Веки Пайпер затрепетали. Свет ударил по глазам, и она закрыла их, не желая терпеть яркость. Тело болело, усталость давила на нее. Ее голова казалась пустой. Она глубоко вдохнула и выдохнула. Она сжала губы. Воздух ощущался странно… но знакомо.
Она прищурилась в тусклом свете, смущенная тьмой над ней. Она моргнула и поняла, что смотрит на ткань. Она в палатке?
— Пайпер?
Она повернула голову, все закружилось. Эш сидел рядом с ней, темные круги были под его глазами. Увидев, что она проснулась, он коснулся ее руки.
— Как ты? — спросил он.
Она облизнула губы, чтобы во рту появилась влага.
— Устала, — прохрипела она. — Где мы?
— Подземный мир.
Ее охватила тревога. Она попыталась сесть, посмотрела на пустую палатку.
Эш не дал ей пошевелиться, твердо, но нежно удержал на месте.
— Мы в безопасности. Асфодель далеко.
Она с неохотой расслабилась, хмуро глядя на стены. За ними было слышно незнакомые голоса — их было слишком много для Лира, Сейи и Кива. Ее смятение угасло, эмоции давались с трудом.
— Почему мы здесь? — спросила она, сухое горло болело.
Эш стиснул зубы.
— Самаэл привел большой отряд к штабу гаян, они сравняли его с землей. Мы едва сбежали незаметно. Если бы не Раум, нас бы схватили. Думаю, Самаэл хотел поймать нас.
Она моргнула.
— Раум предупредил тебя?
— Он нагнал нас, когда мы прибыли. Мы с Лиром отправились искать тебя, Сейя и Кив пытались спасти работников. Думаю, некоторые убежали. Теперь там лишь руины.
Пайпер сглотнула, сжимая одеяло, которым кто-то укрыл ее. Самаэл сказал Маасехет что пришел убедиться в уничтожении гаян, да? Гаяне уже не были ему полезны, и он стер их.
Она осторожно села, кривясь от неприятной боли в ребрах. Эш придвинулся, и она прислонилась к нему. Он притянул ее ближе, придерживая.
— Что случилось, Пайпер? — тихо спросил он.
Она смотрела на одеяло на коленях, сжимая его в руках.
— Мы говорили с лидерами, — сказала она едва слышно. — Может, убедили их. Не знаю. Пришла Маасехет со своей стражей. Она узнала о влиянии Самаэла, так что пришла убить командиров гаян. Но до этого… Самаэл…
Эш застыл.
— Там был Самаэл?
Она кивнула.
— Его жнецы убили всех гаян. Он сказал Маасехет, что они уже не полезны. И он… убил…
Эш обвил ее рукой. Ее горло сдавило, боль грозила сломить стену онемения.
— Он ранил этим меня. Он наказал меня.
— Это не твоя вина, — прошептал Эш.
— Я должна была их остановить, — выдавила она.
Барьер в ней разбился, боль терзала ее. Она повернулась слепо к Эшу, он усадил ее на колени и прижал к себе, пока она плакала. Всхлипы сотрясали ее тело. В хватке горя время не имело значения, но усталость подавила боль, и Пайпер слабо обмякла у его груди, слезы лились по ее лицу. Он провел рукой по ее волосам, не замечая сухую кровь, оставшуюся после раны.
— Что случилось? — прошептал он.
— Я… не знаю, — она прижалась лицом к его плечу и зажмурилась. — Я взорвала комнату. И… удобрение загорелось и взорвалось, наверное. Что-то ударило меня по голове, и я упала…
— А Самаэл?
— Перенесся, — прошептала она.
— А Маасехет?
— Мертва…
Он безмолвно держал ее пару мгновений.
— А потом?
Ее глаза открылись, она смотрела на стены палатки. Потом? Она сошла с ума, да? Все было размыто: она выбралась из обломков… снова явился Самаэл? Она вроде помнила его на фоне огня с двумя жнецами по бокам, но не помнила больше ничего.
Все было как сон. Смутные картинки — группа гаян, павшая от белой магии, бой солдат Ра и гаян, взрыв.
Белая магия трещала на ее руках, как молнии. Смутные звуки, запах крови и горелой плоти, жжение силы в ее теле.
Одно воспоминание было четким — Эш появился из дыма, крылья были наполовину раскрыты, меч в руке. А потом вспышки белой магии, темного огня и боль. Много боли.
— Ты… остановил меня? — хрипло прошептала она.
Он замешкался и кивнул.
— Я, Лир и Раум.
Она сражалась и с Раумом? Хотя Эш уже упомянул, что Раум помогал им, она не помнила дракониана.
Она посмотрела на Эша.
— Я тебя ранила?
Он провел ладонью по ее лбу, где что-то ударило ее во время взрыва удобрения.
— Ты не помнишь?
Она покачала головой.
— Только… вспышки. Как сон. Я тебя ранила?
— Немного. Лир и Раум были в порядке.
Она строго посмотрела на него. Он вздохнул.
— Треснуло пара ребер, потерял немного крови. Уже зажило. Раум с твоими ребрами сделал хуже.
Она прижала ладонь к груди, где еще была боль.
— Он?
— Тебе нужно сказать Лиру, что ты простишь его.
— За что?
Он сжал пальцами ее ладонь и перевернул. Розовый круг был в центре ладони.
— Что это?
— Он попал стрелой тебе в ладонь. И в ногу.
Ее глаза расширились.
— Не стрелы, что взрываются иглами?
Он улыбнулся.
— Нет. Но он переживает из-за твоей реакции.
Она посмотрела на ладонь, желудок сжался. Горло сдавило, она выдавила вопрос:
— Я убила много людей?
Он обвил ее руками и притянул к себе.
— Не знаю, — сказал он тихо. — Они все равно умерли бы. Отряд Самаэла убил всех на фабрике.
Слезы выступили в ее глазах. Разве важно, что они умерли бы? Она забрала их жизни.
Эш погладил ее волосы.
— Это не твоя вина. Это чертов Сахар. Он делал так и со мной.
Она дрожала в его руках. Что это было? Она боялась гнева Сахара, смешанного с беспощадной жаждой крови деймона. Она знала, что рисковала, нося Сахар, пока не управляла затемнением и жаждой крови, но делала это, не желая лишаться силы Сахара, как помощи. Снова зависимость, но уже не от Эша. Она зависела от силы Сахара.
И потому убила много людей.
— Ты не виновата, Пайпер, — тихо сказал Эш. — Ты увидела, как убили твою маму. Ты не управляла собой.
Она была не в себе? Она была разъяренным монстром… или беспощадной убийцей? Было сложно вспомнить, но ее смутные воспоминания не вязались с тем, что она испытывала раньше. Она не понимала. Она была виновата. Но она не была уверена ни в чем.
Она прижалась лицом к нему, медленно дышала, успокаивая дрожь рук. Он укутал ее одеялом, подоткнув его. Скрытая улыбка у его груди изогнула ее губы, сильный дракониан держал ее, пока она плакала, укутывал, чтобы успокоить. Вина ударила по ней за миг радости, отвращение из-за того, что она смела улыбаться, когда тело ее матери было пеплом под обломками фабрики.
Эш прижал ее к себе, она дрожала от горя. Пайпер судорожно выдохнула, пытаясь думать о другом.
— Самаэл все уничтожил, — прошептала она. — Он уничтожил и убил их, потому что я пошла к ним с правдой?
Эш ответил не сразу.
— Думаю, Самаэл все равно собирался уничтожить их. Уничтожить следы, пока такие, как Маасехет не стали копать его секреты.
Пайпер прикусила губу, холодок пробежал по спине.
— Что его армия сделала, разрушив фабрику?
— Не знаю. Мы не остались смотреть.
Страх усилился. Самаэл забрал армию в Подземный мир после миссии? А если нет? А если армия на Земле? Ра не пропустят это. Они приведут свою армию. И начнется война деймонов.
Она посмотрела в темные серьезные глаза Эша и поняла, что он уже об этом думал.
— Это так, да? Самаэл готов к следующему ходу.
Самаэл хотел захватить Землю, он работал над этим годами, по шажку на шахматной доске. Это могло стать началом конца, первым шагом к войне, после которой Аид захватит мир.
— Почему мы здесь? — осведомилась она. — Мы не можем ничего сделать в Подземном мире. Как мы остановим его отсюда?
Эш с печальным взглядом провел пальцами по ее щеке.
— Мы не можем его остановить. У нас нет армии.
Она смотрела на него с отчаянием. Он был прав. Как они одни остановят войну двух самых сильных семей деймонов?
— И ты, — продолжил он, — не можешь вернуться. Самаэл знает, что Сахар у тебя, как и Ра. Если будет война, захват тебя и Камня определит победу и поражение.
Она сжалась у его груди, пряча лицо. Он был снова прав. Пайпер поежилась, вспомнив взгляд Самаэла, жажду ее силы. Он хотел ее как свое оружие. Семья Ра тоже страстно хотела Сахар, но она не знала, хотели ли они ее с ним, ведь она убила их наследницу.
Эш нежно сжал ее.
— Не все так плохо, — сказал он. — Посмотри.
Она растерянно моргнула. Он встал на ноги, поднял ее с собой и помог укутать одеялом плечи. Он обвил рукой ее талию и довел до выхода из палатки, отодвинул ткань, чтобы можно было выглянуть.
Тени скользили по земле в свете вечернего солнца. Их окружали незнакомые деревья, корни извивались над каменистой землей. В двух десятках ярдов потрескивал костер, окруженный десятком силуэтов.
Пайпер смотрела на незнакомцев. Сейя и Раум болтали в стороне от огня, Кив сидел рядом со старушкой, размахивая руками, пока говорил. Темноволосые женщины окружали Лира, они рассмеялись от его слов. Несколько детей сидели поближе к теплу огня.
— Драконианы, — выдохнула она.
— Все драконианы Асфодели, — сказал Эш.
Она посмотрела на него, сердце сжалось от дрожи его голоса. Он смотрел на драконианов сияющими глазами.
— Как? — спросила Пайпер.
— Раум, — он покачал головой. — Он готовился годами. Ждал момента. Как только Самаэл ушел к гаянам, Раум освободил их и увел, пока никто не понял, что он сделал. Там никого не осталось, чтобы Самаэл заставил нас вернуться. Драконианы больше не будут служить Аиду.
Она скользила по ним взглядом. Мальчик возраста Кива держал дракончика на руках и слушал Кива, явно описывающего свои приключения. Бледные худые лица, но они были счастливыми и свободными.
Она посмотрела на Эша с улыбкой.
— Это невероятно. Ты не знал, что Раум задумал это?
— Нет, — он на миг помрачнел. — Он думал, что я выдам остальных, защищая Сейю.
— О, — сказала она, понимая, почему Эш и Раум не ладили. — А ты выдал бы?
Он замешкался.
— Не знаю.
Она кивнула и опустила голову на его плечо.
— Понимаю.
Они пару минут молчали, глядя на драконианов. Волосы Лира были светлым маяком среди темных голов. Женщины были очарованы. Они, наверное, не видели инкуба раньше. Они и не были вне Асфодели раньше. Сердце Пайпер болело за них. Но они теперь были свободны. Это был первый лучик света во тьме за последние сутки.
— Что теперь? — тихо спросила она.
— Раум уже придумал место. Оно близко к лей-линии. Оттуда мы полетим, — он указал рукой.
За деревьями возвышались горы, царапая небо. Одинокая луна висела над самым высоким пиком, ее двух сестер не было видно. Золотой свет уходящего солнца купал западные горы, бросая резкие тени на камни.
Она сглотнула, глаза жгло. Они уйдут в далекие горы Подземного мира, прячась от Самаэла, и на Земле все будет происходить без них. Все было зря, да? Если бы она держала подозрения при себе, то не потащила бы маму в Хабинал. И ее не убили бы зря.
— Это не конец, Пайпер, — сказал Эш.
Она отклонила голову, он смотрел на нее, серые глаза были яростными и сочувствующими.
— Это не конец. Мы не можем помешать планам Самаэла, но можем сделать его жизнь адом, — он коснулся ее лица, пальцы задели ее щеку. Его голос смягчился. — Он заплатит.
Его ладонь прижалась к ее шее, и он притянул ее к себе, она знала, что он прав. Эш прижался губами к ее губам, пылко и страстно, и она обвила руками его шею, отвечая с такой же жаждой.
Это был не конец. Если грядет война, одни они ее не остановят. Но они не сдались. Они не убегут. Вместе они как-то заставят Самаэла заплатить за все преступления.