— Учитель, почему мы еще здесь? Почему не вернемся домой? — не выдержал и спросил я у сидевшего напротив учителя, прихлебывая из глиняной чашки сладковатый травяной настой в доме знахарки.

Олкенья не отпустила меня, когда я об этом просил. Почему, не сказала. Послала Сарана за учителем и велела ждать.

— Потому что мы сегодня же отправляемся в Саренхольт вместе с ней и приемышами, — безмятежно ответил он.

— Что?! — воскликнул я от неожиданности. — Постойте учитель, а как же… как же полнолуние?

— Нам нельзя здесь больше оставаться.

— «Да что такое? Почему из него все клещами тянуть приходится?». — По….

— Потом. Все потом, — грубо остановил он меня и уставился на дверь. — Они пришли.

Дверь открылась, и в дом ворвался сильный ветер с улицы. Тонкая ткань позаимствованной у Сарана рубахи не уберегла меня от сквозняка. Пробрало, так пробрало. С каждым днем, нет, с каждым часом близость белых дней ощущается все сильней.

Первой дом вошла хозяйка. Сгорбившаяся в три погибели старуха, опираясь на палку, пыхтела как паровоз. Следом за ней за порог ступили и брат с сестрой. У обоих в руках по авоське. В одной зелень и хлеб, из другой торчит свиная нога.

— Мы не задержимся, — остановил их Гортон. — Несите все сразу в повозку.

Калмея встала как вкопанная и посмотрела на старуху вопрошающим взглядом.

— Нет повозки, — тяжко вздыхая, сказала Олкенья.

Учитель резко встал, повалив стул на котором сидел, и вперил в нее свой фирменный взгляд, от которого у меня кровь в жилах стынет:

— Как же ты, старая, без повозки-то собираешь уходить? Ждать тебя никто не станет.

— Старая? Да ты на себя посмотри, сморчок. Не меня, а тебя ждать придется.

— «Не верю своим ушам. Она что, смерти ищет?».

Удивительно, но учитель абсолютно спокойно ответил:

— В отличие от тебя, у меня нет с собой поклажи.

— «Они что же, друзья?».

— Поклажу детки понесут, — самодовольно заявила Олкейна.

— У них всего по две руки. А у тебя вон одних только трав на четыре мешка. Иди ищи телегу или пеняй на себя.

— Да спрашивала я, никто не продает. Телеги как баррикады перед домами ставят. Знали б они, что о домах стоит переживать в последнюю очередь….

— А ты не скупись. Если понадобится, тройную цену им назови. А если и тогда не продадут, выбирай что важней — жизнь или пожитки.

— Да что происходит-то? — не выдержал я.

Калмея с Сараном обратились в слух. Видно не я один остался за бортом.

Учитель цокнул языком и вернул стул на место. Однако прежде чем заговорить, долго елозил, устраиваясь на нем поудобнее:

— Вчера над Железным Лесом поднялся кровавый туман. Такого прежде никогда не случалось, и я отправился проверить. Монстр, который на тебя напал, оказался не один такой. Вокруг пещеры бродило, по меньшей мере, с полсотни тварей. Если сегодня в полнолуние все они выйдут из леса, мне их не остановить. Я с одним-то еле управился, — учитель остановился, чтобы отдышаться и через пару секунд продолжил: — Я как вернулся, сразу отправил воронов в Башню и Орден. Но подмога не успеет придти вовремя, потому мы уходим. И чем скорее, тем лучше, — в последнюю фразу он вложил столько металла, чтобы вся серьезность ситуации дошла не только до меня, но и до всех присутствующих.

— А как же остальные? Они ведь ничего не знают. Разве нам не нужно их предупредить? — подала голос Калмея.

— Молчи, дуреха! — огрызнулась на нее Олкейна. — Если поднимется паника, дорога будет забита, и мы не успеем уйти достаточно далеко. А чем дольше тут задержатся твари, тем меньше грозит нам опасность.

Я вспомнил скорость, с которой передвигался загонщик и вынужден был с ней согласиться.

— Но оставлять приманку в полторы сотни людей, чтобы спастись пятерым? — невольно высказался я вслух.

Мои слова удивили Гортона. Сколько раз он слышал от меня, что эти люди не заслуживают спасения? Десятки, десятки раз! Так откуда вдруг взялась сердобольность?

— Дани, тебе напомнить главное правило мага? — повернувшись ко мне лицом, спросил учитель с укором.

Так какое же главное правило мага, спросите вы? Спасать всех и вся, даже ценой собственной жизни? Нет. Защищать слабых и обездоленных? Опять не угадали. В Башне с первого дня вбивают в учеников одну простую истину: «Маги — избранники богов. Мы выше обычных людей. Мы действуем только в своих интересах и на благо новой семьи».

Учитель во многом не согласен с позицией Башни, а Высших считает бесполезными выскочками. Однако в этом вопросе их мнения сходятся. Кроме разве что слов о благе новой семьи. Ведь под новой семьей подразумевается Башня, а родители в ней тогда — Высшие.

Маги как люди не лучше других, нет. Но они гораздо сильнее. Один маг в бою стоит дюжины воинов. А уровня Гортона, так вообще сотни. Так что, по мнению учителя, прежде всего стоит позаботиться о себе, а потом уже о других думать.

Я был сама кротость и ответил, как подобает будущему магу:

— Нет, учитель.