Лина

Я лежала на траве и смотрела на облака, бегущие по небу. Неужели это все? Вот так закончится моя история? Я, вся в крови, посреди цветущего луга, в этот прекрасный солнечный день.

Вот проплыло облако-пони, а вот-маленький зайчик. Я вспоминаю, как я любила эту игру в детстве. Часами, наблюдая за облаками, представляла разных животных. Как давно это было.

Боже, о чем я думаю. Время утекает от меня, а я размышляю об облаках.

Наверное, я потеряла достаточно крови, так как следующее плывущее облако напоминает Его лицо. Этот хмурый взгляд, точеный подбородок и вечная усмешка на губах. Он смотрит на меня с укором.

Да да, Тимур. Я не справилась. Прости меня. Мы столько всего пережили, и все ради чего? Я даже не знаю: жив ли ты. Не знаю, смогли ли выбраться остальные члены команды. Надеюсь, у них вышло, потому что не смогу простить себя.

Я смотрю на облака и понимаю: зря я на тебя злилась, обижалась. Это сейчас неважно, совсем неважно. Я жалею, что так и не сказала, как люблю тебя, что мое сердце с тобой. Всегда было с тобой. Я люблю тебя, Тимур. Прости меня. Я подвела тебя, всех вас.

Ну, вот и все. Густой туман накрывает моё сознание. Пришло время платить по счетам.

Тимур

Я чувствую боль, ужасную боль в моем плече. Секунда и я на полу, вокруг выстрелы, полный хаос. Я не могу понять, как это всё произошло, мы стояли, полностью контролируя ситуацию, и тут в следующий момент вижу прицел, направленный на Лину. Руслана — гребаная сучка, как она могла предать нас всех. Всегда знал, что она та ещё стерва, но чтобы до такой степени. Ко мне подбегает Лина, она что-то говорит, но я не слышу, в ушах стоит гул. Она такая красивая, мой Ангел. Кажется, я говорю, что люблю её, а она плачет. Я хочу ей так много сказать о своих чувствах, но не выходит, я погружаюсь в сон.

Кто-то ругается, вокруг какие-то звуки, но я не могу понять, что происходит. Я умер, попал в Рай? Смеюсь над собой, в раю уж точно не найдётся для меня вакантного местечка. Как тяжело, когда не можешь сделать даже примитивные манипуляции, такие, как открывание глаз. Меня кто-то трясёт, зовёт по имени, кажется, надо все-таки попытаться выплыть из этой темноты.

— Тимур, ты слышишь? Открой глаза.

Я пытаюсь отклеить свои ресницы, у меня это получается только на половину. Но удаётся рассмотреть Мадди и двух парней.

— Ох, слава Богу, ты жив. Чтобы я сказала Лине, если бы ты не выжил.

Пытаюсь заговорить, но рот не хочет меня слушаться. Почему нет Лины? Где она? Паника помогает преодолеть боль, и я открываю рот:

— Где Лина?

Выходит что-то хрипящее, не уверен, что меня кто-то понял. Мадди смотрит с затравленным видом и грустью.

— Мать вашу, где Лина?

Я не могу двигаться, но такое чувство, что готов вскочить и разорвать кого-то. Почему они не отвечают на такой простой вопрос?

— Не знаю, мы не знаем где она. Пока мы пытались отбиться, Сергей утащил её. Кто-то заметил детонатор и мы, схватив тебя, выбежали за пару минут до взрыва. Я даже не знаю, жива ли она. Не могу думать об этом. Уверена, она выбралась. По-другому и быть не может.

Я слушал её, но не хотел слышать. Если с Линой что-то случилось, лучше я подохну прямо сейчас, чем когда-нибудь услышу, что её нет. Такого просто быть не может, она мой Ангел, моя душа. Как же я без неё?

Услышал гул лопастей вертолёта, подоспела помощь. Пытался бороться с собой, но сон снова накрыл меня.

Медленно приходил в себя. Сначала были звуки, потом я слышал голоса. Они то приближались, то исчезали. Через некоторое время я начал чувствовать, что со мной что-то делали. Подключали оборудование, ощупывали. Я догадался, что нахожусь в больнице. Но единственной моей мыслью было: где Лина, что с ней?

Наконец-то я почувствовал, что могу открыть глаза. Возле меня находилась девушка, посмотрев мне в глаза, она резко выбежала с криком:

— Он очнулся.

А, это она про меня, судя по всему. Да, я снова в мире людей, не думал, что так удивлю её.

В палату зашел мужчина средних лет, наверное, мой лечащий врач.

— Как вы себя чувствуете?

— Как человек, словивший пулю.

— Значит, не настолько плохо, раз уже шутите.

— Посчитал ответить «дерьмово», будет некорректно.

— Да вы у нас юморист. Голова кружится? Черные пятна перед глазами? Можете двигать конечностями?

— Да, нет, да.

— Отлично, голова может кружиться, у вас небольшое сотрясение и вы были в коме два дня.

Два дня. Кошмар, что происходило за эти два дня?

— Где моя команда? Что с ними?

— Сейчас вам надо беспокоиться о себе.

— Не говорите, что я должен делать. Просто ответьте на вопрос.

— Ладно. Сюда доставили трех девушек, вас и двух парней. У одной — несколько ссадин, её отпустили, у другой — перелом, она лежит в соседней палате. Третья, тяжелый случай, она потеряла много крови, сейчас в коме, никаких прогнозов по её поводу дать не можем. Парни в порядке, их тоже отпустили.

Как же страшно спросить имена. Окажется ли Лина среди этих девушек?

— Не могли бы вы назвать имена девушек?

— Я вам справочное бюро?

Я на него так посмотрел, чтобы больше вопросов не возникало. Он нахмурился, но сдался.

— Отпустили — Анжелику, с переломом — Мад…, никак не запомню её имя.

— Мадлина?

— Да верно, это она.

— А третья?

Мой пульс начал зашкаливать, я боялся услышать ответ.

— Лина. Третья девушка в самом худшем состоянии.

Я не знал, как реагировать, вздохнуть с облегчением или впасть в панику. Она жива, но никаких гарантий нет. Но это же Лина, она — сильная, я верю, что она справится, по-другому не должно быть.

— Пока отдыхайте, я потом ещё к вам зайду.

— Когда мне можно будет встать, я должен видеть Лину.

Док посмотрел на меня, как на душевнобольного.

— Вы только что вышли из комы. У вас постельный режим несколько дней.

Я вскипел, мне надо увидеть Лину, я не могу здесь лежать.

— Сегодня я буду в кровати, но завтра вы отведёте меня к Лине.

Я специально выделил последние слова, чтобы доктор не сомневался в моих намерениях.

— Ну и упрямые пациенты пошли. Хорошо, я отведу вас завтра.

На утро я ждал врача, сегодня я чувствовал себя намного лучше. Сам смог сходить в туалет и умыться. После завтрака я начал нервировать медсестёр вопросами и просьбами позвать врача. Пока ждал его, весь извёлся.

— Ну и чего буяним?

— Я вас жду 2 часа.

— Вы у меня не один пациент.

— Просто отведите меня к ней.

Он посмотрел на меня и видимо что-то прочитал в моих глазах, потому что без споров повёл меня в палату Лины.

— Вот она. Даю 15 минут. Вам нельзя здесь находиться.

Я подошёл к кровати и сел на стул, стоящий рядом. Только потом смог перевести взгляд на неё. Она лежала неподвижно, как прекрасная спящая красавица. Как бы я хотел, чтобы поцелуем смог разбудить её. Не уберёг, не защитил. Как же это произошло? На её месте должен быть я.

Взял за руку, она была такая миниатюрная в моей ладони. Кожу покрывали ссадины и порезы. Тупая боль пронзила в самое сердце. Это даже больнее, чем пуля в моём плече.

— Ангел, очнись, ты должна это сделать. Я не смогу жить, зная, что тебя нет. Да, ты сказала, что не любишь меня, я тебе не нужен. Но ты должна жить. Пусть мы не будем рядом, но я буду знать, что с тобой всё хорошо и ты счастлива. Я смогу смириться, не сразу, но попытаюсь, главное — живи. Открой свои прекрасные глаза и посмотри на меня. Оскорби или состри, хоть что-нибудь.

Я уронил голову, это было так тяжело, видеть её в таком состоянии и не в силах сделать хоть что-то.

— Всё, вам пора возвращаться в свою палату.

— Секунду.

Наклонился и оставил поцелуй на её лбу.

— Ангел, я люблю тебя.

Выбежал из палаты. Впервые за очень долгое время я почувствовал влагу на своём лице. Не думал, что ещё способен плакать. Но вот он я, с солеными дорожками на щеках. Как же я жалок.

Дни превратились в какую-то серую массу из проходящих часов. Одно и тоже изо дня в день. Я ходил к Лине, разговаривал с ней, приходил в палату, впадал в уныние. Ко мне несколько раз приходила Мадди, вернее сказать прискакивала на своих костылях. Она тоже с ума сходила в палате. Мы болтали обо всём, теперь я понял, почему Лина считала её сестрой. Она действительно замечательный человек. Пыталась отвлекать меня смешными историями из их университетского времени.

Мы играли в карты, когда на пороге появился Док.

— Она очнулась.

— Кто?

— Лина.

Я почувствовал, как карты выпали из моих рук. Мадди вскочила на своих костылях.

— Мы можем её увидеть? С ней всё хорошо?

— Да, с ней всё хорошо и вы можете навестить её. Только недолго, она ещё очень слаба.

Мадди пошла к дверям, но, перед выходом, обернулась на меня.

— Тимур, ты чего сидишь? Пошли.

— Я не пойду, передай Лине, чтобы поправлялась.

— Ты чего? Она будет рада тебя видеть.

— Не думаю.

— Какие же вы бараны. Как хочешь.

Она ушла, а я остался наедине с доктором.

— Я чего-то не понимаю, вы ходили к ней на протяжение всей недели, а сейчас, когда она очнулась, вы не хотите её видеть.

— Это не ваше дело. Подготовьте документы на выписку.

— Но…

— Никаких но. Я пока соберусь, чтобы документы были готовы в ближайшее время.

— Как пожелаете, но это под вашу ответственность.

— Конечно.

Я собирал вещи, стараясь не думать, что через три палаты от меня лежит Лина. Не хочу снова унижаться, не хочу снова видеть на её лице безразличие. Пора уходить из этой больницы, Лининой жизни, с ужасной работы.

Собрался, забрал документы и ушёл, не оглядываясь.