Я летел на мощном штурмовом вертолёте вдоль западного океанского побережья и наслаждался удивительным ощущением свободы, открывшимся передо мною воистину вселенским простором, бездонностью голубого неба и безбрежностью мрачного тёмно-синего океана, воды которого уходили куда-то в бесконечность.
Он был необъятен, непредсказуем, суров, тревожен и загадочен, и зачем-то, словно гипнотизёр, упорно и неумолимо манил и притягивал меня к себе. Я постоянно чувствовал его настойчивый и с каждым днём усиливающийся зов, но стойко противился ему, потому что понимал, что силы, пытающиеся подчинить меня своей мошной и тяжёлой воле, глубоко враждебны мне и опасны.
Сегодня был мой первый самостоятельный полёт на винтокрылой машине последнего поколения в качестве её Командира! О, сколько я обучался, тренировался, сколько потратил нервов, и вот, наконец-то, — свершилось! Я крепко сжимал рукоятку управления и испытывал непередаваемый восторг от того, что эта громадная и хищная машина, напичканная самым совершенным, смертоносным и разнообразным вооружием, тонко чувствует все мои желания и беспрекословно подчиняется моей воле, слушает каждую мою команду и улавливает малейшее движение.
К всеобщему недоумению, новейший и мощнейший вертолёт последнего поколения с композитной бронёй, первым поступивший на вооружение ВВС Республики, я назвал «Ангелом». Ах, как мне нравится парадоксальность во всём, в то числе и в названиях! Умным людям вполне понятен скрытый подтекст, зашифрованный в них! «Ангел!»… О, мой Ангел!
Изобразить Ангела на фюзеляже я поручил самому великому живописцу современности, Мастеру, живому Классику, Гению, кавалеру «Ордена Почёта Второй Степени», Народному Художнику Федерации. Он беспрерывно, вдохновенно и неусыпно работал над картиной трое суток в глухом ангаре под охраной взвода гвардейцев-десантников, а потом показал мне плод своего творчества.
Мне его произведение крайне и чрезвычайно понравилось. Ангел был изображён на фюзеляже машины справа и слева не совсем традиционно. Он не замер в статике среди облаков, не парил томно в небесах, а, словно вестник мщения, гнева и возмездия грозно и стремительно летел вперёд в развевающихся одеждах, вытянув перед собой сжатую в кулак правую руку. Работа была выполнена в стиле импрессионизма, поклонником которого я являюсь с детства. Превосходно, великолепно, неподражаемо! Я публично, при большом скоплении народа выразил Мастеру личную благодарность, отчего старика от радостных переживаний чуть не хватил удар. Но бригада врачей-профессоров и всяческих академиков-физиологов вовремя вмешалась в ситуацию и оперативно предотвратила возможные отрицательные последствия волнения Гения.
Теперь я никак не мог допустить, чтобы что-то случилось с вертолётом. Не дай Бог стать виновником гибели величайшего художественного произведения современности! Придётся биться, как могучему льву, и быть осторожным, как домашняя кошка. Иного не дано…
Чуть позже в знак благодарности за проделанную работу по написанию выдающегося шедевра я лично на приёме в Президентском Дворце торжественно наградил художника «Орденом Почёта Первой Степени», крепко обнял и расцеловал его, отчего старик очень сильно растрогался и даже навзрыд заплакал. Всплакнул и я, вызвав вполне искренние и повсеместные дамские всхлипы в зале. Очень жаль, что на следующий день мэтр умер… Увы… Видимо, орденоносец не выдержал перенесённого эмоционального и нервного напряжения. Очень жаль, очень жаль…
И так, я более-менее уверенно управлял тяжёлой и мощной машиной, двигался неторопливо и вдумчиво вдоль побережья, стараясь держаться от него на расстоянии не менее ста метров, памятуя о дистанции, на которую Монстры метали свои разряды. Конечно, я был в геликоптёре не один. Меня подстраховывал во второй кабине настоящий мастер своего дела, бравый боевой полковник, опытный ас.
Он периодически делал мне замечания, мгновенно брал управление на себя, если я допускал какую-либо ошибку, давал ценные советы и рекомендации, при этом сохранял абсолютное спокойствие. Да, вот это инструктор! Вот это выдержка, вот это нервы! Я на его месте уже застрелил бы меня, — идиота, психопата и полного бездаря, семь раз подряд! Но, ничего, ничего! Освоимся, всему научимся, набьём руку, приобретём необходимый опыт. Все мы когда-то и что-то делали в первый раз.
Перед решающим экзаменационным полётом мои соратники единодушно и всячески отговаривали меня от маршрута вдоль побережья. Мало ли что может случиться! Монстры хоть и затихли, затаились на время, но кто знает, что там ещё придумал безумный Учёный и его компания в потаённых пещерах и в секретных подземных лабораториях? А если они усовершенствовал своих кошмарных детищ, и те уже способны посылать чёртовы разряды на более дальние дистанции, а если они создали что-либо принципиально новенькое, ну, например, летающих Булей!? Не дай Бог!!! Это будет самой неприятной новостью. Ведь именно на авиации держится пока наша оборона на вполне достойном уровне!
Меня упрашивали и настоятельно советовали полетать и сдать экзамен над столичным полигоном, но я решительно отверг все уговоры под предлогом того, что истинный пилот не должен замыкаться ограниченным пространством, и судьба его, — бесконечные и необозримые небесные дали и бескрайние просторы под ними. Только они помогают познать суть упоительного парения над обыденностью, которая где-то там, внизу! Только простирающийся неподалёку океан, таящий в себе смертельную опасность, заставляет пилота быть всегда крайне бдительным и находиться начеку, и быть готовым к любым угрозам и неожиданностям!
Со мной все, в конце концов, согласились, но были предприняты определённые меры безопасности. Над моей машиной постоянно барражировали два мощных фронтовых штурмовика-бомбардировщика. Они имели изменяемую геометрию крыла и могли летать над моим Ангелом на более-менее небольшой скорости. Кроме этого, с боков и сзади меня сопровождали три штурмовых вертолёта. Ну что же, меры безопасности, пусть даже излишние, ещё никогда, нигде и никому не вредили! С этим, в принципе, я был согласен.
Я летел и летел, маневрировал и маневрировал, то спускался вниз, то резко посылал машину вверх, где совершал несложные фигуры воздушного пилотажа, и, наконец, вдоволь насладившись полётом, почувствовал некоторую усталость. Ну, что же, для первого раза в принципе всё прошло неплохо. Пора возвращаться на базу.
Я уже начал поворачивать вертолёт на восток, в сторону Столицы, когда воды океана слева от меня вдруг неожиданно вспучились, и из них на свет божий явилось нечто большое, чёрное, всё в брызгах и в пене! Я не сразу разглядел в существе обыкновенного Буля. Но, оценив расстояние, разделяющее чудовище и вертолёт, я понял, что данный экземпляр превосходит все, которые я видел ранее! Чёрный глянцевый цилиндр достигал примерно шести метров в длину и был толще в диаметре чуть ли не вдвое, чем обычный Монстр!
Летевший слева от меня вертолёт среагировал мгновенно. Он заложил крутой вираж и сделал длинную очередь из носовой автоматической тридцати пяти миллиметровой пушки. Буль опрокинулся навзничь в воду, задёргался на мелководье как бы в конвульсиях, но через пять-семь секунд вдруг возродился, словно птица Феникс из пепла, снова вознёсся над водой и пустил в вертолёт, который хищно висел вроде бы на достаточном удалении от него, мощный разряд.
Он, к моему удивлению, достиг своей цели! Раздался взрыв, и обломки машины печально рухнули на землю. Эх, боевой мой товарищ! Пожалел ракету. Вроде бы правильно всё сделал. До сих пор такие пушки с бронебойными снарядами были вполне эффективны. До сих пор, до сих пор… Эх! Вечная слава и память тебе! Кто же знал, что эти твари обрели более мощную броню, и дальность поражения целей их разрядами значительно увеличилась?!
Ну, ничего, мой экзаменационный полёт оказался очень и очень полезным. Вот значит, каких Монстров изготавливает сейчас наш загадочный и коварный враг!? Вот чего теперь следует от него ожидать! Ну, держись, мерзкое чудовище!
Я видел, что Буль подготовился к пуску следующего разряда и направлен он был явно в мою сторону. Я несколько растерялся, начал резко разворачивать вертолёт и понял, что сделать это до конца уже не успею, но вдруг с небесной вышины одним из штурмовиков была выпущена ракета, которая лихо и решительно разнесла Монстра на мелкие кусочки. Слава Богу!
— Спасибо ребята! Выручили! — облегчённо заорал я и почувствовал, как по лицу и спине течёт едкий пот.
— Служим Отечеству! — слаженно и весело раздалось в ответ.
И я, и инструктор расслабились, но сделали это зря. Метрах в двадцати от береговой полосы вдруг в туче вспененной воды и её брызг возник ещё один Монстр, который был даже несколько крупнее своего предшественника. Ничего себе! Вот это экземпляр!
Буль решительно и с ходу метнул в меня мощный разряд, который прошёл буквально в двадцати сантиметрах от брюха вертолёта. Ага, промазал, сволочь! Но почти достал! Какое же расстояние отделяет нас друг от друга? Я посмотрел на соответствующий прибор. Ничего себе! Вот это да! Быть такого не может! Сто двадцать метров!
Все эти мысли и действия уложились в считанные секунды. Я в данной непростой ситуации, как ни странно, в отличие от слегка растерявшегося инструктора, сохранил полное спокойствие и самообладание. Моя реакция была мгновенна. Я резко развернул вертолёт, сделав очень сложный вираж, молниеносно и чисто автоматически выбросил левую руку в сторону панели управления ракетным вооружением, при этом одновременно поймав чёрную тушу внизу в голографический прицел, расположенный на полупрозрачном забрале универсального шлема. Индикатор подтверждения захвата цели замигал и запиликал, после чего мой указательный палец молниеносно нажал на сенсорную кнопку пуска.
Управляемая ракета класса «воздух-земля» мгновенно покинула свой пилон и стремительно полетела в Буля, который к этому времени, видимо, уже готов был послать в меня свой следующий смертельный разряд. Монстр решил отказаться от данной задумки, попытался уклониться от ракеты, сделал прыжок назад, намереваясь нырнуть в воду, но осуществить свой замысел, слава Богу, не сумел.
Мощный взрыв потряс океан. Вода вздыбилась бурным гейзером в том месте, где только что находилось грозное чудовище. От него не осталось почти ничего, кроме каких-то мелких чёрных фрагментов когда-то мощного и единого целого. Они растерянно и хаотично кружились в воде и частично были разбросаны по прибрежной песчаной полосе. Вот это да! Ну, какой я, однако, молодец! Ну и славно! Моё боевое крещение в небе наконец-то состоялось!
— Поздравляем, господин Верховный Главнокомандующий! Браво! Пять с плюсом! Отличная работа! — раздался в наушниках одобрительный хор голосов сопровождающих меня пилотов.
— Спасибо, друзья мои, за искреннюю поддержку! Всем по премии, а пилоту штурмовика, кроме неё, — медаль «За боевые заслуги»! Ну а погибшему нашему товарищу, — «Орден Мужества»! Тройная премия и соответствующая денежная компенсация его семье!
— Служим Отечеству!
— Так держать, орлы мои!
Я расслабился, счастливо улыбнулся. Слава Богу, вроде бы всё обошлось! Но кое-что в глубине сознания мучило меня и не давало покоя. Только одна мысль сейчас беспрестанно и настойчиво зудела в мозгу и безжалостно сверлила его. Неужели снова засада!? Уже четвёртая! Так больше продолжаться не может! Что-то надо делать. Следует немедленно предпринять самые эффективные и незамедлительные меры по устранению шпиона или предателя! Почему, чёрт возьми, бездействуют Служба Безопасности, Разведка и Контрразведка!? Безобразие! Возмутительно!
Однако, Президент Конфедерации почти пришёл в норму, через пару недель нам предстоит совместная операция на острове, где предположительно укрылся Безумный Учёный. Секретность в такой ситуации крайне необходима!
— Браво, господин Фельдмаршал! — вдруг с лёгким запозданием раздался возбуждённый голос моего напарника. — Вы молодец, какая, однако, реакция! Главное испытание пройдено! Поздравляю! Правильно говорят, что человек проявляет свою истинную и потаённую сущность и способности только в неожиданных ситуациях и на непредсказуемых поворотах судьбы! А технику пилотажа мы с вами подкорректируем и дополнительно отработаем, это не проблема, не беспокойтесь. Станете ещё таким ассом! О вас легенды слагаться будут!
— Спасибо за оценку моей личности, господин Полковник! Немедленно летим в Столицу! Берите управление на себя. Я что-то подустал, и довольно сильно. Однако, вы не находите, какой интересный экзаменационный полёт состоялся у меня, вернее, у нас сегодня! Никак не ожидал такого, никак! Навеки его запомню.
— Я тоже! — нервно рассмеялся Полковник, резко повернул ручку управления вертолётом вправо и машина стала стремительно набирать скорость, с облегчением оставляя за собой воды такого прекрасного и могучего, но очень и очень опасного океана.
Боевую машину я лично посадил прямо у фонтана перед дворцом, лихо выпрыгнул из кабины, и слегка пригибаясь под бешенной воздушной струёй, рождаемой лопастями не выключенного двигателя, бросился к главному входу, на ступеньках которого меня ждала Леди Ли. Простоволосая и в лёгком халатике… Я заключил её в свои страстные объятия, но при этом старался не оказывать никакого лишнего воздействия на заметно округлившийся животик. Любимая женщина уткнулась мне в плечо, обхватила меня своими тонкими и нежными ручками и заплакала.
— Ну, как ты, мой милый и самый любимый? Экзамен, надеюсь, сдан? Я так за тебя переживала. Я же знаю, как много для тебя значит умение управлять этой чёртовой железякой!
— Фу, дорогая, ну как ты можешь так говорить!? — возмутился я. — Посмотри на это чудо техники и дизайна! Какие идеальные обводы, какие плавные и хищные линии! А вооружение!? Два крупнокалиберных пулемёта и спаренная автоматическая тридцати пяти миллиметровая пушка новейшей конструкции. Две кассеты неуправляемых и две — управляемых снарядов. Две блочные подвески управляемых ракет класса «Воздух-воздух» и четыре класса «Воздух-земля»! А два сверх совершенных, мощных, но экономичных двигателя!? А гидравлическая, топливная, электрическая и электронная системы, которые дублируются по четыре раза! А уникальная композитная броня, предохраняющая летательный аппарат и его экипаж даже от разрядов Монстров! А самая современная система катапультирования!? Это же настоящий шедевр! А…
— Дорогой мой, любимый мой! — прервала Леди Ли поток моего бурного сознания. — Я обожаю твой вертолёт! И никакой он не железка! Чудо он, само совершенство! Я с этим полностью согласна. Но ты знаешь, что нравится мне в нём больше всего?
— Лопасти на заднем винте?
— Издеваешься, да? — рассмеялась Леди Ли и страстно поцеловала меня в губы, а потом в щёку, а затем совершенно серьёзно произнесла. — Я балдею от Ангелов на фюзеляже. Да, — вот это истинный шедевр! Не дай Бог, ты загубишь этот вертолёт! Не прощу! Никогда!
— Согласен, — буркнул я и поморщился. — Шедевр, он и есть шедевр… Я понимаю, что изображения Ангелов стоят в пять раз дороже самой машины. После написания Ангелов работы Гения подскочили в цене в десять раз! А после его смерти, в сто!
— О, как?! Ничего себе!
— Вот так, моя дорогая. Так что мне волей-неволей придётся хранить этот геликоптёр, как зеницу ока! Обещаю тебе, что буду крайне осторожен, предельно внимателен и попытаюсь летать на нём только в абсолютно трезвом виде!
— Верится с трудом. Да ладно… — усмехнулась Леди Ли. — Ну, поведай мне, любимый, как прошёл экзаменационный полёт?
— Неплохо, — помрачнел я и хотел было рассказать об атаке Монстров и о своём героизме, но, посмотрев на живот Леди Ли, решил этого не делать. — Всё прошло на высшем уровне, по плану и очень спокойно! Экзамен мною вполне успешно сдан.
— Как я рада! Слава Богу! — захлопала моя красотка в ладошки. — Ну, что же, предлагаю обмыть данное великое событие. Стол накрыт. Господина Пилота ждёт сытный обед!
Я вдруг почувствовал острое чувство голода. Ещё бы не почувствовать его после таких-то испытаний! Я осторожно взял Леди Ли под локоток и мы направились в сторону столовой.
Обед прошёл чинно, неспешно и спокойно. Леди Ли подняла тост за отважного воина, любимца небес и их покорителя. Я предложил выпить за прелестную женщину, только ради которой стоит возвращаться на эту прекрасную, грешную и опасную землю. Леди Ли пила какой-то лёгкий сидр, закусывала его фруктами, а я, как настоящий и суровый Боевой Пилот, с удовольствием употреблял ледяную водку, закусывая её квашенной капустой, моими любимыми оливками с анчоусом и солёным арбузом. Ели мы запечённую картошку, тушёное мясо, салат с присутствием в нём малосольной и жирной сельди, овощи и фрукты, икру, то есть всё то, что положено быть в рационе у беременной женщины.
— Милая, — спросил я в разгар трапезы, — Скажи-ка мне как на духу. А нет ли у тебя сестры-двойняшки или близняшки, не знаю, как это будет правильнее выразиться.
— Почему ты задаёшь такой вопрос? — в свою очередь игриво спросила меня Леди Ли. — Ах, ты, шалун ненасытный! Тебе мало меня одной? Ух, ты мой неукротимый жеребец! Разочарую тебя, дорогой. У меня нет никакой сестры, это стопроцентный факт.
В голосе, во взгляде и в поведении женщины я не заметил ни миллиграмма фальши, ни микрона неискренности или обмана. Так, так, так…
— Ты точно уверена в этом?
— Ну, конечно же, точно! Вот чудак. А в связи с чем у тебя возник такой странный и неожиданный вопрос?
— Расскажу позднее, — хмыкнул я. — Ну что, моя прекрасная Леди! Предлагаю прогуляться в саду, а потом проследуем в спальню?!
— Я готова проследовать в неё немедленно, но согласна, что прогулка будет в моём положении крайне полезна.
— И я же о том же…
— Ой, подожди меня минутку, я надену шляпку!
Моя красотка слегка тяжело убежала. Я задумчиво посмотрел в окно, вспомнил события сегодняшнего дня, нахмурился. Проблемы, кругом одни проблемы… Но главные из них — Леди Ли и Девушка. Как разобраться в сложившейся ситуации?! Чёрт его знает… Кто есть кто? Кто произошёл от кого!? Ничего не понимаю! Как мне быть и поступить в такой сложной обстановке и в абсолютно странном положении!? Чёрт его знает… Чёрт, чёрт, чёрт!!!
— Дорогой, как я тебе? — игриво спросила Леди Ли, неслышно и плавно подходя ко мне.
— Ты, как всегда, обворожительна, моя милая, любимая, самая красивая и желанная, — ласково усмехнулся я. — Так в путь, под сень листвы, под свежий запах трав и невыносимые ароматы цветов, рождаемых беспечными и трепещущими полями и густыми рощами!?
— Я обожаю тебя, мой вечный странник и любовник!
Я осушил стограммовый стакан водки, с удовольствием закусил её превосходным мочёным арбузом, громко крякнул, встал и подал Леди Ли руку.
— Мадам, я ваш кавалер навечно!
— Я ваша навсегда, Милорд!
Гуляя по саду, я всё время думал и думал. Во-первых, — о сегодняшнем испытательном полёте и о гигантских Монстрах с их новыми способностями, а во-вторых, — о Леди Ли и милой Девушке, живущей на невероятно далёкой и постоянно манящей к себе планете под названием Земля. Ах, почему человек хоть на некоторое время не может быть освобождён от каких-либо тяжких или, наоборот, сладких дум!? Видимо, они, — наши спутницы навеки, и не деваться нам от них некуда!
Да… А, может быть, именно эти самые разнообразные думы делают нашу жизнь содержательной и насыщенной, и заставляют двигаться вперёд и работать над глупыми ошибками, совершёнными нами ранее? Или совершать новые?