Альмоний рассказывает, как тот был взят.
20 Говорит Альмоний: «Слава Господу,
Изабелла с вами, а потому,
Государь мой, я разумею,
Что не внове внимать вам, для чего
Этот злобный
Схвачен, связан и под моим мечом:
Чья больней обида,
Та вам и поведала весь тот сказ.
21 Видимо, что вам ведомо,
Как коварный отослал меня с глаз,
И поруган я, и поранен Кореб,
Ставший за обидимую.
Но что сталось, как воротился я вспять,
То не видено ею и не слышано,
Чтобы статочно домолвить тебе, —
И оттоле я продлю мою повесть.
22 Второпях набрав в городе коней,
Я стремглав устремился к морю,
Озираясь,
Где мои оставленные спутники.
Мчусь к берегу, мчусь по берегу,
Мчусь туда, где мы с ними разошлись, —
Никого,
Только свежий след на песке.
23 Я за следом,
Он уводит в статную рощу;
Чуть вошел я, и слышу стон,
А за стоном — простертого Кореба.
Я пытать его,
Где дама, где Одорик, кто обидчик;
А дознавшись, вскачь
Вверх по кручам изыскивать злодея.
24 Много рыскавши,
Никого не сыскавши,
Ворочаюсь к лежащему Коребу,
А под ним уже красная земля,
И промедли я,
Стал бы ему надобнее
Гроб да поп да хор,
А не лекарь и целебное ложе.
25 Я доправил его из лесу в город, [477]
Положил у приятельного гостиника,
И в недолгом времени стал он здрав
Врачеством искушенного лечителя;
А потом оружно и конно
Мы пустились добывать Одорика
И настигли его при бискайском короле,
И здесь был бой.
26 Королёв ли суд,
Допустивший нас поединствовать,
Правда ли моя,
Удача ли пуще правды
Таково мне вспомогли одолеть,
Что изменник стал моим узником,
Ибо сведав король его вину,
Головою мне выдал побежденного.
27 Ни казнить не хотел я его, ни миловать,
А вковал вот в эти железа,
Чтобы твой решил приговор,
Терпеть ли ему, умереть ли ему.
А слыхав тебя быть при ратном Карле,
Я пустился искать в тот стан,
А нашел, где не чаял,
И за то — благодарение Господу!
28 А еще благодарение Господу
За то чудо, что с тобой — Изабелла,
О которой вести,
Я боялся, не знать тебе вовек».
Молча внимал Зербин,
Не сводя очей с Одорика,
Но не в лютости,
А дивясь, как из дружбы взошло такое зло.
Одорик вымаливаетпощаду.
29 И как кончил Альмоний свою повесть,
Смутен сердцем стоял шотландский князь,
Не приметив причин
Стать тому изменнику изменником.
Наконец,
Минув вздохом долгое дивование,
Вопросил он пленника,
Верно ли поведан был этот сказ.
30 Павши в ноги,
Вероломный говорит: «Господин мой,
Всяк живущий живет в грехе,
И чем добрый отличен от недоброго,
То лишь тем, что недобрый поражен
И от малой бывает похоти,
А достойный выступает на бой,
Но пред сильным врагом и он бессилен.
31 Будь я ставлен оборонять твой оплот
И по первом приступе
Пропусти я недруга
Без противности взвить над ним победу, —
Ты бы прав клеймить,
Что я трус, а подлей того, изменник.
Но когда б уступил я пущей силе,
То хуле не скрыть бы заслуг и чести.
32 Чем враг сильней,
Тем простимее одоленный.
Моя верность блюлась моей защитою,
Как та крепость в осаде со всех сторон:
Сколько было от Всевышнего Разума
Вложено в меня ума и духа,
Столько я и высилил,
Но с последним приступом пал».
33 Так промолвил Одорик, а потом
Изъявил невпросказ пространно,
Сколь жестоко жгла его страсть,
Сколь крута оборола его сила.
Ежели мольба унимает гнев,
Ежели смиренье приносит плод, —
Это было здесь:
Одорик нашел, чем тронуть сердце.
34 Пред обидою Зербин в колебании:
Месть или не месть?
Видя он изменника,
Порывается порешить злодея;
Памятуя он о дружестве
Давнем между ними и слитном,
Влагой благости гасит пламень ярости,
И пощада у него на уме.