Аристарх Чудновский бывал на этой турбазе еще ребенком. В те времена она была действующей, а Аристархов дядя по материнской линии, работая в горисполкоме, имел возможность устроить туда сестру вместе с ее мужем и сыном. А потом, уже будучи постарше, Арик ездил на опустевшую базу сам. Ездил фотографировать природу и рисовать — нередко с ночевкой. Главное здание сгорело, но остались сараи и баня. Там можно было с комфортом устроиться, что Арик нередко и проделывал. Сейчас он, однако, не пошел ни в сарай, ни в баньку, понимая, что если его все-таки догадаются искать здесь, то эти строения станут для него ловушкой. Погода стояла отменная, конец мая, сухо и тепло — даже жарко, и на небе ни облачка. Поэтому Арик решил устроиться под открытым небом, на холме, откуда отлично просматривалась речка и обе дороги, ведущие к турбазе. Когда по дороге, идущей со стороны шоссе, проехала первая машина, Арик хотел удрать, но опоздал. К нему приближался человек с пистолетом в руке. Этот человек своим видом ни капельки не походил на военнослужащего или сотрудника правоохранительных органов, но у него был пистолет, и это само по себе удерживало Арика Чудновского от опрометчивых поступков. Так, он не вскочил на ноги и не помчался очертя голову прочь от этого проклятого места, громко крича и рискуя нарваться на выстрел. Наоборот, он лежал тише воды ниже травы, вжимаясь в землю и желая слиться с окружающей природой в максимально возможной степени. А в мозгу его пульсировала только одна мысль — как бы передернуть затвор автомата по возможности бесшумно и незаметно. И тут Арик вспомнил — отчетливо, как в замедленном повторе, — что еще в части, во время предпоследнего визита прапорщика Федорчука на его пост, когда треклятый супермен изображал из себя нарушителя-диверсанта, желая проверить реакцию Чудновского на такого рода действия, он, Арик, уже передернул затвор, истошно крича при этом.

— Стой, кто идет?! Стой, стрелять буду! А потом Арик по рассеянности своей забыл поставить автомат на предохранитель.

Так и носился по лесам с оружием, готовым к стрельбе — и это чудо, что дело до сих пор не дошло до случайного выстрела. Зато теперь это обстоятельство оказалось как нельзя кстати. Передергивать затвор и досылать патрон в патронник не надо, и переключатель, кажется, установлен на стрельбу очередями. Если парень с пистолетом подойдет слишком близко, можно полоснуть в его сторону веером — даже ребенок не промахнется. Единственное, чего не знал наверняка Чудновский — это сумеет ли он выстрелить в человека. Тем более, что этот человек может оказаться представителем власти (хоть он и не похож нисколько) — а это уже двойной криминал. Одно дело — просто убежать из части, и совсем другое — убить. Тут уже под психа так просто не закосишь. А если это лицо официальное, то можно и под «вышку» загреметь.

Смертные приговоры теперь, правда, в исполнение не приводят — но пожизненное заключение не намного приятнее расстрела. Но дело даже не в законе и не в наказании. Просто Арик Чудновский никогда не убивал никаких животных крупнее мухи — о людях уже не говоря. Однако Арик был уверен, что если в него станут стрелять, то он тоже сможет нажать на курок. Правда, неизвестно, будет ли у него возможность это сделать. Но наблюдатель «гостей», приехавших покупать синтетические наркотики у Белокаменской мафии, работал халтурно. Он прошел мимо Чудновского и не заметил его. И Арик не поддался панике и не выдал себя. А в это время судьи «Трибунала», собравшись в экстренном порядке, за пятнадцать минут приняли решение, оправдывающее экспроприацию денег у бандитов.

— Торговля наркотиками — одно из худших преступлений, — гласило это решение, — и те, кто его совершает, становятся вне закона. Они заслуживают смерти вне зависимости от того, есть ли на их счету другие преступления. А их имущество подлежит конфискации и должно быть использовано для осуществления правосудия. Глава «Трибунала» был профессиональным юристом и питал слабость к мудреным формулировкам — хотя и не признавал долгих разбирательств. Одним махом он приговорил к смерти всех, кто окажется в том месте, где одна группа будет продавать, а другая — покупать партию наркотиков. И двое других лидеров «Трибунала» согласились с этим решением. А потом они сообща приняли еще одно решение — направить на старую турбазу только одну тройку ликвидаторов. Двое судей настаивали на том, чтобы выделить две тройки — но это было бы против правил. Тройки боевиков «Трибунала» действуют независимо друг от друга и не должны контактировать друг с другом иначе как по радио, телефону, компьютерной сети или сотовой связи. Конспирация прежде всего.