Полдень.
Эмма Георгиевна встала со стула и направилась открывать входящую дверь. Обеденное время закончилось, и библиотека была готова впустить школьников и студентов в свои прохладные залы. Конечно же на улице не было шумной толпы. Сейчас лето, а значит молодое поколение разъехались кто куда. Кто-то на дачу к бабушке, кто-то в пионерский лагерь, ну а кто-то на море с родителями.
Эх море… Обязательно нужно, Иван Павловича уговорить поехать в следующем году. В этом он видите ли не может. Сейчас у него самая пора экспериментов в его проклятом НИИ. По его словам, этим летом они намеревались совершить какое-то грандиозное открытие мировой величины. Открытие конечно хорошо, открытие — это не только почёт и звания, но и деньги в конце-то концов, но почему именно летом нужно совершать этот технологический скачок? Почему не осенью, зимой или весной наконец! Теперь же, из-за этого эфемерного открытия, все планы по поездке на море, пришлось отложить на год. Открытие нашей стране, бесспорно нужны, но… Море, пляж, солнце, волны, ракушки… Море, дорогие товарищи! Море, это море!..
Сев за свой рабочий стол, она закрыла глаза. Перед ней лежали бескрайние морские просторы. Был прекрасный летний вечер, над головой летали чайки, солнце клонилось к закату, дул легкий ветерок, а вдали проплывал огромный белый лайнер.
Она сидела на набережной и маленькими глотками пила чай из красивой маленькой чашечки. На столе стоял большой букет роз. Рядом с ним, на блюдечке, лежали кусочки вкуснейших пирожных, которые она очень любила. Вкусные, свежие, воздушные, с безе сверху и сгущенкой внутри. Если бы она не боялась растолстеть, то питалась бы исключительно ими. Напротив, неё сидел её муж — профессор, Иван Павлович. Он заложил ногу на ногу и степенно дымил трубкой. Лёгкий запах табака доносился в сторону Эммы Георгиевны, но она никак на это не реагировала, так как за годы замужества уже привыкла, что он дымит. Какой замечательный вечер, подумала она и потянулась ложечкой к пирожному…
— Здравствуйте, — раздался голос.
Она дёрнулась, и прекрасный мираж исчез. Открыв глаза, она увидела мальчишку лет пятнадцати, стоящего перед собой и держащего в руках тетрадь.
— Здравствуй мальчик. Что тебе? — спросила она, у обломавшего её подростка.
— Я хотел бы записаться к вам в библиотеку.
— Мальчик, тебе, наверное, нужно записаться в детскую и юношескую библиотеку. Пройди вот по коридору прямо в другой зал. У нас тут книги для взрослых.
— Спасибо, но в том зале я уже был, и они не смогли мне помочь. Быть может вы сможете?
«Какой культурный мальчик», — подумала библиотекарь.
— Ну давай попробуем тебе помочь. Что тебе на лето задали, где список?
— То, что задали на лето, я уже прочитал. Спасибо. Сейчас меня интересует, так сказать внеклассное чтение. — И мальчик протянул список.
— Ну, что тут у нас, — сказала она и одев очки принялась читать.
«Что это такое?» — удивлялась Эмма Георгиевна, читая список. «Первое. Любые книги по корабельным катастрофам 20 века… ага… понятно… Книжек начитался, решил заняться поиском сокровищ — как романтично.
Далее… Книги по астрономии и физике, или астрофизике. Гм… а это, что за астрофизика такая? Что за наука? Такая наука вообще есть? Существует? Гм…
Также книги о учёном Исааке Ньютоне. Издательство… так… угу… «издательство СССР 1945 года». Во как!.. Ого, а мальчик-то в космос, наверное, собрался?»
— Космонавтом хочешь быть? — улыбнувшись спросила она школьника.
— Нет. Ученым, — сказал тот безэмоционально.
«Странный мальчик…» — подумалось ей, и она продолжила изучение списка.
«Так, раздел математика. «Введение в анализ бесконечно малых… Издание… СССР 1936 год». «Исследование по баллистике…» «Метод нахождения кривых линий, обладающих свойством максимума, либо минимума… Автор этих книг Эйлер Л.»».
— Мальчик, ты хотя бы знаешь, кто такой Эйлер? И зачем тебе такие книги?
— Книги мне нужны для самообразования, а Эйлер Эл, был известным швейцарским, немецким, российским учёным, который родился 15 апреля 1707 года в городе Базель, Швейцария. Почти полжизни провёл в России, где внёс существенный вклад становление российских науки. В 1726 году был приглашён в Санкт-Петербург, где…
По мере того как, школьник углублялся в биографию, как оказалось — «Великого Эйлера Эл», — глаза у Эммы Георгиевны открывались всё шире и шире.
«Вот это да!» — слушала она и восхищалась. «Ай да мальчик! Гений, наверное. Что ж, попробуем помочь».
— Ты знаешь, такие книги, по математике и физике, тебе нужно искать в специализированных отделах больших библиотек.
— Вы имеете ввиду, к примеру, такую как библиотека имени Ленина? — спросил любознательный подросток.
— Да. Ты всё правильно понял.
— И кто же меня туда пустит? — задал риторический вопрос мальчик и неожиданно добавил. — Ведь с 1960 года библиотека имени Ленина, перестала обслуживать детей и подростков. Именно тогда появились специализированные для детей и юношества библиотеки, такие как ваша. С 1970 года, ведущим направлением библиотеки стало обслуживание руководящих органов государства. В 1974 году был установлен новый порядок, по которому записаться в библиотеку может только научный работник или специалист с высшим образованием.
— Откуда ты это знаешь? — удивлённо спросила она.
— Я уже туда заходил.
— Да, туда тебя не пустят, — согласилась она и задумалась. — Знаешь, оставь мне свой адрес и телефон, а также список, литературу, что ты хотел бы почитать. Я попробую связаться со своим знакомым, возможно он сможет тебе помочь.
— Спасибо. До свидания, — сказал интеллигентный мальчик, оставил свои координаты и ушёл.
«Какое же замечательное поколение мы растим», — восхищалась библиотекарша. «Умное, образованное, любознательное и культурное. Это же просто образец советского школьника человека будущего. Нет, этому Саше, нужно непременно помочь!» — решила она и потянулась к телефону.
* * *
Муж Эммы Георгиевны, Иван Павлович Берёза, был несколько обескуражен. Ни с того, ни с сего, позвонила жена и попросила его, срочно, записаться в Ленинскую библиотеку. А как запишется, сразу же, взять несколько книг. После чего начала диктовать какие-то названия.
Так как у Ивана Павловича, рабочий день был в разгаре, он прервал монолог супруги.
— Эмма Георгиевна, я сейчас очень занят. Мы с Вами обсудим это дома. Отбой связи, — сказал он и повесил трубку. Этот звонок озадачил профессора. Странным он был по нескольким причинам.
Первое — это то, что совсем недавно у них был разговор, на котором жена в очередной раз подняла тему поездки на море. Получив ясный ответ: — Эмма, дорогая, ну не могу я, понимаешь? Не мо — гу! Извини, но в этом году поехать на море не получиться. Просто невозможно. Грядёт открытие, — она закатила истерику. Не слушая никаких доводов, она просто устроила форменный скандал и даже с битьём посуды! Хотя маленькая вазочка, стоящая на холодильнике упала случайно, когда его не в меру разошедшаяся супруга размахивала руками доказывая нужность поездки, но всё же…
— Ты меня не любишь! Не любишь и никогда не любил! Мне всё осточертело! Я не могу тут больше! Я хочу на море! Понимаешь, на мо — ре! Если мы не поедем, тогда… тогда, я вообще уволюсь с работы, и уеду одна! — кричала жена. Среди прочего она говорила, что терпеть книги уже не может, и что эти самые книги, ей до смерти надоели. Сейчас же она просила его принести именно книги. Загадка…
Второй непонятный момент заключался в том, что книги она просила взять не по философии, истории, или какой-нибудь роман, что было бы естественно для неё, а по математике и физике! Она была ярко выраженным гуманитарием и точные науки не любила, так зачем ей была нужна такая литература?..
Ничего не поняв из телефонного разговора он с нетерпением ожидал конца рабочего дня, уж очень его заинтересовало неожиданное любопытство супруги.
Иван Павлович удостоился продолжения темы книг за ужином. Ходя туда-сюда, вокруг да около, он все-таки добился правдивого рассказа от Эммы Георгиевны, зачем ей сдалась такая литература.
Она рассказала о необычном, умном, хорошем и замечательном мальчике, которому решила помочь. Когда же, он взял в руки список той литературы которую хотел получить, этот замечательный мальчик, то был несказанно удивлен. По описанию жены, мальчику было всего 15 лет. Зачем в таком возрасте ему понадобилась такая литература, было загадкой.
— Эмма, если ты хочешь, чтобы я взял эти книги, то я должен встретиться с этим мальчиком. — На удивлённый взгляд жены, муж пояснил: — Мне очень интересно, что это за гений такой, который ходит средь нас, «белым днём». Конечно, наша молодежь очень талантлива, но, не в 15 же лет читать работы Леонарда Эйлера или Ньютона.
Жена протянула задумчивое: — Ну…
— Ты посмотри сама… вот… «Интегральные исчисления!», — ткнул профессор указательным пальцем в список. — Ты сама-то вообще, понимаешь, о чем там может идти речь? — задал риторический вопрос Иван Павлович, и продолжил: — Я понимаю, что училась ты очень давно, так же, впрочем, как и я, но, всё же, это уровень как минимум студента института. Как минимум! Конечно в школах — это тоже проходят, но поверхностно, не углубляясь. А это… — Он зачитал: «Исследование по баллистике…» или же, «Новая теория движения Луны», это что-то невообразимое! Такое в институте скорее всего даже и не преподают, разве что, на последних курсах, по специализации… Это скорее аспирантский уровень. В аспирантуре этому, наверное, учат! — горячо убеждал жену профессор.
— Ты думаешь? — моргая своими большими ресницами удивилась Эмма Георгиевна.
— А как ещё-то? Как? Скажи мне как? Мальчику, пятнадцать лет. И что?! Ему такое интересно? Да, ему в войнушку играть, из рогатки стрелять, или в кино ходить… а тут «дифференцированное исчисления». Чушь какая-то. Что-то тут не сходиться!..
* * *
Выйдя из библиотеки, я зашел в книжный магазин. Это был большой книжный на улице Королёва, в нём висела огромная карта мира, которая мне не всю прошлую жизнь и всё детство очень нравилась. В той жизни я часто заходил сюда и долго стоял над ней осматривая огромные морские просторы и исполинские материки. К сожалению, эта карта не продавалась. Я спросил у продавца, есть ли подобные, только быть может меньших размеров? Мне ответили, что такие карты не продаются. Они лишь для учебных заведений. Ну что ж делать нечего. Хотя карта мне и нравилась, но обворовывать магазин я не собирался. Во всяком случае, пока.
Далее я прошелся и посмотрел на стеллажи книг. Каждая книга была напечатана как минимум стотысячным тиражом. Тираж в сто тысяч экземпляров, в будущем будет считаться просто нереально огромным. Сейчас же — это обыденность. Народ в этом времени книги ценит и с у с удовольствием читает всё подряд — от запрещённого «Доктора Живаго» написанного Борисом Пастернаком и до рассказов разрешённого Михаила Шолохова.
«Может быть пойти по ВДНХ погулять», — с ленцой подумал я. Живу рядом. Уже несколько дней в этом мире, в этом времени, а там ещё не был. А зря, наверняка там много интересного. Пройдусь «по абрикосовой», сверну… куда-нибудь, посмотрю, что там сейчас делается, поем мороженного. Сниму пару девах, номер в гостинице, закуплю шампусика и уже там… эхх… Шутка конечно, но было б неплохо. Решено, иду гулять.