Сегодня четверг 26 июля. Выдался на удивление пасмурный день, от чего желание залезть под одеяло и чихать оттуда на все увеличилось вдвое. Вообще-то в маленьком уютном офисе, с радостью обжитом моей командой, было вполне комфортно в любое время суток. Вот только сейчас, охватывая взглядом кессонные потолки и стеклянные перегородки, мобильную мебель из светлого ДСП и пятнадцать сотрудников, неотрывно смотрящих в мониторы, я ненароком впала в уныние.

Выпадать в осадок получилось легко, даже не смотря на массу цветов в плетеных горшках, которые Алика расставила, как мать природа джунгли по планете в поддержку одинокой бугенвиллии. Другими словами, зеленый пояс шел строго вдоль экватора — коридора с мелкими островками зеленки, врывающимися в кабинеты.

Вчера получили подтверждение, что дизайн идея пришлась сетевикам по душе, а так же обговорили пару вопросов по мелочам. Дело осталось за малым — доработать макеты в течение следующих двух месяцев и отправить. Какие-то мелочи по организации работы все еще всплывают время от времени, напоминая о том, что дело новое и только начинает набирать обороты. Но в целом, все уже достаточно налажено.

Итог: цель почти достигнута, нужна новая цель. Точнее сказать, новый горизонт, чтобы вновь непроглядно пахать семь дней в неделю и все это время урывая на сон от силы пять часов. Ненависть и желание вырваться из оков собственной неуверенности в будущем сделали свое дело. Ежечасно на взводе, ежесекундно готова броситься в борьбу за свое. Правду говорят: «Самые лучшие бизнес работники — это матери одиночки». Уж такова реальность современности, чтобы выжить и чадо свое прокормить, задвигаешь женские качества на дальнюю полку и выращиваешь в себе мужские. Жаль после этого сильная половина человечества снимает с себя все обязательства защитника и покровителя и неспешно отбывает в более мирные просторы. Туда, где его позиции остаются сохранными, несмотря на агрессивность милых дам.

Что же милые дамы? Да ничего!

Было бы проще жить, если бы программа, заложенная веками в каждой из нас, не требовала чувства защищенности. И еще проще, если бы свои заявки оно выдвигало в разгаре дня, когда в дальний угол отправляются не только мечты о семейном счастье, но и потребности в еде. Но нет! Свои самые ядовитые всплески оно бережет до наступления ночи, чтобы вновь с щемящей «нежностью» напомнить о том, которого рядом нет или о том, что его рядом быть не может.

Как назло вместо текста документа перед глазами опять всплыла картинка вчерашней встречи. Площадка перед кафе «У Лонгории», Бестужева Ольга, немного осунувшаяся, немного измученная разборками с Кириллом и собственными переживаниями, крепко удерживаемая в объятиях мужчины средних лет. Она кивнула мне и улыбнулась. Счастливая. А учитывая, как он ее к себе прижимал и с какой улыбкой на ее слова отвечал — очень счастливая.

И я, сидя в своем любимом кафе, с тоской смотрела на их удаляющиеся спины и думала о том, что вот так же могла бы сейчас бродить с МЧ или Вадимом. Но нет… с первым: два месяца не могу заставить себя поговорить, а со вторым: не удержалась и поговорила сразу после возвращения с островов. Нужно было поступить иначе… нужно было взять тайм-аут… нужно было… было.

Было — прошедшее время. И само дело в прошлом, однако даже сейчас, вспоминая, какими я руководствовалась эпитетами, становится не по себе. А ведь он всего лишь предложил подумать…

Всегда ценила мужчин за умение в деловой сфере принимать решения, не руководствуясь чувствами. Правда и к браку они после 25-летия подходят с той же трезвостью. Те из них, кто дожил до тридцати — свободными связывают себя узами Гименея, просчитав выгоду по пунктам списка на долговременные/постоянные отношения, которым партнерша «соответствует».

Либо я слишком много думала об этом, либо просто не дала себе времени подумать. К сожалению, мое понимание и восхищение этой мужской особенностью не подавило женского желания чувств. Наш диалог всплыл в памяти обрывками.

«— Как-то я уже рассчитывала все возможные варианты…

— И прогорела даже на расчете.

— Я не хочу рисковать добрыми отношениями с тобой.

— Другими словами… друзья.

— Да.

— Близкие друзья или…

— Вадим!

— Ладно, шучу-шучу. Может быть со временем…

— Со временем все может быть.

— А может и не быть…»

Более мы к этой теме не возвращались. Он напомнил, что всегда будет рад нашим совместным вылазкам, моим поздним звонкам, а так же подработке, о которой я ранее сообщила. Так почему же увидев Ольгу, я начала думать, что с Вадимом все могло бы получиться?

Мечтательница, опять захотелось замков из облаков на фоне розовых грез и несбыточных надеж, неоправданных желаний. И это не смотря на мой горький опыт. А ведь прекрасно помню, как больно от разбитых иллюзий, и как досадно спустя годы видеть то ничтожество, по которому было пролито столько слез, столько терзаний пережито, столько глупостей совершено. И столько уроков получено.

Sms от Полины застала его в дороге. Это был первый ее вызов за более чем два месяца с момента их последней встречи. И он гласил: «Макс, нужно поговорить. Сообщи, когда будешь в столице».

Сухо и строго, однако учитывая ее стойкое молчание до сих пор, она явно нуждалась в помощи. Он набрал ее номер, но звонок был сброшен.

«Прекрасно, говорить со мной ты все еще не намерена». — Его вердикт не был озвучен вслух. Рядом сидел Грэг с тяжелым взглядом, буравивший прохожих, яркие витрины, проплывающие улицы, освещенные летним солнцем. Вот уже несколько недель он пребывал в подавленном состоянии. Выиграв битву с новыми партнерами и подписав договор с Йенсеном, Грэг проиграл на втором поле, основательно увязнув в бракоразводном процессе.

Элизабет развода не дала. Последняя истерика значительно подорвала ее здоровье и отсрочила судебное разбирательство. Как сообщил один из ее адвокатов, «мы вынуждены приостановить процесс… до наступления полного выздоровления». Это известие удивило обоих слушателей. Первый с полной уверенностью считал, что полного выздоровления, как такового с его супругой быть не может. Второй же помнил, что уходя под вечер следующего дня, оставил ее спокойной и собранной. Другими словами, готовой к сражениям и победе…

«По-видимому, Элизабет решила иначе».

Воспоминания о гневных тирадах, брошенных Лизи, он вновь отогнал, вспоминая вечер у Эверетта и полную приключений ночь. Он действовал в ее интересах, он пытался уберечь и ту, которой сполна досталось от Грэга, и он же остался виноват, за собственное «неведение». Да, на этот счет он остался непреклонен. О ребенке не знал, о Соне слышал, но в качестве племянницы.

Что-то во взгляде прошлой любви остановило его от раскрытия всех карт. И сейчас он об этом не жалел. Да, у Полины есть дочь, появившаяся, спустя пять месяцев после замужества. Но такого порядка вещей еще никто не воспрещал.

«Полина…» МЧ с раздражением откинулся на спинку сидения и представил себе ее сверхзанятую и деловую, сидящую за столом в новом офисе. Александр говорил, что она его вниманием так же не балует и избегает, а после островов так и не поделилась впечатлениями от поездки. Лишь Соня что-то долго лепетала, сбиваясь и не позволяя ее понять. Одно было ясно — ее девчушке, в отличие от мамы, там понравилось и очень.

«Но что случилось у Полины?»

Его размышления прервал голос Грэга.

— Думаю, пора завязывать с этим.

— Ты о новом договоре?

— Нет. — Браун не поворачивая головы в его сторону, продолжил. — Элизабет получила свою отсрочку. Два месяца достаточно, более не имеет смысла тянуть.

— Хорошо, я созвонюсь с ее адвокатами.

— Не стоит, это затянется еще на пару недель. Я сам с ней переговорю.

* * *

Их диалог состоялся через три дня почти сразу после возвращения Элизабет с озер, где она восстанавливала пошатнувшееся здоровье. Встреча заняла не более двух часов, по окончанию которых он изъявил желание увидеть адвоката семьи.

Заняв место рядом с водителем, он ухмылкой отреагировал на удивленный взгляд МЧ. Грэг, как и прочие из семьи Браун, предпочитал не светиться в прессе или других источниках информации, однако помня о полках доброжелателей, всегда занимал место в глубине салона бронированного авто. Но поведение сейчас было сродни легкому помешательству.

— Как обстоят дела? — поинтересовался Макс.

— Достойно.

МЧ мысленно мог себе представить, что это была за схватка, и спокойствие с которым отвечал Грегори, выбивалось из общей картины своей нереальностью.

— Все прошло в дружеской обстановке, — рассказывал Грэг. — Она с достоинством выслушала меня, согласилась со всеми доводами и даже простила внебрачную дочь…

— Кажется, мы расстались друзьями…

— Что? — Макс подался вперед, внимательно вглядываясь в глаза собеседника. Полуоборот, в котором пребывал Грэг, этому не способствовал.

— Я сказал, что у меня есть внебрачная дочь, и я хочу принять участие в ее жизни. У нас с Лиз детей нет, не будет, и… — он сделал паузу, намекая на прошлое из их семейной жизни, — вряд ли они когда-либо были…

Не стесняясь сторонних ушей, а именно шофера он продолжил. — Теперь у меня есть дочь. Со временем, возможно, появится и сын…

«Сын от Полины» — догадался МЧ и самодовольную улыбку Грэга захотелось стереть одним простым движением, а может быть и парой-тройкой сложных. В эти мгновения он боролся с собой и своими реакциями не на жизнь, а на смерть. Авто продолжало медленно двигаться по городу, люди продолжали гудеть на улицах, время продолжало идти, а Браун не прерываясь продолжал рассказывать о возможностях, которые откроются перед его маленькой девочкой.

Внутри МЧ в этот момент оборвалось все. Он не сразу совладал с эмоциями и заставил себя откинуться назад. Еще через несколько секунд удалось принять прежнюю непринужденную позу собеседника и почти так же легко задать немаловажный вопрос.

— Ты уверен, что она, эта девочка — твоя дочь?

Грэг кивнул так, словно ждал этого вопроса и, прищурив глаза, ответил. — Именно поэтому ты здесь. Без тебя не обойтись.

Далее следовал четкий инструктаж о том, как Макс вернется на малую родину, поднимет документы роддома, где появилась девочка, опросит соседей, где Алина Баева ранее снимала квартиры, встретится с ее родителями и бывшим мужем, найдет ее гинеколога в период беременности… Словом все, чтобы вызвать Полину в Лондон и на основе документов предъявить свои права на ребенка.

— Вызови ее совместно с дочерью. Над этим тебе не придется долго думать, опыт с островами есть. — Добавил он сухо.

Свист колес и грубый мат водителя вывел обоих из молчаливого противостояния взглядов. В первые мгновения Макс не успел разобраться, что его больше удивило: уверенность Грэга в том, что он исполнит все его наставления или два грузовика на полном ходу таранящие их автомобиль. Удары пришлись с двух боков впереди. Падая на пол, он все же успел подумать о том, что где-то в небе его мрачные мысли были услышаны. И кто-то там наверху согласился, что мертвый Грэг Браун не причинит вреда больше никому.