Мне повезло в одном: все три мага были так потрясены волшебным словом «маргисса», что временно отложили допрос о жизни и смерти дочери рыцаря и ее отношениях с сэром Норисом. Король, прищурив янтарный глаз, спросил:

— Где вы взяли маргиссу, мэйс? Это… существо давно исчезло!

— У нянюшки Ран. — Тайра вышла на передний план моего сознания. Собственно, она его и не покидала, пока я паниковала на задворках. А то я бы наверняка призналась, что видела кучу зародышей маргисс на подоконнике в комнате матушки Зим.

— Не вынуждайте меня вытаскивать из вас каждое слово! — прозвучала пока еще тихая угроза.

— Сир, я смеска айэ, потому меня обучала нянюшка Ран. Она охраняла древнее гнездо маргисс, но оно погибло при наведенной порче в те же дни, когда погибли четыре форпоста Подковы. Может быть, эта порча была направлена не на гарнизоны крепостей, а на болото в их центре.

— Вы говорили, там ничего нет, — сощурился Ворон.

— Я не могла открыть посторонним эту тайну, — возразил мой голос, которым я не управляла. — Мы с няней пытались спасти хоть что-нибудь. Точнее, айэни Ран пыталась. Я тоже заразилась и была обречена. На третий день я умерла. И тогда Ран объединила мою душу с единственным уцелевшим зародышем маргиссы и отправилась в столицу. Вы знаете, только айэни помнят изначальную магию, но Ран уже очень стара. Она могла сохранить меня, но не возродить. Для этого одного желания мало. Я провела всю дорогу в ее кошеле, в виде боба маргиссы, ваше сиятельство, поэтому даже не знаю, какими дорогами и через какие города шла Ран.

Сказать, что Ворон был ошеломлен, — ничего не сказать. Лорд Норис хотел что-то сказать, но король его остановил жестом, а мне кивнул:

— Продолжайте, мэйс Вирт.

— В столице нянюшка отдала айэни Зим зародыш маргиссы с заключенной в ней моей душой. Зим тоже очень старая, но у нее больше возможностей, и она очень хитра. Возродить меня из маргиссы можно было только с помощью темной магии некроманта. И это должен быть очень сильный маг. Но вы никогда не пошли бы на такое, лорд Орияр. Поэтому… поэтому матушка Зим пошла на хитрость. Она воспользовалась тем, что ваша невеста бежала, перехватила ее и замаскировала внешность Тиррины Барренс, наделив ее тем лицом, которое носила я, и…

— Носила? — мгновенно ухватился некромант. Очень злой, кстати. Его просто взбесила мысль, что Зим пыталась использовать его втемную. — То есть вас знали не под настоящей внешностью?

— Не перебивай, Дэйтар, — нахмурился король. — Я и так с трудом понимаю логику событий.

— Больше не буду, мой король. Но пусть ответит.

— Я изменила свой облик, милорд, — ответила Тайра. — Мы с нянюшкой скрывали, насколько близко мое пробуждение как айэ. Я выглядела слишком юной для тридцатилетней. А мои родственники, а за ними и все люди крепости не жаловали айэ. Они считали, что тварей Севера на нас посылает именно изначальная раса. Поэтому я с двадцати лет пользовалась специальными травами, чтобы маги не заметили искаженный облик.

— И этими же травами вы спрятали лицо графини? А что с ее разумом?

Я надеялась, что настоящая Тайра, захватившая контроль над телом, признается, что Тиррина тоже мертва, а в ее теле три года жил разум Тамары Коршуновой, но хитрая зараза вывернулась:

— Та, которую вы знали как Тиррину Барренс, и я, Тайра Вирт, — сейчас одно существо, ваше величество. Разум графини подавлен, но не уничтожен.

— Выходит, демоны не лгали: графини Барренс у них нет, — сказал король. — Но это же убийство, мэйс Вирт.

— Это похищение, — улыбнулись мои губы. — Нас с леди Тирриной можно разделить, если такой сильный некромант, как граф Орияр, вырастит мне новое тело из зародыша маргиссы и перенесет в него мое сознание. Тиррина Барренс будет освобождена.

Король и граф переглянулись. А вот лорд Норис сидел тише воды. Похоже, он был убит известием, что Тайра — почти убийца и наверняка похитительница графини. И прекрасно понимал, что Тайру казнят сразу после того, как возродят. Даже я это понимала.

— Похищение, шантаж, покушение на убийство, — загибал пальцы король. — Подозрение в наведении порчи и убийстве тысячи человек в крепостях Подковы и в нанесении ущерба движимому и недвижимому имуществу, который даже трудно посчитать. Мэйс, это уже с десяток смертных казней изощренными способами. Вы не боитесь возрождения?

Наше с девочками тело тяжко вздохнуло:

— Боюсь, сир. Но я могу согласиться только с первыми двумя обвинениями — в похищении тела леди Тиррины и, увы, в шантаже, если это правильное слово для той ситуации, в какой мы оказались. Но вы возродите не только меня. Вы возродите само мастерство возрождения. Вы получите бессмертие. Разве это плохая цена за тайны, считавшиеся утерянными?

Это был нокаут.

Полная победа Тайры, судя по вспыхнувшим янтарным глазам короля. Даже его изумительные волосы, казалось, осветились солнечными бликами. Все-таки он потрясающе красив.

И это была могила для меня, Тамары Коршуновой.

Могила, похоронившая возможность признаться и искать помощь для возвращения домой. Потому что после откровений Тайры, вздумай я признаться, что тоже заняла чужое тело, меня казнят без малейшего сомнения. Ведь я не смогу доказать, что душа Тиррины покинула тело три года назад, и я не смогу предложить такую цену, как бессмертие, а мои скромные навыки недоучившейся переводчицы с английского вряд ли тут кого-то заинтересуют.

И тут генерал Шармель очнулся от шока, выступил вперед и опустился на колено перед королем:

— Сир! Прошу у вас пощады для Тайры Вирт! Если она и виновна, то только в том, что не могла сопротивляться злодейским замыслам айэни.

И правда. Как душа умершей девушки, запертая в зародыш маргиссы, могла сопротивляться двум ведьмам? Они же с ней что хотели, то и творили. Захотели — сунули в маргиссу. Захотели — переселили в тело бывшей невесты Ворона, чтобы заставить его выполнить их замысел.

Артан Седьмой задумчиво посмотрел на сэра Нориса, потер подбородок точно таким жестом, как это делал Ворон, словно они близнецы-братья, и усмехнулся:

— Неожиданно, Норис. Я вижу, тебе небезразлична эта мэйс?

— Она моя невеста, мой король.

— Неправда! — возразила Тайра моим голосом. Вскинула взгляд на короля: — Наша помолвка давно разорвана, сир. С тех пор, как вы наградили Нориса титулом за боевые заслуги. Его отец решил, что нищая сирота, дочь безземельною рыцаря, перестала быть парой его сыну.

— Это так, мой король. — Сэр Норис даже головы в мою сторону не повернул, но я видела, как заалела его щека. — Но я никогда не отказывался от Тайры, и другая жена мне не нужна. Я любил ее и продолжаю любить. Но она мне отказывает, хотя так и не вышла ни за кого замуж.

Ну и дура эта Тайра. Такой мужик! Светлые Небеса, почему мне так не везет? Мало того что попала в тело некромантки и злодейки, как выяснилось, так теперь в это же тело попала злопамятная дура! Боже, как жить? Как выжить? Так, спокойно, Тамара. Главное — выбраться из этого кабинета и держаться подальше от резонатора — маргиссы.

Некромант, кстати, тоже что-то заподозрил, судя по тому, как испытующе поглядывает то на меня, то на горшок с маргиссой.

— Мы установим степень вины мэйс Вирт, генерал, — сказал король. — Встаньте. Для вас будет задание: обследовать еще раз дом сбежавшей айэни Ран и болото, в котором она прятала гнездо маргисс. Может быть, вам повезет найти могилу с телом Тайры Вирт. Займетесь этим вместе с королевским магом-дознавателем и некромантом из ведомства Черного Ворона. Дэйтар, ты слышал.

Лорд Орияр кивнул и дотронулся до серьги с чеером, явно отдавая кому-то мысленный приказ.

— Ступай, Норис, — продолжал государь. — Я помню нашу дружбу и твои заслуги. Если можно что-то сделать для твоей возлюбленной, не нарушая при этом природных и человеческих законов, мы это сделаем.

— Благодарю, мой король. Будет сделано, мой король! — Генерал поклонился по-военному, коротко кивнув головой, и вышел за дверь, где его приветствовал поклоном дворецкий, за спиной которого маячили два рыцаря из свиты Ворона.

— Теперь ты, Дэйтар, — повернул голову король. — Я понял, что ты выделил сопровождение Норису, и это хорошо. Займись этой маргиссой в своей лаборатории. Буду благодарен, если ты позволишь мне иногда присутствовать…

— Исключено, — отрицательно качнул головой некромант. — Во-первых, эта тварь опасна, и всех ее сюрпризов мы не знаем. Айэни так коварны, что все, о чем мы узнали здесь, может оказаться частью еще более масштабного плана. Я не имею права рисковать твоей жизнью или разумом. Во-вторых, твоя магия безобразно фонит и сбивает мне настройки. Так что прости, мой король, но тебе придется ограничиться чтением отчетов.

— Ежедневных, — мстительно вставил Артан, и Ворон поморщился. — И допроси айэни Зим еще раз, учитывая откровения мэйс Вирт. И я даю тебе на этот раз все полномочия. Абсолютно все, Дэйтар.

Не знаю, что имел в виду монарх, но даже мне стало страшно, а Тайра и вовсе впала в панику.

— Что касается девушки… — сказал его величество, и пристальный взгляд янтарных глаз просветил меня рентгеном. — Если она — леди Тиррина, то ей небезопасно оставаться в твоем замке. Тирре всего восемнадцать, и если ее коснется проклятие сомнамбулы…

— Не думаю, что ведьма Зим не учла этот момент, отправляя ее сюда, — усмехнулся Ворон. — Не отдам, мой король, даже не надейся. Я не хочу снова остаться без экономки.

— Графиня в экономках? — фыркнул король.

— И не какая-нибудь графиня, а Тиррина. Всю жизнь мечтал! — И развеселившийся некромант мечтательно закатил глаза.

Арган прищурился, глядя на меня, застывшую, как скала, с окаменело-невозмутимым лицом.

— А вы, мэйс, что скажете?

Хочу домой. К папе. К маме. К подружкам. И даже к экзаменам!

— Сир, — дрогнули мои губы. — Пока моя маргисса остается в Орияр-Дерте, мне нужно быть поблизости.

Подальше! Как можно дальше!

— Знаете, мэйс, открою вам один секрет, — скупо улыбнулся Артан Седьмой уголками губ. — Вас спасло от моих палачей не заступничество Нориса. И не обещание якобы бессмертия, которое окажется в паучьих лапках айэни и они смогут манипулировать мной, как сейчас вами. Нет. И даже не хозяйственные интересы лорда Орияра, хотя, видит Небо, второе лицо королевства пользуется моим особым благоволением, имейте в виду, кстати. Мы с моим другом Дэйтаром можем ошибиться, мы всего лишь люди, хотя и не последние из людей. Но сердце Орияр-Дерта не ошибается никогда. Только поэтому я позволяю вам оставаться здесь, под наблюдением замка и его хозяина.

Я смотрела на него в немом изумлении. Бывают же такие мужчины, Светлые Небеса! Он даже не купился на бессмертие!

— Ну и, кроме того, нам надо разобраться, мэйс, кому из ваших сущностей откликнулся Лаори-Эрль. — Король поднялся с кресла, и мы вслед за ним. — От этого будет зависеть дальнейшее. А пока вам запрещено выходить из замка. Дэйтар, я, пожалуй, подожду с указом о твоей женитьбе. Неделю-другую еще не смертельно. А сейчас мне пора.

— А ужин? — протестующе воскликнул граф. — Шой расстроится.

— Передай Шой мои извинения и приглашение перейти на работу в мой дворец.

— Извинения передам, — усмехнулся лорд Дэйтар, и я поняла, что это старая дружеская пикировка короля и его Ворона. Лорд остановился передо мной. — Мэйс Вирт, ступайте к себе. Надеюсь, на этот раз вы не заблудитесь.

С каждым шагом, отдалявшим меня от графского кабинета, я чувствовала, как слабеет захватившая мое тело воля. Удивительно еще, что Тайра позволила увести себя от ее обожаемой маргиссы. Я боялась, что упаду в истерике и потребую посадить себя в горшок рядом с чудовищным существом, но обошлось.

Только у дверей в черные покои я почувствовала, что стала сама собой.

Но тут поджидал меня сэр Кенз.

— Мэйс Вирт! Наконец-то! — воскликнул парень, сияя, как начищенный медный газ. — Сэр Гринд отправил меня к вам напомнить, что в казарме закончилось свежее белье, а прачки отказываются выдавать без вашего приказа.

— А как они обходились раньше без моего приказа?

— Посыльные ставили крестики по числу взятых комплектов, а выдавала старшая прачка, мэйстрес Лэйза.

— Она грамотная?

— Не очень, но цифры знает.

— Тогда я напишу ей записку. Зайди, сэр Кенз.

Я распахнула дверь в покои, и первое, что увидела в холле, — огромный букет белых цветов, похожих на лилии. Они стояли в вазе на столике у дивана. Очень интересно, кто сподобился? Белинка? Но у девчонки еще нет ключа. Его должна передать Ания в моем присутствии. Кстати, где она? На зов Ания не откликнулась, ну и ладно.

Мы прошли в кабинет, я села за стол, оторвала клочок бумаги и взяла карандаш, чтобы написать, сколько комплектов белья должна выдать Лэйза, но тут Кенз бухнул на столешницу солидный и тугой мешочек, звякнувший металлом.

— Держи выигрыш, хитроумная мэйс!

— Ого! — Придвинув кошель, я развязала его и полюбовалась на блеск золота. — Сколько тут?

— Сто пятьдесят! — гордо выпалил рыцарь. — Никто не ставил на вас, кроме Шой и Энхема.

«Вот почему Белинка так плакала», — подумала я. Все были уверены, что к вечеру меня в замке не будет.

— И еще десять я взял на закупку петухов и на корм для них. Я столько же вложил. Договорился, что пока держать их будем в деревне поблизости от замка.

— Не годится. За ними особый уход нужен и наблюдение. И я хочу травы кое-какие подмешивать в корм, а это тайна.

— Но мне-то можно сказать!

— Может быть, когда-нибудь, — усмехнулась я. Шустрый какой. Я еще понятия не имею, чем этих боевых петухов откармливать. — По идее, мне бы самой съездить на закупку, но я невыездная.

— Как это?

— Не отпустит меня граф. Работы много, а опыта мало.

— А-а-а… — протянул рыцарь.

И тут послышался холодный до озноба графский голос:

— Что ты делаешь в покоях мэйс Вирт, Кенз?

Он стоял в дверях, подпирая плечом косяк. Быстро же он от короля избавился. Интересно, много удалось ему подслушать? И как он так беззвучно подкрался, что даже натренированный воин Кенз его не услышал?

— Не в покоях, а в кабинете, — сказала я, осмелев на радостях, что тело, как и голос, у меня никто не отбирает. Схватив карандаш, я быстро черкнула пару слов и цифр, стараясь второй рукой незаметно спихнуть кошель в ящик. — Сэр Кенз пришел за запиской для прачек. Вот, готово.

Я протянула записку рыцарю. Тот взял и постарался побыстрее ретироваться, протиснувшись бочком мимо лорда.

— Кенз! — окликнул его граф. И показал на букет: — Это ты обокрал мою оранжерею?

— Нет, милорд! Вы что, как можно!

— Тогда ступай. Потом с тобой разберусь.

Лицо рыцаря по бледности стало соперничать с лилиями, и в открытую дверь он не вписался, грохнувшись лбом о косяк. И закрыть забыл, но створка сама с грохотом захлопнулась, и резьба на ней осветилась голубоватым светом — какое-то заклинание сработало.

Лорд Дэйтар прошел в комнату, уселся в кресло, и серые глаза выжидательно уставились на меня. Ну что еще? Недавно виделись.

Кошель, тихонько сдвигаемый к краю стола, брякнулся мне на колени, и я едва не взвыла — удар получился ощутимым. Теперь синяки будут. Самое досадное, что тихий металлический лязг долетел до ушей некроманта. И этот предвкушающий прищур ничего хорошего мне не обещал.

— Что там у вас?

— Деньги, милорд, — честно ответила я. — Я давала в долг сэру Кензу, и он вернул с процентами.

— Потрясающе. Сто пятьдесят золотых? Откуда? При вас ни полушки медной не было, и здесь вы получили от меня всего пять золотых неделю назад. У вас такие астрономические проценты?

— Что делать… Жить-то надо, петушков вот покупать. Вы же позволите мне разводить петушков где-нибудь на задворках? Они против демонов очень даже…

— Мэйс, — перебил граф, — не утруждайте себя очередным фантастическим враньем. Я все слышал, от первого до последнего слова, из вашей беседы с Кензом. В принципе, я и без этого все знаю о запущенном вами тотализаторе. Не скажу, что буду покровительствовать ограблению моих вассалов, но они сами виноваты. Вмешиваться тоже не буду.

— Спасибо, милорд. Я могу оставить эти деньги себе?

— Ну не грабить же мне вас! — возмущенно сверкнули серые глаза. — Оставляйте. Это дело вашей совести — играть на человеческих пороках. Я знаю почти все, что происходит в стенах Лаори-Эрля. Но я не знаю, кто посмел срезать королевские лилии и притащить их сюда. Впрочем, это пока не важно. Я пришел к вам прояснить момент, который в нашем разговоре с королем остался в тени. Обещайте ответить честно.

Я мученически вздохнула. Спасибо хоть деньги не отбирают. Это же целое состояние! Годовая зарплата! Теперь я точно не пропаду, если не казнят.

— Обещаю, милорд.

— Я слышу в вас три магических эха. Одно — печать Тиррины, второе эхо — от пробуждающейся магии Тайры, сегодня оно особенно сильно. Но что третье?

Ну все. Теперь эквилибристика под цирковым куполом без страховки.

Как понять, что ему можно сказать, а что нельзя? Выдержит он еще один удар от Тайры, оказавшейся Тиррой, оказавшейся мной? Как тут вообще к инопланетянам относятся?

— Не знаю, милорд, — утомленно сказала я. — Знаю только, что я — не маг.

Молодой лорд посмотрел слегка укоризненно. Мол, просил же не врать.

— Давайте немного отложим этот разговор, мэйс, вы еще не готовы. Наверное, я тоже должен быть откровенным, если требую откровенности от вас. Я хочу показать вам кое-что. То, что ни мой отец, ни я стараемся не показывать никому из слуг, кроме Энхема. Идемте, хотя я вижу, что вы устали. Что-то не получается у вас сегодня с отдыхом.

Я действительно безумно устала, но не собиралась упускать такой шанс. Впервые Ворон показал человеческое лицо — не надменного аристократа, не важного хозяина, не насмешливого некроманта, не равнодушного мага, а просто человека. Нормального парня с соседнего курса, с которым можно дружески поболтать за мороженым и обменяться плэйлистами. Я просто встала и улыбнулась этому сероглазому парню.

— Ведите.

Мы поднялись по лестнице на третий этаж, потом свернули вправо, спустились, потом свернули влево в темные коридоры. Хотя я старалась держать в голове план замка, который заставил меня выучить Энхем, но все равно запуталась. Одна обратно точно не выйду.

— Этой башни нет даже в вашем рабочем плане, — словно в ответ на мои мысли сказал лорд Дэйтар и толкнул тяжелую дверь, предварительно погасив на ней слабо светившийся рисунок печати.

Заунывно заскрипели петли, в нос ударил запах плесени, затхлости и еще чего-то мерзкого, вроде крысиного помета. Граф поднял руку, пошевелил пальцами, и от их кончиков выстрелили голубоватые, как молнии, стрелы. Унеслись под своды и вспыхнули там, словно лампочки. И я едва сдержала крик ужаса.

Перед нами была лестница с оплывшими, деформированными ступенями. Справа от лестницы виднелся дверной проем в холл, где можно было разглядеть останки мебели. Именно останки. Она не была сломана. Она была нечеловечески искажена. Как рисунки шизофреников. На серых стенах виднелись безобразные, склизкие на вид коричневые и зеленые потеки и наросты.

— Что это? — выдохнула я. — Что здесь произошло?

— Не что, а кто. Последний раз в этой башне побывала Тиррина Барренс. То, что вы видите, — ее месть Лаори-Эрлю. Мне удалось локализовать удар, но пока не удалось излечить.

Поверить невозможно, что Тиррина была таким чудовищем.

Я даже притронуться боялась к жутким, сочащимся слизью стенам. Шагу внутрь ступить не могла. Но мне стало жутко и больно. До слез. Так же больно, как самому замку, в котором гноилась целая башня. Я вспомнила прекрасные блистающие апартаменты, отведенные для короля. Вот таким должен быть Лаори-Эрль. А еще вспомнила тусклые по сравнению даже со служебными коридорами картины парадных залов.

— А в парадных залах что произошло, милорд? Там тоже… месть?

Он кивнул:

— Тот же яд. Но там его удалось нейтрализовать, хотя замок еще не оправился. Это как некроз тканей. Нужно время, чтобы не только остановить процесс, но излечить и нарастить новые.

Граф с усилием закрыл дверь, подержал, мучительно морщась, ладони на ее створках, восстанавливая охранный светящийся узор. И мы двинулись прочь. Кажется, куда-то в подземелья, куда он сам же запрещал мне соваться.

— Если бы душа Тиррины Барренс не изменилась после катастрофы, вы не смогли бы и шагу ступить в мой замок, — говорил граф, помогая мне спускаться по крутым лестницам. — Он бы не смог вас уничтожить, но попытался бы. Именно поэтому, заподозрив, что Тиррина пытается проникнуть в Орияр-Дерт под маской, я вывел портал под стены. На всякий случай, вдруг король не прав. Я наблюдал, мэйс, я все время наблюдал за вами. Тиррина, даже лишенная магии, не могла так измениться. И я признаю свою ошибку, вы — абсолютно другой человек. Боюсь, слишком другой. Никто из знакомых мне девушек не додумался бы до того, чтобы принимать ставки на самих себя и поставить это на такую широкую ногу за какую-то неделю.

— Просто я не аристократка.

— Нет, — улыбнулся лорд. — Но и не селянка. И даже не дочь рыцаря. Сегодня я сравнивал вас… с вами же. В моем кабинете вы менялись. Даже голос у вас становился другим. Вы становились больше айэ, чем человеком, в вас пробуждалась их древняя сила. И мой замок был недоволен этим. Но сейчас вы опять другая.

— Я не…

Вот честно — хотела признаться. Сказать, что я не принадлежу этому миру. Не маг и не айэ, а самый простой человек, но некромант опять перебил:

— Подождите. Я еще не все вам показал, вам будет легче сказать мне даже самую невероятную правду, когда вы увидите еще одну тайну Орияр-Дерта.