На следующий день Таня с Михалычем и Андреем отправились на бизнес-ланч в кафе. В ожидании деловых партнеров, продегустировали местную минеральную воду «Паша-Тепе». Официант посоветовал ее с такой гордостью и высокомерием, с какими, наверное, в Шампани рекомендовали местное игристое.

— А что, нормально, — оценил Михалыч, выпив с полстакана. — На «Ессентуки» похоже. Я при Союзе часто пил минералку, в юности, когда еще к алкоголю не притрагивался. И «Ессентуки», и «Боржоми» пробовал. И простецкую газировку за одну копейку из уличных автоматов любил. На жаре, к тому же по молодости, — все в кайф. Вся страна водяру квасила и шмурдяк, а я по минералке выступал. Спортсмен, потому что!

Появились двое вчерашних знакомых, с которыми Михалыч договорился об этой встрече. Это были поручик и тот, жидкобородый, зрелых лет, железнодорожный чиновник Семен Терентьевич Яхонтов. Оказалось, что сестра поручика вышла неделю назад замуж за племянника Яхонтова, и в Феодосии поручик с железнодорожником сошлись недавно, на этой самой свадьбе.

Разговоры о погоде и родственниках перетекли в деловое русло очень быстро.

— У вас товар, у нас купец, — начал излагать свою оферту Михалыч, как-то уж чрезмерно по-старинному. — Интерес у нас простой: землица крымская, прибрежная. Мы, конечно, не эмиры бухарские, не кокоревы, не миллионщики, в хозяева южнобережные угодий не метим, но здешнюю, восточнокрымскую, землю приобретать — готовы, и по хорошей цене. Мой компаньон господин Бахметьев, — Михалыч кивнул в сторону Андрея, — и я представляем интересы крупной компании и нескольких частных лиц. Деньги есть. Нужны толковые и порядочные люди, имеющие тут надежных родственников, знакомых, чтобы и землевладельцев местных порекомендовать, и c властями быть на короткой ноге. Обращаться к тем господам, которые толкутся у фонтана и называют себя биржей, не рискую. Что-то нет у меня доверия к таким вот черноморским биржевикам. Люди все какие-то восточные. Армяшки, евреи, караимы. Нет, я ничего особенно против евреев или, там, армян, не имею. Но доверия у меня как-то больше ко христианам. Хоть бы даже и не православные, а все же чтут Христа — и хорошо. И еще должен сказать, что предпочитаю действовать без большой огласки. Вас мне порекомендовала давешняя хозяйка гостеприимного дома как людей из очень честных семей. Итак, что скажете?

— Да я, собственно, человек пришлый, — осторожно протянул Семен Терентьевич. Бываю по делам железной дороги больше в Симферополе, совсем редко в Феодосии.

— А племянник ваш? Он, как я слышал, по торговым делам знаком с половиной здешних помещиков?

— Племяш-то? Он — да. Общительный малый.

— Ну, вот! — Заговорил Андрей. — Вы нас с ним сведете, а он нас с нужными продавцами. Так дела и делаются! По ниточке, по цепочке.

— Точно! — подхватил Михалыч и обратился к поручику. — А уж вы, Павел Оттович, имеете тут множество родственников среди коренных жителей.

— Совершенно верно. В трех колониях мои родственники есть. Не знаю, заинтересует ли вас земля в Гельбрунне, там живет половина из них. Хорошо для сельского хозяйства, но далеко до моря. Впрочем, постойте. Там совсем рядом, в Старом Крыму, поселяются многие чахоточные. Воздух отменный, врачи рекомендуют. В том районе можно было бы санаторию для легочных больных сделать. Сейчас много санаторий открывают. На пути из Феодосии в Судак есть одна такая, новая, профессора Вяземского.

— Да у вас деловая хватка, господин поручик! — просиял Михалыч, ощерив крупные зубы в широкой гармашевской улыбке. — Еще где есть свои надежные люди?

— Еще лучше в Судаке есть. Там в немецкой колонии живет мой двоюродный дедушка. Он живет там давно, от рождения.

— Значит, знает там все и всех! Так ведь это же просто великолепно, господа! За интересные сведения о продаже земли мы с компаньоном готовы очень даже раскошелиться. Тем более, деньги на покупку земли пойдут почти все не наши, а столичных капиталистов, — и Михалыч обаятельно захохотал.

Семен Терентьевич слегка прокашлялся и сообщил:

— У меня старый товарищ о прошлом годе прикупил домик в Отузах. Готовится в отставку выходить, на покой. А там, говорит, райское место, и дачников с каждым годом прибавляется. Не золотая еще земля, но уж поднимается в цене. В Отузах еще не так, а вот в Судаке цены понеслись, понеслись цены-то, что твой курьерский. Да и с исправником одним я хорошо знаком. Пригодится, думаю, для нашего дела. Пожалуй, господа, обсудим наше вознаграждение?