La mére de la concierge et la concierge laisseront tout passer Si tu es un homme tu m'accompagneras ce soir Il suffirait qu'un type maintînt la porte cochère Pendant que l'autre monterait Trois becs de gaz allumés La patronne est poitrinaire Quand tu auras fini nous jouerons une partie de jacquet Un chef d'orchestre qui a mal à la gorge Quand tu viendras à Tunis je te ferai fumer du kief Ça a l'air de rimer Des piles de soucoupes des fleurs un calendrier Pim pam pim Je dois fiche près de 300 francs à ma probloque Je préférerais me couper le parfaitement que de les lui donner Je partirai à 20 h. 27 Six glaces s'y dévisagent toujours Je crois que nous allons nous embrouiller encore davantage Cher monsieur Vous êtes un mec à la mie de pain Cette dame a le nez comme un ver solitaire Louise a oublié sa fourrure Moi je n'ai pas de fourrure et je n'ai pas froid Le Danois fume sa cigarette en consultant l'horaire Le chat noir traverse la brasserie Ces crêpes étaient exquises La fontaine coule Robe noire comme ses ongles C'est complètement impossible Voici monsieur La bague en malachite Le sol est semé de sciure Alors c'est vrai La serveuse rousse a été enlevée par un libraire Un journaliste que je connais d'ailleurs très vaguement Écoute Jacques c'est très sérieux ce que je vais te dire Compagnie de navigation mixte Il me dit monsieur voulez-vous voir ce que je peux faire d'eaux-fortes et de tableaux Je n'ai qu'une petite bonne Après déjeuner café du Luxembourg Une fois là il me présente un gros bonhomme Qui me dit Écoutez c'est charmant A Smyrne à Naples en Tunisie Mais nom de Dieu où est-ce La dernière fois que j'ai été en Chine C'est il у a huit ou neuf ans L'Honneur tient souvent à l'heure que marque la pendule La quinte major

Ни консьержка ни мать ее ничего не заметят Будь со мной этим вечером если ты мужчина На стреме хватит и одного Пока второй заберется Зажжены три газовых фонаря У хозяйки туберкулез Кончишь с делами перекинемся в кости И вот дирижер который с ангиной Приедешь в Тунис [56] научу как курить гашиш Вроде так Стопка блюдец цветы календарь Бом бум бам Эта грымза требует триста франков Я бы лучше зарезался чем отдавать Поезд в 20 часов 27 минут Шесть зеркал друг на друга глядят в упор Этак мы еще больше собьемся с толку Дорогой мой Вы просто ничтожество Нос у этой особы длинней солитера Луиза оставила шубку Я же хоть и без шубки но не мерзлячка Датчанин глядит в расписанье пуская колечки дыма Пивную пересекает черный котяра Блины удались Журчит вода Платье черное цвета ее ногтей А вот это исключено Пожалуйста сударь Малахитовый перстень Пол посыпан опилками Ну конечно Рыженькую официантку умыкнул книготорговец Один журналист кажется мы с ним знакомы Жак послушай-ка все что скажу это очень серьезно Мореходная компания смешанного типа Сударь он мне говорит не хотите ли посмотреть на мои офорты и живопись У меня всего лишь одна служанка Утром в кафе Люксембург Он тут же представил мне толстого малого А тот говорит Вы слышите что за прелесть Смирна Неаполь Тунис Да где ж это черт подери В последний раз что я был в Китае Лет восемь назад или девять Честь достаточно часто зависит от часа обозначенного на часах Ваши биты

Comme c'était la veille du quatorze juillet Vers les quatre heures de l'après-midi Je descendis dans la rue pour aller voir les saltimbanques Ces gens qui font des tours en plein air Commencent à être rares à Paris Dans ma jeunesse on en voyait beaucoup plus qu'aujourd'hui Ils s'en sont allés presque tous en province Je pris le boulevard Saint-Germain Et sur une petite place située entre Saint-Germain-des-Prés et la statue de Danton Je rencontrai les saltimbanques La foule les entourait muette et résignée à attendre Je me fis une place dans ce cercle afin de tout voir Poids formidables Villes de Belgique soulevées à bras tendu par un ouvrier russe de Longwy Haltères noirs et creux qui ont pour tige un fleuve figé Doigts roulant une cigarette amère et délicieuse comme la vie De nombreux tapis sales couvraient le sol Tapis qui ont des plis qu'on ne défera pas Tapis qui sont presque entièrement couleur de la poussière Et оù quelques taches jaunes ou vertes ont persisté Comme un air de musique qui vous poursuit Vois-tu le personnage maigre et sauvage La cendre de ses pères lui sortait en barbe grisonnante Il portait ainsi toute son hérédité au visage Il semblait rêver à l'avenir En tournant machinalement un orgue de Barbarie Dont la lente voix se lamentait merveilleusement Les glouglous les couacs et les sourds gémissements Les saltimbanques ne bougeaient pas Le plus vieux avait un maillot couleur de ce rose violâtre qu'ont aux joues certaines jeunes filles fraîches mais près de la mort Ce rose-là se niche surtout dans les plis qui entourent souvent leur bouche Ou près des narines C'est un rose plein de traîtrise Cet homme portait-il ainsi sur le dos La teinte ignoble de ses poumons Les bras les bras partout montaient la garde Le second saltimbanque N'était vêtu que de son ombre Je le regardai longtemps Son visage m'échappe entièrement C'est un homme sans tête Un autre enfin avait l'air d'un voyou D'un apache bon et crapule à la fois Avec son pantalon bouffant et les accroche-chaussettes N'aurait-il pas eu l'apparence d'un maquereau à sa toilette La musique se tut et ce furent des pourparlers avec le public Qui sou à sou jeta sur le tapis la somme de deux francs cinquante Au lieu des trois francs que le vieux avait fixés comme prix des tours Mais quand il fut clair que personne ne donnerait plus rien On se décida à commencer la séance De dessous l'orgue sortit un tout petit saltimbanque habillé de rose pulmonaire Avec de la fourrure aux poignets et aux chevilles Il poussait des cris brefs Et saluait en écartant gentiment les avant-bras Mains ouvertes Une jambe en arrière prête à la génuflexion Il salua ainsi aux quatre points cardinaux Et quand il marcha sur une boule Son corps mince devint une musique si délicate que nul parmi les spectateurs n'y fut insensible Un petit esprit sans aucune humanité Pensa chacun Et cette musique des formes Détruisit celle de l'orgue mécanique Que moulait l'homme au visage couvert d'ancêtres Le petit saltimbanque fit la roue Avec tant d'harmonie Que l'orgue cessa de jouer Et que l'organiste se cacha le visage dans les mains Aux doigts semblables aux descendants de son destin Fœtus minuscules qui lui sortaient de la barbe Nouveaux cris de Peau-Rouge Musique angélique des arbres Disparition de l'enfant Les saltimbanques soulevèrent les gros haltères à bout de bras Ils jonglèrent avec les poids Mais chaque spectateur cherchait en soi l'enfant miraculeux Siècle ô siècle des nuages

Помнится накануне четырнадцатого июля Во второй половине дня часам к четырем поближе Я из дому вышел в надежде увидеть уличных акробатов Смуглолицые от работы на свежем воздухе Они попадаются ныне куда как реже Чем когда-то в дни моей юности в прежнем Париже Теперь почти все они бродят где-то в провинции Я прошел до конца бульвар Сен-Жермен И на маленькой площади между церковью Сен-Жермен-де-Пре и памятником Дантону Я увидел уличных акробатов Толпа молчаливо стояла и безропотно выжидала Я нашел местечко откуда было все видно Две огромные тяжести Как бельгийские города которые русский рабочий из Лонгви приподнял над головой Две черные полые гири соединенные неподвижной рекой Пальцы скатывающие сигарету что как жизнь и горька и сладка Засаленные коврики лежали на мостовой в беспорядке Коврики чьи складки уже не разгладить Коврики все сплошь цвета пыли На которых застыли грязные желто-зеленые пятна Как мотив неотвязный Погляди-ка на этого типа он выглядит жалко и дико Пепел предков покрыл его бороду пробивающейся сединой И в чертах вся наследственность явлена как улика Он застыл он о будущем грезит наивно Машинально вращая шарманку что дивно И неспешно бормочет и глухо вздыхает порою И захлебывается поддельной слезою Акробаты не шевелились На старшем было трико надето того розовато-лилового цвета который на щечках юницы свидетельствует о скорой чахотке Это цвет который таится в складках рта Или возле ноздрей Это цвет измены У человека в трико на спине проступал Гнусный цвет его легких лилов и ал Руки руки повсюду несли караул А второй акробат Только тенью своей был прикрыт Я глядел на него опять и опять Но лица его так и не смог увидать Потому что был он без головы Ну а третий с видом головореза Хулигана и негодяя В пышных штанах и носках на резинках по всем приметам Напоминал сутенера за своим туалетом Шарманка умолкла и началась перебранка Поскольку на коврик из публики бросили только два франка да несколько су Хотя оговорено было что их выступление стоит три франка Когда же стало понятно что больше никто ничего на коврик не кинет Старший решил начать представление Из-под шарманки вынырнул мальчик крошечный акробат одетый в трико все того же розоватого легочного цвета С меховой опушкой на запястьях и лодыжках Он приветствовал публику резкими криками Бесподобно взмахивая руками Словно всех был готов заключить в объятья Потом он отставил ногу назад и преклонил колено И четырежды всем поклонился А когда он поднялся на шар Его тонкое тело превратилось в мотив столь нежный что в толпе не осталось ни одной души равнодушной Вот маленький дух вне плоти Подумал каждый И эта музыка пластики Заглушила фальшивые лязги шарманки Которые множил и множил субъект с лицом усеянным пеплом предков А мальчик стал кувыркаться Да так изящно Что шарманка совсем умолкла И шарманщик спрятал лицо в ладонях И пальцы его превратились в его потомков В завязь в зародышей из его бороды растущих Новый крик алокожего Ангельский хор деревьев Исчезновение ребенка А бродячие акробаты над головами гири крутили Словно из ваты гири их были Но зрители их застыли и каждый искал в душе у себя ребенка О эпоха о век облаков

Дождь женских голосов льет в памяти моей как из небытия То каплями летишь из прошлого ты волшебство далеких встреч И вздыбленные облака стыдят вселенную всех раковин ушных Прислушайся к дождю быть может это старой музыкою плачут презрение и скорбь Прислушайся то рвутся узы что тебя удерживают на земле и небесах

Et tandis que la guerre Ensanglante la terre Je hausse les odeurs Près des couleurs-saveurs

Des fleurs à ras du sol regardent par bouffées Les boucles des odeurs par tes mains décoiffées Mais je connais aussi les grottes parfumées Où gravite l'azur unique des fumées Où plus doux que la nuit et plus pur que le jour Tu t'étends comme un dieu fatigué par l'amour Tu fascines les flammes Elles rampent à tes pieds Ces nonchalantes femmes Tes feuilles de papier

И покуда война Кровью обагрена Вкус описав и цвет Запах поет поэт

Как букли запахов ерошит вихрь цветы И эти локоны расчесываешь ты Но знаю я один благоуханный кров Под ним клубится синь невиданных дымов Под ним нежней чем ночь светлей чем день бездонный Ты возлежишь как бог любовью истомленный Тебе покорно пламя-пленница И ветреные как блудницы К ногам твоим ползут и стелятся Твои бумажные страницы

Зарезаны нежные образы Эти губы что так цвели Миа Марей Иетта Лори Анни и Мари где вы о юные девы но возле фонтана что бьет из земли и плачет и стонет смотри голубка трепещет до самой зари Воспоминанья боль моя Где вы теперь мои друзья Взлетает память в небосвод А ваши взоры здесь и вот С печалью тают в дреме вод Где Брак [59] Жакоб [60] а где твой след Дерен [61] с глазами как рассвет Где вы Дализ [62] Бийи [63] Рейналь [64] О звук имен плывущий вдаль Как эхо в церкви как печаль Кремниц [65] был добровольцем он Исчез как все о звук имен Полна душа моя тоской Фонтан рыдает надо мной Все те что призваны пожалуй ушли на север воевать Все ближе ночь О море крови И олеандр цветет опять цветок войны кроваво-алый

Un seul bouleau crépusculaire Pâlit au seuil de l'horizon Où fuit la mesure angulaire Du cœur à l'âme et la raison Le galop bleu des souvenances Traverse les lilas des yeux Et les canons des indolences Tirent mes songes vers les cieux

Вдали где свет пошел на убыль Береза гаснет и по ней Всего верней измерить угол Меж сердцем и душой моей Как тень скользят воспоминанья Сквозь мглу сирени сквозь глаза Вот-вот и жерла ожиданья Исторгнут грезы в небеса

Зеландия перевод квиток вишневого цвета Легенды новых времен выквакивают пулеметы Свобода люблю тебя ты бодрствуешь в подземельях Серебрянострунная арфа о моя музыка дождь Деньги мой тайный враг раны монет под солнцем Ракета как ясновидица грядущее разъясняет Слышишь плещется Слово неуловимой рыбой И города сдаются каждый в свой черед Бог примеряет небо как голубую маску Война аскеза и кротость отвлечение отстраненье Ребенок с обрубками рук среди орифламм и роз

Feu d' artifice en acier Qu'il est charmant cet éclairage Artifice d'artificier Mêler quelque grâce au courage Deux fusants Rose éclatement Comme deux seins que l'on dégrafe Tendent leurs bouts insolemment IL SUT AIMER quelle épitaphe Un poète dans la forêt Regarde avec indifférence Son revolver au cran d'arrêt Des roses mourir d'espérance Il songe aux roses de Saadi Et soudain sa tête se penche Car une rose lui redit La molle courbe d'une hanche L'air est plein d'un terrible alcool Filtre des étoiles mi-closes Les obus caressent le mol Parfum nocturne où tu reposes Mortification des roses

Огонь взметенный в облака Невиданной иллюминацией О порыв подрывника Отвага смешанная с грацией Мрак обагрив Двух роз разрыв Две груди вдруг увидел въяве я Два дерзкие соска узрев УМЕЛ ЛЮБИТЬ вот эпитафия Поэт в лесу он одинок Глядит без страха и угрозы На взведенный свой курок С надеждой умирают розы О сад Саади [69] сколько грез И роз Поэт стоит в унынии Напоминает абрис роз Двух бедер бархатные линии Настойка воздуха полна Сквозь марлю сцеженными звездами В ночи снарядам не до сна Ласкают мглу где спишь ты в роздыми Плоть роз умерщвлена

C'était un temps béni nous étions sur les plages Va-t'en de bon matin pieds nus et sans chapeau Et vite comme va la Iangue d'un crapaud L'amour blessait au cœur les fous comme les sages As-tu connu Guy au galop Du temps qu'il était militaire As-tu connu Guy au galop Du temps qu'il était artiflot A la guerre C'était un temps béni Le temps du vaguemestre On est bien plus serré que dans les autobus Et des astres passaient que singeaient les obus Quand dans la nuit survint la batterie équestre As-tu connu Guy au galop Du temps qu'il était militaire As-tu connu Guy au galop Du temps qu'il était artiflot A la guerre C'était un temps béni Jours vagues et nuits vagues Les marmites donnaient aux rondins des cagnats Quelque aluminium оù tu t'ingénias A limer jusqu'au soir d'invraisemblables bagues As-tu connu Guy au galop Du temps qu'il était militaire As-tu connu Guy au galop Du temps qu'il était artiflot A la guerre C'était un temps béni La guerre continue Les Servants ont limé la bague au long des mois Le Conducteur écoute abrité dans les bois La chanson que répète une étoile inconnue As-tu connu Guy au galop Du temps qu'il était militaire As-tu connu Guy au galop Du temps qu'il était artiflot A la guerre

Святые времена Прозрачным утром ранним Простоволосые босые наугад Мы шли под кваканье снарядов и гранат Глупец или мудрец любовью всякий ранен Ты помнишь Ги как на коне Он мчался в орудийных громах Ты помнишь Ги как на коне Таскал он пушку на войне Вот был не промах Святые времена Конверт солдатской почты Грудь сдавливал сильней чем в давке городской Снаряд сгорал вдали падучею звездой Гром конных батарей перемогал всю ночь ты Ты помнишь Ги как на коне Он мчался в орудийных громах Ты помнишь Ги как на коне Таскал он пушку на войне Вот был не промах Святые времена В землянке спозаранку Из алюминиевой ручки котелка Сгибал и шлифовал колечко ты пока Вновь наступала ночь и мрак вползал в землянку Ты помнишь Ги как на коне Он мчался в орудийных громах Ты помнишь Ги как на коне Таскал он пушку на войне Вот был не промах Святые времена Война все длится длится Солдат свое кольцо шлифует день за днем И слышит командир как в сумраке лесном Спешит простой напев с ночной звездою слиться Ты помнишь Ги как на коне Он мчался в орудийных громах Ты помнишь Ги как на коне Таскал он пушку на войне Вот был не промах

Va-t'en va-t'en mon arc-en-ciel Allez-vous-en couleurs charmantes Cet exil t'est essentiel Infante aux écharpes changeantes Et l'аrс-en-ciel est exilé Puisqu'on exile qui l'irise Mais un drapeau s'est envolé Prendre ta place au vent de bise

Оставь покинь свои края Исчезни радуга запретная Изгнанье вот судьба твоя Моя инфанта семицветная Ты изгнана как изгнан тот Кто украшал тебя бывало И лишь трехцветный флаг встает Под ветром там где ты вставала

Il retrouve dans sa mémoire La boucle de cheveux châtains T'en souvient-il à n'y point croire De nos deux étranges destins Du boulevard de la Chapelle Du joli Montmartre et d'Auteuil Je me souviens murmure-t-elle Du jour оù j'ai franchi ton seuil Il у tomba comme un automne La boucle de mon souvenir Et notre destin qui t'étonne Se joint au jour qui va finir

Найдется в памяти потеря Прядь русая волос твоих И вспомнит он почти не веря Что помнишь ты о нас двоих Она в ответ я помню много О том далеком дне о той Дороге к твоему порогу Бульвар Шапель Монмартр Отёй Подобно осени туманным Воспоминаньем канет прядь Туда где нашим судьбам странным Предрешено как день сгорать

Les feux mouvants du bivouac Éclairent des formes de rêve Et le songe dans l'entrelacs Des branches lentement s'élève Voici les dédains du regret Tout écorché comme une fraise Le souvenir et le secret Dont il ne reste que la braise

Дрожат бивачные огни И наши сны от их подсветки Живым видениям сродни Всплывают медленно сквозь ветки Как земляника по полям Раздавлена до крови жалость И память с тайной пополам В золе дымящейся смешалась

Un cavalier va dans la plaine La jeune fille pense à lui Et cette flotte a Mytilène Le fil de fer est là qui luit Comme ils cueillaient la rose ardente Leurs yeux tout à coup ont fleuri Mais quel soleil la bouche errante A qui la bouche avait souri

Там всадник скачет по равнине А дева думает о нем Весь мир опутан и поныне Античным пламенным дождем Они сорвали розу сердца И расцвели глаза в ответ И никуда губам не деться От жарких губ Да будет свет

Ah Dieu! que la guerre est jolie Avec ses chants ses longs loisirs Cette bague je l'ai polie Le vent se mêle à vos soupirs Adieu! voici le boute-selle Il disparut dans un tournant Et mourut là-bas tandis qu'elle Riait au destin surprenant

Простите! на войне бывают Свои досуги песни смех Под ветром ваши вздохи тают Ваш перстень мне милей утех Прощайте! снова раздается Приказ в седло во тьме ночной Он умер а она смеется Над переменчивой судьбой

Je me jette vers toi et il me semble aussi que tu te jettes vers moi Une force part de nous qui est un feu solide qui nous soude Et puis il у a aussi une contradiction qui fait que nous ne pouvons nous apercevoir En face de moi la paroi de craie s'effrite Il у a des cassures De longues traces d'outils traces lisses et qui semblent être faites dans de la stéarine Des coins de cassures sont arrachés par le passage des types de ma pièce Moi j'ai ce soir une âme qui s'est creusée qui est vide On dirait qu'on у tombe sans cesse et sans trouver de fond Et qu'il n'y a rien pour se raccrocher Ce qui у tombe et qui у vit c'est une sorte d'êtres laids qui me font mal et qui viennent de je ne sais оù Oui je crois qu'ils viennent de la vie d'une sorte de vie qui est dans l'avenir dans l'avenir brut qu'on n'a pu encore cultiver ou élever ou humaniser Dans ce grand vide de mon âme il manque un soleil il manque ce qui éclaire C'est aujourd'hui c'est ce soir et non toujours Heureusement que ce n'est que ce soir Les autres jours je me rattache à toi Les autres jours je me console de la solitude et de toutes les horreurs En imaginant ta beauté Pour l'élever au-dessus de l'univers extasié Puis je pense que je l'imagine en vain Je ne la connais par aucun sens Ni même par les mots Et mon goût de la beauté est-il donc aussi vain Existes-tu mon amour Ou n'es-tu qu'une entité que j'ai créée sans le vouloir Pour peupler la solitude Es-tu une de ces déesses comme celles que les Grecs avaient douées pour moins s'ennuyer Je t'adore ô ma déesse exquise même si tu n'es que dans mon imagination

Я бросаюсь к тебе ощущая что ты метнулась навстречу ко мне Нас бросает друг к другу сила огня сплавляя тебя и меня И тут вырастает меж нами то отчего ты не можешь увидеть меня а я тебя Я лицом утыкаюсь в излом стены Осыпается известняк На котором остались следы лопат эти гладкие ровные срезы лопат будто не в глине а в стеарине А движенья солдат моего расчета сбили скруглили углы У меня в этот вечер душа подобна пустому окопу Бездонная яма в которую падаешь падаешь падаешь без конца И не за что уцепиться И в бездонном паденье меня окружают чудовища Бог весть откуда и рвущие сердце Эти монстры я думаю детища жизни особого рода жизни исторгнутой будущим тем черновым все еще не возделанным низким и пошлым грядущим Там в бездонном окопе души нет ни солнца ни искорки света Это только сегодня этим вечером только сегодня К счастью только сегодня Ибо в прочие дни я с тобой ты со мной Ибо в прочие дни я могу в одиночестве в этих кошмарах Утешаться твоей красотой Представляя ее предъявляя ее восхищенной вселенной А потом я опять начинаю твердить себе все мол впустую Для твоей красоты не хватает мне чувства И слов Оттого и бесплоден мой вкус мой порыв к красоте Существуешь ли ты Или просто я выдумал нечто и вот называю любовью То чем я населяю свое одиночество Может так же ты мною придумана как те богини которых себе в утешенье придумали греки О богиня моя обожаю тебя даже если твой образ всего лишь придумал и я

La boucle des cheveux noirs de ta nuque est mon trésor Ma pensée te rejoint et la tienne la croise Tes seins sont les seuls obus que j'aime Ton souvenir est la lanterne de repérage qui nous sert à pointer la nuit En voyant la large croupe de mon cheval j'ai pensé à tes hanches Voici les fantassins qui s'en vont à l'arrière en lisant un journal Le chien du brancardier revient avec une pipe dans sa gueule Un chat-huant ailes fauves yeux ternes gueule de petit chat et pattes de chat Une souris verte file parmi la mousse Le riz a brûlé dans la marmite de campement Ça signifie qu'il faut prendre garde à bien des choses Le mégaphone crie Allongez le tir Allongez le tir amour de vos batteries Balance des batteries lourdes cymbales Qu'agitent les chérubins fous d'amour En l'honneur du Dieu des Armées Un arbre dépouillé sur une butte Le bruit des tracteurs qui grimpent dans la vallée О vieux monde du XIX е siècle plein de hautes cheminées si belles et si pures Virilités du siècle оù nous sommes О canons Douilles éclatantes des obus de 75 Carillonnez pieusement

Мое сокровище черный локон твоих волос Моя мысль спешит за тобой а твоя навстречу моей Единственные снаряды которые я люблю это груди твои Память твоя сигнальный огонь чтобы выследить цель в ночи Глядя на круп моей лошади я вспоминаю бедра твои Пехота откатывается назад читает газету солдат Возвращается пес-санитар и в пасти чью-то трубку несет Лесная сова рыжеватые крылья тусклые глазки кошачья головка и лапки кошки Зеленая мышь пробегает во мху Привал в котелке подгорает рис Это значит в присмотре нуждается многое в мире Орет мегафон Продолжайте огонь Продолжайте любовь батарей огонь Батареи тяжелых орудий Безумные херувимы любви Бьют в литавры во славу Армейского Бога На холме одинокое дерево с ободранною корой В долине буксуют в глине ревущие тягачи О старина XIX век мир полный высоких каминных труб столь прекрасных и столь безупречных Возмужалость нашего века Пушки Сверкающие гильзы снарядов 75-го калибра Звоните в колокола

Du joli bateau de Port-Vendres Tes yeux étaient les matelots Et comme les flots étaient tendres Dans les parages de Palos Que de sous-marins dans mon âme Naviguent et vont l'attendant Le superbe navire où clame Le chœur de ton regard ardent

Твои глаза как два матроса Волна была нежна светла Так из Пор-Вандра до Палоса На быстром судне ты плыла И охраняла субмариной Моя душа его полет И слышала как над пучиной Твой взгляд ликующий поет

Et leurs visages étaient pâles Et leurs sanglots s'étaient brisés Comme la neige aux purs pétales Ou bien tes mains sur mes baisers Tombaient les feuilles automnales

Бескровны были эти лица Осколки этих слез в крови Как хлопья снега на ресницы И как на губы тень любви Листва летит со мной проститься

Je t'écris de dessous la tente Tandis que meurt ce jour d'été Où floraison éblouissante Dans le ciel à peine bleuté Une canonnade éclatante Se fane avant d'avoir été

Опять пишу тебе в палатке День умирает и опять Уже цветет во все лопатки Покрыв лазурь за пядью пядь Огонь гремящий в беспорядке И блекнет отступая вспять

Une belle Minerve est l'enfant de ma tête Une étoile de sang me couronne à jamais La raison est au fond et le ciel est au faîte Du chef où dès longtemps Déesse tu t'armais C'est pourquoi de mes maux ce n'était pas le pire Ce trou presque mortel et qui s'est étoilé Mais le secret malheur qui nourrit mon délire Est bien plus grand qu'aucune âme ait jamais celé Et je porte avec moi cette ardente souffrance Comme le ver luisant tient son corps enflammé Comme au cœur du soldat il palpite la France Et comme au cœur du lys le pollen parfumé

Минерва мудрая рожденная моею Пробитой головой [73] пришел желанный срок Чтоб выйти из виска под небом багрянея Кровавая звезда нетленный мой венок Почти смертельная зияет эта рана А все ж не худшая из всех возможных бед Но бред горячечный взлелеян был нежданно Подспудной мукою одной на целый свет Несу ее в себе пытаясь притерпеться Заложник пламени так светлячок парит Так бьется Франция в моем солдатском сердце А в сердце лилии ее пыльца горит