Пролог: Навстречу Олимпиаде

Величественный орел — покоритель ветров — широко распростер мощные крылья, паря в безоблачном поднебесье. Далеко внизу раскинувшись зеленой массой чернеют бескрайние просторы дремучего леса. Сейчас зоркий взгляд владыки небес высматривает добычу, достойную внимания этого грозного хищника. Никто и ничто не сможет скрыться от его цепких глаз. Но вот, — едва заметное движение выхвачено им; и орел делает победный круг, готовясь заполучить свою добычу. Краткий пронзительный крик вырывается из едва приоткрытого клюва, предвещая скорую победу и предвидя последний вздох жертвы, издыхающей в острых когтях хищника. Мгновение, — и орел, плотно прижав крылья к телу, камнем бросается вниз, рассекая воздух подобно стреле, нашедшей начало своего полета от до предела натянутой тетивы.

Мишенью, выбранной им для атаки был медведь, едва проснувшийся после долгой спячки и вылезший из берлоги для осмотра своих угодий в поиске подходящей добычи. Точнее не сам медведь — даже такой бесстрашный хищник как орел не столь безумен, чтобы бросить вызов бурому хозяину леса. Его мишенью была огромная рыба, только что выловленная лесным владыкой из кристально чистых вод быстрой речки, еще трепещущая в бесплодных попытках выжить в незнакомой среде враждебной ей стихии.

Орел сделав завершающий круг, стремительной молнией бросился вниз, глубоко вонзая свои кривые когти в рыбу и мощно взмахивая крыльями в попытке моментально ретироваться. Медведь, на мгновение ошалев от столь дерзкой попытки присвоения его законной добычи, поднял могучую мохнатую лапу и нанес мощный удар прямо в белоснежную голову атакующего.

Неудачливый захватчик, несколько раз перевернувшись в воздухе, мягким комом упал в невысокую траву неподалеку от места недолгой схватки. Медведь угрюмо поворачивает голову в сторону своего внезапного противника, бросая на того недобрый взгляд и ожидая повторения атаки. Но поверженная птица даже и не пытается взять реванш, небольшими прыжками все дальше отдаляясь от места короткого поединка, неуклюже оттопыривая поврежденное в битве крыло.

— И вот, мы только что увидели уникальные кадры, сделанные нашим оператором: мы стали свидетелями, как белоголовый орлан, этот грозный хищник, атакуя из-под самых небес, пытается выхватить прямо из лап медведя добытую им рыбу, — вечно неунывающим голосом прокомментировал происходящее на экране телеведущий Николай Дроздов. — Ареал бурого медведя необычайно широк…

— Макс, давай собирайся, нам уже выезжать пора, — перебил телеведущего донесшийся из соседней комнаты грубый голос отца Макса, заядлого рыбака, делающего сейчас последние приготовления перед выездом на ночную рыбалку, запланированную ими еще на прошлой неделе.

— Да, сейчас, только досмотрю «В мире животных», — прокричал ответ Макс.

Сегодня их путь лежал к озеру Карнай, разлившему свои воды недалеко от уютно расположившегося на Русской равнине небольшого провинциального городка Саранска. Когда-то этот городок был основан как крепость на самой границе заявляющего о своем величии Московского государства. Здесь границы державы охранялись доблестными русскими, эрзянскими и татарскими воинами, отважно стоявшими на страже своих владений. Да и по сей день укрепительные сооружения, возведенные трудолюбивыми руками древних защитников, прошедшие урбанизацию и индустриализацию советского времени, напоминают о доблестных подвигах стародавних лет, все так же взывая к охранению родной земли.

— Ну что, долго ты? Я собрался, тебя жду, — отец Макса, коренастый мужчина среднего роста, с широкой грудью и сильными руками, с нотками недовольства в голосе заглянул в комнату.

— Да, все, уже иду, — Макс выключил телевизор с идущими по экрану финальными титрами, прихватил теплую куртку и выбежал на улицу, сев на переднее пассажирское кресло старенькой, но еще шустро ездящей «Лады», способной запросто развить скорость до ста двадцати километров в час.

Отец вышел из дома, сел на переднее сиденье, и заводя двигатель обратился к нашему герою:

— Ну что, поехали?

— Поехали, — махнул рукой тот.

Выехав на проезжую часть они направились в сторону небольшого села, неподалеку от которого и располагалось выбранное ими для рыбалки озеро.

Доехав до села и проехав по пыльной полевой дороге, наши рыбаки наконец доехали до места назначения и оставив машину неподалеку от береговой линии, стали делать финальные приготовления перед рыбалкой.

— О, здорово хлопцы! — из-за свисающих до самой земли ветвей плакучей ивы вышел невысокого роста старик, как видно довольно обрадованный внезапной встречей.

— Здорово, дед Макарий, как здоровьице? — поприветствовал старого знакомого отец Макса.

— Да как оно, день прожили, да и ладно, авось завтра еще поживем, — дед Макарий с любопытством рассматривал спиннинг, находившийся в руках у Макса. — А это что у тебя, внучок?

— Это? Это, дед Макарий, спиннинг. Сверхпрочный. Японский. — протягивая удилище деду произнес Макс.

— Понятно. В наше время и не было таких даже, — дед Макарий покрутил в руках спиннинг и вернул его Максу. — Да, и не нужно, впрочем, удочек вон из орешника настрогал, так самое то.

Дед Макарий постоял еще немного, внимательно наблюдая за действиями отца Макса колдовавшего с приманкой, и, скрутив козью ножку из отборного табака-самосада, пахнув облаком ароматного табачного дыма, произнес:

— Ладно, пойду я посмотрю, глядишь и поймалось чего, — дед скрылся за ветвями плакучей ивы.

— Пойду я тоже с ним посижу, — обращаясь к своему отцу и прихватывая спиннинг, сказал Макс.

— Ага, давай, — отец Макса закидывал удочки, напевая себе под нос какой-то мотив, и не особо обращая внимание на происходящее вокруг.

Дед Макарий поправлял деревянные рогатины, вбитые в прибрежный ил, когда к нему подошел Макс.

— А-а-а, внучок, проходи, садись давай, места всем хватит, — радостно поприветствовал Макса дед Макарий, в предчувствии интересной беседы.

Наш герой плавным отработанным движением закинул крючок с наживкой далеко в воду. Поплавок тихо булькнул, плавно входя в воду, Макс закрепил рукоять спиннинга на рогатине и сел на старую ветошь, любезно предоставленную ему дедом.

С дедом Макарием они долго беседовали о разных вещах. Дед с удовольствием вспоминал свою фронтовую молодость, слушал Макса о происходящих в городе событиях и с глубоким вздохом сетовал на нелегкую жизнь русской деревни…

Постепенно нашего героя сморил сон.

— Макс! Макс, вставай! — разбудил Макса грубый голос отца.

Макс поднял голову и огляделся. Солнце уже поднималось над горизонтом, и на поверхности озера, отдавая прохладной свежестью, стелился густой белый пар.

— Меньше за компьютером по ночам сидеть надо, — с ехидными нотками в голосе продолжал отец, показывая на жестяное ведро, наполовину наполненное водой, с десятком беззвучно открывающих рот и оттопыривающих жабры рыбин, — вон дед Макарий рыбы тебе наловил.

Собрав рыбацкий инвентарь, Макс с отцом направились в сторону села. Проехав по длинной практически безлюдной улице, они остановились у старенького саманного домика с уже покосившейся крышей. Услыхав шум двигателя подъехавшего автомобиля на крыльцо вышла старуха с исперещенным глубокими морщинами лицом, отдававшим земельным цветом.

— Максимка приехал! — обрадовалась старушка, крепко обнимая Макса. — А я уже звонить тебе хотела. Дрова вот привезли, надо бы в сарай перетаскать, — сказала она, показывая на целую груду березовых дров, сваленных перед домом.

— Хорошо, бабуль, сейчас все сделаю, — Макс тут же начал относить дрова в стоящий неподалеку дровяной сарай, выкладывая их аккуратными штабелями.

Он уже отнес в сарай чуть больше половины кучи и до конца работы оставалось совсем немного. Решив немного передохнуть, он сев на завалинку, отхлебывая бодрящий прохладный квас из большой деревянной кружки, заботливо принесенный его бабушкой.

— Привет, Масик, — с соседнего двора раздался тонкий девичий голос.

Макс обернулся. За плетенным забором, выставив вперед полусогнутую ногу стояла молодая девушка, в руках она держала двух-трех месячного щенка немецкой овчарки. Это была соседская дочь Маша, которую Макс не видел уже несколько лет, помня ее совсем посредственной прыщавой школьницей, не особо пользующейся вниманием противоположного пола. Сейчас же перед ним стояла пренебрежительно ухмыляющаяся блондинка с чрезмерно огромными, закрывающими большую часть лица солнечными очками темно-розового пластика.

Сам внешний вид ее выдавал в себе ту пропущенную через призму деревенской жизни моду столичного гламура, которая по обыкновению так часто встречается на просторах провинциальной России, и которой так часто подвержены молодые умы впечатлительных красавиц.

И сейчас наш герой рассматривал с головы до ног представшее перед ним новомодное чудо: обесцвеченные пергидролем неаккуратно уложенные волосы девушки отдавали неестественной желтизной; розовый, обтягивающий грудь топик, заканчивался посередине живота, рельефно выделяя складки подкожного жира; черный бюстгальтер, бретельки которого висели на плечах, темнел под топиком, контрастно выделяясь на фоне розового цвета; леопардового цвета лосины, казалось были одной расцветки с каким-то странным, неравномерно легшим излишне темным загаром с проплешинами неровных светлых пятен, а на ногах у нее были странного фасона сапожки на чрезвычайно высоком каблуке, вероятно бывшие когда-то ярко-розового цвета, но теперь потерявшие свой первоначальный вид из-за частого хождения по пыльной и грязной дороге.

— Привет, Маш, — поприветствовал свою знакомую Макс.

— А что ты делаешь? — с деланным любопытством спросила Маша.

Макс, отхлебывая квас из кружки, свободной рукой указал в сторону кучи дров.

— А мы сейчас с ребятами в лес, на шашлыки едем, а вечером в клуб, — плохо имитированным обыденно-равнодушным тоном произнесла его собеседница, — если хочешь, можешь тоже в клуб приходить.

— Нет, я вечером в Москву планировал уехать, — отказался Макс. Еще месяц назад, узнав о готовящейся в столице выставке легенд отечественного автомобилестроения, он загорелся желанием вживую увидеть раритетные машины. Дома, в городе, у его уже дожидался купленный билет на поезд, отправляющийся сегодня вечером.

— В Москву… — надув покрытые блестками губы, с какой-то мечтательной завистью в голосе протянула Маша.

Тут их внимание привлек режущий слух скрежет старых тормозов. На полной скорости, подняв облако пыли, прямо напротив дома, где жила Маша, остановилась вишневая девятка, с местами облупившейся краской и уже изъеденным ржавчиной кузовом. Это, вероятно, и были те самые ребята, о которых говорила девушка.

— Ну, поки, Масик, — девушка выпятила вперед и вывернула наружу губы, так что они они стали похожи на утиный клюв, сдвинула огромные очки и, взглянув исподлобья, подмигнула Максу. Он в порядке дежурной вежливости махнул ей рукой, и девушка, широко виляя бедрами и выбирая место для следующего шага пошла к машине.

Сложив дрова в сарай, Макс зашел в дом, взял пачку старых, истрепанных временем советских денег, каким-то чудом сохранившихся у его бабушки. Он обещал привезти эти банкноты своему московскому другу, коллекционеру, у которого планировал остановиться на пару дней пребывания в столице.

Вскоре они с отцом, уже отдохнувшим после ночной рыбалки, направились домой, в свою городскую квартиру.

И сейчас они ехали по одной из городских улиц. Макс был полностью погружен в мысли о грядущей выставке, на которую он так сильно мечтал попасть. Вдруг правое колесо автомобиля внезапно попало в глубокую ухабину, и тут же послышался скрежет коснувшегося асфальта днища.

— Чертовы европейцы! — послышалось негодующее восклицание отца Макса.

— При чем здесь европейцы? — с удивлением спросил Макс.

— В газете пишут, что у нас дороги теперь не хуже чем в Европе. Думаю вот, как эти европейцы по таким дорогам ездят, — сосредоточенно выруливая ямы, вполголоса ответил ему отец.

Зайдя домой, Макс первым делом включил компьютер и зашел в Интернет — на почтовый адрес ему пришло письмо от Алексея, того самого коллекционера, который подтверждал возможность остановки на пару дней в его квартире.

Вечером, попрощавшись с родителями, Макс вышел из дома и направился на железнодорожный вокзал…

Приехав в Москву, наш герой вышел на шумный перрон Казанского вокзала. Вокруг хаотично сновали люди с огромными баулами в руках. Старушка в цветастом платке, ловко маневрируя среди беспорядочной толпы, зычным голосом, заметно выделяющимся на фоне общего шума, предлагала купить у нее в дорогу семечки и домашние сладости. Рыжая дворняжка, склонив на бок голову и энергично виляя хвостом, сидела возле пластиковых столиков, стоявших у небольшой кафешки, взглядом выпрашивая у посетителей кусочек пищи. Двое крупных полицейских за шкирку волокли брыкающегося и небритого, явно нерусской национальности, мужчину. За ними, изо всех сил колошматя по спине полицейских и крича: «Куда ж вы его тащите, ироды, он же ничего не сделал!» бежала средних лет женщина.

Макс вышел на улицу. Алексей обещался подъехать к восьми часам. До назначенного времени оставалось целых двадцать три минуты, и стрелки часов на фасаде вокзала указывали точно на бронзовую деву, запечатленную на небесно-голубом циферблате.

Макс стоял на Комсомольской площади, откуда со всех концов страны, приезжали и уезжали люди. Отсюда Москва была связана с районами Крайнего Севера, Урала и Сибири, здесь начинал свой путь Великий Сибирский Путь — легендарный Транссиб, — самая длинная железная дорога в мире, соединившая Европу и Азию. На другой стороне площади, прямо напротив Казанского вокзала, расположился, сверкая рубиновой звездой на шпиле башни Ленинградский — старейший вокзал Москвы. Справа от него, за наземным павильоном станции метро «Комсомольская», находился еще один вокзал — Ярославский, построенный в русском хоромном стиле. Из-за сходившихся здесь путей трех крупнейший вокзалов, эта площадь и получила в народе название Площади трех вокзалов.

Макс перешел проезжую часть и подошел к фонтану, расположенному неподалеку. Усевшись на гранитную лавочку, он решил подождать своего друга здесь.

С противоположной стороны на такой же лавочке расположились веселой компанией трое музыкантов.

— Поезд будет через час, — к ним, широко улыбаясь белоснежной улыбкой, подошел высокий русоволосый парень. Остальные радостно приветствовали эту новость.

Русоволосый сел на свободное место, взял в руки гитару, большим пальцем провел по струнам и, откинув резким движением головы спадавшие на глаза волосы, мягким мелодичным голосом запел:

Телефон Макса завибрировал, оповещая о пришедшем сообщении. Алексей, дико извиняясь, писал что не сможет приехать к оговоренному часу, предлагая Максу встретиться ближе к вечеру, когда он сможет решить так не вовремя свалившиеся на его голову проблемы.

Макс спрятал телефон и обратился к русоволосому, только что закончившему петь, с вопросом, что это была за песня. Русоволосый громко искренне рассмеялся и, глядя улыбающимися глазами на Макса, ответил:

— Ну ты даешь! Это стихи Евгения Долматовского, про эту самую площадь. Аккорды могу дать. Надо?

— Нет, спасибо. Хорошие стихи, мне понравились. Спасибо, — еще раз поблагодарил Макс, и направился ко входу в станцию метро.

Спустившись под землю, он пошел по переходу к станции кольцевой линии.

На мраморных плитах длинного перехода, возле самой стены, на низкой деревянной тележке одиноко сидел безногий паренек. Взъерошенные черные волосы, какие-то старые лохмотья и засаленные старые брюки, подоткнутые под едва выступающие с тележки обрубки, бывшие когда-то ногами; руки, — сжатые кулаки, лежащие на этих обрубках, поникшая на грудь голова; но — струной напряженная спина, сжатые добела губы и выступающие сквозь худые щеки скулы бросали яростный вызов проходившим мимо людям, не замечавшим своего соплеменника, изувеченного природой. «Я борюсь!!» вопила его сущность. Сейчас его глубоко посаженные глаза внимательно следили за парой цыганят, кричащих друг другу что-то на непонятном языке, со злобными насмешками пинающими друг другу старую ободранную шапку-ушанку. «Дари'к! Дари'к!» — громко кричал чумазый цыганенок, размахивая руками и второй, размахнувшись со всей силы, отфутболил ему шапку. Она пронеслась перед самой тележкой безногого паренька. Молниеносное движение — и он уже крепко сжимает ее в руке. Провожающий угрюмый взгляд, направленный в спины убегающих цыганят, и паренек снова ложит ушанку на ее привычное место перед собой.

Макс сунул руку в карман и выгреб оттуда мелочь, всю которая у него была. Монетки с глухим звоном упали на мех шапки. Паренек поднял голову. Его спина уже не была напряжена, под тяжелым гнетом несчастья плечи были опущены, губы едва заметно дрожали, а во влажных глубоких глазах застыла немая человеческая благодарность.

Макс пошел дальше по переходу.

Посадочный зал станции — «Зал побед», так назвал проектирующий его зодчий, оглушил Макса поразительной роскошью. Это была одна из самых красивых станций московского метро. Она представляла собой шедевр совместного созидания художников и архитекторов. Эта станция впитала в себя все новаторские идеи метростроения того времени, преобразовав и воплотив в жизнь в едином порыве вдохновения. Выполненная во всем величии сталинского ампира, она должна была показывать всю мощь огромной супердержавы со столицей в Москве. Плотно подогнанные тяжелые плиты темно-красного гранита на полу; три десятка аркад, опиравшиеся на восьмигранные колонны, облицованные розово-желтым мрамором; массивные позолоченные в форме огромного колеса люстры, ярко освещающие все вокруг, — казалось, будто станция представляет собой сверкающий подземный дворец. Оформление станции призвано воспевать Великие русские победы, неизгладимая память которых отображена в восьми красочных мозаичных панно, сложенных из золотистой смальты и ценных камней. На них изображены русские герои, принесшие доблестные победы в тяжелых битвах: Александр Невский со своей дружиной, гордо гарцующий на белом коне, со стягом Спаса Нередицкого во главе, отправляющийся в освободительный поход против иноземных агрессоров; Михаил Кутузов с золотыми эполетами и острой саблей на боку, сидящий на гнедом коне, жестом опытного полководца указывающий своим гусарам направление атаки; Дмитрий Донской, грозно осматривающий Куликово поле перед тяжелой битвой, с доблестными богатырями Пересветом и Ослябей в авангарде, храброй дружиной за спиной, на верном коне, с мечом в руках и верой в сердце, готовый до последнего защищать родную землю от посягнувших на нее захватчиков; Александр Суворов, высоко поднятой рукой салютующий победе над неприступными Альпами, оставшимися далеко позади, и вдохновляющий солдат, ровным строем проходящих перед ним, на новые ратные подвиги; Кузьма Минин и Дмитрий Пожарский, созывающие народное ополчение против польско-литовских интервентов, жаждущих разорять и жечь дотла города и села в порыве желчной ненависти к богатству русских земель; советские солдаты в потертых и пропахших запахом победы гимнастерках, взвеявшие ярко-красное пламя советского флага у стен поверженного Рейхстага, боевым маршем прошедшие по Европе, пропитав эти земли своей кровью, истребив смертоносные путы фашистской чумы.

Здесь отражена история Великих побед русского народа. Здесь встретились бесстрашная древнерусская дружина и образцово вымуштрованные полки времен абсолютизма; элита конной гвардии и нестройные ряды оторванных от дома ополченцев; мечник, по первому приказу готовый ринуться в битву и автоматчик, с криком «Победа!» бросающий свою жизнь на поле боя. Связь веков и поколений. Связь побед и судеб. «С родной земли умри, но не сходи!» вещают здесь наши предки, «Кто к нам с мечом придет, тот от меча и погибнет» предостерегают они зложелателей, «Ни шагу назад!» отдают приказ командиры, «Умрем, но не сдадимся!» отвечают им солдаты, «Отомстите за нас» просят бросающиеся на врага врукопашную защитники мира, «Умираем не срамя» шепчут умирающие сыны Родины, «Слава воину-освободителю!» салютуют освобожденные народы. И Родина-мать рядом, гордая своими сыновьями, триумфально вознесшая к небу руки с пальмовой ветвью мира и серпом-молотом, с развивающимися золотыми волосами, шествующая по брошенным к ее ногам флагам поверженных врагов, на фоне Спасской башни и Мавзолея бессмертного Ленина изображена еще на одном панно. И сам Ленин, с пламенеющей речью выступающий на высокой трибуне перед красногвардейцами и вдохновляющий их на новые подвиги был изображен здесь также.

Макс вышел из метро и направился в сторону музея.

Проходя через утопающий в зелени парк, где расположился нежно-розовый замок Сказочного театра, пулей вылетев со стороны детской игровой площадки, Макса чуть не сшиб с ног мальчишка в красно-голубом костюме человека-паука, куда-то стремительно улепетывающий и периодически оглядывающийся на своего преследователя. За ним, отставая на добрый десяток метров, пытаясь скакать на деревянной палке с приделанной к ней матерчатой головой лошади, яростно размахивая пластмассовой саблей над головой со сдвинутой набекрень черной каракулевой папахой, громко крича «Стоять, нечисть!» гнался другой мальчишка, с приделанными под носом пышными чапаевскими усами.

Наконец, наш герой добрался до места своего назначения. Музеем служила бывшая автобаза. Основная часть экспозиции располагалась в пяти больших ангарах.

Отстояв очередь и получив заветный билет к просмотру, наш герой пошел к началу экспозиции.

Возле светло-зеленого «Москвича», отмечавшего начало просмотра, уже собралась группа экскурсантов, ожидающих начала. Макс подошел к группе. Экскурсоводом была молодая улыбчивая девушка, с игривым блеском в глазах поправившая прическу при виде Макса. Макс улыбнулся ей в ответ. На голове девушки была темно-красная пионерская пилотка с золотистой звездой у самого края. Ее темно-каштановые волосы волнами спадали на тонкие плечи. На ее шее был аккуратно повязан шелковый пионерский галстук, а на белоснежной блузке с глубоким декольте, едва прикрывающим пышные груди, сверкал октябрятский значок с вечно кучерявым и молодым Лениным. «Вероника» было написано ее имя на бейджике.

У Макса перехватило дыхание. Видя что ее чары подействовали должным образом, и удовлетворенно отметив что вся группа в сборе, девушка изящным жестом объявила о начале экскурсии. Она останавливалась у старинных автомобилей и рассказывала их историю. Каждый из представленных здесь автомобилей был уникален.

Макс с большим удовольствием слушал девушку, на самом деле смотря больше на ее фигуру, чем на автомобили.

Вскоре экскурсия была закончена. Макс с ревностью смотрел как к Веронике подходят экскурсанты и, благодаря за познавательную информацию, любезничают с ней. Когда наконец все благодарности были исчерпаны, Вероника пошла к дальней двери ангара. Макс колебался. «Подойти познакомиться? — думал он. — А вдруг это будет хамством.» И словно чувствуя его замешательство Вероника, повернувшись вполоборота, мило улыбнулась и озорно подмигнула Максу, кивком головы приглашая того следовать за собой.

Макс, с бешено бьющимся сердцем, последовал за ней. Девушка, призывно покачивая упругими бедрами обтянутыми в темно-синюю мини-юбку, скрылась за дверью. Макс вошел вслед за ней. Внутри пахло машинным маслом и бензином. У окна стоял письменный стол со стоящей на нем письменной машинкой. На стенах висели какие-то графики и старые плакаты, призывавшие быть бдительными на производстве. Луч света пробивался сквозь грязное окно, мерцая тысячами пылинок носящихся в воздухе, и ярко освещая черно-белую фотографию счастливо улыбающегося Гагарина в гермошлеме. В приоткрытом шкафу виднелись стопки пожелтевших бумаг. Вдоль стены стоял ряд старых стульев. Вероятно в этой комнате когда-то располагался секретарь начальника автобазы, кабинет которого располагался по соседству, соединяясь смежной дверью.

Макс уловил еле заметное движение и, боясь напугать свою случайную знакомую, осторожно вошел кабинет. Внутри был полумрак. Дневной свет едва пробивался сквозь тяжелые шторы. Глаза Макса уже начали привыкать к темноте. Слегка напрягши глаза, он различил очертания плюшевого дивана, с брошенным на него пионерским галстуком, блузкой и юбкой.

Удовлетворенно ухмыльнувшись, Макс стал поворачивать голову в поисках своей партнерши, как тяжелый удар сбил его с ног.

Макс потерял сознание.

 

День первый: Открытие Олимпиады

«Черт побери!» — искрой вспыхнула мысль в затуманенном мозгу Макса. Облокотившись на спинку стула и поглаживая ушибленный затылок, он с трудом поднялся и едва-едва удерживая равновесие вышел из кабинета. В соседней комнате раздавался громкий стрекот пишущей машинки. За письменным столом сидел сухопарый старичок в очках в тяжелой роговой оправе и что-то старательно перепечатывал с письменного текста. Едва завидев показавшегося в дверях Макса, старичок на мгновение отвлекся, окинув того безразличным взглядом, и тут же уставился в свои бумаги вновь.

Макс вышел на улицу. Словно пьяный, едва соображая он куда-то поплелся по тротуару. Перед глазами плыли темные пятна. Еле переплетая ногами, он добрался до широкой площади Рогожской заставы; почувствовав сильное головокружение, ухватился за железный прут ограды, пытаясь привести сознание в порядок.

Совсем невдалеке от себя, он заметил красно-синюю эмблему «Пепси-Кола», нарисованную на палатке с прохладительными напитками.

Макс подошел ближе.

Продавщица с интересом разглядывала подошедшего к ней клиента.

— Сколько вас понаехало всяких, — с широкой улыбкой глядя на него, женщина попыталась завести с ним разговор.

Макс не ответил; оглядел представленный товар. Мутный взгляд выхватил цифру «35», небрежно выведенную синими чернилами на ценнике. Негнущимися пальцами отсчитал четыре блестящих десятирублевых монеты, протягивая их продавщице.

Женщина с недоверием покрутила монеты в руках.

— Какие-то птицы двухголовые нарисованы, — пробормотала она, осматривая монеты со всех сторон. — Нормальных денег нет, чтоли? — возвращая монеты спросила она. — Ну на, так бери, как знак дружбы, — с официальным пафосом произнесла продавщица протягивая бутылку.

Едва она открыла рот, набрала воздуха, и уже было хотела спросить откуда родом ее случайный посетитель и кто он таков, как к палатке подошел высокий широкоплечий мужчина, обратив весь ее любопытствующий порыв в радостное «Привет!», обращенное к давно хорошему знакомому. Между ними сразу же завязался легкий, непринужденный разговор, какой обычно возникает между двумя добрыми приятелями, особенно если один из них женщина, вынужденная от скуки целыми днями глотать знойный воздух июльских улиц.

Макс отошел от палатки. Прохладный напиток постепенно возвращал ясность мыслей. Все еще непонимающим взглядом он смотрел впереди себя. Вроде бы знакомая площадь была какой-то странной. Она была словно другой. Слишком чистой. Слишком просторной. Нет привычного шума и гвалта, нет привычной суеты московских улиц, не слышен едкий запах еды из бульварных забегаловок, не видно толпы теснящихся у находящейся неподалеку платформы, нет пестрых реклам, нет офисов на первых этажах зданий и совершенно не чувствуется душащий сознание запах бензинового перегара.

Слишком мало людей и практически нет машин. Словно это вовсе и не площадь Рогожской заставы.

Но это была она. Макс знал точно. Вот стоит памятник Ленину. Но странно… как новенький, как будто только отреставрировали. Вот вход в метро…

Стоп. Входа в метро нет! На его месте серый асфальт… А вот здесь должно быть здание непонятной архитектуры, гротескной смесью индустриализма и конструктивизма нависшего над площадью. Нет и его.

Макс осматривался вокруг и находил все больше несоответствий. В сердце начали закрадываться какие-то странные предчувствия…

Глубоко вобрав в легкие воздух, он пытался собраться с мыслями.

Легкий ветерок донес до него мимолетные обрывки разговора у палатки:

— … праздник спорта… ждали пять лет… спортсмены всего мира… сегодня открытие… выступает генсек…

Взгляд Макса скользнул по информационной табличке на автобусной остановке, на которой вместо привычного названия было выведено: «Площадь Ильича». Он в замешательстве, словно в поиске разъяснений уставился на бутылку. «Изготовлено в СССР. Цена 35 коп.» ножом резанула надпись на этикетке. У Макса потемнело в глазах.

На его плечо легла тяжелая рука.

— Ну что, давай подброшу до стадиона, — вывел Макса из оцепенения мягкий голос широкоплечего мужчины.

Макс в смятении последовал за ним. Вместе они пошли к стоящим неподалеку темно-синим «Жигулям».

— Где я? — усевшись в машину несмелым голосом спросил Макс.

Широкоплечий посмотрел на него с явным удивлением.

— В Москве, где же, — ответил он с усмешкой.

— А страна? — путаясь в мыслях спросил Макс.

Его собеседник залился бурным хохотом:

— На солнце перегрелся, да? — переводя дыхание сказал он. — Столицей какой страны может быть Москва? Ну ты даешь! Советский Союз, конечно…

Новый знакомый на мгновение отвлекся от дороги, взглянув на Макса — тот был полностью поглощен окружавшей действительностью. Мимо проносились вереницы фонарных столбов, увешанных гирляндами красных флажков; гигантские щиты с портретами Ленина украшали фасады многоэтажных домов; то тут, то там попадались огромные плакаты с олимпийским мишкой и монументальные композиции в виде эмблем Московской Олимпиады.

Макс вертел головой по сторонам, увлеченно разглядывая непривычную ему обстановку. Проезжая перекресток, ему в глаза бросилось ярко-красное полотно транспаранта с выведенными на нем золотыми буквами «Решение XXV съезда выполним!».

Широкоплечий с интересом наблюдал за своим попутчиком.

— С Луны, что ли свалился? — спросил он Макса.

— А?.. нет, я здесь случайно… — растерянно произнес тот. — А какой сейчас год?

Мужчина залился своим привычным громким смехом.

— Ну ты даешь, браток! ох, насмешил! — отойдя от приступов веселья, все еще широко улыбаясь, он продолжил. — Девятнадцатое июля тысяча девятьсот восьмидесятого года, через тридцать минут открытие Олимпиады, если тебя и это интересует. Ты ведь на открытие сюда приехал, да?

Макс не ответил, все еще с изумлением разглядывая улицы празднично украшенного города.

— Приглашения нет, значит? Ну ничего, у меня два с собой есть. Одно тебе отдам. Меня на работе как стахановца премировали — хотел с женой пойти, но ее видишь, на работу в НИИ дернули. Она у меня физик-ядерщик. Так что, с тобой пойдем. Кстати, Николай, — мужчина дружественно протянул руку.

— Максим, — пожал широкую сильную ладонь Макс.

— Вот и познакомились, — улыбнулся в ответ Николай своей широкой белозубой улыбкой.

Они поехали дальше. Николай изредка поглядывал на Макса, едва заметно улыбаясь. Когда они проезжали Садовое кольцо, навстречу им попался мчащийся с бешеной скоростью черный лимузин с наглухо тонированными стеклами и звездно-полосатым флагом США на капоте.

— Баба-Яга против, — язвительно усмехнулся вслед лимузину Николай.

— Что? — не понял его Макс.

— Американский посол мчится в аэропорт, — пояснил Николай. — Бойкотирует Олимпиаду, — с ярко выраженной издевкой произнес он последние слова

Доехав до Хамовнического района они припарковали машину недалеко от Центрального стадиона имени Ленина — уникального спортивного комплекса, радикально реконструированного в честь Олимпийских игр. Позже он был переименован в «Лужники».

Церемония открытия должна состояться на Большой спортивной арене стадиона, куда и направились Макс со своим спутником. Преодолев цепь усиленного контроля, они предъявили приглашения и направились к трибунам искать свои места.

Вокруг было очень людно и шумно. Все зрительские места были забиты до отказа, — всюду, куда ни глянь, не было видно ни одного свободного места, все лишь пестрая толпа пришедших зрителей, галдящих на разных языках; некоторые из них пришли даже в своих национальных костюмах, отчего эта толпа казалась еще более пестрой и яркой.

Дойдя до своего места и усевшись, Макс с интересом огляделся вокруг. Тысячи людей с нетерпением ждали начала торжественного события, которое, как все они понимали, должно было стать грандиозным и запоминающимся.

На зеленом поле стадиона уже стояли семь длинных рядов фанфаристов, готовых оповестить о начале праздника. По периметру поле было огорожено спортивного вида молодыми людьми, преимущественно девушками, с находящимися в их руках широкими лентами, раскрашенными в цвета олимпийских колец.

На Восточной трибуне располагался гигантский цветной экран, по ходу церемонии на котором должны были отображаться всевозможные картины. В самом деле, это был не просто экран — это были четыре с половиной тысячи специально обученных статистов, должных поднятием цветных флажков, щитов, съемных манишек и шапочек рисовать живописные панно.

За экраном, высоко над стадионом, высилась огромная чаша, где скоро должен вспыхнуть главный символ соревнований — олимпийский огонь.

Словом, все было готово к началу.

Здесь, на трибунах Большой спортивной арены, прекрасно чувствовалось то коллективное напряжение, нетерпение, ожидание, которое обычно бывает перед подобными большими праздниками. Когда до начала остаются считанные минуты, то в эти моменты они тянутся особенно медленно. В эти моменты зритель ждет начала представления с таким внутренним щемящим чувством, сплетенным из предвкушаемого восторга и трепетного восхищения грядущим действом, что дыхание его поневоле застывает, словно боясь пропустить самые первые движения сцены.

И представление началось…

…в этот день небо затянули тучи, свинцовой ватой так невовремя нависшие над олимпийским стадионом. Должен был пойти дождь. Старания организаторов могли пойти бы насмарку. Открытие запросто могло бы иметь оттенок мокрого послевкусия.

Но этого не случилось — незадолго до назначенного времени начала церемонии открытия, тучи развеялись. Олимпийский стадион озарили теплые лучи яркого июльского солнца…

…электронные часы отсчитывают последние секунды. «16:00» высвечивается на табло московское время.

Словно по команде музыканты вскидывают фанфары и на весь стадион громко звучат торжественные ноты праздничной увертюры.

— На торжественное открытие Игр Двадцать второй Олимпиады прибыл Председатель Президиума Верховного Совета Союза Советских Социалистических Республик Леонид Ильич Брежнев, — раздается громогласный голос диктора Лужников.

Трибуны взрываются аплодисментами, приветствуя генсека.

Заиграл гимн Советского Союза. Одновременно с ним на экране Восточной трибуны отобразился советский герб, сотканный из тысяч трепещущих на ветру разноцветных флажков. Трибуны как по команде встали, чествуя мощь огромной супердержавы, дарующую им праздник спорта и приветствуя грядущую Олимпиаду.

После гимна вновь заиграли праздничные ноты Шостаковича — его увертюра служит музыкальным символом Московской Олимпиады.

На дорожке стадиона показались юноши и девушки, облаченные в древнегреческие одежды. С гордо поднятой головой, юноши на протянутых к солнцу ладонях несут курильницы с благовониями. Вслед за ними по дорожке стадиона несут огромную фигуру из пяти переплетенных олимпийских колец. Следом идут девушки, облаченные в небесно-голубые тоги; скромно улыбаясь зрителям, они приветствуют трибуны, высоко поднимая букеты нежно-розовых цветов.

Три квадриги, запряженные четверкой лошадей, едут вслед за ними. Возничие ловко управляют повозкой, а сидящие на ней пассажиры усыпают дорожку стадиона лепестками роз.

Восторженный гул трибун сопровождает это античное шествие.

«В этом торжественном шествии величественных колесниц -

Дань уважения нашего к древней земле Эллады,

Дань благородному спорту, не ведающему границ,

Вечному и прекрасному духу Олимпиады!», -

хорошо поставленным речитативом разносится из громкоговорителей стадиона женский голос.

Это шествие призвано олицетворять собой преемственность идей Олимпийских игр древности нынешним олимпийским движением. Оно должно показать, что эстафета, начатая атлетами древности продолжается современным олимпийским движением. Все на тех же принципах, что и прежде — вне политики, вне войн и раздоров, вне границ и препятствий. Во время Олимпиады любые споры решаются только на поле стадиона. «Citius! Altius! Fortius!»; лишь «Быстрее! Выше! Сильнее!» здесь становятся единственным девизом и лозунгом.

После античного шествия начался парад участников Игр. Национальные олимпийские сборные выводят на беговую дорожку, приветствуя Олимпиаду торжественным маршем. В соответствии с традицией, парад открывает греческая делегация. Вслед за ними плывут флаги стран-участниц Олимпиады. Под каждым из них идет группа спортсменов, прибывших из этой страны.

Спортсмены идут по лепесткам роз, выстраиваясь на зеленом ковре поля под своими национальными флагами.

Трибуны ликуют. Едва завидев флаг своей страны, болельщики взрываются громом аплодисментов и оваций. Спортсмены идут, счастливо салютуя трибунам.

Но особо горячо и сильно приветствуют атлетов, идущих под олимпийскими флагами своих национальных комитетов — едва лишь только такой флаг показывался на дорожке, все трибуны стадиона накрывает бушующим шквалом радости и ликования. Под этими флагами идут олимпионики, прибывшие сюда вопреки воли правительств, поддержавших американский бойкот Московских Игр; уже одно только то, что они приехали сюда дает им право называться победителями.

Замыкают торжественную процессию спортсмены Советского Союза.

Одна за другой олимпийские сборные выстроились на поле. Пять тысяч атлетов прибыли в Москву. Пять колец, символ олимпийского движения, символ пяти континентов вновь объединил спортсменов всего мира на зеленом ковре стадиона.

К микрофонной стойке подошел Игнатий Новиков, председатель Организационного комитета Олимпиады-80. Он сказал:

«Товарищ Председатель Президиума Верховного Совета СССР!

Господин президент Международного Олимпийского комитета!

Уважаемые члены олимпийской семьи!

Уважаемые зарубежные гости!

Дамы и господа!

Товарищи!

Организационный комитет Олимпиады 1980 года в Москве приносит свои теплые и искренние поздравления всем присутствующим на Центральном стадионе имени Ленина и мировому спортивному сообществу по случаю открытия Игр Двадцать второй Олимпиады.

Мы выражаем нашу признательность национальным олимпийским комитетам, которые приняли наше приглашение и прислали свои спортивные делегации в Москву, чтобы принять участие в этом великолепном празднике молодости и спорта.

Город Москва, десятки тысяч советских людей сделали все для обеспечения проведения Игр по высоким спортивным, организационным и техническим стандартам и в полном соответствии с правилами Олимпийской хартии.

Мы старались сделать Олимпийские Игры в Москве крупным и показательным празднованием, где спортсмены всех континентов могли бы показать свои достижения, так как мы хотели, чтобы эти Игры дали бы новый импульс развитию олимпийского движения, содействию распространения высоких спортивных идеалов, укреплению взаимопонимания, дружбы и мира между народами.

Организационный комитет по проведению Игр Двадцать второй Олимпиады всегда координировал свою деятельность с Международным олимпийским комитетом, международными спортивными федерациями и национальными олимпийскими комитетами.

Президиум Верховного Совета СССР и советское правительство оказывали постоянную поддержку Играм Двадцать второй Олимпиады.

Организационный комитет желает участникам достичь своих лучших результатов и завоевать олимпийские медали в справедливых и честных соревнованиях.

Я имею честь представить лорда Килланина, президента Международного олимпийского комитета, которому я выражаю самые теплые приветствия.»

Следом за ним к микрофонам поднялся лорд Килланин. Поблагодарив Новикова за представление слова, он произнес:

«Я хотел бы поприветствовать всех спортсменов и официальных лиц здесь сегодня, особенно тех, кто показал свою полную независимость, решив приехать на соревнования, несмотря на оказанное на них давление.»

Лорд Килланин говорил на английском языке. Макс знал английский достаточно хорошо, чтобы понять смысл произносимых слов, поэтому особых трудностей у него не возникло.

«Я должен повторить, — продолжал лорд Килланин, — что эти Игры принадлежат Международному олимпийскому комитету и выделяются исключительно городу, способному организовать их.

Я прошу вас соревноваться в истинном духе взаимопонимания, выше всех различий политических, религиозных или расовых, на замечательных сооружениях, предоставленных здесь. Организационный комитет все время соблюдал правила МОК.

Я имею честь просить президента Леонида Ильича Брежнева объявить открытыми Игры Двадцать второй Олимпиады Современной эры, возрожденные бароном Пьером де Кубертеном в 1896 году.»

Следом за ним стал выступать Брежнев.

«Уважаемый господин президент Международного олимпийского комитета! — с остановками и характерным причмокиванием произнес он. — Спортсмены мира! Уважаемые гости! Товарищи! Я объявляю Олимпийские Игры тысяча девятьсот восьмидесятого года, знаменующие двадцать вторую Олимпиаду современной эры, открытыми!»

Трибуны взорвались шквалом оваций. Зрители вставали со своих мест, аплодируя стоя. Долго лился с трибун шумный поток рукоплесканий.

Заиграли торжественные ноты Олимпийского гимна. Церемонно маршируя, восемь знаменосцев внесли развернутый флаг Международного олимпийского комитета. Их сопровождали двадцать два спортсмена с белыми голубями в руках.

Из громкоговорителей разнеслось:

Знаменосцы дошли до флагштоков. Флаг с пятью разноцветными кольцами был поднят высоко над землей. В небо взлетели двадцать два белых голубя мира.

На беговой дорожке стадиона показался Виктор Санеев. Трехкратный олимпийский чемпион и прославленный советский легкоатлет, именно ему было поручено внести факел с огнем на стадион.

Этот огонь месяц назад был зажжен от солнечных лучей главной жрицей храма Геры на земле греческой Олимпии. Пять тысяч спортсменов из разных стран бежали пять тысяч километров, передавая факел друг другу. Невзирая на дождь и ветер, презирая капризы погоды огонь донесен до Олимпиады. Афины — София — Бухарест — Кишинев — Киев — Харьков. Почетная эстафета завершалась в Москве.

Пробежав по дорожке стадиона, Виктор Санеев передал факел Сергею Белову, еще одному советскому спортсмену, знаменитому баскетболисту.

Как по команде, на восточной трибуне, на огромном экране, словно из ниоткуда, появилась дорожка, ведущая на самый верх — к огромной олимпийской чаше. Факелоносец вбежал по дорожке. Сейчас он стоит возле чаши, подняв факел вверх. Он салютует всему миру — огонь донесен. Он подносит факел к чаше, и ярко-золотое пламя рвется в небо, к солнцу. Теперь этот огонь будет освещать своими лучами места спортивных баталий.

Олимпиада началась.

И одновременно с этим в московское олимпийское небо взлетели пять тысяч почтовых голубей, шумной тучей проносясь над трибунами и разнося по всему миру весть о начале Олимпиады.

Одно за другим менялись на экране строчки Пьера де Кубертена.

К микрофонам поднялся Николай Андрианов, именитый советский гимнаст. Он клятвенно поднял руку и торжественно произнес:

«От имени всех спортсменов я обещаю, что мы будем участвовать в этих Олимпийских играх, уважая и соблюдая правила, по которым они проводятся, в истинно спортивном духе, во славу спорта и во имя чести своих команд.»

Эти слова — есть олимпийская клятва от имени спортсменов, атлетов, прибывших на Олимпийские игры ради побед и участия.

Следом за ним выступал легендарный советский борец Александр Медведь, он произнес клятву от имени судей:

«От имени всех судей и официальных лиц я обещаю, что мы будем выполнять наши обязанности на этих Олимпийских играх с полной беспристрастностью, уважая и соблюдая правила, по которым они проводятся, в истинно спортивном духе», — для Московской Олимпиаде эта клятва имеет особое значение; она была включена в традиционную программу открытия Игр в 1968 году по предложению Олимпийского комитета СССР, и поэтому соблюдение ее — залог престижа советской Олимпиады.

Вновь из громкоговорителей хлынул мощный поток звуков гимна Советского Союза. Вновь трибуны встали, и вновь на Восточной трибуне возникло животрепещущее изображение советского герба.

Гимн оповещал собой, что строгий порядок открытия Игр, предписанный Олимпийской хартией, завершен. Как только его торжественные звуки стихли, национальные олимпийские сборные стали покидать поле стадиона. Вскоре спортсмены придут сюда же, но уже затем, чтобы бороться за призовые места, и самое главное — за первое место, за место Чемпиона.

На экране Восточной трибуны появилось изображение Олимпийского Мишки, держащего в руках букет цветов; «Желаю успеха» — вещал он с трибуны своим гостям-атлетам. Вскоре на поле не осталось ни одной национальной сборной.

После официальной части церемонии открытия началась спортивно-художественная программа.

На зеленый ковер стадиона вышли спортсмены, одетые в белые гимнастические костюмы, и вместе с ними шли знаменосцы, несущие красные флаги, каждый из них был флагом одной из пятнадцати союзных республик. На поле они — гимнасты и знаменосцы — образовали композицию в виде солнечного круга с четырьмя отходящими от него лучами.

На электронном табло появилось изображение двух космонавтов.

«Живут и работают четвертый месяц на космической орбите наши неутомимые труженики — космонавты Леонид Попов и Валерий Рюмин. Они передают нам свои приветствия и пожелания», — разнесся из громкоговорителей голос диктора.

И следом раздался свистящий помехами, но отчетливо разборчивый голос с орбиты:

«Уважаемые олимпийцы, сегодня в день открытия игр Олимпиады шлем всем вам с космических высот горячий сердечный привет. Наш экипаж продолжает космическую эстафету, начатую во имя мира и прогресса Юрием Гагариным.

В иллюминаторах станции мы видим Грецию — родину Олимпийских игр, Москву, где в гостях ныне цвет Олимпийского движения. На орбите космического марафона с исключительной силой ощущаешь как прекрасна Земля. Она создана для счастья людей, и поэтому ей очень нужен прочный надежный мир.»

Второй космонавт продолжал:

«Пусть же горит на Земле всегда олимпийский огонь дружбы, пусть люди соперничают лишь на спортивных аренах. Мы желаем вам космического здоровья, мужества и удачи, ярких побед в честной борьбе, успехов в труде, учебе, творчестве. С нетерпением будем ждать радиосообщений и телевизионных передач с олимпийских стадионов. Счастливых вам стартов!»

Трибуны взорвались шквалом оваций.

«Пусть музыка каждую душу разбудит,

Пусть яркое солнце в улыбках дробиться.

Молодость союзных советских республик

Приветствует вас, олимпийцы!», -

вновь раздался голос диктора.

Солнце на поле словно ожило. Знаменосцы высоко подняли свои флаги, обагрив весь солнечный круг в ярко-алый цвет. В самом центре ее, над головами знаменосцев поднялся атлет, высоко взвеяв огромное знамя Советского Союза с золотыми серпом и молотом в верхнем углу, у самого древка. Поднятое над всеми остальными флагами, оно широко развернулось по ветру. Лучи, отходящие от центра, словно пульсировали золотисто-солнечным цветом.

Знаменосцы и гимнасты покинули поле, и следом за ними на зеленый ковер стадиона выбежали сотни танцоров и танцовщиц, белыми точками усеявшие все поле. Все вместе, под звучащую мелодию песни «А я иду, шагаю по Москве», они показали танцевальную композицию, длившуюся, впрочем, не долго. Трибуны хлопали в такт всемирно известного мотива. Еще больший шквал благодарных хлопков раздался, когда артисты закончили свой номер.

И наконец-таки пришло время для центральной, самой зрелищной, захватывающей и красивой части сегодняшней программы.

На поле появились группы представителей всех союзных республик, облаченных в национальные костюмы. Русские, эстонцы, грузины, белорусы, латвийцы, узбеки, киргизы, армяне, украинцы, азербайджане, казахи, литовцы, молдаване, туркмены, таджики объединенные интернациональными узами советского народа. Стоя сейчас на поле, все вместе, они олицетворяли всю мощь своей страны, объединившей их под одной крышей.

Лучшие фольклорные ансамбли со всех республик исполнят танцевальную сюиту «Дружба народов». Каждая из республик представила по одному из своих самых излюбленных народных танцев. Одним венком сплелись здесь ритмы Прибалтики и Закавказья, мотивы Белоруссии и Средней Азии, пляски Украины и Сибири. В одном хороводе сошлись три с половиной тысячи человек.

Вот белорусский танец, традиционный для всех праздников и гуляний. Под аккомпанемент гармони, переструн цымбал и звук дуды этот танец принимает еще более жизнерадостный и задорный характер. Юноши и девушки кружаться в хороводе, пары сменяют друг друга, танцоры с беззаботным весельем улыбаются трибунам. Этот танец передает дыхание бескрайних полей и щедрость белорусской земли, жизнь деревни и красоту ее жителей. Как одно из драгоценностей этого живописного края, он впитал в себя золото белорусских хлебов, изумруд белорусских лесов и сапфир белорусских озер.

Казахский танец — быстрый, живой, заводной, впитавший в себя охотничий быт этого славного народа. Очаровательные девушки в ярких оранжево-красных платьях, стремительные юноши в традиционных одеждах кочевников, они двигаются быстро и резко. Танец завершается с той же неожиданностью, как и начинается. Это внезапность — лучшее доказательство танцевального мастерства казахского народа, отточенного веками в бескрайних казахских степях.

Джигиты с дутарами в руках выскочили на поле показать зажигательный туркменский танец. Следом за ними выбежали девушки в изумрудно-зеленых костюмах. Темп танца постоянно меняется. Темпераментные прыжки, резкие беглые шаги, быстрые полуприседы и рывки. Мгновенная смена ритма — и танцоры медленно плывут по полю с горделиво поднятой головой и вознесенными вверх руками. Вновь смена ритма, и они опять закружились в бурном танце. Этот танец воспроизводит мужество и ловкость юноши-джигита и чарующую скромность туркменских девушек.

Задор молодости, пламя весны и ликование праздника запечатлены в таджикском танце. Выразительные движения рук с их бесконечным разнообразием, но с неизбежно радостно-торжественной пластикой лежат в его основе. Таджички в ярко-красных платьях плетут своими руками сложные узоры движений. Нежный трепет кистей, плавные волнообразные движения рук, гибкие движения головы и плеч. Корпус в большинстве своем остается подтянуто неподвижным, принимая участие в танце лишь при мягких поворотах из стороны в сторону. Танец раскрывает выдающуюся красоту таджикских девушек.

Киргизский танец объединил в себе спокойные ровные движения девушек и жесткие строгие движения юношей. Танцоры сходятся и расходятся, объединяются в пары и сливаются рядами. Легкий бег, выворотные боковые шаги и полуповороты, кажется что по полю плывут девушки-лебеди. И наоборот — широкие свободные движения юношей, создающие ощущение скачки на коне, с подскоками и приседами, — дополняют своих партнерш по танцу. Юноши изредка садятся на ковер, делая вид что играют на комузе, потом вскакивают и кружатся в парах с девушками, выстраивая на поле хитрые национальные узоры.

Следом за ними выходят эстонские танцевальные пары. Точные мягкие движения, свободные непринужденные шаги и плавные ритмичные повороты. Юноши взявшись за руки поднимают руки вверх, барышни подбоченясь проскакивают через импровизированные ворота. Взявшись за руки, они как будто прогуливаются по живописным заливным родным эстонским лугам. Юноши открывают девушкам свои объятия, дамы принимают ухаживания своих кавалеров, пары кружатся в хороводах; парни, взявшись за руки, раскачивают своих партнерш как на качелях. Танец показывает степенность и собранность эстонского народа, его любовь к родной земле и щедрость балтийских глубин.

Живой и веселый латышский танец рождался в нелегком крестьянском труде. Парный танец, он рассказывает о чистых взаимоотношениях между юношей и девушкой. Танцоры с трепетной нежностью держат друг друга за руки, и как бы прогуливаются в цветущем саду. Юноши деликатно придерживают партнерш за талию. Те, не отпуская твердую руку своих кавалеров, кружатся на месте в стремительных пируэтах; пары расходятся и сходятся вновь. Юноши снимают шляпы, приветствуя трибуны. Разошедшись, танцоры бегут навстречу друг другу. И, взявшись за локти, кружатся весело подпрыгивая. В конце танцоры становятся в круг — импровизированный фруктовый сад — и, подняв руки, приветствуют трибуны.

Литовская полька. Задорная, озорная, заводная, с разнообразием фигур и богатством рисунка. Этот танец никогда не выходил из моды, диктуемой лучшими балетмейстерами мира. Польку танцуют все города на всех континентах. По ней сходят с ума, ее обожают миллионы. Ее движения строги и каноничны, они вырабатывались веками, никакая импровизация не допускается. Танцоры в парах выстраиваются ровными рядами; кавалеры подбрасывают своих партнерш вверх, становятся перед ними на одно колено, раскидывают руки и предлагают свои объятья. Взявшись за руки они водят хороводы и рисуют на поле сложные фигуры. Своеобразие литовского народа, грация кокетливой барышни и доблесть сильного мужчины отражены в этом замечательном танце.

Следующими вышли азербайджанские выступающие. Они показали древний хороводный танец, уходящий своими корнями в сельские обрядовые традиции. Танцоры в разноцветных одеждах, держась за плечи друг друга, бодро бегут по ровной окружности. Они останавливаются, приветствуя трибуны взмахами красных шелковых платков, и сходятся вновь в стремительном хороводе танца. Хороводы расходятся, юноши и девушки выстраиваются отдельными полукругами, показывая танец на носках — уникальный по изяществу хореографический элемент, выполняемый игрой рук, корпуса и лица, с такими мелкими движениями ног, что они кажутся неподвижными. Потом танцоры несутся навстречу друг другу, и вновь кружатся в едином хороводе. Это есть настоящая жизнерадостная круговая пляска, танец мужественного, героического характера.

Армянский танец вобрал в себя отвагу и бесстрашие своего народа. Этот танец рождался в стане воинов, и его движения так же сильны, горды и ловки. Грациозные движения девушек добавляют в него радость жизни, красоту природы и женскую скромность. Жизнерадостные, веселые и энергичные девушки, танцуют стройными рядами и хороводами. Движения девушек отражают разные моменты женского труда и быта: полевые работы, шитье, игры вокруг фонтана, где стройная вереница девушек кружиться и плещется в беспокойном веселье. Юноши, выстроившись большим полукругом, словно оберегают покой своих девушек и мир родного очага. Их движения быстры, горды и темпераментны, будто они готовы тут же броситься в атаку. Этот танец передает богатство военной культуры и бытовых традиций армянского народа.

Красивый, наполненный романтикой гор, воспевающий чистые отношения между мужчиной и женщиной грузинский танец. Начиная его, юноши становятся в круг, лицом к центру и, положив руки на плечи друг другу, начинают стремительное движение по кругу. Девушки образовывают круг поменьше, внутри первого, и изящно раскинув руки, плавно скользят в другую сторону. Кажется, что танцоры, подобно гордым орлам, парят над полем, так легки и грациозны их движения. Четкость и точность — достояние настоящих горных мужчин. Легкость и нежность — украшение картвельских женщин. Юноши орлиным взглядом ищут ту единственную, и находят ее. Девушка принимает вызов, она хочет чтобы ее избранник доказал силу и ловкость. Юноши, гордые своим успехом, срываются с места и следуют за своими возлюбленными. Девушки стремительно срываются со своего места и скользят, пытаясь уйти от юношей. Но те их догоняют и показывают всю свою браваду и удаль, совершая динамичные вскакивания, необычайной быстроты и стремительности выпады, полные огненного задора повороты на коленях. Это образец танцевального искусства праздничного Кавказа.

Бравые парубки и веселые дивчины станцевали разудалый гопак. Пять двойных хороводов на поле: круг в круге, во внешнем идут юноши, во внутреннем девушки. Пятью кольцами символа Олимпиады танцоры выстроились на поле. Хороводы расходятся и украинские парубки показывают шквал виртуозных присядок, прыжков и вращений, характерных традиционному украинскому танцу. Дивчины, скромно, но со скрытым озорством, проходят возле своих партнеров по танцу, еще больше раззадоривали тех своими ироничными и насмешливыми движениями. Движения юношей становятся все более бурными и энергичными. Перестановка, — и вот танцоры выстраиваются шестью полукольцами, изображая дуги конской упряжи. По трое самых активных танцоров изображают звонкие бубенцы под каждой дугой. Другие танцоры изображают яркие цветы. И понеслась украинская упряжка по олимпийскому полю.

Следом выходят узбекские танцовщицы. Одетые в сверкающие золотом цветные халаты и праздничные тюбетейки, они двигаются мягко и плавно, кажется даже не касаясь поверхности поля. Плавные движения головы и плеч, легкие движения рук, рисующих сложные воздушные узоры, и изящные пируэты. Танец отличается богатством сложных движений, передающих благородство и красоту узбекских девушек. В нем девушка раскрывается подобно цветку яркого тюльпана. Ее образ рисуется скромной и застенчивой, иногда наивно-кокетливой, а иногда шаловливо-озорной или задорной. В нем сочетается восточная роскошь, мудрость веков и особенности народного быта.

Энергичный и заводной молдавский танец. Яркий и зрелищный. Его танцуют парами. Движения необычайно темпераментны, задорны и стремительны. Танцоры, весело поприветствовав зрителей, выстроиваются в круги хороводов. Быстрое движение по кругу с резко сменяющимся направлением движения, — и хороводы тут же разлетаются множеством пар, лихо отплясывающих под быстрый темп музыки. Танцоры вихрем кружатся на поле. Характерные движения этого танца — шаги с подскоком и полетные боковые шаги, создают бурный и порывистый рисунок. Выстроившись в ровные ряды, танцоры начинают движение боковыми шагами друг к другу. Ряды проходят сквозь друг друга, танцоры радостно взмахивают руками и движение начинается вновь. Этот танец словно насыщен солнечной энергией молдавской земли, нежным благоуханием виноградников и бодростью молодого вина.

И завершалась эта уникальная сюита широким как русская душа и раздольным как русские земли традиционным русским переплясом. На беговую дорожку выехала русская тройка, запряженная вороными скакунами. За ней еще одна. И еще, и еще одна! Какой русский не любит быстрой езды! И понеслись русские тройки по олимпийскому полю…

Кони стремительным галопом мчатся по дорожке, а в повозке с широкими улыбками на лицах сидят юноши с гармонями в руках и девушки, весело приветствуя трибуны взмахами белоснежных платков. Сделав полный круг вокруг стадиона, все четыре тройки скрылись с арены.

Пока ехали тройки, на зеленом поле уже расположились танцоры, заняв все свободное место. Но куда там! Русской душе мало места и здесь — она рвется из тела. Рвется вон, наружу. Так и здесь. Танцорам вдруг стало мало места на поле, они заняли уже беговую дорожку. И под веселые аккорды гармони начался. Жизнерадостный как русский человек. Неуемный как русский дух. И необъятный как сама Россия. Знаменитый на весь мир. Русский перепляс.

Эх, распахнись душа! Расступись, земля; отпусти грусть-печаль-тоска — русский человек рвется в танец! Девушки стремительно кружились на одной ноге в задорных пируэтах. Юноши прыгали в присядках и оперевшись на землю руками выбрасывали коленца. Потом юноши встали на одно колено, выставив вперед руку и предлагая свои партнершам танец. Девушки игриво обходили своих ухажеров, принимая предложение, и танец вспыхивал с новой и новой силой. Казалось он и не собирается заканчиваться.

Дроби ногами и притопы, подскоки и повороты, хлопки по голенищу и перескоки — танцоры вьются в головокружительном танце. Глядя на них так и хочется встать рядом, а ноги сами просятся в пляс, вытанцовывая на месте в такт ритма. Но вот, звучат последние аккорды перепляса и танцоры отвесив трибунам земной поклон, встречают неистовый шквал рукоплесканий. Аплодисменты все усиливались и усиливались.

Когда овации стали стихать, Макс услышал у себя за спиной голос иностранца:

— Русские танцуют не телом. У русских отплясывает душа под аккомпанемент пламенного сердца.

Представление, тем временем, продолжалось. Все национальные ансамбли вышли на поле, образовав фигуру — сложный круг, состоящий из множества кругов плотно прилежащих друг к другу. Заиграли первые ноты мелодии «Калинка», и плотные круги стали медленно вышагивать вовне. Расстояния между кругами стали увеличиваться, пока не образовался огромный многослойный хоровод. Символ солнца, символ дружбы народов, в стремительном танце сошлись народы пятнадцати союзных республик. Хоровод был уже во все поле, темп хода его все убыстрялся, а зрители хлопали в такт музыки.

Мелодия сменилась нотами «Песни о Родине», и танцоры, взявшись за руки и высоко подняв их, с благодарностью подошли к трибунам. Трибуны в прямом смысле взорвались в аплодисментах. Сквозь восторженный рев зрителей слышались крики «Бис! Браво! Грацие!». У Макса заложило в ушах. Казалось овации никогда не прекратятся. Зрители аплодировали стоя, приветливо махая артистам. Те, широко улыбаясь, принимали благодарности своему таланту.

Спортивно-художественная программа продолжалась. На арену одна за другой выходили группы гимнастов в спортивных костюмах. Они исполнили ряд упражнений, показывающих олимпийские виды спорта. Стрельба из лука и гандбол, академическая гребля и легкая атлетика, баскетбол и фехтование, хоккей на траве и бокс, парусный спорт и спортивная гимнастика, плаванье и тяжелая атлетика, волейбол и дзюдо, борьба и конный спорт, гребля на байдарках и стрельба, футбол, велоспорт и современное пятиборье. Соревнования в двадцати одном виде спорта ждали впереди спортсменов, прибывших на Олимпиаду.

На арену выбежали дети в костюмах Олимпийского Мишки. Они кувыркались и перекатывались, отбрасывали коленца и радостно улыбались. Следом за ними выбежали мальчишки, держась за игрушечные головы коней на палках и делая скакательные движения. Сделав несколько круговых движений, импровизированная кавалерия выстроилась рядами. Но теперь игрушки отложены в сторону — детские игры закончились. Началась настоящая гимнастика, подготовка чемпионов будущих Олимпиад. Смотрите — они на поле! Сейчас они покажут вам мастерство ловкости. И будущие чемпионы синхронно выполняли сложные упражнения. Следом вышли девочки в ярких платьях с куклами в руках. Они их нянчили, учили ходить и любовались ими. Вот куклы отложены в сторону, и вновь перед зрителями чудеса ребячьей ловкости.

Потом выступали профессиональные гимнасты. Они прыгали на батутах, строили сложные пирамиды и совершали акробатические трюки.

После этого на поле вышли две тысячи атлетов из общества «Трудовые резервы». Близился апофеоз праздника. В центре поля атлеты образовали композицию из пяти олимпийских колец, а по краю поля вдоль Восточной трибуны — четыре гимнастические пирамиды в форме спортивных кубков.

Заиграли первые ноты песни «Старт дает Москва!», и в небо взлетели тысячи разноцветных шаров. Это были последние минуты церемонии открытия Игр.

По беговой дорожке с последним приветствием прошли колонны артистов и атлетов, выступавших на церемонии открытия.

Грандиозное открытие Игр завершилось.

Зрители начали вставать со своих мест и продвигаться к выходу.

— Вот и все, — с сожалением выдохнул Николай посмотрев на Макса.

Макс, потрясенный увиденным зрелищем, последовал за своим спутником к выходу. Они влились в мощный поток уходящих. Макс старался не отставать от Николая, не упуская из виду его широкую спину.

Окружавшие Макса люди шумно, на всех языках и со множеством счастливых эмоций, обсуждали увиденное. В этом гвалте восторженных голосов невозможно что-то разобрать — все слова здесь сливались воедино. Куда бы Макс не посмотрел, он всюду встречал сияющие улыбки и счастливые взгляды зрителей. Но он, впрочем, не обращал на это особого внимания, старательно следуя за своим спутником.

Внезапно кто-то, легонько толкнув его в бок, едва ощутимо наступил ему на ногу и тут же отпрянул. Макс обернулся. Это была миниатюрная девчушка, с двумя косичками золотистых волос и небесно-голубыми глазами, — такие девушки встречаются редко, но неизбежно приковывают любые взгляды, где бы они не появлялись. Макс невольно залюбовался ей.

Та, залившись краской смущения, пробормотала слова извинения на непонятном языке и, одарив Макса очаровательной улыбкой, поспешно скрылась.

Тот повернулся вновь в поисках спины своего спутника. Но ее уже не было видно — Николай уже скрылся в толпе зрителей.

Выйдя на улицу, Макс огляделся, и все также не обнаружив своего знакомого, поспешил к оставленной машине. Но машины там уже не было.

Макс в раздумье походил немного по стоянке, тешась несмелой надеждой, что его случайный друг все-таки вернется. Но того все не было. Вдоволь находившись, Макс, дабы не привлекать к себе лишнего внимания, вышел на набережную Москвы-реки.

Здесь было много туристов.

Найдя свободную скамейку, Макс уселся на нее и вытащил на свет банкноты, те самые, которые по счастливой случайности он вез для своего друга-коллекционера. Он пересчитал их и обнаружил, что является владельцем без малого тысячи рублей — огромного состояния для того времени.

Макс безмятежно откинулся на спинку скамейки, разглядывая проходивших мимо людей и думая чем бы заняться. Немного посидев, он решив перекусить. Встав со скамейки, он побрел в поисках продуктового магазина. Немного пройдя по улице, Макс нашел то что ему нужно — «Гастроном N6» гласила вывеска на одном из зданий.

Он зашел внутрь. В очереди к прилавку стояли несколько человек. Макс стал рядом. Осматривая товар, неловко повернувшись, он задел локтем стоящего впереди старичка с бамбуковой тростью в руке. На голове старичка был аккуратный чарли-чаплиновский котелок.

— Ой, таки не толкайтесь, прошу вас, — возмущаясь воскликнул старичок и успокаивающим тоном продолжил, — сегодня всем хватит, не беспокойтесь. Я узнавал. Да здравствует советский строй!

Макс посмотрел на него, и зачем-то вместо извинений буркнул:

— Я не отсюда, я из будущего.

— Ой, да ну и шо? Вот удивили! А я из Одессы, — с характерным акцентом ответил его собеседник. — Вы так рветесь к еде, что готовы снести с пути все, в частности и меня тоже. Вас шо, в будущем уже и не кормят, неужели коммунизм таки уже наступил? — язвительно спросил старик и, резко отворачиваясь от Макса, снисходительно бросил через спину. — Можете не отвечать.

Очередь продвигалась не так быстро, как бы хотелось Максу, и он стал внимательно изучать заваленные продуктами витрины советского гастронома.

Тем временем, старичок в котелке уже набрал продуктов и сложил их в авоську. Он резко повернулся, со всего маху налетел на Макса, споткнулся и едва не упал.

— Ах, вы еще тут, — с раздражением спросил одессит. — А я думал вы уже убежали отсюда обратно в свое будущее. У нас ведь не так интересно, да? А может вы специально прибыли, чтобы докучать мне? А, впрочем, держите, — протягивая авоську Максу произнес он, — поможите донести продукты. Я думаю мне полагается от вас компенсация за все эти беспокойства.

Одессит представился Максу как Лев Яковлевич. Они вышли из магазина и пошли по солнечной улице в сторону Арбата. Проходя мимо Парка культуры, они увидели большую группу иностранцев, обступивших памятник Ленину и позирующих перед фотографом. За ними внимательно, сцепив кисти рук за спиной, наблюдал парень в спортивной майке с эмблемой Олимпиады на груди. Он стоял невдалеке, в густой тени дерева.

— Усвойте, молодой человек, пока вы еще здесь, — внезапно произнес Лев Яковлевич, обращаясь к Максу. — Это вы мне можете сказать что вы из будущего, да и хоть откуда, мне все равно, я не спрошу вас ни слова. А вот эти люди, — кивнул он в сторону следившего за иностранцами парня, — заинтересуются, и будут спрашивать вас об этом очень долго и старательно. Таки это наша страна, поэтому лучше помолчите — здоровее может быть будете.

Парень повернулся в их сторону, внимательно вглядываясь в Макса, идущего со спутником. Лев Яковлевич двумя пальцами приподнял шляпу в приветственном жесте и парень, убедившись, что все в порядке, вновь повернулся к иностранцам.

Они дошли до трехэтажного дома сталинской постройки, где жил Лев Яковлевич. Поднявшись на второй этаж и зайдя в просторную четырехкомнатную квартиру, старый одессит с порога прокричал:

— Цилечка! Принимай продовольствие и встречай гостя!

В коридор вышла пышногрудая доротная женщина в цветастом платье и только-только закрученных бигудях на еще влажных волосах. Она с недовольным видом окинула Макса с головы до ног.

— Левочка, ты опять кого-то привел, и опять неизвестно кого, — раздраженно, с таким же ярко выраженным акцентом как у Льва Яковлевича произнесла женщина. — Я тебя очень просила выбирать знакомых тщательнее, и не тащить всяких оборванцев с улицы, мы не дом призрения. А вдруг у них блохи, а ведь у нас новые паласы.

Женщина с силой дернула сумку из рук Макса.

— Шо ты говоришь, Цилечка, я выбирал как только мог. Другое дело что выбор был не велик, — ответил ей Лев Яковлевич. — Кстати, познакомься, Максим, наш гость из будущего.

Макс кивнул женщине в знак приветствия. Она резко обернулась, бросив на него холодный снисходительный взгляд.

— Ах, Левочка, твое добродушие доведет тебя не до самого лучшего, — вздохнула она, удаляясь с авоськой на кухню.

— Моя супруга, Циля Марковна, — сказал одессит, обращаясь к Максу.

Лев Яковлевич жестом пригласил своего гостя в рабочий кабинет.

Усевшись в кожаное кресло, стоящее у небольшого столика, Макс осмотрелся. Вдоль стен стояли длинные стеллажи, до самого потолка забитые книгами, на столе были разложены стопки исписанных мелким почерком бумаг, а рядом, на тумбочке, стоял черный дисковый телефон. Вся обстановка в кабинете как бы сама по себе располагала к долгой и вдумчивой работе.

— Итак, вы из будущего? — спросил Лев Яковлевич, усаживаясь рядом и наливая в чашки холодный кофе. — И как там у вас?

— Коммунизм у нас еще не наступил, — ответил ему Макс.

— Вы ведь из капстраны, да? А у нас таки уже наступил, вы посмотрите вокруг — красота… Вам до такого идти и идти, да и что там в этих ваших будущих? Я вам скажу так: рыночная экономика и частная собственность это, конечно, хорошо, одно плохо — когда средства производства находятся в руках паразитов. Вы читали Маркса?

— У нас не читают Маркса. У нас вообще не читают книги. У нас смотрят глупые фильмы, слушают однообразную музыку и следят за примитивными реалити-шоу, — буркнул в ответ Макс.

— Реалити-шоу? — нахмурил лоб одессит. — Я не знаю что это. Читал я как-то в американской прессе, доходящей до меня, о неких шоу с подглядываниями, но это так низко и подло, что я не стал вдаваться в подробности. Для капиталистов нет моральных запретов, их единственный бог — деньги, и они готовы бросить на алтарь этого бога все что угодно. Впрочем, вы об этом знаете лучше меня…

Лев Яковлевич глубоко вздохнул и, отхлебывая мелкими глотками кофе, задумчиво уставился в одну точку.

— У нас «пятая колонна» тоже пытается всячески доказать, что наш строй исчерпал себя, — после некоторой паузы продолжил одессит, — что у нас не развита индустрия развлечений и человек не может безгранично потреблять. Положительные вещи ими категорично замалчиваются. Замалчивается и тот факт, что «пятиколонники» и заведуют развлечениями и снабжением, и то что блага не доходят до обывателя — это их вина в первую очередь. Ох, молодой вы человек, проблема с ними еще серьезнее чем кажется. Вы только посмотрите на этих либералов — сплошь полоумные безумцы с сумашедшим взглядом, им только сидеть в лечебницах, да тюрьмах, где они, впрочем, частенько и бывают.

— У нас таких называют элитой.

— Элитой?! Пф-ф… я знаю, можете мне не говорить, я примерно представляю какая вакханалия творится в ваших странах. Правит тот, у кого больше денег. Но судьба редко дает деньги честным, все больше негодяям. Вот их и называют элитой. Точнее они сами себя так называют.

Лев Яковлевич хотел было продолжить разговор дальше, но его перебила появившаяся в дверях супруга, приглашавшая к столу.

Пообедав чечевичной похлебкой и сочным форшмаком, Макс вместе со Львом Яковлевичем прошли в гостиную. Удобно расположившись на диване у зажженого камина, Макс обратился к своему собеседнику:

— А вы коммунист?

— Я?! — встрепенулся одессит. — Да вы шо! Окститесь, молодой человек, я не настолько убог, чтобы быть коммунистом. Но я вам скажу, что коммунизм меня хоть и не полностью, но устраивает. Он способен принести гораздо меньше вреда обществу, чем все остальное. Выбирайте сами, но я вам скажу, если вы хотите осваивать космос и строить города на Марсе, то это возможно лишь при коммунизме. Капиталистам это не нужно — это не приносит доход. Мало того, если когда-нибудь в далекой галактике будет открыта алмазная планета, они сделают все возможное, чтобы до нее никогда не добрались. И знаете почему? Потому что избыток алмазов насытит весь спрос и обрушит цену на них — таков закон рынка.

Лев Яковлевич вновь глубоко вздохнул и вновь задумчиво уставился в одну точку.

— Ну ладно, мир мне не изменить, — сказал он через некоторое время. — Насколько я понял вы приехали в Москву, чтобы попасть на Олимпиаду, так?

— Ну… да… — растерянно произнес Макс.

— Тогда я вам, с вашего разрешения, немного посоветую — забудьте о политике хотя бы на эти короткие дни. Политика вредит всему, чего касается. Наслаждайтесь праздником спорта, такого больше не будет никогда. У вас есть планы на завтра?

Макс отрицательно покачал головой.

— Тогда я вам, от всего сердца, кстати, подарю билет на стрельбу. Я брал его для Цилечки, но, как оказалось, она терпеть не выносит всех этих выстрелов. Откуда же я знал ее привычки? Мы женаты всего сорок лет.

В кабинете Льва Яковлевича зазвонил телефон и, нехотя поднявшись, он ушел. Его долго не было. Макс смотрел на согревающий теплом огонь и потрескивающие в камине дрова.

Постепенно его сморил сон.

 

День второй: В дыме стрелкового тира. По воде гребного канала

Макс проснулся, когда уже рассвело. Пока он спал, заботливые хозяева накрыли его теплым пледом. Макс встал с дивана.

С кухни доносилось неразборчивый разговор и звон тарелок. Макс вошел на кухню и поздоровался с гостеприимными хозяевами. Циля Марковна, кажется, никак не отреагировала на его приветствие, поспешив скрыться с кухни, перед этим одарив презрительным взглядом нашего героя. Ей как будто было неприятно само присутствие постороннего человека рядом с собой.

— Ах, вы уже таки проснулись, а я думал вы так и будете спать до вечера, — в ответ на приветствие Макса ответил Лев Яковлевич. — Вы знаете, молодой человек, если вы планируете посетить стрельбу, то вам неплохо бы уже поторопиться.

Макс сел за стол. Пока он завтракал, Лев Яковлевич подробно и доходчиво объяснил как добраться до стрельбища «Динамо» в подмосковных Мытищах, где будут проходить соревнования. После этого одессит вручил Максу красочный билет с надписью «Москва 1980. Игры XXII Олимпиады. Пулевая стрельба».

Затем Лев Яковлевич проводил нашего героя до остановки, усадил на электричку и сказал на прощание:

— Вечером обязательно заходите к нам, мы таки вас будем очень ждать.

Конечной станцией была платформа «Динамо». Стрельбище располагалось недалеко отсюда, за высокими кронами деревьев.

Макс выбрался из электрички. Шел мелкий дождь. Такой мелкий, почти неощутимый, что это был и не дождь вовсе, а крохотные капельки воды, распыленные в воздухе. Говорят, что в такой дождь стрелять одно удовольствие — капли совсем не мешают, а вот витающая в воздухе пыль оседает, и видимость становится значительно лучше.

Пройдя сквозь широкую аллею и предъявив билет, Макс нашел тир, где будут проходить соревнования по стрельбе; дисциплина — произвольный пистолет. Дальность стрельбы — 50 метров. Проходя мимо стрелковых мест, Макс обратил внимание на мишени. С такого расстояния они кажутся совсем крохотными, и по величине кажутся не больше окружности, образованной большим и указательным пальцами в известном жесте «о'кей».

Тир был забит до отказа. Операторы делали последнюю настройку видеокамер, подыскивая нужный фокус съемки. Фотографы перебегали с места на место, выбирали удобный ракурс и спорили друг с другом на разных языках. Зрители уже были на своих местах, с нетерпением ожидая открытия соревнований. Сегодня разыгрывался первый комплект медалей Московской Олимпиады, и казалось вся журналистская братия собралась именно здесь.

Макс нашел свое место свободным. Раздавшийся из репродуктора голос объявил о начале соревнований, предлагая спортсменам занять стрелковые места.

К своим площадкам стали выходить спортсмены. Тридцать три стрелка из девятнадцати стран сегодня разыграют между собой первый комплект олимпийских наград.

Комментатор по очереди представил всех стрелков. Спортсмены, услышав свое имя, кивком головы или взмахом руки молча приветствовали зрителей. Советский Союз представляли двое — Александр Мелентьев и Сергей Пыжьянов, располагавшиеся друг от друга на расстоянии пятнадцати метров и разделенные несколькими стрелковыми местами.

Все спортсмены уже стояли на своих местах, одели шумозащитные наушники и теперь внимательно ожидают команды на старт.

«Соблюдайте тишину! Keep silence!» перед трибунами ходил человек с поднятой табличкой, призывающей к тишине — никакие посторонние шумы не должны отвлекать участников от соревнования.

Раздалась команда зарядить оружие. Спортсмены уверенными, отточенными до профессионализма движениями загнали пули в пулеприемники. Начался обратный отсчет.

«Три, два, раз. Старт!».

Стрелки подняли оружие.

Вот и все. Соревнования начались. Предстартовой лихорадке здесь больше не место. Лишь только стальные нервы, острый глаз и холодный расчет позволят сделать выстрел, достойный олимпийского чемпиона.

Трибуны замерли в ожидании первого выстрела. Никто не смеет проронить ни слова, ни звука — все взгляды прикованы к спортсменам. Лишь изредка раздаются тихие щелчки фотоаппаратов.

Даже здесь, на зрительских трибунах чувствуется напряжение спортсменов. Стрелки стоят в неподвижных позах с поднятыми пистолетами в руках, сейчас их внимание полностью сконцентрировано на мишенях. Идут последние секунды прицеливания.

Напряжение растет до предела. Выстрел! Первый выстрел Московской Олимпиады!

Затрещали щелчки фотоаппаратов. Фотографы стараются запечатлеть исторический момент. Спортсмены взглянули в зрительные трубки, оценивая собственные результаты.

Выбитые стрелками очки отобразились на электронном табло. В целом, стрелки отстрелялись неплохо, тем не менее эмоции первого выстрела дали себя знать — лишь немногие попали в заветную «десятку».

Подошло время второго выстрела. Спортсмены вновь зарядили пистолеты. Возбуждение первого выстрела сходит на нет — умение сдерживать эмоции является важнейшим качеством стрелка — малейшее волнение, едва заметное дрожание руки или чрезмерная напряженность неизменно приведут к неудачному результату.

Итоги второго выстрела немного лучше первого, но говорить о стабильном отрыве кого-то из участников еще слишком рано.

Стрелки заряжают пистолеты третий раз.

Меткий выстрел и отличный результат зависят от четких и последовательных действий стрелка: изготовки, прицеливания, задержки дыхания и спуска крючка. Спортсмены тратят годы тренировок, доводя свои действия до профессионализма и автоматизма.

Еще один выстрел. Особенности выступления каждого из спортсменов проявляются уже явно. В этом виде спорта кто-то предпочитает производить выстрел сразу, а кто-то тянет до последнего, спуская крючок в последние секунды отведенного времени.

Еще выстрел, и уже можно составить промежуточные итоги. Из стрелков, представляющих Советский Союз только Александр Мелентьев входит в первую десятку, набрав равное количество очков с румынским спортсменом. Они делят четвертое и пятое место. На первом, втором и третьем месте с равными результатами расположились спортсмены из Болгарии, Италии и Чехословакии.

Еще выстрел, и опять очень удачный.

Судя по результатам, спортсмены идут очень плотно. В десятке сильнейших находятся также стрелки из ГДР, Венгрии и Коста-Рики, делящие между собой шестое, седьмое и восьмое места. На девятом и десятом месте — спортсмены из Польши и Перу, также набравшие равное количество очков.

Стрелки перезаряжают оружие, готовясь к следующему залпу. Расслабляться еще очень рано — любой неудача откинет на позиции вниз и даже может навсегда лишить надежд на призовое место. В любом случае, до самого последнего выстрела неизвестно кто будет олимпийским чемпионом — такова главная интрига пулевой стрельбы, фаворит здесь запросто может стать аутсайдером.

Выстрел, — и спортсмены вновь становятся на изготовку. Меткость стрельбы самым прямым образом зависит от неподвижности оружия. Спортсмены очень серьезно относятся к поиску такой изготовки, которая обеспечила бы наибольшую устойчивость и стабильность тела стрелка и оружия.

Звучит следующий выстрел.

При стрельбе из пистолета, согласно правилам стрелкового спорта, применим только один вид изготовки — только стоя, со свободно вытянутой рукой. Спортсмен сам во время тренировок подыскивает для себя наиболее подходящую позу, при которой его нервная энергия и физические силы расходуются наиболее экономно. При этом поиск наиболее выгодного варианта может продолжаться довольно долго. Но итогом становятся олимпийские рекорды, а этот результат стоит всех затрат.

Еще выстрел, и Александр Мелентьев вырывается вперед — последние выстрелы у него были лучше, чем у других спортсменов. За ним с отставанием в два очка следует финский спортсмен. Другой советский стрелок отстает от лидера соревнования, но отстает ненамного, на три очка, и у него есть все шансы догнать Мелентьева.

Спортсмены становятся на изготовку. Хорошо видно, что позы спортсменов, в которые они встают, схожи друг с другом общими чертами, и тем не менее в деталях резко отличаются между собой. В любом случае цель у всех одна — занять такую позу, которая обеспечила бы точное прицеливание.

Следующий выстрел был также удачным практически у всех спортсменов.

Прицеливание. Самая сложная часть успешного выстрела. Самая сложная потому что невозможно добиться абсолютной неподвижности оружия. Со стороны это незаметно, но оружие постоянно находиться в состоянии колебания. И особенно трудно стрелкам из пистолета, которые держат оружие на вытянутой руке. Буквально десятые доли миллиметра- и пуля выбивает совсем не желаемый результат.

Еще один выстрел. Спортсмены снова заряжают оружие, лидер стрелковой гонки уже это сделал, и сейчас прицеливается для следующего выстрела. Видно как он плавно опускает руку, корректируя прицел. Сейчас его главная задача — расположить точно на одной линии вершину мушки, прицел и точку прицеливания, то есть ту заветную «десятку». Очень осторожно прицеливается Александр Мелентьев. Выстрел. Есть! Точно в центр! Еще десять очков добавляет он в свою копилку.

Еще одним залогом успешного выстрела является задержка дыхания. Во время прицеливания, как и во время самого спуска крючка дышать нельзя. Смещение оружия во время дыхания неизбежно приведет к плачевному результату. Поэтому во время прицеливания дыхание задерживается, и стрелки после каждого выстрела делают глубокие вдохи, восстанавливая его. Особенно заметно это по спортсмену из Ирландии, который прицеливается довольно долго и производит выстрел в последние мгновения отведенного времени.

Еще один выстрел, и Александр Мелентьев отрывается далеко вперед. Следующий за ним спортсмен из Финляндии отстает на восемь очков — огромный отрыв для стрелкового спорта. Сергей Пыжьянов находится на третьем месте, разделяя его со стрелком из Германии. Шансы на победу у советских спортсменов высоки, и возможно кто-то из них и станет олимпийским чемпионом.

Выверенные до автоматизма движения при выстреле заканчиваются спуском крючка. Пуля вылетает из ствола и стрелку остается наблюдать за собственным результатом. Фаза наибольшей устойчивости, — так называемое плато устойчивости, — это очень кратковременный отрезок времени. Стрелок нажимает на спусковой крючок именно в этой фазе, стараясь не упустить ее.

Спортсмены уже зарядили оружие и сейчас становятся на изготовку. Стрелок из Румынии показывает не самый лучший результат. Возможно это и связано с тем, что он выстрелил не в фазе наибольшей устойчивости. Он произвел выстрел позже обычного, когда устойчивость уже была утеряна.

Вообще, при стрельбе есть такой психологический аспект как боязнь результатов. И после каждого выстрела, когда спортсмены смотрят на собственный результат, каждый из них реагирует по-разному. Кому-то плохой результат помогает собраться, словно окатывая ушатом холодной воды, как, например Александру Мелентьеву, первые выстрелы которого были не самыми удачными, и который сейчас является лидером гонки.

И наоборот, меткие начальные выстрелы могут ввести в эмоциональный раж, и о хороших результатах придется забыть. Яркий пример — болгарский спортсмен, входивший в тройку лидеров вначале сейчас находится на седьмом месте, а чехословацкий и итальянский спортсмены даже не входят в первую десятку.

Еще один выстрел. Спортсмены советской стрелковой школы показывают очень хорошие результаты. Александр Мелентьев вообще показывает образец стрельбы, выбивая одну десятку за другой. В последних трех раундах он из тридцати выстрелов он выбил всего шесть девяток. Остальные у него были десятки. Следом за ним, с отставанием в девять очков следуют германский и финский спортсмены.

Начинается финальная часть соревнований. Тройка лидеров уже сформировалась, и если результаты выстрелов будут сравнимы с предыдущими, именно они разделят между собой золотую, серебряную и бронзовую медали.

Готовятся стрелки к следующему выстрелу. Спортсменами уже сделано по пятьдесят выстрелов, и усталость от постоянного поднятия пистолета и постоянной концентрации на мишенях дает себя знать. Финальная часть соревнований самая эмоциональная, поэтому здесь может случиться все что угодно.

Звучит выстрел. Стрелки снова заряжают оружие. Тренеры спортсменов очень напряженно наблюдают за соревнованием — за годы тренировок они со спортсменами образуют одну семью, поэтому неизвестно кто сейчас больше переживает — спортсмен или его тренер. Стрелкам во время выступлений вообще волноваться нельзя, поэтому, наверное, тренер.

И еще один выстрел. Александр Мелентьев уверенно отстаивает свое лидерство. Он сейчас вообще образец спокойствия — уверенно, одну за другой выбивает десятку за десяткой. Ах, нет — попалась девятка. Но Мелентьев при таком большом отрыве от соперников может себе позволить слегка расслабиться.

И вновь звучит выстрел. Финальная часть соревнований требует специальной тренировки. Между тем, даже самая лучшая имитация не может создать эмоциональное напряжение реального финала. Лишь регулярные выступления на соревнованиях могут научить стрелка подавлять собственные эмоции.

Снова раздается звук выстрела. В тире, где сейчас происходят соревнования, воздух уже стал сизым от пороховых газов. Спортсмены, уже давно привыкшие к запаху пороха, совершенно не обращают на это внимания. Сейчас они заряжают свои пистолеты. Очень неплохо отстреливается болгарский спортсмен — он вошел в тройку лидеров, оттеснив стрелка из Финляндии, и сейчас он находится на третьем месте.

Сейчас прозвучит последний выстрел. Трибуны замерли в томительном ожидании. Спортсмены напряженно сосредоточенны. Сейчас все их внимание свелось к оружию, прицелу и мишени. Весь остальной мир для них сейчас не существует. Предельно осторожное прицеливание. Выстрел!

Последний выстрел соревнований прозвучал.

Секунды перед отображением результатов на табло кажутся вечностью. Еще мгновение, и желтые цифры сменяются. Чемпионом становиться Александр Мелентьев!

Первая золотая медаль!

Первый Чемпион Олимпиады!

Первый мировой и олимпийский рекорды!

Александр выбил пятьсот восемьдесят одно очко, поставив тем самым двойной рекорд- мировой и олимпийский, — этот результат не сможет превзойти никто в течении более тридцати лет. Чемпион смотрит на итоговые результаты, удовлетворенно покачивает головой, принимает поздравления тренера, и они вместе уходят в комнату отдыха.

Макс вышел из тира. Соревнования по стрельбе закончились. Через некоторое время будет награждение медалистов, где репортеры сделают фотографии, которые навсегда войдут в историю олимпийского движения.

Макс же тем временем пошел к станции. Сюда уже подтягивались зрители соревнований, оживленно обсуждая прошедшие стрельбы. Кто-то говорил, что некоторым из спортсменов не хватало выдержки. Кто-то доказывал, что на результаты повлиял мелкий дождик. Но все сходились в едином мнении, что олимпийский чемпион показал сегодня чудеса чудеса меткости, ни разу не выйдя за пределы девятки.

Макс сел в подъехавшую электричку и поехал в сторону центра. Возвращаться в квартиру приютившего его одессита не хотелось, и Макс решил погулять по советской Москве.

Он вышел на широкий бульвар. Это был один из знаменитых бульваров Москвы — солнечный, утопающий в зелени и радостных улыбках гуляющих пар, это было одно из тех мест, куда приходят отдохнуть от городской суеты.

На московских бульварах можно встретить разных людей. Разных возрастов, профессий, социальных положений и увлечений. Сюда приходит каждый.

Здесь неизменные пары влюбленных, трепетно держатся за руки и бросают друг на друга нежные взгляды. Они шагают очень осторожно и медленно, у самого края тротуара, чтобы невольный прохожий случайно не нарушил их хрупкой идиллии.

Вот новоявленный ухажер, с едва пробившимся пушком усов, с начищенными до блеска ботинками, ослепительно белоснежной сорочкой и прилизанными волосами стоит у бронзового памятника. В его в руках букет алых гвоздик, он беспрестанно посматривает на часы и постоянно всматривается в лица в надежде скорее увидеть свою возлюбленную.

А вот молодые модницы, взявшись за руки, вальяжно ступают по брусчатке. Они одеты по всем законам новейших журналов красоты, на них широкие брюки-клеш, отороченные снизу трехкопеечными монетами, туфли на огромных подошвах и шикарные прически, ради которых они не один час сидели в парикмахерской. Жертвы красоте принесены, и сейчас, высоко подняв голову, они упиваются обращенным к ним восхищением.

А им навстречу идут не менее модные юноши. На них лакированные туфли, с загнутыми носами, для которых часами надо стоять, прислонив ноги к стенке; их длинные челки, а-ля «ливерпульская четверка», сползают им на глаза; и еще у них неизменно расстегнутые пуговицы на модных рубашках-поло. Обе компании модников идут навстречу медленно, еще издали завидев друг друга, но едва поровнявшись, они не бросят даже косой взгляд в сторону, как будто они и не заметили существование другой компании. Но как только прошли, они обязательно обернуться, чтобы удостовериться тому впечатлению, которое произвели друг на друга.

Молодые мамы с колясками и без, сидят на лавочках, обсуждая женские заботы и делясь домашними проблемами. Недалеко, на лужайке, под их совместным бдительным присмотром, играют разных возрастов дети. Веселый смех, беготня и радостная суматоха сопровождают эти игры. Вот один из сорванцов полез на дерево, чтобы спасти маленького черного котенка, жалобно мяукающего высоко наверху. Еще секунду назад этот котенок стрелой забрался на дерево, удирая от этого самого сорванца. А сейчас мама мальчугана вскочила со скамейки, чтобы снять с дерева самого непослушного ребенка.

Вот шумной кучкой у фонтана собрались московские студенты. Они весело хохочат, рассказывая друг другу смешные истории из студенческой жизни и тихо поют, под еле слышные переборы гитары. Ссорятся и тут же мирятся, заводят новые знакомства и влюбляются, братаются и клянутся не забывать друг друга, как принято в международном обществе московского студенчества. К ним подходит новая группа студентов, и они приветствуют друг друга радостными возгласами.

А вот еще одна пара влюбленных, стараясь укрыться от посторонних взглядов, нашла скамейку в самом дальнем и тенистом углу. Ласкаясь и прижимаясь друг к другу, им бы сейчас больше всего хотелось оказаться в уединении. А рядом с ними, словно чувствуя их желание, уселся старик и, делая вид что читает развернутую едва не на метр газету, ловит каждое ихнее слово, может быть вспоминая те времена, когда он был сам также молод.

Макс прошелся по скверу, и вышел с другой стороны прямо напротив закусочной. Решив, что неплохо бы слегка подкрепиться, он зашел внутрь. Заказав несколько бутербродов с колбасой и стакан горячего крепкого чая, Макс уселся за свободный столик.

— Пс-с-с, здорова, паренек, дай-ка один бутер, — к Максу за стол подсел долговязый сухопарый человек с бегающими глазками.

Макс пододвинул к нему тарелку с бутербродами.

— Надо же, смотри-ка не пожалел, — одним разом откусил полбутерброда долговязый. — Слышь, че, на Олимпиаду хочешь попасть? У меня билет как раз есть на академическую греблю, посмотришь как правильно загребать.

Макс согласно закивал головой.

— Только я те бесплатно не дам, не надейся, — оглядываясь по сторонам и уминая уже второй бутерброд сказал долговязый. — Пять рубликов. Согласен?

Макс снова согласно закивал головой. Долговязый положил на стол двойной тетрадный лист, слегка приподняв его, и показывая что там действительно находиться билет на соревнования. Макс взял билет, и осторожно, чтобы долговязый не заметил всю сумму, вытащил пятирублевую бумажку, положив ее в тетрадный лист.

Воровато оглядываясь, долговязый схватил лист, быстро вскочил из-за стола и бросил Максу:

— Если еще билеты нужны будут, придешь на Тишинскую блошку, спросишь Долговязого Джонни, — с этими словами, уцепив еще один бутерброд, долговязый стремительно скрылся в дверях.

Макс спрятал билет в карман и встал из-за стола. Сейчас его путь лежал на гребной канал, расположенный в Крылатском районе Москвы — именно там пройдут соревнования по гребле.

Добравшись до гребного канала, Макс занял место, согласно купленному им билету. Посмотреть соревнования по академической гребле пришли посмотреть двадцать тысяч зрителей.

Скоро начнутся квалификационные заезды. Соревноваться будут мужчины. Длина дистанции — два километра.

К оранжевым буйкам, отграничивающим линию старта, подъехали первые пять лодок. Эли лодки — длинной сигарообразной формы. Экипаж каждой из них состоит из двух гребцов. Команды Франции, Болгарии, СССР, ГДР и Болгарии сейчас будут бороться за звание самого быстрого судна.

Спортсмены взялись за весла, ожидая команды на старт. Легкий ветер гонит мелкую рябь по поверхности воды. Трибуны замерли в ожидании начала гонки. «Старт!» прозвучал голос судьи, и судна рванули вперед, мощно рассекая водную гладь.

С самого старта германский экипаж уверенно вырывается вперед, выигрывая драгоценные секунды у других участников соревнований. За ним следуют советские спортсмены. Очень красиво и технично спортсмены гребут веслами.

Следует сказать что данный вид гребли получил название академической именно благодаря быстроходным лодкам, на которых проводятся соревнования. Эти лодки и зовутся академическими судами. В данном гонке спортсмены используют суда типа клинкеров.

Суда проходят отметку в один километр, и все также германский экипаж уверенно держит лидерство. Со вторым местом пока не все ясно — советские спортсмены идут практически вровень с югославскими соперниками, нос в нос.

Это парная гонка, и сейчас успех экипажа в целом зависит от умения каждого спортсмена. При работе в команде важны слаженные действия, момент начала и окончания гребка у каждого гребца должен быть одинаков. Хорошо видно как спортсмены синхронно загребают веслами. Такая отлаженная синхронность и является одним из успехов популярности данного вида спорта среди зрителей. Просто приятно смотреть.

В этом заезде блестяще побеждают спортсмены из ГДР, оторвавшись от ближайшего преследователя на десять секунд. За ними идет экипаж из Югославии, и СССР только на третьем месте.

Еще четыре лодки подъехали к линии старта. На этот раз за первое место будут соревноваться экипажи Испании, Польши, Чехословакии и Великобритании. Звучит команда на старт, и спортсмены начинают свой путь к победе. Примерно одинаково идут экипажи, явных лидеров пока нет. Но нет и явных отстающих.

Очень большие физические нагрузки испытывают гребцы во время соревнований. Скорость судна и выносливость гребца взаимосвязаны. Чем более вынослив спортсмен, чем лучше развита его мускулатура, тем более сильные гребки может он совершать. А значит и более эффективно может преодолеть сопротивление воды и ветра.

Отстают от лидеров соревнования экипажи Испании и Чехословакии, причем отстают на довольно солидное время, и скорее всего догнать лидеров им уже не получиться. Ну а спортсмены из Польши и Великобритании являются несомненными лидерами заезда. Первое и второе места они разделят между собой.

Напряженная борьба разворачивается между лидерами гонки, сборная Великобритании вырывается ненамного вперед. Польские спортсмены выкладывают все силы. Остаются последние метры перед финишем. Есть! Англичане празднуют победу. В общем это и понятно, победить для них было делом чести — Англия является родиной академической гребли.

Закончились соревнования двоек, и сейчас готовятся к старту спортсмены-одиночки. Соревнуются они в маленьких гоночных лодках, именуемых скифами. В первом заезде одиночек будут соревноваться спортсмены из Бразилии, Франции, Кубы, Греции и Великобритании.

Судья дает старт и скифы начинают движение вперед. Отлично видно, что спортсмены используют разную технику гребли. И порою даже очень сильно различающуюся. Если в команде спортсмен вынужден подстраиваться под другого члена команды, то здесь абсолютная свобода. Именно здесь чувства и представления о том как надо грести воплощаются в технику.

Больше половины пути уже пройдена, лидирует пока спортсмен из Великобритании. Сейчас ему главное сохранить темп гонки. За ним с небольшим отставанием грек. Ну и на третьем месте — бразилец, с отставанием почти двенадцать секунд, тут уже ни о каком втором месте, а тем более о первом говорить не приходится. Только если не случиться что-то непредвиденное.

Впрочем, спортсмены достигли финиша, ничего непредвиденного так и не случилось. Англичанин отстоял честь своей страны.

Готовятся спортсмены к следующему заезду. Сейчас будут выступать спортсмены ГДР, Болгарии, Швеции, Чехословакии и Финляндии. Вот, гребцы уже на старте, ожидают команды судьи. Сборная ГДР в академической гребле прекрасно выступает в соревнованиях, дает себя знать превосходная подготовка германской спортивной школы.

Звучит команда «Старт!» и спортсмены начинают заезд.

Особо стоит сказать о гребце из Финляндии. Профессионализм его виден сразу — как только была дана команда на старт, он резко вывел свою лодку вперед. Это — Пертти Карппинен, олимпийский чемпион прошлых игр, прошедших в Монреале. Он завоевал золотую медаль в одиночной гонке, обойдя двух германских спортсменов, причем одного из ГДР, другого из ФРГ. Кроме того, Карппинен является чемпионом мира по академической гребле. Чемпионат проходил год назад на живописном озере в югославском городе Бледе, и Карппинен выиграл золотую медаль, и все также в заезде одиночек.

Выиграть у такого профессионала другим участникам гонки будет очень сложно. Он идет по третьей дорожке, или, как говорят в гребном спорте, по третьей воде, и сейчас является лидером гонки. За ним идет спортсмен из ГДР, видно как он старается хотя бы догнать Карппинена, но пока у него ничего не получается. На целый корпус обгоняет финский спортсмен немца, и твердо держит эту дистанцию.

У Карппинена очень большая поддержка на трибунах. Зрители скандируют его имя, вдохновляя того на победу. Разумеется, он не может подвести своих болельщиков, даже второе место для него будет расцениваться как поражение.

За свои успехи в спорте Карппинен, в прошлом году, признан лучшим спортсменом Финляндии.

Все больше наращивает преимущество финский спортсмен. Он использует нехитрую победоносную тактику — брать лидерство с первых же отрезков дистанции, и в дальнейшем лишь не давать приблизиться к себе.

Но Карппинен не спешит форсировать скорость. Идет в своем привычном темпе, хотя уже скоро финиш. Германский спортсмен наоборот, наращивает скорость, пытается сократить расстояние между собой и Карппиненом. Финн, кажется, реагирует на это совершенно спокойно, он прекрасно понимает что обогнать его уже невозможно, и, возможно, дает шанс немцу сделать отставание не таким обидным.

Трибуны скандируют поддержку лидеру гонки. Близятся последние отрезки дистанции. Финиш! Пертти Карппинен выигрывает заезд! Зрители взрываются громом оваций. Трибуны приветствуют короля скифа! Чуть позже, проходя финишную гонку одиночек, он вырвет победу из рук советского и германского гребцов, положив в свою копилку спортивных достижений еще и олимпийское золото Москвы.

Завершает сегодняшнюю регату гонка восьмерок. Это самая эффектная гонка в плане зрелищности. Здесь соревнуются внушительные по размерам лодки, своего рода линкоры академической гребли, их длина около двадцати метров.

Спортсмены уже находятся на старте. В каждой лодке по девять человек — восемь гребцов и один рулевой. За первое место будут бороться команды Венгрии, Польши, Болгарии, Великобритании и СССР. Звучит команда на старт. Лодки начинают свой путь к олимпийскому финишу.

Темп гребли в восьмерках очень быстрый, скорость впечатляющая — больше двадцати километров в час. Очень быстрый был старт, лодки СССР и Великобритании резко оторвались от других команд, и сейчас соревнуются между собой. Польский экипаж на третьем месте, и отстает почти на полкорпуса.

В гонке восьмерок используются академические суда только распашные, то есть каждый спортсмен гребет одним веслом. Весла здесь длиннее и тяжелее, чем в парных, где гребут двумя веслами. Оно и понятно — вес восьмерки порядка ста килограмм, и чтобы сдвинуть такую махину с места нужны приличные усилия.

В гонке побеждает советская команда, всего на три секунды обойдя англичан.

Во втором заезде восьмерок будут участвовать экипажи из четырех стран, это Австралия, Чехословакия, Куба и ГДР.

Надо сказать, что на прошлой Олимпиаде в Монреале команда ГДР показала высокие результаты в академической гребле. Девять золотых медалей увезли германские спортсмены, так и хочется сказать что это чисто немецкий вид спорта.

Тем временем звучит команда на старт, как и следовало ожидать немцы вырываются вперед с первых же отрезков дистанции. Но что это — с кубинской лодкой что-то не так, спортсмены вдруг перестали грести, и дают какие-то знаки тренеру. Легкая поломка.

Звучит звук рынды, призывающей остальных участников вернуться на старт. В это время техники устраняют поломку у кубинской восьмерки. Вновь дан старт, и вновь впереди спортсмены из ГДР.

Очень профессионально и слаженно гребут немцы. Еще более технично работает их загребной, и похоже что конкурентов у них здесь нет. Очень высокий темп взяли немецкие спортсмены, порядка сорока гребков в минуту, сразу видна высокая подготовка спортсменов.

Причем гребля в восьмерках очень сильно отличается от других видов академической гребли. Чтобы попасть в восьмерку надо не просто хорошо грести, надо грести превосходно, к тому же обладать недюжинной физической силой. Также умение работать в команде и чувствовать ритм гребли имеет далеко не последнее значение. Спортсмены в восьмерках образцово развиты в физическом плане.

Да и вообще, гребля — это спорт, где задействованы практически все мышцы тела, и если человек хочет получить фигуру древнегреческого атлета, то ему прямая дорога в академическую греблю. Это самый простой и эффективный способ добиться желаемого результата.

Германская команда проходит половину пути, и все также конкурентов у них даже не намечается.

В середину, в так называемое «машинное отделение» любой восьмерки, входят самые сильные спортсмены. Их задача — принять и усилить волну загребного, тогда лодка скользит быстро и мягко, а не рывками, как это часто бывает у неквалифицированных спортсменов.

В гонках восьмерок очень многое зависит от рулевого. Именно рулевой держит лодку строго по курсу, следит за соперниками, ну и подбадривает спортсменов. Также подсказывает загребному ситуацию на воде, и при необходимости дает ему команды. Рулевой — часть экипажа и также участвует в распределении медалей.

Вместе с тем гонка приближается к финишу. Лидируют все также немцы. За ними идут чехословаки, потом австралийцы. И на последнем месте, с огромным отрывом, в тридцать секунд, идут кубинские спортсмены, явно что на их результате сказалась та роковая стартовая поломка.

Последние метры дистанции. Немцы побеждают в этой гонке.

На сегодня это был последний заплыв. Впоследствии олимпийская регата Москвы закончится для восточно-германских спортсменов несомненным триумфом — из четырнадцати золотых медалей они выиграют одиннадцать.

Макс, выйдя из ворот гребного канала, направился к станции метро. Уже вечерело, и он решил поехать к хозяевам, столь любезно приютившим его.

— Что же так долго, молодой вы человек? Мы с Цилечкой уже было начали волноваться, — встретил его одессит.

Макс обратил внимание на несколько внушительных дорожных чемоданов, стоящих перед входной дверью. И как бы отвечая на его вопрос, Лев Яковлевич продолжил:

— Мы с моей Цилечкой собрались в Одессу. Сегодня. А точнее уже сейчас, так что вы вернулись очень вовремя. Поможете нам донести эти чемоданы до вокзала.

— Вы поедете на поезде? — спросил его Макс.

— Ах, ну зачем же. Мы доплывем на белоснежном пароходе до Нижнего Новгорода, потом самолетом до самого Черного моря. Ну а там где море, там вечно юная Одесса, мечта любого романтика. Мы едем из-за Цилечки, — понизив голос до шепота сказал одессит, — знали бы вы как она сильно скучает по одесским пирсам. А вернемся мы как раз к закрытию. А может быть и не вернемся, вы знаете, из Одессы так трудно куда-то уезжать. Впрочем, давайте уже присядем на дорожку.

Макс, отозвавшись на приглашение, удобно расположился в красном замшевом кресле. Лев Яковлевич сел на старинной фактуры стул, стоящий перед журнальным столиком, и стал проверять документы.

— Та-акс, ну вроде все на месте, — удовлетворенно отметил одессит, и вновь снизив голос продолжил, — ну и не только из-за Цилечки мы туда едем. Мне должны привезти прессу из Америки, я ее периодически изучаю. В последнее время, на волне успехов нашей страны, там особенно много появилось последователей Бесноватого из Винконсина. Вы ведь таки знаете об этих ужасных поисках красной крамолы, инициированных этим неграмотным бакалейщиком с отбитой на ринге головой? Я обязательно дам вам почитать, — он хотел продолжит еще что-то, но в дверном проеме показалась его супруга, показывая на часы.

— Но я совсем забыл, вы и так из будущего, вам это неинтересно, — с язвительной усмешкой закончил Лев Яковлевич, вставая со стула.

Циля Марковна, увидев Макса пробурчала: «Ах, это опять вы, сколько уже можно вас видеть, у меня будет от вас мигрень» и, демонстративно развернувшись к нему спиной, вышла на лестничную площадку. Макс взял чемоданы, оказавшиеся не такими тяжелыми. Лев Яковлевич аккуратно запер замки и громко постучал в соседнюю дверь. На стук вышел старый мужчина. Отдав ему ключи на хранение, Лев Яковлевич вместе с Максом вышли из дома подошли к такси, которое должно было их довезти до речного вокзала.

Они приехали к Северному речному вокзалу. У причала был пришвартован огромный четырехпалубный пароход дальнего плавания «Климент Ворошилов». На верхней палубе в белоснежной форме стоял капитан, осматривая прибывающих на теплоход пассажиров. На палубе ниже стоял матрос в бескозырке и кричал в рупор, предупреждая что пароход скоро отправляется.

Макс занес чемоданы в каюту Льва Яковлевича.

— Ну что, если вы не улетите к себе в будущее, и если мы успеем вернуться, милости к нам просим к нам в любое время, — пожимая руку Максу в прощальном приветствии произнес одессит.

Циля Марковна пренебрежительно хмыкнула в ответ на такую гостеприимность своего супруга. Макс сошел с трапа, и через некоторое время пароход, издав несколько протяжных гудков, отплыл от причала.

Макс остался один. Если, конечно, не считать тех незнакомых ему людей, слоняющихся по своим делам по пирсу. Осмотревшись, он подошел к красочному объявлению на стенде, приглашающему принять участие в прогулке на теплоходе по Москве-реке.

Недолго думая, Макс взял билет в находящихся неподалеку кассах Мосречфлота и направился к небольшому прогулочному теплоходу.

Взойдя по трапу, он сразу направился на открытую верхнюю палубу. Здесь стояла стойка бармена. Темнокожий бармен, позируя перед пассажирами, показывал чудеса барменского искусства. Под заводные ритмы сальсы, он ловко крутил бутылки, жонглировал шейкерами и показывал разные трюки и фокусы. Улыбаясь белозубой улыбкой, он проворно разливал напитки по треугольным бокалам на высокой ножке и благодарил своих зрителей на испанском языке.

Макс взял один бокал и уселся на одно из удобных кресел, стоявших рядами на палубе. За бортом тихо плескалась вода, и на город медленно надвигалась ночь. С берега доносился веселый смех гуляющих по причалу пар, в прибрежных домах загорались одно за другим окна, а легкий ветерок уносил обжигающий зной дня, принося ему на смену освежающую ночную прохладу. Послышалась команда капитана, приказывающего отдать швартовы, и пароход медленно поплыл в путешествие по Москве-реке.

 

День третий: Сражения на олимпийских коврах

После ночной прогулки на теплоходе Макс чувствовал себя отдохнувшим и заметно посвежевшим. Сейчас он неспешно шел вдоль набережной, любуясь встречающим новый олимпийский день городом.

По Москве-реке плыли туристические пароходы, где гостям Олимпиады рассказывали об истории Москвы и России. Первые лучи солнца, пробиваясь сквозь каменные джунгли многоэтажек, золотили речные воды. Первые троллейбусы, еще без пассажиров, ехали своими маршрутами по пока еще пустынным улицам. Навстречу Максу попадались редкие прохожие, спешащие по своим делам. Подметальные машины чистили дорожное полотно от грязи, а вслед за ними поливочные машины омывали водой.

Макс шел по набережной, глубоко вдыхая влажный и прохладный воздух. Скоро, в течении часа-двух, этот воздух вновь накалится под лучами жаркого солнца.

Все чаще стали попадаться навстречу прохожие, все больше машин стало появляться на трассе, и все выше всходило солнце, согревая воздух своими теплыми лучами. Какой-то молодой художник расположился с мольбертом у самого края набережной, зарисовывая открывающийся отсюда вид огромную арену Лужников. Макс остановился за спиной молодого живописца, следя за его талантливой кистью и стараясь не отвлекать того своим присутствием.

Вдруг, невдалеке, послышался топот бегущих ног. Одновременно с этим Макса обогнала машина центрального телевидения с операторской камерой, снимающей дорогу.

Макс обернулся. По трассе бежала нестройная разноцветная толпа людей в спортивных костюмах. Завидев Макса, из толпы отделилась девушка-мулатка с черными как смоль волосами, и, подбежав к нему на чистом английском крикнула:

— Бежим Олимпийскую милю! — схватив Макса за руку, она потянула его за собой.

Макс осторожно, стараясь не растянуть непривычные к бегу мышцы резким стартом, медленно побежал вслед за девушкой. Та бежала рядом и беспрестанно тараторя подзадоривала Макса. Вместе с ними Олимпийскую милю бежали несколько десятков человек. В основном здесь бежали американцы, в кепках цветов звездно-полосатого флага. Кроме них здесь были узкоглазые бегуны, вероятно японцы, весело кричащие друг другу что-то на своем непонятном языке. Также, некоторые бегуны держали в руках канадские, французские, турецкие и норвежские флаги.

Это было настоящий забег дружбы — его участники бежали, не стремясь добежать до финиша первыми. Некоторые из них, взявшись за руки вдвоем, втроем, и даже вчетвером, далеко позади, отстав от основной массы, они бежали такой веселой и дружной компанией.

Попадавшихся на пути прохожих криками и жестами бегуны призывали присоединиться к своему забегу, и те, широко улыбаясь, бежали вместе с ними. С каждым пройденным десятком метров группа бегущих росла все больше и больше, пока не превратилась в довольно-таки внушительную массу. Недалеко впереди показалась финишная лента, и кто-то ее уже пересек.

Толпа бегущих остановилась, на всех языках поздравляя друг друга с финишем. Макс глубоко дышал, пытаясь отдышаться, — для него такие нагрузки были отнюдь не привычны.

К нему подошла та самая девушка-мулатка.

— А ты хорошо бежал, — с улыбкой глядя Максу в глаза, она обратилась к нему.

— Ага, спасибо, — ответил он, — а это что было?

— Ты не знаешь? — удивленно приподняла брови девушка. — Это Олимпийская миля дружбы, против бойкота Олимпиады нашими правительствами. Кстати, я Моэма.

Она деликатно протянула Максу руку ладонью вниз. Тот мягко пожал ее, и хотел было представиться, но девушка вдруг резко вырвалась и быстро скрылась в толпе. Макс недоуменно посмотрел ей вслед, поразившись такой резкой переменой, как вдруг почувствовал какой-то предмет у себя на ладони. Это был клочок бумаги, запись на котором гласила: «Моэма Лонкопан, Олимпийская деревня, 20.00».

Макс, довольно хмыкнув, спрятал записку в карман. Посмотрев вокруг и убедившись что окружающим нет до его записки никакого дела, он стал обдумывать дальнейшие действия.

Он решил съездить на Тишинский рынок к Долговязому Джонни за билетами.

Уже на подходе к рынку слышался шум и гвалт, так характерный для этих мест. Блошиные рынки подобные Тишинскому всегда были местом скопления всевозможных спекулянтов. Здесь можно было найти совершенно необычные товары для советского рынка, и люди со всех концов страны стекались сюда за дефицитным товаром. Так и сейчас, среди длинных рядов торговых палаток плотным хаотичным потоком сновали огромные массы посетителей. Продавцы во весь голос предлагали свой товар, а покупатели, придирчиво осматривая предлагаемое, вступали в торг, стараясь сбить и без того завышенную цену. Здесь запросто могли обобрать или обмануть, заходя сюда, следует держать ухо востро и следить за своими карманами, чему наш герой и последовал.

Пройдя по рынку и небрежно осмотрев товары, он подошел к стоящей в самом конце палатке, в которой была выставлена всевозможная электроника. Продавец, видя что его товаром заинтересовались, обратился к Максу:

— Что смотришь, интересно? Только для тебя есть уникальное предложение — радиоприемник, перепаенный в обход «глушилок». Будешь «голоса свободы» слушать. Ну как, берешь?

— Спасибо, я уже наслушался, — ответил Макс.

— Не наш, чтоли? — с каким-то брезгливым презрением спросил продавец.

Макс неопределенно покачал головой.

— Ну если не наш, тогда на, бери мишку, будет песни тебе петь, — продавец вытащил из-под прилавка плюшевого олимпийского медвежонка, и нажал ему на нос. Откуда-то изнутри игрушки послышалась, приглушенная слоями плюша, песня «Старт дает Москва!». — Все олимпийские песни знает, будешь только батарейку менять. Ноу-хау. Сам придумал. Весь вечер вчера паял. Всего-то пятнадцать рублей. Берешь?

Макс сразу же вытащил требуемую сумму и, довольный покупкой, обратился к торговцу:

— Где мне найти Долговязого Джонни?

Продавец, видя радость покупателя и поняв, что за игрушку можно было просить больше, недовольно переспросил:

— Ты сам-то кто будешь?

— Студент, — ответил Макс.

— Калинарного техникума? — съязвил продавец. — Тогда сам найдешь. У «шашлыка» на площади ищи, — потеряв интерес к разговору, он повернулся к следующему покупателю.

Макс вышел из ворот рынка. После такого гвалта и толкучки, даже шумные московские улицы кажутся образцом тишины и спокойствия. Он направился к Тишинской площади.

Под самым памятником русско-грузинской дружбы, называемым «шашлыком» из-за своей характерной формы, собралась компания молодых людей. Они обступили паренька, который держал в руках новехонький кассетный магнитофон «SONY».

— Только сегодня из Японии пришел, — хвастаясь приобретением рассказывал он.

Макс, поднявшись на носках, старался высмотреть в толпе Долговязого.

— Пс-с-с, паренек, здорово. Не меня ищешь? — кто-то настойчиво дернул Макса за локоть.

Макс обернулся. Это был Долговязый Джонни.

— Мне тут передали, что будто рыщут тут по мою душу. Смотрю — ты, значит повезло. На этот раз. — Долговязый нервно осмотрелся по сторонам. — Билеты нужны?

— Да, — подтвердил Макс.

— Тогда пойдем отсюда, сейчас эта шантрапа себе патруль накличет.

Они отошли от памятника в густые заросли высокого кустарника.

— На, выбирай, — протягивая пачку билетов, перетянутых черной резинкой, сказал Долговязый.

Макс взял в руки разноцветные билеты.

— Сколько за все? — спросил он.

— Все хочешь взять? — искренне удивился Долговязый. — Цена та же — пять рубликов штучка, тут двадцать штук. Тебе как крупному покупателю скидка будет, — Долговязый сделал какие-то хитрые движения пальцами, изображая подсчет в уме. — Короче, девяносто девять целковых.

— Идет, — Макс обернулся вполоборота, желая незаметно отсчитать нужную сумму.

Долговязый деликатно отвернулся. Когда сумма была отсчитана, Макс передал Долговязому несколько купюр. Тот в ответ отдал Максу пачку билетов и, порывшись в карманах, добавил к ним юбилейный рубль с отчеканенной на нем эмблемой Олимпиады.

— Держи, развлекайся, — бросил напоследок Долговязый, и куда-то поспешно скрылся.

Макс сел на скамейку и стал просматривать только что купленную пачку. Он внимательно изучал каждый билет, пока не встретил нужный. Первые соревнования, на которые он мог пойти вскоре должны были начаться. Это были соревнования по греко-римской борьбе. Значит сейчас его путь лежит в спортивный комплекс ЦСКА.

Он пошел к находящейся неподалеку автобусной остановке.

Краем глаза, уже садясь в подъехавший автобус, он заметил как к компании молодых людей стоявших у памятника мерным шагом подходили двое милиционеров. Макс повернулся в ту сторону, заинтересовавшись что будет дальше, но автобус уже отъехал от площади.

Уже на подходе к спорткомплексу Максу начали попадаться таблички, информирующие о том, что соревнования по борьбе будут проводиться в Дворце спортивных единоборств, расположенном на территории спорткомплекса. Пройдя по указателям, Макс нашел искомое здание. Еще издалека он заметил большую очередь у входа.

Чуть вдалеке, осадив специально огороженную площадку, столпились журналисты — сейчас сюда должны был приехать автобусы со спортсменами. Макс прошел внутрь здания.

На пропускном пункте у него предельно вежливым тоном попросили предъявить билет. «Совсем забыл!» пронеслось в голове Макса. Он достал пачку билетов и, найдя нужный, протянул контроллеру. Тот цокнул от зависти, увидев обладателем какого богатства является Макс. Впрочем, Максу было не до хвальбы — сейчас он спешил к трибунам занять свое место.

Он занял место на самом верху, прямо в середине ряда. Отсюда было прекрасно видно все что происходит на желто-красных кругах борцовских ковров. Ведущий поприветствовал собравшихся, и, после краткой вступительной речи, объявил соревнования открытыми.

К борцовским местам вышли первые пары спортсменов. Сирия-Болгария, Венгрия-Афганистан, Греция-Польша — такова расстановка борцов по странам. Судья представил атлетов, они пожали друг другу руки. Бой начался.

Спортсмены становятся в борцовские стойки. Приемы, уловки и хитрости, — сейчас победа каждого борца зависит от его опыта и усердия в тренировках. По возможности использования тактических приемов борьба намного опережает какие-нибудь шахматы. А разработка стратегии боя напоминает самые умодробительные планы древних полководцев.

Рывок вперед. Бросок. Триумф. Борец из Венгрии празднует победу. Его соперник лежит на лопатках. Меньше полутора минут длилась их схватка.

Соперник первого победителя не смог удержать равновесие и упал на ковер. Он оказался недостаточно опытным, хоть и боролся как воин.

Стоять на одном месте, тянуть время или уклоняться от брошенного вызова в греко-римской борьбе запрещено. У борцов есть на выбор два основных действия — атака или контратака. Еще есть защита. Но как показывает практика, лучшая защита это нападение.

Тем временем судья засчитывает победу болгарскому спортсмену. Его соперник вел себя очень пассивно, пытаясь уклониться от битвы.

Все внимание зрителей приковано к борьбе греческого атлета. Его соперником оказался олимпийский чемпион прошлых Игр. Это поляк, завоевавший золото Монреаля. Победить чемпиона будет очень непросто.

Чемпион Монреаля владеет прекрасной техникой и искусной стратегией борьбы. Он ловко разыгрывает многоходовые комбинации и обходит грека по набранным баллам. Греческий атлет, в свою очередь, отвечает резкими контратаками, сразу же отыгрывая потерянное преимущество. Поляк решает перенять тактику грека. Если хочешь победить врага — мысли как он, действуй как он. Поляк уходит в контратаки.

Близится финал поединка. Борцы заметно устали. Польский спортсмен теряет хватку, его силы практически на исходе. Грек замечает слабость противника. Из последних сил он бросается вперед. Захват. Обратный захват. Арбитр поднимает его руку. Стилианос Мигиакис- так зовут победителя. Грек побеждает по очкам.

К коврам выходят следующие борцовские пары. Сейчас начнутся соревнования в первой наилегчайшей весовой категории. Мексика-Румыния, Болгария-Финляндия, Венгрия-СССР — каждая страна выставила по одному из своих лучших спортсменов.

Арбитр дает команду на старт. Спортсмены становятся в борцовские стойки. Борьба началась, и румынский спортсмен сразу же пытается провести сложный переворот. Не получается. Противник вовремя отреагировал на его действия контратакой.

В паре Финляндия-Болгария однозначно берет инициативу в свои руки финский борец. Проводя резкие быстрые атаки, следующие одна за другой, он загнал противника в глухую оборону. Финн быстро набирает баллы.

В данной весовой категории победа спортсмена зависит больше от ловкости и техничности, нежели от силы. Одновременно и пассивность спортсменов здесь значительно меньше, чем соревнованиях более тяжелого веса. Там продумывается каждое движение, исходя из веса и мощи каждого спортсмена. Здесь же девиз проще — вперед в атаку, пока противник в раздумье.

Румыну удается положить на лопатки своего оппонента. Одна из его атак, наконец, принесла свой результат. Арбитр оповещает зрителей о победе, и спортсмены удаляются в комнату отдыха.

На коврах соревнуются еще две борцовские пары. Борьба разворачивается жаркая, особенно в паре с советским спортсменом. Никак он не может вырвать те нужные для победы десять очков — его противник успешно контратакует.

Наконец звучит финальная сирена. Арбитр оглашает победителей. Советский спортсмен побеждает по очкам.

Начинается следующий круг соревнований. Сейчас будет борьба в полулегком весе. К коврам выходят борцовские пары. Югославия-Венгрия, Греция-СССР — борцы готовы. Старт.

Внимание зрителей приковано к греческого и советского спортсменов. Борец из СССР, экс-чемпион мира, прославленный своей защитой. Против него чемпион Европы — тот самый Стилианос Мигиакис, блестяще победивший золотого медалиста Монреаля. Бой будет жарким и изнурительным.

С самого начала советский борец ушел в глухую оборону. Грек занял выжидательную позицию, изредка проводя атаки, пытаясь нащупать слабые места в защите. Советский спортсмен не дает вывести себя из устойчивого положения, снова и снова выставляя опорную ногу по направлению движения атаки грека.

Зрительские трибуны ликуют, выкрикивая слова поддержки своим спортсменам. Зрелище действительно захватывающее — сошлись борцы одинаково высокого мастерства. Советский спортсмен остается непоколебимым как скала, и все приемы грека остаются безрезультатными.

Борцовские поединки — это не просто увлекательное зрелище. Это древняя техника воспитания отважных и сильных воинов. В ней воспитывались смелость, ловкость, хитрость — все те качества, которые нужны воину на поле битвы для того чтобы выжить самому и сохранить родную землю. Поэтому равнодушных к этому виду спортивных единоборств не было никогда.

Тем временем греческий борец все также пытается нащупать брешь в обороне противника, но все также безрезультатно. Грек просто обязан победить в этом соревновании. Победа для него — это не просто показатель мастерства, это дань своей Родине, где соревнования по борьбе достигли своего величия.

Начинается второй период схватки. Советский спортсмен отстает по очкам, видно что он начинает нервничать. Греку только это и нужно, — он проводит одну атаку за другой, и все больше набирает баллы. Напряжение растет. Последняя атака. Нырок. Коронный прием — скручивание. Защита пробита. Противник повержен. Звук финальной сирены. Грек побеждает в схватке.

Во другой паре победил спортсмен из Венгрии, и именно с ним встретиться греческий борец в финале. Сейчас же судья объявляет о начале соревнований в полутяжелой весовой категории. Куба-Франция, Швеция-Австрия, Финляндия-ГДР — спортсмены попарно выходят к борцовским местам. Традиционное рукопожатие спортсменов. Схватка началась.

Следующий этап развития, а точнее возрождение этого вида спорта, начался во Франции. Тогда борьба стала настолько популярной, что стали появляться борцы-профессионалы, показывающие свое мастерство на аренах. Цель схватки — положить противника на лопатки, что, впрочем и произошло только что на арене. Шведский спортсмен тушировал австрийца, то есть прижал того лопатками к ковру.

Победитель и побежденный удаляются в комнату отдыха, соревнование продолжается дальше. Чем большую популярность получал этот вид спорта, тем больше он совершенствовался. В каждой стране привносили в технику что-то свое. Финны изобрели броски с поворотом, турки — перевороты обратным захватом. Этот боевой спорт объединял борцов разных стран и народов. Каждый хотел показать свою силу и превосходство над противником.

Тем временем в паре Финляндия-ГДР побеждает германский спортсмен. Им одержана чистая победа, его противник сейчас отдыхает на ковре, лежа на лопатках.

Борец из Восточной Германии только что доказал, что в греко-римской борьбе побеждает только сильнейший и только в честной открытой борьбе. Болевые приемы, действия ногами или подножки запрещены. Используется только верхняя часть туловища, и только на ближней дистанции. Цель — вывести противника из равновесия.

Что и произошло с французским спортсменом. Кубинец, проявив достаточную ловкость, вывел того из равновесия. Сейчас борьба между ними происходит в партере, то есть лежа. Доминирует, разумеется кубинец. Он проводит серию приемов, уверенно набирая баллы. Француз отчаянно сопротивляется. Звучит сигнал окончания схватки. Арбитр оглашает победу кубинца.

Соревнования следующего круга. Финальная схватка. Греция-Венгрия. Победитель станет Чемпионом. Трибуны ликуют, приветствуя своих любимцев.

Старт. Борцы сошлись в схватке. Ни один из них не обладает преимуществом. Силы спортсменов равны. Видно сильное напряжение борцов. Рельефные мышцы перекатываются под кожей. Вот-вот каждый из них готов ринуться в атаку, но в самый последний момент передумывает, и вновь ждет удачного момента. Нервы на пределе. Кто же будет атаковать первым? Неясно. Никто из борцов не хочет идти в атаку.

Судья дает предупреждение обоим спортсменам.

По сути, данное предупреждение должно расшевелить борцов, мотивировать их на атаку. Но оба спортсмена вновь ушли в глухую защиту. Борцы знают возможности друг друга, знают технику соперника. Грек отменно владеет скручиванием — приемом эффективным, но крайне сложным. После проведенных боев, когда усталость дает себя знать у него нет уверенности за результативность данного приема.

Звучит второе предупреждение судьи. Оба борца понимают, что после третьего можно прощаться с золотой медалью.

Сейчас кто-то должен идти в атаку, но вновь все та же унылая пассивность пронизывает схватку. Видно, что не только усталость, но и огромное психическое напряжение сковывает мышцы спортсменов. Каждый понимает, что противник очень силен и профессионален. Любой выпад запросто может быть обращен против атакующего, быть последним и решающим. Звание Чемпиона — слишком большая ставка, — слишком большой риск потерять его из-за неосторожной ошибки.

Близятся последние минуты поединка. Кто-то должен атаковать, найти дополнительные силы, идти на сближение, усилить давление и раздавить оппонента. И грек нашел такие резервы. В самый последний момент он бросается в атаку и сминает своего соперника. Гул оваций заглушает звук финальной сирены. Грек победил. Стилианос Мигиакис — новый герой древней Эллады. Золотая медаль возвращена на родину борьбы.

Арбитр поздравляет Чемпиона, и трибуны дружно скандируют имя победителя.

Объявляется о начале последнего, заключительного на сегодня круга. Соревнования в супертяжелом весе. Это будет битва титанов. СССР-Ливан. Борцы, слегка поигрывая мышцами выходят к борцовским коврам. Хлопок от их рукопожатия отчетливо слышен даже на самых последних рядах. Звучит сигнал на старт.

Советский Союз представляет Александр Колчинский — король туше, — он может положить на лопатки любого. Легенда отечественной борьбы, он завоевал золотую медаль прошлой Олимпиады. Здесь нет соперников равных ему. Московская Олимпиада для него — лишь подтверждение статуса Чемпиона.

И он подтверждает свой статус. Его соперник уже лежит на лопатках, не продержавшись и двух минут. Колчинский триумфально вскидывает руки, принимая овации зрителей. Судья объявляет соревнования оконченными.

Макс вышел из ворот спорткомплекса и пошел куда-то по яркой от лучей солнца улице. Стараясь выбирать тенистые местечки, он шел вдоль стен домов, прячась от косых лучей палящего солнца.

Он шел, любуясь красочными пейзажами олимпийской Москвы, как вдруг из арки одного из домов внезапно выскочила чем-то сильно разъяренная женщина. Она хищно осмотрелась по сторонам и едва завидев Макса, схватила его за рукав и быстро потащила во двор.

Макс опешил от такой грубой наглости. Он резко дернул руку, пытаясь вырваться и даже сгоряча сказал женщине несколько совсем нелицеприятных оборотов, которые, может быть, говорить вовсе бы и не стоило. Но в том возмущенном состоянии, в котором находился наш герой, сдерживать себя было довольно сложно, и поэтому подобное поведение ему вполне простительно.

В самой середине просторного двора было какое-то многочисленное собрание. Целая толпа людей, стараясь перекричать друг друга, вела жаркий спор. Женщина, едва завидев эту толпу, чтобы не упустить едва уже не вырвавшегося Макса, завопила:

— Я нашла! Нашла его!

К ним тут же подбежали с десяток людей. Макс начал вполне всерьез опасаться за собственную безопасность. К нему подошел невысокий коренастый мужичок, внимательно осмотрел и после этого задумчиво изрек:

— Нет, не этот. Тот совершенно другой был. Чуть толще и чуть старше.

Толпа тут же потеряла интерес к Максу. Он облегченно выдохнул.

— Что, парень, не играешь концерты? — откуда-то со спины раздался бодрый стариковский голос.

Макс обернулся. За деревянным столом сидели двое пожилых людей. Перед ними были разложены костяшки домино. Один из игроков, седовласый старик, весело улыбаясь смотрел на Макса.

— Раскинем олимпийскую партейку? — подбрасывая костяшки спросил он.

— Я не играю, — ответил ему Макс.

— Ну как знаешь.

Старик начал раскладывать следующую партию. Его партнер, пожилой южанин с цветастой тюбетейкой на макушке, с интересом разглядывал Макса.

— Сам-то откуда будешь? — внезапно спросил он.

— Мордовия, — отрешенно ответил Макс.

— Мордовия? Хм… знаю, знаю, — поглаживая подбородок, словно что-то вспоминая, сказал южанин, — бывал я там. Края у вас такие дикие, страшные, дремучие, куда не посмотришь везде лес… Но и в лес, бывало мечтаешь сходить в радость, да нельзя, конвой не пускает. Лучшие годы жизни моей остались в мордовских лагерях… — старик уставил тоскливый взгляд куда-то вдаль.

— Ты, Али-баба, давай не отвлекайся. И человека не стращай своими подвигами, — отвлек его от воспоминаний седовласый.

Али-баба, так звали южанина, взял в руки костяшки.

— А это что за митинг? — кивнул в сторону сборища людей Макс.

— Это? — седовласый исподлобья взглянул на толпу. — А это у нас Челентано нарисовался. По случаю Олимпиады приехал. Единственный концерт в Москве, и только у нас, в местном клубе. Только вот завклубом деньги собрал, а музыканта все нет. А он авансом все отдал. Как раз в твоем духе, Али-баба, да? Тоже заезжий «гастролер», — старик весело и громко захохотал, абсолютно не стесняясь своего смеха, обнажая ряд золотых зубов.

Макс понимающе кивнул головой и, попрощавшись, вышел со двора. Он прошел через арку и оказался в смежном дворике, утопающем в зелени раскидистых деревьев. «Хм… еще заблудиться не хватало» мелькнула мысль в голове Макса и, развернувшись, он уже было пошел обратно.

— Слышь, парнишка, сигаретки не будет? — остановил его чей-то голос.

На ограде сидел парень с гитарой в руках, его мрачный потухший взгляд был уставлен куда-то в середину тропинки.

— Не курю, — резко ответил ему Макс.

Парень, все с таким же безутешным взглядом, меланхолично покачал головой.

— А ты что такой невеселый? — сделал к нему шаг навстречу Макс.

— А что тут веселиться. Видел что в соседнем дворе твориться? Меня ждут.

— Так это ты, выходит, людей обманул? — Макс весело усмехнулся.

— Ничего я не обманул! — с обидой в голосе вскрикнул парень. — Я им хотел радость доставить, заодно и себе гитару новую купить. Аванс взял, гитару купил, а Челентано — вон в кустах болтается. Братишка мой меньший взял бабины, раскрутил и как новогодние гирлянды по деревьям развесил. А новые дефицит, понимаешь, где я их найду сейчас?!

Парень с досадой плюнул и вновь уставил пустой взгляд куда-то в неопределенную точку.

— Олимпиаду твой брательник праздновал? — широко улыбнулся Макс, оглядывая деревья, увешанные магнитной лентой. — Не боись, есть у меня одно место, да и деньги тоже имеются. Так что твой дебют еще состоится. Пойдем, давай.

Парень с удивлением и радостью посмотрел на Макса. В его глазах теплилась надежда.

— Правда? Тогда пошли быстрее, — резко вскочил парень.

Они старательно обошли двор, где собралась толпа желающих отловить незадачливого музыканта. Сейчас их путь лежал к Тишинскому рынку.

Добравшись до рынка, они стремглав вбежали в ворота. Внутри никого не было. Рынок был пуст. Только в дальнем углу шаркал метлой из березовых прутиков дворник.

— Опоздали, — чуть не плача сказал музыкант.

Макс мрачным взглядом окинул рынок. Внезапно в тени палаток показалась фигура Долговязого Джонни. Макс поспешно подбежал к нему.

— Нужны катушки с песнями Челентано, — на одном дыхании, без приветствия выпалил Макс.

— Тихо-тихо, не напирай. Мой рабочий день окончен, так что баста, приходите завтра. А это кто? Хвост с собой привел? — кивнул головой в сторону гитариста Долговязый.

— Даешь записи или нет? — оборвал его Макс.

— Не даю. — огрызнулся Долговязый. — Нету у меня такого товара. И никогда не было. С такими запросами тебе не сюда надо. В ДК Горбунова иди. Есть там один, Буба-армянин зовут. Найдешь, он всегда там. — с этими словами он скрылся где-то за палатками.

Макс и его путник отправились к Дому Культуры. По пути они представились друг другу, нового знакомого Макса звали Юрий.

— Ты не подумай чего, я людей обманывать не хотел, вышло так просто, — зачем-то начал оправдываться Юрий.

— Не думаю я ничего, сейчас достанем записи и состоится твой концерт, Челентано, — с усмешкой ответил ему Макс.

Они сошли на остановке и по зеленой аллее направились к виднеющемуся зданию Дома Культуры. Они вышли на широкую площадь перед зданием.

— Закрыто, — разочарованно произнес Макс, дергая ручки главного входа.

Юрий тоже дернул ручки, в несмелой надежде что Макс ошибся и, показав на группу молодых людей, толпившихся в дальнем углу площади произнес:

— Пойдем у металлюг спросим.

Это были неформально одетые парни и девушки в рваных джинсовых куртках, штанах с огромными заплатками и взъерошенными залакированными торчавшими во все стороны волосами. На Макса с его спутником, кажется, не обратили совершенно никакого внимания. Только один парень окинул их презрительным взглядом, и то только потому что подходя его неуклюже задели.

Молодые люди плотным кольцом обступили парня в темных дымчатых очках, который сидел на скамейке и как раз доигрывал последние аккорды про «Сладкую N».

— И еще одна песня из недавно записанного альбома. Специально для тебя, крошка, — гитарист слегка приспустил очки и подмигнул стоящей рядом с ним девушке. Та игриво улыбнувшись, послала ему воздушный поцелуй.

— Где найти Бубу-армянина? — обратился Макс к стоящему рядом с ним парню, на джинсовой куртке которого зачем-то были рядами наколоты сотни булавок.

Тот меланхолично жуя жвачку окинул Макса с головы до ног.

— Буба-армянин, не то грузин, не то лезгин? В каморке посмотри. С торца обойдешь, там дверь есть.

Макс кивнул ему в знак благодарности. От сидящего на скамейке парня раздались первые слова песни. Макс узнал ее, это была песня Майка Науменко «Дрянь».

Было видно что Юрий хочет остаться и послушать импровизированный концерт, но Макс потянул его за локоть.

— Тебе надо, не мне, — сказал Макс.

Юрий обреченно вздохнул. Они обошли здание и нашли ту самую дверь. Громко постучавшись, они зашли внутрь. Навстречу им вышел невысокий человек с непропорционально вытянутым лицом.

— Слюшаю вас, — с кавказским акцентом резко произнес он.

— Нам нужен Буба-армянин, — ответил ему Макс.

— Я Буба-армянин, настоящий лезгин, натуральный грузин. Слюшаю, — все так же резко повторил Буба.

— Срочно нужны записи песен Челентано, — на одном дыхании выпалил Юрий.

— Срочно не получиться, заказов много. Приходи через неделю, да, может через две, а лучше через три. Очень быстро разбирают, — Буба развернулся к ним спиной, явно не собираясь больше продолжать разговор.

— Долговязый Джонни сказал у тебя всегда все есть, — бросил ему в спину Макс.

Буба остановился и в сомнении почесал затылок.

— Долговязый много болтает. Ну ладно, так и быть, жди, — после некоторого раздумья сказал он, и куда-то скрылся.

Макс осмотрелся. Они стояли посреди куч театрального реквизита. Юрий, внимательно присмотревшись, вытащил на свет какую-то пыльную фетровую шляпу.

— Так я буду еще больше похож на Челентано, — примеряя шляпу сказал он.

Макс весело рассмеялся. Юрий открыл рот, чтобы еще что-то сказать, но услышав приближающие шаги, передумал. Он быстро спрятал шляпу себе за спину.

Показался Буба, в его руках была катушка с магнитофонной лентой

— Вот, двадцать пять рублэй, — сказал он.

— У меня нет столько, — помрачнел Юрий.

Макс вытащил нужную сумму, и передав ее Бубе, забрал катушку.

— Спасибо, — поблагодарил Макс.

— Спасибом сыт не будэшь, можэшь Долговязому свои благодарности пэрэдавать, — буркнул ему в ответ Буба, давая понять что их присутствие здесь уже излишне.

Выйдя из Дома Культуры, Макс отдал катушку с записью Юрию. Тот аккуратно взял ее кончиками пальцев и нежно прижал ее к себе, боясь выронить. Они пошли к автобусной остановке.

Уже приехав на место, не доходя до арочного прохода, Юрий вдруг остановился.

— Стой, надо принять образ, — он нахлобучил шляпу, достал из кармана солнечные очки, взял под мышку гитару и, широко улыбаясь, вошел во двор.

«Бонжур! Хеллоу! Чао!» на разных языках стал кричать приветствия Юрий. Накаленная от гнева толпа, едва завидев в проходе неудачливого музыканта тут же бросилась к нему. Макс подумал что тому новоиспеченному Челентано сейчас придется туговато.

— Мой самолет слегка задержался, но я уже здесь! Я уже отпустил свой лимузин, и буду играть для вас весь вечер! — продолжал источать приветствия Юрий. Толпа обступила его плотным кольцом — каждый хотел посмотреть на живого Челентано. Даже старики бросили свое домино и подошли поближе, близоруко щурясь, рассматривая его.

Сквозь толпу поклонников к Юрию с трудом пробился коренастый мужичок, по-видимому завклубом и, приложив ладонь к его уху, начал что-то ему говорить. Юрий согласно закивал головой и завклубом громко крича «Расступитесь! Дорогу таланту!» увел того куда-то вглубь двора. Толпа пошла вслед за ними. Макс старался не отставать, ему уже было интересно что будет дальше.

Несколько раз завернув по аллее, они дошли до невысокого кирпичного здания. Люди остановились перед двухстворчатыми дверьми, громко требуя открыть их. Макс краем глаза заметил как Юрий с завклубом проскользнули в маленькую еле заметную дверцу. Он пошел вслед за ними.

Войдя внутрь, Макс оказался в святая святых — за кулисами сцены. Невдалеке находились Юрий с завклубом, о чем то негромко говорившие. Юрий обернулся и увидел Макса. «Мой главный концертмейстер» сказал он, переставляя Макса. Завклубом в знак приветствия кивнул головой и помчался открывать двери.

Юрий в это время колдовал с аппаратурой. Он уже приладил катушку на внушительного вида магнитофон «Маяк» и сейчас регулировал громкость звука на огромных колонках, стоящих на сцене.

— Значит так, — закончив с настройкой, обратился он к Максу, — знаешь как этим пользоваться?

Макс отрицательно покачал головой. Последний раз он видел такой магнитофон еще в детстве, да и то когда его уже выносили на свалку.

— Понятно. Значит слушай план. Завклубом объявит начало концерта, я поприветствую зрителей, потом нажмешь вот эту кнопку, — Юрий показал Максу куда ему следует нажать. — Нажимай сильнее, смотри не подведи меня.

Было видно что Юрий очень сильно волновался. За занавесом уже слышался гул зрителей. Показался весь раскрасневшийся завклубом.

— Ну что, Челентано, готов?

Юрий дал знак, что все в порядке. Завклубом скрылся за занавесом. Гул в зале стих.

— А теперь, в честь Московской Олимпиады, специально для нас будет выступать именитый итальянский певец Адриано Челентано! — донеслось из-за занавеса.

Юрий сделал глубоко вздохнул и шагнул за занавес. Зал буквально взорвался от аплодисментов.

— Я очень рад выступать сегодня перед вами, очень рад видеть улыбки на ваших лицах, давайте начнем концерт!

Макс нажал кнопку пуска. Катушки плавно закружились, и из динамиков раздались лирические аккорды песни «Soli». «Только я, только ты» пел Челентано. Макс осторожно заглянул за занавес. Юрий сидел на стуле и усердно изображал игру на гитаре, стараясь открывать рот когда звучали слова, но все больше у него получалось просто улыбаться зрителям. Те завороженно смотрели на него, ловя каждый аккорд песни. Некоторые женщины уже промокали носовыми платками уголки глаз.

Довольно усмехнувшись, Макс сунул руки в карманы. Он с удивлением вытащил на свет записку, которую дала ему утром мулатка. «Вот те раз!» мелькнуло в голове Макса. Он посмотрел на часы. До назначенного времени оставалось минут тридцать. «Еще успею!» подумал он, и стремглав выбежал из клуба.

Олимпийская деревня располагалась среди пустырей, далеко от центра Москвы. По периметру она была обнесена высоким трехметровым забором. Макс решил обойти его в поисках входа. Заворачивая за угол, Макс практически лбом в лоб столкнулся с двумя милиционерами в белой парадной форме. Те пристальным изучающим взглядом осмотрели его с головы до ног.

— Hello! I go to entrance, — Макс изо всех сил изобразил иностранный акцент.

Милиционеры заулыбались, старательно изображая приветствие, и один из них на ломаном английском объяснил что вход будет как раз за следующим поворотом. Макс поблагодарил их за информацию и поспешил скрыться. «Фу-ух, еще легко отделался» с облегчением подумал он.

Около входа его уже ждала девушка. Еще издалека завидев его, она обрадованно подбежала навстречу и, крепко взяв за руку, провела на территорию Олимпийской деревни.

За высоким забором был как будто другой мир. Здесь повсюду были сверкающие эмблемы Олимпиады, олимпийские кольца светились разноцветными неоновыми огнями, дома были украшены красочными гирляндами; всюду куда ни глянь, взгляд натыкался на играющую яркими цветами иллюминацию. Казалось здесь царил вечный праздник. Так оно и было, для проживания спортсменов были созданы идеальные условия отдыха и развлечений. Простому человеку попасть сюда было практически нереально и Макс уже начинал чувствовать себя не в своей тарелке.

Мулатка, казалось прочитала его чувства, и весело рассмеявшись потащила его к одному из домов. Они поднялись на лестничную площадку. Из распахнутой настежь двери квартиры доносились звуки громкой болтовни и веселого смеха. Войдя внутрь, Макс увидел семерых девушек, сидевших кругом на полу просторной комнаты. Они были одеты в пестрые платья, какие обычно носят в тропиках.

Девушки, завидев Макса, весело защебетали, и уволокли в свой круг. Они говорили по-испански, и Макс ничего не понял из их разговора. Он вопросительно посмотрел на свою спутницу. Та, обратившись к своим подружкам, сказала несколько слов на испанском. Они мгновенно переглянулись друг с другом, и стали быстро, взахлеб, перебивая друг друга говорить Максу:

— А ты из СССР? А мы из Пуэрто-Рико. Знаешь где это? Нас не хотели пускать на Олимпиаду. Интриганы из США провели бойкот, а наши к ним присоединились. Но мы все равно приехали. У вас всегда тут так красиво?

Макс уже начал теряться в этом потоке информации и бесконечных вопросов. Видя напор своих подружек, мулатка резко вскрикнула что-то на испанском языке. Девушки тут же замолчали, обиженно надувшись и еле слышно пробурчали ей в ответ: «Ты, Моэма, всегда такая».

Видя неприятное напряжение, Макс достал медвежонка, которого он купил на рынке, и нажал ему на нос. Раздались веселые звуки песни. Девушки, издав крик восхищения, дружно захлопали в ладоши.

— Это вам от олимпийской Москвы и от меня лично, — протягивая им мишку сказал Макс. — Чтобы память об этом времени навсегда осталась с вами.

Девушки наперебой бросились к Максу, стараясь поцеловать его, или хотя бы крепко обнять в знак дружбы. Мишка переходил из рук в руки. Каждая хотела его потрогать, нежно прижимая к груди и осматривая со всех сторон. Девушки откуда-то достали широкополое сомбреро и одели его мишке на голову. «Теперь это будет наш тропический мишка-олимпиец, он будет лучшим спортсменом на Карибских островах» со смехом сказали они.

— Внизу начинаются танцы! Пойдемте танцевать! — раздался звучный голос Моэмы.

Вся шумная компания понеслась вниз, где на огороженной площадке уже собирались спортсмены из разных стран мира. Еще один день соревнований позади, и сейчас можно себе позволить расслабиться перед следующим этапом. Атлеты собирались большими шумными группами, в которых громко и наперебой рассказывали друг другу курьезные случаи из собственной спортивной жизни. Особое внимание было приковано к новоиспеченным чемпионам, завоевавших первые золотые медали Москвы. Их слушали, ловя каждое слово, им дарили восхищенные взгляды, в них влюблялись и их ревновали. Здесь они были самыми желанными гостями.

Макс подошел к барной стойке, чтобы взять какой-нибудь коктейль и пойти послушать интересную историю из жизни спортсменов. Не успел он улыбнуться подошедшей одновременно с ним к стойке девушке, как внезапно подлетевшая Моэма, схватила его за локоть.

— Пойдем, пойдем танцевать! — крикнула она Максу.

Они понеслись к танцплощадке. Здесь, под мерцание разноцветных огней и зажигательные ритмы музыки, весело отплясывали мужчины и женщины всех национальностей и рас. Моэма втащила Макса в самый эпицентр этой бушующей массы. Макс старался не пропустить не одного движения своей партнерши, так заводно она двигалась. Глядя на ее пластичные движения, соблазнительные движения бедрами и игривые формы, казалось что она дышит музыкой, впитывая ее в себя и воплощая в своей технике танца.

Ритмы сменяли друг друга один за другим. Следующим был медленный танец. Макс нежно обнял свою спутницу за талию, изо всех сил стараясь попадать в ритм, не показать свою неуклюжесть, а главное — случайно не наступить девушке на ногу. Моэма положила свою тонкую руку на плечо Максу, вплотную прижалась к нему грудью и, с желанием посмотрев в его глаза, она поцеловала его в губы…

 

День четвертый: Гибкость и пластика

Лучи утреннего солнца пробивались сквозь приоткрытую занавеску.

Макс поморщился от того, что его носу было щекотно. Он приоткрыл один глаз. Прямо перед ним, водя травинкой по его носу стояла Моэма. Видя, что ее старания разбудить Макса увенчались успехом, она улыбнулась и задорно воскликнула:

— Вставай, время не ждет, а ждут нас новые победы!

Макс сладко потянулся, и недовольно пробормотав что-то вроде: «Нет бы еще часик-другой поспать как нормальные люди», повернулся на другой бок.

Моэма, нахмурившись от такого пренебрежительного к себе отношения, резким движением сорвала с Макса одеяло. Тому ничего не оставалось как открыть глаза и окончательно проснуться.

— С добрым утром, — произнесла Моэма, протягивая Максу руку.

Макс взял Моэму за руку и увлек на кровать, стараясь поцеловать девушку губы.

— Нет, нет, — та ловко вывернулась из объятий и отбежала на недоступное расстояние. — Сейчас мы идем завтракать.

Нехотя одевшись, Макс заглянул в соседние комнаты. Обнаружив их пустыми, он спросил у Моэмы:

— А где твои подружки?

— Вот именно что нет их уже, ушли на соревнования. И мишку твоего с собой забрали. На счастье.

Макс с Моэмой вышли во двор. Без своего ночного неона Олимпийская деревня была не менее красивой — газоны, выполненные в форме олимпийских колец, красочные вывески, на всех языках приветствующие гостей Олимпиады и развивающиеся на ветру флаги государств-участниц — спортивный праздник был прекрасен.

Доехав на бесшумном электромобиле до ресторана, Макс деликатно подал руку Моэме, помогая сойти на асфальт. Она благодарно улыбнулась, сделав небольшой реверанс, и они пошли ужинать.

Выйдя из ресторана, Макс обратился к Моэме:

— Какие дальше планы?

Девушка сделала задумчивый вид и через некоторое время, бросив на Макса интригующий взгляд, сказала:

— Ты знаешь, у вас в Москве есть одно место, где мечтает побывать каждый иностранец. И считается, что в Москве не был, если туда не зашел.

— И что это за место такое? — заинтересовано спросил Макс.

Моэма приложила ладонь к его уху, и пару раз обернувшись по сторонам, тихо шепнула:

— Мавзолей Ленина.

— И что? — удивился Макс. — Это такая большая тайна, что ее надо сообщать как можно тише?

— Ну так принято, — надула губы Моэма. — Мы как бы революционеры, ведем подпольную беседу.

— Ясно. Ну, тогда идем, революционерка, — Макс взял девушку за руку.

Проходя мимо одного из домов, им увидели группу спортсменов, собравшихся у скамейки возле подъезда. Под ногами у них находились огромные дорожные сумки, а сами они стояли с глубоко опечаленным видом. Моэма потянула Макса к спортсменам.

— Случилось что-то плохое? — обратилась Моэма к одной спортсменке.

— Мы из Великобритании, и это самое плохое что с нами случилось, — с навернувшимися на глаза слезами ответила она. — Правительство мадам Тетчер отказало нам в финансовой помощи, и сейчас мы едем домой.

Англичанка, не в силах сдержать слезы, надрывно рыдая бросилась к своему спутнику, зарывшись лицом в его широкую грудь. Тот мягкими, нежными движениями поглаживал ее по спине, стараясь успокоить.

Макс вопросительно посмотрел на Моэму, та понимающе покачала головой.

К спортсменам подошел среднего роста человек в образцово выглаженном костюме, ослепительно белоснежной рубашке и до блеска начищенных туфлях. Приветливо улыбнувшись Максу и галантно поклонившись Моэме, он обратился к спортсменам. Похоже это был их тренер. Судя по его словам, он только что говорил со своим правительством. Премьер-министр наотрез отказалась поддерживать собственных спортсменов, дав понять что их дальнейшее присутствие в Москве крайне нежелательно. Было заметно с каким трудом давались тренеру слова, он внимательно осмотрел своих спортсменов и после недолгой паузы продолжил:

— В принципе, покидать Игры — дело добровольное, вопрос об отъезде должен решить каждый сам. Но меня просили предупредить, что в ином случае вероятны некоторые проблемы, — тренер испытующим взглядом окинул своих подопечных.

Те хмуро уставились в землю, выслушивая слова тренера. Послышалось недовольное ворчание: «Какое же добровольное, если это самое настоящее насилие».

Тяжело вздохнув, тренер дал знак направляться к автобусу. Спортсмены уныло побрели вслед за ним. Моэма жестом указала Максу взять сумку у миниатюрной спортсменки, уныло плетущейся в самом конце, и они направились вслед за всеми.

Перед самым входом в Олимийскую деревню их ждал большой туристический автобус. Спортсмены с угрюмым видом стали заходить в него. Макс отдал англичанке ее сумку и, порывшись в карманах, вытащил юбилейный рубль — тот самый, который он получил на сдачу, покупая билеты у спекулянта.

Макс протянул монету англичанке. Та бережно взяла ее и, вытирая наворачивающиеся слезы, надрывно произнесла:

— Спасибо за подарок, спасибо за Олимпиаду и спасибо за весь этот праздник. Мы никогда его не забудем. Мы счастливы что нам вообще удалось сюда приехать.

Спортсменка поочередно обняла Макса и Моэму и зашла в автобус. Двери за ней плавно закрылись. Автобус тронулся в путь. Сквозь его прозрачные стекла были видны грустные лица покидающих Москву спортсменов, бросающих прощальные взгляды на Олимпийскую деревню.

Макс с Моэмой помахали руками вслед уезжающему автобусу.

— Наверное это очень грустно покидать Олимпиаду, — горько произнесла Моэма.

— Да, может быть. Я сам здесь случайно, и мне тоже было бы не очень приятно покинуть данное мероприятие. К тому же деньги уже уплочены, — немного задумчиво произнес Макс, и тут же продолжил, — ну ладно, пойдем в Мавзолей.

— Пойдем, — кратко ответила ему Моэма.

Они доехали до места назначения. Выйдя со станции метро и окинув взглядом Манежную площадь, — в это время имевшую название площади 50-летия Октября, и пока не изуродованную безобразным куполом торгового центра, — Моэма приподняла брови от удивления:

— Ничего себе! Я слышала что очередь большая, но не настолько!

Очередь желающих попасть в Мавзолей огибала Исторический музей, проходила возле ворот Александровского парка, изгибалась несколько раз длинной живой змеей и заканчивалась аккурат в середине площади, примерно там, где сейчас стоит памятник Жукову.

— Вот столько революционеров, — съязвил Макс.

Они заняли место на самом конце очереди. Едва они подошли, тут же за ними встали еще несколько человек.

— Не бойсь, очередь идет быстро. За час-полтора пройдем, — попытался успокоить Моэму Макс.

Она с надеждой посмотрела ему в глаза.

— Ну максимум два часа, — слегка замявшись сказал он, — в общем, к вечеру наверняка успеем.

Моэма тяжело вздохнула, приготовившись ждать озвученное Максом время.

Очередь целиком состояла из иностранцев. Здесь были узкоглазые азиаты, чернокожие африканцы и желтокожие монголы, что совсем и неудивительно — попав в Москву иностранцы стремятся посетить первым делом именно Мавзолей.

Моэма внимательно осматривала иностранцев.

— Смотри, настоящий индеец! — указав Максу пальцем воскликнула она.

Немного впереди, метрах в трех от них, стоял гордо выпятив грудь смуглый человек в кожаной накидке и мокасинах. В его черных как смоль волосах торчало белое птичье перо. Моэма что-то закричав на непонятном Максу языке, замахала индейцу рукой. Тот, увидев Моэму, в приветственном жесте поднял ладонь вверх и, широко улыбнувшись, воскликнул: «Хау!»

— Видишь, он нас приветствует, — радостно обратилась Моэма к Максу.

— Хау, бледнолицый, — Макс таким же жестом поднял руку и слегка ей помахал.

Индеец громко расхохотался.

— А я тоже на самом деле из индейского племени, — хвастливо произнесла Моэма. — Знаешь как переводится мое имя?

— Как? — спросил Макс.

— Красивая Голова Рыси, — ответила Моэма.

— Да, голова у тебя действительно так ничего, — с ехидством заметил Макс.

Моэма в ответ ткнула его локтем в бок.

— А ты откуда? — спросила она.

Макс слегка замялся.

— Я… ну как тебе сказать… из России.

— Везет тебе. А я всю жизнь мечтала побывать в России. Потому что здесь живут самые честные и открытые люди. И еще она такая красивая. Я все книжки в библиотеке перечитала. И знаешь что?

— Что? — спросил Макс.

— Книжки врут! — слегка топнув ногой сказала Моэма. — Россия еще красивее.

— Да… у нас к сожалению этого уже не видят, — еле слышно пробормотал Макс.

Очередь приблизилась к воротам Александровского сада. Макс оставил Моэму, и помчался к киоску — покупать мороженое.

— Вот, — передавая один из рожков Моэме сказал он.

— М-м-м… какое вкусное… я еще не пробовала такое, — откусывая от рожка промурлыкала Моэма, — у нас такое не делают, у нас все делают из заменителей.

«У нас тоже такое не делают» с удовольствием откусывая очередной кусок подумал Макс и сказал:

— Это специальное. Олимпийское.

Моэма, доев свою порцию благодарно потянулась к Максу и звонко поцеловала его в щеку липкими и сладкими губами. Макс даже слегка засмущался. Девушка, весело рассмеявшись, достала платок и вытерла место поцелуя. Очередь уже проходила возле Исторического музея, впереди виднелась Красная площадь, цветные купола Храма Василия Блаженного и невысокое здание Мавзолея.

— Ну вот, мы уже почти у цели, — радостно произнесла Моэма.

— А как у вас в Пуэрто-Рико? — спросил у нее Макс.

Девушка опустила мрачный взгляд вниз.

— Плохо. — после небольшой паузы произнесла она. — Наша семья из племени перуанских индейцев, и мы были рабами европейцев. Да и сейчас тоже в рабстве, только уже у США.

Моэма замолчала, уставившись в брусчатку площади, словно вспоминая что-то неприятное и собравшись с мыслями, продолжила:

— Когда Москва выиграла право провести Олимпиаду, я сделала все возможное чтобы попасть сюда. И не только я, очень многие хотели попасть сюда. Мне повезло, и я выбралась из нашей нищеты, хоть ненамного. И ты знаешь… — девушка взглянула на Макса своими глубокими глазами, на которые уже начали наворачиваться слезы, — ты знаешь… я не хочу отсюда уезжать.

Макс нежно обнял Моэму за плечи.

— А когда американский президент объявил о бойкоте, наше правительство стало плясать под его дудку и отказалось посылать спортсменов. Ты знаешь какой это удар был для них? — девушка, тихонько всхлипнув, плотнее прижалась к Максу. — Спортсмены только и тренируются для Олимпиады, они живут ей, — Моэма посмотрела Максу в глаза. — Наш тренер настоял на участии, и несколько спортсменов отпустили. А американских не пустили совсем. Сказали, что если они поедут, их лишат гражданства, а они ведь тоже хотели побеждать, — жалобно произнесла она.

Очередь практически приблизилась к Мавзолею. Порядок осмотра был таков: сначала посетители проходили у захоронений вдоль Кремлевской стены, и лишь потом они спускались в усыпальницу Ленина.

— Ну вот, мы уже почти пришли, — Моэма радостно посмотрела на Макса.

Идущий впереди индеец уже вступил на гранитные ступеньки, ведущие к Кремлевской стене, как вдруг он неожиданно вскинул вверх руки и выкрикивая непонятные слова, стал делать странные танцевальные движения телом.

— Что это с ним? — удивленно спросил Макс.

Моэма посмотрела на индейца и, громко рассмеявшись, сказала:

— Это он просит духов, живущих здесь, разрешения войти на их территорию.

— Ну понятно, здесь же захоронение, мы его сейчас увидим, — ответил Макс, — ты бы ему передала, что у нас так не принято, а то сейчас заберут его куда подальше, и он сюда еще долго не попадет.

Моэма только хотела окрикнуть индейца, но тот, кому-то низко поклонившись, уже пошел дальше.

— Выходит получил разрешение? — с насмешкой спросил Макс.

Девушка больно хлестанула Макса по руке.

— Не надо смеяться над нашими обычаями, — с легкой обидой в голосе произнесла она.

Моэма пошла чуть вперед и отставший позади Макс улыбнулся ей в спину — обычаи американских индейцев в сердце России смотрелись совершенно нелепо.

Они подошли к началу захоронений.

— Вот здесь, — указал Макс на плиту с высеченными на ней фамилиями, — захоронены участники Великой Октябрьской революции.

— Так мало? — пересчитав фамилии удивленно спросила Моэма.

— Ну, не все здесь, — не зная что ответить сказал Макс. — Здесь только те, кто смог выбить для себя место. Поэтому здесь в основном евреи.

Они пошли дальше.

— А вот здесь, — продолжил Макс, указывая на черные квадраты табличек, висевшие на стене, — захоронены наши самые известные командиры Великой Отечественной Войны, партийные деятели и просто хорошие люди.

Моэма с любопытством осматривала таблички.

— А я знаю, я знаю! Здесь похоронен Гагарин, — увидев знакомую фамилию радостно воскликнула Моэма, — первый человек в космосе, у нас его все знают и очень любят.

— Да, Юрий Алексеевич Гагарин похоронен здесь, — официальным тоном произнес Макс, — в знак больших заслуг перед народом.

Дойдя до могил партийных вождей, усыпанных красными гвоздиками, и осмотрев возвышающиеся над ними бюсты, Моэма тихо шепнула Максу:

— Как здесь торжественно, наверное у вас их очень уважают.

Макс неопределенно покачал головой. «Кто-то, может, и уважает» пробормотал он.

Наконец они дошли до главного входа в Мавзолей. По обеим сторонам дверей, замерев по стойке «смирно», стояли двое часовых в парадной форме. Макс с Моэмой зашли внутрь. Под огромным, вышитым золотыми нитками гербом Советского Союза стоял еще один часовой, недвижимый, словно каменное изваяние.

Моэма шепотом спросила Макса:

— А они вообще живые?

Макс приложил указательный палец к губам и еле слышно прошептал: «Здесь нельзя разговаривать».

Они спустились по лестнице ниже. От гранитных стен веяло пронизывающим холодом. От непривычки, а вернее от сильного температурного контраста, Моэма поежилась. Наконец они вошли в усыпальницу. Здесь в стеклянном саркофаге лежал Ленин, тело которого было когда-то заботливо сохранено для потомков. В память и назидание им.

Моэма широко раскрыв глаза, осматривала каждый сантиметр тела Ильича. Было заметно, что она сильно поражена увиденным. Очередь медленно двигалась полукругом вокруг саркофага. Моэма не отрываясь смотрела на Ленина. Она ощупывала взглядом каждый сантиметр его тела, каждую складку одежды. Девушка затаила дыхание, в глазах ее был такой сакральный блеск, который обычно бывает только у крайне преданных людей при осмотре самых священных реликвий.

Обойдя саркофаг и бросив последний взгляд на Ленина, Моэма с Максом вышли из Мавзолея.

— Ты знаешь, он как живой, он как будто спит и все, — шокировано произнесла Моэма. — Теперь я поняла почему все так хотят его увидеть — даже от мертвого от него исходит такая большая энергия, такой большой заряд…. что… что… я не знаю как это объяснить.

— Он просто гений, — ответил Макс.

— Он не просто гений. Он… он… гений всех гениев, — взволнованно произнесла Моэма, — и таких гениев бояться больше всего.

Они немного погуляли по Красной площади и, взглянув на часы на Спасской башне, Моэма вдруг встрепенулась, как будто вспомнила что-то важное и сказала Максу что ей срочно надо быть в другом месте. Макс было хотел пойти с ней, но девушка, поцеловав его на прощание в щеку и сказав «Еще увидимся!», побежала в сторону метро. По пути она обернулась, помахала Максу и послала тому воздушный поцелуй.

Макс остался в одиночестве. По главной площади страны беспорядочно сновали любопытные туристы, осматривая достопримечательности. Лениво уставившись на цветные купола храма Василия Блаженного, Макс стал думать о дальнейших планах. Он вытащил пачку билетов и перебрав их, обнаружил что как раз успевает к началу соревнований по спортивной гимнастике, которые вот-вот должны были состояться во Дворце спорта Центрального стадиона имени Ленина. Макс направился в ту сторону.

Добравшись до Дворца спорта и пройдя через контроль, он пошел к трибунам искать свое место. Зрительские трибуны были заняты практически до отказа. Соседом Макса оказался черный как уголь негр в бейсболке ярко-желтого цвета с нарисованным силуэтом африканского континента. Негр приветливо улыбнулся белоснежно сверкающей улыбкой, Макс дружественно кивнул ему в ответ, и слегка наклонившись к нему, спросил:

— А почему у вас кожа на ладонях светлая?

Негр загадочно улыбнулся и, повернув кисти ладонью вверх, наклонившись к Максу, ответил:

— Мудрецы нашего народа хранят древнее предание, что раньше все люди были чернокожими. Но как-то раз они нашли волшебное озеро. Кожа того кто входил в его воды, становилась белой. И люди потянулись к этому озеру. Но воды становилось все меньше и меньше, кожа людей становилась уже не белого, а желтого цвета. А когда воды осталось совсем мало, последним хватило только чтобы помочить ладони и ступни. Поэтому ладони и ступни у нас светлые, а сами мы черные.

Негр все так же широко улыбаясь, с веселым прищуром посмотрел на Макса. Тот, слегка ошеломленный таким ответом, благодарно кивнул своему собеседнику и уставился в сторону площадки, где сейчас будут происходить соревнования.

На площадке находились приготовленные для выступлений снаряды. Трибуны с нетерпением ждали начала соревнований. К своим столикам прошли судьи. Наконец, ведущий, поприветствовав зрителей и спортсменов, объявил соревнования открытыми.

К параллельным брусьям вышел спортсмен в белоснежной гимнастической форме с гербом Советского Союза на груди. «Выступает Александр Ткачев, СССР» — разносится из репродукторов громкий голос ведущего.

Спортсмен ловким пружинистым движением вскакивает на брусья и сразу же делает «свечку». Небольшой мах назад и Ткачев, слегка согнувшись, делает сальто вперед; ноги врозь, и он падает в упор на брусья. Кажется, что он делает этот сложный элемент программы совершенно не напрягаясь. Разворот в прыжке, и Ткачев делает «угол» — опираясь обеими руками в брусья, ноги спортсмена находятся под углом в 90 градусов с телом. Этот элемент является самым простым в спортивной гимнастике и, как правило, предшествует самой сложной части программы. Так происходит и в данном случае — делая плавные движения Ткачев, перебрасывает ноги назад, его тело становится перпендикулярно полу, он раскидывает ноги врозь. Это так называемый «спичаг» — элемент, которому спортсмен уделяет годы тренировок, оттачивая его до профессионализма.

Ткачев соединяет ноги вместе, переходя в стойку на руках. Сальто вперед — и он снова становится в стойку. Еще одно сальто и Ткачев, падая в вис, мягко и быстро вновь поднимается над брусьями, переходя в ту же стойку. Мастерство советского спортсмена налицо — он не делает не одной ошибки, выполняя сложнейшие упражнения. Он делает мах ногами, отпускает правую руку, и делает поворот вокруг своей оси, опираясь на левую. Спортсмен возвращается в стойку, и тут же делает следующий элемент: он махом вперед перелетает над брусьями, делает поворот под жердями, делает мах ногами, и снова становиться в вертикальную стойку.

Последний мах ногами и Ткачев, делая двойное сальто назад в группировке, мягко соскакивает на пол. Он торжествующе поднимает руки вверх и под шум оваций покидает площадку.

Следующей программой сегодняшних соревнований должны быть вольные упражнения женщин. «Надя Команечи, Румыния» представляет ведущий вышедшую на площадку спортсменку.

Гимнастка выходит на площадку. Зрители приветствуют ее громким ликованием и овациями. Спортсменка ждет старта соревнований. Она кивает судьям в знак готовности; начинает звучать музыка. Команечи разбегается под стремительные ритмы музыки и делает боковой переворот, опираясь на руки; вскакивает, и тут же делает переворот через спину — это так называемый «фляк». Она высоко подпрыгивает — и делает двойное сальто. Трибуны аплодируют своей любимице, та же, совершенно не обращая внимания на овации, продолжает выступление. Музыка сменяется вальсом и Команечи делает поворот на одной ноге, три плавных шага в сторону, и еще поворот. Кажется что она танцует, ловя своим гибким телом ритмы музыки. Спортсменка делает небольшой разбег и, мягко остановившись, делает переворот опираясь на руки.

Трибуны замерли, глядя на грациозное выступление спорстменки, ловя каждое ее движение. Ее выступление — самая что ни на есть настоящая драматургическая миниатюра, с присущей ей завязкой, кульминацией и развязкой. Кажется что гимнастическая площадка для нее — сцена, где она исполняет изящный гимнастический балет. Команечи делает несколько пластичных движений руками и мягко отходит в угол площадки. Музыка вновь сменяется быстрыми ритмами. Команечи делает небольшой разгон — и делает переворот вперед, опираясь на обе руки. Переворот через спину — и гимнастка, оттолкнувшись от пола показывает пируэт, делая в воздухе два полных оборота. Крики «Браво!» раздаются после этого сложнейшего элемента. Спортсменка вновь разбегается и, прыгая, делает в воздухе поперечный шпагат. Прыжок с поворотом, и Команечи создает изящные танцевальные движения, завершая выступление элегантным па. Все роскошь пластики человеческого тела заключена в одном ее выступлении.

Трибуны взрываются овациями, зрители аплодируют спортсменке стоя, болельщики скандируют имя спортсменки. Команечи, приветственно помахав зрителям, удаляется с площадки.

Следующие выступления — опорный прыжок. К спортивному снаряду выходит спортсмен, он — Николай Андрианов, представляющий Советский Союз.

Опорой для прыжка служит специальный гимнастический снаряд — «конь». Звучит команда на старт — Андрианов делает делает быстрый разбег. Несколько точных, выверенных шагов и гимнаст делает прыжок, опираясь на коня. Тело Андрианова становится вертикальным полу и, получив достаточную скорость для перелета через снаряд, он отцепляет руки. Теперь он в свободном полете, теперь все зависит от его мастерства и искусности. Он группируется — делает сальто — слегка распрямляется — поворачивается вокруг своей оси — группируется вновь — и делает еще один оборот через голову. Он выполнил это упражнение великолепно. Андрианов распрямляется в полете и приземляется на ноги. Трибуны приветствуют еще одного героя Московских Игр.

Ведущий объявляет о начале следующих выступлений, ими будут упражнения на перекладине. На площадку выходит Стоян Делчев, болгарский гимнаст. Ведущий дает команду на старт.

Делчев подходит к перекладине и, делая упругий прыжок, ловко цепляется за нее. Небольшая раскачка, и гимнаст делает стойку на руках. Он на мгновение отцепляет руки от перекладины и делает поворот на 180 градусов. Движения Делчева ловкие, мягкие и пластичные, отточенные годами тренировок до безупречного мастерства. Раскачка. Стойка. И спортмен на выходе из вертикального положения прижимает ноги к плечам и изящно пролетает под перекладиной. Без сомнения можно сказать, что гимнаст полностью контролирует свое тело. Еще одна вертикальная стойка. Делчев поворачивается на 180 градусов и, прижав ноги к плечам, вновь пролетает под перекладиной. Показанный им элемент называется «эндо» — упражнение экстра-сложного класса, исполнить которое могут лишь профессионалы спорта. Делчев же выполняет его совершенно не напрягаясь.

Зрители восхищенно следят за пластикой спортсмена, судьи критически наблюдают за его движениями, но совершенно однозначно, что выступление Делчева не оставляет равнодушным никого. Гимнаст делает полный оборот вокруг перекладины, набирает скорость, и… отцепляет руки от перекладины. Зрители замирают — кажется он сорвался с перекладины и сейчас он летит вниз, на пол… Спортсмен делает сальто — и в самый последний миг цепляется за перекладину. Волна восхищения прокатывается по трибунам — вот оно «сальто Делчева», принесшее его исполнителю славу и мировую известность! Раскачка — вертикальная стойка — мастерское эндо — вновь раскачка — и Делчев повторяет свое коронное сальто. Еще одна стойка и, сделав полный оборот вокруг турника, гимнаст сальтом спрыгивает со снаряда. Буря аплодисментов встречает нового Чемпиона, зрители громко приветствуют своего кумира.

Продолжают сегодняшнюю спортивную программу упражнения на кольцах. На площадку выходит советский спортсмен. «Александр Дитятин» представляет его ведущий. Звучит команда о начале выступления.

Гимнаст ловко цепляется за кольца — делает мах вперед ногами — совершает подъем в упор; кольца находятся по обеим сторонам его торса. Дитятин выпрямляет руки в стороны, делая фигуру «крест». Его тело напряжено как стальная пружина, ноги и туловище составляют прямую линию. Выполнение этого элемента является показателем подготовленности спортсмена высшего разряда. Дитятин выходит из «креста», переворачиваясь вниз головой и, сделав несколько оборотов, переходит в горизонтальный упор. Его руки упираются в кольца, а тело параллельно полу. Удерживая несколько секунд это положение, гимнаст резко падает в вис и тут же вновь поднимается над кольцами, переходя в «угол». Он делает один элемент за другим, показывая чудеса акробатики, его движения плавны, динамичны и выверены.

Дитятин некоторое время удерживает «угол», и показывает следующую комбинацию элементов. Он опускает ноги вниз и делает плавный подъем назад, переходя в вертикальную стойку на руках. Зрители восторженно следят за происходящим, кажется они зачарованы выступлением спортсмена. Дитятин стремительно падает в вис и тут же, делая два полных оборота, возвращается в вертикальную стойку. Снова падение в вис — и вновь мгновенное возвращение в стойку. Кажется, что выполнение сложнейших элементов для него не стоит никаких усилий, годы усердных тренировок превратили каждое исполняемое им движение в настоящее искусство. Дитятин несколько секунд удерживает вертикальную стойку, падает вниз, отцепляет руки от колец и, делая сальто назад, соскакивает на пол. Он поднимает руки вверх, купаясь в волнах бушующих оваций и удаляется с площадки.

Ведущий объявляет соревнования закрытыми. Еще один олимпийский день подошел к концу.

Макс встал со своего места и, следуя за основной массой зрителей, вышел из Дворца спорта. Немного погуляв по Комсомольскому проспекту, он зашел в один из двориков, присев от усталости на скамейку под тенью раскидистого тополя. В его голове вновь и вновь прокручивались виртуозные элементы, выполненные мастерами гимнастики. Макс с удовольствием вспоминал увиденное.

Недалеко от Макса находилась детская спортивная площадка, с шумной когортой резвящихся детей, больше напоминавшая какой-то пестрый муравейник. Под бдительным присмотром сплетничающих о чем-то своем бабушек и мам дети, разбившись небольшими группами, играли в разные игры.

Вот группа девочек со скакалками в руках, прыгавших то на одной, то на другой ножке, звонко отсчитывали каждый скачок; они заняли себе небольшой пятачок на асфальте. «Девяносто семь… девяносто восемь… девяносто девять… сто! Все, я победила!» раздался тонкий голосок одной из участниц. Подружки захлопали ей в ладоши. Внезапно к этой девочке подлетел какой-то паренек и, схватившись за один конец скакалки, попытался вырвать ее из рук. «Отдай! Отдай! Иди отсюда!» раздались возмущенные крики, и девчонки, налетев всей толпой на хулигана, стали хлестать его скакалками. Тому не оставалось ничего, кроме как лихорадочно ретироваться, на бегу потирая ушибленные места.

Недалеко от них расположилась еще одна группа девочек, нарисовавших на асфальте аккуратные прямоугольники, и игравших в «классики». Прыгая попеременно то на одной, то на другой ножке, они ловко подталкивали кусок кирпича из клетки в клетку. Каждый удачный прыжок сопровождался громким веселым смехом, а неудачники под крики «Не попала! Не попала! Иди в первый класс!» отправлялись по-новой ждать своей очереди. Вот одна из девочек, удачно проделала весь путь; «Я выиграла! Я выиграла!» раздался ее счастливый голос. Она резво понеслась к скамейкам, где сидели родители, все так же радостно продолжая кричать «Я выиграла!» и, получив ласковое одобрение от мамы, со счастливой улыбкой помчалась обратно.

Здесь же, сбившись плотной кучкой сидели дошколята. В их руках были цветные мелки, негромко обсуждая что-то друг с другом, они рисовали на асфальте. Уже был нарисован дом, с огромной печной трубой и валящим из него дымом, забавная рожица, выглядывающая из окна и красная кошка, сидящая на крыше. Возле дома стоял улыбающийся человечек с желтой собакой, больше похожей на усмехающегося крокодила на поводке. Человечек держал в руках ромашку, величиной больше его роста, с пририсованными к ней глазами и улыбающейся ниткой рта. Два дошкольника синими мелками аккуратно дорисовывали деревья, другие раскрашивали траву, а один из них рисовал огромное оранжевое солнце.

Недалеко от дошкольников, практически под самым носом у родителей, расположились в песочнице совсем малыши. У них в руках были ведерки, лопатки и формочки из песка. Несколько их них копали целую траншею, добывая из-под самой глубины песок не такой сухой, как на поверхности. Другие ссыпали его в кучки, мастеря некое подобие средневекового замка; уже высились несколько башенок и крепостная стена, соединявшая их друг с другом. Еще несколько малышей набирали песок в специальные формочки и, тщательно утоптав их лопатками, переворачивали их, получая различные куличики. Юные пекари наперебой хвалились друг перед другом, предлагая собеседнику отведать свое творение.

Вот один из малышей набрал в ведерко песка и, перевернув его, получил конусовидную фигурку. Сейчас он оглядывает ее критическим взглядом, аккуратно исправляя неровности своим совочком. Другой, видя его творение, широко размахивается своей лопаткой и со всей силы лупит сверху. Фигурка рассыпается на мелкие части. Юный строитель, видя что его творение варварски уничтожено, заливается истошным плачем. Со скамейки к нему подлетает растерянная мама, она аккуратно собирает песок в ведерко и делает точно такую же фигурку. Молодая мать успокаивает своего малыша и, пригрозив озорнику пальцем, удаляется; конфликт был успешно улажен.

В самом центре двора, под веселые озорные крики шла игра в «жмурки». Шумная толпа врассыпную бросалась от водящего с плотной повязкой на глазах. «Сюда! Сюда!» кричали ему с одного бока и он кидался в их сторону. Ребята ловко отбегали от него, ныряя практически у него под руками. «Я здесь! Я здесь!» раздавалось с другой стороны, и водящий бросался туда. Но вот один из игроков не проявил достаточной сноровки, и в самый последний момент был схвачен за рукав футболки. Водящий радостно снял повязку, передавая ее пойманному игроку. Игра продолжалась дальше…

А в дальнем конце двора, возле турников, брусьев и гимнастических лестниц собрались юные спортсмены. Деловито давая друг другу советы, они подтягивались на турнике, делали подъемы переворотом и другие нехитрые гимнастические элементы. Рядом, на спор, отжимались несколько ребят. Крепко уцепившись в поручни и быстро перебирая ногами на двух барабанах, стоящих рядом друг с другом, как по беговой дорожке бежали мальчишка и девчонка, задорно улыбаясь друг другу. На стоящем рядом батуте высоко подпрыгивал подросток, одетый в явно не по размеру белую футболку с ярко-красным символом Олимпиады на груди. Сделав последний, и самый высокий, прыжок, прыгун слез с батута, победно поднял руки и звонко закричал: «Я буду прыгать как Бубка и стрелять как Мелентьев!» Явно не желая долго оставаться без движения, он начал карабкаться по высокой лестнице на турник.

Начинало вечереть. Солнце уже наполовину скрылось за крышами домов, бросая последние прощальные лучи во двор. Мамы и бабушки, вставали со скамеек и, попрощавшись с подругами, расходились со своими детьми по квартирам. Из окон начали раздаваться громкие оклики родителей, зовущих детвору домой. Мимо прошла группа подростков с футбольным мячом в руках, бурно обсуждающих прошедший матч; прощаясь друг с другом, они потихоньку разбредались по своим подъездам. Во дворе становилось все пустыннее.

На одной скамейке с Максом, облокотившись на свою клюшку, сидел седой старик, живыми с радостными искорками глазами, смотревший на резвящихся детей. Он слегка улыбнулся, как будто вспоминая что-то приятное и задумчиво, вероятно обращаясь к Максу, а может и просто куда-то в пустоту, произнес:

— Никогда не сжигайте мостов в детство, вне зависимости от того кем вы станете и как проживете жизнь, это будут ваши самые теплые воспоминания в старости…

Он хотел произнести еще что-то, но подбежавшая к нему маленькая девочка в цветном ситцевом платье и двумя розовыми бантами на голове, быстро заверещала «Уже поздно, дедушка, пойдем домой», прервав все его рассуждения. Старик нежно взял внучку за руку и они неспешно скрылись за кустами акации…

 

День пятый: По волнам Балтийского моря

Утро нового дня Макс встретил прогуливаясь по Ботаническому саду МГУ. Глубоко вдыхая свежий утренний воздух — настоящую роскошь в центре огромного мегаполиса, — он неспешно осматривал окрестности.

Слева высились стройные ряды лиственниц. Одна из них, по легенде, была посажена самим Петром I. Справа стояли вековые дубы с широкими мощными стволами и изогнутыми ветвями, а невдалеке виднелся заросший зеленью водоем с плавающими на воде кувшинками.

Макс добрел до развилки. Немного постояв, засмотревшись на причудливо переплетенную временем непролазную стену кустарника, он свернул в сторону, туда где вымощенная гранитными плитками тропинка петляла дальше среди деревьев. Он вышел на опушку. Похоже, здесь было настоящее цветочное царство — за высокой стеной деревьев Макс обнаружил длинные ряды аккуратных клумб, пестреющих всеми цветами радуги. Здесь были голубые и нежно-розовые фиалки, светло-желтые пионы, ярко-красные розы и белоснежные бутоны тюльпанов, готовые вот-вот распуститься, как только солнце обогреет их своими лучами. Макс зачарованно осматривал открывшуюся ему красоту и наслаждался волшебным переплетением запахов, исходящих от клумб.

Вот отсюда ему уходить совершенно не хотелось, и Макс, широко зевая от внезапно набежавшей сонливости, взглядом стал искать скамейку. Он прошел вдоль длинного арочного свода, густо заросшего плющом, но к своему сожалению не обнаружил ни одной скамьи. Печально вздохнув, Макс бросил грустный взгляд на изящные клумбы. Легким стоном в коленях начинали ныть от усталости ноги. Макс медленно побрел вперед по тропинке.

Он вышел к нескольким оранжереям, сделанным из прозрачного оргстекла. Дверь одной из них была открыта, а в проходе стоял мужчина, внимательно осматривающий какой-то цветок у себя в руках и задумчиво потирающий бороду.

Стараясь не привлечь внимания цветовода, Макс осторожно пошел дальше.

— Молодой человек! — внезапно раздался голос за спиной Макса. — Молодой человек, подождите. Подойдите сюда, будьте так любезны.

Макс подошел к цветоводу. Им оказался старик с пышной аккуратно постриженной бородой. Рядом с ним стояли несколько тачек с груженными на них экзотическими цветами.

— Молодой человек, у меня к вам есть огромная просьба, — обратился к Максу старик, — мой ассистент не пришел, а эти тачки нужно отвезти на склад, но мне уже тяжело. Вы меня понимаете?

Макс согласно кивнул головой.

— Ну и прекрасно, — обрадовано сказал старик, — пойдемте я вам покажу куда их следует отвезти.

Макс взялся за ручки одной из тачек и пошел вслед за цветоводом.

— Эти цветы сегодня будут вручать победителям, — обернувшись к Максу пояснил старик. — В этих оранжереях выращиваются самые лучшие цветы, только для Чемпионов.

— Да, я видел, у вас очень много клумб, — согласился с ним Макс.

— Клумбы? Да, клумб у нас очень много, это ведь Ботанический сад. Кроме того, спортсмены должны быть завалены цветами, я уверен, это будет самая цветочная Олимпиада в истории. А вот этот экземпляр, — старик с гордостью показал экзотический цветок, словно переливающийся всеми цветами радуги, — я вывел лично, специально для победителей, он будет вручаться самым лучшим. Я назвал этот сорт орхидеи «Райский цветок», правда название пока не утвердили.

Они дошли до небольшого каменного домика. Макс прислонил тачку к стене.

— Пожалуйста, идите, молодой человек, и привезите остальное, а я вас здесь подожду, а то ходить в моем возрасте уже затруднительно, — попросил старик.

Макс сделал еще несколько ходок, и вскоре все тачки были у склада. Старик удовлетворенно осматривал груз.

— Спасибо вам, молодой человек, — оторвавшись от цветов, крепко пожимая руку сказал старик.

— Не за что, — Макс пожал ему руку в ответ и пошел дальше.

Он дошел до широкой аллеи, засаженной высокими липами. Сзади высился высокий шпиль главного здания МГУ. Макс плюхнулся на стоящую рядом скамейку, вытягивая ноющие от усталости ноги.

Изредка по аллее проходили ученые, с отрешенным задумчивым взглядом смотрящие перед собой и спешащие в свои лаборатории. Иногда они вели друг с другом высокоинтеллектуальные беседы, обсуждая что-то только на им понятном языке научных понятий.

Пригретый пробивающимися сквозь деревья лучами солнца; Макс удобно развалился на скамейке. «Светло, тепло и мухи не кусают» вяло подумал он, жмурясь от удовольствия.

Так он сидел минут двадцать, а может быть и больше, пока наконец не открыл глаза. Прямо перед ним на сером асфальте лежала кем-то оброненная фотография. Макс поднял ее.

На фотографии была изображена панорамная съемка Москвы, сделанная со смотровой площадки Воробьевых гор. Надпись на ней гласила: «Семь сестер». Макс, удобно развалившись, с удовольствием стал разглядывать панораму.

На этой панораме прекрасно видны все семь высотных зданий, «семь сестер», построенных по приказу Сталина. Когда-то эти высотки должны были служить мощным, грандиозным символом победивший в войне страны. Сейчас они — один из архитектурных символов Москвы.

Гостиница «Украина», одна из «семи сестер», соседствует с Останкинской телебашней и Домом Советов. Здесь же видна Останкинская игла.

Жилой дом на Площади восстания, еще одна «сестра», выглядывает из-за здания, напоминающего своим видом раскрытую книжку — оригинального решения советской архитектуры. Перед зданием расположился Новодевичий монастырь с виднеющимися из-за деревьев золотыми куполами, отблескивающими лучи утреннего солнца.

Здание МИДа, больше напоминающее гранитную скалу, вознеслось на проспекте Калинина, сейчас носящем название Нового Арбата. В окружении жилых домов, значительно уступающим ему в высоте, эта «высотка» кажется мощным исполином, высящимся над головами своих меньших собратьев.

За Большой ареной «Лужников» виднеется еще одно высотное здание — на площади Красных ворот, — построенное на самой высокой точке Садового кольца. Здесь же, на месте когда-то разрушенного Храма Христа Спасителя, расположен огромный плавательный бассейн «Москва», построенный вместо так и не осуществленного проекта Дворца Съездов.

Макс рассматривал фотографию, перебегая глазами с одного знания на другое, внимательно разглядывая мелкие детали. Надо сказать, что фотография хоть и была черно-белой и не отражала всех красок, но на ней объектив мастера искусно запечатлел тот момент, когда только встающее из-за горизонта утреннее солнце бросает первые лучи на город, даруя глазу зрителя потрясающую игру света и тени.

Внезапно к Максу подбежала молодая женщина, взволнованная и запыхавшаяся от быстрого бега.

— Ах, спасибо вам, молодой человек, вы меня практически спасли, — выдохнула она, протягивая руку, чтобы взять панораму.

Макс беспрекословно отдал фотографию, и женщина поспешно удалилась в сторону университета.

Немного посидев, размышляя чем бы ему занять себя, Макс вытащил пачку билетов и стал изучать их. Перебрав пачку несколько раз, и окончательно убедившись, что на сегодняшний день он не может попасть на одно соревнование Макс недовольно вздохнув, спрятал билеты обратно.

Решив, что сидеть ему надоело, наш герой решил немного прогуляться. Пройдя по аллее, он пересек Университетскую площадь и вышел к смотровой площадке. Отсюда и открывается эта великолепная панорама.

Здесь прямо по центру, на берегу Москвы-реки, расположена Большая спортивная арена «Лужников», утопающая в ковре деревьев.

Немного правее от «Лужников» виден жилой дом на Котельнической набережной, еще одна «сестра» и еще один величественный памятник сталинского ампира. Настоящий «советский небоскреб», отправная точка улиц, идущих к Москве-реке; потрясающая художественная отделка — квартира в этом доме является недосягаемой мечтой советского человека, жить в нем могут позволить себе только самые известные и именитые люди.

Еще одна «высотка» возвышается над Комсомольской площадью, «площадью трех вокзалов», откуда Макс и приехал в Москву. Сейчас в этом здании располагается гостиница «Ленинградская».

И последняя, седьмая «высотка», главное здание МГУ, и самое высокое здание Москвы, располагается за спиной смотрящего.

Закончилась эпоха сталинского ампира, а грандиозные сооружения навсегда остались памятниками того времени.

Макс, облокотившись на мраморные перила и подперев подбородок рукой внимательно осматривал открывающуюся перед ним как на ладони картину. Перед Олимпиадой были в срочном порядке свернуты все стройки, идущие в Москве, поэтому сейчас не было видно башенных кранов, столь характерных для стремительно меняющей свой облик столицы.

Зато были прекрасно видны достопримечательности Москвы, — знаменитая на весь мир уникальная Шуховская телебашня, и еще только возводящееся здание Президиума Академии Наук, из-за своей необычной крыши получившее прозвище «мозги», и цветные купола храма Василия Блаженного, в окружении колоколен кремлевских соборов.

Солнечный диск находился уже довольно высоко, согревая теплыми лучами олимпийский город. Немного постояв на площадке, Макс решил прогуляться по улице.

Пройдя мимо пустующего горнолыжного трамплина, Макс завернул в парк.

Это был настоящий тихий зеленый оазис в пыльной и шумной столице. Здесь проходит экологическая тропа; сюда приходят насладиться красотой природы, поодиночке или даже целыми экскурсиями. И как раз сейчас из остановившегося неподалеку автобуса выходит большая группа иностранцев.

Экскурсовод, собрав группу у входа, начал рассказывать об истории Москвы, памятниках и достопримечательностях столицы.

— Одной из множества достопримечательностей Москвы является этот уникальный заказник, расположенный на одном из семи холмов нашей столицы. Раньше в этом районе располагалась деревня Воробьево, сейчас же это научный центр, где располагается один из крупнейших университетов мира. Также неподалеку отсюда располагаются резиденции советского партийного начальства.

Экскурсовод предложил туристам пройти по тропинке вглубь парка. Остановившись у памятника Герцену и Огареву, он начал рассказывать о деятельности русских политических мыслителях, не забывая постоянно указывать на высокую оценку их деятельности Лениным. Дойдя до лощины, густо засаженной березами, экскурсовод внезапно остановился и, сделав театральный жест в сторону деревьев, произнес:

— Если вы хотите увидеть символ России, то посмотрите на эмблему Московской Олимпиады, если же вы хотите понять русскую душу, взгляните на березку. Такая же красивая, как русская земля. От нее исходит тепло как от русской души, она вольнолюбивая и веселая как жизнь русского человека. Ее белая кора с черными пятнами олицетворяет нашу жизнь, где есть черное и белое, хорошее и плохое. Она сгибается под порывами урагана, и выпрямляется вновь, тихо шелестя своей кудрявой листвой, распрямляет ветви и тянется с солнцу, и кажется что ничего не может сломить ее.

Иностранцы внимательно слушали экскурсовода, и после его речи стали фотографироваться на фоне берез, пытаясь хотя бы таким образом приобщиться к загадочной русской душе, о которой так наслышаны за границей. В это время к экскурсоводу подошел один из туристов.

— Скажите, а почему русские русские сравнивают себя с деревьями? — спросил он.

— Русская культура берет свое начало от природы; описывая ее заглядывает в душу человека, ищет гармонию с миром, со своей землей, растениями и животными, воспевает красоту человека и природы, — ответил ему экскурсовод.

Турист немного подумал и произнес:

— Значит вот почему русские так решительно защищают свою землю, потому что они с ней одно целое.

— Да, — кратко ответил экскурсовод.

Туристическая группа пошла дальше. Экскурсовод продолжал знакомить иностранцев с русской историей и культурой, рассказывал им о флоре и фауне средней полосы России, да и много еще о чем.

Наконец, после продолжительной прогулки они вышли из парка. Экскурсовод, удостоверившись что вся группа в сборе, предложил всем пройти в автобус и они поехали дальше осматривать выдающиеся места столицы.

Макс, удовлетворенный познавательным походом, побрел дальше.

Свернув с шумных центральных улиц, он оказался в тихом жилом квартале. Проходя мимо одного из домов, он чуть было не налетел на группу пионеров в ярко-красных галстуках, не менее ярких пилотках и белоснежных рубашках. На груди каждого из них был прикреплен значок с профилем Ленина в пятиконечной звезде и надписью «Всегда готов!»

Впереди стройной группы пионеров, выстроенной в колонну по двое, шел юный барабанщик, лихо отбивающий барабанную дробь. Остальные звонкими голосами пели путевую пионерскую песню:

Макс с интересом смотрел на проходящих мимо него пионеров — в его время увидеть такую процессию было совершенно невозможно.

— Будь готов! — крикнул Макс слова всплывшего из памяти пионерского приветствия.

— Всегда готов! — как по команде ответили ему пионеры, повернувшись в его сторону и салютуя согнутой в локте рукой, поднятой перед собой.

Макс стоял, с улыбкой смотря в след пионерам, пока те не скрылись из виду, завернув за угол дома.

— Здарова, паренек, что за пионэрами наблюдаешь, не наш небось? — к Максу откуда-то из подворотни подвалил какой-то мужичок, явно несвежего вида.

Макс окинул его брезгливым взглядом.

— Ну не ваш это точно, свой я, — не желая продолжать разговор ответил он мужику.

Тот, не ожидая такого резкого ответа, слегка опешил.

— Ладно, свой не свой, по лицу вижу что наш. Давай знакомиться, меня Лавр Палыч зовут, можно просто Лапа, — протягивая свою заросшую волосами, словно мехом, руку сказал мужик.

Макс пожал ему руку и представился.

— Ну что, Максим, третьим будешь? — пожимая руку спросил Лапа.

— Не пью, — в категоричной форме ответил ему Макс.

— Да ну, правда, что ли? Спортсмен, али больной? — с откровенным изумлением произнес тот, — ну тогда пошли, хотя бы так посидишь, хорошая компания никогда не повредит. А ты я вижу сам не местный, Олимпиаду посмотреть приехал?

Был ранний вечер, солнце уже готовилось к закату, освещая последними лучами землю и Макс, немного подумав и решив, что делать ему все равно нечего, кратко ответил:

— Ну пошли.

— Вот это дело, — обрадованно развел руками Лапа.

Они зашли в подъезд панельной пятиэтажки. Это был обычный коммунальный дом, пройдя по длинному коридору, заставленному разным хламом, они остановились у обшарпанной двери.

— Вот мы и пришли, — сказал спутник Макса, трезвоня в звонок.

Из-за дверей послышались осторожные шаркающие шаги и послышался тихий встревоженный голос:

— Таки кто там? — картавым еврейским акцентом спросил он.

— Таки я, открывай Мойша! — громко заорал в ответ Лапа.

Дверь осторожно приоткрылась и за ней показался тощий сгорбленный старичок с козлиной бородкой и свисающими пейсами из-под кипы.

— Знакомься, наш новый товарищ, — указывая на Макса сказал еврею Лапа.

— Мойша Агвидорович Либерман, — склонившись Максу в пояс представился еврей.

— Смотри чтобы он ничего не стащил у тебя, а то это с виду еврей такой вежливый, а ручки-то знают свое дело, да Мойша? — ехидно произнес Лапа.

— Таки ты тоже не святой, про тебя я в Торе не читал, — обиженно ответил еврей и развернувшись, ушел в комнату.

Макс с Лапой прошли в комнату. Здесь царил полнейший беспорядок. По углам валялись кучи старой одежды, у стены стоял разбитый сервант, а на обшарпанной тумбе — телевизор с идущей по всему кинескопу трещиной.

Макс расположился в старом обветшалом кресле, с огромными зияющими дырами на обивке и торчащим во все стороны войлоком.

Лапа с евреем сели на стулья за кухонным столом, стоящим посередине комнаты.

— Ну что, — сказал Лапа, доставая из-за пазухи бутылку водки, — доставай стаканы.

Еврей покосился на Макса.

— Он не пьет, — упредил его вопрос Лапа.

На столе появились два граненных стакана, в которые тут же была налита водка. Лапа, сильно выдохнув, залпом опрокинул стакан и морщась поднес сильно сжатый кулак себе под нос, занюхивая водку костяшками пальцев.

— Хорошо пошла, родимая, — крякнув сказал он.

Еврей выпил водку маленькими глотками, как будто смакуя, зажмурил глаза от удовольствия и, достав из кармана платок, промокнул губы.

— Ну таки что, давайте продолжим наши уроки, — отодвинув стакан сказал еврей и вытащил из кармана старую засаленную колоду карт.

Он начал показывать своему собеседнику секреты карточного мухлежа. Еврей показывал куда надо прятать карты, как их незаметно доставать и как правильно крапить колоду. Он как фокусник вытаскивал карту одной масти, а в руках у него оказывалась совсем другая; отвлекая своего партнера, он незаметно подтасовывал колоду и делая сосредоточенное лицо, верно называл все карты, находящиеся в руках у Лапы.

Наконец, после долгого урока жульничества Лапа произнес:

— Фу-у-ух, все, хватит пока, — он снова разлил водку в стаканы. Выпив, Лапа обратился к еврею. — Слушай, а ты что в своем Израиле не остался, там с твоим талантом можно золотыми горами ворочать.

— Как же, будешь ты там горами ворочать, — уязвлено ответил тот. — Там не здесь, там работать надо, а все места по моим способностям давно уже кем надо заняты. Поэтому я и вернулся.

— Дважды еврей Советского Союза, — расхохотался ему в лицо Лапа.

Они еще раз разлили водку по стаканам, выпили, и, громко хлопнув в ладоши, Лапа сказал:

— Ну что, давай перейдем к практике, сыграем.

— Я так просто не играю, — в ультимативной форме ответил ему еврей.

— Ладно, — Лапа покопался в карманах и вытащил мятую купюру, — ставлю трешку.

Еврей недоверчиво повертел купюру в руках, посмотрел на просвет, и, вытащив из карманов целую горсть мелочи, отсчитал три рубля.

— Ну и еврей, всю мелочевку выгреб, — едко произнес Лапа, — дай сюда, — он выхватил колоду из рук еврея, и стал перетасовывать карты.

В это время входная дверь с шумом широко распахнулась и в комнату ввалился еле держащийся на ногах мужчина, от него сильно разило перегаром.

— О! Пескарь пришел, здорово, — радостно поприветствовал вошедшего Лапа.

Пескарь мутным взглядом окинул комнату, даже не обратив внимания на Макса, и качающейся походкой попытался пройти в угол комнаты. По пути, не удержав равновесие, он повалился на Лапу, выбив у него из рук карточную колоду и едва не свалив стол.

— Эй, осторожнее, — с негодованием вскрикнул Лапа. Крепко взяв пьянчугу под руку, он проводил того к куче старой одежды.

Пескарь повалился на одежду и, казалось, сразу заснул.

— Перетрудился, — с насмешкой произнес Лапа.

Еврей передал ему собранную колоду карт, и они снова сели за стол.

— Слушай, а чем тебе в Союзе не нравиться? — раскладывая карты спросил у еврея Лапа.

— Это ты меня спрашиваешь чем мне не нравиться? — удивленно спросил тот. — Вот представь у меня же есть мозги, и они прекрасно работают. Я бы мог запросто принимать законы или даже руководить целыми отраслями хозяйства, а чем я занимаюсь сейчас?

— Ну да, только твои мозги работают только как бы чего стащить и подороже продать. Если тебя пустить руководить ты все растащишь, а скажешь потом, что во всем виноваты евреи, — со смехом произнес Лапа.

— Вот давайте только без оскорблений, хорошо? Между прочим, я вам так просто напоминаю, у нас очень древний уважаемый род, мы держали шинки и даже одну ссудную лавку, а потом у нас все разом отняли. И я все это верну, еще и с процентами, попомните мое слово.

— Значит вам все еще должны, да еще и с процентами, — задумчиво смотря в карты пробормотал Лапа.

— Ну все не все, а те кто против нас еще умоются кровавыми слезами, попомните мое слово, — потрясая в воздухе скрюченным пальцем вскрикнул еврей, переходя на истеричный визг. — Мы должны все вернуть! Заводы, земля и недра не могут принадлежать государству и обществу — это преступная идеология марксизма! Экономикой должны править деньги, а мы должны править деньгами! Скоро все вокруг будет нашим, скоро мы станем очень, очень богаты. Все будут служить нам и восхищаться нашим управленческим даром. Эта страна должна пасть, процесс уже запущен, роли распределены. Всевидящее око знает — этой стране остались считанные годы! Эта страна падет! — последние его слова больше напоминали какой-то поросячий визг, чем слова нормального человека.

— Да ты что, правда что ль? — с ироничным сарказмом произнес Лапа. — А я то было думал что Советский Союз вечен.

Очнувшись от криков еврея, Пескарь вяло перевернулся на другой бок, еле слышно пробормотал в пьяной полусонной дреме: «Эх, граждане, ошибаетесь, родные, Брежнева, Андропова и Черненко еще вспомните…» и тут же отключился от реальности снова.

За столом продолжалась карточная игра. Еврей, находясь в возбужденном состоянии после своей эмоциональной тирады, сделал неловкую попытку подменить карту, тут же замеченную его оппонентом.

— Ах ты мухлюешь, еврейская свинья! — мгновенно побагровев от гнева заорал на него Лапа. — Да я тебе сейчас покажу сколько и кто тебе должен, да еще и с процентами.

Лапа, грозным движением отодвинув стул, вскочил из-за стола, делая попытку схватить еврея за шиворот. Тот пулей вскочил со своего места, ловко увертываясь от пытающихся схватить его рук.

— Не убивай, не убивай меня Лаврушка, мы же честно играли! — завопил он, убегая к входной двери.

— Честно? Я тебе щас покажу честно, я тебе сейчас все пейсы пообрываю. Стоять! — рассвирепел Лапа, гневно приближаясь к еврею.

— Не надо мне ничего, бери себе все, ты выиграл, выиграл! — умоляюще причитал еврей, пытаясь открыть замок.

Лапа подошел совсем близко, уже занося руку для удара. Замок на двери поддался и еврей силой распахнув дверь, стремглав помчался по коридору, со всей мочи вопя: «Помогите! Убивают!».

На вопли убегающего еврея в дверях появился молодой человек с сильными мускулистыми руками, столь широкий широкий в плечах, что практически касался обоих косяков двери.

— Что за крик, а драки нет? — сурово осматривая Лапу произнес он.

Лапа моментально ссутулился.

— Ничего, гражданин начальник, — заискивающим тоном ответил он.

— Я тебе не начальник, — презрительным тоном сказал молодой человек.

— Так точно, товарищ командир, — все более пресмыкающимся тоном произнес Лапа.

Молодой человек вошел в комнату и окинул ее брезгливым взглядом.

— Здорово, а ты что здесь делаешь? — заметил он Макса. — Вроде нормальный с виду, а с этим отребьем водишься. Не с ними?

Макс отрицательно покачал головой.

— Тогда пойдем, нечего здесь делать.

Молодой человек развернулся и вышел из комнаты, Макс последовал вслед за ним. «Ты нас не знаешь» услышал Макс тихий шепот склонившегося в учтивой позе Лапы.

Оказавшись в коридоре, молодой человек обернулся к Максу:

— Ну, давай знакомиться, меня Сергей зовут. А тебя как?

Макс назвал свое имя.

— Максим, значит. И как тебя угораздило, Максим, оказаться в логове этой кодлы?

— Я не местный. А эти вот, пригласили.

— И ты пошел?! — удивленно приподняв брови спросил Сергей. — Ну тогда я не знаю как тебе повезло что ты от них отделался. Утром бы без денег, вещей и прочего проснулся. Если бы вообще проснулся. Ладно, пойдем к нам. А на эти отбросы не смотри. Жаль, еще не всю шоблу за сто первый километр вышвырнули, — пробормотал он себе под нос последние слова.

Они подошли к аккуратно обитой красной кожей двери. Новый знакомый Макса открыл ее, и Макс почувствовал вкусные ароматы готовящейся пищи.

— Ирочка, встречай постояльца, — громко произнес Сергей.

Из соседней комнаты вышла стройная молодая девушка, на ходу вытирающая руки о полотенце.

— Ирья, — подавая руку гостю сказала она.

— Макс, — нежно пожимая изящную ручку представился тот.

— У меня пока еще ничего не готово, — обращаясь к Сергею произнесла Ирья, — вы в комнате посидите, а я вам пока бутербродов сделаю.

Сергей, тепло улыбнувшись, согласно кивнул. Ирья поспешно скрылась на кухне, а Макс со своим новым другом прошли в комнату. Здесь царила полная чистота и порядок, наведенная заботливыми руками хозяев. Сергей жестом предложил Максу расположиться на диване, а сам подошел к стоящему на тумбе телевизору.

— Цветной, — хвастливо произнес он, надавливая на кнопку включения.

На экране появилось какое-то изображение. В комнату вошла Ирья, держа в руках большой поднос с бутербродами, аккуратно поставила его на журнальный столик, и тут же скрылась обратно.

— Звук только барахлит, но ничего, мы сейчас это дело исправим, — беря в руки отвертку пробурчал Сергей.

В комнату снова вошла Ирья, держа в руках заварник, чайник и две чашки.

— Давайте я вам помогу, — перехватывая у нее из рук чайник произнес Макс.

Ирья кокетливо улыбнувшись, сделала ему реверанс, поставила заварник и чашки на стол и снова скрылась на кухне.

— Готово, — победно сказал Сергей, откладывая отвертку в сторону.

Из динамика телевизора раздался голос диктора:

— И мы начинаем ежедневный отчет о проходящих в Советском Союзе Летних Олимпийских Играх, двадцать вторых Играх в олимпийской истории спорта. Сегодняшняя наша программа посвящена парусной регате, проходящей в Таллине.

На экране появилась обзорная панорама олимпийского Таллина.

— Ирочка, иди скорее сюда, твой город по телевизору показывают, — громко позвал Ирью Сергей.

Девушка стремглав вбежала в комнату, завороженно глядя на экран, и обрадованно произнесла:

— Ух ты! Мой родной город!

— Моя жена родом из Таллина, — громким шепотом пояснил Сергей Максу, разливая заварку по чашкам.

Диктор продолжал рассказывать о соревнованиях:

— В сегодняшнем заплыве участвовали следующие классы яхт: «470» и «Летучий голландец», являющиеся двухместными швертботами, «Финн», относящиеся к одноместным швертботам, килевые яхты «Солинг» и двухместные килевые яхты «Звездный», а также двухместные катамараны класса «Торнадо». Данные суда относятся к специальному олимпийскому классу гоночных яхт. На ваших экранах вы можете видеть яхты класса «Летучий голландец».

На экране телевизора появился длинный ряд яхт, приготовившихся к гонке. Камера приблизилась, давая возможность зрителям рассмотреть суда поближе. На каждом из них было по два спортсмена, один из которых был рулевым, направлявшим движение судна в нужном направлении, второй же исполнял обязанности шкотового, его задача — контроль за парусами и откреном яхты.

— Это один из самых быстрых швертботов за всю историю парусного спорта, — продолжал диктор. — Сейчас судья даст команду на старт, и эти яхты начнут сегодняшнюю гонку.

На экране телевизора вновь появился длинный ряд яхт. Разноцветные паруса раздувались, ловя потоки встречного ветра, спортсмены с нетерпением ожидали команды на старт. Наконец, после нескольких секунд, кажущихся целой вечностью, судья взмахнул красным флажком и яхты рванули вперед, вспенивая воду своими килями. Камера оператора повернулась вслед за стремительно удаляющимися от берега спортсменами. Они уплывали все дальше и дальше, пока не превратились в еле заметные точки на бескрайней глади Балтийского моря.

— Яхты «Летучий голландец» были разработаны на основе гоночного катамарана класса «Торнадо». За счет большой площади парусов и легкости самого судно, оно способно развить огромную скорость, — продолжал вещать диктор. — На своих экранах вы видите спортсменов, приготовившихся к заплыву.

Камера оператора крупным планом показала двух спортсменов, проверяющих оснастку судна. Видя что их снимают, яхтсмены весело заулыбавшись, приветливо замахали руками в камеру. Немного отдалившись, камера сфокусировалась на судне в целом, теперь на парусе было прекрасно виден значок этого класса яхт — стилизованного изображения воронки смерча, торнадо, летящего над волнами.

Прозвучала команда приготовиться к старту. Шкотовый крепко взялся за снасти, готовый тут же развернуть паруса. Еще секунда — и судья дает команду к заплыву. Паруса широко раздуваются, и судна, кренясь на один бок, ринулись в стремительную гонку.

— Ты смотри, сейчас вот этот, которой держит парус, упадет в воду, — показывая на нависшего практически над самой водой шкотового с дрожью в голосе произнесла Ирья.

— Ничего, искупается, для них вода — родная стихия, — иронично ответил Сергей.

Девушка, бросив укоризненный взгляд на своего супруга, удалилась на кухню.

На экране крупным видом отобразился паруса с изображенным на нем цифрами «470», сразу под ними находился флаг Бразилии.

— А сейчас на ваших экранах вы видите еще один класс гоночных яхт, носящий название «470». И пусть это название не покажется вам странным — в нем самом отражена длина корпуса в сантиментах. При таких сравнительно небольших размерах, яхты этого класса обладают отличной маневренностью и большой скоростью. Это судно легкое и надежное. Кроме того, сама конструкция яхты идеальна, она является образцом, или даже символом всего парусного спорта, — продолжал объяснять происходящее на экране диктор.

Оператор приблизил камеру к корпусу судна, показывая его со всех сторон.

— Обтекаемая форма и острый нос, без труда разрезающий водную гладь, а также два основных паруса, позволяющие улавливать даже самые незначительные дуновения ветра, вот секрет успеха данного класса яхт. Вместе с тем, не стоит забывать, что управление данными швертботами требует четких и слаженных совместных действий. Экипаж в прямом смысле должен чувствовать не только ветер и воду, но и действия своего напарника, составлять с ним одно целое.

Судья машет красным флажком, давая команду на старт и яхты синхронно отплывают, начиная свой путь к финишу.

— Следующий яхты, участвующие в гонке относятся к классу «Солинг», — прокомментировал диктор появившееся на экране изображение внушительных по размерам яхт. — В отличие от яхт предыдущих классов, в этих экипаж составляет три человека. Размер корпуса судна составляет восемь метров, вдвое больше чем у яхт предыдущего класса. Площадь парусов также больше и, соответственно, справиться с управлением на такой яхте сложнее.

На экране появилось изображение яхтсменов, сидящих на корпусе судна и о чем-то друг с другом разговаривающих. Рулевой, эмоционально жестикулируя, объяснял что-то шкотовому. Третий участник проверял готовность яхты к соревнованию. По команде приготовиться к заплыву, они быстро заняли свои места, судья сделал взмах флажком, и следующих этап гонки начался.

— А сейчас на ваших экранах одноместные швертботы класса «Финн», готовых к участию в гонке. — камера оператора медленно двигалась, показывая длинный ряд яхт с двумя изображенными волнами на парусе. — Спортсмены уже приготовились к старту, заняв места в своих лодках. Главной особенностью гонки яхт этого класса является наличие всего одного спортсмена. Яхтсмен сам является и рулевым и шкотовым одновременно, поэтому победа зависит от исключительного мастерства и ловкости.

Вот судья дает команду на старт и яхты, мерно покачиваясь на волнах, уплывают в открытое море.

— И наконец, вы видите последний олимпийский класс яхт. Это яхты класса «Звездный», — раздался голос диктора одновременно с появившимся на экране изображением двухместной яхты. — Рулевым яхты, представляющей Советский Союз является Валентин Манкин, двухкратный олимпийский чемпион, чемпион мира и двухкратный чемпион Европы. Пожелаем ему удачи и будем надеется что в его копилке найдется место и для золота Московской Олимпиады.

Оператор показал крупным планом яхтсмена, одетого в теплую куртку и сидящего на самом краю корпуса. И вновь слышится команда на старт, шкотовый поворачивает паруса навстречу ветру, и яхты вступают в гонку.

— Вот такой вот Олимпийский Таллинн, — обратился Сергей к Максу, — как тебе?

— Красивый, — ответил ему тот.

— Кажется совсем немного времени прошло с момента открытия Олимпиады в Таллине, и вот сегодня уже третий день гонки парусной регаты. Уже есть лидеры и отстающие, свои фавориты и аутсайдеры. Советское правительство сделало все возможное, чтобы соревнования проходили в обстановке дружбы и мира. Таллин войдет в семью олимпийских городов как город, принявший соревнования по парусному спорту первой советской Олимпиады. Эстонская столица в прямом смысле преобразилась, был построен Центр парусного спорта и гостиница, принимающая гостей Олимпиады. В Таллине появилась своя телебашня и новое здание аэропорта, а также был построен Дворец культуры и спорта имени Ленина. Таллин похорошел и преобразился, став самой настоящей столицей спорта и его жители могут с гордостью сказать: «Я живу в олимпийском городе!», — диктор продолжал вещать с экрана под меняющийся видеоряд сюжетов праздничного Таллина.

— Ну все, мужчинам пора кушать, — появилась в дверях Ирья.

— Сейчас, Ирочка, мы только досмотрим передачу и пойдем, — ответил ей Сергей, внимательно смотря в телевизор.

— Все остынет пока вы идете, — предупредила его девушка.

«Угу» согласно откликнулся Сергей, не отрываясь от экрана.

Девушка, видя что ее слова не произвели желаемого эффекта, обиженно развернулась и ушла на кухню.

На экране телевизора появилось изображение яхт, стремительно плывущих из моря к берегу.

— На ваших экранах вы видите финал гонки сегодняшней парусной регаты. В классе «Финн» лучшим оказался яхтсмен из Бразилии, в прямом смысле всего на мгновение, на пару метров обогнав своего ближайшего преследователя. В классе «Солинг» равных не нашлось спортсменам из Дании. Из класса «470» самой быстрой оказалась яхта из ГДР. Спортсмены из Нидерландов оказались лидерами в классе «Торнадо». Ну а лучшими в классе «Летучий голландец» оказались испанские яхтсмены. Как мы и надеялись, яхтой класса «Звездный», первой пришедшей к финишу оказалась яхта, под управлением советских спортсменов. Прошедший день Олимпиады принес нам еще одну победу. А сейчас, давайте пожелаем всем нашим спортсменам успехов и новых олимпийских рекордов. На этом мы с вами прощаемся, желаем вам олимпийского здоровья, кавказского долголетия и семейного счастья.

Передача закончилась и Сергей, вставая с дивана, обратился к Максу:

— Ну все, теперь можно и перекусить, — сказал он, делая приглашающий жест на кухню.

На обеденном столе уже стояли три тарелки и блюдо с нарезанным хлебом. Увидев что Сергей с Максом пришли, Ирья радостно проворковала:

— Ну наконец-то наши мужчины соизволили отвлечься от спорта чтобы поесть.

Она сняла с плиты сковороду и наложила каждому порцию жареной свинины с квашеной капустой. Сев за стол, Ирья обратилась к Сергею:

— А как вы познакомились с нашим гостем?

— Вообще интересная история, я его можно сказать из рук мошенников вырвал, — ответил Сергей, разламывая кусок хлеба, и не дожидаясь дополнительных вопросов, продолжил, — Мойше-спекулянту в сети попал.

— Это тот самый старый еврей, который мечтает о мировом господстве? — удивленно приподняв брови спросила Ирья.

— Ага, — согласился с ней Сергей, — как он там говорит? Миром правит тот, кто управляет деньгами, как бы новый мировой порядок. Жаль что его за сто первый километр не вывезли, стащит еще что-нибудь.

— А что это за сто первый километр? — вмешался в их разговор Макс.

— Сто первый километр от Москвы — это местность, куда на время Олимпиады вывезли всех тунеядцев, диссидентов, спекулянтов и прочие отбросы общества, — пояснил ему Сергей.

— А, знаю, ограничение в правах, — вспомнил Макс определение из местной правозащитной прессы.

— Хех, ты какой смешной, — усмехнулся Сергей, — да какие же у них права могут быть, если это паразиты? Вот у рабочего, колхозника, врача, учителя, ученого, в общем человека труда, неважно физического и умственного, главное честного труженика, могут быть права, и общество ему их обязано предоставить, потому что он полезен для общества. А что могут сделать полезного эти паразиты? Да ничего, и поэтому прав у них тоже быть не может.

Макс согласно кивнул головой. «В наше время как раз все наоборот» подумал он про себя.

Ужин закончился. Макс горячо поблагодарил хозяйку за прекрасный обед, восхитился ее кулинарным искусством и говорил еще много красивых слов, глядя на краснеющую от удовольствия Ирью.

— У-у-у, время-то уже как много, — протянул Сергей глядя на часы, — спать уже пора, а то мы завтра рано уезжаем.

Максу предоставили раскладушку, и еще немного побеседовав при выключенном свете, вся компания отошла ко сну.

 

День шестой: Наследие первых Олимпиад

Утро Макс проснулся от громкого голоса Сергея.

— Вставай, день уже давно начался, пора завтракать, — гостеприимный хозяин широко улыбась тормошил еще сонного Макса.

Макс потянулся, отгоняя остатки сна, и они вместе прошли на кухню, где уже был накрыт утренний стол.

— Еще один олимпийский день начался. Сегодня идешь на соревнования? — обратился Сергей к Максу.

Тот неопределенно пожал плечами.

— А мы вот сейчас в Сочи едем, по путевке, — продолжил Сергей. — Мы строили БАМ и нас поощрили поездкой. Недельку на пляжах пожаримся, а потом обратно в Москву.

— Путевка от комсомольской организации, — вставила свое слово Ирья.

Сергей утвердительно кивнул головой, соглашаясь со словами своей супруги.

Позавтракав, все они вышли в комнату, где уже стояли чемоданы с собранными в поездку вещами.

— Ну, присядем на дорожку, — садясь на диван сказал Сергей и обращаясь к Максу продолжил, — вообще, Сибирь это необыкновенное по красоте место. Я думаю когда описывается природное очарование какого-нибудь места, автор всегда подразумевает именно сибирские красоты. Там есть все что нужно человеку для счастья. Там есть дремучие леса, огромные горы и глубокие озера, необычайной красоты, такого больше нет нигде. Там, кстати, находится Байкал, самое глубокое озеро в мире. Нам так не хотелось покидать романтику и очарование тех мест, но мы все-таки приехали. Сначала съездили к Ирье в Эстонию, а сейчас из Москвы едем в Сочи. И еще нам медали вручили, вот такие, — Сергей бережно вытащил награду из нагрудного кармана и показал ее Максу.

Макс внимательно рассмотрел медаль. На ее желтом диске были изображены комсомолец в строительной каске и комсомолка с развивающимися на ветре волосами, стоящие рядом, а за ними, у самого подножья высоких гор, ехал поезд, пересекающий мост через реку. «За строительство Байкало-Амурской магистрали» гласила наградная надпись. Макс передал награду обратно.

В этом была вся их жизнь и призвание — быть первопроходцами древнего края, где редко ступала нога человека. Покоряя природу, они делали доступными для всей огромной России сказочные богатства Сибири. В строительстве БАМа, настоящей «стройке века», принимали участие добровольцы из всех союзных республик, становясь героями-первопроходцами. Лучшие представители советской молодежи ехали в сибирский край. В то время их чествовала вся страна, они получали почести, награды и поощрения от советского правительства, и именно они были символом покоренной природы, символом того, что нет границ и препятствий человеческой воле. Все это явственно читалось во взгляде, движениях, да и самой сущности этой замечательной пары молодых комсомольцев.

Наконец, немного посидев перед дорогой и поднявшись с дивана, Сергей сказал что им пора ехать. Вместе они вышли к уже ожидавшему у дома такси.

— Ну все, давай, Макс, не пропадай здесь. И смотри больше к шпане в лапы не попадись, — сказал Сергей, пожимая руку на прощание.

Макс поблагодарил хозяев за гостеприимство; молодая пара села в машину и они уехали. Теперь, после сибирских морозов их ждут черноморские берега солнечного Сочи.

Наш герой недолго постоял, проводив взглядом машину. Обдумывая планы на сегодняшний день, он вытащил на свет пачку билетов и начал внимательно просматривать их. Обнаружив что сегодня он может попасть на соревнования по современному пятиборью, Макс с удовлетворением отложил билет в отдельный карман и направился к конноспортивному комплексу «Битца», где будут проходить соревнования в кроссе.

Стоял жаркий солнечный полдень. Казалось, что асфальт под ногами представляет из себя нагретую до красна сковородку, до такой степени от него несло жаром. От жары не спасали даже поливочные машины, окатывающие дороги мощными струями холодной воды, — жидкость практически мгновенно испарялась с раскаленной поверхности.

Макс, спасаясь от нестерпимо палящего солнца, спустился в подземелье Московского метро. Внутри была прохлада. Из решеток системы воздухоподачи били мощные потоки прохладного воздуха. Макс подошел к схеме метро. Внимательно изучив ее, он обнаружил что станцией, ближе всего расположенной к пункту его назначения будет «Каховская».

На платформе было большое количество людей, спешащих по своим делам и говоривших на разных языках мира. В середине платформы расположилась лоток газетчицы с веером разнообразной прессы. Макс вытащил две десятикопеечных монетки и ткнул пальцем в красочный номер журнала «Крокодил».

Взяв журнал, он стал с нетерпением ждать поезд. Наконец, он подошел. Макс влез в вагон и поехал в сторону нужной ему станции.

В вагоне было многолюдно. В дальнем конце расположилась небольшая группа иностранных болельщиков, бурно обсуждающих прошедшее выступление своей сборной. Здесь же находилась группа малышей, одетых в строгую школьную форму с октябрьскими значками на груди, судя по доносившемуся от них щебетанию, ехавших со своей вожатой в цирк на Цветном бульваре, — тот самый, где выступает самый знаменитый в мире клоун Юрий Никулин.

Макс раскрыл купленный им журнал и углубился в чтение. Номер целиком был посвящен проходящей в Москве Олимпиаде, уже само название выпуска «Крокодил олимпийский» говорило само за себя. Макс перелистнул страницу и наткнулся на статью, где автор высмеивал бойкот Олимпиады странами НАТО во главе с США. Автор сравнивал обитателей Капитолийского холма с небожителями Олимпа, предлагая провести альтернативные Игры «Капитолиада-80». Макс читал как автор называл американское руководство «антиолимпийцами, исходящими токсичной ненавистью к всемирному смотру силы молодости и красоты», задавая вопросы о том «Что спасет их от разлития мизантропической желчи?» и «Есть ли хотя бы временное успокоительное средство?». Дальше автор рассуждал об убийстве американского спорта и отыгрывании на спортсменах своих политических амбиций, о всеамериканской облаве на медведей гризли с целью выявить родство с олимпийским Мишкой и об эстафете представителей корпуса быстрого реагирования, где в качестве эстафетной палочки будет использоваться свернутое в трубочку решение американского конгресса о военном бюджете. В конце своей разгромной статьи, автор предлагал открыть мемориал в честь проведенных игр в виде пьедестала без победителей, но с укрепленном на верхней ступеньке флагом с изображением пяти переплетенных наручников.

«Холодная война в самом разгаре» подумал про себя Макс. На последней странице, как в подтверждение его слов, находилась карикатура, изображающая Соединенные Штаты в виде злобного старикашки, гонящего безобразную тетку с куском ракеты на голове, изображающую из себя холодную войну. Пролистав журнал, прочитав веселые статейки и изучив сатирические карикатуры, Макс с заметно приподнятым настроением огляделся вокруг. Его станция была следующей и он стал готовиться к выходу. Вошедшие на последней остановке люди расположились в уже практически пустом вагоне. Внимание Макса привлекла симпатичная девушка, расположившаяся в одиночестве на одном из сидений. Точнее не она сама, а ее необычайно счастливый вид, девушка подставила свое лицо под легкий поток воздуха, дующего из воздуховодов вагона и тот нежно развивал ее золотистые волосы.

Макс невольно залюбовался девушкой, про таких как она обычно говорят «девочка-лето», и та, видя что привлекла его внимание, приветливо улыбнулась, такой чистой и искренней улыбкой, какой могут улыбаться только ликующие душой люди.

Макс улыбнулся ей в ответ.

— Молодой человек, извините, — обращаясь к Максу произнес интеллигентного вида старичок в аккуратных пенсне на носу, — если вы прочитали этот журнал, не могли бы вы мне его одолжить?

Макс отдал журнал старику и тот, с благодарностью кивнув, уселся изучать его. Поезд начал торможение, было объявлено название станции, прозвучавшее на русском и английском языках и состав остановился.

Хотя полуденная жара спала, после прохладной подземки, город казался особенно жарким.

У конноспортивного комплекса, куда наконец-то добрался наш герой, высилась величественная скульптура, изображающая трех несущихся галопом лошадей. У ворот комплекса уже собралась большая группа зрителей.

— Уф-ф, сегодня на редкость жаркий день, — произнесла одна из зрительниц, со всех сил обмахиваясь сложенной газетой, обращаясь своему спутнику.

Термометр, прикрепленный к к стене здания, показывал 31 градус по шкале Цельсия. На небе было ни малейшего намека на хоть какое-нибудь самое крохотное облачко, одно лишь только ослепительно яркое жаркое солнце.

— Да, спортсмены сегодня будут бежать в экстремальных условиях, — согласился со своей собеседницей ее спутник.

В программу современного пятиборья Московской олимпиады входят пять дисциплин: конкур, фехтование, пулевая стрельба, плавание и кросс. Чтобы завоевать титул чемпиона, спортсменам надо показать лучшие результаты во всех пяти дисциплинах. Соревнования по четырем дисциплинам уже прошли ранее, и сейчас оставалась завершающая часть, — соревнования в кроссе.

Длина дистанции составляет три тысячи метров. Три километра надо будет пробежать спортсменам, чтобы доказать что они лучшие. Олимпийский чемпион может быть только один, и сегодня его имя станет известно. Сегодня один из атлетов станет обладателем золотой медали Московской олимпиады.

Помимо личного первенства, сегодня будет решаться судьба еще трех комплектов наград, которые будет вручены победителям командного первенства, соревнования в котором проводятся в один день с соревнованиями личного зачета.

Спортсмены, готовые к забегу, находятся у стартовой линии. Зрительские трибуны, забитые до отказа скандируют имена своих фаворитов. Судья дает команду приготовиться к забегу. Спортсмены стартуют по одному, с интервалом в одну минуту. Первый спортсмен уже подошел с стартовой линии, приготовившись к забегу. Судья дает команду на старт. Забег начался.

В кроссе пятиборья спортсмены бегут по пересеченной местности, преодолевая все неровности маршрута. Дистанция начинается и заканчивается в конноспортивном комплексе, проходя по Битцевскому лесопарку.

Случайных побед не бывает, бывают случайные поражения. Чтобы победить, каждому пятиборцу необходимо пройти дистанцию лучше своих соперников. Каждому дан шанс доказать, что именно он достоин носить титул чемпиона.

Решительность, выдержка, хладнокровие, выносливость и быстрота — вот элементы, составляющие мастерство пятиборца. Каждая дисциплина привносит что-то свое, обогащая пятиборье собственным колоритом, и в каждой из них спортсмен обязан быть лучшим. Когда на поле спортивной битвы встречаются сильнейшие атлеты мира, права на ошибку уже нет.

Пятиборье — это испытание человеческого потенциала; борьба скрытых резервов человеческого духа.

Конкур — состязания в мастерстве управления неоседланной лошадью. В этой дисциплине спортсмены подчиняют своей воле незнакомую им лошадь, случайно выбираемую жеребьевкой. Умение покорить лошадь, управлять ее норовом и подчинить ее своей воле лежит в основе конкура. Направить лошадь в нужном направлении, заставить ее преодолеть препятствия и не дать себя скинуть — здесь от решительности спортсмена зависит его победа.

Фехтование, следующая дисциплина пятиборья. «Искусство наносить удары, не получая их» — по определению Мольера. Искусство победы над противником, когда двое стоят друг напротив друга и только от выдержки и реакции каждого зависит его победа. Бывшее когда-то боевым искусством воинов древности, сейчас оно преобразилось в спортивное мастерство. В пятиборье каждый борется с каждым, сорок боев — столько раз должен победить спортсмен, раз за разом доказывая что он лучший.

Пулевая стрельба, где победа зависит от хладнокровия спортсмена и его умения контролировать эмоции. Пятиборец должен справиться с собой, заглянуть внутрь себя, отбросить все мешающие мысли, взяв в руки пистолет слиться с ним, стать единым целым. Оружие в стрельбе — это словно продолжение руки. Мастерство определяется четким выверенным глазомером и флегматичным самообладанием. В стрельбе не может быть беспокойного возбуждения, только стрелок и цель. Хладнокровие и сдержанность ведут стрелка к победе.

Плавание — настоящее испытание на выносливость, способность переносить нагрузки. От подготовки спортсмена и от его превосходной физической форме зависит результат. Гибкость, быстрота и ловкость здесь являются составляющими успеха. Спортсмен должен преодолеть дистанцию быстрее конкурентов, стать частью водной стихии, чтобы покорить ее.

И, наконец, кросс. Скоростной бег по пересеченной местности, с находящимися на ней спусками, канавами, песком, травой, поваленными деревьями и подъемами. Спортсмен должен выложиться полностью, чтобы доказать что он лучший. Постоянно меняющаяся техника бега, умелое преодоление препятствий и огромная воля к победе лежат в основе мастерства кроссового бега.

Советские спортсмены всегда показывали стабильно высокие результаты в скоростном беге, закрепляя свой успех именно кроссом пятиборья. Тем не менее, еще ни одному советскому спортсмену не удавалось стать чемпионом этого вида спорта, — пальма первенства здесь принадлежала шведским и венгерским атлетам. Сейчас особое внимание болельщиков приковано к выступлению советских спортсменов — Павла Леднева и Анатолия Старостина. Леднев, знаменитый советский пятиборец и чемпион Игр Монреаля, обладатель самого большого числа олимпийских наград за всю историю пятиборья, безусловно является самым опытным участником проходящих в Москве соревнований.

Другой советский спортсмен, Анатолий Старостин, еще не имеющий опыт выступления на Олимпийских Играх и самый молодой участник пятиборья, сейчас занимает позицию лидера, залогом его успеха стала стабильность выступлений. В плавании вольным стилем, он опередил лидировавшего до этого спортсмена из Венгрии. Чтобы стать чемпионом, ему нужна сегодняшняя победа. Он должен победить. После команды судьи, Старостин стартовал уверенно, как должен брать старт лидер, взяв твердое преимущество с первых секунд забега. Большие надежды возлагают советские болельщики на Анатолия Старостина. Именно между ним, Павлом Ледневым и венгерским спортсменом распределиться комплект наград личного первенства.

Всем участникам забега уже была дана команда на старт, и все они сейчас бегут дистанцию.

Вскоре на стадионе стали появляться первые финалисты, судьи внимательно следят за ними, отмеряя секундомерами время, за которое они пробежали дистанцию. Имя чемпиона станет известно только тогда, когда все спортсмены прибегут на финиш.

Современное пятиборье или, как его еще называют, пентатлон, представляет из себя уникальный состав из пяти совершенно разных по духу, динамике и направленности спортивных дисциплин. Появившийся еще во времена античных олимпиад Древней Греции, этот вид спорта вновь введен в программу Олимпийских Игр основателем олимпийского движения современности Пьером де Кубертеном. Древний мудрец Аристотель считал, что пятиборье гармонично развивает тело атлета. «У кого быстрее или выносливее ноги — тот бегун. У кого хватит силы, чтобы сжать в тисках соперника, — тот борец, а кто может поразить соперника тяжелым ударом — тот кулачный боец; кто умеет соединять и то и другое — тот панкратионист. Но если кто мастер во всем, тот участвует в пятиборье» так писал этот древнегреческий мудрец.

Пентатлон называют «самым олимпийским видом спорта», сама история его появления окутана древними мифами. Согласно этим преданиям, Ясон, отправляясь в поход за золотым руном, взял с собой пятьдесят аргонавтов, каждый из которых был выдающимся спортсменом. Среди его спутников были именитые цари того времени, сыновья богов и лучшие воины, был даже сын самого Зевса Геракл, о силе которого слагали легенды. Прибыв на остров Лемнос, управлявшийся женщинами, его царица хотела напасть на аргонавтов, но те убедили ее принять их с миром. И в честь знаменитых героев на острове были организованы первые в истории соревнования по пентатлону. Первым чемпионом этого вида спорта стал Пелей, отец легендарного Ахилла.

По сегодняшний день продолжается история этого славного вида спорта. Как прежде атлеты-пятиборцы сражаются за честь и славу победителя. В наше время пентатлон расцветает новыми красками, являя миру новых чемпионов.

Спортсмены сегодняшнего кросса уже пробежали трехкилометровую дистанцию. Сейчас они приходят в себя после изнурительного изматывающего бега. Чемпион в личном первенстве современного пятиборья Московской олимпиады уже известен. Им стал Анатолий Старостин. Он принес первую золотую медаль Советского Союза в этом виде спорта. Его победа — лучшее доказательство превосходной подготовки атлетов советской школы пятиборья.

Сильнейшими спортсменами командного первенства также оказались советские спортсмены. Три золотых медали достались Анатолию Старостину, Павлу Ледневу и Евгению Липееву, показавшим идеальную командную слаженность, скоординированность действий и взаимовыручку. Итого, четыре золотых медали Москвской олимпиады достаются советским спортсменам. Превосходный результат наших пятиборцев — теперь их имена навеки вписаны золотом в историю Олимпийских Игр.

Макс вышел из ворот конноспортивного комплекса.

Зрители шумной толпой покидали место прошедших соревнований и вскоре здесь осталась лишь небольшая группа болельщиков, ждавших выхода своих кумиров. Наконец, вышли и спортсмены, направившись к ожидающим автобусам. Поклонники, увидев своих кумиров, приветствовали новых чемпионов бурными овациями, а самые страстные из них подбегали, чтобы взять автографы. Вскоре уехали и спортсмены. Вслед за ними разошлись и их поклонники.

Макс остался один. Он стоял, совершенно не имея понятия куда ему идти и что делать. Солнце уже садилось, готовясь спрятать свой яркий лик за крышами высоких зданий, и Максу вдруг неожиданно стало тоскливо — он понял, что здесь он одинок, что здесь у него совершенно нет знакомых, к которым можно запросто, без звонка, придти домой, и к которым можно было бы обратиться с просьбой или за помощью.

Он оказался в такой далекой для него стране, в таком незнакомом обществе в такое непонятное для него время. Нет, он знал и об этой стране, и об обществе, и о времени тоже знал. Вернее не знал, а догадывался, догадывался что оно просто когда-то было. В то время когда жил он, когда получал образование и проходил процесс социализации, о прошлом предпочитали замалчивать или говорили, обрушивая потоки самой неблагородной критики в его адрес.

«Что делать? Куда идти? Как быть?» — эти вопросы сейчас терзали душу и разум Макса. Он наслышан про вездесущие советские спецслужбы, которые запросто могли рвать сознание личности самыми кровожадными и дикими способами. В поисках признания, для служения человеку и обществу, так вроде бы говорили они? Хотя… может быть не все так страшно, может быть они не такие, какими рисует их западная либеральная пресса? Но… нет, видя что они сделали с Россией, их отношение к отдельно взятому человеку кажется еще более ужасным.

Макс стоял, мрачно осматривая площадь перед конноспортивным комплексом. Теперь, когда на него навалилась вся тяжесть его положения, когда он осознал что он чужой в своей стране, теперь ему было все равно, он стоял, даже не пытаясь отогнать давившие на него мысли.

Где-то неподалеку шуршал своей метлой дворник, приводя асфальт в порядок. Макс даже не взглянул в его сторону, ему было абсолютно безразлично, а в его горле уже стоял ком тоски по его времени, кажущемуся таким родным и близким.

Шелест дворника раздавался все ближе и ближе, пока наконец не оказался совсем рядом с Максом.

— Шел бы ты отсюда, парень, подальше, а то сейчас время сам знаешь какое. Торчишь тут целый час уже, может затеваешь что? Ты смотри, сейчас позвоню куда надо, они из тебя живо всю дурь выбьют, — вернул в реальность Макса грубый голос дворника.

Макс, даже не обернувшись в его сторону, куда-то угрюмо поплелся. Он медленно брел через всю территорию комплекса, мрачно уставившись в землю. Он прошел возле манежа, где проводятся конные выступления; прошел возле огромной высоты трибун и катка, который заливают зимой — сейчас песок на его месте был усеян следами лошадиных копыт. Он дошел до лесопарка и свернул на тропинку, проходящую вдоль деревьев.

«Олени… здесь водятся олени» — подумал Макс, увидев деревянные кормушки, куда зимой для подкормки животных кладут сено. Он стоял, смотря на эту лесную столовую. Где-то там, глубоко в его душе, качнулись приятные воспоминания детства, когда он, будучи еще школьником, вступил в юннатский отряд. Они ходили по полям, лесам и оврагам, изучая природу родного края, мастерили скворечники и заготавливали сено, чтобы зимой заботливо угостить им голодающих животных. Он вспомнил, как его учили беречь и охранять природу, как вожатая, ведя отряд по заснеженному лесу, показывала следы животных, называя тех нашими питомцами. Она говорила о том, что человек, получив дар развития от природы, постоянно забывает свои корни, забывает что он связан с окружающим его миром кровными узами, что человек — это лишь крохотная часть огромного природного организма. И сейчас, когда человек в своем развитии намного превзошел своих предков, он просто обязан сохранить хотя бы те оазисы природного мира, что еще не сгублены цивилизацией, человек должен ограничить в излишествах.

И слезы тяжелой тоски навернулись на глаза Макса. Кажется все это было так давно, словно в другой жизни. Жизни, наполненной беззаботной радостью и весельем, где не нужно было думать о будущем, не нужно было обдумывать свои поступки, где Макс был счастлив просто от осознания того, что он есть.

Макс, тяжело надрывно вздохнув, поднял взгляд вверх. Горизонт окрашивался багряно-красными красками, небо принимало густой темно-синий оттенок, и вечерний полумрак вступал в свои владения. День неудержно заканчивался. Еще один день…

Краем глаза, Макс заметил что за ним внимательно наблюдает тот самый дворник. Вероятно он следил от самого входа, и сейчас внимательно наблюдает, скрывшись в тени хозяйственных построек. Макс пошел в сторону леса, скрываясь от ненужного ему внимания. Он свернул на узенькую, едва заметную тропинку, петляющую меж деревьев и куда-то медленно поплелся.

Макс долго плутал между деревьев. Под ногами шелестела старая испревшая листва, из-за густых крон деревьев окружающий полумрак казался еще тяжелее. Здесь не было слышно шума большого города, он остался там, где-то вдали, скрытый непроницаемой стеной леса.

Он дошел до моста, перекинутого через маленький ручеек, и, оперевшись на деревянные перила, стал смотреть в темную воду. Тихое журчание еще больше усилило его уныние. Там, в воде, застряв между камней белел маленький бумажный кораблик, спущенный кем-то на воду. Рожденный для свободного плавания, теперь он встретился с непреодолимой для него преградой и вот-вот наберет полный корпус воды, превращаясь в клочок размокшей бумаги.

Макс спустился вниз, осторожно ступая по скользким камням. Он вытащил кораблик из ручья. «Отважный» выло выведено на бумажном борту тщательным детским почерком. Макс протянул руку. «Плыви, „Отважный“, твое место — водная стихия» подумал он, спуская кораблик обратно на воду. Макс смотрел, как кораблик поплыл все дальше и дальше, плавно покачиваясь на тихой воде ручейка. Как вдруг, в порыве откуда-то взявшейся злобы, быстро схватил в руки камень и метким броском потопил бумажное судно. С каким-то непонятным злорадством он смотрел как игрушка, старательно сделанная чьими-то руками, уходит ко дну…

…Было уже практически ничего не видно. Темные силуэты деревьев смешались в единую массу, и Макс решил выйти из леса. Он пошел по той же тропинке, ориентируясь практически на ощупь. Пройдя немного, он заметил что тропинка разделилась на две части. Где-то совсем неподалеку послышалось истошное лаяние и грозный рык, как будто исходящий от целой своры. «Дикие собаки» промелькнула в голове Макса беспокойная мысль. Он нутром чувствовал, что отсюда надо срочно уходить, куда угодно, только уходить.

Макс свернул на одно из ответвлений, уводившее в противоположную сторону от своры и ускорил шаг.

Быстрее и быстрее — как можно скорее нужно оторваться от стаи. Позади раздался страшный вой, словно вырвавшийся из нескольких десятков собачьих глоток. Макс перешел на бег, быть растерзанным собаками — не самая радужная перспектива.

Он бежал уже не видя дороги, вокруг была кромешная темень. Он бежал, продираясь сквозь кусты и деревья. Его руки саднили от исцарапанной в кровь кожи, упругие ветки обжигающе хлестали, оставляя длинные красные полосы на теле, а мышцы ног уже начинало сводить судорогой. Он задыхался, ему не хватало воздуха, он делал частые глотательные движения, стараясь перевести дух. Он бежал так быстро, как только мог, как вдруг споткнулся о вылезший на поверхность корень старого дерева. Перелетев через корень, он кубарем скатился вниз, в овраг.

Кажется, он потерял сознание. Всего на мгновение.

Он лежал на спине в какой-то неестественной позе, подогнув под себя ноги, распластавшись на мокрой грязи. Перед глазами плыли разноцветные круги, каждая мышца его тела стонала от изнеможения, а в голове словно взрывались снаряды, вторя ударам сердца.

Макс долго лежал без движения, пока наконец не осмелился пошевелиться. Первое же его движение отозвалось болью обессилевших мышц. Он открыл глаза и увидел ночное небо, словно усеянное сотнями ярко блестевших искр. «Звезды. Я никогда не думал как вы прекрасны» пришла на ум Максу откуда-то взявшаяся мысль.

Потихоньку он начал приходить в себя. Мышечная боль стихла, сердечный ритм пришел в норму, но в горле по-прежнему стоял ком, напоминая о стремительном беге. Сильно болела нога, вероятно поврежденная при падении.

Макс поднялся и осторожно вскарабкался из оврага наверх. Прислушался. Где-то совсем неподалеку ему послышались приглушенные голоса и смех шумной компании. Значит надо идти туда. Макс пошел в сторону шума, прихрамывая на одну ногу. Наконец, он вышел из лесопарка. Он вышел в жилой квартал, вероятно совсем недавно сданный в эксплуатацию, потому как тут и там в темноте чернели неубранные груды строительного мусора; не зная куда идти дальше, Макс медленно побрел по тротуару.

Сейчас, когда опасность миновала, на него вновь обрушилось все то же тяготившее его уныние. Он бесцельно плелся по пустой улочке ночного города. Из дворов жилых кварталов раздавался шум засидевшихся допоздна компаний, из окон домов разносились приглушенные звуки работающих телевизоров и приглушенный шелест кухонных разговоров. Макс шел, стараясь выбирать наиболее темные места, словно именно там, в темноте, сейчас он находил свое утешение, не желая показываться даже случайным свидетелям своего отчаяния.

Он шел, тоскливо вглядываясь в зашторенные окна панельных многоэтажек. Где-то там, за каждым из них прятали свои судьбы их жители, со своими заботами, печалями и радостями. Из школы — домой, из дома — на работу, с работы — на лавочку, и вот уже провожают в последний путь те кому ты дорог, или же просто проходящие мимо зеваки. Такова жизнь городского обывателя. Бесхитростная и однообразная, однотипная и монотонная, словно списанная калькой друг с друга, размноженная на копировальной бумаге и вложенная каждая в свою, в отдельную клетку квартиры бесчисленного множества таких же панельных многоэтажек.

«Изгиб гитары желтой ты обнимаешь нежно,

Струна осколком эха пронзит тугую высь…», -

услышал Макс донесшийся до него мягкий девичий голос, поющий слова давно знакомой ему песни. Он остановился; внезапно, словно оцепенев. Он внимательно слушал эту песню. Целая вереница событий всплыла из его памяти, накрыв его разум тяжелой волной воспоминаний. Сменяя друг друга, они кружили роящейся стаей, мелькая в его сознании. Вот они с классом вышли на природу, встречая первые летные деньки и начало школьных каникул. А вот он в детском лагере, сидит у прощального костра в окружении своих товарищей: трещат сухие ветки, языки пламени вьются высоко в небо, далеко видно его зарево, и они сидят плечом к плечу, согреваясь жаром огня и теплом новой дружбы. А вот они с университетскими однокурсниками вышли на природу, отметить окончание прошедшей сессии. А вот еще… и еще… И все эти воспоминания сливались в одно целое, когда звучали первые аккорды; и эхо далеко разносилось десятками дружно поющих голосов «Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались!»

Нет, не пойдет, не хочу! — Макс встряхнул головой, отбрасывая ненужные ему воспоминания. Не буду! — безумным взглядом он окинул местность и рванулся вперед, без оглядки, едва ли не бегом метнувшись куда-то по дороге.

словно увидев Макса, девушка как будто пела ему вслед.

Макс шел быстрым шагом, теперь уже окончательно упав духом. Шел вперед, без цели, просто шел и все, с яростью и даже с какой-то злобой оглядываясь по сторонам. Он прошел мимо строящегося жилого дома. Откуда-то со стороны выскочила шелудивая шавка, звонким лаем окатывая Макса и едва не цепляясь тому в ноги. Следом за ней из своей будки вышел сторож, подозрительно осматривая Макса и сжимая в руках старенькую берданку. Макс еще больше обозлился.

Ты здесь хозяин? — думал он. — Ты думаешь, что все здесь принадлежит тебе и таким как ты? Думаешь, что все что тебя окружает — общее, что ты можешь быть свободным в своем выборе? И что также как вчера будет и сегодня и завтра, и много лет вперед после тебя? НЕТ! Ты ошибся. Ты слишком изнежился в своей роскоши, слишком распух от всех благ, окружающих тебя. Ты обезумел от осознания того, что ты нужен обществу. Скоро, очень скоро все измениться. Рухнет привычный тебе мир, рухнет разом, так что ты даже не заметишь. Одним утром ты проснешься, лежащий на обочине проходящий мимо тебя жизни. Ты, и миллионы таких как ты. И ты пойдешь по миру, пойдешь по своей стране, где некогда был хозяином, и куда бы ты не пришел, всюду будут смотреть на тебя как на чужака. Ты будешь изгоем, не нужным стране и не нужным обществу.

Впрочем, общества уже тоже не будет. Будет аморфная масса, состоящая из биологических единиц, чисто условно называемых человеком. И в сознание каждого из них будут вливаться тонны зловонного дерьма со сладким названием «свобода». И ты не будешь задумываться от чего дана эта «свобода», и зачем она тебе, а чтобы она казалась не такой приторной, в нее будут щедро добавлять приправы.

Ты когда-то был первым в космосе и готовился покорить Луну? Свободному человеку это не нужно. Свободный человек знает что это невыгодно. Он не может мечтать о звездах, он способен лишь бултыхаться в куче того дерьма, которое ему сунули. Твои космодромы зарастут травой, космонавтов не станет, а ракеты будут взрываться, даже не взлетая.

А может быть твоя наука была самой передовой в мире, чьи ученые славились своими талантами и смекалкой? Снова не угадал. Скоро новым девизом станет «экономическая выгода». Скоро твои НИИ закроются, профессора уйдут торговать, а в стенах университетов расцветут бездарность и невежество. Почему? Потому что свободный человек не может мыслить, он может лишь выбирать кучу дерьма, большую ему по нраву.

Или армия? Ах, да, твоя армия, искоренившая фашизм, и являющаяся самой боеспособной в мире. Но вот только свободному человеку нечего бояться. Ему не нужны ни армия, ни авиация, ни флот. Свободный человек живет в мире и толерантности, где право защиты демократии принадлежит североатлантической военщине. Твои военные заводы закроются, самолеты будут падать, танки гнить, а флот будет продан за бесценок твоим недавним врагам.

Скоро, очень скоро ты и такие как ты будут страдать в нищете, коченеть от холода и пухнуть от голода. Люди будут вымирать миллионами; «не вписались в рынок» — так скажут про тебя нуворишы-клептократы. Твои дети будут корчиться в ужасных страданиях перед смертью, таких что даже фашизм будет казаться тебе мирной идеей. Впрочем, он и будет лежать в основе идеологии тех самых либералов, фашизм будет защищаться и прославляться. А ты и твои предки, некогда освободившие народы от этой чумы, вы все станете оккупантами.

Радуйтесь последним дням своего счастья, советские люди. А лучше оглянитесь вокруг, присмотритесь, — враг уже вокруг вас. Он уже готовит свои сети, он уже смотрит на вас из своих банкирских лож, в предвкушении потирая руки. Враг уже среди вас. Он наносит удар за ударом, и уже достает свой кинжал чтобы поразить самое сердце вашей государственности. Враг уже внутри вас. Это ваша жадность, смирение и безразличие. И враг знает ваши слабости, он использует их, чтобы столкнуть вас друг с другом. И скоро, очень скоро вы будете отрекаться друг от друга. Вас будут учить ненавидеть друг друга, все общее, что вас когда-то объединяло, будет уничтожено.

Макс шел уже не так быстро, усталость давала себя знать. Он шел медленно, уже практически плелся, шаркая подошвами по асфальту. И вот он остановился перевести дух, грустно глядя в какую-то неопределенность где-то впереди себя. На душе было совсем тоскливо.

— Ты потерялся, сын мой, — раздался откуда-то со стороны мягкий мужской голос.

Макс обернулся и увидел едва различимого в полутьме священнослужителя в длинной черной рясе.

— Заходи, сын мой, двери храма для тебя всегда открыты, — продолжил священник, приглашающе открывая металлическую калитку.

Макс прошел внутрь.

Едва пройдя двери, он хотел было обратиться к священнику и рассказать кто он и откуда прибыл, но тот мягким жестом остановил его.

— Не надо слов, я все вижу, ты устал и заблудился в этом нелегком мире. Отдохни здесь, сын мой, тебя сюда привела воля Божья.

Они прошли в одну из белокаменных построек, расположенных неподалеку. Это была трапезная. Отец Василий, так называла его монашка, которую он попросил принести Максу пищу, сел за один из длинных деревянных столов. Подождав, пока тот пообедает, священнослужитель, все таким же мягким жестом пригласил Макса за собой.

Они пришли в маленькую комнату, где стояла лишь сколоченная из досок кровать, над ней висело деревянное распятие, а у крохотного окошка стоял стол с лежащей на нем Библией. Отец Василий зажег лампадку.

— Разденься, сын мой, твоя одежда слишком грязная. Оставь ее, сестра Варвара приведет твои одежды в порядок, — обратился он к Максу.

Не дожидаясь когда Макс разденется, отец Василий куда-то ушел. Вернулся он через несколько минут с какой-то женщиной, одетой в монашескую робу. Она принесла с собой черную рясу, такую же как у отца Василия и, подождав пока Макс переоденется, взяла у него грязную одежду.

— Спи спокойно, сын мой, да хранит твой сон твоя вера и ангелы пусть отгонят все тревожащие тебя мысли, — когда монашка ушла, сказал отец Василий, делая крестное знамение двумя вытянутыми вверх пальцами.

— Вы знаете, — хотел было начать разговор Макс, — я… я не отсюда, не из Советского Союза.

— Я знаю. — мягким категоричным тоном прервал его священник. — Я знаю все что ты хочешь сказать мне. Я знаю кто ты, знаю зачем ты здесь, и знаю что тебя тревожит. Николай Чудотворец сообщил мне об этом. Тебе дорога Россия, как и всем нам. Впереди нас ждет тяжкое время, гнетущий груз ляжет на плечи русского народа. Но помни, что Господь всем дает испытания по силам, и всегда помни, что над Россией никогда не зайдет солнце…

 

День седьмой: Укрощенная мощь. «Быстрее! Выше! Сильнее!»

В узкое оконце кельи пробивались косые яркие лучи утреннего солнца. Макс проснулся.

Он чувствовал себя заметно посвежевшим и совершенно бодрым. Голова была ясной, движения давались легко и непринужденно, даже боль подвернутой ноги куда-то бесследно исчезла.

На стоящем рядом стуле аккуратно лежала его выстиранная и выглаженная одежда. Макс оделся и вышел во двор храма. Здесь было тихо и умиротворенно, как это обычно бывает в подобных заведениях. Мимо, смиренно согнувшись и уставив свой взгляд долу, шла напрочь закутанная в черный балахон монашка.

— А где отец Василий? — обратился к ней Макс.

Та всего на мгновение подняла на него свой невыразительный взгляд и тихо молвила:

— Настоятель сейчас совершает утреннее богослужение, он будет позже. Вы пока можете пройти в трапезную, настоятель велел вам накрыть стол.

Макс пошел в трапезную. Здесь уже находилось несколько служителей храма, ужинающих бесхитростной монашеской едой. Макс сел на свободное место. К нему тут же подошла монахиня и принесла скоромные лепешки с большой кружкой молока. Макс съел эту хоть и простую, но, как ни странно, очень питательную пищу и, поблагодарив, вышел во двор. Он глубоко вдохнул свежий утренний воздух и взглянул в сторону храма. Лучи солнца ослепительно сверкали, отражаясь от высокого купола и венчающего его золотого креста. Макс зажмурился, осматривая постройку.

— Ты проснулся, сын мой, — раздался голос отца Василия. — Господь дал тебе еще один день, так проживи его с пользой для других.

— Я… я хочу поблагодарить вас за помощь, — начал было говорить Макс.

— Не стоит благодарности, — перебил его отец Василий, — наша цель — следить за паствой Господней. Постарайся не сбиваться больше с пути истинного, а собьешься, знай — двери храма всегда открыты. А теперь иди с миром, сын мой.

Отец Василий напоследок осенил Макса крестным знамением и тот вышел из ворот храма. Оказавшись на улице, он обернулся, еще раз мысленно благодаря священника за предоставленный приют, и медленным шагом пошел вперед.

На его душе было тихо и спокойно. «Счастье — есть вытеснение страдания и беспокойства» вспомнил Макс слова древнего философа, так кстати подходившие к тому безмятежному состоянию, которое он сейчас испытывал; так же ни о чем не беспокоясь, Макс вдыхал воздух полной грудью и наслаждался окружающим его миром. Он остановился и, тихонько насвистывая какую-то веселую мелодию, вытащил пачку билетов из кармана. Бегло просмотрев их, он обнаружил билет на соревнования по конному спорту, которые вот-вот должны были начаться в том же самом конноспортивном комплексе, где вчера проходили соревнования по пентатлону.

Макс сел в автобус, направляющийся как раз в сторону спортивного комплекса.

В олимпийской Москве было очень мало машин на улицах, поэтому проблемы пробок не было и в помине. Макс очень быстро доехал до указанного места. Едва только он слез на нужной остановке, и едва лишь его автобус отъехал, к остановке подъехал еще один, пассажиры которого, вероятнее всего зрители готовящихся соревнований, стали выходить из открывшихся дверей. Среди них была очаровательная девушка, которая тут же привлекла внимание Макса своей тонкой изящной фигурой, стройными точеными ногами и легкой воздушной походкой. В руках она бережно держала билет на соревнования.

Девушка на мгновение остановилась, поправляя сбившуюся в автобусе прическу, как вдруг внезапно налетевший поток ветра выхватил билет из ее рук, и играя им, начал куда-то нести. Девушка растерянно смотрела вслед улетающему от нее билету. Макс сделал несколько быстрых шагов и ловким движением схватил его, возвращая девушке. Та весело улыбнулась счастливой солнечной улыбкой.

— Вот спасибо, спас мой билет, — приветливо обратилась она к Максу. — Будем знакомы, меня Алена зовут.

— А меня зовут Макс, — нежно пожал тот протянутую ладошку, — первая польза на сегодня уже есть.

— Чего? Какой ты смешной, — с веселым смехом сказала Алена, — а ты идешь на соревнования?

— Да, иду, вот у меня билет даже есть, — протянул ей свой билет Макс.

Девушка посмотрела на билет и воскликнула:

— Да у нас места с тобой рядом! Тогда пошли вместе, так веселее.

И они пошли к конноспортивному комплексу. Пройдя контроль и, заняв свои места они приготовились смотреть соревнования.

Внизу располагался манеж, посыпанный ровным слоем песка. Сейчас на нем будут проводиться соревнования по манежной езде, открывающие состязание по индивидуальному троеборью. Второй день включает в себя полевые испытания, третий — конкур.

Троеборье является наиболее сложным видом спорта из всех конных олимпийских соревнований. Изначально появившийся в Европе, этот вид спорта был своеобразным экзаменом для боевых лошадей. К лошадям, используемым в военных целях, предъявлялись особые требования: готовность участия в военных парадах, способность преодолевать самые сложные ландшафты и большая выносливость. Все три вида испытаний были объединены в одну программу, так и появился этот вид спорта.

У его истоков стоят офицеры-кавалеристы. Изначально занятие этим видом спорта было исключительной прерогативой военных и победители в нем определялись только на военных соревнованиях. Но включение конного троеборья в программу Олимпийских игр сделало его открытым и для гражданских всадников. И сейчас, как дань традициям, всадникам из числа военнослужащих и полицейских разрешено выступать в своей форменной одежде, чем и воспользовались некоторые участники соревнований. Они резко отличались от своих соперников, одетых в стандартные ярко-красные жакеты и черные шлемы. Особенно колоритно выглядел всадник, одетый в пеструю форму офицера индийской армии.

Манежная езда, первый вид программы, это испытание и для всадника и для лошади. От лошади здесь требуется продемонстрировать гибкость и изящество, она должна быть в пике своей физической формы. От всадника же требуется умение подчинить лошадь своей воле, заставить ее послушно выполнять все команды, чтобы безупречно выполнить все элементы выездки.

Судья дает команду первому участнику начать выступление. На песке установлены таблички, указывающие когда нужно выполнить то или иное упражнение. Всадник въезжает на манеж равномерной рабочей рысью, уже начиная свое выступление. Резкая остановка, и всадник поднятием руки приветствует зрителей и судей. Ответом ему остается гробовое молчание; в конном спорте существует неписанное правило — ни в коем случае не нарушать тишины, чтобы не сбить с ритма лошадь. И сейчас это правило действует в полную силу.

Всадник продолжает выступление. Его лошадь идет свободным аллюром, вся красота, грация, и мощь покоренного животного заключена в ее походке. Всадник гордо возвышается на лошади, его спина выпрямлена, исполненный достоинства взгляд устремлен вперед, а руки свободно сжимают вожжи. Словно и нет для него никаких трудностей. Как будто он и есть потомок тех древних офицеров, стоявших у истоков троеборья.

Но внешность обманчива. За так необходимым любому атлету хладнокровием скрываются глубочайшие волнения. Не ошибиться, не споткнуться, не упасть — такие главные проблемы сейчас тяготеют над всадником. Его лошадь должна повиноваться его воле, а он должен показать правильность использования средств управления ей. И он показывает идеальное подчинение животного — еле заметное движение, и лошадь меняет направление движения.

Теперь смена ритма, и всадник совершает свою первую ошибку. Он не успел вовремя отдать нужную команду, а может и лошадь не успела ее выполнить. Но теперь это уже не имеет значения — ошибка есть ошибка, и исправить ее шанса уже не будет.

Прощальное приветствие, и первый участник завершает свое выступление. Судья объявляет следующего спортсмена, представляющего Польшу.

Поляк уверенно выезжает на поле. Он останавливается, приветствуя зрителей, и начинает свое выступление. Его лошадь равномерно и четко вышагивает по манежу, являя собой образец грациозности. Всадник переходит в рысь и лошадь в порыве краткого импульса устремляется вперед. Гибкость и эластичность ее движений порождают восхищение, все зрители замерли, внимательно наблюдая за выступлением животного.

Всадник, мастерки удерживая равновесие, дает команду, и лошадь, кротко повинуясь его воле, меняет направление движения. Лошадь, сделав левый полукруг, переходит в рабочую рысь, устремляясь к флажку, обозначающему начало следующего элемента. Резкая остановка, полная неподвижность, и всадник осаживает своего скакуна, заставляя сделать несколько шагов назад.

Поворот, и лошадь переходит в галоп, все больше ускоряясь на манеже. Ее шаги становятся все шире, а движения такими просторными, что кажется она летит над манежем. Лошадь несется средним галопом, вспахивая песок своими мощными копытами.

Следующее упражнение. Всадник отдает приказ лошади сменить направление, и та на полном ходу делает плавный полукруг. Лошадь меняет ритм, переходя в рабочий галоп и делает серпантин три петли, равномерно проходя по манежу.

Резкая остановка, и всадник салютует зрителям, объявляя об окончании выступления.

На манеж выходят несколько служащих со специальными инструментами в руках. После интенсивных выступлений песок представляет собой череду рытвин и возвышений, поэтому для продолжения соревнований его надо разровнять. Работники быстрыми слаженными движениями стали наводить порядок.

— Смотри какие красивые гривы у лошадей, — кивнула Алена в сторону готовых к выступлению скакунов, стоящих в своих вольерах.

Макс посмотрел в ту сторону. Гривы действительно были красивы. Правилами соревнований запрещено украшать животное любым убранством. Только сбруя и седло остается на ней во время выступлений. И тогда хозяева лошадей завивают гривы самыми причудливыми способами, чтобы выделить их из толпы своих собратьев.

Пышущие здоровьем тела лошадей, с выступающими из под шкуры рельефами мышц — кажется все естество этих животных дышит предвкушением победы. Они воспитаны лететь вперед быстрее ветра, преодолевать препятствия без малейших усилий и покорно выполнять приказы своих владельцев.

Тем временем ведущий вызывает следующего участника соревнований. «Россинан» громко звучит имя лошади. И к манежу изящным шагом подходит роскошный скакун серого в яблоках цвета, с гордо возвышающимся на нем всадником. Кажется, что они составляют единое целое, так неразрывно связаны они друг с другом. Кажется, что лошадь чует все желания своего хозяина, подчиняясь малейшим его приказам. И животное отвечает благодарной покорностью в ответ на любовь и ласку приручившего его человека.

Их выступление проходит четко и слаженно. Лошадь точно и выверено выполняет все упражнения. Ровность при переходах, постоянство ритма и плавные смены темпа движения. Вот он — полный контакт человека и животного, где всадник выполняет роль вожатого, отдающего команды, а лошадь — исполнитель, настоящий живой инструмент, выдрессированный годами тяжелых тренировок.

Только самые лучшие, самые упорные и стойкие добиваются успеха в этом виде спорта. Укротить буйный нрав животного, обуздать его свободолюбие может далеко не каждый. И далеко не каждый может найти общий язык со своим питомцем, а тем более взрастить из него настоящего боевого скакуна.

Еще один участник закончил свое выступление, за ним еще и еще, пока наконец ведущий не объявил об окончании соревнований. Все спортсмены выступили, и теперь с нетерпением ждут итогов.

Наконец, после продолжительной паузы, после подсчета набранных участниками очков, были объявлены лидеры сегодняшнего дня соревнований. Все три первых места заняли польские спортсмены, намного оторвавшись от своих ближайших конкурентов. И вот уже победители поздравляют друг друга, и принимают поздравления от соперников.

Первый день конного троеборья завершен.

— Смотреть как гарцуют лошади можно бесконечно, жаль что выступления так быстро закончились, — со вздохом сожаления сказала Алена.

— Ну, в принципе, да. Я ничего подобного еще не видел, — согласился с ней Макс.

— Все, сегодняшний день у меня полностью свободен, — продолжила разговор девушка. — А ты чем собираешься заняться?

— Не знаю пока, не думал. Ах, вот же что у меня есть! — внезапно спохватившись, Макс вытащил на свет плотную пачку олимпийских билетов.

— Ничего себе! — удивленно приподняв брови воскликнула Алена. — Ты что миллиардер из Америки?

— Нет, я из Мордовии, — пробормотал в ответ Макс, усердно просматривая билеты.

Девушка завороженным взглядом смотрела на пачку. В олимпийской Москве иметь такое богатство, находившееся в руках Макса, могли позволить себе только высшие партфункционеры, ну или спекулянты.

Макс внимательно перебирал билеты.

— Ага, вот! Два билета на легкую атлетику, и места рядом! — радостно воскликнул Макс, протягивая прямоугольные бумажки Алене. — Пошли?

Девушка бережно взяла билеты в обе руки. Макс согнул оставшиеся пополам и небрежно сунул их в карман.

Алена внимательно разглядывала красочные билеты, все еще не веря своим глазам. Соревнования по легкой атлетике, судя по изображенным на них надписям, должны были состояться на Большой арене Центрального стадиона имени Ленина, в Лужниках. Туда и направились наши герои.

— А откуда у тебя столько билетов? — обратилась Алена к Максу, когда они вышли из станции метро.

— Купил, — недоуменно пожал плечами тот.

— Весь год копил, наверное, да? — спросила у него Алена.

— Нет, просто достал пачку старых денег и купил у спекулянта, — ответил Макс.

— Старых денег? Ты что царскими червонцами расплачивался? — с задорной улыбкой сказала Алена.

— Нет, просто у нас советские деньги ничего не стоят, — произнес Макс.

— У вас деньги ничего не стоят? Ты не с Луны случайно свалился? — с наигранным удивлением спросила девушка.

— Нет. Я из будущего, — мрачно пробормотал в ответ Макс.

Девушка весело рассмеялась.

— Ну тогда точно с Луны свалился. Пойдем, пришелец из будущего, а то опоздаем, — сказала она, взяв Макса за руку.

Они вышли на площадь перед Большой спортивной ареной. Сегодня здесь было необычайно красиво. По обеим сторонам площади располагались два ряда фонтанов, бьющих ввысь искрящимися на солнце струями воды. Недалеко от главного входа стоял памятник Ленину.

— А вот это Ленин. — показывая на памятник сказала Алена. — У вас в будущем знают Ленина?

— Знают, только предпочитают о нем молчать, — ответил ей Макс.

— Почему? — с искренним недоумением спросила девушка.

— Потому что у нас правит класс тех, с кем он боролся, — со вздохом сказал Макс.

— Все у вас не так как надо, — с улыбкой ответила Алена.

Они прошли через главный вход и, пройдя контроль, направились к зрительским трибунам. Между зрительскими рядами ходил разносчик с массивным бачком на спине, предлагая зрителям лимонад. Макс жестом подозвал его. Разносчик понимающе кивнул головой, подошел к ним и, протянув два пластиковых стакана шипучего апельсинового напитка, удалился.

— Спасибо за заботу, — проговорила Алена, принимая стакан из рук Макса.

— Ну не одному же мне все это пить, — съехидничал тот.

Наслаждаясь прохладным лимонадом, таким освежающим в этот жаркий июльский день, они внимательно следили за происходящим на поле стадиона.

Сейчас здесь будут происходить соревнования по легкой атлетике. «Королева спорта» — самый зрелищный и самый массовый вид спорта.

Восемь спортсменов подходят к стартовой линии на беговой дорожке. Первая дисциплина — бег на 200 метров. Спринт. Выносливость, техничность, скорость. Спортсмены встают на стартовые позиции. Судья убеждается в готовности спортсменов. Звучит выстрел. Забег начался. Выносливость: за время забега кровь не успевает совершить полный цикл кровообращения, поэтому от жизненных сил спортсмена зависит его победа. Спортсмены молнией срываются со своих позиций. Техничность: здесь все решают доли секунды то, как взят старт, пройден кривой отрезок дистанции и рывок перед финишем определят победителя. С первых секунд забега в лидеры вырывается англичанин, уже завоевавший золотую медаль Москвы в спринте на 100 метров. Скорость: бежать быстрее ветра, мчаться стремительней автомобиля и нестись проворней гепарда — вот заветная мечта любого бегуна, — без скорости нет побед, без побед нет чемпионов. Спортсмены выходят на финишную прямую. Англичанин бежит мощно, технично обогнав всех своих преследователей. Еще совсем чуть-чуть. Двадцать метров до финиша. И бегущий на восьмой дорожке ускоряется. Расстояние между ним и лидером сокращается все больше. Десять метров до финиша. Англичанин бежит, уже уверенный в «золотом дубле». Его преследователь бежит все быстрее, уже кажется он летит по дорожке. Финиш. Всего две сотые секунды вырвал у англичанина новый чемпион Москвы. «Пьетро Меннеа, Италия» громко раздается его имя из репродуктора. Теперь некуда спешить, он подбегает к трибунам своих болельщиков и те восторженно скандируют его имя, приветствуя золотого медалиста.

Следующая дисциплина — тройной прыжок. Одно из сложнейших упражнений легкой атлетики. По команде судьи к стартовой линии подходит чернокожий спортсмен из Бразилии. «Жоао Карлос ди Оливейра» звучит его длинное имя из репродуктора. Данное упражнение относится к техническим видам легкоатлетической программы. Спортсмен разбегается — от скорости зависит длина его прыжка. Скорость бега возрастает, близиться контрольная отметка. Есть. 17 метров 22 сантиметра. К стартовой линии подходит следующий спортсмен. Это — Виктор Санеев, живая легенда советского спорта. Он дожидается разрешающей команды судьи. Разбег, первое отталкивание, скачок, — спортсмен словно летит в воздухе; второе отталкивание, вылет в шаг, — и вновь свободный полет, еще одно отталкивание, прыжок. 17 метров 24 сантиметра. Санеев превзошел сам себя — выступая с поврежденным коленом, он смог завоевать серебро Московской олимпиады. Еще один советский спортсмен, родом из Таллина, выходит на стартовую позицию. Яак Уудмяэ, так звучит его имя. Он набирает скорость, прыгает и мягко приземляется на песок. 17 метров 35 сантиметров. Вот оно — торжество мастерства и профессионализма! Вот она — победа, принесенная долгими годами упорных тренировок! Вот он — чемпион Московской Олимпиады! Спортсмены дружественно пожимают друг другу руки, поздравляя с окончанием выступлений.

Еще одна дисциплина — метание молота. Первый атлет-молотобоец выходит к специальному кругу, огороженному высокой металлической сеткой. Метание молота — самая опасная олимпийская дисциплина. Снаряд весит чуть больше 7 килограмм, дальность полета высока. Поэтому соревнования по ней проводятся отдельно, а сетка нужна для защиты трибун — если хоть что-то пойдет не так, последствия будут равны катастрофе. Спортсмен раскручивает молот над головой, делает два полных круга, и начинает крутиться вслед за молотом. Четыре оборота вокруг своей оси, — и молот находится в свободном полете. Первый результат есть. Следующий спортсмен выходит к площадке. Возникший в горах Ирландии и Шотландии, этот вид спорта был включен в программу вторых Олимпийских Игр. Это исключительно мужской вид спорта, изначальным его снарядом был тяжелый кузнечный молот. На ярмарках и праздниках метание молота было одним из развлечений простого люда, соревнованием силы и мощи. Впрочем, среди дворянской знати и королевских семей данное увеселение также было распространено — английский король Генрих VIII тоже был молотобойцем. Молот брошен, результат засчитан. На площадке появляется следующий атлет. Каждому молотобойцу дается по шесть попыток, засчитывается только лучший результат. Мест на пьедестале всего три, и разделить их могут лишь самые выдающиеся спортсмены. Работа на результат — вот конечный итог всех тренировок. Отрабатывание техники броска до идеала — вот залог олимпийского успеха. Бросок. Мировой рекорд! Трибуны взрываются в овациях, приветствуя рекордсмена. Три советских атлета делят между собой призовые места. Юрий Седых, Сергей Литвинов, Юрий Тамм — золотая, серебряная и бронзовая медали — трое молотобойцев так и будут соревноваться между собой, превосходя друг друга, пока в далеком 1986 году, в немецком городке Штутгарте чемпион Москвы не установит непревзойденный мировой рекорд. Сейчас же, Москва приветствует своего героя.

На беговой дорожке начинается соревнование десятиборцев. Им предстоит финальная часть соревнований — бег на 1500 метров. Кроме него в программу этой дисциплины входят еще девять видов спорта: бег на 100 метров, прыжки в длину, толкание ядра, прыжки в высоту, бег на 400 метров, бег на 110 метров с барьерами, метание диска, прыжки с шестом и метание копья. Спортсмены выходят к стартовой линии. Звучит команда на старт. Десятиборье призвано показать всестороннюю развитость спортсмена. Силовые виды спорта здесь пересекаются со скоростными. Результаты, показанные в каждом виде суммируются и так определяется победитель. Быстрота, ловкость, гибкость, координация, сила, выносливость, — все эти качества являются для десятиборца основными. Развитие одного из них вредит успешному выступлению в тех видах спорта, где оно не требуется. Так и происходит сейчас на дорожке: англичанин Дэйли Томпсон, могучий тяжеловесный атлет далеко отстал от ближайшего соперника. Расстояние между ними увеличивается все больше и больше, и кажется что англичанин совершенно не думает о своей победе. На самом же деле, показавший отличные результаты в других видах программы, Томпсон далеко обошел своих соперников, получив огромное преимущество по сумме очков. Соревнования еще не завершены, а Дэйли Томпсон уже является золотым медаленосцем. Это один из тех редких случаев, когда прибежавший последним становится первым. Впрочем, в десятиборье эти случаи совсем не редки. На пьедестале почета остаются еще два места, и их занимают советские спортсмены.

Эстафета. Нет любителей легкой атлетики, равнодушных к этому виду командного спорта. На дорожках собрались участники восьми команд, дошедших до финала. Им предстоит пробежать четыре коротких дистанции по сто метров, передавая друг другу эстафетную палочку. В каждой команде четыре участника, четыре лучших спринтера. От коллективной игры, слаженности действий и усердия каждого из участников зависит их общий успех. Одна команда — одна победа. «Внимание!» звучит команда судьи. Это самый напряженный момент. Звучит выстрел. Соревнования начались. Самая важная часть выступлений эстафеты — передача палочки одним спортсменом другому. Передающий пробегает свою часть дистанции. И вот, когда он уже практически добежал до двадцатиметрового коридора, где должна осуществиться передача, его напарник срывается с места, набирая скорость. Он мчится вперед, протягивая назад руку. Их скорости сравниваются, и передающий выполняет последнюю часть своей задачи. Палочка передана. Так повторяется еще раз, и потом еще раз, пока четвертый спортсмен не приведет свою команду к финишу. Участник эстафеты не просто спринтер, с до предела отточенной техникой бега, задача которого добежать первым. Участник эстафеты — это в первую очередь командный игрок и от его умения взаимодействовать, видеть на дорожке только членов своей команды, ответственности и точности передачи зависит конечный результат. В эстафетные команды так просто не входят, и как правило все они — атлеты высшего класса. Поляки и французы остались далеко позади. Финиш пройден. Чемпионами Москвы становится команда Советского Союза.

Марафон — еще одна легкоатлетическая дисциплина. Бег на 42 километра, испытание на грани человеческих возможностей. Только самые преданные рыцари «королевы спорта» отважатся соревноваться в марафоне. В программу олимпийских Игр он включен в честь воина Античной Греции, принесшего свои согражданам весть о победе над персами. Не останавливаясь, он добрался до Афин и упал бездыханный, едва успев возвестить о победе. Это была его победа, принесшая славу ему, родным Афинам и когда-то воспетая Плутархом. Марафон — крайне тяжелая дисциплина легкой атлетики. Здесь мало быть выносливым, сильным, техничным и быстрым, здесь только неутомимая воля к победе приведет к финишу. Марафон — это борьба. Борьба с самим собой, с собственной усталостью и болью, и лишь потом уже с соперниками. По сложившейся традиции, именно марафон завершает соревнования по легкой атлетике. Очень многие не выдерживают и сходят с дистанции, переходят на шаг или садятся в машину сопровождения. Семьдесят шесть спортсменов стартовали в олимпийском марафоне. Пятьдесят три из них добежали до финиша. Только девять из них уложились в олимпийские 2 часа 14 минут. Лишь один из них стал чемпионом. Он появился в дверях стадиона. Он бежит по дорожке к финишной линии. Он обогнал ближайшего соперника на 17 секунд. Вон он — чемпион Московской олимпиады! Вот он — доблестный рыцарь своей королевы! Вот он — неутомимый воин спортивных баталий! Имя его — Вальдемар Церпински! Забитые до отказа трибуны скандируют приветствия новому чемпиону. Он становится на верхнюю ступень пьедестала почета, радостно принимая заработанную им золотую медаль.

Соревнования на сегодня закончены.

Выйдя на улицу и отойдя немного в сторону от шумной толпы, покидающей место соревнований, Макс со своей знакомой неторопливо пошли по тротуару.

— А где ты в Москве остановился? — обратилась девушка к Максу.

Тот уставил неуверенный взгляд себе под ноги, не зная что ответить.

— Нигде, — после некоторой паузы произнес он. — Я же говорю, я случайно сюда попал. Я совсем из другого времени, у нас все что происходит сейчас осталось лишь в памяти.

— И как вы об этом вспоминаете? — со смехом сказала Алена, кажется наотрез отказывающаяся верить Максу.

— Ну как, по-разному. Простой народ — хорошо, все остальные — не очень. Нам показывают то как в советское время жилось очень плохо.

— А разве мы плохо живем? — с округленными от удивления глазами перебила его Алена.

— Не знаю, я здесь не был, нам так говорят, — ответил ей Макс. — Нам говорят что в Советском Союзе все было запрещено, люди жили впроголодь, а все кто отклонялся от генеральной линии сидели в лагерях. Телевидение и радио только об этом и вещают.

— А почему ваше государство не прекратит все это? — спросила его Алена.

— Так государство этим и занимается, понимаешь? Телевизор, радио, газеты, — все находится в руках олигархов, а им не выгодно говорить хорошо.

— А куда смотрит милиция? — еще более удивленно проговорила девушка.

— Милиция вместе с ними, — мрачно ответил ей Макс.

— Что-то у вас там совсем плохо, — покачала головой Алена.

Они шли по густо засаженной тополями аллее. В траве раздавался громкий стрекот кузнечиков, в кронах деревьях раздавалось пение птиц, а откуда-то издалека доносился веселый шум играющей детворы. Алена шла, казалось даже не обратив никакого внимания на все сказанное Максом. Эта девушка была не из таких людей, которые думают о мрачном, она предпочитала радоваться даже самым обыденным моментам жизни.

— Вот так, — со вздохом сказал Макс, пытаясь нарушить тяготящее его молчание.

— А вы там, наверное, в своем будущем уже на Луну во всю летаете и Марс осваиваете, да? — с игривой насмешкой обратилась к нему девушка.

— Нет, — резко ответил ей Макс. — У нас не летают в космос. Все космические программы свернуты. У нас правят те, у кого больше денег, а им все это не выгодно, они стремятся только к еще большему обогащению. У нас правят деньги.

— Деньги? — задумчиво переспросила его Алена. — Деньги — это самое последнее к чему можно стремиться в жизни, когда во всем остальном человек уже потерпел неудачу. Деньги порабощают человека, они не дают ему двигаться вперед и мыслить. Они овладевают его чувствами, и превращают его в жестокое животное. И когда такие бесчеловечные существа приходят к власти, тогда они начинают уничтожать все что может принести хоть малейшую радость нормальному человеку.

— Да, — согласился с ней Макс. — У нас именно так. У них есть все, у нас нет ничего. Но зато есть церковь, либерализм и свобода.

— Свобода? У вас пропагандируют либеральную свободу? И как это выглядит?

— Иногда мне кажется, — после небольшой паузы ответил Макс, — что свобода, в понятии либерала — это поощрение всех самых низменных пороков, которые неизменно присутствуют у любого человека.

— Я знаю, это идеология стран капитализма, — сказала Алена. — А когда с вами случилось такое?

— После развала СССР, — коротко ответил ей Макс.

Девушка заливисто рассмеялась:

— После развала СССР? Ну ты точно с Луны свалился! СССР нельзя разрушить, это наша страна.

Макс, видя что его не понимают, раскраснелся от досады.

— Нельзя, говоришь! Вот я тебе сейчас докажу, что я не отсюда, — он с остервенением стал выворачивать свои карманы.

— Ну я уже поняла, что ты не отсюда, — начала было говорить девушка, пытаясь успокоить его.

— Ага! Вот, смотри! — Макс достал из карманов сотовый телефон. — Вот это — телефон, технология будущего, такие появятся только через десятки лет. Теперь веришь?

Алена осторожно взяла телефон из рук Макса.

— Телефон? — с удивлением крутила она неведомую ей вещицу. — И по нему можно звонить? А давай позвоним, а?

— Куда? — Макс небрежно взял из рук Алены телефон, приготовившись набрать номер.

— В милицию, — заговорщически глядя ему в глаза, тихим шепотом произнесла девушка.

Макс посмотрел на экран телефона.

— Нет связи, — глядя на уровень индикатора мрачно сказал он.

— Значит это не телефон, а детская игрушка. У нас умельцы и не такое могут смастерить, да еще и звонить сможет. А то, технология будущего, — язвительно передразнивая Макса произнесла Алена.

— Не веришь мне значит, да? — Макс с негодованием пнул подвернувшийся у него под ногами камень.

Камень, отлетев на несколько метров, врезался в маленький бугорок земли, напрочь разворотив его. Под бугорком показался маленький кусочек стекла, с лежащей под ним какой-то вещью.

— Ух ты! Секретик! — с восторгом произнесла Алена, вытаскивая из-под стекла сломанные механические часы. — Видишь, кто-то их спрятал, и об этом месте можно говорить только самым лучшим друзьям.

Макс стоял, нахмуренно наблюдая за действиями девушки.

— А давай мы твой телефон спрячем, и никому-никому не скажем, где он лежит? — с веселой улыбкой обратилась Алена к Максу.

Тот со вздохом сожаления передал ей телефон. Алена выкопала небольшую ямку подвернувшимся под руку куском коры, положила телефон вниз и, аккуратно накрыв куском стекла, засыпала его землей.

— Ну вот, — задорно сказала она Максу. — Теперь ты никакой не пришелец, а наш самый что ни на есть советский человек. А когда-нибудь мы придем сюда и достанем твою игрушку обратно.

Макс вновь тяжело вздохнул, понимая, что доказать очевидное ей просто невозможно.

— Будем считать что мы тебя вылечили, — едва слышно произнесла Алена, с озорной улыбкой скосившись на Макса.

Они пошли дальше по тенистой аллее, крепко держась за руки. Выйдя по просторный проспект, они направились в сторону пешеходного перехода. На обочине стояла белоснежная, ослепительно блестевшая краской, «Волга». На ее дверях были аккуратно выведены шашечки. Завидев проходящую мимо машины пару, из приоткрытого стекла высунулось смуглое лицо грузина.

— Вах, какой джигит, дэвушка какой красивый, да? — широко улыбаясь золотозубой улыбкой обратился к Максу таксист. — Давай прокачу, да? С вэтэрком, слюшай, и дэвушка заодно покатаешь, да? Совсем любимым потом будешь. Нэдорого бэру, панимаешь, да?

Макс вопросительно посмотрел на Алену. Та хотела было что-то ответить, но ее прервал громкий визг тормозов, донесшийся сзади. Макс резко обернулся. Пытаясь тормозить, на большой скорости вихляя из стороны в сторону, прямо на «Волгу» мчался старенький «ушастый» «Запорожец». Еще мгновение, и он врезался в задний бампер такси. Послышался звон разбитого стекла. Водитель «Запорожца», молодой парень, шокированный случившимся, остолбенело смотрел перед собой.

Таксист, ошалев на мгновение от удара, пулей выскочил из «Волги». Увидев повреждения, он начал громко причитать на всю улицу.

— Вах, слюшай, что надэлал, да? Как это панимать, да? Новый машина, только мэсяц ездил, вах, вах, вах, какой плахой дэнь — сэгодня тэбя встретил.

Парень, испуганно заикаясь, пытался было извиниться, но грузин не давал ему вставить и полуслова.

— Как это панимать, да? Права купил, машина купил, умэть ездить нэ купил, да?

Таксист долго еще отчитывал парня, а Макс с Аленой пошли дальше, перейдя на другую сторону и все больше удаляясь от незадачливых водителей.

Они вошли во двор, окруженный со всех сторон жилыми девятиэтажными домами.

— Вот в этом муравейнике я и живу, — указывая на один из домов сказала Алена. — приглашаю тебя в гости, — с милой улыбкой продолжила она.

Они поднялись на нужный этаж и Алена отперла ключом дверь. Откуда-то из глубины квартиры, на звук отпираемой двери, выбежал одноухий рыжий кот, став тереться о ногу девушки.

— Ух ты мой любимый, встречаешь меня, да? — взяв кота на руки ласково произнесла Алена. — Знакомься, это Максим, пришелец из будущего.

Кот недовольно мявкнул.

— Ну здорово, котяра, — поздоровался с животным Макс и, обращаясь к Алене, произнес, — а почему у него одного уха нет?

— А потому что он особенный. Совсем как ты, — девушка игриво взглянула на Макса, — его совсем крохотным чуть не разодрали собаки, оторвали у него ухо и чуть было не убили совсем. Но я его подобрала, вылечила, и теперь вот, видишь какой он, — Алена нежно поцеловала кота в лоб.

Девушка прошла в квартиру.

— Разувайся, одевай тапочки и идем на кухню, — удаляясь кинула она Максу.

Тот прошел следом за ней. Алена уже стояла у плиты, что-то разогревая на сковороде. Макс присел за кухонный стол.

— Сейчас мы будем есть, — сказала ему Алена.

Через некоторое время девушка поставила на стол две полные тарелки макарон и уселась напротив Макса.

— А у вас сейчас ужин, макароны, да? — весело сощурившись обратилась она к Максу.

— Нет, — резко ответил он.

— Ну нет, так нет, — согласилась с ним Алена.

— А ты одна здесь живешь? — уплетая макароны спросил у нее Макс.

— Сейчас одна, а так с мамой. Она у меня просто геолог, и у них как раз экспедиция в Якутии, они там нефть ищут. Ей с института выделили билет на соревнования, но она так на них и не попала. Там что-то случилось, и ее срочно дернули, она у меня доктор наук, — с гордостью проговорила Алена.

Макс понимающе закивал головой.

— Но мы с ней созваниваемся, у нас даже телефон есть, — хвастливо произнесла девушка. — Причем работающий, — с издевкой продолжила она.

Они закончили ужинать и прошли в гостиную. Усевшись на мягкую софу, Макс стал осматривать комнату. Похоже, одновременно с гостиной здесь располагался рабочий кабинет мамы Алены. Вдоль стены располагались книжные полки, плотно забитые книгами по геологии, а массивный письменный стол был заставлен всякого рода минералами.

— Вот видишь какой у моей мамы кабинет, — поймав его изучающий взгляд сказала Алена.

— Да, самая настоящая рабочая обстановка, — согласился с ней Макс.

Послышался звук открываемой входной двери.

— Алена! Алена, ты здесь, иди сюда, родная, — раздался громкий женский голос.

— Ой, тетя Лариса пришла, я сейчас, быстро, — девушка резко вскочила и выбежала в коридор.

Макс вытащил первую попавшуюся ему книжку. Ей оказалась «Занимательная минералогия» Ферсмана. Макс наугад открыл страницу и стал с увлечением читать главу про алмаз. Не успел он прочитать и половины, как в комнату, широко распахнув дверь влетела Алена.

— Отгадай что у меня есть! Отгадай что у меня есть! — возбужденно начала тараторить она, радостно прыгая около Макса.

— Не знаю даже, много чего у тебя есть, наверное, — ответил ей он.

— Не угадал, такого не было еще никогда, закрой глаза, — с хитрой улыбкой сказала Алена.

Макс послушно зажмурил глаза.

— А теперь, внимание, открывай! — перед самым носом Макса девушка держала два театральных квиточка. — Знаешь что это? Это билеты на «Гамлета» с Высоцким в главной роли! Ура! В понедельник мы идем в театр!

— Откуда у тебя это? — спросил ее Макс.

— Тетя Лариса принесла, они хотели пойти с мужем, но у него отец очень сильно заболел, и они сегодня уезжают в Ростов, а билеты отдали нам. Ты рад?

— Очень, — ответил ей Макс, подавив в себе сиюминутное желание сказать что Высоцкий давно умер. Кто знает, может быть именно сейчас ему удастся увидеть живую легенду?

Алена осторожно положила билеты на полку, прикрыв их ажурной салфеткой.

— Все, а теперь пора спать, время уже поздно, — обратилась она к Максу, — ты можешь спать здесь, на софе.

И, пожелав Максу спокойной ночи, девушка удалилась из комнаты.

Макс долго лежал с открытыми глазами, еще и еще раз вспоминая события прошедшего дня. «И все-таки сегодняшний день прожит не так уж и зря» подумал он, погружаясь в мутную пелену сна.

 

День восьмой: Мышцы крепче металла

Утром Макс проснулся от громкого звона разбившейся тарелки, донесшегося с кухни. «На счастье, — подумал он, переворачиваясь на другой бок, — хотя, если бы разбил я, то был бы, скорее всего, криворукий». Макс закрыл глаза, пытаясь снова заснуть, но у него ничего не получалось. Провалявшись с десяток минут, он наконец-то открыл глаза и встав с дивана, начал одеваться.

Дверь осторожно приоткрылась. «Ой» раздался еле слышный голос Алены, увидевшей еще обнаженного Макса. До него донесся тихий шелест платья, но дверь тем не менее закрываться не спешила. Макс поджал живот и демонстративно напряг мышцы, встав в позу, в которую обычно встают культуристы. За дверью раздался приглушенный смех и осторожно удаляющиеся шаги.

Макс оделся и вышел на кухню. У плиты стояла Алена, чему-то очень загадочно улыбающаяся. Увидев Макса она, сделав шаг ему на встречу, мягко дотронувшись до его руки, и произнесла:

— С добрым утром, пришелец, а я уж думала ты таинственно исчезнешь в свое будущее. Но раз ты еще здесь, тогда давай завтракать.

Они уселись за стол. Макс с удовольствием уплетал жареную картошку с мясными котлетами, приготовленными Аленой, заметив что девушка искоса бросает на него какие-то странные взгляды, смущенно улыбаясь при этом.

Чтобы нарушить неловкое молчанье, Макс начал разговор:

— И какие планы есть на сегодня у такой ослепительно очаровательной девушки? — спросил он Алену.

Та густо покраснела от понравившегося ей комплимента и, весело улыбаясь, затараторила:

— Сегодня после обеда поедем к моей бабушке в деревню, ты ведь поедешь со мной, да? — и не дожидаясь ответа, продолжила. — Надо отвезти ей супер чудодейственное средство «мумие», у меня мама по знакомству достала большой-большой кусок. Бабушка им будет лечиться. Мумие помогает от всех болезней, у вас, наверное, в будущем такого и не придумали. А у нас есть, вот смотри.

Девушка достала из-под стола бережно завернутый в газету кусок какого-то непонятного вещества странного коричнего-желтого цвета. Макс осторожно ткнул в него пальцем.

— И вот этим можно лечиться? Наверное только один раз, но и тот, увы, будет последним, — с недоверием произнес он.

— Что вы там в своем будущем понимаете в настоящих лекарствах, даже телефон нормальный сделать не можете, — обиженно ответила ему Алена, пряча сверток обратно.

Они позавтракали и девушка, убрав тарелки со стола, стала мыть их в раковине, повернувшись спиной к Максу. Тот оценивающим взглядом стал разглядывать девушку. «Красивая фигура, однако» подумал он, ухмыльнувшись. Девушка, словно почувствовав на себе его взгляд, обернулась, кокетливо улыбнувшись Максу. Тот, чтобы не смущать девушку, отвел взгляд в сторону.

Макс ожидал пока Алена закончит мыть посуду, рассматривая виднеющиеся из окна верхушки деревьев. В поиске лишнего занятия, он достал пачку билетов и начал перебирать их.

Просмотрев десяток билетов, он вдруг громко воскликнул:

— Ух ты! Смотри, у меня есть билет на тяжелую атлетику, на сегодня.

— Только один? — разочарованно повернулась к нему Алена.

— Сейчас, подожди, — Макс начал быстро перебирать оставшиеся билеты. — А, нет, вот еще один, повезло. Правда на другом ряду.

Девушка взяла в руки билеты.

— Ну ладно, тогда иди один, — печальным голосом сказала она.

— Нет, я один не пойду, — категорично ответил ей Макс, — только с тобой вместе. Пойдем, может поменяемся с кем-нибудь?

Он ласково взял девушку за руку и нежно посмотрел ей в глаза. Алена почему-то медлила с ответом.

— Ну ладно, пойдем, — наконец согласилась она. — Только я переоденусь.

Девушка выпорхнула из кухни, скрывшись в своей комнате. Макс ждал ее несколько томительных десятков минут, начавшихся казаться для него уже вечностью, как, наконец, из комнаты вышла Алена.

— А вот и я! — радостно воскликнула она. — Ну все, побежали.

Они вместе вышли из дома.

Соревнования по тяжелой атлетике будут происходить в универсальном спортивном комплексе «Измайлово», возведенном специально к Московской олимпиаде.

Пройдя двери спорткомплекса, наши герои остановились возле трибун. В руках Макса были два билета на соревнования, один был в первом ряду, другой почти на самом последнем. Махнув рукой — была не была — он направился в первый ряд. Соседом оказался смуглый араб, держащий в руках изумрудно-зеленый флаг Ливийской Джамахирии.

Подойдя к иностранцу, Макс, как только мог изъяснился с ним, попросив поменяться местами, объяснив что он пришел с девушкой, и им бы хотелось сидеть вместе. Араб приветливо улыбался и сделал вид что не понял его.

Тогда Макс, в качестве подкрепления своей просьбы достал из пачки первый попавшийся билет на соревнования, показывая что отдает его арабу. Тот вновь смотрел все с той же непонимающей улыбкой.

Макс достал еще один билет, вновь и вновь повторяя свою просьбу. Араб, казалось, совершенно его не понимал. Макс достал еще один билет, и снова встретил все тоже непонимание.

Уже вконец отчаявшись, он достал всю оставшуюся пачку — а у него осталась ровно половина от того, что он покупал — и протянул арабу. Тот взял все, и с улыбкой глядя Максу в глаза на чистом английском сказал: «Разумеется, я рад уступить вам в вашей просьбе».

Араб ушел, и его место заняла Алена. «Фу-у-ух, — подумал Макс, — умеют арабы торговаться, это точно», впрочем, его уже это совсем не интересовало, — он взял свою девушку за руку и полностью погрузился в происходящее на помосте.

Там, на помосте, окруженном рядами судейских столов, уже лежит, готовый к соревнованиям, атлетический снаряд — штанга, с закрепленными на ней дисками нагрузки. Скоро, очень скоро единственным желанием спортсмена, взошедшего на помост, будет поднять этот снаряд над головой. Соревнования будут проходить по двум упражнениям — рывок и толчок, разные по технике и сложности исполнения.

На трибунах практически нет свободных мест. Зрители все прибывают, занимая места. Нетерпение возрастает. На прошлой Олимпиаде все золото Монреаля разделили между собой спортсмены Болгарии и СССР. Поэтому сегодняшнее соревнование — это в первую очередь состязание между советскими и болгарскими тяжелоатлетами.

Близится время начала соревнований. Жеребьевкой уже определен порядок выступления. Арбитр объявляет начало соревнований.

К помосту выходит первый спортсмен. Он обрабатывает ладони порошком магнезии, для лучшего сцепления их с грифом, и подходит к штанге. Теперь он — один на один со снарядом. Рядом уже нет тренера, способного указать на ошибки. Да и не тренировка это вовсе. Теперь каждая ошибка будет фатальной. Спортсмен берется за гриф. Зубы плотно сжаты от напряжения. Рывок, штанга вскинута над головой, быстрый сед и плавное выпрямление. Он победно держит штангу над головой. Вес взят.

Выполнение рывка — технически сложная процедура. Старт: спортсмен берется за гриф, — руки прямые, спина прямая, плечи выведены вперед, взгляд устремлен вперед; атлет готов мгновенно ринуться в битву. Тяга: штанга отрывается от помоста, атлет разгибает ноги, становясь вертикально; здесь вся нагрузка ложиться на мышцы ног и спины — только колоссальная выносливость дает возможность удержать вес и продолжить упражнение. Подрыв: резкое, максимальное ускорение штанги, мгновенно взлетающей над головой атлета. Подсед: спортсмен быстрым, одновременным с вылетом штанги, движением подсаживается под нее, снаряд находится на вытянутых руках над головой атлета. Подъем: атлет не задерживаясь встает, его спина прямая, руки выпрямлены, мышцы напряжены, взгляд смотрит вперед. Штанга покорена.

На помост выходит следующий спортсмен. Радостно вытянутой рукой он приветствует своих болельщиков. Этот гость Москвы — из Бельгии. Трибуны приветственно скандируют, желая ему успеха. Он берется за гриф. Штанга взмывает над помостом, оторванная сильными руками атлета. Еще мгновение, и снаряд уже над его головой. Вытянутые руки дрожат от неимоверного веса. Его лицо напряжено, взгляд смотрит перед собой, он пытается медленно подняться из подседа. И неудача. Не сумев удержать вес, штанга срывается с его рук.

Каждому дается три подхода для выступления. Побеждает тот, кто поднял наибольший суммарный вес. Здесь он нередко превышает собственный вес спортсмена в 2–3 раза. Воистину титанические усилия нужно прилагать, чтобы поднять штангу с таким весом над головой. Но мало поднять снаряд — его нужно еще и удержать. Только полная фиксация штанги в неподвижном состоянии и абсолютная неподвижность тела спортсмена будут засчитаны судьями. Чтобы победить в этом виде спорта нужны железные мышцы.

Еще один спортсмен выходит к помосту. Его имя здесь известно всем, его рекорды заставляют поразиться даже самых бывалых поклонников тяжелой атлетики, его имя — Юрик Варданян. Восстановившись после прошлогодней травмы, он вновь вышел на ринг. Зрители, увидев своего кумира, скандируют ему. Тот, не обращая особого внимания на трибуны, готовится к соревнованиям. Может быть, это присущая ему скромность, но скорее всего, он просто слишком сконцентрирован на победе.

Варданян обрабатывает руки и подошвы кроссовок магнезией. Он поднимается на помост. Все штанги — 165 кг, вес самого Варданяна — 81 кг. Но он должен покорить этот вес. Отлаженным движением профессионала он берется за гриф. Краткая пауза. Весь зал в напряжении. «Возьмет ли он этот вес?» — ответ на этот вопрос жаждут узнать тысячи зрителей, с замиранием уставившись на помост. Варданян легким, проработанным движением вскидывает штангу. Выпрямляется, словно в его руках легкая пушинка, а не штанга, превышающая два собственных веса. Судья дает сигнал, что рывок засчитан. Зал взрывается аплодисментами. Варданян с такой же легкостью бросает штангу на помост и удаляется в комнату отдыха. Первый подход удачен.

Единственным соперником достойным Варданяна здесь является болгарский спортсмен Благой Благоев, действующий чемпион Европы. Болгарин смело подходит к штанге и, практически не напрягаясь, поднимает ее. Поднятый им вес равняется 165 кг, — ровно столько же, сколько взял Варданян. Он удаляется с помоста.

Объявляется начало второго подхода. На помост поднимается еще один спортсмен, родом из Австрии. С дерзким вызовом он смотрит на штангу, словно та должна ему покориться. Тяжелая атлетика — это борьба. Это битва между человеком и металлом. Это столкновение человеческого духа с земным притяжением. Кто оказывается здесь сильнее определяет не банальный случай. Богатырями, способными одержать победу над соперниками, становятся в беспрестанных тренировках; тренируясь, атлет должен стать тверже металла, быть несокрушимыми духом и сильными телом. Постоянная работа над собой — вот секрет успешного спортсмена.

Тем временем, австриец решился взять вес. Он подошел к штанге, ухватился за гриф и даже поднял снаряд. Едва продержавшись несколько мгновений, австриец тут же бросил свою ношу. Штанга оказалась сильнее его.

И вновь на помосте Юрик Варданян. Неспешно он подходит к штанге, словно завороженный ей. Останавливается рядом, собираясь с духом перед ответственным рывком. Делает глубокий вдох, концентрируясь на собственных чувствах. Заметно, что он слегка волнуется. А может быть и то, что волнение в нем хлещет бурными волнами, выплескивая наружу лишь эти жалкие остатки капель. Прогибает спину в легкой разминке. В ответ ему звучит сирена, предупреждая о наказании за задержку. Варданян тут же ухватывается за гриф.

Зал с нетерпением смотрит на него. Не торопиться Юрик брать вес, выжидает. Собирается с силами, — видно, что рывок ему предстоит тяжелый. Короткая пауза нужна, чтобы подавить в себе волнение, получить контроль над мешающими эмоциями. Его мышцы напряжены подобно стальным канатам. Резкий, моментальный рывок, и вес оказывается над головой Варданяна. Зал шокирован — он поднял 172,5 кг. Секундное затишье, и трибуны взрываются овациями, криками и рукоплесканиями. «Олимпийский рекорд в рывке перешел теперь Юрику Варданяну» раздается сквозь гул трибун голос судьи. Варданян, сдержанным кивком поблагодарив зрителей, удаляется — впереди третий подход, и не стоит входить в раж после столь удачного выступления.

К помосту вызывают болгарского спортсмена. Тот находится под впечатлением ошеломляющего успеха Варданяна. Болгарин уже не претендует на олимпийский рекорд. Вес, который он решился взять на 2,5 кг ниже, поднятого Варданяном. Он, тяжело вздохнув, подходит к штанге. Берется за гриф и с явным усилием поднимает ее до колен. Короткая передышка. Резкий подрыв и подсед под взлетевшую над головой штангу. Вновь передышка. И медленный, напряженный подъем. Судьи засчитывают ему эту попытку.

Третий подход. Финальный. После него станут известны медалисты. На помост выходит исландский спортсмен. Он находится почти в самом низу турнирной таблицы, его вторая попытка была неудачна, поэтому рассчитывать на победу ему уже не приходится. Единственное на что ему есть смысл рассчитывать — это на победу над штангой в этой попытке.

Для успешного выступления в тяжелой атлетике, спортсмен должен быть быстрым, сильным, скоординированным и гибким. Все эти качества в их совокупности и дадут того тяжелоатлета, который будет богатырем помоста, который будет своими результатами вгонять в страх соперников и радовать своих болельщиков. Быстрота — штанга должна взмыть над головой спортсмена как можно стремительней, если этого не произойдет, будут растрачены драгоценные силы. Сила — чтобы поднять штангу нужно обладать мускулами, сравнимыми с металлом, нужно быть сильнее металла. Координированность — от согласованности действий, от слаженности работы мышц зависит успешный результат. Гибкость — даже твердый металл грифа гнется, удерживаемый сильными руками атлета, но сами руки — никогда.

На помост выходит Юрик Варданян. Это его третья попытка, финальная. На штанге находится вес в 177,5 кг. Вот он подходит к ней. Недолго собираясь с духом, он берется за гриф. Его глаза закрыты, он полностью сконцентрирован. Есть только он и штанга. Больше нет никого. Он готов, он быстро открывает глаза, и делает резкий рывок. Кажется что слышен жалобный стон покоряемого им металла. Мгновение, — и вес взят. Трибуны беснуются от восторга — он показал им экстра-класс тяжелой атлетики. «Мировой рекорд» высвечиваются буквы на табло напротив его фамилии. О чем-то пытается говорить судья, но его слова никто не может разобрать — в зале слышен только оглушительный гром оваций.

Варданян победно взмывает вверх руки, купаясь в ливне рукоплесканий. Он — олимпийский чемпион! Он — обладатель мирового рекорда! Он — только что показал всему миру небывалые результаты! Трибуны приветствуют его стоя, каждый хочет выразить свое восхищение эти тяжелоатлетом.

Чуть позже начнется вторая часть тяжелоатлетического двоеборья. На этот раз богатыри со всего мира будут соревноваться в толчке — упражнении, когда штанга отталкивается от груди. И здесь Варданяну не будет равных — олимпийский и мировой рекорды будут за ним. Пораженный фантастическим выступлением, его болгарский соперник, даже откажется от третьего подхода, поняв что догнать чемпиона он уже не силах. Сегодня же, Варданян станет обладателем и уникального мирового рекорда — в сумме упражнений он наберет 400 кг, — вес, который мог бы позволить ему стать чемпионом даже в двух последующий весовых категориях.

Сейчас же первая часть соревнований завершена, и объявлена пауза для восстановления спортсменов.

Алена взглянула на часы.

— Время-то уже! — взволнованно воскликнула она. — Все, давай быстрее пошли, а то опоздаем на автобус. Следующий только через пять часов будет, — говорила девушка, таща Макса за руку из спорткомплекса.

Они поспешили к автобусной станции. Алена беспрестанно посматривала на часы, беспокоясь что они не успеют на нужный им рейс.

Наконец, добравшись до станции и сев в автобус они стали ждать отправления. Из репродуктора раздался голос диспетчера, оповещая об отбытии, и вскоре наши герои покидали жаркий и душный олимпийский город.

Их путь лежал в небольшую подмосковную деревушку. Возникшая когда-то на пустоши, как и большинство русских деревень, она хранит в себе крохотную частичку той широкой русской души, поющей о дремучих русских лесах, необъятных просторах и о вольной вольнице, такой желанной русскому духу. Здесь просыпается в душе что-то далеко забытое и глядя на красоту русской природы, щемит в самом сердце. Это просыпается память, память русского человека. Она поднимается из самых глубин, из-под вороха повседневных забот и беспорядочных мыслей. «Смотри, — говорит она, — смотри и любуйся. Все это твое, здесь ты сам, здесь твой дом и твоя Родина, ты — русский человек!» Ее голос звучит все громче и сильнее, превращаясь в громогласный крик, и разум и мысли плотной лозой оплетает то чувство внезапной встречи с тем, что ты так сильно любил, что так старательно не замечал, и от чего так стремительно убегал. И слезы долгожданной радости текут по щекам. «Вот это — моя Родина» повторяет сам себе русский человек, вспоминая что вышел он из такой же крохотной деревушки огромной и необъятной России. А эти деревушки — и есть Россия, в них ее сила и могущество, и живет она, пока живет деревня.

Автобус петлял по дороге, проложенной сквозь непроходимый лес. Проехав поворот, он остановился на развилке.

— Вот мы и приехали, — обратилась Алена к Максу.

Тот поспешил слезть с автобуса и галантно подал девушке руку.

— Нам туда, — пальцем показала Алена на виднеющиеся невдалеке домики.

Они пошли по проселочной дороге по направлению к деревне. Непринужденно болтая, они прошли хрупкий мост через речку и вышли на узенькую тропку, едва заметную в зарослях густой травы.

Когда они уже вышли на грунтовую дорогу, громко сигналя их догнал желтый «Москвич».

— Привет, Аленка! — остановив машину радостно закричал водитель, им оказался средних лет коренастый мужчина. — К бабушке приехала? Садись довезу, — призывно открывая дверь произнес он.

Наши герои откликнулись на предложение водителя и уселись на заднее сиденье. Сиденья были оббиты мягким мехом, так же как и ручка переключения передач, на зеркале заднего вида болталась рыбка, сделанная из старых капельниц, а под задним стеклом находилась милицейская фуражка; по периметру лобового стекла были прикреплены пятикопеечные монеты. «Советский тюнинг» подумал про себя Макс, осматривая убранство машины.

— Ну как там в столице, Олимпиада идет, все по плану? — слегка обернувшись назад спросил разговорчивый водитель.

— Все идет как никогда лучше всех, — ответила ему Алена.

— А вы как раз вовремя приехали, — казалось даже не обратил на ответ девушки никакого внимания водитель, — у нас сейчас большой праздник, все село гуляет. Светка Пескарева замуж выходит. И за кого, за Кольку Евсеева, того самого, сына главного агронома, представляешь? Три дня гулять будем.

— Представляю, — безразличным тоном ответила ему Алена.

— А что так? — заметил перемену в ее голосе внимательный водитель. — А, сама небось за ним приударить хотела, да? Ну теперь все, как говориться жена есть жена. Раньше надо было соображать.

— Так я ничего и не соображала, что за дурные мысли у вас такие? — слегка грубовато сказала девушка.

Макс чувствовал себя совершенно не в своей тарелке. Чтобы прекратить ненужный ей разговор, Алена демонстративно взяла Макса за руку. Водитель, увидев ее движение, широко улыбнулся и дальше они поехали уже в тишине.

Машина доехала до небольшого домика, утопающего в зелени деревьев и остановилась.

— Ну вы приходите обязательно, в час у Светкиного дома, невесту выкупать будем, — крикнул на прощание водитель, уже заводя машину.

Мотор громко взревел, и машина укатила дальше по дороге, подняв клубы густой пыли.

— Ну вот мы и дома, пойдем, — сказала Алена, открывая старенькую калитку.

Откуда-то из глубины двора, услыхав шум прибывших гостей, с громким тявканьем выбежал лохматый пес, весь в репьях и колючках, и совсем невысоко роста. Узнав Алену, он приветливо заскулив, бросился ей под ноги, бешено мотая хвостом.

— Привет, Трезорчик, — ласково потрепала девушка собаку. — А где бабушка?

Пес, словно поняв сказанное, быстро засуетился и несколько раз громко гавкнув, побежал к сараю. Там он резко остановился, сел на задние лапы и гавкнул еще несколько раз.

— Что ж ты орешь-то, негодник, этакий, — раздался старушечий голос и в дверях сарая появилась пышущая здоровьем пожилая женщина.

Она подняла глаза и, увидев гостей, обрадованно воскликнула:

— Вот те на! Молодежь приехала, ну идите сюда мои родные.

Бабушка Алены крепко обняла свою внучку и, расцеловав ее, обернулась к Максу. Рассмотрев того с головы до ног таким пристальным взглядом, что Максу стало даже не уютно, она обратилась к Алене.

— Эх, хорошего себе жениха оттяпала, статный, красивый, а здоровый-то какой, мой хряк и то хилее будет. Настоящий мужик, уж поверь моему слову, я-то в этих делах толк знаю. Такого еще днем с огнем сыскать надо, да всю Ивановскую обойдешь — не сыщещь. Не то что этот сынок агронома-безбожника, женится который, только и знает как языком молоть. Да он коммунист, что с него взять.

Баба Настя, так звали эту женщину, еще немного постояла, осматривая Макса и любуясь собственной внучкой и, наконец, пригласила молодых в дом.

— Дед-то в поле сейчас. Сенокос, знаешь ли, отдыхать некогда, будет только поздно ночью, да и то может в поле заночует, — сказала бабушка, войдя в дом и пройдя на кухню.

— А у меня для тебя есть подарок, — радостно сказала Алена, разворачивая сверток с таинственным лекарством.

Ее бабушка недоверчиво потыкала деревянной палочкой в лежавший перед ней кусок темного вещества и осторожно понюхала его, как будто что-то вспоминая.

— А! — неожиданно произнесла она. — Это же и есть та самая мумия, которая якобы все хвори прогоняет. Знаю-знаю, в прошлую субботу лекция у нас была про Древний Египет, там про них и говорили. Шибко умный один из Москвы приезжал, все про темные времена рассказывал, как там ихние фанмароны людей притесняли. А как ему Васька-хромой с полупьяну вопрос задал чем у нас не Египет, так умник и стух, все оправдываться начал, мол там коммунизьма не было. А, и леший с ним, — сказала баба Настя, унося сверток куда-то на улицу. — Собачке буду давать, а то совсем ест плохо в последнее время, так и сдохнуть может. Козе уж не дам, — кто знает из чего этих мумий делали.

Тщательно отмыв руки от чудодейственного лекарства, баба Настя достала из-под подпола большую глиняную крынку. Скоро на столе появился внушительный каравай белого хлеба, и длинная палка домашней колбасы. Баба Настя уже было достала глубокие тарелки, готовясь до краев заполнить их наваристыми русскими щами, как Алена, видя ее приготовления, произнесла:

— Нет, нам не надо, мы не будем есть, мы сейчас на свадьбу идем.

— Как не надо? — оторопела неожиданности бабушка. — Ты давай, внучка, не шали, тебе не надо, мужику твоему надо. Мужиков, их ведь как боровов откармливать надо, тогда и покой в доме будет, и тебе свое женское счастье. Поверь старой, я ведь не один год по земле хожу.

— Ну, бабушка, время уже без пятнадцати минут, мы не успеем, — молящим голосом, показывая на висящие на стенке старинные часы, произнесла Алена.

— Эх, внучка, внучка, всему тебя учить надо, да черт с ней со свадьбой, чай не своя, — и, видя что девушка уже поднялась из-за стола, готовясь улизнуть в двери, обиженным тоном продолжила, — ну хоть молочка попейте, держи, — она протянула Максу доверху заполненный стакан козьего молока.

Макс залпом осушил стакан и, поблагодарив бабушку, вышел вслед за Аленой.

Они добрались на соседнюю улицу. Здесь, перед деревянным домом, украшенным старинной резьбой, собралась шумная и веселая толпа. Беспрестанно смеясь и рассказывая друг другу какие-то истории, собравшиеся ожидали жениха, который вот-вот должен был подъехать.

В палисаднике, за высоким решетчатым забором сгрудилась кучка подружек невесты, чем-то тихо перешептывающихся и загадочно хихикающих. Они беспрестанно смотрели вдаль на дорогу.

— Эх, не придет ваш жених, — громко сказал один их гостей, уже явно в изрядном подпитии.

— Ну ты, дядя Петя, еще накликай давай, — пригрозила одна из девушек кулаком.

— А шо я? Ты посмотри на меня, какой я. Меня выбирай лучше. Не хошь? Ну и будешь всю жизнь в девках ходить… — пьяные разглагольствования мужика утонули в бурном шуме выкриков.

«Вон он, едет» раздалось со всех сторон. И у дальнего конца дороги появилась бравая тройка лошадей, нарядно украшенных разноцветными лентами. На красочной повозке сидели десяток коренастых юношей, сопровождающих жениха.

Тройка остановилась и парни ловкими движениями соскочили на землю.

— Ну, где здесь моя суженая? — громко сказал один из них, подходя к калитке.

Девушки за забором явно оживились.

— А вот не пустим, не отдадим невесту за так, — наперебой начали щебетать они, став плотной стеной за калиткой.

— Не пустите, говорите? — весело косясь на них произнес жених. — А нас вон сколько, — показал он на своих товарищей. — Штурмом возьмем.

— Э-не, нас штурмом не возьмешь, — заговорила одна из подружек, — выкуп давай, тогда отдадим.

— Выкуп говорите, ну ладно. — ответил ей жених, беря у своего товарища холщовый мешок и вытаскивая из него кочан капусты. — На тебе выкуп, — сказал он отдавая капусту девушкам.

Те весело расхохотались.

— Ну раз такой выкуп, то во тебе и такая невеста.

Откуда-то из кустов палисадника вышла женщина, облаченная в белую простыню. Ее лицо закрывая белая кружевная занавеска, из-под которой торчали клоки сена. В ее руках был букет из засохших полевых трав. Девушки пропустили «невесту» к жениху.

— А ну-ка, ну-ка, — сказал тот, поднимая занавеску с ее лица. — О, Митяй! Здорово, ты здесь как?

«Невеста», оказавшаяся на поверку старым знакомым жениха, весело, до колик, расхохоталась, протягивая тому свой букет.

Пользуясь тем, что внимание девушек отвлечено, один из сопровождающих жениха отошел к дальнему концу забора и встал на скамейку, пытаясь перелезть через изгородь. Но его действия не остались незамеченными, — и вот, сорвав несколько стеблей крапивы к нему понеслась девушка. Она подбежала к нему и стала стегать крапивой по рукам неудачливого лазутчика. Парень, потирая обожженные руки, отошел от забора, уже не делая попыток перелезть через него.

Видя кратковременное замешательство в рядах обороняющихся, жених сделал едва заметный знак своим товарищам. Вдруг, сплотившись единую массой, они налегли на калитку, стараясь прорвать оборону девушек.

— Ах нет, куда, куда, забор сломаете, — громко заверещали они, стегая штурмующих прутиками и ветками.

— Ах нет? — грозно воскликнул раскрасневшийся жених. — Ну нет, так нет.

Он плюнул себе под ноги и, демонстративно развернувшись, ушел к телеге. Вместе с ним пошло еще два парня. Сев на телегу, он громко скомандовал и тройка унеслась куда-то вдаль.

Девушки озадаченно переглянулись между собой.

— Что, все? — спросила одна из них у оставшихся дружков жениха.

— А что вы хотели, Колян сказал — Колян сделал, его слово железно. Уехал, значит все, — развел руками самый коренастый из них.

В толпе гостей прокатился ропот непонимания.

— Это вот такой у тебя жених был неадекватный, да? — с насмешкой спросил Макс, обращаясь к Алене.

— Да, — язвительно ответила девушка. — Это не мой жених, и никогда им не был. И вообще, не надо доставать меня прошлым, тоже мне святые нашлись. То что было в прошлом уже прошло, — девушка демонстративно сложила руку за руку на груди и скрестила ноги, как бы отстраняясь от Макса.

Толпа начала все активней обсуждать действия жениха, бросившего свою невесту.

— Ну все, девки, расходиться пора, отпугнули вы жениха своим видом, — сказал пьяный Петр, — чай не трактор продаете, сразу отдавать надо было.

Девушки обиженно уставились на него, не зная что ответить. Среди гостей уже начали звучать насмешки в сторону неудавшейся свадьбы, незадачливой невесты и неадекватного жениха. «Вот так и поженились, и свадьба и развод в один день» слышалось с одной стороны. «А что тянуть-то, коль человек человеку не мил, так и сходиться не стоит. Все правильно сделал» слышалось с другой. «Да ладно, все образуется, не в этот раз, так в другой, еще крепче семья будет» не соглашались с ними с третьей.

Уже слышались реплики о том, что пора расходиться. «Нечего тревожить молодых и потешаться над чужим горем» говорили они.

И вот, когда уже казалось что свадьбы не будет, и когда уже послали гонцов разыскать жениха и уже силой и уговорами привести его обратно, в дальнем конце улицы появилась все та же удалая тройка.

— Едет, едет, — послышалось со всех сторон.

Девушки отошли от калитки, широко распахнув ее, готовясь уступить невесту задаром. И гости были уже готовы пожурить жениха его выходкой, как вдруг все заметили, что он сидит не один. А вместе с ним, крепко держа его за руку, широко улыбаясь от счастья, в белом кружевном платье сидит его невеста с огромным букетом роскошнейших цветов.

Повозка резко остановилась, жених подал руку, помогая спуститься девушке, и они вместе подошли к дому. Он победным взглядом осмотрел собравшихся.

— Ну что, гости дорогие, айда гулять! — браво крикнул он.

Казалось что толпа замерла, в недоумении осматривая молодоженов.

— Ай да Колька, ай да шельмец, — оживленно закричал Петр. — Всех провел, дворами объехал. Вот это стратег, настоящий мужик, — говорил он, потрясая крепко сжатым кулаком.

Жених с невестой уселись в телегу и та медленно покатилась по дороге. Вслед за телегой, громко смеясь и потешаясь над выходкой жениха, пошли гости.

Наконец они подошли к большому дому, богато украшенному пестрыми лентами и свежими цветами. Это был дом жениха. В просторном дворе были выставлены длинные столы, плотно заставленные разной снедью.

Завидев приближающуюся процессию, к свадебной телеге ринулась какая-то женщина.

— Ну все, Светка, прощай, покидаешь ты нас, теперь дом твой здесь будет, — с громким плачем радости кинулась она к невесте.

— Стой, стой, мать, не разводи сырость, не вечно же ей в девках ходить, — подошел к женщине мужчина, крепкой рукой отстранив ту от невесты.

Женщина, утирая слезы и при этом радостно улыбаясь, смотрела на счастливую невесту. Вот оно — женское счастье. Быть кому-то нужной и кем-то любимой. Нет никого счастливей чем женщина, создавшая уют и тепло в доме, заботливо оберегаемом ее супругом. Нет никого прекраснее, чем еще пока незамужняя девушка, идущая со своим возлюбленным. Она идет, нежно держа его за руку. Она чувствует себя любимой и желанной, ее душа поет в предвкушении грядущего благополучия. Она ловит завистливые взгляды своих неудачливых соперниц. «Теперь ты только мой» думает она про себя, нескромно мечтая о романтике. Ее душа переливается тысячами соловьиных трелей. Ей кажется, что это сиюминутное счастье будет длиться вечно, она снова и снова дает себе зарок сохранить его. Она думает что все у них будет хорошо. Но нет, она гордиться не собой, она гордиться своим спутником. Она втайне надеется что тот однажды придет к ней, нежно взглянув в ее глаза и протянет ту самую желанную коробочку с двумя кольцами. И ее сердце затрепещет от радости, и словно нежные жаворонки прелестной стаей разлетятся из своего самого укромного местечка, задевая своими нежными крыльями тончайшие фибры ее натуры. И он будет ждать. Его руки будут дрожать от того чувства нетерпеливого волнения, когда уже сделан тот долгий и решающий шаг, и все последствия зависят всего лишь от одно решения такого близкого и любимого человека. И мгновения покажутся вечностью, — теперь все зависит от нее, теперь все будет так, как скажет она. «Я согласна» тихо шевельнутся ее губы, и влажный от счастья взгляд встретится со взглядом возлюбленного. И они бросятся друг другу в объятья, крепко обнимая друг друга и будут клясться друг другу в вечности своих чувств. «Объявляю вас мужем и женой» вскоре зазвучит только для них этот торжественный голос, и первый поцелуй семейного счастья начнет их нерушимый союз.

Молодожены, нежно держась за руки, идут в сторону их теперешнего дома. Им навстречу выходит нарядно одетая женщина, держащая в руках огромный каравай хлеба на вышитом узорами полотенце.

— А ну-ка, молодые, отведайте хлеб-соль нашего дома, — громко говорит она, подходя к молодоженам.

Те, следуя старинным обычаям русского гостеприимства, отламывают по кусочку белого хлеба, обильно приправляя его солью.

Затем следует напутственное слово отца невесты, и к ним подходит новоиспеченная теща, держа в руках православную икону.

— Дарим вам лик святой Богородицы, чтобы никогда счастье и мир не покидали ваш дом, а печали и горести обходили вас стороной, — говорит она.

Жених с благодарностью принимает священный подарок. «Он же не верующий» подумал про себя Макс и хотел было сказать об этом Алене, но его внимание отвлекла кучка маленьких детей, стаей бросившихся к молодым. Дети из маленьких мешочков горстями доставали зерна пшена и лепестки роз, осыпая молодоженов.

«Еще одна странная традиция, — подумал Макс, — теперь они весь вечер будут вычесывать из волос эти зернышки». Он усмехнулся своей, как ему показалось, остроумной мысли и с улыбкой посмотрел на Алену. Но девушка увлеченно наблюдала за происходящим, ее глаза светились каким-то романтичным блеском.

Невеста, обернувшись к гостям, звонким голосом произнесла:

— Ну девчонки, готовьтесь, сейчас посмотрим кто следующей замуж выйдет.

Все девушки, которые только здесь присутствовали гурьбой подбежали поближе к невесте. Алена тоже, едва заслышав слова невесты, подбежала к ним. Макс недоуменно посмотрел ей вслед.

— И раз, два, три, лови! — повернувшись спиной к девушкам крикнула невеста, кидая им свой свадебный букет.

Небольшое смятение, два десятка протянутых рук, во что бы то ни стало старающихся заполучить вожделенный букет и вскрик ликования. «Кто же там поймал этот букет?» Макс заинтересованно разглядывал пеструю массу. И тут он увидел что это была Алена.

Стоящий рядом с ним мужик, также с любопытством наблюдавший за девушками, многозначительно похлопал Макса по плечу. Макс обернулся, встретив улыбающийся взгляд стоящего рядом, и многозначительно отвернулся, сделав вид что не понял его намеков.

Тем временем к Максу подошла Алена, счастливо улыбающаяся и нежно прижимавшая пойманный букет к груди.

— Ну теперь тебе осталось только жениха найти, — обратился к ней Макс, едва она с ним поравнялась.

Девушка, казалось, совсем проигнорировала его слова. До чего же все это кажется странным — наблюдать за тем, как какая-нибудь особа пытается устроить в своей жизни то, что она зовет счастьем. Каждая из них назовет своим счастьем уютный дом и крепкую семью, но далеко не каждая признается в этом. Вот идет она гордой походкой независимости, нацепив шоры темных очков; вся сущность ее кричит о свободе и неподвластности. Свободе от гендерного плена и неподвластности мужской воле. Кажется она наслаждается одиночеством, упивается им и считает своим украшением, выставляя открыто напоказ. Но это лишь внешний лоск, шик, блеск, такого рода, какой обычно наводят на себя люди глубоко несчастные внутри, дабы скрыть свое душевное беспокойство. Каждая женщина мечтает быть порабощенной, покоренной, сломленной; она мечтает чтобы ее конкистадор вошел в нее, не взиряя на все протесты, завоевал и подчинил себе. Каждая женщина ищет защитника и покровителя; каждая из них оценивает всех мужчин с точки зрения мужей. Она смотрит с дерзким вызовом «Возьми меня», в каждом из них — мольба о покровителе; но она не признается в этом, и до самого последнего момента будет изображать неприступную крепость, пока наконец не будет взята силой, наперекор воле, и только тогда она станет довольной. Но если ей не попадется мужчина, который окажется сильнее, она будет громче всех кричать о женской независимости и свободе, пытаясь найти себя в этих демагогических выкладках. Но если девушка захочет выйти замуж, она выйдет, и согласие ее избранника в этом даже не потребуется. И она бросается в другую крайность, теперь утраченная свобода представляется ей самой желанной мечтой. Материнский инстинкт продолжения рода взывает к себе, появляются дети; и только напрочь глупая женщина сможет решиться теперь на разрыв семьи. Время, когда она была свободна и независима остается в памяти, окутанное дымкой романтики. Женщина никогда не будет счастлива — она с трепетом вспоминает время свободы, посылая бесконечные упреки тому, кому она подчинилась.

— Сначала женщины говорят что все мужики козлы, потом все козлы кроме одного, а потом козел оказывается только один, за кого она чудным образом вышла замуж, — ехидно произнес Макс, обращаясь к Алене.

Девушка косо посмотрела на него, не обратив внимания на его слова.

Тем временем жених с невестой пригласили гостей за стол. И понеслось праздничное застолье. Тосты следовали один за другим. Многократное «Горько!» не раз доносилось за свадебным столом. Гости хмелели и вот уже пустились в пляс. Долго продолжалось торжество, до самой глубокой ночи не утихали смех и веселье.

Макс с Аленой вернулись домой глубоко за полночь. На печке храпел вернувшийся с поля дед, на лавочке спала бабушка и, стараясь никого не разбудить неловким движением, наши герои прошли в горницу. Макс развалился на стоявшей здесь кровати, а Алена тихо пожелав тому спокойной ночи, легла рядом.

 

День девятый: Сливаясь с водной стихией. Король спорта

Утром Макса разбудил донесшийся с кухни громкий грохот упавшего на пол металлического блюда.

— Что ж у тебя совсем руки-то не держат, — тут же раздался раздраженный голос бабушки, отчитывающей Алену. — Разбудишь своего мужика-то, а они этого не любят. Сейчас придет живо тебе руки куда надо вправит.

Макс глубоко зевнул и огляделся. В просторной горнице он находился один. Дед, ночевавший на печке, спозаранку уехал в поле; Алена со своей бабушкой хозяйничали на кухне.

Лучи утреннего солнца пробивались сквозь плотные занавески. Макс сладко потянулся и, резким движением встав с кровати, стал одеваться.

Дверь тихонько скрипнула и в едва приоткрытой щели показалось любопытное лицо Алены.

— Ага! — открывая дверь полностью и вбегая в комнату воскликнула она, увидев что Макс не спит. — Проснулся наконец-то! Спишь долго, солнце смотри как высоко.

Девушка резким движением одернула шторы и яркий солнечный свет заполнил горницу.

— Давай иди умывайся и пойдем есть, только давай быстрее, нас сегодня ждет очень много дел, — увидев что Макс оделся, торопливым тоном протараторила Алена.

Выйдя из дома, девушка показала Максу на прикрепленный к стене умывальник, со стоящим рядом кувшином полным воды.

— Вот так это делается, — видя легкое замешательство Макса произнесла Алена, наливая в умывальник воду из кувшина и нажимая на торчащий из его дна стержень, — у вас в будущем, наверное, таких и не видели.

Макс неразборчиво пробормотал в ответ что-то недовольное и, взяв в руки кусок хозяйственного мыла, начал старательно намыливать себе лицо и шею. Неосторожное движение, и едкая капля попала прямо в глаз, вызвав нестерпимое раздражение. Стараясь побыстрее смыть едкую массу, Макс нетерпеливо нажал на стержень умывальника. Вода текла тонкой струйкой и ее было явно недостаточно, чтобы смыть все мыло разом.

Видя его тщетные потуги, девушка взяла кувшин и, выливая Максу на голову остатки воды рассмеялась:

— Ну я смотрю, вы там у себя в будущем даже мыться нормально не научились.

Макс, покончив наконец со столь неприятной для него процедурой, взял висевшее рядом полотенце и начал вытираться.

— Аленка, где ты! Давай иди сюда, негодница, бросила все на меня, — раздался недовольный голос бабушки.

— Ой, я сейчас, — девушка, поставив кувшин на землю, быстро скрылась в дверях дома.

Еще раз сполоснув лицо и руки от хозяйственного мыла, оставившего на коже свой непонятный специфический запах, Макс огляделся. За домом располагался большой трудолюбиво возделанный огород с аккуратными рядами грядок. На самом конце виднелись заросли малины; живым забором, указывающим границы участка, тянулись кусты смородины. Совсем рядом находилась небольшая грядка виктории. Макс, подошел к ней и, старательно раздвигая листья, пытался найти хоть одну, самую последнюю ягоду. Тщетно осмотрев едва ли не половину кустов, и чуть не растоптав растущие здесь рядом сладкие перцы, Макс разочарованно вздохнул и выпрямился в полный рост.

Оглядевшись еще раз, он заметил сливовое дерево, выглядывающее своими ветками с налитыми сине-фиолетовыми плодами из-за угла дома. Решив сорвать пару слив, Макс подошел к нему. За домом оказался настоящий фруктовый сад. Помимо сливовых деревьев, сверху доверху усыпанных сочными плодами, здесь росли яблони, груши, облепихи и даже несколько деревьев целебной калины. Макс протянул руку, желая сорвать несколько слив, но его прервал раздавшийся за спиной голос Алены:

— Ага, вот ты где! Давай уже пошли, бабушка рвет и мечет, тебя ждет не дождется, говорит с голоду скоро помрешь. Ты с голоду помирать не собираешься еще? — девушка схватила его за руку и быстро повела в сторону дома, бросив по пути через плечо. — Еда, кстати, тоже стынет.

— А вот и наши молодые пришли! — радостно воскликнула баба Настя, приветливо раскинув руки. — Вчера-то вас как следует не встретила, а это вот все стрекоза эта, мечется из стороны в сторону, покоя ни себе, ни людям не дает, — она с каким-то наигранным гневом взглянула на Алену. — Ну так вот давайте хоть сегодня нормально посидим.

Баба Настя гостеприимным жестом пригласила гостей за стол, усадив Макса во главе стола — под самыми образами православных святых. Сегодня бабушка была одета в нарядное пестрое платье, вышитое в традиционном русском стиле. На со вкусом сервированном столе, в центре которого располагалась небольшая ваза с желтыми тюльпанами, находились всевозможные яства.

Бабушка, видя что Макс уселся на свое место, подала быстрый, едва заметный, жест Алене. Та мигом вскочила со своего места и метнулась к печке, аккуратно доставая из нее большой чугун. Поставив его на стол и взяв в руки половник девушка пододвинула к себе ближайшую тарелку.

— Сначала мужику надо наливать, ты с голоду не озвереешь, — строго глядя исподлобья ворчливо произнесла бабушка, внимательно наблюдая за действиями внучки.

Алена поспешно взяла тарелку Максу и, возвращая ту полную наваристых ароматных щей, едко произнесла:

— Кушать подано, господин озверевший, извольте жрать, пожалуйста.

Видя, что тарелки полны и расставлены, баба Настя удовлетворенно произнесла:

— Всему вас молодых учить надо, но ничего научитесь еще, — и, обращаясь к Максу, продолжила. — Ну что, зятек, давай уже с тобой за знакомство, — сказала она, показывая рукой на откуда-то появившуюся на столе бутылку, — домашняя, на меду и травах, таких, чай, в Москве не купишь.

— Да я и не пью особо, — пытался отговориться от выпивки Макс, но бабушка, совершенно его не слушая, уже разливала спиртное по небольшим стопкам.

— Не пьешь? — с подозрением взглянула она на Макса. — Больной, чтоли? Ну ничего, у нас в деревне любая хворь мигом пройдет. Ну давай, — баба Настя подняла свою стопку и, сделав движение в сторону Макса, как бы чокаясь с ним, осушила ту одним махом.

Макс, видя что увильнуть от употребления алкоголя ему не удастся, взял свою стопку, осторожно понюхал жидкость и одним махом проглотил обжигающую настойку.

— Вот молодец, — довольно произнесла бабушка, — а то не пью, не пью. Вот помню у меня прадед, эх крепкий мужик был. Жбан самогона одним махом мог выдуть. Да и сгинул, впрочем от пьянства, пошел в лес кабана валить, да и не удержал того рогатиной. Выпил мало. Восемьдесят три годка ему было.

Баба Настя, закатив глаза к потолку, судорожно перекрестилась.

Некоторое время они ели молча. Когда тарелки уже были пусты, бабушка жестом приказав Алене убрать их со стола, вновь обратилась к Максу:

— А ты, внучок, то сам откель будешь, московский?

Тот неоднозначно пожал плечами.

— Ну ладно, коли тайна не отвечай. Сама вижу что не московский — уж больно здоровый. Кого тамошних не увидишь — одни заморыши, кругом, как будто от ихней атмосферы высохшие, аж смотреть невозможно. А ты ничего, на тебя смотреть еще можно. — сделала такой своеобразный комплимент бабушка и, склонившись к Максу поближе, тихим голосом спросила. — Любишь Аленку?

Девушка, услышав слова бабушки улыбнулась, украдкой посмотрев на Макса. Тот, явно сконфуженный таким вопросом, не зная что ответить, сделал вид что не расслышал, и что его сейчас больше всего интересуют узоры, изображенные на скатерти.

— Давай быстрей, что копаешься там, корми своего мужика, — стараясь прервать неловкую паузу громко сказала баба Настя, обращаясь к своей внучке.

Та, подбодренная выкриком, быстро поставила на стол большую тарелку с длинной стопкой золотистых блинов и крынку свежего парного молока.

Пообедав, поблагодарив бабушку и нежно поцеловав Алену в щеку еще масляными от блинов губами, Макс прошел в горницу. Здесь в углу, прямо напротив дивана на небольшой деревянной тумбе стоял телевизор с мощным темно-серым глазом кинескопа. «Рубин Ц-202» выделялось белыми буквами на черном пластике корпуса. Макс щелкнул ручкой переключателя и, усевшись на диван и удобно положив ноги на стоящую перед ним табуретку, уставился в экран.

На телеэкране отразилась таблица сегодняшних олимпийских соревнований.

— А сейчас мы представляем вашему вниманию прямую трансляцию из крытого бассейна спорткомплекса «Олимпийский», где будут разыграны комплекты наград в плаванье, — раздался голос комментатора.

На экране появилось изображение большого бассейна. Операторская камера, показав его с разных ракурсов, зафиксировала изображение на спортсменках, выходящих к бассейну.

В горницу зашла Алена.

— Ну что, так и будешь сидеть? Пойдем в сад, поможешь сливу собирать, — обратилась она к Максу, беря того за руку и пытаясь стащить с дивана.

— Ох, нет, — вяло ответил ей Макс, чувствуя приятную лень после плотного завтрака, — сегодня я буду трутнем.

Девушка бросила его руку и, резко повернувшись, вышла из комнаты. Макс лениво уставился в экран телевизора.

— Первая дисциплина, в которой будут проходить сегодняшние соревнования, — плавание стилем баттерфляй на дистанцию 100 метров у женщин, — диктор представил девушек, стоящих у начала дорожек. — Как хорошо видно, здесь собрались сильнейшие спортсменки мира. К сожалению, советские пловчихи не прошли в финал этой дисциплины. Поэтому дорожки полностью заняты гостями Москвы. Здесь представлены лучшие пловчихи плавательной школы ГДР.

Спортсменки уже стоят на исходных позициях. Звучит стартовый пистолет судьи. Заплыв начался.

Баттерфляй — наитруднейший стиль плавания. Сразу после старта тело спортсмена движется под водой, стремительно, словно торпеда. Основа техники плавания здесь состоит в синхронности движений рук и ног. Пловец выныривает, заглатывая ртом воздух, и вновь погружается под воду. Мощный гребок и продвижение вперед. Ноги двигаются волнообразно, напоминая движение хвоста дельфина. Владеющих этим видом плавания так и называют — дельфинисты. Их движения быстры и плавны; мощные скользящие движения режут воду. Их движения рук напоминают крылья парящей бабочки.

— И вот мы видим, как вперед вырываются спортсменки ГДР, — вновь заговорил диктор. — Несомненные лидеры баттерфляя, они далеко оставили своих ближайших соперниц. Страна-обладатель всех олимпийских медалей уже известна, и теперь ее представители борятся уже между собой. Преодолены последние метры заплыва. Да, — весь пьедестал занят спортсменами ГДР. Золото, серебро и бронза Москвы завоевана немцами. Что ж, желаем им успешно выступать так и дальше.

На телеэкране появилось изображение трех немецких спортсменок, с улыбкой позирующих перед камерой.

— Мы продолжаем нашу трансляцию, и следующая дисциплина — плавание на спине на двести метров, мужчины. Эта дисциплина также не является сильной стороной нашей сборной. Из трех пловцов, участвовавших в квалификационных заплывах, в финал попал только один. Вообще, плавание на олимпийских играх — это, в первую очередь, соревнование спортивных школ. От того, как подготовлены спортсмены, как они владеют техникой плавания и ведут себя в воде, в первую очередь и зависит результат олимпийской сборной каждой страны. Пловцы уже приготовились к старту, видно с каким напряжением, они ожидают команду судьи.

Звучит выстрел стартового пистолета. Старт. В отличие от других стилей плавания, старт здесь начинается не с тумбочки. Спортсмен стартует, нависая над водой, по стартовому выстрелу падая спиной в нее. Этот стиль плавания принципиально отличается от всех других — движение в нем происходит назад. Это один из самых эффективных способов плавания, его еще называют «кроль на спине». Здесь, также как и в кроле происходит попеременные гребки руками, движущихся в синхронном цикле с ногами. Это одна из самых простых техник плавания. Профессиональные спортсмены начинают с нее, совершенствуя свои навыки уже в дальнейшем.

— Несомненным претендентом на золотую медаль является венгр Шандор Владар, — комментировал происходящее на экране диктор. — Он опередил своего ближайшего преследователя почти на секунду. Догнать его будет уже невозможно. На втором месте находится его соратник по команде, также представитель Венгрии. У нашего спортсмена есть все шансы побороться за олимпийскую бронзу, если он финишным спуртом сможет догнать и перегнать ближайшего соперника. Но нет, этого не происходит — австралиец, словно почувствовав желание советского пловца, увеличивает скорость и выходит на третье место. Не очень качественно выступила советская сборная в этой дисциплине.

Телекамера показала крупный вид спортсменов, прибывших к финишу и сейчас пытающихся отдышаться после трудного соревнования.

— Еще один заплыв, на этот раз эстафета на 400 метров среди женщин. К сожалению, советская команда не участвует и в этом заплыве — она была дисквалифицирована в полном составе еще при отборочных соревнованиях. Вновь сильнейшей командой в воде остается команда ГДР. Вряд ли кто-то из участников эстафеты может с ними соперничать — пловцы сборной Соединенных Штатов, традиционно занимающие призовые места в плавании, не смогли приехать благодаря политическим интригам своего руководства. Ну а тем временем, спортсмены уже готовы к соревнованиям.

Эстафета — дисциплина, в которой участники поочередно плывут разными стилями. Это командное выступление, успех здесь зависит от мастерства каждого участника. В эстафете учтены все основные стили плавания. Это соревнование не столько спортсменов, сколько национальных плавательных школ. Это, в первую очередь, — соревнование тренерских команд. В спорте тренер — самый близкий человек для спортсмена, за время тренировок они срастаются друг с другом, в духовном плане, становятся единым целым. Воспитать из спортсмена воина-олимпийца, сплотить команду, способную побеждать — в этом главная задача тренера.

— Ничего из ряда вон выходящего в бассейне не происходит. Лидирует команда ГДР, причем лидирует со значительным отрывом. Ближайшая к ним шведская команда отстает более чем на шесть секунд. Этот заплыв, наверное, один из тех случаев, когда победитель известен заранее. На третьем месте, с небольшим отрывом от шведов, находится нидерландская команда. Только что в команде ГДР была передана эстафета Барбаре Краузе — одной из наибыстрейших спортсменок мира. Сами немцы ее называют «золотая рыбка». Вот, немецкая рыбка лидирует с колоссальным отрывом, некоторые команды не успели даже выпустить своих четвертых участников, а победители уже известны. Поздравим наших немецких гостей с еще одной, а точнее сразу с четырьмя, золотыми медалями, а сами обратим внимание на соревнования в следующей дисциплине.

Камера оператора зафиксировала спортсменок, разминающихся перед бассейном.

— Итак, дисциплина, соревнования в которой мы сейчас увидим — это брасс на 200 метров, женщины. Именно в этой дисциплине на прошлых играх в Монреале весь пьедестал почета был занят советскими спортсменками. Тот заплыв был завершен с мировым рекордом. Посмотрим, смогут ли повторить пловчихи советской школы результат своих предшественников. В финал прошли по три спортсменки ГДР и СССР, так что, учитывая высочайшую подготовку как советской, так и немецкой олимпийских сборных, битва обещает быть напряженной. Как она закончится мы скоро узнаем, а сейчас спортсменки ждут старта. Выстрел. Итак, старт дан, и с первых метров заплыва устойчивое лидерство занимает Светлана Варганова, советская пловчиха.

Брасс. Самый медленный стиль плавания. Все движения руками происходят под водой, поэтому плавание этим стилем практически бесшумно. В отличие от других стилей, здесь движущей силой являются ноги спортсмена. Согласованность движений — залог успешного пловца. Рабочие движения ног создают большую тягу, поэтому вся притягательность этого стиля в его мощности, а не в его скоростных возможностях. Именно этот стиль плавания применяется в военной разведке и при транспортировке пострадавших на воде. Кроме того, это самый древний из всех известных стилей — его изображение выбито на стене знаменитой «пещеры пловцов» Древней Ассирии.

— Никакого шанса побороться с Вагановой ни у кого здесь нет, она стабильно держит первое место. На вторую позицию выходит еще одна наша советская спортсменка — Лина Качюшите. Третье место пока занимает немецкая спортсменка. Двадцать метров до финиша. Варганова уже практически победила, видно как она снижает скорость, дает себя знать усталость. Движения ног уже не такие мощные, и рядом с ней, на второй позиции, плывет Качюшите. И вот мы видим с какой резко увеличившейся скорость пошла Качюшите последние метры. Они уже практически поровнялись. Варганова заметно устала, ее ноги уже проскальзывают, но она держит первое место. Она поднимает руку для финишного касания бортика. И… финиш… побеждает Лина Качюшите. Она обогнала соперницу всего на семь сотых доли секунды. Пока Варганова поднимала руку, Качюшите уже коснулась бортика. Неожиданно, удивительно и очень зрелищно. Спорт есть спорт — здесь становятся победителями, обогнав соперников на доли секунды, что мы сейчас и видели. Третье место пьедестала также занимает представительница советской школы плавания Юлия Богданова. Вторые Игры подряд пьедестал почета полностью занят спортсменками Советского Союза.

Камера оператора фиксируется на лицах спортсменок, радостно поздравляющих друг друга, и картинка меняется. «Представляем участников финального заплыва» слышится металлический голос из репродукторов спорткомплекса.

— И вот мы видим пловцов последнего на сегодня заплыва. Советская команда представлена триадой сильнейший спортсменов, так что у остальных участников заплыва вряд ли есть хоть какие-то шансы. Пловцы команды ГДР не смогли выбиться в финал, все они были отсеяны еще в квалификационных заплывах. Спортсмены Советского Союза являются однозначными фаворитами этой дисциплины.

Этот заплыв ждали все. Его ждали долго и с нетерпением — здесь будет выступать Владимир Сальников, тот, чье имя уже давно не сходит со страниц всех спортивных изданий. Этот год должен стать его апофеозом. Здесь же выступает и Андрей Крылов — капитан советской сборной, один из самых опытнейших пловцов в этом заплыве.

Широкие плечи, мощная мускулатура — пловцы своим видом напоминают древнегреческих богов. Никакого перегиба в физических данных нет, их тело развито идеально. Может быть, именно вдохновляясь мощными телами пловцов ваяли свои статуи древние скульпторы.

Плавание — один из самых энергоемких видов спорта. Пловцы теряют в воде килограммы веса. Максимальная скорость, минимальные затраты энергии — вот к чему стремятся пловцы на тренировках. Вода смывает пот усердия, вода смывает слезы поражений; вода дает пловцам надежду.

— Рубеж триста метров. Сальникову уже ничего не может помешать победить в этом заплыве, он уже борется только сам с собой и со временем. На втором месте идет Андрей Крылов, пытаясь бороться за серебро. Все решит финиш. Сальников вне конкуренции, от своих преследователей он уплыл, причем довольно далеко и оторвался от них почти на три корпуса. Бразильский спортсмен пытается отчаянно сражаться хоть за какую-то медаль в этом заплыве, но советские пловцы неудержимы. Есть! Владимир Сальников устанавливает новый олимпийский рекорд! На втором месте Андрей Крылов, и третье место пьедестала почета занимает Ивар Стуколкин. Весь пьедестал вновь занят советскими пловцами!

«Мо-ло-дцы! Мо-ло-дцы!» скандируют трибуны под гром оваций. «Награждение победителей Игр XXII Олимпиады» появляется на экране надпись с именами новоявленных героев. Под триумфальный марш тройка советских пловцов идет к пьедесталу. С трибун Сальникову бросают букет цветов, и тот ловит его быстрым сноровистым движением. «Золотой медалью награждается Владимир Сальников, Советский Союз» звучит голос ведущего. Сальников принимает медаль, с победной улыбкой вскидывая руки и приветствуя ликующие ему трибуны. Три золотых медали он завоевал на этой Олимпиаде. Он — трехкратный чемпион, настоящий герой Олимпийских Игр.

Вот, все медалисты уже на пьедестале, медали им всем вручены, и сейчас только в их честь звучит гимн Советского Союза. И в ознаменование их победы поднимаются ввысь три ярко-алых полотнища флагов с золотыми серпом и молотом — флаги Советского Союза.

Соревнования по плаванию закончились. Следом, на экране отобразилось панорамное изображение концертного зала Кремлевского дворца. Ярко горящие лампы освещали огромный зал, поражающий великолепием своего скромного убранства. Длинные плотные ряды кресел были полностью забиты зрителями, о чем-то перешептывающимися друг с другом и внимательно рассматривающих концертные афишки в своих руках.

— А сейчас прослушайте, пожалуйста, четвертую симфонию Чайковского в исполнении Большого симфонического оркестра Всесоюзного радио и Центрального телевидения, — раздался мягкий женский голос.

Камера оператора приблизилась к сцене, фокусируясь на находящихся на ней музыкантов, свет мягко погас, дирижер взмахнул своей тростью и заиграла музыка.

Эта симфония — музыкальная драма, в ней силой музыки воплощены страдания войны и тяжелые потери, борьба человека с силами судьбы. Эта симфония писалась в годы острейшего душевного кризиса, и вся эта музыка — есть крик души композитора.

В первой ее части сходятся непобедимая сила рока, нависшего как дамоклов меч над головой и беспрестанно отравляющего душу, мешая порыву к счастью дойти до цели. Тоска, то меланхоличное чувство по утраченной молодости, когда мысли вьются целым роем воспоминаний, выражена во второй части симфонии. Следом идут неуловимые образы, арабески, которые проносятся в воображении — вдруг вспомнилась картина подкутивших мужиков и уличная песенка, да тут же сменилась военной процессией, прошедшей где-то вдали. Безраздельное радостное веселье отражено в последней части симфонии — смотри как умеет веселиться народ, любуйся картиной праздничного ликования, и не говори, что на свете грустно, веселись чужим весельем; жить все-таки можно.

Так пересказывал программу своего сочинения сам автор.

Дверь мягко отворилась и в горницу вошла Алена.

— Там где кончаются слова начинается музыка, да? — повторила она слова последнего поэта романтической эпохи, обращаясь к Максу и, сунув ему в руки блюдо, полное слив, сказала, — на, трутень, угощайся пока я добрая.

Девушка уселась рядом с Максом, небрежно толкнув его при этом в бок и они продолжили слушать виртуозное исполнение.

Наконец дирижер сделал серию последних, особенно экспрессивных движений и зал, с едва прозвучавшими последними нотами, взорвался в овациях. Дирижер низко, сгибаясь ровно под прямым углом, кланялся во все стороны зрительских рядов. К сцене спускались благодарные слушатели и вскоре весь пол сцены был устлан букетами самых разнообразных цветов.

Изображение на экране вновь сменилось и теперь камера оператора зафиксировала изображение большого стадиона с зеленью футбольного поля. С высоты птичьего полета был виден размер огромного сооружения. Диктор прокомментировал происходящее на экране:

— И мы с вами возвращаемся в самый пыл олимпийских сражений, на стадион «Динамо» в Москве, и сейчас здесь произойдет футбольная битва четвертьфинального поединка между командами Советского Союза и Кувейта.

— Фи, футбол, давай переключим, — явно не желая смотреть соревнования произнесла Алена.

— Ни за что! — резко ответил ей Макс, внимательно смотря за происходящим на экране.

Девушка, обиженная его ответом, быстро встала с дивана и подошла к телевизору, делая вид что хочет переключить программу.

Макс, угрожающе зашипев, уже хотел было встать, чтобы отогнать девушку от телевизора, но та, увидев его реакцию, решила не вступать в конфронтацию и быстро скрылась за дверями.

— Сейчас нашим футболистам предстоит жаркая битва. Хотя, после сокрушительной победы над сборной Кубы со счетом 8:0, противники узнали с кем имеют дело. Но не будем загадывать — футбольное поле, оно как поле брани, здесь есть свои атакующие и защитники, есть свои тактики и стратегии, ведущие к победе. Думаю противники сейчас уже старательно изучают поведение советских спортсменов. Наша команда — одна из сильнейших на Олимпиаде. Главным тренером олимпийской сборной Советского Союза является выдающийся футболист Константин Иванович Бесков, выступавший за московское «Динамо» и московский же «Серп и Молот». Олимпийскую сборную он тренирует вот уже шесть лет и, с таким прославленным тренером, мы все ждем максимального успеха своих футболистов. Главным судьей выступает мексиканец Марио Рубио, и от него мы ждем объективного и беспристрастного судейства. Капитаном команды является Олег Романцев из московского «Спартака». В воротах нашей сборной стоит Ринат Дасаев, он также «спартаковец». Звучит свисток арбитра, матч начался. Гости пытаются сразу же перейти в нападение, но у них ничего не выходит и очень скоро мяч оказывается на их половине поля. Теперь уже они вынуждены защищаться. Прекрасно играет Тенгиз Сулаквелидзе, он пришел в олимпийскую сборную из «Динамо-Тбилиси». Вот, мяч выходит за пределы поля. Игрок соперников вбрасывает его. И вновь краткое преимущество наших противников, но Александр Чивадзе отбивает мяч, кувейсткий спортсмен пытается вернуть преимущество. И вновь мяч «вне игры».

Помимо Москвы, где сейчас проводится один из матчей плей-оффа, отборочные туры олимпийского футбола проходили еще в нескольких городах. Киев — один из них. Он принял семь матчей футбольного турнира. Специально для Олимпиады был реконструирован главный стадион Киева — «Республиканский». Это один из крупнейших стадионов Советского Союза, вместимостью более ста тысяч зрителей. Во время Олимпиады-80 на нем соревновались сборные Испании и ГДР, Алжира и Сирии, Коста-Рики и Финляндии. «Игра состоится в любую погоду» — это правило особенно актуально в олимпийском Киеве, где проходившие на стадионе матчи регулярно сопровождали проливные дожди.

— Футбол — дело сильных мужчин. Слабым на поле не место, слабые здесь выбывают в процессе, даже более жестком, чем естественный отбор Дарвина. Вот сейчас, Владимир Бессонов в битве за мяч буквально лоб в лоб столкнулся с гостем из Кувейта, да так, что араб улетел на несколько метров. И ничего — тот встал, и дальше побежал отвоевывать мяч. Никаких жалоб, претензий и воплей о том что его задели. Арабы молодцы, крепкие ребята. Но правила с каждым годом ужесточаются и кто знает, может быть когда-то появиться какой-нибудь, скажем, португалец, который при любом касании будет симулировать страшнейшие травмы.

Наши футболисты имеют преимущество на поле, их атаки следуют одна за другой и игра, в основном, происходит на половине поля гостей Москвы. Арабы ушли в глухую оборону, выстроившись в две линии защиты. Все наши атаки оказываются поглощены этим оборонительным заслоном. Вот нападающий Сергей Андреев идет в атаку на предельной скорости, пытаясь прорвать защиту, но нет. Нет, — каждый наш форвард и хавбек блокируется двумя-тремя игроками соперника. И вновь идет долгий розыгрыш мяча, и наши футболисты вновь ищут хотя-бы какой-нибудь лаз в их обороне для проведения очередной атаки.

— Не хотят арабы сдавать свои защитные позиции, не желают идти и в атаку. Да, в принципе, это и понятно, — будучи деморализованными такими успехами советской сборной, рассчитывать на успех им особо не приходится. Хотя, команда эта, как оказалось весьма устоявшаяся и неплохо натренированная. По крайней мере, наши комбинации они срывают не так уж и плохо. Очередная атака, в бой выходит Владимир Бессонов, к нему тут же рвутся кувейсткие нападающие, он отдает мяч Романцеву. Тут же к мячу слетаются соперники. Передача мяча Черенкову. И нашего футболиста, Федора Черенкова, тут же буквально облепляют соперники. На него, в прямом смысле, набросились пятеро арабов. Короткий пас Романцеву. Арабы падают на поле, пытаясь, если уж не ногами, то хотя бы грудью защитить свои ворота. Вновь мяч у Черенкова. Пас Юрию Андрееву. Сергей Андреев обводит одного противника за другим, наносит удар. Нет, не получается у Андреева удар, ему мешают защитники соперника. Мяч отскакивает к Черенкову. Удар в нижний угол. И… ГО-О-О-ОЛ!! Первый гол за нами! Трибуны взрываются от ликования! На тридцатой минуте забит мяч Федором Черенковым, кстати, тоже представителем московского «Спартака». Игра продолжается, и вновь идет разыгрывание мяча в поисках пробрешин в защите соперника. Впрочем, до конца первого тайма, произвести столь же эффективного нападения так и не удается.

Футбольные баталии проходили еще в одном городе Советского Союза. Этот город — Минск. Здесь также прошли отборочные матчи олимпийского футбола. Чтобы быть готовым к главному празднику планеты, здесь развернулись грандиозные работы. Весь город словно преобразился. Когда-то разрушенный фашистским сапогом стадион «Динамо» лежал в руинах. Позже, заново отстроенный в послевоенные годы, а теперь и реконструированный к Олимпиаде, он стал одним из главных стадионов Советского Союза. Спортивные базы, Дворцы спорта, плавательные бассейны — эти объекты надолго стали лучшими спортивными сооружениями белорусской столицы.

— Команды выходят на поле. Во время перерыва в нашей команде произошла замена, и вместо Реваза Челебадзе на поле выходит Хорен Оганесян. Начинается второй тайм и команды поменялись воротами. У команды Кувейта очень сильная поддержка. Вернее сказать, очень громкая поддержка. Группа болельщиков на этом матче расположилась прямо за скамейками запасных. На матч они приехали с бубнами и барабанами, и звук этих инструментов в первом тайме не затихал не на секунду. После первого гола они стали поспокойнее, но тем не менее, аккомпанемент их поддержки и сейчас слышен довольно отчетливо. И вновь сборная Кувейта уходит в глухую оборону. И вновь нашей сборной эту оборону надо будет пробивать. Мяч переходит Владимиру Бессонову, к нему тут же бегут арабские полузащитники. Обманный маневр. Бессонов пробивает с середины поля. Мяч летит в ворота. Штанга. К мячу подбегает Хорен Оганесян. Но вратарь, в прямом смысле, закрывает мяч своей грудью, падая на газон. Очень опасный момент был для соперников.

Команда соперников, неспешно передавая друг другу мяч, идет в атаку. Теперь уже наши футболисты должны выдержать оборону и, если получиться, провести контратаку. Одним из защитников советской сборной является Вагиз Хидиятуллин, и он прекрасно справляется со своей задачей. Еще один защитник сборной — Сергей Шавло. Защита сыграла превосходно и вскоре мяч вновь оказывается в опасной близости у ворот соперника.

— Кстати, Хидиятуллин и Шавло, тоже пришли в олимпийскую сборную из московского «Спартака». Качество игры и профессионализм игроков «народной команды» на олимпийском поле очевиден. Тем временем, футболист сборной Кувейта с фамилией Эль-Мубарак в попытках завладеть мячом толкает Сулаквелидзе, да так, что тот летит прямо под ноги судье. Судья останавливает игру, мяч возвращается нашей команде и происходит вбрасывание. Эль-Мубарак подает руку дружбы нашему спортсмену, тот пожимает ее. Вот так и решаются споры на олимпийском поле. И мяч вновь у нашей команды, Оганесян пробивает. Но нет, — мяч пролетел слишком высоко над штангой. И вновь арабы пытаются идти в атаку. Мяч оказывается вблизи наших ворот, но соперники не успевают даже провести хоть сколько-нибудь качественный удар. Мяч вылетает за поле, Романцев сбрасывает его. Очень грамотно ведут мяч наши спортсмены к воротам противника. Короткими пасами друг другу, кажется противник не успевает следить за передвижением мяча по полю. Наши футболисты проводят скоростную атаку. Пока противник перестраивается, советские футболисты идут в атаку. Мяч у Черенкова, тот пасует Гаврилову вразрез, за спину защитников. Гаврилов вырывается на атакующую позицию. ГОЛ! Второй гол советской сборной! На этот раз в блестящем исполнении Юрия Гаврилова. Второй гол забит на пятьдесят второй минуте. Кстати, Юрий Гаврилов, тоже представитель московского «Спартака». Болельщики ликуют.

Ленинград — город олимпийский. Он также принял отборочные матчи олимпийского футбола. Ленинградцы долго готовились к Олимпиаде. Из этого города вышло много прославленных спортсменов-олимпийцев, защищающих честь страны и города перед всем миром. Центральный стадион имени Кирова — один из самых больших стадионов мира, и самый большой стадион во всем Советском Союзе и Европе. В это самое время, когда советские футболисты борются с противником из Кувейта, в Ленинграде проходит четвертьфинальный матч между Югославией и Кубой. Победит, кстати, Югославия.

— 2:0 в пользу Советского Союза, таков текущий счет. Наши болельщики просто неистовствуют, видя потрясающую игру советской сборной. Очень грубо начала играть кувейтская сборная после второго гола. Видно что они избрали путь открытой атакующей тактики. Ну и болельщики ихние было уже притихли, а теперь вновь колотят в свои барабаны и бубны. В принципе, наша сборная уже победила и то, что арабы забьют столько же мячей, чтобы хотя-бы сравнять счет было бы совсем нереальным. Очень нервно играют соперники. Налицо их очевидное поражение, они делают все возможное, чтобы мяч не попал к советским футболистам. Значит очень опасаются сильной игры нашей сборной. Словно второе дыхание открывается у кувейтских спортсменов. Дальняя передача с правого фланга. Кувейтский спортсмен, кстати это Султан, принимает мяч на грудь и пробивает в упор по нашим воротам. Еще один гол, на этот раз в наши ворота.

После забитого гола сборная Кувейта воодушевляется. Противник переходит в атакующую позицию. Игра принимает все более агрессивные рамки. Три желтые карточки были выданы судьей, одна из них советскому спортсмену. Происходит замена и на поле выходит Валерий Газзаев, прославленный представитель московского «Динамо». До конца игры счет сохраняется неизменным.

— Счет 2:1 в пользу советской сборной. Мы победили в четвертьфинале. И теперь нас ждет только матч с командой Югославии за третье место. Это была прямая трансляция с олимпийского стадиона. Удачи, друзья, желаем вам новых побед и новых рекордов!

Сборная Советского Союза, вопреки надеждам болельщиков, не завоевала золото Московской Олимпиады. Ей досталась только бронза. Второе место заняла команда ГДР, а вот первое место, что явилось откровенной неожиданностью для всех, взяла сборная Чехословакии. Гордости их болельщиков в то время не было предела — это была их самая крупная победа.

Олимпийская трансляция закончилась и на экране появился диктор центрального телевидения, начавший длинно и нудно читать доклад о проведенной в Советском Союзе уборочной страде. Поток цифр, изредка перемежаемый скудными фразами, призванными доказать выполнение поставленного партией плана, следовал один за другим.

Максу после недолгого прослушивания этой непонятной ему информации, стало скучно и он, широко зевнув, выключил телевизор.

За окном начинался вечер. Солнце было еще высоко, но уже бросало свои косые лучи сквозь прозрачные стекла, предвещая скорый заход.

На кухне послышался шум нескольких голосов, о чем-то громко спорящих между собой, и в горницу вошел здоровенный коренастый старик.

— Здорово, внучок, утром-то я рано ушел, не успели мы с тобой поприветствоваться, — сказал он, обращаясь к Максу и протягивая широкую мозолистую ладонь, — ну будем знакомы, дед Игнат.

— Макс, — ответил ему Макс, протягивая руку.

Дед крепко сжал ему ладонь, так что у Макса хрустнули суставы на пальцах.

— Ты чего это? Вроде и не сильно сжал-то, — сказал дед, видя как Макс потирает ладонь, — ну ладно, пойдем посмотрим чего там наши бабенки на ужин состряпали.

Плотно поужинав и горячо поблагодарив свою старуху за предоставленную пищу, дед Игнат пригласил Макса в сад.

— Вот так надо с женщинами, ты в поле, она у очага крутиться, это и есть семейное счастье, — сказал дед, усаживаясь на скамейку в небольшой резной беседке, укрытой от солнца раскидистыми ветвями деревьев.

Макс сел рядом. Дед Игнат сорвал со свисающей рядом ветки два яблока и, кидая одно из них Максу, спросил:

— Ты сам-то чьих краев будешь?

— Мордовия, — ответил Макс, надкусывая сочное яблоко.

— Мордовия… Мордовия, — пробормотал дед, пытаясь что-то вспомнить, — не знаю такой. Где это?

— Россия, Поволжье, — сказал Макс.

— Ясно. Я и не был нигде, дальше Москвы, да и то к Аленке приезжал. Всю жизнь здесь жил, никуда не выезжал. У нас здесь знаешь как хорошо? Выйдешь бывало в поле, вдохнешь полной грудью и думаешь: а что еще надо-то? В Москве вон смотрю, все спешат, бегут куда-то. А у нас здесь тишь, да гладь. Красота!

Дед Игнат вдохнул полной грудью и мягко улыбнулся, наслаждаясь воздухом.

— Вот так бывает, — немного помедлив продолжил он. — Гнобили Русь с издавна, над русским мужиком глумились, русский дух французским, да немецким отродьем вышибали. Попы нас дурью мучали, в богов верить неволили. А мы им всем в ответ — выкуси-накося, хрен вам во всю морду. Вот так… Была у нас далече отседова одна церквушка, так когда после революции разгребали ее, так знаешь сколько хлама золотого вынесли? На трех подводах увозили.

— Опять, дед, о политике начал разглагольствовать? — раздался откуда-то со стороны голос Алены.

Девушка подошла к беседке и зайдя под навес, уселась рядом с Максом.

— Молодые вы еще, не понимаете ничего. А земля русская она древняя очень, много тайн хранит. И раскрывает их далеко не всем. Русский дух крепко хранит свой покой. Вот есть у нас предание о камне одном волшебном.

— Ну, и что это за камень? — с усмешкой в голосе спросила Алена.

Дед задумчиво почесал подбородок и продолжил:

— В соседнем селе это было, давно уже. Надумал один игумен там церквушку заложить, чтобы значит с честного народа даром кормиться. Да и стал камни под опору таскать со всей округи. И вот, значит, видит он — лежат два камня рядом, никем не оприходованные, что на Руси само по себе уже чудо. Ну он их на повозку себе и погрузил один, а по зиме это было. Тащит он, значит, с версту уже протащил, а лошади вдруг хвать, и не идут! Что такое, думает божий слуга, никак сам черт вмешался. А у него лошади-то крепкие, откормленные. Ну, он камень и бросил.

Дед замолчал, собираясь с мыслями.

— Стали мужики совет собирать, что с камнем делать, — после небольшой паузы сказал он. — Не хочет камень божьей воле подчиняться, значит его надо на старое место отвезти. Снарядили клячу кое-какую, и что бы ты думаешь? Понесла его, как будто это пушинка какая. Так в чем вопрос-то. Камень этот надгробный был, о вечном покое стольника нашего, благородного дворянина свидетельствовал. Вот так-то. Не хочет русский дух беспокойства, ни в жизни, ни в смерти, и не дай бог кому-то этот покой нарушить. Да, впрочем… э-эх… — дед, тяжело вставая, махнул рукой и ушел.

Макс с Аленой остались одни. В траве все реже и реже раздавался нестройный стрекот кузнечиков, где-то в ветвях деревьев раздавались голоса птиц, готовящихся с ночевке, а воздух был наполнен сладким ароматом созревших яблок. На землю спускались сумерки и, ежась от вечернего озноба, Алена прижалась к Максу, пододвинувшись к нему поближе. Он нежно обнял девушку, крепче прижимая к себе ее хрупкое тело…

На землю приходила ночь…

 

День десятый: Обгоняя ветер

— Вставай! Вставай уже, соня! — разбудил Макса нетерпеливый голос Алены.

Тот нехотя открыл глаза. Утреннее солнце золотило полузанавешенные окна, отбрасывая на стене яркие полоски света. Алена стояла рядом и довольно больно толкала его в бок.

— Рано еще, — пробормотал Макс, отворачиваясь к стенке и плотно кутаясь в одеяло.

— Какой еще рано? — недовольно произнесла девушка, стаскивая с него одеяло. — У нас билеты на сегодняшний спектакль Высоцкого, забыл уже? Если мы хоть на секунду опоздаем, я тебе все нервы по единой ниточке вытащу.

Макс нехотя поднялся и широко зевнул, пытаясь отогнать сон. Увидев бескомпромиссную позу Алены, стоявшей рядом с упершимися в бедра кулаками, он понял что спорить сейчас бесполезно.

Одевшись, Макс вышел на кухню, где баба Настя заводила утреннюю стряпню. Следом за ним выбежала Алена.

— Ну все, мы уехали в Москву, пока бабуль, — быстро сказала она бабушке, целуя ту в щеку.

— Как? Как уехали? — забеспокоилась баба Настя. — Ты давай не балуй. Сама не евши и жениха своего кормить не хочешь, не пойдет так.

— Нет, все, нет времени, у нас автобус через двадцать минут, — неуступчиво возразила Алена, бережно доставая из массивной пятилитровой банки огромный букет белоснежных гвоздик.

— Нет, нет, не пущу! — заверещала бабушка, загораживая путь к двери. — Хоть молока парного на дорожку выпейте.

Баба Настя, видя что слова на девушку никак не подействовали, обратилась к Максу:

— Давай, выпей, сынок, — сказала она, наливая полный бокал молока из глиняной крынки.

Макс залпом выпил теплое парное молоко и вышел вслед за уже торопившей его Аленой. Они попрощавшись с гостеприимной бабушкой и вышли из дома.

— Видишь, какие у меня цветы? — гордо спросила Алена, когда они вышли на дорогу, ведущую к автобусной остановке. — У соседки взяла из цветника, специально для Высоцкого, такие какие он любит. Хочешь понюхать?

Макс сунул нос в самый центр букета, вдохнув нежный аромат цветов и театрально закашлялся, сделав вид что поперхнулся запахом.

— Ничего ты не понимаешь в настоящей красоте, — немного обидевшись на его выходку произнесла Алена. — В вашем будущем и нет, наверное, ничего подобного. И театра нормального у вас, наверное, нет.

— Ну, в общем, да, — согласился с ней Макс, — нормального театра у нас уже нет.

— Тогда держи, приобщайся к красоте, — сказала девушка передавая ему букет, — а чуть позже к искусству тебя приучать будет. Только смотри не сломай ничего, — грозно произнесла она последнюю фразу.

Перейдя через речку они, наконец, дошли до автобусной остановки. Здесь, громко обсуждая свои житейские проблемы, уже собралось с десяток пассажиров, ожидающих транспорт. Макс с Аленой сели рядом на небольшой скамейке, заботливо спрятав букет под тенью шиферной крыши остановки.

Две стоявшие рядом женщины, лузгающие семечки, ковыряя их прямо из созревших золотистых кругов подсолнуха, с завистью уставились на букет в руках Макса.

Невдалеке, желтея выцветшей на солнце краской, поднимая клубы пыли появился старенький «ПАЗ». С пронзительным скрипом истершихся тормозных колодок, автобус остановился у остановки.

Войдя в приветливо открывшиеся двери и расплатившись с кондуктором, Макс с Аленой уселись на свободные места в полупустом автобусе. Убедившись что все пассажиры уселись, водитель закрыл двери и наши герои покатили обратно в Москву.

По звучавшему радио передавали какую-то концертную программу. Макс узнал игравшую песню — это была песня необычайно популярного в это время белорусского ансамбля «Песняры». Ставший уже легендой музыки, сейчас он выводит знакомые аккорды песни «За полчаса до весны».

«Пазик» мягко трясся, изредка содрогаясь на неровностях дороги, двигатель еле слышно урчал и Макс уже начал дремать, успокоенный переливами негромкой музыки. Как вдруг, из-за внезапной и резкой остановки автобуса, он едва не полетел вперед головой, ухватившись за спинку сиденья в последний момент.

— Что ж ты делаешь-то, стерва? — тут же раздалась громкая ругань водителя, обращающегося к кому-то на дороге.

Дверь со скрипом открылась и в салон вошла женщина, держа за руку девочку лет десяти.

— Чего ж ты под колеса-то лезешь? Да еще и с ребенком! — обратился к женщине водитель, закрывая дверь и трогая автобус с места.

Она, виновато улыбаясь, передала деньги кондуктору и они вместе с девочкой уселись на ближайшее к ним свободное место.

Девочка тут же прилипла к окну, смотря на проплывающие за ним пейзажи.

— Смотри, смотри, коровы! — громким голосом воскликнула она, показывая пальцем на пасущееся на лугу разноперстное стадо. — А у бабушки такая же есть! А там нет бабушкиной коровы?

Мать о чем-то ответила ей и, указав на темневший неподалеку лес, сказала:

— А вот там, в лесу, водятся не только коровы, там есть белки, лисы и разные птички. Ты любишь птичек?

— Да! — быстро затараторила ей в ответ девочка. — Когда я была в лагере, нам рассказывали про разных животных.

Следом последовал длинный рассказ о том, как им жилось в пионерском лагере, что они там делали и какие у них были воспитатели. Высокий, режущий слух девичий голос громко раздавался на весь автобус.

Изредка мать дополняла и переспрашивала свою дочь, перебивая ее рассказ. И тогда, пытаясь в чем-то убедить, голос девочки становился еще более пронзительным и резким, захлебывающимся от потока слов, которые вероятно плотной очередью скопились в ее горле. Казалось, что если бы это было возможно, она бы с удовольствием говорила в три голоса, выбросив все скопившееся у нее слова разом.

Сменив тему разговора, они стали говорить о своей московской жизни, и теперь уже мать не отставала от своей дочери, делясь впечатлениями о своих подругах. Поток сплетен не умолкал не на секунду, перекрывая собой радио, игравшее у водителя и звук работающего мотора.

Пассажиры были явно недовольны столь громким разговором, возмущенно поглядывая на мать с ребенком. Последовал первый упрек, раздавшийся с соседнего сиденья, просивший говорить немного тише. Мать тут же восприняв его в штыки, деловито и с явным удовольствием отчитала сделавшего его мужчину. Тот явно хотел сказать еще о чем-то, но что-то, может быть советское воспитание, а может и нежелание начинать ненужный ему конфликт остановило его.

«Наверное, всех женщин учат болтать еще с малолетства» подумал Макс, недовольный тем, что под звуки непрекращающейся болтовни он не может уснуть.

Эта болтовня явно начала надоедать и водителю, потому как после очередной горькой истории о порванных об острые колючки колготках, он отрегулировал радио на максимальную громкость.

— А мы начинаем трансляцию из олимпийской Москвы, где на велотреке «Крылатское» в этот момент стартуют соревнования по велоспорту, — разнесся по автобусу зычный голос диктора, перекрывший надоедливую болтовню. — Cейчас внимание всех болельщиков приковано к соревнованиям по командной гонке преследования на четыре тысячи километров.

Женщина с девочкой сделали несколько попыток продолжить разговор, и с явным недовольством уставились в окно, поняв, что нормально поговорить у них уже не удастся.

— Быстрее ветра мчаться велосипедисты в недавно построенном велотреке. С покрытием из сибирской лиственницы, длина трековой дорожки составляет 333,3 метра. Этот велотрек — лучший в мире, построен специально к Олимпиаде в Москве. И первый заезд, который мы представляем — гит, или индивидуальная гонка на время, на 1000 метров. Спортсмен выходит на дорожку только один раз, мчится ровно три круга.

Старт происходит с места. Для победы в гите нет смысла использовать какую-либо хитрую тактику — здесь все решают сила, выносливость и техника. Это — гонка на скорость, победителя нередко здесь определяют тысячные доли секунды. Стартовые позиции определяются текущим рейтингом спортсменов — самые сильные выступают в конце.

На дорожку выходит советский спортсмен. Звучит стартовый свисток и велосипедист срывается с места. Это Александр Панфилов, очень яркий атлет всесоюзного уровня. На очень огромной скорости он несется по дорожке. Километровый отрезок он проходит за время чуть большее минуты. У советского спортсмена огромная поддержка, трибуны ликуют, видя его на старте, и он проходит первый круг. У него самое лучшее время проходя первого круга. Первый круг — это круг разгона, самый сложный из трех. И трек словно оживает, все быстрее и быстрее мелькают ноги, ускорение все возрастает, и вскоре только трековое полотно бешено вертится перед глазами. Еще один круг пройден. Ясно, что Панфилов идет на лучшее время. Гонка на время — это в первую очередь борьба с секундомером. Завершает советский спортсмен третий круг, и это — мировой рекорд!

Уходит советский спортсмен с трека, и вслед за ним стартует Лотар Томс, сильнейший спортсмен ГДР. Конечно, выступать после того как побит мировой рекорд очень сложно. Но к таким людям германский спортсмен не относится. Это спортсмен самого высокого уровня, он полностью отдал себя велоспорту; руль его велосипеда особой конструкции: для еще большего углубления посадки и снижения сопротивления воздуха. Все это поможет отыграть ему победные доли секунды. Он невозмутимо ожидал своей очереди, стоя неподалеку от старта, и вот он на дорожке. С первых секунд он берет устойчивое ускорение, движениями профессионала все больше набирая скорость. Его движения становятся все стремительнее, скорость растет. Спортсмен буквально срастается с рулем, прислонившись к нему грудью, — такое положение обеспечивает лучшую обтекаемость воздуха. Он проходит первый круг, и становится ясно, что ускорение германского спортсмена — лучшее на сегодняшнем треке. Он идет на последний круг. Есть! Есть мировой и олимпийский рекорд! Едва-едва установленный советским спортсменом, рекорд не продержался и пары минут. Вот так иногда тоже бывает. У спортсменов теперь есть новый уровень, к которому стоит тянуться и до которого стоит совершенствовать свои навыки.

— Ради скорости, способной вырвать у соперника победные доли секунды на старте, в велосипедный спорт постоянно внедряются какие-то новшества. Все они направлены на улучшение аэродинамических качеств велосипедиста. Это, например, специальная спортивная форма, скоростные трековые велосипеды и велосипедный шлем. Ну, и посадка спортсмена тоже играет немаловажное значение.

Тем временем, объявляется начало следующего соревнования. На этот раз лучший определиться в спринте. На трек выезжает первая двойка спортсменов. Сейчас советский спортсмен будет бороться со спортсменом из Чехословакии. Советский Союз представляет Сергей Копылов. Борьба будет идти за бронзовую медаль.

Старт дан. Чехословатский велосипедист идет первым, постепенно набирая скорость. В принципе, чехословак сейчас отстаивает свой титул олимпийского чемпиона, завоеванный на Играх в Монреале. Сейчас идет второй старт этой двойки спортсменов — по правилам соревнований счет ведется до двух побед. Сергей Копылов уже выиграл один заезд. Его соперник увеличивает, пытается оторваться. Но наш спортсмен устойчиво преследует его, сохраняя дистанцию. Соревнования продолжаются на протяжении трех кругов. Все больше увеличивает скорость чехословак, зная о скором приближении финиша. Звучит колокол судьи, оповещая о последнем круге. Чехословак оглядывается назад, пытаясь предугадать действия нашего спортсмена. Сергей Копылов поворачивает вправо, обманным маневром отвлекая внимание соперника и, тут же свернув влево, объезжает его. Резко увеличивает скорость наш спортсмен. Чехословак, видя столь быстрый рывок, пытается догнать его, но поздно. Слишком поздно он начал ускоряться и догнать теперь нашего спортсмена просто невозможно. Бронзовая медаль достается Сергею Копылову.

Следующая двойка велосипедистов. В борьбе за первое место, на треке сошлись Луц Хесслиг, представляющий ГДР и француз Яве Каар. Это их второй заезд, на первом победителем оказался германец.

Тактика — едва ли не главный залог победы в трековом спринте. Наиболее выгодной позицией считается та, когда спортсмен идет за спиной своего соперника, так называемым «вторым колесом». В этой позиции впереди идущий велосипедист не может четко проследить за тактическими ходами своего преследователя. И тот, выигрывая победные мгновения, может без труда обойти лидера на финишном рывке.

Так произошло и в данном заезде — Хесслиг, стартовавший «вторым колесом», уступил свою позицию. Он планировал показать сопернику, что может победить, уступая преимущество, настолько силен был германский спортсмен, и такую он чувствовал уверенность в своих силах. Спринт — это по большей мере соревнование на последних двухстах метрах.

И вот француз, резко вырвавшись из-за спины Хесслинга, начинает ускорение. Германский спортсмен отреагировал достаточно быстро. Мощными движениями ног он форсирует свою скорость до предела. Но, тем не менее, драгоценные доли секунды им уже были упущены.

Объявляется начало третьего заезда для тех же участников. Решающий — этот заезд определит чемпиона. Выводящие подводят к стартовым линиям велосипеды спортсменов.

На трековом велосипеде отсутствуют тормоза — на велотреке они не нужны, здесь все отдается в пользу скорости и сокращения веса. Вместо покрышек используются трубки, заполненные воздухом или гелем. У спортсмена есть только одна возможность затормозить — своим ходом, постепенным снижением скорости.

И вновь германский спортсмен стартует вторым. Он переоценил свои возможности в прошлом заезде и очевидно, что не хочет давать ни малейшего преимущества сопернику в этом. Сейчас победитель становится чемпионом. Хесслиг не стал дожидаться последнего круга и он резко вырывается вперед практически с самого старта — cовершенно непредсказуемая тактика. Но своей непредсказуемостью и привлекает спринт все большее число поклонников. Вот, к концу дистанции француз приближается к своему изрядно уставшему сопернику. Но Хесслиг оказывается ближе к финишу на полколеса, а это уже победа, итог — золотая медаль.

— Не только тактика, но и слаженная командная работа приводят к победе спортсменов-велосипедистов. Высочайший класс подготовки подтверждается в шоссейных гонках. Соревнования в этой дисциплине проходят на шоссе Москва-Минск, общая протяженность дистанции 101 километр. На трассе соревнуются двадцать три лучшие команды со всего мира. В каждой команде по четыре лучших спортсмена. Порядок старта определяется по результатам последнего Чемпионата мира, самые слабые стартуют первыми. Советская команда, как один из фаворитов, стартует в числе последних.

После старта гонщики выстраиваются в «струну» — идут точно за спинами друг друга. При этом роль лидера самая трудная, он задает темп команде и берет на себя основной поток воздуха. Следующим за ним спортсменам намного легче — достаточно лишь попадать в заданный ритм, кроме того, тратиться меньше энергии на преодоление воздушного сопротивления. Лидер постоянно меняется, и каждый из участников команды попеременно ведет группу. Чувствовать друг друга, нести ответственность за действия всей команды и умение владеть техникой гонки здесь имеют решающее значение.

В шоссейной гонке успех зависит не только от подготовки спортсменов и от их искусства командной борьбы. Здесь немалое значение играет удача, — прокол, травма, падение, и игрок выбывает из команды. А трое уже не в состоянии оказать достойного сопротивления соперникам.

Советская команда, выйдя на трассу, показывает слаженность и уверенность действий и с легкостью догоняет идущую перед ней шведскую четверку.

Гонка идет сначала в одну сторону, потом спортсмены разворачиваются и едут в обратную. Выполнение разворота — сложный технический прием. Сохранение высокого темпа имеет важнейшее значение при его выполнении. Сборная СССР показывает высочайшее мастерство при выполнении этого приема, не только сохранив ритм, но и выиграв у соперников драгоценные секунды времени. Команда ГДР, ближайший соперник, проигрывает почти минуту.

На втором отрезке дистанции скорость резко возрастает. Впереди финиш, и каждый хочет увеличить отрыв от противника и догнать лидера гонки. Советская команда уверенно идет к финишу, сохраняя преимущество и показывая лучший результат. Тут один из наших велосипедистов берет на себя роль разгоняющего — он резко отрывается вперед, быстро набирая скорость и задавая предельно скоростной темп гонки. Потом разгоняющий отделяется от основной команды, и три оставшихся велосипедиста ураганом несутся к финишной линии.

— Финиш фиксируется по третьему спортсмену, и советская команда, показавшая лучшее время, приносит в общую копилку СССР еще четыре золотых медали. Поздравляем наших спортсменов с этой нелегкой победой! — торжественным голосом завершил диктор трансляцию.

Автобус подъехал к автобусной станции, окруженной со всех сторон аккуратными рядами раскидистых деревьев. Макс с Аленой сошли на серый, изъеденный трещинами асфальт, раскаленный вовсю пылающим солнцем.

— Быстрее, быстрее! — торопила Макса девушка, ей явно не терпелось скорее попасть на ту самую постановку «Гамлета».

Не обращая внимания на редких прохожих и группы иностранцев, наши герои добрались до станции метро. Мысли Алены были полностью поглощены предстоящим спектаклем с участием ее любимого актера. Еще немного, еще чуть-чуть, и они доберутся до заветного здания, где займут свои места и будут с замиранием ждать начала спектакля.

В такие минуты кажется что весь время замедляет свой ход. Каждое мгновения обращается в немыслимую вечность, словно специально растягиваясь и проверяя терпение ждущего. Слишком долго подходит поезд, слишком медленно он ползет по путям, слишком длинные остановки делает на попутных станциях. Алена нетерпеливо притопывала ножкой, оглядываясь по сторонам и еще, и еще раз изучая наизусть знакомую схему метро, пытаясь хоть как-то сократить время.

«Станция Таганская» — прозвучал из динамиков голос, информируя о прибытии. В едва открывшиеся двери выскочила Алена, тянущая за собой Макса.

«Проход закрыт. Выход в город через станцию „Таганская-радиальная» гласит вывешенная табличка.

Алена, браня Макса за нерасторопность быстро кидается к переходу. Переходя на бег, они врываются в ярко освещенный павильон смежной станции. Теперь длинная лестница едва ползущего эскалатора становиться настоящим испытанием. Девушка хотела уже было рвануть вперед, по привычке перепрыгивая через одну ступеньку, но едва посмотрев на Макса и поняв, что с огромным букетом он явно отстанет, бросила свою затею. Алена стояла нетерпеливо нахмурившись, недовольная столь медленно идущей лентой эскалатора.

И вот они уже открывают массивные двери наземного павильона и выходят на залитую солнцем улицу.

Таганская площадь перекрыта по периметру желтыми металлическими ограждениями, с редко стоящими возле них милиционерами в парадной форме.

— Нам к Высоцкому! — резко, безкомпромиссно говорит Алена, обращаясь к ближайшему их них.

Тот, поглядев на букет в руках Макса, печально опустив взгляд вниз, отодвигает ограждение в сторону, делая лишь небольшую щелку, чтобы они проскользнули. На другой стороне площади у театра столпилась огромная разношерстная толпа.

— Видишь сколько людей пришли? Все хотят его увидеть, — задыхаясь от быстрого шага бросила Алена.

Макс ей не ответил — он старался не отставать от девушки и пытался аккуратно нести вверенный ему букет.

Они поспешно добрались до толпы, окружавшей театр. Но это была не та толпа, обычно толпящаяся вокруг храма актеров. Это была толпа мрачная, убитая каким-то страшным горем, внезапно обрушившимся на ее плечи. В ее недрах был слышен плач женщин и тихие унылые разговоры.

В окне театра был выставлен большой портрет Высоцкого.

— А… а что случилось? — взволнованно оглядывала мрачную толпу Алена, не зная к кому обратить свой вопрос.

Ее ошалело осматривающий местность взгляд упал на огромную кучу цветов, лежащих у стен театра, рядом одиноко стояла гитара, а чуть выше висел портрет в траурной рамке.

«Умер Владимир Высоцкий…» кто-то тяжело вздохнул, подтверждая ее страшную догадку.

— Не-ет!! — громко раздался отчаянный вскрик девушки, отказывающейся верить произошедшему. — Этого не может быть!!!

Она еще раз бросила помутневший от набежавших слез взгляд на временный кенотаф у стен театра и не в силах сдерживаться бросилась на грудь Макса, заливаясь громкими надрывными рыданиями.

Толпа становилась все больше и больше. Несмотря на перекрытые Таганскую площадь, улицы и ближайший вход в метро, люди находили лазейки, приходя к театру переулками и проходными дворами.

И вскоре это уже была огромная толпа, пришедших проститься с поэтом. С Поэтом, ставшим символом целой эпохи; с Поэтом, ставшим кумиром сразу нескольких поколений; с Поэтом, чье творчество помогло людям выжить…

И вот уже все свободное место перед театром до отказа забито людьми. Его поклонники сидят на крышах домов, следят за происходящим с холмов Садового кольца и длинными процессиями стелются вдоль проезжих частей, идущих к театру.

Стоит неимоверная жара. Люди зонтиками укрывают букеты цветов, спасая их от палящего солнца. Ворох цветов перед висящим на стене портретом растет все больше, и теперь виден только гриф гитары, выглядывающий из-под этого разноцветного полога.

Откуда-то из далека, пробиваясь сквозь траурный шум толпы, доносится хриплый голос Высоцкого, поющего под переструны гитары какую-то песню. Это кто-то принес с собой магнитофон, хранящий на своей магнитной ленте голос теперь уже навек ушедшего поэта.

Алена, повернув голову, обратила невидящий мутный взгляд в сторону театра. Из ее раскрасневшихся глаз продолжали течь слезы. Макс вытер свободной рукой ее мокрые щеки и крепко обнял девушку за плечи. Та сильнее прижалась к нему, словно в поиске утешения и защиты в своем тяжком горе.

У входа в театр стоят коллеги-актеры и близкие друзья Высоцкого, о чем-то говорят с окружавшей их толпой. Мрачные лица, короткие кивки и потухшие глаза, уставленные вниз, — кажется что в расставание с ним не хочет верить никто.

«Когда пустят к Высоцкому?» — раздаются в толпе возмущенные возгласы.

Милицейское оцепление становится все плотнее и плотнее. Тут и там возвышаются над головами форменные фуражки, окружая собравшихся плотной цепью. На подмогу им спешат спортивные молодые люди в голубых рубашках с эмблемами Московской Олимпиады.

«В ряд по шесть человек становись!» — звучит резкая команда служащего порядка. И очередь, подчиняясь его приказу, послушно встает в ряд.

Медленно движется процессия, неспешно исчезающая в дверях театра для прощания с Высоцким. Где-то там, за черным зевом открывшихся дверей, лежит он, напудренный и одетый в костюм Гамлета, в последний раз принимающий своих поклонников. В последний раз они видят его на сцене…

Макс сделал легкое движение, подталкивая Алену к очереди, чтобы пойти попрощаться с актером.

— Нет! — крепче вцепилась в него девушка. — Я хочу помнить его живым, — и вновь тяжелые рыдания разорвали ее грудь.

У входа в театр стоит оператор, фиксирующий все происходящее на камеру. Неподалеку от него стоит молодой парень с фотоаппаратом в руках, снимающий прощание с Высоцким. К нему, продираясь сквозь плотную толпу людей подходит лейтенант милиции и, вероломно забирая аппарат, выдирает и засвечивает пленку. Парень, дождавшись пока милиционер отойдет, достает вторую кассету, заряжает фотоаппарат и вновь начинает снимать, теперь уже украдкой, постоянно озираясь и стараясь не привлекать внимания.

Толпа желающих попасть в театр не прекращается. Звучит короткая команда и милиционеры, оттеснив людей от дверей, образовывают коридор, определяя его границы желтыми металлическими заборами. Став неподалеку друг от друга, они бдительно следят за тем, чтобы эти границы не пересекались. К концу коридора подъезжает катафалк, стоявший до этого где-то неподалеку.

Еще немного, и гул толпы стихает, слышен лишь надрывный плач женщин и тяжелые всхлипывания мужчин. В дверях появляются люди, несущие на плечах гроб, обитый белоснежным бархатом. Едва в темноте проема появляется его силуэт, женщины вновь заливаются громким плачем.

Под ноги несущим слетится ковер из цветов, бросаемых стоящими рядом людьми. Носильщики медленно идут по ковру из живых цветов, их лица мрачны и печальны.

Алена быстрым движением достает один цветок из букета и бросает его на асфальт. Белоснежный бутон сминается под тяжелой ногой носильщика, потом на него наступают еще и еще раз, и вот он уже лежит, стоптанный измятый и изуродованный, потерявший свою красоту и изящество, отдавший их в жертву человеческому горю.

Гроб заносят в катафалк, близкие друзья и родственники садятся в находящиеся рядом автобусы и траурная процессия покидает храм актеров — место последней пристани Высоцкого.

«Расходимся, граждане!» звучит команда из громкоговорителя. Но толпа явно не желает расходиться. Из окон театра убирают портрет Высоцкого.

«Позор! Позор! — бесновато кричит толпа, едва завидев это. — Верните портрет!» И портрет, повинуясь желанию толпы возвращают на место. И вновь Высоцкий выглядывает из окон своего родного театра, смотря на пришедших к нему.

«Расходимся, товарищи, не создаем толкучку!» вновь звучит громкий голос. И откуда-то из глубины улиц появляются поливочные машины, смывая мощными потоками воды лежащие на асфальте букеты цветов и орошая стоящих на тротуаре людей фонтаном искрящихся брызг.

— Пойдем, — тихо сказала Алена.

Макс хотел было положить букет к огромному вороху цветов, лежащих у стены театра, но девушка резко одернула его.

— Не здесь. Эти цветы — для него, и я их положу ему на могилу.

Они медленно побрели к станции метро. Поезд медленно тянулся по путям, плавно тормозя перед станциями и ускоряясь вновь, плывя по своему маршруту. Уже было некуда спешить. Смерть любимого актера тяжелым грузом легла на сердце Алены, крепко взявшейся за руку Макса и не отпускавшей ее до самого конца пути. Ехавшие с ними попутчики были печальны и унылы, неопределенно смотря куда-то глазами, на которые наворачивались еще не выплаканные слезы. Слышался тихий гомон разговаривающий друг с другом людей. Сквозь шум подземки было понятно, что они говорят о Высоцком…

Входившие в вагон поезда иностранцы изумленным взглядом оглядывали мрачных пассажиров. В их глазах читалось удивление такому резкому контрасту между тем, что проходило на поверхности, где улицы, проулки, да и вообще все что можно, дышало олимпийским праздником спорта. А здесь… здесь безликая серая масса печальных людей, утирающих слезы, тяжело вздыхающих и совершенно осунувшихся от беспросветного страдания людей.

«Наверное случилось что-то очень печальное, объединившее советских людей общим горем» донеслись до Макса слова какой-то иностранки, шепотом говорящей их своему собеседнику.

У центрального входа на Ваганьковское кладбище стояла толпа народа. Белоснежный гроб уже был положен в могилу и над ней покрывалом пестрели принесенные цветы. Бесконечно сменяя друг друга звучат траурные речи. Слышен заупокойный плач женщин. Люди выстроившись цепочкой подходят к свежезасыпанной могиле, чтобы кинуть свой букет к ногам теперь уже ушедшего поэта.

Алена тянет за руку Макса и они занимают место в самом конце медленно продвигающейся очереди.

Высоцкий похоронен рядом с центральным входом. Его могила одна из первых встречает пришедших сюда. Чуть вдали над кронами деревьев виднеются золотые кресты находящейся здесь церквушки. Здесь похоронено много известных людей. Здесь редко бывает тихо. Сюда приходят поклонники творчества поэтов, певцов, музыкантов, артистов и писателей, отдать последнюю дань их творчеству.

Это кладбище похоже на последнее прибежище вагантов — бродячих артистов, пользующихся огромной честью у народа и пренебрегаемых властью. Здесь их последний приют. Здесь, между длинных рядов захоронений, читаются те самые строки — «поэт в России — больше, чем поэт». Здесь живет история России.

Наши герои дошли до могилы. За ворохом букетов практически не было видно портрета, лишь глаза Высоцкого были видны из-за положенных перед ним цветов. Алена взяла букет из рук Макса. «Возвращаются все — кроме тех, кто нужней…» еле слышно прошептала она, кладя цветы на самый верх общего вороха.

Едва девушка отпустила букет, как он рассыпался, белым саваном опоясав могилу.

Задерживаться было нельзя и, бросив последний взгляд на портрет, Макс с Аленой вышли с кладбища. Недалеко собралась большая группа людей, стоящих вокруг молодого человека, зычным голосом под перебор гитары выводящего одну из песен Высоцкого.

Макс с Аленой подошли поближе. Молодой человек, сыграв последние аккорды, уже прекратил петь. Кто-то ему протянул пластиковый стаканчик с сине-оранжевой надписью «Фанта» и эмблемой Олимпиады-80, выведенными на его боку. Тот взял стакан и, глубоко выдохнув, залпом осушил его.

Едва он бряцнул по струнам, готовясь начать следующую песню, как появился сотрудник милиции.

— Расходимся, расходимся, граждане, незачем здесь толпиться, — произнес он, обводя взглядом присутствующих.

Но толпа явно не желала расходится.

— Пойдемте к нам во двор, — раздался несмелый голос, — там и посидим.

И все направились за указывающим путь человеком к возвышающимся неподалеку многоэтажкам.

Кто-то принес невысокие чурбаки и длинные струганные доски, наскоро смастерив из них лавочки. Усевшись полукругом вокруг парня с гитарой, все приготовились его слушать. «Давай „Песню о друге» раздался хриплый мужской голос и молодой человек, согласно кивнув, ударил по струнам гитары.

Он надсадно пел, почти кричал, рычал, выделяя звук «р», подражая Высоцкому. Люди завороженно слушали его, тихонько подпевая знакомые слова песни. «Значит, как на себя самого, положись на него» прозвучали финальные аккорды и на мгновение повисла гнетущая тишина.

— Следующая песня «Лирическая», — произнес гитарист, перебирая струны гитары.

И его тихий мелодичный голос пел написанные поэтом строки, посвященные своей возлюбленной.

Людей окружающих парня с гитарой и слушающих знакомые песни становилось все больше. Словно невидимая рука направляла их, и они шли мелкими группами или поодиночке, стекаясь в этот дворик.

Люди слушали песни, сбившись в небольшие кучки рассказывали друг другу факты из жизни ушедшего поэта и делились впечатлениями от его концертов. Вот один немолодой мужчина, экспрессивно размахивая руками, чуть более громким тоном чем следовало бы, рассказывает одну из своих историй.

— И вот я, значит, поднимаюсь к нему на сцену и протягиваю зажигалку, знаю что он их собирал. — Нервно переводя взгляд с одного своего слушателя на другого, боясь потерять их внимание, говорит он. — И, значит, Владимир Семенович так улыбнется мне, дружески обнимет и тихо спрашивает: «Какую песню тебе исполнить?» А я ему отвечаю «Спасите наши души». И он пел, он всего себя вложил в ту песню, понимаете?

Из рук в руки собравшиеся передавали друг другу маленькую, с половину почтовой открытки фотографию Высоцкого, сидящего на театральных подмостках с гитарой в руках. Кто-то передал фотографию Максу. Алена тут же выхватила ее из рук и долго смотрела на до боли знакомые черты лица, едва заметную улыбку Высоцкого и его добрые глаза, приветливо улыбающиеся из-под темных бровей.

На город опускался сумрак. То тут, то там загорались окна домов, улицы ярко освещали мощные лампы фонарей. Повеяло ночной прохладой. Но для людей, собравшихся здесь, кажется все это не было препятствием — они все также продолжали вспоминать жизнь ушедшего от них поэта. Изредка раздавались тихие всхлипывания и тяжелые вздохи.

Вскоре городом завладела ночь. Полная луна ярко освещала своим серебряным светом тихий уютный дворик. Здесь все еще раздавались аккорды гитары и нестройные голоса поющих, изредка выпивающих за упокой. В темноте ярко светили огоньки зажженных сигарет.

Алена легонько потянула Макса за руку, тот понимающе кивнул, и они пошли домой, ни с кем прощаясь. Да и, впрочем, с кем им было прощаться?

Они шли по ярко освещенным, уже безлюдным улицам олимпийской Москвы. По проезжей части изредка проезжали автобусы с припозднившимися туристами, забывших о времени за осмотром достопримечательностей.

Наши герои дошли до входа в метро, мраморной лестницей уходившего под землю. Макс жестом указал Алене на вход, предлагая ей поехать. Но девушка, тихо всхлипнув, помотала головой из стороны в сторону и лишь еще крепче взялась за его руку. Они побрели дальше.

На другой стороне дороги, невдалеке от них, остановилась машина с темно-синей полосой и надписью «Милиция» на боку. Из нее вышли четыре милиционера. Разложив на капоте листы бумаги, вытащенные из планшетов и сверившись с какими-то данными, они козырнули друг другу на прощание и разбились попарно, пойдя в разные стороны. «Патруль» молнией промелькнула в голове Макса мысль.

Одна из патрульных пар остановилась у пешеходного перехода, ожидая разрешающего сигнала светофора. Макс не отрываясь смотрел на патрульных. Едва загорелся зеленый сигнал, те перешли дорогу и двигались по направлению к нашим героям. Их пути вот-вот должны были пересечься. Милиционеры уже заинтересованно смотрели на ночных пешеходов, направляясь прямо к ним.

«Только этого не хватало» подумал Макс, лихорадочно обдумывая как избежать эту ненужную встречу. Его нервно оглядывающий местность взгляд упал на такси, одиноко стоявшему под едва освещенным деревом. Макс быстро потянул девушку к машине.

— Едете? — быстро спросил он таксиста, открывая дверь.

— Можно, — лениво ответил тот, — куда?

Макс с Аленой уселись на заднее сиденье и, назвав адрес, поехали в сторону дома.

Они ехали по ярко освещенному проспекту. За окном проплывали дома, скверы и промышленные здания. В руке Алены была небольшая фотография Высоцкого. Девушка не отрываясь смотрела на фото, и ей казалось что Высоцкий смотрит прямо на нее, своей доброй улыбкой прощаясь с ней. По щеке девушки, оставляя на гладкой коже мокрую дорожку, катилась одинокая слеза.

Таксист пытался начать разговор, задав несколько вопросов, но ответом ему было молчание, лишь Макс бросил несколько вялых фраз. Чтобы нарушить тяжелую тишину, таксист включил радио. «Мы успели. В гости к Богу не бывает опозданий…» громко раздался хриплый голос Высоцкого. Едва только заслышав знакомые мотивы, Алена разошлась в надрывных рыданиях, глубоко зарывшись лицом в плечо Макса.

Они подъехали к дому. Расплатившись, зашли в темный подъезд, веющий прохладой остывшего бетона. Пройдя череду лестничных пролетов остановились у двери в квартиру.

Там их встретил одиноко горящий свет, в спешке забытый при уходе. Макс прошел в зал и уселся в мягкое плюшевое кресло. Квартира была словно чужая, пустая и мрачная. Алена, не сняв обувь и не умыв заплаканное лицо, прошла вслед за Максом, сев к нему на колени, свернувшись калачиком и поджав под себя ноги. Макс аккуратно расстегнул ремешки босоножек и скинул их на пол, отодвинув их ногой подальше. Он крепко обнял Алену, положив ее голову себе на предплечье.

Долго сидел он в полутьме, слушая тихие, становящиеся все реже и реже, всхлипывания девушки, пока его разумом не завладела дрема…

 

День одиннадцатый: Мастера олимпийского клинка. Сминая волю противника

Макс очнулся после бессонного серого сна. В квартире стояла тяжелая гнетущая тишина, лишь изредка доносились с улицы приглушенные звуки большого мегаполиса. Алена еще спала, ее плечи изредка подрагивали от беспокойных сновидений. Макс нежной рукой провел по шелковистым, беспорядочно спутанным волосам.

Девушка глубоко вздохнула и приоткрыла глаза.

— С добрым утром, — сказал Макс, глядя в ее заспанные глаза со склеенными от высохших слез ресницами.

— С добрым утром, — ответила Алена, взяв его ладонь и положив себе под щеку.

Так они долго сидели без движения.

Наконец, девушка встала.

— Пойду есть приготовлю, — тихо сказала она, направляясь на кухню.

Макс остался один. Не зная чем заняться, он подошел к стоявшему в углу проигрывателю грампластинок.

Рядом, на отдельной тумбочке, покоилась целая стопка виниловых дисков в разноцветных бумажных пакетах. Макс стал перебирать их, стараясь найти что-нибудь интересное для себя. Пластинки располагались по жанрам музыки. Сначала шли сонаты, пьесы, симфонии Шостаковича, Прокофьева, Баха, Моцарта, Бетховена и множества других — лучшие представители вечной академической музыки. Макс сразу отложил в сторону эти пластинки — почему-то к столь высокому искусству он не питал должного уважения.

«Песни из любимых кинофильмов», «Русские народные песни», «песни из мультфильмов» — Макс листал конверты один за другим, стараясь найти хоть что-то интересное для себя. Здесь же были и пластинки с песнями артистов эстрады. Ставшие кумирами поколений, с обложек улыбаясь смотрели Лещенко, Кобзон, Магомаев, Хиль, Толкунова, Пьеха, Зыкина, Пугачева — это был целый калейдоскоп по-настоящему звездных имен, заработанных упорным трудом и большим талантом.

«Все не то» думал Макс, откладывая одну пластинку за другой. И вот, когда он уже готов был положить всю стопку на место, его взгляд привлек светло-синий конверт, с изображением пяти человеческих лиц, размытых, словно под взглядом упившегося вусмерть алкоголика, или упоротого кокаином наркомана. «Deep Purple — Machine Head» гласила надпись на конверте. «Вот это — то что надо!» мелькнула радостная мысль в голове Макса. Он поставил пластинку на проигрыватель, желая послушать «Smoke on the Water», наверное самую знаменитую из песен этого коллектива.

«Так, куда здесь нажимать» подумал Макс, включив вилку в розетку и осматривая переключатели на проигрывателе. За этим занятием его и застала вошедшая в комнату Алена.

— Не работает он, — сказала девушка, обращаясь к Максу, — усилитель в ремонте, лампочка там перегорела. Завтрак готов, пойдем.

Он положил пластинку обратно в стопку и вышел вслед за девушкой. На кухне стоял запах пригорелой пищи. На серванте стояла маленькая фотография Высоцкого, та самая которую девушка унесла с собой вчера. Возле фотографии в маленьком стаканчике, доверху засыпанном пшеном, стояла тонкая церковная свечка, коптя еле заметным пламенем.

Макс сел за стол, пододвинув тарелку к себе поближе. Он ел приготовленный, чуть пригорелый омлет изредка поглядывая на девушку. Та, уставившись к себе в тарелку молча ковыряла ложкой.

Поев и поблагодарив так красноречиво, как только мог, Макс пошел в комнату. Он бегал глазами по полкам с книгами, письменному столу, стоящему рядом телевизору, придумывая себе занятие. В конце концов, так и не найдя развлечений, Макс уселся в кресло, дожидаясь Алену. Вскоре сюда пришла и она.

Усевшись на колени к Максу, девушка положила свою голову к его груди.

— Пойдем на улицу, — обратился к ней Макс, мягко поглаживая ее бедра.

— Не хочу, — тихо ответила девушка, еще сильнее прижимаясь к нему, — я с тобой хочу просто посидеть.

— Просто сидеть не интересно, надо что-нибудь делать, — сказал Макс, обхватывая девушку под колени и пытаясь встать с кресла, держа ее на руках.

— Ну хватит, упадем сейчас, — Алена спрыгнула на пол и подошла к телевизору, включая его. — На вот, смотри.

Из динамика послышалась задорная песня, которую пели множество стройных голосов. Экран, разогревшись, вспыхнул яркими красками и на нем отобразились стоявшие ровным рядом певцы.

Алена вновь села к Максу и, свернувшись калачиком, с совершенным безразличием стала следить за происходящим на экране.

Раскланявшись со зрителями, певцы исчезли и вскоре, под торжественные звуки фанфар появилась сверкающая эмблема Московской олимпиады.

— Доброе утро, дорогие телезрители, — раздался из динамика голос диктора. — Начинается новый день, еще один день Олимпиады. Сегодня мы обязательно узнаем новых чемпионов, новых фаворитов, чьи имена золотом, серебром и бронзой будут увековечены на стене олимпийской славы.

Картинка на экране изобразила панораму огромного спортивного комплекса.

— А сейчас мы находимся в универсальном спортивном комплексе ЦСКА, где в этот момент проходят соревнования по фехтованию. Спортсмены фехтуют тремя видами оружия — это шпага, рапира и сабля. Соревнования по каждому из них проводятся в личном и командном зачетах. По бокам фехтовального подиума вы можете видеть несколько судей, внимательно следящих за ходом соревнования. Фехтование на Московской олимпиаде происходит без использования электронных устройств фиксаций уколов. Поэтому, пожалуй, этот вид спорта с самым субъективным судейством.

Фехтование на шпагах в личном зачете — в этой дисциплине будут проводиться первые соревнования. Шпага — дуэльное оружие с обоюдоострым лезвием, дальний родственник меча.

Судьи вызывают участников соревнований. «tes-vous pr't?» обращается к спортсменам судья. Традиционным языком соревнований является французский, участники кивают в знак готовности. «Allez!» дает судья сигнал о начале боя.

Бдительность к противнику, собственная безопасность и точность уколов — успех в фехтовании зависит от самого спортсмена; быстрота реакции и продуманная тактика — любой прием в шпажном бое должен быть обоснован. Шведский спортсмен выходит в устойчивую атакующую позицию, уколы противнику следуют один за другим. Тому не остается ничего иного, как перейти в глухую оборону, пытаясь отражать удары контратаками. Идет битва на опережение, атакующий продвинулся уже достаточно глубоко, чтобы диктовать свои условия теряющему контроль противнику. Бой идет до пяти уколов, и четыре из них шведом уже нанесены. Противник отклоняется при следующем выпаде, пытаясь контратаковать. Но прекрасная маневренность шведского шпажиста, вкупе с его надежным противодействием неожиданному нападению, дают свои плоды. Мгновенная атака, и кончик оружия касается тела противника. Бой выигран. «Золотую медаль завоевал Йохан Харменберг, Швеция» звучит торжественный голос судьи.

Фехтование — старинная воинская дисциплина. Возникшее еще в Античности, как неотъемлемая часть в воспитании воина, фехтование превратилось в искусство в средневековой Испании. Это было искусство, данное лишь аристократам. И сейчас, как дань традициям, форма фехтовальщиков имеет исключительно белый цвет — как символ чистоты и благородства.

На помост вызываются следующие участники соревнований. На этот раз фехтование будет проходить на рапирах в командной зачете. Рапира — разновидность шпаги, не способной нанести существенного ущерба в бою и использовавшейся изначально только для тренировок. Судья обращается к участникам соревнований, спрашивая об их готовности. Звучит команда на старт.

На прошлых Олимпийских Играх в Монреале, один из советских шпажистов совершил поступок, не достойный спортсмена, а тем еще более постыдный для любого фехтовальщика. Зная об использовании средств электронной фиксации, он встроил в рукоять своей шпаги кнопку, замыкающую электрическую цепь и фиксирующую нанесенный укол. Мошенничество было вскрыто, сборная СССР, уже будучи фаворитом, была с позором снята с соревнований. Сам же «спортсмен» был пожизненно дисквалифицирован и лишен всех наград и званий.

Игры прошли, впечатления остались. Причем, не самые приятные. Поэтому, Московская Олимпиада — это не столько соревнование за медали, сколько реабилитация своего имени сборной командой советских фехтовальщиков. Справляются, надо признаться, с этой задачей они довольно неплохо — налицо видимый отрыв и искусное владение техникой.

На помосте против француза бьется советский мушкетер Владимир Смирнов, один из лучших фехтовальщиков мира.

Фехтование — это нападение и защита. Выбирая атакующую тактику, спортсмен всегда должен помнить, что противник в любой момент может парировать удар и перейти в контратаку. Тогда уже сам атакующий вынужден будет обороняться. Фехтование — опасный вид спорта, в руках спортсменов находится боевое оружие. Травмы и увечья, вплоть до смертельного исхода, здесь не редкость. Экипировка для фехтования дает защиту от большинства видов ударов. Но, сноровка, тактика, дисциплина и корректность, уважение к сопернику и отточенные до профессионализма умения, в этом боевом искусстве значат намного больше. Это и есть тот щит, который сможет отразить атаки противника и привести спортсмена к победе.

Владимир Смирнов с легкостью побеждает противника. Он принес еще одно победное очко своей команде и сейчас, под ликующие крики зрителей, удаляется на скамейку. Отдых он заслужил в бою.

Следующая дисциплина — личная сабля. Бой за золотую медаль. На помост выходит венгерский спортсмен. Против него будет биться Виктор Кровопусков — прославленный советский саблист. У него уже есть две золотых медали прошлых Игр, четыре раза он становился чемпионом мира, и в прошлом году Международной федерацией фехтования он был признан лучшим саблистом мира. Кровоспусков поднимается на помост.

Совершенство технической и тактической подготовки лежит в основе фехтования. Нападение — залог успешного боя. Напавший первым имеет преимущество перед соперником. Частые атаки — следствие борьбы соперников за право быть первым. Непрерывная комбинация ударов, увеличение их продолжительности ведет к повышению результативности атак. Нет единой стратегии победы, нет универсальной тактики, ведущий спортсмена к пьедесталу почета.

В момент начала схватки четко ощущается потребность в информации о противнике, о его дальнейшем выпаде. Он может атаковать, или уйти в защиту, внезапно нанося ответный удар. Противник может пойти в контратаку, а может занять выжидающую позицию, выматывая и ищя возможности нанести роковой удар. В фехтовании множество стратегий и тактик, ведущих к победе. Спортсмен должен знать их и уметь пользоваться ими, он должен помнить, что противник не дремлет.

Противник продумывает очередной ход, чтобы обыграть его на поле схватки. Спортсмен должен проигрывать все возможные комбинации еще до их реализации, схемы будущих ходов должны мгновенно проноситься в его сознании. От скорости их проработки зависит его победа. Благодаря огромному количеству стратегий и многовариантности тактических ходов, фехтование называют «шахматы с мускулами». Спортсмен, изучивший тактику и стратегию боя, не теряющийся перед противником и мгновенно прорабатывающий свои действия, может рассчитывать на победу.

Виктор Кровопусков — несомненно лучший саблист, наносящий удары один за другим. Его противник уже повержен и последний укол приводит советского спортсмена к победе. Очередной победе на еще одной Олимпиаде, на этот раз на Московской.

Тем временем объявляется начало женских соревнований по фехтованию на рапирах в командном зачете. По команде судьи начинается первый раунд. Прекрасные воительницы, их движения легко и изящны, они с легкостью фехтуют этим уж совсем не женским оружием. Впрочем, Игры показывают, что слабый пол может дать немалою фору полу сильному, а в отдельных видах даже превзойти его.

Один на один, только ты и соперник, только мастерство и удача. В фехтовании характерно острое личностное противоборство между противниками. Психологическое подавление противника — еще один залог успешного боя. Задавить противника авторитетом, запугать его, устрашение — неплохой козырь в битве. Сломленный духом противник уже не может успешно сопротивляться, даже если он был мастером боя. Победитель в этом случае уже определен заранее. Хладнокровие, уверенность, выдержка — три главные черты фехтовальщика. Полная невозмутимость и маскировка своих действий, обманные маневры и неопределенность атак. Абсолютная эмоциональная сухость — противник не должен знать когда произойдет очередной выпад. И только после точного укола все меняется с точностью до наоборот — эмоции перехлестывают через край, поднятый кулак возвещает о победе, и ликующий крик срывается с уст. И все для того, чтобы морально задавить противника перед следующим раундом.

Фехтование — это схватка, это битва между двумя соперниками, между двумя командами. На Московской Олимпиаде сильнейшими фехтовальщиками оказываются французы — на их счету четыре победы в четырех дисциплинах. Французская сборная по фехтованию оказывается самой сильной в командном зачете. Итого, шестнадцать золотых медалей Москвы уезжает на родину мушкетеров…

Трансляция завершена.

Алена тихо посапывала на коленях Макса. Ей было совсем не интересно происходящее на экране. И пока Макс с увлечением смотрел захватывающий поединок, девушка уснула. Она спала, и Макс смотрел на ее мерно поднимающиеся плечи, чуть приоткрытый рот и еле заметно дергающиеся от какого-то сна веки. Во сне она была так прекрасна, что Макс невольно залюбовался девушкой.

По телевизору уже давно показывали какой-то концерт киргизского танца и артисты показывали мастерство своего народа. Макс, не обращая никакого внимания на все эти пируэты, па и коленца любовался прекрасной девушкой. Он легко провел рукой по ее мягким податливым бедрам и, в порыве нежности, слегка наклонился, едва коснувшись губами девчачьей щеки.

Девушка, почувствовав щекотливое прикосновение, быстрым движением хлопнула себя по щеке, едва задев своего неудачливого ухажера, и проснулась. Она игриво взглянула в глаза Макса.

— С тобой так хорошо, — сказала она, обвивая своими руками шею Макса, — как будто всегда с тобой и просыпалась.

Девушка глубоко вздохнула, так счастливо и безмятежно, как могут вздыхать только влюбленные, находящие счастье и утешение друг в друге. Алена крепко прижалась своей мягкой девичьей грудью к Максу и, слегка отстранившись, с игривой улыбкой заглянула ему в глаза.

Он провел своей рукой по бедрам девушки и, остановившись на талии, крепко прижал ее к себе. Макс чуть подался вперед, пытаясь встретить своими губами губы девушки. Но та, резко отстранившись от него, спрыгнула на пол.

— Ишь, чего задумали, — весело бросила она, убегая в ванну и громко хлопая дверью.

Послышался звук журчащей воды. Макс без интереса уставился в экран телевизора. Там показывали фильм «Про Красную Шапочку». Но это была не экранизация знаменитой сказки, а самое что ни на есть самостоятельное произведение, так сказать, «по мотивам». Само действие происходит через год, после описанных в сказке событий. Зрителю открывается, что у волка были родственники, которые считают, что за его смерть надо отомстить. Вскоре наемник был найден — им оказался старый матерый волк, Худой. Вдвоем со своим напарником они посланы по следу Красной Шапочки…

А тем временем сама Красная Шапочка узнает, что ее бабушка снова больна, и девочка вновь собирается в путь. Идущие по следу волки пытаются отвлечь ее внимание, вновь и вновь заманивая в коварные ловушки. Но Красная Шапочка постоянно разоблачает своих преследователей. А между тем, в стане наемников назревает конфликт…

Макс с интересом уставился в экран, следя за ходом повествования.

— А что, у вас в будущем не показывают такого, я смотрю ты с таким увлечением уставился, — девушка вошла в комнату в длинном банном халате и повязанном на голову восточной чалмой полотенце.

Алена встала посреди комнаты, аккуратно обрабатывая маленькой пилочкой ногти, изредка сдувая с них пыль и совершенно не обратив внимания на Макса, что-то пробурчавшего в ответ. Она со скукой посмотрела в лежащую рядом программу телепередач, зачем-то заглянула в окно и, подойдя к Максу, теперь уже уверенно, по-хозяйски села к нему на колени.

— Видишь, оружие от посягательств, — сказала Алена, демонстративно сжимая в кулаке пилочку для ногтей.

— Ну, чем дальше заниматься будем? — спросил Макс, легонько подбрасывая девушку на коленях.

— Ну-ка, — одернула его Алена, — сейчас из-за тебя все ногти неровные будут.

— Прям как рашпилем работаешь, тебе только слесарем быть, — язвительно произнес Макс, глядя с каким увлечением она обрабатывает свои ногти. — Ну заниматься чем будем?

— Когда коту делать нечего, он знаешь что делает? — ответила девушка, сдувая пыль с ногтей. — Кстати, кот!!

Она ошеломленно уставилась на Макса.

— Иди, давай, к соседке снизу, забери кота. А то я думаю, что в квартире пусто.

Макс нехотя встал и, выйдя на лестничную клетку, поплелся вниз по ступенькам. Он дошел до двери, оббитой старым потрескавшимся коричневым дермантином, из под которого клочьями свисали куски пожелтевшей ваты. Где-то в глубине квартиры сверчком залился звонок, оповещая хозяйку о пришедших гостях.

— Иду, иду, — послышался тихий старческий голос и неторопливое шарканье ног.

Дверь, сдерживаемая прочной металлической цепочкой, отворилась. В образовавшуюся щель показалась заинтересованная физиономия старушки, внимательно осматривающая гостя.

— А ты еще чьих будешь? — буравя Макса глазами недовольно спросила она.

— Я сверху, от Алены, мы вам кота оставляли, — ответил тот.

— Знаю я, и кота знаю и Аленку знаю, а тебя впервой вижу, отвечай пришел зачем? — тоном, словно на допросе спросила старушка.

— Ну… за котом пришел, — растерянно проговорил Макс.

— За котом пришел, — передразнила его старушка, — а сам, небось, под полой топор прячешь, знаем мы вас тунеядцев-разбойников, только этим и живете.

Она резко захлопнула дверь, послышался звук закрываемого замка.

— Студент я, — крикнул ей вслед Макс.

— Раскольников тоже студентом был, — раздался из-за двери старческий голос.

«Маразм…» еле слышно прошептал Макс, окинув закрывшуюся дверь последним взглядом и повернувшись к ней спиной. Он уже сделал шаг, готовясь подниматься обратно, как дверь тихонько отворилась.

— Ладно, ладно, не серчай, — раздался внезапно подобревший голос старушки. — Отдам я вашего кота, заходи давай.

Макс зашел в квартиру. Внутри стоял резкий запах преющей кошачьей мочи и кислого старушачьего пота. На комоде, полу, на стоящем рядом жестком стуле, всюду, куда бы Макс не посмотрел, его взгляд натыкался на какую-нибудь кошку. Их было не менее десятка.

— Вот этот ваш, — старуха указала скрюченным потрескавшимся пальцем на рыжего кота, деловито вылизывающего свою промежность. — Только я тебе его так не отдам. Приютила, сделала доброе дело, и ты мне поможешь. Вон бери два ведра и дуй во двор, там давеча песок привезли, принесешь мне.

Макс, недовольно вздохнув, взял два глубоких ведра и понесся вниз во двор. Там, под огромной раскидистой березой располагалась куча недавно привезенного строительного песка. На самом верху кучи расположился маленький мальчик, роющий игрушечной лопаткой в песке яму. Макс подошел ближе и быстрым движением зачерпнул практически полное ведро песка. Еще одно движение — и второе ведро тоже практически заполнено. Сложив обе ладони лодочкой, он стал досыпать песок в ведра руками.

— Грузите апельсины бочками, — внезапно произнес мальчик, внимательно следящий за Максом и кидая тому свою игрушечную лопатку.

Макс с улыбкой усмехнулся необычной эрудиции мальчика, но лопатку взял. Вскоре ведра были нагружены полностью.

— Спасибо, — сказал Макс, протягивая лопатку обратно.

— Считаю вечер воспоминаний закрытым, — ответил мальчик, забирая игрушку.

Макс занес ведра в квартиру, едва не растянув себе связки от тяжести, и забрав одноухого кота, пошел к Алене.

— Ух ты, мой котик, наконец-то вернулся, — сказала девушка, забирая у Макса кота, — мучали тебя там, да? Похудел-то как.

— Странная какая-то бабулька, кота не хотела отдавать, пришлось ей два ведра песка нести, — сказал Макс, отмывая руки от желтой песочной грязи.

— Это баба Нюра-то? Ну да, у нее же нет никого, все дети на Север уехали, вот она одна с кошками и живет, — раздался голос Алены, кормившей на кухне кота.

Макс, тяжело вздохнув от усталости, со всей силы плюхнулся в кресло перед телевизором.

— А мы продолжаем прямую трансляцию из Дворца спорта «Сокольники», где в этот момент проходят финальные соревнования по ручному мячу среди женщин.

На экране появилось изображение большого спортивного зала. Соревнования проходят между командами СССР и ГДР — двумя фаворитами состязаний по ручному мячу или, как его еще называют в западных странах, гандболу.

Это тактико-командный вид спорта, от правильной расстановки спортсменов, учета силы противника и слаженной игры зависит общий успех команды. Техническая, физическая и психологическая подготовка отдельного участника команды определяет его спортивное мастерство. Тактические действия команды определяются спортивным мастерством каждого ее члена. В этом главный секрет командной игры.

Матч начался. С самого начала советские спортсменки заняли устойчивую атакующую позицию. Немцы обороняются. Наши гандболистки передают друг другу мяч, путая их внимание. Стремительный рывок и мощный, словно пушечный выстрел, удар по воротам соперника. Гол! Мяч в воротах соперника. Теперь в атаку идут немцы. Соперники пытаются блокировать защитников нашей команды. Удар по нашим воротам. И вратарь профессионально отбивает мяч. Наши гандболистки вновь атакуют.

В командной игре есть правила, соблюдение которых обязательно. Один за всех — и все за одного. Этот принцип лежит в основе командной игры. Главное в поединке — победа, и каждый должен работать в полную силу, чтобы вся команда взошла на пьедестал. Одному победить невозможно, и это еще один принцип командной игры. Залог победы — дружная команда; сплоченный коллектив как мощный таран пробивает оборону соперника и неприступной стеной стоит на защите своих ворот.

Лидер в команде играет одну из основных ролей. Он — признанный авторитет, сплачивающий команду и поднимающий ее боевой дух. Лидер не должен быть лучшим игроком или владеть безупречной техникой, его задача — настроить команду на успех, вселить в игроков уверенность к победе. От лидера зависит триумф команды, поэтому противник уделяет особое внимание именно ему. Если удается вывести лидера из игры, если удастся показать его беспомощность и неудачи перед соперником, то игра практически выиграна — остается лишь вырвать трофей легкой победы из рук павшего духом противника.

Так и поступает советская сборная — мощные атаки, стремительно ломающие любую защиту противника, проносят свои результаты. Счет уже 6:8 в пользу команды СССР. Противник начинает нервничать, совершая ошибки одну за другой. Игра немцев становится все более грубой и агрессивной, не сумев оказать тактическое противоборство, они хватаются за руки наших гандболисток, хотя бы так не давая им забить очередной гол. Фол последней надежды, — он не остается замеченным судьей. Назначен штрафной семиметровый бросок в ворота немцев. Вратарь напряженно ожидает броска. Советская гандболистка замахивается. Удар. Мяч отбит. Наша спортсменка тут же ловит его, еще удар. И мяч в воротах соперника! Еще один гол, и счет 6:9 в пользу советской сборной.

Гандбол — очень быстрая и энергичная игра. Очень жесткая игра, с простыми прямолинейными атаками. Серия передач мяча друг другу, отвлечение внимания, блокировка защитников, прорыв обороны, удар по воротам — вот и все основные комбинации гандбола. Грубо, четко, примитивно. Не один раз за игру судья вынужден останавливать поединок. Штрафные броски следуют один за другим, двухминутные удаления за нарушения правил происходят постоянно, а предупреждениями за неспортивное поведение на площадке здесь никого не удивишь. Травмы, падения, толчки, удары, захваты, ушибы, растяжения связок и переломы — постоянные спутники гандбольной игры. Здесь нет места учтивости и элементарной вежливости, это самая настоящая битва, где выживает сильнейший. Такое впечатление гандбол производит на неискушенного зрителя.

Советская команда доводит счет до 7:14 в свою пользу. Трибуны ликуют под впечатлением от последнего забитого гола. Он был таким: во время резкой контратаки немцев по нашим воротам, вратарь схватил мяч и передал его через все поле. Тут же советская гандболистка пошла в одиночный отрыв, оказавшись один на один с вратарем и стремительным броском вбила мяч в ворота соперника. Вот это и есть одни их тех редких и эффектных моментов в гандболе, за которые его так уважают болельщики.

Тем временем, немцы снова идут в атаку. Обводят наших защитников, путая свои ходы и пытаясь пробить оборону ворот советской сборной. Резкий прорыв, толчок, и немецкая гандболистка падает на площадку. Звучит свисток судьи. Грубая игра. Мяч у команды соперников, наши вновь обороняются. И снова немцы атакуют. Совершают обманный выпад, делая вид, что совершают бросок в сторону ворот, на деле передавая мяч игроку своей команды. Длинные передачи следуют одна за другой, все никак не могут немцы найти брешь в нашей обороне. Резкий бросок в сторону ворот советской сборной. И вновь неудача — наш вратарь мастерски ловит мяч. Сирена возвещает конец первого тайма.

Впервые женские соревнования по гандболу были включены в олимпийскую программу только на прошлых Играх. Советская сборная оказалась лучшей, обойдя соперников из Румынии, Венгрии, Японии, Канады и ГДР и став чемпионом Монреаля. На Олимпиаде в Москве нашим гандболисткам также нет равных, они уже обошли все национальные сборные, представленные в соревнованиях. Даже такая сильный игрок, как команда ГДР проигрывает советской сборной с огромным отрывом. Наша женская сборная — сильнейшая в гандболе.

Сирена объявляет начало второго тайма. Отдохнувшие после пятиминутного перерыва спортсмены выходят на площадку. Вновь начинается битва за мяч.

Путь на вершину олимпийского пьедестала очень труден. Очень многие сворачивают с этого пути, так и не сумев добраться до заветной цели. Покорить олимпийскую вершину могут лишь самые умелые и смелые. Бросить вызов чемпиону могут лишь самые безрассудные.

На этих Играх советская сборная стала безусловным фаворитом гандбола после победного четырехдневного шествия по тропе олимпийских соревнований. Республика Конго пала сразу же, с разгромным счетом, почти с троекратным поражением оставшись на последней строчке таблицы результатов. Чехословакия также не смогла оказать достойного сопротивления, заняв предпоследнее место. Сборная Венгрии показала себя гораздо лучше, это была одна из лучших команд женского гандбола, но это была, однозначно, не их Олимпиада. Югославия — взявшая резкий разгромный старт, в пух и прах проиграла матч команде Советского Союза. И вот, у нашей сборной, последний матч на этих Играх. Команда ГДР, последний противник на пути к пьедесталу, решающий матч.

Несмотря на явное преимущество советской команды, очевидно напряжение всех ее участников. Во время перерыва тренер, вероятно, определил основную стратегию. И, похоже, стратегия исключительно нападающая. Противнику не остается ничего иного, как одну за другой выставлять защитные комбинации. Но наша команда ощутимо сильнее. Практически не обращая никакого внимания на заслоны противника, советские спортсменки пробиваются вперед и глушат соперника своими ударами.

Тренер советской сборной очень напряжен. Это прославленный тренер, заслуживший свое звание огромным талантом. Его имя знакомо каждому спортивному болельщику в СССР. Игорь Евдокимович Турчин — лучший тренер мира, за свои выдающиеся достижения занесенный в Книгу рекордов Гиннеса. Напряженный как нерв, он неотрывно следит за происходящим на площадке. Он знает возможности каждого игрока, знает когда надо сделать замену и как привести команду к победе. Главный в команде именно тренер, именно он решает кому выступать. Благодаря тренеру, каждый игрок знает свой маневр, и знает когда надо приступать его выполнять.

До конца матча остается несколько десятков секунд, и немецкая сборная атакует наши ворота. Невозможно уже выиграть у Советского Союза, все это прекрасно понимают, и советские гандболистки позволяют себе немного расслабиться. Немцы перебрасывают друг другу мяч и длинный бросок, совершенно не встречающий никакого сопротивления, завершает этот матч. Счет 13:18 в пользу команды СССР. Пять из пяти побед олимпийского турнира за нами.

Трансляция завершилась и на экране появилась сводная таблица результатов.

В комнату вошла Алена, держа на руках своего кота. Она села на софу возле Макса и глубоко зевнула.

— Ну все, я пошла спать, а ты можешь пока смотреть телевизор.

— Рано еще спать, время еще девять часов, на улице светло ка днем, — ответил ей Макс.

— Ну тебе рано, а мне как раз, — бросила через плечо девушка, удаляясь из комнаты.

Макс перебрался на софу, удобно развалившись, и, скрестив руки за головой, лениво уставился в экран телевизора.

Шла передача про олимпийский Минск. Камера оператора показывала огромные гостиницы, где селили судей и туристов. Спортсмены жили в гостинице при спортивном комплексе «Стайки». Просторные улицы Минска, от яркого солнца казались еще шире, изредка проезжающие машины и сверкающие белизной дома, кажется город преобразился к олимпийскому празднику. Он сверкал своей ослепительной белорусской улыбкой, принимая гостей, вместе с ними радуясь победам и утешаясь поражениям. Город жил Олимпиадой.

Гостиница «Беларусь», с уютным живописным сквериком; стадион «Динамо» — главный стадион олимпийского Минска; кафе «На ростанях», с отделкой в старинном белорусском стиле. Город широко распахнул объятия олимпийскому празднику.

Диктор долго рассказывал про Минск, его историю и достопримечательности. На экране мелькали проспекты, скверы, площади, фонтаны и спуски. Незаметно для себя Макс заснул…

 

День двенадцатый: Искусство побеждать. Мастерство командной игры

Утром Макс проснулся от назойливого шипения телевизора. На экране шли помехи, указывающие на отсутствие сигнала. Макс пытался уснуть, стараясь не обращать внимания на занудный шум, но у него ничего не получалось. Шум становился все невыносимее. Тогда Макс нехотя поднялся, присел на софе и глубоко вздохнул. Помехи на экране сменились цветной настоечной таблицей, а шипение сменилось на тихий гул низкой тональности, режущий уши.

— Вот зачем вот так мучить людей, — проворчал Макс, выключая телевизор.

Он лег обратно на софу и закрыл глаза, пытаясь заснуть. С кухни слышалось звяканье посуды — это Алена готовила утреннее угощение. Макс долго лежал, но сон так и не приходил. Внезапно дверь распахнулась и в комнату пулей влетела Алена.

— Вставай уже, соня, так весь день проспишь, — звонко прокричала она, пихая Макса в плечо.

Тот изо всех сил сдерживал улыбку, всем видом пытаясь показать что спит.

— Ах так! — воскликнула девушка, видя что ее стараниям не рады. — Сам напросился.

Алена на минутку выбежала на кухню и тут же вернулась обратно, неся в руках чашку, наполовину заполненную водой. Она осторожно на цыпочках подошла к Максу и вылила воду ему на лицо.

— Вставай! — громко закричала она, но эти слова уже были лишними — после такого водного пробуждения Макс моментально вскочил с софы.

— Ты… ты что делаешь? — начал было он, но девушка его совсем не слушала.

— Полотенце в ванной, — деловито бросила она, удаляясь на кухню.

Макс насухо вытерся и вышел на кухню вслед за девушкой, готовясь отчитать ее за выходку.

— Заодно и помылся, — бросила Алена мимолетный взгляд на пришедшего Макса, — благодарен должен быть за водные процедуры. Так что с тебя еще причитается.

Она отвернула к плите, тихонько напевая себе под нос какую-то песню. Сегодня Алена была в хорошем настроении. Точнее, такой позитивный настрой был для нее характерен всегда, за исключение крайне редких случаев. Впрочем, эти времена подавленного настроя для нее были практически мимолетны, там где иной бы грустил целую вечность, Алена отделывалась всего несколькими минутами. Жизнь для нее была слишком коротка и слишком прекрасна, чтобы тратить ее на уныние.

Видя радостное настроение Алены, возмущение Макса тут же исчезло, испарилось, улетучилось, как грязная и безобразная лужа возникшая после проливного дождя рассеивается под лучами жаркого солнца.

Макс сел за стол. Свечка, стоящая перед траурным портретом Высоцкого уже догорела, оставив после себя короткий огарок. На сервант запрыгнул кот и стал внимательно обнюхивать эту новую часть интерьера.

— Кыш отсюда, — шикнул на него Макс и кот, нехотя плюхнувшись на пол и недовольно мявкнув, ретировался из кухни.

— А вы я смотрю уже поладили, — сказала Алена, поворачиваясь к Максу и ставя на стол сковороду с каким-то склизкими белыми комочками.

Макс с подозрением посмотрел на блюдо. Взяв вилку, он осторожно ткнул в один из комочков.

— А это вообще едят? — с недоверием спросил он.

Алена ловко насадила один комочек на вилку и быстро отправила себе в рот, закрыв глаза от удовольствия.

— Ммм… вкуснятина, — проговорила она, — пробуй.

Девушка взяла еще один кусочек и поднесла ко рту Макса.

— Ешь давай, — требовательно сказала она, — потом скажу. Если выживешь, конечно.

Макс осторожно взял кусок губами и осторожно прожевал. Во рту раздался сладко-нежный привкус.

— Действительно, вкусная вещь, — сказал он, начав уплетать кусок за куском.

Наконец, с едой было покончено.

Макс помог Алене убрать со стола и, нежно обняв, девушку за талию поцеловал ее в щечку.

— Прям настоящая хозяйка, — ласково сказал он, глядя девушке в глаза.

Та счастливо улыбнулась.

— Ну все, пойдем на улицу, дома сегодня сидеть вовсе не самое приятное дело, — ответила девушка, увернувшись из объятий Макса и убегая от него в коридор.

Макс вышел вслед за ней, они обулись и вышли на улицу.

Утреннее солнце жарко светило, озаряя своим светом олимпийскую Москву. Макс с Аленой медленно брели по улице. Девушка не переставая о чем-то рассказывала, активно жестикулируя и снабжая свои истории множеством ничего не значащих подробностей. Становилось все жарче.

Пытаясь спастись от палящих лучей солнца, наши герои зашли в ближайший скверик, густо засаженный пышными деревьями и плотными кустами. Они шли, а Алена все о чем-то рассказывала, даже не удосуживаясь поинтересоваться слушает ли ее Макс. Впрочем, тот ее и не слушал, пропуская практически все слова мимо ушей. Он шел, по инерции кивая головой в знак согласия, и лишь некоторые слова, на которые девушка делала особое ударение достигали его сознания.

— Вообще неплохо бы мороженого, — подумал вслух Макс, оглядывая местность в поисках мороженного киоска.

— А? Что? — оторвалась от своего рассказа Алена, не сразу поняв о чем он говорит. — Да, мороженое бы не помешало, ты добытчик, ты и добывай. Я вот скажу тебе: один раз покупала мороженое, так…

И девушка начала рассказывать историю о том как растаявшее мороженое запачкало ее платье. Максу это было совсем не интересно.

Невдалеке, на перекрестке тропинок, Макс заметил белый коробок киоска. Он пальцем указал Алене, слишком увлеченной разговором, чтобы следить за местностью, на свою находку. Они направились прямо к киоску.

— Пс-с-с, паренек, стой, — внезапно появившаяся из кустов рука дернула Макса за штанину.

Он пригляделся. В кустах, испуганно озираясь по сторонам, сидел Долговязый Джо.

— Пс-с-с, паренек, слушай, за мной охота идет, псы по следам идут. Вот те товар, схорони, вечером на Тишинку принесешь, а я валю отсюда, — Долговязый трясущимися руками протянул Максу толстую пачку олимпийских билетов.

Макс, до конца не поняв что от него хочет спекулянт, машинально взял билеты и едва раскрыл рот, чтобы задать вопрос, но Долговязый уже скрылся.

— Ух ты! — Алена выхватила пачку из рук Макса. — Так вот, значит ты откуда билеты взял.

Девушка стала с изумлением разглядывать пачку.

— Ну их отдать обратно надо, — Макс взял пачку обратно.

— Так может мы их не отдадим, скажем что потеряли, — девушка пыталась вырвать билеты из рук Макса.

— Так нельзя, — коротко ответил тот, пряча пачку в карман.

Девушка насупилась и замолчала. Ей было обидно, что Макс не хочет использовать билеты. Так они шли молча до самого киоска.

— Ты какое мороженое будешь? — спросил Макс, осматривая предложенный ассортимент.

— Не буду я мороженое есть с тобой, — обиженно ответила Алена.

Макс купил два эскимо, протягивая один Алене. Та было хотела отказаться, но мгновенно передумав, выхватила мороженое из рук Макса и демонстративно повернулась к нему спиной.

— Ну нельзя чужие вещи брать… — хотел было начать примиряющий разговор Макс, но внимание Алены было занято совсем другим.

Она смотрела как Долговязый Джо убегает по зеленой лужайке от двух милиционеров. Убежать ему так и не удалось — еще секунда и спекулянт лежит на лужайке с заломленными за спину руками.

— Не твоего случайно знакомого ведут, — произнесла Алена, кивком показывая Максу на Долговязого, закованного в наручники.

— Попался, — безэмоционально сказал Макс, глядя как спекулянта заталкивают в милицейский УАЗ. — Ну, в принципе, билеты ему уже не понадобятся, значит они наши. Посмотрим что он нам подарил.

Макс с Аленой уселись на ближайшую скамейку и стали раскладывать билеты по видам спорта. Вскоре вся скамейка была заложена двумя десятками бумажных стопок. Макс достал купленные ранее билеты, и они начали сверять даты.

— Баскетбол, баскетбол! — обрадованно закричала Алена, размахивая билетами. — Мы можем попасть на баскетбол! Времени осталось много, и мы еще успеем!

— И дзюдо, — Макс отложил найденные им билеты в сторонку.

Соревнования по баскетболу начинались вечером. А сейчас, наши герои, поспешно убрав билеты, поспешили в Дворец спорта «Лужники», где вот-вот должна была разгореться борьба за олимпийское золото по дзюдо.

Едва не опоздав к началу, Макс с Аленой уселись на свои места.

Дзюдо… Что есть дзюдо, — философская доктрина или боевое искусство, система самопознания или путь к совершенству? Оно уникально, в нем встретились, казалось бы, совершенно разные начала — мудрость японских островов и прагматизм западной мысли, традиции воспитания самураев и европейские методы тренировки. Гармонично дополняя и усиливая друг друга, они дают уникальную школу единоборств, признанную во всем мире и включенную в систему олимпийских соревнований.

На татами вызывается первая пара спортсменов. Француз против кубинца. Дзюдоисты приветствую друг друга перед боем. Уважение к противнику означает уважение к себе. Судья дает команду начала поединка. Спортсмены становятся в боевые стойки, внимательно следя друг за другом. Еще мгновение, — и они бросаются друг на друга, совершая приемы и проводя контратаки. Умение чувствовать своего соперника, видеть его атаки на шаг вперед оттачивается в процессе познания дзюдо. Это искусство, овладению которым боец посвящает долгие годы. Лучшие получают признание. На Олимпиаду в Москвы приехали мастера дзюдо со всего света, и первый чемпион уже определился — после тяжелого поединка победу по очкам одерживает Тьерри Рей, приехавший из Франции.

Наиболее эффективное приложение силы, — этот принцип лежит в основе дзюдо. Сформулирован он самим создателем дзюдо, и означает достижение отличного результата при минимальных затратах сил. Дзюдо — это боевая система, и ее целью является нанесение максимального урона противнику. Переломы руки, смещение шейных позвонков — каждый бой должен заканчиваться смертью противника или тяжелым увечьем. Техника самостраховки при падениях, уходы от заломов при помощи сальто назад, контрприемы — в дзюдо практикуются сложные способы защиты от повреждений. Воины-дзюдоисты изучают искусство победы над врагом, — искусство такое же древнее, как сам человек. Лишь самые отважные встают на путь воина, лишь самые отчаянные проходят его до конца.

Начинаются следующие состязания. Звучит громкий голос ведущего: «На татами приглашаются — Солодухин, Советский Союз; Дамдим, Монгольская Народная республика». На этот раз противостоят советский и монгольский спортсмены. После команды судьи, монгол сразу же пытается идти в атаку, но наш спортсмен ловко уворачивается от его выпада. Они стоят друг напротив друга, пытаясь усыпить внимание соперника и найти лучший момент для начала атаки. Но соперники равных сил. Это финальный поединок, и сюда попадают только сильнейшие спортсмены. Монгол хватает своими длинными руками советского спортсмена за одежду, готовясь к броску. В такой ситуации дзюдоист пытается вывести противника из равновесия, только тогда бросок будет успешным. Самому же надо стараться как можно устойчивее стоять на ногах. Советский спортсмен, зная это правило, зная о том что монгол будет совершать бросок, кидается на одно колено, одновременно с этим, таща противника вниз и пытаясь опрокинуть его. Атака удается, и вскоре монгол оказывается лежащим на татами. Между тем, он не сдается, всячески пытаясь вырваться. Наш спортсмен пытается выйти на удержание. Но судья разводит спортсменов. Одно очко присуждается советскому спортсмену.

Вновь дзюдоисты сходятся в схватке. И вновь наш спортсмен проводит свой прием, пытаясь уронить монгола. Но тот неприступен, подобно горе. Очень устойчиво стоит монгол, не давая себя опрокинуть. Все старания советского спортсмена тщетны. Очень мощные атаки проводит наш спортсмен, переходя от одного приема к другому. Но ни один из них не достигает цели. Монгол отражает все выпады. Советский спортсмен остановился, выжидая удачного момента для очередной атаки, и промедление стоило ему преимущества. Монгольский дзюдоист провел атаку, сделав зацеп изнутри правой ногой. Атаки прошла успешно, и советский дзюдоист рухнул на татами, придавленный сверху монголом. Но чистого удержание нет — наш спортсмен все еще сопротивляется. Вновь разводит судья спортсменов.

И вновь наш дзюдоист атакует, и вновь встречает сильнейшее сопротивление монгола. Монгол производит мощнейшую контратаку, хватая советского дзюдоиста под колено, делает боковой переворот и бросает на татами. Советский спортсмен описал дугу ногами в воздухе, рухнув головой на ковер. На него тут же набросился монгол. Но наш спортсмен, уже отойдя от мгновенного замешательства, пытается сопротивляться. Слишком мощный был выпад монгола, и наш дзюдоист занял положение под соперником, прочно удерживаемый им. Судья вновь разводит спортсменов, и на этот раз очко присуждено монгольскому спортсмену.

Нравственное воспитание — важная часть тренировки воина-дзюдоиста. Воин, выходящий на поле битвы без оружия, должен обладать храбростью, смелостью и стойкостью. В процессе тренировки вырабатывается особое состояние духа — «чистого, как поверхность озера в безветренный день». Поединок — в первую очередь испытание духа, проверка того, сможет ли воин устоять перед лицом врага. В бою набираются опыта, но истинное мастерство приходит лишь с совершенством духа. Единство духа и тела — к этой цели идут дзюдоисты на своем пути.

Очень напряженный поединок между монгольским и советским спортсменами. Резкие, быстрые движения профессионалов, мастерские броски и приемы. Ни секунды, ни мгновения спортсмены ни стоят на месте, проводя атаки, контратаки, захваты и заломы. Видно высокое мастерство спортсменов, идущих друг за другом очко в очко, ни у кого нет явного преимущества.

Но, во время выполнения очередного приема, судья разводит соперников из-за нарушения монгола. «Шидо» резко звучит голос судьи, объявляющего о наказании за нарушение правил в положении борьбы лежа. Это наказание и оказалось решающим в поединке. По завершению семиминутного времени, отведенного на каждый поединок, победителем был объявлен советский дзюдоист Николай Солодухин.

На татами вызываются следующие спортсмены. В спор за золотую медаль вступают итальянец и англичанин. Очень свободно чувствуют себя на татами оба дзюдоиста, превосходно владеют техникой боя. Подножки, подхваты, броски, захваты и удушающие приемы следуют один за другим. Англичанин не стоит на месте, методично проводя атаки против своего соперника. Итальянец, очень динамичный, быстрый, экспрессивный, какими и должны быть лучшие представители его нации, уходит от нападений и проводит молниеносные контратаки. Не давая противнику опомниться, он применяет свои любимые приемы — броски через спину. Превосходной техникой владеет итальянец, намного превосходящей технику своего оппонента. Его зовут Эцио Гамба, он настоящий дзюдоист, лучший образец спортсмена. И приехал он в Москву только из-за непреодолимой тяги соревноваться.

Он — бывший военный. Причем, уволился он из итальянской армии только для того, чтобы принять участие в Олимпиаде. Итальянское правительство присоединилось к американскому бойкоту, и военным в Москву путь был закрыт. Гамба — единственный, кому позволили уволиться, и единственный из итальянской сборной команды дзюдоистов, кто вырвался на Олимпиаду. Он долго готовился к ней, прорабатывал все возможные комбинации, оттачивая свою технику до идеала.

Он прошел все этапы олимпийского турнира, одержав победу над дзюдоистами Кувейта, Франции, Северной Кореи и Монголии. Остался лишь финальный поединок, именно он определит золотого медалиста.

Силы соперников равны, они владеют одинаково превосходной техникой боя. Атаки успешно отражаются, контратаки остаются безуспешными. Оба дзюдоиста пытаются найти хоть какую-нибудь слабость в технике противника. Но, нет — бой остается безрезультатным, никто не имеет видимого преимущества. Звучит сигнал об окончании поединка, и после бурного обсуждения судейской коллегией выражается общее мнение — победителем признан Эцио Гамба.

Дзюдо прошло сложный путь от крохотной школы на окраине Токио до признанного во всем мире института боевых искусств. Его путь — это путь жизни его основателя, — легендарного Дзигоро Кано. Именно он сформулировал главное правило дзюдо — путь к победе лежит не в силе, путь к ней лежит в мягкости. Избегать столкновения с противником, использовать силу противника против него самого. Благодаря своему патриарху, дзюдо превратилось из боевого искусства в отдельную философию, дающую физическое и нравственное совершенство. Дзигоро Кано исключил жесткие и опасные приемы, превратив дзюдо в спорт, доступный каждому. Оздоровление нации, духовное совершенство и закаленное тело, — очень скоро дзюдо стали называть «национальной драгоценностью» Страны восходящего солнца. За свои заслуги его создатель восемь раз возглавлял олимпийскую делегацию Японии. Именно благодаря ему дзюдо и стало олимпийским видом спорта.

Соревнования завершились. Макс с Аленой, крепко взявшись за руки, чтобы не потерять друг друга в плотной толпе, вышли из дверей Дворца спорта

— А ты видел, как он его?

— А вот тот, который, другой, он взял и так «Кия!», и все тот уже лежит!

— А еще тот, которые не этот, такой взял, а тот его — раз! А тот увернулся, а потом еще раз, и еще раз и все тот готов!

Взахлеб перебивая друг друга, невдалеке от наших героев, шли три подростка, активно жестикулируя и неловко показывая друг другу увиденные приемы.

— Сколько там до баскетбола осталось? — спросила девушка.

— Почти два часа, — ответил Макс, посмотрев на билеты.

— Тогда пойдем, я тебе одну штуку покажу. Будешь потом в своем будущем рассказывать.

Они доехали до станции метро «Маяковская».

— Дальше пешком, но не бойся здесь недалеко, — сказала Алена, когда они вышли из подземки.

Проходя возле автобусной остановки, девушка посмотрела на висящие рядом часы и, немного подумав, сказала:

— Нет, лучше на автобусе доедем.

Они встали на автобусную остановку. Паляще пекло солнце, так что даже в тени козырька было жарко. Алена облокотилась на железный столб остановки.

— Ух, — тут же отпрянула она жарко нагретого железа, — какой горячий, как сковородка.

Девушка еще раз посмотрела на часы. Стрелки отсчитали время ожидания всего полторы минуты.

— Ладно, все, пошли пешком, этот автобус вовсе не дождешься, — обратилась Алена к Максу.

Тот пошел вслед за девушкой.

— Нет, — тут же развернулась Алена, едва пройдя пару метров, — будем лучше ждать, идти долго.

Макс глубоко вздохнул от такого непостоянства девушки и они вернулись на остановку.

— Что ж так долго-то? — нетерпеливо приплясывала Алена, дергая за рукав Макса.

Тот обнял девушку со спины, чтобы хоть немного ее успокоить. Но та и не думала успокаиваться, она быстро вывернулась из объятий Макса и, не желая стоять на одном месте стала ходить вокруг него, игриво заглядывая ему в глаза.

Наконец подошел долгожданный автобус. Немного поворчав о длительном ожидании, — те чуть более пяти минут для Алены казались совершенно невыносимыми, они сели в автобус. И опять Алена оказалась недовольна — теперь тем, что автобус так медленно едет. За неимением прочего, она стала вымещать свое недовольство на Максе, слегка щипая его за руку.

Автобус подъехал к следующей остановке.

— Вот, вот, сейчас мы придем, — быстро повторяла Алена и, едва дождавшись зеленого сигнала светофора, перебежала на другую сторону улицы.

Макс старался не отставать от нее.

Они добежали до большого здания, облицованного белым мрамором. Возле него, не отрываясь глядя на огромные часы, столпилась громадная толпа галдящих детей. Они с нетерпением ждали полудня. Именно здесь, когда солнце стоит в самом зените, случается маленькое чудо.

Макс с Аленой встали неподалеку от часов.

— Смотри внимательно, — шепнула девушка Максу, — сейчас чудо произойдет.

Минутная стрелка уже поравнялась с часовой, указывая на римскую цифру «XII». Закричал сидящий на шпиле часов бронзовый петух и нежно зазвенели колокольчики, выбивая нехитрую мелодию. Представление началось. Двери двенадцати маленьких домиков поочередно отворились, а из них выглядывали крохотные механические фигурки сказочных персонажей. Здесь были голосистый осел из «Бременских музыкантов», мудрая сова из «Винни-Пуха», шустрый галчонок из «Простоквашино», изворотливый заяц из «Ну, погоди», хитрющая кумушка-лиса из русской сказки, веселая обезьянка из известного мультфильма, кот в сапогах в солидном камзоле, жизнерадостный баран из мультфильма «Козел да баран», тугоумный медведь из сказки про Машеньку, строгая коза-дереза из «Волка и семерых козлят», лютый волк из «Красной шапочки» и бравый поросенок из сказки «Три поросенка». Все они приветствовали своих гостей.

Музыка играла дальше, и сказочные фигурки одновременно начали двигаться. Осел играл на балалайке, сова хлопала крыльями, галчонок крутил головой из стороны в сторону, заяц хлопал в ладоши, лиса любовалась на себя в зеркальце, обезьянка раскачивалась на дверях своего домика, кот приветственно приподнимал шляпу, баран играл на гармошке, медведь бил в оркестровые тарелки, коза баюкала младенца, злой волк размахивал ножом, а поросенок играл на барабане.

Представление длилось недолго — чуть больше одной минуты. Двери теремков стали один за другим закрываться и музыка стихла. Кукольный парад завершился. В ответ ему раздался восторженный рев детей. Они показывали пальцами на часы, весело перебивая друг друга.

Макс с Аленой пошли дальше.

— Ну, как тебе чудо? — спросила девушка.

— Отличная вещь, оригинальный ход, — согласно кивнул головой Макс.

— Оригинальный ход, отличная вещь, — передразнила его Алена. — Это не просто вещь или ход, это чудо, одно из маленьких чудес огромного мира, которое приносит радость. А ты, наверное, перестал обращать на них внимания в постоянном ублажении своих сиюминутных желаний. В принципе, как и все люди. Ваше будущее, наверное, не исключение.

Девушка, не желая дальше продолжать разговор, шла молча. Они шли по улочке, скрытой от палящего зноя в раскидистых кронах деревьев.

— А вот там, — мечтательно произнесла Алена, показывая в сторону утопавшего в зелени деревьев лесопарка, — находиться детский парк. Там играют дети.

Макс посмотрел на девушку, любовным взглядом смотревшую в сторону парка и, не ответив, пошел дальше. Они шли по широкой тропинке сквера, дошли до памятника маршалу Толбухину и вышли к круглому зданию с большим бронзовым слоном над самыми дверями.

— И здесь тоже происходят чудеса, — кивнула Алена в сторону здания, — это уголок дядюшки Дурова. Мы сюда обязательно сходим.

Макс согласно кивнул в ответ. Он уже был здесь — когда-то, еще учащихся младших классов, их собирали на организованную экскурсию в этот театр зверей. И яркие впечатления от выученных разным хитростям животных остались у него на всю жизнь. И сейчас, он бы с удовольствием еще раз зашел в гости к знаменитому дрессировщику.

С площади перед театром прекрасно видно монолит арены спорткомплекса «Олимпийский», куда они направлялись. Перейдя перекресток и пройдя длинные ряды стоящего на стоянке транспорта, наши герои, предъявив билеты контроллерам, прошли на свои места. Скоро начнутся соревнования.

На площадке в финальной битве сошлись команды Югославии и Италии, спортсмены одной из них скоро станут обладателями золотых медалей чемпионов. Вторым достанется лишь серебро.

Двое центровых, по одному от каждой команды, стоят в самом центре площадки, возле судьи, готовящегося разыграть мяч. Остальные участники команды с напряжением ждут начала игры. Судья плавным движением поднимает руку с мячом вверх, привлекая внимание центровых и затем резко подбрасывает его. Игра началась. Итальянцы с ходу овладевают мячом, с легкостью обходят игроков соперника и проводят первый бросок в корзину. Игра не идет и десятка секунд, а счет уже 2:0 в пользу итальянцев. Но быстрый старт в баскетболе не всегда ведет к успеху. И тем не менее, итальянцами уже задан стремительный темп игры.

Сборная США, являющаяся сильнейшей баскетбольной командой мира, не смогла приехать на Олимпиаду в Москве.

В принципе, любой международный баскетбольный турнир, есть ни что иное как противостояние двух супердержав — США и СССР. Бойкот Игр, этот политический позор американских властей, не позволил сверхименитым спортсменам США соревноваться на площадке спорткомплекса «Олимпийский». Матч, который все ждали с нетерпением, не состоялся. Соревнования из жаркой схватки должны были превратиться во вполне ожидаемое и никем не оспариваемое первенство советских баскетболистов. Национальные сборные других стран ехали в Москву, зная что самая лучшая для них награда — серебро.

Но нет, спорт непредсказуем, и баскетбол в особенности. Советская сборная не смогла дотянуться до олимпийского золота. Не смогла дотянуться даже до олимпийского серебра. В финальном раунде, итальянские баскетболисты вырвали два победных очка у Советского Союза. А сборная Югославии своей разгромной победой окончательно стерла советские мечты об олимпийском золоте.

Бронза — все, на что пришлось рассчитывать нашим спортсменам. В битве за третье место они встретились с испанцами и разгромили их.

А сейчас на площадке идет жаркая битва за первенство олимпийского баскетбола. Атакуют югославы. Перепасовывая мяч друг другу и обводя игроков противника, они ищут брешь в его защите. Бросок. Мимо. Мяч, ударившись об железный обруч кольца, отскочил. Итальянцы тут же делают попытку завладеть мячом. Но югославы оказались проворнее, и вновь они ведут игру. Резкий прорыв обороны, и вновь бросок. Есть попадание. Счет становится 2:2.

Баскетбол очень динамичная и быстрая игра. Скорость в нем играет первостепенное значение. Время в баскетболе строго ограничено, каждая команда может владеть мячом не более 30 секунд, превышение наказывается штрафом. Когда команда ведет игру, когда мяч в руках спортсмена, когда время неуклонно движется к завершению, тогда скорость занимает первое место. Отточенная техника передач, мгновенное принятие решений и молниеносные атаки. Медлительность ведет к поражению.

Югославские баскетболисты ураганным темпом носятся по площадке. Итальянцы, изначально взявшие быструю скорость, уже не успевают за своим соперником. Югославы разыгрались, и забивают один мяч за другим. Вот один итальянец проводит штрафной бросок, пытаясь сравнять счет. Мяч летит, отскакивает от щита и, прокатившись по металлическому кольцу, падает на пол. Промах. Тут же другой итальянец овладевает мячом. Мгновенный взмах рукой, и новый бросок. Снова промах. Не давая опомниться сопернику, югославы из-под самого его носа выхватывают мяч и стремительно идут в атаку. Следует серия обманных пасов, призванных обмануть внимание противника, усыпить его бдительность, заставить поверить, что атака будет проводиться не так как он думает. Пас атакующему защитнику. Бросок. Есть! Прямое попадание! Югославы вырываются вперед, все больше увеличивая отрыв от соперника. Счет становиться 22:18 — Драган Кичанович своим метким броском приносит югославской сборной еще два очка.

Меткость — еще одна, и, наверное, самая необходимая составляющая техники любого баскетболиста. В самой основе этого спорта лежит точность бросков, от этого зависит результат и победа. Спортсмены постоянно оттачивают технику броска, здесь нет пределов совершенству. Заветная мечта каждого баскетболиста — с ювелирной точностью обстреливать корзину противника. На площадке порою совершаются чудеса меткости — забитые мячи с дальнего края площадки и с углов, откуда, казалось бы, попасть совсем невозможно. Чтобы добиться такой точности спортсмены совершают несколько сотен бросков на ежедневных тренировках. На площадке нет места эмоциям и долгим раздумьям, каждое движение должно быть отточено до идеала и приносить свой результат.

Первый тайм завершился лидированием югославов. Был момент, когда итальянцы сравняли счет, и даже на три очка завоевали лидерство. Но этот момент длился недолго, и вскоре югославы, резко поменяв тактику, вновь взяли инициативу в свои руки. Югославская команда применила превосходную тактику, со сбалансированной атакой и обороной, так, что их противники не забросили одного мяча до самого конца тайма. Окончательный счет первой половины — 42:37 в пользу национальной сборной Югославии.

Вторая половина матча началась. Югославы заняли оборонительную позицию, выматывая соперника отражением его атак. Итальянцы, пасуя друг другу мяч, пытаются найти слабое место в обороне. Долго они пытаются высмотреть брешь, чтобы провести атаку, но югославы слишком сильны. Кажется, что на площадке на каждого итальянца приходится по два югослава, так сильна их защита и так грамотно они блокируют игроков соперника. Но вот, итальянцы обходят сбоку, прорываясь к щиту. Прыжок. Бросок. Мимо. Югослав прыгает одновременно с итальянцем, ударяя по летящему мячу рукой и меняя траекторию его полета.

Тут же мячом завладевает югославская сборная. Мгновенная передислокация, и югославы идут в стремительную контратаку. Итальянцы пытаются им воспрепятствовать, но слишком неуверенно. Мощный прорыв увенчался успехом — под восторженный рев трибун мяч оказался в корзине соперника. 52:43 в пользу Югославии. В этом матче югославы имеют заметное преимущество.

Баскетбол — это не игра, баскетбол — это стиль жизни. Это — чисто американский вид спорта. Возник он в конце XVIII века, в одном из колледжей города Спрингфилда, где преподаватель физкультуры Джеймс Нейсмит, для развлечения своих студентов привязал к стене две корзины из-под персиков. Студенты были разделены на две команды, и был проведен первый в истории человечества баскетбольный матч. «Basket» — корзина, «ball» — мяч, так и стал называться новый вид спорта.

Совсем скоро баскетболом увлеклись студенты других американских городов, начали проводиться первые турниры. И вскоре баскетбол покинул границы американского континента, начав победное шествие по городам, странам и континентам. Менялись правила, зарождались традиции, зажигались на звездном небосклоне новые имена. Но такой любви как в США, этот спорт не получил ни в одной стране мира. Баскетбол — национальная гордость Соединенных Штатов, имеющих сильнейшую команду мира. Всего один раз ими была проиграна Олимпиада, да и то из-за лишней самоуверенности в победе.

Тем временем, на площадке продолжается ожесточенная битва. Счет 62:56, все так же лидируют югославы. Не могут итальянцы следовать быстрому темпу, атаки югославов следуют одна за другой. Стремительно атакуют они итальянцев, те даже не успевают поставить хоть какую-нибудь достойную защиту. Снова атака — и вновь на табло обновляется счет, и вновь не в пользу итальянцев.

Чтобы скоординировать своих подопечных, тренер сборной Италии берет минутный перерыв. Глубоко дыша, в попытке отдышаться после сложной игры, игроки обступили его и внимательно слушают. Активно жестикулируя, тренер объясняет тактику, которая должна разбить оборону югославов. Изрядно уставшие спортсмены синхронно кивают ему в знак понимания. Перерыв закончен, матч продолжается.

Баскетбол — самый энергоемкий из всех видов спорта. Чтобы выиграть, здесь мало быть метким, надо быть еще и выносливым. А выносливость достигается лишь гармоничным развитием всех мышц организма. Так и есть баскетбол — один из самых атлетичных видов спорта.

Баскетбол — очень красивый вид спорта. Красивый своей техникой. На баскетбольной площадке словно заново оживают законы природы. Кажется, что мяч движется по таким траекториям, по которым он двигаться не должен. Немыслимые траектории полета, нереальные углы отскока, словно мяч подчиняется своим законам. Но нет — такая техника есть результат владения мячом баскетболистом. Он подчиняет себе мяч, срастается с ним, чувствует его, становится единым целым. И мяч, отвечая на его желания, начинает свой изящный танец по баскетбольной площадке.

До конца матча остается всего несколько минут. Счет 86:70, и кажется, сборной Италии может помочь выиграть только чудо. Югославы, зная о своем значительном отрыве, и зная о скором завершении матча, расслабились. Атаки превратились в чисто формальную процедуру, основные силы их направлены на оборону. Игра проходит на половине югославов, самые жаркие моменты разгораются в непосредственной близости от их щита. Итальянцы очень осторожно выискивают брешь в обороне соперника. Очень тщательно выбирают момент для атаки. Бросок. Есть попадание. Два очка добавляет себе итальянская сборная.

Итальянцы, готовясь отразить контратаку, тут же перебегают на свою половину поля, вставая в защиту. Но югославы, как будто и не стремятся атаковать, вяло перепасовывая друг другу мяч, они ждут конца матча. Сейчас время работает на них. Происходит бросок, сделанный лишь для того, чтобы не получить штрафной за задержку мяча. Промах. И вновь в атаке итальянцы. Нарушение.

Во время обороны, один из игроков югославской сборной, допустил нарушение, грубо задев итальянского спортсмена, и судья назначает штрафной бросок. Итальянец становиться в зону штрафных бросков, берет мяч. Сейчас все зависит от него. Очень сложно бросить мяч после долгой утомительной игры, нужна очень сильная концентрация. Бросок. Есть. Трехочковый. Лучший бросок, который могут сделать спортсмены.

Итальянцы вновь идут в атаку, не встречая достаточного сопротивления со стороны югославов. Те словно расслабились, чувствуя собственное превосходство и неминуемую победу. Итальянцы идут в мощный прорыв. Бросок. Еще два очка добавляет себе итальянская сборная. Разрыв между командами быстро сокращается. С такой игрой еще бы немного времени, и счет сравнялся бы, а там глядишь появился бы и новый лидер. Но, финальная сирена объявляет окончание матча, и золотые медали олимпийского баскетбола достаются спортсменам сборной Югославии.

Ведущий объявляет начало торжественной церемонии награждения. На площадке смонтирован почетный пьедестал, и одна за другой команды выходят к нему. Победители занимают свои места, получают завоеванные медали. Заиграл гимн Югославии и три флага, по трем странам, занявшим места на турнире, взмывают под купол спорткомплекса. Югославский флаг, флаг международного олимпийского комитета и флаг СССР. Югославы, наблюдая за торжественным поднятием своего флага, поют слова своего гимна.

Последние ноты гимна утонули в бурных овациях. Спортсмены сошли с пьедестала.

Вскоре зрительские ряды стали редеть…

Алена шла, устало облокотившись на плечо Макса. Она ничего не говорила, что было само по себе весьма странным, она лишь вяло перебирала ноги и изредка широко зевала.

Они добрались до станции метро. Оказавшись в вагоне поезда, девушка приткнулась к Максу и тихонько заснула под мерное укачивание поезда.

Прозвучало название нужной им станции. Макс мягко разбудил Алену и они вышли из поезда.

Добравшись до квартиры и едва скинув летние босоножки, Алена бросила Максу:

— Сегодняшний день был слишком напряженный, я слишком сильно устала, пойду спать.

Она удалилась в свою комнату, а Макс, пройдя в гостиную и удобно расположившись на диване, еще долго смотрел в потолок, вспоминая впечатления, полученные от сегодняшних соревнований.

 

День тринадцатый: Тактика и натиск

Утром Макс проснулся от тихого шороха — пока он спал Алена прошла в комнату и копалась в его одежде.

— Компромата на меня там нет, — зевнув сказал он, отворачиваясь к стенке.

— Какой еще компромат, — девушка увидела что Макс проснулся и теперь нет смысла осторожничать в своих действиях, — я билеты ищу. Интересно есть у нас хоть какие-нибудь на сегодня.

— В переднем кармане джинс, — полусонным голосом ответил Макс.

Девушка вытащила всю пачку и быстро выбежала из комнаты. Макс вновь погрузился в полудрему. Сквозь дремоту он почувствовал как на софу запрыгнул одноухий кот и удобно устроившись на ногах Макса, стал мурлыкать свою песенку. Тяжесть кота мешала Максу заснуть и он сильно дернул ногой, в надежде, что кот свалиться на пол. Но кот, больно схватившись когтями за ногу Макса удержался и, недовольно мявкнув, со всех сил куснул того за пятку.

Макс проснулся окончательно.

— А ты, коварная скотина, — он замахнулся на кота, пытаясь поймать того за шкирку и швырнуть на пол.

Четвероногая зверюга, чувствуя что пора ретироваться, поспешно соскочила на пол и подбежала к закрытой двери, скребя ее острыми когтями в попытке открыть.

Дверь открылась и в комнату вошла Алена.

Макс уже сидел на софе и натягивал одежду, беспрестанно громко зевая.

— Хватит зевать, а то черт к тебе в рот залетит, — сказала Алена, раздраженная его сонливым состоянием.

— Ведьма, похоже, ко мне уже прилетела, — колко ответил ей Макс.

— Ведьма — это обеспеченная женщина предпенсионного возраста, обделенная желанием мужчин, которой больше ничего не остается как вредить мелкими пакостями, пытаясь обратить на себя внимание, — пылко проговорила девушка, присаживаясь на софу к Максу. — А я еще не такая, но колдовать уже могу. Вот смотри, что я наколдовала.

Она показала Максу два олимпийских билета на соревнования по хоккею на траве среди женщин. Макс внимательно рассмотрел цветные бумажки.

— Половина четвертого! — воскликнул он, увидев время начала соревнований. — Еще почти восемь часов! И стоило меня так рано будить. Я буду спать.

Макс лег на живот, уткнулся в мягкую подушку и закрыл глаза.

— Никаких спать! — визгливо воскликнула Алена, возмущенная таким невниманием к ее обществу. — Я тебе дам спать!

Девушка хлестко ударила Макса ладошкой по спине, но тот лишь небрежно дернул плечами, продолжая лежать дальше. Тогда Алена ударила его еще раз, на этот раз изо всех сил, так неудачно, что вывернула свою хрупкую кисть. Видя что и эти ее старания не увенчались успехом, теряя терпение и злясь на Макса из-за боли вывернутой кисти, девушка стала сильно колотить его обеими кулаками своих рук по спине.

Макс не выдержал.

— Хватит уже, — ворчливо сказал он, резко приподнимаясь на софе, — все вы, что ль такие, один за пятку грызет, ты по спине молотишь.

Алена, видя что Макс встал, и опасаясь расплаты за свои действия, быстро выскочила на середину комнаты. Она искося посмотрела на Макса, убеждаясь что тот не будет творить возмездия за ее действия, и затараторила своим привычным темпом.

— Видишь сегодня погода какая замечательная, пошли на улицу, — Алена в подтверждение своих слов широко распахнула занавески, давая возможность и без того ярко светившему солнцу озолотить своим теплым светом комнату.

Макс прищурил все еще сонные глаза от яркого света.

— Нет, не хочу на улицу, — немного постояв около окна сказала Алена, — давай смотреть телевизор. Что у нас там сейчас?

Девушка взяла в руки программу передач.

— Сегодня же последний день июля, — с грустью в голосе произнесла она, — а завтра начнется последний месяц лета. И мы будем сидеть и смотреть телевизор? Нет, все решено, пойдем гулять. Собирайся.

Алена быстро выбежала из комнаты. Макс сладко потянулся, отгоняя последние остатки сна и поднялся с софы. Он подошел к окну. Внизу открывался превосходный вид на широкий, залитый лучами золотого солнца, двор. Картина жизни: Макс стал с интересом разглядывать прохожих.

Осторожно переступая ногами по щербатому асфальту, идет молодая девушка, придерживая выросший во время беременности живот. Она направляется к стоящей неподалеку машине, возле которой ожидает ее супруг, обходительно открывший дверь и ждущий когда она дойдет. Девушка медленно, с трудом садиться в машину, поддерживаемая своим мужчиной. И взревев заведенным двигателем, машина уносит семейную пару по своим делам большого города.

Вот из полуоткрытых дверей подъезда, аккуратно направляя коляску с новорожденным, для утренней прогулки вышла молодая мама. Проходящий мимо молодой человек, видя что спуск будет для нее настоящим испытанием, придерживая крепкой рукой коляску, помогает спуститься им с пандуса. Вежливая, вымученная бессонными ночами улыбка, и молодая мать, беспрестанно укачивая младенца, идет к ожидающему их скверу, где они будут гулять в тени деревьев, вдали от пыли и шума мегаполиса.

Чуть вдали, вывернув из-за угла дома, показались идущие за ручку, женщина с малолетним сыном. Тот взахлеб рассказывает ей какую-то историю из своей недолгой жизни, столь важную для него, что отголоски его звонкого голоса раздаются в дальних уголках двора. Мать слушает его с такой ласковой, наполненной теплотой материнской любви улыбкой, которая только и является тем единственным и самым главным украшением женщины.

Из черной пасти подвального отверстия один за другим вылезли четыре подростка. Пятый, все еще находящийся в подвале, подает им боевую амуницию — деревянные сабли, винтовки и даже одну самую настоящую армейскую каску. Остальные помогают ему вылезти и, нацепив нехитрое снаряжение, они вместе несутся в соседний двор, где у них начинается еще одна битва в беспощадной войне против соседских мальчишек.

Мимо прошла молодая пара, нежно держась за руки и о кое-чем воркующих друг с другом. В руках девушка несет небольшой букет, бережно прижимая его к самому сердцу, а парень деловито рассказывает ей какую-то, вероятно необычайно интересную и веселую историю. Девушка мило улыбается, слушая своего кавалера, а тот, едва они скрываются за густой листвой растущих деревьев, оглядывается вокруг, ищя взглядом ненужных свидетелей, и быстро целует свою избранницу в щеку, заставляя залиться ту нежно-розовым румянцем девственного смущения.

В открывшейся балконной двери появляется коренастый широкоплечий мужчина, только что вернувшийся с завода после ночной смены. Плотно позавтракав приготовленными заботливой женой блюдами, он закурил и, облокотившись на край балконного парапета, кинул свой хмурый уставший взгляд на залитый солнцем двор. Его серые, глубоко посаженные глаза равнодушно смотрят в одну точку, а лицо стягивает напряженная маска озабоченности выполнением спущенного сверху коллективного плана.

В самом дальнем углу двора, спрятавшись от солнца в раскидистом кустарнике, на лавочке сидят несколько ветхих старушек. Бдительно зыркая по сторонам, они беспрестанно что-то обсуждают, комментируя происходящие вокруг события, разбирая по косточкам своих знакомых или просто случайных прохожих и ностальгично вспоминая прошедшую жизнь. К подъезду подъезжает машина, и одна из старушек необычайно быстро всккакивает с лавочки, радостно обнимая приехавших к ней внуков, и они вместе уходят в квартиру, провожаемые завистливыми взглядами оставшихся товарок.

Занавески одного из окон еле заметно колыхнулись, и в нем несмело показалось обветшалое от старости лицо пожилой женщины. На нем явственно оставил свою полосу шрам отчаяния недавней смерти ее супруга. Ее пожелтевшая кожа испещрена глубокими бороздами частых морщин, а в потухшем взгляде глаз, скорбно смотрящих из-под траурного платка, слышится гнетущий погребальный марш и безразличие перед скорым приходом неизбежного…

Кажется, совсем чуть-чуть Макс наблюдал за происходящем, выхватив всего пару секунд из жизни.

Его внимание привлек переливистый звон телефона, раздавшийся из прихожей.

— Алло… — донеслись до Макса обрывки фраз Алены, поднявшей трубку. — Привет, мам… да, все нормально… а у тебя как… да, умер… Высоцкий… да, на похоронах была… очень много народу, тысячи человек… так, ничего, следим за олимпиадой… с кем, с кем, неважно с кем… нет, хороший… из будущего… он хороший… нет, с головой вроде в порядке… не улетит… не поматросит… потом все расскажу… ну пока, целую…

Следом раздался нетерпеливый голос девушки.

— Что ты там, опять уснул? — зашла Алена в комнату. — Давай пошли уже, так всю жизнь дома просидеть можно.

Макс вышел вслед за ней в прихожую. Там девушка сунула ему в руку пластиковый пакет, набитый чем-то мягким.

— Что это? — заглянул Макс в него.

— Что надо, — ответила ему девушка, нетерпеливо выталкивая того на лестничную площадку. — Купаться идем, на пруд.

Они шли по узкому московскому переулку, окруженному одноэтажными домами старинной постройки, соседствующими с советским многоэтажным новостроем.

Девушка, по своему обыкновению, не умолкала не на минуту. Казалось, что в ней скопилось так много новостей, историй и сплетен, что если она не выплеснет их разом, то лопнет от их скопления.

— Ты представляешь, — взахлеб говорила она, — ты идешь по улицам старинного города. Именно здесь творилась история России, может быть по этой улочке, бывшей когда-то огромной дорогой, шли в походы древние дружины. А вон в там сквере может быть бывали русские мыслители, ищущие вдохновения. И может быть именно здесь прогуливались русские поэты и писатели, ведомые своей музой. Здесь все пропитано историей, ты чувствуешь это?

— Ага, — вежливо ответил Макс, стараясь не вступать с девушкой в спор.

— А вот дом-музей Чехова, — показала Алена на красное двухэтажное здание, в сравнении с многоэтажным соседом, кажущееся совсем крохотным. — А вон там Кудринская высотка, — девушка махнула рукой в сторону гигантского исполина сталинской высотки. — А вон там, — кивнула она в сторону возвышающегося за зданиями купола, — московский планетарий, — и, видя длинную цепочку очереди к его входу, со вздохом продолжила, — но мы в него не попадем.

Они шли по улице, все дальше отдаляясь от ближайшей станции метро.

— Мы что, идем плавать в Патриаршем пруде? — спросил у Алены Макс.

— Какой еще Патриарший пруд, ты в своем уме? — недовольно ответила ему девушка. — Мы идем к остановке, так доехать проще.

Доехав на автобусе до нужной им остановки, они вышли в тихом уютном месте, окруженном со всех сторон лесным массивом. Лишь вдалеке из голов зеленых исполинов показывались крыши многоэтажек.

— А мы вообще где? — спросил Макс с интересом оглядывая незнакомую местность.

— Где, где, в Москве! — язвительно ответила ему Алена и, задумчиво поглядев куда-то в сторону, мечтательно вздохнула. — А вон там роддом.

— Ну нам точно не туда, — проговорил Макс.

Алена резко повернулась и махнула рукой в сторону лесного массива.

— Нам туда, — сказала она, быстро шагая впереди Макса.

Тот, стараясь не отставать, пошел следом за ней.

Они шли по земляной дорожке, тонкой змеей вьющейся сквозь плотную стену густо засаженного разнолесья, пока не вышли на широкую асфальтовую дорожку.

Алена быстро оглянулась вокруг, найдя небольшую кабинку с изображенным на нем силуэтом женщины.

— Жди меня здесь, — бросила она Максу, убегая.

Тот посмотрел ей в след, пока девушка не скрылась в дверях кабинки, и от нечего делать сорвал с ветки березы листик, тут же смяв его в своих руках. Невдалеке от Макса стояла скамейка и он подошел к ней, по старой привычке сев на спинку и положив ноги на сиденье.

Мимо изредка проходили люди. С беззаботными счастливыми лицами они прогуливались по лесопарку. Пронеслись двое полуголых мальчишек с темно-коричневой, как у какого-нибудь мулата кожей. Вдали, почти на самом концу аллеи виднелась белая коробка киоска «Союзпечати», а возле нее толпилась целая стая голубей, жадно клюющих семечки, кинутые каким-нибудь сердобольным человеком.

Макс уставился в землю. Прямо возле ножки скамейки расположился небольшой муравейник с его трудолюбивыми обитателями. Макс заметил зеленую гусеницу, пытающуюся залезть ему на кроссовок и ловким движением ноги скинул ее прямо в центр муравейника. Он с интересом наблюдал как муравьи облепили свернувшуюся кольцом гусеницу и дружно тащили ее в один из своих подземных амбаров, как резкий негодующий возглас отвлек его внимание:

— Что ж ты, нахальник, своими ботами прямо на скамейку залез? — угрожающе помахивая клюкой верещала старушка, стоявшая прямо перед Максом.

Тот было огрызнулся, советуя ей не лезть не в свое дело и идти по своим делам, но старушка заверещала еще сильнее.

— На вас, иродов, скамеек не напасешься, все загадите, а ну встань и сядь как человек, а не как скотина.

Макс вновь предложил ей не лезть не в свое дело и уйти в каком-нибудь направлении, только подальше от него, и даже уже было открыл рот, чтобы определить конечное место ее назначения, как грубый голос прервал его:

— Не спорь со старшими, уважай возраст, — сделал замечание мимо проходивший мужчина. — Слушай что тебе говорят, а то леща получишь.

От его слов и, главное, наставнического тона Макс мгновенно закипел и уже откинул пакет с вещами и крепко сжал кулак, чтобы дать мужику в зубы, но молнией промелькнувшая мысль охладила весь его пыл. «Это ведь Советский Союз, за такое здесь действительно огрести можно» подумал он.

Макс спрыгнул со скамейки и демонстративно отвернулся спиной к своим недавним собеседникам.

Навстречу ему вприпрыжку бежала Алена.

— Ну все, пошли дальше, — взяв Макса за руку весело сказала она.

Они дошли до конца аллеи и им открылся вид на огромный пруд. На грязно-белом песке пляжа расположились длинные ряды лежаков с отдыхающими. После жарких и душных городских улиц придти сюда было неимоверно приятно.

Алена взяла пакет из рук Макса и, попросив найти свободные лежаки, удалилась в кабинку для переодевания. Жарко пекло солнце. Макс приложил ладонь ко лбу, защищая глаза от его ярких лучей, и осмотрел пляж.

Кажется сюда пришли спасаться от жары сотни людей. Невдалеке от Макса на лежаках, стоящих рядом друг с другом, собирала свои вещи, готовясь уходить, супружеская пара. Они были как два бегемота, такие же толстые и с отвратительно свисающими складками жира, особенно противно выделяющимися на теле, когда они сидели. «Как же можно так не следить за собой?» неприязненно осматривая пару подумал Макс. Он подошел ближе, подождал когда они уйдут и уже было хотел было занять оба лежака, но посмотрев тут же передумал. Деревянная крашенная поверхность сверкала лужей оставленного на ней пота.

Макс брезгливо поморщился и поспешно отошел от места лежки двух гиппопотамов.

Он прошел вдоль рядов, ищя глазами свободные места. Так ничего и не найдя, он, тяжело вздохнув, встал в тени спасательной будки, дожидаясь Алену.

— Молодой человек! — окликнул Макса чей-то голос.

Он обернулся. Возле подъехавшей грузовой машины стояли два человека.

— Молодой человек, — повторил один из них, увидев что привлек внимание Макса, — вы все равно стоите без дела, а у нас машина скоро уезжает. Помогите нам ее разгрузить.

Макс подошел к машине.

Водитель откинул борт и Макс увидел, что в кузове лежит несколько десятков собранных стопками пляжных лежаков.

— Вот, привезли, а машину уже гнать срочно надо — начальство напирает, Олимпиада, — кряхтя сказал водитель, залезая на кузов автомобиля и пододвигая к краю первую стопку.

Макс с молодым мужчиной, оказавшимся спасателем, приняли лежаки и аккуратно сгрузили их на землю. Потом еще и еще раз, пока кузов не оказался совершенно пустым.

— Ну все, поехал я, времени в обрез, — сказал водитель, быстро спрыгивая на землю и уезжая в неизвестном направлении.

— А расставить их не надо? — спросил Макс у спасателя, когда они перенести лежаки к его будке.

— Не надо, — небрежно махнул рукой тот, — сами возьмут кому надо и расставят.

— Тогда я возьму два, — забирая два лежака сказал Макс вслед спасателю, уже поднявшемуся к себе в будку.

Макс поставил лежаки недалеко от берега и сев на них, стал дожидаться Алену.

— А вот и я, — раздался за его спиной звонкий девичий голос.

Макс обернулся. Девушка вытащила из пакета два белых покрывала, постелив их на деревянные поверхности лежаков и, сладко потягиваясь, растянулась на одном из них. Макс быстро разделся и занял второй.

— Хорошо здесь, — промурлыкала Алена, томно закрывая глаза.

— Ага, — Макс раскинул руки в сторону, щуря глаза от нестерпимо пялящего солнца. — Надо было солнечные очки взять.

Алена ему ничего не ответила — разомлев на солнце, она подложила одну руку себе под голову, и лишь еле заметная улыбка блуждала на ее довольном лице. Макс невольно залюбовался девушкой. Ее налитыми, плотно обтянутыми купальником грудями, хрупкими девичьими бедрами и точеными ногами.

— Пойдем купаться, — сказал Макс, слегка коснувшись руки девушки.

Алена повернула голову набок, слегка улыбнулась и, лениво поднявшись, ответила:

— Ну, пойдем, а потом кремом намажемся.

Они подошли к самому краю берега. Девушка осторожно потрогала воду ногой.

— Теплая, — довольно произнесла она, идя по прибрежному илу.

Макс пошел вслед за ней.

— Посторонись! — раздался звонкий детский голос, и с находящейся неподалеку вышки прыгнул мальчишка.

Невдалеке отсюда, на мелководье, весело резвилась куча мальчишек и девчонок. Тучи искрящихся на солнце брызг и детский смех — нет зрелища более прекрасного и веселого в жаркий летний денек у берега какого-нибудь водоема.

Макс, следуя примеру мальчишки, забрался на двухметровую вышку для прыжков в воду. Едва забравшись, он прыгнул к Алене, обдав ту целым снопом водяных брызг.

— Что ты делаешь? — обиженно произнесла девушка, хлопая своей рукой по воде и пуская на Макса большую волну.

Девушка демонстративно отвернулась. Макс осторожно подошел к ней, обняв ее сзади. Алена повернулась и, заглянув ему в глаза, положила свои руки на торс Макса. Тот, довольно хмыкнув, стал спускаться руками к бедрам девушки.

— Здесь же дети! — возмущенно воскликнула Алена, ловко ускользая из его объятий и уплывая к середине озера.

Отплыв на десяток метров, она обернулась и игриво взглянув на Макса, весело крикнула:

— Догоняй!

Макс пошел за ней по дну до тех пор, пока вода не оказалась ему по шею — он умел плавать не очень хорошо, и поэтому редко решался совершать такие длительные заплывы. Тем не менее, он поплыл.

И долго они еще плавали и веселились, пока, полностью опустошенные, не вернулись к берегу.

— И как вот я дойду? — надув губы, сказала Алена, кивая на прибрежный ил.

Макс ловко поднял девушку на руки и аккуратно ступая по илу, вынес ее на берег. Та, с благодарность, звонко поцеловала его в мокрую щеку.

Полностью изможденные, они развалились на лежаках.

— Все, надо натереться кремом и загорать, — немного отдохнув проговорила девушка.

Вытащив из пакета пластиковую бутылочку она протянула ее Максу.

— Держи вот, только тщательней натирай, — требовательно сказала Алена.

Тот с трудом открыл засохшую пробку и выдавил немного крема себе на ладонь. Коснувшись шелковистой кожи девушки, он стал медленными круговыми движениями натирать ее живот, грудь и ноги. Алена, нежно улыбаясь, смотрела Максу прямо в глаза, она маняще облизнула чуть приоткрытые губы, а ее налитая от возбуждения грудь мерно поднималась в такт дыханию.

Макс старательно натирал слегка приподнятую и согнутую в колене ногу девушки. Алена, едва заметно коснувшись, ласково провела своей ладошкой по его торсу. Отдыхающая на соседнем лежаке толстая, лоснящаяся жиром женщина, бросила на них уничижительный взгляд и с презрением отвернулась — для нее подобные отношения были непозволительной роскошью и слишком недоступной мечтой.

— Теперь я тебя, — сказала Алена, забирая у Макса бутылочку с кремом.

Макс, сально улыбаясь, улегся на лежак, подложив руки под голову и совершенно открыто рассматривая полуобнаженную фигуру девушки.

Алена нежно водила руками по его телу. Она почти вплотную, едва ли не касаясь, приблизилась к нему. Макс чувствовал ее горячее возбужденное дыхание у себя на щеке. Девушка особенно долго натирала его торс, с легким нажимом спускаясь все ниже.

Макс, чтобы не смущать девушку и окружающих своим состоянием, повернулся на живот. Алена натерла ему спину и, спрятав бутылочку в пакет, вернулась на свой лежак.

Так они долго лежали, смотря друг на друга и изредка переговариваясь, пока палящее солнце не прошло точку зенита.

— Пора вставать, скоро соревнования начнутся, — с ленивыми нотками в голосе произнесла Алена.

Макс, уже было задремавший, нехотя поднялся и они пошли к кабинке для переодевания.

— Жди меня здесь, — сказала Алена, забирая пакет с вещами из рук своего спутника.

Макс быстро оделся и теперь стоял возле кабинки, лениво оглядывая местность. Девушка одевалась слишком долго и в щель неплотно закрытой двери он увидел ее обнаженное тело. Та медленными движениями протирала свою грудь влажной губкой. Макс открыто любовался девушкой. Кажется та даже его заметила, и совершенно не спешила ускорять процесс гигиены, все более чувственно проводя губкой по своему телу. Обтерев живот, бедра и ноги, она оделась и вышла из кабинки с блестящими улыбающимися глазами глядя на Макса.

Взявшись за руки они пошли по лесопарку к остановке, тем же самым путем. Дойдя до остановки и встав в тени растущего неподалеку дерева, Алена нежно прислонилась спиной к Максу; тот обнял ее за плечи.

Скоро должен был подъехать автобус.

— Ух ты, Аленка, привет, — проходившая мимо девушка, завидев свою подругу, поприветствовала Алену.

— Привет, Марин, — сухо ответила та.

— А это ты с кем? — с интересом разглядывая Макса, спросила Марина.

— Мой гость, из будущего, мы сейчас на Олимпиаду идем. А ты сейчас куда? — совершенно без интереса, скорее из вежливости, спросила Алена.

— А-а-а… — протянула девушка, завистливо смотря на Макса, — а я тоже… тоже, в общем… ну пока.

— Пока, — помахала уходящей в след подруге Алена.

Макс тоже счел нужным пару раз махнуть ладонью девушке. Марина, отойдя на небольшое расстояние, заворачивая на перекрестке, обернулась, еще раз кинув на него свой долгий взгляд.

Алена, увидев ответный взгляд Макса, ревниво дернула того за локоть и потащила к только что подъехавшему автобусу.

Они доехали до стадиона «Динамо» и, пройдя на трибуны, заняли свои места.

На поле происходят последние приготовления к грядущему матчу. Судьи занимают свои места, игроки получают последние наставления от тренеров.

Волна зрителей, ищущих свои места постепенно стихает и все с нетерпением ждут начала матча. Ведущий представляет участников поединка. «В финальном матче за золотые награды в хоккее на траве среди женщин на олимпийском поле встречаются, — ведущий сделал театральную паузу, — команда Австрии и сборная команда Республики Зимбабве!»

На поле вышли хоккейные команды. Каждый игрок зная свое место, занимает места на четко обозначенных позициях. Судья готовиться разыграть мяч. По по одной из участниц каждой команды выходят к нему. Жесткий, бескомпромиссный взгляд в лицо конкурентке бросает девушка из команды Зимбабве. Она словно дает понять, что игра будет напряженной. Мяч разыгран, и зимбабвийки с ходу овладевают преимуществом. Игра австриек напоминает, скорее, плохую тренировку, чем оказание сопротивления африканкам.

Надо сказать, что гостьи, приехавшие с жаркого континента очень привычно чувствуют себя на поле. Стоящая в Москве неимоверная жара, вероятно, оказывается им на пользу. И хотя у себя в Африке они привыкли гонять мяч по сухой, выжженной пялящим солнцем траве, искусственный газон «Динамо» для них совсем не оказался помехой. Мастерски африканские девушки рассыпались по всему полю, блокируя противника и защищая свои ворота. Первый тайм — разведка сил противника, с чем мастерски справляются очаровательные представительницы черного континента.

Между прочим, хоть девушки и приехали из страны, находящейся в Южной Африке, все они — белокожие спортсменки. Отсутствие в команде негритянок ни коим разом не умаляет всех их достоинств, обыкновенно присущих молоденьким девушкам, занимающимся таким видом хоккея.

Зеленый хоккей, летний хоккей, — так называют хоккей на траве. Это очень древний вид спорта, его следы нашли у древних японцев, египтян, индейцев-ацтеков. Изображение спортсменов-хоккеистов нашли высеченными древней рукой зодчего на греческих статуях. Народ-основатель его неизвестен, но есть определенные доказательства, что травяной хоккей входил в программу Олимпийских игр античности.

Тогда, в глубине веков, люди считали, что женщинам на стадион вход запрещен, и все соревнования были исключительно мужскими. Шли века, представления о роли и месте женщины в обществе менялись, и Московская Олимпиада — это есть первые Игры современной эры, где проводятся соревнования по хоккею на траве среди женщин. До этого в нем соревновались лишь мужские сборные.

Включение в программу летних Игр женского хоккея не было большой неожиданностью — женские хоккейные секции давно требовали к себе внимания. И это внимание им было уделено в полной мере.

Что может быть прекрасней красоты женского тела? Молодая девушка, занимающаяся активным спортом всегда является объектом сосредоточенности любого нормального мужчины. Спортивная экипировка хоккея на траве продумана до мелочей — ничто не должно скрывать изящества спортивного тела. Футболка подчеркивает упругие девичьи груди, а короткая юбочка доказывает, что ничто не имеет никакого права скрывать те красивые и крепкие ножки, какие являются гордостью любой молоденькой спортсменки.

До конца первого тайма остается чуть более двух минут, и острого соперничества пока не получается. Обе команды все еще прощупывают друг друга, пытаясь угадать тактику соперниц. Тем не менее, зимбабвийские девушки уже уверенно контролируют игру, пресекая любые попытки прорваться к своим воротам и опасно контратакуя. Изредка, они делают вылазки на поле соперниц. Одна из таких вылазок приносит успех — применяя отвлекающий маневр, африканки прорываются к воротам соперниц. Зимбабвийки штурмуют ворота сборной Австрии и точным ударом загоняют гол в их ворота.

Трибуны взрываются радостным гулом. Безмерно радуясь собственному успеху, девушки со счастливыми улыбками бросаются поздравлять друг друга. Поцелуи, объятия и визги радости — кажется они совершенно забыли об игре.

— Ничего интересного здесь нет, — хмуро произнесла Алена, комментируя происходящее на поле.

Но игра продолжается, и пользуясь минутной эйфорией африканок австрийки прорываются к их воротам. Последние счастливые перегляды с подружками тут же сменяются жесткой слежкой за действиями противниц. Все африканские девушки без исключения, очень грамотно играют. Австрийкам просто нечего противопоставить сборной Зимбабве, и их атака оказывается разбитой наглухо.

Во время отражения атаки, одна из африканских девушек слегка задела клюшкой соперницу, и та кубарем покатилась по траве. Судья, увидев нарушение остановил игру. Ко все еще лежащей австрийке подбежали другие участницы команды. Та встала, поправляя задравшуюся юбку, знаком показывая судье что в порядке.

Теперь команде австриек пробивать штрафной удар. Мяч уже лежит на белой полосе разметки — штрафной будет из угловой позиции. Австрийская девушка наклоняется над мячом, готовясь нанести удар. Она напряженно смотрит то на мяч, то на ворота соперниц, прицеливаясь и концентрируясь. Ее тело напряжено, она прекрасно понимает что от успешного удара зависит результат. Она делает глубокий вздох, пытаясь справиться с волнением. Удар. Гол! Австрийки «распечатали» ворота соперниц! Теперь очередь радоваться спортсменкам-австрийкам. И они пользуются этим правом сполна.

Зимбабвийки словно преобразились после гола в свои ворота. Словно в них проснулась спортивная злость. Они резко идут в атаку, переводя игру на половину соперниц, и готовясь забить мяч, но финальная сирена оповещает об окончании первого тайма.

Летний хоккей близок к своему спортивному аналогу — хоккею с шайбой. Но, тем не менее, разительно отличается от него. В хоккее с шайбой слишком много борьбы, грубости, агрессии и даже ярости. В хоккее на траве все по другому — это мягкий, динамичный, зрелищный вид спорта, а молодые девушки привносят в него шарм и изящество. За тем как хоккеистки бросаются в атаку, пытаясь отнять спортивный снаряд друг у друга, можно следить бесконечно.

Перерыв заканчивается. Заметно посвежевшие зимбабвийки, раскрасневшиеся от бурного первого тайма, резво выбегают на поле. Становясь кругом, лицом друг к другу, и прогнувшись в пояснице, они скрещивают свои клюшки, крича на непонятном языке какую-то задорную речевку.

Алена, видя такое, по ее мнению, безобразие, гневным взглядом окинула Макса, с довольной улыбкой следящего за африканками.

Те, прокричав свою речевку, быстро разбежались по своим местам.

В принципе, все собравшиеся на трибунах зрители понимают, что зимбабвийская сборная намного сильнее австрийской. И сейчас всех интересует лишь один вопрос: насколько разгромным будет счет? Девушки Зимбабве, сокрушив сборные Польши, Чехословакии, СССР и Индии, морально подавили своих нынешних соперниц, и сегодняшняя игра для них — это всего лишь избиение заведомо слабого противника, как в мачте боксера-профессионала и юниора.

Звучит сигнал о начале второго тайма, и зимбабвийские девушки с первых секунд овладевают территориальным и игровым преимуществом. Свое намерение победить они твердо подтверждают уже на первых минутах. Откровенно слабая игра австриек им уже не помеха, и зимбабвийки приносят своим соперникам сюрприз за сюрпризом. С первых же минут игра переместилась на половину поля австрийской команды. В прямом смысле уничтожив соперника техникой, африканки забивают еще один мяч в ворота соперников. И вновь девушки с ритмично, в такт бегу колыхающимися грудями бросаются обнимать друг друга. Радости ихней нет предела.

Бесспорно, австрийки — не очень сильные соперники, и сопротивляются они скорее для виду. Но игра африканок, в прямом смысле, завораживает — хорошие скорости, выверенный пас, чутье. Все это и является составляющим того, что называется мастерством, которое они показывают сейчас на поле. Еще более странным будет звучать то, что их стране — всего несколько месяцев, у них нет даже национального флага. Еще весной этого года Зимбабве была колонией Британской империи. Московская Олимпиада — первая на которой участвуют спортсмены этой молодой страны. Всего несколько месяцев было у хоккеисток, чтобы отточить свое мастерство перед Играми, и сейчас они его, впрочем, успешно доказали.

Сыгранность зимбабвийской команды на лицо — в ней каждая девушка знает свое место, и с успехом использует свое положение. Австрийки пытаются делать редкие попытки прорваться на половину поля соперников, но все они пресекаются еще на стадии зарождения. Уверенная и острая игра зимбабвийской сборной подавляет боевой дух австриек. Большое количество технического брака и отсутствие хороших ударов со стороны австриек делает тех слишком легкой добычей. Вот, кажется, их что-то воодушевило и они идут в атаку. Но нет, — краткий атакующий порыв австриек мгновенно гасится африканками.

Австрийки уже полностью опустили руки и практически беспрепятственно пропускают соперников к своим воротам. Европейки не демонстрируют изобретательности в построении своих атак и любые попытки исправить положение все чаще сводятся к индивидуальным действиям. Девушки Зимбабве облепили ворота соперниц, не обращая никакого внимания на их сопротивление. Играя как кошка с мышкой, африканки передают мяч друг другу, усыпляя бдительность австриек, это полный провал австрийской защиты. Следует снайперский удар. ГОЛ! Еще один мяч в воротах австрийской сборной!

Взрыв восторга сопровождает этот удар. И финальная сирена оповещает об окончании матча. Сокрушительную, ошеломляющую победу одержали прекрасные «дочери Зимбабве»! Счастьем светятся глаза зимбабвийских болельщиков, слезы радости искряться на лицах девушек, когда каждой из них вручают золотую медаль Москвы. Нежно прижимают они к себе плюшевого Мишку — талисман столь значимой для них победы, а их болельщики неистово скандируют древнюю песню воинов Зулу.

Соревнования завершены и Макс, еще раз прогоняя в памяти приятные воспоминания борющихся за мяч спортсменок, вышел из ворот стадиона. Рядом, раскрасневшаяся от гнева, шла Алена.

— Ты, ты… — захлебываясь от негодования говорила девушка, — я видела как ты смотрел на этих… хоккеисток! Чуть ли не под юбку им лез!!

Макс непонимающе посмотрел на девушку.

Алена шла чуть поодаль от него, недовольно скрестив руки на груди и с гневом смотря вперед.

Макс шел за ней, не зная что ответить.

— Хочешь мороженого? — спросил Макс, завидев невдалеке мороженный киоск.

Девушка заколебалась.

— Нет! — резко ответила она поначалу, но тут же передумала. — Ладно неси, только быстро.

Макс добежал до киоска и вернулся с двумя эскимо в густо покрытых инеем обертках.

— Хоть какой-то прок от тебя, — ворчливо произнесла девушка, резко выхватывая из рук Макса мороженное.

Домой они добрались практически не общаясь между собой. Лишь изредка Алена отвечала на предложения Макса короткими односложными фразами.

Зайдя в квартиру, девушка тут же ускользнула в ванну. Макс, взяв в руки газету, лениво пробежал глазами длинные заголовки. В общем, ничего интересного для него в ней напечатано не было — продолжительные хвалебные речи партийному руководству, благодаря которому идет резкий рост промышленности и сельского хозяйства, отчеты о вводах в эксплуатацию новых жилых микрорайонов, с неизменной раздачей квартир нуждающимся, да краткие сводки с передовой холодной войны. Внимание Макса привлекла программа радиопередач, в это время как раз музыкальную передавали передачу по заявкам радиослушателей.

«Интересно, что слушают в Советском Союзе?» подумал Макс.

Он принес из прихожей замеченную им еще ранее радиоточку и с удивлением уставился на незнакомый штепсель, с плоскими выводными контактами.

Вытирая мокрые волосы полотенцем, в комнату вошла Алена.

— Что ты крутишь ее как обезьяна очки? — колюче произнесла она. — Розетка радиоточки в прихожей.

Она выхватила репродуктор и вскоре из прихожей донеслась шипящая музыка.

— У вас, наверное, в будущем даже до этого не доросли, да? — сказала Алена, входя в комнату.

На руках она держала своего кота, нежно прижимая его к лицу. Макс встал с кресла, подходя к девушке ближе. Кот, видя намерения Макса угрожающе зашипел.

— Вот, хоть один нормальный мужчина в доме есть, — произнесла девушка, ласково целуя кота в морду. — Не кастрированный, — хвастливо продолжила она и, бросив через плечо «Я спать», ушла в свою комнату.

Макс развалился на софе, долго слушая доносящиеся до него тихие звуки музыки и низкий приятный тембр ведущего. Уже почти задремав, до него донеслись торжественные звуки гимна Советского Союза. Значит уже полночь. С последними нотами гимна в квартире воцарилась кромешная тишина…

 

День четырнадцатый: Летающий мяч. Рассекая водную гладь

Макс проснулся; в квартире было тихо. Он прошелся по пустой квартире в поиске Алены, но не нашел ее ни в одной комнате. Входная дверь, обыкновенно остающаяся всегда открытой была заперта. В недоумении он остановился посреди комнаты, думая куда бы девушка могла запропаститься.

В поиске чего-нибудь перекусить он пошел на кухню. Там Макс обнаружил лежащую на столе записку, написанную быстрой рукой девушки:

«Ушла по делам, скоро буду, бутерброды в холодильнике. Алена» и немного внизу, аккуратно выведенными буквами «Целую» и нарисованной рядом улыбающейся рожицей со смешно оттопыренными ушами.

Макс вытащил из холодильника тарелку, полную бутербродов с ломтиками колбасы и брынзы. Залив в чайник воды и поставив на плиту разогреваться, он взял один бутерброд и задумчиво стал жевать, думая чем бы ему заняться до прихода Алены. Он еще раз прочитал записку, особо обратив внимание на улыбающуюся рожицу. «Совсем не похож» подумал Макс, откладывая записку в сторону.

Схватив еще один бутерброд, он пошел в комнату рассматривать кучу билетов на предмет сегодняшних соревнований. Макс внимательно рассматривал каждый билет, пока громко раздавшаяся телефонная трель не привлекла его внимание.

— Слушаю, — коротко произнес Макс, поднимая трубку.

— Алло… а… — раздался в ответ девичий несмелый голос, — а… Алену можно к телефону?

— Ее не пока, позже перезвоните, — ответил Макс, готовясь положить трубку.

— А вы, наверное, Максим, да? Это Марина, мы с вами виделись. Я Алене книгу по вышиванию должна, можно я ее сейчас занесу? — все таким же робким голосом произнесла девушка.

— Приносите, — безразлично сказал Макс, ложа трубку.

Вернувшись в комнату, он вновь начал перебирать олимпийские билеты. «Так, теперь посмотрим что у нас здесь» пробормотал он, откладывая в отдельную стопку все билеты с сегодняшней датой.

— Ага, есть контакт! — ликующе воскликнул он, обнаружив два парных билета на соревнования по волейболу.

Он уселся в кресло и с довольным видом начал изучать схему трибун малой арены стадиона им. Ленина, — именно там должны были пройти финальные соревнования женских волейбольных команд.

Раздалась переливчатая трель дверного звонка.

Тяжело вздохнув, Макс пошел принимать не нужных ему гостей.

— Здрасьте, — учтиво кивнув Максу в щель открытой двери, подруга Алены робко протянула ему книгу. — Вот, Алене передадите, я все схемы срисовала уже.

Макс взял книгу и равнодушно спросил:

— Все у вас?

— Ну… да, наверное, — девушка робко смотрела на Макса, не зная как начать желанный ей разговор.

— Тогда, до свидания, — кратко ответил Макс, в свою очередь, не желая начинать этот разговор.

Девушка в смятении опустила глаза и заметила олимпийские билеты.

— Ой, а что это у вас? — с живым интересом спросила она.

— Это? Это олимпийские билеты, — обыденным тоном сказал Макс вполне очевидную вещь.

— Это вы Аленку на Олимпиа-аду водите? — с завистью протянула девушка.

— Ну хотите я вам один подарю, — раздражаясь от бесполезного разговора ответил Макс.

Он принес первый попавшийся билет на сегодняшние соревнования и в надежде что девушка получив подарок от него отстанет, протянул ей.

— Ой, спасибо! — девушка обрадованно взяла билет в руки.

— До свидания! — подчеркнуто громко проговорил Макс.

Девушка последний раз взглянула на него своими счастливыми глазами, но Макс уже захлопнул дверь.

Вернувшись на кухню и увидев, что чайник вскипел, он налил в заварник кипятка. В ожидании пока чай настоится, он стал листать принесенную Алене книгу. Это было пособие по вышиванию. Макс быстро пробежал глазами непонятные ему схемы и отложил книгу в сторону. Он поднял крышку заварника, желая проверить настоялся ли чай, и тут же бросил ее обратно, потряхивая обоженной горячим паром кистью.

Из прихожей раздался тихий скрежет открываемого дверного замка и, едва скинув легкие босоножки, на кухню влетела Алена.

— А вот и я! — со счастливой улыбкой воскликнула она, глядя на Макса.

Он с изумлением уставился на Алену. Девушка словно преобразилась. Ее завитые мелкими кудряшками волосы золотыми волнами падали на тонкие плечи; брови были аккуратно подведены, а эти роскошные ресницы… казалось девушка пленяет одним только взглядом. От Алены было невозможно оторваться, было видно что все сегодняшнее утро она посвятила своей красоте. Она светилась от радости, довольная произведенным впечатлением.

— Нравиться? — Алена быстро повернулась вокруг своей оси, обдав Макса волной сладкого запаха духов.

Он лишь согласно кивнул в ответ, невольно залюбовавшись девушкой.

Алена, игриво посмотрев на Макса, села к нему на колени, нежно обвив его шею своими руками. Он, проведя рукой по тонкой талии девушки, приблизился к ней своими губами, пытаясь поцеловать. Но девушка ловко мотнула головой и поцелуй Макса пришелся ей в шею.

Девушка кокетливо рассмеялась и мягко провела своими пальцами по волосам Макса.

— Какие планы на сегодня? — глядя ему в глаза спросила она.

— Два билета есть на волейбол, — ответил ей Макс.

— Значит идем на волейбол, — задорно сказала Алена, спрыгивая с колен Макса.

Они быстро перекусили приготовленными еще утром бутербродами. Макс не отрываясь смотрел на девушку, так необыкновенно изменившуюся всего за одно утро. Алена, постоянно ловя его взгляд на себе, отвечала игривой улыбкой.

Покончив с бутербродами, они вышли из дома и направились к стадиону им. Ленина.

Сегодня здесь было необычайно шумно. Скоро здесь, на этой площадке, станет известна команда-обладатель олимпийского золота. В финал прошли две волейбольных сборных — СССР и ГДР. Участники одной из этих сборных вскоре займут высшую ступень пьедестала почета.

Волейбол — самый демократичный вид спорта, он создан для всех и каждого, в него можно играть всегда и везде. Для волейбола не существует территориальных, климатических и возрастных границ. Сетка, мяч, дружная компания и веселое настроение — вот и все составляющие, которые необходимы для игры.

Это еще один вид спорта, зародившийся на Атлантическом побережье, в том же самом штате, откуда произошел баскетбол. Волейбол, или как он обозначается на английском, «летящий мяч», вскоре также как и его спорт-побратим получил широчайшую популярность, все больше и больше завоевывая сердца своих поклонников.

Правила волейбола просты и понятны — победителем объявляется команда, выигравшая три партии; каждая партия идет до пятнадцати очков. Все просто и понятно, именно поэтому волейбол привлекает к себе так много болельщиков.

Волейболисты Советского Союза — одни из сильнейших спортсменов мира. Бесчисленные звания олимпийских чемпионов, чемпионов мира, владельцев кубков мира и победителей чемпионатов Европы, как мужских, так и женских, сделали советские сборные самыми титулованными в мире. Советский человек, на вопрос кем он может гордиться, с полным правом отвечает — я горжусь нашими спортсменами.

Итак, начинается финальный, «золотой» матч между женскими волейбольными сборными СССР и ГДР.

Спортсменки обоих команд уже заняли свои позиции на площадке. Свисток судьи оповещает начало матча. Мяч разыгрывает советская команда. Немки грамотно принимают мяч, отбивая его на половину советской сборной. Мяч летит над головами; его принимает наша спортсменка. Прием — передача — удар. Перелетевший через сетку мяч не был пойман немецкими спортсменками. Советская команда получает первое очко.

И вновь мяч у советской сборной. Наша волейболистка сильным ударом вводит мяч в игру. Немки принимают его. Удар — и мяч летит на половину советской сборной. Но неудачно атаковала немецкая сборная, и мяч выходит за пределы волейбольной площадки. Аут. Судья показывает жестом, что мяч в игру снова вводит советская сборная.

Наши волейболистки все больше увеличивают разрыв от соперников. На электронном табло горят цифры 0:6. Немки пока уступают нашим волейболисткам.

Советские спортсменки грамотно действуют и в защите, и в нападении, заставляя немецких спортсменок все больше нервничать. Гости Москвы выглядят несколько растерянно от такого напора нашей команды. Но у немок прекрасно организован групповой блок, который советским баскетболисткам не всегда удается пробить.

Стартовое волнение немок проходит, и они вступают в борьбу за мяч с тем прагматичным хладнокровием, которым всегда радуют представители их народа. Немецкая волейбольная сборная заработала на всю мощь, начиная отыгрывать очки и сокращая отрыв. Борьба наконец-то завязывается, поединок становится все интереснее и накаленнее. Но наши спортсменки явно не желают сдавать лидирующую позицию.

По просьбе тренера немецкой сборной объявляется тайм-аут. За эти отведенные правилами тридцать секунд, тренер дает немкам краткие указания по использованию тактики нападения и защиты. Перерыв заканчивается, и битва разгорается с новой силой.

Указания тренера исполняются с изумительной точностью, мячи на сторону советской сборной летят один за другим. Теперь уже очередь тренера нашей сборной брать тайм-аут. Дав указания спортсменкам, он возвращается на свое место.

Свисток судьи объявляет о продолжении поединка после тайм-аута. Счет 6:11 в пользу советской команды. Обе сборные очень сильны. Спортсменам приходится пользоваться любой ошибкой, невнимательностью, любым техническим браком противника. Вот, одна из немецких спортсменок касается рукой сетки и судья, засчитывая нарушение, присуждает еще одно очко советской сборной.

Делая попытку противостоять нашим атакам, немецкий тренер производит замену, усиливая блокирующих игроков своей сборной. Теперь пробивать блоки противника становится сложнее. Тем менее, советские спортсменки сохраняют свое лидерство, к тому же все больше увеличивая отрыв. Счет 8:14, и нашей сборной не хватает всего одного мяча до победы. Немки, понимая свое возможное поражение, в порыве спортивной злости забивают четыре мяча подряд. Мощный блок и прекрасные атаки — немецкая сборная показывает образец волейбольной игры.

Стремительная атака нашей сборной дает свой результат. Победа в первой партии достается волейболисткам Советского Союза.

Мужской волейбол и женский разительно отличаются друг от друга. При их одинаковой динамичности, зрелищности, мужской волейбол более техничный, в нем масса самых разнообразных комбинаций, но в нем нет столько легкости и элегантности. Женский волейбол привлекает к себе особое внимание. И не только его красивыми участницами, их спортивными формами или упругими телами, нет. В первую очередь внимание привлекает тот дух спорта, витающий на площадке, который заставляет с замиранием следить за каждым движением атлетов.

Именно волейбол — один из самых зрелищных женских видов спорта. И, если бы кто-нибудь пришла в голову идея, сопоставить виды спорта по красоте женского тела, то волейбол в этом списке, без сомнения, занял бы первое место.

Характерной особенностью женской волейбольной сборной СССР является то, что ни одна из ее участниц даже секунды не стоит на месте. Советские спортсменки находятся в постоянном движении. Это — обязательное задание, поставленное тренером сборной. Спортсменки не отвлекаются ни на мгновение, постоянно поддерживая концентрацию.

Тем не менее, ситуация для советской команды не такая радужная как хотелось бы. Немки наладили игру, и во второй партии их будет обыграть значительно сложнее. Они показывают прекрасную игру в защите, и практически все атаки советской сборной разбиваются. Кроме того, сильнейшие удары сборной ГДР оказываются пропущенными нашими волейболистками. Сборная ГДР однозначно лидирует во второй партии.

Советские волейболистки начинают совершать ошибки. Слаженная игра разваливается. Немки уверенно набирают очки, и цифры на электронном табло постоянно меняются в их пользу. Что называется, немки поймали свою игру. Видя проигрыш советской команды, ее тренер берет тайм-аут, давая волейболисткам указания по тактике поединка. Игра продолжается. Указания тренера возымели свой эффект, и вскоре советская сборная сравнивает счет и выбивается в лидеры.

«Семь — шесть, — раздается голос судьи-информатора. — Счет на локальном табло». Основное электронное табло не выдержало накала олимпийских страстей, а быть может, поставляющая фирма не догадалась подумать об их должном качестве. Оранжевые лампочки, до этого исправно выводившие ровные цифры счета погасли и табло стало полностью черным.

— Чай уж, не российская техника, кулаком отремонтировать не получиться, — с веселым ехидством произнес Макс, посмотрев на Алену.

Та, плотно сжав губы, и скрестив руки на груди, с ненавистью смотрела на площадку, где волейболистки продолжали игру.

Немки неистовствуют на площадке. По-другому их игру охарактеризовать просто невозможно — мощные блоки, стремительные атаки и обманные маневры. Советская сборная начинает совершать все больше и больше ошибок, теряя лидерство, а вместе с ним и шансы выиграть в этой партии. Немки берут инициативу в свои руки и, оторвавшись на четыре очка, одерживают победу.

Счет по партиям становится 1:1. Говорить о преобладании одной сборной над другой невозможно — силы соперников практически равны.

Объявляется начало третьей партии. Немки усложняют тактику игры, с самого начала овладевая инициативой. Пользуясь обманными маневрами и резкими атаками, они сбивают, казалось, совершенно удачные приемы советской сборной. Прекрасно играя а атаке, немцы далеко вырываются вперед. Наши спортсменки, слегка ошеломленные внезапным порывом соперников, совершают одну ошибку за другой. Тренер советской команды берет тайм-аут.

Николай Васильевич Карполь — тренер советской сборной. Во время Московской Олимпиады он находится в самом начале «золотого века» своей тренерской жизни. То, что советскую сборную отличает высокая игровая дисциплина, разносторонняя физическая и техническая подготовка — его заслуга. Он лично сформировал женскую олимпийскую сборную по волейболу. В основе ее легли спортсменки свердловского клуба «Уралочка», к этому времени — самого прославленного советского волейбольного клуба. Карполь вывел свою «Уралочку» на пьедестал волейбольной славы. В олимпийской сборной Советского Союза — восемь из двенадцати спортсменок являются личными воспитанницами Карполя.

Большая ответственность лежит на плечах тренера, все ошибки и недочеты спрашиваются в первую очередь с него. Поэтому, то как подготовлены игроки, как они могут противостоять противнику и как могут добиваться победы, целиком и полностью зависит от мастерства и профессионализма тренера.

Женская сборная Советского Союза по волейболу — одна из лучших команд спортивного мира. Сегодняшний матч — убедительное тому подтверждение. Наши спортсменки смогли победить немецкую команду во второй партии. А третья и вовсе оказалась для немцев полностью разгромной — выдохшиеся, изнуренные после трудной игры они не смогли успеть за быстрым темпом советских спортсменок. Подготовка советских волейболисток оказалась гораздо лучше. Итог — выигранное золото Москвы, и слезы радости на щеках под овации восхищенных зрителей. Такое не забывается никогда и ни кем, — ни спортсменами, ни их болельщиками.

Алена, покрасневшая от гнева, пулей вылетела из дверей стадиона. Макс, совершенно не понимая столь резкой перемены настроения, быстро пошел вслед за ней.

— Не надо меня преследовать! — истерично взвизгнула девушка, совершенно не стесняясь проходивших рядом людей.

Стоявший неподалеку милиционер в белоснежной парадной форме пристально посмотрел в сторону Макса, быстро догоняющего Алену. Но увидев, что все это не более чем сердечные разборки, тут же потерял всякий интерес.

— Что… что случилось-то? — Макс пытался разобраться в столь странном поведении девушки.

— Ничего! — резко повернулась она. — Можешь дальше пялиться на своих спортсменок! Все!

На глазах девушки блестели навернувшиеся слезы.

— А… а чего случилось-то? — в еще сильнейшем недоумении спросил Макс.

— Ничего! — едва не всхлипывая вскрикнула девушка. — Вали в свое будущее, пришелец!

Было заметно, что что она хочет сказать еще несколько обидных слов, но, резко обернувшись и вытирая бегущие по лицу слезы, Алена быстро побежала. Вскоре она скрылась в каком-то переулке, оставив совершенно недоумевающего Макса одного.

Он долго стоял, растерянно глядя туда, где скрылась девушка, пока не встретил взгляд милиционера, с подозрением его осматривающий.

Не желая привлекать внимания, Макс пошел к тому самому переулку. Девушки там уже не было. Он неспешно плелся, хмуро глядя себе под ноги. Изредка он поднимал глаза, чтобы оглядеться в слабой надежде встретить Алену.

Пройдя до конца переулка, он вышел на ярко освещенный солнцем широкий проспект. Вокруг ходили толпы жизнерадостных людей, восторженно обсуждающих результаты олимпийских соревнований.

Макс, чувствуя себя совершенно неловко в этой жизнерадостной толпе, поспешил перейти на другую сторону и скрылся в тени какого-то закоулка. Долго он брел, петляя среди куч строительного мусора, огибая вечно непересыхающие грязные лужи, заворачивая в непонятные проходы и плетясь по совершенно незнакомым ему кривым и узким улочкам.

Вокруг было ни души. Макс бродил в совершенно подавленном настроении, на его душе было тяжело от прошедшего расставания. Думать о чем бы то ни стало, у него не было совершенно никакого желания — любая мысль была только об Алене, так гневно с ним распрощавшейся. И он гнал эти мысли из своей головы, не желая вспоминать об этом.

Выйдя из очередного закоулка, Макс хмуро исподлобья огляделся. Он вышел в промышленную зону — вокруг высились серые коробки производственных зданий, да темные змеи рельс сплетались друг с другом, направляясь куда-то вдаль. «Может пойти к ней» мелькнула в голове Макса беглая мысль. Но, раздраженный непрошеной гостью, он досадно плюнул себе под ноги и быстрым темпом пошел вперед, словно стараясь таким образом отогнать тяготившие его чувства.

«Да, и хрен с ней, — с вскипающей в груди злостью проговорил Макс, — терпеть еще ее причуды».

Он прошел рядом с бригадой вышедших на перекур рабочих. Обернувшись, Макс подошел к ним, и попросил закурить.

— Нет проблем, братишка, — один из рабочих вытащил из кармана початую пачку «Беломора».

Макс неуклюже засунул в рот зажженную папиросу и тут же задохнулся в кашле от едкого табачного дыма. Он ни разу в жизни не курил, видя в качестве примера своих многочисленных знакомых, попавших в рабство вредной привычки. Хотя нет, все-таки однажды, в глубоком детстве он, по научению дворового хулигана, попробовал сделать затяжку, но разъедающий легкие и слизистую оболочку дым навсегда заставил его отказаться от этой привычки. И сейчас также, как и много лет назад, Макс захлебнулся надсадным кашлем.

— Тю, что с тобой, браток, никогда не курил, что ли? — удивленно спросил рабочий.

Макс лишь согласно закивал головой.

— А что тогда начал? Зачем тебе это? А, знаю! — догадливо произнес рабочий. — С бабой потявкались? Ну тогда я знаю что тебе надо. Там, чуть дальше в закутке пивная есть, давай иди, браток, развейся.

Рабочий по-братски похлопал Макса по спине и он, выкинув тлеющую папиросу в лужу, пошел в указанном направлении.

Макс дошел до старого обшарпанного сарая, обитого листами ржавого железа. Над покосившейся дверью, как указатель какого-нибудь средневекового трактира, висела деревянная дощечка с аккуратно нарисованной на ней кружкой пенистого пива.

Макс зашел внутрь. Сквозь маленькие запыленные окна пробивался тусклый свет, а под самым потолком горела обвитая паутиной лампочка. Воздух был сизым от табачного дыма. Макс подошел к небольшой стойке, на которой стоял большой металлический бочонок с кранчиком на боку.

Макс кинул на стойку несколько десятикопеечных монет. Бармен, — если, конечно, это слово применимо к тому заплывшему жиром небритому мужчине в напрочь засаленной одежде, стоявшему за стойкой, — достал большую стеклянную кружку и, открыв кранчик на бочонке с пивом, нацедил пенный напиток. Макс взял кружку, а также любезно протянутую воблу, и сел за ближайший свободный столик.

Вокруг таких же столиков сидело несколько подвыпивших компаний, шумно обсуждавших свои проблемы. Они травили анекдоты, громко гогоча над примитивным юмором, беспрестанно курили и выпивали.

Макс выпил кружку практически залпом и пошел еще за одной.

— А шо, ик… Семеныч, ик… телевизор, ик… не включаешь? — беспрестанно икая обратился к бармену один изрядно подвыпивший мужичок.

— Если надо включи, — безразличным тоном произнес тот, цедя Максу еще одну кружку.

Пьянчужка, пытаясь встать, сделал неловкое движение и тут же повалился под стол под веселый гогот своих товарищей.

Семеныч, видя беспомощное состояние своего клиента, лениво вышел из-за стойки и включил телевизор.

Макс вернулся к себе за стол, отодвинув к дальнему краю чешую выпотрошенной им рыбы.

— А мы начинаем репортаж из гребного канала в Крылатском где проходят финальные заплывы по гребле на байдарках и каноэ, — Макс, вяло потроша очередную рыбешку и делая глубокие глотки из кружки, стал лениво следить за происходящим на экране.

Камера оператора показывала панораму гребного канала, уже знакомого Максу. Ранее здесь проходили соревнования по академической гребле. Оператор зафиксировал камеру, показывая ряд из девяти лодок. Диктор не спеша представил каждого из участников гонки.

Заезд будет проходить на каноэ, дистанция — 500 метров, это довольно короткая дистанция, считающаяся спринтерской. Спортсмены, полностью готовые к заезду, ждут команды судьи.

Звучит судейский пистолет, давая старт гонке.

Мощность, темп гребли и амплитуда движений определяют скорость лодки, так необходимую для победы. Только профессионалы большого класса могут позволить себе бороться за самые высшие титулы в мировом спорте. И они сейчас все они здесь, в Крылатском, борются друг с другом за титул чемпиона.

Впереди идет советский спортсмен. Практически носом к носу с ним идет болгарин; и от них едва-едва отстает германец. Все спортсмены, собравшиеся в этом заезде очень сильны — дают о себе знать национальные школы гребли и долгие годы тренировок. Близиться финиш и практически одновременно звучат три гудка, фиксирующих пересечение черты. Отрыв измеряется всего в десятых долях секунды, но их вполне достаточно для победы. Золотая медаль достается советским спортсменам.

Каноэ — это маломерная лодка, старинное водное транспортное средств, известное человечеству. Когда-то их изготовляли из выдолбленных стволов деревьев, шкур животных или древесной коры. Люди всех времен, народов и континентов покоряли с помощью них бурный нрав водной стихии. От умения управлять лодкой зависело многое, опытные судоходы ценились всегда. Рыбаки добывали пищу, с помощью лодок люди преодолевали водные преграды, а во время войны преимущество на воде нередко стоило победы. Шло время, совершенствовались технологии, появлялись новые механизмы, на смену мышечной силе пришел дизель, но весельный спорт не забыт. И все так же лучшим каноистам достаются почет и лавры победителей.

Объявляется начало следующего заезда. На этот раз соревнуются каноэ-двойки на дистанцию 500 метров.

Камера оператора фиксирует ряд лодок, в которых сидят пары спортсменов. Скорость каноэ с двумя гребцами выше, но сработаться друг с другом довольно сложно. Каждый тренер знает — техника каждого каноиста уникальна, поэтому не всегда удается подобрать двух спортсменов с одинаковыми данными.

Особое внимание зрителей приковано к румынской двойке, где со своим напарником гребет известный каноист Иван Пацайкин. Этот спортсмен уже является двукратным олимпийским чемпионом и шестикратным чемпионом мира. Он — сильнейший спортсмен на воде, и зрители ждут от него только победы.

Его жизнь — это жизнь чемпиона. Его спортивный стаж был всего едва больше полутора лет, когда от взял в руки свою первую золотую медаль. Он брал высоту за высотой, звания, титулы и медали сыпались на него дождем, он шел по золотой дороге в залы спортивной славы. И эта дорога привела его на Олимпиаду в Москве. Сможет он доказать свое мастерство или нет, покажет финиш. Для каноиста такого высокого класса, соревнования, где не выиграно золото, считаются проигранными.

Сильный старт берет экипаж во главе с Иваном Пацайкином. Но лидерством с первых же метров овладеть не получается. Вперед вырвались венгры. Второе место заняли польские гребцы. В заезде, где участвуют практически все сильнейшие экипажи мира, победа будет особенно почетной. Каноэ Пацайкина удерживает третью позицию, идя нос в нос с польским каноэ. Остальные экипажи, устав к середине дистанции, значительно отстали. Румынские гребцы пытаются догнать лидера, сокращая расстояние и обходя польский экипаж. Но отрыв слишком велик. До золотой медали доплывает венгерская двойка. Экипажу Ивана Пацайкина достается серебро. Поляки, не выдержав стремительного темпа гонки, уступают третье место болгарам. Заезд завершен.

Иван Пацайкин — легенда гребли на каноэ. Прошлые Олимпийские Игры стали для него настоящей трагедией — он не смог занять не одно из призовых мест, оставшись на жалком седьмом месте. Это был крах, провал, фиаско, полное банкротство его как каноиста, полная дискредитация его как легенды мирового спорта. Это была самая крупная неудача в биографии этого славного спортсмена. Хотя, ее вполне возможно объяснить тем, что незадолго до соревнований ему пришлось пережить собственную свадьбу.

Московская Олимпиада для него — это в первую очередь возвращение себе доверия болельщиков, доказательство своего спортивного мастерства и своей состоятельности как каноиста.

Здесь, в Москве, собрались слишком сильные соперники. Вернее, не сильные, а достойные — достойные соревноваться с мэтром водной стихии. Вот он вновь подъезжает к стартовой линии. Готовятся к заезду двойки, но теперь уже на дистанцию в 1000 метров. Это уже не спринт, это уже самая настоящая дистанция для показательного мастер-класса. Но что такое 1000 метров для того, кто рос, ласкаемый тихими водами Дуная?

Все экипажи готовы к началу заезда. Звучит выстрел стартового пистолета, и лодки стремительно заскользили к финишу.

В маленькой рыбацкой деревушке, лежащей на берегах обширного Дуная, и родился Иван Пацайкин. С детства его руки привыкли к веслам, а тяжелый рыбацкий труд был для него лучше всяких тренировок. И вскоре он участвовал в своих первых в жизни соревнованиях в гонке на рыбацких лодках. Он победил, и остался в спорте навсегда. С каноэ его познакомили два односельчанина, два чемпиона мира. Так начался его трудный путь к славе.

Успехи сменялись поражениями, получалось далеко не все, но Иван упорно шел вперед, все больше совершенствуясь в полюбившемся виде спорта. И вскоре он вошел в элиту румынской гребли. Его зачислили в олимпийскую сборную, и с тех пор золотые триумфы вошли в привычку этого спортсмена.

В этом заезде с первых же метров дистанции вырывается вперед каноэ Пацайкина. Главный его соперник в этой гонке — советская двойка. Соперники равны по силам, никто не может овладеть видимым преимуществом.

Темп гребли возрастает. Четверть пути пройдена. Советская команда осталается позади, и теперь ближайший преследователь — болгары.

Болельщики неистовствуют на трибунах. Накал поединка становится все жарче. Румыны требуют победы от своего кумира, и он обязан оправдать их надежды. Скорость лодок становится все больше, кажется что они стремительно разрезают поверхность водной глади.

Три четверти пути пройдено. Словно зная что творится на трибунах, в сердцах своих болельщиков, экипаж Ивана Пацайкина мощным рывком вырвался вперед. Соперники уже далеко позади, исход гонки предрешен. Под бурные крики болельщиков, Иван Пацайкин становится золотым медалистом Москвы.

Следом на экране телевизора отобразился ряд длинных лодок. Диктор информирует о начале соревнований байдарок-четверок.

В этих соревнованиях в каждой из лодок сидит по четыре гребца. Это самая зрелищная дисциплина всей гонки.

Судья дает команду на старт и байдарки, мощно рассекая водную гладь, устремляются к финишу.

Байдарки и каноэ сильно отличаются друг от друга как конструктивно, так и техникой гребли. Главное преимущество байдарок — скорость. Ни одно каноэ не может развить такой скорости. А в случае с четырьмя гребцами, скорость лодки просто огромна.

Научиться балансировке и управлению байдаркой — не такое простое дело. Тренировки требуют большой физической силы и выносливости.

Байдарочная гребля родом из Швеции. Именно там байдарка впервые была приспособлена для водного спорта. Там же был организован первый клуб байдарочников, там же прошли первые в мире соревнования по гребле на байдарках.

Особенно байдарки пришлись по душе туристам — легкие, маневренные, грузоподъемные и безопасные, они широко используются при водном туризме.

Соревнования четверок — это торжество слаженности, синхронности техники, когда каждый спортсмен обладает чувством коллектива и такта.

На экране отображается финиш. Первое место заняла четверка ГДР.

Последние слова диктора растворились в хмельном разуме Макса.

Он вылез из-за стола и шатаясь от опьянения, пошел к стойке за очередной кружкой. Непослушными пальцами он выудил несколько монеток. Получив свою порцию пива, Макс вернулся за стол. В его голове медленно тянулись несвязные пьяные мысли, а осоловевший непонимающий взгляд уставился в одну точку на экране телевизора. Он, уже не чувствуя вкуса спиртного, механически допивал свое пиво.

Его словно налитая свинцом голова, клонилась к столу. Тут Макс почувствовал себя дурно. «Пора проветриться» мелькнула в его голове единственная здравая мысль. С трудом поднявшись, едва не смахнув пивную кружку с остатками алкоголя, на ватных ногах он поплелся к выходу.

После глотка свежего воздуха сознание Макса немного прояснилось. Его все также тяготил груз расставания с Аленой, алкоголь не смог притупить эту горечь.

Желудок страшно мутило. Сделав несколько неловких шагов, Макс прислонился к дереву, пытаясь удержать равновесие. Он несколько раз глубоко вдохнул воздух, пытаясь отогнать неприятные ощущения, но в итоге, скорчившись пополам, опустошил содержимое желудка на растущий рядом куст лопуха. Отхаркавшись, он пошел по дороге.

Невдалеке его мутный взгляд заметил водоразборную колонку. Подойдя ближе, Макс всем телом навалился на рычаг и свесив голову вниз, стал судорожно глотать воду. Он прополоскал рот, избавившись от неприятного вкуса побывавшего в желудке алкоголя. Умыв лицо, он почувствовал себя намного лучше.

Распрямившись, Макс сделал несколько глубоких вдохов, пытаясь собрать путающиеся мысли воедино.

Вечерело. Легкий ветерок разносил долгожданную прохладу после жаркого дня. Макс медленно шел, глядя себе под ноги. Бесконечно сворачивая в разные переулки и проходы, стараясь избегать людных улиц, он вышел к парку на улице Дружбы. Невдалеке виднелось главное здание МГУ им. Ломоносова. Пройдя по заросшей травой тропинке до круглого пруда, Макс устало сел на стоящую рядом скамейку. От воды веяло приятной прохладой.

Макс закрыл глаза. Перед ним поползли цветные круги. Голова закружилась и он резким движением откинул ее назад, едва не ударившись о спинку скамейки. В ушах гулко раздавались биения сердечного пульса. Сознание заволокло дымкой пьяного полузабытья. Сквозь ее дымчатую завесу пробиваясь, словно издалека, доносились голоса гуляющих в парке людей.

На соседней скамейке, стараясь не мешать окружающим и желая уединения, расположилась любовная пара. До Макса еле слышно доносилось их амурное воркование.

«А ты меня любишь? — спрашивала она, и молодой человек ей отвечал: — Мой разум терзает ужасная жажда, утолить которую способно лишь общение с тобой; мое тело изводит страшная болезнь, исцелить которую способно лишь наслаждение тобой; мою душу пытает смертельная мука, успокоить которую способно лишь единение с тобой, и если ты назовешь это любовью, то я готов страдать этим вечно. — А сильно ли ты любишь меня? — Мои чувства подобны бушующему морю, дробящему в пыль вековые скалы, они как пламя, бросающее в небо снопы искр разгораются, когда смотрю я на тебя; с быстротой торнадо я прилечу к тебе, только скажи, и нет преград, которые могут мне помешать быть с тобой. — Хм-м-м… а почему ты меня любишь? — Потому что ты для меня подобно античной богине служишь воплощением совершенства, которому можно поклоняться вечно; для меня ты подобна ангелу, который распростер крылья нежности, и ласкает ими меня; и красота твоя может сравниться лишь с растущим в сказочных садах Эдема райским цветком…»

«Райский цветок» пронзила сознание Макса внезапная мысль. Он быстро встал, и чуть было не упал обратно от резко скакнувшего давления. Но Макс, не обращая внимания на свое самочувствие, быстрым шагом пошел из парка. Он знал куда он идет, он знал зачем он должен идти туда. Нестерпимо гудела голова, и лишь только одинокая мысль «Цветок, цветок» пульсировала в его сознании.

Он направился в Ботанический сад МГУ, затем чтобы спросить у своего знакомого селекционера несколько олимпийских цветов, самых лучших, самых желанных и самых недоступных для любой девушки. Для любой, но только не для Алены, для его Алены.

Он быстрым шагом, насколько ему позволяло алкогольное опьянение добрался до сада. Раскрасневшись от повысившегося давления, несколько раз он едва не терял сознание. Но он шел, шел упрямо и непреклонно. Шел к своей цели.

И он дошел до нее — возле стеклянной оранжереи стоял тот самый старик-селекционер, громко отчитывающий за какую-то провинность своего аспиранта.

Макс, пытаясь отдышаться после быстрого шага, остановился перед ними.

— Здрасьте, — впопыхах произнес он.

— Добрый вечер. Чем могу быть полезен? — с интересом уставился на неожиданного гостя селекционер.

— Мне бы… я бы… — заикаясь начал говорить Макс. — в общем… цветов бы пару штук…

— Цветы? — с удивлением спросил ученый. — Цветы мы не раздаем, они только для участников Олимпиады. А самые красивые — для ее героев.

— Ну… мне… мне очень надо… Я заплачу! — воскликнул Макс, хлопая себя по карманам в поиске пачки банкнот.

— Нет, нам денег не надо. — наотрез отказался селекционер. — Скажите, а зачем они вам?

— Дык… девушке, — Макс смущенно опустил глаза в землю.

— Молодой человек, я вижу вы пьяны и очень расстроены. Наверное, для этого есть очень веский повод. Ну так и быть, — вздохнул ученый после небольшой паузы, — добро не забывается, я ведь вас помню. Именно поэтому я вам, а точнее не вам, а вашей девушке, подарю букет самых лучших цветов Московской Олимпиады. Мы их вырастили немного больше чем надо, поэтому у нас есть некоторый запас.

Старик-селекционер отдал команду своему аспиранту принести цветы, назвав их сложное название на латыни. Тот мгновенно скрылся в дверях оранжереи и вскоре вернулся с букетом восхитительных орхидей, на лепестках которых причудливым узором словно переплелись все существующие оттенки красок.

— Вот, — бережно беря букет из рук аспиранта и передавая его Максу произнес селекционер. — Это наше лучшее творение, эти цветы будут вручаться чемпионам в день закрытия Олимпиады.

— Спасибо, спасибо вам, — Макс кинулся к нему, стремясь пожать тому руку.

— Тихо, тихо! — недовольно вскрикнул селекционер. — Не изувечьте цветы, помните — они тоже живые.

Старик отвернулся к своему аспиранту, приглашая того пройти в оранжерею, как обернулся к Максу и мягким тоном наставника произнес:

— И еще помните, молодой человек, что алкоголь — это выбор слабых, им вы свои проблемы лишь усугубите. Как показывает практика, большинство проблем кроется в вас, и проще единожды разобраться и решить их, чем заливая глотку ядом навеки их заспиртовать.

«Заспиртовать, — пробубнил себе под нос селекционер. — Мы, кстати, иногда спиртуем растения. Но спирт у нас заканчивается».

— И это уже наша проблема, — резко обратился он к аспиранту. — Я тебе сколько раз говорил: иди к химикам за спиртом. Нет, так и не пошел. Вообще не хочешь работать, зачем ты науке нужен такой?

Макс оставил отчитывающего аспиранта профессора, и помчался к девушке. Он был полностью уверен, что она его примет.

С бешено колотящимся сердцем он нажал на кнопку звонка.

— Кто там? — недовольно спросила Алена, открывая дверь. Увидев Макса она расплылась в улыбке.

Макс протянул ей букет орхидей.

— Ух ты! Это мне? — радостно воскликнула девушка, зарываясь носом в букет.

Макс согласно кивнул головой. Девушка бросилась к нему, стремясь поцеловать его в щеку, но жуткий запах перегара остановил ее.

— Фу, — морща нос произнесла она, — как от тебя воняет. Шлялся не знай где, нажрался как свинья. Иди уже проспись, не буду я с таким общаться.

Макс прошел в комнату, свалился на софу и практически мгновенно уснул тяжелым похмельным сном.

 

День пятнадцатый: Пятна крови на перчатках. Удача и точный выстрел

Макс проснулся поздно утром, когда солнце из незашторенных окон вовсю освещало комнату. Невыносимо болела голова. Жутко хотелось пить. Он попробовал встать, но каждое движение отдавалось сильной болью ослабевшего после пьянки тела. Он еще немного полежал, пока жажда, словно иссушившая все его внутренности, не заставила подняться и, вяло перебирая ногами, пройти на кухню.

Там уже вовсю хозяйничала Алена.

— А, проснулся, наконец-то, алкоголик, — с едкой иронией произнесла девушка.

Макс, ничего не ответив, взял чайник, готовясь налить себе воды.

— На вот тебе, похмелись, пьянчужка, — Алена достала из холодильника большую кружку огуречного рассола, поставив ее перед Максом. — Специально для тебя, между прочим, в магазин бегала.

Макс выпил прохладную бодрящую жидкость, почувствовав себя намного лучше.

— Благодарю, — огрубевшим от алкоголя голосом хмуро ответил он.

— Одними благодарностями ты теперь от меня не отделаешься, — своим обычным игривым тоном произнесла девушка. — На вот тебе, ешь пока.

Она поставила перед Максом тарелку густо залитых соусом макарон.

— Ох, нет, что-то не лезет ничего, — он встал из за стола.

— Жри, тебе говорят, не собаке же выкидывать! — крикнула Алена в спину уходящему Максу.

Он вернулся в комнату и обессиленно рухнул на софу. Разминувшиеся мышцы ныли уже не с такой большой силой. Закрыв глаза и положив руки под голову, Макс отходил от тяготившего его похмелья.

Еле слышно открыв дверь, в комнату заглянула Алена.

— Спишь? — проговорила девушка, юркнув на диван и ложась под бок Макса.

Тот, ничего не ответив, нежно обнял девушку за плечи.

Алена вертелась, устраиваясь поудобнее на плече Макса.

— А ты где был вчера? — спросила девушка, кладя голову на его грудь.

— В Караганде, — буркнул в ответ Макс.

— И как там, нормально? Это оттуда ты мне такие цветы принес?

— Оттуда.

— Пасиба, — проговорила девушка, нежно поцеловав Макса в щеку. — А я думала из будущего, — ехидно добавила она.

Макс приоткрыв один глаз, посмотрел на девушку.

— Ну ты же мне сказала вчера обратно в будущее катиться, — произнес он.

— Ну нет, неправда, — стала отнекиваться девушка, ласково проводя подушечкой пальца по губам Макса. — Ты все не так понял, ты слишком напрямую все понимаешь. Я тебя никуда не посылала.

Алена, приподняв голову, лукаво посмотрела на Макса. Чуть подавшись вперед, девушка несмело коснулась его щеки своими губами. Макс плавным движением провел по ее бедрам. Девушка слегка напряглась, чувствуя его ласковые руки; обжигая его своим горячим дыханием, коснулась своими губами его губ…

— Алена!! — из коридора, одновременно со звуком открывающейся входной двери, раздался грубый женский голос.

Девушка с недовольным видом спрыгнула на пол и понеслась в прихожую.

До Макса донесся их разговор:

— Слушай, Аленушка, выручай, соль позарез нужна.

— Сейчас принесу, — следом послышались легкие быстрые шаги девушки, спешащей на кухню и обратно. — Вот.

— Ой, Аленушка, спасибо, дорогая, выручила. А то собралась щи варить, а соли. как назло, нет. Ты как сама-то?

— Живу потихоньку, теть Кать, вот, сейчас в доме прибираюсь.

— Прибираешься, говоришь? — хитро переспросила Алену соседка. — Или любовничаешь с кем-нибудь? Это чья мужская обувка стоит?

— Ничья, — сердито ответила девушка, недовольная лишним вниманием, — так просто занесли.

— Да ладно уж, не говорить-то, чей взрослый человек. Уж весь подъезд только и говорит, как ты с каким-то парнем ходишь. Он сам-то откуда у тебя? — полушепотом спросила соседка.

— Откуда, не скажу, откуда. — раздраженно огрызнулась Алена. — Откуда надо. Все вы ходите, нос свой суете, нормальному человеку пройти никуда нельзя. Все, давай, теть Кать, у меня еще дел невпроворот.

Послышался звук захлопываемой входной двери.

В комнату пританцовывая внеслась Алена.

— Ну, чем дальше будем заниматься? — ныряя обратно к Максу спросила она.

— Не знаю, — глубоко зевнув ответил он.

— Я знаю, — девушка спрыгнула на пол и достав пачку олимпийских билетов, стала искать среди них подходящие.

«Так, это не то… это не то… это снова не то…» доносилось до Макса бормотание девушки, внимательно осматривающей билеты.

— Ага, вот! — радостно вскрикнула Алена, протягивая Максу два билета. — Нашла! Сегодня мы идем на бокс!

Макс взял билеты. Надпись на них гласила, что сегодня в спортивном комплексе «Олимпийский» пройдут финальные соревнования по боксу.

Алена собрала оставшиеся билеты стопкой и аккуратно положила их на стол.

— Ну все, пошли, — взяв Макса за руку, девушка пыталась стянуть его с софы.

Тот, неохотно поднявшись, лениво подтянулся и произнес:

— Сейчас, чего-нибудь поедим только. — утреннее похмелье прошло окончательно, и теперь Максу сильно хотелось есть.

— Какой еще поедим? — возмущенно произнесла Алена. — Нет времени есть, пойдем смотреть Олимпиаду.

Макс, не слушая причитания девушки пошел на кухню и сев за стол начал есть оставленные макароны.

— Пошли уже, потом поешь, — Алена пыталась вырвать из его рук тарелку. — Не ешь, когда все нормальные люди едят.

Не обращая на нее внимания, Макс продолжал с аппетитом уплетать макароны.

— Быстрей! Быстрей давай! — девушка крутилась вокруг него.

Макс съел всю тарелку и встал из-за стола.

— Наконец-то! — громко крикнула девушка ему в ухо.

Они вышли из дома и направились к станции метро.

Доехав до места, и пройдя сквозь двери уже знакомого спорткомплекса, они заняли свои места на зрительских трибунах.

Все собравшиеся здесь с нетерпением ждут начала поединка. Вскоре, под оглушительный свист болельщиков, на противоположные углы ринга выходят два спортсмена.

«На ринге финальная пара боксеров тяжелого веса, весовая категория свыше 81 килограмма. В красном углу — Теофило Стивенсон, Куба; в синем — Петр Заев, Советский Союз» — представляет спортсменов судья-информатор.

Звучит стартовая сирена; «Бокс» — следом раздается команда рефери, стоящего на ринге. Боксеры стремительно бросаются друг к другу. Поединок начался. Сильнейший определится в жестком противостоянии.

Стивенсон почти на голову выше советского боксера. Огромного роста, с длинными руками, его главное преимущество — дальняя дистанция. Чтобы одержать победу, Петр Заев должен сблизиться с кубинцем, перевести бой в ближнюю дистанцию и атаковать сериями ударов.

Наш боксер, зная о тактике кубинца, уходит в оборону — для того чтобы прорваться вперед нужно раскрыться, а это большой риск нарваться на сильный встречный удар.

Теофило Стивенсон, прекрасно зная о преимуществе собственного роста и длины рук, не дает перевести бой в ближнюю дистанцию. Он четкими, отлаженными ударами левой руки держит Заева в обороне. Стивенсон пытается пробить блок противника, постоянно проверяя его на прочность. Заев знает — малейшее отвлечение, и правая рука кубинца тут же нанесет сокрушительный удар.

Наш боксер теснит противника к канатам. Он зажимает кубинца в угол. Идет вперед. Готовиться нанести серию ударов в ближней дистанции. Но нет — Стивенсон четкими прямыми ударами левой руки и ударами снизу пробивает защиту Заева, не давая поединку выйти из дальней дистанции. И вновь наш боксер вынужден отступить на середину ринга.

Так и не удается сблизиться Петру Заеву со своим соперником.

Теофило Стивенсон — двукратный олимпийский чемпион, двукратный чемпион мира и двукратный чемпион Панамериканских игр. Заслуженный мастер спорта СССР и верный сын кубинской революции. Когда после победы в Монреале ему предложили бой с легендарным Мохаммедом Али за пять миллионов долларов, он отказался. Профессиональный бокс на Кубе запрещен, и поэтому в случае принятия боя, он вынужден был бы покинуть Остров Свободы. «Единственные миллионы, которые мне интересны и поэтому я остаюсь на Кубе, — это восемь миллионов кубинцев и их любовь» — таким был ответ гордого тяжеловеса.

И кубинцы воздали ему сполна, он был национальным кумиром, вторым человеком после Фиделя Кастро. Имя Стивенсона известно во всем мире каждому, кто хоть немного знаком с боксом. Его помнят не только как боксера — его помнят как человека. Его слова были тяжелее ударов. «Я миллионер здесь, на Кубе» — он представлял собой образец триумфатора любительского бокса. Теофило Стивенсон — знамя любительского бокса.

Стивенсон был против профессионального бокса — там, где на ринге правит не спорт, а деньги. Там, где спортсменов используют для зарабатывания денег, где дух соревнований превращен в шоу, а боксер — лишь машина для нанесения ударов.

Бокс любительский иного духа, в нем правит любовь к спорту, а не жажда наживы. Его расцвет приходится как раз на время проведения Игр в Москве. Именно из него как самородки вырастают одно за другим золотые имена чемпионов.

Бокс — чисто мужской вид спорта. Сила, смелость, благородство — основные качества спортсмена, выступающего на ринге. Бокс требует полной координации и владения телом. Это один из лучших видов спорта по развитию всей мышечной системы сразу. Хладнокровие, упорство, решительность — для победы боксер должен контролировать себя, свои эмоции и чувства. Каждый выход на ринг связан связан с громадным волевым напряжением.

Бокс — грубый и опасный вид спорта. Выбор боксеров — постоянно идти в бой. И они идут в бой, против новых противников, побеждая и проигрывая, нанося удары и получая их. Боксеры — самое дружное спортивное братство. Это одна большая семья, где каждый ее член может рассчитывать на помощь и поддержку других.

Но при всей видимой грубости и силе, боксеры — едва ли не самые ранимые и благодушные люди. Победить, занять место на пьедестале — высшая цель любого боксера. Так часто под национальный гимн по грубой мужской щеке течет скупая слеза радости, и так часто слезы обиды выдают проигравшего ключевой бой спортсмена.

Начинается второй раунд финального боя тяжеловесов. Стивенсон все также держит дальнюю дистанцию, беспрестанно атакуя левой рукой. Его мотивы понятны: судьи, за каждый удар, дошедший до цели дают победные очки. Чернокожий здоровяк против белого боксера, большой рост и длинные руки Стивенсона — единственное его преимущество против советского спортсмена. Но Заев — опытный боец атакующего стиля, он уверенно проводит поединки против высокорослых спортсменов.

С первых же минут поединка советский спортсмен пошел в яростную атаку. Полностью раскрывшись, он начал теснить кубинца. Прижав того к канатам, Заев наносит противнику удар за ударом. Преимущество на ринге за нашим боксером.

Но Теофило Стивенсон обладает отлично поставленным ударом правой, это его коронный удар. Помимо того, у Стивенсона потрясающая мобильность, которая выматывает его противников. Он выводит бой на дальнюю дистанцию и вновь получает преимущество.

Заев может победить в этом поединке только если полностью раскроется и пойдет в агрессивную атаку, получая риск быть нокаутированным.

Советская сборная любительского бокса… Здесь каждое имя — в блеске побед и славы.

Шамиль Сабиров — олимпийский чемпион Москвы и действующий чемпион Европы. В весовой категории минимального веса — самой легкой весовой категории, до 48 кг — он выбил победу из кубинца, мастерки проводя комбинации. Он показал образец качественного бакса, такого, каким и должен быть этот вид боевого спорта. Он атаковал навстречу, подавляя все атаки противника. Быть сильнее и лучше соперника — в этом была его цель, последний удар он всегда оставлял за собой, и золотая медаль Москвы была его триумфом.

Виктор Мирошниченко, выступавший в наилегчайшим весе. Чемпион СССР и чемпион Европы. Сам по себе путь к финалу для него был испытанием прочности — ему пришлось биться с тремя главными фаворитами Олимпиады. Он победил их одного за другим. Технично выбивая победные очки, он прошел в финал. Последняя победа должна была сделать его олимпийским чемпионом. Но он проиграл финал. Досадное рассечение не позволило продолжать поединок, и победа была присуждена его сопернику.

Легчайший вес, от 51 до 54 кг. Здесь Советский Союз представлял Самсон Хачатрян. Мастер спорта международного класса. Чуть позднее — пятикратный чемпион СССР, обладатель Кубка Мира и двукратный чемпион Европы. Воин гор — он ловил восхищенные взгляды болельщиков, одерживая победу за победой. Выбыл в четвертьфинале, проиграв румынскому боксеру по очкам. Но навсегда остался в памяти Олимпиады.

Виктор Рыбаков. Трижды чемпион Европы, семикратный чемпион СССР, заслуженный мастер спорта, дважды олимпийский призер. Выступал в полулегком весе. На пути к финалу вчистую победил француза и англичанина, с перевесом в четыре очка победил болгарина. И в полуфинале проиграл немцу. Итог — бронзовая медаль. Но эта медаль — еще одно доказательство профессионала высочайшего класса.

От 57 до 60 кг. Легкий вес. Виктор Демьяненко. Чемпион Европы, обладатель Кубка Мира, чемпион СССР, дважды чемпион Спартакиад Народов СССР. Серебряный медалист Олимпиады в Москве. Шел к победе, технично набирая очки, каждый его удар достигал цели. В полуфинале мощным ударом рассек нос немцу и выиграл бой. В финале бился против кубинца, чемпиона Монреаля. Бой был тяжелым, и наш боксер проиграл его. Бился до самого конца, с рассечением, но судьи остановили поединок, присудив победу сопернику.

Первый полусредний вес. Серик Конакбаев. Двукратный обладатель кубка мира и двукратный чемпион Европы. Серебряный медалист Москвы. Потрясающее качество ударов и образцовая техника. На пути к финалу он громил всех своих соперников, легко и непринужденно справляясь с ними. В финале встретился с итальянцем. Проиграл. Уступив по очкам, заняв второе место пьедестала.

Полусредний вес. От 63,5 до 67 кг. В этой категории СССР представлял Исраэл Акопкохян. Чемпион Спартакиады Народов СССР и чемпион мира. Завоевал право войти в олимпийскую сборную боксеров. В первом же раунде, в одной восьмой финала, ему попался самый сильный противник — кубинец, будущий чемпион Олимпиады. После упорной борьбы проиграл и вышел из турнира с учетом судейского решения.

Александр Кошкин. Прославленный боксер любительского ринга. Заслуженный мастер спорта, чемпион мира, чемпион Европы, самый техничный боксер прошлого года. Представляет Советский Союз в первом среднем весе. Никто из его соперников не был готов боксировать с ним. Он в прямом смысле замолотил своих соперников — два нокаута и одна чистая победа по очкам. В финале проиграл кубинцу. Потерял преимущество и уступил инициативу, в итоге — серебряная медаль Москвы.

Следующая категория. 71–75 кг. Второй средний вес. Виктор Савченко. Двукратный чемпион СССР, чемпион мира, чемпион Европы, заслуженный мастер спорта. В финале встретился с чемпионом мира из Кубы. Жаркий бескомпромиссный бой. Противники были практически равны. Удары сыпались один за другим. Но кубинец был сильнее. Три нокдауна отсчитывал рефери нашему боксеру. У него просто не сложился бой. Его единственный шанс был нанести мощный нокаутирующий удар. Но — не получилось. Итог — серебряная медаль.

Полутяжелый вес. Давид Квачадзе, настоящий фанатик бокса, преданный ему до самых костей. Трижды чемпион СССР, чемпион Европы и заслуженный мастер спорта. Имеющий сокрушительную силу удара и не пользующийся ей. Противник агрессивного боя, всячески избегал нокаутов. Но если противник нарывался, был резко и точно. Один раз, — этого было вполне достаточно. В четвертьфинале проиграл по очкам югославу. Вышел из турнира Московской Олимпиады.

И последняя категория. Свыше 81 кг. Тяжелый вес. Петр Заев. Мастер спорта международного класса, абсолютный чемпион СССР. Титан ринга. Король бокса. С великолепным чутьем и в превосходной спортивной форме. Мастер ближнего боя. В финальном поединке проиграл Теофило Стивенсону.

Останавливая соперника на дальней дистанции и беспрестанно работая левой рукой, пробивая блок Заева и не давая ему идти в атаку, Стивенсон выиграл по очкам. Вновь судьи отдали победу кубинцам.

— Какой жестокий вид спорта, — произнесла Алена, когда они с Максом вышли из дверей спорткомплекса. — Ну что, куда пойдем дальше?

— Не знаю, — с улыбкой ответил ей Макс, — может покажешь еще какое-нибудь чудо?

— Ты сам у меня как чудо, — ласково глядя ему в глаза ответила девушка. — Пойдем лучше где-нибудь посидим.

Взявшись за руки, они пошли в сторону небольшого здания с вывеской «Кафе» на нем.

Внутри было людно. Стоящие ровными рядами столики были заняты отдыхающими.

— Ну, все, — огорченно вздохнула Алена, оглядевшись, — можно уходить.

Между столиков сновала измученная беготней официантка.

— Нам, пожалуйста, ВИП-кабину на двоих, — с надменной вежливостью произнес Макс, когда она проходила мимо.

— Что? — с озадаченным видом переспросила она.

— Столик нам, будьте добры, для особых персон, — все таким же тоном повторил Макс.

— А, пожалуйста, выбирайте любой, — официантка махнула рукой в сторону рядов и поспешно удалилась.

Макс печальным взглядом обвел ряды столиков. Похоже, никто из сидящих за ними и не думал удаляться.

— Ну, ладно, пошли куда-нибудь еще сходим, — дернула Макса за рукав Алена.

Он подошел к двери, галантно открывая ее и пропуская вперед девушку.

— Мерси, — с веселой улыбкой сделала изящный реверанс Алена.

— Господа! Господа, постойте! Постойте же вы! — раздался за спиной наших героев взволнованных голос.

Обернувшись, они увидели как из служебного помещения с табличкой на двери «Администрация» выбегает толстый мужчина в изрядно поношенном строгом костюме.

— Куда же вы, — задыхаясь от явно непривычного для него бега, он остановился перед нашими героями. — Куда же вы, господа? Сейчас мы вам подберем столик, исключительно только для вас.

Его заплывшие жиром свиные глазки заискивающе перебегали то на Макса, то на Алену.

— Пройдемте, господа, — угодливо склонившись, он сделал приглашающий жест рукой.

Добравшись до столика, стоящего в самом конце зала, он быстрым движением схватил табличку с надписью «Не занимать» и с раболепной улыбкой, продолжил:

— Вот, пожалуйте, самый лучший столик, специально для таких особых гостей. Вы уж не гневайтесь на Людочку, она официантка, дипломатией не владеет, — мужчина услужливо отодвинул стул, помогая Алене усесться.

— Гранд мерси, — одарила она его своей лучезарной улыбкой.

В ответ мужчина признательно поклонился и, обращаясь к Максу, произнес:

— Если что, вы зовите сразу директора, то есть меня, буду рад вам служить.

— Спасибо, — коротко ответил ему Макс.

Директор секунду помялся, желая задать явно неудобный для него вопрос и, склонившись почти вплотную к Максу, спросил:

— А, извольте поинтересоваться, вы сами откуда к нам пожаловали?

— Из светлого будущего, — встряла в беседу Алена.

Директор понимающе закивал и едва слышным шепотом произнес:

— И как там, хорошо?

— Когда как, — резко ответил Макс, давая понять что разговор окончен.

Мужчина склонился в благодарном поклоне и беспрестанно улыбаясь попятился назад, из вежливости не поворачиваясь к нашим героям задом.

Оставшись наедине, Алена посмотрела на Макса и прыснула со смеху.

— Ты действительно необычен, может на самом деле из будущего, — весело произнесла она.

Макс ничего не ответил, деловито уставившись в лежащее на столике меню.

— Ну и чего душе госпожи угодно? — спросил он Алену.

— Не знаю, тут все такое вкусное, — в смятении морща лоб произнесла она. — Давай по мороженному съедим.

К ним подошла официантка.

— Выбрали что-нибудь? — спросила она, готовясь записать заказ в блокнот.

Макс показал в меню картинку выбранного мороженного, и вскоре им принесли две вазы, наполненные шариками фруктового мороженного.

— Фу, вишневый, — морща нос произнесла девушка, облизывая темно-красный шарик, — вишневый я не люблю. Себе его бери.

Она ловким движением переложила шарик мороженого в вазочку Макса.

— А взамен я возьму этот, — девушка подцепила ярко-желтый шарик, перенеся в свою вазу. — Теперь все честно, — наивно-подкупающим тоном произнесла она.

Девушка ела мороженое, заводяще глядя в глаза Максу; тот, со все больше возрастающим желанием, смотрел на нее.

— Ну все? — произнесла девушка, вызывающе облизывая ложку. — Пошли?

Они встали из-за столика и оставив несколько рублей чаевыми, вышли на сияющую солнцем улицу. Ласково взяв друг друга за руки, они молча пошли.

Они шли вдоль тенистой аллеи, в тени густо посаженных деревьев. К большому удивлению, сейчас здесь было тихо и безлюдно. Но, впрочем, у наших героев не было времени удивляться чему бы то ни было, — они шли, полностью поглощенные мыслями о друг друге.

— Все, я устала, — капризно сказала девушка, внезапно останавливаясь.

Макс обернулся в поисках какой-нибудь скамейки. Алена нежным движением повернула его голову к себе и любовно заглянула ему в глаза. Макс смотрел в ее горящие широко раскрытые глаза. Алена слегка подалась к нему, их губы встретились в поцелуе…

— Ох, е-е-е-е… — вдруг раздался тяжелый вздох откуда-то из кустов.

Еще немного, и раздвигая заросли декоративного кустарника, показался какой-то мужик, ползущий на четвереньках. Смотря исключительно на асфальт, он ткнулся головой в ногу Макса.

— О, здорово! — удивленно поднимая глаза воскликнул он и заплетающимся голосом, продолжил. — Слушай, парень, дай пять копеек похмелиться.

Макс сунул руку в карман, ищя какие-нибудь монетки.

— Нету, — кратко ответил он пьянчужке. — Ползи куда-нибудь в другое место.

— О-о-ой, что ж так башка-то болит? Слушай, я те вот че дам, всего пять рублей, а? Подружку свою сводишь.

Мужик дрожащими руками вытащил из-за пазухи два олимпийских билета.

— Вот, — показывая их Максу сказал он. — Бери.

Макс протянул руку. Пьянчужка, необычайно проворно для своего состояния, резко дернулся назад.

— Э-э-э, нет, хитрый какой. Счас возьмешь, и только тебя видели. Деньги вперед.

Макс достал синюю пятирублевку и протянул ее пьянице. Тот, увидев деньги, заметно просветлел и с трудом поднялся на ноги. Макс взял билеты и, проводив взглядом удаляющегося пошатывающей походкой алкоголика, внимательно осмотрел их.

«Стрельба из лука. Олимпийское поле для стрельбы из лука» гласила надпись.

— Где это? — показывая билеты Алене спросил Макс.

— Крыласткое, — уверенно сказала она.

Они направились на запад Москвы, где в районе Крылатское скоро должны были начаться соревнования по стрельбе из лука.

Добравшись до олимпийского поля, они предъявили билеты контролерше и прошли к своим местам.

В первом туре соревнований стрелки будут соревноваться в меткости с разных дистанций.

Тридцать восемь лучников из разных стран мира собрались здесь, лишь один из них возьмет в руки золотую медаль Москвы; лучшие стрелки мира собрались на олимпийском поле соревноваться в меткости и точности.

Первая дистанция — 50 метров. Это одна из самых коротких дистанций луковой стрельбы, соревнования в которой происходят в последний день соревнований.

Спортсмены по команде судьи встают на свои стрелковые места. У каждого из них есть по три пристрелочных выстрела.

Звучит стартовая сирена, оповещающая о начале стрельбы.

Всего в соревнованиях по стрельбе из лука среди мужчин существуют четыре дистанции — 90, 70, 50 и 30 метров.

В каждый день лучного турнира происходит стрельба на двух дистанциях. В первый день происходит стрельба с самых длинных — 90 и 70 метров. Это самый сложный день соревнований, когда спортсменом еще владеют эмоции, когда нет ясности и сила противника пока не известна.

На дистанции 90 метров лучшим стрелком оказался венгерский спортсмен, опередив следующего за ним шведа на три очка. А вот на дистанции 70 метров в лидеры выбился румынский лучник, разделив первенство с югославом; следом за ними, отставая всего на очко, разместился бельгийский стрелок.

Первый день соревнований завершился, но устойчивого лидера не было. Да здесь говорить о существенном отрыве вовсе и не приходится — позиции игроков слишком шатки, все целиком зависит от спортивного мастерства и…

…удачи. Да, именно удачи; в стрельбе из лука не все контролируется спортсменом — как только стрела выпущена в свободный полет, она запросто может отклониться от желаемой траектории из-за внезапного дуновения ветра.

Начался второй день соревнований. На первой дистанции — 50 метров — сильнейшим оказался спортсмен из Нидерландов, следом за ним — немец. На дистанции 30 метров все радикально поменялось — первым стал англичанин, вторым — итальянец, и третье место занял стрелок из Люксембурга. Таков спорт — одно неверное движение, и атлета постигает неудача.

Первый раунд был завершен. По сумме очков двух дней соревнований лидером стал лучник из Венгрии, на втором месте англичанин, и третье место удалось завоевать советскому спортсмену.

Но первый раунд — это только половина соревнований. Следом начался раунд второй. В нем лучникам нужно будет повторить свой успех или, подумав и проанализировав ошибки, исправить их, дабы показать более успешную стрельбу. Обязательные качества олимпийского стрелка — полная концентрация и точность движений, без них вершин в этом виде спорта не достичь.

В дистанции на 90 метров во втором раунде сильнейшим оказался советский спортсмен, второе место занял итальянец и третье — нидерландский стрелок.

Накал борьбы растет. Еще никто не имеет преимущества, достаточного чтобы говорить об отрыве от соперников. Отрыв между участниками минимален и шаткое положение лидера может покачнуться от одного его неверного выстрела или более удачливого выстрела соперника.

70 метров. В этой дистанции в лидеры выбивается финский спортсмен, на два очка обходя представителя СССР. Такой поворот в стрелковом спорте — нередкое событие: финн по результатам первого раунда соревнований занимал пятое место, сейчас же он лидирует.

В таком порядке пришли спортсмены к сегодняшнему, последнему дню соревнований. Пристрелка завершена и судья объявляет начало зачетных стрельб. На каждой из дистанций спортсмен выпускает по 36 стрел. После окончания стрельбы мишени напоминают ощетинившихся ежей, так густо они усажены стрелами.

Результаты этой дистанции оказались вполне достойными — первое место занял бельгиец. Финн же, один из самых молодых лучников, собравшихся здесь, завоевал четвертое место. На дистанции 30 метров, последней дистанции Московской Олимпиады, ему досталось только пятое место.

Подсчет суммы очков второго раунда показал главное правило лучного спорта — как бы точно спортсмен не стрелял, стабильность важнее меткости

По результатам второго раунда финн занял второе место. По результатам подсчетов суммы баллов обоих раундов, он обошел своего ближайшего соперника на три очка. Итог — первое место.

И сейчас, диктор торжественно произносит его имя, приглашая занять свое место на пьедестале. «Томи Пойколайнен» разносится его имя над олимпийским полем. И новоявленный чемпион с радостной улыбкой жмет руку руководителю Международного Олимпийского Комитета, приехавшему сюда специально для вручения ему этой награды.

Лук как оружие прошел долгую историю. Появившись 17000 лет назад, в далекую эпоху мезолита, он вышел из широкого употребления лишь в 17 веке. Лук сопровождал человека почти всю историю его эволюции. Лук был средством добычи пропитания, он же был весомым преимуществом в бесчисленных войнах. Меткие охотники добывали дичь, искушенные войной солдаты несли смерть своему противнику. Лук был средством выживания, он же был и орудием смерти.

С развитием научного прогресса, лук был вытеснен пороховым оружием. Он стал не нужен — слишком громоздкий, слишком неточный и слишком неудобный, чтобы продолжать его использовать дальше. История лука завершена, пора снимать тетиву, ломать стрелы и выделять на полке памяти скромное, но почетное место. Казалось бы так.

Но лук не ушел из жизни человека. С середины XIX века лук вновь начал свое победное шествие по миру — теперь в качестве спортивного снаряда. Человек вновь взял в руки свое древнее изобретение; появились первые правила лучного спорта. И лук вновь ожил в человеческой жизни, уже в своем новом качестве. И с этого момента люди соревнуются друг с другом в меткости, остроте глазомера и удаче.

Техническая революция полностью преобразила его облик. Современный лук не имеет ничего общего со своими древними собратьями — остался лишь едва узнаваемый образ, по которому еще можно признать то знаменитое изобретение. Изменилось все: карбоновая струна пришла на смену тетиве из сухожилий; изобретен стабилизатор, который не позволяет луку вибрировать во время выстрела; и прицел, который позволяет производить выстрелы с точностью до долей миллиметра.

Это уже не лук, это уже произведение искусства, высшая точка применения достижений научно-технического процесса в спорте.

Все также как и раньше для меткой, четкой и успешной стрельбы лучнику нужны упорные тренировки. День изо дня стрелок вынужден оттачивать свое мастерство. Стрелок срастается со своим луком, становиться с ним единым целым, учиться понимать и чувствовать его. Долгие тренировки и крепкие мышцы, железная выдержка и острейший глазомер бесконечно отрабатываются лучником до совершенства.

Но в борьбу вступает еще один участник — погода. Участник, безразличный к победам и поражениям. Дождь, ветер, зной — соревнования пройдут всегда, и прекратятся только в том случае, если будет невозможно увидеть мишень. В условиях непогоды траектория полета стрелы определяется за доли секунды до выстрела, результат спортсмена полностью зависит от удачи.

Тем временем, объявляется начало женских соревнований. На олимпийское поле уже вышли девушки, держа в руках луки, в сопровождении своих тренеров.

Алена покосилась на Макса. Тот сделал вид, что внимательно разглядывает работу судей, проверяющих правильность установки мишеней.

Среди соревнований лучниц не было таких жарких соревнований за лидерство, как у мужчин. В первом раунде, обогнав ближайшую преследовательницу на шесть очков, в лидеры вырвалась советская лучница Кетеван Лосаберидзе. Во втором раунде удача отвернулась от нее, а может быть сыграли эмоции победителя, но на трех дистанциях она первые места больше не занимала.

Осталась последняя дистанция — 30 метров — и именно от нее зависит победа советской спортсменки.

Каким бы совершенным не было оружие, без внутреннего настроя не обойтись. Первое препятствие, с которым сталкивается любой лучник — собственные эмоции. Удачные выстрелы, досадные промахи — и бурные волны чувств хлещут через край, заставляя беспрестанно отвлекаться. Неудачи уже не избежать. Поэтому полный контроль собственных эмоций, концентрация на своих мышечных ощущениях и игнорирование внешних воздействий — главные факторы успешной стрельбы. Моральная твердость лежит в основе стрелкового мастерства.

Вот, все лучницы отстрелялись, и финальная сирена оповещает об окончании соревнований. Золотую медаль завоевывает самая меткая и хладнокровная лучница, амазонка среди стрелков — Кетеван Лосаберидзе. Под влюбленные взгляды поклонников, она принимает свою заслуженную награду.

Соревнования завершены.

— Что ты на них уставился? — раздраженно зашипела Алена, когда они шли от своих мест к выходу.

— Ни на кого я не уставился, я на тебя только смотрю, — Макс пытался мягко приобнять девушку.

Она ловко вывернулась из его объятий, сгоряча топнул по земле своей ножкой.

— Не надо ко мне лезть, — обидчивым тоном добавила она.

Невдалеке от входа собралась небольшая очередь болельщиков.

— Пойдем посмотрим что раздают, — внимательно вглядываясь произнесла Алена, и тут же добавила: — Точнее, я пойду, а ты, если хочешь, можешь следом идти.

Когда они дошли до собравшихся, выяснилось, что те стоят возле небольшого столика, где две немолодых женщины, за небольшую плату, производят памятное спецгашение билетов.

— Давай сюда, — требовательно произнесла Алена, забирая у Макса билеты.

Отстояв очередь и получив билеты обратно, уже с наклеенными на них почтовыми марками с изображением лучницы и памятного штампа Олимпиады, Алена, даже не посмотрев на Макса, направилась к выходу. Тот пошел следом за ней.

— Что вы меня преследуете, молодой человек? — с деланным возмущением произнесла девушка.

— Хватит уже может, нет еще? — сказал Макс, поровнявшись с ней. — Может тебе мороженного купить, чтоб охладиться?

Девушка едва открыла рот, чтобы как-нибудь уязвить Макса, но тут же передумав, произнесла:

— Ладно, дуй давай, хоть какая-нибудь от тебя польза будет.

Макс сбегал до стоящего неподалеку киоска и вернулся, держа в руках два бумажных стаканчика.

— Мог бы и получше купить, вы там в будущем богатые, наверное, — возмущенно произнесла Алена, забирая один стаканчик из рук Макса. — Экономишь на мне.

Недовольно хмыкнув в ответ, он побежал обратно к киоску и купил большой брикет пломбира за сорок восемь копеек.

— Вот это другое дело, — Алена взяла пломбир, завернутый в ярко-красную фольгу, протягивая бумажный стаканчик Максу. — А это вот сам жуй.

Они шли по широкому тротуару. Слева высилось здание велотрека, где проходили соревнования по велоспорту, а справа виднелась густо заросшая травой пустошь Крылатских холмов. Макс периодически посматривал на Алену, пытаясь поймать ее взгляд. Но она каждый раз демонстративно отворачивалась от него, делая вид что рассматривание олимпийских объектов для нее гораздо важнее, чем какие-то перегляды с Максом.

Наконец, девушка, устало вздохнув, произнесла:

— Фу-у-ух, все, наелась. На вот тебе, держи, — она протянула наполовину съеденный брикет Максу. — Специально, наверное, такой большой купил, чтобы я лопнула от пережора.

Отдав ему мороженное, и пройдя с десяток метров, девушка капризно продолжила:

— Теперь лимонад мне неси. Только хороший, а то знаю я тебя.

Макс послушно направился к стоящему неподалеку автомату с надписью «Газированная вода». Опустив трехкопеечную монетку в монетоприемник, он взял граненный стакан с газированным фруктовым сиропом.

— Ну и что ты мне принес? — капризно надула она губы. — Чтобы я после каких-то алкоголиков еще пила. Сам пей такое, тебе не в первой. Пепси-колы мне неси. Быстро только!

Макс добрался к стоящей вдалеке, у самых ворот велотрека, палатке с красно-синей эмблемой и купив запотевшую бутылочку газированного напитка, вернулся к Алене.

— Вот это другое дело. Хоть какая-то польза от тебя есть, — проворчала она, резко выхватывая из рук Макса бутылку.

Сделав несколько глотков, девушка протянула бутылку обратно:

— На вот, неси, так и быть доверяю. Разрешаю даже чуть-чуть выпить.

Макс, тяжело вздохнув, взял протянутую ему бутылку.

— А вы как думали, молодой человек? — с деланным удивлением произнесла Алена. — Девушки очень ранимые и хрупкие существа, поэтому за ними надо ухаживать. В обратном случае, они изведут кого угодно.

Девушка быстро развернулась и, горделиво подняв нос, зашагала по улице.

Доехав на метро до нужной им станции, наши герои наконец-то добрались до двора своего дома. Двор был привычно оживлен, как это обыкновенно бывает долгожданным субботним вечером после долгой трудовой недели. Макс шел следом за Аленой, девушка по-прежнему с ним предпочитала не разговаривать.

Проходя по щербатой дворовой дорожке навстречу им попалась Марина, выходившая из своего подъезда.

— Привет, Максим, — расплылась она в радостной улыбке, — спасибо за билет, я так рада!

Подбежав к Максу, она схватила его за руку и пожала его ладонь крепким дружественным рукопожатием.

— Если бы не ты, я бы никогда не попала на Олимпиаду, — Марина со счастливой улыбкой смотрела ему в глаза.

Алена, увидев эту милую дружественную сцену, бросила грозный испепеляющий взгляд на Макса.

— Ой, привет, Ален, — Марина казалось только сейчас заметила ее.

— Привет, — тяжелым голосом холодного металла произнесла Алена ей в ответ.

— Ой, ну… ну я пошла, — сказала Марина, оробев от такого приема, и тут же скрылась.

Алена, заливаясь багровым гневом ревности, с ненавистью посмотрела на Макса.

— Это… это что? — задыхаясь от бешенства произнесла она.

Не дождавшись ответа, она резко повернулась и быстро зашла в подъезд. Макс последовал за ней. Алена открыла входную дверь.

— Пшел вон! — со злостью сказала она прибежавшему встречать ее коту.

Макс прошел в комнату, сел в кресло и с облегчением вытянул уставшие за день ноги.

Вскоре в комнату вошла Алена.

— Итак, — тоном экзекутора произнесла она. — Что у тебя было с Маринкой?

— Ничего не было, — оправдываясь начал говорить Макс. — Зашла она один раз, когда тебя дома не было…

— И тебе одного раза хватило? — резко перебила его девушка.

— Да она зашла книгу тебе передать, а я…

— И где вы этим занимались? — исступленно дрожа спросила Алена.

— Чем? — непонимающе спросил у нее Макс.

— Ничем!! Сам знаешь чем!!! — перешла на крик девушка.

— Да книгу она тебе принесла, а я ей билет на Олимпиаду дал, все равно пропадут! — повышая голос ответил ей Макс.

— Все!!! Я с тобой не разговариваю!! — девушка, гневно хмыкнув и скрестив руки на груди, отвернулась к окну.

Макс встал с кресла и тихо подошел к Алене, вдохнув сладкий аромат ее волос. Его ладони медленно скользнули по плечам девушки, коснувшись ее бархатистой кожи. Почувствовав его прикосновение, она еле заметно содрогнулась. Макс почувствовал ее напряжение и участившееся дыхание. Его руки мягко легли на бедра девушки. Она глубоко задышала, наслаждаясь приятными для нее ощущениями. Макс мягким движением повернул ее лицом к себе. Девушка с вожделением посмотрела в его глаза. Она призывно провела влажным языком по свои полуоткрытым губам, обдавая Макса своим горячим дыханием. Он подался чуть вперед, и их губы встретились. Девушка обвила своими руками шею Макса, плотно прижавшись к нему налитыми от возбуждения грудями.

Движения становятся все более страстными, губы сливаются нежным трепетом, тела все теснее соприкасаются друг с другом. Ничто не в силах помешать этому сладкому мгновенью. Футболка, блузка, джинсы, брюки — все оказывается на полу, и больше нет препятствий к наслаждению. Под томный стон последнее из них пройдено, разводя огонь ритмичного танца по пути к высшей точке исступленного блаженства…

 

День шестнадцатый: Закрытие Олимпиады

3 августа 1980 года…

Первая советская Олимпиада, и первая Олимпиада в Москве. Событие, к которому готовилась вся страна. Событие, которое с нетерпением ждал каждый житель огромной супердержавы. Пять лет страна готовилась к этому событию. И вот оно настало.

Миллионы советских болельщиков затаив дыхание следили за ходом соревнований. 1,5 миллиарда человек по всему миру смотрели трансляции из олимпийской Москвы. Каждый третий житель планеты был свидетелем проходивших здесь соревнований. Трансляции олимпийских боев передавались даже в космос, где наши космонавты, такие же болельщики, с нетерпением ждали новых побед и рекордов. Истории об этой Олимпиаде будут передаваться из уст в уста долгие годы. Олимпиада обрастет мифами и легендами и останется одним из самых ярких воспоминаний того славного времени.

Это лучшая Олимпиада за всю историю Игр, предшествующих и последующих. Первая Олимпиада, где само открытие было целым представлением, — до этого открытие было лишь формальностью. Советский Союз принял на себя проведение праздника спорта, и выполнил это обязательство с честью, с размахом, с такой грандиозностью, что даже ярые противники вынуждены были признать ее величие. Московская Олимпиада, по общему признанию, прошла успешно.

— Последний день Олимпиады, — сладко проснувшись проворковала Алена.

Девушка ласково посмотрела на спящего рядом Макса. Оставив нежный поцелуй на его щеке она осторожно, стараясь не разбудить своего возлюбленного, соскользнула с софы.

Сегодня последний день Олимпиады. Ровно пятнадцать дней назад было торжественное открытие Игр.

Можно с абсолютной уверенностью сказать, что на этой Олимпиаде победила дружба, — интернациональная дружба советских спортсменов, завоевавших больше всех наград. Они взяли 80 золотых медалей.

Олимпиада близилась к завершению…

Алена принесла из кухни две больших чашки дымящегося какао и поставила их на стул, у изголовья софы. Юркнув под одеяло, девушка удобно устроилась на своем привычном месте на плече Макса.

Тот, почувствовав ее шевеление, широко зевнул и проснулся.

— Вставай, время уже полдень, — ласково проговорила девушка, глядя на него.

Макс протер мутные спросонья глаза.

— Я готов быть с тобой бесконечно, — сказал он, нежно лаская девушку и подминая ее под себя.

— Ну нет, нет, — Алена вертелась под ним, пытаясь вырваться.

Она одержала победу и оказалась сверху.

— Потом, — обдала она горячим дыханием Макса, нежно целуя того в губы.

Девушка жестом показала ему на дымящиеся чашки. Макс аккуратно взял их в руки, подавая одну Алене и они, обнявшись, стали пить ароматное какао, бросая друг на друга долгие влюбленные взгляды.

— Ну все, — весело сказала девушка, спрыгивая на пол, — пойдем гулять.

Взбодрившись чашкой какао, Макс слез с софы. Алена, взмахнув рукой и бросив мимолетное «Я сейчас» скрылась в дверях ванной. Макс оделся и бережно взял в руки заранее приготовленные билеты. Аккуратно положив их в карман, он стал дожидаться Алену.

Вскоре, вытирая мокрые волосы, девушка вышла из ванной. Одевшись, Алена подошла к Максу:

— Я готова, пошли, — сказала она, мягко беря его руку.

— Куда пошли? Высохни хоть сначала, — ответил Макс, обнимая девушку и вдыхая аромат ее влажных, пахнущих фруктовым шампунем волос.

— Ну нет, — вывернулась девушка из его объятий, — на улице высохну.

Они вышли на необыкновенно ярко освещенный солнцем двор.

Казалось весь воздух, вся атмосфера пронизана тем торжественно-грустным настроением, которое бывает в самый последний день большого праздника. Никто не хотел прощаться с олимпийскими днями, но каждый понимал, что время пришло. Все вокруг дрожало от того чувства, в котором сплелись воедино и тоска прошедшего праздника и предвкушение последнего, самого грандиозного представления.

Алена, взявши Макса за руку, пританцовывая шла рядом с ним. Все ее существо ликовало, она дарила свою счастливую радостную улыбку всему, что только видела вокруг. Ничто сейчас не могло нарушить ее беззаботного состояния.

Они вышли на солнечный проспект и просто пошли вперед, без какой-либо цели.

Невдалеке, скрытый в тени густых деревьев, они заметили палатку цветочницы. Похоже ей только что завезли товар — средних лет продавщица возвращала подписанную накладную развозчику.

Наши герои подошли к палатке. За несколько метров от нее раздавался чудный аромат свежесрезанных цветов.

Макс достал крупную купюру и протянул ее продавщице.

— Гладиолусы, пожалуйста, — сказал он.

— Сколько? — готовясь отсчитать нужное количество спросила цветочница.

— Все.

Женщина, кажется совершенно ни капли не удивившись, протянула целую охапку гладиолусов. Это был специальный сорт — олимпийский, — его лепестки как будто горят яркими красками, словно являя собой живой огонь факела.

Макс торжественно вручил весь этот огромный букет залившейся радостной улыбкой Алене. Ее искрящиеся счастьем глаза смотрели на своего возлюбленного.

Макс нежно обнял девушку за талию. Алена, звонко поцеловав своего возлюбленного, вытащила одни цветок из букета и протянула его продавщице:

— А это вам, — произнесла она цветочнице, приятно обрадованной такому подарку.

Макс с Аленой пошли дальше по улице. Слишком хорошо им было вдвоем сегодня. Они шли, улыбаясь любому прохожему и даря каждому встречному по цветку.

Вот из дверей гастронома, ходившая по своим делам, вышла Марина, неся в руках большой пакет с продуктами. Спустившись по лестнице на тротуар, она о чем-то грустно задумалась и было уже пошла дальше, как ее взгляд упал на идущих неподалеку наших героев. Помня вчерашнюю не слишком дружелюбную встречу, девушка растерянно обернулась в поиске пути незаметного отступления.

Но было слишком поздно. Алена, увидев свою подружку, потащила Макса к ней навстречу.

— Привет! — еще издалека закричала Алена.

Марина, видя что ретироваться поздно, покорно остановилась.

Алена, едва добежав до подружки, вытащила три цветка и торжественным жестом вручила ей. Марина расплылась в смущенной улыбке.

— Э… э… это мне, — запинаясь спросила она, завороженно глядя на протянутые ей цветы.

Алена нетерпеливо сунула ей цветы прямо в руки.

— Ой, спасибо, — Марина бережно, как дорогую для себя вещь, прижала цветы к груди.

А наши герои пошли дальше. Точнее не пошли, а запорхали, как обыкновенно порхают по улицам люди, в душе которых играет чудесная музыка. Если бы было можно, они бы пустились в радостный пляс, и так, вытанцовывая, и передвигались бы по дороге.

И наши герои шли в густой тени аллей, по нагретому асфальту проспектов и возле набережной, где ветер гонит влажный воздух с поверхности реки.

Они шли, делясь хорошим настроением со случайными прохожими, и получая взамен приветливые улыбки.

Опустив голову долу, погруженный в свои мысли, навстречу им попался священнослужитель. Он шел, медленно перебирая в руках четки и кажется совершенно не обращал внимания на происходящее вокруг.

Макс узнал его. Это был настоятель храма святой отец Василий. Макс взял у Алены несколько гладиолусов и подошел к нему.

— Здравствуйте, — Макс поздоровался.

Тот поднял взгляд.

— Ах, здравствуй, сын мой, — мягко улыбаясь произнес настоятель. — Я рад что ты нашел себя в этом мире.

Макс учтиво протянул ему гладиолусы.

— Цветы? — немного удивленно произнес священник. — Я так далек от бренного мира, что даже не смогу понять их красоту, я уже давно живу в мире духовном. Но я рад принять от тебя этот подарок и благодарю тебя. Иди с миром, сын мой.

Отец Василий взял цветы и перекрестив Макса на прощание, ушел своей дорогой, все так же погрузившись в мысли.

Алена, потрясенная увиденной встречей, — в Советском Союзе на улице священники попадались не так часто, и еще меньше было тех, кто был знаком с ними лично, — уставилась на Макса.

— А ты откуда знаешь святых отцов? — после некоторой паузы спросила она.

— Просто знаю, — безразличным тоном ответил Макс.

— А ты сам случайно не из этих, а то я смотрю тоже как бы не от мира сего?

Макс непринужденно рассмеялся, нежно поцеловал девушку и взял ее за руку.

— Пойдем, — сказал он.

И они пошли дальше.

Они шли вдоль набережной. Здесь было довольно много людей, тех которые сидели на скамейках в тени деревьев, или тех, кто просто прогуливался по мостовой. Алена остановилась возле высоких перил, ограждающих мостовую.

— Смотри как красиво, — произнесла она, показывая на поверхность воды, искрящуюся золотистой рябью под лучами полуденного солнца.

Так они стояли и любовались этим простым и красивым явлением природы, одним из тех, которые так часто окружают человека. Недалеко от них, также любуясь золотым блеском воды, расположилась молодая пара. Увидев наших героев, широкоплечий молодой человек заулыбался:

— Здравствуй, Максим! — подошел он, приветливо протягивая руку.

Макс обернулся. Это были Сергей и Ирья, приютившие его и спасшие от шайки грабителей.

Алена вежливо кивнула им головой и, вытащив несколько цветов, протянула девушке. Та со счастливой улыбкой взяла их.

Постояв еще и перекинувшись несколькими словами со знакомыми, наши герои пошли дальше.

— А у тебя я смотрю здесь много приятелей, — сказала Алена, когда они отошли подальше.

Макс ничего ей не ответил, и лишь взял девушку крепче под руку.

Проходя через сквер, примыкающий одной из сторон к библиотеке, их внимание привлеки двое людей, о чем-то жарко спорящих. Это был научный спор, один из тех, в которые вступают между собой научные мужи, и в которых рождается то самое заветное зерно истины.

После особо яркого и экспрессивного выпада, один из спорящих, видя нежелание оппонента признать доводы, глубоко вдохнул и отвел взгляд в сторону, в поиске новых средств доказательства своей правоты.

Этим ученым был селекционер, тот самый, которого Макс встретил в Ботаническом саду. Он узнал Макса. Увидев букет в руках Алены, селекционер довольно резво для своего возраста подбежал к нашим героям.

— Добрый день, молодой человек, молодая барышня, — поспешно раскланялся он в ту и другую сторону. — Разрешите мне одолжить один из этих прекрасных гладиолусов.

Не дожидаясь разрешения, он выхватил один цветок и все с той же проворностью побежал обратно, с своему собеседнику.

Алена, видя как ученый показывает гладиолус собеседнику и как увлеченно что-то доказывает, прыснула со смеху.

Но она ничего не сказала, а только лишь задорно посмотрела на Макса.

Они пошли дальше. Время неумолимо приближалось к вечеру. Солнце пекло уже не так сильно, бросая свои косые лучи с небосвода.

Проходя мимо жилого квартала, плотно засаженного исполинами типовых советских многоэтажек, внимание Макса привлек одиноко стоящий паренек. На его голове была широкополая шляпа защищающая глаза от солнца, а сам он печально-одухотворенным взглядом романтика, смотрел куда-то вдаль. Это был Юрий, горе-музыкант, которому Макс помог найти нужные записи.

— Ну здорово, Челентано, — подошел к нему Макс.

Тот обернулся и тут же расплылся в улыбке.

— Макс! Как здорово, что я тебя увидел. А то ты так быстро убежал, что я тебя и поблагодарить толком не успел.

— Да ладно, не стоит, — махнул Макс рукой.

Алена подошла к Юрию и протянула тому несколько гладиолусов.

— Вот спасибо, — расплылся в благодарной улыбке тот.

Простившись со своим знакомым, Макс с Аленой пошли дальше.

Они подходили к «Лужникам»; народу вокруг становилось все больше, стали попадаться многочисленные милиционеры в парадной форме. Все попадавшиеся им навстречу спешили в одном направлении — туда, где скоро начнется церемония закрытия Игр.

— Фу-ух, устала тащить, держи, — сказала Алена, передавая Максу букет цветов.

Освободившимися руками, она взяла своего спутника под локоть.

Неспешно обгоняя прохожих наши герои шли в сторону стадиона. Вот уже показалась нарядная, цветущая площадь. Здесь все дышало праздником. Перед центральным входом толпилось огромное количество народа, стремясь быстрее попасть на трибуны. Контроль сегодня был особенно жесток, поэтому очередь двигалась не очень быстро.

Они завидели невдалеке пару из двух немолодых супругов, которые брели взявшись за руки также, наверное, как и в молодости. Алена быстро выхватила часть букета из рук Макса и понеслась к ним навстречу.

— Лев Яковлевич! Лев Яковлевич, — радостно закричала она, — здравствуйте!

Старик обернулся на крик. Это был одессит. Приглядевшись слегка подслеповатыми глазами, он узнал девушку.

— Ах, Аленочка! Здравствуйте, — учтиво поздоровался одессит.

Алена протянула ему цветы.

— Весьма и весьма тронут, благодарствую, — он взял протянутый ему подарок.

К ним подошел Макс.

— А вот и вы, молодой человек, очень рад вас снова видеть, — Лев Яковлевич протянул ему руку.

Макс пожал ее и так галантно, как только мог, протянул оставшиеся гладиолусы Циле Марковне. Немолодая женщина расплылась в широкой улыбке, бывшей такой редкой гостьей на ее лице.

— Это мне? — умиляясь протянутыми цветами произнесла она. — Вот, спасибо.

Циля Марковна бережно взяла гладиолусы обеими руками, вдыхая их нежный аромат и еще больше расплываясь от удовольствия.

— Ах, что вы наделали, молодой человек, — видя эту трогательную сцену произнес одессит. — Теперь мне придется покупать цветы так часто.

Впрочем, его недовольство было совершенно наигранным — видя разомлевшую жену, старый одессит прямо любовался ей, а в его глазах сверкали любовные искорки, может быть так смотрел он когда-то на свою еще молодую невесту, когда дарил ей роскошные букеты.

Макс с Аленой пошли к главному входу.

— А ты откуда знаешь Льва Яковлевича? — спросила девушка.

— Долгая история… — пожал плечами Макс, — я тебе говорил, но ты все равно не веришь. Так что… просто знаю.

— А он у нас на кафедре социологии преподает, — сказала Алена.

Они прошли сквозь вход и направились к трибунам. Они нашли свои места.

— Никакой ты не пришелец, — с доброй улыбкой посмотрела Алена в глаза Макса, когда они уселись. — Врешь ты все.

Макс ничего не ответил, а только нежно обнял девушку за плечи и едва заметно улыбнулся.

Они стали ждать начала церемонии.

Стадион забит до отказа. Нет ни одного свободного места. Сто тысяч зрителей пришли прощаться с Олимпиадой в этот вечер. Еще больше прощались с ней сегодня у экранов телевизоров. Сейчас миллионы людей всего мира ждут последнего праздника олимпийской сказки…

На зеленое поле арены стройным маршем выходят горнисты. Выстроившись тремя равными колоннами, они ждут сигнала о начале выступлений.

Долго идут последние секунды; особенно долго тянуться они, когда щемящее в груди сердце пытается остановить их, или хотя бы ненамного замедлить ход времени, пытаясь остаться в тех радостных мгновениях.

Но нет, время неумолимо движется вперед, и бой курантов возвещает назначенное время — 19:30.

Горнисты вскидывают свои горны, и над стадионом разносится торжественный гром «Праздничной увертюры» Шостаковича. Зрители замирают, слыша величественные звуки музыки.

Начало представления началось.

Отгремели звуки увертюры и горнисты удаляются с поля. Из жерла стадионного входа появляются длинные процессии знаменосцев, несущих ярко-красные знамена. На растянутом по длинному древку каждого из знамен золотиться эмблема Олимпиады.

Маршируя, знаменосцы останавливаются на противоположных концах арены, разбиваются мелкими группами. И теперь словно ярко-красные цветы алеют на зеленом ковре стадиона — такое ощущение производят группы знаменосцев с поднятыми вверх знаменами.

Вслед за ними на поле выходят длинные шеренги молодых спортивных людей. Юноши и девушки — бдительные охранители олимпийского покоя становятся на поле рядами, образуя коридоры и оцепляя его по периметру. Никакая случайность не может помешать последнему дню праздника — настолько тщательно все продумано, выверено до мелочей и согласовано.

Все также торжественно маршируя, на олимпийское поле выходит еще одна длинная процессия знаменосцев. На этот раз в руках каждого из них — флаги разных цветов. Желтые, синие, красные, фиолетовые, оранжевые, голубые — все цвета радуги сливаются в единую пестреющую симфонию. Перемешав цвета, они становятся на место, оставленное для них в середине поля.

Вновь звучат праздничные фанфары. «Начинаем торжественную церемонию закрытия Игр Двадцать второй Олимпиады» звучит громкий голос диктора. На своеобразном экране Восточной трибуны, который выполняют заранее подготовленные статисты, появляется огромная эмблема Олимпиады, с исходящими от нее лучами.

На олимпийские дорожки, где еще совсем недавно проходили игры, выходит еще одна колонна знаменосцев. На этот раз каждый из них несет флаг национальной сборной, под которым спортсмены выступали на соревнованиях. Флаг Греции, родины Игр, плывет первым, за ним, процессией из восьмидесяти полотнищ, развиваются все остальные гости Москвы:

Австралия — Австрия — Алжир — Ангола — Андорра — Афганистан — Бельгия — Бенин — Бирма — Болгария — Ботсвана — Бразилия — Великобритания — Венгрия — Венесуэла — Вьетнам — Гайана — Гватемала — Гвинея — ГДР — Дания — Доминиканская Республика — Замбия — Зимбабве — Индия — Иордания — Ирак — Ирландия — Исландия — Испания — Италия — Камерун — Кипр — Колумбия — Республика Конго — КНДР — Коста-Рика — Куба — Кувейт — Лаос — Лесото — Либерия — Ливан — Ливия — Люксембург — Мадагаскар — Мали — Мальта — Мексика — Мозамбик — Монголия — Непал — Нигерия — Нидерланды — Никарагуа — Новая Зеландия — Перу — Польша — Португалия — Пуэрто-Рико — Румыния — Сан-Марино — Сейшеллы — Сенегал — Сирия — Сьерра-Леоне — Танзания — Тринидад и Тобаго — Уганда — Финляндия — Франция — Чехословакия — Швейцария — Швеция — Шри-Ланка — Эквадор — Эфиопия — Югославия — Ямайка;

и в самом конце торжественного шествия флагов величественно марширует ярко алеющее полотнище Союза Советских Социалистических Республик.

Следом на дорожку выходят спортсмены — участники Игр. Главные герои праздника спорта. Защищавшие честь своих стран на стрелковых полигонах и борцовских коврах, в олимпийской воде бассейнов и бескрайних просторах моря. Ловкостью, силой и выдержкой завоевывавшие победу за победой. Именно они поставили рекорды, которыми так гордятся их соотечественники. Именно они главные герои сегодняшнего дня. Трибуны приветствуют их ликованием.

звучит голос диктора, обращенный к спортсменам, -

Сейчас, когда стартовые и финишные линии позади, когда волнение за олимпийские рекорды иссякло и награды все завоеваны, спортсмены идут не под своими флагами. А идут они все вместе, большой спортивной семьей, единым олимпийским братством. Смешались народы, национальности, языки и расы. Сейчас каждый из атлетов принадлежит к одному народу, сейчас имя каждому их них — олимпионик, и каждый из них говорит на языке спорта, сильного духа и красивого тела.

«Внимание! Внимание! У микрофона президент Международного Олимпийского Комитета лорд Майкл Килланин» представляет диктор взошедшего к микрофону человека.

Трибуны приветствуют его бурными овациями. Президент МОК приветствует трибуны поднятой рукой и дождавшись когда овации стихнут, говорит:

«Я вскоре закрою Игры в соответствии с традицией, но прежде чем сделать это, я хотел бы попросить, так же как я просил на закрытии Зимних Олимпийских Игр в Лейк-Плейсиде, — я умоляю спортсменов всего земного шара объединиться во имя мира против разрушительной войны. Увы, но спорт переплетается с политикой, и я не против обвинений в наивности, но спорт и Олимпийские Игры не должны использоваться в политических целях, особенно когда политические, дипломатические и экономические средства еще не были испробованы. Олимпийские Игры являются благом для будущих поколений.

Спортсмены, собранные здесь Играми Двадцать второй Олимпиады, показали свою большую дружбу, независимо от цвета кожи, религиозных воззрений и политических убеждений в честной конкуренции — давайте возлюбим нашего ближнего.

Уровень соревнований и установленные многими из вас рекорды свидетельствуют о высоких результатах, показанных на этих Играх, и мне лишь жаль тех, кто не смог принять в них участие.

Это мое последнее появление в качестве президента Международного Олимпийского Комитета, и я передаю моему преемнику Хуану Антонио Самаранчу этот пост со своими наилучшими пожеланиями, и обещаю свою поддержку как почетного пожизненного президента в будущих проблемах, с которыми ему придется столкнуться. Также, я благодарю всех членов Международного Олимпийского Комитета, Международных спортивных организаций и национальных олимпийских комитетов, которые помогали мне во время моего пребывания в должности. От имени Международного Олимпийского Комитета я передаю президенту Брежневу и всему народу Советского Союза, властям города Москвы и организационному комитету Игр нашу самую глубочайшую благодарность. Я благодарю участников, официальные лица, зрителей, средства массовой информации и всех тех, кто внес вклад в успех этих Игр. Я объявляю Игры Двадцать второй Олимпиады закрытыми и в соответствии с традицией, я призываю молодежь всех стран собраться через четыре года в Лос-Анджелесе для празднования с нами Игр Двадцать третьей Олимпиады.»

Трибуны взорвались овациями после его выступления. Сто тысяч зрителей аплодировали лорду, так много сделавшему для олимпийского движения, и теперь покидающему свой пост.

Раздаются громкие звуки гимна Олимпийских Игр. Олимпийский флаг, символ Олимпиады — пять переплетенных колец, как знак единства, мира, дружбы, соперничества и триумфа. Синий — красный — желтый — черный — зеленый: пять цветов — пять континентов. Лучшие представители каждого из них встречаются на олимпийском поле.

На весь стадион громом разносятся звуки кантаты «Ода спорту»:

«О спорт! Ты — наслаждение!

Ты верный, неизменный спутник жизни.

Нашему духу и телу ты щедро даришь радость бытия.

Ты — бессмертен.

Ты здравствуешь и сегодня, после крушения затерянных в веках олимпиад.

Ты торжествующий вестник весны человечества. Весны, когда зарождалось упоение от гармонии разума и силы.

Ты как эстафету передаешь нам это наследие предков.

Проходят века. Жизнь торжествует. Ты живешь, неподвластный времени, спорт!»

Все зрители встают под торжественные звуки гимна, все их внимание приковано к олимпийскому флагу, поднятому пятнадцать дней назад, во время открытия Игр.

«О спорт! Ты — зодчий!

Ты помогаешь находить пропорции совершеннейшего творения природы — человека, торжествующего в победе и сокрушающегося в неудаче.

Ты — мастер гармонии.

Ты делаешь нас сильными, ловкими, статными, исправляешь недостатки, с которыми мы рождаемся.

Ты особенный, необыкновенный зодчий. Твой строительный материал — человек в движении.

Ты доказал, что вечное движение — не мечта, не утопия. Оно существует.

Вечное движение — это спорт.»

Восемь спортсменов торжественным маршем подходят к олимпийскому флагу, пока еще бреющему на ветру.

«О спорт! Ты — справедливость!

Ты указываешь прямые, честные пути, которые ищут люди для достижения целей, поставленных в жизни.

Ты — беспристрастен.

Ты учишь. Что правила соревнований — закон.

Ты требуешь: „Ни один спортсмен, выполняющий упражнения перед зрителями и судьями не должен преступать эти правила.“

Ты определяешь границы между видами спорта. Нет судьи взыскательнее и строже, чем ты сам.

Непоколебимо твое требование справедливых оценок за истинные достижения.»

Под громогласные звуки этой торжественной кантаты, олимпийский флаг спускают вниз.

«О спорт! Ты — вызов!

Ты требуешь борьбы. Вся сила наших мускулов сосредоточена в одном на взрыв похожем слове — спорт.

Ты — трубадур.

Твой пламенный, волнующий призыв находит отклик в наших сердцах.

Ты спрашиваешь у вышедших на старт: зачем же сила, опыт и ловкость, если не мечтать о победном финише?

Ты утверждаешь — надо мечтать. Надо сметь. Надо дерзать.

Ты убеждаешь, требуешь, приказываешь. Ты зовешь людей помериться силой. Преодолеть себя.»

Олимпийский флаг спущен. В следующий раз он будет поднят лишь через четыре года в олимпийском Лос-Анджелесе. Следом на флагшток поднимается флаг американского города.

«О спорт! Ты — благородство!

Ты осеняешь лаврами лишь того, кто боролся за победу честно, открыто, бескорыстно.

Ты — безупречен.

Ты требуешь высокой нравственности, справедливости, моральной чистоты, неподкупности.

Ты провозглашаешь: если кто-нибудь достигнет цели, введя в заблуждение своих товарищей, достигнет славы при помощи низких, бесчестных приемов, подавив в себе чувство стыда, тот заслуживает позорного эпитета, который станет неразлучен с его именем.

Ты возводишь стадионы — театры без занавесей. Все свидетели этому. Никакой закулисной борьбы.

Ты начертал на своих скрижалях: „Трижды сладостна победа, одержанная в благородной честной борьбе.»

Бережно, как драгоценную реликвию, олимпийский флаг берут с двух сторон по четыре спортсмена с каждой.

На очереди — олимпийский огонь.

«О спорт! Ты — радость!

Ты устраиваешь праздники для тех, кто жаждет борьбы, и для тех, кто жаждет этой борьбой насладиться.

Ты — ликование.

Ты горячишь кровь. Заставляешь учащенно биться сердце. Как радостно, как отрадно откликнуться на твой зов.

Ты раздвигаешь горизонты. Проясняешь дали. Вдохновляешь стартующих на близкий финиш.

Ты врачуешь душевные раны. Печаль или скорбь одного отступает в то мгновенье, когда нужно побороть все перед многооким взглядом многих.

Доставляй же радость, удовольствие, счастье людям, спорт!»

У пылающей огнем чаши собираются девушки, одетые в древнегреческие туники. Они воздевают к огню руки, прощаясь с ним.

«О спорт! Ты — плодотворность!

Ты преградой встаешь на пути пагубных недугов, извечно угрожающих людям.

Ты — посредник.

Ты рекомендуешь страждущим, немощным, хворым лучшее из лекарств. Себя.

Ты примером своих сильных, здоровых, статных, мускулистых, закаленных, не поддающихся болезням приверженцев врачуешь отчаявшихся.

Ты горячишь кровь. Заставляешь учащенно биться сердце. Исцеляешь от недугов. Ты — красная строка в „Кодексе здоровья“.

Ты утверждаешь: „В здоровом теле — здоровый дух».

Огонь, освещавший своим светом поля олимпийских баталий, медленно гаснет. Все слабее становятся языки его пламени, ярко лижущие вечернее небо.

«О спорт! Ты — прогресс!

Ты способствуешь совершенству человека — самого прекрасного творения природы.

Ты — устремленность.

Ты предписываешь следовать правилам и требованиям гигиены. Сдерживаешь от излишеств.

Ты учишь человека добровольно, сознательно, убежденно поступать так, чтобы никакие высшие достижения, никакой рекорд не были результатом перенапряжения, не отразились на здоровье.

Никаких стимуляторов, кроме жажды победы и мудрой тренировки, не признаешь ты.

Ты убеждаешь, что прогресс физический и прогресс нравственный — два пути к одной цели.»

Безрадостно гаснет олимпийское пламя, последними, еле слышными всполохами хватаясь за олимпийское небо. Еще заметно его радужное дрожание в чаше, еще жив он…

«О спорт! Ты — мир!

Ты устанавливаешь хорошие, добрые, дружественные отношения между народами.

Ты — согласие.

Ты сближаешь людей, жаждущих единства.

Ты учишь разноязыкую, разноплеменную молодежь уважать друг друга.

Ты — источник благородного, мирного, дружеского соревнования.

Ты собираешь молодость — наше будущее, нашу надежду — под свои мирные знамена.

О спорт!

Ты — мир!»

Огонь погас…

Девушки выпускают голубей в темное небо.

Прощай, Олимпиада…

В темном московском небо с грохотом вырастают пять роскошно-сверкающих салютов. Вечернее небо усыпано цветными огнями ярких искр.

Флаги государств-участниц покидают олимпийское поле. Вслед за ними Олимпиаду покидают спортсмены. Две недели не отрываясь весь мир смотрел захватывающий поединок за золотые медали.

На Восточной трибуне появляется панно с огромным изображением олимпийского Мишки. Мишка, суровый русский медведь, вышедший из густых непролазных лесов, провожает своих гостей. «Доброго пути» желает он им. По бурой щеке скатывается горестная слеза…

Сыны Олимпиады покинули ее приветливый дом. Стадион опустел. Москва проводила спортсменов. Олимпиада завершена…

Официальная церемония закрытия Игр завершена, и вслед за спортсменами на зеленый ковер поля выходит объединенный военных оркестр. Семьсот музыкантов маршируют, играя марши триумфа. Гремят над стадионом, проносятся над трибунами и далеко за пределами Москвы слышны звуки советской победы. Победы, воплощенной в звуке; в звуке военного оркестра.

Музыканты, одетые в парадную форму, показывают образец выправки и муштры. Четкий ритм барабанов, высокий голос труб и уханье тромбонов сливаются в едино-мощное произведение военного жанра. Здесь нет лишних движений — каждый шаг выверен; каждое движение согласовано и синхронно. Мощная энергия исходит из каждой ноты военного марша, он воодушевляет и заставляет бросаться в атаку.

Военный оркестр покидает поле.

Бесчисленное количество молодых девушек с обручами в руках выскакивает на поле. Выстроившись ровными длинными рядами, они поднимают свои обручи над головой и начинают представление.

Обручи словно оживают в их руках.

Девушки образовывают шестнадцать колец, разбросанных по всему полю. В центре каждого из них расположились по шесть гимнасток, держащих в руках разноцветные ленты. Представление продолжается, и гимнастки одновременно друг с другом, стали размахивать своими лентами, взвеивая их по ветру. Все поле кажется как будто усаженным трепещущими живыми цветами.

На поле выбежали еще гимнасты. Цветы рассыпались, и взамен, во все поле, был образован вычурный узор в старинном русском стиле. В центре его расположились гимнасты.

Все замерло. Наступила тишина.

Никто не смел проронить и звука, все взгляды были прикованы к зеленому ковру стадиона.

И вдруг, словно слившись звуками из тончайшего воздуха, зазвучал нежный перебор арфы. Ей, едва заметным, чуть слышным и робким голосам подпевала скрипка. А стройный хор виолончелей и контрабасов плел волшебную ткань музыки. Это ожили ноты Чайковского из сочиненной им новогодней сказки про храброго кукольного воина. И, едва заслышав чарующие звуки, гимнасты начали свое представление. Их гибкие тела, подчиненные силе музыки, плавно плывут по волнам красоты и здоровья. Это гимнастический балет, шедевр единения тела и музыки. Неправдоподобное совершенство исполнения, словно все происходящее — частица сказки, волшебным образом перенесенная сюда.

Эта часть представления гимнастов завершилось и рассыпавшись по полю, все участники этого чудесного представления собрались вновь в большой разноцветный цветок. Еще немного, — и цветок ожил, заблистал яркими костюмами гимнастов. Его сердце, лепестки и каждая прожилка его жила своей собственной жизнью, двигаясь, то волнообразно, то по окружности. Каждый из участников взял в руки разноцветные ленты, и цветок расцвел пышным трепещущим цветом. Это было захватывающее представление.

Гимнасты разбежались, и на дорожках стадиона показалась огромная матрешка. За ней еще одна, и еще одна. Три расписных красавицы под восторженный гул зрителей провожали Олимпиаду. Следом за ними на поле вышли русские девушки с коромыслами в руках. Русские красавицы, гордость и услада русского народа, тихие, мирные и спокойные, словно солнце в небе сверкает их улыбка. Они идут медленно, как будто боясь проронить хоть каплю воды из полных ведер. Их движения легки, они плывут по зеленой траве, даря зрителям открытую русскую улыбку. Улыбку, которая может смягчить самого зачерствелого человека, в которой заключена вся душа России.

Девушки становятся кругом, ласковым взглядом приветствуя собравшихся. Медленный, размеренный танец с коромыслами, одним своим видом он показывает всю даль русских полей, бескрайность русских лесов и спокойствие русских рек. Весь русский человек в нем, вся жизнь его здесь — такая же плавная и неторопливая. На Восточной трибуне появляется панно с белостройными русскими березками, качающими своими зелеными кудрями на легком ветерке.

Терпелив и спокоен русский человек, но его буйный нрав проявляется в праздник. Ибо ничего нет на свете столь любимого русской душе, как праздник, где вся жаркая натура изливается в пышущем огнем хороводе народных гуляний.

И под заводные звуки русского перепляса на олимпийское поле врывается толпа молодцев, несущих на руках лихих гармонистов. Вот он — русский праздник, безбашенный, безмятежный, сотрясающий громом веселья землю и несущий смех далеко до небес.

Кто сможет устоять на месте, завидев лихо отплясывающего русского человека? Нет таких, и не будет. Балалаечники, удалые парни, гармонисты, задают такие веселые ритмы, что весь стадион, да что там стадион — вся Москва, весь Советский Союз, весь мир сейчас слышит их танец. И все, кто находится на поле стадиона пускаются в жаркий русский перепляс. Живой и задорный, открытый и чистый, лихой и упрямый, непокорный и буйный безрассудный и смелый. Вот он — русский человек, перед вами.

Танец словно пышет огнем, все жарче становится он, и все теплее становится в душах людей, смотрящих его. Сложно поверить в то, что он может когда-то закончиться — праздник в душе русского человека вечен.

Танец заканчивается, и бурный, непрекращающийся шквал оваций завершает это огненно-страстное зрелище.

Раздаются хрустальные звуки ксилофона. Трибуны словно оживают. Из норы стадионного входа выплывает гигантский Миша.

Миша поднимает руку, приветствуя своих зрителей. Все присутствующие аплодируют ему.

Миша подплывает в центр поля. Свет гаснет, стадион погружается во мрак. Лишь несколько прожекторов, направленные в центр, освещают фигуру Миши.

Макс с замиранием уставился на гигантскую коричневую фигуру, придерживаемую разноцветными шарами. Он знает, что сейчас произойдет.

Звучат ноты прощальной песни.

Миша поднимает лапу, прощаясь со всеми, кому он был так дорог…

Макс посмотрел на Алену. Девушка с влажными от слез глазами следит за происходящим на поле. Макс берет ее ладонь, и девушка со слезами смотрит ему в глаза. Алена плотнее прижимается к нему и так, крепко обнявшись, они вместе провожают Мишу.

Миллионы людей прощались сейчас с Мишей, и он прощался с ними. Время пришло, и Миша плавно взмыл в воздух. Макс следил за ним, как он становился все дальше и дальше, а губы беззвучно шептали слова с детства знакомой песни…

Олимпийская сказка, прощай…