Индийцы во всех непонятных ситуациях танцуют. Я — работаю. Есть простой рецепт, которым со мной поделился дедушка: если делать свою работу хорошо, ни на что не отвлекаясь, выполнять то, что надо прямо сейчас, лучше средства от проблем не найдёшь! Некоторые сами рассосутся, не заметишь как.
Дедушке сложно не верить. У него — большой опыт, и имелись все основания стать трудоголиком, ведь после работы его ждало не уютное гнездышко с красавицей женой и двумя дочками, а многочисленная коммунальная родня со всеми вытекающими. В доме, построенном пра-прадедушкой и уцелевшем в войну, жили сразу три сестры с семьями, и дедушка — со своей. Борьба за территорию, особенно на кухне, проходила в лучших традициях коммуналок: со склоками, подозрениями в украденных сковородках, полотенцах, трусах, солёным из вредности чаем и большим сундуком, о который все бились. Увы, старшая дедушкина сестра называла гробину семейной реликвией. Там лежал ценный прадедушкин тулуп, валенки, пра-прабабушкины щипцы для завивания, больше похожие на орудия пытки, и ещё какой-то хлам. Битва за сундук и против тоже была исторической. Поэтому на Часовом заводе дедушка всегда был передовиком, активистом, добровольцем и висел на Доске почёта.
В общем, чтобы не падать в обморок, я включила в себе «дедушку» и ударилась в выполнение поручений. Насчёт проблем не знаю, но со смятением и паникой справиться удалось. Сложила всё из 202-го по коробкам в режиме скоростного робота, потом разложила своё в приёмной на третьем, оставив Джеково слегка контуженной новым генеральным Диане.
Контузия ей шла: без задранного носа она выглядела вполне милой девушкой. Сменила лабутены на удобные туфли, вздрагивала и косилась опасливо на двери кабинета, из-за которых доносился рычащий бас. Начальникам отделов повезло не так, как рабочим на производстве. Возможно, из-за меня… Правда, стулья не летали. Уже удача.
Намёки я понимаю, потому как можно скорее уехала из офиса. Молодой чеченец Руслан, наш водитель, был готов отнести меня в машину даже на руках, лишь бы улизнуть от «проверки на профпригодность».
Я провела остаток дня в переговорах с владельцами домов и агентами недвижимости, осмотрела ещё раз коттеджи, пытаясь угадать, на каком из пяти остановится Джек. Пусть берёт особняк с красной черепичной крышей, винтажными фонарями и бассейном в саду — пыл охлаждать. И для вечеринок с девицами всех мастей — самое место. При этих мыслях я натужно улыбнулась агенту, похожему на футбольного тренера, и поняла, что очень хочу этот бассейн взорвать.
На волне подрывника я напрягла агента по полной, заставив вымыть пол в холле, по-деловому поговорила с директором ближайшей к заводу школы вождения, объяснив, что обучение мне нужно быстрое, качественное и с места в карьер. Выбрала на всякий случай «экстремальное». Под настроение.
К удивлению мамы, я заявилась домой рано. Поела на скорую руку, выслушав актуальные новости из жизни НЛО, и принялась изучать каталог «Я покупаю». Не знаю, насколько серьёзен был шеф с угрозой сменить мой гардероб, но надо было подготовить на всякий случай маршрут. По бутикам.
Пожалуй, более странный шоппинг придумать было сложно, но, кажется, к аномалиям пора привыкать. С мстительным лицом я обвела фломастером адреса фирменных магазинов Валентино, Армани и Прада, потом плюнула на дела и позвонила подруге.
— Ого! На двадцать процентов зарплату повысил?! — воскликнула Таня прямо с порога.
— Да уж, теперь я — личный ассистент, — сообщила я. — Практически, супермен. По первому зову — руку вперёд, плащ на плечи и вжик: «Что угодно, сэр? Вы скрепочку потеряли?»
— Не супермен, а супервумен. Даже в воскресенье?
— Круглосуточно и внеурочно. Кажется, с нашими гулянками будет покончено.
— Ну, с чего ты решила, что так ему нужна? — пожала плечами Таня. — Он же не дитя малое, а взрослый самостоятельный мужик. Наверняка, у твоего шефа есть и будет личная жизнь, в которой личному ассистенту делать нечего.
Мне бы порадоваться, но я ещё сильнее разозлилась.
— А давай пойдём гулять? — спросила я. — Очень танцевать хочется. И выпить.
— Сейчас? — удивилась Таня. — Я голову мыть собралась…
— Оторвёшься один раз с грязной, — хмыкнула я. — «У солдата выходной: пуговицы в ряд». Один коктейль и такси я могу себе позволить. С аванса осталось. Пошли! Пока я не стала Бэтменом…
— Ты уж как-то определись с супергероями, — засмеялась Таня.
«А Кирилл вряд ли позвонит, — подумала я. — И ну его!»
Но он позвонил. Снова с извинениями. Мол, генеральный утвердил его в должности начальника отдела маркетинга, но велел до завтра составить план локальных промоакций по всему Южному федеральному округу с учётом специфики регионов. Я пожелала удачи и, кажется, даже обрадовалась. Я хочу танцевать, просто танцевать и ни о чём не думать. Аллилуйя!
* * *
Голову Таня всё-таки помыла. Пока я описывала перипетии новой работы, переминаясь от нетерпения в дверях её ванной. Мне-то, в отличие от подружки, надо секунды на сборы: боевой раскрас, то самое чёрное короткое платье с открытой спиной, босоножки на шпильках, и всё — к отрыву готова!
Ночной клуб на Набережной никуда не торопился, ждал нас, отражаясь огнями в тёмных волнах Дона. Народу здесь, как всегда, было немало, музыка отличная. Не успели принести коктейль, как к нам присоединились общие подруги Вика и Олька. Идея «Проводов меня в армию» всем понравилась.
— Я вернусь, друзья мои! С медалями за карьеру и большой заплатой. Если не погибну в боях за Оле-Олу! — обещала я с бокалом в руках и дурнинкой в голове.
Коктейль для меня — больше повод побаловать себя сладеньким, а чтобы танцевать, мне спиртного не нужно. Я ведь «балерина»! Вспомнив опять о шефе, я мысленно послала его к чёрту и пошла на танцпол.
Я станцую всё, что угодно: от калинки-малинки до хип-хопа и сальсы, а потому если музыка нравится, остановить меня трудно. Взмокнув, как следует, поймав не один десяток взглядов и увернувшись от нескольких попыток познакомиться, я повеселела и поняла: лучшее лекарство от проблем — танцы. Надо дедушке предложить…
Наконец, диджей решил позволить нам отдохнуть, поставив медленный романтик. В бликах ультрафиолета всё белое засияло инопланетно-голубым. Парень спортивного вида, который давно на меня смотрел, направился от столика в сторону танцпола. Но его опередила Таня и вручила мне телефон:
— Твой военком.
На экране отобразилось «BIG BOSS». Я чертыхнулась и приложила трубку к уху.
— Сандра! — рявкнул Джек сквозь музыку. — Ты нужна мне прямо сейчас!
— Да, сэр. Куда ехать?
— Голову подними.
Опешив, я задрала голову к балкону для VIP-гостей и увидела шефа. В джинсах и рубашке навыпуск. Медведь в стиле casual.
Чёрт! Чёрт! Чёрт! Других ночных клубов нет в городе?!
* * *
Боже, он видел, как я танцую! В этом платье…
Внезапно меня охватило странное чувство: к растерянности и раздражению подмешалась гордость. Потому что танцую я замечательно, и вообще профессионально!
«Я могу быть не только серой мышью, прижатой к пассажирскому сиденью или кропящей над переводом. Все смотрят на меня! Может, и не все, но не суть… Легко я никому не достанусь. Вот так!» — прозвенело в моей голове.
И я пошла сквозь толпу, потом по витой лестнице, ступая в ритм. Грациозная, как лань, на своих высоких шпильках. Гибкая и уверенная в себе, как пантера… Если подрагивающих поджилок не считать. Особенно, когда он вот так посмотрел со своего пьедестала.
— Мне нужен перевод, — сказал Джек жёстко и чуть мотнул головой на полукруглый диванчик в паре метров от нас.
Я ожидала чего угодно, но не этого. На диванчике сидела моя полная противоположность — высокая, в меру стройная, плавная в формах натуральная блондинка с прямыми волосами до бёдер и наивностью Бэмби в глазах. Да он издевается?!
Взглянула на Джека.
Да, издевается.
Но меня на мякине не проведёшь, я — не только в танцах профессионал. И я спокойно ответила:
— Да, сэр.
Подсела к Бэмби и улыбнулась:
— Привет, меня зовут Александра. Я — личный переводчик господина Рэндалла, если он уже успел представиться.
— Успел. Но у меня английский не очень…
— Я помогу вам общаться.
— Наташа, — смущённо пробормотала блондинка. Длинные ресницы дрогнули. — А разве бывают такие переводчики?…
— Бывают.
Боже, она хоть школу окончила? Голубизна во взгляде была почти прозрачной, не отягчённой ни философией Канта, ни сопротивлением материалов, ни даже синусами и косинусами. Но пухлые губки, розовые щечки, носик-кнопочкой были так по-детски милы, а на маникюре так старательно нарисованы цветочки, что гневаться вышло только на Джека. Он сел напротив и взялся за шот с виски. Взболтнул, заставив кубики льда прокатиться по тёмной жидкости. И взглянул на меня испытующе. Я по-деловому улыбнулась.
— Я готова к работе, сэр. Девушку зовут Наташа.
Ни слова мне не ответив, он повернулся к ней и подарил очаровательную улыбку.
— Вы так красивы, Наташа. Настоящая русская жемчужина. Я рад, что приехал в Россию. Это стоило сделать хотя бы ради того, чтобы увидеть вас.
Я перевела, Наташа засияла. А Джек посмотрел на меня удавом, мгновенно утратив сладость за зрачками.
— Я хотел бы узнать о вас больше, — сказал он, глядя мне в глаза, и снова переключился на Наташу. — И ближе.
Чтоб он виски подавился! Я перевела ровно, голос даже не сел. И переводить-то было нечего: её щебет и его банальности. Джек позвал официанта. Заказал фрукты, конфеты, виски, для Наташи «Секс на пляже», вперился в меня.
— А мне воды, просто воды.
— Правильно. Ты на работе, — отчеканил Джек.
Ему кто-то позвонил, с видом искусителя шеф кивнул Наташе и встал. Ушёл к перилам.
Она пробормотала:
— Всё-таки это как-то немного странно. Вот так, через переводчика общаться. А тебе как, ничего?
Я пожала плечами.
— Нормально. — Хотелось добавить: «Да, ничего! Устроилась к дьяволу, теперь думаю, как свистнуть адские вилы и ему на кресло подложить. И котёл с кипящим маслом, в котором грешников жарят, на голову. Чтобы не улыбался больше, гад!». Но вслух прозвучало лишь сдержанное: — Это моя работа.
— Вот говорила мне мама: учи английский. Но кто в школе учит? А потом так тем более. Я просто в восторге от тебя, Саш. Ты так говоришь красиво! Просто зависть.
— Если захочешь, тоже научишься. Курсы есть разные.
— Нету у меня таланта к языкам.
— У всех есть, — ответила я. — Русскому же научилась.
— Ой, спасибо! Ты такая классная. И красивая! Никогда бы не подумала, что ты тут на работе. — Наташа придвинулась ко мне и доверительно спросила: — А он как вообще, ничего?
— Как начальник, суров, резок и деспотичен. Порою невыносим. Характер отвратительный. Тиран. В остальном — не знаю. Наши отношения сугубо деловые.
Наташа отхлебнула чего-то из стакана и радостно выдохнула:
— А-а, ну, хорошо. А то я сижу и думаю: чего он на тебя, Саш, смотрит так? Прям дракон. А он просто начальник, оказывается… Люблю властных мужчин.
Да чтоб тебя! Думает она! Неужели есть чем? Бррр, спокойствие, только спокойствие. Вон шеф к нам возвращается.
Что там дедушка говорил? Надо сконцентрироваться на том, что делаешь. Просто делать свою работу хорошо, и проблемы рассосутся. Ладно. Я-переводчик, я-переводчик. Я — профессионал, очень крутой профессионал!
Джек вернулся и продолжил разговор ни о чём. Потом они потанцевали. Она вяло и неловко, как сонная рыба. А я пила один стакан воды за другим, писала смски Тане и вспоминала нецензурные идиоматические выражения, близкие к народному фольклору, в кратком изложении: «ненавижу этот клуб, танцы, блондинок и своего шефа».
Наконец, около часу ночи Джек решил, что хватит. Взяв Наташу под локоть, он сказал:
— Уже поздно.
Я встала с дивана. Рядом с Джеком и его пассией — пигалица даже на шпильках. Зато умная. Шеф посмотрел на меня сверху-вниз, удовлетворённый собственной игрой.
Я саркастически улыбнулась.
— Могу ехать домой? Или свечку подержать?
— Руслан отвезёт тебя, — буркнул Джек. — Он сейчас встретит, проводит до машины. Потом до квартиры.
— Да, ладно, не стоит. Я уж на такси как-нибудь, — ехидно ответила я.
— Мои приказы не обсуждаются! — рявкнул он так, что Наташа вздрогнула и споткнулась на ровном месте.
Так и лодыжку вывихнуть можно. Мда, каблуки надо осваивать… Лицо у Бэмби стало испуганным. Я подмигнула ей: «Мол, говорила же, тиран и деспот». Во взгляде Наташи отразилось сочувствие, она проморгала мне ресницами что-то типа: «Ой, и правда, я на твоей стороне». И я снова перестала на неё злиться.
* * *
Руслан вынырнул из толпы сразу же, словно ждал где-то за зеркальной колонной. Раскланялся с шефом, подхватил меня под руку и повёл к выходу. Во мне поселился чёртик.
— Руслан, а давай не домой. Шеф уедет, а мы ещё тут останемся? Потанцуем?
Он посмотрел на меня, как старший брат на глупую юную мусульманку:
— Ты совсем, что ли, Саша? С меня потом директор голову снесёт!
— Он не узнает.
— Нет уж. Сказано доставить домой, значит, поедешь домой. Хоть в мешке и в багажнике. — И он весьма настойчиво потянул меня из клуба.
Когда этот проклятый американский медведь успел и водителя зазомбировать? — вздохнула я и подчинилась. Только оглянулась на места, где сидели девчонки. Вики и Ольки уже не было, а Таня, как верный друг, оставалась на посту, поглядывая в смартфон и попивая что-то оранжевое из высокого стакана. Рядом крутился рыжий дрыщ, явно не вызывающий у неё интереса.
— Ну, а подружку мою хоть захватить можно? — дёрнула я за руку водителя, заставляя остановиться. — Ей по пути, честно-честно. Домой, в пижаму. Пить чай.
— Можно, — сказал Руслан.
В машине на заднем сиденье Таня шепнула мне:
— Ну, как оно? Всё нормально?
— Это война, — ответила я.
* * *
Утром в офисе, свежая, деловая и улыбающаяся, как майская роза в самом цвету, я вошла в кабинет Джека, едва он заявился на работу. Положила перед ним на стол два листа А4.
— Это очень важно, сэр.
— Что это? — не понял он и прочитал вслух на ломаном русском: — «Оо tiebia krasivyie nozhki. Mozhna s taboy paznakomit'sia? Chto vy dielayiete segodnia viecherom? Ya tiebia liubliu…» What the fuck?!
— Это как раз, чтобы «фак» проходил качественно и без трудностей перевода, — ответила я спокойно. — Список подходящих русских выражений. С переводом и транслитерацией.
— Ты с ума сошла, балерина?! — расширил он глаза.
— Отчего же? — ответила я с учтивой улыбкой. — Моя работа — сделать ваше пребывание в России максимально комфортным, не так ли?
Шах и мат.