Когда командиры входили и докладывали о себе, лейтенант Басов сидел на чурбаке перед железной печуркой и топил ее старыми журналами «Нива», которые ворохом лежали около. Пошуровав ржавым штыком в розовом пепле, он встал, поправил подтяжки и шаркнул диковато настороженным взглядом по лицам подчиненных.
- Обабились совсем!.. Ждать заставляете!..- бросил он наотмашь, быстро, словно стараясь предупредить предполагаемые возражения.- Полчаса плелись до КП. Позор!
Подавшись к столику из красного дерева, на котором мигали огоньки двух коптилок, Розе взглянул на свои ручные часы.
- Вы ошибаетесь, лейтенант. Мы шли всего семнадцать минут. Пришли бы раньше, но младший лейтенант Андреев…
- Прошу молчать, когда я говорю!- бросил Басов.
- …ляпнулся в грязь и отмывался!- невозмутимо закончил свой доклад Розе и вытянулся по стойке «смирно».
Командир роты брезгливо усмехнулся, махнул рукой:
- Перестаньте паясничать!..
Щелкнув каблуками, Розе кинул руку к виску.
- Имею привычку не унывать!- голос младшего лейтенанта напрягся, как натянутая струна.
Андреев незаметно схватил друга за хлястик шинели, дернул.
В эту минуту заговорил младший лейтенант Носик. Он протер наконец свои очки, усадил их на переносице похожего на лыжный трамплин носа и склонился над кучей журналов.
- Товарищ лейтенант, что вы делаете!
- Что?- лейтенант Басов в оторопи поднял брови.
- Ведь это же «Нива»!
- Вижу, грамотный немного,- снисходительно улыбнулся лейтенант.
- У нас в публичной библиотеке было всего три «Нивы». И их не всем давали,- говорил Носик, уже не упрекая, а обвиняя; он осторожно брал журналы, отряхивал их от пыли и складывал на руку.- А вы такой редкостью печку топите! Нехорошо… Я заберу их.
- Берите!-легко согласился командир роты.- Вы, кажется, по гражданке учитель?
- Нет, музыкант. Скрипач.
Младший лейтенант собрал журналы и, подумав, завернул их в полу плащпалатки. И так стал перед командиром роты, поправляя очки.
- Да, может быть, нехорошо,- согласился лейтенант Басов.- Но рекомендую поменьше думать о всяких сентиментальных пустяках - мы солдаты.- Он поставил ногу на венский стул, обтер красной бархотной тряпицей сапог.- Мы воюем, и всякие там трали-вали - к…!
Крюков стоял за всеми и старался понять (в который раз!), что за человек их ротный: крепкий солдат и разумный командир или недалекий человек, получивший власть? И зная, что «никто ему не указ», он давит этой властью тех, в ком подозревает больше ума.
Но почему же Андреев и Розе, можно сказать, тоже ветераны, остались простыми и доступными? И он, Крюков, любит их и завидует им. А вот к лейтенанту Басову у него нет симпатии, напротив, он испытывает к нему какую-то неприязнь, и каждый вызов на КП напоминает ему то время, когда учитель раскрывал классный журнал - и ученик Крюков, не зная урока, съеживался…
Думал младший лейтенант Крюков и о другом: у командира роты не просто землянка, а целый подземный дом. И обстановка такая, какой, вероятно, у него не было и в гражданке: великолепная мебель, никелированная кровать с пружинным матрацем, шелковое стеганое одеяло. На стенах тисненые обои, картины в золоченых рамах. И печка.
Подземный «особняк» строили и отделывали по ночам солдаты. Они же, тоже по ночам, ходили раздобывать для него обстановку в безлюдные пригороды Ленинграда. А днями, невыспавшиеся, занимались своими солдатскими делами.
Командир роты жил в «особняке» один. Его вестовой и связисты ютились в нише, скрытой, как занавесом, плащ-палаткой. Даже старшина, санинструктор и писарь жили отдельно.
- Садитесь!- наводя блеск на сапоги, снизошел наконец командир роты ко всем. Когда командиры расселись, он вынул из планшета карту, разгладил ее на колене и продолжал жестко, словно выговаривая:-Сегодня комбат водил всех командиров рот на передовую, знакомиться с обстановкой.
«Значит, скоро будем наступать»,- подумал Крюков с тайной радостью и оглядел лица друзей. Но они были просто сосредоточены, и командир минометного взвода поспешил тоже стать серьезным.
- Были мы вот здесь,- лейтенант Басов ткнул пальцем в карту почти не глядя, продолжал:- Фрицы на этом участке молчат, но до того обнаглели, что оправляться выходят из траншей. Один, стерва, при нас вылез, снял штаны и сел к нам задом. Я чуть было не запустил в него биноклем…
- Снайпера не было?-спросил Андреев.
- Нет,- ответил лейтенант, ковыряя под ногтями спичкой. На этом участке вообще пока как в раю.
- А если миной?..- подал голос Крюков, краснея и представляя, как бы он из миномета разделал нахала: и штаны бы натянуть не успел!
Командир роты не ответил, но молчание его не обидело Крюкова: вопрос не нуждался в разрешении.
Розе встал, взял карту с колен лейтенанта, расстелил ее на столе. Спросил, наклоняясь:
- Где это?
Стол и лейтенанта, утонувшего в глубоком мягком кресле, окружили. Все липли к карте, и Басов снова стукнул пальцем по ней:
- Здесь.
Подумали. Помолчали. Розе первый заговорил:
- Я знаю это место - непролазное болото. На той стороне его фрицы, на этой - наши. В этом раю хуже, чем . в аду. И наших и ихних полегло тут дай боже!- сказал он и отодвинул карту.
Басов встал, и все встали и отступили от стола. Только Розе, косясь на карту, остался на месте, словно карта содержала еще что-то такое, что требовало безотлагательного разрешения или объяснения.
- Свыше посоветовали нашему комбату одной ротой произвести в этом месте разведку боем!-лейтенант порывисто раскинул карту, чуть не погасив коптилки.- Комбат спросил нас: кто сумеет сделать это? Я ответил ему, что первая стрелковая рота, наша рота, произведет такую разведку.
Теперь молчали так, что не слышно было даже дыхания. Только, сгорая, трещала в фитилях коптилок ружейная щелочь. Тишину оживил опять нетерпеливо-настойчивый голос младшего лейтенанта Розе:
- И что на это ответил комбат?
- Он сказал, чтобы я посоветовался с вами и позвонил ему завтра в восемь ноль-ноль.- Командир роты вынул из кармана кавалерийских галифе дюралевый портсигар, выщипнул из него папироску «Красная звезда» и щелкнул зажигалкой.
Командиров взводов тоже потянуло на курево, они выложили на колени коробки и кисеты с табаком. Запустил руку в карман шинели и Крюков. Он не курил, отдавая свой табак солдатам, но когда другие закуривали, он тоже хотел быть курильщиком.
Младший лейтенант Носик сворачивал папироску долго и, запалив ее от спички Розе, задымил так, что Крюкову пришлось, перекосив губу, отдувать едучий дым.
- А может быть, можно сделать небольшой поиск?- негромко спросил Андреев, потирая серую щеку.
- А какова цель разведки?- спрятавшись в табачный дым, спросил Носик.
- Цель любой разведки - разведка!-ответил лейтенант Басов и красиво сбросил пепел к потухшей печке. - Об этом надо знать, товарищ младший лейтенант!
- Но в данном случае?- Носик размахал дым и щурился на командира роты сквозь очки спокойно и пристально.- Разведка боем целой ротой…
- Мы должны прощупать оборону немцев за болотом. При этом я обещал комбату не меньше полдюжины «языков». И обещание свое я выполню, даже если положу всю роту!..
В отливающих тусклым блеском сапогах, в синих галифе, поддерживаемых подтяжками, но без гимнастерки, в одной чисто выстиранной нательной рубашке, лейтенант среди них, младших лейтенантов в серых шинелях и грязных сапогах, выглядел не по-фронтовому. Только правый указательный палец Басова, прямой, как школьная указка, напоминал, что он тоже воевал, был ранен.
Младший лейтенант Крюков стал было думать о месте в бою своего минометного взвода, но увидел Розе, стоящего у стола, и услышал его ровный и уверенный голос:
- …Болото в низине. Если у фрицев и нет за ним глубокой и сильной обороны, то они все равно расчихвостят нас вот с этих высот. Болото для огневых точек - как мишень в тире… Допустим, мы возьмем траншеи за ним, а дальше?..
Прямой и крепкий, словно стоймя поставленная железнодорожная шпала, аккуратно и туго затянутый ремнями, Розе в глазах Крюкова был идеалом советского офицера. Он влюбленно завидовал своему старшему товарищу и гордился им с затаенной мыслью, что и он, Крюков, когда-нибудь станет таким.
Лейтенант Басов ловким щелчком послал окурок в черное жерло печурки, сцепил на коленях пальцы и склонил голову, круглую и аккуратно причесанную, пахнущую вазелином.
- Что же вы предлагаете, младший лейтенант?- он поднял брови и уперся в командира взвода насмешливым взглядом. Через месяц начнутся морозы и немцы укрепят свои позиции так, что к ним и целым полком не подступишься!
Младший лейтенант Андреев встряхнул головой, сбрасывая дремоту, и сказал неожиданно громко и совсем недремотно:
- Тогда и нашу оборону фрицы не пробьют целой дивизией. «Кто хочет мира, тот должен готовиться к войне». Наполеон так еще говорил…
Младший лейтенант Носик, пальцем тронув очки, заметил:
- Федор Иванович, это латинская пословица…
Все, и даже командир роты, с почтительным вниманием посмотрели на бывшего музыканта.
- …Древние римляне так говорили,- мягко добавил Носик.
Командир взвода-два, словно его и не прерывали, продолжал:
- Мы выбьем фашистов из первой линии траншей. А дальше?.. За нами пойдет батальон, полк?.. Нам придется отходить…
- Вы не верите в успех разведки?- прервал лейтенант Басов.
- Я не вижу в ней смысла. И не верю, чтобы командование полка решилось на это безрассудство… Пустить в расход целую стрелковую роту лишь только потому, что какой-то пьяный фриц снял штаны у вас на виду,- это нелепо.
- Значит?..- Басов поднял руку с непоколебимо указующим пальцем и стал поправлять на ней бинт, который он почему-то носил всегда.
- Значит, вы сами напросились на эту авантюру и взяли обязательство добыть полдюжины «языков». Для чего? Пора думать и воевать как следует, а не «обязываться»!- Розе побелел. Ноздри его тонкого прямого носа слегка вздрагивали, словно их щекотали.- Я сказал свое мнение. Еще могу добавить: завтра я доложу его командиру батальона- прошлой осенью мы вместе с ним купались в грязи на этом проклятом «пятачке«…Неужели он забыл?.. Не может быть!- Розе сунул большие пальцы за поясной ремень и провел их назад, убирая складки на шинели, сел.
Крюкову хотелось угадать, что же будет дальше, но в голову сучком засело слово «обязательство». И он стал думать, где он первый раз слышал его. И вспомнил: в школе, когда учился в шестом классе.
Тогда «обязывались» делать все, что должно было делаться и без обязательств: учиться только на хорошо и отлично, не хулиганить…
Так было там, в тылу. Зачем же обязательства здесь? И почему лейтенант Басов взял обязательства столь безответственные?
Может быть, командир батальона просто завел разговор с командирами рот: не мешало бы проучить обнаглевших фрицев? Но это может сделать один снайпер или любой минометчик из его, Крюкова, взвода. Зачем же рисковать целой ротой?..
Командиру второго взвода младшему лейтенанту Розе нельзя не верить: с начала войны в самом пекле. И вокруг Ленинграда второй год колесит фронт…
- Вы не командир, а болтун!- этот окрик лейтенанта Басова вернул Крюкова из путаницы дум в действительность. Сам не зная почему, он привстал.
- А вы ловкач!.. Один из тех ловкачей, которые и на войне умеют жить!- ответил Розе спокойно и немного устало, словно ему давно надоел этот неуместный, но необходимый спор.
Он встал, поправляя пилотку.
До сих пор Петр Ильич Крюков не может понять, как оказался в руках лейтенанта Басова наган.
- Розе после выстрела вздрогнул так, что с головы его слетела пилотка. Медленно повернулся он к командиру роты и потянулся правой рукой к кобуре с пистолетом, но тут же повалился на печурку, сжав руками живот.
Когда Крюков и Андреев упали перед ним на колени и стали расстегивать на нем ремни и шинель, Розе еще проговорил:
- Знает, куда стрелять!..
Это были его последние слова.
Мертвого унесли санитары из батальона.
Когда над могилой Розе скорбно расплескались прощальные залпы, Крюков, утаивая слезы, подумал: что же напишут в новой похоронной?..
Лейтенанта Басова судили, разжаловали и отправили в штрафной батальон.