Что такое сто миллионов долларов?

В штате Северная Дакота на эти деньги можно купить поместье площадью в тысячу квадратных километров. Чтобы пройти по периметру такого поместья пешком, придется затратить примерно сутки. Прогуляться от одной его границы до другой можно за меньшее время — часов за шесть.

Еще за сто миллионов долларов можно купить десять тысяч добротных машин среднего класса или несколько сотен «мерседесов» последней модели. А также тысячу просторных квартир в Москве или Нью-Йорке, благо, они в этих городах идут по одной цене.

Да что там говорить, сто миллионов баксов — это много. Очень много. По любым меркам — ведь, наверное, даже Билл Гейтс с его десятками миллиардов на личном счете не откажется от лишней сотни зеленых «лимонов». И султан Брунея, с которым упомянутый Гейтс уже который год соревнуется в богатстве, тоже от этой суммы не откажется.

Миллиарды людей во всем мире не смеют даже мечтать о таких деньгах — они знают, что никогда не смогут их заработать, украсть, выиграть в лотерею или в карты.

Десятки миллионов людей, даже не имея такого капитала, все же вызывают жгучую зависть окружающих. Взять хотя бы Россию — здесь каждый, у кого есть хотя бы десять тысяч долларов, кажется богачом.

А те, у кого есть сто миллионов зеленых, входят в мировую элиту, в живущий особой жизнью клан самых богатых представителей человечества.

Но всегда ли сто миллионов долларов — это так много?

Кажется, тут нет места теории относительности. Доллар — всегда доллар, и сто миллионов — это сто миллионов в любом месте земного шара и при любых условиях. Разве что ядерная война, падение кометы или второе пришествие могут изменить это соотношение ценностей.

Но вот какие-то неизвестные хакеры умудрились украсть американский военный спутник и принялись шантажировать самые богатые государства планеты и самые богатые фирмы этих государств. И эксперты тотчас же подсчитали — ущерб от применения этого спутника может составить порядка 100 миллиардов долларов. Если и больше, то ненамного.

Что такое сто миллиардов для человечества? Вроде немного: совсем не то, что сто миллионов для отдельного человека. Сто миллиардов — это примерно по двадцати долларов на брата. Конечно, в Африке есть страны, где средний житель с трудом зарабатывает такую сумму за год. Но с другой стороны, десять процентов землян получают такой доход за пару часов работы. И даже двести долларов за один раз — если этим десяти процентам придется заплатить за девяносто остальных не будут для них такой уж большой потерей.

Но это если разделить сразу на всех. А если ситуация такова, что неизвестно, кто потеряет, а кто приобретет? Если объявлен список фирм, каждая из которых может серьезно пострадать, а может и вывернуться, уйти из-под удара, искусно сманеврировав, выиграв за счет товарищей по несчастью?

Вот тогда и начинается война всех против всех, азартная игра на огромные суммы, которые все равно будут потеряны, если ничего не делать, и могут быть спасены и преумножены, если вовремя поставить их на кон.

Игорный дом, где происходит эта самая азартная из всех игр, называется биржей, а вместо игорных столов в этом казино используются компьютеры.

Но есть одна особенность в этой игре. Когда наступает кризис, все расчеты, основанные на теории вероятностей, летят в мусорную корзину. Принцип — «Когда кто-то проигрывает — кто-то другой обязательно выигрывает» перестает действовать. В условиях биржевой лихорадки большинство игроков проигрывает — но зато выигрыши меньшинства бывают баснословными, а такие шальные деньги имеют свойство утекать между пальцев — в пустоту, в пустоту!

Биржа кризисного периода напоминает подпольное казино, где деньги обращаются без счета и никто не имеет возможности за ними уследить.

И что такое сто миллионов долларов в ситуации, когда десятки и сотни миллиардов утекают в никуда и достаются неизвестно кому. Сто миллионов — обезличенные, лишившиеся прежних хозяев и не успевшие приобрести новых. Что они такое?

Мелочь.

Мелочь, которая не стоит внимания.

Мелочь, про которую все забудут, как только она исчезнет на полпути от одного мимолетного владельца к другому.

Никто и не вспомнит, что эти деньги когда-либо существовали в природе.