Поздней ночью заканчивается празднество. Хэлдар идет в свои покои, минуя длинные запутанные коридоры, освещенные по случаю торжеств, отпирает дверь, входит в комнату… в большом кресле, придвинутом к окну, кто-то сидит, поджав ноги и зябко обхватив их руками.

— Окно было закрыто… — он не удивлен, он улыбается.

— Конечно, в такие холода. Оставь его открытым, и тут можно будет в снежки играть. Да и по ледяным стенам я лазать не мастерица. Это Хадор. Уж не знаю, что он там себе вообразил, но я себя чувствовала почти принцессой. Явился с такими церемониями, чуть не на руках сюда донес, все порывался остаться — а ну как я заскучаю?

— Негодник… я всего лишь попросил его проводить тебя… — она чувствует, как он улыбается, и готова заплакать от счастья.

Он подходит к ней, легко поднимает ее на руки, прикасается губами к светлым волосам… и вдруг сжимает ее в объятиях так сильно, что у нее перехватывает дыхание.

— Сама напросилась, фириэль… — и целует ее приоткрытые губы, и видит, как бессильно опускаются ее ресницы, и снова подхватывает легкое тело танцовщицы на руки. Воздуху ли бояться Огня? Огню ли страшиться Воздуха?

Холодная, бесстрастная северная ночь, окутавшая королевский замок роскошной, блестящей мириадами морозных искр мантией, замечает одинокий огонь, бьющийся в одном из окон. Она приближается, смотрит на него — и вдруг ей становится… как-то странно, непонятное ощущение удивляет ее, и она понимает, что… согрелась. Ночь растерянно улыбается, подхватывает мантию, поднимается наверх, на островерхую крышу, садится там и затихает, прислушиваясь к собственным мыслям, длинным-предлинным…

Конец первой книги

2005 год.