Он появился, как всегда, неожиданно. Выше всех почти на голову. Такой красивый, что люди расступались и сворачивали головы, глядя вслед. Необычный настолько, что невозможно привыкнуть. К светящейся алой ленте на кольчуге, будто стекающей серебром по идеальному торсу, к развевающимся на ветру смоляным кудрям, к лицу без малейшего изъяна. И к тому, что он снова направлялся прямо ко мне. Взволнованный, горящий…
Меня окатило жаром. Казалось, он и вправду огнедышащий… Точнее, огнесмотрящий… По привычке я внутренне напряглась, но тут же одернула себя, вспомнив обиду в словах Иррандо: это же он, мой дракон! Мой… Нет, не мой. Но это он: то бесстрашный, то милый совершенно по-человечески ящер с перепончатыми крыльями… Как же научиться верить в то, что дракон и этот сказочный красавец — один и тот же человек? Или не человек. А кто?! Боже! Как все сложно! И мне никогда не привыкнуть! Моя голова сейчас взорвется от всех этих мыслей!
— Аня, — мягко, совсем по-драконьи сказал Иррандо Бельмонте Лонтриэр. Нет, просто Иррандо…
— Да?.. — спросила я, чувствуя, что в его присутствии у меня опять начинает развиваться паралич мозга и речевой активности.
Возле нас внезапно образовался пустой круг, словно люди специально разошлись, как на дискотеке, оставив нас в центре. Я мельком взглянула на моих вчерашних помощников с женами и детьми. Они делали вид, что мы сами по себе. Даже Киррена отвернулась. И я им за это была благодарна. Иррандо тоже скосил глаза в сторону, и вдруг мы встретились взглядами. Меня обожгло горячей волной, пробежавшей по позвоночнику от самой макушки куда-то вниз. Лонтриэр смотрел на меня так же влюбленно, как и мой дракон… «По-то-му что он и есть дракон», — напомнила себе я, не в состоянии произнести и слова внезапно пересохшими губами. Сейчас он что-то скажет, и я не смогу ответить. Воды… срочно воды! Но мои ноги приросли к каменным плитам.
— Аня, — улыбнулся Лонтриэр и стал больше похож на себя-дракона. А потом сказал: — Я приготовил для тебя сюрприз. Закрой глаза. Всего лишь на секунду. Пожалуйста…
И я закрыла. Кажется, под его взглядом я бы сделала сейчас все что угодно — попроси он, я бы даже спела прилюдно песню, которую обычно пою в душе… Темнота под закрытыми веками оказалась еще более жаркой.
— Открывай, — сказал Лонтриэр.
И я завизжала от радости! Потому что в его ладонях был… Мой. Любимый. Работающий. Айфон! С включенным экраном и родными ярлычками на фоне парящего воздушного шара! С цветными бульбочками, разлетающимися в разные углы! С часиками, показывающими неизвестно какое время! И полной зарядкой… А-а-а…
Струны арфистов бряцнули и затихли, полька оборвалась. Со всех сторон послышалось:
— Убили?! Кого убили?! Пожар? Коты дерутся?!
Но я, забыв о приличиях и людях вокруг, кинулась Иррандо на шею. Да пусть он трижды красавец, боевой дракон и вообще инопланетянин, главное, что он — самый настоящий друг!
— Спасибо! Спасибо! Спасибо!!! — повторяла я, чуть не задушив его. И, едва отпустив, уткнулась в экран айфона. Книжечки! Фоточки! Котики! Плей-лист! О боже! А-а-а…
У меня даже пальцы задрожали от потрясения.
— Спасибо, — снова пробормотала я, наконец отрываясь от драгоценной моей четверочки. И увидела, как Иррандо улыбается, глядя на меня, ни капельки не снисходительно, а внезапно очень по-доброму. Такой же счастливый, как и я. — Ты… ты… суперкрутой! Анриал просто… Вообще…
— Я рад, что сумел тебе угодить, — выдохнул он. — Могу ли я попросить тебя тоже о чем-то?
— Конечно! Да хоть еще одного Маркатарра извести, — выпалила я. — Я мигом.
Иррандо улыбнулся и нежно посмотрел на меня:
— Маркатарра не надо. Я лишь прошу тебя об одном танце.
Ой… Я поспешно сунула айфон в сумку на плече, собралась с духом и опустила похолодевшую руку в протянутую большую ладонь. Нужно было признаться, пока не поздно! Зачем я пообещала все что угодно?! Язык мой — враг мой. Но его вторая рука уже коснулась моей талии. Путь к отступлению был отрезан. И, заглянув этому ошеломительному красавцу в глаза, я шепнула свою постыдную правду:
— Я не умею.
По расширившимся зрачкам и дрогнувшим ресницам я поняла, что Иррандо опешил.
— Просто расслабься, а я поведу, — шепнул он мне на ухо, ничем больше не выказав своего удивления. Затем обернулся на музыкантов и крикнул: — Музыку!
И оркестр грянул вальс.
— Надо же, — удивилась я, — пороха нет, а вальс есть…
И мы закружились. Точнее, Иррандо закружил меня. Быстро-быстро. Я закусила губу, не успевая сообразить, что делать, только представляя, что сейчас запутаюсь в ногах и юбках, Иррандо упадет на меня… И если мы оба не сломаем себе шеи, то опозоримся перед всеми жителями Эррадеи.
Но Иррандо так смотрел на меня, серьезный и проникновенный, уверенный, как скала, и внезапно легкий в движениях, что я неожиданно для себя позволила ему быть главным. Расслабилась. И тотчас все стало просто: в его сильных руках я оказалась пушинкой, то и дело подлетающей над землей или вообще едва ее касающейся, словно ноги и не нужны были. И уже скоро я не думала ни о чем, я летела от него и к нему в своем синем платье, поворачивалась в ту сторону, куда он направлял меня, отпущенная на мгновение и снова пойманная в полуобъятая, положенные вальсом. Это было чудесно, гипнотически, потому что при всей его власти надо мной в этом танце я чувствовала себя невероятно свободной. И почему-то невесомой, грациозной и нежной, как лепесток на ветру… Мы разгонялись и замедлялись, кружились на месте, а затем он увлекал меня по всей площади в большой круг, будто кружевом украшенный тысячей маленьких кружков, нарисованных им самим. И, похоже, вокруг уже никого не было. И ничего… И пусть! Только бы сказка продолжалась!
Иррандо обхватил мою талию и, приподняв, закружился сам. Восторг переполнил мою грудь, и я засмеялась. Тихо и беспечно. И вдруг музыка кончилась…
Иррандо аккуратно поставил меня на землю, поклонился и… поцеловал мою руку. Кажется, кто-то хлопал нам или даже кричал, а я смотрела на него, очарованная. А он на меня. Еще мгновение, и его губы окажутся на слишком опасном расстоянии от моих. Я потянулась было навстречу, но тут же остановила себя — откуда-то исподволь разум, словно запертый в стеклянных застенках, пытался пробиться ко мне, колотя кулаками и делая страшное лицо… Потому что…
— Спасибо за танец, Аня, — сказал Иррандо, улыбаясь и сияя своими необычными глазами… с ромбовидными зрачками и красной окантовкой карих радужек. И все рухнуло в моей душе: сколь бы прекрасным ни был этот принц, сколь бы ни дрожало сейчас все мое существо от восхищения и желания, чтобы не прекращался ни танец, ни его магия надо мной, — он из другого мира, он дракон! И через несколько минут он в него обернется! Эта светящаяся кольчуга в одно мгновение станет единой с его телом, на прекрасном высоком лбу вырастет рог, из спины появятся перепончатые крылья, а эти аристократические пальцы превратятся в огромные лапы с когтями. Он ведь… ящер! Здоровенный, огнедышащий ящер… И ничего, кроме танца, более невозможно! Никогда! Мое сердце сжалось от осознания этой жестокой правды. Чтобы не расплакаться ему прямо в лицо, я улыбнулась через силу, поклонилась в ответ и сбежала.
Все виделось как во сне. Дриэррцы расступались передо мной, аплодировали, говорили приятные вещи, а для меня потемневшее в сумерках небо сузилось до крошечного клочка без звезд. Праздник вокруг продолжался, зажигались гигантские лампады и факелы. Но они расплывались перед моими глазами. Хотелось не быть. Потому что тело требовало вернуться и остаться с ним, разум бил в набат о том, что это ужасно и невозможно, а душа, разрываясь между ними, плакала и металась. Не знаю, как далеко я ушла бы, если бы путь мне не преградила повозка с угощениями. И хотя я не была голодна, я запихнула в рот половину куска пирога сразу. Не важно, с чем он, важно жевать его и давиться, потому что хотя бы это было реальным. Особенно склизкая гадость внутри. Я не смогла ее проглотить. Тьфу!
— Не любишь перукканских слизней? — пробубнила рядом Киррена. — Так чего ж плеваться в добрых людей?
— Извини, пожалуйста… — пробормотала я и обернулась, чтобы исправить оплошность.
Прямо передо мной стоял Иррандо. Взволнованный и бледный.
— Аня, я тебя чем-то обидел?
Иррандо не мог понять, что произошло. В доли секунды счастье на лице Ани сменилось отчаянием, и она, с трудом улыбнувшись, бросилась прочь. К тележкам с едой. Возможно, танцы в ее мире вызывают неутолимое чувство голода? Или он излишне поторопился, поцеловав ей руку. Но он зацеловал бы ее всю! Прямо сейчас. И увлек бы за собой в замок. Или в сад. Куда угодно, лишь бы остаться вдвоем. Ведь не было ничего на свете волнительнее ее синих глаз, поворота головы, заливистого и искреннего смеха, улыбки, розовых щечек, пряди, упавшей на лоб… Иррандо пошел за ней, как привязанный. Просто не мог иначе.
Да, конечно, она голодна! Вон как набросилась на пирог со слизнями! Чуть дочку кузнеца с ног не сбила…
И вдруг Аня обернулась. В ее глазах стояли слезы.
— Я тебя чем-то обидел? — опешил Иррандо.
Она молчала, со страдальческим видом дожевывая кусок пирога. Стряхнула крошки с губ. И наконец выговорила:
— Лучше бы ты все время был драконом. Потому что все это… Я не могу! Я пыталась, но я не могу… Так не честно!
— Я не обманывал тебя, Аня… — нахмурился Иррандо. — Возможно, я не знаю каких-то обычаев, принятых в твоем мире, но я так воспитан и не знаю, как должно быть иначе. Объясни, в чем моя вина?
— Во всем виноват Альказаэдр. И Око, — выдавила Аня. Крошечная слезинка выскользнула из ее глаза и скатилась по щеке.
У Иррандо перехватило дыхание: чертов Верховный маг все-таки рассказал ей о всех нюансах заклятия? Дьявол! Посланник преисподней! Маг требовал наследника, а сам сделал все, чтобы не было ни свадьбы, ни ребенка. Появился, когда только начали налаживаться отношения с Аней, и наговорил такого, чтобы она расценила сдержанность Иррандо как обман. Но, святые силы, он уже устал оправдываться…
— Если ты хочешь, чтобы я всегда был только драконом, уезжай, — бросил Иррандо. — Ты уже знаешь, таковы и были условия заклятия. Я просто не хотел давить на тебя. На твой выбор. Но он и без того очевиден. Да, я хотел быть с тобой. Не сразу, но потом понял. И в этом большее проклятие. Будь спокойна, я буду драконом. Навечно. Уже очень скоро. Извини, что не в состоянии сделать тебя счастливой! — Он развернулся, проклиная все на свете, сделал несколько шагов прочь. Затем вернулся и вложил в ледяную руку Ани чашечку от инжидельников. — Можешь сколько угодно кормить свой афон. Сюда красного слоника хоботом, сюда синего. Щелкни их по спине. Все. Наслаждайся.
И ушел, жалея, что не может сразу раскрыть крылья.
— Подожди! — спустя несколько секунд раздался позади ее голос.
Но Иррандо не оглянулся и прибавил шагу. Слишком больно было сейчас! Невыносимо быть нелюбимым! Он не сможет ей сказать чего-то еще. В любом случае Аня все выразила этой своей фразой. Режет на живую. Без обиняков и обезболивающей магии. Возможно, это и правильно! Пусть лучше сразу, чем мучиться в неведении три месяца, льстить себя надеждами и изнывать от любви.
«Ага! — стиснул зубы Иррандо. — Кажется, это мантия Альказаэдра голубеет у террасы? Незваный гость хуже перукканского козла к столу. Что ж…»
И Иррандо направился к нему. Сказать, чтобы увез Аню в столицу, а лучше сразу отпустил домой. Зачем ей страдать? Пусть прямо сейчас возвращается к своему папе, в свою комнату, в свой мир! Совет магов может заставить его, но ее заставлять он не позволит. Пусть изгоняют. Он готов это принять.
Но на террасе был не Верховный маг, а всего лишь Сенвин.
— A-а, предатель! — рявкнул Иррандо.
— Что случилось, милорд? Что с вашим лицом? — попятился лекарь.
— Тебе зачем это знать?! Не терпится доложить Совету? Где Альказаэдр?! Я ему сам доложу! — рычал Иррандо. — А тебе руки оторву за то, что без спроса в моих ушах ковыряешься! Пока я сплю!
— Погодите, милорд, — пробормотал Сенвин и в страхе взглянул на небо. — Посмотрите туда!
— Я тебе сразу руки оторву, а потом посмотрю!
— Да прекратите, милорд! С востока…
Шум веселья за спиной мгновенно стих, а из толпы вдруг донеслись испуганные крики. Визги. Вопли!
Иррандо обернулся и обомлел. По темно-синему, подсвеченному факелами и звездами небу на замок надвигался Маркатарр…