Занятия начались, как обычно, ровно в девять утра. Савва Николаевич вошел в аудиторию без опоздания, он любил точность во всем. Студенты шумно встали, приветствуя преподавателя.

— Здравствуйте и садитесь. Меня зовут Савва Николаевич Мартынов, я заведующий кафедрой, профессор. Буду проводить с вами семинарские занятия по темам, обозначенным учебным планом. Считаю своим долгом лично встречаться со студентами на занятиях в небольших группах. Так легче познакомиться друг с другом, а главное — у меня появляется возможность больше показать и рассказать по изучаемой проблеме, а у вас будет возможность задать мне любой вопрос…

— Любой? — переспросил сидящий прямо перед ним симпатичный рыжеватый паренек.

— Ну конечно!

Савва Николаевич имел привычку во время занятий не садиться за стол. Вот и сейчас он, медленно прохаживаясь по аудитории, остановился около окна. За окном, в больничном саду, вовсю шел листопад. Ему даже показалось, что он слышит шелест падающих с кленов и березок листьев…

— Савва Николаевич, тогда можно задать вам вопрос? — услышал он голос все того же шустрого студента с первого ряда.

— Пожалуйста, задавайте.

Савва Николаевич повернулся к аудитории лицом.

— Это правда, что вы никогда не спрашиваете фамилии студентов на занятиях?

— Правда…

— А почему?

— Почему? — переспросил Савва Николаевич. — Потому что мне важны ваши знания и умения, а не фамилии и должности ваших родителей. Я ответил на ваш вопрос? — Савва Николаевич посмотрел на молодого человека.

— Вполне!

— Тогда приступаем к работе. Тема сегодняшнего занятия: причины возникновения заболеваний органов дыхания. Давайте вместе разберемся, какие факторы приводят к этим многочисленным болезням и кто в этом виноват? Принято считать, что в возникновении профессионального заболевания легких виноват работодатель. Отчасти это верно. Другие ученые считают, что не меньшая вина в причинах развития профболезни лежит на государстве. Да-да, на государстве. По мнению этих ученых, оно обязано контролировать условия работы на всех предприятиях страны. И если государство это не делает или делает плохо, тогда, дескать, возникают профессиональные заболевания…

— Можно вопрос? — поднял руку неугомонный студент с первого ряда.

— Конечно, задавайте…

— А как обстоят дела с профзаболеваниями в тех странах, где преимущественно частная собственность?

— Модный вопрос! Ну что ж, давайте разберем для примера ситуацию в соседней с нами стране — Финляндии. Кстати, господа студенты, прежде чем мы перейдем к нашим рассуждениям, ответьте мне на два вопроса. Во-первых, какова численность населения Финляндии? И второй, какое место в мире занимает эта страна по качеству жизни?

Соседка разговорчивого студента, веснушчатая девушка в безукоризненно чистом белом халатике, кокетливо улыбнувшись Савве Николаевичу, ответила:

— Население, наверное, около миллиона, а место — где-то пятидесятое.

— Тогда кто же на первом месте? — тут же задал вопрос девушке Савва Николаевич.

— Как кто? — девушка улыбнулась. — Америка!

— Кто думает иначе? — Савва Николаевич поднял глаза на группу. — Хотя ваш ответ можно понять: нас приучили, что если что-то лучшее в мире, то в Америке…

— А что, не так? — с удивлением спросила высокая брюнетка с красивыми выразительными глазами.

— Нет, не так! И далеко не так! Америка богатая страна, я бы сказал больше — очень богатая, но до социального равенства, я имею в виду равенство граждан Америки, там у нее не все так благополучно. В мировом рейтинге она занимает высокое, но десятое место…

Аудитория зашумела. Кто-то стал смеяться, показывая пальцем на чернявого парня, явно еврейской национальности, тихо сидевшего во втором ряду.

— Слышишь, американос, твоя любимая Америка не первая… Ты еще не умер?

Кто-то удивленно смотрел на Савву Николаевича, не понимая, как такое может быть: им все твердили, что Америка — это все! А тут вдруг такой облом!

— А может, у этого профессора того, крыша поехала… Не может из своего совкового прошлого выйти, вот со злости и несет несуразицу…

Савва Николаевич понимал, что затронул очень горячую тему, но как иначе воспитывать студентов, если не говорить всю правду…

— Господа студенты! Хочу вам сказать, что на первом месте по качеству жизни стоит Норвегия, очень северная страна с суровым климатом, не менее суровым, чем у нас в России. Но, несмотря на это, там живут, можно сказать, при полном социализме, как, впрочем, и в Швеции… Эти две страны, кстати, часто делят между собой пальму первенства.

— Яшка, вот куда тебе нужно ехать — в Норвегию или Швецию, а не в Америку, — обернувшись к чернявому пареньку, произнес шустрый студент, сидящий перед Саввой Николаевичем.

— Ну если кто-то хочет себе выбрать ПМЖ, как говорят сейчас продвинутые, то лучше все же в Швецию, — улыбнулся Савва Николаевич.

— Там больше социальных гарантий, это точно. В Норвегии тоже их много, но норвежцы более националистически настроены, чем шведы. Хотя нужно сказать, что в скандинавских странах чужаков вообще не любят.

— А там что, одни исключительно чистокровные шведы или норвежцы живут? — задала вопрос высокая, красивая студентка…

— Нет, Яна, там живут и русские красавицы. Ты что, фильм «Интердевочка» не смотрела? — крикнул кто-то из задних рядов.

В группе зашумели и захихикали. Савва Николаевич решительно взял инициативу в свои руки.

— Тихо, тихо, ребята. Конечно, Владимир Кунин своими пассажами про русских красавиц сделал себе писательское имя. В общем-то дешевый ход, но сработал… Хотя нужно сказать, что сами шведы были не в восторге от его книги. Ее там просто запретили печатать. Вот вам и урок о свободе большинства… Свобода всегда регулируется.

— Почему? — послышались со всех сторон возгласы студентов.

— Не знаю — Савва Николаевич действительно не до конца понимал мотивы запрета, если он действительно существовал. — Вероятнее всего, писатель Кунин не очень правильно отразил образ шведов, как бы это сказать, их недостаточно гостеприимное отношение к чужакам, — ответил Савва Николаевич. — В общем-то каждая страна должна защищать свои порядки, своих граждан. Однако государство это палка о двух концах. В доме, где прописалась злость, не бывает порядка, — продолжил мысль Савва Николаевич. — Истина прописная, все о ней знают, но часто люди делают все, чтобы она торжествовала. Сколько внешне благополучных семей и у нас в стране, и за рубежом! Но отчего мир вдруг взрывается очередным вулканическим выбросом эмоций в отдельно взятой семье, когда богатые и счастливые, казалось бы, родители убивают собственных детей. Или наоборот, дети из богатых семей берут пистолет и стреляют в собственных приятелей, учителей или во всех подряд. Но это лишь видимая глазу и сложная часть гигантской трагедии, что происходит в преисподней человеческой души. Вулканическая магма выливается наружу в крайнем случае, а все остальное спрятано далеко от всех, замаскировано мишурой благополучия и внешнего порядка. Господа студенты, мне хотелось, чтобы вы поняли главное — уважающая себя страна, семья, если хотите, каждый из нас должны уметь защищать себя, свои устои, свои культурные ценности. Как только мы прекращаем это делать, то превращаемся в подобие человека. Наш русский поэт Велимир Хлебников считал себя космополитом, неизменно говорил и писал, что он — комиссар всей Земли. Тем не менее, самое главное, он всегда считал себя глубоко русским человеком и не мыслил быть никем другим… Вот вам и космополит.

— Первый раз слышим о таком поэте. Что он написал, чем знаменит? — зашумели студенты.

Савва Николаевич удивился не меньше студентов.

— Вы что, действительно не знаете поэта Хлебникова?

— Первый раз слышим, — ответил студент с задних рядов. — Фамилия какая-то простецкая.

— Хлебникова, вот певица, кажется, такая существует, — проговорила высокая, красивая брюнетка, сидящая рядом со столиком.

— Нда-а… Вот оно что? Наш университет состоит из двух десятков факультетов. Вы учитесь на медицинском, который всегда относили к гуманитарным, а не знаете поэта Велимира Хлебникова. Ну предположим, он труден для восприятия. Хотя скажите, а вообще вы каких русских поэтов знаете? — решил спровоцировать студентов Савва Николаевич.

— Некрасова, Пушкина, Лермонтова… — стали выкрикивать ребята имена.

— Замечательно! А еще?

— Есенин, Маяковский, Пастернак, Маршак…

После Маршака студенты рассмеялись.

— Еще Михалков с дядей Степой, — ехидно пошутил кто-то.

А что и Михалков, и Маршак — наши русские поэты, своеобразные, но поэты… — согласился с улыбкой на лице Савва Николаевич. — Однако хотелось, чтобы вы вспомнили и таких прекрасных поэтов — Баратынского, друга Пушкина Дениса Давыдова, Державина, Ломоносова. А как можно забыть эстета русской поэзии Александра Блока. Разве прилично их не знать. Каждая эпоха рождала своих замечательных поэтов. Лишь безвременье и лихолетье не плодоносят: все выжжено вокруг, некуда семена кинуть. Но рано или поздно найдется народный гений, воспоет и лихое время. Нашелся же Нестор, написавший «Слово о полку Игореве»… Через столетия, но написал о том сложном и трагическом времени на Древней Руси. Так было и так останется. Интересно, а кого вы можете назвать современным поэтом? Назовите хотя бы пару имен… — Савва Николаевич перевел свой взгляд на аудиторию.

— Игорь Крутой, Игорь Николаев, Стас Михайлов, — стали выкрикивать студенты, явно задетые замечанием преподавателя об их невежестве…

— Отчасти верно. Признаюсь, не слышал о Михайлове. И Крутой, и Николаев — сочинители песенок, часто весьма сомнительного качества. Им до поэзии, как до небес. Хотя не спорю, были отличные поэты-песенники и в советские времена. Один из ныне здравствующих — сочинитель песен Николай Добронравов. Они вместе с женой и известным композитором Александрой Пахмутовой написали десятки прекрасных песен, которые поют до наших дней…

— Это типа «Бони М», только советского разлива? — съязвила высокая и симпатичная студентка.

— Точно, Вероника, а еще вспомнил: Юрий Антонов, какой-то Доризо. Вот кумиры тех лет, — подхватил рыжеволосый студент, молчавший до сих пор.

— Так, друзья мои! Давайте разберемся по порядку. «Бони М» — это голландская группа африканцев по происхождению, сделавшая в семидесятые годы карьеру на мелодичных и очень ритмичных песнях. Но никакого отношения не имеющая к советской, русской культуре. Очень была популярная группа у нас в стране, совершенно точно. Но — как экзотический элемент в нашей достаточно пуританской культуре тех лет. Юрий Антонов и Николай Доризо неплохие поэты, особенно Доризо. На его стихи много хороших песен написано. А Юрий Антонов и сейчас популярен, у него очень теплые песни, отражающие дух того времени. Поэтому его песни и сегодня так востребованы. И настоящих поэтов вторая половина двадцатого века тоже много родила. Например, Николай Рубцов. Кто из вас слышал об этом поэте? Никто? Жаль, а вы найдите его в Интернете, почитайте о нем… Трагическая судьба, как у всех великих русских поэтов. Его убила жена в припадке не то ревности, не то зависти. Причины убийства до сих пор не разгаданы. Кстати, его жена совсем недавно давала интервью по телевидению, назвав поэта пьяницей-дебоширом. Правда одна, Николай Рубцов — поэт, по силе таланта близкий к Сергею Есенину. Татьяна Глушкова замечательный поэт, кто о ней знает? Тоже никто! Сергей Курнов? Кто что знает об этом талантливом поэте наших дней? Вот такая нерадостная статистика. Гаррики, ксюши, галкины и сердючки заполнили собой все телеэкраны и радиоэфиры. О высоком и прекрасном никто ни слова. Обсмеять, обхамить, обгадить свое прошлое, восторгаться чужим достижением и богатством, чужим образом жизни — удел их недалеких умов. Их раздражает истинный талант. Они его на дух не переносят. Потому и не допускают никого к эфиру.

— Может, нет сейчас талантливых поэтов и писателей, — заявил серьезный рыжеватый парень.

— Почему нет? Они есть и будут. Но любой талантливый человек, тем более если он гений, скажем, как Пушкин, Есенин, Михаил Шолохов, — он, прежде всего, патриот.

— А что вы понимаете под этим словом, Савва Николаевич? — спросил кто-то из задних рядов. — А как же Бродский. Вы его почему-то не назвали среди поэтов. Потому что еврей?

— Что понимаю? А все, что касается моей Родины. И березка, которую посадил дед перед отправкой на фронт, и скворечник на ней, который я сделал сам и повесил его с помощью старшего брата. И победа над французами в первую Отечественную войну. И гениальный одноглазый фельдмаршал Кутузов, с русскими солдатами разбивший вдребезги Наполеона. И, конечно же, победа над фашистами во Второй мировой. Юрий Гагарин, Галина Уланова, Алексей Стаханов, выход в космос первого человека — это все мы, моя страна. Как этим не гордиться! Японцы гордятся «тойотой», они считают ее лучшей машиной в мире. Американцы — своими «крайслерами», «фордами» и небоскребами, немцы «мерседесами», а мы, создав лучшие в мире ракеты, самолеты, балет, искусство, — вроде бы хуже их? Нет, так не бывает… Если только к власти не приходят люди, не понимающие прошлое своей страны, а слово «патриот» для них ругательное. Абсурд! Сегодня хотят править страной без идеологии. А без идеологии жить невозможно. «Америка для американцев!» Никого не смущает этот лозунг. Не подают в суд на тех, кто об этом говорит открыто. На каждом американском доме флаги, утро дети начинают в школах с пения гимна Америки. У нас вывеси лозунг «Россия для русских!» — привлекут за экстремизм. Мол, в России проживает 130 народов. В Америке, кстати, не меньше. Вот поэтому поэты в нашей стране сегодня никому не нужны. Они утонули, как подводная лодка «Курск». Но не бывает страны без своих поэтов-символов, как Грузия без Шота Руставели, Украина без Тараса Шевченко, Казахстан без своего акына Джамбула. Дух нации в ее песнях и поэзии. Лишите народ этого, замените, кем хотите: Джоном Ленноном, Полом Маккартни или Майклом Джексоном с Мадонной, но без Есенина, Твардовского или, скажем, Иосифа Бродского — еврея по национальности, но русского по сути и духу, — и нет страны! Поэтому в России поэт всегда был и останется больше, чем поэтом. И пока у нас не появятся настоящие поэты, будущее мне представляется с трудом, — подвел черту Савва Николаевич.

Но разговор пошел все дальше и дальше, увлекая студентов. И тут оказалось, что болеют поэзией и пишут стихи многие студенты.

— Алена вот пишет, но ее никто не читает, — попытался превратить разговор в шутку бойкий рыжеволосый студент.

— Алена, чего не даешь почитать? — закричали со всех сторон.

Скромная девушка, сидящая около двери, как-то потупилась и ничего не ответила.

— А для этого есть в Интернете сайт, так и называется — Стих. ру. Размещайте Алена, не стесняйтесь.

Чувствуя, что аудитория завелась, опытный Савва Николаевич решил: пора заняться собственно темой сегодняшнего семинара.

— Давайте перейдем к теме занятия. — Савва Николаевич посмотрел на часы. — Мы увлеклись социальными условиями жизни в той или иной стране на примере поэзии. Но точно так же обстоят дела с любой другой профессией, скажем, сталевара, шахтера, мебельщика или, например, менеджера. Их качество жизни и отдача обществу зависят от многих условий, в том числе от уровня здоровья в стране. А здоровье, как вы знаете, в рекламе не нуждается.

И Савва Николаевич плавно перевел разговор в русло своей профессиональной работы. Главное, чего он достигал, это чтобы студенты задумались не только над болезнями, а над тем, что их порождает. Тайные пружины общества — вот что должен знать современный врач, принимаясь за лечение пациента. Без этих знаний лечение — пустая трата времени и перевод денег на таблетки. Професор был глубоко убежден, что когда-нибудь «таблеточная медицина» отомрет, и все вернется на круги своя, людей снова будут лечить словом, а болезни будут предупреждать на подходе, создав такие аппараты, которые восстановят нормальную работу всех клеток организма. Иначе для чего прогресс.

На выходе из аудитории Савву Николаевича окружили несколько студентов. Среди них он узнал и девицу, которая пишет стихи.

— Мы хотели вас попросить устроить вечер встречи, где можно было бы поговорить о поэзии, о поэтах и вообще обо всем… И об Интернете тоже.

— Алена, спасибо за предложение, я подумаю. Когда-то студентом, примерно в вашем возрасте, я впервые увидел живого поэта. Некоего Кукина. Тогда в Питере были два очень похожих друг на друга поэта — Кукин и Клячкин. Вот к нам в общежитие и приехал этот самый Кукин. Собрались в холле на этаже, дело было в воскресенье. Вышел невысокий, невзрачный человек лет тридцати — тридцати пяти и без предисловия стал читать свои стихи. Мне тогда показалось, что свершилось некое чудо. Я стал понимать, о чем написаны стихи. Когда читаешь бегло стихи в книге, они как-то ускальзывают, трудно уловить смысловую нагрузку, то, что хотел сказать поэт. И совсем иное, когда ты вживую слышишь самого автора. Это было для меня потрясением. С тех пор я стал понимать стихи.

— Так вы приходите, я для вас прочитаю свои стихи — смущенно продолжила Алена.

— Хорошо. Если для меня и собственного сочинения, обязательно приду. — Савва Николаевич улыбнулся. — Мне пора. До свидания.

Они расстались, довольные друг другом.