Въ тѣхъ видахъ, чтобы онъ безропотно выносилъ всѣ ихъ издѣвательства надъ собою, царствовавшій домъ Романовыхъ держалъ народъ, всю многомилліонную Россію въ темнотѣ и невѣжество.

Сотни лѣтъ просвѣщеніе было недоступно для народа. Школъ правительство, поставленное Романовыми, не строило и даже запрещало строить тѣмъ кто, видя народную темноту и убожество, хотѣлъ придти на помощь народу. Всякая попытка придти на помощь народу, раскрыть ему глаза, пресѣкалась. Сколько Романовы сгноили по тюрьмамъ, крѣпостямъ, въ ссылкѣ и на каторгѣ лучшихъ русскихъ людей, пытавшихся внести свѣтъ просвѣщенія въ темную народную массу, — не перечесть!..

Безъ разрѣшенія поставленныхъ Романовыми чиновниковъ этого нельзя было дѣлать; учить народъ, просвѣщать его считалось «государственнымъ преступленіемъ».

Прошло много лѣтъ. Россія стала въ ряду европейскихъ державъ, на западной границѣ у насъ появился сильный, хорошо образованный сосѣдь, Германія, которая стала грозить намъ.

Романовы поняли, что этотъ сосѣдъ, угрожая Россіи, угрожаетъ и ихъ благополучію, что имъ придется рано или поздно столкнуться съ этимъ сосѣдомъ въ войнѣ. Поняли они и то, что для успѣха въ войнѣ съ этимъ сильнымъ и образованнымъ народомъ, обладающимъ хорошею промышленностью, густою сѣтью желѣзныхъ дорогъ, надо и въ Россіи имѣть хорошую промышленность и желѣзныя дороги, чтобы свои заводы были въ состояніи дѣлать и орудія и снаряды и быстро доставлять ихъ войскамъ. Поняли они и то, что не можетъ быть въ странѣ темной, непросвѣщенной хорошей промышленности, не можетъ быть развита культура страны, если страна голодаетъ изъ года въ годъ цѣлыми областями.

Понять то они поняли, но перестроить порядки въ Россіи такъ, чтобы дать свободу народу, его силамъ и талантамъ, просвѣтить его, открыть ему дорогу не хотѣлось. Очень ужъ сладка имъ была «самодержавная власть», очень ужъ трудно имъ было разстаться съ нею.

Еще Александръ 3-й рѣшилъ было строить школы, но тотчасъ же измѣнилъ свое рѣшеніе тѣмъ, что даже въ тѣхъ немногихъ школахъ, которыя при немъ были настроены, ввели обученіе не тому, чему слѣдовало бы учить, а разнымъ ненужнымъ народу и пустымъ вещамъ. Съ теченіемъ времени школъ становилось больше, но программы и предметы, которые въ нихъ проходились, были подогнаны такъ, чтобы народъ поменьше вынесъ изъ школъ, поменьше зналъ…

Кромѣ того, все въ тѣхъ, же цѣляхъ, чтобы затруднить народу доступъ къ просвѣщенію, среднія учебныя заведенія — гимназіи, реальныя, коммерческія училища — были устроены такъ, что въ нихъ нельзя было попасть безъ предварительной подготовки, безъ экзамена прямо изъ начальной школы. Надо было держать экзаменъ, а чтобы подготовиться къ нему, надо было нанимать отдѣльнаго учителя, а это для огромнаго большинства бѣднаго, доведеннаго до нищеты народа было не по силамъ.

Одинъ изъ министровъ народнаго просвѣщенія графъ Толстой совершенно откровенно заявлялъ, что такой порядокъ поступленія въ среднія учебныя заведенія введенъ для того, чтобы не пустить туда «кухаркиныхъ дѣтей». Такъ презрительно называлъ царскій министръ дѣтей народа, дѣтей всѣхъ тѣхъ, кто не принадлежалъ къ «благородному сословію» «привилегированному классу» дворянъ.