Это был самый невероятный, запоминающийся, потрясающий карнавал, который я когда-либо видела. Испытав эмоциональные горки воодушевления, отчаяния, потрясения, полнейшего душевного падения и нового взлета, я теперь остро ощущала каждый миг. Почти как в детстве, когда добрый родитель позволяет участвовать во всем, поддерживает любой твой выбор и покупает сласти.

– Это мне? – крайне удивилась я, получив в руки мешочек лесных орехов в шоколаде и карамели.

– Нет, я просто дал подержать, – ехидно ответил Легас.

– А-а-а, понятно.

Стряхнув с мешочка золотинку, я продолжила держать его на вытянутых руках под сумрачным взглядом лорда.

– Вы всегда такая недогадливая? – поинтересовался он, спустя десять секунд наблюдения. Я ответила непонимающим взглядом, и маг, разделяя каждое слово, пояснил: – Вирджи, это тебе!

Меня затопило нелепым смущением то ли от действий, то ли от обращения.

– Спасибо, но как бы…

– Не любите орехи?

– Не вижу необходимости их покупать. Вы одним обещанием повторной мести уже сделали меня должницей.

– Не сделал. Месть – это попытка моей реабилитации в собственных глазах. А орехи – стремление загладить вину. В последний наш поход я не успел закрыть вас щитами, и вы едва не замерзли, – объяснил он. – Хотите мармелад? Или, может быть, рожок мороженого с абрикосовой прослойкой и медовым кремом?

– Откуда вы знаете о моих предпочтениях?

– Из вашего альбома со слайдами, – беспечно ответил он. И, не дав возмутиться, развернув меня к магическим аттракционам. – Что первым испробуем: летуны или магические скаты?

– Даже не знаю. – Мой взгляд заскользил по палаткам и павильонам, остановился на галерее кривых порталов, а именно на зеркалах, что располагались у входа. Странное дело, в них отражалась колоритная парочка. Он был очень похож на плетельщика, она – на меня, облаченную в карнавальный наряд. Даже маска имелась, а вырез корсета являл миру куда более глубокую ложбинку, чем была у меня.

– Что вас заинтересовало? – спросил маг.

– Парочка, отражающаяся в зеркале справа. Подавляющий мощью блондин и изящная шатенка. Это мы?

– Где?

– Да вот, смотрите, зеркала прямо напротив нас. Это точно вы, а это точно мой костюм и…

В этот самый момент девушка стремительно развернулась к своему спутнику, дернула за ворот рубашки, прильнула к его груди и страстно поцеловала. Когда ее нога в чулке-сетке оказалась на его бедре, а его рука на самом краюшке чулка, я пунцовая отвернулась.

– Мне показалось, что это мы. И я под иллюзией, которую наложил наблюдатель. Знаете, когда объект не видит результат плетения, зато его видят все окружающие? Вот я об этом подумала.

– Но вы ошиблись? – аккуратно поинтересовался он.

– Еще как…

В замешательстве потянула плетельщика прочь и от парочки, и от зеркал. Надо же было так опростоволоситься. Пусть я с нуля создала свой наряд пиковой дамы, но это не значит, что другие не могли до такого додуматься, или, увидев меня, скопировать образ.

Мы прокатились на магических скатах. В сиянии огней, в потоке водных вихрей под струями цветных пузырьков я не раз хваталась за Легаса на особо крутых поворотах, извинялась, разжимала пальцы и хваталась опять. На летунах история повторилась, только теперь уже лорд хватался за меня, как-то совсем неудачно рукой попадая то на грудь, то на бедро. Извинился пару раз и, крепко обняв, решил не отстраняться. На землю мы спустились все также в обнимку и, не разжимая объятий, постояли еще пару минут.

– Воды? – спросил маг.

– Вина, – простучала я зубами. – Не знала, что летуны способны закладывать настолько крутые виражи. Они совсем другими запомнились мне в детстве.

– В основе управления у летунов незакрытые плетения. Очень легко взламываются, – компетентно ответил плетельщик, направляя меня в сторону кафе на террасах.

За столиком, под сенью ветвей обнажившейся перелеи, мы долго отпаивали набежавший страх, смотрели на карнавал, бушующий внизу, и думали каждый о своем. Как-то совсем незаметно подошло время огненных залпов и магических дуэлей. Первые магические пульсары окрасили небосвод огромными шарами, разогнали мглу и осветили площадь. Пространство зазвенело аплодисментами, а вслед за ними грянул гром – это противник первого мага приступил к противостоянию, и навстречу шарам прилетели огненные пики.

Знакомые огненные пики, с колючим белым свечением по центру. Такие магические формы я видела только у одного-единственного студа, и могла с уверенностью заявить, что это именно он сейчас стоит на площади и выпендривается в последние пятнадцать минут до полуночи.

– Выполз, гаденыш, – буркнула я.

– Кого вы имеете в виду? – поинтересовался Легас.

Неизвестно, как и когда он из положения «сидя напротив» переместился ко мне под бок, но благодаря выпитому и совместно пережитому, я совсем не убоялась его близкого соседства и взгляда глаза в глаза.

– Альф Гардори. Это его пики, – кивнула в сторону магических форм, что превратились в колючие цветы, окруженные рыжим дымом. Еще одна подпись младшего брата близнеца.

– Вы уверены?

– Готова поставить на кон бутылку вина. – Я махнула рукой официанту и чуток заторможено попросила повторить заказ.

Бутылка моментально оказалась на нашем столе, а плетельщик пространно заметил:

– Плохой лот. Он меня не привлекает.

– Почему?

– Потому что я и так за все плачу.

Легас взглядом подозвал официанта и что-то коротко шепнул. Я была уверена, мой заказ аннулируют. Но бутылку парень из обслуги не убрал, наоборот, повязав на нее бантик, протянул плетельщику. И тот ее принял как нечто само собой разумеющееся, после чего встал и протянул руку мне.

– Идемте, Вирджи, проверим, так ли вы правы.

– А потом? – Я зевнула.

– Посмотрим по настроению.

Настроение было отвратным.

Альф Гардори был истинным огневиком и копал себе могилу как в прямом, так и в переносном смысле. Не знаю, у кого он умыкнул под завязку заряженный панцерный кристалл, но сейчас охламон растрачивал его одновременно на три плетения. На иллюзию, которая скрывала студа от преподавателей, вышедших на тропу МСТИ, на магический бой и на то, чтобы его противник не воспользовался своим кристаллом. Самодовольный мальчишка бросил вызов сильному магу, но играть по правилам дуэли не собирался, и этим подписал себе смертный приговор.

– Все больше убеждаюсь, что его в младенчестве нянечки роняли чаще, чем брата, – хмуро изрек плетельщик

– О чем вы?

– О том, что таким идиотом родиться невозможно. У него отличные родители, прекрасные родственники, наставники, преподаватели, учителя, и позорить их он не имеет права. Вы придумали, как будем мстить?

– Что? Сейчас?! Но мы не можем быть уверены, что мои заготовки сработают верно и меня не покалечит следующее проклятье или призыв.

– Так давайте испортим его заготовки, используя исключительно ваши профессиональные знания, – предложил лорд Легас. – Только представьте, с каким рвением он будет посещать ваши лекции, если сейчас опростоволосится.

– То есть испортить его руны, чтобы впоследствии Альф стал серьезнее относиться к моему предмету, – растолковала я сама для себя.

– Именно. Теперь присмотритесь и скажите мне, что можно испортить. И я испорчу.

Я оценила плетения младшего Гардори, затем плетения его противника, и впервые ощутила себя мастером, от знаний которого зависит здоровье и даже жизнь молодого сорванца. Мы можем убрать руну сжатия из его плетения иллюзии, и он окажется с противником лицом к лицу без преград. Можем скрутить две руны усиления в одну, и все его заготовки разом вспыхнут, не ожидая отправки на «поле боя». А еще мы можем искривлением руны-связки и передать бразды правления над кристаллом Гардори тому магу, что стоит в противоположном углу ринга. Я перечислила эти варианты Легасу, указала на нужную рунную строку и с удивлением услышала:

– Используем все три. Подвиньтесь.

– Лорд Легас, это будет слишком!

– Не будет. Вначале мы взорвем все его плетения, как следствие, с него слетит иллюзия, в замешательстве он ослабит контроль, и противник с нашей помощью получит власть над кристаллом. Вот и посмотрим, как младшенький выкрутится из подставы, – усмехнулся он, вручил мне бутылку с бантом и потянул к себе плетения Альфа Гардори.

– Постойте! Вы не можете быть настолько жестоки.

– Могу. Вынужден. Он должен получить по носу, хотите вы того или нет.

– Но так мы ему нос расквасим! Не поможет даже хваленый защитный артефакт второго уровня.

– Шрамы украшают мужчину. Он огневик, должен это понимать.

– Легас?

– Что?! – Маг обернулся. – Что это вы на меня так смотрите, словно я творю нечто беспутное, и вы готовы сделать все, чтобы меня остановить. – К концу предложения бровь на его лице интригующе выгнулась, и совсем другим голосом плетельщик спросил: – Так, и что вы готовы сделать?

– Я этого не говорила, – произнесла в ответ, значительно притушив свой просительный взор.

– Я это по лицу прочитал.

– Оригинальная техника чтения. Выражение «протрите глаза» вас сильно обидит?

– Не очень. Я знаю, что у меня прекрасное зрение, поэтому… – Лорд прищурился, разглядывая меня, словно видит впервые, и впервые оценивает мои способности. – Один поцелуй, и, так и быть, я парня пощажу.

Фух! Небольшая плата.

– Договорились! – Я профессионально вскрыла бутылку, сделала два больших глотка под очень удивленным взглядом плетельщика. Вернула лот хозяину, развернулась в направлении соперников-магов и тряхнула головой. – Ну, говорите: кого и как долго целовать.

Ответом мне было молчание.

– Легас, не томите. – Не гладя, подергала его за рукав. – Иначе я струшу и сбегу. У меня запала на два глотка,опьянение вот-вот прекратится…

– Я передумал, – ответил маг. Метко выбросил бутылку в урну в двадцати шагах от нас и с корнем вырвал всю рунную строку, на которую я ранее указала. – Хм, как нехорошо получилось, рука сорвалась.

– Лорд Легас?!

Он посмотрел на меня широко распахнутыми глазами, понял, что невинный образ не удался, и решил перейти в наступление:

– Это все ваше дурное влияние!

Обвинение за версту разило фальшью, но маг-проходимец уже потащил меня прочь от площади и от событий, что развивались на ней. Очень вовремя потащил.

В просветах между спинами я увидела, как иллюзия частично сползла с младшего Гардори и открыла его лицо. Альф не растерялся, быстро подтянул ее назад и почти закрепил, когда в толпе празднующих раздалось ликование, разлетевшееся десятком весточек по всей столице. Одна из них настигла и меня, чтобы оглушить пронзительным: «Господа профессоры, я его нашла!» Карта и точное местоположение студа Гардори прилагались к письму. То есть не одна я пострадала от рук мерзавца, не одна я искала встречи с ним. Но если все его плетения сейчас разом вспыхнут, то…

– Лорд Легас, постойте. Нам нужно увидеть и проконтролировать эту мстю.

– Зачем? Я, не глядя, сейчас все вам распишу. Итак, для начала Альф Гардори поймет, что запахло жареным, и попытается скрыться.

В просветах спин я действительно увидела, как светловолосый наглец прекратил борьбу за иллюзию и оглянулся в поисках выхода из толпы.

– Далее на его поясе загорится сумка, лопнет вязь креплений и разом активируются три огненных разрыва, – невозмутимо продолжил маг объяснять и тащить меня. – Следом за разрывами проявят себя проклятье Грызля, Черная капля и Вьюж, последний не относится к проклятьям, но действует даже хуже некоторых из них.

Я не увидела, как активировались разрывы, но в деталях рассмотрела, как люди отхлынули от площади, и на образовавшемся пяточке в достаточно болезненном свете огней застыл младший Гардори. Мощный защитный артефакт оградил студа от ожогов, однако с куда меньшей прытью встретил развернувшиеся следом проклятья. Грызля и каплю он отбил, а под Вьюжем дрогнул. И я бы ни слова плетельщику не сказала, если бы вьюжные петли не зацепили хранившийся под двумя замками световой разрыв-шар Блич, которого у студа-третьекурсника быть не должно. Блич, как и панцерный кристалл, доступен не каждому магу!

– Ле-ле-га-а-а-с, – прошептала я, указывая на стремительно растущий синий шар ледяных игл, коему суждено разорваться не в вышине небес, а на площади полной народа.

– Ах, да, помнится, там был и Блич, – как бы между делом сказал плетельщик. – Не волнуйтесь, Блич я аннулирую. Все же мы хотим мести, а не смерти.

И шар действительно стал уменьшаться, плавно переходя из активной формы в спящую. Я выдохнула с облегчением, почти улыбнулась, когда лорд прошептал, склонившись ко мне:

– Вот только своим вмешательством я выдам близкое присутствие плетельщика.

И среди криков людей, что успели отхлынуть от магического ринга, но не сбежать, раздались те же отборные фразы, коими ругался Ридас не более трех часов назад.

– На нашу удачу, в этот самый момент противник Гардори получит власть над кристаллом Гардори, – предсказал лорд.

Под очередную ругань младшего близнеца он раскрыл портал, что вывел нас на балкон квартиры, расположенной над площадью. Людей здесь не было, ни одна охранка не сработала при нашем появлении, но удивиться я этому не успела, потому что Легас указал вниз и спросил:

– А теперь угадайте, с кем соревновался одуревший от собственной наглости студ.

– Понятия не имею, – прошептала я.

– Тогда ответ вам понравится.

Противником Гардори оказался декан огневиков, высокий рыжий наг. Он сбросил с себя плащ участника и, подкидывая отвоеванный кристалл, с предвкушением хищно осклабился студу.

– Альф-ф, какая вс–с-с-треча.

Собственно, благодаря нашей мсте, младшему Гадори действительно расквасили нос, а еще разбили губу и сломали ребра. Конечно, нечаянно, просто в него разом прилетело четыре разных пульсара. От трех увернулся, от последнего – нет. Смел собой прибежавшую на шум охрану и, не соображая толком, врезал кому-то из стражей порядка по лицу. Ему ответили встречным ударом, огневик подобного не стерпел. В завязавшемся побоище я вскоре заметила второго Гардори, надменного Лирика и младшую Вим, пытавшихся спасти собрата. Мы особо вредить им не стали, только сняли с них иллюзии посредством вычленения одной из рун.

Результат не заставил себя ждать, преподаватели, подгоняемые последними минутами дозволенной мсти, их узнали. И наподдали. Разом и со всех сторон. Кое-что Легас во спасение студов распутал, кое-что изменил, но все они сполна получили за прошлые проказы. Да так, что не верилось совсем.

– Вот теперь вы можете вычеркнуть четыре пункта из двенадцати, – сказал плетельщик, когда над городом пронесся звон гонга, оповещающий о наступлении полночи. – А завтрашнюю вылазку мы начнем с Кровии Кови. Я зайду за вами в семь, будьте готовы.