Отряд, во главе которого майордом Грус Лео Когеран выехал из черного замка навстречу принцессе, сильно отличался по численности и составу от прежнего, разгромленного в бою с аргеманами при Таугасе.

Тогда майордом потерял почти всех своих рыцарей убитыми и пленными. И хотя пленных вскоре освободил Истребитель Народов, в свиту дона Груса они не вернулись.

Теперь они в большинстве своем сидели в мостовой башне черного замка, и командовал ими Рой из графства Эрде.

Рабынь своего меча, которые были в том отряде, майордом потерял тогда же и в основном убитыми. Лишь несколько девушек достались Барабину в качестве боевых трофеев, но все они погибли при штурме черного замка.

И тем не менее, новый отряд майордома оказался не меньше, а больше прежнего. И его состав наглядно свидетельствовал о том, что баргаутским рыцарям надоело торчать в черном замке и долине Кинд.

За доном Грусом следовало не меньше трех сотен рыцарей. То есть пятая часть всей тяжелой конницы, которую покойный король Гедеон привел под стены черного замка.

Оно конечно, тяжелая рыцарская конница — не самый полезный род войск при обороне замка (как, впрочем, и при штурме). Но выводить ее из оборонительных порядков теперь, когда известно точно, что принц Родерик не собирается отсиживаться в королевской цитадели и уже движется к западной границе, было верхом безумия.

Но когда принцесса сказала майордому, что Родерик идет к черному замку, его реакция оказалась совсем не такой, как нужно.

Сообщение принцессы только прибавило майордому решимости идти в сторону столицы.

— Я слышал, королева укрылась в моем замке, — сказал он. — А я оставил там совсем немного людей.

— Родерик не будет осаждать ваш замок, — отрезала принцесса. — Этой ночью в Белгаоне меня догнала эстафета. Брат уже прошел мимо Когерана.

Но и это не образумило дона Груса.

У него было триста рыцарей, а у Родерика, по словам принцессы, не больше ста.

А слова о том, что Родерик ведет с собой гейш и янычар из королевской цитадели, майордом пропустил мимо ушей. Он даже не спросил, сколько их всего — возможно, знал и так, но скорее всего, не считал существенным.

Но Барабин опасался вовсе не того, что привычка считать силы войска не по головам, а по именным мечам дорого обойдется майордому в бою.

Он боялся, что боя вообще не будет. Когда благородные рыцари из отряда майордома увидят меч Турдеван в руках принца Родерика, они частью перейдут на его сторону, а частью рассеются, спеша в свои родовые замки — лучшее место, где можно в безопасности пересидеть междоусобицу.

Король Гедеон железной рукой смог согнать их в единое войско — но теперь он был мертв. И Барабин достаточно долго разговаривал с принцессой, чтобы окончательно утвердиться в своих пессимистических предположениях насчет ближайшего будущего.

И когда Грус Лео Когеран уверял принцессу, что он остановит принца Родерика на полпути и его жалкий отряд никогда не придет под стены замка, Барабин уже мысленно прощался с тремя сотнями рыцарей и вдвое большим числом оруженосцев, гейш и янычар.

Всего в отряде майордома было никак не меньше восьмисот человек. И у Барабина не было никакого средства, чтобы их остановить.

Его собственный отряд состоял из четырех человек — барона Бекара, двух оруженосцев и Тассименше. Брать в эту поездку кого-то из королевских гейш он счел неразумным. Они были нужны в Беркате, где за командира остался Кентум Кан.

В свите принцессы, правда, насчитывалось две дюжины ее боевых рабынь и несколько человек, которые примкнули к ней по пути. Но даже все вместе они не смогли бы остановить майордома с его железной конницей.

Остановить его можно было только словом, и Барабин это слово знал.

Знал он также, что майордом Грус ненавидит принца Родерика лютой ненавистью. И Родерик отвечает ему взаимностью.

Не надо забывать, что принц лишился наследства из-за того, что украл у майордома самую красивую из гейш. То есть, конечно, в указе дона Гедеона было сказано: «за неповиновение королю, оскорбление величества и нарушение вассальных обязательств», — но ссора отца с сыном, переросшая во вражду, началась именно с гейши майордома.

Оба — Родерик и Грус Лео Когеран — хорошо об этом помнили, и это было гарантией, что майордом ни при каких обстоятельствах не перейдет на сторону Родерика.

Но он и его отряд, собранный на скорую руку — это две большие разницы.

Майордому по идее можно было рассказать все. Да и король, который узнает дурные вести от принцессы, тоже не станет скрывать их от дона Груса.

Но станет ли майордом держать язык за зубами? Особенно если сказать ему сейчас, когда рядом нет короля, который может отдать категорический приказ — молчать и не доверять эту тайну никому. Даже своему оруженосцу.

Оруженосец у майордома остался прежний — тот, что спас Романа и всех, кто был с ним на «Торванге», когда Ингер из Ферна настиг свое судно в альдебекарском порту.

Именно этот оруженосец привел тогда на подмогу самого короля Гедеона — но это вовсе не значило, что на него можно положиться в деле сохранения тайны.

В этом деле положиться нельзя ни на кого. Знают двое — знает и свинья, как говаривал папаша Мюллер по версии Юлиана Семенова и Леонида Броневого.

Но отпустить отряд майордома вглубь страны означало потерять его безвозвратно. А если вернуть его обратно в долину Кинд, то еще был шанс сохранить его для обороны черного замка. Если, конечно, сработает хитрый план, который Барабин пока не обсуждал ни с кем.

На Барабина майордом смотрел косо и слушать его не собирался. Ему даже принцесса была не указ. Но принцессу он хотя бы готов был выслушать.

Видно было, что принцесса, как и Барабин, колеблется — не стоит ли открыть майордому тайну. Ведь чародей, умеющий читать мысли, сказал ей совершенно однозначно — не говорить об этом никому.

Сначала о том, что Турдеван в руках у принца Родерика, должен узнать король Леон — а дальше будет, как он решит.

Но выхода не было, и когда принцесса бросила на него вопросительный взгляд, Барабин махнул рукой со словами:

— Ладно. Скажи ему. Только чтобы больше никто не слышал.