Когда Жанна и Жози везли меня домой, я смотрела в окно на проносящиеся вереницей мимо магазины, дома, автосервисы и остановки. Все, о чем я могла думать... о ком я могла думать, был Мана. Из головы не шел образ его. Вспоминала его объятия - и дрожь шла по телу. Вспоминала, как дурачились мы, отрабатывая какие-то броски через бедро, и он подхватывал меня на лету, не давая упасть ни на пол, ни куда бы то ни было еще. Вспоминала, как плясали под какую-то сербскую песню, хихикая и подпевая незатейливому припеву: "Джинджи-ринджи, бубамара, циквие жужие..." Что-то цыганское, кажется.

   И я не могла понять, почему уже так тоскую по этому всего лишь очередному мужчине в моей жизни. Или нет - не просто очередному?..

   - Гайя, ты чего такая скисшая? - услышала я голос Жозефины.

   - Папочка тебя обидел? - это уже Жанна.

   Я взглянула на них. Старшая за рулем, пялится на меня в зеркало, Жози с переднего сидения обернулась ко мне.

   - Нет, ему уже нет смысла меня обижать... - довольно рассеянно отозвалась я.

   - А раньше что, был? Ой, Мана из ничего может тысячи причин найти, можешь не рассказывать, - Жози отмахнулась, - не представляю, за что тебя можно обижать...

   Я не ответила на это довольно забавное предположение о том, что я девочка с сомнительными способностями выводить из себя.

   Дома на меня напала дикая тоска. Я ушла от сестер подальше, чтобы они не видели моего состояния. Я плакала, сидя на кровати, не понимая, что это со мной. Плохие предчувствия теснили мою душу, хотелось взвыть. Ну, или кому-то от души нажаловаться, и чтоб меня пожалели. Гай Марций Цезоний Антонин Фабий, когда же ты собираешься появиться в моей жизни?.. Ты так мне нужен. Может, ты смог бы помочь. Или хотя бы отвести беды или эту беспричинную грусть, этот страх. Хотя с чего я взяла, что он захочет это делать? С чего я взяла, что он не опасен?..

   Я включила плеер, сунула в уши ракушки наушников. Есть у меня совершенно потрясающая песня, к тому же подходящая к моим чаяниям обрести, наконец, понимание того, кто же мой отец. Называется она - "Молитва", певицы Миласы. Под слова: "Только позволь узнать его одного, только прошу - храни его одного" так хорошо плакалось...

   На следующий день, 26-ого января, я совершенно раскисла, невзирая на то, что сестренки изо всех сил старались меня поразвлечь. Мне было неинтересно смотреть кино, играть в карты. Я налила себе вина, чтобы алкогольным туманом накрыть свое беспокойство. Может, так будет лучше. Я чувствовала себя загнанной в угол, попавшей в ловушку, обреченной на что-то страшное и непонятное.

   - Ты ужасно выглядишь, - сказала мне Жанна, - что тебя терзает, Гайя?

   - Все в порядке, - неубедительно соврала я.

   - Да ладно тебе, колись, что стряслось.

   - Не знаю... Наверное, я боюсь. Наверное, я устала жить в постоянной тревоге. Наверное, мне надо почаще выходить из дома, иначе совсем свихнусь.

   - Хм... Ты же дампир. Тебе стоит тренироваться, чтобы быть увереннее в себе, пожалуй. Ты сможешь хоть как-то защищаться.

   - А как это тренировать? Я долгое время занималась спортом, но не заметила, чтоб у меня какие-то особые резервы открывались.

   - Может, и открывались, да ты не обращала внимания. Тренировать - в этом тебе может помочь патернал...

   - Кимура мало знал дампиров...

   - Он должен знать, что делать. Да и Мана знает. Тристан когда-то основательно подсел на дампиров...

   - Соленна? - я вспомнила имя самоубийцы, вздрогнула.

   - Ага, и она тоже.

   Так вот чьих это рук дело?.. Все как-то стало на свои места. Хорош же патернал Маны.

   - Тебе нечего бояться, Трисс не тронет тебя, он давно перестал забивать себе голову мифами о дампире в квадрате.

   - Я не боюсь его, - угрюмо сказала я, и снова соврала.

   Боюсь, еще как боюсь. Всех боюсь - Ингемара, Трисса, Траяна - этого вообще до дрожи, ведь он ищет меня, а я не знаю его. Неизвестность страшит. Может, мне стоит, как Соленне - просто оборвать это?.. Нет, ужасная мысль, самоубийство - грех... Мне вдруг отчаянно захотелось в церковь. Помолиться и очистить душу от грязи и страхов. Попросить Бога помочь - ведь он понимает, что я не по своей воле во все это ввязалась? Я сплю с вампиром... Не думаю, что то, что есть там, выше, одобряет связи с нечистью... Хотя почем мне знать.

   Кажется, процесс умопомешательства пошел. Я хочу замолить страхи и горечь, подозрения о том, что Бог меня наказывает за то, что я - нечистой крови, что сплю с вампиром... Думаю, мне надо отвлечься.

   Вечером, когда я только собралась поужинать с сестрами у телевизора, зазвонил телефон Жанны. После короткого разговора с Маной (я так поняла, это был он), озабоченная девушка сообщила нам:

   - Папочка сказал, что нашли логово еще одного дикого. И еще сказал, что Траян у Кимуры, где и другие наши, и хочет, чтобы мы приехали.

   Я насторожилась, не зная, как реагировать.

   - Это плохо?

   Жози, со вздохом вставая с дивана, сказала:

   - Да как бы не слишком хорошо. Надо дикого ловить, а не Мастера Европы развлекать.

   - Почему бы вместе с ним не отправиться на ловлю?..

   - Ты что, нельзя, чтоб Траян знал, что у Ингемара проблемы с дикими.

   - Ах да, совсем не подумала. Значит, пока вам надо ехать и развлекать Мастера Европы.

   - Что поделаешь... - девушки спешно собирались.

   - Мы постараемся как можно быстрее улизнуть от этого... Мастера, - Жанна с усилием сдержалась от того, чтобы обозвать Траяна нехорошим словом.

   - Мне казалось, он тебе по вкусу, - подначила я слегка вампиршу.

   - Во время войны нужно воевать, а не о мужиках грезить, - ответила Жанна.

   Я хохотнула. Что ж, справедливо. Неплохо бы и мне проникнуться точкой зрения француженки...

   - Пожалуйста, за время нашего отсутствия не вляпайся ни в какие приключения, Гаечка, - сказала Жозефина, тычась носом и дыша мне в лицо и тиская хрупкими ладошками мои локти.

   - Да, Гайя, пожалуйста... - Жанна просительно на меня поглядела.

   - Максимум, что мне грозит - помереть от переедания, - проворчала я.

   - Вот-вот, посиди и покушай, посмотри что-нибудь, а мы постараемся сбежать от Траяна как можно быстрее.

   Когда девушки ушли, я осталась у закрытой двери в глупом непонимании, что делать. Потом вспомнила, что к апрелю надо закончить книжку, с омерзением села к монитору и клавиатуре. Не отрываясь от печатания, съела свой ужин. Повествование подходило к окончанию, надо было как-то посимпатичнее закончить его. Сцена с почти гибелью одного из героев подойдет...

   Часов в восемь вечера в мою дверь позвонили. Поскольку у сестер и Маны были ключи, а никого я не ждала, то сразу же выхватила из ящика стола заряженный серебром пистолет, подаренный зеленоглазым. Ох, нехорошо это... Стоило моим охранницам уехать, как в дверь уже ломятся неприятности. Хотя чего это я, может, там всего лишь соседка или... Неважно.

   Это была не соседка, за дверью тихо ждали, пока я спрошу "Кто там?" Ваня, Саша и Ксюша. Итак, это и впрямь неприятности пожаловали.

   Я открыла им.

   - Вы же наказаны, - вместо приветствия сказала я.

   Молодежь выглядела шикарно - особенно Ксюша, как ни странно. Смерть явно пошла ей на пользу - девочка прямо светилась.

   - Можно войти? - спросила Ксеня.

   - Входите все, рада видеть тебя живой и здоровой, Ксюша, - я посторонилась, впуская детей. Выглянула в подъезд. Все чисто, вроде бы.

   - Мы-то наказаны, но пока Траян привлек всеобщее внимание к своей персоне, мы под шумок смотались из дома, - сказала Саша, сбрасывая ботинки.

   - Ты разве не рада меня видеть? - Ваня, подлиза этакий, с улыбкой вплыл в мои объятия.

   - Рада, конечно, но в прошлый ваш визит ко мне случилось ЧП...

   - Ой, ну сегодня мы трезвы и послушны, - Саша улыбалась как-то очень уж покорно, - так что все будет хорошо.

   - Я надеюсь... Как у вас обстоят дела?

   Мы прошли в зал, где я предложила ребятам размещаться с максимальным удобством. Ксюша, кажется, не была слишком рада тому, что они пришли сюда. Саша странно улыбалась, Ваня был подозрительно мил.

   - Дела? Неплохо. Если мы быстро погуляем и вернемся домой, то вообще здорово будет, - сказала Саша.

   - Скорее всего, ваше отсутствие заметят, - разрушила я их надежды.

   - После того, как Траян свалит или пойдет развлекаться со своими куда-то, все поедут ловить дикого вампира, - заметила Саша, - так что им сейчас не до нас.

   - Давно Траян вернулся?

   - Сегодня, - сказал Иван, - но меня уже успел достать.

   - Каким образом?

   - Своим присутствием на планете Земля, - буркнул Ваня.

   Ксюша метнула в него гневный взор и сказала:

   - Конечно, ведь Траян владеет тем, чем Ване так хотелось бы...

   - Заткнись, дура, - огрызнулся мальчик. Кажется, он смутился.

   Я изумилась, глядя то на него, то на нее. Ясность внесла Саша. Она уже не улыбалась, но в ее голосе была ирония:

   - Ксюша ревнует Ваню к Эстелле, понимаешь...

   - Ничего я не ревную.

   - Ревнуешь.

   Я прервала решительно их содержательный диалог:

   - А как там Эстелла, кстати?

   Иван мрачно сказал:

   - Плохо, очень плохо.

   - В то время, что они отсутствовали, - печально заметила Саша, - Эстелла как-то ухитрилась предпринять попытку самоубийства...

   Я вцепилась в стул, на котором сидела, обратясь к рассевшимся на диване ребятам.

   - Как?..

   - У нее перемотаны запястья, я сегодня застукала ее на кухне, когда она меняла себе бинты под надзором Пьетро...

   - Пьетро?

   - Он телохранитель Траяна, один из близнецов, - пояснила Ксеня.

   - Или это был Примо?.. - задумалась Саша. - Короче, один из близнецов Амандо.

   - У Примо родинка у глаза, - сказала Ксюша. - У меня просто зрение было плохое, - тут же принялась оправдываться девочка, - а теперь - идеальное, вот я и замечаю всякие мелочи...

   - Ага, или потому, что у близнецов красивые глаза и крепкие задницы? - развеселился Ваня. - Мне по херу, с кем ты заигрываешь, поверь, можешь жить в свое удовольствие, - со взрослыми интонациями в голосе уверил девочку он.

   Ксюша насупилась. М-да, нездоровая обстановка ныне в доме у Кимуры...

   - Так вот, - прервала приятелей Саша, - у нее были исчерканы запястья. Ей было неудобно бинтовать, но близнец мне запретил помогать, мол, сама натворила - сама пусть и бинтуется теперь...

   - Это ужасно, - у меня сжалось сердце. - Бедняжка, до чего ее довели.

   - Это все эта сука Траян, - со злостью сказал Иван, - если бы я мог - я обратил бы ее или спрятал.

   - И был бы убит на месте, - заметила Ксюша. Похоже, она боялась Траяна так же, как и эти двое. - "Эта сука" никогда не отпустит свою моль бледную, - теперь в ее голосе сквозила легкая зависть.

   - Эсте красива, - с укором сказала Саша, - сосали б из тебя так кровь и нервы, поглядела бы я на тебя.

   - Гайя, тебе котенок не нужен? - вдруг спросил Иван.

   - А?

   - Я котенка подобрал у ворот недавно...

   - А как он относится к тому, что живет в доме, битком набитом вампирами?

   - Нормально, - Ваня пожал плечом, - в отличие от Эстеллы, его кормить не забывают...

   Мне было очень жаль итальяночку, очень, очень. Похоже, пришла пора поговорить с Маной всерьез. Не знаю, что и как, но я хоть какие-то усилия должна приложить к тому, чтобы облегчить участь бедняжки. Иначе она умрет - как пить дать, умрет, а меня будут терзать совесть и вина.

   - Н-не знаю... Я о себе позаботиться не могу, не говоря уже о котенке.

   - Эх... Значит, поищу другого хозяина...

   - Ну так что, - прервала нас Ксеня, - мы идем на охоту или как?

   Я уставилась на нее.

   - На какую еще охоту?

   - Мы хотели позвать тебя с нами повеселиться, если хочешь, - Иван выставил руки вперед, - мы только поедим в каком-нибудь клубе и потанцуем немного - и все!

   - Нет! Я никуда вас не отпущу, вы с ума сошли, ведь вы нарушаете приказ Кима и куратора, а если что-то произойдет, то вам за это еще больше влетит...

   - Ничего не произойдет, мы будем вести себя ниже травы, тише воды! Все равно никто не узнает. И ничего не случится, обещаем, - Саша молитвенно сложила руки.

   - Нет, - я встала с телефоном в руках, - нет, нет и нет. Я звоню Кимуре...

   Я не успела даже отыскать его номер - Ксюша быстрее ветра подлетела и схватила меня за запястья. Ее глаза мстительно и весело сверкали.

   - Не надо, - мило сказала она.

   - Руки убери от меня.

   - Ксеня, - с укоризной сказала Саша, - оставь ее. Мы просто уйдем, и все.

   - Но она позвонит Киму.

   - Я еще и Мане позвоню, и сообщу, кто тут меня хватал ручонками...

   Она сжала мои запястья так, что я застонала.

   - Позво... - Ксюша не закончила.

   Саша схватила ее за волосы и рванула на себя с такой силой, что у той что-то хрустнуло в позвоночнике, и девочка закричала, выпуская меня и плюхаясь на копчик.

   - Ксения, позволь напомнить тебе, что я сплю с патерналом, а, значит, имею некоторые привилегии, - сообщила она спокойным голосом, - значит, я могу тебя наказать за нападение на дампира. Так что держи себя в руках, хорошо? И помни, что я намного сильнее тебя.

   Саша оттолкнула Ксеню так, что та едва не влетела лицом в пол. Я выдохнула. Нет, мелкую я не боялась. А вот если у возлюбленной Кимуры сорвет крышу...

   - Все в порядке, Саша, - я наблюдала, как Ксеня встает с пола. Вряд ли она станет любить меня сильнее после такого.

   - Мы уходим, - приказала Саша.

   Я набрала номер Кима, но его телефон был выключен. И Мана не отвечал. Ингемар был вне зоны досягаемости.

   - Погодите! - завопила я, пряча пистолет в сумочку и выбегая в коридор. - Я с вами!

   - С чего такая перемена? - поинтересовался Ваня.

   - С того, что за вами нужен глаз да глаз...

   Иван обрадовался, Ксеня нет, Саша улыбалась.

   - Конечно, присмотри за нами, - ласково сказала девушка, на раз ломающая хребты вампирам. Я поежилась, застегивая пальто.

   Хорошо, что мне не нужно долго марафетиться, накрашена я была с полудня, когда мы с девочками ходили за покупками в ближайший маркет. Выряжаться я тоже не собиралась - не развлекаться еду.

   За рулем была Саша - я не решилась с ней спорить по поводу того, кто водит аккуратнее. Вообще я хотела ехать на своей машине, но Иван выразил желание ехать со мной, а Ксеня быстро сказала, что тоже с нами поедет. Я уже начинаю эту девочку бояться с ее страстью к Ване и чем-то непонятным в голове. Посему я просто села в "Мерседес", который уже завела Саша.

   - Ким пообещал купить мне "Альфа-Ромео", - похвасталась она, наблюдая, как я пристегиваюсь.

   - О, класс... - рассеянно восхитилась я, потому как, опять же, я с ними не для того, чтобы разговоры разговаривать. - Слушайте, давайте договоримся заранее. Не надо никого похищать. Много не пить. И не убивать никого, ладно?

   Боже, Боже, что за дикость... Уговариваю их никого не убивать.

   - Ладно, ладно, не ссы в компот, - весело отозвался Ванечка. - Все будет пучком. Я никого загрызать не собираюсь, к примеру. А то Ким в тот раз из-за Би Уэнтворт беседовал со мной часа три, даже надоело...

   Я едва сдержалась, чтобы не выругаться злобно. Ему, видите ли, чтение нотаций надоело. А то, что меня едва ли кондрашка не хватила раза три...

   - Вот, заодно Ксеню на охоту выведем, - сказала Саша, - а то она все только фаст-фудом питается.

   - Теми, кого Ким приводит?

   - Ага...

   - Не могли бы вы хотя бы в моем присутствии не называть живых людей фаст-фудом?

   - Не обижайся, ты же к ним не относишься.

   - А я бы попробовала крови дампира, - заметила Ксеня.

   От тона ее голоса по моей спине побежали мурашки.

   - Обойдешься и человеческой кровью.

   - Интересно, а какова на вкус кровь оборотня? - продолжила гастрономические размышления девочка, не обратив на мои слова никакого внимания.

   - Ты уже и об оборотнях, и о дампирах знаешь?

   - Она вообще как хвостик за Кимом ходит, - Ваня хихикнул, - даже записывает его слова. Если бы вампиры в туалет ходили, она бы и под дверью сральника сидела, наверное, записывая лекции Кимуры...

   Я невольно улыбнулась.

   - Конечно, ведь лучше жить так, как ты - бухать и обжиматься с Джейми и всеми подряд смертными, страдать по Эстелле и дрочить на Гайю...

   Раздался звук удара, я дернулась, оборачиваясь.

   - Заткнись, дура!

   - Сам заткнись, урод!

   Ксеня дала сдачи. Теперь уже Иван врезался в дверцу авто. Машину резко увело в сторону.

   - Осторожнее! - прикрикнула на них Саша.

   Я улыбалась, стараясь не показать этого вампирам. Справившись с эмоциями, спросила:

   - Так ты, Ксюш, обстоятельно подошла к своей новой жизни? Учишься?

   - Я в школе лучше всех училась, - неожиданно созналась она. - На Олимпиадах побеждала. Даже на республиканской по математике однажды.

   - Ого!

   - У вампиров нет олимпиад, но наш возраст говорит сам за себя. И я собираюсь прожить очень долго.

   Ксеня не добавила: "И еще сплясать на ваших могилах", но это и так было ясно. Очень правильный подход, я тоже сторонница принципа "Все умрут, а я останусь".

   - Наверное, родители тяжело переносят твою смерть...

   - Не-а, - легко сказала девочка, - у них своя жизнь, им не до меня.

   Я не стала уточнять ничего. В том числе, не стала спрашивать, что имела в виду Ксюша под словами "дрочить на Гайю". И под словами "обжиматься с Джейми". Хотя вот это последнее как раз стоило бы уточнить...

   Саша привезла нас в один из модных, относительно новых клубов чуть ниже среднего уровня. Вряд ли тут можно встретить сына миллиардера или дочку депутата, не найдется и идейного любителя клубняка или транса - честно говоря, я плохо разбираюсь в этих музыкальных стилях. Вот мой брат Лука - другое дело...

   Зато здесь я увидела массу вполне обеспеченных студентов, среди которых было мало моих ровесников или людей постарше.

   - Много не пить! - зашипела я на ухо Ивану, хватая его, устремившегося к бару, за локоть.

   - Ага, а тебе бы не помешало, идем, - и он увлек меня за собой.

   Мы выпили по горящему коктейлю-шоту, причем я сделала это столь неуклюже, что трубочка оплавилась в напиток. Ваня справился лихо и с этим, и с последующим шотом.

   - Где Саша и Ксеня? - обеспокоилась я, разыскивая их взглядом.

   - В туалете, наверное, носы пудрят.

   Иван жадно рыскал глазами по залу. Я также рассматривала всех этих милых мальчиков и девочек, пляшущих под какой-то ремикс какого-то ремикса.

   - Девочка-блондинка в черном платье, - вдруг сказал Иван, склонясь к моему уху.

   - А?..

   - Возле здоровой такой девки жопастой танцует, чуть правее нас...

   Я увидела хрупкую блондиночку в черном платье классического покроя. Она отличалась от всех, даже от подруг, с которыми рядом выглядела как тонкая этрусская статуэтка подле кособоких кричаще-ярких ваз китайского производства 90-ых годов прошлого века.

   - Она похожа на Эстеллу. Слегка. Я пошел.

   - Погоди!.. - я удержала его за руку, не зная, правда, что сказать.

   Мне хотелось дать ему понять, что эта девочка - хорошая, и трогать ее не стоит. Мне казалось, она из тех девочек, что читают о чайке Джонатане и даже цитируют эту книгу, слушают Синатру, пьют лишь мартини, любят фотографировать голубей и позабытые памятники, а также пишут трогательные и мудреные стихи на философские темы. Я не слишком-то жалую таких, но я тоже какого-то рода хорошая девочка, поэтому...

   Вот только как до Ваньки-дурачка безбашенного это донести?

   - Вань, может, попроще кого-то подыщешь?..

   Невыносимо б...дские и веселые глаза мальчика смотрели на меня довольно отстраненно уже. Он взял мое лицо в руки и наградил смачным поцелуем прямо в губы. Я опешила, едва не свалившись с высокого барного стула.

   - Я обещаю быть очень нежным... - сообщил он и ринулся к своей жертве.

   Я повернулась к бармену и жестом попросила подойти.

   - Текилы.

   Нет, я с ними свихнусь. Выпив текилу и расплатившись (Иван не платил принципиально), я побежала на поиски Саши и Ксюши. В туалете я их не обнаружила.

   Позвонила еще раз Мане и Киму. Мои звонки игнорировались. Что ж, обозлилась я, сами виноваты...

   Вернувшись к бару, я попросила бокал вина, чтобы не выглядеть совсем уж неуместно среди этой хмельной веселой толпы. Простая серая туника и черные джинсы - не самый лучший выбор, когда вокруг даже парни в белом и ярком. Я отпила вина, наблюдая за Ваней, который полутанцуя, полукачаясь беседовал с блондинкой. Она тоже уже забыла о танце, хотя какие-то пятнадцать минут назад весьма лихо и красиво извивалась под музыку. Девушка хихикала, прикрывая рот ладошкой, а Иван с улыбкой что-то говорил ей на ухо. Длинноволосый блондин в черном - он тоже выделялся из толпы. Он поправил прядь волос, заправляя ее за ухо - на руке у Ивана был почти такой же перстень, что и на моей. Хм, видимо, Ким предпринял кое-какие меры для идентификации местонахождения своих детишек. Правильно сделал.

   И все же, где девочки? Не нравится мне их отсутствие, что-то они затевают. Или я просто стала параноиком.

   Наверное, параноиком, потому что вздрогнула от голоса, раздавшегося над моим ухом:

   - Привет.

   Парень. Симпатичный. Даже красивый, хотя на мой вкус слишком смазлив. Вдруг вампир?.. Наверное, вампир, потому что нормальный симпатичный смертный в клубе вряд ли подойдет к девице, сидящей с напряженной и перекошенной мордой, постоянно стреляющей по залу глазами. Хотя, может, поэтому и подошел - решил, что дурочка какая-то забитая. Лицо у парня было почти такое, как у Ивана - явно собирался позабавиться с хорошей девочкой.

   - Привет, - я удостоила его взглядом и вернулась к своему дозору.

   - Можно составить тебе компанию?

   - Я жду кое-кого, прости.

   - Вот! Как раз составлю компанию.

   Я покосилась на парня как можно более угрюмым взором и ничего не ответила.

   - Ты что пьешь? Вино? - он уселся рядом со мной на свободный стул, картинно откинул стильно остриженные каштановые волосы со лба и кликнул бармена.

   Следующие полчаса он пытался привлечь мое внимание, чем довел меня почти до стадии белого каления. Один лишь раз я отвлеклась на его довольно смешную шутку - как Иван с блондинкой в мгновение ока исчезли из зала.

   - Слушай, мне идти надо, - я постаралась сдержать раздражение, рвущееся наружу. - Спасибо за вино и все такое...

   - Постой, - он явно был изумлен, - куда ты?..

   Что, редко динамили тебя, братишка? Я дежурно улыбнулась ему:

   - Мне надо идти, понимаешь? Срочно.

   Тут к нам подплыла солнце-Саша с горящими глазами. Она была пьяна вдрызг - это можно было определить с расстояния трех метров.

   Я всплеснула руками. Ну да что же это такое, господа присяжные заседатели?! Опять проблемы на мою несчастную голову?!

   - Саша! - услышала я изумленный вскрик моего недавнего докучливого собеседника. - Ты же... умерла!

   О нет... Только этого еще и не хватало.

   - Ее зовут по-другому, ты ошибся, - я попыталась было перехватить Сашу на полпути к барной стойке, но она застыла, пошатываясь и пялясь на парня.

   - Леша, - сказала она. И тон голоса не предвещал ничего хорошего.

   - Твою!.. - я бросилась к ней и зашептала на ухо:

   - Немедленно внуши ему, что он ошибся, слышишь?!

   Вместо этого девушка совершила нечто совершенно необъяснимое. Она прижала ладонь тыльной стороной к губам, пьяно всхлипнула и бросилась со стоном прочь.

   Я в ужасе, не зная, что делать, накинулась на парня по имени Леша:

   - Ну вот, расстроил бедную девочку, у нее сестра по имени Саша умерла недавно!..

   Он стоял бледный, с расширенными глазами.

   - У Саши не было сестры, - проговорил он, - и это точно была она, я узнаю ее из тысяч...

   Твою же мать, час от часу не легче! Я отбежала к туалету, где было потише, начала набирать номер Саши. Она не брала трубку.

   Тут, когда я в отчаянии уже хотела просто сесть и напиться, предоставив детишек самим себе, из-за угла - из мужского туалета - вырулила Ксеня.

   - Ксюша! - я бросилась к ней. Девочка была трезва. - У нас ЧП!

   - Какое? - испугалась она.

   - Там парень узнал Сашу, сказал, что она умерла, но это она, - сбивчиво пояснила я, - а Саша убежала почему-то. Срочно - внуши ему, что он ошибся.

   - А я плохо умею еще...

   - Ну хоть попытайся, черт! Вон там, у стойки, - я подтащила девочку к двери, ведущей в зал, - видишь? В пиджаке таком легком и футболке... Лешей зовут.

   - Вижу, - мрачно, но решительно отозвалась Ксеня. - Я пошла.

   Слава Богу... Я прислонилась к стене, облицованной желтоватой плиткой. Надо посетить уборную.

   В туалете меня ожидал еще один сюрприз. В одной из кабинок кто-то явственно стонал в два голоса. Один из голосов принадлежал Ивану. Покраснев, я шмыгнула в другую кабинку, стараясь не прислушиваться к звукам секса. Шум спускаемой воды заглушил безобразие, происходящее тут, где постоянно шастают девчонки-студентки парочками и кучками. А если охрану позовут?.. Хотя, наверное, Ваня так боится эту охрану, как я - выщипывания бровей.

   Не успела я, вымыв руки, выскочить из туалета, как навстречу мне попалась Ксеня. Она почти тащила на себе Лешу.

   - Ты что делаешь?! - зашипела я, отмечая какое-то бессознательное выражение лица парня, он будто спал с открытыми глазами.

   - Что-что?! - тоже шепотом заорала она. - Плохо как-то получилось, видишь, потерялся он...

   Я помогла Ксюше втащить Лешу в женский туалет, с запозданием уразумев, что она вряд ли будет рада обнаружить там Ивана с другой девушкой.

   Так и вышло. Пока я пыталась сунуть тело Леши в одну из кабинок, Ксеня уже тарабанила в дверь той, где укрылись бесстыдные белокурые любовники.

   - Ксюша! - крикнула я. - Лучше бы ты на шухере постояла, пока я его спрячу!

   - Ваня! - вопила Ксеня, бросаясь на дверцу. - Немедленно выходи, и бл...дину свою вытаскивай!

   Я снова ощутила, как туман искусственности происходящего окутывает меня. Ну что за падлы эти кровососы, а?! Поубивала бы всех - на месте...

   Когда Иван осмелился выползти из укрытия, Ксюша накинулась на него и вмиг расцарапала лицо. Блондинка, миловидная, зеленоглазая, красная, как вареный рак, попыталась было прошмыгнуть мимо Ксюши в дверь, но та, с диким воплем швырнув Ивана в сторону, молнией повернулась и схватила девушку за волосы. Я выронила Лешу, которого почти усадила на унитаз, и ринулась к Ксюше. Блондинка завизжала, как резаная, когда Ксеня впилась в ее шею, прижимая девушку к стене. При моей попытке оторвать Ксюшу от ее жертвы вампирша с рычанием отшвырнула меня одной рукой. Я отлетела на гладкую стену, слава Богу, а вот Иван ударился головой о металлическую сушилку для рук и теперь пытается собрать шарики и ролики и запихнуть их назад в черепную коробку.

   И вот среди всего этого кукана, когда я ползу к выроненной сумочке, чтобы взять из нее пистолет, ибо Ксюша, видимо, решила загрызть несчастную блондинку насмерть, когда две эти девушки у стены издают поистине жуткую какофонию звуков, когда Иван с трудом отрывается от пола, а бесчувственный Леша окончательно соскальзывает с краешка унитаза на пол - в этот момент открывается дверь. Я вижу с большим любопытством заглянувшую и тут же исчезнувшую девушку. Быстро-быстро достаю "Келтек", он с глушителем, слава Богу.

   - Ксеня, последний раз прошу - отойди!

   Кто там слушается презренных смертных... Поэтому я, почти не целясь, стреляю в отставленную для упора о пол ногу Ксюши.

   Странным образом в этот момент в туалете появляются двое - та самая девушка и молодой человек. И парочка видит, как я стою, наставив на Ксеню пистолет, а та корчится на полу.

   Странным образом - это я сказала потому, что, наверное, в тот момент колесо судьбы тронулось с места все же в мою сторону. Если бы тех двоих не ввел в замешательство мой выстрел, то, наверняка, наша встреча окончилась бы за две секунды - и я лежала бы с пулей во лбу... Ох, да и встреча эта, как поняла я позже, была поистине судьбоносной...

   У них не было на лицах ни страха, ни упрека - рыцари в черных плащах, из-под которых они только что извлекли оружие. Ксеня получила пулю в сердце, из-за чего замерла на полу. Я привалилась к дверце туалета, не зная, как реагировать и что сказать.

   - А этот - вампир? - спросил мужчина, стриженный почти под ноль, с высокими скулами и шрамом на лице.

   - Нет, - соврала я, - они с блондинкой целовались тут...

   Блонди лежала, кажется, с трудом приходя в себя. Когда Лысый и девка присели над Ксюшей, причем, Лысый достал из-под плаща нож-тесак, я поняла, что выбора у меня нет, их надо убить.

   - Она врет, - вдруг сказала девка, подымая на меня глаза, - я чувствую, что он вампир.

   Ох нет. Вот в этот момент я поняла, что выбора у меня нет. К счастью, оклемался Иван: он снес на пол девку, сидящую на корточках лицом ко мне, а я ударила пистолетом по затылку Лысого. Чтобы вы думали?! Девка отбросила Ивана, врезав ему крепко в лицо, а Лысый лишь охнул, мигом восстанавливая равновесие и взвиваясь на ноги.

   И еще раз прошу прощения. В ЭТОТ момент у меня не стало выбора. И я выстрелила сперва в Лысого, а потом в целящуюся в меня девку. Ему попала в живот, ей - в плечо.

   Не знаю, о чем я думала в тот момент. Наверное, не о христианских ценностях. Единственное, что я понимала - эти люди слеплены так, что и умирая постараются унести с собой на тот свет побольше вампиров. Поэтому я тут же совершила два контрольных выстрела - в лоб этих, как я решила, медиков...

   - Иван, быстро, - я спрятала пистолет в карман, падая перед Ксюшей на колени, - девушке внуши, что ничего не было.

   Блондинка, как я заметила, в полном ауте сжалась у стены. Хотя бы ее пожалеть надо. Ваня опустился перед ней на колено и что-то забормотал.

   Я попыталась пальцем выковырять пулю из груди Ксюши. Бесполезно. А ведь уходить надо, неизвестно сколько медиков здесь еще...

   - Ваня, нам надо как-то выйти отсюда, и побыстрее.

   Дверь туалета начала открываться, Иван с перепуганным лицом налетел на нее и захлопнул.

   - Через окно только... но там решетка... - я еще раз набрала дрожащими руками номер Саши, потом Маны.

   О чудо! Он взял трубку!

   - Гайя...

   - Стоп! На нас напали медики, срочно ищите нас! Мы в клубе... - я сказала адрес и название клуба. - Но мы постараемся сбежать отсюда. Я убила двоих.

   И я бросила трубку. По голосу ли моей крови, по перстням ли - но Мана и другие должны будут найти нас. Иначе...

   Ваня без церемоний и стеснения открыл окно, вырвал довольно хлипкую решетку и сильным ударом так загнал ее под дверь, что открыть туалет теперь будет несколько проблематично. Сталь въелась и в дерево двери, и в пластик пола.

   Иван взвалил на руки Ксеню, пока я в спешке вытирала то, за что мы могли хвататься руками. Хотя это глупо - без вмешательства вампиров следов не заместь...

   Ваня скинул Ксюшу вниз, за окно. Я даже не возмутилась - не до того было. Он спрыгнул сам, словил меня, снова взял на руки Ксюшу, и мы потрусили несмело к стоянке.

   - Это были медики? - спросила я.

   - Думаю, да. От них пахло химией...

   Наверное, будь они охотниками - то есть, оборотнями, Ваня понял бы это.

   - Я чую Сашу, - сказал он, когда мы стали за уголком летней площадки, примыкавшей к клубу.

   Я написала ей СМС с текстом "SOS".

   - Да где же она, у нее ведь ключи?! - зашептал Иван. - Я предлагаю смываться, а Саше написать, чтоб тоже валила оттуда.

   - Ты с ума сошел?! Бросить ее тут?! Пьяную в хламину...

   Словно из ниоткуда появилась Саша, я даже вскрикнула от неожиданности, когда она вырулила из-за угла.

   - А за мной гнались, чтоб вы знали, - с ходу сообщила она, - а теперь гонятся за нами, так что вперед!

   Не знаю, что думают себе вампиры, но я так быстро бегать не могу.

   - А машина?..

   - Попробуем вокруг клуба обежать и добраться до нее...

   Саша схватила меня за локоть и побежала так, что мне пришлось взмолиться о пощаде. Иван уже заворачивал за угол здания - судя по цветам, супермаркета одной из наиболее широких сетей в городе. Ну вот почему все так идиотски получается...

   - Нельзя кругом идти, - сумела сказать я, когда мы замедлились, пересекая площадку перед маркетом.

   - Почему?

   - Загонят...

   В моем кармане завибрировал телефон. Саша утащила меня в тень крытой парковки, которая была довольно многолюдна в этот час.

   - Да? - звонил Мана. Даже при звуке его голоса меня не покинул страх.

   - Там рядом - больница с заброшенным санпропускником, как раз по пути вашего следования. Бегом туда!

   Саша слышала все, она обхватила меня за талию и ринулась за Иваном.

   Не знаю, насколько хорошей была эта идея. Что стоило гонящимся за нами перебить нас всех в темных коридорах нашего импровизированного убежища?..

   Заброшенным оказался не только санпропускник, но и здание небольшой больнички. Лишь когда мы пересекли забор больницы, Саша пробормотала (мы осторожно крались в кустах, Иван матерился на Ксюшу, а я тряслась то ли от холода, то ли от нервов):

   - Фу... Ну и запах...

   Спустя минуту мы проникли через треснувшие стеклянные двери в больницу. Запах, стоявший там, просто ужасал. И тут мне стал ясен замысел Маны. Вонь химикатов частично позволит нам затеряться в здании. А, может, они токсичны - а медики ведь смертные. Как и я. Однако сейчас не время было думать об этом.

   Изумляло, что нас еще не нагнали. И почему вампиры так долго до нас добираются?!

   На какую-то кушетку, сиротливо стоящую в уголке помещения, заливаемого лунным светом, Иван уложил Ксюшу. И пальцами вынул из ее сердца показавшуюся пулю. Девочка захрипела от боли, возвращаясь в мир живых. Ну, почти живых.

   - Мама... - прошептала она. - Я думала - мне конец...

   - Погоди, - пообещала я, - еще не вечер. Ваня, пулю в карман, чтоб следов никаких. И идемте уже.

   Саша впала в какой-то ступор. Теперь уже мне приходилось волочь ее за собой.

   Минуя лестничные пролеты, я велела Ивану вести нас на источник ужасного запаха, расползшегося по коридорам больницы. Наверное, в этой шумихе с дикими вампирами Мана и другие так досконально изучили все заброшенные помещения в городе, что...

   От мыслей меня отвлекли до странности близкие шаги. Вампиры передвигаются быстрее, значит, это медики.

   - Бежим! - шепотом крикнул Иван.

   Нелегко убежать на каблуках, да еще и с раненым вампиром на каблуках, да еще и с Сашей, которая, видно, решила, что все напрасно.

   Мы попали в довольно широкое помещение. Оно разветвлялось на выход на маленькую лестничку, заканчивающуюся дверью в подсобку, и три коридора трезубцем, коротких, один из которых заканчивался балконом, а два других - тупиками. У стены одного из коридоров стоял старый стол, несколько сломанных откидных больничных стульев и кривобокая тумба.

   - Ваня, помоги! - я принялась городить баррикаду из старой мебели меж стен того коридора, что заканчивался балконом. Он как раз был средним из разветвлений этого странного помещения.

   Мы опрокинули стол, подперли стульями и тумбой. Луна в балконное окно светила мне в спину.

   - Ребята, я постараюсь от них отстреляться, но тянуть нужно до последнего, ясно?

   - Я постараюсь кому-нибудь голову оторвать, - мрачно сказал Иван, - не знаю, правда, скольким успею.

   - Нет! Нет и нет! Сидеть тут до последнего, понял?! Девочки, вы поняли?!

   Нет, я не боялась. Мысленно я приготовилась к смерти. Я боялась за этих троих. Ладно, за Ксюшу меньше. Но я не хотела, чтобы они погибали. Мана... Меня пронзила тошная тревога - не моя. Его. Я постаралась думать о нем изо всех сил - пусть он знает, что я еще жива.

   Я мало что помню из последующих минут. В лунном свете на удивление хорошо были видны силуэты ворвавшихся вслед за нами в этот тупичок. Первое, что я сделала, не давая им опомниться - это выстрелила в первую же приглянувшуюся темную фигуру из-за угла. Целилась в светлое пятно лица. Спряталась. Села. В стане врага началась паника, впрочем, быстро утихшая.

   А!.. У них было мощное оружие - автоматы или пулеметы. Мало того, что я почти оглохла, так еще и поняла, что моей баррикаде не выстоять и минуты. Мана, горячо взмолилась я мысленно, быстрее, прошу!.. И - как посторонний раздражитель в моей голове - его уверенность, что успеет, и отчаянная жажда убивать...

   Я не видела, как они пришли, лишь услышала, наконец, как смолкли очереди, и раздались крики и выстрелы. Я подползла так, чтобы выглянуть из-за баррикады. Очевидно, что война идет на скорость. Все закончится быстро. На всякий случай нам стоит попытаться уползти поглубже в тупичковый коридор, что был напротив того, в котором сидели мы. Краем глаза, пытаясь что-то разобрать на поле боя, я заметила, что враг засел и в том ответвлении, что ведет к подсобке. Оттуда им было очень удобно целиться в нас четверых.

   - Туда, - прошипела я, возвращаясь к троице перепуганных вампиров.

   Откровенно говоря, не знаю, как все эти стычки проходят, но медики мало что упускали. В том числе и наше шевеление в сторону. Даже не знаю, как заметили - баррикада перекрывала весь коридор.

   Словом, в тот миг, когда мы вереницей переползали в другое укрытие, что-то упало на пол, ударив меня пребольно по руке.

   Я не успела ни вскрикнуть, ни сказать что-то ползущим впереди меня - например, чтоб они молнией неслись куда угодно отсюда. Был лишь мой взгляд вниз - граната. А дальше... Не знаю, что это было, но без лишних эмоций и движений, через полсекунды после того как я увидела "лимонку", я среагировала - и она уже летела, брошенная мной, в то помещение, где засели медики. Грохот взрыва накрыл все, я сжалась за баррикадой, ожидая, что сейчас здание на хрен рухнет, похоронив нас под обломками...

   Ничего такого не произошло, но зато я увидела свет, зажегшийся там, за моим укрытием. И было тихо.

   Я выглянула. Конечно, сомневаться в победе Триариев было глупо, но...

   Большой кемпинговый фонарь осветил мрачное вонючее помещение. Джейми сидел на полу, он был ранен в ногу. Ингемар держался за плечо, Мана присел на корточки над ножом выковыривающим пулю из бока Эриставом.

   Еще... еще - из всех тех, кто носил темные плащи и автоматы, в живых ныне был один... точнее, одна. Я вышла из-за баррикады. Дойна и Эдгар держали на прицеле молодую женщину с коротким каре темных волос. Ким смотрел на нее, опустив катану. Стараясь не наступить ни на что (и не приглядываться к кровавому месиву под ногами!), я застыла у стены.

   Девушка-медик сняла с себя автомат.

   - В нем нет патронов, - сказал Мана. Наверное, эта фраза предназначалась мне, вышедшей из укрытия.

   Медичка бросила автомат на пол. Ким, держа катану так, чтоб она не мешала, направился к девушке. Та дернула вниз застежку камуфляжной кофты, обнажая шею и грудь. Я изумилась. Медик подставляет шею вампиру?.. Это, может, что-то вроде почетного способа смерти у них?

   Ким, подойдя, положил руку на шею девушки. Я, привалясь к стене, напряженно следила за ним.

   - Правда, ты хочешь жить? - спросил он.

   Девушка смогла лишь кивнуть. Она до дрожи боялась Кимуру.

   - Скажи.

   - Хочу... - услышала я надтреснутый севший голос.

   Ким легко и непринужденно сломал ей шею. Мерзкий звук ломающихся позвонков - второй раз за день... Я прикрыла глаза.

   - Эта наркоманка и правда думала, что ты будешь пить ее кровь? - голос Джейми, усталый и злой. - Они ж на вкус как срань...

   - Алло, - голос Ингемара, - нужна уборка... Адрес...

   Саша, Ваня и Ксеня тоже вышли ко всем. Мана вытирал шашку об одежду одного из лежащих на полу. На меня зеленоглазый не смотрел. Ким приводил в порядок катану. Эристав помогал Джейми с пулей, застрявшей в его ноге.

   - Все целы? - спросила у нас Дойна, пряча пистолеты под курткой.

   - Да.

   - А туда лучше не заглядывать, - спокойно предупредил Эдгар, когда я пошла посмотреть, какие цели сняла моя граната... Что со мной? Такого хладнокровия я от себя не ожидала.

   Впрочем, они враги. Они хотели убить меня. И жалеть их не стоит.

   Ким вернул катану в ножны, подобранные с пола на входе. Мана все еще возился с шашкой. Азиат взглянул на своих детишек. В комнату вошли Жанна и Жозефина, обе с холодным оружием в руках.

   - Ты жива?! Гайя!

   - Жива, жива...

   И тут Мана вскинул на меня глаза. И какой же яростью полыхали они! Я даже опешила.

   - Так, можете начинать рассказывать, - сказал Кимура.

   И тут Мана, на ходу загоняя в ножны клинок, рванул ко мне с такой скоростью, что я не успела ничего понять или сделать. И в следующий момент пощечина страшной силы снесла меня с ног.

   - Три! Три юных вампира могли погибнуть!.. - услышала я его шипение.

   Сквозь пелену боли вижу лишь, что Иван бросился ко мне, Мана, явно намеревающийся еще что-то со мной сделать, хватает его за горло, пытаясь отшвырнуть, в руку Маны вцепляется Кимура. Пытаясь подняться на локте, слышу голос патернала:

   - Не трогай моего сына, хорошо?

   Мана вырывает руку из захвата Кимуры, но тут и Эристав, и Ингемар вмешиваются:

   - Так, всем молчать и слушать! - говорит зло Ингемар, а Эристав успокаивающе хлопает по плечу Ману, который играет с Кимурой в "кто кого переглядит". - Не хватало еще, чтоб мои правая и левая руки передрались! Вы не оборзели, друзья?!

   Опомнились, Ким подал руки мне и Ване, чтоб мы встали с пола, Мана, заскрипев зубами, ринулся прочь из помещения.

   Встаю, опираясь о руку азиата. Мне противны все эти лица вокруг.

   - Гайя... - Жозефина пытается меня обнять.

   - Не прикасайся ко мне, пожалуйста, - поднимаю руки вверх, отстраняя от себя всех, кто может захотеть облапать дампира, нуждающегося в утешении.

   - Уходим отсюда, - сказал Ингемар, жестом предлагая мне идти вперед.

   Молча выхожу, пытаясь не шататься. Возвращаюсь, так как забыла сумочку. Тем временем вампиры медленно покидают место бойни. Поскальзываюсь на каком-то фрагменте тела... Едва не падаю, но меня успевает схватить Джейми. Обретя равновесие, снова делаю отстраняющий жест руками. Американец молча отпускает меня.

   На улице нас ждут подоспевшие с машинами другие вампиры.

   - Так, в двух словах - как все началось? - спросил Ингемар.

   Иван путано рассказал ему.

   - Но как медики вас вычислили?

   - Там был парень, - сказала Саша, - который узнал меня и сказал, что я умерла. Наверное, рядом сидел кто-то из...

   - Нет, - перебила ее Ксеня, - когда Гайя попросила меня зачаровать того парня, меня услышал сидящий рядом лысый мужик. Которого Гайя застрелила...

   Ингемар взъерошил волосы рукой.

   - Короче, сейчас мне нужно уладить кое-какие дела в этом злосчастном клубе... Надеюсь, журналисты еще не подоспели. Мана, переговори с Гайей, потом расскажешь мне происходящее ее словами...

   - Переговорю, не сомневайся, - спокойно уже сказал Мана.

   - Нет, не переговорит, - возразила я.

   - Так, все по машинам и валим по домам, - сказал Ингемар. - Эристав, со мной пойдешь?

   - Гайя, быстро в машину, - голос Маны все еще был спокоен.

   - Я пойду домой пешком.

   - Не кажется, что твой лимит своеволия исчерпан на год вперед, женщина?

   Я смотрю на него - и не понимаю. Кто он? Кто это стоит передо мной сейчас, схватив меня за руку, и тянет к машине? Неужели когда-то этот мужчина смеялся моим шуткам, готовил мне сендвичи, рисовал меня похожей на ангела?.. А теперь он чужой и страшный - он все же вернул мне ту пощечину... Еще и сверху досыпал, так сказать...

   Ужаснувшись, непроизвольно выдергиваю руку из его руки. Что же это, что же? Я почти готова сесть в его машину и поехать к нему домой. Я словно хочу сейчас нестись по следу исчезнувшего человека - которого я, наверное, даже могла бы полюбить... Я готова ехать к нему, неизвестно что терпеть снова - боль, унижения?.. Пусть только завтра утром он снова, надев маску ясного принца, поцелует мои раны, смешает свой коктейль, сыграет мне на пианино или гитаре... Как в той песне: "Он возьмет и приласкает, после - выставит за дверь, он не любит, он - терзает, потому что это зверь". Ах!.. Предупреждала же меня мачеха, говорила о женщинах, что ползли за ним, умоляла не любить его...

   - Гайя. Немедленно. В машину.

   В голосе уже нет ни одной теплой или хотя бы знакомой мне нотки. Обычно вслед за этим тоном приходила мука от укусов зеленоглазого.

   И в этот момент я, если можно так сказать, весьма отчетливо увидела, в какую пропасть рухнула за неполные два месяца - и ужаснулась снова. Я боюсь выходить из дома, я стала сторониться людей и остерегаться их. При каждом телефонном звонке сердце уходит в пятки, а при звонке в дверь меня едва ли не кондрашка бьет. Я стала плаксивой, пассивной, эти две дочки Маны сами меня "безвольным мясом" назвали. Я бросила каратэ, я возненавидела то, чему была верна всю жизнь - свои сказки о любви вампира и смертной...

   За все это я могла сказать "спасибо" лишь Мане. Он превратил меня в тряпку, в амебу, в кусок безвольного - ха-ха - мяса... В источник вкусной дампирьей крови, всегда готовый и покорный.

   И в тот момент, сжимая кулаки в карманах, куда я сунула их, чтобы не дать Мане хватать меня за руки, я кое-что вспомнила, наткнувшись на пистолет.

   С детства помню, как папа любил слушать Александра Розенбаума. А мне такая музыка казалась огромным часовым механизмом с кучей шестеренок: сунь только голову - и раздавит. Да и так ясно, что музыка не для маленьких девочек...

   И вот однажды - мне было уже 22 года - как-то вечером страстно захотелось послушать Розенбаума. В тот день для меня не то чтобы закончилось детство - для меня началась взрослая жизнь. Я поняла, что уже стала самостоятельной молодой женщиной, о которой не должны более заботиться мама и папа, дуть на сбитые коленки и давать денежку на луна-парк. Теперь эта молодая женщина должна сама себе зарабатывать на веселые качели и врачевать свои раны тоже сама. И это было счастьем - осознавать, что я - хозяйка своей жизни, было счастьем понимать, сколь многое ждет меня впереди и чего я в силах добиться!..

   Так я думала тогда, три с чем-то года назад, лежа на кровати с книгой "Эммануэль", стаканом вина и сигаретой, слушая розенбаумовскую "Утиную охоту":

   За прошедшие с того вечера годы мне приходилось делать куда более взрослые вещи, нежели чтение порнушки за вином и сигареткой. Любить - так любить, гулять - так гулять, стрелять - так стрелять... И во всем была лишь моя воля.

   А когда я поняла, до какого уровня зависимости довели мою тщательно выпестованную личность (лечить - так лечить, любить - так любить), тогда я почувствовала, что должна все изменить (гулять - так гулять, стрелять - так стрелять)...

   И я выстрелила. Выхватив из кармана (ирония судьбы!) тот пистолет, что Мана сам мне дал, я принялась в упор всаживать в него пулю за пулей.

   Увы, после третьей, когда зеленоглазый уже корчился на земле, мои не дрогнувшие ни разу руки резко увели вверх.

   - Хватит, Гайя! - Джейми, с досадой подумала я, не лезь во что не просят...

   - Убери от меня руки, Нолан.

   - Отдай пистолет.

   - Я не стану больше стрелять.

   Мана поднялся с земли с помощью Жанны и Жози.

   - Ты как?! - бедная младшенькая едва ли не плакала, глядя то на меня, то на папочку.

   - Все... пройдет, - надо же, как достойно и философски он держится.

   - Никогда больше, Депрерадович, не смей ко мне прикасаться. Надеюсь, вопрос с тем, пойду я домой или поеду, решен? - вопросила я молчаливое и хмурое вампирское кодло, взирающее ныне на меня.

   - Ступай, Гайя, - сказал Ингемар, - утро вечера мудренее.

   Мертвый князь спокоен как удав.

   - Гайя, может, тебя провести, поздно... - начал было сердобольный Джейми, но я, уже уходя, снова услышала голос Мастера Киева:

   - Джейми, сейчас я бы посоветовал криминальным элементам остерегаться попадаться ей, так что успокойся.

   Я поймала такси, едва выбралась к более-менее оживленному участку этого района. Мне было плевать, что водитель косился на мои грязные колени и руки. Крови на одежде я не заметила, и то ладно.

   Вплоть до самого дома я не чувствовала ничего. Вообще. Пыталась подумать о том, скольких людей убила сегодня. Сердце слабо ёкнуло - и все. Ни тоски, ни жалости, ни стыда, ни совести. Хах, еще и шутить сама с собой пытаюсь. А этот невероятный финт, которым я вернула медикам их гранату? Может, это мои дампирские инстинкты начинают пробуждаться. Вспомнились слова Маны: "Кто он, вампир, давший тебе этот стремный характер?" Ох, и прав был зеленоглазый, что крепко задумывался над этим...

   Даже при мысли о Мане ничего не дрогнуло в душе.

   И лишь когда я переступила порог своей квартиры, закрыла дверь на замок и бросила испачканную сумку на пол... Вернулось отчаяние. Как мне жить теперь, когда ни себя, ни его не осталось?! Налила себе вина, выпила. Налила еще. И ходила по квартире, металась, заламывая руки, роняя сигаретный пепел на ковер.

   Пришла СМС. Писал Мана. Увидев его номер, я вздрогнула и облила вином кресло, на котором лежал мой телефон. СМС гласила: "Я стою внизу. Твой последний шанс". Ответила: "Это все". Он написал: "Что ж, намек был прозрачен. Не прикоснусь. Того же жду от тебя". Он теперь еще и жертву из себя строить будет?!

   В гневе я ругала его, но когда почти прикончила бутылку вина, то поняла, что все, что было мне так дорого и драгоценно, тот, подобного которому я не встречала, то, чего многие даже не узнают никогда в жизни - Мана, мой Мана... теперь мертв. Я похоронила его по своей воле - так же, как делала все в своей жизни.

   И оплакала. Была у меня такая песня - ох, снова... Что поделать, эмоциональный посыл чужого творчества для меня годился лишь как фон моей жизни. Так вот, песня - такая романтичная и красивая, о том, как вампир приходит к любимой ночью, а она просит его забрать ее с собой, сделать вампиром. Он отвечает любимой, мол, прости, я не могу, и решает сгореть с первыми лучами солнца, чтобы никогда более не нарушать ее сон.

   И я рыдала под эту тоскливую песню, жалея о гибели чужой любви, потому что если бы начала жалеть о своей, то умерла бы от боли.

   В следующие несколько дней меня никто не трогал, мне не звонили, не писали, не приходили в мой дом. Все еще мертвая внутри от пережитого, я совершила один очень правильный поступок.

   В последний день января я позвонила Ивану часов в шесть вечера. Я не спрашивала, что произошло у них в ту ночь еще, не интересно мне было и наказание, которому подвергли его и девчонок. Я спросила:

   - Ты мне нужен. Помоги.

   - Меня из дома не выпускают, Гайя...

   - Ты можешь убежать.

   - Могу. А что такое?

   - Мне нужна информация о том, где сейчас Мана и есть ли у тебя знакомый медвежатник.

   - Ого... Мана сейчас пьет с Кимурой, Джейми и Эриставом, они уже третий день подряд бухают по-черному, а потом едут бл...ствовать - как выразился Джейми. А что, серьезный замок надо вскрыть?

   - Да нет, пустяковый, - я была уверена, что Мана жаждет крови сейчас, поэтому оставляет дверь едва прикрытой. Глупо с его стороны было говорить мне об этом тогда... - Так, а две его киски где?

   - Тут же...

   Далее все было как два пальца об асфальт. Я не чувствовала ни страха, ни угрызений совести.

   На вокзале мы подобрали знакомого Ваниного взломщика. Покорный под гипнозом вампира, он сел в мою машину.

   Столь же покорная консьержка на входе в подъезд Маны впустила нас. Иван прыжком из мертвой зоны сорвал камеру, что шпионила над дверью Маны. Замок был взломан. Я, велев Ване ждать, в новой, воняющей резиной спецовке, в перчатках и плотной шапке, сдвинутой на глаза (чтобы мной тут и не пахло и чтобы скрыть свою личность, если у Маны есть еще камеры), пронеслась до Комнаты-без-окон. Как и ожидала, дверь и клетка открывались одним ключом - по крайней мере, с виду так казалось.

   Мурза глядел на меня во все глаза, когда я вошла и, включив свет, махнула ему рукой.

   - Гаечка?..

   И я выпустила его, да. Правда, перед этим я попросила Мурзу поклясться в одном: что он никогда не причинит зло Мане. Вервольф, скрепя сердце, дал мне это обещание. Уж слишком его влекла воля.

   Как и меня.

   Ваня при виде Мурзы попятился и едва не упал со ступеней.

   - Во что ты ввязываешься?.. - прошептал юный вампир.

   - Вань, прошу... Уходим.

   Напоследок загипнотизировав консьержку, мы высадили взломщика у метро. Мурза же садиться в мою машину отказался.

   - Запах останется.

   Несло от гиганта и впрямь отвратительно, а у вампиров такой тонкий нюх. Стоя на снегу в темном уголке за домом, куда мы переместились подальше от любопытных глаз, он слегка ёжился, диктуя мне номер. Я дозвонилась какому-то мужчине, подставила динамик поближе к Мурзе.

   - Сэм, это я, Мурза, - сказал он.

   - Е...ть! - услышали мы с Ваней. - Ты где, б...дь, пропадал, псина пи...лявая?!

   - Я тоже рад тебе, Сэм, - проворчал Мурза, - мне холодно. Пришли за мной кого-то, а то сдохну!..

   - Адрес?

   Мурза назвал номер дома Маны, сказал, что будет ждать, изменившись.

   - А то сдохну...

   Когда матюкливый Сэм отключился, я спросила:

   - А кто он? Альфа твоей стаи?

   Мурза хмыкнул, стягивая майку:

   - Бета... Уходите, мне пора меняться.

   Я махнула Мурзе рукой, не зная, что и сказать.

   - Ладно, бывай. Береги себя.

   И мы с Ваней пошли было, как вервольф окликнул меня:

   - Гаечка!

   Я обернулась.

   - Если что - приходи в клуб "Highway to Hell", спроси меня. Тебе скажут, как меня найти. И это... спасибо, - он почесал немытую сто лет голову, - я не забуду этого.

   - Пока, Мурза.

   Мы с Ваней в начинающемся снегопаде успели доехать до дома Кимуры, где мальчик спешно перелез через забор. Как я узнала позднее, обозленный вконец патернал наказал Ваню двумя неделями голодовки. Однако юный вампир меня не сдал.

   Клуб "Highway to Hell" - я была там пару раз с подругой, помешанной на байкерах. Да, это был именно байкерский клуб. Что ж, Мурзе удалось меня заинтриговать...

   Той ночью я лежала, слушая вытье бурана за окном - как в последнюю ночь с Маной - и думала о том, что к утру снег заметет все следы.