Время «Ч» скоро должно было наступить. Это я понял по тому, как происходила очередная атака Булей на нашу моторизованную группу. Они не шли шеренгами на пролом, как раньше, они не бросались сломя голову на наши пушки, гранатомёты и ракеты. Выскакивая из воды, огромные Були довольно быстро и бодро рассеивались, рассредоточивались, прятались за любыми неровностями местности, за холмами, за скалами, в ложбинах и в лесках.

При такой тактике уроды несли потери в основном из-за нашей авиации. С ней они ничего пока не могли поделать. Увы, слишком большое расстояние отделяло их от атакующих и зависших над кровавым ристалищем боевых вертолётов. Я уже не говорю о штурмовой авиации, успешно и мощно утюжившей всё вокруг, находясь на сравнительно большой высоте.

И ещё очень значительную роль играли минные поля, которые шли сплошной полосой вдоль всего побережья континента. Они представляли особую ценность потому, что мы не могли охватить своим вниманием каждый метр прибрежной водной границы. Мины нас сильно выручали. Во-первых, они оказались крайне эффективным оружием. У Булей в районе живота, если можно так выразиться, броня была значительно тоньше, чем в других местах, и чудовища оказались очень уязвимыми при взрыве даже простейших лёгких противопехотных мин. А, во-вторых, взрывы мин сразу же нами фиксировались, и в места подрыва Булей немедленно вылетали самолёты, вертолёты и высылались мобильные моторизованные группы.

Сегодня в атаке участвовало пока всего лишь три-четыре десятка Монстров. Ещё десяток их лежал в ряд в виде спёкшихся лепёшек на минном поле. Это были своеобразные камикадзе, которые проложили безопасную дорогу своим товарищам. Були были, как и в последний раз, четырёх метров в длину, во внешности их ничего не изменилось, но боевой потенциал тварей значительно возрос.

Во-первых, они стали быстрее двигаться. Во-вторых, они приобрели броню, намного более прочную, чем прежде, и возможностей которой мы ещё до конца не поняли. Во всяком случае, на моих глазах рядом с тремя Булями разорвался тяжёлый танковый снаряд, в результате чего два Монстра разлетелись на куски, а третье чудище, находившееся чуть в отдалении, отлетело далеко в сторону, перекувыркнулось несколько раз в воздухе и упало в какую-то воронку.

В результате взрыва Буль потерял три ноги из шести имеющихся. Две с правой стороны и одна с левой. А кроме этого он ещё лишился и хвоста. Я подумал, что чудовищу пришёл конец, и хотел уже обратить командный взор на другой объект, но краем глаза заметил какое-то движение с боку, со стороны воронки.

Из неё тяжело вылез якобы поверженный поганец, постоял, покачиваясь, как бы задумчиво огляделся вокруг, и заковылял в сторону океана! Вот это живучесть! Я не мог так просто отпустить раненого Буля, который, очевидно, собирался восстановиться где-то на неведомой мне базе.

Я лично сел за турель спаренных крупнокалиберного пулемёта и пушки, расположенных в башне боевой машины пехоты, с которой я руководил боем. Я поймал Монстра в прицел и дал по нему короткую очередь из пулемёта калибра двенадцать и пять миллиметров. Насколько мне было известно, сей агрегат стрелял усиленными бронебойными патронами и был достаточно грозным оружием. Но Буль никак на мои потуги не отреагировал и, прихрамывая, продолжал идти, как ни в чём не бывало, дальше! Ну и ну! Вот это да!

Тогда я снова поймал его, уже подходившего к воде, в прицел тридцати пяти миллиметровой автоматической пушки, имеющей бронебойные снаряды, и нажал на гашетку. Этот агрегат оказался куда более эффективным. Он хрипло покашлял, сделал пяток выстрелов, и Буль резко прервал упорное и маниакальное движение к океану. Он в последний раз вздрогнул всем своим искорёженным телом и благополучно расплавился под действием механизма самоуничтожения.

В это время раздался мощный взрыв, и в воздух взлетела башня танка, который находился в ста метрах от водораздела. Були до него всё-таки добрались, подбили, сдетонировал боекомплект. Чёрт возьми, вот и первая потеря! А вообще, с танками надо завязывать. В борьбе с Монстрами они не очень эффективны. Слишком тяжелы и неповоротливы. Броня, какова бы толщина её не была, всё равно не защищает машину и экипаж от поражения этими чёртовыми разрядами. Конечно, на дальней дистанции танк эффективен, как и самоходная артиллерийская установка но, увы, нам предстоит сталкиваться с самыми разными боевыми ситуациями, и в основном со схватками в ближнем бою.

А вообще-то, Монстры могут просто-напросто применять тактику партизанской войны, незаметно проникать на сушу мелкими группами и творить с мирным населением всё, что угодно. Каждый метр побережья прикрыть невозможно. Снова же, вся надежда в такой ситуации на минные поля. Только на них.

А как эти сволочи прогрессируют в умственном развитии! Время лихих, массовых кавалерийских атак закончилось. Да, Монстры меняют стратегию и тактику прямо на ходу. А, вообще, в данном вопросе сложно что-либо предугадать. Всё может кардинально измениться, если, тьфу, тьфу, тьфу, безумный Учёный или кто-то иной всё-таки придумают какое-либо более эффективное оружие или не усовершенствует старое, в принципе, очень неплохое, но пока не отличающееся дальнобойностью.

В любом случае, с танками следует обращаться поосторожнее, держать их на определённой дистанции. Бронетранспортёры, боевые машины пехоты и десанта, — пожалуйста. Они подвижны, быстроходны, маневренны, несут в себе пехотинцев и десантников с довольно эффективным дополнительным вооружением. Впредь танки пусть воюют издалека, в качестве средств огневой поддержки. Всё, решено!

Я размышлял на эти темы, сидя на горячей броне боевой машины пехоты, которая находилась в двухстах метрах от океана и стояла на невысоком холме. Люблю холмы и горы! Бой кипел внизу, и я внимательно наблюдал в мощный бинокль за его ходом. Сверху всё было видно, как на ладони. Превосходно! Периодически я давал по рации различные команды и советы, воодушевлял бойцов, как мог.

Рядом высился танк последней модели. Многослойная композитная броня его, как уверяли наши конструкторы, абсолютно предохраняла и сам танк и его экипаж от любых разрядов, посылаемых Монстрами. Дай-то Бог! Вообще-то, надо этот факт проверить! Жаль только, что у нас на вооружении существует пока только одно единственное такое чудо. Не хочется его сейчас пускать в ближний бой. А с другой стороны, где и когда я его ещё испытаю? Чего над ним трястись? Пожалуй, следует, всё-таки, проверить его возможности в реальном сражении.

Танк периодически вздрагивал, гулко изрыгая тяжёлые снаряды, и посылая их в какие-то цели около океана. Хорошо, что на голове у меня был шлем, иначе я давно бы уже оглох.

Я вдруг вспомнил об уникальном самолёте-истребителе Президента Конфедерации и о самом Президенте, легко улыбнулся. Слава Богу, откачали нашего гостя, полежал он в реанимации, сейчас проходит курс реабилитации, так что скоро будет с нами. Эх, чувствую, сотворим мы с ним такие дела во славу наших любимых Отечеств!

Затем я подумал о Жене Президента и загрустил. Ох, как же лихо я кувыркался с этой чертовкой сегодня ночью! Какая дама, однако… Это что-то! Вернее, кто-то! Еле, еле я выполз из постели. Еле, еле, спотыкаясь и чертыхаясь, обессиленный, поддерживаемый тремя бдительными адъютантами, добрёл я до вертолёта. Да, бывает… Ух, какая шикарная женщина! Но не о том сейчас следует думать! Не о том!!!

Между тем Монстры продолжали наступать. Двигались они очень быстро, разряды свои метали уже где-то на семьдесят-восемьдесят метров! Да, налицо явный прогресс! Что же будет далее, чёрт возьми!?

Взорвался ещё один танк, потом бронетранспортёр. На земле лежали обгорелые трупы двух-трёх десятков наших пехотинцев. Мне стало зябко и тревожно. Стоявшие позади меня члены Инспекционной Комиссии оторвались от биноклей и зашушукались между собой.

Я соскочил с БМП, подошёл к танку и ударил несколько раз рукояткой пистолета по броне. Открылся люк, из него выглянул молодой, розовощёкий и весёлый капитан. Увидев меня, он стал крайне серьёзным, быстро оказался на верху башни, вытянулся и звонко отрапортовал:

— Господин Верховный Главнокомандующий! Командир изделия «Х» к выполнению задания готов!

— Изделие «Х»? — рассмеялся я. — Сколько у тебя ещё осталось снарядов, боец-молодец?!

— Пятнадцать штук! Имеется ещё пять совершенно неизрасходованных коробок с патронами к крупнокалиберному зенитному пулемёту, но я думаю, что, судя по всему, он этих уродов не возьмёт!

— Да, ты прав. Вот что… Ты же знаешь, каким танком командуешь, и какая на тебе лежит ответственность?

— Да, это экспериментальная машина, единственная в своём роде, господин Фельдмаршал!

— Ну что же, пришла пора и тебе показать удаль молодецкую! — отечески улыбнулся я. — Давай брат, рискнём. Пора испытать танк на поле брани. Куда же от этого денешься. Ты готов выполнить свой долг?

— Так точно, господин Президент!

— В случае, если ты и экипаж останетесь живы, — всем по очередному воинскому званию, по Ордену «За мужество» и по солидной премии! Попрёшь сейчас в самую гущу Булей, пойдёшь на непосредственный контакт с ними. Если танк не пострадает от разрядов, то нещадно дави тварей гусеницами. Повеселись всласть! Готов!?

— Так точно, готов! Долг есть долг! — беззаботно произнёс Капитан, но голос его слегка дрогнул, и в глубине глаз мелькнула тревога. — Только, в случае чего, о наших семьях, пожалуйста, уж позаботьтесь, господин Верховный Главнокомандующий. Главное, — о детях!

— Это само собой! Ну, ни пуха, ни пера!

— К чёрту! Извините…

— За что? Всё ты правильно говоришь и делаешь, парень. Давай, вперёд, и только вперёд! — покровительственно улыбнулся я.

Люк захлопнулся, танк пыхнул выхлопными трубами и быстро пополз вниз к месту боя. Я снова влез на БМП, поднялся на башню и стал, затаив дыхание, следить за машиной, на которую возлагал столько надежд! Господи! Спаси и сохрани её, ну и конечно экипаж!

Между тем в голове роились самые разные мысли, которые я высказал вслух. Почему-то в последнее время мне так лучше думалось.

— Чёрт возьми! Я попадаю в засаду уже второй раз! Не может это быть случайностью! Второй раза я провожу инспекцию округов, и оба эти два раза на меня совершаются нападения! Очень подозрительно, очень! Чувствую явную измену!

— Да, Ваше Превосходительство, очень подозрительно, — поддакнул Министр Обороны.

Меня смущало то, что в этот раз я попал в классическую засаду! Именно в довольно умно организованную засаду! Первый раз Були действовали как-то хаотично и довольно тупо. Они появлялись из океана шеренгами, сломя голову бросались на нас, безрезультатно пускали разряды, массово гибли. Но, стоит признать, что они почти достали меня и членов Комиссии. Если бы не вовремя прилетевшие штурмовики и вертолёты, то от руководящего состава Государства и от верхушки Вооружённых Сил ничего бы не осталось!

Во второй раз двое гигантских и усовершенствованных Булей выпрыгивали из океана с мелководья. Их атака была какой-то странной, непонятной, я бы сказал, экспериментальной. Но я-то всё-таки чуть не стал её непосредственной жертвой!

Ну, а в этот раз Монстры действовали по-другому. Часть из них заблаговременно затаилась справа по ходу нашего движения, используя неровности местности: овраги и холмы, поросшие то тут, то там низкорослым лесом. Другая часть, расположилась на мелководье, должна была при нашем приближении выскочить из океана слева. Таким образом, мы оказались бы зажатыми в клещи.

Но этим планам не суждено было сбыться. Я стал очень осторожен и во много раз более бдителен. Три ударно-штурмовых вертолёта теперь постоянно кружили над нашей Инспекционной колонной. Один летел впереди, два по бокам. Выработав топливо, они улетали, и на смену им прилетали другие.

Конечно, целесообразнее было бы проводить Инспекции на борту вертолёта и тогда бы я ничем не рисковал. И безопасно и быстро… Но главная суть инспекционных мероприятий состояла в том, что я стремился быть ближе к земле, к народу, подробнее изучать береговую полосу, местность рядом с ней, особенности рельефа, оборонительные и командные сооружения как бы глазами Монстров, выходящих из океана. Так всё становилось понятнее. Отчётливо были видны прорехи в укрепрайонах. Кроме этого, я постоянно встречался и беседовал с бойцами, которые несли в них службу, интересовался их насущными проблемами и нуждами, раздаривал всевозможные подарки, награждал, фотографировался с ними, сыпал шутками и анекдотами, чем значительно поднимал их морально-боевой дух. Дух, — это главное! Он решает всё в нашей жизни!

Так, так… А о чём я думал ранее? А, — о засаде и клещах. Так вот, вертолётчики, херувимы мои, ясные соколы, и обнаружили заблаговременно засаду! Я сразу же отдал команду на перестроение и занятие обороны, а сам на бронированном автобусе вместе с членами Государственной Комиссии, под прикрытием нового танка с композитной бронёй и боевой машины пехоты быстро отъехал от береговой полосы на сравнительно значительное расстояние, въехал на первый попавшийся холм и стал наблюдать оттуда за ходом разворачивающегося сражения. Почему-то существует у меня какая-то странная и неодолимая тяга к холмам и горам…

Вертолёты, как всегда, отработали свою задачу на пятёрку. Они, тяжело зависая в воздухе, обрабатывали квадрат за квадратом, так что на первых порах вмешательство боевой техники, расположенной внизу, и не понадобилось. Однако, горючее и боезапас имеют странное свойство заканчиваться. Вертолёты улетели, и на пару-тройку минут над миром установились относительные покой и тишина, все вздохнули с облегчением и расслабились. А зря!

Из океана стали выскакивать новые Були! Они разбегались в разные стороны, использовали любые неровности местности, передвигались быстро и хаотично. Загрохотали танковые орудия, зашипели ракеты, затявкали автоматические пушки боевых машин пехоты и боевых машин десанта. Из них выскочили бойцы со станковыми гранатомётами, залегли и стали прицельно стрелять по мечущимся Монстрам, которые в свою очередь принялись пускать разряды, подчас весьма результативно.

Були всё продолжали и продолжали атаковать. Они метались среди танков, БМП и БТРов, попадали периодически под их огонь, гибли, но и причиняли серьёзный вред нам. Ещё один средний танк взлетел на воздух, потом взорвались ещё два бронетранспортёра и боевая машина десанта. Уже более сорока мёртвых и обожжённых мотострелков и десантников лежали на песке. Обстановка накалялась.

Я поймал в окуляр бинокля чудо-танк. Он был цел и невредим, быстро передвигался, маневрировал. Все снаряды он, очевидно, уже выпустил, но в полную силу работал его крупнокалиберный зенитный пулемёт, а кроме этого он неоднократно наезжал на Монстров, которые неосторожно слишком близко подбирались к нему, в результате чего твари превращались в дымящиеся лепёшки. В танк было послано уже сотня разрядов, но они, ура, не причинили машине никакого вреда! Боже мой, неужели свершилось!? Найдена, наконец, идеальная защита против Монстров! Великолепно, превосходно, чудесно, брависсимо!

Между тем сражение складывалось явно не в нашу пользу. Все танки, кроме экспериментального, уникального были уничтожены. На поле боя осталось всего три боевые машины десанта и одна боевая машина пехоты. Да, плохи наши дела!

— Господин Верховный Главнокомандующий! — вдруг раздался у меня в наушниках жизнерадостный голос командира вертолётной эскадрильи. — Мы на подлёте!

Слава богу! Авиация, как всегда, ставит окончательную точку в любом бою!

— Всем, всем! Я — Орёл! Слушать меня! В темпе и немедленно выдвигайтесь к Орлу! Как поняли?

— Так точно! — раздался облегчённый хор голосов сражающихся бойцов.

Немногие оставшиеся в живых воины попрыгали в десантные отсеки боевых машин. Совершенно невредимый экспериментальный танк, БМП и БМД быстро развернулись и на повышенной скорости устремились в мою сторону. При этом башни машин были повёрнуты назад, и из пушек всё время вёлся прицельный огонь по противнику.

Були довольно резво бросились в погоню и, хотя они уступали в скорости нашей технике, но им всё-таки удалось поджечь ещё одну боевую машину десанта, а потом они безнадёжно отстали и, видимо, услышав шум приближающихся вертолётов, повернули назад к океану, но было уже поздно. Слишком поздно…

В небе раздался гул, над полем боя на безопасной высоте зависли ударно-штурмовые вертолёты. Ух, соколики мои ненаглядные! Ух, ангелы мои несравненные. Что бы я без вас делал?! Нет, не зря я направил семьдесят процентов оборонного заказа на закупку авиационной техники!

Монстры понимали, что до желанной воды им уже вовремя никак не добраться, и что перед винтокрылыми машинами они бессильны, но всё равно все одновременно пустили вверх разряды, которые, к счастью, не достигли цели, и окончили своё бесславное существование, не долетев до вертолётов метров пятьдесят.

Соколики мои в свою очередь выбрали и распределили цели и дали два ракетных залпа подряд. Густая и вязкая завеса пыли накрыла всё вокруг и даже докатилась до моего БМП, так как дул довольно сильный ветер с океана.

И я, и машина сразу стали серыми. Я начал беспрерывно и надрывно чихать и отплёвываться. Чёрт возьми, надо было спрятаться в машине! Там же превосходная система очистки воздуха. Идиот! Когда пыль рассеялась, я с удовлетворением обозрел мёртвую картину боя и крикнул по рации командиру эскадрильи:

— Благодарю за службу!

— Служу Отечеству!

— Коршун, я Орёл! Спускайтесь, летим на ближайший аэродром! Пусть там подготовят мне самолёт. Я полечу в Столицу!

— Слушаюсь, господин Верховный Главнокомандующий!

Да, после сегодняшнего боя много вопросов передо мною встало, много проблем надо решать. Как, однако, прогрессируют Були! Какие серьёзные потери мы сегодня понесли! И главная мысль не давала мне покоя и сверлила мозг, — почему я уже три раза подвергся нападениям? В случайности верится с трудом. Именно я с Комиссией, именно в конкретном квадрате и в конкретное время стал объектом атаки Монстров! Неужели измена? Или в наши ряды внедрился агент со стороны?

Но все мои инспекционные поездки по западному и восточному побережьям проходят в обстановке повышенной секретности. О них знает только ближний круг высокопоставленных военных. Чёрт возьми, кто же решился на сотрудничество с безумным Гением или с его соратниками, или ещё с кем-то? И, вообще, чего, всё-таки, пытается, в конце концов, достичь эти наш загадочный враг?! Ну, какая у него цель?! Кому нужна выжженная и безлюдная земля? Очень всё странно и непонятно…

Я встал на башню БМП во весь рост, с отвращением сплюнул бурую тягучую слюну и попытался почти безрезультатно стряхнуть пыль со своего комбинезона, потянулся, ещё раз с грустью оглядел место битвы, а потом спрыгнул с машины и неторопливо пошёл к приземлившемуся в двадцати метрах вертолёту.

Садясь в десантный отсек, я вдруг вспомнил о Леди Ли. Как там моя голубушка, кошечка моя ласковая? Что-то забросил я тебя, мурлыка. Редко видимся. Всё дела, всё война, да ещё кое-что. Вернее, кое кто… Я поморщился, пожевал тягучие слюни, которые были перемешаны с песком, скрипящим на зубах, с отвращением сделал мощный и длинный плевок наружу, закрыл люк и спросил в микрофон:

— Коршун, а вы женаты?

— Что?!

— Ну, у вас есть жена, или подруга, или невеста?

— Я разведён, господин Фельдмаршал. У меня имеется превосходная любовница, я очень ею доволен и никого более не желаю!

В наушниках раздалось сразу несколько смешков. Я тоже усмехнулся и проворчал:

— Не вижу ничего смешного, господа. Хорошая, понимающая, созвучная и гармоничная вам любовница подчас ценнее сотни любящих вас, но до смерти надоевших жён! Коршун, вперёд на ближайшую авиабазу! Пора заняться своей личной жизнью! Ох, как мне навязла на зубах и ещё кое где эта проклятая, непонятная и крайне странная война!

— Она всем навязла везде, господин Верховный Главнокомандующий. Удачи и счастья вам в личной жизни! — раздались бодрые голоса. — Передавайте наилучшие пожелания уважаемой и прекрасной Леди Ли! Благополучного ей разрешения от бремени!

— Благодарю, господа пилоты!

Да, почему мы не ценим мир и принимаем его, как должное и само собой разумеющееся явление, пока он есть?! Собственно, эта истина касается и любимых женщин…