Оранжевая звезда

Аринин Владимир Иванович

Глава седьмая

 

 

В Диком лесу

Дикий лес оказался совсем не страшным. Даже не знаю, почему его все боялись. Правда, здесь встречались и птицы странного вида, и корявые, причудливо изогнутые деревья, похожие на застывших чудищ. Но все же это был просто-напросто старый густой лес с полянами и чащами, ручьями и оврагами, грибами и ягодами, и он надежно укрыл нас с Хризантемой. Здесь мы могли не опасаться преследователей.

Пришла ночь. Темнота окружила нас. Мы сидели под могучим старым деревом на охапках травы, которую я нарвал.

Над нами шелестели листья. Из темноты иногда доносились приглушенные крики птиц, какие-то шорохи. Потом все стихло…

Спать мы не могли. Хризантема плакала и все время вспоминала сестру.

— Она мне вчера сказала, что у нее есть какой-то секрет, — глотая слезы, говорила Хризантема. — Обещала сегодня рассказать… Я и сама догадывалась. Ведь ее одежда — это старый карнавальный костюм. Какая она у нас все-таки отчаянная… Это она первая сказала, что вас надо спасать, но утром куда-то подевалась. А медлить было нельзя, и я решила действовать одна… Неужели я ее больше не увижу?

Я, как умел, утешал Хризантему. Но только под утро она заснула. Я тоже дремал.

Проснулись мы уже довольно поздно. Высоко в небе сияли два солнца: большое оранжевое и маленькое голубое. Лес звенел птичьими голосами.

На глазах у Хризантемы опять показались слезы. Но она утерла их и решительно сказала:

— Хватит плакать. Слезами никому не поможешь. Идемте.

— Но куда? — удивился я.

— Мы должны найти Странное ущелье, — ответила Хризантема.

— Какое Странное ущелье? И зачем? — удивился я.

— Но ведь назад пути нам нет. Позади — Пырей и его кактусы. А знаете, когда совсем плохо, когда не на что надеяться, я надеюсь на чудо.

— Но при чем здесь Странное ущелье? — спросил я.

— Со Странным ущельем связана какая-то тайна, — сказала Хризантема. И к тому же… должны же мы куда-то идти. Идемте!

— Как же мы найдем дорогу?

— Странное ущелье где-то в глубине леса, и у меня такое чувство, что я сумею его найти.

И мы пошли в глубь леса, раздвигая высокие, в наш рост, травы и кустарники.

 

Двойник Оранжевой звезды

— Расскажите мне о своей планете, откуда вы прилетели, — попросила меня Хризантема.

Мы шли в это время вдоль веселого журчащего лесного ручейка. Он напоминал мне что-то близкое, земное.

Что же рассказать этой девочке-цветку о Земле? Разве о ней расскажешь? Но это нужно, это важно сделать.

Рядом с маленькой золотоволосой Хризантемой я вдруг почувствовал себя намного старше ее. Все мальчишеское будто исчезло во мне. И я заговорил совсем как взрослый:

— Земля, — сказал я, — маленькая планета. Конечно, маленькая она по сравнению с многими другими планетами. Для нас, землян, она — главная планета и самая красивая. Мы, земляне, — это слово я произносил с особым волнением, — очень любим нашу Землю. На ней есть глубокие океаны и моря и высокие горы, вечно холодные ледники и раскаленные пустыни, леса и луга, реки и озера, тысячи городов и селений. Люди освоили Землю, обжили ее. И теперь осваивают космос…

— Мне бы хотелось побывать на Земле! — призналась Хризантема. — Но, скажите, правда, что летать в космосе опасно и страшно?

Я ответил, что в какой-то мере это правда. В космосе бывает и страшно, и опасно. Но космоса не надо бояться, нужно уметь его побеждать — тогда он не будет казаться страшным.

— Но все же, если можно, расскажите что-нибудь страшное, — попросила Хризантема. — Пожалуйста!

Не очень мне сейчас хотелось такое рассказывать. Но Хризантема просила (на Земле дети тоже часто просят рассказать про страшное), и я, немножко подумав, решил — ладно, пусть знает о двойнике Оранжевой звезды. И я рассказал Хризантеме о том, как во время пути мой корабль приблизился к какой-то планете. Я-то думал — это Оранжевая звезда. Все измерения совпали, да и над планетой светили два солнца: большое оранжевое и маленькое голубое.

Я был рад тому, что моя цель достигнута! Но, совершив посадку, увидел неожиданное: планета была мертвой. Голые скалы. Каменистая сухая почва. Глубокие трещины. Вокруг ни души, ни звука…

Мне стало страшно, и я включил двигатели, чтобы улететь. Но двигатели не работали: мой корабль тоже стал как мертвый.

Стараясь не поддаваться отчаянию, я вышел наружу и огляделся: только темная пыль клубилась над унылой равниной, которая уходила к горизонту.

Это тяжело — иметь мечту, стремиться к ней и вдруг увидеть: твоя мечта мертвая. Только камни, пыль, пустота…

И все же я испытывал гордость, так как достиг цели.

Хотя на глазах у меня были слезы, мне почему-то захотелось петь. Слова как-то сами по себе стали складываться в строки, и я запел:

Не принесла мне счастья Оранжевая звезда. Зачем я сюда стремился? Зачем я летел сюда? Стою один на планете Средь мертвых пространств и скал. Не этим я вовсе бредил, Не этого я искал. Но пусть звучит моя песня И будет душа горда. Ты все же — моя победа, Оранжевая звезда!

Песня помогла мне: словно сняла с меня что-то тяжелое.

Я снова поднялся на корабль и попытался включить двигатели. И такая удача — двигатели заработали!

Я улетел с мертвой планеты и вскоре понял, что это — не Оранжевая звезда, а ее двойник, похожая на нее планета.

Потом я рассказал Хризантеме о звездах, которые видел в полете. Сколько их — даже не представить! Голубые звезды, белые, желтые, красные, зеленые, оранжевые — самые разные. Красные и оранжевые звезды — гиганты. Белые и желтые — карлики. Есть двойные и тройные звезды, и целые скопления звезд, и одинокие звезды…

Так мы шли по Дикому лесу и говорили. И хотя мы были жителями разных миров, Хризантема понимала меня.