Сначала я решила отправиться в кладовые – там ни у кого не вызовет подозрений мое присутствие, но у винного погреба заметила дворецкого, который распоряжался насчет ужина. Винные запасы – это его епархия. Мужчины не подпускали женщин к своим сокровищам и в этом мире.

Развернувшись, я потопала на пустующий третий этаж. Там-то точно никого не будет.

Встречаться с «дедушкой» не хотелось, хотя я понимала, что ему и в голову не могло прийти предупредить меня, что я не понимаю культурных тонкостей их мира. А ведь мне казалось, за три года затворничества я изучила, куда же меня занесло. По крайней мере, самое основное.

Земля – Айэра, как называли ее айэ. Континентов – три. Королевство, в котором я оказалась – Риртон, король – Артан Седьмой, советники – десяток обладателей королевского Ока по цветам радуги плюс черный, белый и серый. Ворон был обладателем Черного королевского Ока. Религия во всем мире – дуальное божество Небес. Мир возник из единства и борьбы противоположностей – Светлых Небес и Темных. Они не враждебны, хотя и соперничают. Их антагонисты – Нижний мир, который хочет перевернуть мироздание и занять место Небес.

Что еще… Аристократия в этом мире формировалась не из военных, а из магов, и это одно и то же. Причем и духовенство тоже из магов, но, к счастью, идеи теократии непопулярны, хотя высшая духовная власть – всегда отражение Небес на земле.

Маги враждуют друг с другом, но всегда объединятся против айэ. Истинный народ айэ забудет междоусобные распри и объединится против магов. Но и айэ, и маги встанут плечом к плечу против демонов Нижнего мира, тварей Изнанки. Именно эта угроза не дает окончательно уничтожить друг друга жителям мира Верхнего.

Но мои представления о мире оказались чересчур общими, а дьявол, как известно, кроется в деталях. И теперь, когда я выбралась из заточения в особняке и попала в заточение в Орияр-Дерте, каждый день приносил мне сюрпризы.

Этот мир настойчиво давал мне понять, что я чужачка и должна отдать то, что принадлежит не мне. Чужое тело, в котором таилась кровь айэ. Если в нем и должна быть душа, то не моя, а родная для неба Айэры.

Так я же не против, только верните меня туда, откуда взяли, – в мое родное тело и мир Тамары Коршуновой.

Вспоминая и размышляя, я не заметила, как прошла мимо третьего этажа и поднялась по черной лестнице для прислуги на четвертый. Дверь оказалась открыта.

Та самая дверь, ключ к которой граф у меня забрал, как я вычислила путем исключения. Еще мне недоступна была дверь в подземелья и в главный портальный зал Лаори-Эрля. Это если не считать потайных входов, закрытых магическими печатями.

Именно открытая дверь и сбила с толку, заставив пребывать в заблуждении, что я вошла на пустующий третий этаж, но с лестницы, которой прежде не пользовалась. Она была проложена в толстенной стене башни, и в ее поворотах несложно запутаться.

Дверь вела в служебный же коридор с яркими неземными пейзажами. И это тоже заставило пребывать в уверенности, что я на заброшенном хозяйском этаже, его мне показывал дворецкий, так как там требовалось поддерживать порядок – именно тут будет жить граф, когда женится.

Заблуждение развеялось, когда я толкнула одну из дверей в коридоре и оказалась в незнакомом портальном зале. Не таком большом, как парадный, но узнаваемом по светящемуся контуру на полу и по воинственным охранным картинам на стенах, готовым в любой момент ожить и наброситься на непрошеного гостя. Изображения птиц с человеческими лицами были так прекрасны, что я не удержалась от искушения и безбоязненно прошлась вдоль стен, гладя блестящие крылья с острыми, как заточенные кинжалы, перьями.

Резная дверь, ведущая вглубь апартаментов, тоже была распахнута, и я бросила туда любопытный взгляд. Роскошь интерьеров, исполненных в бело-ало-черных тонах, поражала. Золото, парча, инкрустированные полудрагоценными камнями стены и мебель. Пейзажи в золоченых рамах выглядели как космические и были слепяще яркими. Так вот как бывает, когда Лаори-Эрль разбужен и смотрит во все глаза!

Как завороженная я прошла пару смежных комнат и замерла, когда до меня долетел незнакомый голос, произнесший знакомое имя.

– Все сроки истекли, Дэй. Я не могу больше ждать, когда ты разыщешь Тиррину Барренс.

– Но остался еще один способ найти ее.

– Самому спуститься в Нижний мир? Нет. Уже бесполезно ее спасать, если демоны солгали тебе и она все-таки оказалась у них. Неделя это слишком долго, и ты прекрасно это знаешь.

– Я обещал, Ари.

– Теперь уже срок не имеет значения, на пару дней позже или на месяц. У тебя более важный долг не выполнен. Ты должен жениться как можно быстрее, и мне уже совсем не важно, кем будет твоя невеста, хоть старой безродной нищенкой. Лишь бы ты успел консумировать брак до осени. У тебя осталась пара месяцев. Может быть, Лин Игви? Лаори-Эрль к ней терпим, ваша магия, благодаря твоему отцу, вполне адаптирована, и осложнений при консумации не возникнет.

– Никогда! Ари, за кого ты меня принимаешь? Я пальцем к ней не прикоснусь! Да я лучше на кухарке Шой женюсь!

– Исключено. Она полудемоница. И это мне не нравится, Дэй.

– Шой проверена всеми мыслимыми способами. Она абсолютно лояльна.

– Я сказал – нет. Я даже не буду говорить, что она толстая и старая. Но твоя кухарка великолепно готовит, ты не можешь лишить ни себя, ни меня ее стряпни. Подумай еще раз о Лин. Если ты, в свою очередь, не выдвинешь кандидатуру до завтрашнего вечера, я женю тебя на ней указом, и уже не буду учитывать твою антипатию. У нас больше нет времени, граф Орияр.

Я попятилась к выходу. О Небеса, это король! Сам король Артан Седьмой в замке! Так вот почему эти апартаменты всегда заперты, и даже у будущей хозяйки замка не должно быть к ним ключа! А я гадала, почему экономке в теории было позволено больше, чем жене графа! И мне не все равно, кто ею станет. Если некромант женится на Лин, плакал мой тотализатор. Сразу уволюсь и подамся в актрисы бродячего театра.

– Причем, Дэйтар, твоя кандидатура должна быть проверена так же тщательно, как предыдущие, – твердо сказал король. – Ни капли демонической крови!

– Я помню, Артан, – подавленно ответил некромант. – Проклятье! Уж лучше Тиррина. Мне докладывали, она изменилась после катастрофы. И еще я обещал достать ее даже из-под земли!

– Кому? Дай угадаю, кому еще есть дело до несчастной девчонки. Зим? Если ты обещал айэни Зим, то я сам с ней поговорю. Она тоже кое-что мне обещала: что оставит ее в покое. В Тиррине сгорела кровь айэ. Но если девочка так нужна старухе, значит, Зим лжет.

– У меня такие же подозрения. Еще и поэтому я должен найти Тирру.

– После твоего обручения, Дэйтар. Только тогда я разрешу тебе посещение Нижнего мира. Но поскольку сроки подходят, а демоны только того и добиваются, чтобы заманить тебя на свою территорию под любым предлогом, не обижайся, если на тебя наложат все возможные вериги. Ты слишком ценен для нашего мира.

– Я понимаю. – Голос Ворона прозвучал очень странно. То ли он сдерживал ярость, то ли мучение.

– А еще лучше – после женитьбы. Тогда и вериги не потребуются. И покажи мне свою новую экономку, Дэй. Что с ней за проблема?

– Тройное эхо, Ари. Такого я еще не видел. И она не та, за кого себя выдает. В этом я уверен, но не могу раскусить.

– Мой Ворон теряет хватку? – хохотнул король. – Что ж, давай на нее посмотрим.

Опасность! Я на цыпочках рванула к выходу.

И по закону подлости подол моего длинного платья за что-то зацепился – полное ощущение, что его схватили невидимые зубы! Я дернула ткань. Раздался треск, материя разъехалась полосками. Точно зубы!

И они тут же разжались. Освобождение было таким внезапным, что я пошатнулась и взмахнула руками, чтобы удержаться на ногах. Подлый замок подсунул под мою ладонь столик с вазой, и та с удовольствием покончила с жизнью букета – разлетелась на мелкие осколки с таким мстительным грохотом, словно под крышей Лаори-Эрля разразилась гроза.

Приоткрытая дверь, за которой разговаривали двое, мгновенно распахнулась, и на пороге возник Ворон с готовым пульсаром в левой руке и обнаженным кинжалом в правой.

– Вы? – Изумленные серые глаза стали просто огромными, а черные брови взлетели чуть ли не к середине высокого лба. – Как вы сюда попали, мэйс Вирт?

– П-простите, – пролепетала я, заикаясь, бледнея и шаря по проклятому предательскому столику рукой, чтобы не упасть от ужаса.

– О, к нам в гости девушка? – Королевский баритон стал таким задушевным, что я чуть в обморок не грохнулась.

А обладатель баритона появился за плечом лорда Дэйтара. Король оказался на ладонь ниже Ворона, гораздо изящнее, и подозрительно смахивал на эльфа утонченностью черт и светлыми, почти белыми льняными волосами, перехваченными золотым обручем и свободно падавшими на плечи. Этакий Леголас, кинолюбовь моего детства. Даже генерал Шармель в исполнении красавчика-актера проигрывал этому потрясающему мужчине.

Светлые Небеса, какой у него взгляд! Звериные светло-карие глаза с янтарным отблеском смотрели пронзительно и хищно, словно венценосец сам был смеском айэ. Но из летописей в библиотеке Тиррины я знала, что кровь королевской династии – чистейшая, в ней нет ни следа чужеродцев. И за ее чистотой тщательно следили все десять королевских Очей – советников.

Потому Артан Седьмой до сих пор не женат, хотя ему уже двадцать семь лет и королевство заждалось наследника. Но найти чистокровную и магически одаренную принцессу становилось сложнее с каждым поколением. Да что там жена! Ему и фавориток с чистой кровью и высоким происхождением подыскивали с трудом, дабы ни тени не легло на генеалогию королевского дома.

Граф погасил пульсар, вложил длинный кинжал в ножны и сделал шаг в сторону, открывая меня королевскому взгляду.

– Позвольте представить, ваше величество, это и есть моя домоправительница, достопочтенная дама Тайра, дочь безземельного рыцаря Симмерса Вирта. По словам айэни Зим и ее собственным.

Последнее было сказано с изрядной доли иронии.

Я судорожно изобразила что-то среднее между поклоном и книксеном. Янтарный взгляд скользнул по моему лицу, скромному декольте и задержался на рваном подоле. Уголок мягких губ дернулся вверх.

– А скажи-ка, лорд Дэйтар, правильно ли я понимаю, что никто без моего или твоего разрешения не мог войти в эти опечатанные двойным охранным контуром, – подчеркнул голосом король, – апартаменты, которые принадлежат королю как часть государства Риртон?

– Я не разрешал, мой король. И я запер двери и восстановил контур, когда пришел приветствовать вас. Сюда никто не мог войти без моего ведома!

– Верю, Ворон, верю, – кивнул король и обошел вокруг меня, пристально разглядывая со всех сторон. Словно питон обернулся кольцом, но еще не сжал смертельную удавку. – Так как же вы вошли, мэйс?

– По лестнице для слуг. Простите, сир… Я не считала витки лестницы и не заметила, а дверь была открыта.

– Открыта? – вздернулась светлая королевская бровь, а янтарный глаз скосился на некроманта. Усмешка стала шире.

– Да, сир. – Я старалась не смотреть в звериные глаза, но и не опускать взгляд. Пусть видит, что мне скрывать нечего. Почти. – Как же иначе я вошла бы? У меня и ключа-то нет.

– А вазу зачем разбила? Чтобы сообщить нам о том, что подслушиваешь?

Я почувствовала, что лицо мое вспыхнуло жаром.

– Я не хотела, ваше величество. Я пыталась уйти, но… меня что-то удержало. Невидимое. Зубами в подол вцепилось. Платье вот порвало. А вазу я нечаянно разбила, когда боролась с невидимкой.

Ворон побледнел, а король, наоборот, окончательно развеселился.

– С невидимкой, значит? Прелестно, прелестно… Что ж, лорд Дэйтар, могу вас поздравить. Похоже, защита Лаори-Эрля пала, не сопротивляясь. Подумать только! А вы замужем, мэйс Вирт?

Теперь побледнела я.

– Нет, сир. Но я… у меня…

И я не смогла произнести слово «обет». Но на этот раз не по чужой воле, внедрившейся в мое сознание и тело. Нет. Просто я вспомнила, что прямая ложь королю приравнивается к государственной измене, и если ложь будет доказана, то преступника казнят на месте. Конечно, вряд ли взбредет кому-то в голову доказывать, что никакого обета безбрачия я не давала, но одно дело водить за нос Ворона, а другое – самого короля. Ему лгать мне почему-то не хотелось.

Я потупила глаза и замолчала.

– У вас есть жених? – спросил король.

– Нет.

– Кхм, – кашлянул в кулак слишком умный и догадливый некромантище. – Как интересно. Осмелюсь посоветовать, сир: спросите у мэйс Вирт, давала ли она какие-нибудь обеты.

Король понимающе прищурился.

– А что, она говорила о каких-то обетах? Итак, мэйс, что вы на это скажете? Кому и какие обеты вы принесли?

Черт. Черт! Надо же так вляпаться! И зачем меня понесло сюда? И ведь правда понесло! Ноги сами привели. Тихое место захотела найти. Чтобы о моих проблемах подумать, решить, как дальше быть. И вот результат. Штирлиц, как же так?

– Никому и никакие, сир. Я выдумала обет, чтобы защитить свою девичью честь.

– Что ж, это простительный обман. Сколько вам лет?

Вот как тут ответить? Телу Тиррины – восемнадцать. Легенде Тайры – тридцать. Лицу Тайры – лет двадцать пять. Сознанию Тамары Коршуновой – двадцать три. Среднеарифметическое – двадцать четыре. Но тогда граф мигом вычислит, что я – не Тайра. Потому я ответила максимально кокетливо:

– Я знаю, что выгляжу на двадцать пять, но это не истинный мой возраст.

– А точнее? – Ворон почуял добычу и расправил перья.

Ему-то я спокойно могла соврать для того, чтобы выжить. Но не при короле. «При короле не лгут», – известная пословица в Риртоне. Почему не лгут? Может, правящая династия обладает особой магией? Эх, не попадалось мне ничего на глаза в книгах, а память Тиррины молчит, и в памяти Тайры ничего нет об этом.

– Прошу вас, сир, вам она не сможет солгать, она не маг, – решил дожать некромант. – Спросите у мэйс, не она ли пропавшая леди Тиррина, графиня Барренс?

– О, даже так? – удивился король. – У тебя такие серьезные подозрения, лорд Орияр?

– Уже не такие, как неделю назад. Вряд ли Тиррина смогла бы притворяться доброй и отзывчивой девушкой. Но ваше слово исключит эту версию.

– Хорошо! – Король снова кинул на меня пронзительный взгляд. – Вы слышали вопрос, мэйс. Отвечайте.

Ну, тут я могу и правду сказать без страха:

– Я не леди Тиррина, не графиня Барренс, ваше величество.

Сейчас он спросит: «А кто?» Вот и все. Допрыгалась ты, Тамара Коршунова. Сказать, что ли, что я – агент земной разведки, заброшенный в мир Айэры для кражи магических технологий?

Меня спас дворецкий. Точнее, его голос, явственно донесшийся из черной серьги некроманта:

– Лорд Дэйтар, по вашему приглашению прибыл генерал Шармель.

– Проводи его в кабинет, Энхем, и распорядись подать два прибора, вино и закуски.

– Четыре прибора, Дэйтар, – поправил король. – Я с радостью повидаю старину Нориса, а мэйс Вирт разбавит нашу мужскую компанию. Я еще не решил, что с ней делать.

– Четыре прибора, Энхем, – повторил Ворон и одарил меня ехидной улыбочкой.

На негнущихся ногах я последовала за королем и графом. В горле пересохло, а в груди разливался смертельный холод. Вот так чувствуют себя приговоренные к казни преступники. Ну, спасибо тебе, Лаори-Эрль, ну, удружил, предатель! А ведь ты мне так понравился с первого взгляда!

Пребывая в полнейшем расстройстве и панике, я едва осознавала окружающую действительность. Король, тихо беседовавший с графом, приотстал.

– Ступайте в кабинет, мэйс, – махнул рукой государь. – Мы подойдем через минуту.

Дворецкий, встречавший нас у дверей графского кабинета, распахнул передо мной двери. Едва я переступила порог, меня снесло вихрем, пахнущим сталью, костром и болотом.

– Тайра, это правда ты! – Мужчина, поразительно похожий на актера, игравшего генерала Шармеля, налетел на меня, закружил и обнял так крепко, что я едва не задохнулась, уткнувшись носом в нагретую солнцем кожу дублета. – Светлые Небеса, жива! А я не поверил, дурак.

В прошлом мире я грезила бы об объятиях такого обалденного самца. Все-таки мечта. Но в этом внимание к моей персоне уже сидело в печенках.

– Пустите! – потребовала я ледяным тоном.

Лорд Норис отстранился, но все еще держал меня за плечи и, счастливо улыбаясь, всматривался в мое лицо. А я краем глаза заметила, с каким изумлением за этой картиной наблюдают король и Ворон, которых генерал еще не видел, поскольку стоял к ним спиной.

– Если бы ты знала, как я оплакивал тебя и твоих родных! Был в рейде и поздно узнал об эпидемии мора. Приехал уже на остывшее пожарище, когда маги и тела уничтожили, и купол поставили, чтобы зараза не ушла вглубь королевства. Мне докладывали, что никто не уцелел, как раз праздник был, и все собрались в Подкове. Как тебе удалось спастись, душа моя?

И тут опять включилось чужое сознание. Даже голос слегка изменился, стал чуть глуше, бархатистее:

– Ты же знаешь, как я ненавижу эти праздники, сэр Норис. Ушла проведать нянюшку.

Интересно. Получается, душа мертвой Тайры вполне может лгать? Ведь девушка погибла вместе со всеми, значит, она оставалась в крепости!

– Так и говори – ведьму Ран. Опять? – Генерал сжал губы в недовольную и очень жесткую прямую линию, которая сразу изуродовала его безупречное лицо. – Она сбежала, знаешь ли. Поняла, что на нее падет подозрение: маги доказали, что мор был вызван порчей, а твою бывшую няньку давно подозревали в связях с нечистью. Ты понимаешь, что теперь тебя, как единственную выжившую, могут из свидетельницы превратить в обвиняемую вместе с Ран? Даже мое покровительство не поможет.

– Мне не нужно твое покровительство! – вздернулся мой подбородок.

Тут свидетели решили, что пора вмешаться.

– Кхм, – откашлялся король. Наверняка заразился от Ворона. – Ты прав, Дэйтар, тройное эхо. И динамичное эхо. Явление очень необычное, наши магистры будут в восторге.

Генерал сразу отпустил мои плечи, развернулся и склонился в поклоне:

– Ваше величество! Ваше сиятельство!

– Никаких магистров! Не отдам, самому интересно! – Ворон посмел перечить даже королю. Кивнул генералу. – Рад видеть на этот раз настоящего лорда Нориса.

Пока граф и генерал раскланивались и рассаживались в стоящие в глубине кабинета кресла, уступив мне одно из них, я боролась за контроль над телом и за память Тамары Коршуновой.

– Давно же я тут не был, лорд Орияр. – Король прошелся вдоль книжных стеллажей, любовно провел ладонью по золоченым корешкам фолиантов. Остановился у большого стола, покрутил самопишущее магическое стило и отложил в сторону. – Последний раз в этом кресле сидел твой отец и отчитывал меня, как мальчишку, за то, что я пытался посмотреть на демонов поближе во время их атаки на Орияр-Дерт. Рвался в бой. И получил… не тот бой, какой хотелось бы. Впрочем, у кого из рыцарей не было ошибок в юности. А это что такое? Раньше этого не было. Ты занялся разведением цветов?

Король остановился у дальнего окна, отодвинул портьеру, и я увидела глиняный горшок под светящимся колпаком. В земле сидело совершенно уродливое бледно-коричневое растение высотой с пол-ладони. В висок тут же кольнуло: ожил приувядший «вьюнок».

– Подарок айрани Зим, тайно путешествовавший с мэйс Вирт, – ответил Ворон.

– Он так ценен, что ты его закрыл коконом защиты даже в собственном кабинете?

– Он так опасен, мой король.

А нежный бархатистый голос Тайры сам собой исторгся из моего горла:

– Святые Небеса! Это же маргисса. Она совсем неопасна, ваше величество!

Ни для кого, кроме Тамары Коршуновой.

Уж не потому ли именно в кабинете графа усиливалось присутствие настоящей Тайры в моем, точнее, в Тиррином теле? Не из-за проклятого ли Бобика, которого я сама протащила в замок, Тамара Коршунова может совсем исчезнуть? Не похоже, что моя душа вернется в мой мир, потому что иначе вместе с картинами памяти Тайры я видела бы картины своего дома. То есть сознание раздвоилось бы на две равноценные личности (да-да, привет, шиза, давно не виделись), а сейчас я лишь наблюдаю за чужой жизнью в чужом теле.

Я оказалась пленницей в кошмарной ловушке, хуже не бывает.

И есть только один способ если не избавиться, то хотя бы ее ослабить: уничтожить боб, постричься наголо и найти способ вернуться в родной мир. Там есть экзорцисты на выбор: и в белых халатах, и в черных рясах.

Где ты, спасительный обморок? Мне душно! Мне страшно! Я жить хочу!

Впрочем, где угодно можно падать в обморок, только не по соседству с маргиссой, усиливающей, как резонатор, все мои внутренние проблемы.

И почему, почему этот светящийся купол, так называемая магическая защита, меня не защищает? И не знаю откуда, но ко мне пришла догадка: потому что кокон – человеческая магия, а маргисса – создание айэ, и никакой кокон ей не помешает.