Закончили ближе к вечеру. Потом ещё последовали обычные эсбэшные наставления как вести себя ближайшую неделю: вариант, что могут и Андрея убрать, совершенно не исключался. На его саркастическое заявление приставить охрану, Макар без грана иронии сказал, что пока нет необходимости, но подумает над этим.

Разговор дался Андрею очень тяжело. Поначалу конечно помогла та злость, которую вызвал глава безопасности, жестко навязав официальный допрос. И всё же потом, не смотря на нейтральные интонации Макара, и предложения, избегавшие эмоциональных слов, будто парусник рифы, услышанное смялось в большой, угловатый ком, вставший у Андрея поперек горла. В глазах активно собиралась влага. Всё виделось как сквозь аквариум.

Иру нашли около дома, в машине. Салон автомобиля походил на операционную Джека Потрошителя. Но, что странно, на теле ни единого пореза. Тем не менее, кровь была её. И было её до жути много.

Ещё одна, едва ли не большая странность – сидевшие у подъезда два молодых человека видели, как машина подъехала, её заглушили, однако потом из неё никто так и не вышел. Водителя им было не видно, но в том, что никто не выходил, они уверены на все сто. И никто не садился в машину: салон был заперт, когда приехала команда безопасников института. И ни единого звука, а уж тем более криков те двое не слышали.

Но – Ира убита, факт.

Обнаружил мрачную картину один из парней, подойдя спросить у водителя сигарету. Вызванный наряд полиции, пробив владельца машины тут же отзвонился Макару. По совокупности фактов – убийство начальника отдела, к тому же, супруги главы кафедры политической математики, и плюс весьма странные обстоятельства, – Макар присвоил делу оранжевый код. Более высокий приоритет – красный, при захвате власти в стране. Даже понимая, что для эсбэшника это всего лишь работа, Андрей был ему благодарен. Шансы выяснить, что случилось, в данном случае существенно повышались.

Свидетелей отработали быстро, показания подтвердились, взяв подписку о молчании, парней отпустили. А Макар пришел к Андрею.

Сообщить что либо существенное Андрей не смог. Враги? Вроде нет. Ни угроз, ни даже намеков на них. Дома отношения в порядке. Не без эксцессов, но в целом всё было прекрасно. Что-то странное? Она не упоминала. У него? Да нет, всё как обычно. Хотя, сегодня встретил…

На этом кусочке разговора мысли Андрея неожиданно выдали спурт. Стоит упомянуть Крузева и всплывет его теория. Всего лишь бред, да. Но выдавать Макару такую информацию, не проверив самому – ещё больший бред. Мог Иру убить Крузев? Мог. Но в действие формулы этого доходяги Андрей не верил. И даже отрицал, потому что иначе выходило, что прямо у него на глазах, там, в ресторане, во время, казавшегося безумным, монолога Крузева, этот псих терзал Иру.

От поплывших перед глазами картин, Андрей сам чуть не уплыл с кресла прямо виском об угол стола. Макар успел подскочить и, схватив его за плечи, отвесил пощечину, немного взбодрив. Выстрелившие следом вопросы отвлекли Андрея от нарисованной воображением кровавой бани. Кого встретил? Мужчина, женщина? О чем говорили? Думаешь есть связь? Ты сознание чуть не потерял, что произошло между вами?

Не дай бог формула Крузева работает. Нет, такое светить ни в коем разе нельзя ни эсбэшнику, ни ещё кому-либо.

Андрей убедил Макара, что просто подумал об Ирине, ну и… А в ресторане, когда обедал, к нему подошел мужчина, высокий, худой, спрашивал о вакансиях на кафедре. Показал вычисления, ерунда полная. Под такое даже в свободных изысканиях денег не выделяют. Фамилия? Не запомнил. Разошлись мирно, Андрей даже посоветовал прислать наработки по электронке, обещал посмотреть. Нет, едва ли он причастен.

Глава безопасности ушел. Андрей же, выключив свет, сидел и, стараясь не скатиться в тоску по жене, гонял варианты последствий открытия Крузева. С натугой, поначалу, но всё более распаляясь.

Запищавший интерком застал его уже при включенном свете и натаптывающим по кабинету очередную сотню метров.

– Лена! – Андрей подскочил к столу и, не сдерживая сил, ткнул в кнопку соединения. Поперхнувшись, аппарат сменил противное пиликанье на голос секретарши:

– Андрей Павлович, я вам ещё нужна сегодня? – Ровный голос, без сочувственных ноток. Молодец девочка, лишнее напоминание ни к чему.

– Да. Принеси из Архива кафедры дело Крузева. Это бывший сотрудник, отдел свободных изысканий. Уволен в девятом году. Потом всё, можешь идти.

– Хорошо, Андрей Павлович.

Через примерно ещё восемьсот натоптанных метров, в кабинет вошла Лена.

– Андрей Павлович, такого дела нет. Я проверила трижды.

Он потер лоб, пытаясь осознать озвученный факт. Все мысленные построения, разом упёрлись в глухую стену.

– Так. Хорошо, я понял. – Он заставил себя улыбнуться. – Ну, тогда всё. До завтра.

– До свидания, Андрей Павлович. До завтра. – Лена ответила немного неуверенно, и под конец всё же пропустив в интонации каплю слезливости.

Ну, сейчас выйдет и точно расплачется. С Ирой они почти подруги были, что сказать. Андрей дождался, когда девушка уйдет, и саданул по дверце шкафа.

– Чёрт! Чёрт! Чёрт! – Наорав на безответную мебель, и немного успокоившись, он надел пальто и прежде чем выйти, отыскал в глубине стола давно заброшенную пачку сигарет.

Стоя у прогревающейся машины, Андрей прикурил и глубоко затянулся. После второго раза в голове помутнело. Привкус во рту ничего кроме отвращения не вызывал. Скривив лицо, посмотрел на сигарету, сплюнул несколько раз, пытаясь избавиться от гадостных ощущений. Тьфу, и как только курил раньше. Отбросив сигарету, сел в машину:

– Держись Андреич, держись. Ты сильный, выдержишь. – Когда отъезжал от обочины, слёзы таки продавили блокаду воли и наконец-то выплеснулись.