Когда детективы подъехали к поместью Торнавского, было около шести вечера. Встретил их высокий широкоплечий мужчина, имевший заметное сходство с Константином Торнавским, и Мирослава еще до того, как он назвался, догадалась, что это хозяин дома.

— Олег Павлович Торнавский, — представился мужчина.

— Детективы. Мирослава Волгина и Морис Миндаугас.

— По этикету в таких случаях принято говорить «очень приятно», — горько улыбнулся Торнавский. — Но у нас тут сейчас приятного мало…

Он оглянулся на дом.

Мирослава кивнула.

— Вы, наверное, хотите отдохнуть с дороги? — спросил хозяин.

— Мы не особо устали, — ответила Мирослава. — Хотелось бы только оставить вещи и переодеться.

— Хорошо, пойдемте, я покажу вам ваши комнаты. Они смежные, это ничего?

— Наоборот, для нас это очень удобно.

— Вернее, в обе комнаты можно войти из коридора. А дверь между ними открывается только при необходимости.

— Очень хорошо, — одобрила Волгина.

Торнавский понял, что руководить расследованием будет она, собственно, он предположил это, едва прочитав заключенный Константином с агентством договор.

Комнаты для детективов отвели на первом этаже. Мирослава окинула их быстрым взглядом и осталась довольна.

— Можем ли мы увидеть всех, кто был в ту ночь в доме, скажем, минут через сорок?

— Да, мы соберемся в гостиной, и я за вами зайду.

Торнавский был точен, ровно через сорок минут он постучал в комнату Мирославы.

— Войдите, — раздался ее голос.

Оба детектива были там, они сразу же поднялись и отправились за хозяином дома.

Войдя в гостиную, Мирослава окинула присутствующих быстрым взглядом. Две женщины, двое мужчин и мальчик сидели ближе к столу в креслах. Еще две женщины разместились на диване, при этом было заметно, что девушка буквально жмется к особе постарше. Один мужчина сидел на стуле, обхватив голову руками.

Торнавский-старший представил детективов, а затем назвал им имена присутствующих в гостиной. О том, что наняты детективы, хозяин дома, скорее всего, сказал своим гостям и домочадцам заранее, потому что никто из них появлению частных сыщиков не удивился…

Мирослава заметила, какое впечатление произвел Морис Миндаугас на женщин. Людмила смотрела на него с восхищением. В темно-карих глазах Нины засверкали огоньки, она непроизвольно коснулась рукой губ и с трудом отвела глаза от голубоглазого прибалта. Настя была настолько потрясена, что буквально открыла рот. Даже взгляд Татьяны говорил: «Надо же, бывает на свете такая красота!»

Для Мирославы красота ее спутника значила не слишком много. Гораздо больше она ценила его обаяние, образованность, умение неординарно мыслить и быть тактичным в большинстве жизненных ситуаций.

— На полицию, тем более местную, надежды мало, — сухо проговорил Олег Павлович. — Поэтому я надеюсь, что частные детективы прольют свет на то, что случилось.

— И докажут, что Саша невиновна! — выкрикнул Константин.

Ему никто не ответил, судя по всему, остальные не разделяли его мнения.

— Мы бы хотели поговорить с каждым по отдельности, и, возможно, не со всеми именно сегодня.

— Как вам будет удобно, — сказал Торнавский-старший и обратился к своему партнеру. — Вы ведь останетесь на время, Дмитрий Его-рович?

— Останемся, — ответил тот коротко.

Олег Павлович повернулся всем корпусом к Мирославе.

— Что дальше? Командуйте.

— Дальше, я думаю, все могут заняться своими делами, а мне бы хотелось уединиться с вами.

Торнавский согласно кивнул и сделал жест в сторону двери:

— Прошу.

Как только они вышли из гостиной, Миндаугас отстал от них, и Торнавский не успел заметить, куда он делся. Мирослава не придала ни малейшего значения исчезновению спутника, и Торнавский решил, что так надо… Вскоре они расположились в кабинете хозяина.

— Олег Павлович, — начала Мирослава. — Я понимаю, что для вас это страшный удар, но, увы, я вынуждена задавать не всегда удобные и часто интимные вопросы.

— Да, я понимаю. Мне сейчас очень тяжело говорить о случившемся, особенно… О ней. Я был очарован ею, можно даже сказать, околдован…

Мирослава хотела начать с другого, но решила не перебивать. Он помолчал и продолжил:

— Я даже сам не заметил, когда именно влюбился в нее.

— Бывает…

— Да, она была удивительно легким и светлым созданием, точно сон в летнюю ночь. И вот я проснулся, а ее больше нет рядом со мной.

Его лицо исказилось от горя.

Мирослава молчала. Что она могла сказать этому человеку, который был почти вдвое старше ее? Чем утешить его, кроме банальной фразы «такова жизнь»? Мужчина явно был не из тех, кто приемлет банальности.

— Мне будет ее не хватать, — обронил Торнав-ский тихо и добавил уже тверже: — И я хочу, чтобы вы нашли того, кто посмел лишить ее жизни. Неважно, сколько это будет стоить.

— Вы уверены, что это сделала не невеста вашего племянника?

— Я не знаю, — ответил он честно после минутного замешательства. И тут же добавил: — Но Костя уверен.

— Почему?

— Скорее всего, потому, что он очень любит Сашу.

— А почему не уверены вы?

Черты лица Торнавского словно стали резче, и он выдавил через силу:

— Саша и Мари часто ссорились.

— Марианна?

— Да, Марианна. Я звал ее Мари.

— А племянника вы не подозреваете?

— Костю? — искренне удивился он.

Она утвердительно кивнула.

Торнавский внимательно посмотрел на детектива и проговорил тоном, не терпящим возражения:

— Костя в принципе не способен кого-либо убить.

— Вы так хорошо знаете своего племянника?

— Я воспитывал его с раннего детства. Родители Кости погибли, когда он был совсем маленьким, и я заменил ему отца и мать… Как сумел.

— Но ведь именно он в случае вашей женитьбы терял больше всех, — и не подумала отступать Мирослава.

— Я бы не оставил его нищим!

— Многим молодым людям этого мало.

— Знаю, и мой племянник имел бы столько средств, сколько нужно.

— А Саша об этом знала?

— Я просил Костю донести до нее эту информацию.

— Он донес?

Торнавский пожал плечами.

— Вам лучше спросить об этом у него.

— Пожалуй…

— Что-нибудь еще?

— Увы, да. Как давно вы познакомились с Марианной?

— Чуть больше двух месяцев назад.

— Расскажите.

— Да что, собственно, рассказывать. Марианна — дочь моего управляющего, как вам уже известно. Она училась в столице, получила образование, устроилась на работу. Тут я подхватил воспаление легких. Валевский вызвал дочь из столицы, и Марианна ухаживала за мной.

— Интересно, — задумчиво проговорила Волгина. — А разве нельзя было нанять дипломированную медсестру?

— Можно. Просто… — Торнавский запнулся.

— Просто? — подтолкнула его Мирослава.

— Видите ли, какое дело, — замялся он.

— Одним словом, Валевский хотел, чтобы вы женились на его дочери.

— Это так, — нехотя признал Олег Павлович.

— Но почему ваш управляющий был уверен в успехе задуманного?

— Я уже говорил вам, что Марианна была необыкновенной девушкой. Перед ней трудно было устоять.

— А если бы в Марианну влюбился ваш племянник?

— Ну что вы! У него же Саша.

— Валевский знал о ней?

— Конечно.

— А Марианна хотела выйти за вас замуж?

— Раз дала согласие, значит, хотела.

— Вы уверены, что она была в вас влюблена?

— Уверен, — ответил он после секундного замешательства.

— А Саша не испытывала к вам такого чувства?

— Думаю, нет. У них с Костей все было хорошо.

— Некоторым девушкам нравятся более взрослые мужчины, и потом…

— Что потом?!

— Аромат денег завораживает.

— Я бы никогда не стал отбивать невесту у племянника.

— Саша могла и не знать об этом…

— Послушайте, зачем вы мучаете меня?!

Мирослава проигнорировала эту реплику и спросила:

— А вам Саша нравилась?

— Только как невеста моего племянника.

— А если бы она не была невестой вашего племянника?

— История не знает сослагательных наклонений! — рявкнул рассерженный Торнавский.

— История, может, и не знает, — спокойно парировала Мирослава. — Но наши чувства и переживания имеют несколько иную природу.

— После того, как я встретил Марианну, у Саши, даже если бы она не была невестой моего племянника, не было никаких шансов.

— Вот это я и хотела услышать.

— Что именно?

— У Саши были шансы, если бы не стало Марианны…

— Нет, не так!

— Успокойтесь, Олег Павлович. Я понимаю, что это не так для вас. Но Саша могла думать иначе.

— Я не знаю.

— Если полиция выяснит то, что вы рассказали мне, уверенность в виновности Саши у них укрепится.

— Но они никого из нас не пытали с таким пристрастием!

— У них могут быть иные источники.

— Пока их единственная улика — это туфля! Ума не приложу, как она попала туда.

Про туфлю Мирослава уже знала из рассказа Константина.

— Олег Павлович! А вы уверены, что Саша ходила в этот день в других туфлях?

— Я вообще не помню, в чем она ходила, — признался он.

— Насколько я понимаю, полиция допрашивала всех и, скорее всего, получила нужные ответы.

— Я был так ошарашен гибелью Марианны, что не подумал об этом.

Мирослава кивнула.

— Вы еще о чем-нибудь хотите меня спросить? — произнес он устало.

— Сейчас нет, но потом, скорее всего, захочу.

Он вздохнул и поднялся из-за стола.

— Я пойду посмотрю, как там Валевский, потом выпью снотворное и лягу.

— Хорошо. — Мирослава покинула кабинет хозяина дома, вышла в сад и набрала номер сотового Мориса.

— Да, — отозвался он тотчас.

— Ты где?

— Прогулялся по саду. Иду к дому.

— Буду ждать тебя у себя.

В отведенной ей комнате Мирослава подошла к окну, отодвинула штору, которую задорно раскачивал поднявшийся ветер. Сад затопили бледно-лиловые сумерки, жара спала, и где-то совсем рядом застрекотал сверчок.

Мирослава достала бутылку минеральной воды, разлила ее в два бокала и в каждый воткнула соломинку. С наслаждением потянула минералку — она обожала эту воду с легким солоноватым привкусом. Через несколько минут к себе вошел Морис, она услышала, как он постучался в дверь между их комнатами.

— Не заперто, — отозвалась Мирослава.

Морис вошел и сел напротив нее:

— Удалось что-то узнать?

— Не слишком много.

Мирослава сунула ему в руки бокал с водой.

— Спасибо. Расскажете?

— Конечно. Похоже, погибшая девушка была очень милой, во всяком случае, ее красота не подлежит сомнению.

Морис вспомнил фото Марианны, которое показывал Константин, и согласно кивнул.

— Торнавский собирался жениться на ней, — продолжила Волгина. — Хотя, возможно, и не был особо влюблен. Я даже подозреваю, что, не признаваясь в этом самому себе, он был влюблен в невесту племянника и именно поэтому решил поскорее связать себя узами брака с Марианной. Хотя возможен и другой вариант…

— Какой?

— Он передумал жениться…

— Шутите?!

— Ну почему же, отказ от свадьбы вполне реальная вещь. Некоторые и из-под венца сбегают…

— Ну и что? Мог бы ей так и сказать…

— Не знаю, ее отец, управляющий, не тот человек, которого можно безнаказанно щелкнуть по носу. Валевский же с него с живого не слез бы…

— И вы думаете, Торнавский мог столкнуть свою невесту с лестницы?

— Не знаю…

— Но на нем же лица нет!

— А на тебе было бы лицо, если б ты столкнул с лестницы молодую девушку?

— Сложно сказать…

— Знаешь, мне кое-что пришло в голову…

— Что?

— Не может быть, чтобы у такой милой девушки не было прежде воздыхателя…

— Что вы имеете в виду?

— Несомненно, у Валевской был бойфренд. Не девственница же она, в конце концов!

— Почему нет? — невинно спросил он.

Мирослава как-то странно на него посмотрела и ничего не ответила.

— Хорошо, — вздохнул Морис. — Допустим, у нее был парень.

— Я хочу знать, рассталась ли она с ним по-хорошему или со скандалом и как давно произошло их расставание.

Зная, что друг детства Волгиной Шура Наполеонов работает следователем, Морис не стал спрашивать, каким образом предполагается это узнать. Впрочем, у Мирославы всегда было несколько вариантов, как и где почерпнуть нужные ей сведения.

Но на этот раз Мирослава действительно позвонила Наполеонову.

— Здравствуй, Шурочка, — проворковала она в трубку.

— Куда вы подевались?! — буркнул тот вместо приветствия. — Вчера заскочил по пути, хорошо, что Клавдия была на месте, сказала, что вы уехали.

— Да, у нас новое дело.

— И ты звонишь ради того, чтобы сказать мне, чтобы я не беспокоился, — фыркнул он в трубку.

— Не совсем так…

— Договаривай.

— Мне нужно получить кое-какие сведения об одной погибшей девушке.

— Я что, городская справка?!

— Нет, Шурочка. Короче, слушай. — Она лаконично сформулировала свои вопросы.

Наполеонов еще немного поворчал по привычке, но обещал сделать все, что сможет. Впрочем, иначе и быть не могло. Он много лет дружил с Мирославой, а теперь благодаря ей в его жизни появился еще один друг и коллега — Морис Миндаугас…

Следователь невольно вспомнил свою первую встречу с нежданно-негаданно появившимся у Мирославы секретарем. Приехав к подруге детства в гости, Наполеонов нажал на кнопку звонка. Мгновенного отклика не дождался, снова позвонил и стал нетерпеливо приплясывать на месте.

Ворота разъехались, и Наполеонов с изумлением уставился на высокого голубоглазого блондина.

— Ты кто? — спросил он.

— Морис Миндаугас. А вы?

— Шура Наполеонов.

— И чего вы хотите?

— Мирославу Волгину!

— По какому делу? — спросил блондин.

— Друг я ее! — воскликнул Шура, негодуя. — Понимаешь, друг!

— Минуточку. — Морис достал телефон. — Здесь Шура Наполеонов, утверждает, что он ваш друг.

— Так и есть, пусти его, — лениво отозвалась Мирослава.

Шура буквально влетел в дом.

— Слава! — завопил он. — Что это значит?

— Что «это»? — спросила Мирослава, идя ему навстречу.

— Ты вместо собаки завела викинга?

— Я литовец и, значит, не викинг, — холодно заметил блондин.

— Они образованность свою хочут показать, — пробормотал Шура.

— Морис мой секретарь, надеюсь, что вы поладите, — улыбнулась Волгина.

— Я вам пока не нужен? — спросил Миндаугас.

— Пока нет.

— Пошли на кухню, — сказала Мирослава Шуре.

— С удовольствием. — Шура, как всегда, был не прочь закусить.

Мирослава поставила на стол булочки с яблоками и налила чай.

— Вкусно, — одобрил Шура с набитым ртом. — А где ты этого, — он кивнул на дверь, — отыскала?

— На вечеринке.

Шура хмыкнул.

— Раньше ты с вечеринок не секретарей приводила.

— Пошляк ты, — вздохнула она притворно сердито.

— Скажешь тоже, я мальчик примерного поведения, у меня мама музыку преподает, — парировал Шура.

— Кстати, — сказала Мирослава, — булочки Морис испек.

— Да что ты говоришь! — Шура чуть не поперхнулся. — Это меняет дело.

— Он вообще чудесно готовит, — невинно добавила Мирослава.

— Я готов полюбить его всей душой! — пылко заверил Наполеонов.

— Совести у тебя нет.

— Нет, правда. Просто я растерялся. Прихожу к подруге детства, а меня не пускают в дом, типа, «живет моя отрада в высоком терему».

— Шура, Морис еще никого не знает и не может пускать в дом всех подряд, не спросив меня.

— Я не все!

— Теперь он это будет знать.

— Ладно, я добрый, отходчивый. Можно еще пару булочек?

Мирослава молча подвинула к нему тарелку.

Наполеонов не стал затягивать с выполнением просьбы Мирославы, и уже на следующий день она знала, что у Марианны Валевской был парень, с которым она порвала отношения накануне своей последней поездки к отцу. Зовут парня Артем Павлович Лунин. Он работал вместе с Марианной, но теперь его в городе нет, и куда он уехал — неизвестно. Фото Лунина Наполеонов выслал по электронной почте.

Мирослава внимательно изучила полученный снимок. На нем был запечатлен парень примерно возраста Марианны или чуть старше, но явно не мужчина за сорок… Русые волосы, не короткие и не длинные, спокойные серые глаза, нижняя губа вдвое больше верхней, подбородок слегка тяжеловат…

— И что бы сказал Чезаре Ломброзо? — усмехнулся Морис, разглядывая портрет Лунина через плечо Мирославы.

— Отнес бы к потенциальным маньякам, — невесело пошутила в ответ Волгина.