Глава 23

Роже подал ей руку, и Шенандоа выбралась из дилижанса.

Она окинула взглядом скопление бревенчатых домиков под плоскими крышами. От Дома к дому тянулись дощатые тротуары. Городок расположился в долине, у подножия гор, окружавших его со всех сторон. Сухую землю покрывал толстый слой пыли; по широким улицам проносились шары перекати-поля. Мужчины лениво покачивались в креслах, стоявших прямо на тротуаре, и следили за мулами, тянувшими мимо их домов тяжело груженные фургоны. Из дверей многочисленных баров доносились громкие голоса. Город выглядел . весьма деловито, хотя по размерам и роскоши явно уступал Ледвиллю.

– Ну как тебе Силвер-Сити? – спросил Роже.

– Напоминает Томбстоун и прочие старательские поселки, в которых приходилось бывать прежде.

Роже кивнул и указал рукой в сторону горных пиков:

– Это хребет Пинос-Альтос, отрог Монголланских гор. Там находятся почти все рудники. Но эти месторождения отличаются от ледвиллских: серебро не смешано со свинцом, и довольно часто попадаются карманы с чистым металлом и самородками. Этот город – первый перевалочный пункт для тех богатств, что извлекают из-под земли старатели. Ранчо, что лежат к югу отсюда, также обеспечивают нужды шахтеров. А в прежние времена здесь была стоянка апачей. Собственно говоря, вся эта земля принадлежала апачам, и они считают ее своей и по сей день.

– Но ведь это не значит, что нам здесь грозит опасность? – всполошилась Шенандоа.

– Апачи всегда были опасны для белых. Джеронимо по-прежнему на свободе. И я не верю, что его когда-нибудь удастся схватить. Вся надежда на форт Байярд – он совсем рядом с городом.

– Слава Богу!.. – с облегчением выдохнула Шенандоа.

– Но форт – еще не гарантия. Местность между нами и фортом – излюбленный объект для индейских набегов. Хотя я не думаю, что они нападут на нас.

– Надеюсь, ты прав.

– Давай найдем комнату на ночь и как следует выспимся. С рассветом я намерен отправиться в путь.

– Прежде всего я должна отыскать Арабеллу.

– Это будет совсем нетрудно. Мы все успеем. – И Роже, подхватив багаж, решительно зашагал по улице.

Шенандоа едва поспевала за ним. Оказавшись на своей территории, Роган сильно изменился. И эта перемена случилась не вдруг – Шенандоа отметила ее первые признаки еще на подъезде к Силвер-Сити. Трудно было сказать, в чем именно заключалась эта перемена, – просто Роже как бы отдалился от нее в последние часы: видимо, старался сосредоточиться на предстоящих хлопотах. Поскольку это не очень-то радовало Шенандоа, она постаралась занять себя мыслями об Арабелле. Роган уже оправился от ранения и не нуждался в уходе, тогда как сестре она по-прежнему была нужна.

Весь последний месяц Шенандоа не отходила от Роже: выздоровление шло медленно, а пациент оказался нетерпеливым и капризным. Попытки что-либо узнать об убийце Шустрого Эда так и не увенчались успехом. Бесполезность поисков доводила до отчаяния, а тревога за Арабеллу его усугубляла. И тем не менее она думала только о Роже. Шенандоа выходила его, помогла ему встать на ноги – и вот теперь отдает свой долг.

Она пристально взглянула на него. Роже был еще, слаб – силы его не вполне восстановились, а рана частенько болела. Однако никакие уговоры не могли заставить его ждать. Долгий, утомительный путь до Нью-Мексико дался Роже нелегко, однако сейчас у него был такой вид, будто все забыто навеки ради одной-единственной цели: добраться до серебра.

Почему-то вспомнились Том и Кейт. Редко ей приходилось встречать столь счастливую парочку: они уже заводили речь о свадьбе. Впрочем, оба были столь независимыми личностями, что такие условности их мало волновали. Зато они являлись официальными совладельцами «Серебряной звезды», и приносимый рудником доход превзошел самые смелые ожидания. Том сдержал слово и назвал всех котят из злополучного выводка в честь Шустрого Эда – и котов, и кошек, – а несчастные случаи в забоях давно прекратились.

При расставании с Шенандоа друзья выглядели вполне довольными жизнью, однако оба ужасно беспокоились за нее и Роже. Только после клятвенного обещания непременно дать знать, если понадобится помощь, они немного успокоились и пожелали им доброго пути. Ей будет очень не хватать Тома и Кейт – как до сих пор не хватает дяди. Однако прежде всего необходимо было подумать о своем будущем и о тех людях, которые нуждались в ее поддержке.

Роже привел ее в самую дорогую гостиницу в городе и потребовал ключи от самого просторного номера. Обстановка поразила Шенандоа своей роскошью. Широкая кровать была застлана темно-синим дамасским покрывалом. Окна закрывали тяжелые портьеры из той же ткани. А когда Шенандоа раздвинула их, чтобы выглянуть на улицу, то обнаружила, что нижняя половина стекла закрыта еще и тонкими кружевными занавесками. Зеркало в изящной овальной раме висело над умывальником из темного дерева; рядом стоял тонкий фарфоровый кувшин для воды. В углу расположились кресло-качалка и низенький столик с неярком лампой.

Прежде всего Роже удостоверился, что в номере все в порядке, и лишь затем обратился к своей спутнице:

– Постарайся как следует выспаться. Завтра предстоит нелегкий день.

– А ты?

– У меня дела.

– Может, я...

– Нет. Ты только будешь путаться под ногами. Мне нужно пойти и заявить о своих правах на землю. Ведь я не был в этих краях слишком долго. Кроме того, надо купить кое-что для дома. Понятия не имею, в каком он сейчас состоянии. И еще мне понадобятся рабочие, но с этим можно не торопиться. Прежде всего я бы хотел увидеть собственными глазами, что успел натворить кузен Блэки на руднике.

– А ты не хочешь сделать покупки для дома с моей помощью?

– Нет. Я просто закажу самое необходимое. А когда еще что-нибудь понадобится, купим и все остальное. Ты пока приляг. Потом я зайду за тобой, мы пообедаем и попробуем разыскать Арабеллу. И еще, Шенандоа... Не вздумай отправляться одна на поиски сестры. Хватит того, что одна из вас уже оказалась в лапах у Спайка Камерона.

– Это приказ?

Он замялся, с сомнением заглянул ей в глаза и сказал.

– Да – если это так необходимо.

– Стало быть, теперь ты станешь моим господином и повелителем? И прикажешь считать это частью сделки?

– Да, – помрачнел Роже, – коль скоро это единственный способ заставить тебя проявить осторожность.

Шенандоа надула губы.

– Разве я плохой господин и повелитель? – спросил Роже, приподнимая пальцами ее подбородок и не позволяя отвести взгляд.

– Дядя Эд приучил меня к независимости! – выпалила Шенандоа. Она повернулась к окну. – И я ни перед кем не отчитывалась в своих поступках, вплоть до...

– Этого дня?

Она ответила ему ледяным взглядом.

– Шенандоа, ты заключила сделку. Ты сама напросилась на нее ради спасения сестры. Ну что ж, я сделал то, что обещал, и теперь намерен взыскать с тебя долг. А это значит, что я имею право распоряжаться тобой, пока наше соглашение будет оставаться в силе. А уж потом можешь отправляться на все четыре стороны.

Она не потрудилась ответить, лишь небрежно повела плечиком.

– Шенандоа, я хочу услышать, что ты никуда не выйдешь отсюда в мое отсутствие.

– Если ты и так волен распоряжаться мною – какое значение имеет то, что я скажу?

– Черт побери! – Роже подскочил к ней и рывком повернул к себе лицом. – Ты отлично знаешь какое! Я тебе не доверяю. И потому пойду на любые уловки, если это поможет тебе почувствовать силу... долга, а значит, и необходимость соблюдать правила безопасности, – чтобы иметь возможность служить мне!

– Я не выйду отсюда, Роже, – сказала она решительно. :—: У меня нет никакого желания в одиночку встречаться со Спайком Камероном.

– Но почему ты сразу об этом не сказала?!

Она улыбнулась – одними губами. Необходимость выполнять чужие приказы доводила ее до бешенства.

– Ты же сам не дал мне и рта раскрыть!

– Я знаю, отчего ты такая. Отчего мы оба такие. – Он покосился на кровать. – Я слишком долго был болен.

Ее улыбка из холодной превратилась в ледяную.

– Но с этим придется подождать. – Он задумчиво провел ладонью по ее пышным каштановым волосам. Хотел бы я знать, движет тобой исключительно чувство долга по отношению ко мне – или что-то еще?

– Но ты же только что сказал…

– Не важно. Я скоро вернусь. – Он решительно направился к двери, но на полпути обернулся: – Этой ночью мы сумеем кое-что исправить. Ведь теперь я здоров!

Шенандоа дождалась, когда за ним закроется дверь и в замке щелкнет ключ. Затем подошла к умывальнику. Все получалось не так, как она рассчитывала. Роже разочаровывал ее все больше, и от этого становилось не по себе. Шенандоа привыкла быть независимой и самой контролировать ситуацию – и вдруг оказалось, что у нее появился босс! Это ее совершенно не устраивало. А еще менее устраивало то, что она перед кем-то в долгу. Ведь теперь придется выплачивать долг, хочет она того или нет. Роже честно спас ее сестру, Сделка есть сделка.

Глядя в овальное зеркало, Шенандоа не спеша вынимала из волос шпильки. Она и сама не прочь отдохнуть в отеле. От езды в тряском дилижансе ломило все кости. Ей хотелось лишь одного – умыться и лечь спать. Вот и Арабелла скорее всего отсыпается в эти часы, и ничего страшного не случится.

Словом, Роже не было никакой нужды соваться со своими приказами – и все же он это сделал, причем довольно грубо. Что ж, она может утешаться тем, что всему виной тревога за рудник и предстоящие хлопоты. Добравшись наконец до Нью-Мексико, Роган, похоже, не желал терять ни минуты. И лучшее, что может придумать Шенандоа, – не путаться под ногами и не мешать, кроме тех случаев, когда понадобится ее помощь.

Вернулись мысли о долге, а с ними и тяжесть на сердце. Неужели в отношениях с нею для Рогана важна лишь выгода? Шенандоа тут же постаралась выбросить из головы этот щекотливый вопрос: не хватало только, чтобы Роже стал за нее цепляться! Она рассчитается с ним как можно скорее, после чего сможет спокойно заняться картежным промыслом и заботиться об Арабелле. Ома должна оставаться хладнокровной. Должна играть как можно осторожнее: интуиция подсказывала, что вот-вот пойдет самая крупная, решающая карта.

Этим вечером они ужинали вдвоем с Роже в ресторане при гостинице. Все было очень мило – если не считать нараставшей неловкости в их отношениях. Роган почти ничего не рассказывал о том, чем занимался весь этот день, а Шенандоа не спрашивала. С каждым часом пребывания в Нью-Мексике Роже нес больше замыкался: его мучили собственные проблемы. Примерно то же происходило и с Шенандоа: она не могла не думать о том, что ждет в этом городе их с Арабеллой. Ведь она до сих пор так и не удостоверилась, что ее сестра жива-здорова.

Дождавшись, когда сядет солнце, они отправились на прогулку по Буллард-стрит в поисках ночного клуба под названием «Петушиный насест». Роже успел разузнать, что заведением владеет Спайк Камерон, который там же и живет с женщиной по имени Белла. Этот ночной клуб был одним из самых роскошных и популярных в городе, и найти его не составило труда.

Толкнув раскачивавшиеся на петлях двери, они оказались в зале, как две капли воды похожем на зал «Постмортема», – разве что не столь шикарном. Впрочем, по масштабам Силвер-Сити это заведение считалось невероятно шикарным. Задержавшись у порога, они осмотрелись. Арабелла сидела возле бара, одетая в знакомое платье из алого атласа. Спайка нигде не было видно. Подвернулась неплохая возможность поговорить с сестрой наедине.

Арабелла, с рассеянной улыбкой наблюдавшая за суетой в зале, не заметила их появления. Шенандоа подошла к ней вплотную.

– Арабелла, как дела?

Та, вздрогнув от неожиданности, со страхом уставилась на старшую сестру, и чуть не пролила из стакана виски.

– Что вы тут делаете? Как вы меня нашли?

– Это было нетрудно, – сказала Шенандоа.

От ее внимательного взгляда не укрылись следы нездоровья, замаскированные толстым слоем грима. Арабелла выглядела уставшей, изможденной. Может быть, наконец ей станет ясно, что такой образ жизни – не для нее.

– Ну ладно, раз уж вы здесь – чего вам надо?

– Арабелла, ведь ты моя сестра. И я тревожусь за тебя.

– Я в полном порядке, как видишь. Спайк отлично обо мне заботится. – Взгляд синих глаз обратился к Роже: – А почему ты бросил свой драгоценный рудник?

– Я его продал, – неохотно отвечал Роже, понимая, что каждое сказанное им слово будет передано Камерону.

– А мне казалось, он для вас так важен... – Арабелла вновь повернулась к Шенандоа.

– Так оно и было, – отвечала та, – но после гибели Шустрого Эда многое изменилось. У Роже есть земли в этих краях. И он собирается добывать серебро. Какое-то время я пробуду вместе с ним. На всякий случай запомни, что меня можно будет найти в поместье Роганов. Но прежде чем отправиться туда, я бы хотела поговорить с тобой про...

– Ну и ну, опять знакомые речи! – перебил ее вкрадчивый мужской голос.

Все обернулись к незаметно подошедшему Спайку Камерону. Поглаживая холеные усы, он беззастенчиво разглядывал Шенандоа.

– Как поживает продолжательница дела Шустрого Эда?

– Хелло, Спайк, – холодно отвечала она. Роже насторожился, готовый в любой момент выхватить из-под жилета свой кольт. Холодные глаза Спайка смерили его с головы до ног, и в них промелькнуло нечто похожее на удивление и гнев.

– Вот уж не думал увидеть тебя здесь, Роган.

– Не думал?

– Нет. Полагал, что ты останешься поближе... к Шустрому Эду и «Серебряной звезде».

– Ни Шустрый Эд, ни «Серебряная звезда» во мне больше не нуждаются, – прищурился Роже.

– Понимаю. Ну что ж, добро пожаловать в Силвер-Сити.

– Арабелла, – напомнила Шенандоа, – какое-то время я пробуду в этих краях, и если тебе понадобится...

– Не понадобится. У меня своя жизнь. И я ею довольна.

– Пусть так. Я не стану тебя неволить. Но я – твоя сестра. И буду навещать тебя по-прежнему.

– И почаще, – добавил Спайк, двусмысленно улыбаясь.

– Шенандоа, нам пора, – вмешался Роже;

– Заглядывайте к нам, когда угодно, – раздевая Шенандоа взглядом, улыбнулся Спайк. – В любое время дня и ночи!

– Мы заглянем, чтобы повидать Арабеллу, – пообещал Роже, демонстративно обняв Шенандоа за талию.

– Кстати, Роган, – крикнул ему вдогонку Спайк, – когда будешь разъезжать по округе, смотри не угоди на мушку бандиту в ласке.

– Бандиту? – насторожилась Шенандоа.

– Какой-то одиночка в маске грабит почтовые поезда, – вздрогнула Арабелла. – Совсем как в Ледвилле.

– Ив Томбстоуне, – добавила Шенандоа. Глаза младшей сестры широко распахнулись. Но она тотчас же отвела взгляд, пробормотав:

– Наверное, на Западе полно всяких бандитов.

– Конечно, – подхватил Спайк, – только у этого грабителя свои причуды.

– На вашем месте я бы больше остерегался апачей, чем какого-то сумасшедшего одиночки, – нахмурился Роже.

– Апачей?.. – совсем уж растерялась Арабелла.

– Именью. Они не испытывают особой любви к бледнолицым.

– Ну вот еще, трястись перед жалкой шайкой дикарей! Да я расшвыряю их, как младенцев! – петушился перед дамами Спайк.

– Их судьба действительно может вызвать жалость, – заметил Роже, – и оттого они еще более опасны. А вот дикарями я бы их не называл. Апачи честны и великодушны. И всегда верны своему слову. Тогда как правительство США в открытую нарушает все договоры, заключенные с апачами. Чего же удивляться, что в этих людях заговорил гнев? Мы сами приучили их к девизу: «Никогда не доверяй бледнолицым!» А мне, к примеру, хотелось бы, чтобы побольше моих соплеменников оказались столь же цивилизованны, как они.

– Ерунда! – запальчиво вскричал Спайк. – Всем станет только лучше, когда этих язычников навсегда сотрут с лица земли!

– Судя по усердию, с каким их уничтожают, – этого ждать недолго. Видимо, это и станет для них главным даром белого человека. А ведь все могло бы сложиться по-другому.

– Роган, да ты, оказывается, слюнтяй! – расхохотался Спайк. – Запомню это на будущее!

– Как хочешь. Но запомни еще и то, что я бываю мягок лишь с теми, кто заслуживает сочувствия. Пойдем отсюда, Шенандоа. – И он поспешил увести ее из логова Камерона.

Оказавшись на улице, Шенандоа с облегчением перевела дух. Роже постоянно преподносил ей сюрпризы. Ну кто, к примеру, мог подумать, что его так волнует судьба каких-то индейцев?! Ей все чаще приходило в голову, что этот человек намного глубже, что он не просто ловкий парень и охотник за удачей. И она пожаловалась, шагая прочь от «Петушиного насеста»:

– Роже, Арабелла по-прежнему отвергает мою дружбу и поддержку!

– Но зато ты убедилась, что она жива и здорова. Хотя последнее вызывает сомнения. Такой образ жизни – не для нее. Ведь она привыкла к другому! И когда она захочет отделаться от Спайка, ты будешь ей нужна.

– Надеюсь, это случится очень скоро.

– Дай ей время.

Остаток пути до отеля они проделали молча. Веяло ночной прохладой, ветер с гор приносил аромат сосен.

Но Шенандоа и Роже, погруженные в свои мысли, ничего вокруг не замечали. Оба думали о времени, о том, что его катастрофически не хватает. Роже необходимо было опередить кузена. А Шенандоа боялась, что навсегда потеряет сестру, если не сумеет в ближайшие дни достучаться до ее души.

Она несказанно удивилась, когда Роже набросился на нее, жадно целуя, – стоило закрыть дверь в номер.

– Если б ты знала, как мне не хватало тебя, Шенандоа! Но теперь я здоров!

– Роже... – Шенандоа попыталась отстраниться, но он уже приник губами к ее устам; она почувствовала, как кровь горячим потоком заструилась по ее жилам.

– Я так мечтал обнять тебя! – бормотал он, целуя ложбинку между грудей.

От его горячего дыхания, от прикосновений языка к ее губам бледное лицо Шенандоа покрылось румянцем.

– Роже, я думала...

– Что ты думала? Что? Что на это не хватит времени? – Он снова принялся покрывать поцелуями ее лицо и шею. – Не беспокойся, на это время найдется всегда. – Он торопливо расстегивал ее платье. – Шенандоа, я больше не могу терпеть. Прошла целая вечность! – Пуговицы с треском полетели на пол, но Роже не обратил на них внимания.

Шенандоа почувствовала, как в ее теле зарождается ответный огонь желания. Оставшись в корсете и чулках, она сказала:

– Давай я помогу тебе раздеться.

Он не ответил. Его руки принялись ласкать ее повсюду, пока наконец не добрались до укромного местечка между ног.

– Роже... – простонала она; а тем временем ловкие, уверенные пальцы все ярче разжигали пламя любви. И вот уже вся она трепетала от страсти, ласкала его густые золотистые волосы и впитывала всеми порами его запах, его тепло: – Роже... Я хочу тебя...

– Не больше, чем я хочу тебя. Не больше, До... – Недоговорив, он вдруг уселся и скинул жилет, кобуру с кольтом и рубашку.

Шенандоа с восторгом пробежалась пальчиками по гладкой, покрытой золотистым пушком загорелой коже.

– Проклятие! – вырвалось у Рогана, возившегося с застежкой на джинсах. Но уже в следующий миг он набросился на нее, воскликнув: – Черт бы побрал эти штаны!

Не в силах более сдерживаться, он раздвинул ей ноги и стремительно ворвался в нее.

Запрокинув голову, Шенандоа застонала от наслаждения. Он же устремлялся ей навстречу – поначалу медленно, не спеша, чтобы сполна насладиться. И она распахнулась ему навстречу, предвкушая уже знакомое – и такое желанное – блаженство.

– Чуть не рехнулся, – бормотал Роже, двигаясь все энергичнее. – Еще бы немного, и я...

– Ох, Роже... – стонала она.

– Знаю, – отвечал он, обливаясь потом. – Еще немного...

Он внезапно рванулся ей навстречу всем телом и забился, словно в судорогах. Шенандоа отвечала тем же, и любовники слили воедино свои тела, свои души и свою страсть.

Но вот Роже отстранился и улегся рядом, тяжело дыша. Морщины на его лице разгладились. Он принялся тихонько ласкать ее, и Шенандоа прижалась к нему покрепче, с наслаждением вдыхая витавший в комнате аромат их любви и утоленного желания. Никогда в жизни ей не было так хорошо! Она была счастлива в эти минуты рядом с Роже.

– Шенандоа, – признался он, глядя в сиявшие от счастья зеленые глаза, – когда я долго не бываю с тобой, то становлюсь немного сумасшедшим.

– Я вся к твоим услугам, – ласково улыбнулась она, проведя пальчиком по его сломанному носу.

Глаза Роже внезапно потемнели от гнева. Он выпалил:

– Ну да, пока я держу тебя рядом благодаря нашей сделке! – Он соскочил с кровати и стал застегивать джинсы.

– Роже, что с тобой? – растерялась Шенандоа. – Мне казалось, ты сам захотел, чтобы я выполнила свою часть договора. Как прикажешь тебя понимать?

Он поспешно натянул рубашку, приладил на место кольт и метнулся к двери, на ходу надевая жилет.

– Все это так. Впрочем, не беспокойся, я не собираюсь взимать с тебя долг до бесконечности!

– Роже, я...

– Не жди меня, – бросил он через плечо, уже стоя в дверях.

Шенандоа с мольбой протянула к нему руки – и беспомощно уронила их, как только захлопнулась дверь. Что с ним случилось? Почему он взбесился? Веки жгло огнем, но Шенандоа подавила слезы. Наверное, она стала для Роже обузой. Да, он хочет ее в постели. И вместе с тем хочет оставаться свободным. Он вернулся к себе на родину. И она нужна ему в постели, но не нужна в остальной жизни. Как иначе можно объяснить эту внезапную вспышку? Им было так хорошо! Еще минута, и она сладко заснула бы у него в объятиях. А что прикажете делать теперь?

Медленно, неохотно она сползла с кровати и направилась к умывальнику. Налила в тазик свежей воды и принялась обтирать губкой все тело. Сняла даже корсет и чулки. Навалилась ужасная усталость. Роже стал значить для нее слишком много, и если бы она не проявляла бдительность, чувства вышли бы из-под контроля – чего доброго, хватило бы глупости в него влюбиться.

Она подняла глаза и увидела в зеркале измученное, растерянное лицо. Что делать с чувствами, которые разбудил в ней Роже? Что делать с чувствами, которые и впрямь вырвались из-под контроля?.. Неужели он ничего не чувствует? Неужели относится к ней только как к должнице и расстанется без сожаления, когда она выплатит свой долг?

А что, если к тому времени она окончательно утратит свое «я», – и тогда даже каре из королей и туз на руках не обеспечит ей выигрыш!

Шенандоа бессильно опустилась на кровать, чувствуя себя ужасно одинокой. Наверное, Роже не вернется до самого утра, и нечего его ждать. А она привыкла к ночному образу жизни и к тому же была разочарована встречей с Арабеллой. Из-за того, что Роже со Спайком стояли над душой, сестры и поговорить не смогли по-человечески.

Шенандоа принялась одеваться. Она сейчас же отправится в «Петушиный насест» и еще раз: попытается убедить Арабеллу. Если повезет и Спайк будет занят, то им никто не помешает. Осторожно выскользнув из отеля, она торопливо зашагала по улице, опасаясь, что может наткнуться на Роже.

Добравшись до аллеи возле заведения Камерона, она на миг задержалась, прежде чем выйти под свет газовых фонарей. Ей нужно было успокоиться и держать себя в руках, иначе разговор опять не получится.

И вдруг у нее за спиной звякнули шпоры. Шенандоа обернулась. В темноте аллеи промелькнула тень и высокий широкоплечий мужчина тут же исчез, смешавшись с толпой гуляк, заполнивших улицу.

Шенандоа словно приросла к месту, глядя ему вслед. Она похолодела от страха. И вдруг с замиранием сердца обнаружила, что все мужчины стали на одно лицо... Это было ужасное, жестокое лицо Теда Брайтона! Шенандоа зажмурилась, и наваждение рассеялось. И тем не менее она была уверена, что минуту назад видела Теда. Ведь ей до самой смерти не забыть его походку вразвалочку, резкий запах потного тела и звон огромных испанских шпор.

Но как здесь появился Тед? Ведь он погиб! А рас-. судок тем временем как бы сам по себе выискивал возможные варианты. Допустим, Тед Брайтон уцелел тогда в Мексике – значит, он непременно захочет отомстить и отправится за ними следом, хоть до самого Ледвилла. Шенандоа вздрогнула, вспомнив, как им с Роже послышался звон шпор в безлюдной аллее. Неужели все это время Тед находился так близко? Она тут же подумала о том, что Тед, возможно, и убил Шустрого Эда. И, может быть, это он пытался прикончить Роже. А тот одинокий бандит, который грабил почтовые поезда и в Ледвилле, и здесь, в Силвер-Сити! Все, все сходилось на Теде Брайтоне?..

Она хотела тотчас же бежать в отель и рассказать обо всем Роже, но ведь его там не было... А что, если она ошиблась? В темноте ей не удалось как следует разглядеть того человека. Тем не менее ее не покидала уверенность, что она повстречала Теда. Сама не своя от страха, Шенандоа помчалась в «Петушиный насест». Яркий свет, суета и хохот на улице немного успокоили ее. Но стоило подумать о Теде – и она в ужасе вздрагивала.

Шенандоа увидела сестру на площадке для танцев. Спайк же куда-то исчез. Обрадованная такой удачей, Шенандоа подошла поближе к танцорам и дождалась, когда умолкнет музыка.

– Нам надо поговорить, – решительно заявила она, увлекая Арабеллу в сторонку.

Та удивилась, нахмурилась, но все же неохотно кивнула и направилась к бару.

– Ты больше не думаешь про Теда Брайтона? – выпалила сгоряча Шенандоа и тут же прикусила язык: ничего себе, дипломатичное начало!

Арабелла приподняла бровь и промолвила:

– Нет. Я запретила себе такие мысли. Но постоянно вижу его во сне.

– Постоянно?

– Вот именно. Еще в Мексике Тед стал являться ко мне во сне: он приходит и забирает меня с собой.

Шенандоа ужаснулась: а ведь, чего доброго, сон окажется в руку!

– Но почему ты спросила об этом?

– Ну просто... просто вспомнилось... Ведь я и сама иногда про него вспоминаю. – До нее дошло, что сестре нельзя ни в коем случае сообщать о встрече с Тедом. Такое известие может окончательно добить Арабеллу.

– Он был сильным, неотразимым мужчиной, но погиб. И лучше если память о нем погибнет тоже.

– Конечно, ты права. И я вовсе не хотела тревожить...

– Ничего страшного. Зачем ты вернулась?

– Я хотела сообщить, что Роже перевел нашу часть денег от продажи «Серебряной звезды» в здешний банк. Половина принадлежит тебе. Я пока не собираюсь их трогать – ведь это все, что осталось нам от дяди Эда. Там не так уж много, но на какое-то время хватит, и если ты захочешь оставить работу...

– Спасибо за такое великодушие, Шенандоа, но Шустрый Эд не был мне родным дядей.

– Но тебя он любил как родную племянницу – не меньше, чем меня. И хотел тебе тоже кое-что оставить.

– Но у меня все в порядке. И деньги мне не нужны.

– А что, если ты уйдешь отсюда? Я бы научила тебя играть в карты.

– Перестань! Впрочем, лишние деньги еще никому не мешали – если уж тебе так приспичило отдать мне половину. Но ведь ты сама говоришь, что надолго их не хватит, если бросить работу. А с другой стороны, я вовсе не желаю ее бросать. И не хочу расставаться со Спайком. Мне никогда не стать такой, какой я была до Мексики. Мне нет пути обратно.

– Это неправда.

– Неправда? Разве ты не видела меня в Мексике? Разве ты не видела меня со Спайком?

– С помощью денег дяди Эда мы могли бы начать новую жизнь.

– Две женщины – одни? А как же Роже?

– Ну, пока я не могу с ним расстаться, – замялась Шенандоа.

– То-то и оно. Твоя личная жизнь для тебя важнее. Так позволь же и мне устроить свою.

– Это совсем не то, что ты подумала. Я в долгу перед Роже. Мы заключили с ним сделку, и теперь я выполняю свою часть...

– Какую такую сделку?

– Ну, когда мы собрались за тобой в Мексику...

– То есть ты хочешь сказать...

– Арабелла, я была в отчаянии. И готова была пообещать все, что угодно, только бы заручиться чьей-то поддержкой. Никто не осмелился отправиться со мной через границу. Дядя Эд уже переехал в Ледвилл. Рядом оставался только Роже. Но он не хотел тратить па тебя время. И согласился помочь в обмен на обещание выполнять любые его требования в течение того срока, который он сам установит.

Арабелла облокотилась о стойку бара. В синих глазах промелькнуло сочувствие.

– Вот уж не знала. Я даже ни разу не поблагодарила тебя за помощь.

– А это и ни к чему. Мы с тобой – одна семья.

– Я была унижена, обесчещена и запугана до безумия. И не хотела возвращаться.

– Но теперь-то ты рада, что вернулась?

– Нет. Мне нужен был один Тед Брайтон, и я хотела остаться с ним, а там будь что будет. Он был у меня первым. И я вполне подходила к их компании. А потому не могу благодарить тебя за то, что ты сделала. Я могу сказать спасибо лишь за искреннее желание мне помочь.

– Но, Арабелла, ведь эти Брайтоны насиловали тебя!

– Знаю. И стараюсь думать об этом поменьше. Я стала тем, во что меня превратили. И мое место рядом со Спайком Камероном.

– А что будет, когда ты ему надоешь?

– Найдется кто-нибудь еще.

– Но, Арабелла...

– А вот тебе не мешало бы понять, что ты давно ничего не должна Роже. Ваша сделка с самого начала была глупостью – с твоей стороны. Я действительно пришла в отчаяние сразу после похищения, но очень скоро научилась забывать о своих чувствах. И знаешь, так даже лучше.

– Этого не может быть.

– Ты просто не в состоянии взглянуть на вещи реально, Шенандоа, – возразила, поднимаясь, Арабелла. – Роже не собирается возиться с тобой всю жизнь. Так что лучше бы тебе подумать о том, как остаться в городе и пристроиться в каком-нибудь казино, а не тащиться к нему на ранчо.

– Я перед ним в долгу. И сперва выплачу все сполна, а уж потом стану думать о своем будущем... Нет, о нашем будущем, Арабелла!

Сестра молча покачала головой и удалилась.

Шенандоа задумчиво смотрела ей вслед. А ведь в ее словах было немало правды! Роже никогда не заводил речь ни о женитьбе, ни даже о любви. Нет, об этом лучше не думать. Она еще не выплатила долг. Всему свое время. Она успеет позаботиться о себе и об Арабелле. А в данный момент ее место рядом с Роже.

 

Глава 24

Проведя в пути почти весь день, Роже с Шенандоа достигли обширных пастбищ – основного богатства старинного испанского поместья «Гарде де Кугуар», то есть «Гнезда Кугуара».

Следуя прихотливым изгибам узкой пыльной дороги, ведущей к асиенде Кугуара Кейна, Роже вспоминал о том, как часто навещал своего друга в детстве. Память услужливо оживляла то одну, то другую картину, и вот уже кровь быстрее побежала у него по жилам. Роган принюхался. В пыльном воздухе витал аромат сосен и бизоньей травы. Где-то вдалеке замычала корова. С горных вершин на долину наползала тень: солнце опускалось за горизонт.

Роже невольно улыбнулся. Теперь, вблизи от родных мест, он впервые понял, как скучал по ним все эти годы.

Звонко хлопнув вожжами по спинам мулов, споро тащивших груженный припасами фургон, он покосился на Шенандоа. Ее лицо скрывала широкополая шляпа, но даже едва угадываемого, смутного силуэта было достаточно, чтобы у Роже захватило дух. Он правильно сделал, что привез ее сюда. Но уже в следующий миг улыбка угасла, на смену воспоминаниям пришли невеселые мысли о настоящем. Ибо с каждым днем он все больше сомневался в том, что сумеет отогреть холодное сердце профессиональной картежницы.

Ему не следовало убегать из отеля прошлой ночью, но он ничего не смог поделать со своим отчаянием – снова эта холодная красавица ускользнула от него. И вот теперь в их отношениях возникла трещина, которой не было прежде. Роже посмотрел вдаль. Вот-вот фургон подъедет к асиенде. Времени для выяснения отношений не оставалось. И еще неизвестно, удастся ли их когда-либо выяснить. С одной стороны, ее невероятное упрямство, с другой – его насущные проблемы, требующие немедленного разрешения. Он еще не зашел так далеко, чтобы позволять женщине вмешиваться в свои дела.

И он не даст сбить себя с толку. Пусть даже для этого придется играть грубо. Да, он хочет ее, она ему нужна, но плясать под ее дудку он не намерен. Здесь, в этой земле, спрятаны несметные сокровища, и он тот человек, которому суждено их добыть. Слишком долго он дожидался своего часа и не станет отвлекаться теперь, когда успех так близок.

Вот и придется Шенандоа Девис еще какое-то время подчиняться условиям сделки – не важно, хочет она того или нет. Роже пристально посмотрел на нее. Затем перевел взгляд на открывшийся впереди великолепный вид. Да, придется ей выплачивать долг до тех пор, пока Роже не получит свою часть наследства. А уж тогда у них появится время для разговоров по душам. И для того, чтобы строить новые планы.

– Роже, пока мы не приехали, я бы хотела тебе кое-что рассказать. Я думала об этом весь день напролет, и сама не знаю, правильно это или нет...

– Что такое?

– Вчера ночью, после того как ты ушел, я отправилась повидать Арабеллу.

– Что?! Я же запретил тебе соваться в берлогу Спайка!

– Но я хотела поговорить с Арабеллой наедине.

– Проклятие! Ну почему ты так неосторожна? Что там стряслось?

– Не там. Не у Спайка. Понимаешь, Роже, прежде чем войти туда, я задержалась на минуту в аллее рядом с клубом.

– И тебе хватило ума...

– Я привыкла бывать одна. К тому же ты сам оставил меня, и я...

– Ладно. Продолжай.

– Меня задел человек, который вышел из аллеи и скрылся в толпе на улице.

– Это все?

– Нет. Я думаю, что это был Тед Брайтон.

– Шенандоа!.. – Роже заглянул ей в лицо: – Ты уверена? Ты хорошо его разглядела?

– Нет. Честно говоря, я вообще ничего толком не увидела, но я узнала и запах, и походку, и эти огромные звенящие шпоры.

– В здешних краях многие носят шпоры! Тут же каждый второй – скотовод! Походка? Запах? Маловато. Просто ты слишком много думала об Арабелле – вот и вспомнила про Теда. Но он мертв. Забудь его. Нам и без него забот хватает.

– Роже, я никогда не смогу забыть ни его самоуверенную походку, ни отвратительный запах!

– На Западе многие ходят вразвалку, и еще больше народу моется раз в год.

– Нет! Это был Тед. Я знаю, это он! Помнишь, в Ледвилле грабил поезда какой-то бандит в маске? А теперь то же творится и здесь. Это он, он следит за нами, Роже! Я знаю, это Брайтон!

– Шенандоа, ты сама на себя не похожа – навыдумывала всякой ерунды и теперь боишься!

– Я готова спорить на что угодно – это он застрелил дядю Эда и пытался убить тебя. Роже, он не отстает от нас ни на шаг, и мне действительно страшно!

– До, я не дам тебя в обиду. – Он пожал ее руку. – Не надо бояться. И выбрось из головы Теда. Здесь нас наверняка поджидают трудности, но к Теду они не имеют никакого отношения. Кузен Блэки – вот что должно нас тревожить.

– Роже, пожалуйста, выслушай меня. Я действительно уверена в том, что нас выследил Тед Брайтон. И одному Богу известно, что взбредет ему в голову. Вдруг он собирается еще кого-нибудь убить? Мы должны что-то предпринять.

– Ты просто растерялась. Столько событий – и все навалились разом. Ну же, постарайся успокоиться.

Здесь я отвечаю за твою безопасность. Это моя земля, и на ней тебе ничто не угрожает. А с Блэки я мигом управлюсь – пусть только попытается мне напакостить!

– Роже, умоляю, поверь мне!

– Нет. Тед мертв. И опасаться нужно только Блэки.

– Я хочу, чтобы ты...

– А я не хочу, чтобы ты тревожилась попусту. Пусть кто-нибудь сунется – будет иметь дело со мной. А Теда выбрось из головы.

– А я все равно буду начеку, хоть ты мне и не веришь.

– Черт побери, Шенандоа! У меня и так забот по горло! И не хватало еще утешать тебя всякий раз, как тебе померещится Тед Брайтон! Забудь о нем, забудь навсегда!

Шенандоа промолчала. Было ясно, что до Роже не достучаться. От этого усилилось ощущение собственной ненужности, возникшее прошлой ночью. Он идет прямиком к своей цели и не позволит отвлекать себя от серебряного рудника и кузена Блэки. Что ж, она больше не станет заводить речь про Теда, но постарается быть начеку. Только бы ничего не случилось с Арабеллой!

– Взгляни, а вот и асиенда Кугуара Кейна, – заметил Роже, стараясь отвлечь ее от Теда Брайтона.

– Асиенда или все-таки дом? – решив больше не спорить, спросила Шенандоа.

– Асиенда. Ведь Кугуар – отпрыск древнего испанского рода.

– Но тогда почему Кейн?

– Потому что какому-то лихому ирландцу удалось очаровать одну из его прабабок. Насколько мне известно, этот брак был полон страстей, и одна буря следовала за другой.

– Еще бы.

– А отец Кейна взял в жены женщину из племени апачей.

– Апачей?! – удивилась Шенандоа.

– Да. Получилась любопытная помесь испанца с ирландцем и апачами.

– Вы, наверное, большие друзья?

– Когда-то мы были как братья. Ни у него, ни у меня не было ни братьев, ни сестер, и нас тянуло друг к другу.

– Вот уж не думала, что у тебя не было...

– Главное здание очень старое, хотя несколько раз перестраивалось. Все, что стоит рядом, то возводили, то разрушали – в зависимости от нужд ранчо.

– Значит, здесь всегда было ранчо?

– С тех самых пор, как король Испании отдал во владение предкам Кейна эти земли. Ты ведь, наверное, знаешь, что испанцы пришли сюда двести пятьдесят лет назад. Они же и выстроили Королевский тракт – «Эль Камипо Реал», – по которому перевозили товары из Мехико в Санта-Фе, столицу Нью-Мексико.

– Нет, я этого не знала.

– Ну что ж, тебе не помешает познакомиться с прошлым этого края, прежде чем познакомишься с самим Кугуаром.

– Ты с ним часто видишься?

Роже долго молчал. Наконец ответил:

– Нет. Мы не встречались уже десять лет.

– Десять лет... – растерялась Шенандоа. – Но ты говорил так, будто...

– Знаю. Все сразу же вернулось на свои места. Просто я успел позабыть немного, что эти земли – у меня в крови.

– То же самое чувствовал и дядя Эд в Долине Шенандоа. Он так и не смирился с тем, что потерял ее.

Она поспешно отвернулась к асиенде, которая находилась совсем близко. Это было большое приземистое здание из необработанного камня. Стены внушительной толщины напоминали скорее укрепления, чем загородный особняк. Во дворе деловито сновала многочисленная челядь.

Появившийся у парадного крыльца фургон тотчас же стал объектом всеобщего внимания. Люди, оставившие свои занятия, бежали к Роже, выкрикивая приветствия. Шенандоа с изумлением наблюдала, как Роган вылез из фургона и принялся пожимать тянувшиеся со всех сторон руки. Он горячо отвечал на приветствия, кого-то окликал по имени, кого-то о чем-то спрашивал – и все это на языке, незнакомом Шенандоа.

– Que pasa? – раздался голос с парадного крыльца. К ним спешил высокий стройный незнакомец с темными прямыми волосами.

– Mi hermano, buenas tartles! – отвечал ему Роже.

Шенандоа остолбенела, сообразив, что Роган изъясняется по-испански ничуть не хуже, чем по-английски. Обнимаясь с темноволосым незнакомцем, он так и сыпал испанскими фразами. Потом наконец отстранился и принялся его разглядывать. Темноволосый мужчина бросил в шумную толпу несколько слов, и все поспешили по своим делам. А он настороженно взглянул на Шенандоа.

– Это Шенандоа Девис, – тут же представил се Роже. – До, познакомься с Кугуаром Кейном.

Кугуар приветливо улыбнулся, сверкнув крепкими зубами, и произнес по-английски с легким акцентом:

– Мое почтение, сеньорита. – При этом его темные глаза взглянули на Роже – удостовериться, что следует сказать именно «сеньорита», а не «сеньора».

– Мисс Шенандоа Девис, – утвердительно кивнул Роже.

– Mi casa es su casa, сеньорита Девис, – галантно заверил Кугуар. – Чувствуйте себя как дома в «Гнезде Кугуара»...

– Спасибо тебе, Кугуар, – произнес Роже, – но она уже решила сделать своим домом поместье Роганов.

– До того дня, пока не выплачу долг и не получу свободу, – – невинным голоском напомнила Шенандоа, выбираясь из фургона.

Роже был тут как тут: он помог ей спуститься на землю и, как бы ненароком прижав к себе, прошипел:

– Нет никакой нужды сообщать Кугуару о нашей сделке! Это касается только нас с тобой.

Она ослепительно улыбнулась и спросила:

– А как же ты собрался объяснять мое присутствие в твоем доме – без дуэньи?

Роже скривился, но тут же как ни в чем не бывало обратился к Кугуару:

– Дядя Шенандоа был моим компаньоном, мы владели рудником в Колорадо. Его недавно убили. А мисс Девис любезно согласилась поехать со мной и помочь привести в порядок старый дом.

Кугуар кивнул. Внимательно взглянув на Роже, повернулся к гостье:

– Как это мило с вашей стороны, сеньорита! Их дом давно нуждается в женском присмотре. Но право же, нам не стоит так долго оставаться на солнце. В асиенде найдутся прохладительные напитки. Вы, наверное, устали. Не желаете освежиться? – И Кугуар повел гостей в дом.

Переступив порог гостиной, Шенандоа удивилась тому, как резко изменилась температура воздуха. Дом был выстроен квадратом вокруг внутреннего двора, чем немного напоминал логово Брайтонов. Но сходство забывалось при виде ухоженных, идеально чистых комнат, обставленных прекрасной мебелью темного дерева и со вкусом украшенных бархатными обоями, индейскими одеялами, испанским фарфором и оружием апачей. Чувствовалось, что этот старинный дом богат традициями, а время придавало всей обстановке налет утонченности и благородства.

Шенандоа усадили в кресло в уютной гостиной и принялись поить холодным лимонадом. И вообще делали все возможное, чтобы напряжение и усталость поскорее покинули ее. Кугуар Кейн оказался гостеприимным хозяином, а его челядь – умелой и исполнительной.

Роже осушил одним глотком бокал виски и не отказался от второго. Чувствуя себя в этом доме совершенно свободно, он устроился на ручке огромного кожаного кресла.

Кугуар не спеша отпил из своего бокала. Разглядывая Роже из-под полуопущенных век, он сказал:

– Долго же ты добирался домой, дружище. Роже допил виски и отставил бокал.

– Что, совсем плохо?

– Могло бы быть и хуже, много хуже, если бы время от времени мои люди не устраивали кое-какие неприятности.

– Ты ничего не упустил, – хмыкнул Роже.

– Я бы мог сделать намного больше для человека, которого считаю братом.

– Спасибо. Ну, теперь-то я здесь. И готов сам заняться своим делом. Он еще не нашел материнскую жилу?

– Нет. Но теперь ты здесь, и он утроит усилия.

– Черт побери! Ведь мы с Блэки могли бы работать вместе. Весь рудник теперь наш. И нет никакого смысла цепляться за старую вражду, которую развязали отцы.

– Что ж, ты мог бы попытаться заставить его одуматься, но он чрезвычайно упрям. Да... мы забыли про леди. Она, наверное, устала. Я сейчас пошлю...

– Спасибо, мне ничего не нужно.

– Ты действительно выглядишь усталой, Шенандоа. Нам обоим необходимо принять ванну и переодеться.

– Как вы доехали? – спросил Кугуар, проницательно глядя на Роже.

– Отлично. Без приключений.

– Вот и хорошо. Я дал знать, что вы поедете через горы.

– Дали знать? – смущенно переспросила Шенандоа. – Прямо в форт?

– Нет, совсем не в форт, – усмехнулся Кугуар. – Апачам.

Шенандоа в изумлении распахнула глаза.

– Не знаю, говорил ли вам Роже, что я наполовину апачи. И хотя после смерти матери связь с моим народом несколько ослабла, хозяева «Гнезда Кугуара» хранят верность договору, давным-давно заключенному с народом апачей. Мы держим наше слово, как и они – свое. И покуда я владею «Гнездом Кугуара», нам не грозит опасность со стороны индейцев.

– Понятно, – прошептала Шенандоа.

– Роганы когда-то также заключили с апачами договор, но Блэки уже много раз успел его нарушить. – Кугуар замолк, многозначительно посмотрел на Роже и добавил: – Тебе следует что-то предпринять и по этому поводу, иначе неприятности не заставят себя ждать.

– Непременно, – кивнул Роган. – Мы всегда жили в мире с апачами.

– Только благодаря договору. Нарушишь его или не возобновишь вовремя – и за твою жизнь не дадут и ломаного гроша.

– Я займусь этим сразу же, Кугуар.

– Вот и хорошо. Тогда и мне будет спокойнее.

– Пойдем наверх, Шенандоа, – напомнил Роже. – Давай приведем себя в порядок, прежде чем отдадим должное самому изысканному угощению на всем Западе. У Кугуара повар – настоящий волшебник!

– Да и ты всегда отличался завидным аппетитом, амиго! – засмеялся хозяин.

Роже, весело улыбаясь, вывел Шенандоа из гостиной.

Наверху ее ожидал еще более роскошный прием. Миниатюрная смуглая женщина, изъяснявшаяся исключительно по-испански, быстро приготовила ванну, полную ароматной пены, и, невзирая на протесты Шенандоа, сама вымыла гостью и уложила в постель. Она заснула, едва лишь голова ее коснулась подушки. А когда снова открыла глаза, обнаружила, что за окнами темно, а в доме царит мертвая тишина.

Стряхнув остатки сна, Шенандоа соскочила с кровати, чувствуя себя вполне отдохнувшей. Теперь можно было одеться и отправиться на поиски Роже. Их, конечно, поместили в разных комнатах. Роган недовольно поморщился, когда услыхал об этом от Кугуара, но промолчал, понимая, что необходимо соблюдать приличия. Ведь ничто не помешает им снова быть вместе в поместье Роганов.

Едва лишь Шенандоа поднялась, комната наполнилась служанками, которые принесли лампы и свежевыглаженное платье. Они вывели гостью на середину спальни и стали ее одевать. И при этом непрерывно тараторили. Хотя Шенандоа не понимала ни слова, было ясно, что все до одной были счастливы ей служить. Судя по всему, в этом доме им нечасто приходилось принимать женщин.

Когда же гостья была одета в вечерний туалет из голубого шелка, а ее волосы уложены в изысканную прическу, одна из горничных подала кружевную шаль, которую Роже подарил ей в Мексике. Она приняла ее не очень охотно, но оказалось, что время и расстояние успели приглушить страшные воспоминания о Брайтонах. Когда Шенандоа накинула на плечи тонкое кружево, она думала только о Роже.

Гостью проводили в гостиную, где ее уже ждали мужчины. На пороге она невольно задержалась: настолько непривычно выглядел Роган. Роже был в черном, с серебряной бахромой на брюках, в коротком жилете с искусной серебряной вышивкой. Его тонкую талию стягивал широкий черный ремень с массивной серебряной пряжкой. Свободная белая рубашка с длинными рукавами и расстегнутым воротом ниспадала широкими складками. Роскошная золотистая шевелюра оттенялась темными тонами одежды и делала Роже просто неотразимым. Но это было не все. Костюм испанского гранда усиливал исходившую от него ауру силы. Было ясно: этот человек чрезвычайно опасен в бою и будет отстаивать свои права до последнего вздоха.

Это ощущение еще более усилилось, когда он обернулся к Шенандоа. Роган окинул ее властным взглядом. Потом пристально посмотрел ей в глаза, разжигая в них изумрудное пламя страсти, – то был ответ на потаенный огонь, тлевший в глубине его собственных глаз.

– Добро пожаловать, Шенандоа, – проговорил он глубоким, низким голосом. – Я рад видеть па тебе эту шаль. Она очень тебе к лицу.

– Спасибо. Это необыкновенный подарок. Кугуар склонился в галантном поклоне и сказал:

– Ваша красота осияла мое убогое жилище, сеньорита!

– Благодарю, – смущенно улыбнулась Шенандоа, только теперь обратив внимание на то, что хозяин облачен точно в такой же костюм, что и Роган.

Двигаясь с врожденной грацией, присущей его дикому тезке, Кугуар поспешил налить гостье шерри. Когда она уселась в кресло и пригубила вино, Роже спросил:

– Ты хорошо спала?

– Да, спасибо. А ты?

– Не было времени. – Он о чем-то задумался, потом добавил: – Кугуар о многом мне рассказал. Слишком долго я не был в здешних краях.

– Возмутительно долго, Роже! – нахмурившись, уточнил хозяин.

– Я бы вообще не вернулся сюда, если бы...

– Возможно. А возможно, и нет. Человеку трудно устоять перед зовом вскормившей его земли. – И он обратился к Шенандоа: – Роже сказал, что вы – профессиональная картежница.

Она кивнула.

– Тогда здешняя жизнь может показаться вам скучной.

– Не знаю. Перемена подчас бывает приятна. Кугуар всмотрелся в ее лицо повнимательнее и сказал:

– Женщина легко привыкает к ярким огням и суете городской жизни, и тогда ей не хватает их в глуши, на ранчо.

– Часто случается именно так, – откликнулась Шенандоа со странным чувством, будто речь идет о ком-то постороннем.

Кейн хотел сказать что-то еще, но тут их пригласили к столу. Обед был сервирован в просторной столовой; хрустальные люстры мягко освещали длинный массивный стол. Все трое уселись на одном его конце. Шенандоа с восхищением разглядывала дорогие приборы, расставленные на белоснежной скатерти. Она уже забыла, когда в последний раз обедала в столь изысканной обстановке.

Одно блюдо сменялось другим, и гости вволю наслаждались чудесами испанской, мексиканской, ирландской и даже индейской кухни. Шенандоа отдала должное всем кушаниям. Правда, под конец привычка съедать все, что положено на тарелку, показалась несколько обременительной.

Кугуар под влиянием нескольких бокалов вина завел речь о девушке, с которой познакомился в городе.

– Она показалась мне воплощением женственности и красоты. Роже, ты ведь знаешь, что я мечтаю привести к себе в дом достойную хозяйку, но до сих пор не повстречал такую. Я надеялся найти невесту среди испанцев или апачей – родни по материнской линии, – но сердце мое молчало, и я ждал.

– А теперь? – Роже явно был удивлен красноречием друга.

– А теперь, когда я ее нашел, она осталась равнодушна.

– Равнодушна?! – Роган не верил своим ушам. – Да разве найдется на свете женщина, которая отвергнет предложение хозяина «Гнезда Кугуара»?! Я уж не говорю о том, что ты и сам по себе чертовски хорош. Вспомни, когда мы были молодыми, у тебя отбоя не было от девиц!

– Возможно, это еще более меня в ней привлекает. Правда, у нее есть другой.

– Да разве кто-то другой может с тобой тягаться? – Роже никак не хотел поверить в такую неудачу старого друга.

– Спасибо, амиго, но ей по сердцу яркие огни и шум Силвер-Сити. Наверное, я в ее глазах выгляжу занудой.

– Это ты-то зануда?! – Роган, похоже, вспомнил кое-какие похождения их юности.

– Ну, в ее глазах я прежде всего владелец ранчо, к тому же слишком респектабельный.

– Респектабельный! Что-то я совсем ничего не понимаю, mi hermano.

– Роже, слава Богу, мой отец не дожил до такого. Потому что я влюбился в танцовщицу из ночного клуба и намерен взять ее в жены!

Роже поперхнулся вином.

А Шенандоа окинула взглядом столовую, – очевидно, не в силах представить хозяйкой этого изысканного старинного дома какую-то вульгарную, накрашенную кокотку.

Кугуар между тем продолжал:

– Мне придется быть осторожным и нежным, чтобы завоевать ее сердце, потому что она до сих пор страдает от какой-то жестокой обиды и горя. Но она непременно станет моею сеньорой!

– Черт побери, Кугуар! – воскликнул Роже. – Я впервые слышу от тебя такие речи! У тебя были женщины, да, но чтобы...

– Она пленила мое сердце грустными голубыми очами, и пушистыми светлыми локонами, и прелестным юным телом. А кроме того, я чувствую в ней нечто неуловимое, такое, что присуще только прирожденным леди, впитавшим утонченность с молоком матери и выросшим в приличном доме. Но с ней случилось несчастье, и я очень хотел бы знать, какое, чтобы суметь ей помочь. Она не похожа на других. Душу ее терзает горе, но она старается забыть о нем. Я сам не знаю, я...

– Постойте, – едва дыша, перебила Шенандоа, пораженная внезапной догадкой. – А как зовут эту женщину?

Кугуар помолчал и ответил:

– Белла.

– Ваши предположения абсолютно верны, – заключила Шенандоа, таинственно улыбаясь.

– Что вы хотите этим сказать? – удивился хозяин.

– Белла... Вы все верно угадали. Только по-настоящему ее зовут Арабелла Уайт.

– Так вы с ней знакомы?!

– Ну и повезло тебе, дружище! – Роже хлопнул друга по плечу. – Ведь она – сестра Шенандоа!

– Ваша сестра?.. – изумился Кугуар.

– Да. Нас разлучили шесть лет назад, после смерти родителей. Я переехала на Запад, к дяде. А она осталась в Филадельфии. В этом году Арабелла отправилась ко мне в Томбстоун, но на поезд напала банда Брайтонов, у которых имелось убежище по ту сторону границы. Негодяи похитили ее и утащили к себе.

– Мы сумели ее освободить, – продолжал Роже, – но, увы, братья успели...

– Понятно, – сдержанно кивнул Кугуар. Его темные глаза грозно сверкнули. – Теперь все понятно. Вот почему она так низко пала в собственных глазах. Что ж, я с великой радостью отправлю мерзавцев на тот свет!

– Мы уже рассчитались с ними в Мексике, – заверил Роже.

– Спасибо, что рассказали, – сказал Кугуар. – Это многое объясняет. А откуда взялся Спайк Камерон?

– Он владел в Ледвилле ночным клубом. И сумел заманить к себе Арабеллу, – отвечал Роже.

– Мы пытались ее остановить, но сестра больше нас не слушает, – посетовала Шенандоа. – Остается лишь надеяться, что рано или поздно она разочаруется в Спайке.

– А других родственников у вас не осталось? – спросил Кугуар.

– Нет.

– Значит, это в вашей власти оказать мне честь и позволить добиваться руки вашей сестры?

– Это будет честью для нас, – нерешительно, но в тон ему отвечала Шенандоа, смущенная столь щепетильным соблюдением этикета.

– Кугуар может быть чертовски обходительным, когда приспичит, – лукаво улыбнулся Роже. – С другой стороны...

– Это крайне важно, Роже, – перебил хозяин. – Арабелла Уайт заслуживает величайшего уважения, и относиться к ней следует с любовью и почтением, как к самой настоящей леди. Я уверен, что это единственный способ заставить ее вспомнить о том, кем она была и осталась на самом деле.

– Кугуар, я, конечно, буду только рада, если вы захотите ухаживать за моей сестрой, но считаю необходимым предупредить, что...

– Знаю. Предоставьте все мне. Я сумею о ней позаботиться. Она слишком хороша для такого, как Спайк Камерон.

– Но будьте осторожны, – настаивала Шенандоа.

– Я не собираюсь навязываться Арабелле или приставать к этому Камерону – просто окажусь рядом в нужную минуту.

Шенандоа кивнула.

Кугуар расплылся в улыбке и произнес, поблескивая глазами:

– Но тем не менее я сделаю все, что возможно, дабы ускорить их разрыв. А еще мне кажется, что она чуточку ко мне неравнодушна, – в те мгновения, когда теряет над собой контроль.

– Я обещаю, что буду помогать вам во всем, Кугуар, – заверила Шенандоа. – Но Арабелла должна сама сделать выбор.

– Безусловно. Того же хочу и я. – Кейн обратился к Роже: – Но хватит о моих проблемах. Нам нужно еще многое обсудить.

Роган кивнул, но сначала предложил Шенандоа:

– Может, тебе лучше подняться наверх? А мы перейдем в кабинет. Вряд ли наши разговоры будут для тебя интересны.

Шенандоа колебалась. Ее интересовало абсолютно все, что имело отношение к Роже, однако ей хотелось обсудить эти проблемы наедине с Кугуаром. И снова навалилось ощущение собственной ненужности... Она встала и ответила:

– Конечно, мне лучше прилечь. А вы занимайтесь делами, сколько нужно. До завтра. – С этими словами гостья покинула столовую.

 

Глава 25

Извилистая Рио-Гранде с трудом прокладывала себе путь в горах Нью-Мексико, чтобы добраться до Мексиканского залива. На горизонте, к востоку от Силвер-Сити, вонзались в небо вершины гор Мимбрес. А в широких долинах у их подножия колыхалось зеленое море – пастбища ранчо Роганов. И хотя воды и травы здесь могло бы хватить на несметные стада, наслаждались этим великолепием лишь несколько одичавших коз. Кое-где в траве белели отполированные временем кости животных. Чахлые, кривые деревца по берегам реки почти не давали тени.

Когда они добрались до воды, Роже Роган решил сделать привал. Суровые загорелые мужчины в широкополых шляпах спешились и повели лошадей к реке. Однако все по-прежнему были начеку, то и дело настороженно оглядывая окрестности.

Шенандоа с помощью Роже выбралась из повозки с припасами. Чтобы хоть немного остудить лицо, она принялась обмахиваться шляпой. Ее глаза тоже тревожно оглядывали местность, но она ничего не заметила. Только несколько птиц кружили поодаль.

Пока мулы с жадностью пили холодную, чистую воду, Роже успел посовещаться с шестеркой вооруженных слуг, которых отправил с ними Кугуар Кейн. Шенандоа молча дивилась тому, как легко и естественно Роже вошел в роль командира их маленького отряда. Люди повиновались ему безоговорочно. Только бы не пришлось пустить в ход смертоносное оружие, что висело у них на бедрах и торчало из притороченных к седлам чехлов!..

Удаляясь от «Гнезда Кугуара», и Роже, и охранники становились все более осторожны. Шенандоа же понятия не имела, чего следовало опасаться. Однако напряжение спутников постепенно передалось и ей. Теперь она также часто и настороженно озиралась, но до сих пор не заметила ничего необычного.

Пока люди и лошади утоляли жажду речной водой, Роже предложил своей даме напиться из фляжки. Отдав должное прохладной, освежающей влаге, она с благодарностью улыбнулась Рогану. После недолгой передышки отряд продолжил свой путь на запад, в сторону гор Мимбрес.

К вечеру всадники добрались до их подножия. Вдалеке, над поросшей сочной травой равниной, возвышались два каменных здания. Совершенно одинаковые, они смотрели друг на друга через разделявшую их бездонную пропасть. Солнце бросало прощальные лучи на гладкие стены этих домов и высвечивало разбросанные вокруг невысокие деревянные постройки.

Совершенно очевидно, что эти постройки прикрывали входы в шахту, но, судя по их виду, эти строения были заброшены уже много лет.

– Это и есть... – проговорила Шенандоа, обернувшись к Роже.

– ...доказательство глупого упрямства двух братьев, – сурово промолвил он.

– Я хотела сказать – это и есть твой дом?

– Принадлежащее мне здание – но не дом. Тот, что справа, теперь принадлежит Блэки. А тот, что слева, построил мой отец.

– На вид они очень крепкие, Роже, – сказала она, чтобы хоть как-то его приободрить.

– О да, – горько рассмеялся он. – Мои отец и дядя все делали добротно, на века!

– И, кажется, здесь было много шахт? Роже с горечью рассмеялся:

– Ну что ж, можно назвать их и так, но, по-моему, ни одна из этих дыр не походит на шахту.

– Вот как! А я думала...

– Ну да, из них вынимали достаточно серебра, чтобы не помереть с голоду. Опустошали один карман с самородками за другим, но никому никогда не удавалось докопаться до материнской жилы. Никому! И оба так и умерли, не добравшись до нее. Всю жизнь так и проползали по веткам.

– Проползали по веткам? Ничего не понимаю.

– Здешнее серебро встречается в чистом виде. Ты можешь найти ветку диаметром в несколько дюймов или даже в целый фут и ползти по ней в надежде добраться до источника огромного богатства – материнской жилы. Вот этим они и занимались всю жизнь.

– Но они отстроили такие большие дома!

– Ну да. Потому что собирались разбогатеть. Когда они открыли первую ветку, то решили, что уже стали богачами. Добыли из нее все серебро и выстроили дома, даже обзавелись кое-каким хозяйством. И это показалось им богатством. Может, так оно и было. Тогда братья захотели жениться. Однако они вечно завидовали друг другу. К тому же оба влюбились в одну и ту же женщину. Но досталась она моему отцу. Из-за нее и из-за того, что материнскую жилу так и не нашли, разгорелась вражда.

– И?..

– И то, что ты сейчас видишь, можно считать итогом их жизни.

– Ясно. А что было с твоей матерью?

– Умерла. Я был слишком маленьким, чтобы что-то запомнить. Так что меня спрашивать об этом бесполезно, а старики унесли эту тайну с собой в могилу.

– А мать Блэки?

– Дядя подобрал ее где-то в борделе. Женился. А она сбежала, как только родила Блэки.

– Мне очень жаль...

– Напрасно, возможно, она была лучше их обоих. Шенандоа с болью вслушивалась в напряженный голос Роже. Ибо в нем звучало не просто горе из-за утраты родителей, а нечто большее. Ах, как бы ей хотелось помочь ему, утешить, но Роган совершенно замкнулся в себе и отдалился от нее под влиянием прошлого.

И прошлое это, судя по всему, отнюдь не было радостным – особенно для маленького ребенка.

– Что было, то было, Шенандоа, – промолвил он, немного успокоившись. – И я меньше всего хочу продолжать вражду с Блэки. Я могу с ним поделиться. Если он захочет, мы пробьем одну общую шахту. Беда наших отцов заключалась в том, что они вечно подкапывались один под другого, каждый хотел первым добраться до материнской жилы и в одиночку завладеть сокровищем. Но сейчас в этом нет нужды. Потому что я готов сотрудничать с Блэки.

– Если он сам еще не нашел материнскую жилу, – сказала Шенандоа, до которой только теперь дошло, как много драгоценного времени пришлось потратить Роже ради нее.

– Он вполне мог это сделать, но, насколько я вижу, Блэки перенес поиски в сторону от тех мест, где брали серебро наши отцы. Его всегда подводит чутье – оно у него гораздо хуже, чем у его родителя. Но, возможно, ему просто повезло. Кто знает?

– А ты знаешь, где проходит материнская жила?

– Никто не знает этого точно. Но в восемнадцать лет я наткнулся на ветку, которая, по-моему, вела к ней. И помчался с это идеей к отцу. Он поднял меня на смех. И я ушел из дому на следующий день, так и не показав ему то место.

– И не возвращался домой целых десять лет?

– Да. Но теперь я непременно найду материнскую жилу и докажу свою правоту. Причем сделаю это очень скоро.

– Я помогу тебе.

Роже испытующе взглянул на свою спутницу и грустно улыбнулся.

– Спасибо, – произнес он, отводя глаза. – Я знаю, что прав. Иного просто быть не может. Я не знаю, что буду делать дальше, но сейчас мне нужно докопаться до этой жилы.

Шенандоа промолчала – она чувствовала, что готова помогать ему всем, чем сможет.

– Мы скоро приедем, Шенандоа. И надо быть еще бдительнее, чем раньше. Кто знает, что взбредет в голову Блэки. Может, ничего страшного, но на всякий случай будем начеку!

Слуги Кугуара Кейна окружили фургон плотным кольцом, осторожно продвигаясь по неровной дороге. Шенандоа с такой силой вцепилась в деревянную скамейку, на которой сидела, словно от этого зависела ее жизнь. Она почти физически чувствовала напряжение, сковавшее окружающих ее людей. Однако вокруг было тихо, и они без помех подъехали к самому крыльцу большого белокаменного дома.

Один из слуг остался с Шенандоа, тогда как остальные вместе с Роже быстро обошли вокруг здания и вошли внутрь. Пока они проверяли, нет ли засады, Шенандоа успела как следует рассмотреть принадлежавший Роже особняк.

Он оказался еще более массивным сооружением, чем выглядел издалека, с дороги. Длинный фасад двухэтажного здания затеняли от безжалостного солнца просторные веранды – по одной на каждый этаж. На каждую из веранд выходило по четыре высоких – от пола до потолка – двери плюс массивная двустворчатая парадная дверь. На черепичной крыше размещалось пять слуховых окон и столько же дымовых труб. Навесы над верандами подпирали изящные деревянные колонны, но на втором этаже между ними тянулось кружево чугунной решетки, а сверху – резные украшения. Но в глаза бросалось полное отсутствие всякой растительности. Ни деревца, ни кустика, которые бы прикрывали собой этот дом, властно цеплявшийся за сухую, безжизненную землю.

По ту сторону ущелья высилось строение, как две капли воды похожее на дом Роже. И хотя дом выглядел таким же заброшенным, Шенандоа знала, что там обитает загадочный кузен Блэки. Возможно, он и сейчас следит за ними сквозь щелку в оконных ставнях.

– Шенандоа! – окликнул подошедший сзади Роже. Она резко обернулась.

– В доме все в порядке. Люди Кугуара разгрузят фургон у заднего крыльца. А мы войдем в парадную дверь, и я покажу тебе, что и как.

– Отлично. Мне не терпится осмотреть твое жилище.

Роган помог ей соскочить на землю. Пока они поднимались по ступеням, расторопные слуги отогнали повозку к заднему крыльцу.

Роже пришлось повозиться с замком. Он успел изрядно заржаветь за эти годы, и ключ, хранившийся у Кугуара, не поворачивался в нем. Но вот наконец замок щелкнул, Роже толкнул тяжелые створки, и они оказались в доме, куда проникал рассеянный свет с веранды.

Шенандоа вошла первая, тут же закашлялась от спертого воздуха и нерешительно оглянулась на Роже. Тот пошире распахнул двери и прошел направо, к выходу на веранду. Шенандоа следовала за ним по пятам. Наконец он толкнул дверь на веранду, и в дом прорвался свет.

Затем следовала гостиная. Мягкая мебель с плюшевой обивкой стояла здесь мертвыми чопорными рядами. Ею явно никто не пользовался – на всем лежал толстый слой пыли.

– Никто на этом не сидел, – прочел Роже ее мысли, кивая на мебель. – Наверное, ее покупала еще моя мать.

Он открыл дверь в следующую комнату. Легкие Шенандоа наполнил все тот же пахнущий пылью, затхлый воздух. Пришлось открыть дверь на веранду, чтобы разглядеть длинный дубовый стол и стулья, украшенные резьбой. Роже бесстрастным голосом пояснил:

– Это столовая. Мы также почти ею не пользовались.

Как и гостиная, столовая выглядела запущенной, но, несомненно, после хорошей уборки эти комнаты могут выглядеть весьма красивыми и уютными. Мать Роже вложила когда-то немало сил, чтобы обставить свое жилище, и как жаль, что ей так и не довелось порадоваться результатам своего труда.

Роже тем временем повернулся спиной к веранде и открыл дверь, которая вела на заднюю половину.

– Кухня, – провозгласил он, широким жестом обводя просторную, светлую комнату. В одной ее части был устроен обеденный угол, а в другой имелось все необходимое для приготовления пищи. Окна были прорублены в задней стене дома, и, когда Роже распахнул пыльные ставни, кухня наполнилась светом и свежим воздухом.

– Какой чудесный дом, Роже! – восхищенно прошептала Шенандоа, когда он остановился рядом. – Чтобы привести его в порядок, достаточно просто как следует убраться. По-моему, мебель отлично сохранилась и не требует замены.

– Тебе нравится? А я вот всегда относился к нему равнодушно. Для меня он являлся не более чем удобным местом для ночлега. Пойдем дальше, я еще не все тебе показал, – и Роган кивнул на дверь в дальнем углу кухни: – Вон там кладовая. Она такая же просторная, как и кухня. Отец любил держать все необходимое под одной крышей и не пожалел отвести изрядную часть дома под хранилище для припасов. Слуги Кугуара должны именно там сложить все, что мы привезли в фургоне.

Из кухни он провел ее по коридору в центральную часть здания. Отсюда по широкой лестнице можно было попасть на второй этаж. Но они не стали подниматься, а вернулись к парадным дверям. На сей раз Роже повернул в другую сторону и ввел Шенандоа еще в одну комнату, поспешив распахнуть выходившую отсюда на веранду дверь.

– Это комната для дневного отдыха. Наверное, ее также можно использовать как гостиную, хотя старик в последние свои дни превратил ее в спальню, даже кровать сюда притащил.

Мебель здесь была изрядно потерта. На грязном полу валялись рваные газеты, книги в измятых переплетах, стояли тарелки с засохшими остатками пищи. Бросив мимолетный взгляд на весь этот беспорядок, Роже направился в следующую комнату.

Судя по всему, здесь находился рабочий кабинет старого Рогана. Огромный дубовый стол был завален какими-то бумагами и газетами. Возле него стояло массивное кресло с потрескавшейся кожаной обивкой, два таких же кресла у стены, небольшая этажерка с книгами. И вокруг – тот же беспорядок и запущенность.

Роже растерянно огляделся и поспешил выйти на веранду.

– А что наверху? – спросила Шенандоа.

– Спальни. Четыре по фасаду. Угловая слева – спальня отца. Рядом с ней комната для гостей. Та, что с правого угла, была моей. Я приказал отнести туда наш багаж.

– А четвертая?

– Наверное, у мамы не дошли до нее руки. Там пусто. Вдоль задней стены расположены маленькие спальни, предназначенные для слуг. Наверное, там тоже сейчас пусто.

– Пожалуй, наверху я смогу осмотреть все без тебя.

– Вот и хорошо. Мне дорога каждая минута. Скорб стемнеет, а я должен удостовериться, что в пристройках на заднем дворе никто не устроил засаду. Люди Кугуара останутся, чтобы охранять нас. Посмотрю еще, нельзя ли разместить их в старом амбаре. Не беспокойся, голодными они не заснут – Кугуар позаботился обо всем.

– Хорошо, милый. Какую помощь ты ожидаешь от меня?

– Я бы не хотел, чтобы ты надрывалась, выгребая всю эту грязь, – отвечал Роже, задумчиво глядя вокруг. – Кугуар скоро пришлет сюда служанок. А тебе вполне достаточно приготовить нам сносную постель. Ну и разобрать багаж.

– Это совсем не трудно. Я все сделаю. А ты, Роже, будь поосторожнее!

– Непременно. Дай знать, если что-нибудь понадобится.

Шенандоа смотрела вслед Роже, спешащему на задний двор. Затем она снова повернулась к дому. Пожалуй, стоит оставить двери открытыми, пока не стемнеет. Затхлая атмосфера действовала удушающе, однако она не сомневалась, что виной тому не только запертые окна и двери. Дому не хватало не просто воздуха и света. Ему не хватало любви. И, похоже, он вообще не знал, что это такое.

Позднее, когда начали сгущаться сумерки, Шенандоа услышала, как Роже захлопнул двери на первом этаже, выходившие в патио.

Время в его отсутствие пролетело быстро. Шенандоа сама отыскала бельевую. Хранившиеся там постельные принадлежности оказались слегка сырыми, но чистыми. Она вынула и кое-что из своих вещей, хотя большую часть оставила лежать в сундуке. Кто знает, как долго придется пробыть здесь. Располагаться как у себя дома не имело смысла.

Улучив минутку, Шенандоа заглянула в спальни на правой стороне фасада. Там царило все то же запустение: выцветшие обои, добротная, крепкая мебель и многолетний слой пыли. В спальне у Роже было немного уютнее.

Она как следует проветрила эту комнату, вытерла пыль с мебели и вытрясла покрывало с кровати. Ни занавески, ни ковер на полу она трогать не решилась из опасений поднять еще больше пыли. Эти вещи требовали более основательной чистки.

Она закончила стелить постель и спустилась, чтобы помочь Рогану, оставив гореть небольшую лампу возле кровати. Освещая дорогу свечой, она прошла через гостиную и комнату отдыха. Роже оказался в кабинете.

Услышав ее шаги, Роган взглянул на Шенандоа, нахмурился, поднес ко рту опустошенную до половины бутылку виски и сделал несколько жадных глотков. Удивленная таким приемом, Шенандоа замерла на пороге:

– Роже, нам, наверное, пора поужинать?..

– К черту ужин! Ты что, не видишь, что я напился? – невнятно пробурчал он.

– Ничего не понимаю, – отвечала она, осторожно входя в комнату. – Мне казалось, ты так рвался сюда...

– Ну да, и теперь я здесь.

– Да, и тебя ожидает множество дел, верно? Роже еще раз основательно приложился к бутылке, со стуком поставил ее на стол и сказал, делая рукой широкий жест:

– Вот взгляни, Шенандоа. Сколько я себя помню, это было его владением. А теперь его не стало, и святыня превратилась в обыкновенную комнату, полную хлама.

Шенандоа осторожно присела на краешек кресла, поставила свечу на стол и опустила на колени корзинку с ужином.

– Человек провел здесь целую жизнь, и что осталось после него? Нелепый огромный дом да несколько нор в земле!

– И ты. Все это он сделал ради тебя, Роже.

– Черта с два! Так и знал, что ты так скажешь! Но ты ошибаешься. Мне следует поблагодарить лишь мать за то, что я появился на свет, и самого себя за то, что сумел кое-как встать на ноги. Упрямому старикашке были знакомы только два чувства: любовь и ненависть. И прилагались они только к двум объектам на всем свете. Ненависть предназначалась для родного брата. А любовь приберегалась для серебра. Только материнскую жилу он так и не нашел. Мать-земля не захотела отвечать ему взаимностью. Но я найду эту жилу. И обязательно добьюсь того, чего не добился он.

У Шенандоа сердце екнуло. Неужели Роже, сам того не сознавая, уподобился отцу? Неужели и он любит только серебро, пресловутую материнскую жилу?! Неужели ему недоступны чувства к живой женщине из плоти и крови? Стараясь не поддаться страху, она с нажимом проговорила:

– Роже, по-моему, нам пора перекусить.

– Кугуар рассказал мне, что двое упрямых стариков окочурились почти в один день. И я этому не удивился. Их жизни поддерживала ненависть. Она – и еще мечты о материнской жиле.

– Роже, их больше нет. И ты волен сам выбирать дорогу в жизни.

– Интересно, чем все это время занимался Блэки? По правде сказать, он всегда был для меня загадкой.

Всегда замкнут, всегда холоден – точно змея, готовая к броску. Не думаю, что с тех пор его характер изменился к лучшему, но готов с ним сотрудничать. – Роже выпил виски и поморщился, когда янтарная жидкость обожгла желудок.

Шенандоа все больше тревожилась. Она впервые видела Роже в таком состоянии и пожалела, что с ними нет Кугуара. Он бы знал, что предпринять и как удержать Роже от пьянства.

А тот пробормотал, словно прочел ее мысли:

– Если бы не Кугуар и его семья, у меня не осталось бы ни одного близкого человека на свете, а заодно и образования. Я в долгу перед Кугуаром Кейном и непременно отплачу ему сторицей.

– Роже, я уверена, что ему ничего от тебя не нужно. Ведь вы были друзьями.

– И остались друзьями. – Роже откинулся в кресле – оно ответило надсадным скрипом. – И я желаю ему счастья. Коли ему угодно пожелать Арабеллу – что ж, он ее получит!

У Шенандоа перехватило дыхание. Она резко выпрямилась:

– Да как у тебя язык повернулся?! Моя сестра – не кукла!

– С Кугуаром ей будет хорошо.

– Ну и пусть. Она имеет право решать сама. Я ушам своим не поверила, когда ты...

– Кугуар ее хочет. Кугуар ее получит. Шенандоа вскочила, швырнула корзинку на стол и выпалила:

– Можешь ужинать сам! И остаться здесь на всю ночь! Я пошла спать!

Она повернулась, чтобы уйти, но Роже оказался проворнее. Он крепко ухватил ее за руку и рывком притянул к себе. От него нестерпимо несло виски.

– Шенандоа, я тоже привык получать то, чего хочу, и этой ночью я хочу тебя.

– Ты пьян! – Она пыталась вырваться.

– Пьян, но не настолько, насколько бы мне хотелось.

– Отпусти меня!

– Только не этой ночью. – И он вдруг обнял ее, опрокинув бутылку. Тупо проследил, как содержимое бутылки растекается по столу, пожал плечами и еще крепче прижал к себе Шенандоа.

Она продолжала сопротивляться.

– Не дергайся, – буркнул Роже, поднимаясь на ноги.

На всем пути от кабинета до спальни Шенандоа старалась освободиться: она молотила его кулаками и просила:

– Роже, отпусти меня! Ты сам не соображаешь, что делаешь!

– Неправда, отлично соображаю.

Наконец они добрались до спальни. Роган пинком захлопнул дверь и швырнул на постель свою пленницу. Рассеянно осмотрелся и заметил:

– Давненько же я здесь не был. – Тут его взгляд остановился на Шенандоа. – А ты была бы очень кстати в моей постели и в восемнадцать лет – не только теперь!

Шенандоа все больше раздражалась. Ее абсолютно не устраивало то, что творилось в этом доме. Роже превратился в совершенно незнакомого человека. И она не собиралась уступать ему до тех пор, пока он снова не станет таким, каким она его знала до сих пор.

Но на ее глазах подобно шелухе облетали черты, приобретенные за годы странствий, и вылупившийся из-под них Роже отнюдь не собирался меняться. Он лихорадочно срывал с себя одежду и расшвыривал ее по комнате. Его взор был прикован к Шенандоа, которая продолжала сидеть неподвижно на краешке кровати.

Ей пришлось несколько раз глубоко вздохнуть, чтобы подавить неподвластную рассудку волну ответного желания, вспыхнувшего при виде его обнаженного тела и пылавшего от страсти взгляда.

– Я ухожу сию же минуту и буду спать внизу. Поговорим утром.

Но Роже настиг ее; она не успела сделать и шага, как он вцепился в застежку на ее платье. Пуговицы с треском посыпались на пол. Шенандоа охнула и толкнула его что было сил. Но он ничего не замечал, кроме обнажившейся полоски нежной кожи. Попытки удержать на себе платье привели к тому, что оно было разорвано в клочья. Она не успела опомниться, как оказалась совершенно голой, прижатой к пыльному тюфяку его тяжелым, распаленным телом.

– Роже!.. – простонала Шенандоа, пытаясь отвести назад его руки.

В ответ он лишь схватил тонкие запястья и завел их за голову Шенандоа. Его улыбка в неярком свете ночника сверкнула алчным оскалом: в ней не было и капли тепла. Она попыталась оттолкнуть его ногами, но Роже тут же зажал их коленями, и теперь Шенандоа вовсе не могла двигаться.

– Вот так, – прохрипел он, – я возьму тебя тогда, когда захочу, – и стал целовать ее лицо, обдавая перегаром виски. Сгорая от страсти, он больно укусил ее за ухо. Она отдернулась. Роже гортанно засмеялся, его язык заскользил по ее губам и щекотал, и дразнил их до тех пор, пока они не раздвинулись, отвечая на его неистовый натиск, уступая его силе и настойчивости.

– Роже... – простонала она, как только он приподнял голову, и неловко дернулась под его телом.

А он продолжал свои неистовые ласки. Он теребил зубами соски, он щекотал ложбинку между грудей и впадину возле пупка, и спускался все ниже, пока не добрался до влажных, горячих складок, средоточия их общих желаний. Он прошептал:

– До... – и припал к ним губами, отчего ее тело встрепенулось и выгнулось ему навстречу, умоляя не прекращать эту волшебную, восхитительную игру.

– Роже, не надо, Роже... – молила она, беспомощно мечась по подушке и пытаясь освободить руки.

– Нет. На этот раз тебе не уйти, Шенандоа, – прохрипел он. – Слишком долго я играл по твоим правилам. Теперь ты на моей территории. Будем играть в мои игры.

И он ворвался в жаркую, податливую глубину. Ее ноги, получив свободу, обвились вокруг бедер Роже, который как-то глухо всхлипнул и ответил на молчаливый призыв, раз за разом возобновляя свои атаки. А Шенандоа стонала и вскрикивала от наслаждения, она упивалась тем, как его пульсирующая плоть проникает все глубже, утоляя жгучий голод любви, снедавший ее тело. Роже двигался все быстрее, не имея больше сил ни сдерживаться, ни заботиться об удовольствии партнерши. Для него перестало существовать все, кроме единой цели – как можно скорее разрядиться в эту желанную, чудесную глубину.

Зажмурившись, запрокинув голову, он сделал последний, самый отчаянный рывок и забился в судорогах экстаза. Шенандоа напряглась и выгнулась ему навстречу, достигнув разрядки в тот же миг, и их покрытые потом, разгоряченные тела унес на вершины блаженства незримый – один на двоих – вихрь.

Когда они пришли в себя, все еще стискивая друг друга в объятиях и тяжело дыша, Роже рухнул рядом с Шенандоа и отпустил ее запястья.

Она повернулась на бок – так, чтобы он ее обнял, – но Роже уже успел заснуть. Повинуясь внезапному порыву, Шенандоа ласково отвела с его лица влажную прядь волос. Что бы ни случилось, она сейчас не в состоянии оставить его и уйти. Она чувствовала, что ее удерживает возле Рогана гораздо большее, чем условия нелепого договора.

 

Глава 26

На следующее утро Шенандоа разбудил аромат кофе. Она открыла глаза и увидела склонившееся над нею улыбающееся лицо Роже. Он держал наготове исходивший паром кофейник.

– Нам сегодня многое нужно сделать, – сообщил он, подавая ей полную чашку.

Она протянула руку, отчего одеяло сползло до пояса и обнажились пышные груди с яркими бутонами сосков.

– Или ты решила не давать мне работать? – с лукавой улыбкой поинтересовался Роган. Он не удержался от соблазна потеребить розовый сосок, мгновенно отвердевший.

– Это ты не даешь мне выпить кофе, – возразила она, отстраняя его руку.

– Тогда отдай чашку.

– Ну уж нет. – Она натянула одеяло повыше. – Лучше скажи, что ты собираешься делать?

– Шенандоа, мне без тебя не обойтись. – Тотчас же оставив шутливый тон, Роже присел на край постели. – Но прежде, наверное, я должен извиниться перед тобой за вчерашнее.

Она приподняла бровь.

– Не обижайся на то, что напился и набросился на тебя. Вот уж действительно – гостеприимный хозяин!

– Поскольку это обернулось...

– Надеюсь, тебе не было больно? Она отрицательно покачала головой.

– Вот и хорошо. Понимаешь, я возбуждаюсь от одного твоего вида!

– Чем я могу тебе помочь? – напомнила Шенандоа, несказанно радуясь тому, что приступ меланхолии миновал и Роже готов взяться за дело.

– Я ведь уже рассказывал тебе про Блэки и про ветки материнской жилы.

– Да, рассказывал.

– И тебе известно, что я не могу ему доверять.

– Ты говорил и об этом.

– Люди Кугуара будут работать на руднике, пока я не смогу привезти рабочих из города. И тем не менее мне бы не хотелось показывать кому бы то ни было ту самую жилу, про которую я рассказал тебе вчера. Ведь у Блэки могут найтись шпионы даже среди слуг Кугуара. Но это не причинит мне вреда, если буду держать в тайне место главных поисков.

– Ты собираешься единолично завладеть материнской жилой, если ее найдешь?

– Нет, не так. Когда я ее найду, я должен произвести анализы и подать соответствующую заявку властям, и только потом поставлю в известность Блэки. В противном случае...

– Он может попытаться завладеть всем?

– И не задумываясь, убьет любого, кто встанет на пути.

– Понятно. Но чем могу помочь я?

– Не забывай, я видел тебя в деле там, в Мексике! Шенандоа кивнула, вспомнив подробности освобождения ее сестры.

– Я мог бы докопаться до материнской жилы в одиночку, но кто-то должен стоять на страже. Кто-то, кому я полностью доверяю. Мы сохраним все в тайне. Приставим людей Кугуара к работам на старых местах и скажем, что отправимся в горы искать новые жилы серебра.

– А это не опасно?

– Шенандоа, нам еще долгое время будет грозить смертельная опасность. Блэки не остановится ни перед чем, лишь бы завладеть всем богатством. Так что в любом случае мне спокойнее знать, что ты рядом.

– Ладно. Давай займемся этим немедля. Мне очень хочется, чтобы ты поскорее нашел эту свою материнскую жилу и поставил на место Блэки, ведь тогда...

– Тогда ты сможешь вернуться за сестрой, отправиться в Ледвилл и разыскать убийцу Шустрого Эда.

– Да, я бы хотела сделать все это, но, кроме того...

– Ты бы вернулась к игре. Можешь не напоминать мне лишний раз. – Роже вскочил и направился к двери. У порога сказал: – Одевайся поскорее. Я буду внизу – дам задание слугам.

Когда Шенандоа спустилась вниз, в доме царила деловитая суета. Роже давал инструкции, проверял снаряжение, сверялся с картами. Люди Кугуара явно горели желанием поскорее приступить к работе.

Конечно, за прошедшую ночь не случилось чуда, способного преобразить запущенный дом, однако свежий воздух и солнечный свет, вливавшиеся в распахнутые окна и двери, сделали его более пригодным для жизни. Торопливо расправляясь с присланным Кугуаром завтраком, Шенандоа услышала, как к парадному крыльцу подъехал тяжело груженный фургон. Она поспешила туда и увидела группу темноволосых черноглазых женщин, которые направлялись к дому, оживленно болтая и жестикулируя.

Подошел Роже, и они встретили женщин вдвоем. Не теряя времени, Роган проводил служанок в дом, объясняя им по-испански, что хотела бы сделать Шенандоа, чтобы привести дом в надлежащий вид. Вооружившись ведрами и тряпками, женщины споро принялись за работу, то и дело громко восклицая при виде плачевного состояния родового гнезда Роже Рогана.

Мужчины уже успели отправиться к местам прежних раскопок, и Роже с Шенандоа оказались предоставленными сами себе. Роган сам собрал снаряжение и припасы, погрузил их на верховых лошадей и помог Шенандоа взобраться в седло.

Она обернулась в нерешительности, но Роже заверил:

– Не беспокойся за этих служанок. Они много лет исправно служили у Кугуара. Я уверен, что и для нас они потрудятся на славу. Эти женщины не нуждаются в понукании.

– Но я подумала, что ты хотел...

– Чтобы ты сама решила, что и в каком порядке следует делать. Они выполнят твои указания. Мне же без тебя не обойтись.

Выяснив этот вопрос, они поехали в сторону гор Мимбрес, громоздившихся на горизонте. Их лица овевал прохладный ветерок. Лошади осторожно выбирали путь; их копыта звонко стучали по камням. Жужжали насекомые. Солнце начинало припекать спины всадников. Оба ехали молча. Роже настороженно поглядывал по сторонам.

На вот наконец они въехали под сень рощицы пиний, источавших густой смолистый аромат. Ведя лошадей под уздцы, Роже с Шенандоа забрались туда, где стройные стволы росли гуще всего, пряча от любопытных взоров скальный выступ. Роже привязал свою лошадь и пошел вперед. Шенандоа последовала его примеру, и вскоре они подошли к древнему корявому дереву. Здесь стало ясно, что с другой стороны скалы – обрыв.

Она подошла к самому краю и осмотрелась. Перед нею открылся прекрасный вид на всю округу. Тонкая, едва заметная линия на горизонте наверняка была руслом Рио-Гранде. Стада скота на изумрудных просторах пастбищ казались темными пятнами. А за пастбищами стояли два белокаменных дома, разделенных глубоким ущельем. Все дышало удивительным покоем и тишиной. Только ветер негромко посвистывал в скалах.

– Здесь отличное место для наблюдений, Шенандоа.

– Ты хочешь сказать, мы пришли?

– Да. Там, позади, на краю рощи, я и нашел жилу – как раз возле скал. На первый взгляд – самая обыкновенная земля, но она таит в себе несметные сокровища.

– Давай сначала проверим, на месте ли они.

– Серебро лежало тут столетиями, – хмыкнул Роже. – И не денется никуда, пока мы его не возьмем.

– Но ведь мог же кто-то наткнуться на следы твоей лопаты!

– Не думаю. Здесь все выглядит по-прежнему. И к тому же место хорошо укрыто за толстым стволом дерева.

– А что, если откопали другую жилу, которая ведет в ту же сторону, что и твоя?

– Вряд ли. По счастью, разведка велась по большей части внизу, в долине, недалеко от дома. И я очень доволен, что Блэки до сих пор не додумался сунуться в горы. Но ты права: надо все же проверить, не пробрался ли он сюда тайком.

– Я пойду с тобой.

– Нет. Сначала я проверю, нет ли засады. А ты подожди за этим деревом. Его ствол укроет от посторонних, и ты первой заметишь любого, кто сюда сунется. – Он вытащил из седельного чехла винтовку и подал Шенандоа. – Возьми, она может пригодиться. – С этими словами ушел, уводя под уздцы обеих лошадей.

Вскоре Роже скрылся среди деревьев, а она, прислонившись к корявому стволу, внимательно осмотрела долину. Отсюда можно заранее увидеть любого путника, поднимающегося в горы, и успеть предупредить Роже.

Вскоре Роган вернулся.

– Все в порядке. Блэки ничего не нашел.

– Роже, это же отлично!

– Еще бы! Пойдем скорее туда. Я хочу, чтобы ты увидела все собственными глазами.

Прежде чем последовать за ним, Шенандоа еще раз внимательно осмотрела долину и убедилась, что там нет ни одной живой души. Они с трудом протиснулись между скалой и толстым стволом пинии и оказались в небольшом гроте, впрочем, достаточно просторном для того, чтобы здесь мог работать один человек. Роже покрепче ухватился за рукоятку лопаты и вонзил ее в присыпанную хвоей землю. Несколько уверенных движений – и обнажилась блестящая жила самородного серебра около фута в диаметре.

– Роже... – с благоговением прошептала Шенандоа. Она осторожно провела ладонью по гладкой, блестящей поверхности.

– Погоди-ка, – попросил Роже.

Когда она убрала руку, Роган вырубил из жилы небольшой кусок и протянул ей. Он оказался на удивление тяжелым. Шенандоа вертела его так и этак, потом крепко сжала в ладони. Чистое серебро! Ей с трудом верилось, что такое богатство можно вот так запросто добыть. Она подняла на Роже сверкающие глаза:

– Какое красивое...

Он весело рассмеялся. Вырубив еще кусок, покатал его в ладонях и даже понюхал, прежде чем отложить в сторону.

– Шенандоа, можешь мне поверить: материнская жила где-то здесь, рядом. Я нутром ее чую!

Ах, как ей хотелось, чтобы предчувствие его не обмануло! Ни за что на свете она не пожелала бы Роже неудачи! Но как он может говорить об этом с такой уверенностью? На ее взгляд, земля повсюду выглядела одинаково.

– Хочешь, я помогу копать?

– Нет. По-моему, тебе следует покараулить. Я бы не хотел, чтобы нас выследили из-за нашей глупой беспечности.

– Ну что ж, согласна. Мне вернуться на скалу?

– Да. И еще – спасибо тебе, Шенандоа.

– Я рада быть тебе полезной, Роже, – улыбнулась она. – Ведь ты выручил меня когда-то!

Шагая к скале, она услышала размеренные, глухие удары лопаты.

Прошло немало часов неусыпного бдения над краем долины, прежде чем к ней присоединился Роже. Потный и грязный, он тяжело опустился рядом.

– Что-нибудь заметила?

– Только какое-то движение там, на старых рудниках. А как твои дела?

– Все хорошо. Даже слишком хорошо.

– Я понимаю. У меня так бывало в покере. Все выигрываешь и выигрываешь, ну и под конец сам начинаешь беспокоиться, что проиграешь. Ведь не может же без конца везти!

– Не может. Но я бы хотел, чтобы мне продолжало везти до тех пор, пока не доберусь до материнской жилы. А дальше наплевать.

– Ты еще долго собираешься работать?

– Думаю, пора пообедать, – пробормотал он, прикидывая, высоко ли поднялось солнце. – А потом я вернусь и снова буду копать. Пожалуй, сегодня лучше вернуться пораньше, чтобы привести себя в порядок. Вечером предстоит визит к Блэки.

– Что?!

– Я дал ему знать, что хотел бы с ним встретиться. Попытаюсь установить с ним дружеские отношения и положить конец вражде.

– Но при чем здесь я?

– Чтобы лишний раз продемонстрировать благие намерения. Оденься понаряднее.

– Хорошо, – пообещала Шенандоа, только теперь начиная понимать, что должен был чувствовать Роже, когда отправлялся с ней в Мексику. Нынешнее предприятие могло оказаться не менее опасным. Но она нужна Рогану, и она перед ним в долгу.

Роже внимательно осмотрел долину, удостоверился, что все спокойно, и только после этого занялся ленчем. Оба торопливо утолили голод, после чего он вернулся к работе, а она осталась на страже.

Еще через несколько часов он вернулся, весьма довольный.

– Я оттащил подальше мешки с вынутой породой. Их никто не найдет – разве что сюда случайно забредет кугуар.

Шенандоа потянулась, чтобы расправить затекшие конечности. Она тоже чувствовала себя усталой, но даже не от физического труда. Выматывала необходимость быть начеку много часов подряд. Однако при виде веселой улыбки Роже она снова взбодрилась.

Оседлав отдохнувших лошадей, они поехали к дому обходными путями, стараясь запутать следы. Роже не мог себе позволить ни малейшей оплошности. Да и не мешало лишний раз осмотреть окрестности.

По дороге им встретились рабочие, возвращавшиеся с рудника. Роже приветствовал их по-испански и оживленно болтал всю дорогу до дома. Встречать их на крыльцо высыпали женщины, присоединив свои голоса к общему шуму.

Наконец разговоры понемногу стихли. Роже с Шенандоа спешились и отдали поводья слугам, чтобы те отвели лошадей в конюшню. Поднимаясь на крыльцо, Роже растолковал своей спутнице смысл недавнего разговора:

– Кугуар прислал несколько супружеских пар. Эти мужчины и женщины чувствуют себя здесь в некотором роде первопроходцами, и это им нравится.

– А как прошел для них этот день? – поинтересовалась Шенандоа.

– Ну, по-моему, дом скажет сам за себя.

Она с улыбкой прошла по фойе в гостиную и дальше, в столовую. От пыли, оседавшей здесь много лет подряд, не осталось и следа. Все комнаты радовали глаз уютом и чистотой, хотя обои во многих местах покоробились, а занавески выцвели.

– На мой взгляд, неплохо, – заметил Роже, остановившись рядом.

– Да. Они потрудились на славу.

– Остальные комнаты еще ждут своей очереди, но эти женщины будут работать здесь до тех пор, пока не приведут в порядок весь дом или пока я вместо них не найму других.

– Замечательно!

– Вполне с тобой согласен, но нам пора заняться собой. Не забывай, нас ждет Блэки.

– Я и не забываю. Роже, а это не опасно?

– С нами поедут несколько слуг. Я хочу произвести впечатление и продемонстрировать серьезность своих намерений.

– Понятно. Надеюсь, нам это удастся. Маленький отряд, двигавшийся по извилистому пути от одного дома к другому, выглядел вполне внушительно. Шенандоа ехала стремя в стремя с Роже – в дамском седле, облаченная в зеленое атласное платье с кружевной отделкой, с чудесной белой шалью на плечах. Двое слуг ехали впереди, двое сзади.

Когда всадники приблизились к обиталищу Блэки, широкие створки дверей распахнулись настежь, и оттуда хлынул поток яркого света. При виде неясного силуэта, мелькнувшего на пороге, Шенандоа насторожилась и про себя порадовалась, что не забыла прицепить на обычное место пистолет. Роже помог ей соскочить на землю, на миг прижав к себе. Это прикосновение успокоило ее, и она позволила проводить себя в дом. Горячая рука Роже крепко обнимала ее за талию. Вооруженные слуги остались снаружи, а они перешагнули порог жилища.

– Добро пожаловать, кузен, – раздался вкрадчивый голос. – Пройди же в гостиную.

Пока глаза Шенандоа привыкали к освещению, Роже провел ее в комнату, похожую как две капли воды на их гостиную. Она присела на край дивана, обитого потертым розовым плюшем. Осмотревшись, Шенандоа сделала заключение, что убранство этой комнаты тоже удивительно похоже на их комнату. Разве что теперь у них было куда чище. Внезапно почувствовав на себе чей-то пронзительный взгляд, она обернулась.

Кузен Роже Блэки впился в нее взглядом с каким-то нездоровым интересом. Шенандоа сразу поняла, откуда он получил свое имя. Гладко прилизанная густая шевелюра цвета воронова крыла и близко посаженные маленькие черные глазки выделялись в его облике, делая прочие черты совершенно незаметными. Довольно изящно сложенный, одетый во все черное, он, судя по всему, обладал недюжинной силой. Как ни странно, у себя дома он носил на бедре шестизарядный револьвер.

– А эта милая леди и есть...

– Шенандоа Девис, – представил Роже свою спутницу. – Ее дядя вел со мной общие дела перед своей гибелью. И она любезно согласилась приехать сюда и помочь мне привести дом в надлежащий вид.

– Ах, как это любезно! Такая изящная леди согласилась на такую нелегкую работу!

Шенандоа не поняла, как отнестись к замечанию Блэки: как к оскорблению или как к комплименту, и сказала с вежливой улыбкой:

– Да, работы там немало, но я уверена, что справлюсь.

– Не сомневаюсь, – подхватил Блэки, подойдя поближе. – Я вообще уверен, что вы справитесь с любой работой, за какую бы ни взялись.

Она вопросительно посмотрела на Роже. Такое пристальное внимание со стороны Блэки было ей весьма неприятно. Роган постарался ободрить ее взглядом и уселся рядом:

– Как поживаешь, Блэки?

Блэки быстро взглянул на кузена и снова уставился на его спутницу. Потом уселся на диван. Шенандоа отшатнулась. Роже невольно сжал кулаки.

– Отлично поживаю, – медленно проговорил Блэки, а сам то разглядывал лицо гостьи, то опускал глаза пониже, созерцая чудесную, нежную кожу над декольте. – Поживаю, лучше некуда.

– Рад это слышать. С прискорбием узнал о смерти твоего отца.

При этих словах Блэки насторожился. Взглянув на Роже, переспросил:

– С прискорбием?

– Ну, ты ведь любил своего старика, верно?

– Мы все любим своих отцов, не так ли? – процедил Блэки, медленно кивая.

– Хочу, чтобы ты знал: я не вижу причины продолжать глупую свару, затеянную нашими отцами, – проговорил Роже, прищурившись. – Я готов сотрудничать с тобой. Может, вдвоем мы сумеем добраться до материнской жилы.

– Я и так добываю немало серебра.

– Но материнская жила обеспечила бы нас на всю жизнь.

– Не спорю. Но ее не сумели отыскать наши отцы. А разве у нас больше возможностей?

– Намного.

Блэки, как завороженный, глазел на Шенандоа. Вот он поднес к губам ее руку. И сказал, любуясь ею:

– У вас ручки истинной леди... или картежницы. Ей стоило немалых усилий не отдернуть руку, как от огня.

– Пожалуй, я бы с удовольствием чего-нибудь выпила.

– Непременно. Как непростительно с моей стороны! А ведь я хотел быть предельно гостеприимным. – Блэки неохотно выпустил руку Шенандоа. И холодно посмотрел на Роже: – Боюсь, кузен, я не из тех, кто способен чем-то делиться. И тебе следовало это знать заранее.

Хозяин вышел, и Шенандоа попыталась успокоиться. Где-то в коридоре тикали часы. Из кухни доносились какие-то приглушенные звуки. В распахнутую дверь влетал легкий ветерок.

– Ты успела заметить сходство этих домов? – спросил Роже, стараясь хоть немного разрядить атмосферу.

– Оно просто удивительно!

– Ничего удивительного, – возразил неожиданно появившийся Блэки. Он держал в руках серебряный поднос с тремя бокалами и бутылкой вина. Поставив поднос на низенький столик, наполнил густой жидкостью бокалы и передал их гостям: – Наши отцы были чрезвычайно щепетильными людьми. И если бы они возвели разные дома, то обоим постоянно бы казалось, что у брата дом лучше. Вот им и пришлось найти способ предотвратить подобное недоразумение.

– Понимаю. – Шенандоа пригубила из своего бокала. Вино оказалось превосходным, и гостья одобрительно кивнула.

– В жизни так мало удовольствий!.. – посетовал Блэки. – К счастью, я могу себе позволить наслаждаться хорошим вином даже в этой глуши.

– Я отправил несколько человек работать в старой отцовской шахте. Но скоро собираюсь привезти шахтеров из города. Если хочешь, мы бы наняли их вместе и заложили новый рудник.

– Я уже говорил: мне вовсе не улыбается с кем-то делиться – тем паче дорогими для меня вещами. Полагаю, нам придется продолжать работу на старых условиях. Что найдешь ты – твое, что найду я – мое.

И Блэки снова уселся вплотную к Шенандоа.

– Вы такая красивая!

Она в испуге взглянула на Роже.

– Вам известно, что наши отцы влюбились в одну и ту же женщину?

– Я рассказал ей, Блэки.

– Понимаете, им всегда нравилось одно и то же.

– Очень интересно... – Шенандоа попыталась отодвинуться.

– Действительно? Но женщина досталась отцу Роже.

Шенандоа снова пригубила из бокала.

– Возможно, в нашем поколении воцарится справедливость, – заметил Блэки, поднимаясь с дивана.

Роже также встал.

– Справедливость тут ни при чем, Блэки. Моя мать сделала выбор. Я предлагаю тебе сотрудничать, а ты...

– А я отказываюсь. Может, ты сумеешь заинтересовать меня, если предложишь кое-что получше. – И он многозначительно посмотрел на Шенандоа.

Роже грозно нахмурился и со стуком отставил бокал.

– Блэки, мы могли бы работать вместе. Дай знать, если передумаешь. Пойдем, Шенандоа.

Она поспешила за Роже.

На пороге Блэки снова завладел ее рукой и хотел поцеловать, но не успел прикоснуться к ней губами – Роже увлек Шенандоа к лошадям. Блэки взглянул им вслед, и его бледное лицо исказилось гримасой ненависти. Он с размаху захлопнул дверь.

 

Глава 27

Две недели спустя Шенандоа снова оказалась в Силвер-Сити. Роже занимался закупкой снаряжения и наймом рабочих, она же поспешила в «Петушиный насест». Особняк Роже был приведен в порядок. Тайные раскопки шли полным ходом. Блэки не чинил им препятствий. И она решила, что теперь вполне могла бы пригласить в гости сестру. Пригласить на ранчо Рогана, подальше от города и от Спайка Камерона, и помочь Арабелле взглянуть на себя по-иному. Шенандоа была полна решимости. Настало время поговорить с сестрой по душам.

Она смело вошла в зал ночного клуба Спайка Камерона. До вечера было еще далеко, и за столиками расположились всего лишь несколько завсегдатаев, игравших в карты. Не обращая на них внимания, Шенандоа направилась в заднее помещение – обычно хозяева таких заведений проводят там дневные часы, развлекаясь подсчетом выручки.

Она угадала: услышав, что кто-то вошел, Спайк грозно нахмурился, но тут же расплылся в слащавой улыбке, узнав Шенандоа. Он поспешно вскочил и забормотал:

– Добро пожаловать, милочка! Вижу-вижу, жизнь в глуши набила оскомину. Не сомневался, что тебе скоро надоест!

– Ты ошибся. Я приехала в город за покупками и...

– И захотела повидать меня. – Он подошел к ней вплотную, так что горячее дыхание коснулось ее лица. – Я не передумал. И хочу тебя по-прежнему. – Сильные руки легли ей на плечи.

– Нет! – Она уперлась ладонями ему в грудь.

– Шенандоа, мне надоели твои капризы! Пойдем наверх, в спальню. Там ты получишь все, что хочешь!

– Отпусти! – Шенандоа толкнула его что было сил. В ответ Спайк стиснул ее так, что она едва не закричала от боли.

– Милочка, до сих пор я старался быть нежным, но, если тебе угодно, могу стать грубым!

– Ты ничего не понял. Я...

– Я все отлично понял. Ты ничуть не лучше остальных. Сама не знаешь, от чего отказываешься, пока тебе не покажешь все силой. – Тут он привлек ее к себе и с жадностью поцеловал. – Я не люблю, когда меня отвергают, Шенандоа. В твоих же интересах суметь мне угодить. И не будь точно каменная!

Она снова попыталась его оттолкнуть – без особого успеха.

– Спайк, я пришла сюда вовсе не для того, чтобы тебя ублажать! Для этого найдется множество других женщин.

– Но ты превосходишь всех других и не смеешь отказывать мне!

– Нет. Я пришла к Арабелле.

Его лицо превратилось в непроницаемую маску.

– Я не намерен спорить дальше.

– Спайк, я хочу пригласить ее погостить на ранчо Рогана. Ей полезно ненадолго уехать из города.

– То есть подальше от меня. Но я пока не желаю от нее отказываться!

Шенандоа тяжело вздохнула и промолвила:

– Спайк, мне хочется побыть вместе с сестрой! Он взглянул на нее с интересом:

– А если я отпущу ее, что за это буду иметь? – И он не спеша погладил ее по плечам, по спине и снова привлек к себе.

Шенандоа продолжала сопротивляться.

– Я ничего тебе не должна. Она – моя сестра.

– Верно. Но кроме того, и моя любовница. И вряд ли она вообще захочет поехать с тобой, если я сам ей не прикажу.

– Спайк, я не лягу с тобой в постель! – выпалила она, хотя понимала, что Камерон сказал правду.

– Поразительное упрямство! – засмеялся он и разжал руки. – Племянница ни в чем не уступает дяде!

– Да что ты знаешь о моем дяде?

Спайк присел на край стола, вынул из шкатулки дорогую сигару, прикурил и, окутавшись облаком дыма, ответил:

– Всем было известно упрямство Шустрого Эда.

– Если он отстаивал правое дело!

– Тебе нужна сестра. А мне нужна ты. Почему бы не сторговаться?

– Ни о каком торге речи быть не может, – вмешался Роже, внезапно появившийся в комнате.

Шенандоа чуть не вскрикнула от неожиданности. Спайк поглубже затянулся сигарой, выдохнул дым и сказал:

– Роган, это тебя не касается.

– Все, что касается Шенандоа, касается и меня. И я предупреждаю: тронешь ее пальцем – будешь иметь дело со мной.

– Шенандоа – свободная женщина, – пожал плечами Спайк. – И сама выбирает, кого хочет. Верно, милашка?

Не успела она открыть рот, как Роже схватил ее за руку и потащил к выходу, процедив сквозь зубы:

– Кажется, я запретил тебе одной соваться к Камерону!

Она попыталась вырваться, но его пальцы казались железными. Спайк окликнул их, прислонившись к дверному косяку:

– Вы что, уже уходите? Это наверняка расстроит Арабеллу.

– Где она? – обернулась Шенандоа, но Роже уже подтащил ее к порогу.

Прежде чем Спайк успел ответить, двери в зал распахнулись, и перед ними появилась Арабелла, нагруженная какими-то свертками. Ее глаза широко распахнулись.

– Арабелла! – воскликнула Шенандоа, остановившись перед сестрой. – А я тебя искала!

– Я прошлась по магазинам. – Арабелла изо всех сил старалась выглядеть веселой и довольной, но это не очень-то у нее получалось. Напротив, бросалась в глаза усталость.

– Мы с Роже хотели пригласить тебя погостить у него на ранчо. Если хочешь, поедем вместе – мы скоро отправимся туда.

Арабелла переводила взгляд с одного на другого, тщетно пытаясь казаться равнодушной. Однако Шенандоа успела заметить искорки, промелькнувшие в ее синих глазах. Младшая сестра замялась и посмотрела туда, где стоял Спайк, ловивший каждое их слово.

– Вряд ли это удобно.

Шенандоа окрылило то, что на сей раз она не натолкнулась на немедленный отпор. Возможно, что-то начинает меняться!

– Там полно свободных комнат. И очень красивые места. Я уверена, тебе у нас понравится. Почему бы...

– Но я не могу оставить работу! – Арабелла снова поглядела на Спайка, явно не зная, на что решиться.

– Ты приятно проведешь время, – подхватил Роже. – И к тому же у нас очень милые соседи. К примеру, нас часто навещает Кугуар Кейн.

– Кугуар? – Арабелла явно удивилась и заинтересовалась. – Я его знаю.

– Он прекрасный человек.

– Мы будем совершать прогулки верхом. – В сердце Шенандоа зародилась надежда.

– Ну, не знаю... что скажет Спайк, – колебалась Арабелла.

– Ступай наверх и собери вещи, а я побеседую с Камероном, – решительно заявил Роже.

– Ох, нет! Может, я бы и прокатилась с вами, но не хочу раздражать Спайка. Ведь потом он...

– Ничего не бойся и поедем с нами. А если Камерон посмеет тебе помешать, мы с Кугуаром быстро научим его вежливости. – Про себя Роже подумал, что, если добьется своего сейчас, никаких «потом» со Спайком не возникнет. Арабелла не вернется.

– Я помогу тебе собраться, – настаивала Шенандоа. Но Арабелла пропустила ее слова мимо ушей, она не сводила напряженного взгляда с Роже:

– Ас какой стати мне будет помогать Кугуар Кейн? Роже замялся.

– Поезжай – и узнаешь сама, – сказал, немного помедлив.

Глаза Арабеллы снова распахнулись, потом прищурились:

– А вы уверены, что я не буду там лишней? С некоторых пор меня вряд ли стоит считать приличной компанией.

– Конечно, мы будем тебе рады, – уверяла Шенандоа. – И отлично проведем время. Ты просто скажи Спайку, что решила поехать с нами.

Прежде чем решиться окончательно, Арабелла еще раз внимательно заглянула в глаза обоим. Вероятно, ее устроило то, что удалось там увидеть: она расправила плечи и пошла прочь, быстро проговорив:

– Ладно, спрошу разрешения у Спайка.

Шенандоа двинулась было следом, но Роже ее остановил:

– Она должна сделать это сама.

– Но я боюсь, что он не согласится.

– Пусть попробует – я ему ноги переломаю. Шенандоа удивленно взглянула на Роже. Он явно не шутил и не спускал со Спайка мрачного взгляда, не обещавшего ничего хорошего в случае, если Камерон вздумает упрямиться. Шенандоа посмотрела на сестру. Арабелла заговорила со Спайком, который едва не взорвался от злости, но тотчас овладел собой. Вот он властно привлек к себе Арабеллу, крепко поцеловал в губы и небрежно хлопнул пониже спины, посылая к лестнице на второй этаж.

Камерон подошел к Роже и сказал, отчеканивая каждое слово:

– Учти, Роган, я мог бы удержать ее здесь. Мои вышибалы выполнят любое приказание. Но я не отдам им такой приказ. Я позволю ей перебеситься. И отпущу на неделю. Ровно на неделю – и ни днем больше! Впрочем, ей наскучит у тебя намного раньше. Уж я-то знаю Беллу. И знаю, что ей нужно. – Он перевел взгляд на Шенандоа. – Точно так же, как и ее сестре. Не забывай, милашка, отныне ты у меня в долгу. А я всегда заставляю должников расплатиться сполна.

Камерон резко повернулся и был таков, прежде чем кто-либо успел ему ответить. На ходу он кивнул своим подручным. Вышибалы с угрожающим видом двинулись в сторону непрошеных гостей. А их хозяин уже исчез в задней комнате.

– Он бы немало удивился никчемности своих молодчиков, если бы я действительно решил с ним разобраться, – пробурчал Роже.

– А я ничего ему не должна! – подхватила Шенандоа.

– Конечно. Я не позволю тебе одалживаться у других.

– Ну, с тобой-то я уж точно расплатилась! – сердито взглянула на него Шенандоа.

– Да. Но я не позволю требовать с тебя долги кому-то другому. Пусть только Спайк попробует – будет иметь дело со мной. Я его не перевариваю и еще меньше перевариваю то, как он на тебя глазеет.

– Он просто надеется воспользоваться мною.

– И я даже знаю как. – Роже еще крепче прижал ее к себе. – Но ему это все равно не удастся. Потому что прежде я его прикончу.

Сила убеждения, с которой были произнесены эти слова, удивила Шенандоа, и она заглянула Рогану в лицо. Он явно собирался поступить именно так, как сказал. И у нее почему-то замерло сердце. Да, подчас Роже ведет себя как настоящий собственник, хотя скорее всего это объясняется его желанием обеспечить непременное выполнение условий сделки.

– И не надейся, что я забыл о таком пустяке, как твое непослушание, Шенандоа. Тебе ведь было велено не соваться сюда в одиночку. Я знаю, чего хочет от тебя Камерон, – и ты тоже. Так какого же черта ты стараешься охмурить его...

– Нет! Как у тебя язык повернулся?!

– А это вполне может произойти. Я ведь слышал, что он тебе предлагал.

– Я пришла одна, потому что ты был занят. У меня осталось свободное время, и я не хотела ждать. И вообще я не обязана перед тобой отчитываться.

– Ты что же, отказываешься от сделки?

– Да нет же, нет!

– Значит, ты принадлежишь мне и должна повиноваться.

– Хорошо же, – прошипела она, сжимая кулачки. – Будь по-твоему.

– Надеюсь. В другой раз мне придется прибегнуть к более действенным методам.

– Ты просто стараешься испортить визит Арабеллы!

– Ничего подобного, – возразил он, немного смягчившись. – Я стараюсь для твоей же пользы. Ты понятия не имеешь о том, как опасны такие типы, как Спайк Камерон. А еще мне кажется, что ты до сих пор не поняла, каким лакомым куском считают тебя все мужчины!

– А мне на это наплевать! Все, что мне нужно, – спокойствие и счастье Арабеллы.

– Она непременно будет счастлива, и это только первый шаг, – заверил ее Роже, ласково гладя по плечу.

На лестнице показалась Арабелла с двумя небольшими ковровыми сумками. Первым делом она настороженно посмотрела туда, где недавно стоял Спайк, но его видно не было, а дверь в заднюю комнату оставалась закрытой. Вызывающе вздернув подбородок, Арабелла проследовала мимо двери к поджидавшим ее Роже и Шенандоа.

К концу дня Шенандоа, Роже и Арабелла подъезжали к ранчо Рогана. Они с удивлением обнаружили, что на крыльце их встречает Кугуар Кейн.

– Добро пожаловать домой! – приветствовал их Кугуар, хотя взгляд его был прикован к одной лишь Арабелле.

– Как ты пронюхал, что мы вернемся именно сегодня? – спросил Роже, соскочив на землю и помогая спуститься Шенандоа.

– Ты же знаешь, что без моего ведома здесь ничего не происходит, – с таинственным видом отвечал Кугуар, осторожно опуская на землю Арабеллу. – Рад видеть вас здесь, querida*, тем паче что и сам собираюсь погостить у Роже несколько дней.

Арабелла вопросительно покосилась на сестру.

– Я понятия не имела, что он собирается в гости, но здесь ему всегда рады, – ответила Шенандоа.

– И ты, конечно, успел расположиться, как у себя дома? – весело спросил Роже у старого друга.

– Я приехал не с пустыми руками. После того как ты отослал обратно моих слуг, мне удалось отыскать две семейные пары, которые отлично присмотрят за твоим домом.

– Спасибо! И ты действительно у меня погостишь?

– Конечно. Я уже велел отнести свои вещи в самую лучшую спальню.

– Прекрасно! – воскликнул Роже.

– Вы позволите помочь вам с багажом? – обратился Кугуар к Арабелле. Подхватив ее ковровые сумки, он зашагал к дому, однако на полпути остановился и обернулся: гостья все еще топталась на месте.

– Идем же, Арабелла, – увлекла ее за собой сестра. – Я покажу комнату, которую приготовила для тебя.

Роже шел следом и нес свои вещи. В фойе с ним почтительно раскланялись жилистый мужчина и пышнотелая женщина – оба мексиканцы, нанятые Кугуаром. Приказав им разгрузить фургон, Роган проводил гостей наверх.

Арабелла вела себя тихо, чуть ли не подавленно, и ничем не напоминала разбитную сорвиголову, которая танцевала за деньги в ночном клубе Спайка Камерона. Перемена бросилась в глаза всем присутствующим, но ни слова об этом сказано не было – даже после того, как гостья скрылась в своей комнате. Кугуар остановился в соседнем помещении. Спальня Роже с Шенандоа находилась в противоположном крыле. Пока дамы приводили себя в порядок, джентльмены спустились в гостиную промочить горло.

– Ты уже нанял шахтеров? – поинтересовался Кугуар, протягивая другу бокал виски.

– Да. Мне повезло – нашел сразу шестерых. На днях они приедут сюда.

– Тебе еще больше повезло, что ты вернулся с милой Арабеллой.

– По-моему, она наконец-то начинает приходить в себя. И может, даже пересилит свою душевную боль, если держать ее подальше от Спайка Камерона.

– Мы будем стараться изо всех сил, дружище, однако прежде всего – ненавязчивость и мягкость. Иначе все пойдет прахом.

– Это в основном твоя забота, Кугуар. Я привез ее на ранчо, и теперь...

– Теперь я сам о ней позабочусь. – Кугуар одним глотком осушил свой бокал. – Только дай мне побольше времени побыть с нею наедине.

– Это меня устроит. Ведь мы с Шенандоа почти все время проводим в седле: осматриваем окрестности, проверяем старые шурфы и разнюхиваем места для новых. И хотели бы заниматься тем же в ближайшие дни.

– Отлично! А что Блэки?

– Я и сам не прочь узнать, что у него на уме. Его соглядатаи рыщут по всей округе. И он подозрительно тихо себя ведет.

– Но открыто не пакостит?

– Нет. Отказался от предложения работать вместе, но я оставил свое предложение в силе. Надеюсь...

– И не надейся. Он ничем не лучше папаши.

– Знаю. И потому всегда начеку.

– Разумно.

– Скорее всего он что-то замышляет.

– Ты сумеешь с ним справиться.

– Да, и непременно разыщу материнскую жилу. Кугуар машинально кивнул, неотрывно глядя на дверь.

Сестры успели переодеться. Они выбрали неяркие платья из мягкого батиста с высоким воротом. Длинные рукава прикрывали руки до запястья, а тонкие кружева, в тон платью, украшали ворот, манжеты и подол. Обе уложили волосы в тугие узлы на затылке. И обе весело улыбались.

Мужчины вскочили со своих мест. Роже не в силах был отвести взгляд от Шенандоа. Впервые она предстала перед ним не в облике лихой картежницы, а в облике благовоспитанной юной леди. Сердце его сжалось в тоске. Ведь он ни разу не подумал о том, кем бы стала Шенандоа, если бы не пришлось следом за дядей переехать на Запад. И вот теперь он увидел перед собой утонченную леди – леди по праву рождения. Это задело что-то в его душе, хотя он и сам толком не знал, что именно.

Кугуар уже успел подскочить к Арабелле. Поцеловав ей руку, с чувством воскликнул:

– Входите же, входите! Вы сегодня обворожительно прекрасны!

И Арабелла вошла в гостиную так, как вошла бы хозяйка дома или даже целого поместья, а не отверженная, несчастная пленница Брайтонов или платная танцовщица из ночного клуба.

Роже все так же неловко топтался на месте. Наконец Шенандоа приблизилась и с улыбкой спросила:

– Со мной что-то не так? Может, я позеленела, как лягушка?

– Просто я впервые вижу тебя такой, Шенандоа, – со смехом признался Роже.

Она потупилась и разгладила складки платья.

– Арабелла провезла его с собой через весь Запад. Это и был тот подарок, который она везла из Филадельфии.

– Ты в нем прекрасна!

– Они обе прекрасны, – подхватил Кугуар.

– Я сшила их сама, – смутилась Арабелла.

– Вы просто сокровище! – воскликнул Кугуар.

– Хотела бы я так же ловко управляться с иголкой, – сказала Шенандоа. – Но, увы, дядя Эд был игроком, а не портным.

Арабелла засмеялась – негромко и мелодично.

– Ну, пожалуй, я смогла бы тебе помочь!

– Спасибо. Я буду очень тебе благодарна.

– А чем это пахнет? – удивился Роже. – Кугуар, неужели ты раздобыл для меня такого же отличного повара?

– По крайней мере лучшего, какого сумел отыскать, – отвечал Кугуар. – Скоро нас пригласят к столу.

– Весьма кстати, – заметила Шенандоа, глядя на сестру. – Поварское искусство также не входило в уроки дяди Эда.

Арабелла снова несмело рассмеялась, отчего стала выглядеть совсем юной. Она сказала:

– Тетушка Эдна позаботилась о том, чтобы я освоила все премудрости ведения хозяйства. Частенько, когда мне уж очень надоедало возиться с шитьем и стряпней, я начинала мечтать о всех тех удивительных вещах, которыми ты занимаешься на Западе. И вот наконец я сама отправилась на Запад, и... – Тут она осеклась, потупилась и отошла в сторону.

Кугуар тотчас же оказался рядом, взял ее за руку и повел обратно, как ни в чем не бывало предложив:

– Арабелла, скоро стемнеет и подадут обед. Вы не поможете мне зажечь свечи в столовой и проверить, как дела у повара?

Арабелла молча вышла за ним следом.

– Как по-твоему, она поправится? – с тревогой в голосе спросила у Роже Шенандоа.

– Да. Ей нужно время. И помощь Кугуара.

– Верно. Его общество действует на нее благотворно. Я рада, что он здесь.

– И я тоже. Мы можем оставить их вдвоем, а сами продолжить поиски. По-моему, вот-вот покажется материнская жила.

– Я тоже так думаю. И надеюсь, что Арабелле здесь понравится.

Вскоре их пригласили к столу, на котором поблескивали серебро, фарфор и хрусталь. Обед был не хуже, чем у Кугуара: все блюда великолепны, вино легкое и бодрящее. Гости и хозяева подняли бокалы за перемены к лучшему в доме Роже и за успех в поисках материнской жилы.

Отдав должное обеду, они вернулись в гостиную. С веранды в комнату залетал прохладный ветерок, и все вышли ему навстречу под открытое небо. Было видно далеко окрест, над головой ярко сверкали звезды и сияла луна.

Единственной тенью, омрачавшей настроение, был темный дом, стоявший на той стороне пропасти.

 

Глава 28

Неделю спустя Шенандоа с Арабеллой сидели на веранде напротив столовой. Свежий утренний бриз овевал их лица. От чашек с кофе поднимался пар. Сестры оделись для прогулки верхом и ждали Роже с Кугуаром.

Не спеша прихлебывая ароматный напиток, покачиваясь в удобном кресле, Арабелла заметила:

– Как здесь спокойно! И такой простор, такая красота! У нас в Филадельфии я ничего подобного не видела.

– Я тоже не сразу привыкла к просторам Запада.

– А мне здесь сразу понравилось, особенно теперь, когда... ну... когда...

– Я понимаю. И рада видеть тебя отдохнувшей.

– Пожалуй, мне действительно необходим был отдых. И я прекрасно провела время. Кугуар так добр, он показал мне окрестности. И даже пригласил к себе в гости вчера днем. У него чудесный дом. Мне все там очень понравилось.

– А сам Кугуар тебе понравился?

– Да, конечно. Разве он может не правиться?

На веранде скрипнула половица, и язвительный мужской голос произнес:

– Я мог бы порассказать многое, что заставило бы вас переменить мнение относительно Кугуара.

Сестры резко обернулись.

Они увидели Блэки Рогана, как всегда одетого в черное. Он подошел к ним вплотную, скрипя сапогами, и приподнял шляпу:

– Доброе утро, дамы!

Шенандоа едва заметно кивнула, вцепившись в чашку с кофе:

– Хелло, мистер Роган. Вряд ли нам захочется слушать ваши россказни про Кугуара.

– Нет? Ну что ж, очень жаль. – И он добавил, внимательно разглядывая Арабеллу: – Как вижу, кузен время даром не теряет...

– Это моя сестра Арабелла Уайт. Арабелла, это кузен Роже – Блэки Роган.

– Счастлив познакомиться, мэм. Роже знал, как лучше всего оживить старую берлогу.

– Моя сестра приехала в гости ко мне! – отчеканила Шенандоа.

– О, конечно, еще бы!

– Что привело вас сюда, мистер Роган?

– То же, что и вашу сестру. Желание повидать вас. Закон это не запрещает.

– Роже с Кугуаром придут сюда с минуты на минуту, – насторожилась Шенандоа.

– Вы уверены?

– Да.

– Ужасно! Это испортит нам свидание, не так ли?

– Что еще за свидание? – осведомился Роже, выходя из-за угла дома вместе с Кугуаром.

– Эти милые леди на твоей веранде напомнили мне о свиданиях и вечеринках. Возможно, я вскоре устрою у себя вечеринку в честь одной из них...

– Блэки, у нас нет сейчас времени, – заявил Роже, с тревогой глядя на Шенандоа: все ли в порядке?

Кугуар подошел к Арабелле и галантно подал руку:

– Идемте, гверида. Нас ждет прекрасный день. – И добавил, помогая даме подняться с кресла: – Роже, мы прокатимся к Рио-Гранде. Увидимся вечером.

– Желаю приятной прогулки, – отвечал Роже. Демонстративно игнорируя присутствие Блэки, парочка покинула веранду.

– Не забывайте, я могу рассказать множество историй про вашего полукровку, – настаивал Блэки.

Роже, прищурившись, спросил:

– Ты пришел, чтобы начать совместную работу?

– Нет. А как твои дела? – Блэки уселся на свободное кресло рядом с Шенандоа и окинул долгим взглядом ее фигуру.

– Ничего нового. Копаем понемногу. Почему ты упрямишься? Вместе мы добились бы большего.

– А при дневном свете она так же прекрасна, как в пламени свечей, – пробормотал Блэки, по-прежнему глазея на Шенандоа.

– Это вам кажется оттого, что вы долго жили в одиночестве, мистер Роган, – заверила она.

– И к тому же сильна духом. Она нравится мне, Роже. Это будет отличное приобретение для моего дома.

– Однако она находится в моем доме, – возразил Роже, положив руку на рукоятку кольта.

– Это ненадолго, – заявил Блэки, поднимаясь с кресла. – Ну что ж, мне пора. Ты ведь дашь знать, если найдешь материнскую жилу, не так ли, кузен?

– Ты непременно об этом узнаешь, – процедил Роже сквозь зубы. – Как непременно узнаешь и то, что я с тобой сделаю, если еще раз застану возле Шенандоа.

– Исключительно из добрых побуждений, – как ни в чем не бывало продолжал Блэки, – я так и быть сообщу тебе, когда заявлю о правах на владение моей материнской жилой. – При этом он задержал свой взгляд на Шенандоа, чтобы Роже стало ясно, о чем на самом деле идет речь. Потом повернулся и зашагал прочь.

Роже двинулся было вдогонку, но Шенандоа взмолилась, хватая его за руку:

– Нет, Роже. Пусть уходит. Он просто старается тебя разозлить. Он завидует тебе и боится, что ты его опередишь.

– Его материнскую жилу! – воскликнул Роже. – Пусть только попробует тронуть тебя хоть пальцем! – Он привлек ее к себе и от горячего, страстного поцелуя у нее дух захватило. Она обмякла в его объятиях, и все мысли о каком-то Блэки мигом вылетели из головы.

– Ладно, поехали, – проворчал Роже. – Посмотрим, не наткнемся ли уже сегодня на материнскую жилу.

Лошади ждали наготове, и парочка отправилась в сторону гор. В свежем, прозрачном воздухе веяло близостью осени. Высоко в небе парили птицы. Мелкие зверушки суетливо прятались в траве, заслышав стук копыт. Проверив, не выследил ли кто-то место их раскопок, они принялись за работу.

Вот уже несколько дней Шенандоа помогала Роже прямо в шурфе, который он пробивал под скалой. Пока Роган орудовал киркой и лопатой, она собирала серебро в холщовые мешки и оттаскивала в укромное место, подальше от посторонних глаз. Необходимо было убирать и вынутую породу – изнурительное, грязное занятие. Однако Шенандоа предпочитала возиться с землей, чем торчать часами на страже. За все время, которое она провела на скале, в окрестности не появилась ни одна живая душа, и Роже решил, что от его помощницы больше проку будет в шурфе.

К полудню, совершенно измотанные и грязные, они устроили передышку. Работа спорилась, особенно когда в ней стала участвовать Шенандоа. Оба трудились с одинаковым рвением, в полном согласии. Над головой высились отвалы из темной влажной земли. Трепетное пламя свечей плясало на стенах шурфа. Под землей царила удивительная, оглушающая тишина. И оба внимали ей в молчаливом взаимопонимании, вполне довольные друг другом.

– В такие минуты можно расслышать голос самой земли, – глухо проговорил Роже, осматриваясь.

– И что же ты слышишь?

– По-моему, мы подобрались близко, совсем близко! – Он погладил пальцами самородное серебро, сверкавшее в конце туннеля. Надавил на него покрепче и застыл в удивлении. И снова надавил еще сильнее. – Шенандоа, – позвал Роже, задыхаясь от волнения, – скорее сюда!

Она поспешно подползла ближе.

– Вот пощупай.

Она положила свою ладонь рядом с рукой Роже. Серебро было прохладным и гладким – ничего особенного. Она вопросительно взглянула на Роже.

– Нажми.

Она нажала. Серебряная стенка подалась. Она нажала еще раз. Оказывается, стенка была совсем тонкой.

– Неужели здесь кончается ветка? Значит, мы снова промахнулись?

– Нет! – с горячностью возразил Роже. – А ну дай кайло!

Она подала кайло и отодвинулась подальше. Роже ударил. Стенка проломилась. Открылась темная дыра.

– Скорее, Шенандоа, дай свечу!

Она опустилась возле Рогана на колени, держа свечи в обеих руках. Подала ему одну и следила за тем, как он просунул ее в пролом. Там тотчас засияло множество лучей, отраженных от стен из чистого серебра.

Роже схватил Шенандоа за руку и втащил внутрь. Они высоко подняли свои свечи. И обнаружили, что стоят в середине огромной серебряной пещеры. То и дело оборачиваясь, они снова осматривали и стены, и пол, и потолок: повсюду сверкало чистое, без малейшего изъяна самородное серебро! Не удержавшись, они стали поглаживать холодные сверкающие стены. Потом обменялись взглядами. Их лица светились счастьем.

Но вот Роже отшвырнул свечу, схватил Шенандоа в охапку и закружил в воздухе, радостно восклицая:

– Материнская жила!

Как только он опустил ее на землю, она, отдышавшись, закричала:

– Роже, это просто чудо!

– Я знал, знал, что прав! – повторял он и возбужденно метался по пещере. – Я знал это все десять лет. И я доказал, что был прав. Я нашел материнскую жилу! – Он снова подскочил к Шенандоа: – Это сделает меня чертовски, невероятно богатым, а заодно и Блэки.

– Разве ты сможешь доверить ему...

– Нет. Сначала я оформлю по всем правилам заявку. Кузен непременно попытается похитить все, если пронюхает о ее существовании. И я скажу ему только после того, как буду уверен, что у него ничего не выйдет.

– Тебе нужно немедленно ехать в город.

– Да. Но я не собираюсь нестись туда на всех порах. Блэки сразу что-то заподозрит. И сперва надо приготовить образцы для лабораторных анализов. Теперь придется быть осторожными и бдительными, как никогда!

– Мне не терпится похвастаться Кугуару с Арабеллой.

– Нет. Так будет безопаснее и для них, и для рудника. Пусть никто не знает о нем до того, как я оформлю заявку.

– Понятно. Ну, хорошо. Тебе, наверное, предстоит еще многое сделать?

– Да. И я бы не хотел, чтобы ты продолжала торчать здесь вместе со мной. Это слишком опасно. Тебе лучше посидеть в доме.

– Но, Роже...

– Нет. И не смей спорить. Мы нашли материнскую жилу. И я не хочу подвергать тебя опасности.

– Я умею стрелять.

– Ты плохо знаешь Блэки.

– Но Роже...

– Черт побери! – взорвался он и потащил ее к выходу. – Этого дня я ждал всю жизнь! И теперь, когда материнская жила найдена, я не намерен позволить Блэки увести ее у меня из-под носа, а тем паче причинить какой-то вред тебе! – Шенандоа молча позволила выпихнуть себя обратно в туннель, а Роже продолжал: – Сейчас я как следует замаскирую следы нашей работы, после чего вернемся на ранчо кружным путем. Если Блэки следит за нами, он ни о чем не догадается. Пусть думает, что мы просто рыщем по окрестностям в поисках серебра.

Старательно укрыв от посторонних взглядов вход в туннель, они отправились на ранчо. По пути Роже заглянул на старый рудник, поинтересовался, как идут дела у шахтеров, потолкался в заброшенных шурфах и попробовал копать в нескольких многообещающих на вид местах.

Солнце уже садилось за горизонт, когда они подъехали к дому. За эти часы Шенандоа успела почувствовать себя окончательно выброшенной из жизни Роже. Она ему больше не нужна. Дом приведен в полный порядок. Семья мексиканцев отлично управится без нее. А теперь Роже нашел и материнскую жилу. То есть воплотил в жизнь все свои планы. А это означало, что скоро Шенандоа получит свободу. Долги выплачены. Вот только почему-то она не испытывала ни малейшей радости...

Вечером, после обеда, она поднялась наверх, в комнату к Арабелле. Сестра укладывала вещи. Спайк отпустил ее на неделю, и сегодня был последний день. Она не смела ослушаться его приказа и собиралась в город. Отдых пошел Арабелле на пользу. Она выглядела посвежевшей и довольной. И Шенандоа ужасно не хотелось ее отпускать.

– Арабелла, почему бы тебе еще не погостить на ранчо? Ты можешь оставаться здесь сколько угодно!

Арабелла выпрямилась, но тут же продолжила свое занятие, возразив:

– Все хорошо, что хорошо кончается, Шенандоа. Я рада, что побывала здесь, но такая жизнь не для меня. Ты же знаешь, где отныне мое место.

– Неправда! Ты была бы здесь счастлива!

– Как и ты?

– Ну... – замялась Шенандоа. – Пожалуй, да.

– Это не так, и ты отлично это знаешь. – Огромные синие глаза заглянули Шенандоа в самую душу. – Рано или поздно Роже наскучит твое общество, и что ты тогда будешь делать?

– А что будешь делать ты, когда наскучишь Спайку?

– Я-то к этому готова, – пожала плечами Арабелла. – Я знаю, какая это боль. И жду ее и знаю, что вытерплю. А ты?

– Я никогда не собиралась оставаться здесь навсегда.

– Зачем же предлагаешь это мне? Рано или поздно нас отсюда попросят. И лучше уж уехать сейчас, пока это мой собственный выбор и пока мне есть куда вернуться.

– Но тебе была уготована иная жизнь!

– Шенандоа, ты удивительно упряма и слепа, – раздраженно заметила Арабелла.

– Нет, вовсе нет! А как же Кугуар?

– Шенандоа, – после долгого раздумья отвечала Арабелла, – и Кугуар, и Роже – одного поля ягоды. Оба владеют огромными особняками. И вскоре захотят жениться на приличных девушках. Неужели ты вообразила, что мы подойдем на эту роль?

– Но ведь я всегда работала в казино, а не в борделе, – нерешительно возразила Шенандоа.

– И я тоже работала только в ночных клубах, а не в Тигровой аллее. Разве это что-то меняет? Обе мы работали, причем в таких местах, куда приличные леди и носа не сунут. И оттого путь назад для нас заказан навсегда!

– Я и не собиралась корчить из себя приличную леди!

– Возможно, но ведь ты хотела бы заполучить Роже?

– Не больше, чем ты бы хотела Кугуара.

– Они не про нас, Шенандоа. Не про таких, какими мы стали. Ты бы лучше подумала о том, как вернуться в казино. А я снова займусь своим делом. К тому же мне нравятся старатели. И нравится делать им приятное. Да и Спайк обходится со мной неплохо.

– Но, Арабелла, ты бы могла еще немного побыть здесь.

– Ты-то сама сколько собираешься тут оставаться?

– Не знаю. Но хотелось, чтобы ты была со мной.

– Это невозможно. И еще, Шенандоа, если ты дашь себе труд подумать, поймешь, что стала немногим лучше тех женщин, что работают в Тигровой аллее.

– Это неправда! – воскликнула Шенандоа.

– Но ведь ты живешь здесь, у Роже. Ты стала его любовницей, его содержанкой. Ты от него зависишь, но не являешься его женой. Я знаю, как больно тебе вспоминать про дядю Эда, но представь себе, что бы он об этом сказал! Ведь он оставил тебе немного денег и научил играть, чтобы ты могла жить независимо и заботиться о себе. А что сделала ты?

– Но я никогда не смотрела на это под таким углом. За мною был долг, а я всегда расплачиваюсь с долгами.

– Ну что ж, ты давно успела расплатиться сполна. Вот и подумай о деле. И о своем месте в жизни. В «Петушином насесте» можно устроиться весьма неплохо – только не суйся к Спайку.

– Он мне не нужен.

– Его мало волнуют такие мелочи. Он получает все, что захочет. Пожалуй, тебе действительно лучше поискать другое казино.

– Но, Арабелла...

– Нет, тебе не удастся меня уговорить. Я должна быть твердой, потому что знаю свое место. И находится оно не здесь и не возле Кугуара Кейна. Завтра утром я уеду, и в твоих интересах уехать со мной.

– Арабелла, как мне заставить тебя передумать?

– Никак. Лучше пораскинь мозгами над тем, что я сказала.

– Конечно, вот только...

– Ради Бога, Шенандоа, давай на этом закончим. Мне нужно выспаться, ведь выезжаем на рассвете. Оставь меня в покое.

– Ну ладно, – неохотно уступила Шенандоа. – Я рада, что ты погостила здесь.

– Я тоже. Спасибо тебе большое. Надеюсь, увидимся в городе.

– Спокойной ночи.

С тяжелым сердцем Шенандоа вышла от сестры. К счастью, Кугуар о чем-то оживленно толковал с Роже в гостиной. Обычно такие беседы затягивались надолго. Шенандоа поспешила укрыться у себя в спальне. Ей нужно подумать. Чтобы никто не мешал. Ибо к глубокому ее огорчению, Арабелла оказалась во многом права.

 

Глава 29

Шенандоа сидела за столом для покера в казино «Леди Удача» в центре Силвер-Сити. Она провела за работой всю ночь и очень устала. Добравшись до города во второй половине дня и договорившись с хозяином «Леди Удачи», она успела несколько часов поспать в отеле и в тот же вечер приступила к работе.

Хотя сосредоточиться на картах удавалось с трудом, покер был ей необходим, чтобы отвлечься. Не думать ни о Роже Рогане, ни о ранчо, ни о материнской жиле. Эта часть жизни закончена. Она сумела осмыслить то, что сказала Арабелла. Вскоре после отъезда сестры, собиравшейся заглянуть на прощание к Кугуару, она написала записку Роже и увела из конюшни его лошадь. Проведя в пути весь день, Шенандоа добралась до Силвер-Сити.

Однако ею владело замешательство, и девушка вовсе не походила на спокойного и уверенного в себе человека, принявшего правильное решение. Она то и дело отвлекалась и с трудом сохраняла хладнокровие, без которого немыслимо работать профессиональному игроку. В эту ночь она проигрывала намного чаще, чем могла себе позволить. Оставалось лишь надеяться, что со временем утраченная форма восстановится.

Восстановится непременно – если только Роже не явится за нею вслед. Впрочем, вряд ли он это сделает. Ему хватает хлопот на ранчо, да и Блэки не спускает с него глаз. А с другой стороны, Роже еще меньше Шенандоа привык мириться с проигрышем. В припадке ярости он вполне может решиться вернуть ее либо же выбросит из своей жизни навсегда. Но даже если он бросится за ней в погоню, то до города доберется не раньше следующего дня. В противном случае ему придется скакать верхом всю ночь, рискуя свернуть себе шею.

Ну вот, опять она думает о Роже! А надо думать о покере. У нее на руках два валета и три мелких карты. Она поменяла мелочь. Пришел еще один валет. Негусто, но можно попытаться блефовать и кое-что выиграть. Она подтолкнула на середину стола еще несколько фишек и повысила ставку. Остальные спасовали, и она выиграла. Но удача не принесла того удовлетворения, какое она испытывала прежде.

Срезая колоду и перемешивая карты, Шенандоа обратила внимание на то, что пальцы утратили былую чуткость. Еще бы – после такой работы в руднике! Придется делать специальные ванночки и натирать руки лосьоном. Чуткие пальцы – непременное условие удачной игры, а теперь, когда она предоставлена самой себе, Шенандоа как никогда нуждается в удаче!

Она будет отсыпаться весь день, а к вечеру пойдет проведать Арабеллу. По крайней мере они с сестрой находятся в одном городе, и можно чувствовать себя не такой одинокой.

Размечтавшись, она проиграла. Противник был в полном восторге. Шенандоа сдержанно улыбнулась и снова сдала карты. На сей раз ей удалось сосредоточиться и быстро выиграть. Приободрившись, она сумела поддержать в себе эту сосредоточенность – как учил Шустрый Эд – и мало-помалу вернулась к той легкости, с которой всегда вела игру в былые времена. Она уже почти поверила в свои силы, как вдруг на плечо легла тяжелая рука.

Шенандоа раздраженно попыталась сбросить эту руку, но не смогла. Она подняла глаза. Над ней нависло грозное, суровое лицо Роже. С головы до ног в пыли, с неразлучным кольтом в кобуре на боку, он излучал решимость. Его пальцы впились в нежную кожу железной хваткой.

– Кончай игру! Я жду в баре. – Он повернулся и отошел от стола.

Она похолодела. Ей вовсе не хотелось с ним спорить. Ей хотелось, чтобы он оставил ее в покое. Может, он так и поступит и сейчас уйдет из казино? Шенандоа удалось выиграть кон. Она уже перетасовала карты и собралась раздавать, как вдруг железные пальцы снова стиснули ее плечо. Она подняла глаза и увидела Роже. Роган осушил свой бокал виски и отчеканил:

– Шенандоа, нынче ночью твоя игра закончена. Все равно скоро рассвет.

Она замялась в нерешительности.

– Не вздумай возражать. Нам надо поговорить. Мы можем сделать это по-хорошему или по-плохому.

Несомненно, он выполнит свою угрозу. Не хватало только скандала на новом месте! Она торопливо встала:

– Джентльмены, меня ждут за другим столиком. – Проходя мимо Роже, она шепнула: – Встретимся снаружи.

Роже кивнул и отступил в сторону.

Извинившись перед остальными игроками, она вышла из казино, раздраженная тем, что пришлось уходить так рано.

На тротуаре ее поджидал Роган. Он прихватил с собой бутылку виски и два бокала.

– Ну, чего тебе надо? – напустив на себя неприступный вид, осведомилась Шенандоа.

– Опять ты такая же, как когда-то в Томбстоуне, – покачал головой Роже. – Ты знаешь, что мне надо. Пойдем.

– Мы можем поговорить и здесь.

– Нет. Я устал. Пришлось изрядно за тобой погоняться. Где ты остановилась?

– Вовсе ни к чему соваться туда.

– Чем дольше я тут торчу, тем больше злюсь.

– Нам не о чем говорить. Я все написала в записке.

– Я начинаю злиться по-настоящему.

– Нам вовсе ни к чему...

Он грубо схватил ее за руку и поволок за собой:

– А тебе не кажется, что я имею право получить объяснение причины твоего бегства?

– Я вовсе не прочь побеседовать с тобой, Роже, – смягчилась она, с трудом поспевая за его широким шагом, – но...

– Предпочитаешь, чтобы это произошло на глазах у всего города, или все-таки пойдем к тебе?

– Я остановилась там же, где мы жили прежде. Роже перешел через улицу и направился к отелю.

– Мог бы вести себя повежливее, – пожаловалась Шенандоа: от его грубой хватки заболела рука.

– Я не отпущу тебя до тех пор, пока не окажусь за запертой дверью. Мне совершенно не нравится твоя манера скрываться – скрываться не попрощавшись!

Войдя в ее комнату в отеле, Роже поставил бокалы на туалетный столик, наполнил их виски, подал один Шенандоа, а второй жадно осушил сам, чтобы тут же наполнить снова.

– Значит, та же комната? ч– спросил Роган, осматриваясь.

Она кивнула.

– Пей.

– Ты же знаешь, я не пью за игрой.

– Пей.

– Чего тебе надо? – сказала она, пригубив из бокала виски.

– Тебе отлично известно, – нахмурился Роже. – Какого дьявола ты здесь делаешь?

Только тут Шенандоа ощутила бушевавшую в нем ярость. Она осторожно опустилась в кресло-качалку, сделала маленький глоток и почувствовала, как жидкость обожгла внутренности. Ей не хотелось ни о чем говорить.

– С тобой могло случиться что угодно по пути в город. Ты хоть об этом подумала? Вокруг рыщут апачи. Я уж не говорю про Блэки и прочих мерзавцев. Ну что, что ты пытаешься доказать?

Она перевела дух и промолвила:

– Я оставила тебе записку.

– Да, черт возьми, оставила! – Он вытащил из жилетного кармана скомканную бумажку и швырнул в Шенандоа. – Вот, забери. И изволь объясниться.

Записка не долетела до нее и упала на ковер к ее ногам.

– Я все написала. Я выполнила все, что ты от меня хотел. И больше тебе не нужна. По-моему, теперь мне можно заняться устройством собственной жизни.

Роже со стуком опустил бокал на столик и снова наполнил его.

– Мне казалось, что твоя жизнь уже устроена.

– Дядя Эд погиб. Арабелла предпочла самостоятельность. И мне тоже пора...

– Проклятие! О чем ты толкуешь?

– Роже, по-моему, я выплатила тебе долг.

От неожиданности Роган застыл на миг. Выпив еще, выпалил:

– Опять эта сделка! И больше ничего не было, так? – Внезапно его гнев остыл. Он мрачно взглянул на широкую кровать, потом на Шенандоа: – Ну ладно, будь по-твоему. Будем считать сделку завершенной. Похоже, тебе пришлось отдать намного больше, чем предполагала. А я получил намного больше того, на что смел рассчитывать. Проблема состоит в том, что чем больше я получаю от тебя, тем больше хочу. Меня самого удивляет такая ненасытность.

– Я с радостью помогала тебе, Роже. Если бы не ты, Арабелла до сих пор томилась бы в Мексике. Ты помог мне, и...

– Я больше ничего не желаю слышать ни о взаимопомощи, ни о сделке!

– Но, Роже...

– Все, хватит! Ты выплатила долг. И ничего не должна ни мне, ни кому бы то ни было. – Он снова налил себе виски и тотчас же осушил бокал.

– Выплатила? То есть теперь я свободна?

– Ты расплатилась сполна.

– Спасибо, Роже! – Ее захлестнула волна радостного возбуждения, на губах заиграла улыбка.

– Нечего меня благодарить. Я разбогател.

– И ты не поленился ехать в такую даль, чтобы дать мне свободу?..

– Черта с два! – Он тотчас же оказался рядом с ней, взял из ее руки бокал и отставил в сторону. Потом прижал Шенандоа к груди и хрипло прошептал, глядя в ее глаза: – Мне надоело брать силой, Шенандоа. Я хочу, чтобы ты сама мне все дала.

– Сама?..

– И меньше всего я хотел бы дать тебе свободу. – И он страстно поцеловал ее, отчего Шенандоа тут же захотелось раствориться в его объятиях навечно. Но что-то не давало покоя. Она отвернулась.

– По-моему, ты все же предоставил мне свободу.

– Проклятие! Для тебя это всегда было только сделкой! – Он метнулся было к двери, но затем вернулся: – К черту благие намерения! Я никогда тебя не отпущу! – С этими словами Роже подхватил ее на руки, отнес на кровать и принялся срывать платье, бормоча: – Не проси оставить тебя в покое. Все равно не смогу. Я слишком тебя хочу.

– Тогда не оставляй...

– Что?! – Он замер.

Она взяла его руки и снова положила их на свои пышные, призывающие к любви груди:

– Я тоже тебя хочу. Нужно уточнять, как сильно?

– Но я подумал... Ты можешь показать, как сильно! – Роже сорвал с нее остатки одежды и с жадностью ласкал ее прекрасное тело. И она доверчиво распахнулась ему навстречу. Роже мгновенно разделся и улегся рядом. – Шенандоа, мне всегда тебя не хватает! – шептал он, целуя ее лицо и губы.

И Шенандоа с жаром отвечала на его поцелуи.

– Роже... Роже... – бормотала она, прижимаясь к его горячему телу и гладя его по волосам. – Я не хотела уезжать, но...

– Наша сделка. Ей пришел конец. Все, что ты даешь мне отныне, – только по доброй воле. Отдайся же, Шенандоа. Отдайся мне вся, целиком!

И она целовала его все более страстно, и ласкала его, и таяла под его ласками. На смену ледяной сдержанности пришел жар любви. Пали последние преграды. Противостоянию был положен конец. Он хотел ее ради нее самой, а не в качестве долга. По их телам прокатывались жаркие волны. Она отдавалась бездумно, безоглядно, вся целиком.

Роже охнул и прижался к ней своей отвердевшей плотью. Она со стоном погладила его по груди ивзяла в руки налитую кровью шелковистую плоть. Распаленный этой лаской, Роже улегся нанееи сделал несколько движений, щекоча самое чувствительное место между бедер. Потом просунул туда руку, одновременно припадая губами к давно напрягшемуся соску. Голова Шенандоа металась по подушке, все ее тело молило о полной, окончательной «разрядке», но этот миг пока не наступил. На смену уверенным ласковым пальцам пришли язык и губы Роже, и она невольно прижимала его голову к себе все крепче – в немой мольбе завершить то, что так чудесно началось.

И только когда она, вся покрывшись горячим потом, была готова его принять, Роже крепко сжал ее скользкое, влажное тело и заглянул в изумрудные глаза, полыхавшие диким пламенем желания:

– Скажи мне... – выдохнул он, прикоснувшись кончиком своего копья к средоточию ее женственности.

– Что? – Она по-прежнему металась головой по подушке, трепеща от возбуждения.

– Ты отдалась мне по собственной воле? Никаких сделок? Никаких долгов?

– Роже!.. – удивившись его вопросу, она неловко пошевелилась под ним, надеясь поскорее получить то, чего желала сейчас больше всего на свете.

– Скажи мне.

– Да! О да! Я всегда хотела тебя, Роже. Без всякой сделки, без долгов.

– Что? – Он напрягся, весь обратившись вслух.

– Нас всегда влекло друг к другу, Роже. И я никогда не пыталась торговать своим телом ради оплаты долга. Я просто хотела тебя. И если ты сейчас не...

Он вошел в нее одним мощным рывком. Она охнула и прижалась губами к его губам, прошептав:

– Целуй меня, Роже! Возьми меня всю, целиком!

Для ответа не потребовались слова. Его язык ворвался меж ее губ, довершая чудо слияния. Их тела двигались в унисон, страстно и головокружительно – к пику блаженства.

Когда Роже удовлетворил ее страсть, она задрожала и рванулась ему навстречу, судорожно вцепившись в его плечи, крепко прижимая к себе. Он уловил ее состояние и сделал еще один, самый отчаянный толчок, позволив вырваться на свободу долго сдерживаемой неистовой страсти. Сплетенные воедино, трепещущие и счастливые, они вместе воспарили в вихре экстаза.

Роже еще долго не мог заставить себя пошевелиться. Он давно успел отдышаться, а покрывавший тело любовный пот почти высох – и все равно не хотелось прерывать эти чудесные мгновения. Только когда Шенандоа поежилась под его сильным, тяжелым телом, он перекатился на бок, прижимая ее к себе.

Она свернулась калачиком у него под боком и улыбнулась.

– И я никогда не желал тебя в качестве условия сделки, Шенандоа. Лишь ради тебя самой – с самой первой минуты, едва увидел в Томбстоуне.

Она молча покрыла его грудь горячими поцелуями.

– Но ты вела себя дьявольски холодно и неприступно. Мне пришлось пуститься во все тяжкие, чтобы удержать тебя рядом. И я решил, что сделка для этого подходит лучше всего.

– И это сработало.

– Да, но очень скоро мне этого стало мало.

– Почему?

– Потому что мне нужна была ты сама – вся, целиком.

– И ты получил меня, Роже.

– Наконец-то! – сказал он и добавил: – Завтра ты уедешь из города вместе со мной.

– Ты уезжаешь так скоро? – спросила она. А где же признание в любви, где предложение руки и сердца?.. Оказывается, просто удовлетворить желание – это еще не значит быть счастливой!

– Ты же сама все знаешь. Я должен вернуться, как только оформлю заявку. Мало ли что Блэки натворит в мое отсутствие!

– Я понимаю, тебе действительно надо поскорее вернуться.

– Вот и отлично. Отправляемся завтра, и как можно раньше.

– Мы вернемся к тому, на чем остановились?

– Конечно. Шенандоа, материнская жила у меня в руках, и если нам удастся справиться с Блэки, все наладится само собой. Но для этого мне необходимо быть на ранчо.

Шенандоа выскользнула у него из рук и встала.

– Ну, что еще?

– Я не поеду завтра с тобой, Роже.

– Черт побери! Почему?

– Я...

– Что ты?..

Нет, она не станет выпрашивать признание в любви или предложение жениться. Она слишком горда. Если бы захотел, Роже мог бы сказать обо всем сам. Ей снова необходимо побыть одной. Необходимо собраться с силами и попытаться соединить осколки разрушенной жизни. Вот только Роже ни за что не предоставит ей такую возможность – теперь, когда знает о ее чувствах. И Шенандоа решилась прибегнуть к лжи.

– Я буду здесь в большей безопасности.

– В безопасности? – в растерянности переспросил Роже.

– Блэки... И потом здесь Арабелла. Я бы могла изредка...

– Ладно, – медленно покачал головой Роган, – я понял. Я хочу слишком многого. И ты хотела бы быть со мной, но возвращение на ранчо может тебя скомпрометировать.

– Видишь ли, я...

– Получила свободу и захотела вернуться за карточный стол. Чтобы вести прежний образ жизни. Ничего не выйдет, Шенандоа. – Он сел и начал одеваться. – Все это в прошлом. И на сей раз тебе от меня не уйти.

– Дело вовсе не в этом, Роже.

– Я понимаю тебя гораздо лучше, чем тебе кажется, – говорил он, пристегивая на место кольт. – И если бы мне не нужно было возвращаться на ранчо, я бы остался с тобой и постарался все объяснить. Хотя в одном ты права: наверное, в городе все же безопаснее. И пока на ранчо дела не будут приведены в порядок, я не смогу предложить тебе ничего, кроме удовлетворения в постели.

– Это само по себе немало, Роже.

– И опять ты права, – с горечью рассмеялся он. – Так и быть, оставайся. Но я хочу, чтобы ты знала: как только налажу добычу из материнской жилы и поставлю на место Блэки, я вернусь. И тогда мы сможем составить новые планы.

Шенандоа молча кивнула, стараясь не выдать свое отчаяние. Вот сейчас за Роже закроется дверь – и она останется одна на всем белом свете. Ну кому нужна эта ее дурацкая гордость?

Он погладил ее по щеке, заметил блеснувшие в глазах непролитые слезы и ласково поцеловал в губы:

– Не надо бояться, дорогая, со мной ничего не случится. А ты не забывай: все, на что могут рассчитывать здешние мужчины в отношении тебя, – только партия в покер!

– Роже, я...

– Ты моя, Шенандоа. И я вернусь за тобой, как только смогу.

Роган исчез прежде, чем она решилась его окликнуть. И, наверное, так было лучше. Вот и дядя Эд говорил, что в жизни не всегда удается выигрывать.

Шенандоа рухнула на кровать. Она уже тосковала по Роже, она снова хотела его. Но так было лучше. Она зарылась лицом в подушку, вдыхая сохранившийся там запах его волос. Немного успокоившись, стала засыпать. И тут где-то рядом звякнули шпоры.

Сон мигом слетел. Сердце готово было выпрыгнуть из груди. Шенандоа тревожно осмотрелась, и ее взгляд остановился на окне. Роже оставил занавески раздвинутыми, а оконную раму приподнятой. И теперь краем глаза она успела уловить там какое-то движение. Как будто мелькнул широкоплечий силуэт и тут же растворился во тьме.

– Роже? – дрожащим голосом окликнула она, стараясь не поддаваться панике.

Собравшись с духом, Шенандоа приблизилась к окну и выглянула наружу: неужели снова этот ужасный человек? Но за окном никого не было. Шенандоа поспешно опустила раму, задернула шторы и метнулась обратно в постель. Способность рассуждать вернулась не сразу – еще долго зуб на зуб не попадал. Скорчившись под одеялом, борясь с леденящим душу ужасом, она лежала не шелохнувшись.

В который уже раз вспомнился Тед Брайтон. Звон шпор. Широкие плечи. Это он! Он по-прежнему за ними следит! Она не ошиблась! А если все-таки ошиблась? Ведь лицо разглядеть так и не удалось. И все же в глубине души она была уверена, что видела именно Теда.

Ей хотелось раз и навсегда освободиться от страха перед Тедом, омрачавшим всю ее жизнь. И хотелось отомстить за смерть дяди. Но было ясно: в одиночку Шенандоа не справится с таким отъявленным негодяем. Роже помогал ей не раз – поможет и теперь. Ведь он обещал отыскать убийцу Шустрого Эда, как только наладит дела на руднике. Нужно будет убедить его в том, что Тед выжил, и напомнить об обещании. И тогда наступит черед Теда Брайтона.

Шенандоа забылась в беспокойном сне.

 

Глава 30

Нервно похлопывая себя по ладоням свернутым в трубочку листом бумаги, Шенандоа шла по Буллард-стрит. В горячих лучах послеполуденного солнца зеленый рисунок на ее батистовом платье казался особенно ярким. Полученное только что письмо встревожило Шенандоа. Вот уже целую неделю они с Арабеллой по утрам вместе пили кофе, прежде чем начать готовиться – морально и физически – к вечерней работе. Сестры беззаботно проводили эти часы, вспоминая добрые старые времена или рассказывая забавные случаи из прожитых ими врозь шести последних лет. При этом обе старательно избегали заводить разговор о настоящем. Такие отношения вряд ли говорили о настоящей дружбе, но по крайней мере им приятно было общаться.

Это надушенное письмо Шенандоа получила у дверей кафе, куда шла на свидание с Арабеллой. Незнакомый мальчишка сунул листок ей в руки и исчез в толпе, прежде чем она успела его расспросить о чем-нибудь. В письме заключалась просьба навестить Арабеллу в «Петушином насесте». Странная просьба – ведь Арабелла намеренно держала сестру подальше от Спайка Камерона. Она по-прежнему не доверяла Шенандоа в тех случаях, когда речь шла о мужчинах – и тем паче о Спайке. Да и Шенандоа была только рада не встречаться с Камероном. А это письмо предлагало наведаться в самое логово Спайка – его ночной клуб. И все же она решила пойти – иначе рисковала испортить отношения с Арабеллой.

Шенандоа осторожно приоткрыла двери. В зале было на удивление пусто. Ни бармена, ни вышибал, ни заядлых картежников – вообще ни одной живой души. У нее по спине побежали мурашки. Арабеллы тоже нигде не было. Шенандоа обошла зал, тревожно оглядываясь. Пусто, никого и ничего.

Она направилась к задней комнате. Может быть, Арабелла ждет ее там вместе со Спайком? Но и здесь темно и пусто. Шенандоа осторожно прикрыла за собой дверь и опасливо взглянула в сторону лестницы. Ей вовсе не хотелось подниматься туда, но в душу закралась тревога за сестру. Что, если с ней случилось несчастье?

– Арабелла... – негромко позвала она, поднимаясь на второй этаж. – Я здесь...

Над всеми помещениями ночного клуба нависла невероятная, какая-то давящая тишина. Но в подобных заведениях никогда не бывает тихо – даже в дневные часы. Неужели Арабелла опять уехала куда-то – уехала, не попрощавшись?! Но зачем тогда посылать письмо? Обмирая от ужасных предчувствий, Шенандоа с трудом взбиралась по лестнице, колени ее подгибались. Что-то случилось, что-то... непоправимое... Но что?

– Арабелла! Ты здесь?

– Здесь, Шенандоа, – ответил приглушенный голос. – Первая комната налево.

Первым порывом Шенандоа было желание бежать. Но ведь она решила не бросать сестру. Арабелла там, за дверью, и она хотела ее видеть. Может быть, ей нужно обсудить что-то важное? И она вправе рассчитывать на помощь. Неверной рукой Шенандоа открыла дверь и перешагнула порог. Тут же створки со стуком захлопнулись у нее за спиной, и щелкнул замок.

Она испуганно обернулась. Сияя самодовольной улыбкой, перед ней стоял Спайк Камерон, прислонившись спиной к запертой двери. Шенандоа оглянулась в поисках сестры. Арабелла лежала, раскинувшись на широкой постели, совершенно нагая – на ней были лишь корсет и чулки. Грубо размалеванное лицо этой женщины ничем не напоминало ту, с кем Шенандоа утром встречалась за столиком кафе. Ошеломленная, она прошептала:

– Арабелла...

– Спайк хотел тебя видеть, – холодно откликнулась та.

Шенандоа резко повернулась.

Спайк с откровенной похотью разглядывал ее:

– Это платье тебе не к лицу. Раздевайся!

– Это не смешно. Я пришла сюда к Арабелле. Я бы вообще не сунулась сюда, если бы не письмо.

– Арабелла писала его по моему приказу. Я дал тебе достаточно времени, но ты так и не соизволила явиться по доброй воле. Ну что ж, твоя игра закончена, твоя карта бита.

– Я не намерена играть с тобой ни в какие игры.

– Просто ужасно, что ты не питаешь ко мне такого же интереса, как твоя сестра. Верно, Белла?

Арабелла не отвечала.

– Белла!

– Да. Просто ужасно, – еле слышно сказала она.

– Я уже давно решил, что возьму вас обеих. И хотя ты, Шенандоа, решила упрямиться, больше тебе это не удастся. Расклад вышел в мою пользу.

– Это больше похоже на крапленую карту! – в гневе воскликнула Шенандоа. – Я ухожу, Спайк! Тебе меня не удержать!

– Дверь заперта. Никто не услышит твоих криков. Во всем доме только мы трое. И никто не придет тебя спасать!

Шенандоа подергала дверную ручку и обернулась.

– Спайк, на этот раз я не собираюсь играть с тобой в «найди ключи». Открывай дверь!

– Гнев тебя только украшает, – ухмыльнулся Спайк. – Белла, помоги ей переодеться. Я желаю, чтобы она выглядела как надлежит на нашей вечеринке!

– Что еще за вечеринка? – насторожилась Шенандоа.

– Не твое дело, милашка. Но скоро, очень скоро я не только буду развлекаться сразу с обеими красотками-сестричками, но и заработаю достаточно денег, чтобы содержать вас в роскоши.

– Арабелла, о чем он толкует?

– Понятия не имею, но советую делать так, как он скажет, – пожала плечами сестра.

– Раздевайся, Шенандоа! – рявкнул Спайк. – Белла, помоги ей!

– Нет!

– Делай, что я сказал, и услышишь сказочку про своего дядю.

– Дядю Эда?!

– Да. Ты ведь пыталась отыскать убийцу, не так ли?

– Верно.

– Ну же, не тяни, снимай платье. У меня найдется более подходящее для вечеринки. И тогда я расскажу тебе про...

– Расскажи сейчас, если вообще что-то знаешь!

– О, мне известно много, очень много! Я редко прибегаю к лжи. Не так ли, Белла?

– Да, – подтвердила Арабелла. И посоветовала: – Переоденься, Шенандоа. Не упрямься.

Шенандоа колебалась. Ведь ей так хотелось узнать хоть что-то о гибели дяди. А кроме того, нужно было дождаться удобного момента, чтобы убедить Арабеллу помочь ей. И она стала медленно расстегивать платье.

– Ты ведь знаешь, я не люблю применять силу, – с улыбкой сказал Спайк. – Мне больше нравится, когда люди добровольно исполняют мои приказы. В этом есть свое... очарование.

– Расскажи про дядю.

– Сначала – платье.

Шенандоа поморщилась, но все же стянула через голову платье. Арабелла тут же подхватила его. Спайк разглядывал пленницу, обшаривая глазами с головы до ног.

– И это говоришь мне ты?!

– Я знаю Спайка. Тебе с самого начала следовало держаться от нас со Спайком подальше.

– Одно из твоих самых ценных качеств, Белла, – беспрекословное послушание. Видно, тебя кто-то отлично вымуштровал.

Арабелла залилась краской, заметной даже под слоем румян.

– Ну, а я с большим удовольствием займусь твоим воспитанием, Шенандоа. И не пожалею времени на то, чтобы ты признала во мне своего единственного хозяина.

– Ты порешь несусветную чушь! – вскричала Шенандоа.

– Да неужто? А ну-ка посмотри на свою сестру! Разве она всегда была такой?

– Тебе это не удастся, Спайк, – возразила Шенандоа, стараясь не обращать внимания на сжавшие ее сердце холодные тиски.

– Завтра мы уже будем далеко отсюда. С мешком денег и милой Беллой, покорной любому приказу. И ты быстро познаешь сладость послушания, Шенандоа, ты покоришься мне!

– Арабелла, помоги мне. Вдвоем мы с ним справимся!

– Она слушается только одного хозяина, не так ли, милая Белла? – хмыкнул Спайк.

Арабелла кивнула и добавила:

– Шенандоа, тебе же будет лучше поскорее смириться. Он все равно добьется своего.

– Нет, ни за что!

Пока Арабелла помогала надеть припасенное Спайком алое платье, Шенандоа с надеждой подумала о пистолете, засунутом за подвязку чулок. К счастью, Спайк не потребовал, чтобы она сменила и нижнюю юбку. Поэтому он не заметил, что она вооружена, – у нее оставался шанс. Но в маленьком пистолете имелся всего один заряд. И пользоваться им придется наверняка.

Спайк подтащил Шенандоа к большому зеркалу и сказал:

– Пока Арабелла превратит тебя в королеву ночи, я поведаю тебе то, что ты так желаешь узнать, но сначала...

Не успела Шенандоа сообразить, что у него на уме, как Спайк схватил ее за руки и завел их за спину. Она хотела вырваться, но Камерон был гораздо, гораздо сильнее. Он без труда связал ей руки прочным сыромятным ремешком. И лишь затем отступил на несколько шагов.

– Ты лжец! – яростно вскричала она. – Ты ничего не знал про дядю Эда! – И она бросилась на Камерона.

Но тот схватил ее за плечи:

– Наоборот, я расскажу тебе все про Шустрого Эда. Этот урок пойдет тебе на пользу! Первый урок в науке послушания. Я что-то не замечаю должной почтительности. Надеюсь, ты обретешь ее – после моего рассказа.

И он толкнул ее обратно к зеркалу. Она стояла, пылая от негодования, пока Арабелла поправляла и одергивала алое атласное платье – так, чтобы стянутые тугим корсетом пышные груди оказались на виду.

– Что за отвратительный наряд! – вырвалось у Шенандоа.

– Он тебе очень подходит, – возразил Спайк. – Ну а теперь позаботься о ее лице и прическе, Белла.

Шенандоа усадили в кресло. Арабелла принялась накладывать пудру и румяна на посеревшее от гнева лицо сестры. А потом занялась волосами, завивая их мелкими колечками.

– Итак, твой дядюшка посмел оскорбить меня, Шенандоа, – начал Спайк, поглаживая холеные усы и наблюдая за ее «перевоплощением». – А я не прощаю оскорблений. К тому же он пугался у меня под ногами и доставлял массу хлопот.

– Уж не хочешь ли ты сказать, что...

– Это я убил Шустрого – Эда Девиса. Шенандоа вздернула подбородок и посмотрела Спайку прямо в глаза.

– Не верю. Ты еще скажи, что был тем самым бандитом в маске, который грабил поезда в Ледвилле и «Серебряном городе».

– Вовсе нет. Я никогда не пускаюсь в такие хлопотные и рискованные предприятия. Я не полагаюсь на удачу. И играю только наверняка.

– Не верю, – повторила Шенандоа.

И тут Арабелла отшатнулась: голубые глаза широко распахнулись, лицо ее исказилось от ужаса. Однако Спайк с Шенандоа были слишком заняты выяснением отношений и не обратили на Арабеллу внимания.

– Он попал в засаду на «Серебряной звезде», – сказал Спайк.

– Об этом знал весь Ледвилл.

– Да, но только я знаю о том, что засада была устроена в лесу. Он искал там кошачий выводок, верно? И сумел найти – или нет?

– Этого не знал никто, кроме...

– Тебя, Рогана, Тома и, возможно, Кейт. Шенандоа снова с воплем бросилась на Спайка, но тот грубо толкнул ее обратно в кресло и ударил по лицу. На правой щеке проступило алое пятно.

– Ну вот, полюбуйся, до чего ты меня довела! Белла, поправь грим. Мне угодно, чтобы этим вечером она выглядела безукоризненно.

Арабелла, повинуясь, снова принялась накладывать пудру, однако руки ее дрожали. Потом она занялась волосами сестры. Шенандоа застыла в кресле, стиснув зубы. Рано или поздно она отомстит. Спайк Камерон за все заплатит! Просто придется подождать...

Но постепенно к ярости стал примешиваться и страх. До сих пор она не очень-то прислушивалась к угрозам Спайка. А теперь поняла, что ошибалась. Это был ужасный человек, и ей придется подчиниться, чтобы просто остаться в живых. Его следует опасаться не меньше, чем Теда Брайтона. Даже если это не Тед убил дядю, все равно он рыскал поблизости, выжидая, когда сможет добраться до них.

– Я тобой доволен, вижу, что ты мне веришь. И теперь понимаешь, что я не шучу. А будешь продолжать упрямиться... очень об этом пожалеешь – вместе с Беллой.

Шенандоа с сомнением покосилась на сестру. Надо быть предельно осторожной.

– Могу сообщить еще кое-что интересное. В Роже Рогана тоже стрелял я.

Шенандоа так и подскочила, но Спайк толкнул ее обратно. Арабелла продолжала возиться с прической пленницы.

– Он должен был подохнуть – и тогда мне не пришлось бы дожидаться так долго своего часа. Ты еще торчала в Ледвилле, и прихватить тебя с собой при отъезде не составило бы труда. Это был чудесный городок и к тому же достаточно большой, чтобы умный человек мог держать свои дела в секрете.

Шенандоа похолодела при воспоминании о Роже, истекавшем кровью на кладбище. Этот негодяй убил ее дядю и поднял руку на Роже. Он совратил ее сестру, хочет сделать то же и с ней! Его необходимо остановить во что бы то ни стало.

– Ты редкостный мерзавец, Спайк Камерон! – процедила она, призывая на помощь профессиональную выдержку и хладнокровие. Нет, она не даст Спайку запугать себя и лишить веры в удачу. Раз у него на руках все козыри – что ж, остается прибегнуть к блефу. А для хорошего блефа необходимы холодный расчет и твердая рука. Во имя всего, чему учил ее дядя Эд, она должна набраться терпения и сохранить выдержку игрока.

– Ты бесподобно прекрасна, – ухмыльнулся Спайк. – Словно холодный бриллиант чистой воды, оправленный в пламя. Взгляни.

Шенандоа посмотрела в зеркало. Ее лицо оставалось неподвижным, ничем не выдавая изумления. Но Спайк сказал правду. Бледная кожа светилась, словно мраморная; грубо размалеванные черты сковала непроницаемая маска – тогда как копна каштановых волос, впитав в себя алый оттенок платья, превратилась в пылающий ореол.

Теперь Шенандоа представляла себе, как могла совершиться столь чудовищная метаморфоза с ее сестрой. Новый облик брал верх над тем, кому был навязан, побуждал внутренне преобразиться, чтобы соответствовать новой внешности. Она тоже вдруг ощутила такое же желание, но сумела подавить его – ведь недаром Шустрый Эд гордился своей ученицей. Хладнокровие и выдержка – вот ключ к успеху. Хорошо продуманный блеф – и она проложит путь к спасению.

– Ты удивлена, не так ли? – продолжал Спайк. – Белла поработала на славу. Ступай оденься сама. Но прежде... – Он прижал к себе Арабеллу и стал жадно целовать ее, одновременно запустив руку за корсаж Шенандоа. Грубые пальцы больно сжали одну грудь, потом другую, но Шенандоа даже не шелохнулась, чтобы этого не заметила ее сестра. К тому же следовало сбить Спайка с толку – пусть думает, что сумел запугать ее.

Наконец Камерон отпустил сестер и довольно улыбнулся:

– Представляю, как чудесно я буду проводить время с вами обеими! А теперь, Белла, одевайся. А ты, Шенандоа, поди сюда! – И он подтащил ее к кровати и уселся рядом на мягкий, покрытый бархатным покрывалом тюфяк.

Пока Арабелла одевалась, Спайк продолжал разглагольствовать:

– Шенандоа, милашка, я так рад, что ты не осталась равнодушной к моей истории. Ведь я могу быть чертовски грубым, хотя буду сожалеть, если придется подпортить столь совершенную красоту!

– Теперь я это понимаю, Спайк, – бесцветным голосом откликнулась она, всем телом ощущая спрятанный под юбкой пистолет. Только бы уговорить Арабеллу развязать ей руки!

– Отлично. Я так и знал, – и он слегка укусил се за плечо. – Какая нежная, бледная кожа! – просунув руку за корсаж, Спайк не спеша сжал ее грудь и злорадно ухмыльнулся: – Ты уже не вырываешься, умница. Может, с самого начала хотела меня?

Она вздрогнула, подавив желание укусить его ухо. Нельзя, нужно усыпить его бдительность. Только застав его врасплох, можно надеяться на удачу.

– Мне казалось, что ты принадлежишь моей сестре, Спайк.

– Я никому не принадлежу, милашка, зато теперь обе сестрицы будут принадлежать мне. Не так ли, Белла?

– Да. Конечно, да.

– Слыхала? – Он просунул руку еще глубже. – Ужасно не хочу откладывать, но спешка не в моем вкусе. А этим вечером нас ждет еще немало сюрпризов. И нам нельзя опаздывать.

– Каких сюрпризов?

Он хихикнул и смачно поцеловал ее. Черные усы больно укололи губы. Шенандоа чуть не отшатнулась, но сдержалась. Влажный, горячий язык заскользил по ее деснам. Она сжала губы. Всякому терпению есть предел.

Вмешательство Арабеллы спасло ее от дальнейших домогательств Спайка.

– Спайк, я готова. Тебе нравится? Камерон неохотно прервал поцелуй.

– Позже, милашка Шенандоа. Позже у нас будет времени вдосталь. – Он обернулся к Арабелле. Та нарядилась в алое атласное платье, копию того, что было на Шенандоа. Спайк подошел, чтобы поправить кое-где складки, и не преминул запустить руку за пазуху и пощупать Арабеллину грудь – как только что проделал с ее сестрой. – Почти такая же, – задумчиво пробурчал Камерон.

Шенандоа передернуло от отвращения, она хотела высвободить руки – безуспешно. Попыталась заглянуть в глаза Арабелле – та потупилась.

– Нам предстоит долгий путь, Шенандоа, – заявил Спайк и взял алый плащ с капюшоном. – Тебе не помешает вот это.

Он поднял ее с кресла, накинул на плечи плащ, туго завязал тесемки под подбородком и развернул спиной к себе.

Прежде чем она успела что-то предпринять, ее рот плотно перетянули черным шелковым шарфом. Шенандоа резко повернулась, глаза ее сверкали гневом. Спайк же невозмутимо проговорил:

– Я привык предусматривать все мелочи, милашка. – С этими словами он опустил капюшон, закрывая ее лицо до самого подбородка – заодно с пылающими гневом глазами.

Арабелла накинула такой же алый плащ и встала рядом с сестрой. Спайк окинул их критическим взглядом. Затем и сам надел черный плотный плащ.

– Ночью будет холодно, но мы согреем друг друга, милые леди. Скоро я стану богачом, а вы превратитесь в две прекрасные, покорные игрушки.

 

Глава 31

Связанная, зажатая между Спайком и Арабеллой, Шенандоа едва вынесла эту бесконечную поездку. Когда карета наконец-то остановилась, она знала только одно: скоро наступит рассвет. Пленница не имела ни малейшего представления о том, куда ее завезли, – Спайк оказался на редкость предусмотрительным. Вот и теперь он подхватил ее на руки, предварительно убедившись, что капюшон все так же закрывает лицо. Она дернулась, но мерзавец зашагал дальше, сжав ее еще сильнее. Арабелла шла по пятам.

Вскоре Спайк наклонился и потащил Шенандоа согнувшись. В ноздри ударил запах земли. На уши давила глухая тишина. Где-то рядом звонко капала вода.

Камерон остановился, поставил пленницу на ноги и сдернул с ее лица капюшон.

Прямо перед ней стоял Блэки Роган. Его черные глазки блестели злорадством. Шенандоа осмотрелась и ахнула. Они находились в заветной пещере. Повсюду поблескивало самородное серебро. Шенандоа чуть не стало дурно. Как Блэки пронюхал о материнской жиле?! И знает ли об этом Роже?..

– Добро пожаловать, Шенандоа, – приветствовал ее Блэки, развязывая шарф и снимая плащ. – Можешь драть глотку сколько угодно – здесь никто не услышит. – И самодовольно добавил: – Тебе нравится моя материнская жила?

– Она твоя лишь отчасти. Ведь нашел ее Роже!

– Насколько я понимаю, не без твоей помощи.

– Тебе не сойдет это с рук. Роже не позволит себя обокрасть!

– Обокрасть?! Да ты и глазом моргнуть не успеешь, как эта жила, а заодно и его ранчо станут моими!

– Роже никогда не расстанется с тем, что принадлежит ему по праву!

– Какая преданность! Мне нравятся такие женщины. А тебе, Спайк?

– Мне они тоже нравятся. А если кто не наделен верностью от природы, приходится этому учить.

– Безусловно. Я вижу, ты привел сюда и очаровательную Арабеллу. Тебе пришлось ее учить?

Спайк усмехнулся и привлек к себе Арабеллу.

– Она успела пройти отличную подготовку еще до того, как повстречала меня!

С ненавистью глядя на негодяев, Шенандоа выпалила:

– Учтите, что бы вы ни замыслили, это не сойдет вам с рук!..

– Это роковая ошибка, Шенандоа! – с притворным участием воскликнул Блэки. – Мне столько лет сходили с рук все проделки! Так почему не сойдет и эта?

– Что ты имеешь в виду? – насторожилась Шенандоа, лихорадочно прикидывая, как бы ей освободить руки и завладеть пистолетом. Шенандоа все больше опасалась, что на Арабеллу она надеялась зря.

– Одну минуту! Арабелла, здесь у нас припасено шампанское. Спайк откупорит бутылку, чтобы ты могла нас обслужить. Нам предстоит многое отпраздновать.

– Мне нечего праздновать! – вскричала Шенандоа, неловко оттолкнув Блэки и осматривая пещеру в поисках выхода. Только теперь она увидела пробитый внутрь пещеры второй туннель. Блэки все же сумел их выследить и пробраться сюда с противоположной стороны. Сердце екнуло у нее в груди. Наверняка Роже об этом не знает. Во что бы то ни стало надо освободиться и предупредить его.

– Шенандоа, не дергайся! – рявкнул Блэки. – Тебе не удастся сбежать. – И он грубо оттолкнул ее в угол. – Сиди здесь! Арабелла, где шампанское?

Арабелла тотчас же подала Блэки и Спайку бокалы с искрящейся жидкостью. Потом взяла свой бокал, все время старательно избегая взгляда Шенандоа.

Блэки торжественно поднял бокал. Блеск серебра преломлялся в игристом вине, колыхавшемся в хрустальном бокале.

– Выпьем за наше богатство и наших женщин! Мужчины с жадностью осушили бокалы. Арабелла осторожно пригубила. Затем Блэки подступил с полным бокалом к Шенандоа:

– А ну-ка, выпей за мою удачу!

– Нет.

С силой схватив ее за волосы, Блэки запрокинул Шенандоа голову и прижал к губам бокал. Шампанское пролилось на подбородок и потекло по платью. Надавив пятерней ей на подбородок, Блэки заставил пленницу открыть рот. Шенандоа поперхнулась, закашлялась, едва не задохнулась, но проглотила всего лишь несколько капель. Блэки толкнул ее и снова наполнил свой бокал. Со вкусом прихлебывая шампанское, объявил:

– Второй тост. Арабелла, позаботься о Спайке! – Пока Арабелла наливала Камерону, он продолжал: – Прежде чем объявить наш главный тост, Шенандоа, я хотел бы поблагодарить тебя за то, что ты сделала возможной эту нашу вечеринку!

– Меня?!.

– Именно. Потому что ты станешь погибелью для моего кузена.

– Это невозможно.

Не спеша осушая свой бокал, Блэки со злорадным блеском в глазах разглядывал Шенандоа.

– Пожалуй, ты заслужила право узнать все до конца. Потому что теперь дело уже сделано.

– О чем это ты толкуешь? – Шенандоа была на грани отчаяния. Она с мольбой посмотрела на Арабеллу, но та смаковала шампанское и не сводила глаз с Блэки.

– Спайк с самого начала работал на меня. Это он пытался задержать Роже в Ледвилле. Мне вовсе не улыбалось, чтобы кузен заявился сюда. Я раскрывал одну за другой боковые ветки. Рано или поздно какая-то из них привела бы меня к материнской жиле. И я непременно бы разбогател – это было вопросом времени.

– Это ты велел Спайку саботировать работу на «Серебряной звезде»? – не поверила своим ушам Шенандоа.

– Вот именно. И когда стало ясно, что таким образом не остановить Роже, Спайк получил приказ убить твоего дядю.

Шенандоа безуспешно пыталась подняться с пола. Обдирая в кровь пальцы, она старалась распутать сыромятный ремешок – но столь же безрезультатно. Проклятая беспомощность! Изумрудные глаза с ненавистью уставились на Блэки:

– Ты!.. Но почему?! Почему?

– Просто не желал убивать кровного родственничка без крайней нужды. Надеялся, что если Роже лишится партнера, то рудник придется прикрыть. И тогда кузену негде будет взять денег, чтобы явиться сюда за наследством.

– Но твои надежды не оправдались, верно? – прошипела она.

– Верно. Роже продал рудник и приехал.

– Тебе не сойдет с рук смерть моего дяди!

– Уже сошла. В любом случае ты передо мной бессильна!

– Ошибаешься!

– Мне нравится твое упрямство, но лучше меня не зли! Ведь если бы ты не спасла жизнь Роже в Ледвилле, его бы здесь не увидели!

– Значит, и в него Спайк стрелял по твоему приказу? – заключила Шенандоа, начиная понимать, что именно Блэки – виновник всех несчастий, преследовавших их в Колорадо.

– Иного способа остановить его у меня не было.

– Но ты его так и не остановил, верно? – с торжеством воскликнула она. – И теперь ты его не остановишь!

– Ты заблуждаешься. И скоро станешь причиной его гибели – как я только что тебе сообщил.

– Никогда!

Блэки смаковал шампанское, упиваясь ее красотой, совершенной даже в гневе.

– Ни за что в жизни я не пойду против Роже! – воскликнула Шенандоа, пытаясь подняться на ноги. – И тебе тоже нет смысла это делать. Он готов отдать тебе половину...

– Но я не согласен на половину. Я желаю владеть всем! Я не из тех, кто способен делиться. Я такой же, как мой отец. И заберу себе все... потому что сумею это сделать.

– Но Роже тебе не позволит.

– О, конечно, он мог бы попытаться меня остановить, но такого случая ему не представится.

– Что ты имеешь в виду?

Блэки злорадно ухмыльнулся и подмигнул Спайку.

– Представляешь, в туннеле, ведущем к материнской жиле, произойдет несчастный случай. Во время работы Роже неосторожно подорвется на динамитной шашке. А его друг Кугуар Кейн скорее всего будет находиться рядом.

– Роже всегда предельно осторожен с динамитом.

– Не спорю, возможно, ты и права. Но он погибнет в любом случае.

– Погибнет?!.

– Вот именно. После чего материнская жила, ранчо и ты сама – все станет моим!

– Вот уж не знал, что ты положил глаз на Шенандоа! – нахмурился Спайк.

– Тебе что, одной бабы мало?

– Я просто подумал...

– Ты не посмеешь! – вскричала Шенандоа.

– С минуты на минуту вы услышите взрыв. – Блэки с торжественным видом поднял свой бокал и осушил его до дна. – Арабелла, еще шампанского!

Арабелла, едва сдерживая дрожь в руках, повиновалась.

– Кугуар Кейн у себя на ранчо? – спросила она.

– Конечно, – расхохотался Блэки. – Ты неплохо проводила с ним время, не так ли?

Арабелла покраснела, но не отвела вопрошающий взгляд.

– Увы, но по моим расчетам Кугуар должен быть вместе с Роже, который сейчас несется очертя голову к первому туннелю – на выручку Шенандоа.

– Что это значит? – в ужасе отшатнулась Арабелла.

– Я послал Роже записку: если хочет, чтобы Шенандоа осталась в живых, пусть явится в эту пещеру нынче в полночь. Выкупом, естественно, послужит расписка о передаче мне половины всего серебра. А поскольку в момент получения записки он находился на ранчо у Кейна, старый приятель не оставит друга в беде, хотя я и велел ему приехать одному.

– Значит, это ловушка... – побледнела Арабелла. – Даже если он подпишет...

– Естественно, ловушка. И у меня остался лишь один выход – убрать с дороги Роже. А заодно и всех, кто явится вместе с ним.

Арабелла отвернулась, скрывая слезы.

– Роже ничего не знает о втором туннеле. И когда он сунется в первый, заложенный там динамит взорвется. Его разорвет в клочья вместе со спутниками, если таковые найдутся.

– Прошло немало времени, – с тревогой в голосе напомнил Спайк. – Долго еще ждать? – Он откупорил вторую бутылку шампанского.

– Полагаю, они появятся с минуты на минуту.

Шенандоа в отчаянии взглянула на Арабеллу. Сестра на миг замешкалась и вдруг что было сил оттолкнула Спайка и побежала к выходу из первого туннеля, чтобы предупредить Роже с Кугуаром.

Вне себя от ярости, Спайк хотел ринуться вдогонку, но Блэки его остановил:

– Пусть себе бежит. Слишком поздно. Камерон вернулся. Он то и дело поглядывал в темный зев туннеля.

Шенандоа зажмурилась и отчаянно молилась. Нет, не может быть слишком поздно. Арабелла успеет их предупредить. В конце концов сестра пришла ей на выручку. Роже с Кугуаром спасутся. И она обретет свободу.

Внезапно стены пещеры потряс мощный взрыв, из туннеля вырвалось облако пыли. Шенандоа закричала и забилась, отчаянно пытаясь подняться на ноги.

Как только все стихло, Блэки сказал:

– Оттуда никто не выйдет живым. Теперь мы можем праздновать по-настоящему.

Шенандоа замерла в бессилии. Погибли не только Роже с Кугуаром, – мерзавцы убили и Арабеллу! Горло сдавили рыдания, глаза наполнились слезами. Она осталась одна-одинешенька. Роже больше нет. Только теперь она осознала, что любила его больше жизни. И что вела себя как круглая дура, поддавшись глупой гордыне. Если бы могла, она кинулась бы к нему на грудь, прижала к себе и никогда, ни за что на свете не расставалась бы с ним! Но поздно, слишком поздно! Ради чего' ей теперь жить?

Изумрудные глаза блестели от слез, когда она решительно подняла взор. Она выживет, чтобы мстить. И рассчитается с негодяями!

Ее мысли внезапно прервал звон бокалов. Шенандоа повернулась в ту сторону. Блэки со Спайком отмечали свою победу. Осушив бокалы, оба алчно взглянули на пленницу. Шенандоа невольно отшатнулась, прочитав, что написано на их лицах.

– Поскольку ты лишился своей бабы, Спайк, – начал Блэки, – ив благодарность за твою неоценимую помощь ты получишь часть рудника. Временами я бываю щедр.

– Теперь мы оба богачи, – подхватил Спайк, не спуская похотливого взгляда с Шенандоа. – И мы запросто получим любую женщину – стоит только захотеть!

– Да. Завтра же я положу на твое имя кругленькую сумму в депозитном банке Силвер-Сити. Ну, а сегодня мы сможем отпраздновать удачу, воспользовавшись вот этой красоткой. После такого грандиозного дела мне бы не мешало...

– И мне тоже, – заверил Спайк, взглядом раздевая пленницу.

Шенандоа грозила новая беда. Похоже, ей предстояло на собственном опыте познать то, что испытала Арабелла, когда Брайтоны похитили ее, а потом изнасиловали. От этих двоих не приходилось ждать милосердия. К тому же они опьянели не только от шампанского, но и от одержанной победы. В их глазах она является наградой за труды, и им не терпелось сполна насладиться своим триумфом. Решившись биться до последнего, она воскликнула:

– Не подходите ко мне!

– Она это заслужила, – бормотал Спайк, подбираясь к пленнице все ближе. – Ее давно пора проучить!

Блэки, покосившись на Спайка, заявил:

– Пусть сначала выпьет за нашу победу! – И снова ей ко рту прижали бокал, и железные пальцы разжали челюсти, и искристая жидкость полилась на платье. Однако Блэки все лил и лил шампанское, пока не убедился, что какая-то его часть все же попала в горло пленнице. – Ты бы лучше одумалась поскорее, – прошипел он. – Деваться-то тебе некуда!

Спайк уже запустил руку за вырез декольте и щупал прохладную пышную грудь, приговаривая:

– Здесь хватит на нас обоих...

Блэки не отставал: сжал пятерней вторую грудь, и его темные глазки осоловели от возбуждения.

Спайк наклонился и поцеловал ее в губы.

Шенандоа забилась, пытаясь отстраниться; ее душил гнев. Покориться, стерпеть? Нет, это было бы выше ее сил. Слишком многое на черном счету этих негодяев. Она ударила Блэки ногой. Он же навалился ей на ноги, насмехаясь над ее беспомощностью.

И тут из входа во второй туннель раздался повелительный окрик:

– Довольно!

Шенандоа замерла, не веря своим ушам: это был голос Роже! Но уже в следующий миг ее затопила волна радостного облегчения.

Блэки подскочил, как ужаленный, и выхватил кольт. Он открыл беспорядочную пальбу по входу в туннель, а Шенандоа навалилась всем телом на Спайка, стараясь сбить его с ног. Уши лопались от грохота выстрелов. Но вот наконец пуля настигла Блэки. Он опрокинулся на спину, обливаясь кровью, и выронил револьвер, который отлетел в угол пещеры.

Пока Спайк отбивался от Шенандоа и вытаскивал оружие, Роже ворвался в пещеру. Один мощный удар в челюсть – и Камерон без сознания рухнул на пол. Роже вытащил кольт из его кобуры, сунул в задний карман джинсов и повернулся к Шенандоа.

Разрезав путы на ее руках, он прижал пленницу к своей груди.

– Я думала, ты погиб! – вырвалось у нее. Роган с любовью заглянул ей в лицо:

– Нет. Блэки все же переоценил свое коварство. Я знал о втором туннеле. Кугуар должен был войти через первый; вдвоем мы намеревались застать его врасплох. После взрыва я еще подождал, когда Кугуар подойдет ко второму туннелю. Но он так и не явился.

– Арабелла хотела вас предупредить. Наверное, взрыв захватил и ее.

– Проклятие! Шенандоа, мне ужасно жаль. Такое несчастье! Сперва Шустрый Эд, а теперь Арабелла... Даже Кугуар... Никакое сокровище не окупит их жизни.

– Но ты ведь не мог знать про замыслы Блэки?!

– Я должен был догадаться.

– Не надо себя винить. Радуйся тому, что уцелел!

– Да. Но какой ценой? И что они сделали с тобой? Я чуть с ума не сошел, когда их увидел! Если они успели хоть что-то...

– Нет. Они не успели. А вот если бы я оставалась с тобой, всего этого кошмара могло бы не случиться!

– А Блэки придумал бы тогда какую-нибудь другую пакость, – заметил он. И вдруг замер. – Что... что ты сказала?

– Роже, я должна быть рядом с тобой. Мне не важно, какие у тебя ко мне чувства, – просто не прогоняй меня и позволь остаться рядом. Я буду...

– Да разве ты не знаешь, что я чувствую? Я люблю тебя!

Шенандоа затаила дыхание, не сводя с него ошеломленного взгляда.

– И ты права. Не следовало оставлять тебя одну в городе. И я намерен исправить это прямо сейчас. Ты выйдешь за меня замуж?

– Роже, я...

– Тебе совсем не обязательно меня любить. Просто не бросай меня. А я никому не дам тебя в обиду.

– Ох, Роже... но ведь я люблю тебя больше жизни! Я люблю тебя всем сердцем. Я...

Роже, не в силах более сдерживаться, прижал ее к груди и нежно поцеловал в губы. Потом прошептал:

– Ты и опомниться не успеешь, как станешь моей женой!

– Я готова – хоть завтра!

– Роже! – раздался голос из второго туннеля. Роган отреагировал мгновенно: загородив Шенандоа, он вскинул свой кольт.

Отряхиваясь от пыли, в пещеру вошел Кугуар Кейн.

– Кугуар! – опешил Роже. – Мы думали...

– Я цел и невредим. Рад видеть, что и вы тоже. А ваши враги получили по заслугам. Что также не может не радовать.

– Кугуар, – с горечью промолвила Шенандоа. – Арабелла... Она...

– Я здесь, – выступила из туннеля младшая сестра, убедившись, что ей ничто не угрожает. Грязная, растрепанная, в разорванном платье – но живая!

Шенандоа в восторге закружила ее в объятиях. Подтащив к Роже и Кугуару, отступила в сторону, воскликнув:

– Глазам своим не верю! Я счастлива, что вы все живы!

– Что все-таки здесь произошло? – спросил Роже.

– Я никогда не доверял Блэки, – сказал Кугуар. – И прежде чем сунуться в туннель самому, кинул туда бревно. Его разнесло в щепки. А Арабелла еще не успела добежать до выхода. Я услышал ее крик и сразу же вытащил из завала. Она не пострадала. А потом пришлось бежать ко второму туннелю, ведь первый завалило. На это ушло время.

– Рад, что ты был осторожен, амиго! – воскликнул Роже.

– Вот и я... – подхватила Шенандоа – и замерла. Под шумок Спайк Камерон успел прийти в себя и доползти до угла, где валялся револьвер Блэки. Он уже собирался взвести курок, когда его заметила Шенандоа. Все остальные стояли к Спайку спиной. Времени не оставалось – нужно было действовать без промедления. Пистолет как бы сам выскочил из-под юбки и лег ей в ладонь. И пока Спайк возился с кольтом, она прицелилась и нажала на курок.

Спайк повалился замертво, так и не сообразив, чей меткий выстрел отправил его к праотцам.

Роже с Кугуаром встрепенулись, но все уже было кончено. Они посмотрели на Шенандоа.

Ей показалось, что прошла целая вечность, хотя промелькнули доли секунды. Наверное, до конца жизни ее будет преследовать изумленное лицо Спайка. Он и понятия не имел о припрятанном оружии. Наконец-то дядя Эд был отомщен. Его обидчики расплатились жизнью, но почему-то Шенандоа не стало легче. Блэки и Спайк не могли искупить совершенных ими преступлений своей смертью. Хотя, конечно, уж теперь-то эти два негодяя больше никому не сумеют напакостить.

И в эту минуту в душе у Шенандоа словно рухнула какая-то плотина. Слезы полились в три ручья. А она и не пыталась их удержать. Ей не надо теперь быть сдержанной и хладнокровной. Бледные щеки ее стали солеными и мокрыми. Рыдания сотрясали тело. Загнанная в глубину души боль наконец-то прорвалась, освобождая ее бедное сердечко от непосильного груза. На какой-то миг она вдруг почувствовала себя одинокой и беззащитной – но Роже тут же прижал ее к своей широкой теплой груди.

Доверчиво прильнув к нему, Шенандоа внимала нежным словам утешения, которые Роган шептал ей на ушко, и упивалась ощущением комфорта и безопасности, исходившим от его сильных, уверенных рук. Наконец-то она не одинока. Теперь ей нет нужды быть независимой и холодной. Ведь есть человек, с которым отныне она может разделить горе и радость. И груз прошлого постепенно становился легче. Она подняла на него свои изумрудные глаза, сиявшие любовью и счастьем, и попросила:

– Обними меня крепче, Роже, и никогда больше не отпускай!

– Я буду любить тебя вечно, – ответил он. Лишь после того, как она успокоилась и высушила слезы, Роже повел ее прочь из пещеры.

Арабелла с Кугуаром шли следом, держась за руки.

Их встретил ранний рассвет, первые лучи солнца едва проблеснули на горизонте. Воздух был удивительно прозрачен и свеж. Все четверо вдыхали его полной грудью, подставляя лица теплому, ласковому ветерку.

– Ни с места! Они замерли.

– Не трогайте пушки, если хотите, чтобы леди остались живы!

Роже с Кугуаром нехотя подчинились.

– Белла, детка, забери у них пушки и отдай мне! Арабелла обернулась. Ее синие глаза потемнели: в них застыли удивление и растерянность.

– Делай, что велено, и не тяни время!

– Т-тед? – проговорила она с дрожью в голосе.

– Рад, что ты меня еще помнишь, красотка Белла. – Держа наперевес винтовку, из-за скалы выступил Тед Брайтон.

– Тед, но ведь ты погиб!

– Я не очень похож на покойника, верно? Правда, пришлось поваляться, но я все равно очухался. И пришел навести тут порядок. А теперь вытащи у них пушки и пойди сюда. – Громко звеня шпорами, он двинулся к туннелю.

– Где ты пропадал? – спросила Арабелла.

– Я все время находился неподалеку. И следил за тобой в Ледвилле. Я был и в Силвер-Сити. Я глаз с тебя не спускал, малютка Белла. И с твоей сестры тоже. Но не мог ничего поделать, пока не было денег. Разнюхал кой-чего про твои шашни с тем красавчиком из клуба. И все ждал, ждал... Пришлось даже взяться за старое и грабануть парочку поездов с шахтерским жалованьем. Ну, зато теперь я загребу все серебро, а заодно и тебя, и Крошку До в придачу. Братья могли бы мной гордиться. А теперь валяй, подай мне их пушки!

Трясущимися руками Арабелла извлекла из кобуры револьвер Роже. Подступила к Кугуару.

– Ты не можешь вернуться к этому человеку. Он был с теми...

– Он был у меня первым. И я в его власти.

– А ну заткнитесь! – рявкнул Тед. – Она знает, где ее место. Плевать, что она успела вам наплести. Белла – моя баба. И Крошка До тоже моя! Белла, давай сюда пушку!

Арабелла взяла револьвер Кугуара и медленно направилась к Теду. На полпути она остановилась и взглянула на сестру:

– Я же просила бросить меня в Мексике. Мое место возле Теда. Мы два сапога пара!

– Неправда! – вскричала Шенандоа, желая положить конец этому безумию. – Он же использует тебя, как пользовался тобой с самого начала! Сбрось эти оковы, Арабелла! Ведь ты бы могла...

– Заткнись, Крошка До! А ты, Белла, пошевеливайся! Пора с ними кончать. У нас дел по горло.

Арабелла все так же медленно приближалась к Теду, а он тем временем навел дуло винтовки на Кугуара, свирепо осклабился и положил палец на курок.

– Нет, не стреляй! – вскричала Арабелла, только теперь осознав, что за этим последует. – Отпусти их!

– Ты что, рехнулась? Дирк мог считать себя покойником с той минуты, как прикончил моих братьев. Но прежде я отправлю на тот свет его дружка. Мне не нравится, что он тебя лапал!

– Не надо, умоляю тебя! Я уйду с тобой!

– А куда ты денешься? И после нас не должно остаться ни следов, ни свидетелей. – Тед мрачно взглянул на Кугуара: – Эти парни – уже покойники.

– Нет! Ты не выстрелишь в них! Я не позволю, – с удивительным спокойствием вдруг возразила Арабелла, выронив один из револьверов. Держа двумя руками второй, она направила его на Теда.

– Эй, мне не нравятся такие шутки! – выдохнул он. – А ну брось пушку!

– Ни за что. Наконец-то я все поняла. Я уже не боюсь тебя, Тед. Ты искалечил мою душу. Ты заставил меня ненавидеть саму себя. И хотел, чтобы я стала такой же, как ты. Но у тебя ничего не выйдет!

– Белла, лучше не зли меня! Бросай пушку! Она тебе ни к чему, ты все равно не выстрелишь.

– Ты истязал меня. Ты меня насиловал, ты пользовался мною!

– Я просто употребил тебя по назначению. А теперь захлопни пасть, брось пушку и не путайся под ногами! Это дело займет всего несколько секунд. После того, как я прикончу этих парней, мы сможем убраться подобру-поздорову.

Револьвер был слишком тяжел; Арабелла с трудом удерживала его в трясущихся руках, однако по-прежнему держала Теда под прицелом.

Тот лишь ухмыльнулся:

– Ты ни за что не нажмешь на курок.

Она глубоко вздохнула.

– Какая ошибка с твоей стороны. Смертельная ошибка! – И надавила на спусковой курок. Силой отдачи ее опрокинуло навзничь.

Тед Брайтон медленно осел наземь; он испустил дух в тот самый миг, когда пуля угодила ему в глаз.

Кугуар, метнувшись к Арабелле, разжал побелевшие от напряжения пальцы. Взял из ее рук револьвер и помог своей спасительнице подняться на ноги. Шенандоа с Роже тоже подбежали к Арабелле, но она, оттолкнув всех троих, пристально посмотрела на Теда.

– Он заслужил смерть. Я рада, что сделала это. – Она обвела друзей вопрошающим взглядом, словно кто-то собирался оспорить ее слова. Все молчали. Ее синие глаза наполнились слезами.

Кугуар нежно обнял Арабеллу за плечи и повел прочь.

– Я сейчас отвезу вас домой, дорогая! Вы оказались такой храброй! Вы спасли нам жизнь!

– Я поступила так, как должна была поступить. Проводив их взглядом, Шенандоа обратилась к Роже:

– Представляешь, я всегда считала ее неженкой...

– Ты ошибалась. Иначе она не пережила бы все это. – Роган подобрал свой кольт и сунул в кобуру. Потом сказал, пристально глядя на труп Теда: – Она чуть не промахнулась.

– По-моему, она впервые в жизни взяла в руки револьвер.

– Что ж, я рад, что ее первый выстрел оказался удачным.

– Да, на редкость удачным.

Тем временем Арабелла с Кугуаром сели на своих лошадей, помахали на прощание и ускакали в «Гнездо Кугуара».

– Я сейчас подумала, что имеет смысл сыграть две свадьбы разом, – улыбнулась Шенандоа, глядя вслед всадникам.

– Пожалуй, Кугуар наконец-то покорил сердце своей возлюбленной, – заметил Роже.

– Пусть нашу свадьбу украсят атлас и серебро, – сказала Шенандоа со счастливой улыбкой на устах.

– Все будет так, как ты пожелаешь. Только бы поскорее!..