— До сих пор непонятно, что произошло с Альфиисой. В хрониках имперской библиотеки нет ни одного упоминания о подобных случаях. Ни фразы, ни слова, ни туманного намека. В Риорском архиве тоже пусто.

Мы с сиятельным медленно шли по аллее Нижнего. Император ушел, пожелав Крэазу удачи и порекомендовав не затягивать прощание надолго. Осталась только Кариффа, безмолвной тенью следовавшая за нами на почтительном расстоянии.

— В Башне Оастала расположена крупнейшая из магических библиотек. Надеюсь, там нам повезет больше. Иначе придется обращаться к стихиям, проводить Воззвание. Приближается время следующего совместного ритуала, очень важно как можно быстрее выяснить, что произошло с моей невестой. Понимаешь, Кэти?

Я все понимала. И нетерпение императора. И желание Саварда разобраться в ситуации. И то, что необходимо помочь Фисе, которая до сих пор до конца не пришла в себя, хирела и чахла на глазах. Не могла лишь сообразить, почему сиятельный не отказывается от сирры Эктар и упорно продолжает называть ее своей невестой? Разве вокруг мало других достойных кандидатур? Чем Альфииса важна, ценна для него? И еще: отчего меня это так сильно задевает?

— Что вы ответите… — Лицо мужчины помрачнело, взгляд резко потяжелел, и я исправилась: — Что ты ответишь Повелителю?

Несмотря на откровенное давление и даже недовольство императора, Савард так и не принял его предложение. Сухо поблагодарил, сказал, что подумает и сообщит позже.

— В детстве я каждый год радовался Поединку как празднику, считал дни до его открытия. А с тех пор, как сам стал участником, жду начала состязаний с еще большим нетерпением. Думаю, тебе бы понравилось. Неистовство и мощь схлестнувшихся между собой стихий — завораживающее зрелище, — в голосе мужчины появились еле уловимые предвкушающие нотки, — но мне не нравится настойчивость, с какой Раиэсс добивается твоего присутствия на турнире. Именно поэтому я не дам согласия, и мне все равно, как к этому отнесется Айар. Не желаю отпускать тебя туда, Кэти. И оставлять здесь тоже… — Сиятельный запнулся, а затем с удивлением продолжил: — В жизни не испытывал подобного. Сначала полагал, что это влияние твоего дара. Но отец вел себя иначе, он не пытался скрывать Кариффу. А меня злит любое внимание к тебе, малейший интерес. Хочется забрать отсюда немедленно, спрятать подальше от людей, в поместье, и закрыть портальный переход для всех без исключения.

Последние слова Саварда стали решающими. Нет, у меня не было особого стремления посещать сомнительное мероприятие, тем более по настойчивой рекомендации императора. Но оказаться запертой в четырех стенах — еще хуже. Я провела в поместье целый месяц — достаточно, чтобы собрать всю возможную информацию. Больше мне там делать нечего, если, конечно, не хочу прозябать оставшиеся годы в тихом болоте семейной усадьбы. Наслаждаясь заботой и вниманием сиятельного. Завидуя его жене. Любуясь его детьми от женщины с чистой, «правильной» кровью. Здесь, в Соот Мирне, я снова, как в первые дни на Эргоре, ступаю по грани. Но меня сопровождает надежда. На счастье, на то, что все еще изменится к лучшему, на нормальную жизнь, в конце концов. Там, в поместье, останутся лишь воспоминания и сожаления.

— Разреши наблюдать за Поединком Стихий. Пожалуйста.

— Кэти!

Заглянула в недовольно сузившиеся глаза. Произнесла спокойно и твердо:

— Я буду рада такому подарку.

Несколько секунд Крэаз напряженно всматривался в мое лицо.

— Хорошо. Но одна ты не пойдешь, только в сопровождении Кариффы и Наланты. В женскую ложу не пускают охрану, они останутся за дверью. И Гарард тоже. Я постараюсь вернуться до турнира. Если не удастся… В любом случае загляну сразу после церемонии открытия.

Мужчина остановился. Притянул к себе, очертил кончиками пальцев овал лица. Провел по щеке, дотронулся до губ. Поцеловал. Томительно медленно, нежно, словно исследуя и запоминая. Вкус моего дыхания, аромат кожи, каждое мгновение, проведенное рядом.

— Думай обо мне, девочка.

Развернулся и поспешил прочь. Его стремительно удаляющаяся фигура давно уже исчезла за поворотом аллеи, а я все продолжала смотреть вслед. Неслышно подошла Кариффа, остановилась рядом.

— Возвращаемся во дворец или навестим все-таки Цветочную горку?

С трудом отвела взгляд от деревьев, за которыми скрылся Савард. На секунду зажмурилась, упрямо тряхнула головой, прогоняя наваждение.

— Что мы будем делать в Закатном? Страдать в одиночестве и вышивать картины бисером? Нет уж, идем дальше. — Старуха хмыкнула, то ли удивленно, то ли уважительно, но говорить ничего не стала. — А пока гуляем, с удовольствием выслушаю рассказ о том, что такое Поединок Стихий и кто в нем обычно принимает участие. Подождите, — вскинула руку, останавливая собиравшуюся что-то сказать наставницу, — это потом. Сначала ответьте: чем Альфииса отличается от других сирр? Почему Савард выбрал невестой именно дочь Эктара и теперь с таким упорством за нее держится?

Кариффа вздохнула, сокрушенно покачала головой.

— Я иногда забываю, что ты чужая здесь, девочка. Это плохо. Могу упустить что-то важное, какую-то мелочь. Не сказать, не предупредить вовремя, — продолжая говорить, женщина неспешно двинулась вперед по дорожке. — Саэры заключают браки из соображений выгоды лично для себя и для рода в целом. Заманчивые перспективы, новые сторонники, связи, деньги, влияние. Для высокородных женитьба — в первую очередь тщательно планируемый политический союз. Для большинства из них… но не для всех. — Проходя мимо невысокого деревца, Кариффа сорвала листок и, немного покрутив его между пальцами, с силой смяла. — В жизни за многое приходится платить, например, за право считаться сильнейшим и обрести достойного наследника. Дваждырожденные не вольны в своих желаниях — их избранницу должна одобрить стихия. И чем она могущественней, тем сложнее ей угодить.

— Предсвадебные ритуалы… — Поежилась, вспомнив, что случилось с Фисой на одной из таких церемоний.

— Такова участь всех сирр, но для невест простых саэров — лишь формальность. А вот будущих глав родов с юности обучают, как выбрать правильную девушку. Ту, что может понравиться стихии и родить желанных детей. Поверь, Кэти, сделать это непросто.

— И Фиса соответствовала всем требованиям?

— Да. Единственная из кандидаток.

— Что в ней особенного? — Глупо, конечно, но в глубине души я почувствовала себя уязвленной.

Наставница взглянула — остро, пытливо, усмехнулась понимающе.

— Альфииса Эктар не просто старшая дочь, она перворожденный ребенок. Как правило, у глав родов сначала рождаются мальчики, и это не случайно. Старшее дитя обретает особое благословение, стихия заботится о том, чтобы ее милость коснулась именно наследника и продолжателя рода. Но иногда первой на свет появляется девочка и забирает бесценный подарок, хоть и не может им полностью воспользоваться. Это означает, что сын, родится он вторым или третьим — не имеет значения, никогда не станет сильнейшим среди равных. Теперь представляешь, в какой ярости был Эктар, когда его жена разрешилась от бремени дочерью? Теар, конечно, не самый слабый из юных саэров, но до отца ему далеко.

— И мой милый дядюшка решил внести коррективы в свои честолюбивые планы, сделав ставку на Фису. — Я не спрашивала, ход мыслей Ритана не вызывал сомнений.

— Именно. Сын не удался, и этого не изменить. Но перворожденная дочь — редкость. Ее можно выгодно пристроить и самому возвыситься, ведь стихии всегда принимают таких избранниц, — Кариффа запнулась, исправилась, поджав губы, — принимали раньше. А у советника императора как раз подрастал наследник, которому в будущем предстояло выбирать невесту. Саэры быстро нашли общий язык. Предварительная договоренность о браке была заключена много лет назад.

— Но ведь стихия все равно не одобрила Фису, — я никак не могла успокоиться, — почему Савард не найдет кого-нибудь еще?

— Альфииса — единственная перворожденная дочь главы рода соответствующего возраста. Если она не пройдет ритуал, у другой тем более не получится. Крэазу жизненно важно разобраться в том, почему стихия отвергла его невесту. Иначе…

— Что? — нетерпеливо выдохнула, придержав старуху за рукав.

— У советника не будет детей. А это уже очень серьезно. Крэазы и Айары — часть Ирна, от них зависит благополучие Эргора. Эти два рода не могут, не должны прерваться.

— Между прочим, Кателлина тоже старшая. И единственная. Так ведь, наставница? — Внутри нарастало раздражение, поэтому слова прозвучали резче, чем я хотела. — Однако опекун почему-то не счел ее сокровищем. Приговорил к участи наиды и быстренько упрятал в обитель.

— Да, отец Катэль — дваждырожденный, но возглавлял он захудалую семью дальней ветви рода, — спокойно парировала Кариффа. — Его дочь, даже первородная, не представляла особой ценности. Стихия никогда не отметила бы ее как мать будущего сиятельного. Малышка не имела ни малейшего шанса стать женой Крэаза.

Досада и усталость — вот все, что я чувствовала сейчас. Ненормальный мир. Неестественные законы.

Кариффа покосилась сочувственно, осторожно дотронулась до плеча.

— Между вами происходит что-то непонятное, девочка. Савард совершает странные поступки. Дарит прогулки… Ссорится с императором… А ты… ты начинаешь привязываться к нему. Тоскуешь, когда уходит, радуешься возвращению. Для меня это ненормально. Ненормально и дико, Кэти. Сирры так себя не ведут, тем более наиды. Если бы я не знала, что ты иномирянка, решила бы, что серьезно больна. Ты отличаешься от нас, душа другого мира, и эмоции у тебя чужие, непривычные. Осуждать не стану, но хочу предостеречь. Сиятельный никогда не изберет тебя матерью своих детей, даже если вдруг окажется, что ты способна их иметь, ему не нужны наследники от женщины с порченой кровью. Как бы Савард ни относился к тебе, что бы ни чувствовал, ты навсегда останешься для него только женщиной для утех. А он для тебя — господином.

Дальше шли молча. Кариффа уже сообщила все, что собиралась, а мне не хотелось больше говорить. Мы были недалеко от Цветочной горки, когда наконец удалось взять себя в руки, прогнать ненужные, неприятные мысли.

Хватит тосковать.

Старуха права, она не сказала ничего такого, о чем я сама не знала бы или не догадывалась. В жизни каждого человека случаются минуты, когда очень не хочется смотреть правде в лицо. Тяжело, больно, страшно. Но необходимо.

— Наставница, — произнесла почти весело, — так что там с Поединком Стихий? Поделитесь?

— Обязательно.

Дошла до скамейки, расположенной в тени приземистого ветвистого дерева, подождала, пока Кариффа опустится рядом, и приготовилась слушать.

— Поединок Стихий, Кэти, — это ежегодное состязание…

— Кателлина!

Ликующий мужской голос прервал едва начавшийся рассказ и заставил невольно поморщиться. Медленно обернулась, скрывая досаду за вымученной приветливой улыбкой, — общаться с кем бы то ни было совершенно не хотелось.

— Доброго дня, сирры, — к нам, радостно сверкая глазами, приближался Линсар. — Так и знал, что найду тебя здесь, Кэти.

— Здравствуй, — не могла не улыбнуться в ответ. Все-таки удивительно обаятельный мальчишка этот младший Айар.

Кариффа невозмутимо выпрямилась, поднялась, царственно склонила голову.

— Саэр…

Вот вроде и поприветствовала как полагается сына своего Повелителя, но с таким достоинством, точно сама была по меньшей мере императрицей. Юноша снова переключился на меня.

— Только что столкнулся в Полуденном с Крэазом. Знаешь, — он доверительно потянулся ко мне, обдавая легким цитрусовым ароматом, прохладным и свежим, — в последнее время Савард сам на себя не похож. Вечно чем-то озабочен, спешит, исчезает постоянно. Вот и теперь кинул несколько слов, даже не глядя, на бегу. Уверен, не остановился бы, если бы я о тебе не спросил. А после моего вопроса словно споткнулся, — Линс скорчил недоуменную гримасу, — замер, нахмурился, посмотрел недобро, как-то оценивающе. Потом нехотя процедил, что ты сейчас в Нижнем. Я сразу понял: опять пошла к Цветочной горке. Тут и решил тебя искать.

Юноша просиял гордо — вот, мол, какой я догадливый — и откинулся на спинку скамейки, подставляя лицо солнцу. Яркие лучи, пробившись сквозь густую листву дерева, под которым мы сидели, скользили по щекам, высокому лбу, перемешивались с золотым сиянием удивительных айаровских глаз.

— Зачем ты хотел меня видеть, Линсар?

— Тебе ведь понравились ритисы? — Мальчишка склонил голову набок, ожидая ответа.

— Очень.

— Вот! Я сразу это заметил и подумал, раз Кэти так цветы привлекают, нужно пригласить ее в Женский. Как родственник имею полное право сопровождать тебя на прогулках.

Неожиданное предложение.

Постаралась вспомнить все, что знала об этом парке. Ухоженный, изысканно-великолепный, он славился своими оранжереями и роскошными многоярусными цветниками. Но не это привлекало к нему сердца и умы высокородных дам. Женский относился к владениям Паальды, был ее резиденцией под открытым небом. Получить туда приглашение значило оказаться в кругу немногих избранных, которым благоволит супруга Повелителя. Каждая сирра мечтала об этом. Ради «высокой» цели плелись многоходовые интриги, создавались и гибли репутации.

— Спасибо, Линсар, — сказала мягко. Отказывать не хотелось, соглашаться тоже. Жена императора явно не горела желанием видеть меня в своих владениях. — Но попасть в парк, насколько я знаю, можно лишь с разрешения сирры Паальды. У меня его нет.

— Ерунда, — беззаботно отмахнулся неугомонный мальчишка. — Члены семьи имеют право приходить в любое время без всяких церемоний.

— Я всего лишь наида сиятельного саэра Саварда Крэаза и не считаюсь близкой родственницей Айаров.

Попытки отбиться от назойливого собеседника успеха не имели. Неотразимый и избалованный младший сын императора не привык к отказам. Слово «нет» ему было незнакомо.

— Пойдем, Кэти. — Он подскочил со скамейки, потянул за руку, вынуждая меня подняться. — Тебе понравится, обещаю. Неужели не надоело все дни проводить в Закатном? Насидишься еще взаперти. — Его задорное открытое лицо на миг помрачнело. — Придет время, станешь такой, как Вионна, потухнешь. Тогда точно ничего не захочется. Ну же, идем.

И я сдалась.

— Хорошо, но с одним условием.

— Каким? — Медовые глаза вспыхнули любопытством.

— По дороге расскажешь о Поединке Стихий.

Версию Кариффы я всегда успею узнать. Послушать очевидца сейчас гораздо важнее.

— Зачем тебе это, Кэти?

Хороший вопрос. Ответ «Любопытно», видимо, не подойдет, наидам не положено интересоваться такими вещами. Это ведь не драгоценности, не новые наряды и даже не цветы.

Небрежно пожала плечами. Произнесла почти равнодушно:

— Хочу знать, что мне предстоит увидеть.

— Собираешься прийти на Поединок? — Кажется, мне действительно удалось удивить Линса. — А Савард знает?

— Да, — подтвердила коротко. О том, что это подарок сиятельного, говорить не стала. — И Повелитель тоже. Собственно, он сам и посоветовал мне присоединиться к остальным сиррам. Обещал, что понравится.

Последнюю фразу произнесла специально. Хотелось понаблюдать за реакцией собеседника. И он меня не разочаровал. Недоумение, неверие, предвкушение, восхищение — эмоции на лице стремительно сменяли одна другую.

— Отец решил, что наиде может прийтись по вкусу подобное зрелище? — Недоверчивое хмыканье. — Сам предложил?! Вионне он никогда не говорил ничего подобного. А тут… Хотя у меня до сих пор тоже не возникало желания водить сирр по цветникам и оранжереям. — Юноша лукаво прищурился. — Ты необыкновенная девушка, Кэти. И странно действуешь на мужчин рода Айар. Я начинаю завидовать Саварду. — Только этого мне не хватало. Вот ведь соблазнитель малолетний! — Есть в тебе что-то такое, мимо чего пройти невозможно. Ты живая, настоящая… — Голос Линсара наполнился вдруг тоскливой безысходностью, и он добавил почти шепотом: — Как Ланти.

* * *

Тщательно подстриженные газоны и невысокие декоративные кустарники. Ухоженные лужайки и оранжереи. Каналы с легкими ажурными мостиками. Маленькие фигурные пруды, обрамленные низкими мраморными парапетами. Поражающие воображение фонтаны — водопады и каскады. Тенистые дорожки с колоннами, статуями, солнечными часами и купальнями для птиц. Невероятной красоты многоуровневые цветники, в которых растения составляли гармоничное единое целое, сочетаясь по цвету, форме и запаху.

Женский парк был бесподобен, царственно торжественен и отстраненно холоден. Чувствовалось, что создавался он не для души, а, как сказали бы на Земле, для поддержания имиджа. Но посмотреть на это диво, безусловно, стоило.

Мы с Линсаром и ни на шаг не отстающей Кариффой уже довольно давно кружили по извилистым прогулочным тропинкам в стороне от основных аллей. Он рассказывал. Я внимательно слушала, запоминала, задавала вопросы.

Поединок Стихий — ежегодное состязание, посвященное победе над бывшей верховной богиней Эргора, чем-то напоминал средневековый рыцарский турнир. С той лишь разницей, что здесь сражались не сами саэры, а их къоры, олицетворявшие мощь породившей их стихии и мастерство своего творца. Участие в Поединке мог принять любой высокородный, сумевший создать хотя бы одного къора. Первыми соревновались несовершеннолетние и самые слабые, затем наступало время дваждырожденных — глав семей и мелких родов, а уже они уступали место сильнейшим, таким как Эктар, Крэаз, Айар.

Нары на состязание не допускались даже в качестве зрителей. Сиррам — женам, дочерям и, как выяснилось, наидам — позволялось наблюдать за турниром, только если они находились в особом хорошо защищенном помещении. А вот сыновей саэры с малых лет брали на трибуны. Мальчики наслаждались зрелищем, учились и… мечтали. О том, как однажды выведут на арену собственных къоров, одержат сокрушительную победу, затмив прежних героев, и покроют имя рода громкой неувядаемой славой. Дети императора, разумеется, исключением не были.

Слушала восторженные истории младшего Айара, в которых факты переплетались с яркими детскими воспоминаниями, и не находила подвоха. Ни в чем. Увлекательное, красочное, для женщин совершенно безопасное зрелище. Поймала себя на желании увидеть все, что с таким воодушевлением описывал Линсар.

Почему же Повелитель так настаивал на моем присутствии? В чем ловушка? Или нет никакого злого умысла — лишь желание помочь советнику и другу определиться с подарком?

Трудно в это поверить.

— Наланта, я к тебе обращаюсь. Слышишь? Где ты витаешь? — раздраженный женский голос, пронзительный, режущий, прервал Линса на полуслове.

За идеально выстриженными экзотическими деревьями замелькали чьи-то силуэты, и через минуту на широкой аллее, вдоль которой мы шли, появились люди.

— Мама! — с досадой выдохнул юноша.

А я даже шею вытянула, пытаясь во всех деталях разглядеть жену владыки Эргора.

Стройная элегантная женщина самодовольно несла себя по дорожке парка. Ей было чем гордиться: алебастровая кожа, прекрасные золотистые волосы, густые и блестящие, большие синие глаза, изящная фигура — природная красота, тщательно облагороженная воспитанием и высоким положением в обществе. Впечатление портили капризно-недовольная гримаса и холодный, очень холодный цепкий взгляд человека, не способного чувствовать. А еще удивительное сходство с сиррой Борг, которая с такой же кислой миной торжественно плыла неподалеку от супруги императора. Хм… Они что, сестры?

Рядом с дуэньей я заметила сестру Саварда и удивилась: никогда не видела ее такой. Девушка словно выцвела, превратилась в тень. Лучистый взор погас, на губах застыла вежливая, ничего не выражающая улыбка. Солнечная девочка пропала, уступив место высокородной сирре, отстраненной и… правильной.

Кроме этих двоих хозяйку Женского парка сопровождали несколько телохранителей и группка льстиво скалящихся дам. Разряженные в пух и прах, они были так обильно украшены, что глазам стало больно от блеска драгоценностей. Единственным мужчиной помимо охранников в этой женской компании оказался Аллард, с видом мученика идущий по другую сторону от матери.

— Лард, дорогой, — высокий голос ввинчивался в уши, заставляя морщиться, — может, ты повлияешь на девочку? В последнее время она такая рассеянная, невнимательная. Совсем поглупела. По нескольку раз одно и то же повторять приходится. Несносный ребенок.

На неподвижном лице Ланти на одно краткое мгновение появилось несчастное, обреченно-затравленное выражение. Мелькнуло и тут же пропало.

Услышала, как Линсар резко втянул воздух сквозь стиснутые зубы. Шепнул что-то неразборчивое, злое.

Аллард покосился на девушку, равнодушно пожал плечами.

— Вы как всегда преувеличиваете, матушка. Наланта и раньше часто отвечала невпопад.

У Ланти дрогнули губы. Линс опять что-то прошипел — все такое же непонятное, но явно ругательное, дернулся вперед, но тут же остановился и повернулся ко мне.

— Думаю, тебе не стоит с ней встречаться. Давай уйдем.

Мальчишка определенно разрывался между желанием помочь Наланте и необходимостью увести меня отсюда. Я это поняла и оценила. Но сейчас самой отчаянно хотелось поддержать сестру Саварда. Оживить каменную статую, в которую она превратилась, снова окунуться в теплый свет ее ясных глаз. Никогда не была сторонницей воззвания «Наших бьют», но в эту минуту оно нашло горячий отклик в душе.

— Знаешь, Линсар, — протянула задумчиво, — окажи мне любезность, пожалуйста. Познакомь с сиррой Паальдой.

От основной аллеи, супруги императора и ее группы поддержки нас отделяли несколько шагов. Пара мгновений. И все это время я напряженно соображала: как держаться, какую тактику выбрать, чтобы и Наланте помочь, и самой не подставиться.

Бесцеремонную напористость отмела сразу. Во-первых, так вести себя просто не умею, во-вторых, только в книгах попаданки-хулиганки бодро хамят всем подряд и при этом, как ни странно, процветают. Здесь подобное поведение приравнивается даже не к невоспитанности — бесстыдству. Меня быстро поставят на место и уж точно не станут безропотно выслушивать откровенные дерзости.

Изображать робость, нерешительность, смятение? Тоже не вариант. Заклюют моментально.

А вот маска вежливой глупости, пожалуй, то что нужно. Побуду-ка я «классической блондинкой». Из тех, что смотрят на мир широко распахнутыми глазами и способны удивляться любой мелочи: стуку в дверь, новому бантику, тому факту, что за все, оказывается, надо платить такими забавными разноцветными денежками. А еще они нечеловечески добры — целуются со всеми породистыми кошечками, собачками, встреченными на пути, и, что важно, навязчиво болтливы.

Как только мы вывернули из-за высоких кустов, разговоры мгновенно смолкли, и все взгляды устремились на нас с Линсаром. Изумленные, оценивающие, недобрые — от свиты. Хмуро-вопросительный — от Алларда. Встревоженно-предостерегающий, немного виноватый — от Наланты. Что касается Паальды, то она даже не покосилась в мою сторону. Демонстративно сосредоточила все внимание на младшем отпрыске. Словно меня и вовсе не существовало.

— Линс, милый, ты решил присоединиться к нашей дневной прогулке? — Показной энтузиазм резал слух, как фальшивая нота в хорошо знакомой мелодии. — Отрадно видеть, что мой мальчик наконец-то образумился и последовал примеру брата. Уж он-то всегда ведет себя так, как и полагается почтительному, благонравному сыну.

В глазах старшенького на миг плеснуло раздражение, он отвернулся и со скучающей миной уставился вдаль. Линсар ехидно хмыкнул — это была его единственная реакция на слова родительницы.

Мы подошли уже совсем близко. Меня по-прежнему старательно не замечали, и мой спутник перешел к активным наступательным действиям.

— Матушка, позвольте представить сирру Кателлину Крэаз, наиду советника императора сиятельного саэра Саварда Крэаза.

После того как мальчишка нарочито громко отчеканил фамилию и огласил весь набор титулов «господина», Паальда не могла дальше игнорировать незваную гостью. Но и любезной хозяйкой быть не пожелала.

— Сирра, — высокомерно процедила она, обдавая волной убийственного презрения, — весьма удивлена, что вижу вас здесь. Обычно наиды редко покидают отведенные им покои.

Если мадам надеялась, что после такого откровенно холодного приема я моментально растеряюсь, приду в замешательство или убегу в слезах, то она явно просчиталась. Работа в должности руководителя службы секретариата крупной госкорпорации достаточно меня закалила. И не с такими кобрами приходилось сталкиваться.

— Ах, сирра Паальда, — затарахтела, натягивая на лицо самую широкую из возможных улыбок, — я ведь так и делала. Сидела себе тихонечко, по нескольку раз в день меняла наряды, драгоценности и каждый миг жизни своей молила Лиос, чтобы сердце господина расположилось ко мне. Как учили в обители. Вы читали «Счастливую звезду наиды»? Нет? Очень жаль. Великая книга.

Эта… Нагайна поперхнулась воздухом, приоткрыла рот и вперилась в меня расширенными от удивления глазами. Я похлопала ресницами и вдохновенно продолжила:

— Только иногда собиралась с духом, чтобы выйти, побродить немного возле Закатного. Сегодня вот встретила саэра Линсара. От него узнала, что вы имеете обыкновение прогуливаться в это время в парке, и упросила представить меня.

Сбоку изумленно выдохнул упомянутый «саэр Линсар». Только бы смеяться не начал.

— Случайно услышала ваш разговор с сиррой Крэаз. — Шагнула в сторону Наланты, загородив собою, как бы невзначай дотронулась до руки, ласково погладила. — Ах, вы так добры к ней, так внимательны. Я восхищена. Представляю, как расстроились, когда заметили в бедном ребенке изменения к худшему. Как вы сказали? «Совсем поглупела»? Обязательно передам эти слова господину. Думаю, он так же, как я, в полной мере оценит заботу супруги Повелителя о своей сестре.

На щеках жены Раиэсса вспыхнул предательский румянец. От смущения или гнева — не успела понять, не до этого было. Быстро обернулась к Ланти, весело подмигнула и перевела взгляд на наследника.

— Извините, саэр, но, боюсь, вы как раз недостаточно наблюдательны. — Позволила себе на минуту стать серьезной и тут же снова вернулась к туповатой непосредственности. — Впрочем, все еще впереди. С таким великолепным наставником, как ваша матушка, очень скоро всему научитесь.

Аллард не ответил. Стоял и смотрел — прямо, неотрывно, с каким-то пытливым изумлением.

— Сирра Кателлина, — поскольку Паальда все еще молчала, видимо, пытаясь справиться с обуревавшими эмоциями, в бой ринулась одна из высокородных дам ее свиты, — а вы сильно изменились после того, как самым скандальным образом стали наидой саэра Крэаза.

Внутри все похолодело от нехорошего предчувствия. Знакомая из прежней жизни Катэль? Этого еще не хватало. Недоуменно вскинула брови.

— Сирра…

— Варрэ, — быстро подсказала вступившая со мной в разговор сухопарая шатенка.

— Благодарю. Разве мы уже встречались, сирра Варрэ? Но где? Простите, что-то не припомню.

Вот так. Провалы в памяти после приема экспериментального отвара корня линиха — коварная штука. Не знаешь, когда очередной приступ случится.

— Мы не виделись раньше. — Варрэ отрицательно качнула головой, и огромные бриллиантовые серьги в ее ушах призывно засияли. — Но младшая сестра моей невестки воспитывалась в обители. Ее недавно забрали домой, чтобы представить через несколько месяцев на Дне выбора. Мы с женой брата как раз гостили в их родовой усадьбе и не могли не спросить о новой наиде сиятельного Крэаза. Сами понимаете почему. — По узкому лицу скользнула гадкая усмешка. — Алиизан Редет. Вам ведь известно это имя?

— Редет… Редет… Алиизан… — Наморщила лоб, но тут же беспечно отмахнулась. — Ах, нет, не знаю такой.

— Лиззи солгала? — с притворным изумлением ахнула собеседница. — Она утверждала, что тесно общалась с Кателлиной Эктар, и описывала вас как тихую, застенчивую, молчаливую девушку.

Варрэ осмотрела меня с ног до головы и повернулась к серпентарию, словно предлагая удостовериться, что между особой, стоящей рядом, и девушкой, которую ей описывали, нет ничего общего.

— Кателлины Эктар не существует. Я давно забыла о ней. Предлагаю и вам сделать то же самое. Саэр Крэаз не просто дал мне другое имя — полностью изменил, подарил новую счастливую жизнь. Не желаю помнить ничего, что было до встречи с господином. И никого. — Капризно передернула плечами. — Надеюсь, вы поддержите меня в этом, любезные сирры?

Окинув выразительным взглядом притихших гадюк, уставилась на их предводительницу. Королевская кобра неодобрительно поджала губы, вздернула подбородок и не нашла ничего лучше, как продолжить игнорировать навязчивую блондинку.

— Сирра Варрэ, — бросила она, как-то слишком уж преувеличенно выражая заинтересованность, — ваш второй брат, кажется, женат на Ингесте Урбэн? Сам он часто появляется при дворе, а вот супругу не торопится вывозить в столицу.

— О да, — охотно подхватила разговор шатенка, — Гести вынуждена затворницей жить в родовом поместье. А ведь она мечтала блистать на балах в Соот Мирне, бедняжка.

В возбужденном голосе звучало такое злое удовлетворение, что невольно стало жаль не знакомую мне Гести.

— Печально, — с притворным сочувствием откликнулась Паальда. — Ваша невестка была дивно хороша когда-то.

— Она все так же привлекательна, — с жаром заверила собеседница. — И это, как и прежде, дорого обходится ее окружению. Семейный целитель с утра до вечера пропадает в лаборатории, изобретая новые снадобья для поддержания красоты озабоченной своей внешностью хозяйки.

Супруга Повелителя ехидно фыркнула, и вокруг как по команде тут же послышалось приглушенное хихиканье.

Мне надоело слушать, как перемывают косточки несчастной Ингесте.

— Сирра Паальда, — прижала к груди руки, преданно глядя на главную змеищу, — у вас великолепно получается поддерживать Наланту. Помогите мудрым советом — ваше мнение для меня поистине бесценно. — В ответ пробормотали что-то неопределенное. — Саэр Крэаз, — продолжала, не обращая внимания на замешательство Нагайны, — хочет, чтобы я присутствовала на Поединке Стихий.

— Что?!

Улыбнулась шокированной Паальде самой безмятежной из своих улыбок.

— Да-да. Он пожелал — я повиновалась. — Глубокомысленно возвела взор к небу. — Наида всегда должна подчиняться прихотям господина. Так учит нас «Счастливая звезда наиды». Как все-таки жаль, что вы не читали эту удивительную книгу.

У жены императора случился приступ нервного кашля.

— Так вот, с тех пор как саэр изрек свою волю, я страшно мучаюсь. Никак не могу успокоиться.

В глазах Паальды сверкнуло острое, жадное любопытство. Она даже невольно сделала шаг вперед, чтобы оказаться ко мне поближе.

— Поможете? — выдохнула я.

Заинтригованная женщина кивнула.

— Разрешите сомнения, умоляю. Посоветуйте, что выбрать: белое шелковое платье с золотым орнаментом или синее бархатное с фигурной кокеткой и фестончиками? И еще украшения… О, с ними я вообще не знаю, что делать. Малая сапфировая парюра, конечно, роскошна, но достаточно ли ожерелья, сережек и браслета для появления на людях? Может, предпочесть полный бриллиантовый комплект? Там все-таки пятнадцать предметов. Тогда я точно не буду выглядеть бедной родственницей. Не опозорю славное имя Крэазов.

Задумчиво надула губы, делая вид, что не замечаю, как Паальда начинает медленно багроветь.

— Так что скажете?

Тишина.

— Понимаю, — сокрушенно вздохнула. — У вас нет времени размышлять над подобными мелкими проблемами. Вокруг много сирр, и они жаждут высочайшего внимания. Надо с каждой пообщаться, успеть всех… хм… все обсудить. А знаете что, — радостно прижала руки к груди, словно только что сообразила, как поступить, — отпустите со мной Наланту. Девочка столько времени провела рядом с вами: слушала, училась, набиралась опыта. Конечно, она не сможет заменить свою блистательную родственницу. Но это хоть что-то…

Жена императора по-прежнему безмолвствовала. Что ж, молчание, как известно, знак согласия.

— Спасибо! — обласкала кобру почти влюбленным взглядом. — Как ни приятно здесь находиться, но, к сожалению, мне пора. До наступления вечерней зари нужно успеть еще немного повосхвалять господина и милости его. Как и положено в соответствии… впрочем, вы все равно не читали… Так мы пойдем?

Женщина наконец отмерла, как-то странно дернула головой. Согласилась? Отказала? Не стала уточнять. Схватила за рукав растерянную Наланту и, не дожидаясь, пока Паальда опомнится, быстро потащила девушку прочь.