Пайпер старалась дышать, управлять страхом, пока он не захватил ее. Ледяные цепи сковали ее грудь, сдавили легкие и мешали биться сердцу. Тени сгустились, она ощущала странный привкус воздуха Подземного мира. Словно призраки, стены темницы окружили ее.

Самаэл пронзил ее взглядом, рассек с точностью ее душу.

— Самаэл, — прошипела Маасехет.

Он посмотрел на наследницу Ра, освобождая Пайпер. Она судорожно вдохнула. Ей нужно было думать. Ей нужно было бежать или нападать. Но она не могла думать. Что он здесь делал?

Он смотрел на Маасехет так спокойно, а ее глаза почернели, на лице застыл гнев. Пайпер прижалась плечом к матери, ее колени дрожали. Мона смотрела на Самаэла, побелев от шока. Командиры гаян тоже были потрясены.

Сила его присутствия указывала, кто этот деймон. Самаэл не выглядел жутко: высокий и широкоплечий, спокойное красивое лицо и серебряные волосы — но не оттенка седины — что были заплетены и доставали до ключиц. Его простые черные брюки, туфли и рубашка цвета бургунди придавали ему вид богача, который вышел из кабинета. Контраст с четырьмя вооруженными рыцарями элиты был поразительным.

Маасехет расправила плечи. Ее солдаты сомкнули ряды.

— Самаэл, — сказала она снова, уже увереннее, — ты пришел помешать уничтожению своих марионеток-гаян, но поздно. Мы обнаружили твой обман и не уймемся, пока не уничтожим это орудие.

Самаэл скривил губы.

— Маасехет, дитя, твоя уверенность очаровательна, но я боюсь, что ты ошибаешься.

Она вскинула голову.

— Не играй со мной. Ты не можешь отрицать свое влияние здесь. Ты проникал в их ряды лет десять.

— Я не отрицаю.

Она настороженно замешкалась.

Самаэл сунул руки в карманы брюк, спокойный, но вес его силы надавил на всех в комнате, словно над головой собирались грозовые тучи.

— Я не собираюсь мешать уничтожению, — сказал он наследнице Ра. — Я пришел обеспечить это.

Маасехет открыла рот, но быстро закрыла, чтобы не признавать смятение.

Самаэл кивнул двум жнецам слева.

Черный свет охватил их, они перенеслись, тут же появились рядом с двумя командирами гаян, черные мантии зашуршали, когда они сбросили морок. Кровь полетела на стол, их атака была слишком быстрой. Гаяне бросились из кресел прочь, некоторые атаковали. Вспышка черного. Умерли еще двое. Двое жнецов быстро шли вдоль стола, едва различимые от скорости.

Пайпер попятилась от стола, уводя с собой маму. Холодный воздух и шипение магии задели ее, когда они прошел мимо, его сила тут же пропала, и горячая кровь брызнула на ее плечо. Дженнингс упала на колени, держась за грудь, а потом рухнула на пол.

Пайпер отпрянула на шаг, не думая, что движется к деймонам Ра. Жнецы вернулись к Самаэлу, снова были в мороке. Секунды. Им хватило секунд.

Четырнадцать трупов лежало на полу, одиннадцать командиров и трое солдат, что были за столами, пронзенные лезвиями жнецов. Кровь растеклась под столом, подступала к сапогам Пайпер. Она дышала слишком быстро. Она пыталась замедлить дыхание, голова кружилась. Мона сжала ее руку, глядя на тело Дженнингс.

— Ты… — охнула Маасехет. Она тряхнула головой, гнев расцвел на лице. Ни шока, ни отвращения на ее лице не было. — Что это, Самаэл?

— Зачем позволять вам уничтожать мое орудие, что стало бесполезным?

Маасехет замешкалась, а потом ухмыльнулась, как кошка, поймавшая добычу.

— Ясно. Я ценю, что ты прибыл сам. Уверена, мать обрадуется, когда я принесу твою голову и их.

Глаза Пайпер расширились, ее паника усилилась. Маасехет была дурой? Она не видела скорость его рыцарей? Пайпер посмотрела на далекую дверь за Маасехет.

Самаэл, ясное дело, не переживал.

— Вряд ли моя голова вызовет гордость у твоей матери.

Гнев на миг вспыхнул на лице Маасехет, она вскинула голову. Она шагнула вперед, застигла Пайпер врасплох, схватив ее за волосы и подняв на носочки. Ее солдаты окружили их, еще один схватил Мону и завел ее руки за спину.

— Если твоей головы на моей алебарде не хватит, — сказала Маасехет, — то я добавлю это дитя, что может управлять Сахаром, и этого точно будет достаточно.

— Она бесполезна без Сахара, — отмахнулся Самаэл. От его взгляда Пайпер вздрогнула.

Маасехет дернула Пайпер за волосы. Пайпер сжала запястье женщины руками, чтобы ослабить давление на голову. Она огляделась, не зная, что делать. Напасть на Маасехет? Она могла убежать за дверь, но пришлось бы оставить маму. И она все равно не обгонит жнецов.

— Как просто, Самаэл, — дразнила Маасехет. — Неужели ты потерял след камня, который так долго оберегал?

Страх пылал в Пайпер, стирая мысли. Нет, нет, нет…

Маасехет заставила Пайпер повернуть голову и прожгла взглядом.

— Отдай его мне, Пайпер, и ты не умрешь сегодня.

Пайпер не смотрела на Маасехет. Она в ужасе глядела на Самаэла. Его медленная улыбка превратила ее кровь в лед.

Маасехет дернула ее за волосы, отвлекая.

— Отдай его мне…

— У меня его нет, — выдохнула она, отвернувшись от Самаэла.

— Не ври мне.

— Не вру!

Самаэл смотрел на их разговор с весельем в глазах.

Маасехет махнула солдату, держащему Мону.

— Я тебя направлю, Пайпер, — сладко сказала она. И солдат тут же прижал кинжал к горлу ее матери. Глаза Моны расширились. — Отдай Сахар, или она умрет.

— У меня не… — безумно начала Пайпер.

— Ты не переживаешь за маму? — урчала Маасехет. — Последний шанс.

— Нет, — прохрипела Мона. — Не давай его деймонам…

Пайпер посмотрела на Мону, на Маасехет. Нерешительность терзала ее, рвала ее сердце. Она не могла допустить смерть матери. Не могла. Паника давила на ее голову, близилось затемнение.

— Трата времени, Маасехет, — сказал Самаэл в тишине. — Пайпер не пригрозить.

Он вытащил руку из кармана и поднял палец к рыцарю рядом с собой, такой мелкий жест. Пайпер увидела черную вспышку, жнец телепортировался. Она сжалась от страха, ожидая холодные руки на себе, лед его магии, что перенесла бы ее. Жнец появился перед ней, черный плащ развевался, коса сияла, но пролетела мимо нее. Она искала другую жертву.

Ужас сжал ее тело, когда она поняла, куда направлялась коса.

Изогнутое лезвие пропало в груди ее матери. Край пронзил ее спину, пробил солдата Ра, держащего ее, убивая обоих одним ударом.

Время остановилось. Звуки и вид запечатлелись в ее памяти. Это она не забудет. И не исправит. Это будет с ней до последнего вдоха.

Жнец пропал с черной вспышкой, его коса покинула тела жертв.

Солдат Ра отшатнулся, его глаза потемнели от смерти. Мона медленно упала на колени, руки взметнулись к груди. Она повалилась на бок.

Крик ударил по ушам Пайпер. Ее крик. Она вырвалась из хватки Маасехет, бросилась к матери. Она коснулась ладоней Моны, прижатых к ужасной ране. Кровь лилась меж ее пальцев по белой блузке. Ее пустые большие глаза посмотрели на Пайпер. Ее губы двигались, но звука не было, даже шепота.

Пайпер сжала ладони матери, сердце билось в горле.

— Я люблю тебя, мама, — выдавила она.

Мона улыбнулась. Ее взгляд стал рассеянным, уже не видел Пайпер. Кровь замедлила течение, и свет в ореховых глазах Моны угас. Они были пустыми.

Пайпер сжимала руки матери, ничего не замечая. Она не слышала, не думала, не дышала. Она ждала, что свет вернется в глаза мамы, и ее душа появится снова. Дрожащей рукой она убрала прядь волос со лба матери, случайно оставила след крови. Она посмотрела на этот след, и что-то в ней сломалось.

Барьер шока разбился. Ужас, потрясение и гнев, каких она еще не испытывала, взорвались в ней, терзая осколки сердца. На миг боль была невыносимой, а потом гнев стал сильнее, охватил ее адским пламенем.

Сила Сахара ударила по ней, удваивая ненависть бурей эмоций в ней, создавая хищный вихрь. Пайпер впервые не боролась. Она не мешала ему, не пыталась управлять. Она приняла его с жуткой радостью среди гнева и презрения без границ.

Сила грохотала в ее крови. Она встала на ноги. Маасехет отошла, губы двигались, но Пайпер не слышала слова. Она слышала лишь кричащий поток магии в себе. Ее руки поднялись, белая магия плясала над кожей. Воздух затрещал, предупреждая.

Самаэл посмотрел на ее гневные глаза. Она увидела в его глазах страх и нотку желания обладать ее силой.

А потом она обрушила свою агонию на них.

Сила вырвалась из нее с оглушительным взрывом. Черный свет вспыхнул, жнецы, включая Самаэла, сбежали, но Маасехет и деймоны Ра так не могли. Ее мир побелел от силы, взрыв терзал плоть, бетон и сталь с равной легкостью. Комната пропала, бетонные стены разбились, потолок сорвало.

Сила ее атаки ударила и по залу, и по коридору за ним, сметая все на пути. Что-то вне комнаты взорвалось, а потом все окутал огонь, и раздавались взрывы, что с каждым разом были все сильнее.

Огонь и обломки падали на нее, кусок стали задел лицо. Агония в голове, горячий поток крови. Она рухнула и увидела потолок склада, падающий сверху.

* * *

Мутные мысли скользили в голове. Боль сдавила грудь, и Пайпер не сразу вспомнила, почему. Лезвие жнеца в груди ее матери, последняя улыбка ее матери, свет угасал в ее глазах… Агония охватила ее.

Постепенно она поняла, что ее глаза открыты. Ее руки были вытянуты перед ней, она лежала на спине, растопырив пальцы. Белая магия трещала на ее коже зарядами молнии. Чешуя на ладонях мерцала от света.

Над ее руками был купол белой магии. За куполом — стена обломков стали и бетона, давившая на барьер. Разбитый потолок склада обрушился на нее. Ее руки дрожали, она смутно ощущала, как напряжены мышцы, как пылает магия в ней. Ее тело казалось далеким. Она вызвала барьер, что защищал ее от обвала склада?

Стиснув зубы, она толкала барьер, пытаясь сосредоточиться. Магия вспыхнула в ней. Пайпер взметнула руки, и магия вырвалась из нее, отбрасывая обломки с силой. Свет солнца ударил по глазам, слепя.

Щурясь, она перекатилась и вскочила. Глаза привыкли, и она осмотрела следы разрушений вокруг. В дыру в стальном потолке было видно синее небо. Черный дым поднимался от невидимого огня за складом.

Горе и печаль давили на нее, и Пайпер хотела упасть на колени и искать под обломками тело матери. Она не могла бросить Мону здесь, среди тел лидеров гаян и деймонов Ра.

Но она не опустилась. Она пошла по развалинам, смутно осознавая движение, не приходя толком в себя. Теплая кровь текла по лицу, было сложно сосредоточиться.

Пайпер перелезала через груды обломков к углу склада, где вошла. Мышцы деймона легко переносили ее через завалы, она прыгала по обломкам. Вскоре она ступила на ровный пол. Сторона склада с платформами горела, остатки удобрений пылали. Жар ударил по ней, отталкивая. Она окинула это взглядом, дым ударил по носу, и Пайпер пошла к другой стене, куски металла и прочего хрустели под ее сапогами. Сила бушевала в ней, трещала на руках.

Черные вспышки по бокам.

Два жнеца тут же напали на нее, и потрясение заморозило ее мысли, а потом сила вырвалась из нее, разрывая их. Кровь разлетелась по полу. Она смутно поразилась своим рефлексам деймона, ее разум не успевал за ними.

Она обернулась, не подумав об этом.

В двух десятках шагов на фоне огня стоял Самаэл и еще два рыцаря элиты.

— Пайпер, — сказал он. Сила его низкого голоса была реальной, как жар огня. — Я рад, что ты выжила.

Она холодно улыбнулась и яростно проурчала:

— Зря.

Самаэл застыл, взгляд стал напряженным.

— Да?

— Месть — не лучшее удовольствие, но сегодня мы будем рады ему.

Он вскинул бровь.

— Мы?

— О, Самаэл, — сказала она певучим голосом. — Ты слеп, как Сархазиан, когда тот смотрел в глаза Ниртарота перед смертью.

Самаэл напрягся с потрясением в красных глазах. Он замер, впервые показав неуверенность.

— Кто ты?

Она улыбнулась шире, подняла руки, и белые молнии трещали на теле.

— Я — Сахар.

Его глаза расширились, на лице отразилось потрясение.

Она метнула руки к нему. Сила вылетела быстрой молнией к Самаэлу. Черная вспышка, и белый огонь взорвался там, где они стояли.

Свет угас, и остался только обожженный пол. Она медленно прошла туда, склонилась и коснулась пальцем. Она подняла палец, глядя на кровь на нем, коснулась им языка. Жженая медь появилась во рту.

Пайпер пошла по комнате, пока не добралась до внешней стены, пробила дыру. Она выпрыгнула в брешь.

— Стоять, деймон! — закричал кто-то.

Она повернула голову. Отряд гаян вышел из-за угла склада с ружьями. За ней поднимался дым, вдали раздавались взрывы и выстрелы.

— Стоять! — крикнул один из приближающихся гаян.

Она улыбнулась и махнула рукой.

Лента белой магии полетела, разворачиваясь быстрее, чем можно было уследить. Она ударила по солдатам на уровне груди, разрезая их одним взмахом. Пайпер ловко развернулась и побежала в другую сторону. Взрывы становились громче. Она миновала горящие здания и взорвавшиеся трубы, даже не взглянув. У северного края она обошла круглую цистерну и замерла.

Впереди гаяне сражались с отрядом Ра. Гаян было вдвое меньше, но бой был в тупике. Ра держались против гаян и их ракетниц, но никто не продвигался. Они виднелись среди дыма и труб.

Она разглядывала группу. Магия набиралась в теле, боль смутно жгла нервы. Ее губы изогнулись, и она пошла в бой.

Взмахнув рукой, она взорвала три ближайших джипа. Все посмотрели на нее. Она вытянула руки в стороны, белая магия окружила ее линиями шипящего света.

Раздался гул, кто-то выстрелил в нее из ракетницы. Она посмотрела на летящий снаряд. Магия соскочила с ее тела и ударила по ракете, отбивая ее. Зачарованные обломки из ракеты упали среди гаян. Ленты красной силы терзали беспомощных солдат, они не успели убежать.

Она повернулась к деймонам Ра. Алебарды были направлены на нее, золотая магия сияла на лезвиях. Один из лидеров отдал приказ, рябь прошла по их рядам, и они начали отступать за стальные цистерны.

Пайпер подняла руки над головой, призывая больше силы из Сахара. Она опустила руки, и магия взорвалась с силой вулкана. Все побелело, сила била по цистернам с невыносимым звуком. Вспышки золотого света — щиты грифонов — пропадали раньше, чем успевали раскрыться.

Она повернулась к гаянам. Они бежали, бросив позиции, убегали от ее силы. Она обрушила на них заряд магии. Он рвал машины, снаряжение, тела, уничтожая все на своем пути.

Мир затих, и дым начал угасать. Она посмотрела на свою работу. Земля была ровной, снаряжение стало кусочками металла, а джипы — черными скелетами. Она вышла на открытое пространство, шагала по обломкам и мертвым. Она замерла в центре.

Дым медленно рассеялся. Стало видно силуэт. Ветер задел ее кожу, и дым улетел.

Эш стоял на краю разрушений. Его темные крылья были наполовину раскрыты, в руке был черный изогнутый меч. Он стоял неподвижно, глядя на нее обсидиановыми глазами.

Она повернулась в другую сторону.

Лир стоял на другом конце выжженной земли, где она вошла на поле боя. Он был без морока, стрела ждала в луке. С его зубов свисала серебряная цепочка с рядами сияющих камней. Его глаза были черными, как у Эша, недовольными, но на красивом и манящем лице, его аура, казалось, тянула ее к нему.

Она перевела взгляд на Эша. Он сжал рукоять меча.

— Брось Сахар, Пайпер, — сказал он. Низкий голос деймона трепетал в пространстве между ними.

Она отклонила голову и рассмеялась, голос звенел, как колокольчики.

Эш сжал губы. Она подняла руки, воззвала к силе Сахара. Он поднял меч, черный огонь окутал лезвие.

Стук раздался за ней. Она повернулась и увидела стрелу у своих ног. Она опустила руки, запуская чары в стрелу, та взорвалась. Две атаки столкнулись, отбросили Пайпер. Она приземлилась на ноги, проехала и развернулась.

Эш врезался в нее.

Она отлетела и в этот раз упала, но магия уже была в ее руках. Она вырвалась из нее, отбрасывая его, несмотря на щит, что он поднял между ними. Его крылья распахнулись. Она вскочила на ноги и ударила рукой по воздуху. Сияющий белый пояс силы полетел к нему и разбил щит. Эш отскочил, ударив крыльями, уклонился от худшего, но не от всего. Его кровь полетела на землю.

— Пайпер! — с отчаянием закричал он. — Прекрати!

Она атаковала. Он закрылся, расправил крылья, когда его оттолкнуло снова. Он приземлился на ноги, взмахнул хвостом и поднял меч. Черный огонь сорвался с лезвия и направился к ней полукругом. Она бросила навстречу ленту белой магии, подняла щит.

Жар и шипящая сила разлетелись от столкновения.

Эш вырвался из дыма к ней. Она оскалилась, подняла руку, готовая разрезать его ударом силы.

Стрела попала в ее руку, сверкнув черными перьями. Она пробила мышцы рядом с ее большим пальцем, и она закричала и отдернула руку, из дыры полилась кровь.

Эш врезался в нее и сбил на землю. Он прижал ладонь к ее лицу, призвал магию. Она яростно закричала, пустила магию по телу и сожгла его чары. Не думая о боли, она обрушила гнев, толкнув его руками в грудь.

Сила сбросила его. Он врезался в обломки джипа.

Она повернулась, между ладонями появилась сфера магии, кружась и увеличиваясь. Она подняла ее и посмотрела в глаза Лиру, тот поднял лук, стрела была готова к выстрелу. Она бросила в него сферу. Она превратилась в воздухе в воющий вихрь белой силы. Он пропал, охваченный вихрем.

Она быстро повернулась к Эшу. Вспышка света привлекла ее взгляд, но не Эш. Она повернулась к вихрю. Он рассеялся, в центре ярче засиял золотой купол. Ее чары рассеялись. Лир стоял в золотом куполе с луком в руке, не тронутый ее атакой. Она оскалилась.

Черная вспышка над ней. Она подняла голову, крылья закрыли солнце. Эш рухнул на нее.

Она бросила заряд в его щит, он пролетел мимо. Удал задел ее бок, и она едва удержалась на ногах, позвала силу Сахара для чар, что уничтожат его.

Вторые черные крылья появились из ниоткуда рядом с ней.

Второй дракониан ударил ее кулаком в бок. Боль охватила ребра, послышался треск. Она упала и увидела ледяные глаза Раума. Эш появился и схватил ее за левую руку. Его кинжал ударил по щитку, но отлетел от драконьей чешуи.

Они не заберут Сахар у нее. Шоковая волна силы вырвалась из ее тела в стороны, отбрасывая драконианов. Она вскочила на ноги, подняла руки…

Боль пронзила бедро, нога подкосилась. Она в шоке посмотрела на торчащую из бедра стрелу. Перья на ней засияли. Ток из стрелы вонзился в ее тело. Она закричала и рухнула.

Чары быстро угасли, но ее мышцы не слушались. Вес надавил на ее спину, грубые руки толкнули ее на землю. Она яростно визжала, магия набухала в ней, кулак ударил ее по щеке. Перед глазами потемнело.

— Раум! — зарычал Эш.

— Скорее.

Ладонь с болью выкрутила ее руку. Она краем глаза увидела, как Эш прижимает нож к ее щитку. Черный огонь вспыхнул на лезвии. Чешуя шипела, жар опалял ее руку. Нет! Гнев окутал ее, сила наполнила мышцы. Она почти сбросила с себя Раума, пытаясь отдернуть руку от Эша.

Взмахом огненного кинжала он разрезал щиток и отбросил. Сахар отлетел в сторону и громко стукнул.

Она обмякла, сила пропала из мышц. Ее тело казалось пустым, лишенным магии. Разум тоже был пустым, без мыслей и эмоций. Она смотрела в пустоту, ощущала землю под щекой и слабо отмечала боль от ран.

— Пайпер? — хрипло, но мягко сказал Эш. В голосе звенел страх. — Пайпер, ты меня слышишь?

Груз на спине пропал, нежные руки перевернули ее. Боль пронзила ее ребра и бедро, ее голову и ладонь.

Эш и Раум склонились над ней. Она смотрела то на одного, то на другого. Появилась боль, что была сильнее физической. Коса в груди, белая блузка в крови, последняя улыбка. Ее губы задрожали, боль росла в ней.

Она посмотрела на Эша, желая укрытие от бури страданий в ней.

— Пайпер? — прошептал он.

Ее горло сжалось.

— Эш, — выдавила она.

Облегчение вспыхнуло на его лице.

Гул неподалеку сотряс землю. Еще один взрыв, еще громче. Раум вскочил на ноги.

— Нужно уходить, — сказал он. — Скоро прибудут силы Самаэла.

Эш кивнул и подхватил ее на руки. Она охнула, когда он поднял ее, сломанные ребра пылали. Он, не задевая стрелу, торчащую из ноги, прижал Пайпер к себе.

Лир появился в поле зрения, его прекрасное лицо омрачила тревога.

— Она в порядке? — поразительная гармония его голоса охватила Пайпер, притупляя боль и горе.

— Наверное, — сказал Эш. — Она в шоке.

— Ей нужно исцеление. Кив и Сейя все еще там?

— Должны быть. Возьми Сахар, и уходим, — он кивнул на землю.

Лир с неохотой поднял его с земли и сунул в карман рубашки. Еще взрыв сотряс землю.

— Идите, — напряженно сказал Раум.

Эш сделал два шага и замер.

— Стоп, — он посмотрел на нее. — Пайпер, где твоя мама?

Она смотрела на него, сердце разрывалось в груди, глаза пылали.

Он нежно сжал ее плечо.

— Пайпер, где твоя мама? Нам нужно забрать ее?

— Нет времени, — рявкнул Раум.

Она сглотнула, пытаясь дышать, закрыв глаза. Слезы текли, оставляя холодные следы на щеках.

— Эш! — рявкнул Раум.

Эш зло зашипел и побежал, прижимая Пайпер к себе. Она зажмурилась, боль сотрясала ее раны, несмотря на его старания. Взрывы звучали за ними все чаще, дым обжигал ее нос. Она не открывала глаза. Она снова и снова видела смерть матери. Она могла лишь желать умереть.