Каллиник Исихаст

Старец Герасим Песнописец рассказывал: «Я лично был знаком со старцем Каллиником Исихастом. У этого старца была непрелестная умная молитва. Его лицо сияло. Я помню, как однажды у меня были разного рода затруднения и я пошёл к нему за советом. Войдя в его келию, я увидел, что от лица старца исходит сильный свет. Я глядел на него как окаменелый. Несомненно, в предыдущую ночь старец Каллиник находился в созерцании, и поэтому его лицо так сияло!»

Старец Каллиник Исихаст какое-то время жил вместе с иеромонахом Матфеем. Они согласились 17 лет жить совершенными затворниками. Иеромонах Матфей через несколько лет не выдержал и вышел из затвора. Прежде он брал деньги за сорокоусты и отдавал их старцу, а, уходя, стал требовать их у отца Каллиника обратно. Они посоветовались с духовником иеромонахом Григорием. Отец Григорий сказал старцу Каллинику: «Старче Каллиниче, ты пришёл сюда ради монашеской жизни, а не для того, чтобы стать бакалейщиком и подсчитывать, сколько ты потратил денег на пропитание отца Матфея. Отдай ему деньги, и пусть идёт с Богом». А иеромонаху Матфею старец Григорий сказал: «Ты пришёл сюда для того, чтобы стать не монахом, а банкиром, и собирать деньги. То, что ты делаешь, нехорошо».

Старец Каллиник научился молитве Иисусовой «по наследству» от своего старца и от «Добротолюбия». Многие другие отцы читали о молитве Иисусовой и, ничего не понимая, спрашивали старца Каллиника. И он отвечал, что им достаточно сохранения заповедей, а большего искать не нужно.

Старец Каллиник говорил: «Я творю молитву Иисусову, но кроме этого, у меня есть и Минеи. Когда меня оставляет божественная благодать, я читаю богослужебное последование по книгам, пока опять не достигну действия молитвы Иисусовой».

Старец Каллиник написал одну духовную книгу, но однажды перед тем, как лечь спать, бросил рукопись в огонь и сжёг её. Он поступил так по смирению.

В те годы на Святую Афонскую Гору с Синая приехал один монах по имени Герасим. Об отце Герасиме говорили как о добродетельном и духовном монахе. Он пришёл к старцу Каллинику и попросил совета. Возможно, старец Каллиник распознал в отце Герасиме семена гордыни и сказал ему: «Если хочешь быть совершенным, стань посмешищем для мира». Отец Герасим спросил старца, что конкретно ему следует делать. Тогда приближалось Сретение – престольный праздник монастыря святого Павла. Старец Каллиник посоветовал отцу Герасиму отправиться на панигир, там как следует наесться и выпить достаточно вина, чтобы опьянеть. «Тогда Бог тебя помилует», – добавил отец Каллиник. Отец Герасим оказал старцу послушание, пошёл на панигир, съел там очень много рыбы и выпил столько вина, что захмелел. Отцы, увидев опьяневшего отца Герасима, стали над ним смеяться, уничижать его и потеряли к нему благоговение. Они говорили: «А! Так это и есть тот самый „добродетельный“ отец Герасим?» Когда отец Герасим протрезвел, он пошёл к старцу Каллинику и рассказал, что произошло. Отец Каллиник ответил: «Ну вот, сейчас ты пришёл в норму. Подвизайся, и Бог будет с тобой».

Старец Каллиник знал русский язык и духовно помогал подвизавшимся вокруг русским монахам, которые в свою очередь помогали ему материально. Старец переписывался со многими русскими. Он никогда не выходил со двора своей келии и был своего рода затворником. По ночам он совсем не спал, только утром он немного отдыхал. Его щёки были черны от копоти керосиновой лампы, а сверху вниз по ним проходили белые полоски от слёз. Старец много читал и писал много писем.

Каллист Капсальский

На Капсале, в каливе Преподобных отцов, на Афонской Горе просиявших, жили два румынских монаха: отец Каллист со своим старцем. Они были по происхождению румыны. Отец Каллист попросил старца, и они построили церквушку в честь Преподобных отцов, на Афонской Горе просиявших, потому что относились к ним с особым благоговением. Старец отца Каллиста велел ему быть внимательным и никогда не уходить из келии, чтобы не ушёл и ангел, который хранит алтарь. И вот отец Каллист после кончины его старца жил в келии один много лет. В старости у него возникла какая-то болезнь в кишечнике, и отцы из других келий хотели его забрать, чтобы за ним ухаживать. Однако отец Каллист, будучи верным обещанию, которое дал старцу, остался в своей келии, несмотря на боли, и зажигал лампады перед храмовыми иконами – чтобы не ушёл ангел алтаря. Старец почил в храме, сидя в стасидии.

Каллист Симонопетритский

Старец Каллист, насельник монастыря Симонопетра, 70 лет прожил в монастыре, ни разу не выехал в мир и всего два-три раза за всю жизнь побывал в Кариес.

Кодрат Каракальский, игумен

Игумен монастыря Каракал Кодрат спал не на койке, а на соломенной циновке, которая лежала на полу.

Игумен Кодрат ночами ходил по монастырским коридорам босиком и слушал, кто из братий, находящихся в келиях, молится, а кто болтает, и потом исправлял тех, кто уклонялся с верного пути.

Старец Исихий из ставроникитской келии пророка Илии, когда был молодым монахом, приходил из Лавры исповедоваться к игумену Кодрату. Сколько бы времени ни продолжалась исповедь, слёзы не прекращали литься из глаз отца Кодрата. Так и исповедающийся приходил в чувство умиления и покаяния.

Констанций, из монастыря святого Павла

Старец Констанций, насельник монастыря святого Павла, перед тем как стать монахом, был солдатом и принимал участие в битве под Килкисом. Когда его окружили враги, он призвал Пресвятую Богородицу на помощь и дал обет стать монахом. Враги, словно ослепнув, не увидели его, и он спасся. Демобилизовавшись и приехав в свой дом на острове Кефалония, он рассказал матери об обете, который дал. Его мать была благоговейной женщиной. Она стала побуждать сына не затягивать с исполнением обета. Однако тогда скончался его брат, и племянники отца Констанция остались сиротами. И вот, Констанций – в миру его звали Кириак – взял на себя заботу о детях своего брата. А когда они достигли совершенного возраста, он стал монахом.

Придя на Святую Гору, Кириак стал монахом. Он имел большое благоговение к Пресвятой Богородице. Он подвизался с ревностью, преуспел и достиг меры бесстрастия. Судя по себе самому, он говорил: «Тот, кто видит в газетах женские фотографии и соблазняется, тот совершенный блудник». Отцу Констанцию казалось странным, что некоторые монахи читают газеты и соблазняются, видя фотографии женщин. Однако, чтобы он понял, что бесстрастие – это дар Божий, Бог попустил ему быть искушённым во сне, и старец в ужасе проснулся. После это случая он стал более смиренным. Он говорил, что бесстрастие приобрёл через послушание.

Старец в большой степени обладал добродетелью странничества. Ни разу в жизни он не ходил в монастырь Дионисиат, чтобы поклониться деснице Честного Предтечи, несмотря на то что монастыри святого Павла и Дионисиат находятся недалеко друг от друга. Отцы время от времени ходят друг к другу в гости, поскольку две эти обители поддерживают духовную связь. Когда его спрашивали: «Слушай-ка, почему же ты не сходишь и не поклонишься Честному Предтече?» – отец Констанций отвечал: «А что, у нас здесь разве нет Честного Предтечи?»

Семь лет старец нёс послушание смотрителя конака в Кариес. Несмотря на то что Кариес расположен недалеко от Иверского монастыря, старец ни разу за эти семь лет не сходил туда, чтобы поклониться Иверской иконе, хотя очень благоговел перед Пресвятой Богородицей. Сколько бы раз он ни произносил Её имя, он приходил в умиление до слёз. Его спрашивали:

– Послушай-ка, ну почему же ты не сходишь к Иверской иконе?

– А что ходить? Ведь я уже приложился к иконе „Достойно есть“», – отвечал старец.

Старец Констанций был очень усердным человеком, он много читал и знал наизусть много текстов. Какое-то время он жил в принадлежащей монастырю святого Павла келии святителя Спиридона. Днём он копал землю в винограднике, а по ночам читал с керосиновой лампой, но тогда, в оккупацию, керосин был грязным, неочищенным и в него добавляли соль для того, чтобы хоть немного убавить копоть. От этой смеси у старца заболели глаза, и он чуть не ослеп. Он попросил игумена Серафима послать его к врачу, но тот ответил: «Врач здесь – Матерь Божия. Иди к себе в келию и молись по чёткам».

Старец очень много молился с плачем и просил Пресвятую Богородицу, чтобы Она не попустила ему ослепнуть. И вот однажды ночью он увидел во сне, что находится у себя на родине – в Кефалонии, в местечке, которое называется Архангел, и к нему подходит некая пожилая женщина с маленькой девочкой на руках. Это была святая Анна, несущая Пресвятую Богородицу. Пречистая Дева Мария говорит ей:

– Мама, почему этот дедушка плачет?

– Он плачет, потому что слепнет. Но возьми вот этот пузырёк и покапай ему на глазки.

Как только Пресвятая Богородица покапала из пузырька на глаза старца, он проснулся и – о чудо! – не имел абсолютно никаких проблем со зрением до 95 лет, когда он скончался.

Когда старец жил в келии святого Спиридона, у него закончилось масло. Он попросил масло у келаря, но тот отказал. Старец Констанций в расстроенных чувствах пошёл обратно в келию святого Спиридона, помолился, и святитель сам взял на себя разрешение этого вопроса. Ночью он в очень строгом виде явился келарю во сне и сказал: «Почему ты не даёшь масла старцу Констанцию, чтобы он зажигал лампаду перед моей иконой? Я не могу видеть её потухшей!» В ужасе келарь проснулся и сам отнёс масло в келию святого Спиридона, попросив прощения у старца Констанция.

В этой келии святитель Спиридон исцелил одного бесноватого монаха. Бес кричал, что святой Спиридон жжёт его, и когда вышел из монаха, то плюхнулся в каменную цистерну с водой, из которой вылилась половина воды, будто произошёл взрыв.

Однажды 1 января, когда отцам в монастырях Святой Горы даются новые послушания, отцу Констанцию тоже дали новое послушание. Он сказал: «Да будет благословенно». Спустя немного времени его вновь позвали на Духовный собор и сменили послушание. Отец Констанций вновь, не смутившись, отвечал: «Да будет благословенно». Затем понадобилось опять дать ему новое послушание, и в течение года это происходило семь раз. Члены Духовного собора восхищались терпением отца Констанция. Когда его спросили, о чём он думал, когда ему так часто меняли послушания, он ответил: «Я сказал диаволу: „Ну что, диавол, хочешь меня довести до белого каления? Нет, я тебя сам до него доведу!“»

Старец никогда не мыл тела. Одеяла, которыми он укрывался, были покрыты слоем грязи и жира.

Однажды отец Констанций поссорился с одним братом. В гневе он отправился из монастыря, чтобы найти брата в келии, где тот жил. Но по дороге подумал: «Я ведь нахожусь в саду Пресвятой Богородицы! Что же я иду делать?! Пресвятая Богородица, прости меня!» Старец заплакал и вернулся в монастырь.

Когда старец Констанций, исполненный дней и добродетелей, скончался, его мёртвое тело стало благоухать. Вся келия наполнилась благоуханием, которое чувствовали находившиеся там отцы.

Констанций Карейский

Старец Констанций Карейский из кутлумушской келии святых Архангелов, узнав, что один монах ушёл из своего братства и пошёл в другую келию, очень глубоко и точно сказал: «Ока – где бы она ни была – весит ровно 1280 грамм: не больше и не меньше». Старец, по всей вероятности, имел в виду, что человек остаётся таким же, куда бы он ни пошёл.

Корнилий Григориатский

Диакон Корнилий, насельник монастыря Григориат, был рукоположен во диакона на праздник святой Анастасии и скончался тоже в день памяти святой Анастасии, которую незадолго до кончины он увидел собственными глазами.

Однажды отец Корнилий спросил игумена:

– Геронда, а где старец Захария?

– Он отдыхает у себя в келии, – ответил игумен.

– А я вижу, как он восходит на небеса.

Игумен послал братию в келию отца Захарии, и, действительно, его нашли усопшим.

Косма, виноградарь

Старец Косма-виноградарь жил в монастыре Пантократор и ухаживал за монастырским виноградником. Старец был очень маленького роста. Когда он принял послушание виноградаря, то со всего виноградника получали 30 телег винограда, а в конце его послушания – 470 телег. Старец Косма вскапывал землю, очищал лозы от ненужных отростков, из которых получалось удобрение. На сбор винограда созывали 62 человека, и они собирали виноград три дня подряд. Старец очень много работал и весь виноградник вскапывал сам. Даже по ночам он зажигал лампу, приходил в виноградник и копал. У него на шее под подрясником висели чётки, и когда старец уставал, он делал перерыв, снимал их и начинал творить молитву Иисусову. Со времени монашеского пострига у старца было всего двое шаровар. Он носил эти две пары всю свою жизнь. Они превратились в тряпки. Старец штопал их сам, используя суровую нитку. Она была белой, и старец брал сажу из печи, плевал на неё и так красил нитку. Ею он зашивал своё тряпьё, которое шароварами можно было назвать только с очень большой натяжкой.

Старец Косма был очень аскетичным и умеренным в пище, несмотря на то что очень много работал физически. Монастырский пекарь давал трудящимся в винограднике зачерствевший хлеб, тогда как в монастыре ели свежий хлеб. Старец ни разу не выказал неудовольствия из-за того, что ему не дают свежего хлеба.

Старец был человеком нестяжательным, милостивым и очень трудолюбивым. Монастырь присылал рабочих, чтобы они вскапывали виноградник. Отец Косма посылал этих рабочих сажать молодые лозы, а виноградник вскапывал сам. Он сажал у себя в винограднике фасоль, помидоры и много других овощей, а потом раздавал их подвижникам Капсалы и отцам ставроникитских келий.

Однажды старца укусила эфа, а вечером должны были служить всенощное бдение в келии Типографов. Старец пошёл на бдение и увидел там врача – отца Демоклита, но по душевной тонкости и чуткости, чтобы все не начали бегать вокруг него, никому ничего не сказал. Отец Демоклит увидел, что старец дрожит, стал расспрашивать его, и только тогда отец Косма сказал, что его укусила эфа.

Косма Карейский

Отец Косма, послушник старца Аверкия из келии святых Архангелов в Кариес, был простым и благим старцем. Со своей родины – из города Краниди – он на лодке приплыл в Пирей. Старец запомнил разрушенную крепость святого Спиридона такой, какой она была после осады Кутахиса, перед ней была пристань. В Пирее старец увидел трамваи на конной тяге.

Прибыв на Святую Афонскую Гору, отец Косма пошёл к старцу Аверкию, который продавал чётки. Он выбрал себе чётки, достал деньги и попросил старца Аверкия самому взять требуемую сумму, так как он деньги не различал. Старец Аверкий предложил ему остаться вместе с ним, и он остался.

Никогда отец Косма не покидал Святую Гору, кроме единственного случая, когда его старец заболел пневмонией и ему нужно было пить молоко. Тогда отец Косма, чтобы найти своему старцу молоко, восемь часов шёл пешком до границы Афона, где купил у пастухов молока и тут же поспешил обратно. Но пока он шёл ещё восемь часов, молоко скисло, и старец Аверкий не стал его пить, отчего отец Косма расстроился.

Отец Косма не умел читать, но Часы знал наизусть. У него был чистый ум, и он выучил их со слуха. Во всём старец был образцом послушания.

Косма Керкиреец

Старец Косма из келии святого Спиридона, родом с острова Керкира, пришёл на Святую Афонскую Гору в 1937 году и больше ни разу не выехал в мир. Его мать захотела его увидеть, и отец Косма согласился с тем, чтобы она подплыла к Афону на корабле, а сам он подплывёт к этому кораблю на лодке. Увидев с лодки свою мать, стоявшую на корабельной палубе, отец Косма крикнул ей: «Вот, мама, погляди на меня! Со мной всё хорошо, не расстраивайся. До свидания в будущей жизни!» После этого отец Косма развернул лодку и поплыл к берегу.

В старости у отца Космы начались желудочные кровотечения, и ему посоветовали выехать в мир, в больницу, но он не захотел. «Пусть будет по воле Пресвятой Богородицы», – сказал он и скончался.

Костас Кавсокаливийский, мирянин

На Кавсокаливии жил один мирянин по имени Костас, у которого в том же скиту родной брат был монахом. Сам Костас проводил жизнь юродивого ради Христа. Он ходил босиком и всегда в одной и той же старой одежде. Он обходил каливы скита и просил тарелку еды, не ночевал под крышей, но спал под открытым небом. Зимой он поднимался на скалу и разводил там костёр. От огня скала нагревалась, и Костас ложился на камни, чтобы согреться.

Накануне своей кончины он взял свою жестяную баночку и пошёл к старцу Гавриилу, чтобы попросить у него пищи. Отец Гавриил положил ему больше, чем обычно. Увидев это, Костас сказал: «Только на сегодня, на завтра уже не понадобится». На следующий день старец Мефодий из келии святого Нила нашёл на тропинке тело скончавшегося Костаса.