Муза, к святым хороводам приблизься, На голос приди и услышь Песни зов! Глянь на великие толпы народа. Мудрость в них И высокий разум. Ты достойнее славы, чем сам Клеофонт, Болтун, на губах у него В щебете темном и алом Варварскую песню Тянет ласточка, гостья фракийских трущоб. Под стать соловью она стонет и плачет О том, что погибнет Муж на жеребьевке.

Дело праздничного хора – город доброму учить И давать совет разумный. Вот и мы вам говорим: Уравнять должны вы граждан, снять с души тревожный страх. Если кто и поскользнулся в хитрой Фриниха [55] сети, Оступившимся когда-то ныне помогите встать! Случай дайте им загладить стародавнюю вину. Говорим еще, бесчестьем граждан нечего казнить. Стыд и срам! Рабов, однажды лишь сражавшихся в бою, Как платейцев благородных, вы подняли до господ. (Впрочем, этого нимало не хотим мы осудить. Нет же, хвалим, только это вы и сделали с умом.) Все же тех, кто с вами рядом воевал не раз, не два, Чьи отцы за город бились, кто вам кровная родня, Старую одну невзгоду им вы ставите в вину! Нет, злопамятство оставьте, по природе вы мудры. Всех, кто близок нам, кто в битву рядом с нами выйти рад, С них бесчестие мы снимем, званье граждан возвратим, А побрезгуете просьбой, чванно стороной пройдя, Вас, родной доведших город до пучины черных бед, Умными и мудрецами впредь не будем мы считать.

Если умен я и правильно вижу Людскую судьбу и людской Злой конец, Этот Клиген, коротыш, обезьяна, [56] Вор негодный, Всем надоевший, Этот банщик проклятый, Владыка золы, Земли кимолийской, [57] песка, Щелочи, шаек, мочал И грязных обмылков, Не проживет уже долго. И вот почему: Он мира не любит И ходит с дубинкою всюду, чтоб одежек Вор с него не сдернул.

Часто кажется, что город граждан и сынов своих, И достойных и негодных, ценит совершенно так, Как старинную монету и сегодняшний чекан. [58] Настоящими деньгами, неподдельными ничуть, Лучшими из самых лучших, знаменитыми везде Среди эллинов и даже в дальней варварской стране, С крепким, правильным чеканом, с пробой верной, золотой Мы не пользуемся вовсе. Деньги медные в ходу, Дурно выбитые, наспех, дрянь и порча, без цены. Так и граждан благородных, славных домом и умом, Справедливых, безупречных, убеленных сединой, Выросших в хорах, в палестрах, знающих кифарный строй, Их мы гоним, любим медных, чужеземцев и рабов, Подлых и отродье подлых, ловких новичков из тех, Кто на виселицу прежде пригодился бы едва. Хоть сейчас-то измените свой обычай вы, глупцы, Верьте тем, кто стоит веры, сразу все похвалят вас. Если ж и случится злое, так не попусту, не зря, А на дереве хорошем и повеситься не жаль.