У нас с детства воспитывали особое отношение и уважение к руководителям Коммунистической партии и советского государства, которые, как говорилось, бескорыстно отдают все свои силы делу борьбы рабочего класса за свободу и счастье всех трудящихся. По мере взросления мы убеждались в том, что бескорыстие этих людей не простирается дальше государственного кармана, что живут они без материальных затруднений. А став взрослыми, мы узнали, что партократы и государственные чиновники пользуются такими благами, которые нашим семьям и не снились. Что отсутствие привилегий у образовавшегося после Октябрьской революции класса – это очередная грубая ложь Советской власти.

В 1922 – 1924 годах закладывались основы будущей сталинской модели общества. Этот процесс шел по трем направлениям: 1) расширение партийного и буквально сросшегося с ним советского аппарата; 2) создание прочного механизма подчинения аппарата центру, причем отнюдь не Политбюро ЦК и не Оргбюро, а Секретариату ЦК; 3) увеличение полномочий и привилегий аппаратчиков.

В июле 1922 г. был создан организационноинструкторский отдел ЦК как составная часть Секретариата ЦК. В задачи отдела входили наблюдение и проверка деятельности парторганизаций и их инструктирование. Тогда же началась практика вызова секретарей периферийных организаций для докладов о работе и было принято постановление «Об улучшении быта активных партработников», которое было доступно только узкому кругу партактива. В постановлении устанавливалась иерархия окладов партработников всех уровней. Минимальный оклад партработника (для секретарей партячеек на предприятиях и в сельской местности) – 300 руб., для членов ЦК, ЦКК, секретарей губкомов – 430 руб. в месяц. Примерно такими же были оклады «ответственных работников» в Советах. При этом средняя заработная плата в промышленности составляла 10 рублей в месяц. Помимо указанного, для партработников, имеющих семью более трех человек, предусматривалось увеличение оклада на 50 % и еще на 50 % «за работу во внеслужебное время». Налоги были символическими и начинались с окладов выше 645 рублей. Кроме таких окладов партработники и члены их семей получали дополнительно продовольственный паек, обеспечивались жильем, одеждой, медицинским обслуживанием, а нередко и (по должности) персональным транспортом. Наиболее «ответственные» работники имели право на отпуск (от одного до трех месяцев) за границей. Туда же они часто выезжали для поправки здоровья, обычно в сопровождении членов семьи и даже лечащих врачей. Например, по постановлению Секретариата ЦК от 5 мая 1922 г. на проезд до места отдыха или лечения выделялось 100 рублей золотом, на первый месяц пребывания в санатории – 100 рублей золотом, на устройство и мелкие расходы – еще 100 рублей золотом, а далее – по 100 рублей золотом на каждый последующий месяц пребывания за границей.

Общее число партработников, получивших в 1922 году такие оклады и паек, составило 15 325 человек, а с членами семей – 74 470 человек. К ним надо добавить еще 1 920 членов советского актива. К осени 1922 г. число ответработников всех рангов возросло до 20 тысяч, а число работников партаппарата, имевших подобные льготы, – до 40 тыс. человек (А. Подщеколдин. 1922 год: фабрики – рабочим, привилегии – партаппарату // АиФ, 1990, № 27).

До прихода к власти М.С. Горбачева и провозглашения эпохи гласности в советской печати имущественное положение населения не обсуждалось. Громогласно отмечались эпизоды грошового понижения розничных цен на отдельные товары, но непрерывно напоминалось во всех средствах массовой информации о неуклонном повышении благосостояния народа. В связи с чем в 70-е годы даже появилась такая загадка: «Что вокруг нас непрерывно растет, а мы не замечаем? Ответ – наше благосостояние». В конце 80-х годов стали публиковаться воспоминания о первых годах советской власти. Писатель Семен Липкин вспоминал о посещении в 30-е годы руководства советской Киргизии, которая до 1936 года была не союзной, а автономной советской республикой. В частности он встречался с первым секретарем Киргизского обкома (республиканского) ВКП(б) Белоцким, председателем совнаркома республики Исакеевым и секретарем обкома по сельскому хозяйству Торекулом Айтматовым (отцом знаменитого советского писателя Чингиза Айтматова). Исакеев и Торекул Айтматов в 1937 г. были расстреляны. А писателей в ту пору принимали в пригороде Фрунзе (нынешний Бишкек) на даче совнаркома. Дача представляла собой целый комплекс строений в обширном яблоневом саду в предгорьях Киргизского хребта. Одноэтажное здание предназначалось для проживания важных командированных лиц и для отдыха второстепенных аппаратчиков местной власти. Руководители республики с семьями проживали в отдельных коттеджах. Два пустых коттеджа предназначались для высоких московских гостей. По словам С. Липкина, в 80-е годы на этой же территории уже были воздвигнуты роскошные корпуса, персональные дачи и здания для правительственных приемов.

А. Брот, бывший фронтовой шофер, ставший в 1947 г. личным шофером Василия Сталина (сына диктатора), вспоминал о быте высокопоставленного потомка. Генерал-майор авиации В.И. Сталин сначала жил в доме правительства на берегу Москва-реки, а затем переехал на Гоголевский бульвар в дом № 7, в квартиру, где до него жил начальник личной охраны Сталина генерал Власик. В квартире были помещения: шоферская, адъютантская, приемные залы, кабинет, спальни, бильярдная с кинозалом, столовые, кухня, внизу – гаражи и подвал. Подвал круглый год был набит продуктами: балыки, семга, ветчина, соленья, свежие и моченые арбузы и много чего еще (напомним, что в 1947 году в стране фиксировался голод). Продукты для Василия Сталина шофер получал не в «кремлевке», а в распределителе для членов семей руководства партии и государства: загружал целый грузовик. Продукты проверялись специальной комиссией и опломбировывались. Вторая жена В. Сталина, дочь маршала Тимошенко, жила в основном на шикарной даче. По словам А. Брота, однажды из ГДР был прислан целый грузовик подарков для высшего командования Советской Армии и членов их семей. Там были золотые украшения с бриллиантами и изумрудами, дорогая посуда, десятки дорогих ковров, множество котиковых и каракулевых шуб, мужских костюмов, пальто, меха, много женского белья. Жена Василия Сталина все это добро присвоила, а затем сбывала втихомолку через скупку, по дешевке, чтобы не засветиться (А. Бинев. Шофер и его «хозяин» // АиФ, 1991, № 14).

Но ведь руководство и в голодном 1918 году не бедствовало. А. Буровский пишет, что в Кремле была организована столовая, в которой кормили не хуже, чем в ресторане. Готовые блюда многочисленная прислуга могла доставлять «лучшим из коммунистов» прямо на дом. Если Кедров, Троцкий или любой другой из «важных» большевиков куда-то ехали, для них оборудовали роскошные вагоны, в пути подавали изысканные блюда и вина. Известная Лариса Рейснер, всеобщий товарищ и подруга, прототип комиссара из «Оптимистической трагедии», в 1918 г. проживала в мраморных апартаментах, держала большой штат прислуги и принимала ванны из шампанского. Каков менталитет?! Из грязи в князи!

Зимой 1918 года богатства большевиков оценивались в несколько миллиардов тогдашних золотых рублей. Оказалось, что, помимо партийной и государственной, существовала еще одна, секретная касса, которой распоряжался лично Ленин. Ею заведовал некто Ганецкий, а рассказал о кассе Я.С. Райх, которому в сентябре 1919 г. поручили организовать в Берлине резидентуру Коминтерна, для чего он и воспользовался услугами Ганецкого. Для этой работы за границей ему выдали немецкую и шведскую валюту и целый чемодан с ювелирными изделиями и драгоценными камнями (А. Буровский. Россия, умытая кровью).

Можно подумать, что после смерти Сталина обстановка с привилегиями партийно-советского чиновничества изменилась. Ничуть не бывало! Надо отдать должное, заступивший на пост генсека Н.С. Хрущев пытался ограничить поток благ для элиты общества. Так, ему удалось отменить введенные Сталиным дополнительные неучитываемые нигде ежемесячные денежные выплаты в виде 2 – 3 окладов в конвертах. Удалось осуществить не вполне экономически обоснованную замену хозяйственных министерств совнархозами, лишившую тысячи чиновников насиженных мест в столице. Однако и за годы его правления на берегах Черного моря были воздвигнуты 13 особняков для высшего состава. Только укрепление берега в районе Пицунды (там затем была построена любимая резиденция Хрущева) обошлось в восемь миллионов рублей (2 миллиона долларов). Попытался Хрущев также лишить номенклатуру персональных автомашин, – эту реформу сорвали. А в 1964 г. на Пленуме ЦК КПСС его просто заменили покладистым Л.И. Брежневым. При этом деятеле чиновничество во всех сферах – партийной, государственной, хозяйственной, торговой, культурной – расцвело пышным цветом. При самом Брежневе постоянно находились 100 человек обслуги. В общей системе распределения окончательно оформилась подсистема привилегированного обеспечения номенклатурных работников: свои жилищное хозяйство и торговля, общественное питание и здравоохранение, своя сфера отдыха и быта, свои родильные дома. Установилась строгая градация в объеме услуг в соответствии со служебным положением ответработника: марки служебных автомобилей, объем ежемесячного продуктового пайка, уровень санатория, престижность и комфортность жилого дома и т.д.; даже в одном учреждении нередко обеды для разных «служебных этажей» были неодинаковы. В детский сад одни дети идут как во дворец (не только столовая и спальни, но и бассейн, игровые комнаты), а другие – в одном помещении едят, спят и играют. Одни получают на обед красную икру и другие деликатесы, фрукты, выезжают на лето за город, а другие обходятся скромным питанием и никуда не выезжают (П. Волин. Тайна, известная всем // Огонек, 1989, № 35). К каждому обкому КПСС было прикреплено подсобное хозяйство в ранге совхоза, которое производило все виды сельскохозяйственной продукции для снабжения «слуг народа» продовольствием по себестоимости (за копейки).

Известно, что генеральный секретарь ЦК КПСС Л.И. Брежнев и особенно его супруга любили принимать подарки (от просителей и просто от угодников), как правило, в виде ценных вещей и драгоценностей. К 70-летию со дня рождения Брежнева по инициативе и под наблюдением первого секретаря Якутского обкома партии якутский ювелир народный художник РСФСР Терентий Васильевич Аммосов изготовил в 1976 г. из бивня ископаемого мамонта чорон (национальный якутский кубок для кумыса), украсив его серебром и бриллиантами, которые хранились почему-то в обкоме. Впоследствии выяснилось, что передача алмазов от горняков в обком и их хранение там осуществлялись с нарушением закона, что нанесло большой урон государству. Алмазный чорон был преподнесен Брежневу, а потом исчез бесследно. Помимо этого, первый секретарь этого же обкома С.З. Борисов возил в Москву для демонстрации несколько коллекций якутских алмазов – 135 кристаллов общим весом 89,5 карата, которые оставил в Москве. Алмазы исчезли в Центральном Комитете КПСС. Предполагают, что их присвоил Маленков (В. Галенкин. Тайна алмазного чорона // Труд, 8.04.1989).

А вот как выглядело лечебно-профилактическое обеспечение нового класса народных паразитов. Уже в период горбачевской «перестройки», в 80-е годы прошлого столетия, когда только и разговоров было о благе советского простого человека, было образовано Лечебно-оздоровительное управление при Совете Министров СССР (вместо 4-го Главного Управления при Минздраве СССР, которое почему-то кололо всем глаза). Оказалось, что это была всего лишь смена вывески: была создана более обширная, но еще более обособленная, никем не контролируемая элитарная структура, содержавшаяся полностью на государственный счет. В эту систему вошли 11 самых богатых и фешенебельных санаториев, три лучших дома отдыха. Лечебно-оздоровительное управление обслуживало не только аппараты власти, общественных организаций, ведомств (в том числе ЦК КПСС, ЦК ВЛКСМ, ВЦСПС), но и родственников, близких и просто хороших знакомых элиты. Стационары и санатории оборудовались сполна дорогостоящей импортной диагностической аппаратурой, мебелью и т.п. Расходы в здравоохранении на душу населения составляли, примерно: в элитарной системе 1 750 руб., в общенародной – 60 – 100 руб. Во вновь созданное Управление, помимо санаториев, передавались подсобные специальные хозяйства, автопарки, строительные и ремонтные организации, парниковые хозяйства и т.д. Что особенно интересно, кроме санаторно-курортных учреждений указанного Управления, продолжали функционировать ведомственные санатории и дома отдыха ЦК КПСС, ЦК ВЛКСМ, ВЦСПС, Совета Министров СССР, Верховного Совета СССР, Мосгорисполкома и т.п. (Ю. Цавро. Упразднение или смена вывески? // АиФ, 1990, № 11).

В большинстве современных капиталистических стран действует целая система перераспределительных мероприятий (налоги, социальные пособия, выплаты и льготы), которые ведут к значительному уменьшению конечного неравенства граждан в потреблении. В СССР до последнего дня сохранялись глубокие различия между плутократией и остальным народом в объеме, доступности и качестве товаров и услуг, распределяемых через общую и закрытую сеть. Так, в одной из областей Нечерноземья 0,04 % ее населения, которые были представлены сотрудниками аппарата обкома, облисполкома и их семьями, потребляли от 56 до 100 % деликатесов, поставлявшихся в область. Средний размер государственной пенсии в 1987 году составлял 84 рубля. В то же время в стране насчитывалось 500 тысяч персональных пенсионеров, пенсия которых могла достигать 500 рублей, они же имели право на дополнительный паек и другие льготы. Персональные пенсионеры в подавляющем большинстве – это бывшие высокопоставленные и высокооплачиваемые служащие, уже имевшие богатство в виде квартиры, машины, дачи. Всего в высшем слое отряда пенсионеров в стране в 1987 году насчитывалось порядка 750 тысяч человек, или 1,6 % общей численности пенсионеров. 16 миллионов пенсионеров по старости получали пенсию в размере менее 60 руб. в месяц. В общей сложности в СССР в 80– е годы «богатые» составляли 2,3 % всех семей (из них всего у 0,7 % доходы и имущество имели законные источники), среднеобеспеченные граждане – 11,2 % семей (половина из них достигла достатка на дефиците), а бедные – 86,5 % (А. Зайченко. Имущественное неравенство // АиФ, 1989, № 27).

Партократия как огромный клещ сидела на загривке страны. По Конституции СССР 1936 года в Советском Союзе допускались только два вида собственности (не считая личной) – государственная и колхозно-кооперативная. Последняя непрерывно уменьшалась. Так, в Ленинградской области уже в начале 70-х годов все колхозы были превращены в совхозы, однако без какой-либо компенсации колхозникам за изъятую у колхозов государством собственность. По закону у КПСС вообще не должно было быть никакой собственности, а она была. В 1977 г. в Конституцию СССР была внесена статья 6 о главенствующей роли КПСС в стране, и появилось понятие о собственности общественной организации. Однако нигде не публиковались разъяснения, на каких условиях государственная собственность (здания, издательства, типографии и т.д.) была передана КПСС. В 1989 г. в «Правде» было указано, что за 10 лет партия затратила на развитие издательского дела около 900 миллионов рублей. В то же время отчисления от прибыли издательств партии за один только 1990 год составили более 1 миллиарда рублей. Выходит, что доходы партии на вложенный капитал превышали 1000 %.

Многие десятки лет КПСС пользовалась государственными землями, зданиями, другим имуществом, не внося за это никакой арендной платы. Доходы КПСС, в том числе от производственной и издательской деятельности, налогами не облагались. В производственной сфере все штатные должности политработников оплачивались из фондов заработной платы предприятий. Суммы изъятых партией у народа средств достигают многих миллиардов рублей. Чего стоили только одни расходы на памятники вождям! Стандартный памятник (4,5 – 5 человеческих ростов) стоил тогда, в среднем, 300 – 400 тысяч рублей. В зависимости от сложности работ, величины постамента, затрат на обустройство прилегающей территории и т.д. эта сумма могла существенно возрасти. Например, монумент Ленину, стоящий на Октябрьской площади в Москве, обошелся казне в 7 миллионов рублей (в старых ценах). Бюсты Ленина, Сталина и других деятелей партии стоили 20 – 50 тысяч рублей. Только в России более 1 000 городов, 2 200 поселков городского типа, более 23 тысяч поселковых и сельских Советов, и в каждом должно было присутствовать бессмертное изваяние. Таким образом, на увековечивание образа только одного Ленина государство затратило более миллиарда рублей. Сюда еще следует прибавить затраты на лозунги, портреты, на содержание музеев и мемориалов, на организацию юбилейных торжеств, не говоря о Мавзолее. А республик-то было целых пятнадцать!

Соратники вождей тоже требовали увековечивания своей памяти. Не о всех писали, но все шло по трафарету. Соратник, посещая место своего рождения, непременно приковывал к нему внимание местных, областных руководителей, помимо того, что лично принимал меры для облагораживания родных окрестностей. Так это было и в селе Шаховское Ульяновской области, месте рождения главного идеолога партии Михаила Андреевича Суслова. Поскольку он неоднократно навещал родные места, в когда-то малоизвестном селе начался строительный бум (конечно, за счет остальной территории Ульяновской области): построили просторную библиотеку, гостиницу, дом культуры, школу, котельную, пункт бытового обслуживания, заасфальтировали дорогу. В библиотеке открыли мемориальный музей Суслова. Местный колхоз выплачивал заведующей библиотекой надбавку к зарплате. Содержание всех объектов и при жизни Суслова было убыточным, а после его смерти все окончательно захирело. Несчастный колхоз оказался в огромном долгу перед государством.

По-видимому, объявление М.С. Горбачевым «перестройки» в стране было воспринято партократией как сигнал бедствия, поскольку начался процесс бурного личного обогащения «слуг народа» и разбазаривания народных средств. Так, при освобождении ответработниками ведомственных дач им выделялись земельные участки (естественно, в престижных местах) для строительства домов за личный счет. В ряде случаев разрешалась даже приватизация государственных дач по бросовым ценам. В частности по постановлению Совета Министров Белорусской ССР была разрешена продажа государственных дач в поселке Городище, расположенном рядом с Минском. Дачи продавались прежним их владельцам, представителям высшей партийной и государственной «знати», по остаточной стоимости, с учетом «изношенности». Для нового же поколения руководителей были построены роскошные дачные поселки и даже создано рукотворное озеро.

Тяга к роскоши не давала покоя и верховному руководству Союза. Несмотря на тяжелое экономическое положение в стране, в 1986 г. началось строительство резиденции для отдыха Генерального секретаря ЦК КПСС М.С. Горбачева. Специально было выбрано место около бухты Форос в Крыму. Строительство велось силами Министерства Обороны под контролем самого министра, маршала Д.Т. Язова, с основным участием строительного управления Черноморского флота. В ходе стройки были реконструированы военные аэродромы Бельбек и Гудаута и созданы условия для посадки самых современных самолетов. Над созданием резиденции трудились около 4 тысяч человек, лучшие специалисты Вооруженных Сил, с использованием лучших импортных и отечественных стройматериалов, новейших технологий. В результате освоения более 50 млн. рублей за 1 год и 9 месяцев был возведен роскошный особняк, обставленный шикарной мебелью и суперсовременным оборудованием. Ванная площадью 20 кв. м, выложенная узорчатым германским кафелем, бассейн, сауны, спортплощадки, гаражи, пристань, крытый эскалатор для перемещения за 50 м из дома в купальню на море, вертолетная площадка, заново сконструированный парк, вспомогательный корпус на 200 мест для прислуги и охраны. В общем, скромно и со вкусом.

Человек, для которого в жизни нет ничего святого, кроме спекулятивной идеи классовой борьбы, то есть человек с менталитетом люмпена, не мучается угрызениями совести, делая крупные и мелкие пакости. Руководители «победившего в революции народа», уже осознавая себя творцами «нового мира», нового люмпенского паразитического класса, получив после октября 1917 года доступ к закромам России, не колеблясь, запускали руки в накопленные за столетия ценности, чтобы положить их на алтарь борьбы «за счастье обездоленных», то есть себя. Речь идет о бездумном, бессовестном ограблении не только бывших классовых врагов – буржуев, но и хранилищ драгоценностей, произведений искусства, музеев и библиотек с собраниями библиографических раритетов. Как пишет искусствовед С. Валькинштейн, потери были колоссальными и невосполнимыми. Из коллекции Эрмитажа были проданы за границу картины «Христос и самаритянка», «Польский гетман» и «Девушка с метлой» Рембранта, «Аллегория вечности» и «Портрет Изабеллы Брант» Рубенса, «Мадонна Альба» Рафаэля, «Портрет фламандки» Ван Дейка, «Портрет жены художника» Сезанна, «Ночное кафе в Арле» Ван Гога, «Адам и Ева» Лукаса Кранаха и многое другое. При этом шедевры продавались за бесценок, в разы дешевле их рыночной стоимости. Не меньший ущерб был нанесен редким книгам. Уплыли за рубеж «Синайский кодекс» Библии, древнейшая греческая рукопись Нового Завета, средневековый Коран шаха Аббаса. Личная библиотека Николая II, включавшая более 1700 томов, пополнила библиотеку Конгресса США. Во второй половине 20-х годов большевики готовились продать все державные реликвии России: державу, скипетр, набор корон (включая легендарную Корону Российской Империи), коллекцию бриллиантовых подвесок и диадем. К счастью, эта сделка не была доведена до конца. С молотка пошли русские бриллианты, императорские ордена, золотые кубки и пасхальные яйца фирмы Фаберже. Эти яйца продавались по 450 долларов за штуку. Известный «друг Советского Союза» американский миллионер Арманд Хаммер в 20-х годах обменял банкетный сервиз Николая I (1825 г.) у директора одной питерской гостиницы на фаянсовыйстоловый набор. Как указывалось в официальном донесении, из страны с 1928 по 1933 гг. было отправлено за рубеж более 6 000 тонн картин, редких книг и ювелирных изделий. Советской власти деньги были нужны (помимо личных нужд) на индустриализацию страны и на поддержание мировой революции. Все это делалось тайно и стало достоянием гласности только в 90-х годах прошлого столетия. Например, личное распоряжение Ленина в декабре 1918 тяжелейшего года: «Т. Карахан! По-моему, надо дать 500 000 руб. товарищу Роту. Заделать архитщательно, переговорите заранее со Свердловым…». И уплывали по постановлениям Политбюро для товарищей по подрывной работе в буржуазных странах народные бриллианты, жемчуг, золото, платина. В 1923 г. Политбюро ЦК ВКП(б) поручило одному из доверенных лиц провести переговоры с японцами на предмет продажи им за один миллиард долларов острова Сахалин с условием, что девять десятых суммы будут вручены наличными. Однако японцы посчитали цену слишком высокой, и сделка не состоялась. Зато сейчас коммунисты кричат, чтобы никаких соглашений с Японией по Курилам не было! До 1991 года по нелегальным каналам отправлялись миллионы долларов на подпитку зарубежных компартий, чтобы продолжали рассказывать своим народам сказки о славном житье-бытье в Советском Союзе (А. Сурков. Кумранские рукописи // Российская газета, 1990).