Как в Улье принято хоронить сталкеров? Можно закрыть в пустой квартире в быстром кластере. Ячейка через несколько дней перезагрузится, и тело бесследно пропадет. Можно сжечь, завалив покрышками и досками, а можно навечно закатать в бетон, как предложил сквозь слезы Перс. Но друзья решили, что Лошадь заслужил нормальные, человеческие похороны.

В подсобке продуктового магазина у границы кластера забрали лом и две лопаты. Кроме инструментов взяли свежий хлеб, белорусскую тушенку и литровую бутылку водки с колоритным названием «Бульбаш». Целенаправленно не мародерили, продукты похватали на ходу и почти бегом вернулись на заправку. Тело Лошади охраняли два мертвых элитника, но они все равно боялись, что свежий труп сталкера приманит зараженных. Вернувшись, парни не хотели обнаружить над дорогим им человеком толпу довольных мертвяков.

Волновались, как выяснилось, напрасно. В радиусе примерно семидесяти метров от обрушенного перехода пролегала невидимая граница, которую ни один зомбарь пересечь так и не рискнул. Ни сильный, ни тем более слабый. Трупу Сумгаита повезло меньше – он находился в стороне, и сейчас над ним шевелилась вкусно урчащая и громко чавкающая масса. Похороны киллера вышли достойными, и Фаза подумал, что они вовремя успели снять с торговца все полезные в хозяйстве вещи.

Могилу Лошади вырыли глубокую, на перекрестке двух дорог в стабильном кластере. Тело завернули в снятый с грузовика тент, заменивший погребальный саван. На сбитый из грубых досок крест повесили разгрузку, снятую с шеи золотую цепь и темные очки, с которыми покойный не расставался. Потом отрубили топором башку элитника-гориллы и положили ее сверху на могильный холмик. Маловероятно, что зомби будут копать землю, но друзья решили перестраховаться. Прощальный тост, салют в воздух из двух стволов, и не по-собачьи умная Маруська, задрав морду, завыла. Слезу смахнули оба. Долг последний отдан, и больше им у могилы делать нечего.

Оставшееся после Лошади наследство, несмотря на траур, впечатляло. Осмотреть его следовало в спокойной обстановке, для чего не поленились залезть обратно, на крышу здания заправки.

– Смотри, Перс, вот это и есть, наверное, черный жемчуг!

– Да, четыре штука! Лошадь сказал, он должен руку греть.

Перс зажал в ладони один из черных шариков и восхищенно тряхнул головой:

– Греет, Фаза! Точно греет!

– Так… Четыре жемчужины, спораны, больше сорока горошин… Сотни две споранов! И янтарь, какой янтарь красивый, с узелками! Перс, будем или не будем сейчас делить это богатство?

Но ничего делить они пока не стали и решили прояснить ситуацию с долгом покойного. Одно дело, если смерть все списывает, но кто знает, как именно они там договаривались? Вполне возможно, что с двумя жемчужинами из четырех придется распрощаться. Им с Персом будет неприятно, если долги за Лошадь придется гасить другим сталкерам. Звучит, конечно, дико, но покойный кредитоспособен и рассчитаться за себя вполне может.

– Перс, а с оружием что будем делать, куда нам его столько?

– Нет. Оружий весь с собой возьмем. Тащить нэ хочешь – я понесу один. Дойдем до башни, там на лодка пересядем. Лодка увезет. Оружий много лишний не бывает.

Фаза тащил противотанковое ружье и винтовку «Выхлоп» Сумгаита, таджик – пулемет, помповое ружье и два пистолета в рюкзаке. Наследство от Лошади – «макаров» и вынутый из руки торговца «стечкин». Шли медленно, вес у себя за спиной Фаза оценивал не менее чем в сорок килограммов, что лично для него являлось запредельным.

«Бум! Бум! Бум!» – бухнул колокол на башне. Подергав за веревку, Фаза отбежал в сторону и упал на землю, взяв наизготовку «мосберг». К стенке прижиматься не решился – сверху запросто могла вылететь граната. Перс с пулеметом залег метров за пятьдесят, готовый влепить в двери очередь. Обойти форпост торговцев по дуге не получалось. Они собирались обязательно забрать свой мотор от лодки, без которого обратная дорога превращалась в серьезную проблему. Вот только кто и как их теперь встретит в этой башне?

Ждать долго не пришлось. Их встретили приветливо, станковым пулеметом. Вместо недостающего пролета лестницы выехал крупнокалиберный «Утес», защищенный самодельными щитками. За его круглые ручки держалась Марго, а в углу дверного проема виднелась белокурая голова Лаванды, припавшей к прицелу «Винтореза». Облегающие мини-юбки с блузками заменил нормальный армейский камуфляж, волосы прикрывали зеленые косынки, а глаза – тактические очки с пластиковыми стеклами. Все как и положено для нормальных полигонных стрельб, включая перчатки с обрезанными пальцами. По снаряжению – полный фарш, не хватает разве что наушников, учитывая, что «Утес» в работе – штука весьма громкая.

– Привет, Марго, привет, Лаванда! Вы, барышни, зачем такие грозные? Расслабьтесь, мы к вам не воевать пришли. Если не желаете нас видеть, то мотор от лодки опустите, и забудем друг про друга.

– Привет-привет, охотнички. Вы Сумгаита нашего случайно не встречали на охоте? Ой, а вон винтовочка, похожая на ту, с которой он ушел… Но вы ее, наверное, нашли на улице? Ведь правда, мальчики?

Их позиции сверху просматривались хорошо, и в голосе Марго звучала явная издевка. Рядом с припавшим к пулемету Персом лежал тот самый «Выхлоп», из которого торговец убил Лошадь. Фаза ломать комедию не видел смысла, тем более что за собой вины они не чувствовали.

– Ваш Сумгаит нашего друга застрелил, но уйти не смог, и мы его убили. К вам, девушки, претензий не имеем, и я предлагаю разойтись спокойно.

– Да отдадим мы вам мотор, он нам не нужен. Но и вы оставьте здесь ружье противотанковое и винтовку нашего бывшего… начальника. От них вам все равно нет толку, на всем оружии торговцев стоят нестираемые метки, понятные ментатам. Зато патроны и пистолет можете себе оставить. На пистолетах меток нету.

Пулемет отъехал назад вместе с направляющими, и на свое место грохнулся недостающий в лестнице пролет. Перс с Фазой поднялись наверх, и дальнейший разговор пошел в более непринужденной обстановке. Под бутерброды, чай и бутылочку вишневого ликера.

– Ну что, девчонки, давайте шефа вашего помянем? Мы не в него стреляли, а в убийцу Лошади.

– Да пошел он, этот шеф. Выпьем лучше за упокой души вашего парня. Вот его реально жалко, красивый был мужчина… – сказала светлая, миниатюрная Лаванда и опрокинула залпом стопку, по-мужски.

– Я не понял, это кто, Лошадь красивый? – Фаза от удивления даже отставил рюмку в сторону.

Погибшего сталкера можно было считать каким угодно. Сильным, мужественным, щедрым, возможно, добрым и благородным, но красивым? Друзья переглянулись, а Фаза, вспомнив неподражаемую улыбку покойного, едва не засмеялся.

– Ну да, красивый, что не так? Высокий, черты лица крупные, глаза выразительные, и вообще… – В оценке Лошади подруги проявили полное единодушие, да и черты лица действительно – крупнее дальше некуда.

Друзьям осталось только поднять стаканы и выпить стоя.

– Мы, мальчики, не виноваты. Честно. Это все Сумгаит с Оливьером.

Марго раскисла от спиртного, вся размякла. В зеленых глазах застыли слезы. Ее рука рассеянно потянулась к сигаретной пачке, и Фаза услужливо подсуетился с зажигалкой. Девушка кивнула с благодарностью и после короткой паузы продолжила:

– У нас в башне установлена радиостанция. Сумгаит обо всем, что тут происходило, регулярно докладывал Барону. Но Барона больше нет, и на связи вместо него теперь Оливьер.

– Опять Оливьер! – Фаза, не в силах совладать с эмоциями, ударил себя ладонью по коленке.

– Ну да, Оливьер, – подтвердила Марго. – Он вместо Барона, временно. Пока другого не назначат. Так вот, Лаванда слышала, как наш папик докладывал по рации, что заходили Фаза, Перс и Лошадь. Взяли ружье противотанковое и будут на элитника охотиться… Лаванда, расскажи сама ребятам.

Блондинка кивнула и быстро затараторила:

– Да, Маргоша верно говорит, я все слышала, вот только поняла не все. Оливьер как про вас услышал, так сразу возбудился. Сумгаит сначала согласился, а потом отнекиваться начал. Не надо, говорит, ваших людей, я сам все сделаю. И Лошадь уберу, и Фазу на веревке притащу.

– Меня, на веревке? Да они что, рехнулись оба, с Оливьером? – громко возмутился Фаза, но Лаванда, не обращая внимания, продолжила:

– Лошадь они хотели обязательно убить, а вот тебя, Фаза, убивать нельзя было ни в коем случае. Ты Оливьеру живым нужен.

– Вот собака! Красивый Лошадь убивать, Фаза на веревке таскать надо, а со мной что делать? Седло и верхом ездить? – не утерпел Перс и вставил свое слово.

– Не, про тебя разговора вообще не было, ты их не интересуешь…

– Сумгаит всегда был жадным, – перебила Марго подругу. – Он захотел сам все сделать, а с Оливьера хороший выкуп взять. Думал, что застрелит Лошадь и быстро вернется. А мотор с лодки он вас специально уговорил оставить в башне, чтобы мимо не прошли.

– Ваш Сумгаит такой крутой, да? Одной рукой Фаза веревка одевать, другой – Перса гонять в сторону?

Вопрос о способе пленения Фазы завис в воздухе. Девушки переглянулись. Наконец Марго, смущаясь и отводя в сторону глаза, заговорила:

– У него спек качественный есть, из янтарных нитей. Ну и вы наверняка покушать согласились бы или друга помянуть…

Фаза уже слышал, что знаменитый наркотик Улья в больших дозах вырубает гарантированно, особенно если качественный и сделан из узелкового янтаря. А вот кто именно должен был подмешать в напитки или еду спек, тактично выяснять не стал. Девчонки и так сидели пунцовые от стыда и смотрели в пол.

– Ладно, проехали со спеком, – закрыл он тему. – Вы как жить дальше думаете? Разумеется, если не секрет.

Свои планы подруги не скрывали. Торговцам по большому счету должно быть все равно, кто именно торчит в башне. Лишь бы не упала прибыль и сходился «дебет с кредитом». А Сумгаит? Ну, ушел и не вернулся, ситуация для Улья рядовая, лишних вопросов возникнуть не должно. Девушки увлеклись, рассказывая, как тут все чудно обустроят, и разговор сместился в практическую плоскость.

– Вы, мальчики, противотанковое ружье здесь оставьте, и «Выхлоп» Сумгаита тоже. У них на стволах клейма торговцев стоят, и стирать метки бесполезно. Ментаты такие вещи определяют сразу. Зачем вам лишние проблемы?

Фаза, взяв в руки стоящее рядом ПТР, только сейчас обратил внимание на маленькое клеймо, выбитое на стволе рядом с казенной частью. По словам будущих товарок, все сдаваемое в аренду мощное оружие состояло на строгом учете и обязательно помечалось клеймами. Крапленые стволы им не нужны, но так просто возвращать трофейный «Выхлоп» не хотелось.

– Маргоша, имей совесть! – решил поторговаться Фаза. – Такую пушку забираешь, отсыпь на бедность хоть патрончиков!

Ну еще бы им не отсыпали патронов! Лаванда обладала ценным для торговца даром. Она являлась ксером, то есть могла копировать предметы. На глазах ребят девушка брала в одну руку гильзу, порох, капсюль, пулю, в другую – патрон, копию которого хотела получить. Закатывала глаза, затем разжимала ладошки, и на них лежали два одинаковых патрона. Подобный фокус девушка не могла проделывать долго – быстро уставала, но готовые боеприпасы в наличии имелись, и ребятам их не пожалели. Более продвинутые ксеры работали, используя нужные металлы и химикаты, а не гильзы-порох-пули, как Лаванда. Но, к сожалению, дар девушки нужной силой пока не обладал.

Потом еще не один раз помянули Лошадь, и через полчаса Лаванда оказалась у Перса на коленях. Захмелевший Фаза решительно сгреб в охапку Марго, и ночевать ребята, разумеется, остались в башне. Вечером – сауна, накрытый стол и долгие жаркие объятия. А наутро Фаза отсчитал новым торговцам двенадцать горошин, которые Маргоша аккуратно записала в толстую тетрадь с красивым переплетом. За горошины выторговали сто штук патронов к пистолету, две сотни автоматных на пять сорок пять и двести штук патронов к пулемету. Кроме того, Лаванда подарила Персу новый «стечкин», а Макс себе оставил пистолет, прихваченный на трупе Сумгаита.

Расточительность приятелей объяснялась просто. Девушки неплохо знали местные реалии и успокоили друзей тем, что если сталкер погибает, то все вопросы закрываются, и никто платить не должен. Караванщики пытались ввести коллективную ответственность, но столкнулись с реальной угрозой бунта и предпочли не перегибать палку. Штраф и без того многим казался запредельным. Ну, раз так, то вполне можно отдать часть гороха за боеприпасы, которые в Улье лишними никогда не будут.

На воде покачивалась лодка, в лодке на носу сидела довольная и покормленная девчонками Маруська. Фаза с Марго на прощание поцеловались, а вот у Лаванды с Персом распрощаться никак не получалось. Фаза искоса поглядывал на парочку влюбленных и долго не мог понять, что именно его так беспокоит. Наконец дошло – парочка выглядела именно влюбленной! Бедный Перс чуть не рыдал и дрожал всем телом, а Лаванда склонила на его плечо головку и шептала на ухо. Марго тоже смотрела на них и снисходительно улыбалась улыбкой мудрой, много повидавшей женщины… Нет, с этим наваждением пора заканчивать!

– Перс, пора! Поехали! Еще приедешь в гости, не навсегда прощаетесь.

Перс с трудом оторвался от подруги, залез в лодку и словно в полусне начал дергать заводной шнурок мотора. «Оставить, может, его здесь?» – подумал Фаза, но мотор взревел, и дюралька начала разворачиваться в сторону движения.

– Фаза, осторожней с Оливьером! Он сильный и опасный телекинетик! – раздался с берега запоздалый крик Марго, но лодка быстро набирала скорость, а Максим силился осмыслить сказанное.

Добрались, крепко привязали лодку и надежно спрятали мотор. Пока они возились, из ближайшего гаража выскочил кот и, держа хвост трубой, направился к ним навстречу, но Маруська с возмущением прогнала наглеца. Коты еще выскакивали дважды, и собака загоняла их обратно. Неожиданная популярность у кошачьего племени позабавила, но это Улей, и Фаза шел, стараясь не отвлекаться. Он внимательно смотрел вперед, вокруг и на поведение Маруськи. Как вскоре оказалось, смотрел не зря…

С того самого боя, когда они втроем отражали нападение орды, прошло несколько суток. Температура горения погребального костра в первые часы такая, что содержимое ямы должно было давно выгореть и сейчас только тлеть, нещадно воняя и разнося по окрестностям сладковатый запах. И вонь Фазу нисколько бы не удивила. Но костер вел себя более чем странно: он сейчас не тлел, а хорошо горел. Кто-то заботливый подбросил свежего топлива, и вверх поднимался ровный столб дыма.

Они с Персом засекли дым на подходе, сняли рюкзаки и начали осторожно приближаться, держа оружие наготове. И совсем им не понравилось поведение Маруськи, которая, задорно рванув вперед, быстро вернулась и прижалась к ногам Фазы. Хвост собачка поджала к животу, всем телом тряслась и слабо поскуливала. Рядом с их подвалом находилось нечто такое, что испугало даже неустрашимую дворнягу.