Удивляясь собственной силе воли, Падме сползла с кровати. Из душа уже доносились звуки воды, зевая, она накинула халат и побрела на кухню. Она уже почти привыкла к безумному графику мужа и сбившемуся в космосе распорядку сна у детей, но спать от этого меньше не хотелось.

Вдали от Корусанта Падме могла больше времени посвящать семье. В столице главным сенатором от сектора Чоммел остался Бинкс, гунган раз в неделю отчитывался о проделанной работе. Кади ежедневно скидывала ей отчёты о делах в Сенате, так же, как и постоянную кипу документов, требующих её подписи или рекомендаций. На регулярных совещаниях в комитетах Падме присутствовала через голосеть. Трипио, находясь постоянно на корабле, помогал ей составлять расписания, назначать время в главном зале связи и систематизировать документы. Всё это позволило ей сформировать относительно свободный график, как работы, так и сна.

Полчетвёртого утра по корабельному времени. Великая Сила… «Как так можно?» — спрашивала она себя каждый раз, когда готовила мужу завтрак. Принимая во внимание, что Скайуокера она видела бодрствующим максимум часа два в течение его суток, которые для неё длились около пяти стандартных, она не могла позволить себе упускать ни минуты его общества, заставляя себя подниматься вместе с ним.

— С добрым утром, — бодро заявил Энакин, входя в кухню, вытирая шею полотенцем.

— «С доброй ночью» будет тактичней, — сонно поправила его Падме.

— Когда встал, тогда и утро, — процитировал он древнюю поговорку, заглядывая ей через плечо.

— Обычно эту поговорку используют, когда встают за полдень, — она нежно потёрлась о его щёку, — садись, уже всё готово.

Падме присела на разделочный стол напротив обеденного, наблюдая за завтраком мужа.

— Я сегодня на Кеу-3 буду, где-то в середине дня планируется демонстрация новых моделей истребителей, — между делом сообщил Энакин, — там планируется сборище всех этих местных чиновников. Составишь мне компанию?

Сладко потянувшись, Падме задумалась о приглашении. «В середине дня» для Лорда могло означить и «завтра» для неё.

— Нужно посмотреть по расписанию точное время и дату демонстрации, если не наложится на совет комитета или на прогулку детей, то обязательно пообщаюсь с местными управленцами.

— Ты меня просто спасёшь, если хоть на пару минут отвлечёшь их этими вашими светскими беседами, — он поднялся из-за стола, подошёл к ней и поцеловал в щёчку, — я смогу спокойно посмотреть, что они там напридумывали.

Падме потянулась за поцелуем, но Энакин заметил время.

— В 4:00 мне нужно связаться с капитаном, — сказал он, отстраняясь.

— Ты что, и всё высшее командование научил не спать? — разочарованно спросила Падме.

— Нет, — ухмыльнулся Энакин, направляясь в кабинет, — у него смена заканчивается в пять. Так что он должен отчитаться.

Падме вспомнила девичьи посиделки со старой подругой Бреей, тогда та делилась своей ревностью мужа к работе, к его постоянным отлучкам, к разговорам о Сенате, о политике и долге… Тогда Падме не понимала её: как можно ревновать к долгу? Ну и, конечно, не стоит упоминать, что брак Бреи с Бейлом был основан далеко не на любовных отношениях. Но вот сейчас Падме прекрасно её понимала, а желание вырубить все коммуникаторы в апартаментах или устроить мужу выволочку за то, что совсем не уделяет ей внимания, было крайне сильно. Но она лишь ещё раз потянулась, провожая взглядом Скайуокера и спрыгнув со стола направилась в комнату.

Зачем портить лишние минуты общение конфликтом, который ни к чему не приведёт?

* * *

— Хорошая работа, Яуслоу, — сказал Энакин во встроенный комлинк на столе, — подготовьте рапорт на Корусант по результатам проверки…

Падме зашла в кабинет, Скайуокер, разговаривая по связи с подчиненными и параллельно читая доклады, пытался не запутаться в пряжках камзола, который застёгивал. Вид серьёзного и лохматого Лорда вызвал у неё искреннюю улыбку.

— …нет, адмирал, — раздавал указания Милорд, с трудом застегнув все пряжки на груди, — ваше присутствие на собрании необходимо, — Энакин обнаружил лишнюю застежку на камзоле, пробежал пальцами по пряжкам и нашел потерянный ремешок у горловины. Недовольно поморщившись, он начал расстёгивать ремни снова.

— Так точно, сэр, — раздался из комлинка ответ адмирала, — собрание высшего состава назначено на 8:30 по корабельному времени.

— Хорошо, — уже нервно дёргая сложные застёжки, ответил Лорд, — подготовьте шаттл…

Падме с мягкой улыбкой положила принесённую расчёску на стол и ловкими движениями начала застёгивать ремни на камзоле мужа. Скайуокер охотно убрал руки, позволяя жене застегнуть его форму, продолжил раздавать распоряжения.

Новая униформа, несмотря на сложные крепления, явно шла мужу, Падме не могла не отметить, что хорошо посаженный камзол подчёркивал впечатляющую фигуру Скайуокера, идеально дополняя образ Лорда Вейдера. Чёрный кожаный камзол смотрелся на нём намного гармоничней, чем универсальная хламида джедаев.

…встреча с администратором станции Укер-4 в 8:00, собрание высшего состава флота в 8:30, брифинг по ревизии в 9:45, проверка на складах в 10:20… и так пятеро суток с часовым перерывом на обед, иногда на медитацию и в лучшем случае – два часа на семью.

— Джорг, как дела у нас в бухгалтерии? — Энакин, не глядя на жену, продолжал перелистывать данные.

— Смета за сороковой период готова, Милорд, — раздался ответ из комлинка, — Керин закончила ревизию документов.

— Отлично, я посмотрю после… — он сделал паузу, листая на другой деке своё расписание, — ммм… В общем, найди где-нибудь окно в своей смене.

— Вас понял, сэр…

Закончив с пряжками, Падме взяла расчёску, и, приподнявшись на цыпочках, попыталась причесать Скайуокера. Тот сразу же завертел головой, впервые обратив на неё внимание, перехватил её руку и убрал от головы. Падме нахмурилась.

«Лохматый».

«Сейчас».

— Биггс сегодня с Миледи, сэр.

— Хорошо, — задумчиво сказал он, не отпуская рук жены, — через двадцать минут у шаттла.

— Есть, сэр, — и Энакин, наконец, выключил комлинк.

— Всё? — язвительно поинтересовалась Падме, — можно расчёсывать?

— Да, — ответил он, пододвигая к себе стул и садясь к ней спиной, — ангел, я не могу думать о работе, когда ты меня расчёсываешь.

— Может, я тогда тебе вообще не буду мешать? — поинтересовалась она, положив руку с расчёской ему на плечо.

— Не обижайся, — попросил он, закидывая голову и смотря на неё виноватыми глазами, — ты же знаешь, я душу готов тебе отдать, чтобы ты лишний раз меня причесала, — в подтверждения слов, он наклонился и, как домашний спукамас, потёрся головой об расчёску в её руке.

— Милорд, — с сарказмом в голосе, обратилась она, начиная выравнивать пробор, — смею напомнить вам, что душу вы отдали мне ещё год назад за массаж, сердце – после первого поцелуя почти четыре года назад, жизнь вместе со своим оружием – три года назад, а тело, помнится, после свадьбы, — она аккуратно перехватила пару прядей и натянула их, — и я требую увеличения дивидендов от права обладания вами, — посмотрев ему в глаза, заявила Падме, — особенно по последнему пункту.

— Но ты же говорила… — осторожно произнёс он.

— …полгода назад, любимый супруг! — перебила она, — полгода! У тебя уже скоро дети ходить начнут!

— Серьёзно? — Энакин удивлённо повернул голову.

— Ещё через полгода – точно пойдут! — она развернула его обратно и продолжила расчёсывать упрямые кудри, — так что на тему дивидендов?

— Исправлюсь, родная, — пообещал он, — нужно в ежедневник записать, — тихо пробормотал мысли вслух.

Падме аж открыла рот от возмущения, но, не найдя слов, не выдержала и несильно ударила его расчёской по голове.

— Ай, больно же, — от неожиданности Энакин вскочил со стула, потирая голову, — за что?

— Скайуокер, я женщина терпеливая, но всему есть предел, — угрожающе предупредила Падме, держа в руке страшное оружие под названием расчёска, — и семейная жизнь по расписанию весьма существенно укорачивает моё терпение.

— Я вас понял, сенатор, — мурлыкающим тоном заверил он и притянул её к себе за поцелуем, одной рукой обнимая за талию, а второй проводя по руке, в которой была страшная расчёска. Но Падме уже знала все хитрости мужа и «оружие» не отдала, — исправлюсь по возвращении.

— И когда же многоуважаемый Лорд соизволит вернуться домой? — не успокаивалась супруга, не выпуская мужа из объятий.

Многоуважаемый задумался, причём основательно, даже сделал попытку посмотреть через плечо Падме, где ещё была включена дека с его расписанием на сегодня.

— Я сообщу, — взгляд Миледи заставил продолжить, — в течение часа. Обещаю.

— Ну, смотри, — она подняла руку с расчёской, чтобы уложить встопорщенные передние пряди. Дарт Вейдер, ученик Дарта Сидиуса, внимательно следил за движением руки со страшным оружием и не спускал глаз со своей супруги, пока она не сочла его достаточно причёсанным, чтобы выпустить из квартиры.

После ухода мужа Падме перенесла колыбельку двойняшек в спальню и легла досматривать свои сны.

* * *

— О! Госпожа, — тараторил Трипио, — сегодня пришли данные от губернатора Ерала. Он согласен поддержать Хамбарин.

— Отлично, — ответила Падме, — свяжись с сенатором Бриму и организуй нам связь с ней.

— Хорошо, госпожа. Вот присланные представителем Бинксом документы по новому законопроекту…

Амидала разбирала документы на рабочем столе, в углу стола маленькой голограммой играли дети с дроидом-няней Лялей. Информация, присланная Бейлом и Мон, находилась в отдельной деке, вместе с документами и записями собраний комитета. По сути, в них не было ничего секретного, кроме зашифрованной просьбы о необходимой встрече со старыми друзьями. Падме много раз уже возвращалась к этому вопросу. Встреча была действительно необходима. Мнимая возможность была, если бы она осталась на Корусанте, но там слишком много сторонних наблюдателей, и Император явно не спускал с неё глаз. Сейчас же она фактически была заперта на огромном «Истце». На флагмане восемь кают высшего командования были переоборудованы в единую квартиру для семьи Лорда Вейдера. За пределами квартиры Падме всегда сопровождал кто-то из адъютантов Скайуокера. Конечно, Миледи быстро сдружилась с помощниками мужа, найдя общий язык. Адъютанты же рассказывали ей, что творится на верфях, делились своим мнением. Она иногда покидала линкор, сопровождая мужа на верфях, но фактически без наблюдения она находилась только в стенах дома. С одной стороны, это несколько раздражало свободолюбивую Амидалу, но с другой – она получила всё, что хотела, и была этим довольна. Кроме того факта, что по не известной ей причине муж практически не уделял ни ей, ни детям времени, забивая весь свой длинный день делами верфей. Она в очередной раз отложила этот вопрос «на потом», сосредоточившись на работе.

В два связь с Корусантом – отчёт Тайфо и Дормэ. Расследование пока шло в предусмотренном русле. Специальный отдел Лорда Вейдера соревновался с СИБ, и спортивный интерес мужчин играл Падме на руку. Связь могла быть записана или прослушиваться, поэтому капитан Тайфо умело использовал давно проверенную ими технологию шифра. Из чего Падме поняла, что появившиеся опасные моменты тут же были аккуратно поправлены Грегори, и расследование идёт в нужном направлении. Но этот вопрос продолжал тревожить её. Хотя капитан и утверждал, что независимо от того, как повернется расследование, она будет последним человеком, который подпадет под подозрение. Падме же не была так уверена и спокойна, как капитан, может, играли гормоны и излишнее беспокойство, а может отдалённость от процесса расследования. Также головной боли добавлял директор СИБ, который плохо поддавался просчёту. Айсард не зря занимал пост главного разведчика при Палпатине, его неординарное мышление и профессиональный нюх могли проявиться в любой момент. Возможно, в самый неподходящий. Хотя обстановка на Корусанте требовала его внимания и к множеству других сложных и важных задач, что значительно уменьшало вмешательство директора СИБ в расследование. Но больше всего Падме не нравилось, что капитан и её подруга могут пострадать из-за неё, если она допустила просчёт.

«Но что сделано, то сделано», — решила Амидала и переключилась на насущные проблемы.

Дормэ занималась ремонтом и восстановлением квартиры, они почти два часа обсуждали с ней новый интерьер комнат и общую планировку. Падме решила, что нельзя упускать возможности, чтобы устроить капитальный ремонт с учётом новых нужд всей своей семьи.

Собрание комитета Лояльных также заставляло задуматься и вернуться к анализу происходящего в начинающем формироваться восстании. Грозил раскол в рядах соратников, что было предвидено. Слишком много усилий Палпатин потратил на создание новой репутации мужа и её собственной. Отсутствие в столице, отдалило Амидалу от постоянно появляющихся разногласиях между союзниками. Мон Мотма продолжала гнуть свою линию, вопреки мнению и аналитическим раскладам Амидалы. Органа же фактически оказался между двух огней, но пока у Падме получалось убедить алдераанина в своей правоте, и пока все её предположения были верны, можно было не беспокоиться. А вот вопрос с джедаями требовал решения.

Она не знала, где находятся выжившие рыцари сейчас, и в каком составе, но знала, что они при поддержке некоторых старых соратников продолжают поиски уцелевших. И их организованность уже стала привлекать внимание ситхов. В одном разговоре с Карифом ещё на Корусанте, адъютант проговорился, что Лорд предполагает, будто выжившим джедаям помогает кто-то из Сената. Тот, кто реально владеет информацией о происходящем, и тот, кто знает джедаев достаточно хорошо, чтобы правильно скоординировать их. Эти слова заставили её сильно задуматься. Энакин при ней также высказывался, что джедаи должны были напасть, выйти в открытый бой, чтобы уничтожить ситхов. Также в памяти всплыли его рассуждения ещё во время войны, после очередной миссии. Энакин тогда говорил, что джедаи не справляются на фронте из-за нехватки собственной организованности, что реально руководить флотом могут только единицы рыцарей, которые обладают лидерскими качествами. В минус Ордену он также выносил неустановленную иерархию среди рыцарей и неумение координировать разные виды войск. Список был велик, но общая суть была одна: один рыцарь стоит сотни солдат, но сотни рыцарей уступают хорошо подготовленному и скоординированному легиону. Что подтвердила первая битва на Геонозисе.

Но её рука и вмешательство Органы уже начинали проявлять себя. Исправлял ситуацию магистр Кеноби, чей почерк во время спасательных операций видел Скайуокер. Об этом ей поведал Бигсс. В лидерских способностях Оби-вана Энакин не сомневался, слишком много сражений пройдено бок-о-бок, что причиняло ещё большую боль Скайуокеру. Хотя он ни разу и не упоминал имя старого учителя, Падме видела его переживания из-за друга.

Энакин лично не принимал участия в поимке джедаев, он подготавливал бойцов, разрабатывал план для операции, этот факт не устраивал самого Лорда. Он привык быть в центре сражений, а не отсиживаться в безопасности. Палпатин же настаивал на наращивании военной мощи, укреплении народной веры в Новый режим и только после этого проводить зачистки. Антиджедайская кампания только начинала свои обороты, и многие мирные граждане ещё воспринимали джедаев героями и помогали им.

Ей стало известно, что планируется формирование специального отдела для поимки джедаев, так называемых инквизиторов. Энакин лишь раз обмолвился об этом проекте и заметил, что «наспех подготовленные ситхи принесут больше проблем, чем пользы», а Император считал по-другому. У неё появилось множество вопросов касательно этих инквизиторов, но расспросить Скайуокера поподробней ещё не было возможности и подходящего случая. Об этом проекте Сенату ещё неизвестно, и Падме не знала, станет ли. Джедаев нужно предупредить в любом случае, но только при личной встрече.

— Встреча… нужно что-то придумать, — пробормотала она вслух, вытаскивая деки из сумки и раскладывая их на столе, — хотя… всему своё время.

Услышав собственные слова, она в очередной раз одёрнула себя. От новой привычки говорить вслух, нужно было избавляться. Но сама мысль показалась ей разумной, и она отказалась от идеи форсировать события.

«Так недолго и заиграться», — решила Падме и посмотрела на часы. Время купать детей.

* * *

Упёршись руками в повреждённый истребитель, Скайуокер с задумчивым выражением лица о чём-то расспрашивал лётчика, который ещё не отошёл от шока. Плановые испытания обернулись провалом.

Три истребителя новой модели проводили вылеты в специальном огромном ангаре на третьей станции верфей Куати. Сначала всё шло по плану, ведущие проекта, администраторы и прочие чиновники с оживлением рассказывали столичным ревизорам о преимуществах новой модели, но на втором круге что-то пошло не так, и один из истребителей вышел из-под контроля. Маленький кораблик задымился чёрным дымом и завертелся в крутом пике, на скорости направляясь на одну из смотровых площадок. В момент общего ступора Лорд Вейдер резко вскинул руку в направлении бесконтрольного истребителя, и маленький кораблик стал останавливать своё вращение. Затем он плавно приземлился прямо под смотровой площадкой Скайуокера. Падме даже не успела испугаться, как угроза миновала, а вот представители станции через пару секунд разделились на две группы: одни заметались в панике, раздавая глупые приказы, другие застыли, понимая, чем для них сейчас может обернуться неизвестно чья ошибка.

Внутри Падме всё застыло в ожидании резкой огненной волны ярости мужа, но вопреки ее страхам, Лорд Вейдер, не обращая никакого внимания на общее смятение, спокойно прошёл к лестнице и спустился к повреждённому истребителю. Амидала с невозмутимым выражением лица проследовала за мужем. Она спиной чувствовала трусливые взгляды управляющих, которые опасливо приближались к ним. Чиновники, которые не первый год управляют одной из станций самых крупных верфей галактике, почти на цыпочках шли за ней. Но Скайуокера это совсем не интересовало.

«Ребёнку наконец-то дали поковыряться в кораблике!» — с усмешкой подумала Падме, замечая мальчишечьи огоньки в глазах мужа.

Энакин приподнялся над бортиком, пробарабанил пальцами по чёрному металлу, оттолкнувшись от него, обошел истребитель с другой стороны и открыл очередную плату. Биггс принёс все необходимые инструменты. Техники ангара нервно столпились в паре метров от корабля, боясь подойти. Присутствующие не знали, чего можно ожидать от странного молодого Лорда с весьма опасной репутацией, а самое главное, не знали как себя вести в его присутствии.

Скайуокер обошёл корабль, подходя к жене, потирая руки в перчатках, перепачканные машинной смазкой.

— Электрика в порядке, — задумчиво пробормотал он.

Падме театральным жестом вытянула большой платок из правого рукава и подала его супругу. Двое детей, у которых активно режутся зубы, внесли свои корректировки в гардероб матери, и теперь у Падме в каждом рукаве хранилось по два платка в тон платью. Энакин, не отвлекаясь от своих мыслей, взял платок и вытер перчатки.

— Проблема в топливном инжекторе, но на глаз не скажешь, что именно, нужна детальная диагностика. Может быть – недосмотр техников, а может – конструкторская ошибка, или диверсия, — Лорд смерил присутствующих чиновников взглядом, — через час – сбор чрезвычайной комиссии по происшествию, мне нужен на ней главный инженер проекта с чертежами, — затем обернулся к техникам, которые стояли в стороне, — разобрать истребитель по винтикам, я хочу знать в чем дело.

— Есть, сэр! Будет сделано, сэр! — откликнулись техники и кинулись выполнять приказ.

— И еще, уважаемый Ферук Уавир, — Милорд наградил чиновника тяжёлым взглядом. Уавир невнятно промямлил «да, сэр?» и сделал неуверенный шаг вперёд, — мне очень интересно, почему проектная стоимость разработки и создания экспериментального образца этого истребителя в четыре раза больше, чем насчитали мои эксперты.

Руководитель проекта попытался найти нужный ответ, но как только он открыл рот, Лорд Вейдер посмотрел ему в глаза, стальной холод страха и отчаяния захватил присутствующих, заставляя его замолчать.

— Вот на комиссии и выясним, — подвёл итог ситх, и странное наваждение исчезло, оставляя за собой пустоту. — Через один стандартный час. Все ответственные – в зал совета директоров.

«Мне пора», — мысленно сообщила Падме.

— Джорг, — позвал Лорд черноволосого адъютанта.

Молодой человек мгновенно оказался около Леди Вейдер.

«На обед придёшь?»

«Я сообщу».

Падме, вежливо, больше для присутствующих, чем для мужа, склонила голову в небольшом поклоне.

— Господа, — обратилась она к представителям верфей, — рада была знакомству. Всего доброго.

Господа тут же кинулись прощаться с Миледи, высказывая всяческие комплименты, в явных попытках задержать её. Но Амидала быстро распрощалась и в сопровождении адъютанта покинула ангар.

— По-моему ваш уход они восприняли как подписание смертного приговора, — уже в лифте прокомментировал Джорг.

— Похоже на то, — согласилась Падме, — Лорд с них три шкуры спустит.

— Есть за что, — усмехнулся Джорг, — но этим ещё повезло: дали возможность и оправдаться и исправиться. На КЕУ-1 и 2 Лорд только на палубу взошёл, сразу же чистками занялся. Мы тут с Биггсом полгода бегали, разбирались, ничего с этими жирдяями сделать не могли, — продолжил адъютант, — а Милорд в течение недели очистил КЕУ-1, а на второй уже сами всех лишних поувольняли, пока он до них не добрался.

Падме вежливо улыбнулась. Не сказать, что ей нравилась политика супруга, но то, что она приносила результаты, и, причём, в кратчайшие сроки отрицать не могла, поэтому она уже давно бросила какие-либо рассуждения в этом направлении и смирилась со своим мужем и его методами.

— А в бухгалтерии так и не разобрались? — поинтересовалась она, — Куда пару миллиардов кредиток дели?

— У-у-у, — протянул адъютант, — там не пару миллиардов, там поболее будет. Так там ещё разбираться и разбираться. Милорд полотдела наших с Корусанта привёз, чтобы они в этих цифрах разбирались. Много голов полетит, много.

— Я больше чем уверена, что все пути ведут в столицу, — поморщилась Амидала.

— Не могу не согласиться с вами.

* * *

После обеда Энакин пошёл к детям и, когда Падме зашла в комнату, заботливый папочка достал знакомый тёмно-синий платок с явным намереньем вытереть слюни сыну.

— Не вздумай! — окликнула она его и быстро подошла к тумбочке, взяв с неё чистый платок, — держи, а этот отдай мне. Я понимаю, что он у нас будущий лётчик, но у Люка ещё будет время испачкаться в этом масле по уши.

Энакин лишь ухмыльнулся и чистым платком вытер слюни у сына.

— Вот так уже лучше, — отметил заботливый отец, поцеловал детей и направился к выходу.

— А меня? — остановила его в проходе Падме. Устало улыбнувшись, супруг поцеловал её в лоб, — по-моему, тебе пора передохнуть.

— Разберусь с проверкой малой техники и отдохну.

— Энакин, — беспокойно сказала она, — остановись. Тебе нужно хотя бы помедитировать часок. Я уверена, что ребята с проверкой и без тебя справятся.

— Всё хорошо, — заверил он, — закончу с проверкой и нормально посплю.

— Обещаешь?

— Обещаю.

Обещание было выполнено через трое суток.

* * *

Её разбудил плач Люка, она сразу же подняла сына на руки и вынесла из комнаты. Лея успокоилась меньше часа назад, режущиеся зубы не давали покоя двойняшкам. Падме, качая ребёнка на руках, отыскала среди игрушек любимый мягкий кораблик, Люк сразу же потянул игрушку в рот, и минут через пятнадцать всё же уснул, не выпуская кораблик изо рта. Уложив сына, она посмотрела на время: почти утро, а Энакина всё нет. Она подошла к коммуникатору и сделала запрос расписания Лорда Вейдера. Только у неё и адъютантов был доступ к такой информации. Ответ ей не понравился, если верить графику, то расписание мужа составлено ещё на двое суток и пункта «отдых» в нём не было.

«Что с ним?» — задала в сотый раз себе вопрос Падме, и, несмотря на все усилия, всё никак не могла ответить на него. Это уже не было похоже на стремление сделать всё самому и в лучшем виде, что было состоянием нормы для Скайуокера, это уже перебор. Сначала она намекала на чрезмерное трудолюбие мужа, потом требовала к себе и детям внимания. Потом, решив, что возможно перегнула палку, и сама отталкивает супруга, перестала чего-либо от него требовать, понимая, что у него положение и так не из лёгких.

Ситуация на Корусанте не вызывала у неё подозрений, и к тому же, если бы Энакин хоть что-то заподозрил, он бы не стал избегать её, прятаться на работе, а сразу же пришёл с вопросами. И на вмешательство Палпатина это тоже не было похоже. Она чувствовала, когда между ними появлялась стена молчания или непонимания, но сейчас этого не было. В то короткое время, которое они делили на двоих, он был полностью расслаблен, доверяя ей, рассказывая с выражением всё, что он думал о местном руководстве, но вот сил и желания отвечать на её вопросы у него уже не оставалось. Нужно серьёзно поговорить, но когда? Если он появлялся дома только на сон и еду. В последние недели Энакин урезал даже часы общения с детьми. Да, из-за режущихся зубов они стали более капризны, чем раньше, но это же не повод обделять их вниманием.

Эти мысли посещали её уже в сотый раз. Она пересматривала ситуацию с разных сторон, интересовалась деликатно у адъютантов о настроении и общем состоянии Лорда, но ничего такого, что хоть немного могло подтолкнуть к пониманию его поведения, не обнаружила. Тяжело вздохнув, она вернулась в постель, понимая, что уже идёт по кругу в своих ночных раздумьях, а утром у неё назначена связь с Набу, ещё встреча с Аммедой и неразобранные сегодня документы.

* * *

— О, госпожа, — встретил её в кабинете Трипио, — час назад прислали предложения по внесению поправок в законопроект…

В комитете прения, в Сенате – хаос, у детей режутся зубы, а у неё болит голова, и супруга по-прежнему нет. В пол-уха слушая секретаря, она налила себе крепкий каф и уселась в рабочее кресло.

— Остановись, — попросила она дроида, — и помолчи немного, мне нужно подумать.

— О! Прошу прощения, госпожа Падме… — извиняющимся тоном начал Трипио.

— Нет, Трипио, — сразу же перебила она его, — останься здесь и помолчи, твоё присутствие мне не мешает. Минут через десять продолжим.

— Хорошо, госпожа.

Она откинулась на спинку кресла и закрыла глаза, пытаясь взять себя в руки. На столе голограммой играли дети под присмотром няни, они находились в соседней комнате. Потянувшись за коммуникатором, она, не глядя, забила тот же запрос – результат был немного получше: обед и двухчасовая медитация в расписании Энакина сегодня учитывались.

«Проголодался? Хоть какие-то признаки живого человека», — скептические подумала Леди Вейдер. Желание отправить сообщение на уединённый обед было почти непреодолимым, но остановило только одно: обед сегодня и медитация именуемая «перерывом» означали, что Лорд уже еле стоит на ногах и явно злой как ситх. Она усмехнулась – он и есть ситх. Не лучшее время для семейного разговора. Она сделала ещё один глоток горячего напитка. Ладно, самое подходящее время для разговоров – это после сна.

— Трипио, продолжай.

* * *

— Что ещё?

— Пока ничего.

— Вы хорошо поработали, но этого недостаточно, — жёстко проговорил Лорд, не смотря на собеседника. Он открыл ладонь и инфокристал лежавший в ней поднялся в воздух.

— Работа ведётся, сэр.

— Я жду результатов, — инфокристал, висящий в воздухе, рассыпался мелкой пылью на пол.

— Да, милорд.

— Свободны.

Человек вышел из кабинета.

Заложив руки за спину, Лорд наблюдал за звёздами в иллюминаторе. Он уже читал схожий отчёт, составленный по его личной просьбе капитаном Тайфо, не такой подробный и развёрнутый, но суть та же: концов расследования пока нет.

Это раздражало, но почему-то чувство беспокойства не вызывало. Он потянулся к семье через Силу – никакой опасности не было.

Пока они рядом с ним, им ничего не грозит.

Значит, он должен сделать всё, что бы так было и дальше.

* * *

Падме, уложив детей спать, вернулась в кабинет. Включив коммуникатор, она сделала запрос расписания Лорда. Пролистывая долгий список встреч, проверок, брифингов, отчётов, совещаний и ревизий, она опять не находила строки «отдых» или хотя бы «обед». Падме пролистала пару электронных страниц, отметя, что имена адъютантов уже пошли по второму кругу, а вот интересующей её строки всё не было. Она откинулась в кресле и пролистала свой календарь – уже восьмые сутки. Скайуокер шёл на рекорд. За месяц пребывания на верфях Энакин отсутствовал максимум семь суток. Возможно, какие то серьёзные проблемы. Она снова открыла расписание и вчиталась в пункты, в задачи брифингов. Ничего из ряда вон выходящего.

Падме тяжело вздохнула и, покрутив комлинк в руках, набила маленькое сообщение.

«А дома супчик вкусный стынет».

Но ответа не пришло.

* * *

По прибытию на корабль, Падме потребовала у мужа, чтобы ей ежедневно выделяли тренировочный зал с инструктором ровно на час. Точнее, сначала Падме затребовала супруга в качестве регулярного тренера, но после пятого отложенного занятия, она сдалась и согласилась на услуги охраняющих её адъютантов.

— На сегодня хватит, — сказала она, замечая время на хронометре, — Биггс, ты давно Лорда видел?

— Вчера на вечернем отчёте, — ответил адъютант, вытирая лицо полотенцем.

— И как он?

— Решает вопросы на восьмой станции, — не зная, как корректнее ответить, произнёс Биггс, удивлённый вопросу.

— Хорошо, — коротко сказала Леди Вейдер и направилась к выходу.

Адъютант проводил её непонимающим взглядом, но порадовался, что ответ устроил Леди. Личные отношения начальства, это последнее, куда бы он хотел лезть.

* * *

Её разбудил звук открывающейся двери. Падме вскочила с кровати и бросилась к входу в аппартаменты. Большая тень сделала ровно один шаг за порог, дверь за ней закрылась, и силуэт сполз по стене.

— Энакин! — Падме в ужасе кинулась к нему, — ты ранен?

В голове понеслись шальные мысли, она присела около него и аккуратно погладила по спине, всматриваясь, есть ли где-то ранение.

— Энакин…

Скайуокер немного приподнял голову и навалился на неё, обнимая за талию. Падме придавило к полу большим весом мужа. Она попыталась приподняться, но не смогла даже сменить позу.

— Минутку, — на выдохе прошептал он, — сейчас.

Падме аккуратно еле касаясь, провела рукой по его спине, затем принюхалась. Запаха крови не было.

«Глупость», — одёрнула она себя. Кто нападёт на Лорда Вейдера на его же собственном корабле? Кто сможет достать Скайуокера? Ответ безусловно был, но если бы это был джедай, то ему бы не дали уйти… и пахло бы плазмой, или кровью, или гарью…И он был бы уже в лазарете среди суетящихся дроидов и лучших врачей…

«Могли отравить», — вот эта мысль была похожа на правду. Учитывая, сколько проблем принёс чиновникам верфей Скайуокер. Она судорожно начала вспоминать первые симптомы отравления… но в галактике больше миллиарда ядов только известных…

Падме попыталась выбраться из-под мужа, чтобы добраться до комлинка.

«Нужно вызвать мед-дроида», — решила она. Её комлинк был в спальне, а коммуникатор в паре метрах, но когда она попыталась отползти, Энакин ещё сильней сжал её талию, не выпуская.

— Любимый, тебе нужна помощь…

— Полминуты, — еле слышно пробормотал он.

Падме замотала головой, ища решение. Она не могла просто так сидеть, прижатая Скайуокером, и спокойно ждать пока яд убьёт его. Его же комлинк был встроен в правую механическую руку, но Энакин почти половиной корпуса лежал на ней. Падме попыталась вывернуться, но его левая рука закрывала правую.

Ситх…

— Всё хорошо, — прошептал он, отпуская хватку и опираясь руками в пол через полминуты, и понемногу стал подниматься.

— Что случилось? — Падме тут же помогла ему встать.

— Со мной всё в порядке, — сиплым голосом ответил он, еле переставляя ногами. Опираясь на неё, направился в спальню.

Там Энакин повалился на кровать, не отпуская Падме, и она упала вместе с ним.

— Всё в порядке, — прошептал он, привычно притягивая жену к себе.

Она лежала, в крепких объятиях мужа, и на глаза наворачивались слёзы.

«Что происходит?»

Через пару минут стальная хватка ослабла, падая в глубокий сон, он полностью расслабился, только после этого она смогла выбраться из его объятий.

Падме внимательно осмотрела мужа. На первый взгляд он просто спал. Но она ни разу в жизни не видела его таким. Мысль об отравлении не покидала ее, она вскочила с кровати и кинулась в детскую, где у колыбельки сидела Ляля. В универсальную няню вложили и краткий курс мед-дроида.

— Госпожа Падме?

— Быстро сюда! — шёпотом велела она. Няня без вопросов выкатилась из комнаты в спальню. — По-моему его отравили, — сказала Падме.

Ляля встала напротив кровати, на её «лице» произошли некоторые изменения, на первый план выдвинулся большой синий глаз-сканер. Синий луч скользнул по телу Энакина.

— Не соглашусь, госпожа, — спокойно ответила Ляля, — создатель просто спит. Его системы в норме. Я не зафиксировала никаких отклонений.

— Спит?

— Да, госпожа, — заботливо повторила няня, — он спит. Не стоит беспокоиться.

И няня укатилась обратно в детскую, оставив застывшую Падме одну.

Шокирующие непонимание, испуг, растерянность лавиной упали на неё. Обессиленно, она села на пол рядом с кроватью и обняла свисающую руку мужа – левую, в которой текла кровь, которая грела, в которой чувствовался пульс живого, родного человека, которому ничего не угрожало, и из глаз потекли слёзы. Она уткнулась носом в его ладонь и тихо заревела.

Когда прошёл первый взрыв слёз, ещё неровно дыша, она по очереди поцеловала его пальцы, и, собравшись с силами, встала с пола. Он безмятежно спал, на расслабившееся во сне, ставшее снова таким мальчишечьим, лицо упали волнистые пряди. Она убрала их с закрытых глаз и нежно поцеловала. Энакин не отреагировал ни на её касание, ни на истерику, поэтому, утерев слёзы, Падме решила, что спать дома в одежде неприлично, и сначала стянула с него сапоги, потом мантию и всю остальную одежду.

* * *

Держа в одной руке дочь, Падме шла по большой квартире за ползущим любопытным сыном, слушая в одном наушнике доклад Трипио. Энакин спал уже больше двенадцати часов, что было совсем не свойственно ему, но Падме, ещё раз вспомнив и проанализировав ситуацию прошлой ночи, пришла к мысли, что беспокоиться за здоровье Скайуокера не стоит. Тем более, причин для этого серьёзных не было. Хотя осадок ночной истерики ещё отдавался в общем состоянии.

Люк уверенно полз на кухню. Общий интерьер нового дома не отличался количеством мебели или декоративных предметов. Ничего лишнего, только самое необходимое. И только в детской комнате находился целый набор развивающих снарядов, фигурок и игрушек для детей, но закрытые двери всегда смущали маленьких Скайуокеров, и Люк при первой же возможности начал выползать из детской. Тогда пришлось добавить в кухонный гарнитур нижние полки и ящики, чтобы они заинтересовывали детей, и отвлекали внимание от более опасных вещей, которые могли попасть в их поле зрения. А ещё Падме стала блокировать дверь спальни, когда там спал Энакин, потому что у сына было две самых интересных вещи в его маленьком мире – это искусственная рука отца и его световой меч. Но изучение замысловатого протеза с его безумно интересными механизмами внутри позволялось папой, а вот странная цилиндрическая блестящая штука входила в список трёх «нельзя», что весьма расстраивало малыша, и стоило только маме и няне отвлечься, он стремился добраться до запретной цели. Дочь довольствовалась маминым гардеробом с кучей цветных тряпочек, к которым допускалась только под маминым жёстким контролем. Лея, идя более хитрыми путями, сидела на руках у взрослых, наотрез отказываясь передвигаться сама, смело тыкала в разные кнопочки на стенах, чем иногда очень помогала брату.

Мальчик добрался до цели и с интересом крутил ручку одного из шкафчиков, открыв дверцу, малыш смело заполз внутрь. Лея, сидя на руках у матери, удивлённо посмотрела вниз, явно потеряв брата.

— Ну, куда у нас Люк делся? — спросила у дочери Падме, опуская её на пол, — иди, посмотри.

Девочка с насторожённостью посмотрела за шкафчик и, заинтересовавшись шумами внутри, заглянула туда. Неописуемая гамма эмоций на маленьком личике дочери заставила Падме наклониться и посмотреть, что же всё-таки там делает Люк. Малыш, сидя в большом шкафчике, с интересом вертел в руках игрушечного уркуса, который неуклюже двигал ногами. Заметив взгляд сестры, мальчик потянул ей игрушку, Лея осторожно взяла уркуса, не найдя в нём ничего интересного, обернулась и протянула маме. Через пару минут все спрятанные игрушки лежали на полу, опустошив шкафчик, Люк полез к другому.

Падме стояла рядом, продолжая слушать Трипио, иногда поглядывая в направлении спальни. Лея сделала пару попыток потянуть маму и брата в родительскую спальню, явно чувствуя отца, но Люк по какой-то своей причине не поддержал её желания и пополз прямо в противоположную сторону. Падме нравилось заниматься с детьми, абсолютно разные по темпераменту, малыши дополняли друг друга. Пассивность Леи к передвижению, хоть как-то тормозила чрезмерно активного Люка, а темпераментность дочери балансировал спокойный и тихий брат. Но самое главное, двойняшки держались вместе, что позволяло матери уделять внимание обоим детям сразу.

К счастью, на сегодня у неё не было запланировано важных встреч, поэтому после того как ей всё же удалось уложить детей спать, Падме заглянула в спальню и, не удержавшись от соблазна, сняв домашнее платье, залезла под бок спящему мужу. На рабочем столе её ещё ждали документы с неотложными делами, и, пообещав себе, что полежит не больше десяти минут, она устроилась, на плече мужа.

Из лёгкой дрёмы её вывели нежные касания, она проследовала руками путь горячих прикосновений и, перехватив чужие руки, перекатилась на супруга.

— С добрым утром, соня.

— С добрым, — улыбнулся Энакин в ответ, — но если верить моим внутренним часам, то с днём, — горячо целуя, он освободил руки и продолжил гладить её.

Падме нежно закусила его губу и отодвинулась.

— Ты хоть выспался? — она старалась не реагировать на его действия, поглаживая пальцами его лицо.

— Конечно, — с улыбкой довольного спукамаса, заверил он, — ещё как. А ещё я соскучился и проголодался, — крепко обняв, он перекатился, подминая её под себя.

— Давно дома не были, Милорд? — издевательским тоном, поинтересовалась Падме.

— Работа, Миледи, — в оправдание ответил он, понимая, что именно сейчас ему припомнят всю невнимательность к семье, — но я исправляюсь, — продолжая соблазнительно улыбаться, заверил Милорд.

Его руки настойчиво продолжали попытки стянуть с неё бельё. Падме схватила его за запястья и демонстративно сжала, не давая двигаться.

— А вы в курсе, милорд, что пока вы работали, — отодвигая его руки от себя, продолжила она, — у вас на корабле бунт!

— Это какой ещё бунт? — с насмешкой возмутился Энакин, немного отодвигаясь.

— Самый настоящий бунт с забастовками, — она приподнялась на подушке и сложила руки на груди, — люди недовольны правительством.

— И какие же их претензии? — поинтересовался Скайуокер с игривыми огоньками в глазах.

— Восемь суток отсутствия дома, почти вторую неделю не играл с детьми, — серьёзно начала Падме длинный список, — не уделяете внимание жене, Милорд, сам без еды и сна больше недели. Я, конечно, понимаю, что обладая невероятной выносливостью и силой, ты стремишься использовать свои ресурсы по максиму для дела, но вымотать себя до такого состояния – это перебор. Я вчера чуть с ума не сошла, думая, что тебя отравили! И к тому же, Энакин, ты очень тяжёлый! И, если ты повторишь такое возвращение в следующий раз, оставлю спать на коврике у двери!

— Извини, — он отвёл глаза, — этого больше не повторится, обещаю. Я отпустил нить Силы и не подумал, что усталость так сильно ударит.

— Энакин, что происходит? Что не так, любимый? — она посмотрела ему в глаза, — ты же знаешь, я многое могу понять, но не понимаю, почему ты не приходишь домой и так выжимаешь себя.

— Много работы, — ответил он, потянувшись к ней за поцелуем, — очень много работы, родная, скоро это закончится. И в этом нет твоей вины.

— Ну нельзя же так! Ты себя загубишь! — Падме обхватила его шею руками и, навалившись, перекатилась, оказавшись сверху. — И к тому же к чему такая спешка?

— В Галактике вспыхивают новые конфликты несогласных. Империи нужен флот, — холодно ответил Лорд.

— Но это же не означает, что ты должен выжимать себя до последней капли! — она взяла его лицо в ладони, — ситуация на верфях уже налаживается, и их стопроцентное функционирование только вопрос времени.

Он о чём-то молчал, Падме это чувствовала, что-то заставляло его так выкладываться, и это не долг или чувство ответственности. Что-то другое. В его глазах что-то изменилось, яркая синева потеплела, наполнилась доверием, и Падме показалось, что сейчас он ответит на её вопросы, но потом они потемнели, холодная расчётливая сталь растеклась по глазам Лорда Вейдера, ещё доля секунды – и игривые огоньки всё скрыли от неё. Энакин улыбнулся соблазнительной улыбкой и крепко поцеловал её, возвращая себе лидерские позиции.

— Так оставим его на потом, — он не дал ей ответить, закрывая рот очередным поцелуем.

Комлинк на прикроватной тумбочке проснулся, и из него донёсся странный звук. Молодые родители мгновенно замерли прислушиваясь. Звук повторился, но уже более оформленным хныком одного из детей.

Падме хитро улыбнулась.

— У нас бунт и забастовка, — она смерила мужа взглядом.

Энакин недовольно вздохнул, убирая руки, и отодвинулся, выпуская её из объятий.

* * *

Стоило матери взять на руки дочь, как та сразу успокоилась. Падме для гарантии ещё пару минут покачала её и вернула в кроватку. Пауза в разговоре была очень даже кстати.

— Правильно, солнышко моё, нам нужно узнать, что умалчивает от нас папа, — улыбнулась она спящей дочери.

Вернувшись в спальню, отсутствие мужа несколько удивило её, в душе тоже было тихо, она прошла в зал. Месторасположения пропажи выдал звук брякающий кастрюли. Скайуокер, не особо церемонясь, таскал куски мяса из кастрюли руками.

— Энакин! — возмутилась Падме, — давай хотя бы разогрею! И нормально в тарелку положу!

— А, так меня кормить всё же будут? — поинтересовался он, поднимая невинные глаза.

— Ну, я же не совсем садистка…

— Совсем, — с набитым ртом перебил Скайуокер, обнимая кастрюлю, которую попыталась забрать Падме.

— Дай сюда!

— Не дам!

Падме безрезультатно попыталась забрать посуду, из которой голодный супруг успевал вытаскивать еду. Набив полный рот мясом, нагло ухмыляясь, Энакин продолжал крепко держать кастрюлю. Его довольная физиономия заставила её рассмеяться и, смирившись с поражением, она крепко обняла его.

— Вкусно?

— Угу.

— Дай попробую, — попросила она, вылавливая руками мясо из подлива, — и вправду съедобно.

Уничтожив всё приготовленное и всё съедобное в холодильнике, Скайуокер довольно уселся на стул.

— Я так по тебе соскучилась, — Падме села ему на колени и крепко обняла.

— Восемь суток.

— Почти что вечность.

Для неё и правда прошла вечность, с той ночи, когда готовила завтрак, когда поцеловала в щёку перед уходом, когда легла спать, сжимая в руке потрёпанный кулон. А в следующую ночь уложила детей рядом и укрылась в старой мантией, ту самую, которую запретила носить, под предлогом, что выцвела и теперь не по статусу. Той самой, старой и затёртой, которую в Ордене он носил лет пять, в которой все круги ада прошёл, и в которой из них вышел. Она сохранила всю его старую одежду, что была у неё. Даже перед взрывом унесла её в кабинет в здании Сената, а потом забрала. Сверхпрочная грубая ткань хранившая тепло и запах родного человека, хранимая лишь для того, чтобы, когда проснулась от холода ночью, а его нет рядом, чтобы обнять и согреть, можно было укрыться огромной мантией и прикрыть два маленьких солнца, и укутаться в ощущение его присутствия. Но сейчас он рядом, и воспоминание об этом кажется сном, а вот тяжесть неподвижного тела и страх, раздирающий глотку и грудь, ещё ощущался глубоко внутри, там, у самого сердца.

— Ты чего опять плачешь? — выдернул её из воспоминаний заботливый голос.

— Вчерашние воспоминания, — она даже не заметила, как из глаз потекли слёзы, а сейчас кинулась их вытирать, — всё, больше не буду. Ненавижу ситуации, когда я ничего не могу поделать! Особенно, когда я думаю, что мой любимый супруг умирает у меня на руках!

— Тебе не стоит так беспокоиться, — терпеливо, ответил Энакин, помогая вытирать слёзы, которые всё же перестали катиться с покрасневших щёк, — со мной ничего не случится, тем более мы не в огневой зоне.

— Даже на войне я не видела, чтобы ты сползал по стене от бессилья, — парировала она.

— Да, не было такого, — потвердел он, — адреналин, обычно, держит до койки.

— Война закончилась, и адреналина нет, а ты загоняешь себя ещё хлеще, — Падме обречённо вздохнула и обняла, пряча опять покрасневшие глаза, — почему?

Его грудь поднялась в глубоком, тяжёлом вздохе, она почувствовала, как он закрыл глаза, и как, словно бортовые отсеки из титанового сплава медленно, по очереди, открываются двери его многогранной души, которая не могла принадлежать ни Свету, ни Тьме, не то, что ей.

Она почти чувствовала чёрное, липкое присутствие Сидиуса, которое проникало сквозь холодную тьму Вейдера, пробиралось, заглядывая во все складки и закоулки сложной, как лабиринт, личности Энакина Скайуокера. Как он открывался впуская его, и как пропускал сквозь себя, не оставляя ни тона черноты старого ситха, но всё же…

— Император хотел взять вас под личную защиту, — спокойно произнёс Энакин, — я не мог вас оставить там, даже под его защитой. Поэтому взял всю ответственность за вашу безопасность на себя. Он сначала отказал, мотивируя, что вы будете меня отвлекать, но мы договорились, что к четвёртому всё будет сделано. Полная стабилизация работы платформ, поставок, финансирование, производство новых кораблей в требуемых объёмах.

— А в противном случае? — медленно произнесла Падме, приподнимаясь и смотря на него.

— Вас заберут на Корусант под охрану Императора, — так же спокойно закончил он.

— До четвёртого… это невозможно, — Падме старалась говорить спокойно.

— Возможно, мы пока успеваем.

— Почему ты мне ничего не сказал? — она прижалась к нему, закрывая глаза.

— Не хотел беспокоить. Волновать. Я успею. Вы останетесь со мной.

Этого следовало ожидать. Следовало предвидеть, что Палпатин найдёт способ вывернуть ситуацию себе в плюс! Теперь любой невыполненный приказ Императора – и она с детьми окажется в плену. Прочный ошейник на шею Скайуокеру. Почти стопроцентная эффективность. Но даже если Энакин не выполнит приказ, он так просто их не отдаст, следовательно, у Палпатина, есть ещё запасной вариант, как обуздать строптивого ученика. Что? Или вернее как? Как рассчитывал Палпатин забрать её с детьми у Энакина?

— Великолепная мотивация, — сухо прокомментировала Леди Вейдер.

— Стопроцентный результат, — подтвердил Лорд Вейдер.

— А если задача будет невыполнима?

— Такого не может быть.

— Как он предполагал забрать нас у тебя? Ты же нас так просто многоуважаемому Дарту Сидиусу не отдашь?

— Нет, не отдам, — так же спокойно ответил Лорд, — я думаю, Яуслоу вербованный.

— Почему он?

— Сначала интуиция, потом, ещё на Корусанте, Урев кое-что на него накопал.

— Но что, кроме шпионажа, он может против тебя?

— Напрямую – ничего, кроме наркоты, которую нужно ещё вколоть.

— На тебя же не действуют наркотики? — удивилась Леди, зная об определённых особенностях мужа.

— Обычные не действуют, а вот различные модификации – могут.

— Император занимается разработкой подобных модификаций? — искренне удивилась Падме, прежде она никогда не касалась этой темы, даже в расчёт не брала. А зря.

— У Палпатина масса способов утихомирить джедаев. Эксперименты над мидихлорианами – это одно из направлений его лабораторий.

— Откуда ты знаешь?

Губы изогнулись в незнакомой ухмылке, а в синих глазах блестел холодный огонь. У Падме по спине пробежали мурашки. Незнакомым блеском промелькнула новая грань человека по имени Энакин Скайуокер.

— Ангел мой, я не дурак, и слышать Силу я умею, — по-страшному мягко произнёс он, — тебе не стоит за меня беспокоиться.

Она смотрела на любимое лицо и не узнавала его, снова. Она заставила себя натянуть улыбку на лицо, она привыкла к Вейдеру и к этому привыкнет. К тому же, эта новая грань не вызывала страха и ужаса, только непонимание, но и с этим она справится. Падме обняла его, прижимаясь к горячему телу. На главный вопрос, тревожащий её уже месяц, она получила ответ. Новую информацию стоит тщательно обдумать и проанализировать, но для этого у неё ещё будет время. Она отклонилась и крепко поцеловала его, наконец-то выпуская свои желания.