И пошла я к кустикам. Под первыми выбранными явно кто-то богу душу отдал, вторые цвели и пыльцой все вокруг покрыли, третьи были редкими, четвертые колючими, а за пятыми я и забыла, откуда пришла. Оглядываюсь, а рядом ни полянки, ни беса, уши заткнувшего, нет, и черт, блин, черт знает где.

— Ну, что за чертовщина! — топнула ногой в сердца. Поворачиваю, иду к кустам колючим, затем к редким, от них к пылящим, а рядом никого. И лес другой какой-то. Зову их тихо.

— Черт?! Бес?! — и тишина, — да чтоб им пусто было!

А из-за соседних кустов голоса слышатся — два, оба мужские и страшные по своей тональности: один скрипит, второй басит. Никак мордоворот душит тощего.

— С наживой сегодня не густо. Влетит от главаря за то, что девку упустили. — Сипящий произнес понуро.

— Сдалась она ему? Все девки как девки, а эта только и делает, что плюется. И плевать ей на запреты с высокой горки.

Разбойники! Мама родная, про какую-то сбежавшую говорят. О девице, что позарез нужна их главарю. Молодец девка, хвалю за находчивость! Опоила главаря якобы лечебным соком, а когда ему «Хорошо» от сока стало, вызвалась найти нужную траву озерную. Заманила стражей — сипящего и басящего к озеру и мерным брасом в камыши. Там-то не умеющие плавать разбойники и потеряли из виду голову ее рыжую.

Молодец рыжая. Голова! Вот только бы не стать ее заменой.

Я осторожно, кустов не задевая, в сторону шагнула и, как распоследняя неудачница, наступила прямиком на громко хрустящую ветку. Мужики в кустах замолчали. Вот же ж! Е-к-л-м-н! И здесь закон подлости работает, все как в жизни. Я еще шаг и опять на ветку, которая по жанру триллеров треском обозначила мое отступление.

— Видишь? — спросил скрипящий. Вот черт, меня засекли!

— Вижу, — послышался басовитый ответ. И эти двое напролом через кусты ко мне продираются, а я от них.

— Черт! Черт! Черт! Черт! — бегу, задыхаюсь, но выговариваю. — Чеееерт!

И хоть бы хны! Ни черта, ни беса. Поляна справа, лес слева. Из двух диспозиций выбрала наиболее затененную — побежала в лес, треск ломаемых сзади кустов и довольные вопли преследователей, вышедших на охоту, подстегивали бежать во всю прыть. Не останавливаясь, даже когда бок заколол, и воздуха перестало хватать на призывное «Черт!», а спустя пару десятков метров и на дыхание тоже.

— Черт?!

Да, блин, не работает, не отзывается. Неужели обиделся гривастый? Да залезу я на ту лошадь, и на пони залезу! Только бы не попасться, только бы не…

Откуда корень под ногами возник, не знаю, но за сальто и кувырок через голову из-за него я бы на вечно пропускаемых парах физкультуры получила бы высший бал. В этом чудном мирке моих фантазий после первой подставы закон подлости не ослабевает, а наоборот — набирает обороты. Акробатический кувырок и громкое падение на кухонную утварь стали завершающим аккордом в погоне.

Разбойники как глупую зайку загнали меня к своему стойбищу. И почему в этих сказочных условиях я не создала прототип навигатора из игры Call of Duty 4 или хотя бы из Gotika?

Лежу, пытаюсь косить под дополнительную кастрюлю в груде их казанков, чанов и мисок, смотрю в небо сизое и, что есть силы, матом крою и черта и беса и этих двоих из кустов появившихся. Отдышаться не дали, подняли как добычу за шиворот, представив группе собравшихся на полянке.

Мечты сбываются!

Как-то в юности я все думала, как чудесно будет крутить романы с пятнадцатью парнями. Пятнадцать парней, с которыми я бы начала встречаться в первых числах марта, чтобы не разоряться на 23 февраля. Ведь это и подарки, и прогулки, и выходы в свет или в сквер — у кого на что фантазии хватит. А главное, все-все вечера заняты. И надоесть даже самый заурядный парень не сможет никак! F! Потому что видеть я его смогу лишь дважды в месяц.

Особой сложностью в моих грезах было представить, как они отреагируют, если, не дай им Бог, соберутся все вместе и поделятся информацией обо мне такой неуловимой, вечно занятой и красивой. Так вот… то, что я не могла представить тогда, сейчас предстало во всей красе и с такой яркостью, что мне опять захотелось в кустики, к которым я все никак не доберусь.

Мужики, ровно пятнадцать человек, включая и того, кто меня удерживал за шкирку, были мне рады. И не просто рады, а так, словно успели перемыть все мои косточки, пожаловаться на капризы и требования бросить пить, курить, по бабам шастать и мало зарабатывать. А в их случае — уйти с большой дороги или темного леса и податься в казначейство уже известного короля, чтобы работать, то есть грабить, по крупному. А как иначе? Я девушка с запросами. Со мной — либо по-моему, либо никак.

— Черт! — взмолилась я сдавленно. Вспомнила, что призыв его с недавних пор не работает, тут же меняю тактику, — дьявол!?

— Дьявол! Дьявол! Дьявол… — и тишина. Ни грома, ни молнии, ни дьявола, из всех возможных изменений — только у разбойников глаза стали какие-то удивленные и большие.

— Эй! Это не наша жертвенница, — подал голос здоровый мужик с зеленой кожей — явным признаком отравления. — Наша рыжей была.

— После озера перекрасилась. — Нашел выход из положения голосом скрипящий. Выходит и у этих жертвенница есть. И сколько нас тут? Да сколько бы ни было, выпутываться нужно. Меня компания черта и беса устраивает больше, чем толпа одичавших и истосковавшихся. По чему бы не тосковали: по кухне домашней, стираному белью, нормальной ванне или ласке, я с такой толпой не справлюсь, пусть и не просят.

— И ни фига не перекрасилась, меня украли! Слышь, ты! На землю положь!

— Чего? — удерживающий меня разбойник удивленно покосился, в затылке почесал, но не отпустил.

— На землю меня опусти.

— А с чего вдруг? — задался вопросом басовитый.

— Зенки выколю! — вспомнились варианты устрашающих обещаний из советского кино и не только советского. — Моргала на подбородок натяну, писаться кровью неделями будешь!

— А он уже! — хохотнули разбойники, и басовитый меня отпустил.

К этому моменту лицом зеленый ко мне подобрался, за подбородок крепко взял, принялся рассматривать.

— А ничего так, — прокомментировал главарь. — Не краше нашей, но тоже ничего.

— Что?! — мой вопль прокатился над поляной.

— А что? Кулон жертвенницы на шее висит, по лицу видно — не здешняя. — Четырнадцать муда… главаря смешками поддержали. — Если наша сбежала, мы эту возьмем, а потерявшие тебя пусть рыжую ловят и демону представляют.

— Я не…

— Цыц! — за этим емким пожеланием помолчать, меня скрутили, кляп в рот запихнули и на лошадь поперек хребта водрузили. Мое сдавленное мычание их только рассмешило. Вот черт! Где же ты бес мохнатенький и чертяка синеглазый? Эх, ребятушки,… не сберегли девицу!