– Какая такая идея? – спросила Мышка-Мартышка.

– Что? – Рыся Плюша обернулась, услышав голос обезьяномыши, прервавший её размышления.

– Ты сказала, что у тебя есть идея. Только избранная кошка способна призвать свет Мордача, помнишь?

– Да, конечно, я попробую… Сделаю, что смогу, только вот… Послушай– ка, Мышка-Мартышка, для выполнения этой важной миссии мне понадобится дополнительная информация.

– Какая, например?

– Ну… Хоть какая-то, – Рыся Плюша слегка оттянула свои пушистые щёчки и, отпустив их, вздохнула. – Понимаешь, у меня есть определённые соображения относительно всего происходящего, только вот я хорошо помню уроки стратегии, которые давала мне Та Самая Рысь. «Информация решает всё, – говорила она. – Каждая незначительная деталь может сыграть решающую роль в битве. Только убедившись в том, что все доступные источники информации были проверены и обработаны самым тщательнейшим образом, следует приступать к решительным действиям». У нас тут, конечно, не битва, а что-то куда более интересное, но вот что я успела заметить, – она вопросительно посмотрела на Мышку-Мартышку и слегка нажала пушистой лапкой на кончик её обезьяньего носа, который в результате нажатия тут же вытянулся в мышиный. – Некоторым местным жителям свойственно вспоминать о самом главном в самый последний момент. Так можно выяснить, что обезьяна в итоге ещё и мышь, сласти куда вкуснее свиноговяжьих котлет, а самая важная миссия оказывается вовсе и не самой важной.

Мышка-Мартышка виновато пожала плечами:

– Ты права, о избранная кошка. Я всё время что-то путаю, не могу собраться с мыслями, теряюсь в приоритетах, что непростительно для лидера обезьяномышей. Именно поэтому я при каждом удобном случае не забываю упомянуть о заслугах Мышки-Мартышки Первой. Так я хоть как-то подчёркиваю свою значимость. Мой предок вошёл в историю, а мне остаётся лишь гордиться былыми заслугами своего древнего рода. Я всегда хотела быть похожей на неё, самую первую Мышку-Мартышку, но… Видимо, я совсем ни на что не гожусь…

– Эй, не кисни, говорит тебе избранная кошка, ха-ха! – Плюша попыталась взбодрить отчаявшуюся обезьяномышь. – У тебя ещё есть шанс войти в историю и прославиться как Мышка-Мартышка Девятая, которая помогла Верховному Мордачу вселенной наконец-то вернуться в ваш мир. Тебе нужно лишь немного сосредоточиться и подумать, о чём ещё ты забыла упомянуть. Ну вот хотя бы эти твои Ржун, Бодун и Бородач, кто они вообще такие? Когда и каким образом они засорили пространство этого мира и куда после всего этого исчезли?

– Понятия не имею, – честно ответила Мышка-Мартышка. – «Ржун, Бодун и Бородач учинили раскердач, и теперь не замечает нас милейший наш Мордач» – вот что я знаю. Эту присказку знают все в этих краях, а вот откуда она появилась, думаю, не знает никто. Некоторые говорят, что они улетели в далёкие земли… Хм, говорят-то они говорят, а толку от этого мало, никто ничего не знает наверняка, слишком давно это было… Хотя постой, Старче Корче! Он ведь здесь с самого начала времён. Кто, как не он, должен помнить подробности, столь необходимые избранной кошке?

– Ну вот, так бы с самого начала! Ты молодец! – Рыся Плюша одобрительно хлопнула по носу Мышку-Мартышку, и та снова приняла обезьяний облик. – А теперь нам нужно поторопиться, пока место Ротоплюва не занял какой-нибудь очередной Носодув. Скорее, возвращаемся в пещеру! – Плюша махнула лапкой в сторону входа в жилище обезьяномышей и решительным шагом направилась внутрь. Мышка-Мартышка проследовала за ней, довольная тем, что всё-таки сумела оказаться полезной избранной кошке. Они спустились в самую глубь пещеры-замка, дошли до маленькой дверцы, открыли её и вновь очутились в огромном зале со статуями человека и кошек посередине. Старче Корче как будто и не сходил со своего кресла за всё то время, пока Рыся Плюша совершала свои героические подвиги на радость местному населению.

– Кхе-кхе, это же избранная кошка, – кряхтя, начал старик, тут же поднявшись со своего кресла, чтобы поприветствовать Рысю Плюшу. Он подошёл к ней поближе, после чего слегка поклонился и пожал её пушистую лапку, а затем спросил, демонстрируя свою беззубую улыбку: – О избранная Рыся! О избранная Плюша! Тебе уже удалось изменить мир?

– Ну, до недавнего времени мне казалось, что да, – ответила Рыся. – Но сейчас я вижу, что это было только начало. Скажи мне, о Старче, о Корче, хи– хи! Что тебе известно о Верховном Мордаче вселенной? Только вот не надо мне снова этот стишок рассказывать.

– Какой такой стишок, о избранная кошка? Кхе-кхе… А-а-а, Мордач… Ну да, эту присказку знают все: «Ржун, Бодун и Бородач учинили раскердач, и теперь не замечает нас милейший наш Мордач», – вспомнил старик.

– Ну вот, опять, – Рыся Плюша негодующе подняла глаза кверху. – Именно это я и имела в виду, когда просила не рассказывать снова мне этот самый стишок. Постарайся-ка лучше припомнить, о Старче Корче, когда ты впервые его услышал.

– Кхе, это не сложно. Я услышал его сразу перед тем, как Ржун, Бодун и Бородач наполнили наш мир всем этим хламом. Этот стишок написал он, – Старче Корче показал на статую «меняющегося» человека. – Тот, кто дал мне книгу с пророчеством избранной кошки. Пойдёмте, я покажу, – старик направился в дальний угол огромного зала. С трудом передвигая ноги, он продвигался настолько медленно, что именно в этот момент Рыся Плюша сильнее всего пожалела об отсутствии возможности перемещаться через порталы. А как хорошо бы было сейчас проделать пространственную дыру прямо перед носом этого скрюченного старика так, чтобы он незаметно для себя преодолел всё это расстояние за долю секунды! Так или иначе, в этот раз пушистой кошке пришлось смириться с предлагаемыми обстоятельствами и следовать правилам этого мира, что её нисколько не радовало. Ещё бы, ведь до противоположной стены они продвигались не менее получаса!

Когда они всё-таки оказались в противоположном конце комнаты, Старче Корче так же медленно повёл их к левому углу зала (самому дальнему от входа, что был расположен справа).

– Вот здесь он всё это и написал, кхе-кхе, – старик показал на стену, покрытую таким слоем пыли, что под ним сложно было бы разглядеть даже спрятавшегося Языката, если бы он там действительно был. Что уж говорить о какой-то там надписи.

Рыся Плюша попросила Мышку-Мартышку отвести Старче Корче подальше от стены и, дождавшись пока старик и обезьяномышь отойдут примерно метров на двадцать, не долго думая, оттянула свои пушистые щёчки и хлопнула по ним не менее пушистыми лапками, выдувая воздух. Порыв ветра, созданный избранной кошкой, тут же поднял в воздух эпохальный слой пыли, который клубами серо-коричневого дыма разлетелся по залу, заодно засыпав пушистую создательницу воздушного вихря, стоявшую прямо перед стеной, практически до самой макушки – только кисточки на ушах и торчали. Рыся мощно встряхнула шёрсткой, и пыль разлетелась по сторонам. После этого она ещё несколько раз подпрыгнула на месте, сбросив с себя последние остатки пыли, и громко чихнула, что вызвало сильную вибрацию всех стен не только в зале, но и во всей пещере, благодаря чему левый угол стены окончательно освободился от пыли.

Там действительно была надпись. Она располагалась в небольшом углублении стены и, на удивление Рыси Плюши, была написана чёрными чернилами, по всей видимости, перьевой ручки. Просто обычная надпись чернилами на стене – не то, что ожидала увидеть Рыся. Конечно, её не удивлял тот факт, что чернильной надписи удалось пережить столь продолжительный временной период, как и то, что чернилами вообще можно писать на каменной стене. Просто она надеялась обнаружить нечто куда более грандиозное. Старче Корче и обезьяномышь подошли поближе к пушистой кошке и также прочли первоисточник знаменитой в здешних местах поговорки.

– Вот, как я и говорил, здесь написано: «Ржун, Бодун и Бородач учинили раскердач, и теперь не замечает нас милейший наш Мордач», – прочитал надпись старик.

– Да вижу я, вижу, – вздохнула Рыся Плюша, в очередной раз услышав весьма поднадоевший стишок. – Значит, он просто взял и написал это на стене?

– Избранная кошка абсолютно права, – подтвердил Старче Корче.

– Просто написал… Всего лишь написал… – задумалась Плюша. – Стоило ему сделать эту надпись, и мир изменился… Хм, интересно, очень интересно… И что же было потом?

– Потом появились те самые Ржун, Бодун и Бородач. Они громко смеялись, веселились, ели, пили, одним словом, пировали здесь так, как если бы этот мир был огромным обеденным столом. Потом все трое исчезли, а спустя некоторое время что-то стало меняться. Мусор постепенно исчезал, а окружающее пространство становилось всё более мутным день ото дня. Сперва никто не придал этому никакого значения. Всё местное население наслаждалось спокойствием, воцарившимся после исчезновения шумной компании. «Подумаешь, мутное небо! Хорошо хоть мусор под ногами не валяется!» – так все и говорили, пока всё вокруг не заполонили Языкаты да Слюнивцы. К тому времени было уже поздно что-то предпринимать – мы оказались в ловушке, затянутой этим липким туманом. Вот так всё и было, кхе-кхе.

– Значит, эти трое, Ржун, Бодун и Бородач, просто исчезли? Хм, исчезли… – Рыся слегка подёргивала свои пушистые щёчки, что, по всей видимости, помогало ей думать. – Скажи-ка, Старче, их исчезновение было похоже на нечто подобное? – с этими словами она раздвинула пространство своими когтями, открыв небольшой портал.

– Ну, когтей-то таких у них не было, но в целом, кхе-кхе, в целом, да, о избранная кошка, они нырнули в точно такую же дыру, – подтвердил её предположение старик.

«Они ушли через портал, – думала Плюша. – Но куда? Мир Тьмы поглотил Жрысь, да и к тому же… Столь весёлая компания вряд ли могла выбрать Тьму в качестве места своего нового пиршества. Наш мир тоже следует исключить, ведь, попади они туда, Рысь тотчас бы об этом узнала. Хм, если верить версии моего «меняющегося» приятеля, изначально было четыре мира… Тогда остаётся ещё один, тот, о котором почему-то никто до сих пор не упоминал. Интересно, что же там сейчас происходит? Возможно, кто-то из родственников Харма правит там до сих пор. Ладно, с этим разберёмся потом. Думаю, мне осталось выяснить ещё одну деталь».

– Получается, о Старче, о Корче, человек, который сделал эту надпись на стене, дал тебе пророчество избранной кошки, – произнесла вслух Рыся Плюша. – И что же? Неужели он ничего при этом не сказал?

– Почему не сказал? Конечно, сказал, – как само собой разумеющееся ответил Старче. – Он сказал, что пророчество избранной кошки – самое важное в этом мире, и чтобы оно свершилось, должен был произойти весь этот бардак. Это необходимое условие. Именно так он мне и сказал, когда писал на стене тот самый стишок.

– Ну вот, Мышка-Мартышка, что я тебе говорила! Все вы здесь вспоминаете важные детали в самый последний момент. Так что радуйся – ты не одна такая, хи-хи! – Плюша, смеясь, снова нажала на нос обезьяномыши так, чтобы та в очередной раз приняла мышиное обличье. Ей показалось это забавным, и она продолжила нажатия, вызывая тем самым череду трансформаций Мышки-Мартышки. К тому же это действие производило на Рысю эффект, подобный тому, что оказывало её излюбленное подёргивание собственных щёк, а именно – помогало сосредоточиться.

«Мой неизвестный приятель сказал: «Иногда миры начинают жить своей жизнью…» Это и привело к тому, что Император оставил свой мир, – думала Плюша. – Так… И что же происходит с мирами, когда случается нечто подобное? Очевидно, происходят всякие неконтролируемые вещи, такие как все эти Слюнивцы со своими слюнореками. А когда они начали здесь происходить? Тогда, когда исчезли Ржун, Бодун и Бородач. Получается, что их исчезновение совпадает с отбытием Императора вселенной. Совпадение? Или… Хм… Ха-ха-ха, ну почему же? Возможно, что растроение свойственно не только Рыси. Эти правители миров иногда так похожи… Но кто сказал, что миры начинают жить своей жизнью сами по себе, без чьего-либо участия? Стоило только появиться этой надписи, и вот – результат налицо. Только вот… Для чего всё это? Неужели это очередная тренировочная модель, воссозданная с целью раскрытия моих талантов? А эта надпись – пример, образец? Да… Да! Конечно же, так и есть! Написав этот стишок, «меняющийся» человек хотел продемонстрировать мне, что для глобальных изменений не всегда требуются глобальные усилия. Иногда нужно просто захотеть, написать, нарисовать… Вот именно! Нарисовать! Вот какой из моих способностей суждено раскрыться в этом мире! Это и есть те крылья, о которых говорил мой чёрно-бело-непонятный приятель. Они так велики, чтобы распахнуться в мире Рыси, но этот мир! Он не просто готов позволить моим крыльям раскрыться, он ждал этого миллиарды лет. И для этого мне не нужна моя сила, не нужно перемещаться через порталы или что-то ещё в таком духе. Моё предназначение не в этом. Этот мир станет моим полотном, моим холстом! Вот почему именно я избранная кошка, известная во вселенной как «пушистый художник». Кто же, как не пушистый художник, сможет помочь этому миру? Ха! Ведь не зря у меня кисточки есть даже на ушах! А какой у меня длинный пушистый хвост – чем не инструмент для рисования! А когти? Ха-ха! Диапазон их действия просто неиссякаем! С филигранной точностью они способны чертить самые тонкие линии, что только способен различить взгляд самого зоркого живого существа во вселенной, равно как и наносить жирнющие полосы, придающие рельеф огромным планетам и их спутникам. Всё, что мне нужно, при мне!».

– Эй, избранная кошка, может, хватит? – прервала её размышления возмущённая Мышка-Мартышка, нос которой уже успел покраснеть от постоянных нажатий.

– Да, ты права! Нужно приниматься за работу. Ха, пожалуй, мне предстоит самая грандиозная картина из тех, что я когда либо рисовала! – бодро воскликнула Рыся Плюша, воодушевившись своей невероятной затеей.

– Что ты задумала? – спросила обезьяномышь, держась за покрасневший нос.

– Я сделаю это, верну вам Мордача. Ты была права, когда говорила о мордашках в небе. Я их нарисую! Нарисую так, что их увидят даже на другом конце этой вселенной! Да что там говорить, – Рыся посмотрела на статуи кошек и человека. – Не только этой! Ха-ха! Мордач непременно увидит эти рисунки, они привлекут его внимание к вашему миру, и тогда он обязательно вам улыбнётся и развеет весь этот бардак. Идём же скорее, Мышка– Мартышка, тебе предстоит увидеть в действии избранную кошку!

Рыся Плюша направилась к выходу, а обезьяномышь, едва за ней успевая, повторяла всю дорогу: «Мордач нас увидит! Увидит!» Рыся лишь улыбалась в ответ. Ей вспоминалась Земля, такая сочная и зелёная. Точно такая же, как та самая поляна, на которой встретились однажды три воплощения величайшей из кошек. Вся Земля стала похожа на эту поляну после того, как Жрысь вернулся из Тьмы, а Рысь переселила всех демонов на другую планету. С тех пор три кошки стали появляться там гораздо чаще, что способствовало рождению новых легенд о Великой Белой Кошке и её загадочных посланниках, принёсших людям избавление от страшного врага. Знали бы авторы этих мифов, кем в действительности являлись эти «посланники». Подумав об этом, Плюша весело рассмеялась, вспомнив, как Рысь впервые познакомила её со своими министрами – Блан и Бликст. Особенно её позабавило то, как Великая Белая Кошка пыталась освоить искусство рисования, беря уроки у пушистого художника. Конечно, Блан виртуозно владела своими когтями, только вот заточены они были исключительно для превращения неприятеля в фарш. Ох и злилась же она, когда дырявила стены вместо того, чтобы мягко и аккуратно провести по ним коготком. Надо сказать, что пуме под тщательным руководством плюшевой рыси всё-таки удалось достигнуть определённых успехов в изобразительном искусстве. Так, спустя примерно миллион лет тренировок, Блан нарисовала на стене пистолет. Плюша вновь рассмеялась, вызвав тем самым недоумевающий взгляд Мышки-Мартышки.

Выйдя из пещеры и оказавшись на открытом пространстве, Рыся Плюша почувствовала небывалый трепет предвкушения. Всё, что ей приходилось делать раньше, вело к этому моменту. Избранная кошка не сомневалась в этом ни на секунду, она хитро улыбнулась и потянула вверх острые коготки пушистых лапок, готовясь сделать то, что умела делать лучше всего на свете, умела по-настоящему.