Денисова грохнули в Питере, почему-то в морском порту, причем достаточно громко. Гранатомета под рукой действительно не оказалось, зато нашлась лимонка в кармане. Моряки с либерийского сухогруза, стоявшего неподалеку, были очень встревожены, так что лица их побледнели сквозь черный пигмент. Что касается охраны порта и пограничников, то они еще долго находились в шоке, не забывая при этом валить вину за инцидент друг на друга.

Трупов было три. В зону поражения гранаты попал не только сам Денисов, но и его телохранитель, а также человек, который за немалые деньги подрядился вывезти обоих из страны морским путем, минуя всяческие формальности типа проверки документов и досмотра багажа.

Шеф «Львиного сердца» Каменев узнал об этом происшествии по телевизору. Напрямую питерский взрыв его не касался — по контракту с фирмой «Вершина» «Львиное сердце» охраняло только артистов, да и то не всех, а личную охрану боссов фирмы осуществляли ее собственные сотрудники — служба безопасности «Вершины» была достаточно мощной для этого, да к тому же боссы не слишком доверяли посторонним. Слишком много было в их жизни тайн.

Правда, Горенскому при побеге из города пришлось прибегнуть к помощи людей из «Львиного сердца» — но за дополнительную плату, вернее, даже за две. Каменеву принесли из московского офиса «Вершины» оговоренную сумму в наличной валюте, но были еще гонорары непосредственным участникам операции, о которых Каменев ничего не знал, хотя и Догадывался. Горенский в тот вечер был особенно щедр.

И все равно это продюсеру не помогло.

Но про смерть Горенского достоверно знали только двое, да еще Каменев узнал это из вторых рук — от Паши Шибаева, которого, наконец, выпустили из Кутузки, поскольку обвинить его было не в чем. Шеф «Львиного сердца» доверял Паше, тем более, что его сообщение подтверждало собственные каменевские предположения.

А вот про смерть Денисова узнала вся страна. Хоть его тело и было здорово посечено осколками, но лицо осталось узнаваемым, да и отпечатки пальцев… Никаких сомнений на этот счет быть не могло.

Инспектор утро Ростовцев получил сведения о случившемся по факсу — впрочем, уже после того, как услышал о гибели Денисова по радио. Ведь пока питерский розыск передавал эти сведения в Москву, а МУР разобрался, что погибший Денисов — это тот самый человек, которого ищут для допроса по делу о гибели охранников Горенского и о похищении Яны Ружевич, прошла уйма времени.

Ростовцев напрямую делом о взрыве на Западном шоссе не занимался, но все, связанное с Горенским и его фирмой, касалось инспектора непосредственно — ведь именно с «Вершины» и ее шефа похитители намеревались получить свои миллионы.

Теперь, после смерти Денисова, дело о похищении запуталось еще больше. По крайней мере, фейерверк на Западном шоссе теперь трудно было отнести на счет похитителей Яны Ружевич — иначе пришлось бы признать, что против «Вершины» и ее руководителей работает мафия, действующая в масштабах всей страны. И хотя такое тоже не исключено, признавать это Ростовцеву очень не хотелось, поскольку в таком случае его оперативные мероприятия по розыску Яны Ружевич лишались всякого смысла. Слишком разные весовые категории. К тому же если это мафия, то певицы скорее всего давно уже нет в городе, а видеоролики с ее изображением с них станется передавать через спутник или по компьютерной сети.

Но с тем же успехом это может быть и сам Горенский. Шоу-бизнес — это тоже мафия, причем достаточно крутая, и если Горыныч задумал свернуть дела и смыться, то ему самое время устранять свидетелей своих махинаций. Особенно если ему не хочется делиться с коллегами полученной прибылью.

В том, что Горенский занимался нелегальными делами, Ростовцев нисколько не сомневался, однако конкретно он ничего об этом не знал и поэтому отправил в МУР просьбу сообщить ему все, что известно столичным правоохранительным органам о Горенском, его фирме и ее сотрудниках.

В тот же день городское управление внутренних дел объявило Горенского в розыск, убедившись предварительно, что найти его иными путями не удается.

Чтобы найти Горенского, не надо было далеко ходить. Его останки лежали в холодильной камере городского морга — только анонимно. Так сказать, инкогнито. Правда, уже было принято решение отдать тела погибших их родственникам, и главная трудность состояла в том, что тел, как таковых, не существовало, а имели место лишь обугленные фрагменты, неизвестно кому принадлежащие. К тому же детдомовец Коваль не имел родственников, и милиция не знала, что делать с частью останков, предположительно принадлежащих ему. По этому поводу велись переговоры с «Львиным сердцем», но охранное агентство не торопилось заняться организацией похорон.

Живой и здоровый Коваль об этих трудностях ничего не знал, иначе он сам позаботился бы о собственных похоронах для укрепления своей легенды.

Каменев, для которого уже не было тайной, что Горенский мертв, а Коваль жив, узнав об убийстве Денисова, тоже живо заинтересовался махинациями Горенского и его «Вершины», о которых шеф «Львиного сердца», в отличие от Ростовцева и его коллег, имел некоторое представление. Но этого представления оказалось недостаточно для того, чтобы точно определить причину покушений на боссов «Вершины» — да еще с использованием гранатометов и другого оружия относительно массового поражения.

Поэтому Каменев позвонил в Москву своему заму и дал команду:

— Проверь все, что мы знаем о «Вершине», о Горенском и о Денисове, и передай мне по сети полный отчет. Попробуй раскопать еще что-нибудь — все, что сможешь. Документы, упоминания в прессе, косвенные сведения, слухи, сплетни. Короче, всю информацию, которую сможешь собрать. Мне надо знать, во что мы вляпались. Ситуация явно выходит из-под контроля, и мне это очень не нравится.

— Слухи могу пересылать хоть мегабайтами. Хочешь, начну прямо сейчас? За остальное не ручаюсь. Дело темное потому что. Кстати, Рома, ты не забыл, что у нас есть еще и текущие дела, за которые нам платят деньги? Если и эта ситуация выйдет из-под контроля, то можно закрывать фирму.

— На то ты там и сидишь, чтобы ничто не выходило из-под контроля. Главное, не паникуй. Родина тебя не забудет.

— Рома, с тех пор как ты ушел из Комитета, родине на тебя наплевать. А на меня еще дольше — с тех пор, как отслужил срочную.

— И ничему она тебя, надо сказать, не научила. Ума палата, а дисциплины ни на грош. Короче, я жду информацию.

— Слушаюсь, товарищ шеф, мистер генерал, сэр! Каменев покачал головой и положил трубку, подумав при этом, что зам прав — расследование похищения и связанных с ним событий никакой пользы «Львиному сердцу» не принесет, а нормальное течение дел вполне может нарушить. Но Каменев привык всегда доводить начатое до конца и не имел привычки оставлять без ответа такие удары, как похищение охраняемого объекта прямо из-под носа своих лучших людей. А убийство этих самых людей шеф «Львиного сердца» тем более не собирался прощать.