Как видим, динамика и трансформация социалистической революции в России в значительной мере была предсказана основоположниками учения, и Ленину эти выкладки были знакомы. Однако его одержимость идеей, убежденность в «научности» и правоте марксизма, потрясающая самоуверенность не позволили ему правильно оценить ход событий. Более того, он не смог предвидеть образование нового класса господ – плутократии, который прекрасно существовал и в отсутствие частной собственности. Сам по себе Ленин представлял собой сложную, неоднозначную личность. Он безусловно был способным человеком, обладал прекрасной памятью, владел иностранными языками, с отличием окончил гимназию, но системных знаний, судя по всему, не получил. Поступив на первый курс Императорского Казанского университета (несмотря на то, что был братом только что казненного государственного преступника Александра Ульянова), Владимир Ульянов вскоре был из университета отчислен «по собственному желанию» и за участие в студенческих беспорядках. В характеристике, выданной ему в ректорате, было написано: «Во время кратковременного пребывания в университете <…> обратил на себя внимание своей скрытностью, невнимательностью и даже невежливостью». По административной линии он был сослан в деревню Кокушкино – в имение, принадлежавшее его деду А. Бланку. Там он продолжал образование самостоятельно и затем сдал экзамены за университет экстерном уже в Петербурге. В то время умы студенческой молодежи и части русской интеллигенции были заняты идеями новоявленных ниспровергателей режима Сергея Нечаева и Петра Ткачева.
Вольнослушатель Петербургского университета, учитель приходского училища, фанатик Нечаев вместе с другом Ткачевым зимой 1868 – 1869 годов попытался возглавить студенческое движение. Нечаев истово верил в неизбежность пугачевщины весной 1870 г. В реальной русской жизни не существовало признаков возможности скорого народного восстания, но нечаевцам действительность была неинтересна, в их воображении для пожара все было готово, не хватало поджигателей. В начале 1869 г., спасаясь от ареста, Нечаев бежал за границу. Затем, вернувшись, пытался создать тайную организацию под названием «Народная расправа», которая призывала бороться с режимом с помощью террора. Соединившись с анархистом М.А. Бакуниным, совместно с ним он написал «Катехизис революционера», ходивший в списках по рукам. «Катехизис» разрешал борцам за свободу и справедливость против тирании и насилия отказ от морали и нравственности, оправдывал любую ложь, клевету, шантаж, подлость, шпионаж и всякое злодеяние во имя благой цели. Однако, несмотря на чудовищные энергию и упорство в проталкивании своих идей, увлечь за собою студентов Нечаеву не удалось. Им же впервые было организовано почти ритуальное убийство невинного человека, чтобы его кровью повязать своих сподвижников. Друг Нечаева Петр Ткачев в большей степени был теоретиком движения, но тоже ставил на первое место террор. В его «учении» говорилось, что после победы заговорщиков и торжества социализма громадная масса людей – все население старше 25 лет – будет непригодна к новой жизни по причине нравственных и религиозных пережитков в сознании, и ее будет желательно ликвидировать. А дабы молодое поколение получило возможность продемонстрировать свою приверженность «новому разумному порядку общежития», детям предоставлялось предпочтительное право ликвидировать своих родителей. В том числе благодаря этим идеям в России начался расцвет политического террора. Несомненно, идеями нечаевщины питался народоволец Александр Ульянов, и с ними формировался характер будущего вождя революции Владимира Ульянова.
Считают, что экстернат не дал Ленину системных знаний и глубокого предметного понимания сути вещей, поскольку он во всем стремился к упрощению, легковесно толковал теорию и достаточно примитивно воспринимал жизненные реалии. К такому выводу приходят на том основании, что посредственный юрист Ульянов, будучи помощником присяжного поверенного в Самаре, на избранном профессиональном поприще потерпел поражение: не выиграл ни одного дела, юриспруденцию оставил и больше нигде не служил, вместо адвокатуры он стал «профессиональным революционером» и жил на средства созданной им партии (в том числе и на деньги, добытые бандитским путем, т.е. при экспроприации богатых людей и банков). Ленин обладал прагматическим интеллектом, огромной целеустремленностью, но великим мыслителем он, однако, не был: ни один его эпохальный прогноз не оправдался.
У Ленина никогда не было настоящих друзей, с временными сподвижниками он, как правило, по собственной воле расставался, иногда даже со скандалом. Никто не знал его по-настоящему, даже Крупская. Похоже, что любил он в своей жизни только двух человек: свою мать и Инессу Арманд. Ни милосердие, ни сострадание не имели для него практической целесообразности. Люди, близко соприкасавшиеся с Лениным, отмечали наличие у него черт определенной психической ненормальности: время от времени он приходил в состояние невменяемости. Например, Крупская поведала друзьям о случае, когда Ильич после известия о разгоне Учредительного собрания в 1918 году несколько часов кряду хохотал, не переставая. О подобном же случае хохота упоминал Н. Бухарин, когда Ленину доложили о подавлении выступления левых эсеров. О психических срывах вождя говорил и его лечащий врач А. Богданов. Многие отмечали немотивированную грубость, несдержанность Ленина как в разговорах с оппонентами, так и в полемических статьях. Близко знавший Ленина Н. Валентинов в своей книге «Встречи с Лениным» пишет: «Его разговоры, речи во время прогулок о Бунде, Акимове, Аксельроде, Мартове, борьбе на съезде, где он, по его словам, “бешено хлопал дверями”, были злой, ругательской, не стесняющейся в выражениях полемикой. Он “бешено всех ненавидит”, “хочет им дать в морду”, “налепить бубновый туз”, оскорбить, оплевать, затоптать». Жестокость Ленина как политика порою принимала патологический характер. Сразу после октябрьского переворота, в условиях общей безработицы, он в одном месте предлагает «посадить в тюрьму полдюжины рабочих, отлынивающих от работы», в другом – «расстрелять на месте одного из десяти, виновных в тунеядстве». 11 августа 1918 г. он направляет пензенским коммунистам телеграмму, в которой требует «дать образец по выколачиванию хлеба у крестьян, найти людей потверже и выполнить план; повесить (непременно повесить, дабы народ видел) не менее 100 богатых крестьян, отнять у них весь хлеб, назначить заложников, – сделать так, чтобы на сотни верст кругом народ видел и трепетал». В тот же период он телеграфирует в Нижний Новгород: «Составить тройку диктаторов, навести тотчас массовый террор, расстрелять и вывезти сотни проституток, спаивающих солдат, бывших офицеров и т.п. Ни минуты промедления!». Вождь не терпел никаких противоречий и был убежден в своей непогрешимости. Бывший французский посол в России Морис Палеолог заметил, что Ленин часто пользовался присказкой: «Тем хуже для событий, если они не сходятся с нашими прогнозами».
Ленин не знал России. Проживая с 1900 г. в эмиграции, за исключением короткого периода в 1905 году, он не видел и не чувствовал, насколько серьезно и качественно изменилась страна за время столыпинской модернизации. После октябрьского переворота Ульянов будет с упоением и яростью уничтожать русскую судебную систему, укоренившуюся в пореформенный период, законодательство, земские органы самоуправления, банки и кооперативы, промышленность и профсоюзы, институты частной собственности и свободной торговли, свободную печать, армию и ее офицерский корпус, общественные организации, среднюю и высшую школы, церковь, Россию как цивилизацию в целом и ее лучших представителей на индивидуальном уровне. Ненависть станет неотъемлемым спутником всей его политической деятельности на посту председателя Совета Народных Комиссаров (К. Александров. Богоненавистник // СанктПетербургские ведомости, 2010, № 67).
То, что социалистическая революция готовилась и совершалась в том числе и на немецкие деньги, не подлежит сомнению, так как в архивах западных держав обнаружены документы, неопровержимо подтверждающие это обстоятельство. В частности за рубежом опубликован меморандум немецкого предпринимателя Александра Израэля Гельфанда (Парвуса) с «планом свержения самодержавия в России и расчленением ее на несколько государств», который Парвус передал в министерство иностранных дел Германии в марте 1915 года. Один из пунктов плана содержал предложение поддержать социал-демократическое движение в России и его вождей. Немцам план понравился, и вскоре на его реализацию был выделен первый миллион дойчмарок, а Гельфанд стал главным консультантом германского правительства по России. Ленин же, живший в то время в Швейцарии, въехал с женой в новую квартиру, а летом съездил в горы, сопровождаемый в том числе и Инессой Арманд, где снимал номер в отеле. Общая сумма немецких денег, отпущенных на революцию, засвидетельствованная в обнаруженных документах, составляет около 1 миллиарда марок.
Невероятные энергия, самоуверенность и целеустремленность Ленина, его безграничная вера в основные положения марксизма на фоне его патологической жестокости, беспредельной грубости при общении с оппонентами в сочетании с приступами бешенства и неестественного смеха позволяют предположить наличие у него паранойяльной формы психопатии. Но именно эти особенности психического статуса Ленина выделили его из сонма политических «умников», рассуждения которых не шли дальше благих пожеланий и болтовни о «счастье народа». Максим Горький высказался о нем в статье «Несвоевременные мысли» в своей газете «Новая жизнь» (которая была тотчас закрыта после этой публикации) следующим образом: «И Ленин, и Троцкий, и все другие, кто сопровождает их к гибели в трясине действительности, очевидно, убеждены вместе с Нечаевым, что “правом на бесчестие всего легче русского человека за собой увлечь можно”, и вот они хладнокровно бесчестят революцию, бесчестят рабочий класс, заставляя его устраивать кровавые бойни, понукая к погромам, к арестам ни в чем не повинных людей. <…> Сам Ленин, конечно, человек исключительной силы, человек талантливый, он обладает всеми свойствами “вождя”, а также и необходимым для этой роли отсутствием морали и чисто барским, безжалостным отношением к жизни народных масс». От себя можно добавить, что Маркс вальяжно теоретизировал и разглагольствовал, умозрительно рисуя коммунистическую картину мира, а параноик Ленин был деятельным исполнителем его сверхценных идей.
Несмотря на наличие противников такого мнения, мы считаем, что и Сталин был патологической личностью. У него тоже прослеживаются черты паранойяльного психопата. Судите сами: паранойяльные психопаты – это люди с узкими и односторонними интересами, недоверчивые и подозрительные, с повышенным самомнением и эгоцентризмом, упорные в защите своих убеждений, угрюмые и злопамятные, часто грубые и бестактные, готовые в каждом человеке видеть недоброжелателя. Это люди действия, напора, бескомпромиссности, без чувства юмора, прямолинейные в суждениях, высокомерные и крайне самоуверенные, склонные к борьбе с мнимыми врагами. Содержание сверхценных идей может касаться переоценки своей личности, непризнание достоинств и заслуг которой приводит к столкновениям с окружающими. Примерно так и характеризовали Сталина современники.
С другой стороны, к Сталину в наибольшей степени подходит определение «гений зла». Можно также сказать, что Сталин бандит по призванию, садист и палач по натуре, «социально близкий» по происхождению и менталитету к люмпенпролетариату. И еще напрашивается вывод, что Сталин был значительно умнее и практичнее своего учителя Ленина: он быстро понял утопичность марксизма, но по достоинству оценил значение ленинских принципов устройства партии, нового государства и идеологии в реализации собственного стремления к власти и даже к мировому господству. Нужды же советского народа его меньше всего заботили. Не могут не вызывать восхищение сообразительность и ловкость этого человека, с которыми он обеспечил себе восхождение на олимп власти. Конечно, в этом ему очень помогла обстановка борьбы за власть в центральных органах партии, обострившаяся после смерти Ленина, а также команда верных сподвижников – Молотов, Каганович, Ворошилов. Борьба за власть разгорелась между Троцким и Зиновьевым с Каменевым. Сталин же пошел по пути осторожного переустройства аппарата центрального органа партии.
После выхода РКРП(б) из подполья руководящими ее органами по Уставу были, как писал сам Ленин в 1920 году, Центральный Комитет из 19 членов, избираемый съездом, а также Оргбюро и Политбюро из 5 членов каждое для ведения текущей работы в Москве. Последние избирались на пленарных заседаниях ЦК. Эти формирования имели секретариат для технической работы: обработки документации, подготовки справочных материалов и докладов для выступления ответственных работников. В 1917 – 1919 годах секретариат ЦК выполнял только технические функции, и со всеми его делами управлялась одна Стасова, к которой в 1918 году присоединился Я.М. Свердлов, номинально исполнявший роль руководителя этого отдела. После смерти Свердлова в марте 1919 г. техническими секретарями становятся Серебряков и Крестинский. В марте 1921 г. в секретариате вводится должность ответственного секретаря, которым назначается Молотов. В апреле 1922 г. на пленуме ЦК избираются уже три секретаря ЦК: генеральным секретарем Сталин, вторым секретарем Молотов и третьим секретарем Михайлов (которого вскоре заменил Куйбышев). С этого времени секретариат ЦК начинает самостоятельную жизнь, а у каждого члена секретариата появляются дополнительные «помощники». Функции секретариата ЦК в Уставе четко не прописаны. В Уставе сказано, что Политбюро создано для решения самых важных политических вопросов, а Оргбюро – для решения вопросов организационных. Подразумевалось, что Секретариат решает менее важные вопросы или подготавливает более важные для рассмотрения на Оргбюро или Политбюро. Одновременно в Уставе было записано, что «всякое решение Секретариата, если оно не опротестовано никем из членов Оргбюро, становится автоматически решением Оргбюро, а всякое решение Оргбюро, не опротестованное никем из членов Политбюро, становится решением Политбюро, то есть решением Центрального Комитета партии».
С 1926 года генеральный секретарь ЦК уже имел возможность командовать всем ЦК через секретариат, но до 1928 г. Сталин старался эту свою власть не обнаруживать, поскольку в Политбюро еще состояли лица, имевшие большой политический вес в стране. А с 1929 года Политбюро уже было в полном подчинении у Сталина. В 30-е годы и Политбюро и Секретариат превратились в простых исполнителей его приказов. Таким образом, у власти в государственных структурах был не тот, кто занимал крупнейший пост в иерархии, а тот, кто стоял ближе к Сталину: его личный секретарь (помощник) «весил» в аппарате больше, чем председатель Совета Министров или любой член Политбюро. Особое внимание Сталин и Молотов уделяли работе Оргбюро, имевшей для них решающее значение: Оргбюро подбирало и распределяло партийных работников, во-первых, для всех ведомств, а во-вторых, всех работников партаппарата – секретарей и главных работников губернских, областных и краевых партийных организаций. Эти-то выдвиженцы и обеспечивали нужное большинство Сталину на съездах. К сожалению, Троцкий, Зиновьев и Каменев, поглощенные вопросами «высшей политики» и междоусобной борьбой, не придавали серьезного значения организационным ухищрениям Сталина. Первый состав Оргбюро был сформирован в марте 1919 года после VIII съезда партии. В него вошли Сталин, Белобородов, Серебряков, Стасова, Крестинский. С назначением Сталина «генеральным секретарем» Оргбюро в его руках становится главным орудием для подбора своих людей на местах и захвата позиций в региональных партийных организациях (Борис Бажанов. Кремль, 20-е годы. Воспоминания бывшего секретаря Сталина // Огонек, 1989, №№ 38 – 41).
В узких кругах, кроме того, знали, что Сталин создал особый архив, в котором накапливал документы, улики, слухи, порочащие всех без исключения видных советских деятелей. Заботился Сталин в том числе и о личном окружении: сосредоточив в своих руках партийные пружины в армии, он немедленно перевел Ворошилова из СевероКавказского военного округа в Москву, обретя на месте верного ему военного руководителя. Так Сталин, пользуясь поддержкой преданных членов плутократии, стал единоличным диктатором.
И как же кстати для Сталина оказалось марксово учение об исторической роли пролетариата, о неизбежности гибели капитализма-империализма и о мировой пролетарской революции! А потрясающее учение Ленина о возможности победы социализма в одной, отдельно взятой стране! А собственное потрясающее учение об обострении классовой борьбы в переходном периоде от капитализма к коммунизму! И главное – всегда изображать себя верным учеником Ленина, подчеркивать во всем ведущее значение ленинских идей и ленинских заветов, превратить марксизм-ленинизм в религию, сохранять мощи Ленина в мавзолее и наводнить страну изображениями себя и Ленина, попутно загоняя в гроб всех ленинских соратников и много понимающих «интеллигентов»! Воодушевить послушных советских людей и рабов из их числа идеей индустриализации (в сочетании с обязательной милитаризацией) всей страны, превращения ее в великую державу, способную стать ведущей силой в строю могильщиков капитализма! Вперед – к завоеванию мира! И фашизм уже не страшен, – с ним можно разговаривать на равных и даже дружить, очень крепко дружить, держа нож за пазухой и дожидаясь момента, когда можно будет ударить без промаха! Еще чуть-чуть, и все было бы готово для этого удара. Да Гитлер не дал замахнуться и едва не поставил всю страну нашу на колени. Говорите, Сталин обеспечил победу СССР над Германией?! Мы-то уверены, что эту победу обеспечили невероятная стойкость и послушание забитого народа, бескрайние просторы и несметные богатства нашей Родины. Ну, а честь и нажива от такой победы, конечно, достались возглавлявшему смертную борьбу народа новому классу, которому тоже надо было отстоять свои интересы. Народ же, по-прежнему бесправный, забитый и голодающий, после великой победы снова был превращен в быдло.
Надо сказать, что ближайшие сподвижники Сталина – Молотов, Каганович, Ворошилов – никакого образования (кроме нескольких классов начальной школы) не имели и, будучи профессиональными революционерами (по классификации Ленина), учились у революции и в ходе дальнейшей командно-управленческой деятельности. Тот же помощник Сталина Б. Бажанов пишет, что Молотов – человек среднего интеллекта, но чрезвычайно работоспособный и дисциплинированный, хороший организатор; Каганович – очень деятельный, умный, но малограмотный работник, прекрасный организатор; Ворошилов – чрезвычайно посредственная личность. Сталин сошелся с ним летом 1918 г. на военном поприще (оба входили в Военный совет Северо-Кавказского военного округа), под Царицыным. Сталин продвигал Ворошилова по военной линии, но ни на одном посту Ворошилов пользы армии и стране не принес. Всех троих сподвижников объединяла беспредельная преданность Сталину, до самоотречения. По этой же причине они разделяют со Сталиным всю ответственность за преступные деяния.