— Ты не пойдешь, Кэти. Это слишком опасно.

— Вард, ну как ты не понимаешь, мне необходимо по пасть в Закатный. Правда… очень нужно.

— А если император появится? — Савард упрямо сжал губы. — Он последний месяц почти каждый день навещает Вионну. Часами сидит с ней во дворце или выводит в парк. Представляешь? Райс неспешно прогуливается со своей наидой и любуется цветами. — Мужчина недоверчиво покачал головой. — Ни за что бы не поверил, если бы сам этого не наблюдал. И попробуй побеспокоить его в это время. Только в крайнем случае. Даже для меня и детей исключения не сделал, я уже не говорю о сирре Паальде.

— Ты же можешь узнать, там ли он сейчас? А если нет — задержать каким-нибудь важным разговором? Тогда Айар точно внезапно не нагрянет, и риска никакого не будет.

Гарард давно ушел — полный впечатлений, ожиданий и самых безумных надежд. Короткий, без подробностей и деталей, рассказ настолько его ошеломил, что он даже не стал одолевать меня расспросами. Покладисто согласился, что сейчас не время и не место, пообещал терпеливо дождаться следующей встречи и, невнятно бурча что-то себе под нос, отправился общаться с «подарком императора». Вернее, караулить красавицу-нару, чтобы она в поисках Крэаза случайно не забрела сюда, в эту комнату.

Савард, выслушав мою историю, тоже погрузился в размышления, но ровно до тех пор, пока я не сообщила, что собираюсь пообщаться с наидой Раиэсса. После этого его отрешенность как ветром сдуло.

Мэтр отсутствовал уже минут двадцать, а у нас все никак не получалось договориться.

— Мне нужно увидеть, в каком состоянии сейчас Вионна. И чем скорее, тем лучше. Боюсь, ее придется немедленно забрать в Сэйти Аэрэ.

— Нельзя увести наиду дваждырожденного без ведома хозяина, Кэти. Тем более наиду императора.

— Но и обсуждать ситуацию с Айаром сейчас не имеет смысла — он упрется, начнет сомневаться, колебаться. Мы только зря потеряем время, которого и так почти не осталось.

— Я бы на его месте тоже так сразу не согласился, — проворчал сиятельный.

— Ты на своем решился на большее. — Прижалась к мужчине, уткнулась носом в ключицу, вдыхая аромат его кожи, наслаждаясь дурманящим голову запахом. — Поверил, отпустил, ждал. Но Раиэсс другой. И он никогда не доверял мне, подозревая в самых злостных намерениях, — посетовала сокрушенно. — Кроме того, формальное одобрение все же есть. Тогда, в Соот Мирне, мы договорились, что повелитель позволит своей наиде навестить меня. Вот этим официальным разрешением я и воспользуюсь. Вряд ли Айар озаботился тем, чтобы его отменить.

— Райс не простит этого, Кэти.

— Простит. Пусть не сразу, потом… Когда поймет, что я поступила так, чтобы спасти жизнь его Вионне, что другого выхода просто не существовало. Она умирает, Вард. Умирает… Поэтому я все равно пойду туда, даже если ты против и не станешь помогать. Извини. Мне очень важно понять, как она себя чувствует. Если все совсем плохо, пред ложу сразу же уйти в Сэйти Аэрэ. В любом случае выбор за ней. — Приподнялась на цыпочки, обвивая руками его шею, заглянула в глаза: — Я найду способ известить императора, куда исчезла его наида. И при личной встрече все объясню. Обязательно.

Напряженное тяжелое молчание.

— Если Райс причинит тебе вред, Кэти, мне придется бросить ему вызов. Ты понимаешь это? — фраза прозвучала так спокойно, почти обыденно, что я не сразу поняла ее страшный смысл.

— Я буду осторожна, — потерлась щекой о его скулу, — обещаю. — И, не сдержавшись, быстро дотронулась губами до ямочки на подбородке.

Ладони Саварда сомкнулись на моей талии, плотно впечатывая в сильное, крепкое тело, и у меня внезапно пере хватило дыхание.

— Несколько дней… всего несколько дней, — шептала, с готовностью подставляя лицо под жадные настойчивые поцелуи. — Как жаль, что я не могу сейчас остаться… И тебя ждут… там… Гарард с этой… новой наложницей… твоей…

— Она не моя… — Губы сиятельного поймали мочку уха. Дразня, лаская. — Ты… только ты…

— Да… — пробормотала покорно. — Да…

Со стоном запустила пальцы в густые короткие волосы и потянулась к его рту, позволив себе на мгновение забыть обо всем на свете.

Как жаль, что этот миг так быстро закончился!

* * *

В просторном внутреннем дворе, где мы когда то по знакомились с Вионной, за время моего отсутствия ничего не изменилось. Все та же причудливая мозаика дорожек из драгоценного форесского камня, хрустальные брызги вычурных фонтанов, пышные цветники, вазоны, украшенные драгоценными камнями, экзотические деревья. Только вот кресло-качалка в этот раз пустовало.

Настороженно оглядываясь по сторонам, поспешила войти в здание и у самого входа нос к носу столкнулась с выбежавшей навстречу знакомой темноволосой нарой. Служанка резко затормозила и на несколько секунд буквально окаменела, взирая на меня с немым удивлением. Потом опомнилась и склонилась в низком церемонном поклоне.

— Сирра Кателлина…

— Здравствуй, Брана, — кивнула приветливо, — я хотела бы поговорить с твоей госпожой. Проводи.

— Да, сира. — Женщина выпрямилась и торопливо посторонилась, пропуская меня внутрь помещения. — Пожалуйста, проходите.

Было заметно, что у нее на языке вертится с десяток вопросов, не меньше. И первый из них — каким это образом я, минуя покои, попала в закрытый внутренний двор? Но, как и полагается хорошо вышколенной прислуге, она не задала ни одного. Смерила недоуменным взглядом, суетливо отвернулась и двинулась в сторону лестницы.

— Брана, — в несколько шагов догнала ее, медленно пошла рядом, — сирра Вионна здорова?

— Госпожа прекрасно… — деревянным голосом принялись излагать мне официальную версию.

— Только не надо уверять, что все замечательно и император не оставляет ее своими заботами, — перебила мягко. — Меня не интересует, что положено говорить в таких случаях. Просто скажи правду.

Женщина потупилась, но откровенничать не торопилась.

— Слышала, она теперь часто гуляет в Нижнем? — Я настойчиво подталкивала ее к ответу. — Значит, все в порядке?

— Гуляла, — глухо поправила меня служанка. — Вчера сирра Вионна внезапно почувствовала сильную слабость и вынуждена была отказаться от посещения парка, хотя всегда ждала этого с таким нетерпением. — Плохая новость… Очень плохая. — Повелитель прислал личного целителя. Тот осмотрел сирру и не нашел ничего страшного, заявил, что это просто утомление от обилия впечатлений, — старательно, почти по слогам озвучила Брана «врачебный диагноз». — Мол, надо больше отдыхать, и все пройдет. Но утром моей бедной госпоже стало еще хуже. Нет, у нее ничего не болит, но мне кажется, что… — Женщина запнулась, но потом все же продолжила: — Что из нее жизнь вытекает.

Простая нара, истово преданная своей хозяйке, приметила то, чего не смог уловить один из лучших целителей империи, — Вионна стремительно теряла жизненную энергию. Действие снадобья подходило к концу, и случилось это гораздо раньше, чем я рассчитывала.

— Она умирает? — Моя спутница неожиданно остановилась, судорожно хватая меня за руку. А я в очередной раз восхитилась ее интуицией.

— Да. — Эта женщина заслуживала честного ответа.

Служанка всхлипнула и как подкошенная повалилась на колени.

— Спасите… — умоляюще прохрипела она, цепляясь за подол моего платья.

Не стала спрашивать, почему она решила, будто я в состоянии помочь ее госпоже. Не до того сейчас. Да и вообще в последнее время я начала подозревать, что простолюдины способны чувствовать и понимать гораздо больше, чем кажется их высокородным властителям.

— Брана, — позвала негромко. Та, часто моргая, подняла на меня блестящие, полные слез глаза. — Я попробую. Но для этого, боюсь, мне придется забрать твою госпожу с собой…

Ожидала чего угодно: изумленных восклицаний, растерянности, страха, неприятия, даже негодования, но только не того, что услышала:

— О Лиос, я же не успею собрать вещи!

Все-таки Вионне очень повезло со служанкой.

Еще несколько минут ушло на то, чтобы убедить женщину ограничиться только самым необходимым. Мы уже стояли возле гостиной, а она все никак не могла угомониться.

— А шубку класть?

— Там тепло.

— Ну хотя бы меховую накидку? Она совсем легкая, как пушинка. Лето-то заканчивается. Вечерами уже холодно. А моя госпожа такая нежная…

— Нет. И платьев поменьше. А драгоценностей вообще не надо.

— Да как же так — высокородная сирра и без украшений? Неправильно это.

— Брана!

— Но пару колечек-то можно? И колье… сережки… браслет… диадему…

— Брана!!!

— Хорошо-хорошо, как вам угодно. Ничего не положу. Вы только спасите ее, ладно? — Меня заискивающе затеребили за рукав. — А я Лиос молиться стану.

— Молись лучше Све, — воспользовавшись моментом, посоветовала настоятельно.

Ну а что? По моему, пора уже расширять круг верующих.

— Сва? А кто это?

— Великая богиня. Когда-то именно она сотворила этот мир, а потом… гм… устала и заснула… Надолго. Вот в ее отсутствие Горт с детьми и правили Эргором, — сжато преподнесла я отредактированную версию «божественных разборок». — Теперь она вернулась и, если искренне, от всей души попросить, откликнется.

— Сва… — зачарованно протянула Брана. — Сва…

Судя по всему, ей было все равно, к кому обращаться, хоть к самой Проклятой. Лишь бы получилось.

— Да, — подтвердила я, — очень могущественная богиня.

Воспользовавшись рассеянным замешательством женщины, обошла ее и скользнула в сумрак комнаты.

— Собери вещи, возвращайся и жди меня здесь, я скажу, что делать дальше. Если кто-то появится — целитель или слуга, посланный императором, ничего обо мне не говори. Попроси подождать и сразу же предупреди нас.

— А вдруг повелитель придет?

— Надеюсь, что нет. Иначе всех ждут большие проблемы. — Нетерпеливо махнула рукой. — Иди. — И закрыла за собой двери в покои Вионны.

Несмотря на то что за окном давно уже властвовал ясный летний день, в гостиной царил густой полумрак — плотные, тщательно задернутые шторы почти не пропускали солнечный свет.

— Брана? — тут же окликнули меня. — Что тебе нужно?

— Это я, сирра Вионна. — Повернулась в сторону, откуда раздался тихий голос. — Здравствуйте.

— Сирра Кателлина? — Женщина беспокойно зашевелилась, и я поспешила подойти поближе.

Наида Раиэсса полулежала в глубоком позолоченном кресле, почти полностью утопая в многочисленных подушках и подушечках. Бледное лицо, широко распахнутые затуманенные глаза, печальный изгиб губ. Одного взгляда на ее ауру хватило, чтобы понять: все еще хуже, чем мне представлялось после разговора со служанкой. Сияние души — слабое, неровное — тускнело и угасало с каждым мгновением.

— Рада, что навестили меня, — Вионна блекло улыбнулась, протягивая мне руку.

Бережно сжала тонкие прозрачные пальчики.

— Я не с визитом, сирра. Помните, во время нашей последней встречи я предлагала вам погостить у меня?

Густые длинные ресницы затрепетали и плавно опустились, скрывая боль, мелькнувшую в глубине глаз, а потом так же медленно поднялись.

— Помню… Вы обещали забрать с собой… сразу же. Я ждала. Долго ждала… Но вы все не появлялись. Тогда я набралась смелости и спросила повелителя, а он почему-то рассердился и велел больше об этом не упоминать. Наверное, советник передумал и отменил разрешение? Жаль, конечно, но ничего не поделаешь. Наида обязана безропотно подчиняться воле хозяина.

— Не совсем так… — Я ощутила острый укол совести. — Извините, но до сих пор у меня просто не было возможности исполнить свое обещание. Теперь многое изменилось, и я снова спрашиваю, вы хотите пойти со мной? Прямо сейчас.

— Сожалею, но уже поздно, — собеседница виновато повела плечами, — мне даже вставать тяжело, а о том, чтобы воспользоваться порталом, и речи нет. Такое чувство, — она доверительно подалась вперед, — что я скоро умру.

Она устало откинулась на спинку кресла, точно это страшное признание отняло последние силы.

— С радостью провела бы свои последние часы подальше отсюда, но, боюсь, повелитель откажет мне в этой малости. Да и ваш господин вряд ли согласится.

— У меня нет больше господина, Вионна, — призналась, отбросив положенное «сирра», — не до церемоний сейчас. И, наблюдая, как удивленно расширяются ее зрачки, закончила: — У вас тоже не будет, если пожелаете.

— Да! — Наида императора, с огромным трудом оторвавшись от подушек, приподнялась на локте. — Да…

— Вы даже не спрашиваете, что для этого нужно сделать? Вдруг придется чем-то пожертвовать?

— Пожертвовать? — Губы Вионны дрогнули. — У меня не осталось ничего, чем бы я дорожила. А что нужно сделать, вы расскажете. Но уверена, меня ничто не остановит. Ради жизни и свободы… нет, не так, — поправила она саму себя, — ради свободы… только свободы я не задумываясь отдам душу Проклятой.

Невольно вздохнув, покачала головой. Моя собеседница пока не догадывалась, что именно так и придется поступить.

— Вы уверены, что хотите разорвать узы, связывающие вас с Айаром? Я слышала, в последнее время он очень изменился. Почти каждый день навещает Закатный, сопровождает вас на прогулках. По-моему, повелитель испытывает к вам… самые теплые чувства.

— Мне не в чем его винить, — тихо призналась Вионна, потупившись. — И он… неплохой. Знаете, я ведь впервые увидела его задолго до официального знакомства, совсем еще девчонкой. Раиэсс останавливался в нашей родовой усадьбе, и мы с сестрами воспользовались случаем, чтобы на него посмотреть. Подглядывали из-за кустов. Красивый, уверенный, решительный, сильный — в тот день наследник повелителя показался мне идеальным саэром. Я даже втайне мечтала, чтобы мой будущий супруг хоть немного походил на него… — женщина усмехнулась. — Вскоре отец отослал меня в обитель, и все глупые ожидания разлетелись пылью. Наида, да еще и такая слабая — теперь у меня оставалась лишь одна надежда, что продадут доброму господину, который не станет слишком часто мучить. А потом… День выбора, возвращение домой, помолвка Паальды… Встреча в парке, поцелуи — неожиданные и слишком настойчивые… И моя жизнь закончилась. Остались только боль и вечный страх. Я боюсь его… До судорог, до обморока боюсь.

Перехватила холодные дрожащие пальцы, стиснула в своих ладонях — успокаивая, утешая, согревая.

— Сейчас даже больше, — продолжала лихорадочно шептать собеседница. — Раньше он хоть приходил не так часто, давал мне возможность забыть о нем. Теперь я и этого лишена. Каждый день просыпаюсь с мыслью, что сегодня все опять повторится. Он сядет здесь, станет говорить или, что еще хуже, молчать, смотреть и смотреть, не отводя глаз. Поведет в парк, сделает вид, что его интересует прогулка. А ведь это не так… не так…

— Простите, что спрашиваю… Вы были близки после болезни?

— Да… — Щеки Вионны покрылись слабым румянцем. — Однажды. К тому времени минуло около трех месяцев, как мы соединялись, а император ведь сильнейший дважды рожденный и… больше ждать он не мог. Я все понимаю, вы не думайте. Наида обязана исполнить свой долг. Да и боли в тот раз я почти не испытала. Только ужас и желание, чтобы все быстрее закончилось… — Она замялась и торопливо добавила: — Повелитель добр ко мне, терпелив. Отец и вполовину не настолько внимателен к своей Бертане. Любая наида мечтает о подобном господине.

— Но не вы.

— Не я, — женщина отрицательно тряхнула головой. — Все, на что я надеялась в юности, это спокойный, заботливый муж, дети, незаметное размеренное существование вдали от столицы. Я и вообразить не могла, что все так сложится, ведь дочери глав родов очень редко становятся наидами. Но мне не повезло, и Лиос не услышала молитв. — Она горько скривилась. — Так что да, если понадобится, я отдам душу Проклятой… Чтобы хотя бы умереть свободной.

— Вионна, — наклонилась ниже, почти к самому уху собеседницы, — постарайтесь поверить в то, что я сейчас скажу, как бы невероятно и странно это ни звучало, потому что на сомнения у вас больше нет времени. Сва, у которой саэры когда-то отняли имя и нарекли Проклятой, освободилась из заточения и вернулась в этот мир. В ваших жилах есть капля крови ее жриц, одна из служительниц богини когда-то дала жизнь вашему предку… Не перебивайте, — остановила уже открывшую рот Вионну. — Да, у вас нет способностей, но они проявляются не всегда. Не исключено, что «меченой» окажется ваша тетя, бабушка, дальняя родственница — любая из сирр Ортис. Важно не это, а то, что женщины вашей семьи связаны с Верховной. Поэтому она может помочь.

Наида, которая слушала меня, затаив дыхание, придушенно всхлипнула, и я поспешила добавить:

— Не все так просто. Мало разорвать родовые узы — вы сразу погибнете. Нужно еще убрать зависимость от энергии Айара, а для этого вашей крови мало. Да к тому же она еще и неактивна. — Я помолчала, решая, что сказать дальше. — В храм богини попала сирра, которая не имеет права там находиться. Ее дар тоже невелик, но тем не менее гораздо выше вашего, и именно он в наказание сжигает сейчас свою владелицу. Чтобы исцелиться, вам нужно увеличить свои способности, а ей — отдать все, до последней капли. Понимаете?

— Да, — глухо откликнулась Вионна. — Скажите, девушка умрет, если я заберу у нее дар?

— Нет, это не причинит ей вреда, наоборот, поможет выздороветь. Но в результате ритуала она станет самой обыкновенной сиррой.

— Тогда я согласна.

— Подождите… А вот для вас передача силы опасна. Нужно расширять и укреплять магические каналы, вы можете не выдержать.

— Мне и без этого недолго осталось.

— Вионна, — мягко погладила ее по руке. — Если ритуал пройдет успешно, Сва вас так легко не отпустит. У нее слишком мало служительниц, чтобы потерять хотя бы одну из них. Скорее всего, в уплату за жизнь и свободу она потребует, чтобы вы стали ее жрицей. Подумайте, придется пойти против родных и близких. Но одно обещаю точно: никто и никогда не принудит вас жить с мужчиной против воли.

— У меня никогда не было близких и давно нет родных, — закусила губу Вионна. — Согласна!

Несколько минут понадобилось на то, чтобы объяснить служанке, что она должна сказать императору.

— Ты все запомнила?

— Конечно, сирра. Не сомневайтесь, передам, как вы велели, слово в слово.

Брана для убедительности прижала ладони к груди и тут же отвернулась, чтобы, охая и причитая, захлопотать вокруг хозяйки.

— Госпожа, я положила ваше любимое домашнее платье, то, голубое… и золотистое… и…

— Брана, повелитель наверняка придет ярость…

— Еще бы… Но на меня-то что толку гневаться? — лукаво покосилась в мою сторону женщина. — Я простая нара, выполняю, что приказано, лишних вопросов не задаю. Не мне спорить с высокородными сиррами. — И она опять перенесла все свое внимание на Вионну. — Ах, госпожа, кто же о вас теперь позаботится? Ну ничего, надеюсь, они там выделят хорошо обученную, соответствующую вашему статусу служанку… Ой, я же покрывало из сонгриного пуха забыла.

— Не надо, — слабо отбивалась Вионна.

— Как же не надо? Вдруг там ночами холодно? А? Сейчас… мигом сбегаю.

— Брана, — повысила я голос, — если положишь много вещей, их просто некому будет нести. Помоги госпоже подняться. Мы уходим.

— Уже? — Служанка на миг бессильно уронила руки, но почти сразу опомнилась. — И то верно, пора. Повелитель-то обычно как раз к полудню и навещает Закатный.

Вся ее бессмысленная суетливость куда-то исчезла, сменившись сдержанной, сосредоточенной деловитостью.

С нашей помощью Вионна встала на ноги и, тяжело привалившись к моему боку горячим телом, вцепилась в плечо. Одной рукой я придержала ее за талию, другой — подхватила тюк с платьями.

— Тьялан нэндаро, — пробормотала вполголоса и мысленно потянулась к Теомеру с Вольпеном, чтобы позаимствовать у них немного силы. Совсем чуть-чуть, по капельке — только для активации заклинания. Моим выздоравливающим друзьям это не повредит, а мне поможет.

Действительно, сразу стало легче.

— Прощайте, госпожа, — тоскливо выдавила Брана, когда мы наконец ступили на Путь, ведущий в Сэйти Аэрэ. — Лио… Сва даст, свидимся. А если не судьба… что ж… лишь бы вы жили да нашли свое счастье. А я здесь за вас помолюсь.

— Какая дерзкая у меня Избранная, — встретил нас спокойный, чуть насмешливый голос. — Пройти прямо в тайную комнату, минуя Мост Слез и мое святилище… Ты первая, кто решился на подобное, Катя. Понимаешь, что сейчас, вот только что, ты проложила новый Путь?

Понимаю? Да мне даже в голову это не пришло. Как, впрочем, и то, что сюда без приглашения врываться не принято. Хотя, если бы подумала, сообразила. Вот только времени на размышления у меня не было.

— Простите, Великая. — На миг покаянно склонила голову, а потом перешла к тому, что меня действительно волновало. — Верховная, это сирра Вионна…

— Наида императора Раиэсса Айара, — подхватила Сва, пристально изучая мою спутницу.

Впрочем, интерес оказался взаимным. Вионна, приоткрыв от изумления рот и почти не мигая, в упор рассматривала богиню. В ее взгляде читалось многое — потрясение, смущение, предвкушение, восторг. Все… кроме страха. Удивительно. Перед любящим ее мужчиной она трепетала от ужаса, а «злокозненной Проклятой» не испугалась, сразу приняв ее и поверив. Или это проявился тот пресловутый голос крови, которая связывала ее с богиней?

— Она умирает, Великая.

— Вижу… Ты решила отдать ей дар Эоноры?

— Да.

— Если помнишь, я предлагала его именно тебе, — нахмурилась Верховная. — Тебе. Не ей.

— Ей он нужнее. — Усадила Вионну у стенки и упрямо шагнула вперед, к цветку, в сердцевине которого удобно расположилась богиня. — Я и со своим то еще толком не разобралась.

— Ох, Катя, Катя… — неожиданно легко рассмеялась Сва, — а я ведь знала, что именно так и произойдет. Душа Оделфри, пусть и в новом теле… Ты слишком на нее похожа, дитя. Исцеляющая… не Карающая.

Неопределенно развела руками: чего нет, того нет. С детства не нравилось причинять людям боль, физическую или душевную — все равно. Чувствовала себя после этого невероятно гадко. И пройти мимо чужого несчастья никогда не могла.

— Ладно, — Верховная оттолкнулась от опоры, легко взмывая в воздух. Теперь только спираль волос соединяла ее с постаментом, — ты взяла на себя ответственность за этих женщин, и я обещала, что соглашусь с любым решением. Но если хочешь спасти Вионну, ритуал придется провести немедленно. Готова?

— Нет, — ответила как всегда предельно откровенно, — но я справлюсь…

Когда мои связанные окончательно пришли в себя, все было кончено.

Вионна и Эонора, погруженные в глубокий целебный сон, остались на ночь в святилище. Кариффа тоже задержалась — богиня каждый день понемногу возвращала ей заимствованную когда-то энергию. А я сидела на диване в гостиной и, прикрыв веки, с блаженной улыбкой слушала, как Теомер с Вольпеном наперебой меня ругают.

— Кэти, ты поступила безответственно.

Тео… Наверняка сейчас грозно хмурится, как только он умеет. Мне даже глаз открывать не надо, чтобы понять, что он сердит, очень обеспокоен — причем больше всего тем, что я могла пострадать, и не желает слушать оправданий.

— Да, Кэти, почему ты нас не дождалась?

Венн… Озадачен, огорчен, но готов понять и принять объяснения. Маг давно научился доверять мне, а вот Теомер все никак не успокаивался: постоянно опекал и контролировал каждый шаг.

Убрала ментальный барьер, позволив мужчинам ощутить то, что я чувствую. Утомление, небольшое истощение, абсолютное счастье оттого, что все удалось как нельзя лучше, и искреннюю благодарность за их тревогу, за то, что они у меня есть. Мэтр ласково погладил меня по руке. Наследник поперхнулся очередной нравоучительной фразой и затих. Нити, соединяющие нас троих, засияли, и меня омыло ответным теплом и лаской.

Воспользовавшись внезапно возникшей паузой, пояснила примиряюще:

— К Вионне обязательно нужно было идти одной, вы бы только помешали. — Про встречу с Савардом я благоразумно умолчала. — А что касается ритуала… Есть таинства, в которых имеют право принимать участие только жрицы. Обряд передачи дара — один из них.

— Мы остались бы здесь и при необходимости подпитывали тебя энергией, — продолжал настаивать на своем Тео.

— Нет. В ритуале задействованы совсем другие силы. Это тот редкий случай, когда круг не в состоянии помочь жрице.

— Но… — не сдавался высокородный упрямец.

Надо же, какой упорный!

— Устала… — пожаловалась я, используя извечное женское оружие, чтобы оборвать затянувшийся спор. — И спать очень хочется. Давайте завтра продолжим, а?

Венн выразительно хмыкнул, давая понять, что без труда разгадал маленькую «военную хитрость», но ничего не сказал. Попыталась было подняться, но мне не разрешили, и до своей комнаты я добиралась на руках Теомера.

А наутро, как втайне и надеялась, оказалось уже не до разговоров о моем своеволии. Небо едва подернулось предрассветным маревом, когда нас разбудил настойчивый зов Верховной.

Сва покинула свое «цветочное ложе» в тайной комнате и, сложив на груди руки, с самым невозмутимым видом парила под потолком святилища. Прямо над неизвестно откуда взявшейся силовой клеткой, в которой, обхватив голову руками, сидела Эонора. Рядом с этой своеобразной ловушкой стояла Вионна, нервно поправляя спутанные, всклокоченные волосы. Лицо теперь уже бывшей наиды Раиэсса Айара покрывали многочисленные ссадины и сочившиеся кровью свежие царапины.

Да здесь, судя по всему, настоящая битва разыгралась!

Вольпен с ходу оценил обстановку и бросился к пострадавшей, шепча под нос какие-то заклинания, но был остановлен богиней.

— Мои жрицы должны уметь защищаться, дитя, — произнесла она, взирая сверху вниз на растерянную Вионну. — Тем более от кулаков и ногтей простой сирры.

Сидящая в клетке «простая сирра» дернулась, как от удара, вскинулась, но тут же снова сгорбилась и угрюмо понурилась.

— Тебе придется очень много и быстро учиться, чтобы догнать Кариффу, — продолжала Сва, на которую эта пантомима не произвела ни малейшего впечатления. — И чем скорее начнешь, тем лучше. Заклинание малого исцеления одно из самых простых. Надеюсь, уже к концу дня ты сумеешь его освоить — под руководством наставницы Иравит, разумеется, — и легко вылечишь саму себя.

Я думала, Вионна расстроится оттого, что никто не торопится помогать, и ей до вечера придется ходить с болезненными уродливыми отметинами, но она меня удивила. Выпрямилась, расправила плечи и, с достоинством склонив голову, выдала:

— Да, Великая.

Румянец на щеках, восторженная полуулыбка, горящий от нетерпения взгляд… Даже волосы будто напитались светом и теперь едва заметно сияли. От прежней унылой пугливо-анемичной особы не осталось и следа. Почувствовав вкус свободы, Вионна менялась буквально на глазах.

— Иди, дитя, — махнула рукой Сва. — Кариффа, покажи Вионне комнату, распорядись, чтобы духи ее покормили и проводи к наставнице. Иравит уже предупреждена и ждет новую ученицу. Хорошая получится жрица, — удовлетворенно добавила она, когда женщины вышли, потом повернулась к силовой ловушке и позвала: — Эонора.

И столько властной силы было в ее негромком голосе, что пленница, поспешно вскочив на ноги, чуть ли не вытянулась по стойке смирно.

— Рассказывай, — велела богиня.

Девушка закусила губу и вцепилась побелевшими пальцами в ворот платья. Она явно предпочла бы промолчать.

— Рассказывай! — жестко повторила Сва, и воспитанница Адана, несколько раз судорожно втянув ртом воздух, словно захлебываясь, начала говорить.

Минута за минутой, слово за словом… Передо мной постепенно разворачивалась необычная, запутанная, страшная история жизни сирры, которой не повезло родиться не просто с «порченной кровью» — с даром очарования, унаследованным от далекой прабабки.

Мы уже слышали от Иравит про этот своеобразный дар.

Высокородные недаром боялись служительниц Верховной, опасения возникли не на пустом месте. Время от времени среди жриц появлялись те, кто обладал способностью привораживать мужчин, подчинять своему влиянию. Таких женщин было очень мало, они с детства учились контролировать свою силу и никогда не обращались к ней за пределами Эрто Аэрэ или Сэйти Аэрэ. Они вообще редко покидали храмы. В Сердце Дня жрицы, пользуясь даром очарования, поддерживали отчаявшихся, утешали, внушали желание жить дальше. В Сердце Ночи — помогали судить и узнавать истину.

— Поразительно, через столько поколений… — изумленно протянул Вольпен. — Я полагал, этот дар давно забыт. Он же требует чистой крови…

Да, я тоже так считала. Но он все-таки проявился — неожиданно, вопреки всему и несмотря на разбавленную кровь высокородных. Проявился, стал активным и принес неприятности и беды не только окружающим, но и в первую очередь своей обладательнице.

Эонора… Дочь Редена Арвита — младшая из четырех и самая привлекательная. Удачную партию она никогда бы не составила, а вот купить хорошенькую наиду не отказался бы ни один из дваждырожденных, даже самый высокопоставленный. К тому же у советника императора как раз сын подрастал. Замечательный вариант.

Адан сразу сообразил, что красивую девчонку можно пристроить с большой выгодой для рода, если, конечно, правильно ее воспитать. И участь малышки была решена. Пользуясь своей властью и правом, данным законом, Арвит-старший забрал дочь у брата — впрочем, родители особо не возражали. Стал ее опекуном, поселил в собственном доме и начал жестко «дрессировать», создавая идеальную женщину для утех — желанную для будущего господина и всецело преданную своему учителю.

Другая бы рано или поздно смирилась, прогнулась, покорилась обстоятельствам, но только не Эонора. Судьба наградила ее строптивым, независимым нравом, гордыней и непомерным честолюбием. В сочетании с неконтролируемым даром очарования, о существовании которого высокородные давно забыли, это стало миной замедленного действия. И она взорвалась, когда юная Эо почувствовала, какую власть она имеет над мужчинами. Еще не подозревая о даре, девочка инстинктивно — сначала неуверенно, а потом все смелее и смелее, — принялась манипулировать окружающими ее саэрами.

Первой жертвой стал Сардес — старший сын и наследник Арвита. Мальчик был ненамного старше воспитанницы отца и почти сразу подпал под ее очарование. Сам Адан держался дольше. Но и он в конечном счете не устоял, сдался на милость победительницы, даже не подозревая об этом. Из укротителя превратился в беззубого ручного хищника, готового на все ради легкого поцелуя или мимолетной невинной ласки обожаемой хозяйки.

Эонора понимала, что ни один глава высшего рода не возьмет ее в жены, поэтому продолжала готовиться к жизни наиды. Уже по собственной воле. Лучше стать женщиной для утех Крэаза, чем супругой «обыкновенного» дваждырожденного. А там… как получится. В своих силах девица давно не сомневалась и отчаянно жаждала власти. Не только над советником повелителя. Над империей. Над всем миром!

Годам к двенадцати Эо под руководством опекуна изучила «мужской» язык, прочитала все книги, которые Арвиту удалось раздобыть в развалинах храмовой школы, и узнала, чьим потомком является. А потом она открыла для себя Эфраду и стала днями напролет — под присмотром Адана или Сардеса — пропадать там. Мечтала о будущем величии и искала древние артефакты. А кто ищет, тот, как известно, рано или поздно непременно находит.

Не думаю, что ей повезло, скорее всего, помог дар, но так или иначе Эоноре удалось то, что тщетно пытались сделать многие поколения высокородных. Она натолкнулась на школьную библиотеку — не ту, где властвовал дух Матери-настоятельницы, другую, для учениц.

— И как тебе удалось туда войти? — не выдержала я. — Жрицы ведь наверняка наложили защитное заклятие.

— Кровь… — пробормотала Эонора, отводя взгляд, и как-то странно притихла.

— Ну да… — нетерпеливо поторопила ее, — «Капля крови, капля вечности, образ и имя приведут к цели». Откуда ты это взяла?

— Прочитала в одной из книг, которые приносил Арвит, — скривилась Эонора. — Только там ничего не было о вечности и имени, только о крови. «Скаддэ ан гъерс ваэрне».

«Кровь, отданная добровольно, открывает все двери», — перевела я, холодея.

— Ты посмела использовать дар, чтобы принести в жертву человеческую жизнь?

При звуках глубокого гневного голоса Верховной женские лики на стенах затрепетали, корчась и изгибаясь, точно от боли. Мне самой захотелось упасть ничком на пол и закрыть уши руками, чтобы ничего не слышать. Чтобы избежать ярости богини.

— Я не знала, что он умрет… — надрывно взвыла Эонора. — Не знала! Думала, прольет чуть-чуть, потом стихия залечит, и все, никакого вреда. Он же перворожденный, наследник… Что ему несколько порезов? — Лицо девушки мучительно исказилось, на глазах закипали слезы. — Мы тогда вдвоем в Эфраду ушли, без охраны. Сард уже научился строить порталы на небольшие расстояния, а я не желала, чтобы кто-нибудь видел, вот и уговорила его. Объяснила, как нужно поступить. Он даже обрадовался, что хоть так мне послужит. Полоснул ножом по запястью, приложил к двери и… — она с трудом сглотнула. — Там было столько крови… столько… Я пыталась оттащить, но не смогла оторвать его руки. Кричала, чтобы сам отошел, но он будто оглох. Кровь все текла и текла, а Сардес смотрел на меня и улыбался… Потом упал… Так и умер, продолжая улыбаться. С его последним вздохом вход и открылся.

Девушка глубоко задышала и сжала кулаки, сдерживая рыдания. Но я почему-то не верила в ее раскаяние. Да, двенадцатилетняя девчонка не ведала, что творила. Но она ведь и потом не остановилась, продолжая упрямо идти к цели.

Эонора наконец успокоилась, и мы выслушали окончание ее истории.

Арвит сделал все, чтобы спасти воспитанницу. Спрятал тело сына и заявил, что его наследник пропал. Юношу долго искали, но так и не нашли, никому и в голову не пришло провести безутешного отца через ритуал взыскания истины. А Эонора продолжала жить. Взрослела, читала книги из храмовой библиотеки, училась, очаровывала саэров и магов из окружения Адана и как прежде мечтала… Только уже о том, как, став наидой Крэаза, подчинит себе советника, с его помощью отыщет загадочный храм Проклятой и заберет хранящиеся там могущественные артефакты.

Дальнейшее виделось смутно. Но в одном она была твердо уверена: судьба недаром выделила сирру Эонору Арвит из всех, наградила великим даром и сделала наследницей богини. Главное, добраться до Сердца ночи, вступить в свои владения, а там… мир рано или поздно ляжет к ее ногам. И все у Эо шло прекрасно, пока на ее пути не появилась я и не спутала все страстно лелеемые планы.

Девушка давно замолчала, а я стояла и размышляла над тем, что меня смутило в ее рассказе.

Эонора ненавидела меня, завидовала и, как ни странно, даже восхищалась. Но она не собиралась убивать соперницу и строго-настрого запретила Адану это делать. Я нужна была ей живой. Все покушения — дело рук кого-то другого.