

— Рюдзин? Она — рюдзин?

— Пайпер, — твердо сказал Эш, сжав ее талию. — У тебя морок деймона. Что дальше?

— Я… — новый облик был для того, чтобы она увидела магию. И все. — Мне нужно увидеть магию.

— Тогда она должна затемниться, — сказал Майсис. — Тогда магия четче всего.

— Чеймон может затемниться? — тревожно спросил Лир.

Она едва слышала его, подавив всхлип. Агония. Ее голова раскалывалась, кости крошились, а мозг точно кипел.

— Пайпер, — сказал Эш, — ты можешь затемниться?

Затемниться. Как она это сделает? Она сжала голову сильнее. От чего деймон затемнялся? Ее глаза открылись. Страх. От страха.

— Эш, — прохрипела она, щурясь сквозь слезы боли. — Напугай меня.

— Что?

— Сбрось морок. Напугай меня!

Он остолбенел на миг, а потом понял. Его тело замерцало. Черные крылья раскрылись, явились рога и чешуя, глаза были цвета ночи. Она смотрела на него, ожидая ужаса.

Ничего не происходило.

— Напугай меня!

— Я не могу ничего сделать, — прорычал он.

Она поежилась, когда его голос деймона скользнул по ее костям, но даже это не включило Кошмарный эффект. Не работало. Она не боялась его. Она рассмеялась бы от иронии, если бы не было так больно.

Она дико озиралась.

— Сейя! Сейя, где ты?

Драконианша появилась перед ней, хрупкая и безобидная рядом с братом-деймоном.

— Да?

— Затемнись. Прошу, напугай меня!

Она пожала плечами, сбросила морок и развернула крылья.

Ужас ударил по Пайпер. На миг он переполнил ее, смешался с агонией, и ей казалось, что она потеряет сознание.

И что-то изменилось.

Кружащийся водоворот эмоций — ужас, агония, неуверенность, паника — застыл. Она зависла в центре, спокойная и собранная. Агония бушевала за пределами спокойствия и не трогала ее.

— Ого, — выдохнул Лир. — Смотрите на ее глаза. Кромешная тьма.

Пока ее разум был без боли, следующий шаг был ясным, как день. Пайпер нужно было увидеть магию, различить и разделить две. Для этого нужно было применить магию.

Она подняла ладони и воззвала к свету. Это было просто. Она видела десятки раз, как деймоны делали это. Она воззвала, и магия пришла в виде шара размером с дыню из трепещущего пламени без жара. Он завис над ее ладонями. Эш, Сейя и Лир отпрянули от вспышки света.

Огонь показал ей то, что нужно было увидеть. Темно-фиолетовый огонь переплетался с бледно-голубым. Там, где они соприкасались, вспыхивало жуткое оранжевое сияние. Она разглядывала танцующий свет, две краски. Да, она могла различить их. Голубой огонь был теплым и плавным, согретым солнцем прудом воды. Фиолетовый был прохладным, резким, кружащимся. Быстрым. Совсем другим.

Щурясь, она склонила голову набок, сосредотачиваясь. Медленно, со вспышками оранжевого сияния, два цвета начали разделяться. Они хотели слиться, гореть вместе, взрываться, пока ничего не останется. Но Пайпер решительно разделила их. И свет перед ней изменился, и она ощутила, как это произошло внутри нее. Две магии разделились.

И над каждой ладонью парил шар света, один фиолетовый, другой голубой. Пайпер ощущала в себе две чистые магии. Быстрая и резкая фиолетовая и теплая голубая. Она это сделала.