Остается один только ритм Во всю ширь мирозданья — Черновик чьей-то юности, Чьей-то душе предназначенный… То, что было в двадцатых годах Не достойно изданья, — Уцелело нечаянно, Сделано наспех и начерно.

Чьей-то песни давнишней припев, Едкой соли крупица Под чердачными балками В хламе, в пыли разворошена. Там сверчок свиристит, Но куда же ему торопиться? О, щемящая нежность, Гремящая в горле горошина…

Нет исхода у гибнущей юности, Нет облегченья. Что зачеркнуто черною тушью — Из памяти выпало. Не поможет рентген — Тщетно щупает мозг облученье: Очертанье лица Из безликого черепа выбыло.

Лжесвидетели ждут, Но от них не добьешься отчета. Баста! Точка и та Продиктована горечью, А по правде сказать, Не мое это дело, а чье-то. Крепко дверь заперта К Антокольскому Павлу Григорьичу.